Страница:
– Мне кажется, Макитти, ты слишком многого хочешь. Боюсь, лучшее, на что мы можем рассчитывать, – встретить людской обычай пожимать руки.
– Это очень безлично. – Отвернувшись от него, она полностью расслабилась и стала наблюдать за медленно сменяющимися пейзажами.
Ближний берег сохранял отчетливый красный оттенок того королевства, которое им заканчивалось. А вот низкий песчаный берег, высокий камыш и шелестящие пальмы на дальнем берегу уже были оранжевыми. Очень толстые птицы с впалыми глазами наводняли тропические джунгли. Все еще стояла жара, но чем ближе они подплывали к противоположному берегу, тем она становилась более умеренной. Влажность повысилась, что, однако, не принесло им облегчения.
– Как я скучаю по темной прохладе Фасна Визеля! – Очень утонченный в своих привычках Тай сильно страдал от пропитанной потом одежды. Ее нельзя было, как прежнее оперение, почистить просто так, клювом. Поэтому неудивительно, что он первым предложил по очереди помыться в реке и постирать платье.
Он первым тихонечко сполз в воду. Остальные спустили пару веревок, привязанных к лодке. Держась за них, можно было наслаждаться купанием и тем, как течение омывает тебя, прикладывая при этом минимум усилий, чтобы держаться на плаву. К вечеру все уже искупались. Река была довольно глубокой, так что даже Сэм не доставал до дна ногами. Но ему и так было хорошо, так как человек-змей был самым лучшим пловцом среди них. Некоторые любопытные рыбешки тыкались им в ноги, но, к счастью, никто не всплыл из глубин, чтобы укусить или ужалить купальщиков. Таю приходилось напоминать себе, что надо одной рукой держаться за линь, а не трепыхать обеими в воде.
Вскоре на небе появились звезды, они были ярко-красного цвета, а луна розовым пятном выступила из темноты.
– Послушайте, – сказал Оскар. – Когда Хозяин Эвинд брал нас с собой в Зелевин, мы видели такие лодки на Шалуане, и я помню, как ими управляют, Но у нашей нет ни весел, ни паруса. Если мы не сможем управлять ею, мы же проплывем мимо нужного места.
– Ты что, не помнишь? – спросил Цезарь. – Надо двигать этой деревянной штуковиной, прикрепленной к корме. Я помню, что когда ее толкали в одну сторону, лодка поворачивала в другую.
Оскар посмотрел на руль, свободно болтавшийся по течению.
– Да, правильно, я вспомнил. Люди толкали руль в обратную сторону от той, куда хотели повернуть. —
Он расслабился. – Это значит, что мы можем пристать к берегу в любом месте. Макитти кивнула.
– Давайте выберем сухое местечко для ночлега. Я не хочу мокнуть больше, чем нужно.
Оскар согласился.
– Мне все-таки интересно, почему солдаты не стали нас преследовать.
Макитти пожала плечами. В ее исполнении это получалось очень плавно.
– Я думаю, они решили, что женщина для командира не стоит того, чтобы быть проколотым клинком Цезаря.
Эти доводы не вполне удовлетворили дотошного Оскара, но лучшего объяснения произошедшему он придумать не мог. Кроме того, он устал. Отыскав свободное место на палубе, он немного покрутился, потом удобно свернулся калачиком, насколько позволяло новое тело, и провалился в усталый сон без сновидений.
Когда он открыл глаза, солнце уже взошло. Прямо на него уставилось что-то оранжевое и мохнатое с глубоко впалыми глазами. Было ли оно покрыто перьями или мехом, он точно сказать не мог. Застигнутый врасплох и встревоженный тем, что к нему так близко подобрались, Оскар резко распрямился, И сон как рукой сняло. С испуганным «Ку-у!» оранжевый шарик быстро расправил свои перья (или мех) и вертикально взмыл в воздух. Проследив за ним, Оскар увидел, что он присоединился к стайке из дюжины таких же существ. Они еще некоторое время покружили над лодкой, а потом все как один полетели к рощице оранжевых пальм.
– Интересно, кто это такие? – Какао уже сидела на палубе.
– Интересно, съедобные ли они. – Стоящий рядом с ней Цезарь поглаживал живот. – Я голоден. |
– Нам надо экономить припасы. Может, немного свежей рыбки? – Сэм задумчиво смотрел в воду, |
Лицо Цезаря озарилось от предвкушения, и он чуть не пустил слюни на свою красивую одежду.
