Страница:
– А… что же делать?
– Одно из двух. Или до утра ждать или пешком идти. Ждать не вижу особого смысла. Что изменится утром? Ничего ровным счетом. Так что предлагаю рюкзаки на плечи и – вперед. Ты как, выдержишь такую дорогу?
– Куда я денусь, – сердито ответила Джу. – Организация душевная у меня, конечно, тонкая, но физически я не намного слабее тебя. Как мне кажется
– Ну, извини, не обижайся, – Миу погладила художницу по плечу. – Просто я тоже очень боюсь, вот и стараюсь держаться с излишней решительностью.
– Все правильно, – улыбнулась Джу подруге. – Держись так и дальше. Потому что я хоть и сильная, но решительности я у тебя все-таки займу маленько, ладно?
– Бери сколько надо! – засмеялась Миу. – И можешь не отдавать. Дарю.
На всякий случай Акх все-таки открыла капот и некоторое время с фонариком в руке пыталась обнаружить неисправность.
– Нет, бесполезно, – сообщила она, распрямляясь. – Скорее всего, что-то с поршневой группой. Говорю же, не починить это в полевых условиях. Да и не такой уж я специалист, как ты могла бы подумать. Мелкую неисправность – это еще туда-сюда. А вот что посерьезней… Да и незачем было. В прошлой жизни для этого существовали рабы-механики.
– Да, – согласилась Джу. – Сейчас бы вызвали автосервис, и все. Но прошлой жизни уже нет.
– Зато есть мы. И, надеюсь, будем и дальше. Ладно, грузимся и пошли.
Они шли по обочине дороги с рюкзаками за плечами, время от времени оборачиваясь на свет фар сзади и голосуя. Никто не останавливался. Легковые и грузовые машины, идущие из города, пролетали мимо, даже не сбавляя скорости.
– Все бегут, – констатировала Миу. – Спасаются. Зачем им попутчики? Тут бы самим ноги унести…
– Как-то не по-людски это, – сказала Баст. – Не по-сестрински.
– Очень даже по-людски, – возразила Акх. – Большинство из нас в случае опасности в первую очередь думает о себе и самых близких. А уж потом, если у него остается время и возможности, обо всех остальных.
– Может быть, у них в машинах нет места? – предположила художница.
– В каких-то нет, а в каких-то наверняка есть. Просто не хотят. Да и боятся. Ночь и поле кругом. Они же не знают, кто мы такие. А вдруг вооружены и только и ждем как бы чей-то транспорт захватить? Когда наступают лихие времена, то немедленно появляются и лихие люди.
– Разве мы похожи на преступниц? – удивилась Джу. – Вот уж не замечала.
– Ну, на лбу у нас не написано, что мы не преступницы… Не переживай, в крайнем случае дойдем пешком. Не сегодня – так завтра. Не такой уж и длинный путь. Подумаешь, сотня с лишним километров. Шагали и больше.
Так прошло два с лишним часа. Поток машин сзади постепенно редел и сошел на нет. Когда за четверть часа их не обогнал ни один автомобиль (в сторону города за все это время и вовсе проехало десяток, не больше), Миу остановилась и обернулась.
– Странно, – произнесла она. – Не может быть, чтобы все уже сбежали.
– Ты же сама говорила, – что большинство направятся на юг, – напомнила Джу. – Вот они и направились.
– Так-то оно так, но…
На дороге блеснул далекий свет фар.
– О, – сказала Миу. – попробуем тормознуть эту. Чует мое сердце, что получится.
Сердце фермера не подвело – машина – это оказался полугрузовой фургон – уже проехав, было, мимо, сбавила скорость и остановилась чуть дальше на дороге.
Подруги поспешили к ней, но тут хлопнула дверца, и чей-то решительный женский голос заставил их замереть на месте:
– Стоять, девушки. Предупреждаю, что у меня пистолет.
– А… зачем пистолет? – спросила Джу.
– На всякий случай, – пояснил голос. – Вы кто такие и как здесь оказались?
– Наша машина сломалась, – сказала Миу, всматриваясь в темный силуэт водителя. – Километрах в десяти-двенадцати отсюда. Мы ехали в Цитадель. Теперь вот идем пешком. Я – фермер. Уже бывший, потому что моя ферма сгорела при налете «диких». Моя подруга – художница.
– Какая машина? – осведомился голос.
Миу описала машину.
– Видела такую на обочине, – промолвил голос. – Фермер и художница… Оружие есть?
– Вчера было, – честно призналась Акх. – Автомат. Но при входе в город у меня его изъяли.
– Из-за чего нас потом и чуть не изнасиловали мародеры, – добавила Баст. – Был бы автомат…
– А почему вы направляетесь именно в Цитадель? Все бегут на юг.
– Там нас ждут друзья, – объяснила Джу. – Оперативницы из Службы FF. Они сказали нам, чтобы мы ехали туда.
– Ладно, верю, – после небольшой паузы сообщил голос. – Бросайте рюкзаки в кузов, а сами залазьте в кабину – места хватит. Я тоже еду в Цитадель. А вместе веселее и не так страшно.
Звали владелицу полугрузового фургона Кора Инш. Как оказалось, была она хозяйкой ресторана «Глория» и, тронувшись с места, тут же рассказала, что в городе сейчас творится нечто невообразимое.
– Я уж было решила, что перехитрила всех, – охотно поведала она подругам. – Как-никак высокое совещание между нашей Первой и вождем «диких» у меня в ресторане прошло. Ну, думаю, раз «дикие» с нашими договорились, тут-то я и развернусь. И – на тебе. Все-таки пришлось бежать. А вы, гляжу, раньше сообразили, что к чему?
– Это все благодаря Миу, – сказала Джу. – Если б не она, я, может, так по сю пору и не решилась бы.
– Сейчас из города уже не уехать, – авторитетно заявила Кора. – Думаю, что я была последней, которой удалось прорваться через мост на другую сторону Трещины. Там такой затор случился, что к утру не рассосется. Тем более, многие побросали машины как попало и пошли пешком. В общем, все в тысячу раз хуже, чем при штурме города «дикими». Ходят слухи, что армия полностью разгромлена. Мало того, что на город идут гигантские крысы, вороны и собаки, так за ними еще и десятки, а то и сотни тысяч мутантов. А эти вообще никого не щадят. Вы знаете, что они умеют гипнотизировать человека на расстоянии? Что прикажут, то и сделаешь. Как робот. Армия-то и погибла, потому что все перестреляли друг друга. А почему? Потому что мутанты им приказали. Несколько человек только сумели добраться до города живыми и при памяти.
