Фейст Раймонд. Врата Войны

   Позади Пага послышалось отчаянное ржание. Оглянувшись, он увидел, как конь широкоплечего воина свалился наземь, увлекая за собой седока. Солдат вскочил на ноги и склонился над животным, бившимся в предсмертных судорогах. Из ноздрей загнанного жеребца потекла густая темная кровь. Паг остановил коня. Воин, ехавший впереди него, подскакал к товарищу, оставшемуся без лошади, и жестом предложил ему сесть в свое седло. Но тот лишь помотал головой. Измученная лошадь, которая вскоре должна была разделить участь его собственной, едва могла выдержать вес одного седока, не говоря уже о двоих. Он вытащил свой меч из ножен и, положив конец страданиям животного, приготовился к встрече с темными братьями. При виде этой беззаветной храбрости и молчаливой покорности судьбе Паг почувствовал, что глаза его увлажнились. Второй воин прокричал несколько слов, которых Паг не расслышал, и помчался вдогонку отряду герцога.
   - Пошевеливайся, сквайр! - бросил он на ходу.
   Паг пришпорил коня, и тот неровной рысью поскакал вперед.
   Отряд продолжал медленно продвигаться на восток. Паг обогнал нескольких солдат и Гардана и приблизился к герцогу Боуррику. Через несколько минут они выехали на небольшую поляну, и герцог приказал всем остановиться. Боуррик оглядел своих изнуренных спутников, сидевших на взмыленных конях, и лицо его исказила гримаса бессильной ярости, тотчас же сменившейся недоумением. Он поднял руку, и голоса солдат смолкли. Крики преследователей все еще раздавались в чаще леса, но казалось, что расстояние между Темными Братьями и крайдийцами значительно увеличилось.
   Глаза Аруты расширились от изумления.
   - Что же это? Неужто мы оторвались от них? - недоуменно спросил он.
   Герцог медленно кивнул, не переставая прислушиваться к голосам преследователей.
   - Похоже, что да. Мы можем позволить себе небольшую передышку. Думаю, мы оказались позади них. Но как только Темные Братья обнаружат это, они вернутся назад, и тогда нам не миновать встречи с ними. У нас есть десять, самое большее - пятнадцать минут. - Он снова оглядел своих спутников и устало опустил голову. - Если бы только нам удалось найти убежище!
   Кулган подъехал вплотную к герцогу и негромко проговорил:
   - Милорд, мне кажется, я знаю, как нам укрыться от врагов.
   Но должен предупредить вас, что уловка, к которой я хочу прибегнуть, - дело рискованное, и я не стал бы ручаться за его благоприятный исход.
   - Нет ничего более рискованного, - ответил Боуррик, - чем ждать, пока они нагонят нас и разобьют наголову. В чем состоит твой план, мастер чародей?
   - У меня есть амулет, с помощью которого можно оказывать воздействие на погоду. По правде говоря, я берег его для морского путешествия, чтобы при необходимости усмирять штормы.
   Все дело в том, что амулет может быстро утратить свою силу. С его помощью я и хочу спрятать нас от братьев Темной Тропы.
   Пусть каждый возьмет под уздцы свою лошадь. Нам надо собраться возле того скального выступа у края поляны.
   Боуррик жестом приказал всем выполнить распоряжение чародея, и через несколько мгновений отряд спешился и подвел лошадей к обломку скалы. Всадники поглаживали утомленных и испуганных животных по холкам и бокам, чтобы те храпом и ржанием не выдали неприятелю их местонахождения.
   Участок поляны, где они собрались, представлял собой небольшой холм, слегка возвышавшийся над остальной, пологой ее частью. Над головами их подобно гигантскому кулаку нависал обломок гранитной скалы. Кулган стал неторопливо расхаживать вокруг своих спутников.
   Он вполголоса бормотал заклинание, совершая отрывистые, причудливые движения правой рукой, в которой был зажат амулет.
