Страница:
Платформа оппозиции стоит на почве ведущего начала промышленности, т. е. пролетариата социалистической революции, сохранила и конкретно развила ленинскую точку зрения, но если бы суждено было дальнейшее перерождение партии, если бы начатый исключением верхушки оппозиции раскол партии закрепился и углубился и большевики-ленинцы оказались вне влияния на политику советского правительства, оказались бы лишенными возможности исправлять политику партии, то на полюсе большевиков-ленинцев могла бы появиться почва для непонимания и упрощения теории Ленина.
ВИКТОР ЧЕРНЫШЕВ235. ПИСЬМО ТРОЦКОМУ
Уважаемый тов. Троцкий.
Ваше письмо, озаглавленное "Дорогие друзья..."236, получил, его размножил и разослал.
197
Совершенно не понимаю, для чего понадобилось Вам исказить мое писание и приплести мне какую-то небылицу о том, что я будто бы опасался, "как бы вся левая каша не сварилась без нас". Насколько мне помнится, подобной мысли у меня в письме совершенно не было, и если Вы решились утверждать о ее существовании, то, надо полагать, что ее происхождение обязано исключительно Вашей богатой фантазии. Для чего это Вы выдумали? Может быть, Вы этим самым хотели показать свою способность к выдумыванию разных несуществующих вещей. Но, уважаемый, тогда так и нужно было бы написать, а не вводить людей в заблуждение.
Ведь Вы же должны знать, что на Ваших письмах мы учимся критиковать противника, но, как мне кажется, нельзя и даже вредно учить нас критиковать так, как критикуете Вы. По Вашему выходит: если хочешь кого-нибудь здорово раскритиковать, то в таком случае без всякого стеснения прежде всего припиши ему нечто, что критиковать ты можешь с успехом и... дело будет в шляпе. Нечего сказать, силен, очень силен в таком случае будет критик и в особенности тогда, когда он имеет почти исключительные права на распространение своих статей. Я понимаю, для чего это нужно делать Сталину, но никак не могу понять, для чего это понадобилось Вам. Второе, что меня крайне удивило в Вашем письме, это недемократическое отношение к "инакомыслящим": что -- слышится в Вашем письме -- вздумал критиковать, значит, у тебя есть "нетерпение... индивидуалистическое, деляческое, интеллигентски-оппортунистическое: ох, как бы там вся левая каша без меня не сварилась". Но позвольте, ведь подобное утверждение не только глупое, но и прежде всего непозволительное для хоть сколько-нибудь честного человека. Такое отношение можно назвать как угодно, но только не товарищеским отношением. Хотите Вы или не хотите, но выходит так, что тот человек, который проповедует расширение демократии, сам в то же время совершенно не способен придерживаться ее принципам. Вы своими действиями не только не способствуете благим намерениям Карла Радека обрушиться на людей, которые в любое время и несмотря ни на что обязательно "подмахнут всякое заявление Л. Д." [Троцкого] (письмо Радека от 2 августа к тов. В.)237, но наоборот: способствуете насаждению среди оппозиционеров послушания. Мне же думается, что существование подобных отношений ничего кроме вреда нам принести не смогут. А из этого логика такова: побольше демократии и более серьезное отношение к демократии.
Я вовсе не обвиняю Вас в том, что Вы напрасно указали на существование у меня соглашательских настроений. Они у меня были. Если они не так заметны в письме, адресованном к Вам,
то они налицо в других письмах, и в них я указывал, что проповедуемое мною соглашение весьма условное. Я думал, что нам удобнее всего войти в партию, использовав тактический маневр, дабы нам опять представилась возможность снова распространять свои взгляды среди партийцев, находящихся в плену у теперешнего руководства коммунистической партии. То, что у меня было тогда, я вовсе не отрицаю. Но я крайне возмущен, когда мне приписывают то, чего у меня не было и нет, как например, лично Вами выдуманная и мне без всякого стеснения приписанная Ваша "каша".
Теперь относительно нарисованных Вами в своем письме перспектив оппозиции. Мне думается, что хотя Вы и недолюбливаете оптимистически настроенных людей и предлагаете всегда рассчитывать на худшее, Вы тем не менее сами в этом вопросе стоите, как мне кажется, на оптимистической точке зрения. Как будто бы в самом деле возможен только тот случай, который рисуете Вы: просветившись, благодаря наличию противоречий в политике у существующего руководства ВКП(б), рабочий класс обязательно воспримет наши идеи, обратит взоры в нашу сторону и тем самым революция будет спасена. На деле, по-моему, возможен второй, гораздо худший случай, о котором нельзя не упомянуть в особенности в таком письме, в котором пишется о дальнейших перспективах оппозиции. Именно: рабочий класс сможет определить путь, по которому движется наше пролетарское государство, только тогда, когда будет уже поздно исправлять все совершенные ошибки ЦК, когда революция встанет непосредственно перед пропастью, толчок к падению в которую будет дан в ближайший же момент.
Этого забывать никак нельзя, тем более, что ЦК имеет могучие средства (легальные и нелегальные) к тому, чтобы резкость существующих противоречий сгладить и убаюкивать партийную массу и весь рабочий класс казенным благополучием. И в этом отношении тов. Радек совершенно правильно делает весьма необходимое заявление, что сосланная оппозиция сделать может весьма и весьма немногое к предотвращению надвигающейся опасности. Поэтому наша задача не только учиться марксизму, не только констатировать сдвиг центристов вправо или влево, но и прежде всего изыскание новых средств к распространению идей оппозиции в партийной массе и в рабочей массе. Ибо без массы мы ничто.
С коммунистическим приветом
1 сентября 1928 года Сибирь, г. Кокчетав.
199
P. S. Прилагаю копию из своего письма, которое я вынужден был разослать своим товар [ищам] в связи с "левой кашей". Считаю весьма необходимым чтобы Вы или тов. Седов присылали мне исходящие от Вас статьи и письма. Думаю, что причина к этому Вам будет ясна без лишних слов.
С ком[мунистическим] приветом В. Чернышев
...Прилагаемое письмо (т. е. это копия с того письма, которое я получил) было мне принесено почтальоном в субботу 25 августа с. г. Таким образом, свое путешествие от Алма-Аты (от Л. Д. Троцкого] ) до г. Кокчетава оно совершило без малого в полтора месяца, сообщаю это я на всякий случай, дабы не быть заподозренным в том, что я намеренно задержал его у себя.