– Как же этим нескольким удалось уцелеть? – вклинилась в монолог Коры Миу, чтобы создать хоть видимость разговора.
– Говорят, что спаслись те, кто все время очень громко пел песни, – охотно поделилась знаниями Кора Инш. – Или орал во всю глотку, не переставая. Неважно – что, лишь бы орать. Голоса себе посрывали, но выжили. Не дали мутантам захватить контроль над своей головой. Ну и, опять же, сила воли у них, наверное, покрепче оказалась, чем у других. Говорят, многие тоже пели и орали, а не помогло, – мутанты приказали им стрелять друг в друга, и такое началось… М-мать Великая!! Ты что?!!
Откуда-то сбоку из темноты, прямо в свет фар, выскочил на дорогу, мужчина, развернулся лицом к машине и вскинул автомат.
Реакция у владелицы ресторана оказалась, что надо.
– Пригнитесь!! – рявкнула она, припала к рулю и резко увеличила скорость.
Ночной мародер-автоматчик явно не ожидал от сестер-гражданок такой прыти и едва успел отпрянуть в сторону.
– Головы не поднимать! – скомандовала Кора и вдавила в пол акселератор до отказа.
Двигатель взвыл, дорога прыгнула под колеса, сзади ударила автоматная очередь, завизжали пули, рикошетируя от металлического кузова.
– Выноси, родимая!!
Не сбавляя скорости, фургон вошел в поворот, еге занесло, в какой-то момент Джу показалось, что сейчас их вышвырнет с дороги, но Кора справилась с управлением, и вскоре они оказались вне досягаемости автоматных выстрелов.
– Ух! – выдохнула Кора, распрямляясь. – Что это было?
– Нападение, – любезно объяснила Миу Акх. – Наглое и грубое. Ты молодец. Если бы остановилась, могли бы не только фургон с пожитками, но жизнь потерять.
– Да уж… – ошеломленно покрутила головой Инш. – Сама не знаю, как это я сообразила, что тормозить нельзя! Прямо какой-то инстинкт сработал.
– Очень правильный инстинкт, – похвалила Джу. – Самосохранения называется. Скорей бы до Цитадели добраться, что ли.
– Теперь уже не очень далеко, – сказала Кора, глянув на спидометр. – Еще часа полтора, не больше. Если, конечно, ничего больше не случится.
Больше ничего не случилось, и через час двадцать минут они в целости и сохранности подъехали к воротам Цитадели.
А недостатка в необходимых и сложных приготовлениях с тех пор, как на территории Цитадели опустилось это летающее «чудо», и военный комендант Вика Тим немедленно назначила Фаго ответственным за пробуждение и жизнь инопланетян, не было.
При этом, как, впрочем, и всегда, комендант совершенно не брала в расчет соображения Фаго Лова о том, достаточно ли он компетентен для того, чтобы справиться с поставленной задачей.
– Что значит «могу не справиться»? – окинула Вика ученого непонимающим взглядом своих прекрасных серых глаз. – Считай, что это приказ. А приказы не обсуждаются. Иди и выполняй.
И она отпустила Фаго царственным взмахом руки.
Лов хотел, было, напомнить Вике, что с некоторых пор ситуация в мире изменилась, и отношения между сестрами-гражданками и мужчинами-учеными Цитадели, уже не могут быть прежними, но передумал и промолчал. Он был опытным человеком и понимал, что на рожон, без достаточных на то оснований, лезть не стоит. Оснований же было явно недостаточно, а рожон, наоборот, никуда не делся. Потому что одно дело город, и совсем другое – Цитадель, где власть сестер-гражданок никто пока еще не отменял.
Пришлось выполнять. Да ему и самому было крайне интересно – все-таки не каждый день ученому попадает в руки чужой космический корабль да еще и с предположительно живыми инопланетянами внутри!
Честно сказать, Фаго Лов никогда особо не задумывался над возможностью разумной жизни на каких-то там других планетах. Его гораздо больше интересовала жизнь во всех проявлениях на его собственной планете Земля. Жизнь, которая за свою миллиарднолетнюю историю неоднократно могла быть уничтожена. Но не уничтожилась. И данный факт внушал Фаго Лову здоровый оптимизм с изрядной долей цинизма, который он для себя давно сформулировал одной фразой: «Жить будем долго. Но плохо». А другие планеты… Где они, эти планеты? Человечество не успело еще и до тех по-настоящему добраться, которые вместе с Землей крутились вокруг Солнца, как не придумало ничего лучше, чем развязать глобальную ядерную войну, чуть было не отбросившую его, человечество, на десятки тысяч лет назад, в пещеры и шалаши каменного века. А уж об иных звездных системах и вовсе оставалось пока только мечтать. Тем, кому эти мечты доставляли удовольствие и щекотали воображение.
Сам же Фаго, если когда о чем-то и мечтал, так это лишь о том, чтобы власть сестер-гражданок, наконец, каким-либо образом закончилась, и общество приобрело нормальный вид. Как биолог, он видел всю неестественность теперешнего положения человечества и понимал, что бесконечно долго это продолжаться не может. Природа все равно возьмет свое. Рано или поздно. Да, он был согласен с тем, что полтора века назад произошел определенный социальный и биологический сбой, который и привел к новому матриархату. Но Фаго считал, что сбой этот уже сгладился, и нынешние мужчины – особенно те, кого называли «дикими» – снова могут и должны занять то место, которое им предназначено природой. С учетом, прежних ошибок, разумеется. А если этого не произойдет, то человечество ждет снова такая судорога в развитии, что на этот раз, пожалуй, ста пятьюдесятью годами не обойдется. Если вообще обойдется.
Впрочем, размышления на данную тему и – особенно – выводы Фаго Лов держал при себе. Ему было совершенно ясно, что, не смотря на всю свою ценность для сестер-гражданок, как хорошего ученого и довольно привлекательную мужскую особь (недостатка в сексуальных контактах за все время его жизни в Цитадели он не испытывал), стоит ему начать проявлять акцентированное и постоянное неудовольствие своим социальным положением, как можно тут же лишиться всех привилегий и отправиться выращивать злаки или разводить коров на какую-нибудь ферму. И это еще в лучшем случае.
Впрочем, сейчас положение, кажется, изменилось, но, как уже и было сказано, не настолько, чтобы спустя рукава выполнить прямой приказ военного коменданта. Тем более приказ, в исполнении которого, опять же, и сам Фаго Лов был лично заинтересован.
