Толстый Джильберт запыхался и так громко и тяжело дышал, что его можно было слышать метров за пятьдесят. А на горе царила полная тишина. Изредка под чьей-то ногой хрустела ветка, шелестела сухая листва, потревоженная при ходьбе. Когда они, наконец, остановились передохнуть, и Джильберт перевел дух, тишина стала такой полной, словно они были в кафедральном соборе.
Они двинулись дальше, вверх по склону. Часа через два на небе появилась луна и залила гору своим серебристым светом. Лес кончился. У верхнего края просеки отряд увидел иззубренную стену, сложенную из черных каменных блоков. Она поднималась вверх метров на семь. Недалеко от них из стены выступала стройная башенка.
— А где же охрана? — прошептал Джильберт.
Лунный свет сверкал на зубцах стены, но кроме шелеста ветра в листве деревьев, не было слышно ни звука.
Ту Хокс наблюдал за маленьким сводчатым входом в башню.
— Если охрана там, то она спряталась. Но ждать больше нельзя.
Со смотанной веревкой в левой руке и трезубым якорьком в правой, он выбежал из укрытия. Он ожидал оклика из черного нутра башни и последующей за ним вспышки ружейного выстрела, но на стене, залитой неземным сероватым светом, все было тихо. Подпрыгнув, Ту Хокс забросил якорек. Сверху послышался звонкий металлический звук, заставивший его вздрогнуть.
Он потянул за веревку, и она натянулась: якорек зацепился. Перехватывая веревку руками, он пошел по стене вверх. Поднявшись, Ту Хокс заглянул за стену, и не увидев ничего подозрительного, перевалился в проход для охраны. Там он замер в ожидании сигнала тревоги. Но было по-прежнему тихо.
Он вытащил револьвер и вбежал в узкую дверь ближайшей башенки. Внутри никого не было. Приставная лестница, освещенная скупым лунным светом, вела наверх, на деревянную платформу.
Ту Хокс покинул башенку, прихватив с собой лестницу, спустил ее с внешней стороны стены и просигналил остальным. Скоро весь отряд собрался на стене. Джильберт приказал команде корабля занять участок стены длиной метров сто, чтобы задержать икванцев.
Джильберт, Квазинд, Ильмика и Ту Хокс отправились дальше. Они спустились вниз по деревянной лестнице с внутренней стороны стены и оказались на тропинке, которая петляя уходила в гору. По-прежнему не было видно никаких следов хивиканцев. По неизвестной причине охрана покинула свои посты.
Хотя тропинка была и крутая, пробираться по ней было довольно легко, и, когда засерел рассвет, до вершины оставалось всего насколько сот метров. И здесь они наткнулись на первого хивиканца. Человек лежал на животе поперек тропинки, на нем была накидка из разноцветных перьев, украшенная бирюзой и смарагдами; лицо прикрывала деревянная маска. Он был мертв.
Ту Хокс перевернул труп на спину и снял маску. Лицо священника-колдуна было темно-серым. Ту Хокс разрезал накидку и хлопчатобумажную рубашку под ней и осмотрел тело. Никаких повреждений на нем не было.
У Ту Хокса мороз пробежал по коже. Другие, казалось, были ошеломлены не меньше. Только Квазинд стоял с каменным выражением лица, но и он внутренне содрогнулся от страха перед неизвестным.
Отряд стал подниматься дальше. В бледных сумерках вырисовывались гигантские фигуры, ужасные статуи из серого гранита, черного базальта, и серого, обветренного, ноздреватого туфа. У большинства из них были лица — искаженные морды демонов или лики богов, но тоже из сказок о животных: большеглазые, длиннокрылые, с оскаленными клыками. Другие статуи были похожи на стелы или на столбы-тотемы, они были покрыты изображениями кусающихся и проглатывающих друг друга полулюдей, чудовищ и драконов. Сотни их стояли на склоне горы. Сотни глаз смотрели в сторону моря, и лишь некоторые устремляли свой взгляд вверх, на вершину.
Квазинд вплотную следовал за Ту Хоксом, буквально наступая ему на пятки. И Ту Хокс вынужден был приказать, чтобы он держался чуть дальше.
— Смотри под ноги, — раздраженно сказал Ту Хокс.
— Извините... но эти камни... — пробормотал Квазинд. — В них что-то такое...
Ту Хокс пожал плечами и снова направился вверх по тропинке. Далеко под ними щелкнул выстрел. Все вздрогнули. Но этот выстрел принес чуть ли не облегчение; он был таким человеческим, так хорошо знакомым, что разрядил напряжение страшной, давящей тишины.
Ту Хокс взглянул вперед и сказал:
— Еще метров сто, и мы окажемся около пещеры.
Внезапно твердая темно-коричневая земля под их ногами закончилась. Дорожку и склон вершины покрывала болотно-серая масса слоем толщиной в фут. Ту Хокс ощутил тепло сквозь подошвы сапог. Он остановился.
— Лава. Еще теплая.
