Фолкнер Колин. Шотландский рыцарь

   – Что было, то прошло. – Финли равнодушно пожал плечами.
   – Но ее-то ты хочешь до сих пор, верно? – вновь спросила Розалин, при этом ее лицо исказила злобная гримаса. – Ну, отвечай: хочешь?
   – Нет! – Финли отчаянно затряс головой. – Нет, милая, я хочу только тебя!
   – Врешь! – В руках Розалин оказался толстый сук, и она с треском ударила Финли по макушке. Тот жалобно вскрикнул от боли. – Лучше признайся сразу! Признайся, что спишь и видишь, как бы залезть под юбку к моей сестре! Скажи правду – и мы покончим с этим раз и навсегда!
   Финли поспешно откатился в сторону.
   – Нет! Я не хочу говорить неправду. Я люблю тебя. Я всегда тебя любил! – И он заслонился руками в ожидании нового удара.
   – А может, все-таки ее? – Розалин убралась с опушки и встала на ноги, убедившись, что викинг не может увидеть ее из-за кустов. Побитое молью платье, украденное для нее Финли, давно превратилось в грязные лохмотья, но другой одежды у нее не было. Пока не было. – Ну, скажи, что ты любишь мою сестру, и все будет кончено на этом самом месте! – Она замахнулась палкой, готовая раскроить Финли череп с одного удара. – Говори, я жду!
   – Только тебя, любимая! – Боясь подняться, Финли на четвереньках подполз к Розалин и растянулся у ее ног. – Ты ошибаешься! Твои воспоминания о прошлом исказились с тех пор, как ты попала в лапы к своим мучителям. Я никогда никого не любил, кроме тебя!
   Понемногу успокоившись, Розалин медленно опустила сук. Финли был хорошим человеком, а главное – преданным, как собака, и им легко можно управлять. Вот бы все люди были такими!
   Прижимаясь щекой к грязному башмаку Розалин, Финли жалобно всхлипывал и бормотал что-то невнятное. Она величаво опустила руку на его темноволосую голову. Надо бы его подстричь, он слишком оброс и стал похож на грязного дикаря с гор.
   – Скажи это еще раз! – прошептала Розалин. Она ощущала близость светловолосого викинга так явно, что каждый удар его топора по дереву отзывался в ней приливом возбуждения.
   – Я люблю тебя, – прохныкал Финли, робко погладив Розалин по ногам.
   Она закрыла глаза, представляя, что это ласкает ее викинг.
   Летнее солнце посылало на землю свои жаркие лучи, и Тору казалось, что он сам вот-вот вспыхнет, как солома на ветру. Он размахнулся и что было сил вогнал в полено свой топор на длинной рукоятке.
   В Данблейне хватало слуг, и заготовить дрова было кому, но Тор под этим предлогом покинул замок. Это давало ему возможность исподтишка следить за Анной, не привлекая к себе особого внимания.
   Своим поведением она продолжала мучить его. Прошла почти неделя с того дня, когда Тор узнал о ее беременности. Он потерял покой и сон, почти ничего не ел. Его бросало то в жар, то в холод, и он готов был сорвать свой гнев на ком угодно.
   А как прикажете вести себя мужчине, который попросил руки у женщины, носившей его ребенка, и получил отказ? Как ему быть с уязвленной гордостью? И с болью за невинного младенца, которому грозило всю жизнь носить на себе клеймо незаконнорожденного?
   К сожалению, с беременной женщиной не сладишь ни яростными воплями, ни кулаками. Это ему дали понять с самого начала. Он даже немного опешил, получив отпор. Вдобавок он не понимал, что так разозлило Анну. Он же ясно сказал, что готов на ней жениться, сохранить ее честь и решить ее проблему, а также уладить отношения с ее отцом. Но все его слова были как об стенку горох. Хуже того – она так и не пожелала объяснить причину отказа. Она вообще не пожелала с ним дольше разговаривать.