   Внезапно его плотную фигуру окутало невесть откуда взявшееся облако тумана, которое на глазах у изумленных путников стало расти и сгущаться и вскоре затмило тусклый свет зимнего дня.
   Вскоре туман достиг деревьев, окружавших небольшую поляну, и пополз меж их широких стволов, стелясь по заснеженной земле и поднимаясь до самых вершин. Кулган ускорил шаги, и туманное облако, созданное его волшебными чарами, постепенно потемнело.
   Люди герцога, собравшиеся на холме, оказались скрыты непроницаемой темной завесой. Они не могли разглядеть ни друг друга, ни даже собственных рук и ног.
   Кулган едва слышно прошептал:
   - Пусть все затаятся. Когда темные эльфы выйдут на поляну, они не увидят нас и навряд ли направятся в эту сторону, вверх по холму. Но любой звук может выдать им наше присутствие. Не двигайтесь и постарайтесь сдержать дыхание!
   Все шепотом выразили свое согласие. Судя по возгласам, доносившимся из леса, темные братья были уже неподалеку. Люди герцога с трепетом ожидали их появления на поляне, понимая, что стоит хоть одному случайному звуку - будь то бряцанье ножен или конское ржание - оповестить темных эльфов об их присутствии, и все они будут безжалостно истреблены. Но даже избежав этой участи, путники не могли бы считать себя в безопасности. Снова оказавшись в тылу братьев тропы, они рисковали бы рано или поздно встретиться с ними лицом к лицу. И тогда...
   Паг дотронулся до руки Томаса и прошептал:
   - Хорошо, что почва здесь каменистая, а не песчаная. Иначе они отыскали бы нас по следам на снегу.
   Томас кивнул. Он был слишком напуган, чтобы разговаривать.
   Солдат, стоявший рядом с Пагом, положил ладонь ему на плечо, призывая его к молчанию. Паг вздохнул и опустил голову.
   Воины, Гардан, Арута и герцог держали оружие наготове на случай, если уловка Кулгана не сработает и Темные Братья нападут на их отряд. Голоса преследователей слышались теперь совсем близко. Те возвращались назад по собственным следам.
   Кулган стоял подле герцога. Глаза Пага понемногу привыкли к темноте, и он разглядел, что губы чародея шевелились. Он продолжал беззвучно читать заклинание, сжимая амулет в руке и заставляя густой серо-черный туман расползаться все дальше и дальше по лесу. С каждой секундой мгла охватывала новые участки Зеленого Сердца, сбивая темных эльфов со следа.
   Паг почувствовал, как что-то влажное коснулось его щеки. Он поднял голову и разглядел крупные редкие снежинки, медленно спускавшиеся с небес. Вскоре снегопад усилился. Паг затаил дыхание, опасаясь, что их волшебное убежище будет разрушено этой лавиной белоснежных хлопьев, но через несколько мгновений он, к радости своей, убедился, что благодаря снегопаду окутавшая их тьма словно бы стала еще гуще.
   Неожиданно неподалеку от них послышался звук шагов, и один из темных эльфов отрывисто прокричал что-то на своем неблагозвучном наречии. По спине Пага пробежал холодок. Он искоса взглянул на стоявшего рядом Томаса. Высокий, стройный мальчик застыл в неподвижности, словно бронзовое изваяние, одной рукой сжимая меч, а другой придерживая морду своего коня.
   Все боевые лошади из Карса были отлично выдрессированы. Каждая из них, ощутив ладонь всадника на своей голове, замирала в покорном безмолвии.
   Кто-то из темных братьев снова произнес несколько слов, и Паг едва не подпрыгнул от неожиданности. Ему показалось, что говоривший находился не дальше чем на расстоянии вытянутой руки от него и Томаса. Несколько гортанных голосов отозвались с противоположной стороны поляны.
