Страница:
– Слушаюсь, сэр, – произнесла она томно и нежным взглядом окинула красивого светловолосого великана. – Мне хотелось бы поскорее узнать о вашем желании.
Как только официантка отошла от их столика, Карлос громко расхохотался.
– Ты хочешь переспать с этой шлюшкой, – поддразнил он Марко.
Марко пожал плечами, решив не выходить из роли.
– Если ты, конечно, не возражаешь.
– Ночь только начинается, – ответил Карлос. – И я хотел бы сначала набить себе желудок, а уже потом проткнуть эту шлюху своим копьем.
Марко усмехнулся.
– Я постараюсь тебе оставить небольшой кусочек от этой женщины.
Развеселившийся Карлос, закурил трубку.
– Кстати, о женщинах, как поживает Кристина?
Марко охватило беспокойство. Его не переставало тревожить, что Карлос стал все же свидетелем того, как он увез той далекой ночью Кристину Эббот с острова Эдисто. На протяжении нескольких лет Карлос несколько раз спрашивал его о девушке и сумел даже вытянуть у одного из людей Марко ее имя, когда они несколько лет назад заходили в порт. Марко безжалостно высек и разжаловал матроса, который так распустил язык в обществе Карлоса и его людей. И до сих пор нездоровый интерес Карлоса к Кристине не давал Марко покоя. Он всегда отвечал на вопросы испанца, касающиеся Кристины, стараясь говорить как можно более беззаботным тоном. Марко не хотел, чтобы его заклятый враг догадался о том, как дорога ему эта девушка на самом деле. Насколько Марко было известно, Карлос не знал, где именно в Карибском море находится его остров. Это означало, что девушка находится в полной безопасности. Он не сомневался в том, что в противном случае Карлос похитил бы Кристину и убил ее назло ему.
– Ну же, дружище? – напомнил о своем вопросе Карлос.
Марко отпил глоток пива и ответил.
– К сожалению, прошлой зимой ее свалила тропическая лихорадка, и она умерла.
Темные глаза Карлоса сузились.
– Какая жалость! Она могла бы в свое время согреть постель пирата. И может быть, даже твою, дружище?
Марко охватила ярость. Он с силой сжал в руке кружку с пивом, и лицо его словно окаменело. Однако, ему удалось все же взять себя в руки и не размозжить Карлосу череп. Такая выходка едва ли могла обеспечить Кристине большую безопасность.
Поэтому, пожав плечами, он ответил:
– Вообще-то, она стала со временем такой капризной и своенравной девчонкой, что ее смерть не слишком-то меня огорчила.
Карлос ничего на это не сказал, а лишь окинул Марко задумчивым взглядом.
К столику подошла официантка и поставила перед Карлосом тарелку, полную еды. Страстно желая избавиться от общества ненавистного ему испанца, Марко посадил женщину себе на колено, отчего та громко и радостно завизжала.
– Ты собираешься переспать с ней прямо здесь, дружище? – поинтересовался Карлос.
Марко встал и помог встать официантке.
– Идем, – велел он ей.
– Прибереги кусочек ее и для меня, дружище, – прибавил Карлос, принимаясь за ужин.
– Если только самый маленький, – усмехнулся Марко и под грубый хохот испанца направился с официанткой к лестнице, ведущей на второй этаж.
Поднявшись по узким ступенькам, они вышли в темный и грязный коридор. Из-за нескольких закрытых дверей доносились страстные стоны.
– Где твоя комната? – спросил Марко женщину.
Она улыбнулась, взяла его за руку и завела в маленькую комнатушку, где был только старый, осевший комод и грязная, неубранная постель. Свет от масляной лампы, стоявшей на комоде, был очень тусклым.
Официантка облизнулась, окинув Марко взглядом с головы до ног.
– Бог мой, какой ты большой!
– Не стоит возбуждаться, детка, – растягивая слова ответил ей Марко. – Я заплачу тебе за ночь любви, но спать с тобой не буду.
Слова эти явно потрясли женщину. – Тогда зачем…
– Честно говоря, мне надоела компания того испанца.
Официантка подошла к Марко ближе и подняла на него свои обиженные глаза.
– Разве тебе не нравится красотка Мэри?
– Ты просто восхитительна, – дипломатично ответил Марко, – но я дал слово другой женщине.
– Но мы ей не скажем, – поддразнила Марко официантка.
– Она все равно это поймет, – печально произнес Марко. – Как, к сожалению, и я тоже.
– Должно быть, эта какая-то леди? – Да.
Марко заметил на комоде колоду карт и игральные кости. Он подошел к комоду и взял карты.
– Может быть, сыграем в другую игру? Мэри погрозила ему пальчиком.
– Ты хочешь, чтобы твой приятель подумал, что мы занимаемся любовью?
– Да, – ответил Марко. – Только он не мой друг.
Время за игрой в карты и кости пролетело незаметно. Но хотя занятие это и было невинным, мысли Марко то и дело возвращались к Кристине. Он ловил себя на том, что представляет ее маленькие, крепкие груди, которые как раз уместились бы в его больших ладонях; как напрягаются их соски, к которым так хочется припасть губами; и как стройны и загорелы ножки Кристины, которые ему так хотелось бы ощутить вокруг своей талии, а еще лучше – на своих плечах. У Марко буквально перехватывало дыхание, когда перед его глазами вставало лицо Кристины: ее пухлые, надутые губки и огромные, прекрасные зеленые глаза. Они смотрели на него с молчаливым укором за то, что он проводил время с другой женщиной.
Марко вышел из таверны и зашагал вдоль темных убогих улиц, по которым шатались пьяные матросы и проходил время от времени ночной патруль. Чувство сексуального неудовлетворения, владевшее им все эти дни, казалось, никогда не будет устранено. Марко знал, что только одна женщина способна пробудить в нем желание. Но именно эта женщина и была для него запретным плодом!
Если бы только он мог сделать Кристину своей, а после этого выбросить ее из головы. Но поступить так он просто не имел права. Конечно, святым Марко никогда не был, и ему приходилось и раньше соблазнять восемнадцатилетних девчонок. Но дети, живущие на острове, всегда казались ему не такими, как все. Они были невинные, целомудренные, в чем-то даже святые. А теперь вот этот распустившийся цветок не дает ему покоя даже на таком расстоянии! Что же ему делать? Выслать Кристину с острова? Нанять ей учителя? Привезти на остров священника и заинтересовать ее религией? Да, проблема эта была далеко не из легких…
Размышляя таким образом, Марко продолжал идти по темным улочкам, направляясь к постоялому двору, где снял себе комнату. Он не подозревал о том, что его преследовали. Шагах в десяти от Марко шел Карлос, следуя за светловолосым венецианцем по грязным улочкам района, расположенного недалеко от пристани.