   И тут Тор услышал голос Анны:
   – Учтите, юные леди, прогулка будет очень короткой, и мы сразу же вернемся домой, чтобы шить платья. Не забывайте, что на свадьбе в Абердине все будут красивыми и нарядными! Нам нельзя ударить в грязь лицом!
   Анна, Лия и Джудит вышли на луг перед замком. Джудит отбежала в сторону, напевая:
   – В грязь лицом, в грязь лицом…
   Тор невольно улыбнулся. Как она ловко управляется с детьми, его Анна! Значит, будет хорошей матерью.
   – Хватит повторять одно и то же! Анна, скажи ей, чтобы перестала! – заныла Лия.
   – Повторять! Повторять! – Джудит кружилась и подскакивала с такт собственной песенке.
   Лия с визгом кинулась на сестру, но та оказалась проворной, как крольчонок. Девочки вприпрыжку помчались по лугу, оставив далеко позади хохочущую Анну.
   – Наверное, засиделись за шитьем, вот и захотелось побегать, – заметил Тор и шагнул к ней. А вдруг она снизойдет до разговора с ним? Хотя больше похоже было на то, что он получит по голове собственным топором.
   Анна вздрогнула от неожиданности и обернулась. Она не заметила Тора в тени деревьев.
   – Они уже сейчас заткнут за пояс любую взрослую красавицу, – продолжал Тор, чувствуя гордость за своих сводных сестер. Прежде он не испытывал ничего подобного. Этим шаловливым малышкам удалось задеть какие-то особые струны его сердца.
   Анна, уперевшись руками в бока, смерила Тора с головы до ног непроницаемым взглядом. Вероятно, прикидывала, удостоить ли его ответом или послать к черту.
   – Цветы, которые ты прислал с Олафом, я выкинула в окно, – наконец произнесла она.
   – Вот как? – Тор несмело сделал шаг вперед. Еще один шаг – и он загородит от нее топор.
   Отец предупредил его, что женщины в положении иногда ведут себя странным образом. Они словно впадают в бешенство. Манро успокоил Тора, сказав, что это временное явление и Анна скоро придет в себя, так что тревожиться не о чем. Но Тору все равно было не по себе.
   – Сначала я растоптала их, а потом вышвырнула в окно.
   Ну вот, еще одна фраза, обращенная непосредственно к нему! Заметный прогресс!
   – Я хотел, чтобы ты знала, что я… о тебе вспоминал, – несмело признался Тор. Чувствовалось, что он очень волнуется и потому коверкает некоторые английские слова.
   – Уж не собирался ли ты подкупить меня этим жалким пучком цветов? Надеялся, что я передумаю? – иронично заметила Анна.
   – Нет, что ты, я просто… – замялся Тор.
   – Я тебе уже сказала: я не выйду за тебя замуж. Или ты все еще не понял?
   – Анна! – произнес Тор и шумно вздохнул. Он дал клятву, что на этот раз будет сохранять спокойствие и рассудительность. И ни разу не повысит голос. – Анна, ты должна прислушаться к здравому смыслу. Манро сказал, что больше не может откладывать и должен послать гонца к королю. И всем нам будет только лучше, если гонец доставит его просьбу дать нам с тобой разрешение на брак.
   – И что потом? – спросила Анна с вызовом. – Ты схватишь меня в охапку и утащишь к себе на север, где я никогда больше не увижу ни Элен, ни девочек?
   – Я…
   – Ты сам мне об этом сказал. – Она шагнула к Тору. – Ты постоянно твердишь о том, что вернешься к себе в деревню. Что тебе ничего не нужно, кроме денег Манро!
   – Анна! – громко воскликнул Тор, но спохватился и понизил голос. – Ты не можешь откладывать решение без конца. У нас еще будет время подумать над тем, где жить. Но ребенок не должен остаться без отца! – Голос Тора зазвенел от возмущения.
   В эту минуту к ним подбежали Лия и Джудит.
   – Тор! – заверещала Лия и кинулась к норвежцу на грудь. Он радостно подхватил ее и закружил в воздухе – точно так же, как делал это Манро.
   – А я? Меня тоже! – стала просить Джудит, подпрыгивая в нетерпении на месте.