По прочтению его Вы увидите, что хотя моя фамилия в нем и не упоминается, но тем не менее оно направлено также и против моего письма. Признаться, я был просто поражен, когда прочитал в нем те строки, которые якобы выражают сущность моего письма. То, что в сущности должно было бы по праву отнесено (как всякому хоть сколько-нибудь умеющему разбираться в букваре русского языка, будет понятно по прочтению всего письма Троцкого) к товарищам Теплову238, Преображенскому и другим, то все так неожиданно было повернуто на мою голову. Все мысли, изложенные мною в своем письме, Троцкий порядком переврал и приписал мне многое из того, чего у меня совершенно не было в том письме. Прежде всего на счет того, что я будто бы боялся, как бы левая "каша" не сварилась без меня. Должен прямо сказать, что к подобному утверждению у меня нет в письме совершенно никакого повода.
Мне думается, что для того чтобы утверждать это, нужно было бы прежде всего показать, что я на решения ЦК смотрел как на комплекс левых мероприятий, все время расширяющихся и укрепляющихся, которые в недалеком будущем должны обязательно перейти в настоящий левый курс, движение от которого во все ближайшее время вправо со стороны нашего руководства было бы совершенно невозможно. Но именно этого-то в моем письме и не было. Наоборот, сочиняя его в двадцатых числах мая и указывал в нем, что левые мероприятия ЦК имеют тенденцию несколько расшириться (что и случилось: через несколько дней в начале июня было опубликовано воззвание ЦК о самокритике), я тем не менее полагал, что от всех этих левых решений возможен скоро сдвиг вправо, вследствие чего я и предлагал в своем письме, воспользовавшись революционной ситуацией, вмешаться в работу партии т. обр., "чтобы уничтожить всякую возможность к обратному поправению".
Я говорил, что нужно использовать благоприятный момент для борьбы, для создания настоящего левого курса, указывая рабочему классу "на недостаточность его (ЦК) мероприятий", в принятых им решений, а тов. Троцкий уверяет, что "молодой студент" будто бы полагает, что левый курс (или как он выражается, "левая каша"), если уже не сварилась, то обязательно скоро сварится, и, что самое главное, совершенно без помощи оппозиции. Невольно при этом вспоминаются стихи Некрасова:
Я в деле собственном моем, Конечно, не судья; но в том, Что обвинитель мой читал, Своей статьи я не узнал, Так пахарь был бы удивлен, Когда бы рожь посеял он, А уродилось бы зерно Ни рожь, ни греча, ни пшено, Ячмень колючий -- и притом Наполовину с дурманом...
Я вооружился в этом письме против всех товарищей-оппозиционеров, заявляющих: что бы там ни произошло, что бы там ни делалось -- буду сидеть здесь до тех пор пока меня не пригласят -- обратно, указывая, что нам не следует ждать, пока там не додумается кто-нибудь пригласить оппозицию обратно в Москву, но подготовлять наше возвращение своими собственными силами, Троцкий же, беря так мыслящих людей под свою защиту, заявляет мне: не тронь, брат, их, иначе худо будет. Особенно не критикуй, иначе ты капитулянт, тебе припишем мы разные, хотя и чуждые тебе мысли и пр. и пр.
Однако, несмотря на то, что я в письме пострадал, я считаю его весьма важным, т. к. Троцкий изложил в нем свое мнение по вопросу: как быть дальше, насколько я понял, задача оппозиции, по Троцкому, заключается в следующем: никаких соглашений, никаких компромиссов ни с правыми, ни с центристами и непрерывная критика их неправильной политики. Оппозиции нужно поддерживать все левые мероприятия центристов тем, что она 1) не должна заключать блок с правыми и 2) должна каждый раз, когда это в действительности имеется, констатировать факт сдвига. Партийная масса, вследствие противоречивости политики ЦК, пробуждается, прозревает. Скоро она восстанет против главных виновников теперешнего положения в стране и в партии и обратит все свои взоры в сторону оппозиции. Этого часа оппозиции нужно терпеливо дожидаться. Вот те замечания, которые я хотел написать по поводу письма тов. Троцкого.
С приветом Виктор Чернышев 27 августа 1928 г.
201
АВГУСТОВСКАЯ КОНЪЮНКТУРА239
Август характеризуется дальнейшим напряжением спроса -- со стороны деревни. Четвертый квартал прошлого года был на 4% ниже текущего года -доходы населения возросли на 16 -- 17%, а сельского на 30 -- 35%. Промышленность по продуктам широкого потребления дает рост на 22 -- 23%. Спрос должен сбалансироваться предложением.
Причины невозможности сбалансирования
Сокращение кустарной и мелкой промышленности,
не компенсируемое увеличением промышленной продукции.
Рост хлебных цен способствует увеличению спроса дерев
ни, особенно верхушечной части.
Положение о том, что районы товаром снабжены на 60 -
70 -- 80% не соответствует действительности.
Понижение урожая в результате дождей в Центр [ально-] Чер
ноземной области. Уменьшение урожайности в июле на 10,15%.
Харьковщина около 40%, а в общем ухудшение на 8,10%.
Повышение цен против июльских в Центр. Черноземной
области на 15%, Среднее Поволжье на 38 и УССР на 8,8%. По пше
нице в Центр. Черноземной области на 12%, в Крыму на 10%.
Рост цен происходит при сокращении хлебозаготовок. Август дает 685 тысяч тонн. В прошлом году август дал 975 тыс. тонн. Августовские заготовки больше июльских на 5,5%, но составляют лишь 60% от обильных заготовок в этом году240.
Выполнение плана по отдельным районам. Среднее Поволжье -- 20%, Центр [ально-] Черноземн[ая область] -- 15%, Украина, Киевщина -- 62% и только Сев[ерный] Кавказ -- 92%.
С концентрацией неблагополучно, так как крестьяне предпочитают платить неустойку и прочее и продавать хлеб по повышенным ценам.
Запасы товаров показывают снижение. По ВТС241 на 12%, по ВКС242 -- на 9%, Сах [арный] синдикат -- 7%. Кроме этого, эти запасы оказались еще ниже, чем предполагалось.
Географическое положение и местонахождение товаров неблагоприятное, и осенняя распутица ухудшит это положение производительности труда в каменноугольной и металлической промышленности на Украине, вызванное большей частью продовольственными затруднениями и понижением реальной заработной платы как результат снижения индекса.
ПИСЬМО ЛЕВОГО ОППОЗИЦИОНЕРА
Дорогой товарищ,
Вы, верно, многое знаете из того, что я пишу, но для связности письма не буду опускать и некотор[ых] фактов, заведомо Вам известных.
