Фармер Филип Хосе. Летающие киты Измаила

   Измаил не спорил с ними, как не спорил и с капитаном Ахавом. Разум каждого человека представляет собой маленькое обособленное королевство, в которое никто не имеет права насильственно вторгаться.
   По мере того как «Руланга» приближалась к Заларампатре, командой овладевали мрачные мысли. Люди говорили очень мало, в основном молчали. Они как будто искали внутри себя то, что может им возместить потерю, опустошение родной земли. Некоторые проводили много времени в часовне, где непрерывно молилась Намали и божество было извлечено из ящика. Измаил не мог пройти мимо часовни: едва ощутив аромат, он сразу испытывал головокружение.
   Намали сидела на полу часовни, глядя на бога, склонившиськ полу, голова почти касалась прозрачной кожи, на которой она сидела. Грива черных волос закрывала ее колени.
   Но вот наступил момент, когда капитан вызвал всех на палубу. Они непрерывно летели весь день и всю ночь, а когда солнце неохотно показалось из-за горизонта, корабль был вблизи громадных гор, и в этих горах находился город Заларампатра.
   Всеобщий вопль потряс корабль.
   На месте, где красовался город, теперь были лишь груды развалин.
   Измаил спросил, как могут люди жить в каменных пещерах, когда земля постоянно трясется и потолки каждую минуту могут обрушиться на голову.
   Намали ответила, что люди не все время живут в каменных пещерах, которые используются в основном как склады, убежища и места поклонения богам. Пещеры только нижняя часть города. Верхняя часть – это плавающие в воздухе жилища: дома, соединенные вместе и поддерживаемые в воздухе тысячами больших пузырей с газом. Плавающий город закреплен на месте с помощью канатов и связан с подземным городом с помощью лестниц.
   Теперь здесь все было уничтожено. Нечто сломало лестницы, взорвало и сожгло остальное. Обугленные остатки валялись по склону горы. Пещеры тоже были частично разрушены. Тут и там лежали осколки каменных глыб.
   «Руланга» несколько раз проплыла над разрушенным городом, и наконец капитан решил бросать якорь. Матросы спрыгнули с корабля и закрепили канаты за кольца, вделанные в каменные плиты. Затем корабль подтянули к земле и выпустили газ из пузырей. Корабль лег на киль.
   Половина команды, тридцать человек, осталась на корабле, остальные пошли исследовать развалины. Измаил удивлялся, как люди могли создать столь грандиозное сооружение прямо в теле горы и как оно не разрушилось от постоянных сотрясений почвы.
   Намали рассказала, что воду жители города собирали в период дождей в большие каменные бассейны. А когда она заканчивалась, то для питья использовали воду растений.
   Измаил поблагодарил ее за информацию, а затем спросил, почему она командует отрядом, высадившимся с корабля, в то время как лучше было бы оставить единственную оставшуюся в живых женщину на борту корабля. Она ответила, что члены семьи Большого Адмирала имеют больше прав, чем любой человек. Но за это у них и много обязательств перед остальными смертными. Пока она здесь единственный член семьи Большого Адмирала, она должна нести бремя предводителя и возглавлять самые опасные мероприятия.
   Измаилу эти доводы показались непонятными. Если они собираются снова жить в Заларампатре, то нужно беречь женщин, чтобы они могли рождать детей.
   Они перелезали через груды камня, обгоревших кусков дерева, обходили завалы и глубокие трещины в земле. Картина разрушения была ужасна.
   Однако нигде они не нашли никаких останков людей.
   – Чудовище съедает все, – сказала Намали. – Кости, мясо, внутренности. Оно разрушает город, а потом своими ужасными щупальцами обшаривает все и уничтожает, что осталось в живых. Когда оно съедает все, оно засыпает. И затем улетает на поиски других жертв.
   За мою жизнь чудовище уничтожило три города: Авастию, Пракхамаршри и Манарикаспа. Оно прилетает, убивает, пожирает, не оставляя никого в живых.
   – Но бывает, что кто-то все-таки остается? – спросил Измаил. Он заметил грязно-белые полосы и решил, что это оставило чудовище.
   – В Авастии и Манарикаспе не осталось никого. В Пракхамаршри остались в живых женщина и двое детей. Они спаслись, потому что вход в их убежище был завален обломками.
   – Возродились ли эти города к жизни, когда вернулись китобойные суда?
