Страница:
– Впредь будь поосторожней, не делай больше таких глупостей.
Штопальщику в награду за правдивость падишах подарил пять мухуров.
Рассмеши, не то казню
Почему у верблюда шея кривая?
И смела и труслива
Дерево-свидетель
У кого что на уме
Падишах хочет стать брахманом
Падишах любит охоту
Завистники просчитались
Тьма
Правитель Манипура испытывает Бирбала
Осел не ест табака
Колокол правды
Кому служу, тому пляшу
Сколько ворон в Дели?
Штопальщику в награду за правдивость падишах подарил пять мухуров.
Рассмеши, не то казню
Однажды падишах и Бирбал поднимались по высокой лестнице в какой-то дворец.
Взбирались они долго, падишах соскучился и говорит Бирбалу грозно:
– Позабавь меня. Если до последней ступеньки не рассмешишь, то я велю отрубить тебе голову.
Как ни старался Бирбал, а не мог рассмешить падишаха. Вот и последняя ступенька, а государь все не смеется. Да и то сказать, ведь он дал себе слово не смеяться и крепился изо всех сил.
– Что ж, еще один шаг остался. Велите меня казнить? – смиренно спросил Бирбал.
Эти слова позабавили падишаха, и он рассмеялся.
Взбирались они долго, падишах соскучился и говорит Бирбалу грозно:
– Позабавь меня. Если до последней ступеньки не рассмешишь, то я велю отрубить тебе голову.
Как ни старался Бирбал, а не мог рассмешить падишаха. Вот и последняя ступенька, а государь все не смеется. Да и то сказать, ведь он дал себе слово не смеяться и крепился изо всех сил.
– Что ж, еще один шаг остался. Велите меня казнить? – смиренно спросил Бирбал.
Эти слова позабавили падишаха, и он рассмеялся.
Почему у верблюда шея кривая?
Как-то раз на радостях от ума и деловитости Бирбала падишах посулил ему джагир. Прошло, однако, много времени, а Бирбал все не получает джагира. Затаил Бирбал в сердце обиду. И вот однажды случилось ему с падишахом увидеть верблюда. Падишах и спрашивает:
– Бирбал! Почему у верблюда шея кривая?
– Владыка мира! Наверно, он тоже пообещал кому-нибудь джагир, – тотчас ответил Бирбал.
Падишах вспомнил про свое давнишнее обещание и в тот же день подарил Бирбалу большой джагир.
– Бирбал! Почему у верблюда шея кривая?
– Владыка мира! Наверно, он тоже пообещал кому-нибудь джагир, – тотчас ответил Бирбал.
Падишах вспомнил про свое давнишнее обещание и в тот же день подарил Бирбалу большой джагир.
И смела и труслива
Приказал падишах Бирбалу:
– Пойди разыщи в городе смельчака и труса и приведи ко мне.
Бирбал тотчас пошел на базар. Там он поговорил с одной женщиной и привел ее к падишаху. Тот увидел женщину и говорит:
– Ты, Бирбал, не оглох ли нынче? Я велел тебе найти смельчака и труса, а ты, я вижу, привел одну женщину.
– Коли я оглох, то вы ослепли: видите одну, хотя я привел двух.
– Смотри у меня, Бирбал! Не увертывайся. Говори толком, если что сказать хочешь.
– Покровитель бедных! Эта женщина и смела и труслива.
– Как это так? Докажи.
– Владыка мира! Ночью небо обложено черными тучами, сверкает молния, льет дождь, а она в этакую пору, в непроглядной тьме, идет на свиданье со своим дружком. Значит, она – храбрейшая из храбрых. Когда же дома она лежит на постели рядом с мужем, то дрожит от мышиного писка, от страха ни за что за дверь не выйдет. Ну, можно ли быть и смелее и трусливее, чем эта женщина?
– Пойди разыщи в городе смельчака и труса и приведи ко мне.
Бирбал тотчас пошел на базар. Там он поговорил с одной женщиной и привел ее к падишаху. Тот увидел женщину и говорит:
– Ты, Бирбал, не оглох ли нынче? Я велел тебе найти смельчака и труса, а ты, я вижу, привел одну женщину.
– Коли я оглох, то вы ослепли: видите одну, хотя я привел двух.
– Смотри у меня, Бирбал! Не увертывайся. Говори толком, если что сказать хочешь.
– Покровитель бедных! Эта женщина и смела и труслива.
– Как это так? Докажи.
– Владыка мира! Ночью небо обложено черными тучами, сверкает молния, льет дождь, а она в этакую пору, в непроглядной тьме, идет на свиданье со своим дружком. Значит, она – храбрейшая из храбрых. Когда же дома она лежит на постели рядом с мужем, то дрожит от мышиного писка, от страха ни за что за дверь не выйдет. Ну, можно ли быть и смелее и трусливее, чем эта женщина?
Дерево-свидетель
Рассказывают, что был в Дели такой случай. Одному старому человеку пришлось как-то отлучиться из города по неотложному делу. Взял он все свои сбережения – тысячу мухуров, – отдал их молодому соседу на сохранение и со спокойной душой уехал в чужие края. Прошло сколько-то времени, и старик воротился домой. Пришел к соседу за деньгами, а тот наотрез отказался их отдать. Упал духом старик, загоревал. Начал он соседа уговаривать, упрашивать, но тот и слушать ничего не хочет. Не дам, мол, и дело с концом. А старик все не уходит, еще надеется. Тогда сосед схватил его за шиворот и вытолкал за дверь. Залился бедняга слезами и ни с чем пошел домой.
Решился он подать жалобу в суд падишаха, а падишах передал ее Бирбалу. Кто как не он сумеет правильно рассудить такое трудное дело?
Бирбал сперва расспросил старика, потом вызвал соседа, охочего до чужого добра. Сосед не признается, что присвоил золотые монеты, – клянется и божится, что и в глаза их не видел.
Тогда Бирбал пошел в обход.
– Был кто-нибудь при том, как ты деньги ему отдавал? Свидетель у тебя есть? – спросил он у старика.
– Господин вазир! Это было за городом, в поле, ни одной живой души там не было. Одно только манговое дерево стояло. Откуда мне взять свидетеля?
– Ты, видно, совсем из ума выжил! Ступай и от моего имени вели тому дереву прийти сюда. Если оно не послушается, прикажи ему именем падишаха. Дерево не посмеет ослушаться.