Лавовый поток выливался из отверстия пещеры и, уплотняясь, растекался по склону. Огромный вход в пещеру был до половины заполнен застывшей каменной массой.
— Теперь понятно, почему нет людей, — сказал Ту Хокс. — Гора разверзлась и выплюнула огонь. И они решили, что боги рассердились на них. И, наверное, священник-колдун, которого мы нашли, умер от разрыва сердца.
По мере приближения к пещере жара становилась все сильнее. Вскоре путники взмокли от пота, а подошвы их сапог нестерпимо накалились. У самого входа, они поняли, что долго здесь не продержатся.
Да это и не было нужно. Карманным фонариком Ту Хокс осветил пещеру. Уже в двадцати метрах от входа ее закупорили нагромождения застывшей лавы. Дальше дороги не было. Ту Хокс по описаниям Джильберта знал, что пещера тянется внутрь горы по меньшей мере метров на сто. А Врата, если они вообще существуют, находятся в самом ее конце.
Ничего не оставалось, как только забыть о Вратах и постараться ускользнуть от икванцев. Они повернули и пошли вниз по тропинке. На полдороге до стены, шум перестрелки затих. Ту Хокс дал знак остановиться.
— Если икванцы прорвались, они пойдут наверх. Если нет, нужно подождать, пока все не станет ясно.
Они спрятались за огромным каменным идолом в пятидесяти шагах от тропинки, поели немного вяленого мяса с хлебом и стали греться в лучах утреннего солнца. Время от времени Ту Хокс осматривал дорожку внизу. Примерно через полчаса в его поле зрения появились четыре маленькие фигурки, гуськом поднимающиеся в гору. Белые тюрбаны на солнце сверкали. Оружие блестело.
— Наши люди или убиты, или взяты в плен, Джильберт.
Джильберт с проклятиями вскочил на ноги и стал в бинокль наблюдать за арабами. Через некоторое время он сказал:
— Там, внизу, человек в мундире, но без тюрбана. У него светлые волосы! Вот, посмотрите сами. Не может ли это быть тот человек, о котором вы мне рассказывали?
Ту Хокс взял бинокль. Ему не надо было долго вглядываться.
— Это Раске, — качая головой, он вернул бинокль. — По-видимому, он установил связь с посольством Иквани в Ирландии. Как-то узнал, куда мы плывем, и предложил икванцам послать за нами крейсер. Я им нужен для того, же, для чего был нужен Перкунии и Блодландии. И, если они не смогут захватить меня живым, то попытаются убить.
Он снова взял бинокль и насчитал тридцать два врага. Шесть из них остались далеко позади, нагруженные тяжелыми частями переносного гранатомета. «ХВЕЙЛГОЛД» все еще стоял на якоре в бухте, около рифов его подкарауливал крейсер.
Ту Хокс осмотрел морской горизонт. Далеко в море были видны две ниточки дыма. Он молил, чтобы это был дым из труб военных кораблей Хивики, которые спешили сюда, чтобы остановить не имеющих права высаживаться здесь чужаков.
Теперь каждая минута была на вес золота. Ту Хокс повел остальных снова вверх, на гору, и под лавовым потоком повернул на север, чтобы обойти разбитую вершину горы. Когда они, наискось поднимаясь вверх, уже наполовину обошли вершину, дорогу преградило ущелье. Пришлось искать новый путь для подъема и перелезать через вершину.
Тем временем икванцы заметили их и устремились вперед. По твердой дорожке они продвигались очень быстро.
— В Южной Африке, наверное, жить не хуже, чем в любом другом месте, — сказал Ту Хокс. — Но когда я думаю о том, что мне придется учить арабов...
Он снова взял бинокль. «ХВЕЙЛГОЛД» горел, и из воды вокруг него вздымались фонтаны. С подветренной стороны крейсера поднимались черные облачка дыма. Какое-то небольшое белое судно с длинными седыми усами волн, расходящимися от ее носа, двигалось от крейсера к проходу в рифах. Далекие нити дыма на горизонте, казалось, нисколько не приблизились. С такого расстояния и за такое короткое время было сложно определить, как быстро и в какую сторону движутся эти неизвестные суда.
Ту Хокс опустил бинокль и выпрямился.
— К дьяволу этих икванцев! Я устал, словно весь день ворочал камни! Я за попытку бегства. Если не сможем пройти дальше, будем сражаться. Раньше или позже хивиканцы нас заметят и что-то предпримут. Тогда мы сдадимся на их милость.
Джильберт подхватил:
— Мы покажем Иквани, как иметь дело с блодландцами.
Ту Хокс рассмеялся: в их группе было только два блодландца, и один из них — женщина. Они забрались выше и, наконец, достигли уступа, примерно метров пятьдесят длиной и двадцать метров шириной. Гладкая каменная стена преграждала путь дальше. Каменный склон под уступом хорошо просматривался: для нападающих не было никакого укрытия, кроме четырех больших каменных блоков. Икванцы могли добраться до защищающихся только через вершину. А на это потребуется не менее четырех часов.