   Внезапно Гардан, стоявший впереди Пага, резко пригнулся и беззвучно опустил на припорошенную снегом землю свой тяжелый щит и длинный меч. Выпрямившись, он вытащил из ножен кинжал и внезапно шагнул вперед, в непроницаемую тьму. Упругой грациозностью движений он походил на тигра, устремившегося в погоню за добычей. Паг с недоумением глядел на то место, где только что стоял сержант, и не мог понять, зачем тому могло понадобиться покидать строй. Но через мгновение любопытство его было удовлетворено.
   Гардан появился так же неожиданно, как и исчез. Сержант был не один: он увлек за собой одного из братьев тропы. Сильные руки воина сжимали горло темного эльфа, отчаянно молотившего руками по воздуху. Паг понимал, что Гардан не мог сразить противника кинжалом, иначе тот своим предсмертным криком всполошил бы остальных преследователей. Гардан сжал зубы и зажмурился от боли: жертва своими острыми когтями до крови расцарапала его руку. Глаза темного брата вылезли из орбит, язык вывалился наружу. Сержант уперся крепкими ногами в землю и поднял противника в воздух, продолжая сдавливать его горло своими огромными ладонями. Лицо брата тропы стало красным, затем пурпурным. Он продолжал раздирать темную кожу Гардана кривыми, загнутыми когтями. Гардан не шелохнулся. Через несколько секунд темный брат обмяк в его руках. Сержант, продолжая сжимать его горло левой рукой, поднял правую и надавил противнику на затылок. Послышался негромкий хруст.
   Сержант беззвучно опустил мертвое тело на землю.
   Гардану потребовалось лить несколько мгновений, чтобы отдышаться после этой схватки. Наклонившись, он поднял с земли кинжал и сунул его в ножны, затем взял в руки щит и меч и снова неподвижно замер в строю.
   Паг, как и остальные, был восхищен силой, смелостью и ловкостью Гардана. Но, принужденный хранить молчание, он не мог поведать ему об этом. Время шло, и голоса темных эльфов слышались теперь откуда-то издалека. Они озлобленно переговаривались о чем-то, отчаявшись обнаружить путников, которых давно уже считали своей добычей. Вскоре всем стало ясно, что братья Темной Тропы углубились в лес к западу от поляны. Крайдийцы еще несколько минут настороженно вслушивались в тишину, воцарившуюся вокруг, и наконец герцог Боуррик прошептал:
   - Хвала богам, они ушли отсюда! Пора и нам трогаться в путь. Вперед! На восток!
   Паг огляделся по сторонам. Во главе отряда шли герцог и принц Арута. Гардан держался близ Кулгана, силы которого после приведения в действие магического заклинания были на пределе.
   Чародей едва передвигал ноги. Томас шел рядом с Пагом. Из пятидесяти воинов, выехавших с герцогом из Крайди, в живых осталось лишь тринадцать. Шесть лошадей, уцелевших после схватки с темными эльфами, понуро плелись в поводу за своими всадниками. Никто теперь не узнал бы в этих изможденных, неухоженных, голодных клячах резвых боевых скакунов, еще так недавно покинувших конюшни Карса. По виду их скорее можно было принять за унылых ветеранов, всю жизнь исправно таскавших плуг или вертевших мельничный жернов и ныне влекомых на живодерню.
   Путь отряда пролегал по невысоким холмам, перемежавшимся рощами и полянами. Солнце уже скрылось за горизонтом, но герцог приказал своим спутникам двигаться дальше, опасаясь новой встречи с темными братьями. Воздух то и дело оглашался проклятиями, когда кому-нибудь из солдат случалось оступиться на скользкой, обледенелой тропе.
   Лишь усилием воли Пагу удавалось заставить себя двигаться вперед. Больше всего на свете ему сейчас хотелось бы замертво свалиться на мерзлую землю и заснуть. Минувший день, казалось, не имел ни начала, ни конца. Он мог бы вместить в себя события целой жизни. Паг уже не помнил, когда он в последний раз ел или останавливался на привал. Утром один из солдат дал ему напиться из меха с водой, но те несколько глотков не утолили жажды.