– Ваша честь! Что такое вы говорить изволите? Ну разве может ходить дерево и как это оно будет говорить? – удивился старик.
Бирбал нахмурил брови.
– Ты что это спорить со мной вздумал? Иди и делай, что велено.
Старик не посмел больше прекословить и пошел звать дерево в свидетели. А Бирбал тем временем уткнулся в книгу и то и дело страницы переворачивает. Спустя некоторое время он промолвил с нетерпением:
– Неужто этот старик еще не добрел до дерева?
– Нет, ваша честь, еще не дошел. Это место отсюда далеко, ну и дорога тяжелая – все бугры да горки. Он сейчас, верно, как раз на полпути, – объяснил сосед старика.
Бирбал снова начал листать свою книгу.
Наконец старик вернулся и сказал:
– Господин вазир! И вашим именем и именем падишаха я бессчетно приказывал дереву идти со мной, а оно ни с места, стоит и молчит. Подождал я, подождал, да и ушел ни с чем.
– Вах! О чем ты толкуешь, старик! Дерево пришло сюда раньше тебя и сказало все, что надо.
Тут сосед старика удивился:
– Вах! Ваша честь! Что-то вы чудно говорите. Я же все время рядом сижу и никакого дерева не видел!
– Правда твоя, – ответил Бирбал, – но и я не соврал. Ты и в самом деле ограбил старика, и свидетель тому – дерево. Был бы ты в этом деле честен, то как бы ты знал, сколько надо идти до дерева и какая к нему дорога?
Парню и сказать было нечего. Пришлось ему признаться, что он взял у старика золотые монеты. Бирбал приказал принести деньги. Деньги он отдал старику, а парня наказал по заслугам.
Решился он подать жалобу в суд падишаха, а падишах передал ее Бирбалу. Кто как не он сумеет правильно рассудить такое трудное дело?
Бирбал сперва расспросил старика, потом вызвал соседа, охочего до чужого добра. Сосед не признается, что присвоил золотые монеты, – клянется и божится, что и в глаза их не видел.
Тогда Бирбал пошел в обход.
– Был кто-нибудь при том, как ты деньги ему отдавал? Свидетель у тебя есть? – спросил он у старика.
– Господин вазир! Это было за городом, в поле, ни одной живой души там не было. Одно только манговое дерево стояло. Откуда мне взять свидетеля?
– Ты, видно, совсем из ума выжил! Ступай и от моего имени вели тому дереву прийти сюда. Если оно не послушается, прикажи ему именем падишаха. Дерево не посмеет ослушаться.
– Ваша честь! Что такое вы говорить изволите? Ну разве может ходить дерево и как это оно будет говорить? – удивился старик.
Бирбал нахмурил брови.
– Ты что это спорить со мной вздумал? Иди и делай, что велено.
Старик не посмел больше прекословить и пошел звать дерево в свидетели. А Бирбал тем временем уткнулся в книгу и то и дело страницы переворачивает. Спустя некоторое время он промолвил с нетерпением:
– Неужто этот старик еще не добрел до дерева?
– Нет, ваша честь, еще не дошел. Это место отсюда далеко, ну и дорога тяжелая – все бугры да горки. Он сейчас, верно, как раз на полпути, – объяснил сосед старика.
Бирбал снова начал листать свою книгу.
Наконец старик вернулся и сказал:
– Господин вазир! И вашим именем и именем падишаха я бессчетно приказывал дереву идти со мной, а оно ни с места, стоит и молчит. Подождал я, подождал, да и ушел ни с чем.
– Вах! О чем ты толкуешь, старик! Дерево пришло сюда раньше тебя и сказало все, что надо.
Тут сосед старика удивился:
– Вах! Ваша честь! Что-то вы чудно говорите. Я же все время рядом сижу и никакого дерева не видел!
– Правда твоя, – ответил Бирбал, – но и я не соврал. Ты и в самом деле ограбил старика, и свидетель тому – дерево. Был бы ты в этом деле честен, то как бы ты знал, сколько надо идти до дерева и какая к нему дорога?
Парню и сказать было нечего. Пришлось ему признаться, что он взял у старика золотые монеты. Бирбал приказал принести деньги. Деньги он отдал старику, а парня наказал по заслугам.
У кого что на уме
Собрались однажды во дворце городские вельможи и богачи. Падишах вел с ними веселую беседу. Вдруг у него мелькнула шальная мысль, и он сказал:
– Друзья! Я хочу знать: что у каждого из вас на уме? Кто скажет про всех сразу?
Всем по очереди задавал он этот вопрос, но никто не дал ответа. А между собой придворные шептались: «Добро бы речь шла об одном-двух, то можно догадаться. А тут столько людей, поди знай, у кого что на уме! Видно, у падишаха с головой неладно, раз он за такую несуразицу уцепился. Поглядим-ка, что Бирбал придумает. Сегодня-то уж и ему небо в овчинку покажется».
Не добился Акбар ответа от вельмож и богатеев и повернулся к Бирбалу. Тот сразу встал и заговорил:
– Владыка мира! Сказать, что у всех на уме или про каждого в отдельности?
– Говори сразу про всех.
– У всех на уме одно желание: «Чтобы падишах всегда оставался на престоле, чтобы слава его шла по всему свету и Лакшми – богиня счастья – не разлучалась с ним». Если вы мне не верите, то опросите всех и проверьте, правду ли я сказал.
Падишах очень обрадовался словам Бирбала, а со всех сторон понеслись крики:
– Правда! Правда! Истинно так!
И то сказать, если и был там тайный враг падишаха, разве стал бы он спорить с Бирбалом!
Все в один голос стали расхваливать мудрость и ум Бирбала.
– Друзья! Я хочу знать: что у каждого из вас на уме? Кто скажет про всех сразу?
Всем по очереди задавал он этот вопрос, но никто не дал ответа. А между собой придворные шептались: «Добро бы речь шла об одном-двух, то можно догадаться. А тут столько людей, поди знай, у кого что на уме! Видно, у падишаха с головой неладно, раз он за такую несуразицу уцепился. Поглядим-ка, что Бирбал придумает. Сегодня-то уж и ему небо в овчинку покажется».