Они двинулись дальше, вверх по склону. Часа через два на небе появилась луна и залила гору своим серебристым светом. Лес кончился. У верхнего края просеки отряд увидел иззубренную стену, сложенную из черных каменных блоков. Она поднималась вверх метров на семь. Недалеко от них из стены выступала стройная башенка.
— А где же охрана? — прошептал Джильберт.
Лунный свет сверкал на зубцах стены, но кроме шелеста ветра в листве деревьев, не было слышно ни звука.
Ту Хокс наблюдал за маленьким сводчатым входом в башню.
— Если охрана там, то она спряталась. Но ждать больше нельзя.
Со смотанной веревкой в левой руке и трезубым якорьком в правой, он выбежал из укрытия. Он ожидал оклика из черного нутра башни и последующей за ним вспышки ружейного выстрела, но на стене, залитой неземным сероватым светом, все было тихо. Подпрыгнув, Ту Хокс забросил якорек. Сверху послышался звонкий металлический звук, заставивший его вздрогнуть.
Он потянул за веревку, и она натянулась: якорек зацепился. Перехватывая веревку руками, он пошел по стене вверх. Поднявшись, Ту Хокс заглянул за стену, и не увидев ничего подозрительного, перевалился в проход для охраны. Там он замер в ожидании сигнала тревоги. Но было по-прежнему тихо.
Он вытащил револьвер и вбежал в узкую дверь ближайшей башенки. Внутри никого не было. Приставная лестница, освещенная скупым лунным светом, вела наверх, на деревянную платформу.
Ту Хокс покинул башенку, прихватив с собой лестницу, спустил ее с внешней стороны стены и просигналил остальным. Скоро весь отряд собрался на стене. Джильберт приказал команде корабля занять участок стены длиной метров сто, чтобы задержать икванцев.
Джильберт, Квазинд, Ильмика и Ту Хокс отправились дальше. Они спустились вниз по деревянной лестнице с внутренней стороны стены и оказались на тропинке, которая петляя уходила в гору. По-прежнему не было видно никаких следов хивиканцев. По неизвестной причине охрана покинула свои посты.
Хотя тропинка была и крутая, пробираться по ней было довольно легко, и, когда засерел рассвет, до вершины оставалось всего насколько сот метров. И здесь они наткнулись на первого хивиканца. Человек лежал на животе поперек тропинки, на нем была накидка из разноцветных перьев, украшенная бирюзой и смарагдами; лицо прикрывала деревянная маска. Он был мертв.
Ту Хокс перевернул труп на спину и снял маску. Лицо священника-колдуна было темно-серым. Ту Хокс разрезал накидку и хлопчатобумажную рубашку под ней и осмотрел тело. Никаких повреждений на нем не было.
У Ту Хокса мороз пробежал по коже. Другие, казалось, были ошеломлены не меньше. Только Квазинд стоял с каменным выражением лица, но и он внутренне содрогнулся от страха перед неизвестным.
Отряд стал подниматься дальше. В бледных сумерках вырисовывались гигантские фигуры, ужасные статуи из серого гранита, черного базальта, и серого, обветренного, ноздреватого туфа. У большинства из них были лица — искаженные морды демонов или лики богов, но тоже из сказок о животных: большеглазые, длиннокрылые, с оскаленными клыками. Другие статуи были похожи на стелы или на столбы-тотемы, они были покрыты изображениями кусающихся и проглатывающих друг друга полулюдей, чудовищ и драконов. Сотни их стояли на склоне горы. Сотни глаз смотрели в сторону моря, и лишь некоторые устремляли свой взгляд вверх, на вершину.
Квазинд вплотную следовал за Ту Хоксом, буквально наступая ему на пятки. И Ту Хокс вынужден был приказать, чтобы он держался чуть дальше.
— Смотри под ноги, — раздраженно сказал Ту Хокс.
— Извините... но эти камни... — пробормотал Квазинд. — В них что-то такое...
Ту Хокс пожал плечами и снова направился вверх по тропинке. Далеко под ними щелкнул выстрел. Все вздрогнули. Но этот выстрел принес чуть ли не облегчение; он был таким человеческим, так хорошо знакомым, что разрядил напряжение страшной, давящей тишины.
Ту Хокс взглянул вперед и сказал:
— Еще метров сто, и мы окажемся около пещеры.
Внезапно твердая темно-коричневая земля под их ногами закончилась. Дорожку и склон вершины покрывала болотно-серая масса слоем толщиной в фут. Ту Хокс ощутил тепло сквозь подошвы сапог. Он остановился.
— Лава. Еще теплая.
Лавовый поток выливался из отверстия пещеры и, уплотняясь, растекался по склону. Огромный вход в пещеру был до половины заполнен застывшей каменной массой.
— Теперь понятно, почему нет людей, — сказал Ту Хокс. — Гора разверзлась и выплюнула огонь. И они решили, что боги рассердились на них. И, наверное, священник-колдун, которого мы нашли, умер от разрыва сердца.