Положение в стране было весьма нехорошим перед июлем -- волнения в Кабарде, Семипалатинске, бабьи бунты во многих местах, "смычки" делегаций от крестьян с заводами, резкое ухудшение в настроении бедноты, недовольство в армии -- все это придало силу правым. Они повели наступление. Записка Фрумкина явилась только наиболее откровенным и четким выражением их требований.
В Москве Угланов на район [ных] активах, на собрании пропагандистов открыто заявил, что политика неправильна, что пленум ее пересмотрит, что цифры Сталина неточны и т. д. Бу-харинская школка243 по всей Москве пустила слух, будто Сталин проводит "троцкистскую" политику и готовит союз с ними [троцкистами]. Микроб троцкизма, проник, как видите, высоко. Томский в профсоюзах также готовился к бою -- о его разговоре с Пятаковым Вы, верно, знаете, ряд его людей (Мельничан-ский и др[угие]) собирали "своих", где подготовляли публику, говорили о предстоящей борьбе, о том, что нужно быть готовыми даже к ссылкам и т.д. (к ссылкам, видимо, других). В руках правых оказалась "Правда" и "Большевик", этими органами они пользовались почти до самого пленума умеренно, но линию свою проводили упорно.
Советский аппарат в огромной части оказался право настроенным, партийн[ый] аппарат, сплошь подобранный и назначенный Молотовым, оказался тоже не совсем верным. Угланов совсем открыто выступал против Сталина, а Комаров244 в Питере (именно он, а не Киров распоряжается там аппаратом) занял позицию нейтралитета с явным уклоном в сторону правых. При этих обстоятельствах Сталин довольно беззастенчиво обратил взоры на т[ак] называемых] левых в партии. Лучшая часть этой публики просто люди недоразвившиеся в силу ряда причин в оппозиционеров, другая, большая часть, состоит из людей, которые были против прежней откровенно правой политики, которые были против нашего исключения, но которые все время мужественно голосовали ногами, да еще позволяли себе за обедом мычать. Вот эту-то публику и подобрал, подтянул к себе Сталин -- и они составляют немаловажную часть его нынешней фракции.
Авансы налево в этот период он расточал весьма щедро и кое-что даже предпринял. Под флагом самокритики он завоевал Инст[итут] Красной профессуры (перипетии этой борьбы, где [он] потерял важную позицию внутри своей вотчины, вам, верно, известны).
Смоленщина, с одной стороны, необходимость хотя бы в циркулярном порядке обрести известную базу в партии перед фактом уплывания парт [ийного] аппарата, [с другой,] толкнули са
202
203
мокритику вперед. Перед пленумом оказалось, что драться по хлебозаготовкам мало выгодно, Ст[алин] пустил в ход самокритику, его люди начали обвинять "Правду" в саботаже самокритики, Ст[алин] сам ответил письмом на тезисы Слепкова о самокритике (для кружка по изучению парт[ийных] проблем при Комакадемии). Листок РКИ при помощи Орджоникидзе и Яковлева был превращен в таран против "Правды" внутри самой редакции и т.д. Правые, понятно, боя здесь не приняли, а перенесли нападение на деревенскую политику ЦК и, что самое важное, перенесли ее в прессу. Одна статья -- наиболее пикантная -- Э. Хольденберга на тему "Нэп или военный коммунизм", объявленная в газете в предварительно напечатанном содержании No 12 "Большевика", была после боя уже во время пленума запрещена. По вопросу же о хлебозаготовках Ст[алину] пришлось уступить -- раньше всего потому, что его публика не решалась здесь драться (один Бауман внес предложение о принудительном изъятии в порядке натурналога у верхи [их] слоев крестьянства определенного] количества хлеба), и потому, что на местах определилась явная оппозиция чрезвыч[айным] мерам.
Таково было положение перед пленумом. Настроение мест заставило и Рыкова, и Сталина пойти на компромисс еще перед пленумом, но т.к. помириться на одной какой-либо т[очке] зр[ения] центристы и правые не могли, то они включили в резолюцию обе точки зрения. На пленуме открытого боя т[аким] о[бразом] не было, но там было весьма неспокойно -- всякий понимал, что драка только отодвигается.
Первые вопросы на пленуме -- доклад Мануильского и Бухарина -- не вызвали большого отклика. Кидался один Ломинад-зе -- конгресс плохо подготовлен, хуже, чем все конгрессы до сих пор, правая опасность недооценивается, колониальный вопрос, не в пример программному -- совершенно не подготовлен, доклады поручены за несколько недель до Конгресса людям, которые ничего не понимают и не знают в колониальных вопросах. Постановление ПБ о том, чтобы члены ПБ (за исключением] Бухарина) не принимали участия в работах конгресса, неправильно, как неправильно поручать доклад о СССР не члену ПБ. Кинулся он и на Томского за какую-то речь на Конгрессе Про-финтерна.
Мануильский, отвечая Ломинадзе, сказал между прочим, что только перемена курса, по его мнению, обеспечила победу над оппозицией в Западной Европе. Томский говорил, что речь про-износ[ил] по поручению ЦК, ни один из членов ЦК неудовольствия не выражал, теперь, через полгода, нападают. Да, он против того, чтобы мы лезли в каждую стачку, пусть вырвут эту
фразу из контекста и понесут в доказательство его правого уклона. Он знает, как это делается.
По вопросу о хлебозаготовках докладывал Микоян. Первым в прениях выступил Леже -- привел ряд фактов недовольства рабочих, прогулов, опаздывания из-за того, что рабочие добывают себе хлеб. В некоторых районах, так например, Златоуст [ов-ском], положение рабочих очень тяжелое. За ним Чубарь245 -- первая половина его речи была посвящена доказательству того, что "урожайность... является самым уязвимым, слабым местом нашего сельскохозяйственного производства на ближайшие годы". В другой половине он доказывал, что "утверждение Микояна, что цены не являются решающими, неправильно".
Неверны также его цифры о недоборе на Украине. Не 8 с половиной мл[н]. пудов, [а] 130 -- 135 мл[н]. пудов. Хуже, однако, что недобор продовольственных культур составлял 280 мл[н]. пудов.
