Фейст Раймонд. Врата Войны

   Кулган и Арута обменялись недоуменными взглядами. Лишь Паг остался безучастен к происходящему. Он не прислушивался к словам говоривших. Душой его владело такое безысходное горе, что ему хотелось лишь одного - снова погрузиться в сон, чтобы хоть ненадолго забыть о своей невосполнимой утрате. Без Томаса весь мир для него опустел. Паг знал, что никогда больше не будет улыбаться, не сможет радоваться наступающему дню. Он в который уже раз пожалел, что позволил Гардану увлечь себя из пещеры. Ему надо было броситься к Томасу, встать с ним плечом к плечу и разделить его участь.
   Боуррик мрачно кивнул в сторону Долгана и сказал принцу и чародею:
   - Этот спятивший карлик хочет вернуться в подземелье!
   Прежде чем Кулган и Арута успели разразиться протестующими возгласами. Долган выступил вперед и подбоченясь проговорил:
   - Знаю, что вы собираетесь сказать мне. Но сперва выслушайте-ка меня! Мне не хуже вашего известно, что надежда найти его невелика, но все же, если паренек удрал от пещерного духа, он теперь бродит по темным подземным коридорам один-одинешенек. А ведь по многим из нижних туннелей никогда не ступала нога гнома, не говоря уж о людях! Оказавшись под землей, я всегда легко найду дорогу назад, но ведь Томасу это не под силу! Если мне удастся выйти на его след, я непременно найду и его самого. Его шанс остаться в живых и выбраться из шахты ничтожен, но парень будет лишен и его, если я не отправлюсь ему на подмогу. Я приведу Томаса к вам, ваше сиятельство! Даю вам слово Долгана сына Тагара, главы Калдары.
   Я должен это сделать, иначе не видать мне покоя в моем теплом доме долгими зимними вечерами!
   Паг и думать забыл о сне. Он не сводил с гнома глаз, в которых сияли искры надежды и благодарности.
   - И ты считаешь, что тебе удастся найти его. Долган? - дрожащим голосом спросил он.
   - Навряд ли кому-нибудь кроме меня это оказалось бы под силу, - самодовольно изрек Долган и поспешно добавил:
   - Но ты особо-то не надейся снова свидеться со своим другом, мальчуган!
   Ведь он почти наверняка не смог перехитрить привидение! - Паг шмыгнул носом и отер покатившуюся по щеке слезу. - Но и носа не вешай! - улыбнулся гном. - Ведь может статься, ему все-таки повезло. Чего в жизни не бывает! Иначе я не пошел бы туда.
   Паг кивнул и стал глядеть в огонь. Слова Долгана пробудили в его сердце отчаянную надежду на то, что его названый брат еще жив. Он боялся говорить об этом вслух, чтобы другие не принялись разубеждать его, но не мог больше думать ни о чем другом.
   Долган подхватил с земли свой боевой топор и круглый щит.
   - Как только рассветет, ступайте вниз вот по этой тропе.
   Она выведет вас к лесу. Это, конечно же, не Зеленое Сердце, но и там нынче небезопасно. А ведь вас осталось немного. Если заблудитесь, ступайте прямехонько на восток. Отсюда до Бордона около трех дней пути. Ну, да хранят вас боги!
   Боуррик кивнул, в немногих словах поблагодарив гнома за его помощь отряду. Кулган, охая и держась за поясницу, подошел к Долгану и протянул ему узелок с табаком.
   - Держи, друг карлик! Я оставил себе совсем немного. Но ведь я пополню свой запас в городе!
   Круглое лицо Долгана расплылось в широчайшей улыбке:
   - Благодарю тебя, мастер чародей! Теперь я твой должник.
   Боуррик положил руку на крепкое плечо карлика.
   - О чем это ты говоришь, друг Долган? Мы все обязаны тебе жизнью, все до единого! Когда прибудешь к нам в Крайди, мы устроим в твою честь роскошнейший пир! Ты будешь нашим почетным гостем, и мы с радостью исполним все твои желания! Да сопутствует тебе удача!