– Рыбки! Ты спрашиваешь кота, хочет ли он рыбы?
– Но ты уже больше не кот, – заметил Тай.
– Но я и не совсем человек, – парировал Цезарь. – Только не говори мне, что тебя не тянет помахать руками и взлететь в небо. – И прежде, чем тот смог ответить, Цезарь уже снова повернулся к Сэму. – Поймай нам немного рыбы, и я сам лично вылижу тебя дочиста.
У великана промелькнула брезгливая гримаса.
– Спасибо, но я отмылся в речке.
– А как ты собираешься ловить рыбу? – спросил Оскар. – Хозяин Эвинд, бывало, брал меня с собой на рыбалку. Но на нашей лодке нет рыболовных снастей. Кроме того, это тонкое искусство. Надо уметь разбираться в движениях поплавка, в игре света и воды.
– Ну что ж, я постараюсь быть искусным. – Перегнувшись через борт, Сэм накренил всю лодку, пока его товарищи пытались вернуть лодку в устойчивое положение, великан пристально всматривался в мягкую рябь реки. Заметив движение, он быстро рубанул своим огромным топором. Полетели брызги, они перехлестнули через борт и вымочили всех с ног до головы.
Отряхиваясь, Оскар собрался было сказать что-нибудь нелицеприятное, но вдруг заметил, что на дне лодки лежит, трепыхаясь, с десяток оглушенных рыбин. Сэм уселся на корме, отставив в сторону кувалду. С его лысой головы ручьями стекала вода. Он подобрал ближайшую к себе рыбину с ярд длиной и стал медленно поедать ее. С радостным криком Какао и Цезарь бросились делать то же самое. Им негде было развести костер, но это не помешало им с жадностью наброситься на неожиданное угощение. Они всегда ели рыбу сырой, так что и сейчас не видели необходимости готовить ее.
Только Тай не принимал участия в этом пиршестве. Его мутило от вида рыбьей крови и жира, да еще повсюду летали куски белого мяса и рыбьи кости. Ему пришлось довольствоваться сушеными овощами и фруктами из мешка Сэма.
Набив животы, они, как и полагается после еды кошкам и удавам, улеглись подремать. Наблюдать за местностью, по которой они проплывали, остались только Тай да Оскар, который хотя и поел вкусно, но не был таким уж фанатом рыбы, как его приятели-Кошки.
– Все никак не могу понять, почему же пограничные стражи не стали нас преследовать, – снова сказал Оскар.
– Ты же слышал, что говорила Макитти. – Тай перегнулся через нос лодки, задумчиво глядя в воду. Внезапно он поднял голову. – А может быть, причина этого впереди.
Оскару пришлось прищуриться. Хотя у него было отличное зрение, но все же не такое острое, как у Тая. Он увидел, что прямо по курсу река исчезала в огромной пещере, кромка входа в пещеру была сплошь усеяна крупными сталактитами и сталагмитами.
– Давай будить остальных. Надо причалить, пока мы не доплыли туда. Никто не знает, что происходит с рекой, когда она исчезает в пещере.
Тай выпрямился, и волосы у него на загривке стали дыбом.
– Это не пещера. Это пасть. А штуки по краям – это не каменные наросты. Это зубы…
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
– Это очень безлично. – Отвернувшись от него, она полностью расслабилась и стала наблюдать за медленно сменяющимися пейзажами.
Ближний берег сохранял отчетливый красный оттенок того королевства, которое им заканчивалось. А вот низкий песчаный берег, высокий камыш и шелестящие пальмы на дальнем берегу уже были оранжевыми. Очень толстые птицы с впалыми глазами наводняли тропические джунгли. Все еще стояла жара, но чем ближе они подплывали к противоположному берегу, тем она становилась более умеренной. Влажность повысилась, что, однако, не принесло им облегчения.
– Как я скучаю по темной прохладе Фасна Визеля! – Очень утонченный в своих привычках Тай сильно страдал от пропитанной потом одежды. Ее нельзя было, как прежнее оперение, почистить просто так, клювом. Поэтому неудивительно, что он первым предложил по очереди помыться в реке и постирать платье.