   Пустой желудок стянулся в тугой комок, от сосущего чувства голода, усталости и пережитых волнений к горлу подступала тошнота. Нагнувшись, он ухватил с земли горсть снега и сунул его в рот. Но от влажной прохлады, наполнившей гортань, его пробрал озноб. Паг поежился. Мелкие снежинки больно кололи его лоб и щеки. В воздухе заметно похолодало, и он плотнее закутался в тяжелый шерстяной плащ.
   Внезапно герцог остановился и прошептал:
   - Нам пора устроить привал. Не думаю, чтобы они стали искать нас во тьме.
   - Снег заметет наши следы, и к утру их не будет видно, - отозвался Арута.
   Паг словно подкошенный рухнул наземь, подтянул ноги к животу и закутался в полы своего плаща. Томас встревожено окликнул его:
   - Паг!
   - Здесь, - едва слышно отозвался тот.
   Томас улегся рядом с ним.
   - Мне кажется... - сказал он, протяжно зевая, - я больше никогда... не смогу пошевелиться.
   Язык больше не повиновался Пагу. Вместо ответа он лишь слабо качнул головой.
   С расстояния в несколько шагов донесся негромкий голос герцога:
   - Огня не разводить!
   Гардан со вздохом возразил:
   - Но, ваша светлость, как же без костра-то в этакую студеную ночь!
   Боуррик невесело усмехнулся:
   - Согласен с тобой, мой отважный Гардан, но ведь эти порождения тьмы могут быть где-то поблизости. Огонь укажет им дорогу к нам, и все мы падем от их рук! Ложитесь вплотную друг к другу, и никто из вас не замерзнет. Выставь часовых, Гардан!
   Остальным - спать!
   Солдаты вповалку улеглись на землю. Паг и Томас оказались в середине беспорядочного нагромождения человеческих тел. Им стало тепло, и через несколько минут оба задремали. Когда они проснулись, над холмами уже брезжил рассвет.
   За ночь пали еще три лошади. Их неподвижные тела, скованные морозом, слегка припорошил снег. Паг поднялся на ноги, дрожа от холода. Тело его словно одеревенело и отказывалось повиноваться. Постанывая, он стал негнущимися пальцами растирать закоченевшие ноги. Томас потянулся, сел и с сочувствием взглянул на друга. Через несколько минут он, как и Паг, стал растирать и разминать сведенные холодом мышцы.
   - Никогда еще я так не замерзал, - пробормотал он. Зубы его выбивали частую дробь.
   Паг огляделся по сторонам. Они ночевали в лощине меж двух невысоких холмов из серого гранита. Тропа, по которой отряд добрался до этих мест, змеилась вниз, к небольшой роще, состоявшей из невысоких тонкоствольных деревьев, нисколько не походивших на мрачные исполины Зеленого Сердца.
   - Пошли! - крикнул он Томасу и направился к одному из холмов.
   - Проклятье! - послышалось позади них. Паг и Томас обернулись и увидели Гардана, склонившегося над неподвижным телом одного из солдат.
   - Он умер ночью, во сне, ваша светлость, - сказал он подошедшему герцогу и покачал головой. - Его ранило в бою, но он никому об этом не сказал.
   Паг сосчитал оставшихся в живых крайдийцев. Теперь отряд их, кроме герцога, Аруты, их с Томасом и Кулгана, состоял всего лишь из дюжины воинов. Томас взглянул на Пага, успевшего взобраться на нижний уступ холма.
   - Куда это ты?
   Паг кивнул головой вверх.
   - Хочу поглядеть, далеко ли еще до Серых Башен.
   - Я с тобой!
   Мальчики принялись карабкаться к вершине холма, цепляясь за мерзлую землю одеревеневшими пальцами и едва переставляя ноги.
   Первым на вершине оказался Паг. Он уселся на гребень холма, поджидая Томаса. Тот вскоре очутится рядом с ним и, едва переведя дух, воскликнул:
   - Вот здорово-то!