   Тор поставил Лию на землю и только после этого сообразил, что раздет до пояса. Но Джудит это нисколько не смутило, и она с радостным визгом бросилась Тору на шею.
   – Ты поедешь в Абердин на свадьбу Макрея? – спросила у него Лия.
   – Ты поедешь? Ты поедешь? – затараторила Джудит.
   – Нет! – резким тоном произнесла Анна.
   Тор аккуратно поставил Джудит на землю и сказал:
   – Да. Поеду.
   – Кое-кому не мешало бы остаться дома, чтобы охранять крепость! – Анна посмотрела на Тора суровым взглядом.
   – Отец хочет, чтобы я поехал, – возразил он.
   – Ты поехал, ты поехал, – снова завелась Джудит. Лия дернула ее за косичку, Джудит отскочила, и девочки опять помчались друг за дружкой по высокой траве.
   – Никуда ты не поедешь! – прошипела Анна.
   Она давно обратила внимание на его голый торс и даже покраснела от волнения.
   – Мой отец попросил меня, и я не хочу ему отказывать. Финн сам предложил остаться вдвоем с Олафом. К тому же здесь, кроме нас, хватает воинов. До сих пор они неплохо охраняли оба замка.
   – Я не желаю, чтобы ты туда ехал! Я не желаю, чтобы ты крутился возле меня!
   – Анна! – Тор сделал попытку рассмеяться, но смех вышел невеселый. – Скажи мне наконец, что происходит? Я ничего не понимаю! Тогда, на берегу, ты вовсе не возражала против того, чтобы я был возле тебя. Ты даже готова была мне отдаться. Но стоило мне попросить твоей руки – и ты стала шарахаться от меня, как от прокаженного! – Тор широко развел руками. – Я проявил добрую волю и хочу спасти твою честь. Так почему ты упрямишься?
   – Ах вот как? – Анна гордо вскинула голову. – Ты снизошел до того, чтобы спасти мою честь? – Она резко повернулась и пошла прочь, даже не взглянув на Тора.
   Он хотел было пойти следом, но посмотрел на свой острый топор и передумал. Похоже, что дело сдвинулось с мертвой точки, но лучше не испытывать судьбу лишний раз. Им предстоит провести несколько дней в Абердине. Там он сможет еще не раз поговорить с Анной без помех. Не пройдет и недели, как она передумает!

Глава 21

   Через неделю Анна, находясь в гостях у лорда Макрея, стояла на балконе и любовалась кострами, разведенными на лугу в честь праздника. Эти яркие точки, мигавшие сквозь ночную тьму, казались ей островками надежды.
   Музыканты заиграли очередную танцевальную мелодию. Сегодня состоялось бракосочетание двоюродных брата и сестры из клана Макрей: Мэри и Йена. Праздник продлится несколько дней, до конца недели.
   Вдруг Анна услышала у себя за спиной веселый смех и аплодисменты. Ей казалось, что звуки доносятся откуда-то издалека, с другого конца света. Она чувствовала себя чужой на этом празднике жизни. Ее не хотелось ни танцевать, ни веселиться с остальными гостями.
   Вообще-то Анна любила танцевать, но сегодня ей было не до этого. Она равнодушно смотрела вниз, уперевшись ладонями в холодный шершавый камень балконных перил. За спиной у нее раздались мужские шаги. Даже не поворачиваясь, она знала, кто именно решил нарушить ее одиночество. Это был Тор.
   Он облокотился на перила рядом с ней и тоже стал смотреть на огни внизу.
   – Зачем им столько костров? – задал он вопрос вслух.
   – Сегодня был самый длинный день в году. Я и сама не знаю, откуда пошел такой обычай – жечь в эту ночь костры, – ответила Анна, продолжая смотреть на яркие точки костров.
   – Элен сказала, что утром тебе опять было плохо, – проговорил Тор и посмотрел на Анну.
   – Мне хорошо, – ответила она и отвернулась.
   – Рад слышать, что хоть кому-то из нас хорошо.