Он первым тихонечко сполз в воду. Остальные спустили пару веревок, привязанных к лодке. Держась за них, можно было наслаждаться купанием и тем, как течение омывает тебя, прикладывая при этом минимум усилий, чтобы держаться на плаву. К вечеру все уже искупались. Река была довольно глубокой, так что даже Сэм не доставал до дна ногами. Но ему и так было хорошо, так как человек-змей был самым лучшим пловцом среди них. Некоторые любопытные рыбешки тыкались им в ноги, но, к счастью, никто не всплыл из глубин, чтобы укусить или ужалить купальщиков. Таю приходилось напоминать себе, что надо одной рукой держаться за линь, а не трепыхать обеими в воде.
Вскоре на небе появились звезды, они были ярко-красного цвета, а луна розовым пятном выступила из темноты.
– Послушайте, – сказал Оскар. – Когда Хозяин Эвинд брал нас с собой в Зелевин, мы видели такие лодки на Шалуане, и я помню, как ими управляют, Но у нашей нет ни весел, ни паруса. Если мы не сможем управлять ею, мы же проплывем мимо нужного места.
– Ты что, не помнишь? – спросил Цезарь. – Надо двигать этой деревянной штуковиной, прикрепленной к корме. Я помню, что когда ее толкали в одну сторону, лодка поворачивала в другую.
Оскар посмотрел на руль, свободно болтавшийся по течению.
– Да, правильно, я вспомнил. Люди толкали руль в обратную сторону от той, куда хотели повернуть. —
Он расслабился. – Это значит, что мы можем пристать к берегу в любом месте. Макитти кивнула.
– Давайте выберем сухое местечко для ночлега. Я не хочу мокнуть больше, чем нужно.
Оскар согласился.
– Мне все-таки интересно, почему солдаты не стали нас преследовать.
Макитти пожала плечами. В ее исполнении это получалось очень плавно.
– Я думаю, они решили, что женщина для командира не стоит того, чтобы быть проколотым клинком Цезаря.
Эти доводы не вполне удовлетворили дотошного Оскара, но лучшего объяснения произошедшему он придумать не мог. Кроме того, он устал. Отыскав свободное место на палубе, он немного покрутился, потом удобно свернулся калачиком, насколько позволяло новое тело, и провалился в усталый сон без сновидений.
Когда он открыл глаза, солнце уже взошло. Прямо на него уставилось что-то оранжевое и мохнатое с глубоко впалыми глазами. Было ли оно покрыто перьями или мехом, он точно сказать не мог. Застигнутый врасплох и встревоженный тем, что к нему так близко подобрались, Оскар резко распрямился, И сон как рукой сняло. С испуганным «Ку-у!» оранжевый шарик быстро расправил свои перья (или мех) и вертикально взмыл в воздух. Проследив за ним, Оскар увидел, что он присоединился к стайке из дюжины таких же существ. Они еще некоторое время покружили над лодкой, а потом все как один полетели к рощице оранжевых пальм.
– Интересно, кто это такие? – Какао уже сидела на палубе.
– Интересно, съедобные ли они. – Стоящий рядом с ней Цезарь поглаживал живот. – Я голоден. |
– Нам надо экономить припасы. Может, немного свежей рыбки? – Сэм задумчиво смотрел в воду, |
Лицо Цезаря озарилось от предвкушения, и он чуть не пустил слюни на свою красивую одежду.
– Рыбки! Ты спрашиваешь кота, хочет ли он рыбы?
– Но ты уже больше не кот, – заметил Тай.
– Но я и не совсем человек, – парировал Цезарь. – Только не говори мне, что тебя не тянет помахать руками и взлететь в небо. – И прежде, чем тот смог ответить, Цезарь уже снова повернулся к Сэму. – Поймай нам немного рыбы, и я сам лично вылижу тебя дочиста.
У великана промелькнула брезгливая гримаса.
– Спасибо, но я отмылся в речке.
– А как ты собираешься ловить рыбу? – спросил Оскар. – Хозяин Эвинд, бывало, брал меня с собой на рыбалку. Но на нашей лодке нет рыболовных снастей. Кроме того, это тонкое искусство. Надо уметь разбираться в движениях поплавка, в игре света и воды.
– Ну что ж, я постараюсь быть искусным. – Перегнувшись через борт, Сэм накренил всю лодку, пока его товарищи пытались вернуть лодку в устойчивое положение, великан пристально всматривался в мягкую рябь реки. Заметив движение, он быстро рубанул своим огромным топором. Полетели брызги, они перехлестнули через борт и вымочили всех с ног до головы.