   – Только Пракхамаршри. На кораблях были дочери Великого Адмирала. Но их было мало. На город обрушивались одно несчастье за другим, и в городе не осталось женщин. Тогда мужчины погрузились в корабли и улетели. Над соленым озером они бросили в воду изображения богов и спрыгнули сами. Они погибли, а корабли без людей медленно плыли за горизонт. В конце концов, они также разбились.
   Массовое самоубийство, подумал Измаил. Странно, что человечество, в котором существуют такие обычаи, еще существует. Да, под этим красным солнцем явно живет немного людей.
   Отряд медленно шел среди развалин. Вокруг не было ничего, кроме печальной картины опустошения. Вдруг до них донесся крик, и из полузасыпанного отверстия показалась голова. Затем еще одна. И еще. Одна женщина, один мужчина и две девочки спаслись от чудовища.
   Они спаслись и от людей Бурангаха, которые пришли в город, когда чудовище оставило его.
   Эти счастливцы укрылись в глубокой пещере, где были запасы еды и воды. Им повезло, так как нападение чудовища было внезапным, и, казалось, оно набросилось на город со всех направлений.
   – И потом, – рассказывал мужчина, – прилетели корабли Бурангаха. Была ночь, и я тихонько вылез из пещеры. Люди Заларампатры! Намали, дочь Большого Адмирала! Эти люди хвастались, что сумели заманить чудовище к нашему городу. Их корабли заметили его, когда оно направлялось к Бурангаху. Может, оно напало бы на город, а может, пролетело бы мимо. Кто знает? Чудовище дрейфует, как облако. Иногда оно меняет направление и плывет к городу. Тогда город обречен.
   Но китобои Бурангаха подогнали китов к чудовищу, правда, потеряв при этом два корабля, которые подлетели слишком близко. Наконец Кахамауду полетел за ними и…
   – Как? – спросил Измаил, – а я думал, что у Кахамауду нет крыльев.
   – Оно меняет направление полета с помощью взрывов, – ответила Намали. – Извергает огонь из отверстий в своем теле. Вот так же оно нападает на город: со взрывами, огнем, дымом, грохотом.
   – Животное, которое взрывает порох и швыряет бомбы? – спросил Измаил. При этом он использовал английские слова, так как подобных слов не было в языке народа Намали.
   – Чудовище стреляет огнем и дымом и бросает камни, которые взрываются, – заметила Намали. – Люди Бурангаха говорили, что это идея их Великого Адмирала. Его имя Шамавашра. Запомните это, граждане Заларампатры! Шамавашра! Это он уничтожил наш город!
   Измаил подумал, что этот Шамавашра сделал то, что сделали бы и люди Заларампатры, если бы додумались до такого.
   – Люди Бурангаха говорили, что это была трудная работа, заманить сюда чудовище. Они даже потеряли корабли. Но теперь они попытаются натравить Кахамауду на всех своих врагов. Тогда им будет нечего бояться, так как на Земле останутся они одни.
   Они собрали всех наших богов и великого бога Зоомашматру, погрузили на свои корабли и улетели.
   При этих словах крик вырвался у всех. Намали рыдала, остальные рвали на себе одежды и наносили себе раны.
   – У нас нет богов! – кричала Намали. – Заларампатра лишилась бога. Все наши боги в плену Бурангаха.
   – Мы погибли! – кричали матросы.
   Тот человек, который спасся, сказал:
   – Они говорили, что еще вернутся сюда, чтобы убедиться, что мы не создали нового города. Они хотят напасть на тех, кто вернется сюда, и увезти в рабство. Здесь не должно быть ничего. Только воздушные акулы должны рыскать над печальными развалинами, тщетно ища себе поживу.
   – Мы беспомощны без наших богов! – вскричал кто-то.
   Больше выживших не нашлось. Вернувшись на корабль, Намали сообщила печальные вести команде. Капитан посерел и в глубочайшем горе нанес себе такую рану, что чуть не умер от потери крови.
   Пока они не прилетели в город, у них была надежда, что, как бы ни была ужасна ситуация, город возродится вновь. В конце концов, боги ведь все еще были с ними. Пусть они позволили страшному бедствию обрушиться на город, но не допустят, чтобы погибли все, кто поклонялся им.
   Им при этом не приходило в голову, что и Авастия и Манарикаспа погибли. Их боги допустили смерть тех, кто поклонялся им.