По мере приближения к пещере жара становилась все сильнее. Вскоре путники взмокли от пота, а подошвы их сапог нестерпимо накалились. У самого входа, они поняли, что долго здесь не продержатся.
Да это и не было нужно. Карманным фонариком Ту Хокс осветил пещеру. Уже в двадцати метрах от входа ее закупорили нагромождения застывшей лавы. Дальше дороги не было. Ту Хокс по описаниям Джильберта знал, что пещера тянется внутрь горы по меньшей мере метров на сто. А Врата, если они вообще существуют, находятся в самом ее конце.
Ничего не оставалось, как только забыть о Вратах и постараться ускользнуть от икванцев. Они повернули и пошли вниз по тропинке. На полдороге до стены, шум перестрелки затих. Ту Хокс дал знак остановиться.
— Если икванцы прорвались, они пойдут наверх. Если нет, нужно подождать, пока все не станет ясно.
Они спрятались за огромным каменным идолом в пятидесяти шагах от тропинки, поели немного вяленого мяса с хлебом и стали греться в лучах утреннего солнца. Время от времени Ту Хокс осматривал дорожку внизу. Примерно через полчаса в его поле зрения появились четыре маленькие фигурки, гуськом поднимающиеся в гору. Белые тюрбаны на солнце сверкали. Оружие блестело.
— Наши люди или убиты, или взяты в плен, Джильберт.
Джильберт с проклятиями вскочил на ноги и стал в бинокль наблюдать за арабами. Через некоторое время он сказал:
— Там, внизу, человек в мундире, но без тюрбана. У него светлые волосы! Вот, посмотрите сами. Не может ли это быть тот человек, о котором вы мне рассказывали?
Ту Хокс взял бинокль. Ему не надо было долго вглядываться.
— Это Раске, — качая головой, он вернул бинокль. — По-видимому, он установил связь с посольством Иквани в Ирландии. Как-то узнал, куда мы плывем, и предложил икванцам послать за нами крейсер. Я им нужен для того, же, для чего был нужен Перкунии и Блодландии. И, если они не смогут захватить меня живым, то попытаются убить.
Он снова взял бинокль и насчитал тридцать два врага. Шесть из них остались далеко позади, нагруженные тяжелыми частями переносного гранатомета. «ХВЕЙЛГОЛД» все еще стоял на якоре в бухте, около рифов его подкарауливал крейсер.
Ту Хокс осмотрел морской горизонт. Далеко в море были видны две ниточки дыма. Он молил, чтобы это был дым из труб военных кораблей Хивики, которые спешили сюда, чтобы остановить не имеющих права высаживаться здесь чужаков.
Теперь каждая минута была на вес золота. Ту Хокс повел остальных снова вверх, на гору, и под лавовым потоком повернул на север, чтобы обойти разбитую вершину горы. Когда они, наискось поднимаясь вверх, уже наполовину обошли вершину, дорогу преградило ущелье. Пришлось искать новый путь для подъема и перелезать через вершину.
Тем временем икванцы заметили их и устремились вперед. По твердой дорожке они продвигались очень быстро.
— В Южной Африке, наверное, жить не хуже, чем в любом другом месте, — сказал Ту Хокс. — Но когда я думаю о том, что мне придется учить арабов...
Он снова взял бинокль. «ХВЕЙЛГОЛД» горел, и из воды вокруг него вздымались фонтаны. С подветренной стороны крейсера поднимались черные облачка дыма. Какое-то небольшое белое судно с длинными седыми усами волн, расходящимися от ее носа, двигалось от крейсера к проходу в рифах. Далекие нити дыма на горизонте, казалось, нисколько не приблизились. С такого расстояния и за такое короткое время было сложно определить, как быстро и в какую сторону движутся эти неизвестные суда.
Ту Хокс опустил бинокль и выпрямился.
— К дьяволу этих икванцев! Я устал, словно весь день ворочал камни! Я за попытку бегства. Если не сможем пройти дальше, будем сражаться. Раньше или позже хивиканцы нас заметят и что-то предпримут. Тогда мы сдадимся на их милость.
Джильберт подхватил:
— Мы покажем Иквани, как иметь дело с блодландцами.
Ту Хокс рассмеялся: в их группе было только два блодландца, и один из них — женщина. Они забрались выше и, наконец, достигли уступа, примерно метров пятьдесят длиной и двадцать метров шириной. Гладкая каменная стена преграждала путь дальше. Каменный склон под уступом хорошо просматривался: для нападающих не было никакого укрытия, кроме четырех больших каменных блоков. Икванцы могли добраться до защищающихся только через вершину. А на это потребуется не менее четырех часов.
Глава 17
Около четырех часов пополудни в поле зрения укрывшихся на уступе появились первые икванцы, которые пытались спрятаться за каменными блоками. В это время трое мужчин на уступе собрали все подходящие камни и соорудили из них укрытие на краю площадки. Ту Хокс подсчитал боеприпасы: получилось по тридцать патронов на человека.
