Страница:
"По вопросу о Брестском мире, как известно, одно время положение в ЦК партии было таково, что противники Брестского мира имели в ЦК большинство... Когда дело дошло до решительного голосования, часть противников Брестского мира воздержалась от голосования и, в результате, сторонники Брестского мира провели в ЦК решение -- Брестский мир подписать... Во время заседания ЦИК, происходившего в Таврическом дворце, когда Ленин делал доклад о Бресте, к Пятакову и Бухарину во время речи Ленина подошел левый эсер Камков. ...Камков, между прочим, полушутя сказал: "Ну, что же вы будете
делать, если получите в партии большинство. Ведь Ленин уйдет, и тогда нам с вами придется составлять новый Совнарком. Я думаю, что председателем Совнаркома мы выберем тогда тов. Пятакова" ... Позже, уже после заключения Брестского мира, ... тов. Радек зашел к... левому эсеру Прошьяну для отправки по радио какой-то резолюции левых коммунистов. Прошьян смеясь сказал тов. Радеку: "Все вы резолюции пишете. Не проще ли было бы арестовать на сутки Ленина, объявить войну немцам и после этого снова единодушно избрать тов. Ленина председателем Совнаркома". Прошьян тогда говорил, что, разумеется, Ленин, как революционер, будучи поставлен в необходимость защищаться от наступающих немцев, всячески ругая нас и вас (вас -- левых коммунистов), тем не менее лучше кого бы то ни было поведет оборонительную войну... Любопытно отметить, что... когда после смерти Прошьяна тов.Ленин писал о последнем некролог, тов. Радек рассказывал об этом случае тов.Ленину, и последний хохотал по поводу такого "плана"."52
Независимо от того, шуткой или нет было предложение левых эсеров, независимо от степени преданности левых коммунистов Ленину, в самом факте существования левых эсеров и левых коммунистов Ленин не мог не видеть угрозы своей власти. И если левые коммунисты оставались все-таки частью единой большевистской партии, то влияние и деятельность левых эсеров уже не подлежали большевистскому контролю. Будучи уже в те дни существенным, политический вес левых эсеров мог возрасти с первыми признаками тотального голода и крахом германской империи. И очень вероятно, что именно в июне Ленин, обладавший поразительной, не раз спасавшей его интуицией мастера революции, ощутил, насколько опасной для него станет партия левых эсеров в ближайшем будущем.
Решение Ленина расправиться с партией левых эсеров, обеспечив себе свободное от оппозиции однопартийное большевистское коммунистическое правительство, для Ленина было не более рискованным, чем его первая (неудавшаяся) попытка
захвата власти в июле 1917 года; или удавшийся захват власти в октябре;53 или разгон Учредительного собрания в январе 1918-го. Вся история прихода Ленина к власти была, по существу, сплошными провокациями и авантюрами, неслыханной дерзостью, самоубийственным риском. Но риском вынужденным в том смысле, что не рискуя нельзя было захватить власти, удержать ее и отстоять. В начале июля 1918 года сам ход революции заставил его пойти на новый рискованный шаг. Именно в этот момент и произошло убийство в Москве германского посла графа Мирбаха. В течение последующих двух дней партия левых эсеров, единственная легальная советская партия, пользующаяся огромным влиянием в советском аппарате, была уничтожена.
ПРИМЕЧАНИЯ К ГЛАВЕ СЕДЬМОЙ
См.: Протоколы заседаний ВЦИК IV созыва. (Стенографический
отчет). Москва, 1920, стр.355-356.
В том, что касалось обвинений, ПЛСР была согласна с большевиками.
Карелин сказал: "Сегодня поставлен вопрос о выступлении против
советской власти партий, входящих в Советы. Мы считаем, что давно
пора это сделать. ...Наша бдительность по отношению к правым социа
листам должна быть максимальной". Но - как в воду глядел - Каре
лин добавил: "У нас нет налицо достаточных оснований устанавливать
участие партий в контрреволюционных попытках как партий. А ведь
только такое установление участия партии, как целого, влечет
обвинение всех лиц, входящих в партию. Таких оснований нет. Помимо
того, ставить вопрос до Съезда Совета формально недопустимо, так
как представители с-р. и меньшевиков... делегированы от Съезда, и их
исключение может быть решено только Съездом... Мы протестуем
против их исключения, которое является для нас неприемлемым и
формально, и по существу. Мы будем голосовать против..." (Прото
колы заседаний ВЦИК IV созыва, стр.426--428).
См.: Я. М. Свердлов. Избранные статьи и речи 1917-1919. Москва,
1939, стр.91.
К.Гусев. Крах партии левых эсеров. Москва, 1963, стр.142. Необхо
димо, однако, заметить, что "низы" левоэсеровской партии были
более решительны и более догматичны, что часто приводило их и к
принятию нежелательных для большевиков решений. Гусев же имеет
в виду прежде всего ту твердость левоэсеровских низов, которую
они проявили на местах в борьбе за вытеснение эсеровских и меньше
вистских функционеров из местных Советов, в борьбе за контроль
над Советами. (Подробнее см.: там же, стр.142-144).
Гусев. Крах партии левых эсеров, стр. 145.
"Знамя труда", 19 апреля 1918.
"Пролетарская революция", 1927,No 4 (63), стр.110.
"Знамя труда", 19 апреля 1918. Статья "Отвод от власти".
"Пролетарская революция", 1927, No 4 (63), стр. 110.
Резолюции и постановления Первого и Второго Всероссийских съездов
партии левых социалистов-революционеров (интернационалистов).
Москва, 1918, стр.25-26, 35,46,48, 52.
В.И.Ленин. Полное собрание сочинений. Москва, 1958--1965. Т.50,
стр.70.
Цит. по кн.: В.В.Аникеев. Деятельность ЦК РСДРП (б)-РКП (б) в
1917-1918 годах. Хроника событий. Москва, 1967, стр.263.
Протоколы заседаний ВЦИК IV созыва, стр.249.
См.: Декреты советской власти. Т. 2. Москва, 1959, стр.261--266.
"Декрет ВЦИК и СНК о чрезвычайных полномочиях народного
комиссара по продовольствию". Подробнее о крестьянской и продо
вольственной политике большевиков в этот период см.: Ю. Фельштин
ский. Война Советов с крестьянством. "Новое русское слово", 16, 17,
18 февраля 1984 г.
Свердлов. Избранные статьи и речи, стр. 81-82.
Фактически комбеды начали создаваться большевиками несколько
ранее. По неполным данным, к концу августа 1918 г. в РСФСР на
считывалось более 31 тыс. комбедов. По решению Четвертого
Всероссийского съезда Советов в ноябре 1918 г. комбеды "слились" с
Советами.
См.: "Правда", 29 мая 1918,No 105.
См.: Протоколы заседаний ВЦИК IV созыва, стр.403,404, 412.
Наиболее значительными фракции ПЛСР оставались в Рязанском
(12 из 25), Новгородском (10 из 25) и Пермском (11 из 25) губ
исполкомах.