   Теперь же положение жителей Заларампатры стало безнадежным. Даже прибытие остальных китобойных кораблей не улучшит положения, новые люди придут только в глубокое отчаяние.
   Прошло шесть дней. Люди постепенно приходили в себя. Им приходилось охотиться, чтобы добывать себе пищу. Капитан Барашха умер от занесенной в рану инфекции и от нежелания жить. Его корабль поднял тело капитана высоко в небо, и после короткой церемонии его труп по доске соскользнул за борт.
   – На кораблях есть боги, – сказал Измаил. – Почему же…
   – Они имеют силу только на корабле, – ответила Намали. – Это слабые боги. Нет, нам нужны боги города. Нам нужен главный бог, Зоомашматра.
   – Иначе вы все умрете? – спросил Измаил.
   Она не ответила, но по выражению ее лица Измаил все понял. Все они сейчас сидели вокруг костра в одной из восстановленных пещер. Костер был маленький и совершенно бездымный. Свежий воздух проникал в пещеру, освещенную факелами, через отверстия в потолке. Стены пещеры тряслись.
   Измаил сидел вместе с Намали, ее пятью сестрами и капитанами кораблей. Вокруг другого костра сидели старшие помощники. Вторые помощники сидели возле третьего костра, а остальные сидели в соседней комнате.
   Измаил задумался, сколько же людей осталось жить на Земле. Если у них всех такой склад ума, то они будут часто оказываться в ситуации, когда легче умереть, чем выжить. Неужели так происходит везде? Неужели человечество так долго путешествовало сквозь время, что смертельно устало от этого путешествия, потеряло волю к жизни? Вероятно, красное Солнце и приближающаяся к Земле Луна постоянно напоминают людям о том, что конец близок и неотвратим.
   А может, только эти люди, живущие на бывшем иле Тихого океана, такие фаталисты? Может, где-нибудь в другом месте живут люди, обладающие непобедимым желанием жить, каким обладали люди, жившие во времена Измаила?
   Измаил посмотрел на Намали и разозлился. Нет, это неправильно, что такая красивая девушка добровольно отдает себя смерти, и все из-за каких-то кусков вонючего вещества.
   Он встал и громко обратился ко вмем ним. Остальные, сидя на корточках, смотрели на него выжидательно. Он вдруг понял, что все они надеятся за то, чтобы он, чужестранец, человек, не связанный их обычаями, традициями, законами, даст им мужество, даст им то, чего у них самих нет.
   – Когда вы охотитесь за огромным китом, – говорил он, – вы не трусы. Я знаю это. Трус не сядет в хрупкую лодчонку, не приблизится к чудовищу и не полетит за ним на привязи вверх и вниз с такой скоростью, что смерть каждое мгновение будет как ветер свистеть у него в ушах. И я уверен, что если придется сражаться с другими людьми, вы будете храбрыми воинами.
   Он помолчал, осмотрел их и увидел, что женщины смотрят на него, а мужчины опустили глаза.
   – Но, – продолжил он еще громче, – вы нуждаетесь в чем-то постороннем, вне вас, чтобы оттуда черпать свое мужество. Вам нужны ваши боги, чтобы вы могли поступать, как мужчины. Мужество вдыхается в вас извне. Оно не живет внутри вас, и не дышит в вашем сердце, не делает его горячим, как угли этих костров!
   – Этим миром управляют боги, – сказала Намали. – Что мы можем сделать без них?
   Измаил помолчал. Действительно, что они могут сделать? Ничего, если он первым не сделает что-нибудь для них. Но он так привык к роли зрителя или актера, играющего второстепенные роли… Он даже испугался при мысли, что теперь ему придется играть главную роль.
   – Что мы можем сделать без богов? – переспросил он. – Вы можете сделать все то же, что делали, когда боги были с вами. – Затем он перефразировал слова древнего философа, которому даже и не снилось, что его будут цитировать в конце времени под угасающим солнцем. – Когда-то ваши боги не существовали! Вы сами создали их! Ваша собственная религия говорит об этом. Я спросил Намали, почему вы не можете снова создать богов, если вы это уже делали раньше? Но она ответила, что то, что можно было сделать раньше, теперь нельзя. Отлично! Но ваши боги не уничтожены! Их просто нет! Их украли! Почему бы вам не вернуть их себе? Пусть даже украсть – и обрести их снова?
