Два бандита спустились по лассо вниз.
Один из них схватил Джесси и поставил его на ноги, а другой подвел концы лассо ему под руки и под туловище.
— Ну, тащите!
Джесси быстро вытащили наверх, и в следующее мгновение он очутился перед Алексом Кейном.
— Ты нам солгал! — набросился на него Кейн. — Твои братья уехали на прииск Дорадо, а мы напрасно искали их здесь. И там они знаешь что натворили? Слышишь, ты, ублюдок? За это вы все поплатитесь — и ты в первую очередь. Ты умрешь этой же ночью! Ты умрешь не одной смертью, а тысячью смертей! А сейчас я только начну, ты, проклятый сын потаскушки! Несчастный полукровка! Ты уже сейчас будешь жалеть, что родился на свет!
И он начал экзекуцию.
Собственно, это нельзя было назвать экзекуцией. Скорее всего, это было издевательство. Кейн решил позволить себе удовольствие и посмаковать его. Этим он хотел унизить гордость Джесси.
А тот терпеливо ждал, пока кулак Кейна не окажется у него под носом…
А потом внезапно среагировал. Он был проворен и быстр, как разъяренный леопард, и его рефлексы были в полном порядке.
Он уклонился от первого удара, поднырнул под руку Кейна и в ту же секунду был перед противником.
Бандиты злобно и удивленно вскрикнули. А Кейн только охнул, когда первый удар Джесси пришелся ему прямо в живот.
А Джесси уже не мог остановиться.
Вся его злоба мгновенно вылилась наружу, как будто внутри него кто-то поджег взрывчатку.
Град молниеносных ударов обрушился на Кейна.
Тот отпрянул назад. Он был так удивлен неожиданным нападением Джесси — совершенно обессиленного противника, — что в первые секунды драки даже потратил много усилий, чтобы удержаться на ногах.
Некоторые из бандитов сразу сделали шаг вперед, чтобы прийти на помощь своему боссу и броситься на Джесси.
— Назад! — вскричал Кейн. — Я сам расправлюсь с этим ублюдком! Разорву его в клочья так, что он не соберет их и в день Страшного Суда! Я ему покажу…
В тот же момент кулак Джесси вонзился ему прямо в рот.
Великий босс взвыл от боли.
Но в то же мгновение его охватило бешенство.
Неужели он не сможет справиться с этим несчастным полукровкой? Или этот метис вообще не из плоти и крови?
Впервые в жизни Алекс Кейн начал сомневаться в своих способностях. Такого с ним еще ни разу не было.
— Встань в позицию! — выдавил он, тяжело дыша. — И дерись как мужчина, а не как старая баба, ты, прок…
И снова его рот был заткнут мощным ударом.
Он выплюнул два зуба и почувствовал, как по его губам потекла кровь. Нос тоже начал кровоточить.
А Джесси все гнал его вперед и вперед, туда, где стоял большой дом, в котором Кейн жил. Дом, в котором сейчас находилась Дамиола Джонарес.
Свора бандитов шла по пятам дерущейся пары, обходила их со всех сторон, как стая волков, ожидая лишь одного знака со стороны своего босса, чтобы можно было вмешаться.
А их босс дрался что было сил. До сих пор он мог избить любого человека из своей банды. Даже сильного, как медведь, Билла Стоневалла, которого он однажды сбил с ног, когда тот вздумал бунтовать.
Все уважали Кейна, потому что он был сильнее всех. Все его боялись, и по праву он называл себя Королем.
А теперь все изменилось.
Откуда-то появился этот щуплый метис, который целый день просидел в яме для смертников и сварился на солнце — сидел без воды и хлеба, — а теперь молотит их босса, да так молотит, что от того летят только пух и перья. Хотя, судя по всему, физически он все-таки слабее его.
Кейн просто не мог поверить этому парадоксу. Он обещал своим людям разорвать Уэйка в клочья, и если он не сделает сейчас этого, то в глазах своих людей никогда не будет тем человеком, каким был для них до сих пор.
С каждым ударом, который он получал от Джесси, он становился все более озлобленным и яростным. Перед его глазами танцевали красные круги,
Ярость сводила его с ума.