Цит. по кн.: Гусев. Крах партии левых эсеров, стр.183-184.
См.: "Пролетарская революция", 1927, No 4, стр. 110.
Цит. по кн.: Л.М. Спирин. Крах одной авантюры. (Мятеж левых эсеров
в Москве 6-7 июля 1918г.). Москва, 1971, стр.81.
"Знамя труда", 2 июля 1918.
От большевиков в нее входили Свердлов (председатель), Покровский,
Сталин; от левых эсеров - Д.А.Магеровский и А.А.Шрейдер; от
максималистов, но только с совещательным голосом, А. И. Бердников;
а от различных наркоматов - В.А.Аванесов, Бухарин, М.Я.Лацис,
Э.М. Склянский, М.А. Рейснер и Д.П, Боголепов.
См.: Великая Октябрьская социалистическая революция. Энциклопе
дия. Москва, 1977, стр.254-255. Статья "Конституция РСФСР*.
Ю.М. Стеклов. Избранное. Москва, 1973, стр.104. - Ю.М. Стеклов.
Воспоминания и публицистика. Москва, 1965, стр.71.
См.: W.H.Chamberlin. The Russian Revolution 1917-1921. V.2, New
York, 1957, pp. 50-51.
См.: "Известия ВЦИК", 4 июля 1918. Отчет о речи Свердлова.
В.И. Ленин. Сочинения. 4-е изд, Москва, 1941-1962. Т. 27, стр.
471-472.
"Известия ВЦИК", 4 июля 1918, No 137.
Цит. по кн.: К.Т. Свердлова. Яков Михайлович Свердлов. Москва,
1976, стр. 359.
И. И. Вацетис, Июльское восстание в Москве 6 и 7 июля 1918 г. Сб.
"Память", т, 2, Москва 1977-Париж 1979, стр.44.
См., например. The Trotsky's papers, 1917-1922. The Hague, 1964.
V.I, pp.48-55.
Цит, по кн.: Свердлова, указ. соч., стр.360.
Пятый Всероссийский съезд Советов рабочих, крестьянских, солдат
ских и казачьих депутатов. Стенографический отчет. Москва, 4-10
июля 1918 года. Москва, 1918, стр.36.
См.: Л. Троцкий. Сочинения. Москва, 1923-1927. Т. 17, часть 1, приме
чание, стр.715.
См.: Пятый Всероссийский съезд Советов, стр.37.
Ленин. ПСС, т. 36, примечание, стр.628-629.
Я.М.Свердлов. Избранные произведения. Т. 2. Москва, 1959, стр.
236. -- Свердлов. Избранные статьи и речи, стр.91.
Свердлов. Избранные статьи и речи, стр.91,
Свердлова, указ. соч., стр. 356.
См.: "Новый мир", 1957, No 10, стр.181.
См.: Пятый Всероссийский съезд Советов, стр,74.
Ленин. ПСС, т. 36, стр.497.
Однако вряд ли вслед за Адамом Уламом стоит связывать реакцию
левых эсеров на речь Ленина и "восстание" левых эсеров. (См.: Adam
Ulam. The Bolsheviks. New York, 1968, p.424. Он же: A History of Soviet
Russia. USA, 1976, p. 33). Во-первых, по свидетельству присутство
вавшего на съезде Локкарта, многие левые эсеры восторженно
аплодировали речи Ленина. (См.: Р.Локкарт. Буря над Россией,
Исповедь английского дипломата. Рига, 1933, стр.291). А во-вто
рых, левоэсеровские ораторы на съезде подвергались куда большей
обструкции со стороны фракции большевиков. И если уж делать
вывод на этом основании, то можно лишь предположить, что, наоборот,
большевики "готовили восстание" против левых эсеров.
Вот отрывок из этой речи: "...Я, которая с самого начала выхода
из тюрьмы, спаялась с ними в борьбе, я в партии социалистов-рево
люционеров была без передышки и делала очень много (смех) для
того, чтобы расколоть партию социалистов-революционеров, чтобы
отмежеваться от правых... Я, связанная с крестьянством, вы знаете,
как сильно, я с искренностью, в которой вы не можете сомневать
ся (голос: "Нахалка!"), вы, товарищи, большевики, крестьяне..."
(Пятый Всероссийский съезд Советов, стр.55). Шум в зале не дал ей
закончить фразы. В этом месте большевики устроили обструкцию
оратору и сорвали речь.
Ленин. Сочинения. 4-е изд., т. 27, стр.424-425.
Точных сведений о численности партии большевиков на вторую поло
вину 1918 г. нет, но к январю 1919 г. членство в РКП (б) упало до
251 тыс. человек. (См.: T.H.Rigby. Communist Party Membership in
the USSR. 1917-1967. Princeton, 1968, p.69). Подробнее о численности
РКП (б) в 1917-1919гт. см. там же, стр.59-74.
См.: "Бюллетень оппозиции", под ред, Л. Троцкого, апрель 1938,
No 65, стр. 13-14. На процессе Бухарин был обвинен в том, что он знал
о предстоящем "мятеже левых эсеров" и не воспрепятствовал ему.
В том же был обвинен и Троцкий. (См.: Lenin (V.I.Ulianov), OGIZ, 1939, [Moscow], специальное издание большого формата без указания страниц). Обвинение это, вероятно, было справедливо в том смысле, что о "предстоящем восстании левых эсеров* знали все большевистские вожди. Но у левых коммунистов были еще и свои "собственные" надежды и расчеты на убийство Мирбаха и срыв Брестского мира. Если Ленин не слишком боялся войны с Германией, как будет показано ниже, то левые коммунисты ее откровенно желали.
"Правда", 16 декабря 1923,No 286.
Там же, 15 декабря 1923, No 285.
Там же, 3 января 1924, No 2. Заметим, что все это писалось еще при
жизни Ленина.
Суханов писал впоследствии: "Это был огромный риск, на который,
кажется, было невозможно пойти, если бы хладнокровно рассчитать
все возможные случайности. Но в этом-то и заключается самая
характерная черта этого беспримерного восстания..." (Н.Н.Суханов.