   - Спасибо, ваше сиятельство. Я буду с нетерпением ждать обещанной встречи в Крайди. - С этими словами карлик повернулся и торопливо зашагал к отверстию в подножии горы.
   Долган лишь на несколько секунд остановился возле погибших мулов. Он взял с собой немного еды, мех с водой и фонарь.
   Долган вовсе не нуждался в свете. За многие века, в течение которых гномы вели подземные разработки, глаза их привыкли к темноте туннелей. Маленький народ умел видеть даже в непроглядной тьме. Но Долган рассудил, что с помощью фонаря он скорее разыщет Томаса, который может выйти к нему, увидев свет.
   Разумеется, луч фонаря мог привлечь также и внимание всякой пещерной нечисти. Но гном все же отважился пойти на этот риск.
   Он решил использовать любую возможность отыскать отважного Томаса. Если только мальчик еще жив, мрачно напомнил он себе.
   Войдя в туннель, где он в последний раз видел Томаса, гном принялся отыскивать его следы на земле. На тонком слое пыли отпечатались подошвы башмаков юного воина. Долган покачал головой. Следы находились на большом расстоянии друг от друга.
   Выходит, мальчик несся вперед с огромной скоростью, словно вспугнутый олень. Хватило ли ему сил на то, чтобы уйти от призрака, или он в изнеможении рухнул наземь в одном из коридоров? Гном стремительно двинулся по цепочке следов и вскоре свернул в следующий туннель.
   Через несколько минут он вновь оказался в пещере, где по-прежнему лежали трупы воинов и мулов. Долган выругался.
   Он почти не надеялся разглядеть следы Томаса на этом изрытом копытами мулов и истоптанном людьми земляном полу. На всякий случай обследовав пещеру и не обнаружив в ней отчетливых отпечатков ног мальчика, он стал методично оглядывать пол и стены каждого из туннелей, выходивших из нее. Примерно через час напряженных поисков он нашел-таки неотчетливый след башмака Томаса в одном из коридоров. Долган потер руки от радости и быстро зашагал вперед. Следов стало больше. Они отстояли все так же далеко друг от друга, и гном облегченно вздохнул: мальчик был явно в отличной форме. Он все еще удирал от призрака, и удирал на удивление быстро!
   Окрыленный надеждой. Долган закурил трубку и отправился дальше по коридору.
   Вскоре туннель вывел его к подземному озеру. В лучах его слабого фонаря стены не загорелись фантастическим светом, пленившим воображение Томаса, но даже если бы это и произошло, гном навряд ли стал бы тратить время на разглядывание этих красот. Мало ли чудесного довелось ему видеть в недрах подземных лабиринтов, которые он за свой долгий век не раз исходил вдоль и поперек! Он торопился на выручку к Томасу и теперь едва не сбился со следа, не сразу разглядев узкое отверстие хода в каменной стене у берега. В отличие от Томаса, сумевшего пробраться к туннелю по узкой полоске прибрежного песка и не замочить ног, приземистый Долган зачерпнул воды обоими башмаками. Он хмуро взглянул на них и досадливо крякнул, но через мгновение махнул рукой и заторопился к выходу в туннель.
   Волнение Долгана все нарастало. Он видел отпечатки ног мальчика на земляном полу коридора и уже не сомневался, что тому сдалось спастись от пещерного духа. Но мало ли опасностей могло встретиться на его пути в этих темных туннелях! Долган торопился что было сил. Больше всего его беспокоило, что заблудившийся мальчик мог очутиться в нижних лабиринтах.