На губах испанца играла мрачная ухмылка. Сегодня вечером Главиано сообщил ему о том, что англичанка Кристина Эббот умерла. Но Карлосу почему-то в это не верилось. Интуиция подсказывала ему, что Марко сказал неправду, и он решил во что бы то ни стало все узнать.
Дело в том, что Карлосу заплатили, и заплатили очень даже неплохо за то, чтобы он выяснил, где скрывается эта девчонка, И стоит ему только отыскать Кристину Эббот… Мысль эта вызвала во всем теле Карлоса садистскую дрожь.
Глава 12
Глава 13
Как только официантка отошла от их столика, Карлос громко расхохотался.
– Ты хочешь переспать с этой шлюшкой, – поддразнил он Марко.
Марко пожал плечами, решив не выходить из роли.
– Если ты, конечно, не возражаешь.
– Ночь только начинается, – ответил Карлос. – И я хотел бы сначала набить себе желудок, а уже потом проткнуть эту шлюху своим копьем.
Марко усмехнулся.
– Я постараюсь тебе оставить небольшой кусочек от этой женщины.
Развеселившийся Карлос, закурил трубку.
– Кстати, о женщинах, как поживает Кристина?
Марко охватило беспокойство. Его не переставало тревожить, что Карлос стал все же свидетелем того, как он увез той далекой ночью Кристину Эббот с острова Эдисто. На протяжении нескольких лет Карлос несколько раз спрашивал его о девушке и сумел даже вытянуть у одного из людей Марко ее имя, когда они несколько лет назад заходили в порт. Марко безжалостно высек и разжаловал матроса, который так распустил язык в обществе Карлоса и его людей. И до сих пор нездоровый интерес Карлоса к Кристине не давал Марко покоя. Он всегда отвечал на вопросы испанца, касающиеся Кристины, стараясь говорить как можно более беззаботным тоном. Марко не хотел, чтобы его заклятый враг догадался о том, как дорога ему эта девушка на самом деле. Насколько Марко было известно, Карлос не знал, где именно в Карибском море находится его остров. Это означало, что девушка находится в полной безопасности. Он не сомневался в том, что в противном случае Карлос похитил бы Кристину и убил ее назло ему.
– Ну же, дружище? – напомнил о своем вопросе Карлос.
Марко отпил глоток пива и ответил.
– К сожалению, прошлой зимой ее свалила тропическая лихорадка, и она умерла.
Темные глаза Карлоса сузились.
– Какая жалость! Она могла бы в свое время согреть постель пирата. И может быть, даже твою, дружище?
Марко охватила ярость. Он с силой сжал в руке кружку с пивом, и лицо его словно окаменело. Однако, ему удалось все же взять себя в руки и не размозжить Карлосу череп. Такая выходка едва ли могла обеспечить Кристине большую безопасность.
Поэтому, пожав плечами, он ответил:
– Вообще-то, она стала со временем такой капризной и своенравной девчонкой, что ее смерть не слишком-то меня огорчила.
Карлос ничего на это не сказал, а лишь окинул Марко задумчивым взглядом.
К столику подошла официантка и поставила перед Карлосом тарелку, полную еды. Страстно желая избавиться от общества ненавистного ему испанца, Марко посадил женщину себе на колено, отчего та громко и радостно завизжала.
– Ты собираешься переспать с ней прямо здесь, дружище? – поинтересовался Карлос.
Марко встал и помог встать официантке.
– Идем, – велел он ей.
– Прибереги кусочек ее и для меня, дружище, – прибавил Карлос, принимаясь за ужин.
– Если только самый маленький, – усмехнулся Марко и под грубый хохот испанца направился с официанткой к лестнице, ведущей на второй этаж.
Поднявшись по узким ступенькам, они вышли в темный и грязный коридор. Из-за нескольких закрытых дверей доносились страстные стоны.
– Где твоя комната? – спросил Марко женщину.
Она улыбнулась, взяла его за руку и завела в маленькую комнатушку, где был только старый, осевший комод и грязная, неубранная постель. Свет от масляной лампы, стоявшей на комоде, был очень тусклым.
Официантка облизнулась, окинув Марко взглядом с головы до ног.
– Бог мой, какой ты большой!
– Не стоит возбуждаться, детка, – растягивая слова ответил ей Марко. – Я заплачу тебе за ночь любви, но спать с тобой не буду.
Слова эти явно потрясли женщину. – Тогда зачем…
– Честно говоря, мне надоела компания того испанца.
Официантка подошла к Марко ближе и подняла на него свои обиженные глаза.
– Разве тебе не нравится красотка Мэри?
– Ты просто восхитительна, – дипломатично ответил Марко, – но я дал слово другой женщине.
– Но мы ей не скажем, – поддразнила Марко официантка.
– Она все равно это поймет, – печально произнес Марко. – Как, к сожалению, и я тоже.
– Должно быть, эта какая-то леди? – Да.
Марко заметил на комоде колоду карт и игральные кости. Он подошел к комоду и взял карты.
– Может быть, сыграем в другую игру? Мэри погрозила ему пальчиком.
– Ты хочешь, чтобы твой приятель подумал, что мы занимаемся любовью?
– Да, – ответил Марко. – Только он не мой друг.
Время за игрой в карты и кости пролетело незаметно. Но хотя занятие это и было невинным, мысли Марко то и дело возвращались к Кристине. Он ловил себя на том, что представляет ее маленькие, крепкие груди, которые как раз уместились бы в его больших ладонях; как напрягаются их соски, к которым так хочется припасть губами; и как стройны и загорелы ножки Кристины, которые ему так хотелось бы ощутить вокруг своей талии, а еще лучше – на своих плечах. У Марко буквально перехватывало дыхание, когда перед его глазами вставало лицо Кристины: ее пухлые, надутые губки и огромные, прекрасные зеленые глаза. Они смотрели на него с молчаливым укором за то, что он проводил время с другой женщиной.
Марко вышел из таверны и зашагал вдоль темных убогих улиц, по которым шатались пьяные матросы и проходил время от времени ночной патруль. Чувство сексуального неудовлетворения, владевшее им все эти дни, казалось, никогда не будет устранено. Марко знал, что только одна женщина способна пробудить в нем желание. Но именно эта женщина и была для него запретным плодом!