   В конце концов, бог есть бог, даже если он не находится в доме того, кто поклоняется ему. И кто знает, может, Зоомашматра специально допустил это, чтобы проверить вашу веру. Если вы найдете в себе мужество и вернете его себе, значит, вы выдержали испытание. Но если вы будете сидеть возле костров и ждать, пока горе убьет вас окончательно, вы обречены.
   Намали поднялась:
   – Что ты предлагаешь?
   – Вам нужен предводитель, который будет думать не так, как вы. Я поведу вас. Я сделаю новое оружие, которое люди не знали долгие века. Если же я не найду нужных материалов, нам придется быть хитрыми, коварными и мужественными. Но я требую плату за то, что поведу вас.
   – Какая твоя цена? – спросила Намали.
   – Вы сделаете меня Большим Адмиралом, – заявил Измаил.
   Он не стал добавлять к этому, что ему нужен дом. Хотя за свою жизнь достаточно напутешествовался, с него было достаточно.
   – А ты, Намали, будешь моей женой.
   Капитаны не знали, что сказать. Впервые чужак требовал, чтобы его сделали Большим Адмиралом. Разве он не знает, что этот титул наследственный? А если Адмирал не имеет наследника, то Большой Адмирал выбирается из рядов лучших капитанов.
   И как он осмелился потребовать Намали, дочь Большого Адмирала, себе в жены?
   Намали, однако, не выразила негодования. Измаил понял, что его предложение допустимо.
   Он нравился ей. Может быть, она даже любит его. Хотя она ничем этого не выдала. Он уже знал, что девушки этого народа очень хорошо владеют своими чувствами. Она ведь никому не сказала о его попытке поцеловать ее и о том, что они вместе спали ночью. И хотя вполне возможно, что она просто не хотела губить его, ему все же хотелось думать, что это была не просто жалость.
   Долгая тишина. Люди смотрели на Намали и видели, что она не оскорбилась. Тогда они посмотрели на Измаила и увидели пред собой сильного мужчину, который ничего не боялся.
   Наконец Даулхашра, ставший первым капитаном после смерти Барашхи, поднялся. Он осмотрелся и сказал:
   – Заларампатра умрет, если не получит новую кровь. Ему нужен этот чужак, который объявил, что пришел из далекой древности. Может быть, он послан богами. Если отвергнем его, нас всех ждет смерть. Я считаю, что он должен стать Большим Адмиралом.
   Так Измаил, никогда не претендовавший ни на что особенное, стал Большим Адмиралом.
   И с этого момента его мужество словно бы переселилось в людей этого времени. Они больше не сидели с опущенными головами, тихо скорбя. Теперь они ходили гордо подняв голову, говорили громко, много смеялись. Но это не продлится долго, понимал Измаил, если он не поддержит их словом и делом. Он совершил поход в джунгли, чтобы найти гхайашри – растение, которое при горении выделяет много тепла и дым которого напоминает дым от каменного угля. Измаил собрал много этих растений. В огромной пещере он сложил все в большую печь, которую матросы сделали по его указаниям. После этого стал жечь растения и конденсировать дым, который при охлаждении превращался в жидкость. Работы было много. Все матросы таскали из джунглей топливо.
   Прилетели еще два корабля, и потребовалось некоторое время, чтобы убедить вновь прибывших, что бледнокожий сероглазый чужак стал Большим Адмиралом.
   Измаил ждал, что он и Намали скоро поженятся. Но вскоре понял, что это произойдет только после освобождения Зоомашматры.
   Большой Адмирал никогда не женится, пока не совершит Великого Деяния. Обычно таким подвигом считалось загарпунивание десяти китов или двадцати акул в день, нападения и захват вражеского города или корабля.
   Чтобы доказать свое право на эту роль, Измаилу нужно было совершить нечто, чего еще никто не совершал.
   Он приказал построить корабль, вдвое больше любого из имеющихся. Как обычно, жители Заларампатры не спешили выполнять приказ, не узнав, для чего это нужно.
   – Ясно, что большой корабль не нужен для охоты на китов, – сказал Измаил. – Это будет военный корабль. С его помощью я хочу уничтожить целый город. Его нужно построить как можно быстрее, так как я хочу, чтобы он вылетел раньше остальных кораблей. Он будет очень нагружен и полетит медленно.
   Затем наступило время подготовки остальных кораблей к рейду. Люди тоже тренировались к походу на Бурангах. В городе делались запасы продовольствия.
   Сестры Намали настаивали на том, чтобы тоже идти в поход. В противном случае, говорили они, счастье отвернется от воинов.