Такое чувство он испытывал первый раз в жизни. Действия его все больше и больше выходили из-под контроля. Вскоре он даже не видел, куда должен был наносить удар.
Этот проклятый метис танцевал перед ним словно тень— то туда, то сюда. Его просто нельзя было поймать.
— Остановись! — прохрипел Кейн. — Остановись хоть на минутку, ты, прок…
И опять он не смог договорить. Опять удар Джесси вышел настолько стремительным, что Кейн не смог парировать его.
Пришлось ему выплевывать третий зуб. И теперь он выглядел совсем плачевно. Он все отступал и отступал перед своим противником.
А Джесси давно понял уже, в чем дело. Ему тоже пришлось принять на себя довольно много сильных ударов, но они оказали на него совсем другое действие, не такое, как на Кейна.
Каждый удар, который он получал от Кейна, делал Джесси еще более хладнокровным и решительным. Он знал, что лишь тогда получит крошечную возможность, если загонит Кейна в определенное место.
И он хотел загнать его к большому дому. И уже видел, что до этого дома осталось не так уж далеко.
Вероятно, шагов двадцать, а может, и пятнадцать. Он мог лишь приблизительно оценить расстояние, так как должен был все свое внимание сконцентрировать на Кейне. Он видел, как росло отчаяние в глазах Кейна. И понимал: Король сейчас находится уже в таком положении, что может позвать на помощь своих людей.
Все лицо Кейна было искажено злобой и залито кровью. Вот он опять открыл рот и втянул побольше воздуха, чтобы что-то прорычать.
Но он не успел этого сделать.
Его опередил другой голос. Это был голос Дамиолы Джонарес. Она пронзительно вскрикнула. В этот крик были вложены все ее чувства. Ее страх. Ее ненависть к Алексу Кейну. Ее любовь к Джесси Уэйку.
— Джесси! — закричала она. — Иди в дом! Быстрее! У меня есть оружие! Спасайся, Джесси! Иди быстрее! Я люблю тебя!
Джесси поверил ей.
Раздумывать у него все равно не было времени. Просто подсознание подсказало ему, что она не кривит душой. С таким отчаянием может кричать только тот человек, который говорит правду.
— Я иду к тебе, Дамиола! — прокричал Джесси. — Иду… Подожди немного!
До большого дома оставалось ярдов десять.
Алекс Кейн был единственным человеком, который слышал слова Джесси. И он сразу понял всю серьезность своего положения. Потеряв всякую надежду справиться самому, он призвал на помощь своих людей.
— Помогите мне, люди! — выдавил он, тяжело дыша. — И убейте его, как зверя!
Джесси тоже понял сложившуюся ситуацию. Он понял, что Кейном овладел бешеный страх. Этот человек был сейчас похож на крысу, загнанную в угол, и теперь он не остановится ни перед какой подлостью — лишь бы выиграть эту схватку.
Бандиты, которые стояли поближе, услышали слова Кейна. Они сразу же стали обходить Джесси со стороны и сзади, чтобы напасть на него.
А он в диком порыве бросился еще раз вперед. Он хотел избежать кулаков бандитов, которые уже окружили его со всех сторон, и одновременно в этой дикой атаке найти передышку.
В тот же момент загремели выстрелы.
Они раздались из одного из окон большого дома, а другой выстрел прозвучал оттуда, где обычно стоял сторожевой пост, который прикрывал доступ к лагерю.
Позади Джесси два бандита свалились на землю. Он слышал, как они закричали от боли. Другие бандиты сразу стали искать укрытие.
Джесси бросился мимо Кейна к дому. Он сразу понял, что это, является его единственным спасением — если вообще еще можно было говорить о спасении.
Выстрелы прогремели ему вслед. Одна из пуль обожгла его, но он даже не почувствовал боли.
В следующее мгновение он был уже в доме и захлопнул за собой дверь. Тяжело дыша, задвинул большой засов.