Записки о революции. Кн. VII. Берлин--Москва, 1923, стр. 125),
ГЛАВА ВОСЬМАЯ УБИЙСТВО МИРБАХА
Из показаний Блюмкина, данных им в апреле 1919 года следственной комиссии:
"Утром 6 июля я пошел в Комиссию [ЧК]... У дежурной барышни в общей канцелярии я попросил бланк Комиссии и в канцелярии отдела контрревол. напечатал на нем следующее: "Всероссийская Чрезвычайная Комиссия по борьбе с конгрревол. уполномачивает ее члена, Якова Блюмкина, и представителя Рев. Трибун. Николая Андреева войти непосредственно в переговоры с господ, германским послом в России гр.Вильгельмом Мирбахом по делу, имеющему непосредственное отношение к самому господину германскому послу". ...Подпись секретаря (т. Ксенофонтова) подделал я, подпись председателя (Дзержинского ) - один из членов ЦК- Когда пришел, ничего не знавши, т. председат. ВЧК Вячеслав Александрович, я попросил его поставить на мандате печать Комиссии, кроме того, я взял у него расписку в гараж на получение автомобиля. ...Поехал в первый дом Советов. Здесь на квартире одного члена ЦК уже был Николай Андреев. Мы получили снаряд (толовую бомбу -- Ю. Ф.), последние указания и револьверы. Я спрятал револьвер в портфель, бомба находилась у Андреева, также в портфеле, заваленная бумагами. Из "Националя" мы вышли около 2-х час. дня. Шофер не подозревал, куда он нас везет. Я, дав ему револьвер, обратился к нему, как
член Комиссии, тоном приказания: "Вот вам колы и патроны, езжайте тихо, у дома, где остановимся, не прекращайте все время работы мотора, если услышите выстрелы, шум, будьте спокойны". Был с нами еще один шофер, матрос из отряда Попова, его привез один из членов ЦК. Этот, кажется, знал, что затевается. Он был вооружен бомбой. В посольстве мы очутились в 2 часа 15 мин. На звонок отворил немец-швейцар... Я предъявил... мандат... Вскоре... вышли 2 молодых господина...
Вы от тов. Дзержинского?
Да.
Пожалуйста".1
Из показаний Леонгарта Мюллера, данных вскоре после убийства германского посла:
"Около 3 ч. после обеда зашел ко мне советник посольства гр. Бассевитц и сообщил, что пришли двое членов Всероссийской Чрезвычайной Комиссии по борьбе с контрреволюцией, которых намерен принять тайный советник д-р Рицлер, и чтобы я при этом присутствовал. Когда я встретился с д-ром Рицлером, у него в руках было удостоверение этих лиц, подписанное председателем Комиссии всемогущим Дзержинским, которое гласило, что член этой Комиссии Блюмкин и член Суда Трибунала Андреев уполномочен[ы] вести переговоры с посланником по чисто личному делу. Доктор Рицлер и я вышли в приемную, где оба лица сидели, и провели их через вестибюль и зал в приемную, где мы уселись... Один из них [был] смуглый брюнет, с бородой и усами, большой шевелюрой, одет был в черный пиджачный костюм. С виду лет 30--35, с бледным отпечатком на лице, тип анархиста. Он отрекомендовался Блюмкиным. Другой рыжеватый, без бороды, с маленькими усами, худощавый, с горбинкой на носу. С виду также лет 30. Одет был в коричневатый костюм... Назвался Андреевым; а по словам Блюмкина является председателем Революционного Трибунала. Когда все мы
четверо уселись около стола, Блюмкин заявил доктору Рицлеру, что ему необходимо переговорить с графом по его личному делу. Требование свое повторил несколько раз и, несмотря на заявление доктора Рицлера, что он уполномочен и на секретные переговоры, оставался при своем первоначальном требовании... Блюмкин засим объяснил, что получил от Дзержинского строгое предписание говорить по этому чисто личному делу с графом лично.
Д-р Рицлер ответил, что он в качестве первого советника посольства уполномочен вести все переговоры вместо графа, в том числе и личного свойства. Блюмкин ответил, что он обязан придерживаться определенного своего поручения, но на вопрос д-ра Рицлера, удовлетворится ли он письменным уполномочием графа, он ответил утвердительно. После этого д-р Рицлер покинул приемную и вскоре вернулся в сопровождении посла. Блюмкин после этого вынул из своего портфеля большое количество подлинных документов и объяснил, что он должен с послом переговорить по поводу дела некоего графа Роберта Мирбаха, лично графу незнакомого члена отдаленной венгерской ветви его семьи, за которого якобы уже ходатайствовал граф Мирбах и датский генеральный консул. Этот Роберт Мирбах будто бы замешан в каком-то деле о шпионаже. Разговор, касающийся этого дела, продолжается около пяти минут, причем были представлены документы, подписи коих посольству были хорошо известны, как, например, подпись датского генерального консула Гакстгаузена. ...Когда на слова Блюмкина посол ответил, что он ничего не имеет общего с упомянутым офицером, что это для него совершенно чуждо, и в чем именно заключается суть дела, Блюмкин ответил, что через десять дней будет это дело поставлено на рассмотрение Трибунала. Посол при этих словах остался пассивен...
Когда д-р Рицлер предложил графу Мирбаху прекратить переговоры и дать письменный ответ через комиссара
Карахана, второй посетитель, до сих пор только слушавший и сидевший в стороне, сказал, что мы по-видимому хотим узнать, какие меры будут приняты со стороны Трибунала по делу графа Роберта Мирбаха, на каковой вопрос, при его повторении со стороны Блюмкина, граф ответил утвердительно.
У меня теперь такое чувство, что этот вопрос явился условленным знаком для начала действия. Со словами "это я вам сейчас покажу", стоящий за большим тяжелым столом Блюмкин опустил руку в портфель, выхватил револьвер и выстрелил через стол сперва в графа, а потом в меня и д-ра Рицлера. Мы были так поражены, что остались сидеть в своих глубоких креслах. Мы все были без оружия.