   Его голос звучал на удивление сдержанно. Анна почувствовала какой-то странный аромат. Наверное, в костер попала ветка яблони. Она снова подумала о ребенке, которого носила под сердцем, и о том, что Манро не терпится отослать известие ее отцу. Конечно, ведь это его обязанность как опекуна.
   – Анна, скажи мне толком, чего ты хочешь? – спросил Тор.
   – Не знаю, – тихо произнесла Анна и искоса посмотрела на него.
   Сегодня он собрал волосы в пучок, туго стянутый на затылке кожаным ремешком, но одна прядь выбилась и свисала на лоб. Анне вдруг захотелось протянуть руку, убрать эту непослушную прядь и погладить Тора по загорелой, гладко выбритой щеке. Ей так сильно захотелось сделать это, что она даже крепко прижала руки к себе, чтобы сдержаться.
   – Это не ответ, – продолжал настаивать Тор.
   – Конечно, это не ответ. – Анна повернула к нему лицо и добавила: – И уж, конечно же, не тот ответ, которого ты ждешь.
   По случаю праздника Тор оделся сегодня шотландцем; перекинутый через плечо плед в пурпурную и зеленую клетку был сколот брошью, доставшейся ему от матери.
   Анна смотрела на него и не могла сдержать внутренней дрожи. Правильно ли она сделает, если уступит и даст согласие выйти замуж за Тора? Она знала, что он никогда ее не обидит, всегда будет заботиться о ней и защищать ее, возможно, ей даже удастся уговорить его остаться жить в Шотландии. А если не удастся? Неужели жизнь с Тором, которого она любит всем сердцем, будет несчастнее, чем жизнь с чужим, незнакомым человеком, которого выберет отец?
   Но Анна не желала выбирать из двух зол меньшее. Она хотела жить с любимым человеком, зная, что и он ее любит. А любит ли ее Тор? Или только выполняет волю своего отца?
   – Ты же знаешь, что твой отец может просто приказать тебе выйти за меня. Этого хотят Элен и Манро.
   Насколько я могу судить, твой отец прислушивается к мнению Манро. – Голос Тора прервал мысли Анны.
   – Да, я это знаю, – ответила она и пристально посмотрела Тору в глаза, пытаясь разгадать, о чем он сейчас думает. – Но точно так же он может приказать мне выйти за другого.
   На миг ей показалось, что в голубых глазах любимого вспыхнул гнев оскорбленного собственника.
   – И ты готова выйти за какого-то незнакомца, лишь бы отказать мне? Однако не забывай, Анна, что ребенок, которого ты носишь, не только твой, но и мой!
   Анна стиснула зубы, стараясь сдержать невольные слезы. В этот момент Тор осторожно обнял ее за талию.
   – Анна, – ласковым шепотом произнес он.
   От этого прикосновения и голоса Анна почувствовала, что больше не в силах сдерживать себя. Слезы ручьем потекли по ее лицу. Она не хотела замуж ни за кого другого, кроме Тора. Она любила его, а он до сих пор так и не сделал ей признания. Она всем сердцем желала, чтобы и он полюбил ее.
   – Анна, Анна, не надо, не плачь, – шепотом повторял Тор. Он мягко притянул Анну к себе, и ее голова легла к нему на грудь. От его запаха у Анны закружилась голова. Она почувствовала, что силы ее слабеют и она не способна устоять перед этой близостью…
   – Это я виноват, – прошептал Тор. – Я должен был…
   – Это были лучшие минуты в моей жизни, – счастливым голосом произнесла Анна как во сне. – Только не вздумай сейчас сказать, что жалеешь о том, что было. Если ты это скажешь… – Ее слова перешли в сдавленные рыдания. – Я не знаю, что с собой сделаю!
   Тор настороженно посмотрел себе через плечо. В главном зале было полно народу, и света от факелов было достаточно, чтобы разглядеть, что происходит на балконе.
   Он медленно отвел Анну от двери, туда, где было достаточно темно.