Третьей была речь Осинского, наиболее интересная и наиболее правая. В середине речи он страховал себя от оргвыводов -- наиболее важное качество вождя -- это обладать политич[ес-ким] здравым смыслом, а им в наибольшей степени обладает Сталин, во всем остальном он развивал ультрарыковские взгляды. Начал он речь с утверждения, что в нынешнем году мы имеем сокращение посевных площадей. В 1925 году, по сравнению с прошлым годом, площадь посевов зерновых хлебов увеличилась на 5,6%, в 1926 году - на 7,8%, в 1927 году - на 2,6%, а в 1928 году уменьшилась на 2,7% (при увеличении общей площади всех культур на 2%). Цифры Молотова об увеличении неправильны, т.к. он берет цифры яровой площади 1928 года по отношению [к] 1927 г., включая пересев.
Вывод Осинского такой, что после сокращения в нынешнем году площ[адей] зерновых хлебов до 84.621 тыс. дес. (в прошлом -- 86.929 тыс. дес.) нам предстоит дальнейшее сокращение. Нельзя недооценивать этого -- в декабре 1927 года Рыков говорил на съезде, что кризиса нет, а есть перебои в хлебозаготовках, сейчас говорят, что у нас кризис зернового хоз [лист] ва. "Я считаю, что мы имеем бесспорный кризис не только зернового хозяйства, а имеем определенное общее кризисное состояние. В чем выражается оно? В размычке между городом и деревней в обороте города и деревни".
Далее Осинский разбирает указанные Сталиным в его брошюре "На хлебном фронте" четыре причины кризиса и находит, что ни плановые ошибки, ни кулак, ни неправильное распределение промышленных товаров не являются решающими, основное же -- медленный подъем производительности сельского хозяйства. Причина этого в том, что сократился экономиче
205
ский стимул из-за низких цен на хлеб. Осинский приводит ряд индексов -при общем сельскохозяйственном индексе 139 (про-мышлен[ном] 220) -- зерновые продукты [составляют] 125%.
Далее Осинский приводит цифры перекачки средств из текстильной промышленности и приходит к выводу, что эта промышленность была для ВСНХ главной дойной коровой, чтобы финансировать другие отрасли промышленности. По пятилеткам, как раз в текстильн[ой] и кожев[енной] -- наименьшее понижение индексов. "Чем это отличается от требований В. М. Смирнова? -спрашивает Осинский.-- Я предлагаю совершенно] конкретно в дополнение к тем планам (беру за основу план ВСНХ) влож[ения] в течение ближ[айших] одного-двух лет 200 -- 300 мл[н]. рублей в те отрасли промышленности, которые обслуживают деревню".
Осинский цитировал Ленина из его речи в 1922 г., где Ленин говорит, что мы кредитуемся у мужика, но он не неисчерпаем (то же место, где Л[енин] говорит об экзамене русского и международного капитала, с которым мы связаны и от которого нам не оторваться). Если сейчас нет денег, то капитал, пред [латает] О[синский,] можно достать из-за границы. Нельзя строить Дне-прострой, который стоит 200 мл[н]. рублей, а пристраивать к нему нужно на 800 мл[н]. рублей. Бюджет у нас -- "вообще бюджет страны, которая живет не по средствам". Курорты стоят сотни миллионов рублей. Кончает О[синский] заявлением, что если не дать на указанные отрасли, то дальнейшее развитие кризиса заставит нас это сделать.
Андреев: Речь Осинского -- попытка пересмотреть план на индустриализацию. "Основное, что повлияло на ухудшение настроения крестьянства -- это то, что мы в мае и июле заготовками затронули самые настоящие середняцкие страховые запасы". Оценка настроения кр[естьян]ства (к ней потом присоединилось большинство выступавших с мест):
Кулака мы обозлили до чертиков. Кулак, если б он имел воз
можность, пошел бы с нами в открытую войну, перегрыз нам шею.
Середняк, оставаясь советски настроенным, основательно
встревожен и насторожен.
Беднота в общем и целом настроена советски и работает
с нами.
Мы не имеем еще разрыва союза с основной массой се
редн[яцкого] кр[естьян]ства, но надо признать, что для такого
разрыва создалась серьезная угроза и опасность...
Нынешний опыт хлебозаготовок ни в коем случае не повто
рять.
Щеболдаев**''': присоединяется] к оценке Андреева прот[ив] О[синского] защищавшего] 107[-ю статью].
Голощекин249: Не прав Осинский, но не прав и Яр[ославский]. "Я утверждаю, что огромные массы, в том числе и наши партийные, путаются в этом вопросе (политики в деревне), думают, что это то же самое, что говорила оппозиция".
Стецкий'. Нельзя слишком много взваливать на объективн [ые] обстоятельства. "Кое-что надо оставить и на собственный счет". Осинский прав с упором на цены, но не прав с требованием перераспределения средств в пользу текстильной промышленности. Очень тревожное настроение крестьян. Настроения недовольства охватили не только середняка, но и известную часть бедноты. Иванов с Сев[ерного] Кавказа на прошлом пленуме го
24Q
ворил, что крестьяне чуть ли не аплодисментами встречают4 новую хлебозаготовительную политику. Он, видно, принял кабардинские выстрелы за аплодисменты.
Хатаевич: Стецкий представляет здесь Фр [умкина]. Паника.250 Настроение в общем и целом устойчивое.
Угланов прот[ив] Хатаевича, говорит о предложении Баумана обложить натурналогом верхи [ие] слои кр[естьян]ства. Говорит, не боясь обвинений в панике, о тревоге в рабочем классе, напоминает о предложении Микояна об организации птице-яич-ного синдиката (Росков и Союзсено), которые бл[изки] к провал [у] в ПБ. Микоян обещал обеспечить льном, а сейчас 100 тыс. человек будут месяцы стоять. Кожевенный синдикат проводит политику, приведшую к закрытию 7 тыс. мелких предприятий.
Мелъничанский: Микоян гарантирует промышленности 7 с половиной мл[н] пудов льна, [а] будет едва 5 с половиной [млн] пудов.
Сокольников: Когда в проекте резолюции подчеркивается значение сельск[ого] хоз[яйства] как базы хозяйственного развития, когда проект резолюции подчеркивает значение восстановления сельск [о]-хоз [лиственного] экспорта для индустриализации, когда в проекте подчеркивается значение сельск [ого] хоз[яйства] для дела образования валютных резервов, когда возвращает [ся] т[аким] о[бразом] сельскому хозяйству то место в нашей хозяйственной системе, которое оно должно занимать, этим делается основной сдвиг в сторону предупреждения и борьбы с обострен [нем] и повтор [ением] зернового кризиса, хлебного кризиса. Основн[ая] диспропорция не та, о которой до сих пор писали, а диспропорция] "между величайшей слабостью аграрной базы и между высоким уровнем техники нашей промышленности". С[ельское] х[озяйство располагает] только 95% довоенных посевов, а население -- 110% довоен [ного]. Социалистическим] элементом в сельском хозяйстве являются и совхозы, думают, что с[ельское] х[озяйство] несет в себе неизбежн[ый] ростмелк[о] товарного индивид [уального], частного перерастай[ия] в кали
ВИКТОР ЧЕРНЫШЕВ235. ПИСЬМО ТРОЦКОМУ
Уважаемый тов. Троцкий.