   Впереди них к небу величественно вздымались гранитные пики Серых Башен. На востоке сияла заря, освещая горы золотисто-розовым светом. Снегопад прекратился, и небо прозрачным голубым куполом вздымалось над землей, укрытой белым ковром искрившегося снега.
   Паг помахал рукой Гардану. Сержант подошел к холму и, приложив руку козырьком к глазам, взглянул на мальчиков.
   - Что вы там такого увидали?
   - Серые Башни! - крикнул Паг. - Всего в каких-нибудь пяти милях пути!
   Гардан приказал им спускаться, и мальчики заторопились вниз, скользя и спотыкаясь на каждом шагу. Сердца их ликовали.
   Теперь, зная, что они находятся совсем неподалеку от мест, населенных дружественными им живыми существами, они почувствовали себя гораздо бодрее и увереннее и готовы были снова двинуться в путь.
   Мальчики вместе с Гарданом подошли к герцогу, Аруте и Кулгану. Боуррик кивнул сержанту и распорядился:
   - Снимите поклажу с мертвых лошадей и разделите ее между солдатами. Уцелевших коней придется вести в поводу. Не трудитесь укрывать трупы лошадей попонами: темные братья все равно найдут их, ведь снегопад прекратился. А попоны пригодятся нам самим.
   Гардан поклонился и направился к солдатам.
   Боуррик обратился к Кулгану:
   - Ты можешь определить, в какой стороне находится Южный перевал?
   - Я постараюсь узнать это с помощью моего искусства, ваша светлость, - устало отозвался чародей.
   Паг внимательно наблюдал за своим учителем. Самому ему, как он ни старался, еще никогда не удавалось обратить мысленный взор к событиям и предметам, удаленным от него во времени и пространстве. Он знал, что умение это в чем-то сродни действию магического кристалла, но картины и образы, возникающие в прозрачной глубине хрустального шара, гораздо ярче и отчетливее, чем те, которые создает воображение чародея, направленное на тот или иной объект с помощью магических приемов.
   Кулган, в течение нескольких минут беззвучно шевеливший губами, досадливо покачал головой.
   - Я не вижу его, ваше сиятельство! Все мои мысли сливаются в некий смутный образ, и я напрасно пытаюсь уловить умственным взором что-либо отчетливое! - пожаловался он. - Если бы я хоть единожды побывал там наяву, тогда, возможно... - Он нахмурился и развел руками. - А теперь я просто не имею представления, в какой стороне он находится!
   Боуррик кивнул.
   - Если бы здесь был Мартин Длинный Лук или кто-нибудь из его учеников! Они-то умеют ориентироваться по одним им ведомым приметам. - Он бросил взгляд в сторону холмов и, словно разглядев за ними Серые Башни, со вздохом добавил:
   - А мне все эти горы кажутся одинаковыми!
   - Возможно, нам следует свернуть на север, отец? - спросил Арута.
   Боуррик согласно кивнул.
   - Да. Если, двигаясь на север, мы дойдем до перевала, то успеем преодолеть его до первых метелей. А по ту сторону гор, на востоке, климат гораздо мягче - во всяком случае, так было всегда. И мы сможем быстро добраться до Бордона. Ну а если мы уже находимся севернее перевала, этот путь приведет нас к гномам. Они встретят нас со свойственным им радушием и, надеюсь, укажут самую короткую дорогу на восток. - Он скользнул взглядом по изнуренным лицам своих спутников. - У нас есть три лошади и вдоволь снега вместо питьевой воды. Этого нам вполне достанет, чтобы продержаться не меньше недели. - Герцог опасливо взглянул на небо. - Если погода не изменится!
   Кулган помотал головой.
   - В ближайшие два-три дня она ни в каком случае не изменится, ваше сиятельство, - поспешно заверил он герцога. - Сожалею, но мне не под силу предугадать, что может произойти в дальнейшем.