Если бы только он мог сделать Кристину своей, а после этого выбросить ее из головы. Но поступить так он просто не имел права. Конечно, святым Марко никогда не был, и ему приходилось и раньше соблазнять восемнадцатилетних девчонок. Но дети, живущие на острове, всегда казались ему не такими, как все. Они были невинные, целомудренные, в чем-то даже святые. А теперь вот этот распустившийся цветок не дает ему покоя даже на таком расстоянии! Что же ему делать? Выслать Кристину с острова? Нанять ей учителя? Привезти на остров священника и заинтересовать ее религией? Да, проблема эта была далеко не из легких…
Размышляя таким образом, Марко продолжал идти по темным улочкам, направляясь к постоялому двору, где снял себе комнату. Он не подозревал о том, что его преследовали. Шагах в десяти от Марко шел Карлос, следуя за светловолосым венецианцем по грязным улочкам района, расположенного недалеко от пристани.
На губах испанца играла мрачная ухмылка. Сегодня вечером Главиано сообщил ему о том, что англичанка Кристина Эббот умерла. Но Карлосу почему-то в это не верилось. Интуиция подсказывала ему, что Марко сказал неправду, и он решил во что бы то ни стало все узнать.
Дело в том, что Карлосу заплатили, и заплатили очень даже неплохо за то, чтобы он выяснил, где скрывается эта девчонка, И стоит ему только отыскать Кристину Эббот… Мысль эта вызвала во всем теле Карлоса садистскую дрожь.
Глава 12
На следующий день, увидев неспешно прогуливающегося вдоль Черч-стрит красивого, элегантно одетого джентльмена, вы ни за что не узнали бы в нем знакомого уже нам пирата Марко Главиано. Он очень эффектно выглядел в темно-синем шелковом фраке с отделанными плиссировкой лацканами; атласном жилете, из под которого выглядывало кружевное жабо; модных брюках, кожаных туфлях с медными пряжками и черной фетровой шляпе с белым пером. В руках у Марко была элегантная трость с позолоченным набалдашником. Неспешно шагая по улице мимо красивых зданий и многочисленных лавок, он то и дело улыбался и приподнимал шляпу, приветствуя роскошно одетых дам, которые буквально пожирали его восхищенными взглядами.
Воздух был тяжелым и влажным, небо хмурилось. Ожидая скорую грозу, лавочники вносили свои товары в помещение, да и лоточники тоже спешили где-нибудь укрыться от дождя. Вдали можно было различить величественные суда, которые, мерно покачиваясь на волнах, следовали в сторону шумной, кипящей жизнью гавани.
Марко не давали покоя мысли. Убедившись в том, что чувственный голод утолить не удастся, он решил целиком посвятить себя решению проблемы, связанной с будущим Кристины, чтобы потом раз и навсегда эту девчонку выбросить из головы. Марко убеждал себя в том, что стоит ему только найти для Кристины подходящее место, увезти ее с острова, и его личная жизнь снова станет такой, как прежде.
Первым намерением Марко было найти церковь или школу, которая согласилась бы приютить девушку. Пока же ничего подходящего он так и не нашел. Чарлс-таун как колония Британии находился еще в состоянии развития. Хотя в городе и насчитывалось около шести церквей, школа здесь была всего одна, и ее финансировала церковь Святого Филиппа. К тому же Марко успел уже узнать, что это ветхое здание представляло собой не что иное, как благотворительное заведение для сирот и нищих. С другой стороны, директор школы не пришел в восторг от того, что Кристине уже исполнилось восемнадцать лет.
Господи, ему давно уже надо было подумать о судьбе девочки!
Единственный лучик надежды блеснул у Марко после того, как он поговорил со священником баптистского храма. Этот человек посоветовал ему разыскать мадам Снайдер, которая содержала пансион для молодых девушек на Бей-стрит. Именно туда Марко теперь и направлялся. Он решил, что если ничего не получится и там, ему останется только выйти на официального опекуна Кристины, Чарлза Рутджерса. От этого решения вопроса Марко воздерживался все эти шесть лет, поскольку не доверял Рутджерсу как опекуну девушки. Кроме того, он побаивался, что, узнав правду об исчезновении Кристины с острова Эдисто и его роли во всей этой истории, Рутджерс может, наверное, обвинить его в похищении ребенка.
Размышляя над этой дилеммой, Марко завернул за угол и едва не сбил с ног пожилого, дородного джентльмена в парике и элегантном фраке.
– Простите, синьор, – пробормотал Марко, отходя в сторону, чтобы дать дорогу джентльмену, его жене и нескольким уже взрослым детям.
Но джентльмен схватил вдруг Марко за рукав фрака и закричал:
– Марко Главиано! Клянусь всеми святыми, это ты, сынок!
Марко озадаченно посмотрел на мужчину, назвавшего его по имени, но потом, узнав в нем человека, который жил с ними по соседству в Венеции, очень обрадовался. Он потрепал мужчину по плечу и радостно воскликнул:
– Дон Джованни Ренальди! Вот так приятная неожиданность!
– В самом деле, мой мальчик! И нам всем тоже очень приятно тебя видеть!
– Как прекрасно, что мы встретились здесь в Чарлс-тауне! – Марко посмотрел на супругу своего соседа и его детей. – Значит, вы привезли с собой в Америку все свое семейство?
– Да. – Дон Джованни с гордостью показал на жену, миловидную круглолицую даму в платье с глухим воротом и большой соломенной шляпе. – Надеюсь, ты помнишь мою жену, донну Флору?
Марко взял руку улыбающейся, темноглазой леди и галантно поднес ее к губам.
– Синьора, я очень рад видеть вас снова.
– И я тоже, Марко, – ослепительно улыбаясь, ответила донна Флора. – Бог мой, да ты ведь стал уже совсем взрослым мужчиной!
Послышался звонкий девичий смех и дон Джованни показал на трех пухленьких, улыбающихся девушек, которые смотрели на Марко с нескрываемым восхищением.
– А теперь, мой друг, позволь мне еще раз представить тебе своих красавиц-дочек – Серафину, Калисту и Жовиту.
Марко перевел взгляд на девушек. Хотя на всех были модные платья и нарядные шляпки, они походили на своего носатого отца.
– Леди, я покорен и очарован вашей красотой, – дипломатично произнес Марко и поцеловал по очереди руки всем девушкам, вызвав тем самым на их лицах густую краску и глупый смех.
После этого дон Джованни повернулся к высокому, стройному, с серьезным выражением лица молодому человеку, глаза которого частично закрывали треуголка и вьющийся парик.