Граф Мирбах вскочил и бросился в зал, причем его взял на прицел другой спутник... Граф выбежал в соседний зал и в этот момент получил... пулю в затылок. Тут же он упал. Брюнет продолжал стрелять в меня и доктора Рицлера. Я инстинктивно опустился на пол, и когда приподнялся, то тотчас же раздался оглушительный взрыв от брошенной бомбы. Посыпались осколки бомбы, куски из штукатурки. Я вновь бросился на пол и, приподнявшись, увидел стоявшего доктора, с которым кинулись в залу и увидели лежащего на полу, в луже крови, без движения, графа. Тут же вблизи на полу лежала вторая, не разорвавшаяся бомба и в расстоянии примерно 2--3 шагов в полу большое отверстие -- следы взорвавшейся бомбы. Оба преступника успели скрыться через окно и уехать на поджидавшем их автомобиле. Выбежавшие из дверей подъезда слуги крикнули страже стрелять, но последняя стала стрелять слишком поздно и этим дала возможность скрыться безнаказанно убийцам. Скрываясь от преследования, злоумышленники забыли свой портфель с бумагами по делу графа и другими документами... и свои шляпы.. ."2 Из показаний д-ра Рицлера, данных в июле 1918 г.:
"В субботу приблизительно в 3 1/2 час. после обеда двое уполномоченных г. Дзержинского просили о личном
свидании с графом Мирбахом по личному делу. Я принял обоих в присутствии лейтенанта Мюллера в качестве переводчика. Первый из них объяснил, что ему непременно поручено об этом деле переговорить с графом Мирбахом, так как это дело личное, и не может уклониться от этого приказания. Я ему ответил, что граф не принимает. Но я, как старший чин посольства, уполномочен принимать и личные сообщения... Но граф решился сам выйти к ним. Мы уселись, и докладчик разложил на мраморном столе свое производство. Граф Мирбах, я и лейтенант Мюллер уселись напротив него, другой пришедший сел несколько подальше у двери. Докладчик на основании некоторых документов из дел Комиссии по борьбе с контрреволюцией изложил дело графа Роберта Мирбаха, арестованного несколько недель до того означенной Комиссией, арестован, по нашим сведениям, по ничтожным совершенно причинам. [Блюмкин заявил, что] хотя гр. Роберт Мирбах лично неизвестен послу гр.Мирбаху и является только очень отдаленным родственником его, посол гр. Мирбах еще до того делал со своей стороны представления об его деле. Так как мне объяснения докладчика Чрезвычайной Комиссии показались крайне неясными, то я заявил гр.Мирбаху, что лучше всего будет дать ответ по этому делу через Карахана. После краткого замечания на русском языке сидящего позади спутника докладчик быстро вынул, стоя за столом, большой револьвер и дал выстрел в гр. Мирбаха и немедленно засим несколько выстрелов в меня и Мюллера.."3 Из показаний Якова Блюмкина, данных в апреле 1919 г.:
"Я достал из портфеля револьвер и, вскочив, выстрелил в упор, последовательно, в Мирбаха, Рицлера и переводчика. Они упали. Я прошел в зал. В это время Мирбах встал и, согнувшись, направился в зал, за мной. Подойдя к нему вплотную, Андреев, на пороге, соединяющем комнаты, бросил себе и ему под ноги бомбу. Она не взорвалась. Тогда Андреев толкнул Мирбаха в угол (тот упал) и стал извлекать револьвер..."4
Несмотря на противоречивые в деталях показания, картина покушения складывается относительно ясно.5 Судя по всему, Мирбах был убит Андреевым выстрелом в затылок.6 А поскольку на взрыв и выстрелы начали сбегаться обитатели посольства, Блюмкин, согласно его показаниям, "поднял лежавшую бомбу и с сильным разбегом швырнул ее. Теперь она взорвалась, необычайно сильно".7 Бросал он ее не в Мирбаха, уже лежавшего на полу и истекавшего кровью,8 а в соседний с приемной зал, чтобы вызвать панику и, воспользовавшись ею, скрыться. В одном из документов отмечалось:
"Вдруг в 2 часа 40 минут раздался сильный взрыв, выбились окна в первом этаже особняка Мирбаха. Минуты через три выскочил из окна перврго этажа человек, затем -- через железный забор на панель и в автомобиль. Вслед за ним - другой, в черном пиджаке или сюртуке, с длинными распущенными волосами, также из окна через железный забор на панель и прямо-таки кубарем свалился в автомобиль No 27--60, который сейчас же поехал к Пречистенке".9
Блюмкин, однако, во время прыжка из окна повредил левую ногу и был к тому же ранен в ногу часовым, открывшим по террористам огонь.10 За рулем автомобиля сидел уже шофер из отряда Попова. Куда они едут -чекисты не знали. Наконец, неожиданно для самих себя они очутились в отряде Попова, в Трехсвятительском переулке, в штабе войск ВЧК и в руках левого эсера, члена ВЦИК Попова. Из автомобиля в штаб Попова матросы перенесли Блюмкина на руках. В штабе он был "острижен, выбрит, переодет в солдатское платье и отнесен в лазарет отряда, помещавшийся на противоположной стороне улицы".11 Роль Блюмкина была сыграна. С этой минуты он не принимал более в событиях никакого участия. Несколько раньше из поля зрения исчез Андреев -- настоящий убийца германского посла. И по не совсем понятным причинам лавры убийцы были безосновательно переданы Блюмкину.12
Но убийство не было совершено чисто. В суматохе террористы забыли в здании посольства портфель, в котором лежали "дело Роберта Мирбаха" и удостоверение на имя Блюмкина и Андреева,
подписанное Дзержинским и Ксенофонтовым. Наконец, два "упавших", по словам Блюмкина, дипломата -- Рицлер и Мюллер, два опаснейших свидетеля преступления, остались живы и даже не были ранены. Все это время они отлеживались под столом. Блюмкин промахнулся.
Кем и когда начата была подготовка убийства Мирбаха? Кто стоял за убийством германского посла? На эти вопросы ответить не так просто, как пытается это представить советская историография. Дело в том, что никаких документов, подтверждающих причастность ЦК ПЛСР к организации убийства германского посла, нет. Самый полный сборник документов о событиях 6--7 июля был издан чекистами в 1920 г. под названием "Красная книга ВЧК" и давно стал библиографической редкостью.13 Но даже в нем нет документов, подтверждающих выдвинутые большевиками против левых эсеров, прежде всего ЦК ПЛСР, обвинений в организации убийства Мирбаха и "восстания левых эсеров". И если даже советское правительство не позаботилось о том, чтобы документально изобличить "восставшую против него партию", остается только предположить, что таких документов просто не существует.
С 1920 года и по сегодняшний день все серьезные обвинения, выдвинутые против ПЛСР и ее ЦК, строятся на этом сборнике, опубликованном самими чекистами, но вскоре изъятом. Не потому ли и изъяли его, что читателю становилась очевидна безосновательность выдвинутых против ПЛСР обвинений? И не по той ли же причине советским (реже -- иностранным) историкам не остается ничего иного, как преподносить материалы "Красной книги ВЧК" в искаженном виде. Вот что пишет, например, известный советский историк эсеровской партии К. Гусев: "ЦК партии левых эсеров 24 июня 1918 г. принял официальное решение об убийстве германского посла в Москве, графа Мирбаха, и начале контрреволюционного мятежа".14
Гусеву вторит и один из ведущих советских официальных историков академик И.И.Минц:
"24 июня, как явствует из захваченных и опубликованных после подавления авантюры документов, ЦК левых эсеров, далеко не в полном составе, принял постановление
о решительном выступлении. В нем говорилось, что ЦК партии левых эсеров признал необходимым в интересах русской и международной революции положить конец передышке, являющейся результатом заключения Брестского мира. Для этого необходимо предпринять ряд террористических актов против представителей германского империализма -- в Москве против посла Мирбаха, в Киеве против фельдмаршала Эйхгорна,15 командующего германскими войсками на Украине, и др. С этой целью, указывалось в постановлении, следовало организовать боевые силы..."16
Между тем, в протоколе заседания ЦК ПЛСР ни о чем конкретном не говорилось. Приведем текст протокола полностью:
"В своем заседании от 24 июня ЦК ПЛСР-интернациона-листов, обсудив настоящее политическое положение республики, нашел, что в интересах русской и международной революции необходимо в самый короткий срок положить конец так называемой передышке, создавшейся благодаря ратификации большевистским правительством Брестского мира. В этих целях Ц. Комитет партии считает возможным и целесообразным организовать ряд террористических актов в отношении виднейших представителей германского империализма; одновременно с этим ЦК партии постановил организовать для проведения своего решения мобилизацию надежных военных сил и приложить все меры к тому, чтобы трудовое крестьянство и рабочий класс примкнули к восстанию и активно поддержали партию в этом выступлении. С этой целью к террористическим актам приурочить объявление в газетах участия нашей партии в украинских событиях в последнее время, как то: агитацию кр.17 и взрыв оружейных арсеналов. Время проведения в жизнь намеченных первых двух постановлений предполагается установить на следующем заседании ЦК партии.