   – Анна, ты должна меня выслушать и объяснить, что мешает тебе за меня выйти. Клянусь могилой матери, я буду верен тебе до самой смерти! Я буду о тебе заботиться, защищать тебя и нашего ребенка…
   Он говорил и говорил без конца, но Анна не слушала. Слова, одни пустые слова… Он может говорить целый час, но так и не скажет те заветные слова, что могли бы перевернуть ее жизнь. Однажды она уже слышала от него эти слова, но все еще не верила, что они были правдой, а не ничего не значащей галантной фразой. Но как сказать ему, чего она ждет? Конечно, стоит ей сейчас попросить, и он скажет все, что угодно. Он выполнит любое ее требование, лишь бы она согласилась выйти за него замуж и их будущий ребенок появился на свет законнорожденным. Но есть доля еще худшая, чем родиться вне закона. Это доля нежеланного ребенка. Нежеланного и нелюбимого.
   А Тор все еще продолжал говорить. Теперь он обещал лично явиться к ее отцу и попросить ее руки.
   Анна провела рукой по его груди, по плечу, по шее… и зажмурилась от удовольствия. Тор ласково прикоснулся к ней губами.
   Как ни странно, этот робкий поцелуй стоил всех остальных. Эта сдержанная ласка взорвала чувства обоих. Анна еще ближе прильнула к Тору.
   – Выходи за меня, – взмолился Тор, с трудом оторвавшись от губ Анны.
   От волнения она едва дышала. Интуитивно Анна чувствовала, что поступает правильно, и все же не могла решиться на этот последний шаг. Жаркая волна разбуженного желания прокатилась по телу и смешала все ее мысли. Неспособная сосредоточиться, Анна отчаянно встряхнула головой, не зная, что ответить.
   – Обещай мне хотя бы, что ты подумаешь, – попросил Тор, видя ее замешательство.
   – Я…
   – Анна!
   Она сделала над собой усилие и отодвинулась – немного, совсем чуть-чуть. Тор все еще держал ее в объятиях, но теперь, на некотором расстоянии, она не слышала стук его сердца, и это вернуло ей способность соображать.
   – Я… я подумаю. Большего обещать не могу, – запинаясь сказала Анна.
   – О большем я и не прошу. – Тор поднес ее руку к своим губам.
   – Девочки! – Анна отступила на шаг, разомкнув их объятия. – Я совсем о них забыла!
   – Позволь, я пойду с тобой, – умоляюще произнес Тор. Он держал Анну за руку, и так, не разжимая рук, они вошли в главный зал под яркий свет факелов.
   – Полюбуйся-ка на них! Они только что целовались! – Элен, не в силах сдержать возбуждения, больно пихнула Манро локтем в бок. Тот разговаривал с одним из гостей, который напился так, что не способен был понять, кто здесь невеста, а кто жених. – Манро! – прошипела Элен мужу в ухо. – Ты что, не слушаешь?
   Пожилой джентльмен, разговаривавший с ним, поплелся искать новую порцию виски, а Манро наконец-то обернулся к Элен:
   – Чего тебе?
   – Посмотри на этих голубков! – лукаво улыбнулась Элен. – По-моему, дело сдвинулось с мертвой точки! – И она кивнула в сторону Тора и Анны, пробиравшихся к выходу из зала, держась за руки. – Они только что целовались!
   – Это что, написано у них на лбу? – спросил Манро. Элен снисходительно вздохнула:
   – Ты что, не видишь, как у Анны блестят глаза?
   – Ты, верно, выпила лишку! – подзадорил жену Манро, кивком головы указав на ее кубок.
   – Да ладно тебе! Мне не до шуток. Между прочим, мы с тобой когда-то выглядели точно так же, когда нам приходилось прятаться по темным углам и целоваться украдкой. Помнишь, как ты прислал мне волчью накидку? Это было так романтично… Накидка на мою кровать!
   – Наверное, я просто не хотел замерзнуть, когда попаду наконец к тебе в кровать!
   – Манро! – кокетливо воскликнула Элен. – Хоть раз в жизни выслушай меня серьезно! Неужели ты не скучаешь по тем временам, когда мы только и делали, что высматривали друг друга на каждом празднике в толпе гостей и украдкой следили друг за другом?