   Он снова потерял след в последней из пещер, где побывал юный воин. Лишь с неимоверными усилиями взобравшись на выступ у стены, где Томас отдыхал, он разглядел над своей головой небольшое отверстие и начало узкого туннеля. Долган с сомнением оглядел пещеру. Следы мальчика обрывались у ложа. Он мог выйти отсюда только по верхнему узкому ходу. Но что заставило его выбрать именно его? Лоб Долгана покрылся потом. Здесь, глубоко под землей, воздух был неподвижен и так тяжел, что это ощущал даже гном.
   Долган протяжно вздохнул, закрепил на спине узелок с провизией и водой, а также свое оружие и, подтянувшись на руках, нырнул в узкий ход. Он полз по наклонному туннелю, упираясь в стенки, и вскоре тяжело плюхнулся на земляной пол просторного коридора.
   Прямо перед собой он увидел цепочку следов, оставленную ногами нескольких путников. Отпечатки ног Томаса вплетались в эти таинственные следы, и при виде этого гном озабоченно нахмурился. Ведь мальчик мог пройти здесь прежде, чем в туннеле появились неизвестные путники, а возможно, он брел вместе с ними, ведомый в недра горы в качестве пленника и возможной жертвы. Времени терять было нельзя.
   Долган заспешил по коридору, который вскоре вывел его в просторный зал, стены и пол которого были выложены тщательно пригнанными друг к другу каменными плитами. Гном никогда прежде не видел ничего подобного. С потолка зала свешивались люстры, которые можно было поднимать и опускать с помощью укрепленных на стенах рычагов. Свечи в люстрах не были зажжены, но яркий свет проникал в просторную галерею из нескольких массивных деревянных дверей, окованных железом и находившихся напротив отверстия туннеля. Долган взглянул на пол, но каменные плиты не сохранили никаких следов. Тогда он, зажав в руках свое оружие, осторожно подкрался к одной из дверей и заглянул внутрь.
   Представившееся ему зрелище настолько потрясло его, что он остановился как вкопанный, приоткрыв от изумления рот и вскинув кустистые брови.
   На высокой куче золотых монет и драгоценных камней каждый величиной с мужской кулак восседал Томас, с аппетитом поедавший кусок копченой рыбы. При виде его собеседника гном перестал дышать и испуганно заморгал круглыми глазами. С лица его сбежали краски и, не прислонись он вовремя к дверному косяку, он непременно свалился бы наземь. Бесшумно переложив щит в правую руку, кулаком левой он протер глаза в надежде, что картина, которую он только что видел, была лишь плодом его воображения. Но в зале, куда он оторопело заглядывал, все осталось по-прежнему.
   На мозаичном каменном полу покоилась голова обитателя подземелья, размерами превосходившая телегу и покрытая золотистой чешуей. Каждая из мерцавших в ярком свете чешуек была не меньше, чем щит, который Долган с трудом удерживал в трясущейся руке. Длинная шея плавно переходила в необъятное туловище, простиравшееся во всю длину зала. Огромные сложенные за спиной крылья, казалось, были сотканы из тончайшей золотой паутины. Чудовище прижало к голове заостренные уши, между которыми неведомо как был укреплен огромный переливавшийся разноцветными огнями бриллиант в серебряной оправе. Оскалившись в подобии приветливой улыбки, хозяин подземелья демонстрировал клыки, каждый из которых мог бы соперничать длиной с двуручным мечом. На секунду между рядами зубов мелькнул раздвоенный язык и тут же снова исчез в недрах необъятной пасти.
   Долган с величайшим трудом подавил желание немедленно кинуться прочь из этого страшного места. Ведь судя по всему, Томас чувствовал себя в безопасности и наслаждался угощением, предложенным ему вековым врагом гномов - огромным драконом.
   Призвав на помощь всех милосердных богов. Долган шагнул вперед и остановился в дверном проеме.
   Услыхав шум, Томас оглянулся. Дракон слегка приподнял свою страшную голову. Веки его дрогнули, и рубиново-красные глаза оглядели низкорослого пришельца. Томас вскочил на ноги и радостно крикнул:
   - Долган! - Он положил остатки рыбы на груду золота и бросился к гному.