Ваше письмо, озаглавленное "Дорогие друзья..."236, получил, его размножил и разослал.
197
Совершенно не понимаю, для чего понадобилось Вам исказить мое писание и приплести мне какую-то небылицу о том, что я будто бы опасался, "как бы вся левая каша не сварилась без нас". Насколько мне помнится, подобной мысли у меня в письме совершенно не было, и если Вы решились утверждать о ее существовании, то, надо полагать, что ее происхождение обязано исключительно Вашей богатой фантазии. Для чего это Вы выдумали? Может быть, Вы этим самым хотели показать свою способность к выдумыванию разных несуществующих вещей. Но, уважаемый, тогда так и нужно было бы написать, а не вводить людей в заблуждение.
Ведь Вы же должны знать, что на Ваших письмах мы учимся критиковать противника, но, как мне кажется, нельзя и даже вредно учить нас критиковать так, как критикуете Вы. По Вашему выходит: если хочешь кого-нибудь здорово раскритиковать, то в таком случае без всякого стеснения прежде всего припиши ему нечто, что критиковать ты можешь с успехом и... дело будет в шляпе. Нечего сказать, силен, очень силен в таком случае будет критик и в особенности тогда, когда он имеет почти исключительные права на распространение своих статей. Я понимаю, для чего это нужно делать Сталину, но никак не могу понять, для чего это понадобилось Вам. Второе, что меня крайне удивило в Вашем письме, это недемократическое отношение к "инакомыслящим": что -- слышится в Вашем письме -- вздумал критиковать, значит, у тебя есть "нетерпение... индивидуалистическое, деляческое, интеллигентски-оппортунистическое: ох, как бы там вся левая каша без меня не сварилась". Но позвольте, ведь подобное утверждение не только глупое, но и прежде всего непозволительное для хоть сколько-нибудь честного человека. Такое отношение можно назвать как угодно, но только не товарищеским отношением. Хотите Вы или не хотите, но выходит так, что тот человек, который проповедует расширение демократии, сам в то же время совершенно не способен придерживаться ее принципам. Вы своими действиями не только не способствуете благим намерениям Карла Радека обрушиться на людей, которые в любое время и несмотря ни на что обязательно "подмахнут всякое заявление Л. Д." [Троцкого] (письмо Радека от 2 августа к тов. В.)237, но наоборот: способствуете насаждению среди оппозиционеров послушания. Мне же думается, что существование подобных отношений ничего кроме вреда нам принести не смогут. А из этого логика такова: побольше демократии и более серьезное отношение к демократии.
Я вовсе не обвиняю Вас в том, что Вы напрасно указали на существование у меня соглашательских настроений. Они у меня были. Если они не так заметны в письме, адресованном к Вам,
то они налицо в других письмах, и в них я указывал, что проповедуемое мною соглашение весьма условное. Я думал, что нам удобнее всего войти в партию, использовав тактический маневр, дабы нам опять представилась возможность снова распространять свои взгляды среди партийцев, находящихся в плену у теперешнего руководства коммунистической партии. То, что у меня было тогда, я вовсе не отрицаю. Но я крайне возмущен, когда мне приписывают то, чего у меня не было и нет, как например, лично Вами выдуманная и мне без всякого стеснения приписанная Ваша "каша".
Теперь относительно нарисованных Вами в своем письме перспектив оппозиции. Мне думается, что хотя Вы и недолюбливаете оптимистически настроенных людей и предлагаете всегда рассчитывать на худшее, Вы тем не менее сами в этом вопросе стоите, как мне кажется, на оптимистической точке зрения. Как будто бы в самом деле возможен только тот случай, который рисуете Вы: просветившись, благодаря наличию противоречий в политике у существующего руководства ВКП(б), рабочий класс обязательно воспримет наши идеи, обратит взоры в нашу сторону и тем самым революция будет спасена. На деле, по-моему, возможен второй, гораздо худший случай, о котором нельзя не упомянуть в особенности в таком письме, в котором пишется о дальнейших перспективах оппозиции. Именно: рабочий класс сможет определить путь, по которому движется наше пролетарское государство, только тогда, когда будет уже поздно исправлять все совершенные ошибки ЦК, когда революция встанет непосредственно перед пропастью, толчок к падению в которую будет дан в ближайший же момент.
Этого забывать никак нельзя, тем более, что ЦК имеет могучие средства (легальные и нелегальные) к тому, чтобы резкость существующих противоречий сгладить и убаюкивать партийную массу и весь рабочий класс казенным благополучием. И в этом отношении тов. Радек совершенно правильно делает весьма необходимое заявление, что сосланная оппозиция сделать может весьма и весьма немногое к предотвращению надвигающейся опасности. Поэтому наша задача не только учиться марксизму, не только констатировать сдвиг центристов вправо или влево, но и прежде всего изыскание новых средств к распространению идей оппозиции в партийной массе и в рабочей массе. Ибо без массы мы ничто.
С коммунистическим приветом
1 сентября 1928 года Сибирь, г. Кокчетав.
199
P. S. Прилагаю копию из своего письма, которое я вынужден был разослать своим товар [ищам] в связи с "левой кашей". Считаю весьма необходимым чтобы Вы или тов. Седов присылали мне исходящие от Вас статьи и письма. Думаю, что причина к этому Вам будет ясна без лишних слов.
С ком[мунистическим] приветом В. Чернышев
...Прилагаемое письмо (т. е. это копия с того письма, которое я получил) было мне принесено почтальоном в субботу 25 августа с. г. Таким образом, свое путешествие от Алма-Аты (от Л. Д. Троцкого] ) до г. Кокчетава оно совершило без малого в полтора месяца, сообщаю это я на всякий случай, дабы не быть заподозренным в том, что я намеренно задержал его у себя.