Первым делом Фаго набросал план действий в порядке очередности, затем, не медля, утвердил его у директора Цитадели, заручившись у нее заодно полной материальной поддержкой, а затем приступил непосредственно к работе. Первым делом предстояло:
1. Смонтировать вокруг корабля специальный герметичный ангар со шлюзом.
2. Продезинфицировать тщательнейшим образом «инопланетного гостя» снаружи и внутри.
3. Соорудить систему непрерывной подачи в ангар стерилизованного воздуха так, чтобы давление внутри ангара и корабля превысило атмосферное.
4. Оборудовать вплотную с ангаром лабораторию по исследованию инопланетного генетического материала и коммуникационный центр по налаживанию контакта с экипажем.
5. Обеспечить весь задействованный в операции персонал к предполагаемому моменту пробуждения четырех гуманоидов герметичными и стерильными скафандрами.
6. Наладить взаимодействие научного персонала с вооруженной охраной корабля.
Последнего пункта в плане Фаго Лова не было, но Вика Тим ввела его в обязательном порядке и лично проинструктировала старшую по охране и лично Фаго.
– Еще не хватало, чтобы эта штука улетела, когда ее хозяева очнутся, – заявила она. – Поэтому ваша задача не подпустить экипаж, после того, как он придет в себя, даже близко к пульту управления. Еще лучше, сразу их изолировать от рубки управления вообще. Пока не узнаем все, что можно, гуманоидов туда не пускать. В случае крайней необходимости, если, например, им надо будет забрать оттуда нечто жизненно важное – только под усиленной охраной и по моему личному разрешению. Отвечаете головой. Это ясно?
Старшая охраны заявила, что ей все ясно и вопросов она не имеет. Фаго Лов же заметил, что вряд ли сразу после пробуждения инопланетяне будут способны на активные действия. Дай бог, чтобы вообще выжили.
– Вот и позаботьтесь об этом, – непререкаемо закончила инструктаж Вика Тим. – Во-первых, чтобы они остались живы и, во-вторых, чтобы могли активно действовать только под нашим жесточайшим контролем.
Это была адская по интенсивности, сложности и общему напряжению работа, но он справился.
Когда все было завершено, интуиция, выработанная годами научных исследований, подсказала Фаго, что, как минимум, сорок минут у него есть – раньше «саркофаги» вряд ли откроются. Своей интуиции он доверял. И еще Лов совершенно точно знал, что всегда лучше поспать, сколько позволяют обстоятельства, чем обходиться без сна вовсе.
Фаго Лов проснулся ровно за двадцать минут до того, как «саркофаги» начали открываться, и этого времени ему вполне хватило, чтобы облачиться в специальный герметичный легкий скафандр, используемый учеными для работы с особо опасными микроорганизмами, убедиться еще раз, что все службы готовы и работают в штатном режиме, войти в корабль и лично принять участие в первом контакте человечества с инопланетным разумом.
Глава двадцать четвертая
– Одно из двух. Или до утра ждать или пешком идти. Ждать не вижу особого смысла. Что изменится утром? Ничего ровным счетом. Так что предлагаю рюкзаки на плечи и – вперед. Ты как, выдержишь такую дорогу?
– Куда я денусь, – сердито ответила Джу. – Организация душевная у меня, конечно, тонкая, но физически я не намного слабее тебя. Как мне кажется
– Ну, извини, не обижайся, – Миу погладила художницу по плечу. – Просто я тоже очень боюсь, вот и стараюсь держаться с излишней решительностью.
– Все правильно, – улыбнулась Джу подруге. – Держись так и дальше. Потому что я хоть и сильная, но решительности я у тебя все-таки займу маленько, ладно?
– Бери сколько надо! – засмеялась Миу. – И можешь не отдавать. Дарю.
На всякий случай Акх все-таки открыла капот и некоторое время с фонариком в руке пыталась обнаружить неисправность.
– Нет, бесполезно, – сообщила она, распрямляясь. – Скорее всего, что-то с поршневой группой. Говорю же, не починить это в полевых условиях. Да и не такой уж я специалист, как ты могла бы подумать. Мелкую неисправность – это еще туда-сюда. А вот что посерьезней… Да и незачем было. В прошлой жизни для этого существовали рабы-механики.
– Да, – согласилась Джу. – Сейчас бы вызвали автосервис, и все. Но прошлой жизни уже нет.
– Зато есть мы. И, надеюсь, будем и дальше. Ладно, грузимся и пошли.
Они шли по обочине дороги с рюкзаками за плечами, время от времени оборачиваясь на свет фар сзади и голосуя. Никто не останавливался. Легковые и грузовые машины, идущие из города, пролетали мимо, даже не сбавляя скорости.
– Все бегут, – констатировала Миу. – Спасаются. Зачем им попутчики? Тут бы самим ноги унести…
– Как-то не по-людски это, – сказала Баст. – Не по-сестрински.
– Очень даже по-людски, – возразила Акх. – Большинство из нас в случае опасности в первую очередь думает о себе и самых близких. А уж потом, если у него остается время и возможности, обо всех остальных.
– Может быть, у них в машинах нет места? – предположила художница.
– В каких-то нет, а в каких-то наверняка есть. Просто не хотят. Да и боятся. Ночь и поле кругом. Они же не знают, кто мы такие. А вдруг вооружены и только и ждем как бы чей-то транспорт захватить? Когда наступают лихие времена, то немедленно появляются и лихие люди.
– Разве мы похожи на преступниц? – удивилась Джу. – Вот уж не замечала.
– Ну, на лбу у нас не написано, что мы не преступницы… Не переживай, в крайнем случае дойдем пешком. Не сегодня – так завтра. Не такой уж и длинный путь. Подумаешь, сотня с лишним километров. Шагали и больше.
Так прошло два с лишним часа. Поток машин сзади постепенно редел и сошел на нет. Когда за четверть часа их не обогнал ни один автомобиль (в сторону города за все это время и вовсе проехало десяток, не больше), Миу остановилась и обернулась.
– Странно, – произнесла она. – Не может быть, чтобы все уже сбежали.
– Ты же сама говорила, – что большинство направятся на юг, – напомнила Джу. – Вот они и направились.
– Так-то оно так, но…
На дороге блеснул далекий свет фар.
– О, – сказала Миу. – попробуем тормознуть эту. Чует мое сердце, что получится.
Сердце фермера не подвело – машина – это оказался полугрузовой фургон – уже проехав, было, мимо, сбавила скорость и остановилась чуть дальше на дороге.