   Внезапно пламя свечей заколебалось, и в зале послышался громоподобный голос дракона:
   - Мир тебе, добрый карлик. Твой друг знал, что ты не покинешь его в беде, и я рад, что он оказался прав.
   Томас обнимал Долгана, тряс его за плечи и засыпал бесчисленными вопросами. Но тот, совершенно сбитый с толку, стоял перед ним, таращил на него застывшие от изумления глаза и не знал, что и подумать. Однако через несколько секунд он стал понемногу приходить в себя. Принц драконов молча наблюдал за этой сценой. Долган оттеснил Томаса в сторону, чтобы лучше видеть опасного хозяина подземного дворца и проговорил охрипшим от волнения голосом:
   - Я пришел один. Остальные не могли терять драгоценного времени, ведь дело, ради которого они пустились в путь, не терпит отлагательств.
   Томас кивнул:
   - Я понимаю. Долган.
   - Вот уж не предполагал, - растерянно обратился гном к хозяину подземелья, - что встречу здесь такое.
   Дракон расхохотался, и по залу пронесся вихрь, который едва не погасил горевшие в люстрах свечи.
   - Ты многого не мог предположить, отважный карлик. Подойди поближе, не страшись меня. - Он снова положил голову на мозаичный пол, и гном приблизился к нему, на всякий случай держа наготове свой щит и топор. При виде этого дракон усмехнулся и негромко произнес:
   - Я не сделаю тебе вреда, маленький воин. Поверь, я умею держать слово!
   Долган опустил щит и укрепил топор на поясном ремне. Он огляделся по сторонам и обнаружил, что зал, в котором они находились, был гораздо просторнее, чем можно было предположить, стоя у входной двери. Стены его украшали старинные гобелены и многочисленные боевые знамена с изображениями древних гербов, носители которых наверняка уже много веков покоились в могилах. Долган поймал себя на мысли, что затруднился бы даже определить, кем были существа, ходившие в атаки под этими некогда гордыми стягами - людьми ли, гномами, эльфами или гоблинами. С потолка свешивались хрустальные люстры с множеством зажженных свечей. В дальнем слабо освещенном конце зала виднелись золоченый трон на овальном возвышении и несколько длинных столов, уставленных хрустальными кубками и золотыми блюдами. Всю посуду, спинки массивных стульев и гобеленовые скатерти покрывал толстый слой пыли.
   Тут и там на мозаичном полу возвышались горы золотых и серебряных монет и слитков, драгоценных камней, у стен лежали богато изукрашенные мечи, щиты и пики, рулоны дорогих тканей и ларцы тончайшей работы.
   К Долгану вернулась его обычная невозмутимость.
   Удостоверившись, что жизни его и Томаса ничто не угрожает, он уселся на груду несметных сокровищ, предварительно примяв ее руками, чтобы устроиться поудобнее, и поманил к себе Томаса.
   Юный воин кивнул и сел подле него. Гном вынул из поясного кармана трубку, неторопливо набил ее и с наслаждением затянулся ароматным дымом. Дракон, внимательно следивший за его движениями, удивленно спросил:
   - Неужто вы, гномы, научились извергать из ваших ртов огонь и дым?! Никак вы уподобились драконам? Но не слишком ли вы малы и слабосильны для этого?
   Долган покачал головой:
   - Это всего лишь трубка. - Он рассказал дракону о табаке и курении все, что было известно ему самому.
   Дракон приоткрыл рубиновые глаза:
   - Все, о чем ты поведал мне, звучит очень странно, но ведь вы, карлики, в высшей степени нелепое племя.
   Долган изогнул бровь и поджал губы, но благоразумно промолчал в ответ на это замечание хозяина подземного дворца.
   - Томас, как ты здесь очутился? - спросил он.