После этого он вспомнил, что Дамиола стояла в одном из окон второго этажа. Он бросился к лестнице и начал подниматься по ней. Он слышал, как снаружи продолжалась перестрелка. Из дома тоже раздавались отдельные выстрелы. Он рванулся направо и распахнул дверь.
Дамиола стояла у одного из двух узких окон. На полу валялись ружья, револьверы и патроны.
Джесси схватил ружье, подскочил к другому окну и послал несколько пуль.
В пылу перестрелки он вдруг услышал, как вскрикнула Дамиола. Он бросил быстрый взгляд в сторону и увидел, как она отшатнулась от окна.
Одна из пуль все-таки нашла ее.
Она упала на пол.
Дамиола осталась лежать на полу, и Джесси услышал, как она тихо и жалобно стонет. Посмотрев в ее сторону, он заметил, что она вся корчится от боли.
Были мгновения, когда он все воспринимал в сотые доли секунды.
Но сейчас он не мог оказать ей какую-нибудь помощь. Он снова повернулся в сторону осаждавших, которые собирались взламывать дверь.
Джесси выстрелил несколько раз.
В тот же момент раздались выстрелы со стороны долины. Особенно выделялось на фоне этой стрельбы большое длинноствольное ружье крупного калибра. Джесси знал, кому принадлежит это ружье, и сразу понял, кто идет к нему на помощь.
— Джеремия! — тихо, но благодарно прошептал он. — Тебя всегда посылает господь бог, когда твои друзья попадают в беду!
Если бы здесь были и его братья!
Но это были только мечты, которые, судя по всему, не могли исполниться.
Внизу как раз взламывали дверь, она рухнула, и несколько бандитов ворвались в дом.
Джесси помчался к двери, а потом на лестницу. Пригнувшись за углом, он наблюдал, как бандиты спешили наверх.
Когда решил, что пришло время, то выстрелил, потом еще раз, еще и еще. Он стоял на лестнице, пригнувшись, и посылал пулю за пулей.
Поток огня заставил бандитов отступить.
А из долины все еще продолжало громыхать ружье старого Джеремии.
— Он там один! — прорычал Алекс Кейн. — Расправьтесь с ним, друзья! А потом мы выкурим из дома и этого ублюдка!
Джесси быстро вернулся в комнату и склонился над Дамиолой. Она лежала на спине и продолжала корчиться от боли. Лицо ее было искажено страданием.
Когда он нагнулся над ней, она попыталась выдавить улыбку.
— Все в порядке, дорогая, — тихо сказал он. — Все страшное уже позади.
Снаружи опять прогремели выстрелы.
Создавалось такое впечатление, словно в долине бандитов все дьяволы собрались на шабаш.
А потом вдруг опять зазвучала труба. Старый Джеремия был действительно парень что надо. И знал, как действовать в подобных случаях.
Дамиола вопросительно посмотрела на Джесси.
— Кавалерия? Значит, мы теперь спасены, Джесси?
А тот лишь судорожно сглотнул. Он чувствовал, что она умирает, что смерть уже протянула к ней свои когти.
Снаружи кто-то прокричал:
— Кавалерия! Черт возьми, опять кавалерия!
Сразу вслед за этим раздался дикий, раздирающий душу крик.
Крик этот раздался в ночи, и Джесси узнал его. Но чтобы не ошибиться, еще раз прислушался.
Да, сомнений быть не могло — это был клич пайеннов, индейского племени, родом из которого был и его отец.
Значит, появились его братья. Люк и Фрэнк спешили к нему на помощь. А это уже означало спасение. Должно быть спасением. Вместе со стариком Джеремией они составляли такую силу, которую не так-то легко было сдержать.
Он снова посмотрел на Дамиолу. Она была вся в крови. На ней было то же самое белое платье, которое она носила и накануне, и под ним красное пятно расплывалось все сильнее.
— Джесси… — прошептала она. — Джесси… Мой любимый друг Джесси…
Он еще ниже нагнулся к ней. Его губы были почти рядом с ее губами.
— Дамиола… — хрипло прошептал он. — Я люблю тебя, Дамиола!
Он сел на пол и положил ее голову к себе на колени. В комнате было тихо, зато снаружи все время, не утихая, гремели выстрелы. А иногда, в промежутках, звучал звук трубы.