Не добился Акбар ответа от вельмож и богатеев и повернулся к Бирбалу. Тот сразу встал и заговорил:
– Владыка мира! Сказать, что у всех на уме или про каждого в отдельности?
– Говори сразу про всех.
– У всех на уме одно желание: «Чтобы падишах всегда оставался на престоле, чтобы слава его шла по всему свету и Лакшми – богиня счастья – не разлучалась с ним». Если вы мне не верите, то опросите всех и проверьте, правду ли я сказал.
Падишах очень обрадовался словам Бирбала, а со всех сторон понеслись крики:
– Правда! Правда! Истинно так!
И то сказать, если и был там тайный враг падишаха, разве стал бы он спорить с Бирбалом!
Все в один голос стали расхваливать мудрость и ум Бирбала.
Падишах хочет стать брахманом
Поехали как-то раз падишах с Бирбалом верхом на прогулку и попали на берег Ямуны. Солнце клонилось к закату, и много брахманов творили вечернюю молитву на берегу священной реки.
Бирбал спешился, привязал коня к дереву и тоже начал молиться. Падишах ждал его, не сходя с лошади. Когда они тронулись в путь, он сказал:
– Бирбал! Выучи и меня вечерней молитве.
– Эту молитву читают только брахманы и другие дваждырожденные [93], – ответил Бирбал.
– Тогда сделай меня брахманом!
– Ну, как же это так?! Разве можно заменить свое тело, сделаться другим?
– Бирбал! Как хочешь, но сделай меня брахманом, – приказал падишах строго.
Бирбал понял, что падишах заупрямился и ни за что не отступится от своей затеи.
– Ладно. Обождите немного, что-нибудь придумаю, – сказал он примирительно.
Минуло несколько дней. И вот Бирбал созвал гончаров, потолковал с ними и научил:
– Сегодня вечером приведите к Ямуне осла и начинайте его хорошенько чистить и мыть. В это же время придем и мы с падишахом. Он спросит у вас, что вы делаете, а вы скажите, что делаете из осла лошадь.
Назавтра гончары принялись с утра разыскивать осла. Насилу уговорили одного крестьянина дать им своего. К вечеру привели они осла к реке. А в это время Бирбал уже вышел с падишахом на прогулку и ненароком привел его к тому самому месту, где гончары осла купали.
Подошел падишах к гончарам и спрашивает:
– Что это вы делаете?
Старшина гончаров почтительно сложил руки и ответил:
– Просим милости, владыка мира! Мы хотим из этого осла лошадь сделать.
Расхохотался падишах и сказал Бирбалу:
– Бирбал! Смотри, какие остолопы! Что за чушь несут? Виданное ли дело – из осла лошадь сделать!
Бирбал ответил кротко:
– Покровитель бедных! Если из осла нельзя лошадь сделать, то как может мусульманин стать брахманом?
– Правду ты говоришь, Бирбал, – ответил падишах.
– Каждый считает лишь свою веру истинной, – заговорил Бирбал серьезно. – По мне, так лучше помереть бедняком в своей вере, нежели переменить веру и разбогатеть. Отступиться от своей веры хуже, чем жизни лишиться. Пуста жизнь, и ничего не стоит слава того, кто вере своей изменит.
Больше никогда падишах не пытался стать брахманом.
Бирбал спешился, привязал коня к дереву и тоже начал молиться. Падишах ждал его, не сходя с лошади. Когда они тронулись в путь, он сказал:
– Бирбал! Выучи и меня вечерней молитве.
– Эту молитву читают только брахманы и другие дваждырожденные [93], – ответил Бирбал.
– Тогда сделай меня брахманом!
– Ну, как же это так?! Разве можно заменить свое тело, сделаться другим?
– Бирбал! Как хочешь, но сделай меня брахманом, – приказал падишах строго.
Бирбал понял, что падишах заупрямился и ни за что не отступится от своей затеи.
– Ладно. Обождите немного, что-нибудь придумаю, – сказал он примирительно.
Минуло несколько дней. И вот Бирбал созвал гончаров, потолковал с ними и научил:
– Сегодня вечером приведите к Ямуне осла и начинайте его хорошенько чистить и мыть. В это же время придем и мы с падишахом. Он спросит у вас, что вы делаете, а вы скажите, что делаете из осла лошадь.
Назавтра гончары принялись с утра разыскивать осла. Насилу уговорили одного крестьянина дать им своего. К вечеру привели они осла к реке. А в это время Бирбал уже вышел с падишахом на прогулку и ненароком привел его к тому самому месту, где гончары осла купали.
Подошел падишах к гончарам и спрашивает:
– Что это вы делаете?
Старшина гончаров почтительно сложил руки и ответил:
– Просим милости, владыка мира! Мы хотим из этого осла лошадь сделать.
Расхохотался падишах и сказал Бирбалу:
– Бирбал! Смотри, какие остолопы! Что за чушь несут? Виданное ли дело – из осла лошадь сделать!
Бирбал ответил кротко:
– Покровитель бедных! Если из осла нельзя лошадь сделать, то как может мусульманин стать брахманом?
– Правду ты говоришь, Бирбал, – ответил падишах.
– Каждый считает лишь свою веру истинной, – заговорил Бирбал серьезно. – По мне, так лучше помереть бедняком в своей вере, нежели переменить веру и разбогатеть. Отступиться от своей веры хуже, чем жизни лишиться. Пуста жизнь, и ничего не стоит слава того, кто вере своей изменит.
Больше никогда падишах не пытался стать брахманом.
Падишах любит охоту
У падишаха было пристрастие к охоте, он даже отвел для нее большой лес. Захочется ему, бывало, потешиться охотой, соберет он вельмож и поедет в тот лес. Охотится целый день, только к вечеру во дворец возвращается. И никому, кроме государя, в лесу не дозволялось охотиться, недаром кругом стояли шахские стражники.
Выехал однажды падишах на охоту с большой свитой. В лесу довелось ему увидеть диковинное зрелище: на двух деревьях по обе стороны полянки сидели две стаи сов. Совы по одной поднимались с деревьев и начинали бой. Подерутся-подерутся – и обратно садятся. Что за чудеса! Захотелось падишаху узнать, в чем дело.
– Бирбал! Я знаю, ты пандит, тебе ведом язык животных и птиц, знакомы их повадки и привычки. Объясни мне, почему совы разделились на два отряда и по очереди бьются друг с другом?
Подумал немного Бирбал и ответил:
– Владыка мира! Ответ не очень для вас лестный. Боюсь, не рассердились бы вы.
– Чего же тут сердиться, говори! – приказал падишах.
– Владыка мира! Одна стая – родня и друзья невесты, другая – родня жениха. Они торгуются и дерутся из-за приданого. Отец жениха говорит: «Я возьму к себе в дом твою дочь, но ты дай мне в приданое сорок лесов». А отец невесты отвечает: «Сейчас у меня нет столько, но коли будет на то божья воля, то восполню тебе нехватку позже». Отец жениха сердится: «Где же ты их позже возьмешь?» Отец невесты отвечает: «Очень уж наш падишах любит охоту. Сделал же он этот лес заповедником, а там, глядишь, еще уйму деревень разорит и прибавит новые места к заповедным. И ты получишь от меня не сорок, а пятьдесят лесов». Покровитель бедных! Вот из-за чего у птиц ссора.
Бирбал все от начала до конца выдумал, но на падишаха рассказ сильно подействовал. Ему расхотелось гоняться по лесам за дичью, и он повернул коня назад, в город.
Вскоре он дал приказ опять заселить охотничьи угодья, где раньше были деревни.
Выехал однажды падишах на охоту с большой свитой. В лесу довелось ему увидеть диковинное зрелище: на двух деревьях по обе стороны полянки сидели две стаи сов. Совы по одной поднимались с деревьев и начинали бой. Подерутся-подерутся – и обратно садятся. Что за чудеса! Захотелось падишаху узнать, в чем дело.
– Бирбал! Я знаю, ты пандит, тебе ведом язык животных и птиц, знакомы их повадки и привычки. Объясни мне, почему совы разделились на два отряда и по очереди бьются друг с другом?
Подумал немного Бирбал и ответил:
– Владыка мира! Ответ не очень для вас лестный. Боюсь, не рассердились бы вы.
– Чего же тут сердиться, говори! – приказал падишах.
– Владыка мира! Одна стая – родня и друзья невесты, другая – родня жениха. Они торгуются и дерутся из-за приданого. Отец жениха говорит: «Я возьму к себе в дом твою дочь, но ты дай мне в приданое сорок лесов». А отец невесты отвечает: «Сейчас у меня нет столько, но коли будет на то божья воля, то восполню тебе нехватку позже». Отец жениха сердится: «Где же ты их позже возьмешь?» Отец невесты отвечает: «Очень уж наш падишах любит охоту. Сделал же он этот лес заповедником, а там, глядишь, еще уйму деревень разорит и прибавит новые места к заповедным. И ты получишь от меня не сорок, а пятьдесят лесов». Покровитель бедных! Вот из-за чего у птиц ссора.
Бирбал все от начала до конца выдумал, но на падишаха рассказ сильно подействовал. Ему расхотелось гоняться по лесам за дичью, и он повернул коня назад, в город.
Вскоре он дал приказ опять заселить охотничьи угодья, где раньше были деревни.
Завистники просчитались
Захотел однажды падишах погулять. Взял он с собой нескольких придворных и отправился за город. Погода стояла прохладная. По дороге набрели они на пруд. Падишах опустил руку в воду – и даже дух захватило, такая студеная была вода. Вечерняя роса прибавила холода и воде и воздуху.
Падишах очень ценил смельчаков и решил испытать своих спутников.
– Кто, – спрашивает, – отважится простоять по шею в воде до первой дневной стражи [94]?
Все молчат.
– Кто всю ночь простоит по шею в воде, получит в награду пятьдесят тысяч рупий, – говорит падишах.
Но и за деньги среди придворных не нашлось охотников идти на погибель. Поблизости, в толпе горожан, стоял один брахман, полунагой – так он был беден. «Уж лучше, – подумал он, – помучиться один раз и помереть, чем страдать изо дня в день. Ни одного дня не было, чтобы я поел досыта, голод и спать не дает, день за днем – одна скудость. Нищета хуже смерти. Вот случай покинуть этот мир. А уж если господь подсобит, то… Э, да что говорить, с такой наградой я до самой смерти проживу припеваючи!»
И брахман почтительно сложил руки и ответил падишаху:
– Владыка мира! Я согласен.
– Отлично. Если сдержишь слово, то в придачу к деньгам я дам тебе еще дорогое платье.
Падишах велел поставить на берегу пруда караульных. Нищий брахман вошел по шею в воду и простоял всю ночь, повторяя божье имя: «Рама, Рама, Рама».
Утром бедняк чуть живой выбрался на берег, выжал мокрое дхоти [95] и бегом во дворец! Еле добежал – все спотыкался и падал на каждом шагу. Вслед за ним пришли и часовые. Падишах их с пристрастием допросил, правду ли говорит брахман. «Да, правда, – отвечают часовые, – он всю ночь простоял в воде». Тогда падишах приказал выдать брахману награду.
Но недаром говорится: у маслодела масло горит, а голова у факельщика болит. Позавидовали придворные удаче бедняка – придумали хитрость, чтоб отнять у него награду. Один, самый подлый, неприметно подошел к часовому и подучил его обмануть падишаха. Часовой вышел вперед и сказал:
– Владыка мира! Брахман помирал в воде, но он схитрил и тем спасся. Вон там на горе горел костер. Брахман смотрел на него безотрывно и тем согревался.
– Правду ли говорит часовой? – грозно спросил падишах. А другой караульщик, рад стараться, поддакнул.
– Вот как! Всю ночь ты глядел на огонь, и он согревал тебя, – награды ты не заслужил и не получишь, – объявил падишах.
Придворные и вельможи все слышали, а ни один за бедняка не заступился.
Заплакал он навзрыд и поплелся к Бирбалу. Вазир выслушал его, успокоил.
– Иди, – говорит, – домой и до поры до времени помалкивай.
На другой день пришла пора Бирбалу идти в дарбар. А он по дороге свернул к реке и послал человека в соседнюю деревню:
– Принеси мне бамбуковый шест!
Принесли ему шест. Набрал Бирбал из реки воды в котел, положил туда рису и бобов, привязал котел к концу длинного шеста, поставил его стоймя, а другой конец вкопал в землю. Около шеста Бирбал развел костер и сам уселся рядом.
Начался дарбар, падишах вышел к придворным, а Бирбала нет как нет. Проходит час, другой, а Бирбал все не идет. Обеспокоился падишах, послал за Бирбалом гонца-скорохода. В доме у вазира гонец узнал, что хозяин пошел по делу на реку. Повернулся гонец и тоже туда. Увидел Бирбала и низко поклонился.
– Падишах, – говорит, – просит вас тотчас во дворец пожаловать.
– Братец, я скоро приду, пусть немного потерпит.
– А что вы тут делаете? – спрашивает посыльный.
– Кашу варю, неужто не видишь?
Солдат знал нрав Бирбала и смекнул, что тут какая-то тайна. Посмеиваясь про себя, воротился он во дворец и рассказал в дарбаре о разговоре с Бирбалом. Падишаху пуще прежнего захотелось увидеть Бирбала. Ждет-ждет, а Бирбала все нет. Послал за ним падишах другого человека. Вскоре и тот воротился ни с чем. Стал падишах посылать гонцов одного за другим, а Бирбал всем отвечает:
– Братец, я варю кашу, скоро приду.
Много часов прождал падишах Бирбала. Гонцы поминутно уходили и приходили, все дела в дарбаре встали. Разгневался наконец падишах, не может больше терпеть дерзость Бирбала.
– Сколько часов, – говорит, – заставляет он меня ждать. Каша у него еще не сварилась! Вот я сам пойду, погляжу на его кашу!
И отправился с придворными на то место, где Бирбал варил кашу.
Приходит падишах и видит: высоко над землей висит на шесте котелок, а внизу на земле Бирбал подкладывает солому в костер. Что за чудеса!
– Бирбал, ты что это делаешь?
– Владыка мира, я варю кашу.
– У тебя, видно, ум за разум зашел. Ну скажи, как может свариться каша, ежели котелок под самым небом, а огонь на земле?
– Покровитель бедных! А как же брахмана в пруде согревал далекий костер? Значит, и моя каша должна свариться.
Теперь падишах уразумел, какую кашу варил Бирбал. Мудрая выдумка советника пришлась ему по душе.
– Бирбал! Я все понял. Ты прав, иди во дворец. Брахману, как обещано, будет выдана награда.
Бирбалу только того и надо было. Дело сделано! Он поднялся с земли и вместе с падишахом отправился на дарбар.
Падишах послал солдата за брахманом и выдал ему деньги и дорогое платье.
Счастливый бедняк, не переставая благодарить Бирбала, заспешил домой.
Падишах очень ценил смельчаков и решил испытать своих спутников.
– Кто, – спрашивает, – отважится простоять по шею в воде до первой дневной стражи [94]?
Все молчат.
– Кто всю ночь простоит по шею в воде, получит в награду пятьдесят тысяч рупий, – говорит падишах.
Но и за деньги среди придворных не нашлось охотников идти на погибель. Поблизости, в толпе горожан, стоял один брахман, полунагой – так он был беден. «Уж лучше, – подумал он, – помучиться один раз и помереть, чем страдать изо дня в день. Ни одного дня не было, чтобы я поел досыта, голод и спать не дает, день за днем – одна скудость. Нищета хуже смерти. Вот случай покинуть этот мир. А уж если господь подсобит, то… Э, да что говорить, с такой наградой я до самой смерти проживу припеваючи!»
И брахман почтительно сложил руки и ответил падишаху:
– Владыка мира! Я согласен.
– Отлично. Если сдержишь слово, то в придачу к деньгам я дам тебе еще дорогое платье.
Падишах велел поставить на берегу пруда караульных. Нищий брахман вошел по шею в воду и простоял всю ночь, повторяя божье имя: «Рама, Рама, Рама».
Утром бедняк чуть живой выбрался на берег, выжал мокрое дхоти [95] и бегом во дворец! Еле добежал – все спотыкался и падал на каждом шагу. Вслед за ним пришли и часовые. Падишах их с пристрастием допросил, правду ли говорит брахман. «Да, правда, – отвечают часовые, – он всю ночь простоял в воде». Тогда падишах приказал выдать брахману награду.
Но недаром говорится: у маслодела масло горит, а голова у факельщика болит. Позавидовали придворные удаче бедняка – придумали хитрость, чтоб отнять у него награду. Один, самый подлый, неприметно подошел к часовому и подучил его обмануть падишаха. Часовой вышел вперед и сказал:
– Владыка мира! Брахман помирал в воде, но он схитрил и тем спасся. Вон там на горе горел костер. Брахман смотрел на него безотрывно и тем согревался.
– Правду ли говорит часовой? – грозно спросил падишах. А другой караульщик, рад стараться, поддакнул.
– Вот как! Всю ночь ты глядел на огонь, и он согревал тебя, – награды ты не заслужил и не получишь, – объявил падишах.
Придворные и вельможи все слышали, а ни один за бедняка не заступился.
Заплакал он навзрыд и поплелся к Бирбалу. Вазир выслушал его, успокоил.
– Иди, – говорит, – домой и до поры до времени помалкивай.
На другой день пришла пора Бирбалу идти в дарбар. А он по дороге свернул к реке и послал человека в соседнюю деревню:
– Принеси мне бамбуковый шест!
Принесли ему шест. Набрал Бирбал из реки воды в котел, положил туда рису и бобов, привязал котел к концу длинного шеста, поставил его стоймя, а другой конец вкопал в землю. Около шеста Бирбал развел костер и сам уселся рядом.
Начался дарбар, падишах вышел к придворным, а Бирбала нет как нет. Проходит час, другой, а Бирбал все не идет. Обеспокоился падишах, послал за Бирбалом гонца-скорохода. В доме у вазира гонец узнал, что хозяин пошел по делу на реку. Повернулся гонец и тоже туда. Увидел Бирбала и низко поклонился.
– Падишах, – говорит, – просит вас тотчас во дворец пожаловать.
– Братец, я скоро приду, пусть немного потерпит.
– А что вы тут делаете? – спрашивает посыльный.
– Кашу варю, неужто не видишь?
Солдат знал нрав Бирбала и смекнул, что тут какая-то тайна. Посмеиваясь про себя, воротился он во дворец и рассказал в дарбаре о разговоре с Бирбалом. Падишаху пуще прежнего захотелось увидеть Бирбала. Ждет-ждет, а Бирбала все нет. Послал за ним падишах другого человека. Вскоре и тот воротился ни с чем. Стал падишах посылать гонцов одного за другим, а Бирбал всем отвечает:
– Братец, я варю кашу, скоро приду.
Много часов прождал падишах Бирбала. Гонцы поминутно уходили и приходили, все дела в дарбаре встали. Разгневался наконец падишах, не может больше терпеть дерзость Бирбала.
– Сколько часов, – говорит, – заставляет он меня ждать. Каша у него еще не сварилась! Вот я сам пойду, погляжу на его кашу!
И отправился с придворными на то место, где Бирбал варил кашу.
Приходит падишах и видит: высоко над землей висит на шесте котелок, а внизу на земле Бирбал подкладывает солому в костер. Что за чудеса!
– Бирбал, ты что это делаешь?
– Владыка мира, я варю кашу.
– У тебя, видно, ум за разум зашел. Ну скажи, как может свариться каша, ежели котелок под самым небом, а огонь на земле?
– Покровитель бедных! А как же брахмана в пруде согревал далекий костер? Значит, и моя каша должна свариться.
Теперь падишах уразумел, какую кашу варил Бирбал. Мудрая выдумка советника пришлась ему по душе.
– Бирбал! Я все понял. Ты прав, иди во дворец. Брахману, как обещано, будет выдана награда.
Бирбалу только того и надо было. Дело сделано! Он поднялся с земли и вместе с падишахом отправился на дарбар.
Падишах послал солдата за брахманом и выдал ему деньги и дорогое платье.
Счастливый бедняк, не переставая благодарить Бирбала, заспешил домой.
Тьма
Пошли падишах и Бирбал погулять на берег Ямуны. По дороге падишах вспомнил что-то и спросил:
– Бирбал! Все это видят, а месяц видеть не может. Что это? Отгадай!
– Это тьма, – ответил Бирбал.
– Бирбал! Все это видят, а месяц видеть не может. Что это? Отгадай!
– Это тьма, – ответил Бирбал.
Правитель Манипура испытывает Бирбала
Прослышал правитель Манипура, махараджа Чандракант, что нет на свете судьи справедливее Бирбала, и захотел его увидеть. Думал он, думал и не придумал ничего лучшего, как самому поехать в Дели. Переоделся Чандракакт, чтобы его не узнали, сел на коня и отправился в путь. По дороге ему часто попадались реки и каналы, он перебирался через них когда вброд, когда вплавь. Однажды очутился он вблизи какой-то деревни. У околицы повстречался ему хромой нищий. Тот посчитал всадника за простого человека и спросил:
– Добрый человек! У меня нога болит – мочи нет, а мне позарез надо в эту деревню. Сделайте милость, довезите меня. Большую помощь мне окажете. Всю жизнь буду вас прославлять.
Сердце у раджи было мягкое, пожалел он убогого и посадил на коня позади себя. Приехали они в деревню, и раджа сказал хромому:
– Ну вот, брат, и деревня. Слезай.
А хромой отвечает:
– Эва! Как ты смеешь гнать меня с моего коня?!
Начали они спорить: «Мой конь-то!» – «Нет, мой, а не твой!» Видят люди, что два приезжих ссорятся, и стали прислушиваться. Собралась толпа. Прохожие и проезжие разнесли весть о ссоре повсюду, и вскоре она дошла до Бирбала. Он велел привести к нему спорщиков и стал их допрашивать.
– Из-за чего вы поспорили?
Раджа рассказал все как было. Потом отвечал хромой нищий.
– Господин вазир! Ехал я верхом на своей лошади. По дороге встретился мне этот человек – он сидел у колодца. Только я поравнялся с ним, он вдруг говорит, будто это его лошадь, и стал меня толкать. Сделайте милость, рассудите нас.
– Так я и сделаю, – пообещал Бирбал. – Вы оба ступайте домой, а лошадь оставьте у меня. Завтра приходите в это же время, и я вас рассужу.
Назавтра хромой нищий и раджа явились на суд. Первым делом Бирбал велел им дать клятву, что они говорят правду. Оба поклялись. Тогда Бирбал послал хромого в царскую конюшню:
– Пойди опознай своего коня.
В конюшне длинными рядами стояли кони. Хромой не разглядел вчера коня как следует, где уж теперь его узнать! Потом в конюшню пошел Чандракант. Бирбал послал с ним двух конюхов. Раджа сразу увидел своего коня, да и конь, как заприметил хозяина, громко заржал. Бирбал понял, кто хозяин лошади, и приказал вернуть ее Чандраканту, а хромому нищему дать в наказание пятьдесят плетей.
Раджа похвалил мудрость Бирбала и, не открывая своего имени, вернулся в Манипур.
– Добрый человек! У меня нога болит – мочи нет, а мне позарез надо в эту деревню. Сделайте милость, довезите меня. Большую помощь мне окажете. Всю жизнь буду вас прославлять.
Сердце у раджи было мягкое, пожалел он убогого и посадил на коня позади себя. Приехали они в деревню, и раджа сказал хромому:
– Ну вот, брат, и деревня. Слезай.
А хромой отвечает:
– Эва! Как ты смеешь гнать меня с моего коня?!
Начали они спорить: «Мой конь-то!» – «Нет, мой, а не твой!» Видят люди, что два приезжих ссорятся, и стали прислушиваться. Собралась толпа. Прохожие и проезжие разнесли весть о ссоре повсюду, и вскоре она дошла до Бирбала. Он велел привести к нему спорщиков и стал их допрашивать.
– Из-за чего вы поспорили?
Раджа рассказал все как было. Потом отвечал хромой нищий.
– Господин вазир! Ехал я верхом на своей лошади. По дороге встретился мне этот человек – он сидел у колодца. Только я поравнялся с ним, он вдруг говорит, будто это его лошадь, и стал меня толкать. Сделайте милость, рассудите нас.
– Так я и сделаю, – пообещал Бирбал. – Вы оба ступайте домой, а лошадь оставьте у меня. Завтра приходите в это же время, и я вас рассужу.
Назавтра хромой нищий и раджа явились на суд. Первым делом Бирбал велел им дать клятву, что они говорят правду. Оба поклялись. Тогда Бирбал послал хромого в царскую конюшню:
– Пойди опознай своего коня.
В конюшне длинными рядами стояли кони. Хромой не разглядел вчера коня как следует, где уж теперь его узнать! Потом в конюшню пошел Чандракант. Бирбал послал с ним двух конюхов. Раджа сразу увидел своего коня, да и конь, как заприметил хозяина, громко заржал. Бирбал понял, кто хозяин лошади, и приказал вернуть ее Чандраканту, а хромому нищему дать в наказание пятьдесят плетей.
Раджа похвалил мудрость Бирбала и, не открывая своего имени, вернулся в Манипур.
Осел не ест табака
В погожий летний вечер отдыхали падишах и Бирбал на плоской крыше дворца. Падишах смотрел вокруг и вдруг увидел на табачном поле осла.
У Бирбала была привычка жевать табак, и падишах надумал поддразнить его.
. – Гляди-ка, Бирбал! Даже осел не ест табака.
. – Вот именно, владыка мира! – тотчас отозвался Бирбал. – Только он от табака и отказывается.
Падишах рассмеялся, услышав такой остроумный ответ.
У Бирбала была привычка жевать табак, и падишах надумал поддразнить его.
. – Гляди-ка, Бирбал! Даже осел не ест табака.
. – Вот именно, владыка мира! – тотчас отозвался Бирбал. – Только он от табака и отказывается.
Падишах рассмеялся, услышав такой остроумный ответ.
Колокол правды
Справедливый владыка был Акбар и всегда беспокоился, как бы жалобы на неправду без ответа не остались. «Нехорошо будет, если караульные у ворот не пропустят во дворец какого-нибудь бедняка, и он не сможет подать мне жалобу», – подумал Акбар.
И вот для удобства народа падишах приказал поставить на площади столб и подвесить к нему колокол. Длинная веревка тянулась от него во дворец к другому колоколу. Когда звонили в колокол на площади, тотчас начинал звонить и колокол во дворце. И тогда падишах знал: кто-то хочет его видеть и пожаловаться, кто-то правды ищет. Он посылал солдата на площадь за жалобщиком, тот рассказывал про свое горе, и падишах старался ему помочь.
Как-то раз в летний день жара и духота стояли нестерпимые, и падишах отдыхал в своих покоях. Слуги и служанки усердно занимались своими делами. Вдруг раздался громкий звон. Падишах вздрогнул, встал и послал слугу за жалобщиком.
Пришел слуга на площадь и видит: у столба стоит вол и чешет об него голову, рогами веревку задевает, и колокол звонит. Отогнал слуга вола от столба и пошел назад. Доложил падишаху про то, что видел.
– Не увиливай, веди ко мне того, кто звонит в колокол. Все равно – вол это или человек, – приказал падишах.
Бегом побежал слуга на площадь, обвязал волу рога цепью и привел во дворец. Ну, вол и есть вол, разве он что скажет? Стоит, молчит. Падишах велит то одному придворному, то другому:
– Расспросите-ка его, на что он жалуется?
Как ни старались придворные, а ответа от вола не добились, и признались наконец: «Не умеем, владыка мира». Как раз в это время пришел в дарбар Бирбал. Падишах к нему:
– Бирбал! Этот вол звонил в колокол на столбе, значит, есть у него жалоба. Расспроси-ка у него и доложи мне.
Бирбал погладил вола по спине, заглянул ему в глаза, помолчал, а потом ответил падишаху:
– Владыка мира! Вол говорит: состарился я, работать больше нету сил. Пока мог работать, хозяин жалел меня и холил, а нынче со двора согнал. Где найду я прибежище в старости?
– Так оно и есть, каждое его слово – истинная правда, – сказал падишах. – Я рассужу его жалобу по справедливости. Сейчас же пошли за его хозяином.
Несколько солдат пошли искать хозяина вола. Расспросили людей и узнали, кто хозяин и где он живет. Пришли к нему стражники, огласили государев приказ и повели его во дворец.
– Господин сетх! Скажите-ка, это ваш вол? – спрашивает падишах.
– Да, владыка мира! Вол, точно, мой. Много лет назад я купил его у заезжего торговца, и все это время до сего дня вол жил у меня.
– Отчего же вы не держите его на привязи? – спросил Бирбал.
– Господин вазир! Вол мне больше не нужен. Он работой окупил свою цену, всю до гроша.
– Придет время, ты состаришься и не сможешь работать, а твои сыновья возьмут да выгонят тебя из дому. Будет ли это достойно и справедливо? – спросил Бирбал.
– Как можно выбросить на улицу родного человека?! – удивился торговец.
– А ты вспомни, сколько пользы принесла тебе эта животина! Неужто совесть не попрекнет тебя за корысть и бессердечие?! Всю жизнь бессловесная тварь служила тебе верой и правдой, а ты как ей отплатил. Ты и не вздохнешь, на ее горе глядя. Ну, вот что: нынче мы поставим вола на шахский скотный двор, а ты внеси пятьсот рупий на его прокорм.
Услыхал торговец такой приказ, сразу съежился и согнулся, словно трава от мороза.
– Господин вазир! Вол на этом свете не заживется. Пятьсот рупий на прокорм – слишком много. Пусть останется у меня, я сам его кормить буду, – стал просить торговец.
– Нет, уплатишь сколько велено, – строго сказал Бирбал. – Раньше думать надо было. А теперь не отвертишься.
Вола отвели на скотный двор. Бирбал велел немедля взыскать деньги с купца, а коли заартачится – посадить его на год в тюрьму.
Видит купец – сраму не оберешься, коли в тюрьму посадят, и отдал пятьсот рупий.
Падишах был очень доволен справедливым судом Бирбала.
И вот для удобства народа падишах приказал поставить на площади столб и подвесить к нему колокол. Длинная веревка тянулась от него во дворец к другому колоколу. Когда звонили в колокол на площади, тотчас начинал звонить и колокол во дворце. И тогда падишах знал: кто-то хочет его видеть и пожаловаться, кто-то правды ищет. Он посылал солдата на площадь за жалобщиком, тот рассказывал про свое горе, и падишах старался ему помочь.
Как-то раз в летний день жара и духота стояли нестерпимые, и падишах отдыхал в своих покоях. Слуги и служанки усердно занимались своими делами. Вдруг раздался громкий звон. Падишах вздрогнул, встал и послал слугу за жалобщиком.
Пришел слуга на площадь и видит: у столба стоит вол и чешет об него голову, рогами веревку задевает, и колокол звонит. Отогнал слуга вола от столба и пошел назад. Доложил падишаху про то, что видел.
– Не увиливай, веди ко мне того, кто звонит в колокол. Все равно – вол это или человек, – приказал падишах.
Бегом побежал слуга на площадь, обвязал волу рога цепью и привел во дворец. Ну, вол и есть вол, разве он что скажет? Стоит, молчит. Падишах велит то одному придворному, то другому:
– Расспросите-ка его, на что он жалуется?
Как ни старались придворные, а ответа от вола не добились, и признались наконец: «Не умеем, владыка мира». Как раз в это время пришел в дарбар Бирбал. Падишах к нему:
– Бирбал! Этот вол звонил в колокол на столбе, значит, есть у него жалоба. Расспроси-ка у него и доложи мне.
Бирбал погладил вола по спине, заглянул ему в глаза, помолчал, а потом ответил падишаху:
– Владыка мира! Вол говорит: состарился я, работать больше нету сил. Пока мог работать, хозяин жалел меня и холил, а нынче со двора согнал. Где найду я прибежище в старости?
– Так оно и есть, каждое его слово – истинная правда, – сказал падишах. – Я рассужу его жалобу по справедливости. Сейчас же пошли за его хозяином.
Несколько солдат пошли искать хозяина вола. Расспросили людей и узнали, кто хозяин и где он живет. Пришли к нему стражники, огласили государев приказ и повели его во дворец.
– Господин сетх! Скажите-ка, это ваш вол? – спрашивает падишах.
– Да, владыка мира! Вол, точно, мой. Много лет назад я купил его у заезжего торговца, и все это время до сего дня вол жил у меня.
– Отчего же вы не держите его на привязи? – спросил Бирбал.
– Господин вазир! Вол мне больше не нужен. Он работой окупил свою цену, всю до гроша.
– Придет время, ты состаришься и не сможешь работать, а твои сыновья возьмут да выгонят тебя из дому. Будет ли это достойно и справедливо? – спросил Бирбал.
– Как можно выбросить на улицу родного человека?! – удивился торговец.
– А ты вспомни, сколько пользы принесла тебе эта животина! Неужто совесть не попрекнет тебя за корысть и бессердечие?! Всю жизнь бессловесная тварь служила тебе верой и правдой, а ты как ей отплатил. Ты и не вздохнешь, на ее горе глядя. Ну, вот что: нынче мы поставим вола на шахский скотный двор, а ты внеси пятьсот рупий на его прокорм.
Услыхал торговец такой приказ, сразу съежился и согнулся, словно трава от мороза.
– Господин вазир! Вол на этом свете не заживется. Пятьсот рупий на прокорм – слишком много. Пусть останется у меня, я сам его кормить буду, – стал просить торговец.
– Нет, уплатишь сколько велено, – строго сказал Бирбал. – Раньше думать надо было. А теперь не отвертишься.
Вола отвели на скотный двор. Бирбал велел немедля взыскать деньги с купца, а коли заартачится – посадить его на год в тюрьму.
Видит купец – сраму не оберешься, коли в тюрьму посадят, и отдал пятьсот рупий.
Падишах был очень доволен справедливым судом Бирбала.
Кому служу, тому пляшу
Однажды падишах нахваливал баклажаны.
– Владыка мира! Были бы они не такие вкусные, люди не ели бы их с такой охотой, – поддакнул Бирбал.
Через несколько дней падишах разбранил баклажаны. Бирбал опять стал поддакивать:
– Владыка мира! Негодный в самом деле овощ. От него живот пучит и всякие хвори бывают.
Удивился падишах таким словам.
– Бирбал! Ну и неверный же ты человек! То хвалил баклажаны, а то вот хулишь.
– Владыка мира! Служу-то я вам, а не баклажанам. Рассмеялся падишах и больше ничего не сказал.
– Владыка мира! Были бы они не такие вкусные, люди не ели бы их с такой охотой, – поддакнул Бирбал.
Через несколько дней падишах разбранил баклажаны. Бирбал опять стал поддакивать:
– Владыка мира! Негодный в самом деле овощ. От него живот пучит и всякие хвори бывают.
Удивился падишах таким словам.
– Бирбал! Ну и неверный же ты человек! То хвалил баклажаны, а то вот хулишь.
– Владыка мира! Служу-то я вам, а не баклажанам. Рассмеялся падишах и больше ничего не сказал.
Сколько ворон в Дели?
Пришел однажды падишах в дарбар вперед всех и у каждого придворного, кто входил в залу, спрашивал:
– Сколько ворон в Дели?
Все отмалчивались, никто не мог дать ответа. Потом пришел Бирбал. Падишах и у него спросил то же самое.
– Покровитель бедных! – тотчас ответил Бирбал. – В прошлом году я подсчитывал и вышло, что в Дели три тысячи пятьсот восемьдесят пять ворон.
Услышал падишах такое точное число и удивился.
– Бирбал! Когда это ты в прошлом году подсчитывал? Что-то не верю я твоим подсчетам.
– Напрасно, владыка мира. Этот подсчет самый точный, ведь я сам его делал.
– Гляди, Бирбал! Если окажется хоть на одну ворону больше или меньше, то ты уплатишь штраф – три тысячи пятьсот восемьдесят пять рупий. Подумай до вечера, поразмысли хорошенько и дай ответ.
– Сколько ворон в Дели?
Все отмалчивались, никто не мог дать ответа. Потом пришел Бирбал. Падишах и у него спросил то же самое.
– Покровитель бедных! – тотчас ответил Бирбал. – В прошлом году я подсчитывал и вышло, что в Дели три тысячи пятьсот восемьдесят пять ворон.
Услышал падишах такое точное число и удивился.
– Бирбал! Когда это ты в прошлом году подсчитывал? Что-то не верю я твоим подсчетам.
– Напрасно, владыка мира. Этот подсчет самый точный, ведь я сам его делал.
– Гляди, Бирбал! Если окажется хоть на одну ворону больше или меньше, то ты уплатишь штраф – три тысячи пятьсот восемьдесят пять рупий. Подумай до вечера, поразмысли хорошенько и дай ответ.