По прочтению его Вы увидите, что хотя моя фамилия в нем и не упоминается, но тем не менее оно направлено также и против моего письма. Признаться, я был просто поражен, когда прочитал в нем те строки, которые якобы выражают сущность моего письма. То, что в сущности должно было бы по праву отнесено (как всякому хоть сколько-нибудь умеющему разбираться в букваре русского языка, будет понятно по прочтению всего письма Троцкого) к товарищам Теплову238, Преображенскому и другим, то все так неожиданно было повернуто на мою голову. Все мысли, изложенные мною в своем письме, Троцкий порядком переврал и приписал мне многое из того, чего у меня совершенно не было в том письме. Прежде всего на счет того, что я будто бы боялся, как бы левая "каша" не сварилась без меня. Должен прямо сказать, что к подобному утверждению у меня нет в письме совершенно никакого повода.
Мне думается, что для того чтобы утверждать это, нужно было бы прежде всего показать, что я на решения ЦК смотрел как на комплекс левых мероприятий, все время расширяющихся и укрепляющихся, которые в недалеком будущем должны обязательно перейти в настоящий левый курс, движение от которого во все ближайшее время вправо со стороны нашего руководства было бы совершенно невозможно. Но именно этого-то в моем письме и не было. Наоборот, сочиняя его в двадцатых числах мая и указывал в нем, что левые мероприятия ЦК имеют тенденцию несколько расшириться (что и случилось: через несколько дней в начале июня было опубликовано воззвание ЦК о самокритике), я тем не менее полагал, что от всех этих левых решений возможен скоро сдвиг вправо, вследствие чего я и предлагал в своем письме, воспользовавшись революционной ситуацией, вмешаться в работу партии т. обр., "чтобы уничтожить всякую возможность к обратному поправению".
Я говорил, что нужно использовать благоприятный момент для борьбы, для создания настоящего левого курса, указывая рабочему классу "на недостаточность его (ЦК) мероприятий", в принятых им решений, а тов. Троцкий уверяет, что "молодой студент" будто бы полагает, что левый курс (или как он выражается, "левая каша"), если уже не сварилась, то обязательно скоро сварится, и, что самое главное, совершенно без помощи оппозиции. Невольно при этом вспоминаются стихи Некрасова:
Я в деле собственном моем, Конечно, не судья; но в том, Что обвинитель мой читал, Своей статьи я не узнал, Так пахарь был бы удивлен, Когда бы рожь посеял он, А уродилось бы зерно Ни рожь, ни греча, ни пшено, Ячмень колючий -- и притом Наполовину с дурманом...
Я вооружился в этом письме против всех товарищей-оппозиционеров, заявляющих: что бы там ни произошло, что бы там ни делалось -- буду сидеть здесь до тех пор пока меня не пригласят -- обратно, указывая, что нам не следует ждать, пока там не додумается кто-нибудь пригласить оппозицию обратно в Москву, но подготовлять наше возвращение своими собственными силами, Троцкий же, беря так мыслящих людей под свою защиту, заявляет мне: не тронь, брат, их, иначе худо будет. Особенно не критикуй, иначе ты капитулянт, тебе припишем мы разные, хотя и чуждые тебе мысли и пр. и пр.
Однако, несмотря на то, что я в письме пострадал, я считаю его весьма важным, т. к. Троцкий изложил в нем свое мнение по вопросу: как быть дальше, насколько я понял, задача оппозиции, по Троцкому, заключается в следующем: никаких соглашений, никаких компромиссов ни с правыми, ни с центристами и непрерывная критика их неправильной политики. Оппозиции нужно поддерживать все левые мероприятия центристов тем, что она 1) не должна заключать блок с правыми и 2) должна каждый раз, когда это в действительности имеется, констатировать факт сдвига. Партийная масса, вследствие противоречивости политики ЦК, пробуждается, прозревает. Скоро она восстанет против главных виновников теперешнего положения в стране и в партии и обратит все свои взоры в сторону оппозиции. Этого часа оппозиции нужно терпеливо дожидаться. Вот те замечания, которые я хотел написать по поводу письма тов. Троцкого.
С приветом Виктор Чернышев 27 августа 1928 г.
201
АВГУСТОВСКАЯ КОНЪЮНКТУРА239
Август характеризуется дальнейшим напряжением спроса -- со стороны деревни. Четвертый квартал прошлого года был на 4% ниже текущего года -доходы населения возросли на 16 -- 17%, а сельского на 30 -- 35%. Промышленность по продуктам широкого потребления дает рост на 22 -- 23%. Спрос должен сбалансироваться предложением.
Причины невозможности сбалансирования
Сокращение кустарной и мелкой промышленности,
не компенсируемое увеличением промышленной продукции.
Рост хлебных цен способствует увеличению спроса дерев
ни, особенно верхушечной части.
Положение о том, что районы товаром снабжены на 60 -
70 -- 80% не соответствует действительности.
Понижение урожая в результате дождей в Центр [ально-] Чер
ноземной области. Уменьшение урожайности в июле на 10,15%.
Харьковщина около 40%, а в общем ухудшение на 8,10%.
Повышение цен против июльских в Центр. Черноземной
области на 15%, Среднее Поволжье на 38 и УССР на 8,8%. По пше
нице в Центр. Черноземной области на 12%, в Крыму на 10%.
Рост цен происходит при сокращении хлебозаготовок. Август дает 685 тысяч тонн. В прошлом году август дал 975 тыс. тонн. Августовские заготовки больше июльских на 5,5%, но составляют лишь 60% от обильных заготовок в этом году240.
Выполнение плана по отдельным районам. Среднее Поволжье -- 20%, Центр [ально-] Черноземн[ая область] -- 15%, Украина, Киевщина -- 62% и только Сев[ерный] Кавказ -- 92%.
С концентрацией неблагополучно, так как крестьяне предпочитают платить неустойку и прочее и продавать хлеб по повышенным ценам.
Запасы товаров показывают снижение. По ВТС241 на 12%, по ВКС242 -- на 9%, Сах [арный] синдикат -- 7%. Кроме этого, эти запасы оказались еще ниже, чем предполагалось.
Географическое положение и местонахождение товаров неблагоприятное, и осенняя распутица ухудшит это положение производительности труда в каменноугольной и металлической промышленности на Украине, вызванное большей частью продовольственными затруднениями и понижением реальной заработной платы как результат снижения индекса.
ПИСЬМО ЛЕВОГО ОППОЗИЦИОНЕРА
Дорогой товарищ,
Вы, верно, многое знаете из того, что я пишу, но для связности письма не буду опускать и некотор[ых] фактов, заведомо Вам известных.
Положение в стране было весьма нехорошим перед июлем -- волнения в Кабарде, Семипалатинске, бабьи бунты во многих местах, "смычки" делегаций от крестьян с заводами, резкое ухудшение в настроении бедноты, недовольство в армии -- все это придало силу правым. Они повели наступление. Записка Фрумкина явилась только наиболее откровенным и четким выражением их требований.