Дамиола посмотрела в глаза Джесси. На ее прекрасном лице играла счастливая улыбка.
— Я тоже люблю тебя, Джесси, — прошептала она. — Я полюбила тебя с первого взгляда. Я иногда…
Она закашлялась, и все ее стройное тело начало содрогаться от страшного приступа кашля.
— Я умираю, да, Джесси? — прошептала она. — Это конец?
Он покачал головой.
— Сейчас я найду перевязочный пакет, — сказал он. — Он где-то должен быть здесь… Есть в этом проклятом доме какие-нибудь перевязочные средства? Ты только потерпи немного, Дамиола. Я вытащу из твоего тела пулю, и все будет не так плохо. Ты будешь жить, девочка… Будешь жить…
Она подняла руки и обвила ими его шею. Обвила крепко, будто хотела удержать его на все время.
— Останься со мной, — прошептала она с трудом. — Держи меня крепче, Джесси! Не оставляй одну. Оставайся рядом со мной, любимый!
Снаружи все еще доносились выстрелы. И по их звукам можно было понять, что бандиты начали отступать.
В Джесси все судорожно сжималось. Он понимал, что Дамиола умирает, но не хотел примириться с этим. Для него это была настоящая трагедия. Еще никогда не чувствовал он себя таким несчастным.
Руки Дамиолы все еще обвивали его шею.
— Поцелуй меня, — попросила она. — Поцелуй меня единственный раз, Джесси!
Он прижал свои губы к ее губам. И почувствовал, как жизнь уходит из нее. Он выпустил ее из своих объятий, когда она уже была мертва. Осторожно снял ее руки со своей шеи и положил на пол.
К этому времени выстрелы прекратились.
— Я поищу Джесси! — выкрикнул кто-то довольно громко, но Джесси не слышал этих слов.
Словно в трансе смотрел он на застывшее лицо Дамиолы. В смерти оно было тоже прекрасным.
Когда распахнулась дверь, он даже не поднял глаз. Ему было безразлично, кто вошел в комнату. Пусть и его пристрелят — тогда и для него все кончится…
Кто-то положил ему руку на плечо.
— Все уже позади, Джесси!
Джесси медленно поднял голову. Рядом с ним стояли его братья.
— Да, — пробормотал он, — все уже позади… — И горько добавил: — Все, все…
Вошел старик Джеремия.
— Джесси! — хрипло воскликнул он. — Да ведь это…
Он замолчал на середине фразы. Медленно подошел к братьям и снял свою шляпу.
— Мне очень жаль, Джесси, что все так произошло, — тихо сказал он. — Она была хорошей женщиной. И хорошим другом… Такой, какой и должна быть.
— Она была золото, — прошептал Джесси. — Чистое золото. Ты сам когда-то сказал это, Фрэнк. И ты прав… Что с Кейном?
— Мертв, — ответил Люк. — И все остальное тоже в порядке.
Джесси горько усмехнулся.
— Действительно в порядке, — хрипло прошептал он. — Действительно все в порядке…
Он снова взглянул на бледное и застывшее лицо Дамиолы и провел руками по ее черным волосам. Он не мог скрыть горя, которое было в его сердце.
— В порядке? — послышался голос старого Джеремии. — В порядке, говорите вы? Послушайте, юноши, этот проклятый мир никогда не будет в порядке. Запомните это! Я-то уж хорошо это знаю. И чтобы этот мир был хотя бы выносим, мы должны внести свою лепту. Мы должны постараться остаться честными, верными и порядочными. Этого требует от нас сама жизнь. Вы меня поняли?
Братья кивнули.
Джесси осторожно положил Дамиолу на пол и сложил руки ей на груди.
— Я тебя понял, старина, — тихо сказал он. — И ты можешь положиться на нас.
Все четверо какое-то время стояли молча у трупа Дамиолы, держа свои шляпы в руках. Каждый был занят своими мыслями, и каждый знал, что он сделает все от него зависящее, чтобы хоть каким-то образом улучшить этот мир.