– А это мой любимый сын Витторио.
– Витторио, – повторил Марко, пожимая молодому человеку руку. – Мне кажется, когда мы виделись в последний раз, на вас была форма матроса.
– Как вы уже успели, надеюсь, заметить, – с достоинством ответил Витторио, гордо вскидывая голову и расправляя свои шелковые манжеты, – я успел вырасти.
– Да, да, конечно, – поспешил сказать Марко, переводя взгляд на дона Джованни. – Что привело вас в колонию, мой друг?
– Мне следовало бы задать тот же вопрос тебе, мой мальчик.
Только Марко задумался над более или менее подходящим ответом, как гулкими раскатами прогремел гром, вслед за которым на землю посыпались тяжелые, крупные капли дождя. Испуганно заохав, женщины бросились раскрывать свои зонтики, а дон Джованни сказал Марко решительным голосом:
– Клянусь всеми святыми, не можем же мы вот так просто расстаться. Пойдем поужинаем с нами, мой мальчик и не спеша обо всем поговорим.
– С удовольствием, – согласился Марко.
Встретившиеся после долгой разлуки соседи поспешили в ближайшую закусочную и уселись за большим столом у окна. Дон Джованни заказал для всех суп с крабами, запеченные креветки с рисом, вино и хлеб.
– Так что же все-таки ты делаешь в Чарлс-тауне, мой мальчик? – снова поинтересовался дон Джованни, отпивая большой глоток вина.
– Я должен буду просить вас ответить мне на этот вопрос первым, – спокойным голосом ответил Марко. – Никогда бы не подумал, что встречу вас здесь, в колониях. Надеюсь, вашу уважаемую семью еще не сломила жизнь в Венеции.
Хотя выражение лица дона Джованни и стало печальным, он покачал головой.
– Нам удается держаться на плаву только благодаря незначительной собственности – стекольному заводику в Мурано и винодельне, и уж конечно, не благодаря этим варварам испанцам и другим чужеземцам, издевавшимся над нашим народом на протяжении целых веков. Но вообще-то, мы приехали в Америку по более приятному случаю. – С этими словами он улыбнулся самой невзрачной из своих дочерей. – Наша дорогая Серафина обручена с сыном моего старого друга Лоренцо Палермо, который уже некоторое время живет со своей семьей на побережье моря Бофорта. И мы все приехали в Южную Каролину на свадьбу.
– О, примите мои искренние поздравления, – тепло улыбаясь, обратился Марко к смутившейся и покрасневшей девушке.
– И нам тоже очень приятно встретить вас здесь, Марко, – сказала Серафина, потупив взор.
– Да, кстати, а теперь твоя очередь рассказать нам о том, что привело тебя в колонию.
Когда Марко заговорил, лицо его было печально.
– Вы, должно быть, понимаете, что после смерти родителей меня ничто уже не удерживало в родных краях.
Дон Джованни вздохнул и сочувственно произнес:
– Да, мой дорогой мальчик. Для нас это было настоящей трагедией узнать, что твой отец, выдающийся посол и благороднейший человек, был предан испанскими шакалами в руки инквизиции. А твоя мать… Одному Богу известно, что пережила бедная Елена после смерти Бетрандо.
Марко сдержанно кивнул.
– Да, мне было больно смотреть, как мама угасает, как… – Тяжело вздохнув, он продолжил: – Мне всегда тяжело вспоминать об этом.
– Понимаю, – сказал дон Джованни. – Но что заставило тебя выбрать именно Чарлс-таун, мой мальчик? У тебя здесь какое-то дело?
Марко не знал, как лучше ответить на заданный вопрос. Но в последний момент он решил, что не стоит рассказывать этим людям из Венеции о своей пиратской деятельности. Поскольку семья Ренальди никогда не была особенно близка с его семьей, Марко предпочел, чтобы эти старые соседи считали, будто он занят более достойным и важным делом.
– Вообще-то, я живу не в Чарлс-тауне, – объяснил он. – Я стал владельцем сахарной плантации на одном из островов Карибского моря и приехал сюда для того, чтобы встретиться со своим доверенным лицом и закупить необходимый провиант.
– Я всегда говорил, что этот молодой человек многого добьется в жизни, – одобрительно произнес дон Джованни и, кивнув в сторону своих дочерей, прибавил: – Кстати, а не нужна ли тебе жена, сынок? Видишь ли, нам предстоит выдать замуж еще двух из этих красоток.
Замечание это вызвало взрыв хохота у девушек и вымученную улыбку у Марко.
– Джованни! – набросилась на супруга донна Флора. – Ты не должен смущать бедного Марко!
Дон Джованни отмахнулся от жены.
– Мальчик уже достаточно повзрослел, чтобы знать, чего хочет его сердце и разум.
– Но, возможно, он еще недостаточно повзрослел для того, чтобы остепениться и вступить в брак, – сказал Марко и улыбнулся девушкам. – Как бы ни волновала меня красота этих юных леди.
От такого изысканного комплимента девушки буквально запищали от восторга, а дон Джованни похлопал Марко по руке и насмешливо сказал:
– Может быть, мой мальчик, среди твоей плантации сахарного тростника растет и дикий овес?
– Джованни, ради Бога! – принялась отчитывать мужа донна Флора. – Не забывай, что здесь находятся твои дочери.
Дон Джованни усмехнулся.
– У моего старого друга дона Лоренцо несколько неженатых сыновей, а значит, мы с пользой проведем там время. – Он махнул головой в сторону Витторио. – И потом, когда мы вернемся в Венецию, нам останется только найти достойную невесту для моего сына, чтобы он мог продолжить имя семьи и взять на себя все дела.
Как только дон Джованни признес эти слова, в голову Марко пришла мысль, и он обратился к Витторио:
– Значит, вы хотите в ближайшем будущем жениться, мой друг?
– Таково желание моего отца, – сухо ответил Витторио. – И будучи взрослым мужчиной двадцати лет, я должен, конечно же, прислушиваться к его советам, хотя с гораздо большим удовольствием я стал бы священником и посвятил свою жизнь служению Богу.
Дон Джованни махнул на сына рукой.
– Витторио наш единственный сын, а значит, и единственный мой наследник. И он будет последним глупцом, если откажется от нашего состояния и проведет остаток жизни в бедности.
– В самом деле, – задумчиво произнес Марко, глядя на Витторио. В этот момент до него дошло, что он смотрит прямо на решение всех своих проблем. Стараясь говорить беззаботным тоном, он сказал: – Кстати, я знаю одну красивую, молодую леди, которая подошла бы на роль жены Витторио.