   Манро шумно вздохнул и посмотрел на жену с видом великомученика: похоже, на этот раз от нее так просто не отделаешься.
   – Нет, жена, что-то я не припомню, чтобы у тебя блестели глаза. У нас с тобой все было по-другому. И любовь наша была другая.
   – Неужели? – вкрадчивым голосом спросила Элен.
   – Элен, ты, часом, не заболела? – удивился Манро. – Что это на тебя нашло?
   Элен поднесла ко рту свой кубок, чтобы таким образом скрыть разочарование. Бесполезная затея. Манро так ничего и не понял.
   – Что ты будешь делать, если Анна все же откажется выходить за Тора? – спросила она, желая сменить тему разговора.
   – Пока не знаю. Это ведь ты клялась и божилась, что под сводами твоей часовни в Данблейне больше не будут заключаться браки по принуждению!
   – Как по-твоему, Роберт приедет сам? Или решит, что его королевскому величеству не стоит тревожиться по пустякам, и взвалит все на тебя?
   – Честное слово, я и сам бы хотел это узнать, – ответил Манро. – Конечно, нрав у него крутой, но, в сущности, он неплохой парень, наш Роберт. – Манро снова посмотрел в ту сторону, куда ушли Тор и Анна. – Хоть убей, не могу понять, почему она не хочет выйти замуж за Тора.
   – Господи, конечно, она хочет! – воскликнула Элен. – Просто нужно время, чтобы ее уговорить. Каждой женщине хочется, чтобы ее уговаривали.
   – Что хочет женщина, ты знаешь лучше меня, – улыбнувшись, произнес Манро, потом наклонился и поцеловал жену в щеку. Элен с готовностью приняла этот поцелуй и подумала о том, чем они с Манро могли бы заняться, уединившись на балконе. Но как сказать об этом мужу так, чтобы не показаться при этом круглой дурой?..
   Ну разве не глупо мечтать о таком женщине ее возраста, после восьми лет замужества?
   – Ага, вот и Альберт! Я весь вечер высматривал этого глухаря! – Манро улыбнулся, и у Элен потеплело на сердце: она никогда не могла оставаться равнодушной при виде его улыбки. – Ну, теперь он от меня не уйдет! – добавил Манро, встал и начал пробираться в другой конец зала.
   Элен, обмирая от любви, следила глазами за мужем. Пожалуй, он прав. Она действительно выпила сегодня слишком много вина. Ну что ж, так – значит, так, и Элен налила себе еще один кубок.
   – Я все еще не верю, что ты на это пошла! – пропыхтел Финли, прислоняясь к стене. Они с Розалин медленно пробирались по темным коридорам замка Ранкофф.
   В отличие от него Розалин шагала посередине коридора с таким видом, будто была здесь настоящей хозяйкой. А ведь когда-то она должна была стать здесь хозяйкой. Если бы Седрик, этот безмозглый слюнтяй, не подвел их в самый ответственный момент!
   – Ты ведь слышал, что сказала молочница? Хозяин отправился на свадьбу в Абердин со всей семьей. Все, кто остался в замке, – включая и тех, кому положено его охранять, – веселятся на лугу. Жгут костры и поют свои дурацкие песни. Пьют и танцуют! – Розалин говорила все громче, заводясь от собственных слов. – А я вынуждена была воровать, чтобы не остаться голодной!
   – Ты не говорила, что мы должны забраться в замок! – капризно произнес Финли. – Когда мы шли сюда, ты обещала, что мы не полезем внутрь. Что мы только укроемся на время в лесу, чтобы все разузнать и составить план, а потом наберем еды на дорогу и отправимся дальше. Ты обещала, что мы отправимся в Лондон и там поженимся!
   Розалин бешено сверкнула на него глазами, глянув себе через плечо. Скорее она выйдет за жирного плешивого пасюка, который живет в развалинах старого замка, чем за это ничтожество!
   – Ты не говорила, что собираешься отомстить! – продолжал ныть Финли.