Подруги поспешили к ней, но тут хлопнула дверца, и чей-то решительный женский голос заставил их замереть на месте:
– Стоять, девушки. Предупреждаю, что у меня пистолет.
– А… зачем пистолет? – спросила Джу.
– На всякий случай, – пояснил голос. – Вы кто такие и как здесь оказались?
– Наша машина сломалась, – сказала Миу, всматриваясь в темный силуэт водителя. – Километрах в десяти-двенадцати отсюда. Мы ехали в Цитадель. Теперь вот идем пешком. Я – фермер. Уже бывший, потому что моя ферма сгорела при налете «диких». Моя подруга – художница.
– Какая машина? – осведомился голос.
Миу описала машину.
– Видела такую на обочине, – промолвил голос. – Фермер и художница… Оружие есть?
– Вчера было, – честно призналась Акх. – Автомат. Но при входе в город у меня его изъяли.
– Из-за чего нас потом и чуть не изнасиловали мародеры, – добавила Баст. – Был бы автомат…
– А почему вы направляетесь именно в Цитадель? Все бегут на юг.
– Там нас ждут друзья, – объяснила Джу. – Оперативницы из Службы FF. Они сказали нам, чтобы мы ехали туда.
– Ладно, верю, – после небольшой паузы сообщил голос. – Бросайте рюкзаки в кузов, а сами залазьте в кабину – места хватит. Я тоже еду в Цитадель. А вместе веселее и не так страшно.
Звали владелицу полугрузового фургона Кора Инш. Как оказалось, была она хозяйкой ресторана «Глория» и, тронувшись с места, тут же рассказала, что в городе сейчас творится нечто невообразимое.
– Я уж было решила, что перехитрила всех, – охотно поведала она подругам. – Как-никак высокое совещание между нашей Первой и вождем «диких» у меня в ресторане прошло. Ну, думаю, раз «дикие» с нашими договорились, тут-то я и развернусь. И – на тебе. Все-таки пришлось бежать. А вы, гляжу, раньше сообразили, что к чему?
– Это все благодаря Миу, – сказала Джу. – Если б не она, я, может, так по сю пору и не решилась бы.
– Сейчас из города уже не уехать, – авторитетно заявила Кора. – Думаю, что я была последней, которой удалось прорваться через мост на другую сторону Трещины. Там такой затор случился, что к утру не рассосется. Тем более, многие побросали машины как попало и пошли пешком. В общем, все в тысячу раз хуже, чем при штурме города «дикими». Ходят слухи, что армия полностью разгромлена. Мало того, что на город идут гигантские крысы, вороны и собаки, так за ними еще и десятки, а то и сотни тысяч мутантов. А эти вообще никого не щадят. Вы знаете, что они умеют гипнотизировать человека на расстоянии? Что прикажут, то и сделаешь. Как робот. Армия-то и погибла, потому что все перестреляли друг друга. А почему? Потому что мутанты им приказали. Несколько человек только сумели добраться до города живыми и при памяти.
– Как же этим нескольким удалось уцелеть? – вклинилась в монолог Коры Миу, чтобы создать хоть видимость разговора.
– Говорят, что спаслись те, кто все время очень громко пел песни, – охотно поделилась знаниями Кора Инш. – Или орал во всю глотку, не переставая. Неважно – что, лишь бы орать. Голоса себе посрывали, но выжили. Не дали мутантам захватить контроль над своей головой. Ну и, опять же, сила воли у них, наверное, покрепче оказалась, чем у других. Говорят, многие тоже пели и орали, а не помогло, – мутанты приказали им стрелять друг в друга, и такое началось… М-мать Великая!! Ты что?!!
Откуда-то сбоку из темноты, прямо в свет фар, выскочил на дорогу, мужчина, развернулся лицом к машине и вскинул автомат.
Реакция у владелицы ресторана оказалась, что надо.
– Пригнитесь!! – рявкнула она, припала к рулю и резко увеличила скорость.
Ночной мародер-автоматчик явно не ожидал от сестер-гражданок такой прыти и едва успел отпрянуть в сторону.
– Головы не поднимать! – скомандовала Кора и вдавила в пол акселератор до отказа.
Двигатель взвыл, дорога прыгнула под колеса, сзади ударила автоматная очередь, завизжали пули, рикошетируя от металлического кузова.
– Выноси, родимая!!
Не сбавляя скорости, фургон вошел в поворот, еге занесло, в какой-то момент Джу показалось, что сейчас их вышвырнет с дороги, но Кора справилась с управлением, и вскоре они оказались вне досягаемости автоматных выстрелов.
– Ух! – выдохнула Кора, распрямляясь. – Что это было?
– Нападение, – любезно объяснила Миу Акх. – Наглое и грубое. Ты молодец. Если бы остановилась, могли бы не только фургон с пожитками, но жизнь потерять.
– Да уж… – ошеломленно покрутила головой Инш. – Сама не знаю, как это я сообразила, что тормозить нельзя! Прямо какой-то инстинкт сработал.
– Очень правильный инстинкт, – похвалила Джу. – Самосохранения называется. Скорей бы до Цитадели добраться, что ли.
– Теперь уже не очень далеко, – сказала Кора, глянув на спидометр. – Еще часа полтора, не больше. Если, конечно, ничего больше не случится.
Больше ничего не случилось, и через час двадцать минут они в целости и сохранности подъехали к воротам Цитадели.
* * *
«Саркофаги» открылись на следующий день, ближе к вечеру. И за все это время Фаго Лов почти не сомкнул глаз. Ему удалось поспать ровно сорок минут после того, как все самые необходимые приготовления были сделаны, и он понял, что теперь от него уже ничего зависит и нужно только ждать.А недостатка в необходимых и сложных приготовлениях с тех пор, как на территории Цитадели опустилось это летающее «чудо», и военный комендант Вика Тим немедленно назначила Фаго ответственным за пробуждение и жизнь инопланетян, не было.
При этом, как, впрочем, и всегда, комендант совершенно не брала в расчет соображения Фаго Лова о том, достаточно ли он компетентен для того, чтобы справиться с поставленной задачей.
– Что значит «могу не справиться»? – окинула Вика ученого непонимающим взглядом своих прекрасных серых глаз. – Считай, что это приказ. А приказы не обсуждаются. Иди и выполняй.
И она отпустила Фаго царственным взмахом руки.