   Измаил спорил с ними. Если корабль погибнет, например потерпит крушение, с ним погибнут и будущие матери. И тогда потребуется много времени, чтобы город возродился вновь. А если погибнет много женщин, то возрождение вообще станет невозможным.
   Измаил, разумеется, был прав. Но традиции были против него. И традиции, как всегда, победили. Не только все сестры, но и сама Намали заняла место на флагманском корабле.
   Измаил понял, что спорить с ними бесполезно. Он и так сделал больше, чем мог. Если спорить дальше, то он просто устанет чисто физически и потеряет свой авторитет.
   Он работал, как все, и даже больше. Спать ему приходилось совсем мало. Особенно трудно для него было уснуть днем, так как мешал свет. Странно, что люди за столько тысячелетий сохранили обычный восьмичасовой цикл отдыха и деятельности. Удлинение дня и ночи не повлияло на этот цикл. Поэтому сейчас приходилось спать часть дня и работать часть ночи. Однако вскоре Измаил приспособился и к этому.
   И наконец настал день, когда громадный корабль был построен, нагружен запасами пищи и бомбами. Десять человек составили его команду, и «Бубарангу» медленно поднялся в воздух и полетел на северо-запад. Его целью был Бурангах, находившийся в тысячах миль отсюда.
   Четыре корабля последовали за ним через пять дней, что составляло двадцать дней по времени, когда солнце было ярко-красным.
   Измаил командовал «Рулангой» – флагманским кораблем. Они летели по направлению к группе гор, которые Измаил считал Гавайскими островами, хотя вполне возможно, что он ошибался – за столько лет земной ландшафт мог измениться – одни острова могли возникнуть, другие – исчезнуть. Передвигаясь со средней скоростью десять узлов, флот мог достигнуть цели за двести часов, но Измаил приказал, чтобы запасы пищи на кораблях были минимальными. Он хотел привезти максимум бомб и другого оружия. Поэтому пришлось по пути охотиться на китов для пополнения запасов. А затем они догнали «Бубарангу», и им пришлось спустить часть парусов, чтобы присоединиться к ее скорости. И когда до Бурангаха оставалось всего сотня миль, они начали описывать круги, чтобы дождаться ночи.
   При этом они внимательно следили за горизонтом, так как в любой момент могли быть застигнуты китобойными судами противника. Наконец красное солнце опустилось за горизнот, напоследок осветив вершины гор, которые были целью Измаила и его войска.
   Капитаны собрались на флагманский корабль для последнего совета. Измаил хотел, чтобы каждый хорошо понял свою роль.
   После совета все выпили нахамчиза и разошлись. Капитаны были бледными, но полными решимости. Существование их народа зависело от них. От них, а не от богов, которые народ потерял.
   Более того, если они попадут в плен, их ждут ужасные муки. Враги знали, как причинять боль своим пленникам и как отдалять их смерть.
   Будто схваченное за горло, солнце, повисев над горизонтом, скрылось за горами. В безлунной ночи корабли поплыли к своей цели. Через час взошла луна и залила мир болезненным сиянием. Корпуса кораблей и их паруса были выкрашены в черный цвет, чтобы не выдавать себя в ночи.
   Вблизи Бурангаха все корабли, кроме флагманского, стали делать маневры, чтобы окружить город. Корабли поднялись вверх насколько возможно. Матросы дышали сквозь маски, куда подавался более густой воздух. Это изобрел Измаил. Через час, который отмерили песочные часы, тоже сделанные Измаилом, корабли должны были опускаться. Они должны были делать это медленно, пока не увидят сигнал, после этого следовало выпустить воздух из пузырей.
   «Руланга» летела прямо вперед, постепенно снижаясь. Примерно в двадцати футах над землей она выровнялась и по горизонтали, медленно и спокойно скользя по ветру. Затем «Руланга» бросила якоря, которые зацепились за растения, и остановилась у подножья горы, под выступом, на котором расположился вражеский город.
   Над ними взад-вперед летали корабли-патрули, охранявшие город. Но они были слишком высоко, чтобы обнаружить «Рулангу».