Отряхиваясь, Оскар собрался было сказать что-нибудь нелицеприятное, но вдруг заметил, что на дне лодки лежит, трепыхаясь, с десяток оглушенных рыбин. Сэм уселся на корме, отставив в сторону кувалду. С его лысой головы ручьями стекала вода. Он подобрал ближайшую к себе рыбину с ярд длиной и стал медленно поедать ее. С радостным криком Какао и Цезарь бросились делать то же самое. Им негде было развести костер, но это не помешало им с жадностью наброситься на неожиданное угощение. Они всегда ели рыбу сырой, так что и сейчас не видели необходимости готовить ее.
Только Тай не принимал участия в этом пиршестве. Его мутило от вида рыбьей крови и жира, да еще повсюду летали куски белого мяса и рыбьи кости. Ему пришлось довольствоваться сушеными овощами и фруктами из мешка Сэма.
Набив животы, они, как и полагается после еды кошкам и удавам, улеглись подремать. Наблюдать за местностью, по которой они проплывали, остались только Тай да Оскар, который хотя и поел вкусно, но не был таким уж фанатом рыбы, как его приятели-Кошки.
– Все никак не могу понять, почему же пограничные стражи не стали нас преследовать, – снова сказал Оскар.
– Ты же слышал, что говорила Макитти. – Тай перегнулся через нос лодки, задумчиво глядя в воду. Внезапно он поднял голову. – А может быть, причина этого впереди.
Оскару пришлось прищуриться. Хотя у него было отличное зрение, но все же не такое острое, как у Тая. Он увидел, что прямо по курсу река исчезала в огромной пещере, кромка входа в пещеру была сплошь усеяна крупными сталактитами и сталагмитами.
– Давай будить остальных. Надо причалить, пока мы не доплыли туда. Никто не знает, что происходит с рекой, когда она исчезает в пещере.
Тай выпрямился, и волосы у него на загривке стали дыбом.
– Это не пещера. Это пасть. А штуки по краям – это не каменные наросты. Это зубы…
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Посреди сумасшедшего шума и крика, раздавая пинки и тычки, Тай и Оскар пытались поднять своих товарищей. Осознав, куда несет их неуправляемое суденышко, они один за другим просыпались с поразительной скоростью.
– Эта деревяшка сзади! – Макитти направила всю суматошную толпу на корму лодки. – Сэм, толкай эту штуковину, прикрепленную к корме! – Теперь, когда они провели в облике людей довольно много времени, все чаще случалось, что нужное слово будто само приходило на ум. – Руль! Двигай руль! – Великан послушно взялся за указанный механизм. – Нет, нет! – орала Макитти. – В другую сторону! Толкай в другую сторону!
Одновременно напутанные и восхищенные, они не могли отвести глаз от колоссальной пасти, в которую их неумолимо несло течение. Оно набирало скорость, и Оскар видел, что теперь они изменили курс и плыли к восточному берегу. Но они недостаточно резко забирали в сторону и не успевали достичь берега до того, как их поглотит пасть. Он начал бегать взад-вперед по лодке, пока ему не пришло в голову, что в его нынешнем виде это не самый подходящий способ выражать озабоченность.
Два бугра, смутно маячивших высоко над отверстием в горе, которая преграждала им путь, вдруг распахнулись, и они увидели пару плоских ярко-красных глаз, из глубины которых их буравили маленькие черные зрачки. Из недр огромной пещеры до них донесся голос, похожий на вздох окаменевших ветров.
– Я – Красный дракон, я пью эту реку и ем все, что плывет в ней и по ней! Подплывайте поближе, и я проглочу вас.
– П-ф-с-с-т! – крикнул в ответ Цезарь. Вспрыгнув на бак, он взглянул на поток и поморщился. – Клянусь своими укороченными усами, как же я ненавижу воду!
Оскар схватил его за ногу.
– Даже не пытайся, Цезарь! Ты все равно не выплывешь.
Тот неохотно дал себя стащить.
– Эта лодка обречена. Что еще можно сделать, кроме как попытаться доплыть до берега? – Он положил руку Оскару на плечо. – Ты всегда был хорошим пловцом, Оскар. У тебя может это получиться. – Он взглянул мимо пса. – И у Сэма тоже.
Великан кивнул.