Все шестеро Ренальди, как по команде, уставились на Марко с нескрываемым интересом.
– И кто же эта юная леди? – поинтересовался дон Джованни.
Не долго раздумывая, Марко ответил:
– Моя племянница, Кристина.
– Твоя племянница? – воскликнул дон Джованни, но когда у тебя успела появиться племянница, мой мальчик?
Марко продолжал сочинять буквально на ходу:
– Надеюсь, вы помните мою дорогую сестру Бьянку?
– О да, – произнесла донна Флора с выражением искреннего участия. – Насколько я помню, эту замечательную девушку твои родители отправили во Флоренцию в женский монастырь.
– У вас прекрасная память, – заметил Марко.
– Но разве она не умерла там, успокой Боже ее душу? – продолжила донна Флора.
– Да, к сожалению, мы потеряли Бьянку, но прежде она успела выйти замуж и родить ребенка.
– Она вышла замуж? И родила ребенка? – удивленно воскликнула донна Флора и с озадаченным видом нахмурилась. – Но почему же я, интересно, этого не помню?
Марко пожал плечами.
– Это было давно, донна Флора, Бьянка вышла замуж за англичанина по имени… Эббот. И у нее родилась девочка, Кристина. К сожалению, Бьянка во время родов умерла, а спустя несколько лет погиб и отец девочки. Это случилось, когда он сражался на стороне неаполитанцев, в очередной раз защищая от испанцев Неаполь.
Все шестеро Ренальди дружно охнули и перекрестились.
– Бедное дитя! – воскликнула Жовита. – Подумать только, она потеряла обоих родителей в таком юном возрасте! И при таких трагических обстоятельствах!
– Да, – согласился Марко. – Приблизительно в то же время умерла моя дорогая мать, поэтому я и покинул Венецию, забрав из Флоренции свою маленькую племянницу и ее англичанку-няню, и увез их обеих с собой.
– И сколько же лет девочке сейчас? – спросил дон Джованни, с задумчивым видом почесывая подбородок.
– Восемнадцать. И она тоже, – виновато улыбнулся Марко, – очень красива, набожна и послушна. – За столом послышались одобрительные вздохи и даже серьезный Витторио, казалось, был заинтригован.
– Говоря по правде, – продолжил Марко, – Кристина пребывает сейчас в том возрасте, когда ей нужно подыскать хорошего мужа. – С этими словами он бросил многозначительный взгляд на дона Джованни. – И конечно, я намерен обеспечить свою племянницу довольно неплохим приданым.
– Естественно, – пробормотал дон Джованни, темные глаза которого сразу же заблестели.
– Единственная проблема заключается в том, что наш остров расположен очень изолированно от других, – пожаловался Марко. – А мне хотелось бы, чтобы моя племянница жила в каком-нибудь более цивилизованном месте, с приличным обществом, культурой, – Марко замолчал, многозначительно глядя на Витторио, – и конечно, церквями. Дело в том, что Кристина очень набожна. – Как только на лице Витторио появилось одобрительное выражение, Марко продолжил свой рассказ. – Если честно, то мне очень хотелось бы, чтобы моя племянница жила в Венеции и вышла замуж за человека из хорошей семьи.
– Я уверен, ты хочешь дать ей все самое лучшее, – заметил дон Джованни.
– А теперь позвольте мне спросить, как долго еще вы собираетесь пробыть в колонии? – как бы между прочим поинтересовался Марко.
– Думаю, что несколько месяцев, – ответил дон Джованни. – Свадьба состоится в Бофорте, но не раньше чем через несколько недель – мы должны как следует к ней подготовиться. После того как мы выдадим Серафину замуж, мы, возможно, поездим немного по стране, прежде чем возвратимся домой. – Он с улыбкой посмотрел на жену. – Донне Флоре просто не терпится сделать кое-какие покупки в вашем городе Нью-Йорке и посмотреть Бостон.
– Но вы не можете вернуться домой, не побывав в гостях у меня, – запротестовал Марко. – Я был бы очень рад видеть вас всех у себя на острове.
В то время как остальные Ренальди одобрительно что-то зашептали, дон Джованни сказал:
– Это очень любезное предложение с твоей стороны, и нам тоже очень хотелось бы взглянуть на твою плантацию, мой мальчик. Но когда ты хочешь, чтобы мы приехали?
– Завтра утром мы отплываем домой, – сказал Марко, – но я с радостью пришлю свою шхуну через несколько недель в Бофорт за вами. Мне очень хотелось бы познакомить вас всех, – он снова перевел взгляд на Витторио, – с моей прелестной племянницей.
– Мы сочли бы это за честь, – поспешил ответить дон Джованни.
– А я сочту за честь принять вас всех у себя на острове, – сказал Марко.
Когда женщины принялись возбужденно щебетать друг с другом, Марко нагнулся к дону Джованни и, прикрыв рот ладонью, произнес:
– Сможете ли вы позавтракать со мной завтра утром, мой друг? Моя шхуна отходит в полдень, с отливом, но прежде я хотел бы обсудить с вами одно деловое предложение. Предложение, которое представляет интерес для нас обоих.
Дон Джованни заговорщически улыбнулся и пожал Марко руку.
– Я буду с нетерпением ждать завтрашнего утра, мой мальчик.
Воздух был тяжелым и влажным, небо хмурилось. Ожидая скорую грозу, лавочники вносили свои товары в помещение, да и лоточники тоже спешили где-нибудь укрыться от дождя. Вдали можно было различить величественные суда, которые, мерно покачиваясь на волнах, следовали в сторону шумной, кипящей жизнью гавани.
Марко не давали покоя мысли. Убедившись в том, что чувственный голод утолить не удастся, он решил целиком посвятить себя решению проблемы, связанной с будущим Кристины, чтобы потом раз и навсегда эту девчонку выбросить из головы. Марко убеждал себя в том, что стоит ему только найти для Кристины подходящее место, увезти ее с острова, и его личная жизнь снова станет такой, как прежде.
Первым намерением Марко было найти церковь или школу, которая согласилась бы приютить девушку. Пока же ничего подходящего он так и не нашел. Чарлс-таун как колония Британии находился еще в состоянии развития. Хотя в городе и насчитывалось около шести церквей, школа здесь была всего одна, и ее финансировала церковь Святого Филиппа. К тому же Марко успел уже узнать, что это ветхое здание представляло собой не что иное, как благотворительное заведение для сирот и нищих. С другой стороны, директор школы не пришел в восторг от того, что Кристине уже исполнилось восемнадцать лет.