   Измаил переоделся в черную одежду, выкрасил лицо черной краской. Через некоторое время к нему присоединилась и Намали, также переодетая и перекрашенная. Измаил отдал последние приказы Наваштри, своему первому помощнику, который будет командовать кораблем в его отсутствие. Затем Измаил и Намали сели в лодку, и с ними было еще шесть человек. Каждый имел при себе длинный нож, сделанный из стебля растения, напоминавшего бамбук. Пузыри были предварительно наполнены, чтобы обеспечить быстрый подъем лодки. На дне лодки лежало и другое оружие: короткие копья и луки со стрелами. Измаилу долго пришлось убеждать своих подданных, чтобы они сделали луки. Люди знали, как их делать, но очень давно отказались от них, не пользовались ими. Однако Измаил сумел уговорить их, сославшись на то, что этого хотят боги.
   К этому времени Измаил уже пришел к выводу, что этих людей всегда следует убеждать именно так, ссылаясь на богов. Он поступал так, будто получал приказы от богов и просто передавал их людям. И люди подчинялись этим приказам. Возможно, это было потому, что люди сами хотели верить, что боги еще не окончательно покинули их.
   Наконец настало время, когда лодка Измаила и пять других лодок начали подниматься вверх. Они поднимались со спущенными парусами, и вскоре над ними возникла каменная преграда – горный уступ. Каркри, который управлял маневрированием лодки Измаила, начал выпускать газ, чтобы замедлить подъем. На других лодках стали делать то же самое.
   Эти люди родились в воздухе. Порции выпущенного газа они отмеряли почти автоматически, и лодки постепенно замедляли скорость подъема. И вот лодки поднялись до уступа. Люди легли на спину, и, находясь под уступом, упираясь руками, стали медленно перемещать лодки к краю уступа.
   Это была трудная работа, так как уступ был довольно широким. При этом они боялись порвать кожу, очень прочную, но тонкую.
   Измаил слышал тяжелое дыхание людей на своей лодке. Справа и слева от него слышалось то же самое. Правая лодка находилась всего в шести футах от него, но в темноте Измаил видел лишь ее смутный силуэт.
   Баргаяма, третий помощник, тихо воскликнул:
   – Здесь какая-то дыра!
   – Большая? – спросил Измаил. Он надеялся, что это вход одной из вентиляционных шахт.
   – Довольно большая, но на ней деревянная решетка.
   Измаил отдал приказ, и его лодка стала приближаться к этому отверстию. У него было два плана проникновения в город: один – это высадиться в город сверху, и второй – проникнуть в город через вентиляционную шахту, если ее удастся найти в темноте и она будет достаточно большой, чтобы мог пролезть человек.
   Намали говорила ему, что еще никто и никогда не попадал на город таким образом. Однако это не казалось невозможным. Тем более что и жители города думали об этом, так как все шахты были закрыты решетками и иногда возле них выставлялась охрана.
   Когда его лодка подошла к отверстию шахты, Измаил схватился за решетку и потянул. Она не поддалась. Просунув руку между прутьями решетки, Измаил обнаружил, что она закреплена веревками. Другие концы веревок, скорее всего, закреплены на решетке, закрывающей выход из шахты. Возможно, что если пытаться сорвать решетку, веревки приведут в действие механизм, включающий сирену.
   Чтобы избежать этого, Измаил привязал к палке нож и перерезал веревки. Затем осторожно тронул снял решетку и, зацепившись за веревку, спускающуюся из люка, полез вверх. Через некоторое время он решил, что удобнее лезть, упираясь руками и ногами в стенки хода. Подъем был довольно трудным, и он содрал бы кожу со спины, рук и ног, если бы не был одет в одежду из тонкой, но прочной кожи. Тем не менее, когда он добрался до верха, вся его одежда превратилась в лохмотья. Он задыхался и дрожал от напряжения. Возле верхней решетки Измаил подождал, пока у него не установится дыхание. Он прислушался: ничего опасного, только кровь стучала в его висках.
   Следующая решетка поддалась со страшным скрипом, который болезненно отозвался на его напряженных нервах. Он выждал немного, а затем высунул голову, ожидая удара каменного топора. Но никто не подстерегал его. Он осмотрелся. Пещера, вырубленная в камне. И в ней ничего, кроме нескольких ящиков в углу.
   Измаил выбрался из люка и лег на пол, который слегка содрогался под ним. Выждав некоторое время, он поднялся, подошел к двери и выглянул. Никого. Тогда он вернулся к люку и сбросил веревку. Снизу дернули. Измаил сел возле люка, крепко держа веревку и упираясь ногами в камни. Вскоре из люка показалась Намали. Она помогла ему держать веревку, пока не выбрался Каркри.