делать, если получите в партии большинство. Ведь Ленин уйдет, и тогда нам с вами придется составлять новый Совнарком. Я думаю, что председателем Совнаркома мы выберем тогда тов. Пятакова" ... Позже, уже после заключения Брестского мира, ... тов. Радек зашел к... левому эсеру Прошьяну для отправки по радио какой-то резолюции левых коммунистов. Прошьян смеясь сказал тов. Радеку: "Все вы резолюции пишете. Не проще ли было бы арестовать на сутки Ленина, объявить войну немцам и после этого снова единодушно избрать тов. Ленина председателем Совнаркома". Прошьян тогда говорил, что, разумеется, Ленин, как революционер, будучи поставлен в необходимость защищаться от наступающих немцев, всячески ругая нас и вас (вас -- левых коммунистов), тем не менее лучше кого бы то ни было поведет оборонительную войну... Любопытно отметить, что... когда после смерти Прошьяна тов.Ленин писал о последнем некролог, тов. Радек рассказывал об этом случае тов.Ленину, и последний хохотал по поводу такого "плана"."52
Независимо от того, шуткой или нет было предложение левых эсеров, независимо от степени преданности левых коммунистов Ленину, в самом факте существования левых эсеров и левых коммунистов Ленин не мог не видеть угрозы своей власти. И если левые коммунисты оставались все-таки частью единой большевистской партии, то влияние и деятельность левых эсеров уже не подлежали большевистскому контролю. Будучи уже в те дни существенным, политический вес левых эсеров мог возрасти с первыми признаками тотального голода и крахом германской империи. И очень вероятно, что именно в июне Ленин, обладавший поразительной, не раз спасавшей его интуицией мастера революции, ощутил, насколько опасной для него станет партия левых эсеров в ближайшем будущем.
Решение Ленина расправиться с партией левых эсеров, обеспечив себе свободное от оппозиции однопартийное большевистское коммунистическое правительство, для Ленина было не более рискованным, чем его первая (неудавшаяся) попытка
захвата власти в июле 1917 года; или удавшийся захват власти в октябре;53 или разгон Учредительного собрания в январе 1918-го. Вся история прихода Ленина к власти была, по существу, сплошными провокациями и авантюрами, неслыханной дерзостью, самоубийственным риском. Но риском вынужденным в том смысле, что не рискуя нельзя было захватить власти, удержать ее и отстоять. В начале июля 1918 года сам ход революции заставил его пойти на новый рискованный шаг. Именно в этот момент и произошло убийство в Москве германского посла графа Мирбаха. В течение последующих двух дней партия левых эсеров, единственная легальная советская партия, пользующаяся огромным влиянием в советском аппарате, была уничтожена.
ПРИМЕЧАНИЯ К ГЛАВЕ СЕДЬМОЙ
См.: Протоколы заседаний ВЦИК IV созыва. (Стенографический
отчет). Москва, 1920, стр.355-356.
В том, что касалось обвинений, ПЛСР была согласна с большевиками.
Карелин сказал: "Сегодня поставлен вопрос о выступлении против
советской власти партий, входящих в Советы. Мы считаем, что давно
пора это сделать. ...Наша бдительность по отношению к правым социа
листам должна быть максимальной". Но - как в воду глядел - Каре
лин добавил: "У нас нет налицо достаточных оснований устанавливать
участие партий в контрреволюционных попытках как партий. А ведь
только такое установление участия партии, как целого, влечет
обвинение всех лиц, входящих в партию. Таких оснований нет. Помимо
того, ставить вопрос до Съезда Совета формально недопустимо, так
как представители с-р. и меньшевиков... делегированы от Съезда, и их
исключение может быть решено только Съездом... Мы протестуем
против их исключения, которое является для нас неприемлемым и
формально, и по существу. Мы будем голосовать против..." (Прото
колы заседаний ВЦИК IV созыва, стр.426--428).
См.: Я. М. Свердлов. Избранные статьи и речи 1917-1919. Москва,
1939, стр.91.
К.Гусев. Крах партии левых эсеров. Москва, 1963, стр.142. Необхо
димо, однако, заметить, что "низы" левоэсеровской партии были
более решительны и более догматичны, что часто приводило их и к
принятию нежелательных для большевиков решений. Гусев же имеет
в виду прежде всего ту твердость левоэсеровских низов, которую
они проявили на местах в борьбе за вытеснение эсеровских и меньше
вистских функционеров из местных Советов, в борьбе за контроль
над Советами. (Подробнее см.: там же, стр.142-144).
Гусев. Крах партии левых эсеров, стр. 145.
"Знамя труда", 19 апреля 1918.
"Пролетарская революция", 1927,No 4 (63), стр.110.
"Знамя труда", 19 апреля 1918. Статья "Отвод от власти".
"Пролетарская революция", 1927, No 4 (63), стр. 110.
Резолюции и постановления Первого и Второго Всероссийских съездов
партии левых социалистов-революционеров (интернационалистов).
Москва, 1918, стр.25-26, 35,46,48, 52.
В.И.Ленин. Полное собрание сочинений. Москва, 1958--1965. Т.50,
стр.70.
Цит. по кн.: В.В.Аникеев. Деятельность ЦК РСДРП (б)-РКП (б) в
1917-1918 годах. Хроника событий. Москва, 1967, стр.263.
Протоколы заседаний ВЦИК IV созыва, стр.249.
См.: Декреты советской власти. Т. 2. Москва, 1959, стр.261--266.
"Декрет ВЦИК и СНК о чрезвычайных полномочиях народного
комиссара по продовольствию". Подробнее о крестьянской и продо
вольственной политике большевиков в этот период см.: Ю. Фельштин
ский. Война Советов с крестьянством. "Новое русское слово", 16, 17,
18 февраля 1984 г.
Свердлов. Избранные статьи и речи, стр. 81-82.
Фактически комбеды начали создаваться большевиками несколько
ранее. По неполным данным, к концу августа 1918 г. в РСФСР на
считывалось более 31 тыс. комбедов. По решению Четвертого
Всероссийского съезда Советов в ноябре 1918 г. комбеды "слились" с
Советами.
См.: "Правда", 29 мая 1918,No 105.
См.: Протоколы заседаний ВЦИК IV созыва, стр.403,404, 412.
Наиболее значительными фракции ПЛСР оставались в Рязанском
(12 из 25), Новгородском (10 из 25) и Пермском (11 из 25) губ
исполкомах.
Цит. по кн.: Гусев. Крах партии левых эсеров, стр.183-184.
См.: "Пролетарская революция", 1927, No 4, стр. 110.
Цит. по кн.: Л.М. Спирин. Крах одной авантюры. (Мятеж левых эсеров
в Москве 6-7 июля 1918г.). Москва, 1971, стр.81.