Лов хотел, было, напомнить Вике, что с некоторых пор ситуация в мире изменилась, и отношения между сестрами-гражданками и мужчинами-учеными Цитадели, уже не могут быть прежними, но передумал и промолчал. Он был опытным человеком и понимал, что на рожон, без достаточных на то оснований, лезть не стоит. Оснований же было явно недостаточно, а рожон, наоборот, никуда не делся. Потому что одно дело город, и совсем другое – Цитадель, где власть сестер-гражданок никто пока еще не отменял.
Пришлось выполнять. Да ему и самому было крайне интересно – все-таки не каждый день ученому попадает в руки чужой космический корабль да еще и с предположительно живыми инопланетянами внутри!
Честно сказать, Фаго Лов никогда особо не задумывался над возможностью разумной жизни на каких-то там других планетах. Его гораздо больше интересовала жизнь во всех проявлениях на его собственной планете Земля. Жизнь, которая за свою миллиарднолетнюю историю неоднократно могла быть уничтожена. Но не уничтожилась. И данный факт внушал Фаго Лову здоровый оптимизм с изрядной долей цинизма, который он для себя давно сформулировал одной фразой: «Жить будем долго. Но плохо». А другие планеты… Где они, эти планеты? Человечество не успело еще и до тех по-настоящему добраться, которые вместе с Землей крутились вокруг Солнца, как не придумало ничего лучше, чем развязать глобальную ядерную войну, чуть было не отбросившую его, человечество, на десятки тысяч лет назад, в пещеры и шалаши каменного века. А уж об иных звездных системах и вовсе оставалось пока только мечтать. Тем, кому эти мечты доставляли удовольствие и щекотали воображение.
Сам же Фаго, если когда о чем-то и мечтал, так это лишь о том, чтобы власть сестер-гражданок, наконец, каким-либо образом закончилась, и общество приобрело нормальный вид. Как биолог, он видел всю неестественность теперешнего положения человечества и понимал, что бесконечно долго это продолжаться не может. Природа все равно возьмет свое. Рано или поздно. Да, он был согласен с тем, что полтора века назад произошел определенный социальный и биологический сбой, который и привел к новому матриархату. Но Фаго считал, что сбой этот уже сгладился, и нынешние мужчины – особенно те, кого называли «дикими» – снова могут и должны занять то место, которое им предназначено природой. С учетом, прежних ошибок, разумеется. А если этого не произойдет, то человечество ждет снова такая судорога в развитии, что на этот раз, пожалуй, ста пятьюдесятью годами не обойдется. Если вообще обойдется.
Впрочем, размышления на данную тему и – особенно – выводы Фаго Лов держал при себе. Ему было совершенно ясно, что, не смотря на всю свою ценность для сестер-гражданок, как хорошего ученого и довольно привлекательную мужскую особь (недостатка в сексуальных контактах за все время его жизни в Цитадели он не испытывал), стоит ему начать проявлять акцентированное и постоянное неудовольствие своим социальным положением, как можно тут же лишиться всех привилегий и отправиться выращивать злаки или разводить коров на какую-нибудь ферму. И это еще в лучшем случае.
Впрочем, сейчас положение, кажется, изменилось, но, как уже и было сказано, не настолько, чтобы спустя рукава выполнить прямой приказ военного коменданта. Тем более приказ, в исполнении которого, опять же, и сам Фаго Лов был лично заинтересован.
Первым делом Фаго набросал план действий в порядке очередности, затем, не медля, утвердил его у директора Цитадели, заручившись у нее заодно полной материальной поддержкой, а затем приступил непосредственно к работе. Первым делом предстояло:
1. Смонтировать вокруг корабля специальный герметичный ангар со шлюзом.
2. Продезинфицировать тщательнейшим образом «инопланетного гостя» снаружи и внутри.
3. Соорудить систему непрерывной подачи в ангар стерилизованного воздуха так, чтобы давление внутри ангара и корабля превысило атмосферное.
4. Оборудовать вплотную с ангаром лабораторию по исследованию инопланетного генетического материала и коммуникационный центр по налаживанию контакта с экипажем.
5. Обеспечить весь задействованный в операции персонал к предполагаемому моменту пробуждения четырех гуманоидов герметичными и стерильными скафандрами.
6. Наладить взаимодействие научного персонала с вооруженной охраной корабля.
Последнего пункта в плане Фаго Лова не было, но Вика Тим ввела его в обязательном порядке и лично проинструктировала старшую по охране и лично Фаго.
– Еще не хватало, чтобы эта штука улетела, когда ее хозяева очнутся, – заявила она. – Поэтому ваша задача не подпустить экипаж, после того, как он придет в себя, даже близко к пульту управления. Еще лучше, сразу их изолировать от рубки управления вообще. Пока не узнаем все, что можно, гуманоидов туда не пускать. В случае крайней необходимости, если, например, им надо будет забрать оттуда нечто жизненно важное – только под усиленной охраной и по моему личному разрешению. Отвечаете головой. Это ясно?
Старшая охраны заявила, что ей все ясно и вопросов она не имеет. Фаго Лов же заметил, что вряд ли сразу после пробуждения инопланетяне будут способны на активные действия. Дай бог, чтобы вообще выжили.
– Вот и позаботьтесь об этом, – непререкаемо закончила инструктаж Вика Тим. – Во-первых, чтобы они остались живы и, во-вторых, чтобы могли активно действовать только под нашим жесточайшим контролем.
Это была адская по интенсивности, сложности и общему напряжению работа, но он справился.
Когда все было завершено, интуиция, выработанная годами научных исследований, подсказала Фаго, что, как минимум, сорок минут у него есть – раньше «саркофаги» вряд ли откроются. Своей интуиции он доверял. И еще Лов совершенно точно знал, что всегда лучше поспать, сколько позволяют обстоятельства, чем обходиться без сна вовсе.
Фаго Лов проснулся ровно за двадцать минут до того, как «саркофаги» начали открываться, и этого времени ему вполне хватило, чтобы облачиться в специальный герметичный легкий скафандр, используемый учеными для работы с особо опасными микроорганизмами, убедиться еще раз, что все службы готовы и работают в штатном режиме, войти в корабль и лично принять участие в первом контакте человечества с инопланетным разумом.
Глава двадцать четвертая
Таких сумасшедших дней, как этот, у военного коменданта Цитадели Вики Тим, пожалуй, не выпадало ни разу в жизни.
Начать с того, что денщик (на самом деле это был обычный кастрированный слуга-раб, но Вике нравилось называть его ныне забытым словом «денщик») разбудил ее ровно в семь часов утра.