   Видя, что юный воин нисколько не боится могучего дракона, он решил, что в таком случае и ему, главнокомандующему войсками Серых Башен, не к лицу выказывать тревогу и страх, каким бы опасным ни представлялся ему огромный житель подземного дворца и хранитель его сокровищ. Захоти он расправиться со своими нежданными гостями, от них обоих давно уже и мокрого места не осталось бы. Драконы не зря слыли самыми могучими и сильными существами Мидкемии. А этот размерами превосходил всех других, с которыми Долгану случалось сражаться в дни своей далекой юности.
   Томас доел рыбу и, вытерев руки об одежду, проговорил:
   - Я долго бродил по туннелям, пока не нашел место, где можно было лечь и поспать.
   - Да, я видел его.
   - Меня разбудил какой-то шум, и я спустился вниз по узкому ходу.
   - Мне тоже пришлось по нему карабкаться, - со вздохом кивнул Долган. -А потом внизу, в широком коридоре я увидел твои следы в числе многих других и не на шутку испугался за тебя!
   - Это были гоблины и с ними несколько темных братьев. Они все шли сюда. Их очень занимало то, что могло встретиться впереди, а назад они вовсе не оглядывались. Я шел по их следам, почти не таясь.
   - Ты очень рисковал, паренек!
   - Знаю, но мне стало просто невмоготу оставаться одному. Я надеялся, что они выйдут из-под земли, а я немного пережду, пока они уберутся подальше, и тоже выберусь из подземелья. Если бы мне это удалось, я пошел бы на север, в ваши края.
   - Смелый план, малыш! - улыбнулся гном.
   - Но они побрели сюда, а я за ними.
   - И куда они потом подевались?
   Дракон слегка приподнял огромную голову и проговорил:
   - Я отправил их далеко-далеко отсюда, карлик, потому что счел их неподходящей для себя компанией!
   - Отправил далеко? Куда же? - удивился Долган.
   Дракон поднял голову еще выше. Лишь теперь гном заметил, что многие из покрывавших ее чешуек поблекли и потускнели.
   Рубиновые глаза были подернуты мутной пленкой, и взгляд их ничего не выражал. Дракон был стар и слеп.
   - Драконы причастны древнейшей из магий, которая не походит ни на одну из тех, что ныне практикуют на Мидкемии. И только благодаря ей я могу теперь видеть тебя, карлик, потому что свет давно померк для меня. Я отправил этих презренных тварей на далекий север и позаботился о том, чтобы они позабыли, как очутились там и что успели увидать здесь.
   Долган сделал глубокую затяжку и задумчиво покачал головой:
   - В наших древних легендах часто говорится о драконах-магах, но никогда прежде мне еще не доводилось встречаться с ними. Если бы не наше неожиданное знакомство, я по-прежнему считал бы, что все это выдумки.
   Дракон устало опустил голову на пол. Послышался шелестящий вздох.
   - Я - последний из золотых драконов, которые одни владеют искусством древней магии. Но когда-то я поклялся больше не совершать убийств, поэтому зловредные существа, явившиеся сюда, остались живы. Я наказал их за дерзостное вторжение, но оставил им их презренные жизни.
   Томас улыбнулся дракону и поспешно проговорил:
   - Руаг был очень добр ко мне. Долган. Он позволил мне остаться здесь, пока ты не придешь за мной. Он знал, что кто-то спешит мне на выручку!
   Долган удивленно посмотрел на дракона, наделенного, кроме прочих удивительных свойств, еще и даром предвидения.
   Томас продолжал расхваливать гостеприимство Руага:
   - Он угостил меня копченой рыбой и предложил отдохнуть!
   - Копченой рыбой? - оторопело переспросил карлик.
   Дракон устало пояснил:
   - Кобольды, которым вы немного сродни, почитают меня за божество и приносят мне жертвы - рыбу, выловленную в глубинах озер и копченную над кострами, и драгоценности, извлеченные из земных недр.
   - Да, - кивнул Долган, - это на них похоже. Мы всегда считали их не слишком сообразительными.