Морские пехотинцы первыми начали обстрел, обрушивая на них град пуль с трехминутными интервалами. Пули свистели над головами укрывшихся, отскакивали от скал и камней. В ответ не раздалось ни выстрела.
Воодушевленные такой пассивностью, несколько морских пехотинцев начали карабкаться вверх, остальные прикрывали их непрерывным огнем. Ту Хокс наблюдал из укрытия, как они приближаются. Он отметил, что солдаты с гранатометом все еще далеко. Похоже, гранатомет здесь — очень тяжелое орудие, в отличие от легких гранатометов в его мире.
Ту Хокс ждал. Стрельба почти прекратилась, но он оставался в укрытии. Когда обстрел возобновился, он прикинул, что нападающие должны быть в метрах пятидесяти от уступа. Быстрый взгляд подтвердил его предположение. Десять икванцев, растянувшись цепью, упорно карабкались вверх.
Ту Хокс сделал знак, и Квазинд с Джильбертом столкнули обломок скалы с уступа. Глыба, подпрыгивая, покатилась с горы. Потеряв самообладание, солдаты повскакивали. Один из них потерял равновесие, упал и вслед за глыбой покатился вниз.
Воодушевленные успехом, беглецы обрушили на солдат целый град камней. Еще один икванец сорвался, получив булыжником по голове. Паника в рядах противника усилилась: они прекратили стрельбу, пытаясь уворачиваться от летящих камней. Ту Хокс и Ильмика воспользовались этим и открыли огонь. Несколько прицельных выстрелов — и еще четверо икванцев выбыли из строя. Остальные отступили. При этом один из них поскользнулся и прокатился метров тридцать вниз по склону.
— Теперь они узнали наш ответ, — сказал Ту Хокс. — Если у них хватит здравого смысла, то они подождут, пока прибудет гранатомет. А это означает для нас спокойную ночь.
— Они не хотят упускать тебя, Роджер, — сказала Ильмика.
— Да, я знаю, но зачем им нужен я, если у них есть Раске?
Икванцы спрятались и лишь изредка постреливали вверх. Солдаты с гранатометом приближались очень медленно, хотя к ним на помощь спустились еще несколько человек. Ту Хокс рассчитал, что они смогут доставить гранатомет на место только поздним вечером, но это ничего не меняло: огонь мортиры ночью был так же разрушителен как и днем.
Джильберт сказал Ту Хоксу, что гранатомет стреляет на расстояние до пятидесяти метров. Роджер облегченно вздохнул. Чтобы установить орудие на таком расстоянии, икванцам придется покинуть укрытие и добраться до каменных обломков под уступом, а сделать это они смогут только под защитой темноты.
Солнце погрузилось в океан. Голубое небо потемнело.
— Когда станет еще темнее, мы сможем исчезнуть отсюда, — сказал Ту Хокс. — Икванцам понадобится время чтобы подтащить свою мортиру к этим камням. И в этом — наше спасение. Мы пересечем склон справа и посмотрим, не сможем ли обойти их, пока они будут обстреливать уступ.
Вскоре небо над головой заволокло тучами. Вершина исчезла в густом, как вата, тумане и его серые клочья окутали каменный уступ. Стало темно, хоть глаз выколи. Беглецам это было на руку. Они осторожно начали спускаться цепляясь за камни. Ночную тьму озарила вспышка молнии. Где-то бушевала гроза. Раздалось несколько выстрелов: солдаты пытались удержать беглецов на месте, пока гранатомет не будет установлен на нужную позицию.
Тут у Ту Хокса появилась новая идея. И он изложил свой план остальным.
Первая часть плана, как и надеялся Ту Хокс, была выполнена легко. Ту Хокс с Ильмикой быстро подползли к концу блока. Белые шаровары и тюрбаны икванцев хорошо различались даже в такой темноте. Роджер выстрелил. Тут же с другой стороны блока открыли огонь Квазинд и Джильберт.
Победа была полной. Несколько из солдат были сразу убиты, остальные бросились врассыпную. А те немногие, кто попытался оказать сопротивление поплатились своей жизнью. Спустя несколько минут все было кончено.
Вторая часть их плана осталась невыполненной. Не успели Ту Хокс с Ильмикой подойти к брошенному гранатомету, как им пришлось броситься в ближайшее укрытие. Морские пехотинцы внизу склона открыли яростный огонь. Ту Хокс собирался обстрелять их из гранатомета, но теперь это было невозможно. Солдаты быстро продвигались вперед широко растянутой цепью.
Беглецы изредка отстреливались, но град пуль держал их в укрытии. Любая попытка перейти в наступление была бы просто самоубийством.
Ту Хокс проклинал себя. Лучше бы они действовали по первоначальному плану. Если бы он не прельстился возможностью легкого нападения, то теперь четверка бы была уже далеко на пути в безопасное место.
Неожиданно пули перестали свистеть вокруг беглецов, но внизу по-прежнему раздавались выстрелы. И было похоже, что там разгорелся настоящий бой. В этом шуме слышался свист и крики на незнакомом языке. Ту Хокс ничего не понимал, но по звучанию язык был похож на полинезийский.