Будет делать все, пока не пробьет его час…
Один из них схватил Джесси и поставил его на ноги, а другой подвел концы лассо ему под руки и под туловище.
— Ну, тащите!
Джесси быстро вытащили наверх, и в следующее мгновение он очутился перед Алексом Кейном.
— Ты нам солгал! — набросился на него Кейн. — Твои братья уехали на прииск Дорадо, а мы напрасно искали их здесь. И там они знаешь что натворили? Слышишь, ты, ублюдок? За это вы все поплатитесь — и ты в первую очередь. Ты умрешь этой же ночью! Ты умрешь не одной смертью, а тысячью смертей! А сейчас я только начну, ты, проклятый сын потаскушки! Несчастный полукровка! Ты уже сейчас будешь жалеть, что родился на свет!
И он начал экзекуцию.
Собственно, это нельзя было назвать экзекуцией. Скорее всего, это было издевательство. Кейн решил позволить себе удовольствие и посмаковать его. Этим он хотел унизить гордость Джесси.
А тот терпеливо ждал, пока кулак Кейна не окажется у него под носом…
А потом внезапно среагировал. Он был проворен и быстр, как разъяренный леопард, и его рефлексы были в полном порядке.
Он уклонился от первого удара, поднырнул под руку Кейна и в ту же секунду был перед противником.
Бандиты злобно и удивленно вскрикнули. А Кейн только охнул, когда первый удар Джесси пришелся ему прямо в живот.
А Джесси уже не мог остановиться.
Вся его злоба мгновенно вылилась наружу, как будто внутри него кто-то поджег взрывчатку.
Град молниеносных ударов обрушился на Кейна.
Тот отпрянул назад. Он был так удивлен неожиданным нападением Джесси — совершенно обессиленного противника, — что в первые секунды драки даже потратил много усилий, чтобы удержаться на ногах.
Некоторые из бандитов сразу сделали шаг вперед, чтобы прийти на помощь своему боссу и броситься на Джесси.
— Назад! — вскричал Кейн. — Я сам расправлюсь с этим ублюдком! Разорву его в клочья так, что он не соберет их и в день Страшного Суда! Я ему покажу…
В тот же момент кулак Джесси вонзился ему прямо в рот.
Великий босс взвыл от боли.
Но в то же мгновение его охватило бешенство.
Неужели он не сможет справиться с этим несчастным полукровкой? Или этот метис вообще не из плоти и крови?
Впервые в жизни Алекс Кейн начал сомневаться в своих способностях. Такого с ним еще ни разу не было.
— Встань в позицию! — выдавил он, тяжело дыша. — И дерись как мужчина, а не как старая баба, ты, прок…
И снова его рот был заткнут мощным ударом.
Он выплюнул два зуба и почувствовал, как по его губам потекла кровь. Нос тоже начал кровоточить.
А Джесси все гнал его вперед и вперед, туда, где стоял большой дом, в котором Кейн жил. Дом, в котором сейчас находилась Дамиола Джонарес.
Свора бандитов шла по пятам дерущейся пары, обходила их со всех сторон, как стая волков, ожидая лишь одного знака со стороны своего босса, чтобы можно было вмешаться.
А их босс дрался что было сил. До сих пор он мог избить любого человека из своей банды. Даже сильного, как медведь, Билла Стоневалла, которого он однажды сбил с ног, когда тот вздумал бунтовать.
Все уважали Кейна, потому что он был сильнее всех. Все его боялись, и по праву он называл себя Королем.
А теперь все изменилось.
Откуда-то появился этот щуплый метис, который целый день просидел в яме для смертников и сварился на солнце — сидел без воды и хлеба, — а теперь молотит их босса, да так молотит, что от того летят только пух и перья. Хотя, судя по всему, физически он все-таки слабее его.
Кейн просто не мог поверить этому парадоксу. Он обещал своим людям разорвать Уэйка в клочья, и если он не сделает сейчас этого, то в глазах своих людей никогда не будет тем человеком, каким был для них до сих пор.
С каждым ударом, который он получал от Джесси, он становился все более озлобленным и яростным. Перед его глазами танцевали красные круги,
Ярость сводила его с ума.