"Знамя труда", 2 июля 1918.
От большевиков в нее входили Свердлов (председатель), Покровский,
Сталин; от левых эсеров - Д.А.Магеровский и А.А.Шрейдер; от
максималистов, но только с совещательным голосом, А. И. Бердников;
а от различных наркоматов - В.А.Аванесов, Бухарин, М.Я.Лацис,
Э.М. Склянский, М.А. Рейснер и Д.П, Боголепов.
См.: Великая Октябрьская социалистическая революция. Энциклопе
дия. Москва, 1977, стр.254-255. Статья "Конституция РСФСР*.
Ю.М. Стеклов. Избранное. Москва, 1973, стр.104. - Ю.М. Стеклов.
Воспоминания и публицистика. Москва, 1965, стр.71.
См.: W.H.Chamberlin. The Russian Revolution 1917-1921. V.2, New
York, 1957, pp. 50-51.
См.: "Известия ВЦИК", 4 июля 1918. Отчет о речи Свердлова.
В.И. Ленин. Сочинения. 4-е изд, Москва, 1941-1962. Т. 27, стр.
471-472.
"Известия ВЦИК", 4 июля 1918, No 137.
Цит. по кн.: К.Т. Свердлова. Яков Михайлович Свердлов. Москва,
1976, стр. 359.
И. И. Вацетис, Июльское восстание в Москве 6 и 7 июля 1918 г. Сб.
"Память", т, 2, Москва 1977-Париж 1979, стр.44.
См., например. The Trotsky's papers, 1917-1922. The Hague, 1964.
V.I, pp.48-55.
Цит, по кн.: Свердлова, указ. соч., стр.360.
Пятый Всероссийский съезд Советов рабочих, крестьянских, солдат
ских и казачьих депутатов. Стенографический отчет. Москва, 4-10
июля 1918 года. Москва, 1918, стр.36.
См.: Л. Троцкий. Сочинения. Москва, 1923-1927. Т. 17, часть 1, приме
чание, стр.715.
См.: Пятый Всероссийский съезд Советов, стр.37.
Ленин. ПСС, т. 36, примечание, стр.628-629.
Я.М.Свердлов. Избранные произведения. Т. 2. Москва, 1959, стр.
236. -- Свердлов. Избранные статьи и речи, стр.91.
Свердлов. Избранные статьи и речи, стр.91,
Свердлова, указ. соч., стр. 356.
См.: "Новый мир", 1957, No 10, стр.181.
См.: Пятый Всероссийский съезд Советов, стр,74.
Ленин. ПСС, т. 36, стр.497.
Однако вряд ли вслед за Адамом Уламом стоит связывать реакцию
левых эсеров на речь Ленина и "восстание" левых эсеров. (См.: Adam
Ulam. The Bolsheviks. New York, 1968, p.424. Он же: A History of Soviet
Russia. USA, 1976, p. 33). Во-первых, по свидетельству присутство
вавшего на съезде Локкарта, многие левые эсеры восторженно
аплодировали речи Ленина. (См.: Р.Локкарт. Буря над Россией,
Исповедь английского дипломата. Рига, 1933, стр.291). А во-вто
рых, левоэсеровские ораторы на съезде подвергались куда большей
обструкции со стороны фракции большевиков. И если уж делать
вывод на этом основании, то можно лишь предположить, что, наоборот,
большевики "готовили восстание" против левых эсеров.
Вот отрывок из этой речи: "...Я, которая с самого начала выхода
из тюрьмы, спаялась с ними в борьбе, я в партии социалистов-рево
люционеров была без передышки и делала очень много (смех) для
того, чтобы расколоть партию социалистов-революционеров, чтобы
отмежеваться от правых... Я, связанная с крестьянством, вы знаете,
как сильно, я с искренностью, в которой вы не можете сомневать
ся (голос: "Нахалка!"), вы, товарищи, большевики, крестьяне..."
(Пятый Всероссийский съезд Советов, стр.55). Шум в зале не дал ей
закончить фразы. В этом месте большевики устроили обструкцию
оратору и сорвали речь.
Ленин. Сочинения. 4-е изд., т. 27, стр.424-425.
Точных сведений о численности партии большевиков на вторую поло
вину 1918 г. нет, но к январю 1919 г. членство в РКП (б) упало до
251 тыс. человек. (См.: T.H.Rigby. Communist Party Membership in
the USSR. 1917-1967. Princeton, 1968, p.69). Подробнее о численности
РКП (б) в 1917-1919гт. см. там же, стр.59-74.
См.: "Бюллетень оппозиции", под ред, Л. Троцкого, апрель 1938,
No 65, стр. 13-14. На процессе Бухарин был обвинен в том, что он знал
о предстоящем "мятеже левых эсеров" и не воспрепятствовал ему.
В том же был обвинен и Троцкий. (См.: Lenin (V.I.Ulianov), OGIZ, 1939, [Moscow], специальное издание большого формата без указания страниц). Обвинение это, вероятно, было справедливо в том смысле, что о "предстоящем восстании левых эсеров* знали все большевистские вожди. Но у левых коммунистов были еще и свои "собственные" надежды и расчеты на убийство Мирбаха и срыв Брестского мира. Если Ленин не слишком боялся войны с Германией, как будет показано ниже, то левые коммунисты ее откровенно желали.
"Правда", 16 декабря 1923,No 286.
Там же, 15 декабря 1923, No 285.
Там же, 3 января 1924, No 2. Заметим, что все это писалось еще при
жизни Ленина.
Суханов писал впоследствии: "Это был огромный риск, на который,
кажется, было невозможно пойти, если бы хладнокровно рассчитать
все возможные случайности. Но в этом-то и заключается самая
характерная черта этого беспримерного восстания..." (Н.Н.Суханов.
Записки о революции. Кн. VII. Берлин--Москва, 1923, стр. 125),
ГЛАВА ВОСЬМАЯ УБИЙСТВО МИРБАХА
Из показаний Блюмкина, данных им в апреле 1919 года следственной комиссии:
"Утром 6 июля я пошел в Комиссию [ЧК]... У дежурной барышни в общей канцелярии я попросил бланк Комиссии и в канцелярии отдела контрревол. напечатал на нем следующее: "Всероссийская Чрезвычайная Комиссия по борьбе с конгрревол. уполномачивает ее члена, Якова Блюмкина, и представителя Рев. Трибун. Николая Андреева войти непосредственно в переговоры с господ, германским послом в России гр.Вильгельмом Мирбахом по делу, имеющему непосредственное отношение к самому господину германскому послу". ...Подпись секретаря (т. Ксенофонтова) подделал я, подпись председателя (Дзержинского ) - один из членов ЦК- Когда пришел, ничего не знавши, т. председат. ВЧК Вячеслав Александрович, я попросил его поставить на мандате печать Комиссии, кроме того, я взял у него расписку в гараж на получение автомобиля. ...Поехал в первый дом Советов. Здесь на квартире одного члена ЦК уже был Николай Андреев. Мы получили снаряд (толовую бомбу -- Ю. Ф.), последние указания и револьверы. Я спрятал револьвер в портфель, бомба находилась у Андреева, также в портфеле, заваленная бумагами. Из "Националя" мы вышли около 2-х час. дня. Шофер не подозревал, куда он нас везет. Я, дав ему револьвер, обратился к нему, как
член Комиссии, тоном приказания: "Вот вам колы и патроны, езжайте тихо, у дома, где остановимся, не прекращайте все время работы мотора, если услышите выстрелы, шум, будьте спокойны". Был с нами еще один шофер, матрос из отряда Попова, его привез один из членов ЦК. Этот, кажется, знал, что затевается. Он был вооружен бомбой. В посольстве мы очутились в 2 часа 15 мин. На звонок отворил немец-швейцар... Я предъявил... мандат... Вскоре... вышли 2 молодых господина...