Подоспели местные жители.
Бой продолжался еще с четверть часа, потом оставшиеся в живых икванцы сдались. Немного позже четверка беглецов увидела, что она тоже окружена. Они бросили свое оружие и подняли руки вверх. Солдаты-хивиканцы погнали их вниз по склону, в толпу других пленников, которые еще совсем недавно были их врагами.
Среди них был и Раске. Он стоял, скрестив руки на затылке. Увидев Ту Хокса, Раске громко рассмеялся.
— Вы скользки как угорь, дьявол! На этот раз все это чуть было не закончилось для вас совсем скверно, а? Вам повезло, как Гитлеру.
— А кто такой Гитлер? — спросил Ту Хокс.
Морские пехотинцы первыми начали обстрел, обрушивая на них град пуль с трехминутными интервалами. Пули свистели над головами укрывшихся, отскакивали от скал и камней. В ответ не раздалось ни выстрела.
Воодушевленные такой пассивностью, несколько морских пехотинцев начали карабкаться вверх, остальные прикрывали их непрерывным огнем. Ту Хокс наблюдал из укрытия, как они приближаются. Он отметил, что солдаты с гранатометом все еще далеко. Похоже, гранатомет здесь — очень тяжелое орудие, в отличие от легких гранатометов в его мире.
Ту Хокс ждал. Стрельба почти прекратилась, но он оставался в укрытии. Когда обстрел возобновился, он прикинул, что нападающие должны быть в метрах пятидесяти от уступа. Быстрый взгляд подтвердил его предположение. Десять икванцев, растянувшись цепью, упорно карабкались вверх.
Ту Хокс сделал знак, и Квазинд с Джильбертом столкнули обломок скалы с уступа. Глыба, подпрыгивая, покатилась с горы. Потеряв самообладание, солдаты повскакивали. Один из них потерял равновесие, упал и вслед за глыбой покатился вниз.
Воодушевленные успехом, беглецы обрушили на солдат целый град камней. Еще один икванец сорвался, получив булыжником по голове. Паника в рядах противника усилилась: они прекратили стрельбу, пытаясь уворачиваться от летящих камней. Ту Хокс и Ильмика воспользовались этим и открыли огонь. Несколько прицельных выстрелов — и еще четверо икванцев выбыли из строя. Остальные отступили. При этом один из них поскользнулся и прокатился метров тридцать вниз по склону.
— Теперь они узнали наш ответ, — сказал Ту Хокс. — Если у них хватит здравого смысла, то они подождут, пока прибудет гранатомет. А это означает для нас спокойную ночь.
— Они не хотят упускать тебя, Роджер, — сказала Ильмика.
— Да, я знаю, но зачем им нужен я, если у них есть Раске?
Икванцы спрятались и лишь изредка постреливали вверх. Солдаты с гранатометом приближались очень медленно, хотя к ним на помощь спустились еще несколько человек. Ту Хокс рассчитал, что они смогут доставить гранатомет на место только поздним вечером, но это ничего не меняло: огонь мортиры ночью был так же разрушителен как и днем.
* * *
Баркасы с крейсера давно уже высадили людей, и морские пехотинцы, покинув прибрежную полосу, находились теперь где-то в лесном поясе. «ХВЕЙЛГОЛД» сел на мель, сильно накренившись на бок. А две ниточки дыма заметно приблизились.Джильберт сказал Ту Хоксу, что гранатомет стреляет на расстояние до пятидесяти метров. Роджер облегченно вздохнул. Чтобы установить орудие на таком расстоянии, икванцам придется покинуть укрытие и добраться до каменных обломков под уступом, а сделать это они смогут только под защитой темноты.
Солнце погрузилось в океан. Голубое небо потемнело.
— Когда станет еще темнее, мы сможем исчезнуть отсюда, — сказал Ту Хокс. — Икванцам понадобится время чтобы подтащить свою мортиру к этим камням. И в этом — наше спасение. Мы пересечем склон справа и посмотрим, не сможем ли обойти их, пока они будут обстреливать уступ.
Вскоре небо над головой заволокло тучами. Вершина исчезла в густом, как вата, тумане и его серые клочья окутали каменный уступ. Стало темно, хоть глаз выколи. Беглецам это было на руку. Они осторожно начали спускаться цепляясь за камни. Ночную тьму озарила вспышка молнии. Где-то бушевала гроза. Раздалось несколько выстрелов: солдаты пытались удержать беглецов на месте, пока гранатомет не будет установлен на нужную позицию.
Тут у Ту Хокса появилась новая идея. И он изложил свой план остальным.
* * *
Вся четверка изменила направление и поползла в сторону врага. Они незаметно подкрались к каменному блоку и стали вслушиваться в хриплые голоса арабов. Солдаты, казалось, не спешили устанавливать мортиру. Беглецы разделились, чтобы обойти блок с двух сторон.Первая часть плана, как и надеялся Ту Хокс, была выполнена легко. Ту Хокс с Ильмикой быстро подползли к концу блока. Белые шаровары и тюрбаны икванцев хорошо различались даже в такой темноте. Роджер выстрелил. Тут же с другой стороны блока открыли огонь Квазинд и Джильберт.