Такое чувство он испытывал первый раз в жизни. Действия его все больше и больше выходили из-под контроля. Вскоре он даже не видел, куда должен был наносить удар.
Этот проклятый метис танцевал перед ним словно тень— то туда, то сюда. Его просто нельзя было поймать.
— Остановись! — прохрипел Кейн. — Остановись хоть на минутку, ты, прок…
И опять он не смог договорить. Опять удар Джесси вышел настолько стремительным, что Кейн не смог парировать его.
Пришлось ему выплевывать третий зуб. И теперь он выглядел совсем плачевно. Он все отступал и отступал перед своим противником.
А Джесси давно понял уже, в чем дело. Ему тоже пришлось принять на себя довольно много сильных ударов, но они оказали на него совсем другое действие, не такое, как на Кейна.
Каждый удар, который он получал от Кейна, делал Джесси еще более хладнокровным и решительным. Он знал, что лишь тогда получит крошечную возможность, если загонит Кейна в определенное место.
И он хотел загнать его к большому дому. И уже видел, что до этого дома осталось не так уж далеко.
Вероятно, шагов двадцать, а может, и пятнадцать. Он мог лишь приблизительно оценить расстояние, так как должен был все свое внимание сконцентрировать на Кейне. Он видел, как росло отчаяние в глазах Кейна. И понимал: Король сейчас находится уже в таком положении, что может позвать на помощь своих людей.
Все лицо Кейна было искажено злобой и залито кровью. Вот он опять открыл рот и втянул побольше воздуха, чтобы что-то прорычать.
Но он не успел этого сделать.
Его опередил другой голос. Это был голос Дамиолы Джонарес. Она пронзительно вскрикнула. В этот крик были вложены все ее чувства. Ее страх. Ее ненависть к Алексу Кейну. Ее любовь к Джесси Уэйку.
— Джесси! — закричала она. — Иди в дом! Быстрее! У меня есть оружие! Спасайся, Джесси! Иди быстрее! Я люблю тебя!
Джесси поверил ей.
Раздумывать у него все равно не было времени. Просто подсознание подсказало ему, что она не кривит душой. С таким отчаянием может кричать только тот человек, который говорит правду.
— Я иду к тебе, Дамиола! — прокричал Джесси. — Иду… Подожди немного!
До большого дома оставалось ярдов десять.
Алекс Кейн был единственным человеком, который слышал слова Джесси. И он сразу понял всю серьезность своего положения. Потеряв всякую надежду справиться самому, он призвал на помощь своих людей.
— Помогите мне, люди! — выдавил он, тяжело дыша. — И убейте его, как зверя!
Джесси тоже понял сложившуюся ситуацию. Он понял, что Кейном овладел бешеный страх. Этот человек был сейчас похож на крысу, загнанную в угол, и теперь он не остановится ни перед какой подлостью — лишь бы выиграть эту схватку.
Бандиты, которые стояли поближе, услышали слова Кейна. Они сразу же стали обходить Джесси со стороны и сзади, чтобы напасть на него.
А он в диком порыве бросился еще раз вперед. Он хотел избежать кулаков бандитов, которые уже окружили его со всех сторон, и одновременно в этой дикой атаке найти передышку.
В тот же момент загремели выстрелы.
Они раздались из одного из окон большого дома, а другой выстрел прозвучал оттуда, где обычно стоял сторожевой пост, который прикрывал доступ к лагерю.
Позади Джесси два бандита свалились на землю. Он слышал, как они закричали от боли. Другие бандиты сразу стали искать укрытие.
Джесси бросился мимо Кейна к дому. Он сразу понял, что это, является его единственным спасением — если вообще еще можно было говорить о спасении.
Выстрелы прогремели ему вслед. Одна из пуль обожгла его, но он даже не почувствовал боли.
В следующее мгновение он был уже в доме и захлопнул за собой дверь. Тяжело дыша, задвинул большой засов.
После этого он вспомнил, что Дамиола стояла в одном из окон второго этажа. Он бросился к лестнице и начал подниматься по ней. Он слышал, как снаружи продолжалась перестрелка. Из дома тоже раздавались отдельные выстрелы. Он рванулся направо и распахнул дверь.