Господи, ему давно уже надо было подумать о судьбе девочки!
Единственный лучик надежды блеснул у Марко после того, как он поговорил со священником баптистского храма. Этот человек посоветовал ему разыскать мадам Снайдер, которая содержала пансион для молодых девушек на Бей-стрит. Именно туда Марко теперь и направлялся. Он решил, что если ничего не получится и там, ему останется только выйти на официального опекуна Кристины, Чарлза Рутджерса. От этого решения вопроса Марко воздерживался все эти шесть лет, поскольку не доверял Рутджерсу как опекуну девушки. Кроме того, он побаивался, что, узнав правду об исчезновении Кристины с острова Эдисто и его роли во всей этой истории, Рутджерс может, наверное, обвинить его в похищении ребенка.
Размышляя над этой дилеммой, Марко завернул за угол и едва не сбил с ног пожилого, дородного джентльмена в парике и элегантном фраке.
– Простите, синьор, – пробормотал Марко, отходя в сторону, чтобы дать дорогу джентльмену, его жене и нескольким уже взрослым детям.
Но джентльмен схватил вдруг Марко за рукав фрака и закричал:
– Марко Главиано! Клянусь всеми святыми, это ты, сынок!
Марко озадаченно посмотрел на мужчину, назвавшего его по имени, но потом, узнав в нем человека, который жил с ними по соседству в Венеции, очень обрадовался. Он потрепал мужчину по плечу и радостно воскликнул:
– Дон Джованни Ренальди! Вот так приятная неожиданность!
– В самом деле, мой мальчик! И нам всем тоже очень приятно тебя видеть!
– Как прекрасно, что мы встретились здесь в Чарлс-тауне! – Марко посмотрел на супругу своего соседа и его детей. – Значит, вы привезли с собой в Америку все свое семейство?
– Да. – Дон Джованни с гордостью показал на жену, миловидную круглолицую даму в платье с глухим воротом и большой соломенной шляпе. – Надеюсь, ты помнишь мою жену, донну Флору?
Марко взял руку улыбающейся, темноглазой леди и галантно поднес ее к губам.
– Синьора, я очень рад видеть вас снова.
– И я тоже, Марко, – ослепительно улыбаясь, ответила донна Флора. – Бог мой, да ты ведь стал уже совсем взрослым мужчиной!
Послышался звонкий девичий смех и дон Джованни показал на трех пухленьких, улыбающихся девушек, которые смотрели на Марко с нескрываемым восхищением.
– А теперь, мой друг, позволь мне еще раз представить тебе своих красавиц-дочек – Серафину, Калисту и Жовиту.
Марко перевел взгляд на девушек. Хотя на всех были модные платья и нарядные шляпки, они походили на своего носатого отца.
– Леди, я покорен и очарован вашей красотой, – дипломатично произнес Марко и поцеловал по очереди руки всем девушкам, вызвав тем самым на их лицах густую краску и глупый смех.
После этого дон Джованни повернулся к высокому, стройному, с серьезным выражением лица молодому человеку, глаза которого частично закрывали треуголка и вьющийся парик.
– А это мой любимый сын Витторио.
– Витторио, – повторил Марко, пожимая молодому человеку руку. – Мне кажется, когда мы виделись в последний раз, на вас была форма матроса.
– Как вы уже успели, надеюсь, заметить, – с достоинством ответил Витторио, гордо вскидывая голову и расправляя свои шелковые манжеты, – я успел вырасти.
– Да, да, конечно, – поспешил сказать Марко, переводя взгляд на дона Джованни. – Что привело вас в колонию, мой друг?
– Мне следовало бы задать тот же вопрос тебе, мой мальчик.
Только Марко задумался над более или менее подходящим ответом, как гулкими раскатами прогремел гром, вслед за которым на землю посыпались тяжелые, крупные капли дождя. Испуганно заохав, женщины бросились раскрывать свои зонтики, а дон Джованни сказал Марко решительным голосом:
– Клянусь всеми святыми, не можем же мы вот так просто расстаться. Пойдем поужинаем с нами, мой мальчик и не спеша обо всем поговорим.
– С удовольствием, – согласился Марко.
Встретившиеся после долгой разлуки соседи поспешили в ближайшую закусочную и уселись за большим столом у окна. Дон Джованни заказал для всех суп с крабами, запеченные креветки с рисом, вино и хлеб.
– Так что же все-таки ты делаешь в Чарлс-тауне, мой мальчик? – снова поинтересовался дон Джованни, отпивая большой глоток вина.
– Я должен буду просить вас ответить мне на этот вопрос первым, – спокойным голосом ответил Марко. – Никогда бы не подумал, что встречу вас здесь, в колониях. Надеюсь, вашу уважаемую семью еще не сломила жизнь в Венеции.
Хотя выражение лица дона Джованни и стало печальным, он покачал головой.
– Нам удается держаться на плаву только благодаря незначительной собственности – стекольному заводику в Мурано и винодельне, и уж конечно, не благодаря этим варварам испанцам и другим чужеземцам, издевавшимся над нашим народом на протяжении целых веков. Но вообще-то, мы приехали в Америку по более приятному случаю. – С этими словами он улыбнулся самой невзрачной из своих дочерей. – Наша дорогая Серафина обручена с сыном моего старого друга Лоренцо Палермо, который уже некоторое время живет со своей семьей на побережье моря Бофорта. И мы все приехали в Южную Каролину на свадьбу.
– О, примите мои искренние поздравления, – тепло улыбаясь, обратился Марко к смутившейся и покрасневшей девушке.
– И нам тоже очень приятно встретить вас здесь, Марко, – сказала Серафина, потупив взор.
– Да, кстати, а теперь твоя очередь рассказать нам о том, что привело тебя в колонию.
Когда Марко заговорил, лицо его было печально.
– Вы, должно быть, понимаете, что после смерти родителей меня ничто уже не удерживало в родных краях.
Дон Джованни вздохнул и сочувственно произнес:
– Да, мой дорогой мальчик. Для нас это было настоящей трагедией узнать, что твой отец, выдающийся посол и благороднейший человек, был предан испанскими шакалами в руки инквизиции. А твоя мать… Одному Богу известно, что пережила бедная Елена после смерти Бетрандо.
Марко сдержанно кивнул.
– Да, мне было больно смотреть, как мама угасает, как… – Тяжело вздохнув, он продолжил: – Мне всегда тяжело вспоминать об этом.