Победа была полной. Несколько из солдат были сразу убиты, остальные бросились врассыпную. А те немногие, кто попытался оказать сопротивление поплатились своей жизнью. Спустя несколько минут все было кончено.
Вторая часть их плана осталась невыполненной. Не успели Ту Хокс с Ильмикой подойти к брошенному гранатомету, как им пришлось броситься в ближайшее укрытие. Морские пехотинцы внизу склона открыли яростный огонь. Ту Хокс собирался обстрелять их из гранатомета, но теперь это было невозможно. Солдаты быстро продвигались вперед широко растянутой цепью.
Беглецы изредка отстреливались, но град пуль держал их в укрытии. Любая попытка перейти в наступление была бы просто самоубийством.
Ту Хокс проклинал себя. Лучше бы они действовали по первоначальному плану. Если бы он не прельстился возможностью легкого нападения, то теперь четверка бы была уже далеко на пути в безопасное место.
Неожиданно пули перестали свистеть вокруг беглецов, но внизу по-прежнему раздавались выстрелы. И было похоже, что там разгорелся настоящий бой. В этом шуме слышался свист и крики на незнакомом языке. Ту Хокс ничего не понимал, но по звучанию язык был похож на полинезийский.
Подоспели местные жители.
Бой продолжался еще с четверть часа, потом оставшиеся в живых икванцы сдались. Немного позже четверка беглецов увидела, что она тоже окружена. Они бросили свое оружие и подняли руки вверх. Солдаты-хивиканцы погнали их вниз по склону, в толпу других пленников, которые еще совсем недавно были их врагами.
Среди них был и Раске. Он стоял, скрестив руки на затылке. Увидев Ту Хокса, Раске громко рассмеялся.
— Вы скользки как угорь, дьявол! На этот раз все это чуть было не закончилось для вас совсем скверно, а? Вам повезло, как Гитлеру.
— А кто такой Гитлер? — спросил Ту Хокс.
Глава 18
За окнами отеля засерело утро, когда Ту Хокс закончил свой рассказ.
Я спросил:
— Это, конечно, еще не все?
— Я забыл, — сказал Ту Хокс, — что слова Раске ничего для вас не значат. Когда Раске произнес их, они и для меня ничего не значили. Я был настолько озабочен нашей собственной судьбой, что не стал задумываться над этим. Все пленники из-за нелегального прибытия в Хивику и за то, что они вторглись в священное место, не имея на это никакого права, должны были предстать перед судом. Такое тяжкое преступлением наказывалось смертной казнью. Но мы с Раске могли спастись, предложив хивиканцам наши знания, и таким образом спасти и своих друзей. К сожалению, верховный судья настоял на том, чтобы вторгшихся наказали в пример остальным и повесили всех икванцев и наших моряков, которые уцелели после сражения.
— Ну, а как насчет этого замечания... о Гитлере? — спросил я.
Ту Хокс улыбнулся.
— Раске ответил мне на этот вопрос, когда мы сидели в тюрьме в Хивике. Он рассказал мне о мире, из которого он пришел. Как я уже говорил, в Комаи было слишком много работы, и нам ни разу не удалось по-настоящему поговорить о нашей прошлой жизни на Земле, которую мы считали нашей общей родиной. Кроме того, мы избегали говорить друг с другом о политических воззрениях, потому что чувствовали, что бессмысленно продолжать ссору из-за нашего положения там, в том, навсегда утерянном для нас мире.
И только в Хивике выяснилось, что мы одновременно прошли через одни и те же Врата, но с двух разных Земель.
— Удивительно.
— Да. Правителем Германии в моем мире был Кайзер, внук узурпатора, который пришел к власти после Первой Мировой войны. Раске рассказал мне, что Кайзер в его мире после Первой Мировой войны удалился в изгнание в Голландию. Впрочем, эта война в его мире произошла на десять лет позже, чем в моем, если пользоваться относительной хронологией. Во Вселенной Раске власть в Германии захватил Гитлер, и он же развязал Вторую Мировую войну.
Конечно, Кайзер в моем мире и в мире Раске не был одним и тем же лицом. Даже имена у них были разные. Однако, ход истории в моем и его мире во многом удивительно совпадали. И настолько, что это не может быть просто случайностью. Моя теория, состоящая в том, что эта Земля населена людьми, которые прошли через Врата с моей Земли, теперь полностью опровергнута.
Впрочем, вы знаете — нет, вы этого не можете знать — что два Плоешти подверглись нападению американских бомбардировщиков в один и тот же день? Раске летал на «Мессершмитте», самолете неизвестного мне типа. И он тоже увидел, что бомбардировщик, который внезапно появился перед ним и на который он напал, был неизвестного ему типа.
— А каковы ваши дальнейшие планы? — спросил я у Ту Хокса.