   Дракон усмехнулся:
   - Твоя правда, карлик. Кобольды доверчивы, простодушны и незлобивы. Они ополчаются лишь против тех, кто посягает на их жилища в недрах земли. Им очень по душе иметь живого бога. А я уже давно не могу охотиться, и меня вполне устраивает такое положение вещей.
   Долган помедлил, прежде чем задать очередной вопрос, и смущенно проговорил:
   - Не прими за обиду, Руаг, но мне хорошо известны нравы твоего племени, и я удивлен, что ты решил помочь мальчику. Все твои собратья, кого мне доводилось встречать, были настроены по отношению к людям и гномам весьма... м-м-м... недружелюбно.
   Руаг на минуту прикрыл глаза, затем веки его дрогнули, и он скользнул по крошечной фигуре гнома невидящим взором.
   - Знай, карлик, что так было не всегда. Мой народ гораздо древнее твоего. Мы жили здесь, когда ни вас, ни моррелов, ни эльфов на Мидкемии и в помине не было. Мы служили тем, чье имя не пристало повторять всуе, и были счастливы.
   - Неужто ты говоришь о Повелителях Драконов?
   - Так именуют их в ваших сказаниях. Они были нашими господами, а мы - их слугами, как впоследствии эльфы и моррелы.
   Когда они покинули эти земли, отправившись в неведомые дали, мы стали самым могущественным из свободных народов Мидкемии. Все это случилось прежде, чем здесь появились гномы и люди. Мы властвовали над землей, над небесами и морскими глубинами.
   Много веков назад в наших горах поселились люди и гномы, и поначалу мы мирно уживались с этими племенами. Но все на свете проходит, все меняется. Однажды мир был нарушен, и его сменили войны. Эльфы изгнали моррелов из лесов, которые они назвали Эльвандаром, а люди и карлики стали нападать на драконов. Мы были сильны, но люди - что деревья в густом лесу. Им нет числа.
   Нас мало-помалу оттеснили к югу. Я последний, кто остался в этих горах. Я много веков жил здесь и ни за что не покину мой родной дом! С помощью волшебного искусства я могу противостоять всем тем, кто рыщет здесь в поисках вот этих сокровищ. - Он обвел пол огромной галереи слепыми глазами. - Прежде я убивал всякого, кто дерзал переступить порог моего дворца. Но потом убийства стали претить мне. Я поклялся больше не посягать ни на чьи жизни, не причинять вреда даже самым омерзительным тварям вроде моррелов. Вот почему я избавился от них известным тебе способом. Вот почему я помог мальчику. Он этого заслуживает!
   Долган с невольным восхищением взглянул на огромного дракона:
   - Спасибо тебе от всего сердца, Руаг!
   - Не стоит благодарности! - сказал дракон. - Я рад, что и ты оказался здесь. Долган из Серых Башен. Сказать по правде, я привлек сюда Томаса с помощью моих волшебных чар. Мне недолго пришлось бы оказывать ему гостеприимство. Я рассчитывал, что он примет мой последний вздох.
   - Что?! - воскликнул Томас, вскакивая на ноги.
   - Нам, драконам, дано знать заранее, когда настанет наш смертный час. Я умру очень скоро, друг Томас. Я очень стар даже для дракона. Жизнь моя была долгой и радостной. Я многое повидал на своем веку, а теперь пора и отдохнуть!
   Долган с тревогой взглянул на Руага.
   - И все же мне кажется, что сидеть здесь и слушать такие речи - в высшей степени странно. Просто нелепо! - выпалил он.
   - Почему же, карлик? Разве у вас, гномов, не принято после смерти славного воина перечислять его доблести, заверять друг друга, что он славно пожил, и в память о нем услаждаться яствами и винами?
   - Так ведь то-то и оно, что после...