   – Замолчи! – злобно прошипела Розалин. – Какая еще месть? Я же сказала, что ищу свечи! Сколько можно сидеть в темноте? У меня кожа испортится!
   – А если сюда кто-то придет? А если нас поймают? – затрясся от страха Финли. – Нет, я не могу туда идти! Ни за что, слышишь?
   – Он ныл не переставая, как трусливый мальчишка. Вот именно: глупый трусливый мальчишка. Розалин нащупала в темноте лицо Финли и погладила по щеке. Этот хлюпик пока еще был ей нужен. Зачем? Она сама не знала толком, но наверняка грязной работы хватит, и для этого как раз пригодится Финли.
   Он принялся ковырять корку на свежей ране. Неуклюжий урод! Он нарочно полез в очаг и обжегся, чтобы разозлить Розалин! Она раздраженно ударила его по руке.
   – Берем свечи – и уходим. Ты и глазом моргнуть не успеешь, как мы уже будем дома, мой милый! – оскалившись, произнесла Розалин.
   Финли накрыл ладонью ее руку. Ну и болван! Мужчины просто созданы для того, чтобы ими управляли!
   – Что, согласен? – шепотом спросила Розалин. Финли кивнул, хотя его все еще трясло от страха. Она схватила его за руку и потащила дальше:
   – Ну же, скорей! Чем скорее найдем свечи – тем раньше уберемся отсюда!
   – Ты обещала, – громким шепотом повторял Финли, покорно следуя за Розалин во внутренние покои замка. – Да, ты обещала!

Глава 22

   – Ох, брат, совсем ты у нас стал плохой! – ехидничал Финн, сокрушенно качая головой и изображая крайнюю тревогу и озабоченность. Трое братьев сидели на краю выкошенного поля и закусывали хлебом и сыром. Прислонившись к только что сметанной скирде, они подставляли лица жаркому солнцу. Начало августа выдалось сухим и теплым.
   Тор взял мех с водой и долго пил, ловя губами тонкую струю прохладной влаги.
   – Заткнись, – буркнул он наконец.
   – Да ты посуди сам! По воскресеньям ты ходишь молиться. Каждое утро надеваешь чистую рубашку. И все время моешься, моешься… этак недолго и всю шкуру смыть!
   Тор наставил мех на Финна, резко нажал, и вода брызнула ему прямо в лицо.
   Олаф рассмеялся утробным смехом.
   – По замку ходят слухи, один страшнее другого. Кое-кто шепчется о том, что ты охмуряешь леди Анну в надежде урвать кое-что посущественнее, чем папашино золото! – Утерев лицо, Финн невозмутимо продолжил: – А кроме того, говорят, что блинчик уже спекся, и теперь не сносить тебе головы, когда король Шотландии обо всем узнает!
   Тор вскочил на ноги, опрокинул Финна на спину и замахнулся тяжелым кулаком:
   – Не смей говорить о ней такие вещи! И смотри, чтобы другие не болтали!
   Финн в притворном ужасе заслонился руками.
   – Да что ты, братец, шуток не понимаешь? – Он дружески пихнул Тора в плечо. – Знаешь, как я их уел? Я сказал, что ты охмуряешь ее, потому что втрескался по уши!
   – Мои дела тебя не касаются! – буркнул Тор, отпуская Финна.
   Олаф громко хмыкнул.
   – И тебя тоже! – рявкнул на него Тор.
   Олаф запихал в рот толстый ломоть хлеба и невнятно произнес:
   – Олаф сам женится на Анне, если ты не хочешь. Тор сверкнул глазами на брата, но ничего не сказал.
   – Может, тебе здесь не нравится? И ты соскучился по дому? Поэтому ты не хочешь, чтобы я на ней женился? – спросил он через минуту, обращаясь к Финну.
   – Разве я говорил, что не хочу, чтобы ты женился на Анне? С чего ты это взял? – Финн снова удобно расположился возле скирды. – А что до возвращения на север – ты, верно, уже забыл, что я твердил тебе с самого начала? Я не прочь остаться.
   – Олаф хочет остаться, – вставил другой брат.