– Я всегда чувствовал себя в воде уверенно, но без вас я не поплыву.
– Чувствительный змей. Кто бы мог подумать? – Цезарь подавленно отвернулся.
– Ты бы мог, если бы хоть раз поговорил со мной, – спокойно ответил Сэм.
– Трудно общаться, не имея общего языка. – Тай печально рассматривал приближающуюся пасть и в который раз пожалел о том, что у него нет крыльев. – Может, попозже это обсудим?
– Цезарь прав. У нас нет времени перебирать варианты. Остается только прыгать в воду и плыть изо всех сил к ближнему берегу. – Макитти уже готовилась к отчаянному прыжку в красноватую воду. – Обидно погибать, даже не почистив в последний раз шелковистую черную шкурку с белыми пятнами.
– Черная? Белые? – Гигантская пара челюстей, которые они сначала ошибочно приняли за вход в пещеру, захлопнулись с глухим стуком. Потом чуть-чуть приоткрылись только для того, чтобы бурлящая река могла и дальше стекать внутрь. Оскар удивлялся, как это дух горы может одновременно и говорить, и глотать. – Что такое «черное и белое», о которых вы толковали?
Увлекаемая течением лодка подплыла совсем близко и стукнулась о поистине чудовищные губы. Вода продолжала течь в приоткрытый рот. Оскар понимал, что стоит дракону снова широко открыть рот, и утлое суденышко вместе с ними исчезнет в этой необычайной глотке.
– Черное и белое – это мой нормальный природный окрас. – Макитти встревоженно смотрела вверх на глубоко посаженные живые глаза цвета киновари. Чтобы рассмотреть крохотных существ в лодке, горе пришлось скосить глаза, от чего они чуть не вылезли из огромных каменных орбит. – Черное и белое. – Почувствовав возможность спасения в неожиданном любопытстве чудовища, Макитти поспешила описать естественные цвета ее спутников. – Оскар, вот этот, в основном серо-стальной, а Цезарь – белый. Какао многоцветная, а Тай – желто-золотой. Сэм… Сэм у нас серо-коричневый с очень красивыми переливчатыми темно-бордовыми, голубыми и изумрудно-зелеными пятнами по всему телу.
Будто тесто, поднимающееся в квашне, каменные брови Красного дракона поползли вверх.
– Я не вижу этих цветов, хотя узор, который ты описываешь, ясно виден на коже самого крупного из вас.
– Мне тоже не нравится такая кожа, – проворчал великан, – но именно такая досталась мне по заклинанию Хозяина Эвинда. – Он почесал родинку в форме алмаза на шее. – Я даже не могу сбросить ее, когда мне захочется.
– Вы не жители Красного королевства, – пришел к выводу дракон. – Да и не Оранжевого. Почему вы плывете по реке, которую я пью?
– Мы только хотели перебраться на другой берег, – стала объяснять Какао жалобным голосом. – Мы ищем немного белого света, чтобы вернуть его в Нашу страну. Мы сами из королевства, где есть все Цвета.
– Все цвета?! Наверное, это очень вкусно. Иногда мне так надоедает есть только красное и оранжевое. – Вода пенилась и пузырилась вокруг кремневых губ, перекинувшихся от берега до берега. – А если вы найдете что-нибудь, что не красное и не оранжевое, вы принесете мне немного попробовать?
Оскар и Макитти переглянулись.
– Почему бы и нет, – согласился пес. – Если уж мы найдем достаточно цвета для наших целей, почему бы и не угостить тебя. Там, где есть белый свет, многие вещи раскрашены в разные цвета, не только в красный и оранжевый.
– А я могу вам доверять? – прогромыхал Красный дракон.
– Я обещаю, – ответила Макитти, – что как только мы найдем другие цвета, ты их отведаешь. Любая кошка, которая когда-либо охотилась в Фасна Визеле, скажет тебе, что я свои обещания выполняю. Спроси и мышей. Так или иначе, мы принесем тебе что-нибудь цветное. – Она колебалась. – Что бы ты хотел? Что-нибудь зеленое? Или, может быть, голубое или желтое?
– Зеленое, голубое – я даже представить себе не могу такие чудеса! – Хотя его голос звенел, в тоне Красного дракона чувствовалась тоска. – Как, наверное, это будет здорово! Какая замечательная смена вкусов! Если вы их найдете, позовите меня. В королевстве какого бы цвета вы ни оказались, я к вам приду. – Огромная пасть была готова вот-вот зевнуть. – Сейчас я отпущу вас, идите выполнять свое обещание.