   Издалека, со стороны леса послышались крики. Все крайдийцы замерли, настороженно прислушиваясь. Боуррик взглянул на Гардана.
   - Сержант, вы можете определить, на каком расстоянии от нас находятся эти кровожадные твари?
   Гардан нахмурился и развел руками.
   - Трудно сказать, милорд. Наверное, они в миле от нас. А может, и в двух, а то и больше. Ведь в густом лесу, да еще и на морозе, со звуками творятся странные вещи. Нет, не берусь сказать, как далеко мы ушли от них!
   Боуррик кивнул.
   - Собирайтесь! Мы отправляемся тотчас же!
   Перчатки Пага протерлись до дыр. Пальцы, израненные об острые края уступов, кровоточили. Герцог то и дело приказывал своим людям пробираться вперед по каменистым холмам, чтобы сбить темных братьев со следа. Каждый час несколько солдат отправлялись назад и заметали отпечатки ног путников и конских копыт попонами, снятыми с мертвых лошадей. Они также оставляли на рыхлом снегу цепочки ложных следов.
   Отряд остановился на плоском каменистом пригорке, со всех сторон окруженном невысокими соснами. С самого рассвета крайдийцы двигались на северо-восток, направляясь к Серым Башням. К ужасу и отчаянию Пага, остроконечные горы, казалось, не стали ближе и оставались все на том же расстоянии от них, что и ранним утром.
   Солнце стояло в зените, но лучи его не согревали Пага.
   Холодный ветер, дувший навстречу путникам, пробирал его до костей. Кулган, шедший впереди, обернулся к своему ученику и назидательно проговорил:
   - Пока ветер дует с северо-востока, нам не следует опасаться снегопада, ведь всю влагу, которую он несет, вбирают в себя гранитные горы. Но стоит ему перемениться на западный или же северо-западный и явиться сюда со стороны Безбрежного моря, и снег повалит, точно пух из вспоротой перины!
   Паг с трудом взобрался на скользкий уступ и, еле переведя дыхание, подошел к Кулгану.
   - Мастер, нельзя ли мне хоть теперь немного передохнуть от учения? - жалобно проговорил он.
   Солдаты, стоявшие поблизости, добродушно рассмеялись. И внезапно напряжение, владевшее всеми в течение двух последних дней, рассеялось без следа. Герцог обратился к Гардану:
   - Пусть воины разведут костер и забьют одну из лошадей. Мы дождемся воинов, замыкающих колонну, и хоть немного передохнем.
   Гардан тотчас же послал нескольких солдат за хворостом для костра и приказал двоим отвести подальше в рощу оставшихся лошадей. Он не хотел, чтобы казнь, которой должна была подвергнуться третья лошадь, происходила на глазах у этих изнуренных, голодных животных, обреченных в недалеком будущем на подобную же участь.
   Вскоре посреди каменистой площадки весело пылал костер, на котором солдаты поджаривали нанизанные на прутья куски конины.
   Над костром поплыл запах жареного мяса, и Паг, сперва решивший было, что ни в коем случае не станет есть конину, почувствовал, как рот его наполнился слюной. Через несколько минут он уже с аппетитом уничтожал большой кусок печенки, насаженный на деревянную спицу. Томас, пристроившийся возле него, с не меньшим усердием поглощал свою порцию печеного конского окорока.
   Поев, путники завернули оставшиеся от трапезы куски горячего мяса в обрывки попон и воинских плащей. Солдаты затоптали костер и тщательно уничтожили все следы их пребывания на каменистом пустыре. Пора было трогаться в путь.
   Гардан подошел к герцогу.
   - Ваше сиятельство, воины давно должны быть здесь!
   Боуррик кивнул.
   - Знаю, Гардан. Им следовало подняться сюда полчаса тому назад. Подождем еще несколько минут, а если они не появятся, нам придется идти без них.
   Минуты тянулись в томительном ожидании. Солдаты так и не вернулись к остальным. Вздохнув, Гардан отдал приказ:
   - Вперед! За мной!