На естественный вопрос, заданный спросонья, «какого хера он себе позволяет, когда знает прекрасно, что госпожа комендант встречала друзей и поздно легла?», он с непроницаемым видом заметил, что «госпожа комендант вчера сама изволила отдать строгий наказ поднять ее в это время, не взирая на все ее, госпожи коменданта, вопли и угрозы отрезать давно уже, кстати, отрезанные яйца».
Пришлось вставать и приводить заспанный и несколько похмельный организм в состояние боевой готовности при помощи контрастного душа и двух больших чашек горячего крепкого кофе. Впрочем, не так все было и плохо, как показалось в первые минуты пробуждения – Вика Тим давно заметила, что, если вечернюю выпивку сочетать с хорошим ночным сексом, то утреннее похмелье окажется вполне терпимым.
А секс вчера был очень даже неплох. Непонятно, правда, куда делся потом этот охотник… Арт Жес. Постеснялся остаться? Может быть. Оказывается, и свободных мужчин иногда трудно понять. Но – к делу. Что у нас сегодня среди первоочередных задач? Ну, конечно. Инопланетный корабль и прием высокого начальства. Ну и вообще… гостей. Если город будет решено оставить, то без паники не обойдется. Конечно, большинство ринется на юг. Но и сюда, наверняка, доберется столько народу, что всех Цитадель не вместит. Значит что? Правильно. Надо будет организовывать временный лагерь вокруг. А кому организовывать? И снова правильно. Военному коменданту.
Вика Тим не ошиблась. К рассвету у стен Цитадели скопилось около пяти сотен машин, и теперь, прибывшие из города сестры-гражданки, требовали убежища и защиты.
Около двенадцати часов дня ей доложили, что на подлете гравикоптер с важными лицами на борту. Но Вика Тим уже успела на этот час вникнуть во все животрепещущие вопросы и проблемы Цитадели, отдать самые необходимые распоряжения, умело раскидать трудоемкие и нудные хлопоты среди подчиненных и теперь могла встретить высокое начальство со спокойной совестью.
– Но… – попытался возразить Рони Йор.
– Даже и не начинай, – оборвал его Хрофт.
За окном короткая летняя ночь медленно уступала место серому рассвету. К этому времени они успели сделать невероятно много. Отобрали почти четыреста лучших бойцов-мужчин и несколько десятков оперативниц Службы FF, способных к индивидуальным действиям.
Снабдили всех плеерами с наушниками и записями древней рок-музыки.
Проинструктировали.
Пришлось на месте организовать целое производство по копированию тех записей, что имелись у Мары Хани и немногих остальных, которые сумели найти в городе. Оказалось, что это не так просто, так как абсолютное большинство сестер-гражданок предпочитало слушать совершенно иную музыку – современную и гораздо более «легкую». При этом надо было продумать и распланировать не только сами боевые действия против мутантов, но и предусмотреть возможные пути отхода. Потому что умирать не хотелось никому. Одно дело больно укусить врага и отскочить в сторону, и совсем другое – вцепиться в него мертвой хваткой. Во всех смыслах этого слова. А ведь нужно было еще организовать встречу и безопасный вывод из Трещины тех сотен и сотен людей, которые сейчас, надеясь на помощь своих бойцов-мужчин, шли по руслу подземной реки, спасаясь от нашествия крыс.
«Ваша задача, – инструктировал Хрофт Шейд командиров, – партизанская война. Никаких затяжных боев. Нанесли огневой удар из засады и тут же отошли. Пусть они думают, что нас много, и мы со всех сторон. Пусть боятся, пусть не спят и паникуют. Не забывайте, что мы наверняка лучше вооружены и подготовлены. И вообще, мы – люди. А они мутанты. И они хотят отнять у нас то, что мы буквально вчера завоевали с таким трудом. Отнять навсегда. Помните об этом, и тогда у вас все получится, Нужно продержаться несколько дней и постараться все-таки не пустить мутантов в город. Иначе выковыривать их потом отсюда будет совсем тяжело. За эти несколько дней сестры-гражданки обещали переформировать остатки своей армии, полиции и Службы FF, мобилизовать резервы и подготовить для врага еще парочку сюрпризов, о которых я предпочитаю сейчас не распространяться. Потому что, если кто-нибудь из вас или ваших подчиненных, не дай бог, попадет в лапы мутантов, то лучше будет для всех поменьше знать. Если совсем припрет – так, что деваться некуда, отступайте за Трещину, через мост. Дороги на юг, после того, как сестры-гражданки покинут город, будут заминированы. Но в этом случае, если придется уходить на восток, и мост через Трещину взорвать за собой надо будет обязательно. То есть, любой ценой…»
Да, сделано было много. Но еще больше сделать предстояло. И решение остаться Хрофт Шейд окончательно принял около часа назад и теперь лишь доносил его до своего заместителя.
– Ты пойми, – тяжело вздохнул Шейд, заметив, каким бесстрастным сделалось лицо Рони Йора. – Если уж так вышло, что я стал вождем и лидером, то теперь я не имею никакого права бросать тех, кто мне доверился. Эти четыре сотни бойцов, что мы отобрали, уверен, справятся сами. На это и весь расчет, им не требуется один командир на всех. А вот тем почти двум тысячам наших людей, которые сегодня покинут город и уйдут к Цитадели, такой командир нужен. При этом он нужен не только им, но и мне. И не просто командир, а хитрый и умный политик. Не забывай, что все наши договора с сестрами-гражданками пока… как бы это сказать… не более чем слова. Но и не менее. Где гарантия того, что, нанося удар по мутантам, они заодно не прихлопнут и нас? Или того, что, опять же, против мутантов они постараются в первую очередь выставить наши силы, а потом, когда мы истечем кровью, захотят одержать победу сразу и над ними, и над нами?
– В таком случае, – сказал Рони Йор, – мне не очень понятно, зачем мы вообще лезем в эту авантюру под названием «партизанская война с мутантами». Пусть бы себе эти уроды захватывали город, а мы бы сберегли людей.
– Это политика, Рони, – устало ответил Хрофт. – Я мог бы долго объяснять, зачем это необходимо, однако не хочу – ни времени нет, ни сил. Считай, что это жест доброй воли, сделать который мне подсказывает моя, никогда не подводящая, интуиция.
– То есть, я должен только умело делать вид, что мы с сестрами-гражданками союзники, – уточнил Йор, – а на самом деле смотреть, чтобы нам не ударили в спину?