– Понимаю, – сказал дон Джованни. – Но что заставило тебя выбрать именно Чарлс-таун, мой мальчик? У тебя здесь какое-то дело?
Марко не знал, как лучше ответить на заданный вопрос. Но в последний момент он решил, что не стоит рассказывать этим людям из Венеции о своей пиратской деятельности. Поскольку семья Ренальди никогда не была особенно близка с его семьей, Марко предпочел, чтобы эти старые соседи считали, будто он занят более достойным и важным делом.
– Вообще-то, я живу не в Чарлс-тауне, – объяснил он. – Я стал владельцем сахарной плантации на одном из островов Карибского моря и приехал сюда для того, чтобы встретиться со своим доверенным лицом и закупить необходимый провиант.
– Я всегда говорил, что этот молодой человек многого добьется в жизни, – одобрительно произнес дон Джованни и, кивнув в сторону своих дочерей, прибавил: – Кстати, а не нужна ли тебе жена, сынок? Видишь ли, нам предстоит выдать замуж еще двух из этих красоток.
Замечание это вызвало взрыв хохота у девушек и вымученную улыбку у Марко.
– Джованни! – набросилась на супруга донна Флора. – Ты не должен смущать бедного Марко!
Дон Джованни отмахнулся от жены.
– Мальчик уже достаточно повзрослел, чтобы знать, чего хочет его сердце и разум.
– Но, возможно, он еще недостаточно повзрослел для того, чтобы остепениться и вступить в брак, – сказал Марко и улыбнулся девушкам. – Как бы ни волновала меня красота этих юных леди.
От такого изысканного комплимента девушки буквально запищали от восторга, а дон Джованни похлопал Марко по руке и насмешливо сказал:
– Может быть, мой мальчик, среди твоей плантации сахарного тростника растет и дикий овес?
– Джованни, ради Бога! – принялась отчитывать мужа донна Флора. – Не забывай, что здесь находятся твои дочери.
Дон Джованни усмехнулся.
– У моего старого друга дона Лоренцо несколько неженатых сыновей, а значит, мы с пользой проведем там время. – Он махнул головой в сторону Витторио. – И потом, когда мы вернемся в Венецию, нам останется только найти достойную невесту для моего сына, чтобы он мог продолжить имя семьи и взять на себя все дела.
Как только дон Джованни признес эти слова, в голову Марко пришла мысль, и он обратился к Витторио:
– Значит, вы хотите в ближайшем будущем жениться, мой друг?
– Таково желание моего отца, – сухо ответил Витторио. – И будучи взрослым мужчиной двадцати лет, я должен, конечно же, прислушиваться к его советам, хотя с гораздо большим удовольствием я стал бы священником и посвятил свою жизнь служению Богу.
Дон Джованни махнул на сына рукой.
– Витторио наш единственный сын, а значит, и единственный мой наследник. И он будет последним глупцом, если откажется от нашего состояния и проведет остаток жизни в бедности.
– В самом деле, – задумчиво произнес Марко, глядя на Витторио. В этот момент до него дошло, что он смотрит прямо на решение всех своих проблем. Стараясь говорить беззаботным тоном, он сказал: – Кстати, я знаю одну красивую, молодую леди, которая подошла бы на роль жены Витторио.
Все шестеро Ренальди, как по команде, уставились на Марко с нескрываемым интересом.
– И кто же эта юная леди? – поинтересовался дон Джованни.
Не долго раздумывая, Марко ответил:
– Моя племянница, Кристина.
– Твоя племянница? – воскликнул дон Джованни, но когда у тебя успела появиться племянница, мой мальчик?
Марко продолжал сочинять буквально на ходу:
– Надеюсь, вы помните мою дорогую сестру Бьянку?
– О да, – произнесла донна Флора с выражением искреннего участия. – Насколько я помню, эту замечательную девушку твои родители отправили во Флоренцию в женский монастырь.
– У вас прекрасная память, – заметил Марко.
– Но разве она не умерла там, успокой Боже ее душу? – продолжила донна Флора.
– Да, к сожалению, мы потеряли Бьянку, но прежде она успела выйти замуж и родить ребенка.
– Она вышла замуж? И родила ребенка? – удивленно воскликнула донна Флора и с озадаченным видом нахмурилась. – Но почему же я, интересно, этого не помню?
Марко пожал плечами.
– Это было давно, донна Флора, Бьянка вышла замуж за англичанина по имени… Эббот. И у нее родилась девочка, Кристина. К сожалению, Бьянка во время родов умерла, а спустя несколько лет погиб и отец девочки. Это случилось, когда он сражался на стороне неаполитанцев, в очередной раз защищая от испанцев Неаполь.
Все шестеро Ренальди дружно охнули и перекрестились.
– Бедное дитя! – воскликнула Жовита. – Подумать только, она потеряла обоих родителей в таком юном возрасте! И при таких трагических обстоятельствах!
– Да, – согласился Марко. – Приблизительно в то же время умерла моя дорогая мать, поэтому я и покинул Венецию, забрав из Флоренции свою маленькую племянницу и ее англичанку-няню, и увез их обеих с собой.
– И сколько же лет девочке сейчас? – спросил дон Джованни, с задумчивым видом почесывая подбородок.
– Восемнадцать. И она тоже, – виновато улыбнулся Марко, – очень красива, набожна и послушна. – За столом послышались одобрительные вздохи и даже серьезный Витторио, казалось, был заинтригован.
– Говоря по правде, – продолжил Марко, – Кристина пребывает сейчас в том возрасте, когда ей нужно подыскать хорошего мужа. – С этими словами он бросил многозначительный взгляд на дона Джованни. – И конечно, я намерен обеспечить свою племянницу довольно неплохим приданым.
– Естественно, – пробормотал дон Джованни, темные глаза которого сразу же заблестели.
– Единственная проблема заключается в том, что наш остров расположен очень изолированно от других, – пожаловался Марко. – А мне хотелось бы, чтобы моя племянница жила в каком-нибудь более цивилизованном месте, с приличным обществом, культурой, – Марко замолчал, многозначительно глядя на Витторио, – и конечно, церквями. Дело в том, что Кристина очень набожна. – Как только на лице Витторио появилось одобрительное выражение, Марко продолжил свой рассказ. – Если честно, то мне очень хотелось бы, чтобы моя племянница жила в Венеции и вышла замуж за человека из хорошей семьи.
– Я уверен, ты хочешь дать ей все самое лучшее, – заметил дон Джованни.
– А теперь позвольте мне спросить, как долго еще вы собираетесь пробыть в колонии? – как бы между прочим поинтересовался Марко.