   Отряд снова двинулся на северо-восток вслед за герцогом и Кулганом. Мальчики замыкали колонну. Паг пересчитал шедших впереди него солдат. Теперь их было только десять.
   Минуло два дня, и меж холмов задули свирепые ветры, швырявшие в лица путников пригоршни колючих снежинок. Крайдийцы брели навстречу ледяному урагану, согнувшись и плотно закутавшись в плащи. Они обмотали ноги обрывками попон, чтобы хоть немного защитить их от мороза. Глаза Пага слезились от ветра, и слезы застывали на ресницах, застилая взгляд. Он брел вперед ощупью, то и дело спотыкаясь и с огромным трудом вновь восстанавливая равновесие.
   Внезапно Кулган, шедший впереди колонны, прокричал, перекрывая завывание ветра:
   - Милорд, на нас движется буря! Нам надо найти - укрытие, иначе мы все погибнем!
   Герцог молча кивнул и отрядил двоих солдат на поиски убежища. Те, напрягая последние силы, выступили вперед и вскоре исчезли в снежном вихре.
   Через несколько минут ветер усилился. Стало быстро темнеть.
   - Когда начнется буря, Кулган? - крикнул герцог.
   Чародей задрал голову и вгляделся в небо. Ветер трепал его пушистую бороду и длинные, густые волосы, обнажая высокий лоб и алые губы.
   - Через час, ваше сиятельство, - прокричал он. - А возможно, и того раньше!
   Герцог снова кивнул и приказал своим людям двигаться дальше.
   Резкий, протяжный крик, перешедший в хрип, вдруг раздался за спиной Пага, и солдат, ведший в поводу последнюю из их лошадей, сообщил, что она пала. Боуррик остановился и, бормоча проклятия, приказал солдатам немедленно разнять тушу на куски и разделить сырое мясо между всеми путниками. Воины быстро освежевали лошадь и, остудив кровоточащие куски конины в снегу, раздали их всем членам отряда.
   - Если мы найдем убежище, это мясо подкрепит наши силы! - крикнул Боуррик. - Мы разведем костер и зажарим его!
   Паг, еще ниже согнувшись под тяжестью своей ноши, подумал про себя, что если укрытие не будет найдено, пища просто не понадобится никому из них. Отряд продолжал медленно продвигаться вперед.
   Через несколько минут вернулись воины, посланные в разведку. Они доложили, что обнаружили пещеру всего в какой-нибудь четверти мили пути. Герцог приказал им идти впереди отряда, чтобы указывать остальным дорогу к спасительному укрытию.
   С неба валил густой снег. Ветер с ревом кружил его над землей и наметал сугробы, сквозь которые путникам было невыносимо трудно брести. Тьма все сгущалась. Паг с трудом передвигал окоченевшие ноги. Руки его, которыми он машинально сжимал узелок с мерзлым мясом, потеряли всякую чувствительность.
   Томас держался немного прямее и шагал увереннее, чем его низкорослый друг, но и у него также не было сил на то, чтобы разговаривать. Стиснув зубы, он шел вперед и то и дело прикрывал рукой глаза.
   Внезапно Паг словно сквозь дремоту ощутил, что лежит на земле, уткнувшись лицом в снег. Ему стало на удивление тепло и уютно. Он сладко вздохнул, засыпая, и закрыл глаза. Над распростертым на земле учеником чародея склонился Томас. Он схватил друга за плечи и начал трясти. Паг издал протестующий стон и подтянул ноги к животу.
   - Оставь меня, - пробормотал он, едва шевеля заплетающимся языком. - Я устал и хочу спать!
   - Вставай! - крикнул Томас. - Ведь идти-то осталось всего ничего!
   С помощью одного из солдат Томасу удалось поставить Пага на ноги, но тот, пошатываясь, так и норовил вновь свалиться на землю. Томас кивнул солдату, благодаря его за помощь и давая понять, что теперь он справится сам. Тот вернулся в строй.