– Почти верно, – кивнул Хрофт. – Но только почти. Ты не должен делать вид. Ты должен знать, что мы союзники. Но также должен знать и то, что всякий союзник в определенных изменившихся обстоятельствах может стать противником. Вот и все. Ничего сложного.
И он весело подмигнул Рони Йору красным от бессонных ночей глазом.
Они догнали соплеменников, ведомых Шнед Ганном, на следующий день ближе к вечеру.
Симус Батти вовремя догадался, что Харику Су нужно идти далеко впереди танка, чтобы не напороться на серьезные неприятности.
– Больше некому, Харик, – извинительным тоном сказал он. – Из меня с моей раной ходок не очень, а наших танкистов-женщин вперед не пошлешь – пристрелят еще их с перепугу-то.
– Ну, с перепугу-то и меня пристрелить могут, – проворчал трудень, которому, естественно, совершенно не хотелось шагать в полном одиночестве по темному подземному руслу.
– Тебя не пристрелят, – заверил его Симус. – Тебя, после твоих подвигов, каждая собака знает и уважает. А вот если мы сунемся к ним в танке без предупреждения – сожгут за милую душу. Там у них есть, чем жечь. И кому.
Оказалось, что догадка хвата была абсолютно верной – первыми, кого Харик обнаружил, была вооруженная группа из четырех трудней, крадущаяся ему навстречу. Они и объяснили Харику, что после того, как вчера до людей Подземелья донесся шум далекого обвала, Шнед Ганн выставил на ночь усиленные караулы, а утром было решено выслать назад разведчиков.
– Вообще-то, – признался совсем юный командир группы, – мы думали, что вы с Симусом вчера погибли, прикрывая наш отход. – Уж больно взрыв был… мощный. И потом, когда вы быстро нас не догнали… А оно вон как вышло! Все будут очень рады.
Теперь танк Каны Кейры полз вслед за людьми, замыкая нескончаемое шествие.
На его броне густо разместили тех, кто совсем обессилел и не мог идти, башенный стрелок уступила свое место одной из женщин с грудным ребенком на руках, а к командирскому сиденью Каны Кейры пристегнули ремнями больного старика, которого до этого несли на носилках. Сама Кана уселась за рычаги, потому что умела водить танк лучше своего башенного стрелка и так ей было спокойнее.
Симус же Батти неожиданно для самого себя оказался за спиной Каны в тесном и малоудобном пространстве и теперь уже не собирался менять своего местоположения.
Во-первых, рана все-таки побаливала, и он не хотел ее тревожить при ходьбе, а во-вторых, в какой-то момент Симус понял, что ему просто хорошо, когда он находиться рядом с этой невысокой и ладной женщиной-танкистом. Смутно он до сих пор ощущал то спокойное тепло, которое исходило от ее тела ночью, когда они лежали рядом. И воспоминание об этом тепле согревали его сейчас изнутри.
Начать с того, что денщик (на самом деле это был обычный кастрированный слуга-раб, но Вике нравилось называть его ныне забытым словом «денщик») разбудил ее ровно в семь часов утра.
На естественный вопрос, заданный спросонья, «какого хера он себе позволяет, когда знает прекрасно, что госпожа комендант встречала друзей и поздно легла?», он с непроницаемым видом заметил, что «госпожа комендант вчера сама изволила отдать строгий наказ поднять ее в это время, не взирая на все ее, госпожи коменданта, вопли и угрозы отрезать давно уже, кстати, отрезанные яйца».
Пришлось вставать и приводить заспанный и несколько похмельный организм в состояние боевой готовности при помощи контрастного душа и двух больших чашек горячего крепкого кофе. Впрочем, не так все было и плохо, как показалось в первые минуты пробуждения – Вика Тим давно заметила, что, если вечернюю выпивку сочетать с хорошим ночным сексом, то утреннее похмелье окажется вполне терпимым.
А секс вчера был очень даже неплох. Непонятно, правда, куда делся потом этот охотник… Арт Жес. Постеснялся остаться? Может быть. Оказывается, и свободных мужчин иногда трудно понять. Но – к делу. Что у нас сегодня среди первоочередных задач? Ну, конечно. Инопланетный корабль и прием высокого начальства. Ну и вообще… гостей. Если город будет решено оставить, то без паники не обойдется. Конечно, большинство ринется на юг. Но и сюда, наверняка, доберется столько народу, что всех Цитадель не вместит. Значит что? Правильно. Надо будет организовывать временный лагерь вокруг. А кому организовывать? И снова правильно. Военному коменданту.
Вика Тим не ошиблась. К рассвету у стен Цитадели скопилось около пяти сотен машин, и теперь, прибывшие из города сестры-гражданки, требовали убежища и защиты.
Около двенадцати часов дня ей доложили, что на подлете гравикоптер с важными лицами на борту. Но Вика Тим уже успела на этот час вникнуть во все животрепещущие вопросы и проблемы Цитадели, отдать самые необходимые распоряжения, умело раскидать трудоемкие и нудные хлопоты среди подчиненных и теперь могла встретить высокое начальство со спокойной совестью.
* * *
– Ты улетишь, – сказал Хрофт Шейд. – Вместе с Первой и Йолике. А я останусь.– Но… – попытался возразить Рони Йор.
– Даже и не начинай, – оборвал его Хрофт.
За окном короткая летняя ночь медленно уступала место серому рассвету. К этому времени они успели сделать невероятно много. Отобрали почти четыреста лучших бойцов-мужчин и несколько десятков оперативниц Службы FF, способных к индивидуальным действиям.
Снабдили всех плеерами с наушниками и записями древней рок-музыки.
Проинструктировали.
Пришлось на месте организовать целое производство по копированию тех записей, что имелись у Мары Хани и немногих остальных, которые сумели найти в городе. Оказалось, что это не так просто, так как абсолютное большинство сестер-гражданок предпочитало слушать совершенно иную музыку – современную и гораздо более «легкую». При этом надо было продумать и распланировать не только сами боевые действия против мутантов, но и предусмотреть возможные пути отхода. Потому что умирать не хотелось никому. Одно дело больно укусить врага и отскочить в сторону, и совсем другое – вцепиться в него мертвой хваткой. Во всех смыслах этого слова. А ведь нужно было еще организовать встречу и безопасный вывод из Трещины тех сотен и сотен людей, которые сейчас, надеясь на помощь своих бойцов-мужчин, шли по руслу подземной реки, спасаясь от нашествия крыс.