– Думаю, что несколько месяцев, – ответил дон Джованни. – Свадьба состоится в Бофорте, но не раньше чем через несколько недель – мы должны как следует к ней подготовиться. После того как мы выдадим Серафину замуж, мы, возможно, поездим немного по стране, прежде чем возвратимся домой. – Он с улыбкой посмотрел на жену. – Донне Флоре просто не терпится сделать кое-какие покупки в вашем городе Нью-Йорке и посмотреть Бостон.
– Но вы не можете вернуться домой, не побывав в гостях у меня, – запротестовал Марко. – Я был бы очень рад видеть вас всех у себя на острове.
В то время как остальные Ренальди одобрительно что-то зашептали, дон Джованни сказал:
– Это очень любезное предложение с твоей стороны, и нам тоже очень хотелось бы взглянуть на твою плантацию, мой мальчик. Но когда ты хочешь, чтобы мы приехали?
– Завтра утром мы отплываем домой, – сказал Марко, – но я с радостью пришлю свою шхуну через несколько недель в Бофорт за вами. Мне очень хотелось бы познакомить вас всех, – он снова перевел взгляд на Витторио, – с моей прелестной племянницей.
– Мы сочли бы это за честь, – поспешил ответить дон Джованни.
– А я сочту за честь принять вас всех у себя на острове, – сказал Марко.
Когда женщины принялись возбужденно щебетать друг с другом, Марко нагнулся к дону Джованни и, прикрыв рот ладонью, произнес:
– Сможете ли вы позавтракать со мной завтра утром, мой друг? Моя шхуна отходит в полдень, с отливом, но прежде я хотел бы обсудить с вами одно деловое предложение. Предложение, которое представляет интерес для нас обоих.
Дон Джованни заговорщически улыбнулся и пожал Марко руку.
– Я буду с нетерпением ждать завтрашнего утра, мой мальчик.
Глава 13
Марко Главиано стоял на корме своей шхуны и разглядывал в подзорную трубу голубые воды Карибского моря, ожидая в любую минуту увидеть на горизонте зеленую полоску острова Isola del Mare. Жаркий, погожий денек сентября радовал своим безоблачным небом, оттого и настроение у матросов было приподнятое. Напевая веселую матросскую песню, они работали с насосами, такелажем, то и дело посматривая вперед, с нетерпением ожидая увидеть на горизонте родной остров.
Марко прекрасно понимал, почему у его матросов было такое хорошее настроение. На этот раз поход их был более чем успешным, и многие из членов экипажа успели уже получить свое жалованье и купить в Чарлс-тауне подарки для своих любимых и детей. И теперь им не терпелось поскорее попасть домой, обнять жен и детей и вновь испытать ночью сладкие муки любви.
На столь теплую встречу мог бы надеяться и Марко, но, к сожалению, его ждала лишь война с Кристиной. Тем более, что он должен сообщить ей неприятную новость. Марко опустил подзорную трубу и тяжело вздохнул. Прежде чем покинуть Чарлс-таун, он встретился с доном Джованни и обговорил возможность свадьбы Витторио и Кристины. Если у дона Джованни и были на этот счет какие-то сомнения, то от них не осталось и следа, как только Марко упомянул о том царском приданом, которое он намеревался вручить мужу своей племянницы. Дон Джованни был человеком чрезвычайно практичного склада, и Марко подозревал, что бывший его сосед отнюдь не влачит в Венеции жалкого существования, всячески угождая разного рода иноземцам, эксплуатирующим его страну. Хотя подобный «патриотизм» дона Джованни и беспокоил Марко, он не мог в то же время не признать, что сын Ренальди, Витторио, был человеком благородным, честным и открытым, и жить в Венеции Кристине будет куда лучше. По крайней мере, политический климат в Венеции сейчас более или менее стабильный, и этому городу-государству удается, хоть и с трудом, сохранить свою независимость.
Таким образом, примерно через месяц Марко намерен был отправить свою шхуну к побережью Америки за семейством Ренальди. А это означало, что у него оставалось всего пять недель для того, чтобы придать острову вид приносящего доход с сахарной плантации. Но самым сложным было, пожалуй, перевоспитать Кристину и убедить ее вести себя как подобает леди. Марко прекрасно знал, какую реакцию вызовут его слова у Кристины и то, что ей предстоит сыграть роль его племянницы; ему казалось, что уже сейчас он услышит возмущенные крики девушки. И все же Марко был твердо уверен в том, что поступает правильно.
Марко прекрасно понимал, почему у его матросов было такое хорошее настроение. На этот раз поход их был более чем успешным, и многие из членов экипажа успели уже получить свое жалованье и купить в Чарлс-тауне подарки для своих любимых и детей. И теперь им не терпелось поскорее попасть домой, обнять жен и детей и вновь испытать ночью сладкие муки любви.
На столь теплую встречу мог бы надеяться и Марко, но, к сожалению, его ждала лишь война с Кристиной. Тем более, что он должен сообщить ей неприятную новость. Марко опустил подзорную трубу и тяжело вздохнул. Прежде чем покинуть Чарлс-таун, он встретился с доном Джованни и обговорил возможность свадьбы Витторио и Кристины. Если у дона Джованни и были на этот счет какие-то сомнения, то от них не осталось и следа, как только Марко упомянул о том царском приданом, которое он намеревался вручить мужу своей племянницы. Дон Джованни был человеком чрезвычайно практичного склада, и Марко подозревал, что бывший его сосед отнюдь не влачит в Венеции жалкого существования, всячески угождая разного рода иноземцам, эксплуатирующим его страну. Хотя подобный «патриотизм» дона Джованни и беспокоил Марко, он не мог в то же время не признать, что сын Ренальди, Витторио, был человеком благородным, честным и открытым, и жить в Венеции Кристине будет куда лучше. По крайней мере, политический климат в Венеции сейчас более или менее стабильный, и этому городу-государству удается, хоть и с трудом, сохранить свою независимость.
Таким образом, примерно через месяц Марко намерен был отправить свою шхуну к побережью Америки за семейством Ренальди. А это означало, что у него оставалось всего пять недель для того, чтобы придать острову вид приносящего доход с сахарной плантации. Но самым сложным было, пожалуй, перевоспитать Кристину и убедить ее вести себя как подобает леди. Марко прекрасно знал, какую реакцию вызовут его слова у Кристины и то, что ей предстоит сыграть роль его племянницы; ему казалось, что уже сейчас он услышит возмущенные крики девушки. И все же Марко был твердо уверен в том, что поступает правильно.