Вы от тов. Дзержинского?
Да.
Пожалуйста".1
Из показаний Леонгарта Мюллера, данных вскоре после убийства германского посла:
"Около 3 ч. после обеда зашел ко мне советник посольства гр. Бассевитц и сообщил, что пришли двое членов Всероссийской Чрезвычайной Комиссии по борьбе с контрреволюцией, которых намерен принять тайный советник д-р Рицлер, и чтобы я при этом присутствовал. Когда я встретился с д-ром Рицлером, у него в руках было удостоверение этих лиц, подписанное председателем Комиссии всемогущим Дзержинским, которое гласило, что член этой Комиссии Блюмкин и член Суда Трибунала Андреев уполномочен[ы] вести переговоры с посланником по чисто личному делу. Доктор Рицлер и я вышли в приемную, где оба лица сидели, и провели их через вестибюль и зал в приемную, где мы уселись... Один из них [был] смуглый брюнет, с бородой и усами, большой шевелюрой, одет был в черный пиджачный костюм. С виду лет 30--35, с бледным отпечатком на лице, тип анархиста. Он отрекомендовался Блюмкиным. Другой рыжеватый, без бороды, с маленькими усами, худощавый, с горбинкой на носу. С виду также лет 30. Одет был в коричневатый костюм... Назвался Андреевым; а по словам Блюмкина является председателем Революционного Трибунала. Когда все мы
четверо уселись около стола, Блюмкин заявил доктору Рицлеру, что ему необходимо переговорить с графом по его личному делу. Требование свое повторил несколько раз и, несмотря на заявление доктора Рицлера, что он уполномочен и на секретные переговоры, оставался при своем первоначальном требовании... Блюмкин засим объяснил, что получил от Дзержинского строгое предписание говорить по этому чисто личному делу с графом лично.
Д-р Рицлер ответил, что он в качестве первого советника посольства уполномочен вести все переговоры вместо графа, в том числе и личного свойства. Блюмкин ответил, что он обязан придерживаться определенного своего поручения, но на вопрос д-ра Рицлера, удовлетворится ли он письменным уполномочием графа, он ответил утвердительно. После этого д-р Рицлер покинул приемную и вскоре вернулся в сопровождении посла. Блюмкин после этого вынул из своего портфеля большое количество подлинных документов и объяснил, что он должен с послом переговорить по поводу дела некоего графа Роберта Мирбаха, лично графу незнакомого члена отдаленной венгерской ветви его семьи, за которого якобы уже ходатайствовал граф Мирбах и датский генеральный консул. Этот Роберт Мирбах будто бы замешан в каком-то деле о шпионаже. Разговор, касающийся этого дела, продолжается около пяти минут, причем были представлены документы, подписи коих посольству были хорошо известны, как, например, подпись датского генерального консула Гакстгаузена. ...Когда на слова Блюмкина посол ответил, что он ничего не имеет общего с упомянутым офицером, что это для него совершенно чуждо, и в чем именно заключается суть дела, Блюмкин ответил, что через десять дней будет это дело поставлено на рассмотрение Трибунала. Посол при этих словах остался пассивен...
Когда д-р Рицлер предложил графу Мирбаху прекратить переговоры и дать письменный ответ через комиссара
Карахана, второй посетитель, до сих пор только слушавший и сидевший в стороне, сказал, что мы по-видимому хотим узнать, какие меры будут приняты со стороны Трибунала по делу графа Роберта Мирбаха, на каковой вопрос, при его повторении со стороны Блюмкина, граф ответил утвердительно.
У меня теперь такое чувство, что этот вопрос явился условленным знаком для начала действия. Со словами "это я вам сейчас покажу", стоящий за большим тяжелым столом Блюмкин опустил руку в портфель, выхватил револьвер и выстрелил через стол сперва в графа, а потом в меня и д-ра Рицлера. Мы были так поражены, что остались сидеть в своих глубоких креслах. Мы все были без оружия.
Граф Мирбах вскочил и бросился в зал, причем его взял на прицел другой спутник... Граф выбежал в соседний зал и в этот момент получил... пулю в затылок. Тут же он упал. Брюнет продолжал стрелять в меня и доктора Рицлера. Я инстинктивно опустился на пол, и когда приподнялся, то тотчас же раздался оглушительный взрыв от брошенной бомбы. Посыпались осколки бомбы, куски из штукатурки. Я вновь бросился на пол и, приподнявшись, увидел стоявшего доктора, с которым кинулись в залу и увидели лежащего на полу, в луже крови, без движения, графа. Тут же вблизи на полу лежала вторая, не разорвавшаяся бомба и в расстоянии примерно 2--3 шагов в полу большое отверстие -- следы взорвавшейся бомбы. Оба преступника успели скрыться через окно и уехать на поджидавшем их автомобиле. Выбежавшие из дверей подъезда слуги крикнули страже стрелять, но последняя стала стрелять слишком поздно и этим дала возможность скрыться безнаказанно убийцам. Скрываясь от преследования, злоумышленники забыли свой портфель с бумагами по делу графа и другими документами... и свои шляпы.. ."2 Из показаний д-ра Рицлера, данных в июле 1918 г.:
"В субботу приблизительно в 3 1/2 час. после обеда двое уполномоченных г. Дзержинского просили о личном
свидании с графом Мирбахом по личному делу. Я принял обоих в присутствии лейтенанта Мюллера в качестве переводчика. Первый из них объяснил, что ему непременно поручено об этом деле переговорить с графом Мирбахом, так как это дело личное, и не может уклониться от этого приказания. Я ему ответил, что граф не принимает. Но я, как старший чин посольства, уполномочен принимать и личные сообщения... Но граф решился сам выйти к ним. Мы уселись, и докладчик разложил на мраморном столе свое производство. Граф Мирбах, я и лейтенант Мюллер уселись напротив него, другой пришедший сел несколько подальше у двери. Докладчик на основании некоторых документов из дел Комиссии по борьбе с контрреволюцией изложил дело графа Роберта Мирбаха, арестованного несколько недель до того означенной Комиссией, арестован, по нашим сведениям, по ничтожным совершенно причинам. [Блюмкин заявил, что] хотя гр. Роберт Мирбах лично неизвестен послу гр.Мирбаху и является только очень отдаленным родственником его, посол гр. Мирбах еще до того делал со своей стороны представления об его деле. Так как мне объяснения докладчика Чрезвычайной Комиссии показались крайне неясными, то я заявил гр.Мирбаху, что лучше всего будет дать ответ по этому делу через Карахана. После краткого замечания на русском языке сидящего позади спутника докладчик быстро вынул, стоя за столом, большой револьвер и дал выстрел в гр. Мирбаха и немедленно засим несколько выстрелов в меня и Мюллера.."3 Из показаний Якова Блюмкина, данных в апреле 1919 г.:
"Я достал из портфеля револьвер и, вскочив, выстрелил в упор, последовательно, в Мирбаха, Рицлера и переводчика. Они упали. Я прошел в зал. В это время Мирбах встал и, согнувшись, направился в зал, за мной. Подойдя к нему вплотную, Андреев, на пороге, соединяющем комнаты, бросил себе и ему под ноги бомбу. Она не взорвалась. Тогда Андреев толкнул Мирбаха в угол (тот упал) и стал извлекать револьвер..."4
Несмотря на противоречивые в деталях показания, картина покушения складывается относительно ясно.5 Судя по всему, Мирбах был убит Андреевым выстрелом в затылок.6 А поскольку на взрыв и выстрелы начали сбегаться обитатели посольства, Блюмкин, согласно его показаниям, "поднял лежавшую бомбу и с сильным разбегом швырнул ее. Теперь она взорвалась, необычайно сильно".7 Бросал он ее не в Мирбаха, уже лежавшего на полу и истекавшего кровью,8 а в соседний с приемной зал, чтобы вызвать панику и, воспользовавшись ею, скрыться. В одном из документов отмечалось:
"Вдруг в 2 часа 40 минут раздался сильный взрыв, выбились окна в первом этаже особняка Мирбаха. Минуты через три выскочил из окна перврго этажа человек, затем -- через железный забор на панель и в автомобиль. Вслед за ним - другой, в черном пиджаке или сюртуке, с длинными распущенными волосами, также из окна через железный забор на панель и прямо-таки кубарем свалился в автомобиль No 27--60, который сейчас же поехал к Пречистенке".9
Блюмкин, однако, во время прыжка из окна повредил левую ногу и был к тому же ранен в ногу часовым, открывшим по террористам огонь.10 За рулем автомобиля сидел уже шофер из отряда Попова. Куда они едут -чекисты не знали. Наконец, неожиданно для самих себя они очутились в отряде Попова, в Трехсвятительском переулке, в штабе войск ВЧК и в руках левого эсера, члена ВЦИК Попова. Из автомобиля в штаб Попова матросы перенесли Блюмкина на руках. В штабе он был "острижен, выбрит, переодет в солдатское платье и отнесен в лазарет отряда, помещавшийся на противоположной стороне улицы".11 Роль Блюмкина была сыграна. С этой минуты он не принимал более в событиях никакого участия. Несколько раньше из поля зрения исчез Андреев -- настоящий убийца германского посла. И по не совсем понятным причинам лавры убийцы были безосновательно переданы Блюмкину.12
Но убийство не было совершено чисто. В суматохе террористы забыли в здании посольства портфель, в котором лежали "дело Роберта Мирбаха" и удостоверение на имя Блюмкина и Андреева,
подписанное Дзержинским и Ксенофонтовым. Наконец, два "упавших", по словам Блюмкина, дипломата -- Рицлер и Мюллер, два опаснейших свидетеля преступления, остались живы и даже не были ранены. Все это время они отлеживались под столом. Блюмкин промахнулся.
Кем и когда начата была подготовка убийства Мирбаха? Кто стоял за убийством германского посла? На эти вопросы ответить не так просто, как пытается это представить советская историография. Дело в том, что никаких документов, подтверждающих причастность ЦК ПЛСР к организации убийства германского посла, нет. Самый полный сборник документов о событиях 6--7 июля был издан чекистами в 1920 г. под названием "Красная книга ВЧК" и давно стал библиографической редкостью.13 Но даже в нем нет документов, подтверждающих выдвинутые большевиками против левых эсеров, прежде всего ЦК ПЛСР, обвинений в организации убийства Мирбаха и "восстания левых эсеров". И если даже советское правительство не позаботилось о том, чтобы документально изобличить "восставшую против него партию", остается только предположить, что таких документов просто не существует.
С 1920 года и по сегодняшний день все серьезные обвинения, выдвинутые против ПЛСР и ее ЦК, строятся на этом сборнике, опубликованном самими чекистами, но вскоре изъятом. Не потому ли и изъяли его, что читателю становилась очевидна безосновательность выдвинутых против ПЛСР обвинений? И не по той ли же причине советским (реже -- иностранным) историкам не остается ничего иного, как преподносить материалы "Красной книги ВЧК" в искаженном виде. Вот что пишет, например, известный советский историк эсеровской партии К. Гусев: "ЦК партии левых эсеров 24 июня 1918 г. принял официальное решение об убийстве германского посла в Москве, графа Мирбаха, и начале контрреволюционного мятежа".14
Гусеву вторит и один из ведущих советских официальных историков академик И.И.Минц:
"24 июня, как явствует из захваченных и опубликованных после подавления авантюры документов, ЦК левых эсеров, далеко не в полном составе, принял постановление
о решительном выступлении. В нем говорилось, что ЦК партии левых эсеров признал необходимым в интересах русской и международной революции положить конец передышке, являющейся результатом заключения Брестского мира. Для этого необходимо предпринять ряд террористических актов против представителей германского империализма -- в Москве против посла Мирбаха, в Киеве против фельдмаршала Эйхгорна,15 командующего германскими войсками на Украине, и др. С этой целью, указывалось в постановлении, следовало организовать боевые силы..."16
Между тем, в протоколе заседания ЦК ПЛСР ни о чем конкретном не говорилось. Приведем текст протокола полностью:
"В своем заседании от 24 июня ЦК ПЛСР-интернациона-листов, обсудив настоящее политическое положение республики, нашел, что в интересах русской и международной революции необходимо в самый короткий срок положить конец так называемой передышке, создавшейся благодаря ратификации большевистским правительством Брестского мира. В этих целях Ц. Комитет партии считает возможным и целесообразным организовать ряд террористических актов в отношении виднейших представителей германского империализма; одновременно с этим ЦК партии постановил организовать для проведения своего решения мобилизацию надежных военных сил и приложить все меры к тому, чтобы трудовое крестьянство и рабочий класс примкнули к восстанию и активно поддержали партию в этом выступлении. С этой целью к террористическим актам приурочить объявление в газетах участия нашей партии в украинских событиях в последнее время, как то: агитацию кр.17 и взрыв оружейных арсеналов. Время проведения в жизнь намеченных первых двух постановлений предполагается установить на следующем заседании ЦК партии.