«Ваша задача, – инструктировал Хрофт Шейд командиров, – партизанская война. Никаких затяжных боев. Нанесли огневой удар из засады и тут же отошли. Пусть они думают, что нас много, и мы со всех сторон. Пусть боятся, пусть не спят и паникуют. Не забывайте, что мы наверняка лучше вооружены и подготовлены. И вообще, мы – люди. А они мутанты. И они хотят отнять у нас то, что мы буквально вчера завоевали с таким трудом. Отнять навсегда. Помните об этом, и тогда у вас все получится, Нужно продержаться несколько дней и постараться все-таки не пустить мутантов в город. Иначе выковыривать их потом отсюда будет совсем тяжело. За эти несколько дней сестры-гражданки обещали переформировать остатки своей армии, полиции и Службы FF, мобилизовать резервы и подготовить для врага еще парочку сюрпризов, о которых я предпочитаю сейчас не распространяться. Потому что, если кто-нибудь из вас или ваших подчиненных, не дай бог, попадет в лапы мутантов, то лучше будет для всех поменьше знать. Если совсем припрет – так, что деваться некуда, отступайте за Трещину, через мост. Дороги на юг, после того, как сестры-гражданки покинут город, будут заминированы. Но в этом случае, если придется уходить на восток, и мост через Трещину взорвать за собой надо будет обязательно. То есть, любой ценой…»
Да, сделано было много. Но еще больше сделать предстояло. И решение остаться Хрофт Шейд окончательно принял около часа назад и теперь лишь доносил его до своего заместителя.
– Ты пойми, – тяжело вздохнул Шейд, заметив, каким бесстрастным сделалось лицо Рони Йора. – Если уж так вышло, что я стал вождем и лидером, то теперь я не имею никакого права бросать тех, кто мне доверился. Эти четыре сотни бойцов, что мы отобрали, уверен, справятся сами. На это и весь расчет, им не требуется один командир на всех. А вот тем почти двум тысячам наших людей, которые сегодня покинут город и уйдут к Цитадели, такой командир нужен. При этом он нужен не только им, но и мне. И не просто командир, а хитрый и умный политик. Не забывай, что все наши договора с сестрами-гражданками пока… как бы это сказать… не более чем слова. Но и не менее. Где гарантия того, что, нанося удар по мутантам, они заодно не прихлопнут и нас? Или того, что, опять же, против мутантов они постараются в первую очередь выставить наши силы, а потом, когда мы истечем кровью, захотят одержать победу сразу и над ними, и над нами?
– В таком случае, – сказал Рони Йор, – мне не очень понятно, зачем мы вообще лезем в эту авантюру под названием «партизанская война с мутантами». Пусть бы себе эти уроды захватывали город, а мы бы сберегли людей.
– Это политика, Рони, – устало ответил Хрофт. – Я мог бы долго объяснять, зачем это необходимо, однако не хочу – ни времени нет, ни сил. Считай, что это жест доброй воли, сделать который мне подсказывает моя, никогда не подводящая, интуиция.
– То есть, я должен только умело делать вид, что мы с сестрами-гражданками союзники, – уточнил Йор, – а на самом деле смотреть, чтобы нам не ударили в спину?
– Почти верно, – кивнул Хрофт. – Но только почти. Ты не должен делать вид. Ты должен знать, что мы союзники. Но также должен знать и то, что всякий союзник в определенных изменившихся обстоятельствах может стать противником. Вот и все. Ничего сложного.
И он весело подмигнул Рони Йору красным от бессонных ночей глазом.
* * *
«Со стороны, наверное, мы представляем из себя фантастическое зрелище, – думал Симус, пристроившись за спиной Каны Кейры в тесном пространстве между сиденьем механика-водителя и танковой башней. – Около трех тысяч, шагающих друг за другом под землей с фонарями и факелами, людей, – мужчин и женщин, детей и стариков – и медленно ползущий за ними самый настоящий танк. С башней, длинной пушкой и включенными фарами-прожекторами. Да только некому на это глянуть со стороны. Разве что богу. При условии, что он существует и не очень занят в данную минуту иными делами».Они догнали соплеменников, ведомых Шнед Ганном, на следующий день ближе к вечеру.
Симус Батти вовремя догадался, что Харику Су нужно идти далеко впереди танка, чтобы не напороться на серьезные неприятности.
– Больше некому, Харик, – извинительным тоном сказал он. – Из меня с моей раной ходок не очень, а наших танкистов-женщин вперед не пошлешь – пристрелят еще их с перепугу-то.
– Ну, с перепугу-то и меня пристрелить могут, – проворчал трудень, которому, естественно, совершенно не хотелось шагать в полном одиночестве по темному подземному руслу.
– Тебя не пристрелят, – заверил его Симус. – Тебя, после твоих подвигов, каждая собака знает и уважает. А вот если мы сунемся к ним в танке без предупреждения – сожгут за милую душу. Там у них есть, чем жечь. И кому.
Оказалось, что догадка хвата была абсолютно верной – первыми, кого Харик обнаружил, была вооруженная группа из четырех трудней, крадущаяся ему навстречу. Они и объяснили Харику, что после того, как вчера до людей Подземелья донесся шум далекого обвала, Шнед Ганн выставил на ночь усиленные караулы, а утром было решено выслать назад разведчиков.
– Вообще-то, – признался совсем юный командир группы, – мы думали, что вы с Симусом вчера погибли, прикрывая наш отход. – Уж больно взрыв был… мощный. И потом, когда вы быстро нас не догнали… А оно вон как вышло! Все будут очень рады.
Теперь танк Каны Кейры полз вслед за людьми, замыкая нескончаемое шествие.
На его броне густо разместили тех, кто совсем обессилел и не мог идти, башенный стрелок уступила свое место одной из женщин с грудным ребенком на руках, а к командирскому сиденью Каны Кейры пристегнули ремнями больного старика, которого до этого несли на носилках. Сама Кана уселась за рычаги, потому что умела водить танк лучше своего башенного стрелка и так ей было спокойнее.
Симус же Батти неожиданно для самого себя оказался за спиной Каны в тесном и малоудобном пространстве и теперь уже не собирался менять своего местоположения.
Во-первых, рана все-таки побаливала, и он не хотел ее тревожить при ходьбе, а во-вторых, в какой-то момент Симус понял, что ему просто хорошо, когда он находиться рядом с этой невысокой и ладной женщиной-танкистом. Смутно он до сих пор ощущал то спокойное тепло, которое исходило от ее тела ночью, когда они лежали рядом. И воспоминание об этом тепле согревали его сейчас изнутри.