В Москве Угланов на район [ных] активах, на собрании пропагандистов открыто заявил, что политика неправильна, что пленум ее пересмотрит, что цифры Сталина неточны и т. д. Бу-харинская школка243 по всей Москве пустила слух, будто Сталин проводит "троцкистскую" политику и готовит союз с ними [троцкистами]. Микроб троцкизма, проник, как видите, высоко. Томский в профсоюзах также готовился к бою -- о его разговоре с Пятаковым Вы, верно, знаете, ряд его людей (Мельничан-ский и др[угие]) собирали "своих", где подготовляли публику, говорили о предстоящей борьбе, о том, что нужно быть готовыми даже к ссылкам и т.д. (к ссылкам, видимо, других). В руках правых оказалась "Правда" и "Большевик", этими органами они пользовались почти до самого пленума умеренно, но линию свою проводили упорно.
Советский аппарат в огромной части оказался право настроенным, партийн[ый] аппарат, сплошь подобранный и назначенный Молотовым, оказался тоже не совсем верным. Угланов совсем открыто выступал против Сталина, а Комаров244 в Питере (именно он, а не Киров распоряжается там аппаратом) занял позицию нейтралитета с явным уклоном в сторону правых. При этих обстоятельствах Сталин довольно беззастенчиво обратил взоры на т[ак] называемых] левых в партии. Лучшая часть этой публики просто люди недоразвившиеся в силу ряда причин в оппозиционеров, другая, большая часть, состоит из людей, которые были против прежней откровенно правой политики, которые были против нашего исключения, но которые все время мужественно голосовали ногами, да еще позволяли себе за обедом мычать. Вот эту-то публику и подобрал, подтянул к себе Сталин -- и они составляют немаловажную часть его нынешней фракции.
Авансы налево в этот период он расточал весьма щедро и кое-что даже предпринял. Под флагом самокритики он завоевал Инст[итут] Красной профессуры (перипетии этой борьбы, где [он] потерял важную позицию внутри своей вотчины, вам, верно, известны).
Смоленщина, с одной стороны, необходимость хотя бы в циркулярном порядке обрести известную базу в партии перед фактом уплывания парт [ийного] аппарата, [с другой,] толкнули са
202
203
мокритику вперед. Перед пленумом оказалось, что драться по хлебозаготовкам мало выгодно, Ст[алин] пустил в ход самокритику, его люди начали обвинять "Правду" в саботаже самокритики, Ст[алин] сам ответил письмом на тезисы Слепкова о самокритике (для кружка по изучению парт[ийных] проблем при Комакадемии). Листок РКИ при помощи Орджоникидзе и Яковлева был превращен в таран против "Правды" внутри самой редакции и т.д. Правые, понятно, боя здесь не приняли, а перенесли нападение на деревенскую политику ЦК и, что самое важное, перенесли ее в прессу. Одна статья -- наиболее пикантная -- Э. Хольденберга на тему "Нэп или военный коммунизм", объявленная в газете в предварительно напечатанном содержании No 12 "Большевика", была после боя уже во время пленума запрещена. По вопросу же о хлебозаготовках Ст[алину] пришлось уступить -- раньше всего потому, что его публика не решалась здесь драться (один Бауман внес предложение о принудительном изъятии в порядке натурналога у верхи [их] слоев крестьянства определенного] количества хлеба), и потому, что на местах определилась явная оппозиция чрезвыч[айным] мерам.
Таково было положение перед пленумом. Настроение мест заставило и Рыкова, и Сталина пойти на компромисс еще перед пленумом, но т.к. помириться на одной какой-либо т[очке] зр[ения] центристы и правые не могли, то они включили в резолюцию обе точки зрения. На пленуме открытого боя т[аким] о[бразом] не было, но там было весьма неспокойно -- всякий понимал, что драка только отодвигается.
Первые вопросы на пленуме -- доклад Мануильского и Бухарина -- не вызвали большого отклика. Кидался один Ломинад-зе -- конгресс плохо подготовлен, хуже, чем все конгрессы до сих пор, правая опасность недооценивается, колониальный вопрос, не в пример программному -- совершенно не подготовлен, доклады поручены за несколько недель до Конгресса людям, которые ничего не понимают и не знают в колониальных вопросах. Постановление ПБ о том, чтобы члены ПБ (за исключением] Бухарина) не принимали участия в работах конгресса, неправильно, как неправильно поручать доклад о СССР не члену ПБ. Кинулся он и на Томского за какую-то речь на Конгрессе Про-финтерна.
Мануильский, отвечая Ломинадзе, сказал между прочим, что только перемена курса, по его мнению, обеспечила победу над оппозицией в Западной Европе. Томский говорил, что речь про-износ[ил] по поручению ЦК, ни один из членов ЦК неудовольствия не выражал, теперь, через полгода, нападают. Да, он против того, чтобы мы лезли в каждую стачку, пусть вырвут эту
фразу из контекста и понесут в доказательство его правого уклона. Он знает, как это делается.
По вопросу о хлебозаготовках докладывал Микоян. Первым в прениях выступил Леже -- привел ряд фактов недовольства рабочих, прогулов, опаздывания из-за того, что рабочие добывают себе хлеб. В некоторых районах, так например, Златоуст [ов-ском], положение рабочих очень тяжелое. За ним Чубарь245 -- первая половина его речи была посвящена доказательству того, что "урожайность... является самым уязвимым, слабым местом нашего сельскохозяйственного производства на ближайшие годы". В другой половине он доказывал, что "утверждение Микояна, что цены не являются решающими, неправильно".
Неверны также его цифры о недоборе на Украине. Не 8 с половиной мл[н]. пудов, [а] 130 -- 135 мл[н]. пудов. Хуже, однако, что недобор продовольственных культур составлял 280 мл[н]. пудов.
Третьей была речь Осинского, наиболее интересная и наиболее правая. В середине речи он страховал себя от оргвыводов -- наиболее важное качество вождя -- это обладать политич[ес-ким] здравым смыслом, а им в наибольшей степени обладает Сталин, во всем остальном он развивал ультрарыковские взгляды. Начал он речь с утверждения, что в нынешнем году мы имеем сокращение посевных площадей. В 1925 году, по сравнению с прошлым годом, площадь посевов зерновых хлебов увеличилась на 5,6%, в 1926 году - на 7,8%, в 1927 году - на 2,6%, а в 1928 году уменьшилась на 2,7% (при увеличении общей площади всех культур на 2%). Цифры Молотова об увеличении неправильны, т.к. он берет цифры яровой площади 1928 года по отношению [к] 1927 г., включая пересев.