— Мы узнали об очень странном появлении в области ледников Верхнего Тирслэнда, — сказал он. — Кочевники Баката рассказывают истории об очень странных явлениях в долине там, наверху. Там могут находиться Врата. Если эти рассказы основаны на фактах, мы, вероятно, больше никогда не увидимся. Но если у них нет никаких реальных оснований, как я подозреваю, мы будем вынуждены остаться в этом мире. Раске тоже, если это будет возможно, вернется в свой мир. Если же не получится, то он отправится в Сааризет. Он получил оттуда великолепное предложение, и если примет его, то всю жизнь проживет как король. Что же касается меня, то мы вместе с Ильмикой вернемся в Блодландию.
Он улыбнулся и встал.
— Это, может быть, не лучший из возможных миров. Но он тот, в котором мы живем. И мы должны жить так, чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы. И извлечь из этого все самое лучшее для себя.
Я спросил:
— Это, конечно, еще не все?
— Я забыл, — сказал Ту Хокс, — что слова Раске ничего для вас не значат. Когда Раске произнес их, они и для меня ничего не значили. Я был настолько озабочен нашей собственной судьбой, что не стал задумываться над этим. Все пленники из-за нелегального прибытия в Хивику и за то, что они вторглись в священное место, не имея на это никакого права, должны были предстать перед судом. Такое тяжкое преступлением наказывалось смертной казнью. Но мы с Раске могли спастись, предложив хивиканцам наши знания, и таким образом спасти и своих друзей. К сожалению, верховный судья настоял на том, чтобы вторгшихся наказали в пример остальным и повесили всех икванцев и наших моряков, которые уцелели после сражения.
* * *
Мы провели в Хивике год, очень насыщенный год, и повторили то, что уже сделали в Перкунии и Блодландии. Когда нас, наконец, освободили, война уже закончилась. Эпидемия тоже завершила свое смертоносное шествие, унеся жизней вчетверо больше, чем вся война. Старые государственные аппараты прекратили свое существование. В Перкунии новый правитель по имени Виссамбр провозгласил республику — ну вы все это знаете.— Ну, а как насчет этого замечания... о Гитлере? — спросил я.
Ту Хокс улыбнулся.
— Раске ответил мне на этот вопрос, когда мы сидели в тюрьме в Хивике. Он рассказал мне о мире, из которого он пришел. Как я уже говорил, в Комаи было слишком много работы, и нам ни разу не удалось по-настоящему поговорить о нашей прошлой жизни на Земле, которую мы считали нашей общей родиной. Кроме того, мы избегали говорить друг с другом о политических воззрениях, потому что чувствовали, что бессмысленно продолжать ссору из-за нашего положения там, в том, навсегда утерянном для нас мире.
И только в Хивике выяснилось, что мы одновременно прошли через одни и те же Врата, но с двух разных Земель.
— Удивительно.
— Да. Правителем Германии в моем мире был Кайзер, внук узурпатора, который пришел к власти после Первой Мировой войны. Раске рассказал мне, что Кайзер в его мире после Первой Мировой войны удалился в изгнание в Голландию. Впрочем, эта война в его мире произошла на десять лет позже, чем в моем, если пользоваться относительной хронологией. Во Вселенной Раске власть в Германии захватил Гитлер, и он же развязал Вторую Мировую войну.
Конечно, Кайзер в моем мире и в мире Раске не был одним и тем же лицом. Даже имена у них были разные. Однако, ход истории в моем и его мире во многом удивительно совпадали. И настолько, что это не может быть просто случайностью. Моя теория, состоящая в том, что эта Земля населена людьми, которые прошли через Врата с моей Земли, теперь полностью опровергнута.
Впрочем, вы знаете — нет, вы этого не можете знать — что два Плоешти подверглись нападению американских бомбардировщиков в один и тот же день? Раске летал на «Мессершмитте», самолете неизвестного мне типа. И он тоже увидел, что бомбардировщик, который внезапно появился перед ним и на который он напал, был неизвестного ему типа.
* * *
Итак, теперь мы знаем, что Врата могут связывать между собой не два мира, а больше.— А каковы ваши дальнейшие планы? — спросил я у Ту Хокса.
— Мы узнали об очень странном появлении в области ледников Верхнего Тирслэнда, — сказал он. — Кочевники Баката рассказывают истории об очень странных явлениях в долине там, наверху. Там могут находиться Врата. Если эти рассказы основаны на фактах, мы, вероятно, больше никогда не увидимся. Но если у них нет никаких реальных оснований, как я подозреваю, мы будем вынуждены остаться в этом мире. Раске тоже, если это будет возможно, вернется в свой мир. Если же не получится, то он отправится в Сааризет. Он получил оттуда великолепное предложение, и если примет его, то всю жизнь проживет как король. Что же касается меня, то мы вместе с Ильмикой вернемся в Блодландию.
Он улыбнулся и встал.
— Это, может быть, не лучший из возможных миров. Но он тот, в котором мы живем. И мы должны жить так, чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы. И извлечь из этого все самое лучшее для себя.