Дамиола стояла у одного из двух узких окон. На полу валялись ружья, револьверы и патроны.
Джесси схватил ружье, подскочил к другому окну и послал несколько пуль.
В пылу перестрелки он вдруг услышал, как вскрикнула Дамиола. Он бросил быстрый взгляд в сторону и увидел, как она отшатнулась от окна.
Одна из пуль все-таки нашла ее.
Она упала на пол.
Дамиола осталась лежать на полу, и Джесси услышал, как она тихо и жалобно стонет. Посмотрев в ее сторону, он заметил, что она вся корчится от боли.
Были мгновения, когда он все воспринимал в сотые доли секунды.
Но сейчас он не мог оказать ей какую-нибудь помощь. Он снова повернулся в сторону осаждавших, которые собирались взламывать дверь.
Джесси выстрелил несколько раз.
В тот же момент раздались выстрелы со стороны долины. Особенно выделялось на фоне этой стрельбы большое длинноствольное ружье крупного калибра. Джесси знал, кому принадлежит это ружье, и сразу понял, кто идет к нему на помощь.
— Джеремия! — тихо, но благодарно прошептал он. — Тебя всегда посылает господь бог, когда твои друзья попадают в беду!
Если бы здесь были и его братья!
Но это были только мечты, которые, судя по всему, не могли исполниться.
Внизу как раз взламывали дверь, она рухнула, и несколько бандитов ворвались в дом.
Джесси помчался к двери, а потом на лестницу. Пригнувшись за углом, он наблюдал, как бандиты спешили наверх.
Когда решил, что пришло время, то выстрелил, потом еще раз, еще и еще. Он стоял на лестнице, пригнувшись, и посылал пулю за пулей.
Поток огня заставил бандитов отступить.
А из долины все еще продолжало громыхать ружье старого Джеремии.
— Он там один! — прорычал Алекс Кейн. — Расправьтесь с ним, друзья! А потом мы выкурим из дома и этого ублюдка!
Джесси быстро вернулся в комнату и склонился над Дамиолой. Она лежала на спине и продолжала корчиться от боли. Лицо ее было искажено страданием.
Когда он нагнулся над ней, она попыталась выдавить улыбку.
— Все в порядке, дорогая, — тихо сказал он. — Все страшное уже позади.
Снаружи опять прогремели выстрелы.
Создавалось такое впечатление, словно в долине бандитов все дьяволы собрались на шабаш.
А потом вдруг опять зазвучала труба. Старый Джеремия был действительно парень что надо. И знал, как действовать в подобных случаях.
Дамиола вопросительно посмотрела на Джесси.
— Кавалерия? Значит, мы теперь спасены, Джесси?
А тот лишь судорожно сглотнул. Он чувствовал, что она умирает, что смерть уже протянула к ней свои когти.
Снаружи кто-то прокричал:
— Кавалерия! Черт возьми, опять кавалерия!
Сразу вслед за этим раздался дикий, раздирающий душу крик.
Крик этот раздался в ночи, и Джесси узнал его. Но чтобы не ошибиться, еще раз прислушался.
Да, сомнений быть не могло — это был клич пайеннов, индейского племени, родом из которого был и его отец.
Значит, появились его братья. Люк и Фрэнк спешили к нему на помощь. А это уже означало спасение. Должно быть спасением. Вместе со стариком Джеремией они составляли такую силу, которую не так-то легко было сдержать.
Он снова посмотрел на Дамиолу. Она была вся в крови. На ней было то же самое белое платье, которое она носила и накануне, и под ним красное пятно расплывалось все сильнее.
— Джесси… — прошептала она. — Джесси… Мой любимый друг Джесси…
Он еще ниже нагнулся к ней. Его губы были почти рядом с ее губами.
— Дамиола… — хрипло прошептал он. — Я люблю тебя, Дамиола!
Он сел на пол и положил ее голову к себе на колени. В комнате было тихо, зато снаружи все время, не утихая, гремели выстрелы. А иногда, в промежутках, звучал звук трубы.