   - Потому лишь, что вы не ведаете времени прихода своей смерти, - возразил дракон. - Так пусть же тебя не удивляет, что я берусь произнести надгробную речь над самим собой. Так принято у нас, драконов. - Он умолк и негромко продолжил:
   - У меня было все, что составляет смысл и радость жизни, и всем этим я владел в избытке: здоровье, подруги, отпрыски, богатства и еще многое, о чем можно только мечтать. Я имел все, чего желал, и сполна насладился всем этим.
   Долган умиротворенно произнес:
   - Счастлив, кому ведомо, чего он хочет, и поистине мудр тот счастливец, кто, получив все это, смиренно благодарит судьбу и не просит о большем.
   - Воистину так, - согласился дракон. - И трижды благословен, кто не жаждет невозможного. Скажи, гном, останешься ли ты у моего смертного одра, если я попрошу тебя об этом? Здесь на много миль окрест нет никого из моего племени, а у нас в обычае отходить в мир иной, когда рядом есть хоть кто-то из живых и разумных существ.
   Долган неуверенно взглянул на Томаса. Мальчик утвердительно кивнул.
   - Мы согласны, дракон, и исполним твою просьбу, хотя это и не развеселит наши сердца, - сказал гном.
   Дракон сомкнул отяжелевшие веки и с усилием произнес:
   - Благодарю тебя. Долган, и тебя, Томас.
   Он поведал им о многих удивительных событиях, свидетелем которых ему довелось стать, и о землях, где они никогда не бывали. Он рассказывал о странах, где тигры жили в городах, подобно людям, и о неприступных горах, на вершинах которых обитали говорящие орлы. Долган и Томас слушали его затаив дыхание. Но вот голос дракона начал слабеть. Устало приподняв голову, он проговорил:
   - Однажды здесь появился человек. То был самый могущественный из всех волшебников, когда-либо обитавших на Мидкемии. Я не смог ни убить его, ни исторгнуть из моего дворца. Три долгих дня и три ночи мы с ним состязались в чародействе, и поединок наш кончился его победой. Я был уверен, что он уничтожит меня, чтобы завладеть моими сокровищами, но волшебник смиренно попросил меня поделиться с ним моими знаниями, чтобы после моей смерти они послужили на благо этой планеты.
   Томас в немом изумлении глядел на дракона. Он мало знал о магии. Все его сведения о волшебстве и таинственных приемах причастных ему чародеев были почерпнуты им из разговоров с Пагом. Он всегда относился к подобным вещам с почтительным восхищением и теперь, слушая дракона и представляя себе воочию этот поединок искусных мастеров магии, лишь покачивал головой и жадно ловил каждое слово Руага.
   - С ним было странное существо, - продолжал Руаг, - походившее на гоблина, но передвигавшееся на двух ногах и с чертами лица более тонкими, чем у этих злобных тварей.
   Волшебник жил здесь три года, между тем как слуга его то покидал нас, то возвращался в мой дворец. Я не мог отказать ему в его просьбе, и за это время он постиг все, что знал я сам. Но и он многому научил меня. Это благодаря ему я стал с уважением относиться к жизни во всех ее проявлениях, включая самые низменные, и поклялся никогда не посягать на нее. Он так же, как и я, пострадал от рук врагов. Ведь в сражениях с людьми я потерял многих, кто был мне дорог. Этот удивительный человек мог врачевать раны - не только телесные, но и душевные. Когда он покинул меня, я почувствовал, что благодаря ему стал сильнее и мудрее, чем прежде. Я больше не чувствовал себя побежденным.
   Напротив, я стал победителем, избавившись с его помощью от своих ошибок и заблуждений. - Дракон умолк и тяжело вздохнул.
   Речь его становилась все более медленной и тихой. - Если бы меня спросили, кого я хотел бы видеть у своего смертного одра, я не поручусь, что не предпочел бы этого человека любому из моих собратьев. Он был первым из твоего племени, мальчик, кого я могу назвать своим дорогим другом.