Вывод Осинского такой, что после сокращения в нынешнем году площ[адей] зерновых хлебов до 84.621 тыс. дес. (в прошлом -- 86.929 тыс. дес.) нам предстоит дальнейшее сокращение. Нельзя недооценивать этого -- в декабре 1927 года Рыков говорил на съезде, что кризиса нет, а есть перебои в хлебозаготовках, сейчас говорят, что у нас кризис зернового хоз [лист] ва. "Я считаю, что мы имеем бесспорный кризис не только зернового хозяйства, а имеем определенное общее кризисное состояние. В чем выражается оно? В размычке между городом и деревней в обороте города и деревни".
Далее Осинский разбирает указанные Сталиным в его брошюре "На хлебном фронте" четыре причины кризиса и находит, что ни плановые ошибки, ни кулак, ни неправильное распределение промышленных товаров не являются решающими, основное же -- медленный подъем производительности сельского хозяйства. Причина этого в том, что сократился экономиче
205
ский стимул из-за низких цен на хлеб. Осинский приводит ряд индексов -при общем сельскохозяйственном индексе 139 (про-мышлен[ном] 220) -- зерновые продукты [составляют] 125%.
Далее Осинский приводит цифры перекачки средств из текстильной промышленности и приходит к выводу, что эта промышленность была для ВСНХ главной дойной коровой, чтобы финансировать другие отрасли промышленности. По пятилеткам, как раз в текстильн[ой] и кожев[енной] -- наименьшее понижение индексов. "Чем это отличается от требований В. М. Смирнова? -спрашивает Осинский.-- Я предлагаю совершенно] конкретно в дополнение к тем планам (беру за основу план ВСНХ) влож[ения] в течение ближ[айших] одного-двух лет 200 -- 300 мл[н]. рублей в те отрасли промышленности, которые обслуживают деревню".
Осинский цитировал Ленина из его речи в 1922 г., где Ленин говорит, что мы кредитуемся у мужика, но он не неисчерпаем (то же место, где Л[енин] говорит об экзамене русского и международного капитала, с которым мы связаны и от которого нам не оторваться). Если сейчас нет денег, то капитал, пред [латает] О[синский,] можно достать из-за границы. Нельзя строить Дне-прострой, который стоит 200 мл[н]. рублей, а пристраивать к нему нужно на 800 мл[н]. рублей. Бюджет у нас -- "вообще бюджет страны, которая живет не по средствам". Курорты стоят сотни миллионов рублей. Кончает О[синский] заявлением, что если не дать на указанные отрасли, то дальнейшее развитие кризиса заставит нас это сделать.
Андреев: Речь Осинского -- попытка пересмотреть план на индустриализацию. "Основное, что повлияло на ухудшение настроения крестьянства -- это то, что мы в мае и июле заготовками затронули самые настоящие середняцкие страховые запасы". Оценка настроения кр[естьян]ства (к ней потом присоединилось большинство выступавших с мест):
Кулака мы обозлили до чертиков. Кулак, если б он имел воз
можность, пошел бы с нами в открытую войну, перегрыз нам шею.
Середняк, оставаясь советски настроенным, основательно
встревожен и насторожен.
Беднота в общем и целом настроена советски и работает
с нами.
Мы не имеем еще разрыва союза с основной массой се
редн[яцкого] кр[естьян]ства, но надо признать, что для такого
разрыва создалась серьезная угроза и опасность...
Нынешний опыт хлебозаготовок ни в коем случае не повто
рять.
Щеболдаев**''': присоединяется] к оценке Андреева прот[ив] О[синского] защищавшего] 107[-ю статью].
Голощекин249: Не прав Осинский, но не прав и Яр[ославский]. "Я утверждаю, что огромные массы, в том числе и наши партийные, путаются в этом вопросе (политики в деревне), думают, что это то же самое, что говорила оппозиция".
Стецкий'. Нельзя слишком много взваливать на объективн [ые] обстоятельства. "Кое-что надо оставить и на собственный счет". Осинский прав с упором на цены, но не прав с требованием перераспределения средств в пользу текстильной промышленности. Очень тревожное настроение крестьян. Настроения недовольства охватили не только середняка, но и известную часть бедноты. Иванов с Сев[ерного] Кавказа на прошлом пленуме го
24Q
ворил, что крестьяне чуть ли не аплодисментами встречают4 новую хлебозаготовительную политику. Он, видно, принял кабардинские выстрелы за аплодисменты.
Хатаевич: Стецкий представляет здесь Фр [умкина]. Паника.250 Настроение в общем и целом устойчивое.
Угланов прот[ив] Хатаевича, говорит о предложении Баумана обложить натурналогом верхи [ие] слои кр[естьян]ства. Говорит, не боясь обвинений в панике, о тревоге в рабочем классе, напоминает о предложении Микояна об организации птице-яич-ного синдиката (Росков и Союзсено), которые бл[изки] к провал [у] в ПБ. Микоян обещал обеспечить льном, а сейчас 100 тыс. человек будут месяцы стоять. Кожевенный синдикат проводит политику, приведшую к закрытию 7 тыс. мелких предприятий.
Мелъничанский: Микоян гарантирует промышленности 7 с половиной мл[н] пудов льна, [а] будет едва 5 с половиной [млн] пудов.
Сокольников: Когда в проекте резолюции подчеркивается значение сельск[ого] хоз[яйства] как базы хозяйственного развития, когда проект резолюции подчеркивает значение восстановления сельск [о]-хоз [лиственного] экспорта для индустриализации, когда в проекте подчеркивается значение сельск [ого] хоз[яйства] для дела образования валютных резервов, когда возвращает [ся] т[аким] о[бразом] сельскому хозяйству то место в нашей хозяйственной системе, которое оно должно занимать, этим делается основной сдвиг в сторону предупреждения и борьбы с обострен [нем] и повтор [ением] зернового кризиса, хлебного кризиса. Основн[ая] диспропорция не та, о которой до сих пор писали, а диспропорция] "между величайшей слабостью аграрной базы и между высоким уровнем техники нашей промышленности". С[ельское] х[озяйство располагает] только 95% довоенных посевов, а население -- 110% довоен [ного]. Социалистическим] элементом в сельском хозяйстве являются и совхозы, думают, что с[ельское] х[озяйство] несет в себе неизбежн[ый] ростмелк[о] товарного индивид [уального], частного перерастай[ия] в кали