– Эй, подожди! – закричала Какао, а Сэм приготовился нырнуть через борт, прежде чем лодка перевалит через нижнюю губу и провалится в бездну пасти.
Но потом ему и всем остальным в лодке пришлось хвататься за что попало, потому что мощным дуновением Красный дракон отбросил их к восточному берегу.
Благодаря возникшему порыву ветра лодка не только доплыла до берега. Одним махом накренившееся суденышко протащило через камыши, растущие вдоль берега, и вверх по песчаному склону. Оскар с трудом вылез из-под Цезаря, сыплющего проклятиями, и всклокоченной Макитти. Он встал на ноги и посмотрел туда, откуда они только что прилетели. Это было не так уж и трудно, потому что у берега осталась широкая полоса примятых камышей.
Там, на реке, большие красные глаза шевельнулись, чтобы взглянуть на них.
– Помните! – прогремел Красный дракон. – Что-нибудь цветное! – С этими словами каменные веки плотно смежились, и их обладатель снова стал похож на безжизненную пещеру в склоне неодушевленной горы. С высокого берега Оскар рассмотрел, что эта преграда постепенно переходит в гряду довольно высоких холмов. И никаких признаков того, что река вытекает из разинутой пасти или как-то обходит ее стороной.
– Неудивительно, что ему хочется чего-нибудь новенького. – Тай расправил на себе одежду, стараясь сделать это так, будто он приводит в порядок свои перья. – При такой жажде любая новинка придется по вкусу!
– Мы должны сдержать наше слово. – Макитти каким-то образом удалось сохранить достоинство, несмотря на то падение, которое последовало за их мощным полетом.
– И чтобы сделать это, надо двигаться дальше. – Оскар мягко перепрыгнул через борт лодки. Почва под ногами оказалась песчаной, но устойчивой. – Вы чувствуете разницу?
И точно. Все изменилось, даже воздух, которым они дышали. Теплый и влажный, он был гораздо приятнее горячего сухого воздуха в Красном королевстве. Камыши, пальмы и другие растения приобрели фруктовый оранжевый оттенок. Означало ли изменение цвета, что страна, в которую они готовы были вступить, окажется более гостеприимной, чем та, которую они только что покинули? Это будет видно позднее.
– Мне совсем не хочется драться, – с удивлением отметил Цезарь. – Неужели это из-за того, что изменился цвет?
– – Вполне может быть. – Они начали подниматься по травянистому склону, все дальше уходя от лодки, реки и говорящей скалы. Теперь Макитти позволила себе пофилософствовать. – Разве красный цвет не распаляет твой гнев и не доводит нервы до предела?
– Мои – нет. Просто хочу поскорее убраться подальше от того королевства. – Оскар ускорил шаг, чтобы быстрее подняться на вершину холма. – Изменение цвета не очень-то действует на меня.
– На тебя вообще трудно сильно подействовать, – заявила Какао. – Не помню, чтобы ты расстраивался, Оскар. В тебе ничего не изменилось после нашего превращения. – Она придвинулась к Нему поближе.
– Ковровая собака. – Цезарю было неприятно, что она так близко подошла к другому мужчине. – Дверной половичок. Жилище для блох. – Но они не обращали на него внимания.
Его раздражение скоро прошло, развеянное сочной красотой природы. Казалось, что, переплыв реку, они очутились не просто в другом королевстве, но в абсолютно другом мире. В отличие от сухой и местами пустынной местности в Красном королевстве, здесь все росло буйно и пышно. Им очень нравилась местная растительность, хотя они и не знали порой, что это за виды.
– Мне кажется, такой лес называют тропической саванной. Я часто сидел на плече у Хозяина Эвинда, когда он читал эти огромные книги с картинками! – Сорвав с ближайшего куста тонкокожий оранжевый фрукт, Макитти осторожно откусила плотную мякоть. – Как вкусно! Я думаю, в этих местах мы голодать не будем.
Вскоре уже все лакомились плодами, в изобилии попадавшимися им на пути. Каждый обладал неповторимым вкусом, но все были восхитительными. К вечеру им угрожала единственная опасность – расстройство желудков от переедания.
– Я бы мог жить в таком месте. – