Страница:
– Когда они появятся? Скоро?
– Нет, Пелтер не захочет, чтобы все получилось так быстро.
Ян понимающе кивнул и посмотрел на сержанта.
– Отведите его в катер, разденьте догола, обыщите и свяжите.
Сержант с мрачным удовлетворением отправился выполнять приказ. «Уж не желает ли он развлечься в отместку за гибель двоих своих людей? – подумал Кормак. – Если так, то его ждет разочарование». Он обратил внимание на то, что Стэнтон и не подумал сопротивляться. Он выглядел подавленным и угнетенным. Позже нужно будет его расспросить обо всем подробно, а сейчас… Как ни хотелось ему поверить в то, о чем наговорил Стэнтон, Кормак все равно не был готов к тому, чтобы ослаблять оборону. В сопровождении Торна он подошел к Эйдену. Тот сидел на корточках около обгоревшего пня. Это дерево сгорело, когда Торн расправлялся с минометчиком.
– Драконид уже вернулся? – спросил Кормак. Эйден поднял голову и ответил:
– Нет, но прямо в нашу сторону летит ATM.
– Рассыпаться всем!
Все разбежались по укрытиям. Кормак повернулся к Торну.
– Иди в катер. Если откроют огонь, стреляй из башенных орудий.
Спаркинд кивнул и побежал к катеру, он перепрыгнул через Стэнтона, лежавшего на земле лицом вниз. Арн как раз связывал его руки. С этим – порядок.
Кормак поспешил к Эйдену, решив укрыться за грудой упавших веток. Знакомый звук шагов заставил его остановиться. Обернувшись, он вывел сюрикен в режим готовности к старту. Его нагонял драконид, который, заметив его реакцию, замер на месте.
– Еще один шаг, – предупредил его Кормак. – Давай. Только один шаг.
Драконид в первое мгновение удивился, но тут же его физиономия приобрела скучающее выражение. Он запрокинул голову, глянул на небо и затрусил прочь.
Ян подбежал к дереву и улегся на землю рядом с Эйденом. Оглядевшись по сторонам, он увидел, что все остальные приготовились к обороне.
– ATM на подлете, – сообщил голем.
Кормак вгляделся в красноватую тьму ночи и увидел, что у подлетающей машины включены фары. Сидевший за штурвалом явно плоховато справлялся с управлением. ATM закачался, завис над лагерем и медленно пошел на посадку. Под конец скорость снижения увеличилась, и антиграв просто-таки брякнулся на землю посередине лагеря.
Ян уже держал в руке сюрикен, хотя отлично знал, что на машину нацелено много другого оружия. Дверца с щелчком открылась, из кабины вышел второй драконид. Кормак выругался, встал и пошел к нему. А первый, интересно, знал про это?
Подойдя поближе, Ян заметил, что стекло кабины изнутри залито кровью. А когда он заглянул в кабину, то увидел на заднем сиденье тело человека, у которого была почти полностью оторвана голова. Кормак наклонился. Это была женщина с длинными пышными волосами. Опять незнакомка! Наверное, она состояла в шайке и ухитрилась улизнуть. Надо было уточнить у Стэнтона.
Кормак обернулся и посмотрел на драконида.
– Теперь его можно называть Шрам, – заметил подошедший Торн.
Кормак пригляделся к дракониду и увидел, что его физиономия располосована от ноздри до уха. Кровь цветом и густотой напоминала горчицу.
– А второго как будем называть?
– Нешрам.
– Ага, неплохо… А теперь надо установить график несения дозора. – Он посмотрел на небо. – Далеко еще до рассвета?
– Десять солстанских часов, – сообщил Торн.
– Будем спать в катере группами по четыре человека. Первыми ложатся военные. И пусть кто-нибудь постоянно дежурит около башенного орудия.
За час в лагере навели порядок и устроили еще более закамуфлированную оборону. Эйден и Сенто были назначены дозорными, поскольку в отдыхе и сне они не нуждались.
– Нужно будет разбабахать это башенное орудие, – заметил Корлакис. – Как только он выяснит, что тебя нет среди погибших, он сразу поймет, что это была пробная атака. В следующий раз ловушки не получится.
– Само собой, – отозвался Пелтер, не спуская глаз с дисплея, прикрепленного к лафету переносного зенитно-ракетного комплекса.
– Значит, так и есть. С ними только два голема.
Махнув рукой, Ариан дал Свенту знак сажать машину. Тот кивнул и стал орудовать старинным рулем высоты транспортера. Медленно-медленно машина начала снижаться к верхушкам деревьев. В темноте толстый слой светочувствительной краски постепенно изменился с темно-красного на зеленовато-черный. Корлакис поработал с клавиатурой миниатюрного компьютера и убрал его в карман.
– А с этими двумя ящерами как быть? – полюбопытствовал Дюсаш.
– Тебя не касается, – буркнул Пелтер. – Ты остаешься здесь и будешь стрелять из зенитного комплекса. На тебе – катер. Я, мистер Кран, Меннекен и Корлакис будем работать на земле.
– Кран справится с големами? – поинтересовался Корлакис.
– Справится! Помните ту наглую сучку на Хуме? Нет, мы их всех тут прикончим. Но Кормака чтоб никто из вас не трогал, даже случайно. Он мой.
Вокруг транспортера с треском ломались ветки, большие листья кружились и падали на землю. Свент посадил машину рядом с антигравомобилем, который уже стоял на земле.
– А когда мы на них нападем? – осведомился Меннекен.
– Не сейчас, – сказал Пелтер и стал всматриваться в темноту.
Между деревьями пролетели четыре объекта. В полумраке разглядеть их можно было только вблизи: это оказались небольшие «птицы» с черными прозрачными крыльями. «Птицы» аккуратно, рядком уселись на раму ракетного комплекса и превратились в неприметные овоиды. Корлакис достал из машины металлическую коробку и сложил в нее один за другим дронов-разведчиков. Подумав некоторое время, он достал из кармана мини-компьютер и отправил его туда же.
Незадолго до рассвета небо приобрело грязно-коричневый оттенок. Кормак мог бы этого и не увидеть, поскольку крепко спал. Но его довольно бесцеремонно разбудил Эйден.
– Еще один ATM летит прямо сюда.
Сенто поднимает остальных.
Ян протер заспанные глаза.
– Что происходит? Стоянку сюда перенесли, что ли?
– Прощу прощения?
– Ничего, это я так.
Кормак сел, расправил плечи и огляделся по сторонам. Торн стоял около двери катера, положив оружие на плечо. Сержант и один из его подчиненных натягивали ботинки. Стэнтон равнодушно наблюдал за приготовлениями, лежа со связанными руками, конец веревки тянулся к скобе, вбитой в стенку.
– Далеко?
– В десяти минутах.
Кормак посмотрел на Стэнтона.
– Пелтер?
Джон пожал плечами.
– Может быть, но я сомневаюсь. Он наверняка хочет, чтобы вы маленько попсиховали.
Ян фыркнул и отвернулся.
– Кто у башенного орудия? Не важно. Сержант, огня не открывать, пока не начнут стрелять по нам. Торн, Эйден – со мной.
Сержант начал переговариваться с подчиненными по рации. Кормак, Торн и Эйден направились к выходу. Сверху послышался гул гидравлического оборудования – это поворачивалась орудийная башня. Выйдя из катера, Ян увидел, что военные рассыпались по лагерю и стоят, подняв оружие вверх.
ATM с зажженными фарами сел посередине лагеря. Кормак сразу узнал миниатюрную фигурку женщины, сошедшей на землю, и вышел из укрытия с улыбкой на лице. Другие решили, что это приказ, и последовали его примеру.
– Столько из-за меня шума и суеты. – Мейка вынула чемоданчик из-кабины. – А вдруг мне это понравится?
Впервые Кормак заметил с ее стороны кокетство – это было так на нее не похоже. Куда девалась ее прямолинейность?
– Приятно вас видеть, но почему вы здесь? – осведомился Кормак.
– «Гибрис» ремонтируют. Там настоящий сумасшедший дом. Я спросила у Блегга, нельзя ли мне присоединиться к отряду и провести кое-какие исследования.
Она многозначительно посмотрела на драконидов, которые вышли из-за деревьев и уселись на корточки около катера.
– А он еще там – Блегг?
– Да, и ухитряется раздражать всех поголовно, не прикладывая к тому почти никаких усилий.
Они вместе пошли к катеру. Мейка продолжала:
– И еще я подумала: вдруг вам понадобится медик, если у вас его нет…
– Некоторые из военных имеют соответствующую подготовку, и Торн тоже. Ночью на нас было совершено нападение, но необходимая помощь раненым была оказана.
– Нападение. Верно ли я понимаю, что это не было связано с Творцом?
– Это была группа сепаратистов.
Мейка кивнула.
– А я вижу одну рану, которую никто не обработал. – И она указала на того драконида, которого Торн окрестил Шрамом.
Кормак не нашелся, что ответить. Но тут к нему подбежал один из военных.
– Сэр! Сэр! Ночью кто-то утащил один из трупов! Мейка и Ян обменялись взглядами, а потом уставились на драконидов.
– Наверное, зверь, – предположил Кормак. – Надо было захоронить их.
– Так может, теперь захоронить?
– Как хотите.
Солдат ретировался.
– Могли хотя бы покормить их, – укоризненно заметила Мейка и направилась к раненому дракониду.
Ян проводил ее взглядом. Его губы тронула едва заметная улыбка, но он тут же нахмурил брови и пошел к катеру. Войдя в кабину, он позвал солдата, дежурившего около орудия.
– Спустись-ка на минутку вниз, приятель, и выйди.
Солдат спустился по лесенке, отсалютовал и вышел из кабины. Кормак сел на койку напротив Стэнтона.
– Ты был прав, – сказал он. Джон молча смотрел на него. Кормак продолжал:
– И как ты думаешь, Пелтер долго намерен заставлять меня… психовать?
– Чем дольше он будет тянуть, тем больше у него будет преимуществ. Твои люди устанут, утратят бдительность. Но тебя он хочет убить как-то особенно ужасно. А насчет срока – я бы сказал, дня два максимум.
– А теперь объясни, почему я должен тебе верить. Стэнтон долго смотрел в сторону, прежде чем ответил:
– У Пелтера с собой уйма денег. Я хотел немного облегчить его ношу, если бы мне удалось обойти Крана.
– Крана?
– Мистера Крана. Чокнутого голема. Берегись его. Когда-то он был «двадцать пятым», а сейчас бронирован и жутко опасен. Ты просто представить не можешь, на что он способен.
– Могу – у меня с собой двое големов «тридцатых».
Стэнтон довольно долго пристально смотрел на него, и вот его лицо озарилось довольной улыбкой.
– То-то Пелтер удивится.
– Расскажи-ка мне о его деньгах. Это так не похоже на тебя, Джон. У тебя была куча возможностей ободрать Пелтера как липку.
– Вот и Джарвеллис так говорила.
– Джарвеллис?
Стэнтон все рассказал, и Ян принял решение. Он не мог сидеть и ждать Пелтера. Нужно было ответить на некоторые вопросы поскорее, пока дракон не начал нервничать и изрыгать пламя, от которого могли погибнуть многие на Самарканде.
Кормак вытащил из-под койки два ящичка с бомбами и вышел из кабины. Солдату он велел:
– Возвращайся к орудию. Приказ об общем сборе к тебе не относится.
Парень кивнул и проворно нырнул в кабину. Кормак зажал один из ящичков под мышкой и вытащил из кармана рацию.
– Прошу всех немедленно собраться в лагере, – проговорил он в микрофон, после чего подошел к тому месту, где Мейка трудилась над раной Шрама. Оказывается, для того чтобы соединить края жесткой шкуры дракочеловека, ей пришлось пустить в ход проволоку. Драконид не проявлял ни малейшего беспокойства. «Обезболивающее она хоть ему вводила или нет?» – задумался Кормак. Но может быть, анальгетик и не был нужен? Он опустил оба ящичка на землю и развернулся.
Первыми к нему подошли Торн, Эйден и Сенто. Все трое вооружились бластерами. Затем подтянулись сержант и шестеро его подчиненных. Когда все собрались, Кормак обвел их взглядом и сказал:
– Существует другая вражеская группа, которая может на нас напасть. Если мы останемся здесь, они играючи справятся с нами. Мне знаком их главарь – Ариан Пелтер, и я уверен: их план состоит в том, чтобы разобраться с нами на земле. Тем более что эти планы зависят от не совсем исправного голема, которого Пелтер таскает с собой, – некоего мистера Крана. – Он бросил взгляд на Эйдена и Сенто, но те остались невозмутимы. – Я не готов к тому, чтобы дожидаться нападения. Я прибыл сюда для того, чтобы выполнить задание, и я намерен это сделать. Сержант, я хочу, чтобы вы и ваши люди поработали в воздухе как дозорные и в качестве переднего края. Я хочу, чтобы вы, взяв с собой солдата, который дежурит у орудия, поднялись на катере в небо и совершили облет развалин по периметру. Остальным занять позиции внутри периметра, как раньше. Если покажется, что кто-то движется в эту сторону, немедленно извещайте меня, и тогда будем реагировать в зависимости от ситуации. Вот в чем слабость Пелтера: он на такое не способен. Он жесток, но упрям до идиотизма. Как запланировал – так и будет действовать до конца. Мы, – Кормак указал на Торна, Эйдена и Сенто, – поднимемся в воздух на аэроциклах. Если заметите, что мы поспешно возвращаемся, сажайте катер и разбегайтесь по укрытиям. Дальше заботьтесь только о самосохранении. Вопросы есть?