Дамиола посмотрела в глаза Джесси. На ее прекрасном лице играла счастливая улыбка.
— Я тоже люблю тебя, Джесси, — прошептала она. — Я полюбила тебя с первого взгляда. Я иногда…
Она закашлялась, и все ее стройное тело начало содрогаться от страшного приступа кашля.
— Я умираю, да, Джесси? — прошептала она. — Это конец?
Он покачал головой.
— Сейчас я найду перевязочный пакет, — сказал он. — Он где-то должен быть здесь… Есть в этом проклятом доме какие-нибудь перевязочные средства? Ты только потерпи немного, Дамиола. Я вытащу из твоего тела пулю, и все будет не так плохо. Ты будешь жить, девочка… Будешь жить…
Она подняла руки и обвила ими его шею. Обвила крепко, будто хотела удержать его на все время.
— Останься со мной, — прошептала она с трудом. — Держи меня крепче, Джесси! Не оставляй одну. Оставайся рядом со мной, любимый!
Снаружи все еще доносились выстрелы. И по их звукам можно было понять, что бандиты начали отступать.
В Джесси все судорожно сжималось. Он понимал, что Дамиола умирает, но не хотел примириться с этим. Для него это была настоящая трагедия. Еще никогда не чувствовал он себя таким несчастным.
Руки Дамиолы все еще обвивали его шею.
— Поцелуй меня, — попросила она. — Поцелуй меня единственный раз, Джесси!
Он прижал свои губы к ее губам. И почувствовал, как жизнь уходит из нее. Он выпустил ее из своих объятий, когда она уже была мертва. Осторожно снял ее руки со своей шеи и положил на пол.
К этому времени выстрелы прекратились.
— Я поищу Джесси! — выкрикнул кто-то довольно громко, но Джесси не слышал этих слов.
Словно в трансе смотрел он на застывшее лицо Дамиолы. В смерти оно было тоже прекрасным.
Когда распахнулась дверь, он даже не поднял глаз. Ему было безразлично, кто вошел в комнату. Пусть и его пристрелят — тогда и для него все кончится…
Кто-то положил ему руку на плечо.
— Все уже позади, Джесси!
Джесси медленно поднял голову. Рядом с ним стояли его братья.
— Да, — пробормотал он, — все уже позади… — И горько добавил: — Все, все…
Вошел старик Джеремия.
— Джесси! — хрипло воскликнул он. — Да ведь это…
Он замолчал на середине фразы. Медленно подошел к братьям и снял свою шляпу.
— Мне очень жаль, Джесси, что все так произошло, — тихо сказал он. — Она была хорошей женщиной. И хорошим другом… Такой, какой и должна быть.
— Она была золото, — прошептал Джесси. — Чистое золото. Ты сам когда-то сказал это, Фрэнк. И ты прав… Что с Кейном?
— Мертв, — ответил Люк. — И все остальное тоже в порядке.
Джесси горько усмехнулся.
— Действительно в порядке, — хрипло прошептал он. — Действительно все в порядке…
Он снова взглянул на бледное и застывшее лицо Дамиолы и провел руками по ее черным волосам. Он не мог скрыть горя, которое было в его сердце.
— В порядке? — послышался голос старого Джеремии. — В порядке, говорите вы? Послушайте, юноши, этот проклятый мир никогда не будет в порядке. Запомните это! Я-то уж хорошо это знаю. И чтобы этот мир был хотя бы выносим, мы должны внести свою лепту. Мы должны постараться остаться честными, верными и порядочными. Этого требует от нас сама жизнь. Вы меня поняли?
Братья кивнули.
Джесси осторожно положил Дамиолу на пол и сложил руки ей на груди.
— Я тебя понял, старина, — тихо сказал он. — И ты можешь положиться на нас.
Все четверо какое-то время стояли молча у трупа Дамиолы, держа свои шляпы в руках. Каждый был занят своими мыслями, и каждый знал, что он сделает все от него зависящее, чтобы хоть каким-то образом улучшить этот мир.
Будет делать все, пока не пробьет его час…