Сержант покачал головой.
– Отлично, вперед.
– Вы хотите, чтобы я вам не мешала, – заметила Мейка.
Кормак кивнул и устремил взгляд на драконидов.
– Дракон захотел, чтобы вы были здесь. От вас была польза, но я не понимаю, чем вы можете помочь нам теперь. Предложения есть?
Дракониды молча смотрели на него.
– Хорошо, Мейка, заберите их с собой и сидите в кабине АГМ. Если мы будем спасаться бегством, будьте готовы отправиться вместе с нами к рансиблю.
Военные разошлись по лесу. Кормак наклонился и подобрал с земли ящички. Сержант уже сидел в кабине катера. Послышалось негромкое жужжание антигравитационного двигателя, взметнулась пыль, катер оторвался от земли. За ним последовали пять аэроциклов. Кормак махнул рукой троим своим подчиненным, и они направились к оставшимся аэроциклам.
– В развалинах никакой активности? – поинтересовался он.
Эйден ответил:
– Никто не движется, но Творец явно находится в одной из подземных шахт. ИР виридианского рансибля сообщает об изменении уровня энергетического излучения ночью во время атаки, и больше ничего.
– Ладно. Приземлимся как можно ближе, дальше пойдем пешком. Хочу получить хоть какое представление о том, с чем мы имеем дело.
– Мы имеем дело с тварью, которая убила Ганта, – напомнил ему Торн.
Кормак испытующе посмотрел на него.
– Пока мы действуем из тех соображений, что дракон сказал нам правду. Мне это не нравится, но таковы полученные мной инструкции. Сначала попробуем применить протонные ружья. – Он глянул на Сенто и Эйдена. – Вы поведете аэроциклы. Мы с Торном сядем позади вас. Если будет нападение, сажайте машины в лесу с другой стороны.
Двое андроидов оседлали аэроциклы. Кормак уложил ящички в багажник и уселся позади Сенто. Когда он поднял аэроцикл в воздух и полетел следом за Торном и Эйденом, Кормак подумал: «Удивительно, почему он молчит?»
– Тебе что-то не нравится в том, что я делаю? – вслух спросил он.
– Дело не в этом. Задание – главнее всего, и вы не можете ждать нападения, которое то ли произойдет, то ли нет.
– Следовательно, дело в чокнутом големе, да?
Сенто немного помедлил с ответом. А потом произнес – сдержанно, бесстрастно:
– Если для таких, как мы, существует ад, то там самое место для этого мистера Крана.
26
Джарвеллис очнулась, и ей стало худо, но не от боли, не от ран. Она лежала и думала, как это смешно: чтобы она, капитан звездолета, которого уже, правда, не существовало, страдала от космической морской болезни. Наверное, тошнота усиливалась из-за ее общего состояния. Но все же главное, скорее всего, было в том, что за последние дни она здорово размякла. Если она все помнила правильно, то в невесомости она не находилась на протяжении почти пяти солстанских лет. А зачем, спрашивается, мучить себя невесомостью, когда все космические корабли и орбитальные станции оборудованы гравипластинами? Зачем страдать от перегрузок, когда на орбиту корабль выводит антигравитационный двигатель? Даже посещение планет с огромной силой притяжения уже не составляло сложностей. В таких случаях Джарвеллис либо оставалась на орбите, либо посещала районы, где сила притяжения была приближена к земной.
Размышляя об этом, она боролась с тошнотой и гадала, когда же наконец появятся космоадапты и снимут ее с этой треклятой рамки.
Первым ее навестил Талл. Джарвеллис догадалась, что его беспокоит что-то еще, кроме самой опасности ее присутствия на станции. Талл подлетел, наклонился и осмотрел ее раны. Затем приблизился к роботу-медику и поинтересовался показателями приборов.
– Вы меня выпустите отсюда? – спросила Джарвеллис.
Талл устремил на нее долгий испытующий взгляд.
– Я буду с вами осторожна, – добавила она.
Талл и не подумал подлетать к ней и снимать хирургические скобки. Некоторые из них, пронзив кожу и мышцы, доставали почти до костей, и Джарвеллис не хотелось дергаться.
– Я не могу связаться с Виридианом, – сообщил Талл.
– Ясное дело. Вам тоже досталось от электромагнитного импульса после взрыва, вы же не так далеко были. Наверное, ваш бортовой компьютер накрылся.
Талл задумчиво кивнул.
– У меня есть камеры, которые отслеживают все объекты, способные представлять опасность для этой станции. И я только что просмотрел запись.
– Вот уж фейерверк был.
– Да, похоже, планарная взрывчатка. А судя по вектору взрыва, взорвался у вас гиперпространственный двигатель. Вот я и гадаю, откуда у вас на борту оказалась взрывчатка.
Женщина обнаружила, что на творческое вранье у нее нет сил, поэтому решила промолчать. Талл оттолкнулся от решетки, на которой лежала Джарвеллис, и она попыталась проследить за ним взглядом. Он исчез из ее поля зрения всего на несколько секунд, и вдруг к ее затылку прижалось что-то холодное. По всему телу распространилось онемение. Нейроблокатор. Теперь ниже шеи у нее все отключилось, даже дыхание и сердцебиение контролировались аппаратами.
– Что вы делаете? – спросила она.
– Мы не дикари, капитан Джарвеллис, но мы хорошо осознаем собственную хрупкость – это вам известно. По вашему молчанию я могу лишь только предполагать, что вы замешаны в чем-то противозаконном, а если так, то вы, скорее всего, пожелаете избежать беседы с представителями ЦСБЗ, которые рано или поздно сюда прибудут.
– Послушайте… просто отпустите меня, пожалуйста. Я вам ничего не сделаю. Я и так уже слишком много пережила.
Космоадапт снова возник в ее поле зрения. Джарвеллис услышала, как выскакивают из ее тела скобки, а затем увидела уплывавшую вдаль цепочку маленьких алых горошинок. Талл поймал их губкой-промокашкой. Несколько секунд слышалось негромкое жужжание аппарата для клеточной пластики тканей.
– Ну вот, – изрек он. – Я ввел вам две пинты синтетической крови, чтобы у вас не слишком сильно кружилась голова и вас поменьше мутило. Маленькие отверстия от каннюли и скобок немного поболят, но скоро заживут.
– Значит, вы можете удалить блокатор.
– Только тогда, когда я уверюсь в том, что мне и Джет ничего не грозит.
– Вы меня вот так и будете держать, пока не явятся следователи?
Талл покачал головой.
– Я же вам сказал: мы – не дикари.
Джарвеллис почувствовала, что отплывает от решетки. Космоадапт подталкивал ее к двери.
– Не так много времени мне понадобится, чтобы запустить диагностику и подключить другую антенну. Приемник-передатчик заработает через час. Какое-то следователям понадобится, чтобы добраться сюда. Учитывая то, что на орбите от действия планарной взрывчатки погиб звездолет, к нам сюда почти наверняка пришлют кого-нибудь с Земли. Нейроблокатор – штука неприятная, долго не выдержишь. И потом: он может повредить крошечному невинному существу, которое вы носите внутри себя.
Талл протолкнул Джарвеллис в дверной проем. Справа появился маленький робот и поплыл по воздуху рядом с ней.
– А ты уверен? – послышался голос Джет, но жену Талла Джарвеллис не увидела.
– Сомневаться не приходится. Скафандр прожжен лучом лазера, да еще пленарная взрывчатка… мы же знаем, что это значит.
Джарвеллис гадала, что бы он сказал, если бы узнал, как на самом деле она попала под луч лазера. Но ей благоразумнее было молчать об этом, чтобы сохранить жизнь себе и «невинному существу», а не только Таллу и его жене.
Вскоре космоадапт подтащил ее к кабине лифта и доставил, судя по всему, до нижнего уровня наружного края кольца. Джарвеллис увидела Джет. Та держала в руках стопку одежды и сумку, наполненную какими-то громоздкими вещами. Женщина-космоадапт подвинула эти вещи к Джарвеллис. Ее муж сказал:
– Когда доберетесь до внешнего края кольца, Сэм снимет с вас блокатор. После этого все лифты будут закрыты и отключены. Вы, правда, сможете вернуться сюда по аварийным туннелям, но если только попробуете, мы немедленно покинем станцию, так что вы ничего не добьетесь.
– Вот еда и одежда. – Джет указала на вещи и с виноватым видом отвернулась.
– Я бы вас пальцем не тронула, – сказала Джарвеллис – Ни разу в жизни я никому не сделала больно.
– Да-да, – отозвался Талл. Они с женой отступили назад и закрыли дверь кабины лифта.
Джарвеллис задумалась над собственными словами. Так и было: сама по себе она никогда никому не делала больно. И какая ей разница, чем потом занимались люди, держа в руках оружие, которое она перевозила на своем корабле? Это они были преступниками. А она всего лишь старалась хорошо подзаработать. В этом же ничего ужасного не было, правда?
Возвратилась сила тяжести, затылок Джарвеллис прижался к обшарпанному полу. Дверцы кабины разъехались в стороны, к телу вернулись ощущения. Она приподнялась, села и устремила взгляд на Сэма. Маленький робот держал нейроблокатор в маленькой лапке с тремя пальчиками, словно хотел этим сказать: «Не обижай меня, я хороший, я снял с тебя вот это!» Джарвеллис посмотрела на стопку одежды и сумку с едой. О еде она сейчас даже думать не могла. Сила притяжения, равная одной четвертой G, приглушила тошноту, но зато теперь начали саднить и ныть все места, где были наложены швы, куда вонзались скобки и каннюли капельниц. Джарвеллис чувствовала себя так, будто кто-то методично продырявил ей кожу щипцами. Она протянула руку, взяла с пола одежду: одноразовое белье, палубные тапочки, рубашка из мягкой ткани, брюки с подкладкой. Еле шевеля плохо слушающимися руками, Джарвеллис оделась. Одевшись, она почувствовала себя лучше и стала думать о том, что ее может ожидать. Сначала ей казалось, что перспективы у нее незавидные. Но все же появилась надежда. Может быть, Джон все-таки не погиб. Может быть, даже если он погиб, ей удастся добраться до этого подонка Пелтера. Может быть, она все-таки сумеет выжить.
– Пожалуйста, возьмите сумку и выходите из кабины лифта, – послышался из динамика интеркома голос Талла.
Джарвеллис так и сделала. Она немного удивилась тому, что звук в динамике немного потрескивал – точно так же, как у нее на «Лирике». Вот только здесь потрескивание было настоящим.
– Слева от вас. – удобные каюты. Они предназначены для посетителей, прилетающих на станцию с планеты.
Джарвеллис зашагала в указанную сторону, гадая, где Талл мог разместить микровидеокамеры, но тут ей пришло в голову, что электромагнитный импульс – следствие взрыва «Лирика» – должен был их повредить. Но может быть, никаких камер и вовсе не существовало. «Наверное, этот Талл – такой же параноик, как я». Она остановилась у двери, нажала на одну из двух квадратных клавиш рядом с ней. Изнутри послышалось жужжание. Джарвеллис нажала на вторую клавишу, и дверь скользнула в сторону. На пороге женщина помедлила; возможно, она добровольно входила в тюрьму. Затем покачала головой и сделала шаг назад. Когда дверь закрылась, она уселась на пол и раскрыла сумку.
Там оказались свежие фрукты (наверное, выращенные в гидропонной теплице), сэндвичи с какой-то мясной начинкой, завернутые в полиэтиленовую пленку, и даже маленькая бутылочка вина с надписью «Passion»note 17 на ярлыке. Когда Джарвеллис отвела взгляд от содержимого сумки, она вдруг осознала, что не сможет даже вспомнить о щедрости космоадаптов. После того как люди ЦСБЗ подвергнут ее суду за контрабанду оружия, а потом сотрут ее сознание, она не вспомнит ничего. Превратится в беременную женщину, руководимую материнским инстинктом, в примитивное животное и останется такой до тех пор, пока ей не вернут сознание – сконструированное или настоящее, все равно. Главное, что это будет не ее сознание, не ее личность.
– Нет, Пелтер не захочет, чтобы все получилось так быстро.
Ян понимающе кивнул и посмотрел на сержанта.
– Отведите его в катер, разденьте догола, обыщите и свяжите.
Сержант с мрачным удовлетворением отправился выполнять приказ. «Уж не желает ли он развлечься в отместку за гибель двоих своих людей? – подумал Кормак. – Если так, то его ждет разочарование». Он обратил внимание на то, что Стэнтон и не подумал сопротивляться. Он выглядел подавленным и угнетенным. Позже нужно будет его расспросить обо всем подробно, а сейчас… Как ни хотелось ему поверить в то, о чем наговорил Стэнтон, Кормак все равно не был готов к тому, чтобы ослаблять оборону. В сопровождении Торна он подошел к Эйдену. Тот сидел на корточках около обгоревшего пня. Это дерево сгорело, когда Торн расправлялся с минометчиком.
– Драконид уже вернулся? – спросил Кормак. Эйден поднял голову и ответил:
– Нет, но прямо в нашу сторону летит ATM.
– Рассыпаться всем!
Все разбежались по укрытиям. Кормак повернулся к Торну.
– Иди в катер. Если откроют огонь, стреляй из башенных орудий.
Спаркинд кивнул и побежал к катеру, он перепрыгнул через Стэнтона, лежавшего на земле лицом вниз. Арн как раз связывал его руки. С этим – порядок.
Кормак поспешил к Эйдену, решив укрыться за грудой упавших веток. Знакомый звук шагов заставил его остановиться. Обернувшись, он вывел сюрикен в режим готовности к старту. Его нагонял драконид, который, заметив его реакцию, замер на месте.
– Еще один шаг, – предупредил его Кормак. – Давай. Только один шаг.
Драконид в первое мгновение удивился, но тут же его физиономия приобрела скучающее выражение. Он запрокинул голову, глянул на небо и затрусил прочь.
Ян подбежал к дереву и улегся на землю рядом с Эйденом. Оглядевшись по сторонам, он увидел, что все остальные приготовились к обороне.
– ATM на подлете, – сообщил голем.
Кормак вгляделся в красноватую тьму ночи и увидел, что у подлетающей машины включены фары. Сидевший за штурвалом явно плоховато справлялся с управлением. ATM закачался, завис над лагерем и медленно пошел на посадку. Под конец скорость снижения увеличилась, и антиграв просто-таки брякнулся на землю посередине лагеря.
Ян уже держал в руке сюрикен, хотя отлично знал, что на машину нацелено много другого оружия. Дверца с щелчком открылась, из кабины вышел второй драконид. Кормак выругался, встал и пошел к нему. А первый, интересно, знал про это?
Подойдя поближе, Ян заметил, что стекло кабины изнутри залито кровью. А когда он заглянул в кабину, то увидел на заднем сиденье тело человека, у которого была почти полностью оторвана голова. Кормак наклонился. Это была женщина с длинными пышными волосами. Опять незнакомка! Наверное, она состояла в шайке и ухитрилась улизнуть. Надо было уточнить у Стэнтона.
Кормак обернулся и посмотрел на драконида.
– Теперь его можно называть Шрам, – заметил подошедший Торн.
Кормак пригляделся к дракониду и увидел, что его физиономия располосована от ноздри до уха. Кровь цветом и густотой напоминала горчицу.
– А второго как будем называть?
– Нешрам.
– Ага, неплохо… А теперь надо установить график несения дозора. – Он посмотрел на небо. – Далеко еще до рассвета?
– Десять солстанских часов, – сообщил Торн.
– Будем спать в катере группами по четыре человека. Первыми ложатся военные. И пусть кто-нибудь постоянно дежурит около башенного орудия.
За час в лагере навели порядок и устроили еще более закамуфлированную оборону. Эйден и Сенто были назначены дозорными, поскольку в отдыхе и сне они не нуждались.
– Нужно будет разбабахать это башенное орудие, – заметил Корлакис. – Как только он выяснит, что тебя нет среди погибших, он сразу поймет, что это была пробная атака. В следующий раз ловушки не получится.
– Само собой, – отозвался Пелтер, не спуская глаз с дисплея, прикрепленного к лафету переносного зенитно-ракетного комплекса.
– Значит, так и есть. С ними только два голема.
Махнув рукой, Ариан дал Свенту знак сажать машину. Тот кивнул и стал орудовать старинным рулем высоты транспортера. Медленно-медленно машина начала снижаться к верхушкам деревьев. В темноте толстый слой светочувствительной краски постепенно изменился с темно-красного на зеленовато-черный. Корлакис поработал с клавиатурой миниатюрного компьютера и убрал его в карман.
– А с этими двумя ящерами как быть? – полюбопытствовал Дюсаш.
– Тебя не касается, – буркнул Пелтер. – Ты остаешься здесь и будешь стрелять из зенитного комплекса. На тебе – катер. Я, мистер Кран, Меннекен и Корлакис будем работать на земле.
– Кран справится с големами? – поинтересовался Корлакис.
– Справится! Помните ту наглую сучку на Хуме? Нет, мы их всех тут прикончим. Но Кормака чтоб никто из вас не трогал, даже случайно. Он мой.
Вокруг транспортера с треском ломались ветки, большие листья кружились и падали на землю. Свент посадил машину рядом с антигравомобилем, который уже стоял на земле.
– А когда мы на них нападем? – осведомился Меннекен.
– Не сейчас, – сказал Пелтер и стал всматриваться в темноту.
Между деревьями пролетели четыре объекта. В полумраке разглядеть их можно было только вблизи: это оказались небольшие «птицы» с черными прозрачными крыльями. «Птицы» аккуратно, рядком уселись на раму ракетного комплекса и превратились в неприметные овоиды. Корлакис достал из машины металлическую коробку и сложил в нее один за другим дронов-разведчиков. Подумав некоторое время, он достал из кармана мини-компьютер и отправил его туда же.
Незадолго до рассвета небо приобрело грязно-коричневый оттенок. Кормак мог бы этого и не увидеть, поскольку крепко спал. Но его довольно бесцеремонно разбудил Эйден.
– Еще один ATM летит прямо сюда.
Сенто поднимает остальных.
Ян протер заспанные глаза.
– Что происходит? Стоянку сюда перенесли, что ли?
– Прощу прощения?
– Ничего, это я так.
Кормак сел, расправил плечи и огляделся по сторонам. Торн стоял около двери катера, положив оружие на плечо. Сержант и один из его подчиненных натягивали ботинки. Стэнтон равнодушно наблюдал за приготовлениями, лежа со связанными руками, конец веревки тянулся к скобе, вбитой в стенку.
– Далеко?
– В десяти минутах.
Кормак посмотрел на Стэнтона.
– Пелтер?
Джон пожал плечами.
– Может быть, но я сомневаюсь. Он наверняка хочет, чтобы вы маленько попсиховали.
Ян фыркнул и отвернулся.
– Кто у башенного орудия? Не важно. Сержант, огня не открывать, пока не начнут стрелять по нам. Торн, Эйден – со мной.
Сержант начал переговариваться с подчиненными по рации. Кормак, Торн и Эйден направились к выходу. Сверху послышался гул гидравлического оборудования – это поворачивалась орудийная башня. Выйдя из катера, Ян увидел, что военные рассыпались по лагерю и стоят, подняв оружие вверх.
ATM с зажженными фарами сел посередине лагеря. Кормак сразу узнал миниатюрную фигурку женщины, сошедшей на землю, и вышел из укрытия с улыбкой на лице. Другие решили, что это приказ, и последовали его примеру.
– Столько из-за меня шума и суеты. – Мейка вынула чемоданчик из-кабины. – А вдруг мне это понравится?
Впервые Кормак заметил с ее стороны кокетство – это было так на нее не похоже. Куда девалась ее прямолинейность?
– Приятно вас видеть, но почему вы здесь? – осведомился Кормак.
– «Гибрис» ремонтируют. Там настоящий сумасшедший дом. Я спросила у Блегга, нельзя ли мне присоединиться к отряду и провести кое-какие исследования.
Она многозначительно посмотрела на драконидов, которые вышли из-за деревьев и уселись на корточки около катера.
– А он еще там – Блегг?
– Да, и ухитряется раздражать всех поголовно, не прикладывая к тому почти никаких усилий.
Они вместе пошли к катеру. Мейка продолжала:
– И еще я подумала: вдруг вам понадобится медик, если у вас его нет…
– Некоторые из военных имеют соответствующую подготовку, и Торн тоже. Ночью на нас было совершено нападение, но необходимая помощь раненым была оказана.
– Нападение. Верно ли я понимаю, что это не было связано с Творцом?
– Это была группа сепаратистов.
Мейка кивнула.
– А я вижу одну рану, которую никто не обработал. – И она указала на того драконида, которого Торн окрестил Шрамом.
Кормак не нашелся, что ответить. Но тут к нему подбежал один из военных.
– Сэр! Сэр! Ночью кто-то утащил один из трупов! Мейка и Ян обменялись взглядами, а потом уставились на драконидов.
– Наверное, зверь, – предположил Кормак. – Надо было захоронить их.
– Так может, теперь захоронить?
– Как хотите.
Солдат ретировался.
– Могли хотя бы покормить их, – укоризненно заметила Мейка и направилась к раненому дракониду.
Ян проводил ее взглядом. Его губы тронула едва заметная улыбка, но он тут же нахмурил брови и пошел к катеру. Войдя в кабину, он позвал солдата, дежурившего около орудия.
– Спустись-ка на минутку вниз, приятель, и выйди.
Солдат спустился по лесенке, отсалютовал и вышел из кабины. Кормак сел на койку напротив Стэнтона.
– Ты был прав, – сказал он. Джон молча смотрел на него. Кормак продолжал:
– И как ты думаешь, Пелтер долго намерен заставлять меня… психовать?
– Чем дольше он будет тянуть, тем больше у него будет преимуществ. Твои люди устанут, утратят бдительность. Но тебя он хочет убить как-то особенно ужасно. А насчет срока – я бы сказал, дня два максимум.
– А теперь объясни, почему я должен тебе верить. Стэнтон долго смотрел в сторону, прежде чем ответил:
– У Пелтера с собой уйма денег. Я хотел немного облегчить его ношу, если бы мне удалось обойти Крана.
– Крана?
– Мистера Крана. Чокнутого голема. Берегись его. Когда-то он был «двадцать пятым», а сейчас бронирован и жутко опасен. Ты просто представить не можешь, на что он способен.
– Могу – у меня с собой двое големов «тридцатых».
Стэнтон довольно долго пристально смотрел на него, и вот его лицо озарилось довольной улыбкой.
– То-то Пелтер удивится.
– Расскажи-ка мне о его деньгах. Это так не похоже на тебя, Джон. У тебя была куча возможностей ободрать Пелтера как липку.
– Вот и Джарвеллис так говорила.
– Джарвеллис?
Стэнтон все рассказал, и Ян принял решение. Он не мог сидеть и ждать Пелтера. Нужно было ответить на некоторые вопросы поскорее, пока дракон не начал нервничать и изрыгать пламя, от которого могли погибнуть многие на Самарканде.
Кормак вытащил из-под койки два ящичка с бомбами и вышел из кабины. Солдату он велел:
– Возвращайся к орудию. Приказ об общем сборе к тебе не относится.
Парень кивнул и проворно нырнул в кабину. Кормак зажал один из ящичков под мышкой и вытащил из кармана рацию.
– Прошу всех немедленно собраться в лагере, – проговорил он в микрофон, после чего подошел к тому месту, где Мейка трудилась над раной Шрама. Оказывается, для того чтобы соединить края жесткой шкуры дракочеловека, ей пришлось пустить в ход проволоку. Драконид не проявлял ни малейшего беспокойства. «Обезболивающее она хоть ему вводила или нет?» – задумался Кормак. Но может быть, анальгетик и не был нужен? Он опустил оба ящичка на землю и развернулся.
Первыми к нему подошли Торн, Эйден и Сенто. Все трое вооружились бластерами. Затем подтянулись сержант и шестеро его подчиненных. Когда все собрались, Кормак обвел их взглядом и сказал:
– Существует другая вражеская группа, которая может на нас напасть. Если мы останемся здесь, они играючи справятся с нами. Мне знаком их главарь – Ариан Пелтер, и я уверен: их план состоит в том, чтобы разобраться с нами на земле. Тем более что эти планы зависят от не совсем исправного голема, которого Пелтер таскает с собой, – некоего мистера Крана. – Он бросил взгляд на Эйдена и Сенто, но те остались невозмутимы. – Я не готов к тому, чтобы дожидаться нападения. Я прибыл сюда для того, чтобы выполнить задание, и я намерен это сделать. Сержант, я хочу, чтобы вы и ваши люди поработали в воздухе как дозорные и в качестве переднего края. Я хочу, чтобы вы, взяв с собой солдата, который дежурит у орудия, поднялись на катере в небо и совершили облет развалин по периметру. Остальным занять позиции внутри периметра, как раньше. Если покажется, что кто-то движется в эту сторону, немедленно извещайте меня, и тогда будем реагировать в зависимости от ситуации. Вот в чем слабость Пелтера: он на такое не способен. Он жесток, но упрям до идиотизма. Как запланировал – так и будет действовать до конца. Мы, – Кормак указал на Торна, Эйдена и Сенто, – поднимемся в воздух на аэроциклах. Если заметите, что мы поспешно возвращаемся, сажайте катер и разбегайтесь по укрытиям. Дальше заботьтесь только о самосохранении. Вопросы есть?
Сержант покачал головой.
– Отлично, вперед.
– Вы хотите, чтобы я вам не мешала, – заметила Мейка.
Кормак кивнул и устремил взгляд на драконидов.
– Дракон захотел, чтобы вы были здесь. От вас была польза, но я не понимаю, чем вы можете помочь нам теперь. Предложения есть?
Дракониды молча смотрели на него.
– Хорошо, Мейка, заберите их с собой и сидите в кабине АГМ. Если мы будем спасаться бегством, будьте готовы отправиться вместе с нами к рансиблю.
Военные разошлись по лесу. Кормак наклонился и подобрал с земли ящички. Сержант уже сидел в кабине катера. Послышалось негромкое жужжание антигравитационного двигателя, взметнулась пыль, катер оторвался от земли. За ним последовали пять аэроциклов. Кормак махнул рукой троим своим подчиненным, и они направились к оставшимся аэроциклам.
– В развалинах никакой активности? – поинтересовался он.
Эйден ответил:
– Никто не движется, но Творец явно находится в одной из подземных шахт. ИР виридианского рансибля сообщает об изменении уровня энергетического излучения ночью во время атаки, и больше ничего.
– Ладно. Приземлимся как можно ближе, дальше пойдем пешком. Хочу получить хоть какое представление о том, с чем мы имеем дело.
– Мы имеем дело с тварью, которая убила Ганта, – напомнил ему Торн.
Кормак испытующе посмотрел на него.
– Пока мы действуем из тех соображений, что дракон сказал нам правду. Мне это не нравится, но таковы полученные мной инструкции. Сначала попробуем применить протонные ружья. – Он глянул на Сенто и Эйдена. – Вы поведете аэроциклы. Мы с Торном сядем позади вас. Если будет нападение, сажайте машины в лесу с другой стороны.
Двое андроидов оседлали аэроциклы. Кормак уложил ящички в багажник и уселся позади Сенто. Когда он поднял аэроцикл в воздух и полетел следом за Торном и Эйденом, Кормак подумал: «Удивительно, почему он молчит?»
– Тебе что-то не нравится в том, что я делаю? – вслух спросил он.
– Дело не в этом. Задание – главнее всего, и вы не можете ждать нападения, которое то ли произойдет, то ли нет.
– Следовательно, дело в чокнутом големе, да?
Сенто немного помедлил с ответом. А потом произнес – сдержанно, бесстрастно:
– Если для таких, как мы, существует ад, то там самое место для этого мистера Крана.
26
Я должен категорически заявить, что я в него верю. В «Руководстве для квинсов» (вот в него я не верю, скорее оно составлено для того, чтобы сбивать людей с толку) сказано, что он – мифологический персонаж вроде Робина Гуда или короля Артура. Но давайте рассмотрим этот миф в деталях. Вроде бы он бессмертен и наделен некими способностями, которые, в частности, помогли ему пережить уничтожение его родного города Хиросимы. Вроде бы он приложил руку к судьбе человечества и прикладывает ее до сих пор… Черт, я заговариваюсь. Все гораздо проще: я верю в него из-за его имени. Скажите, ради Бога, какой мифотворец стал бы наделять столь дурацким именем того, кому отведена роль почти что полубога? Гораций Блегг, подумать только…
Гордон. «Как это делается»
Джарвеллис очнулась, и ей стало худо, но не от боли, не от ран. Она лежала и думала, как это смешно: чтобы она, капитан звездолета, которого уже, правда, не существовало, страдала от космической морской болезни. Наверное, тошнота усиливалась из-за ее общего состояния. Но все же главное, скорее всего, было в том, что за последние дни она здорово размякла. Если она все помнила правильно, то в невесомости она не находилась на протяжении почти пяти солстанских лет. А зачем, спрашивается, мучить себя невесомостью, когда все космические корабли и орбитальные станции оборудованы гравипластинами? Зачем страдать от перегрузок, когда на орбиту корабль выводит антигравитационный двигатель? Даже посещение планет с огромной силой притяжения уже не составляло сложностей. В таких случаях Джарвеллис либо оставалась на орбите, либо посещала районы, где сила притяжения была приближена к земной.
Размышляя об этом, она боролась с тошнотой и гадала, когда же наконец появятся космоадапты и снимут ее с этой треклятой рамки.
Первым ее навестил Талл. Джарвеллис догадалась, что его беспокоит что-то еще, кроме самой опасности ее присутствия на станции. Талл подлетел, наклонился и осмотрел ее раны. Затем приблизился к роботу-медику и поинтересовался показателями приборов.
– Вы меня выпустите отсюда? – спросила Джарвеллис.
Талл устремил на нее долгий испытующий взгляд.
– Я буду с вами осторожна, – добавила она.
Талл и не подумал подлетать к ней и снимать хирургические скобки. Некоторые из них, пронзив кожу и мышцы, доставали почти до костей, и Джарвеллис не хотелось дергаться.
– Я не могу связаться с Виридианом, – сообщил Талл.
– Ясное дело. Вам тоже досталось от электромагнитного импульса после взрыва, вы же не так далеко были. Наверное, ваш бортовой компьютер накрылся.
Талл задумчиво кивнул.
– У меня есть камеры, которые отслеживают все объекты, способные представлять опасность для этой станции. И я только что просмотрел запись.
– Вот уж фейерверк был.
– Да, похоже, планарная взрывчатка. А судя по вектору взрыва, взорвался у вас гиперпространственный двигатель. Вот я и гадаю, откуда у вас на борту оказалась взрывчатка.
Женщина обнаружила, что на творческое вранье у нее нет сил, поэтому решила промолчать. Талл оттолкнулся от решетки, на которой лежала Джарвеллис, и она попыталась проследить за ним взглядом. Он исчез из ее поля зрения всего на несколько секунд, и вдруг к ее затылку прижалось что-то холодное. По всему телу распространилось онемение. Нейроблокатор. Теперь ниже шеи у нее все отключилось, даже дыхание и сердцебиение контролировались аппаратами.
– Что вы делаете? – спросила она.
– Мы не дикари, капитан Джарвеллис, но мы хорошо осознаем собственную хрупкость – это вам известно. По вашему молчанию я могу лишь только предполагать, что вы замешаны в чем-то противозаконном, а если так, то вы, скорее всего, пожелаете избежать беседы с представителями ЦСБЗ, которые рано или поздно сюда прибудут.
– Послушайте… просто отпустите меня, пожалуйста. Я вам ничего не сделаю. Я и так уже слишком много пережила.
Космоадапт снова возник в ее поле зрения. Джарвеллис услышала, как выскакивают из ее тела скобки, а затем увидела уплывавшую вдаль цепочку маленьких алых горошинок. Талл поймал их губкой-промокашкой. Несколько секунд слышалось негромкое жужжание аппарата для клеточной пластики тканей.
– Ну вот, – изрек он. – Я ввел вам две пинты синтетической крови, чтобы у вас не слишком сильно кружилась голова и вас поменьше мутило. Маленькие отверстия от каннюли и скобок немного поболят, но скоро заживут.
– Значит, вы можете удалить блокатор.
– Только тогда, когда я уверюсь в том, что мне и Джет ничего не грозит.
– Вы меня вот так и будете держать, пока не явятся следователи?
Талл покачал головой.
– Я же вам сказал: мы – не дикари.
Джарвеллис почувствовала, что отплывает от решетки. Космоадапт подталкивал ее к двери.
– Не так много времени мне понадобится, чтобы запустить диагностику и подключить другую антенну. Приемник-передатчик заработает через час. Какое-то следователям понадобится, чтобы добраться сюда. Учитывая то, что на орбите от действия планарной взрывчатки погиб звездолет, к нам сюда почти наверняка пришлют кого-нибудь с Земли. Нейроблокатор – штука неприятная, долго не выдержишь. И потом: он может повредить крошечному невинному существу, которое вы носите внутри себя.
Талл протолкнул Джарвеллис в дверной проем. Справа появился маленький робот и поплыл по воздуху рядом с ней.
– А ты уверен? – послышался голос Джет, но жену Талла Джарвеллис не увидела.
– Сомневаться не приходится. Скафандр прожжен лучом лазера, да еще пленарная взрывчатка… мы же знаем, что это значит.
Джарвеллис гадала, что бы он сказал, если бы узнал, как на самом деле она попала под луч лазера. Но ей благоразумнее было молчать об этом, чтобы сохранить жизнь себе и «невинному существу», а не только Таллу и его жене.
Вскоре космоадапт подтащил ее к кабине лифта и доставил, судя по всему, до нижнего уровня наружного края кольца. Джарвеллис увидела Джет. Та держала в руках стопку одежды и сумку, наполненную какими-то громоздкими вещами. Женщина-космоадапт подвинула эти вещи к Джарвеллис. Ее муж сказал:
– Когда доберетесь до внешнего края кольца, Сэм снимет с вас блокатор. После этого все лифты будут закрыты и отключены. Вы, правда, сможете вернуться сюда по аварийным туннелям, но если только попробуете, мы немедленно покинем станцию, так что вы ничего не добьетесь.
– Вот еда и одежда. – Джет указала на вещи и с виноватым видом отвернулась.
– Я бы вас пальцем не тронула, – сказала Джарвеллис – Ни разу в жизни я никому не сделала больно.
– Да-да, – отозвался Талл. Они с женой отступили назад и закрыли дверь кабины лифта.
Джарвеллис задумалась над собственными словами. Так и было: сама по себе она никогда никому не делала больно. И какая ей разница, чем потом занимались люди, держа в руках оружие, которое она перевозила на своем корабле? Это они были преступниками. А она всего лишь старалась хорошо подзаработать. В этом же ничего ужасного не было, правда?
Возвратилась сила тяжести, затылок Джарвеллис прижался к обшарпанному полу. Дверцы кабины разъехались в стороны, к телу вернулись ощущения. Она приподнялась, села и устремила взгляд на Сэма. Маленький робот держал нейроблокатор в маленькой лапке с тремя пальчиками, словно хотел этим сказать: «Не обижай меня, я хороший, я снял с тебя вот это!» Джарвеллис посмотрела на стопку одежды и сумку с едой. О еде она сейчас даже думать не могла. Сила притяжения, равная одной четвертой G, приглушила тошноту, но зато теперь начали саднить и ныть все места, где были наложены швы, куда вонзались скобки и каннюли капельниц. Джарвеллис чувствовала себя так, будто кто-то методично продырявил ей кожу щипцами. Она протянула руку, взяла с пола одежду: одноразовое белье, палубные тапочки, рубашка из мягкой ткани, брюки с подкладкой. Еле шевеля плохо слушающимися руками, Джарвеллис оделась. Одевшись, она почувствовала себя лучше и стала думать о том, что ее может ожидать. Сначала ей казалось, что перспективы у нее незавидные. Но все же появилась надежда. Может быть, Джон все-таки не погиб. Может быть, даже если он погиб, ей удастся добраться до этого подонка Пелтера. Может быть, она все-таки сумеет выжить.
– Пожалуйста, возьмите сумку и выходите из кабины лифта, – послышался из динамика интеркома голос Талла.
Джарвеллис так и сделала. Она немного удивилась тому, что звук в динамике немного потрескивал – точно так же, как у нее на «Лирике». Вот только здесь потрескивание было настоящим.
– Слева от вас. – удобные каюты. Они предназначены для посетителей, прилетающих на станцию с планеты.
Джарвеллис зашагала в указанную сторону, гадая, где Талл мог разместить микровидеокамеры, но тут ей пришло в голову, что электромагнитный импульс – следствие взрыва «Лирика» – должен был их повредить. Но может быть, никаких камер и вовсе не существовало. «Наверное, этот Талл – такой же параноик, как я». Она остановилась у двери, нажала на одну из двух квадратных клавиш рядом с ней. Изнутри послышалось жужжание. Джарвеллис нажала на вторую клавишу, и дверь скользнула в сторону. На пороге женщина помедлила; возможно, она добровольно входила в тюрьму. Затем покачала головой и сделала шаг назад. Когда дверь закрылась, она уселась на пол и раскрыла сумку.
Там оказались свежие фрукты (наверное, выращенные в гидропонной теплице), сэндвичи с какой-то мясной начинкой, завернутые в полиэтиленовую пленку, и даже маленькая бутылочка вина с надписью «Passion»note 17 на ярлыке. Когда Джарвеллис отвела взгляд от содержимого сумки, она вдруг осознала, что не сможет даже вспомнить о щедрости космоадаптов. После того как люди ЦСБЗ подвергнут ее суду за контрабанду оружия, а потом сотрут ее сознание, она не вспомнит ничего. Превратится в беременную женщину, руководимую материнским инстинктом, в примитивное животное и останется такой до тех пор, пока ей не вернут сознание – сконструированное или настоящее, все равно. Главное, что это будет не ее сознание, не ее личность.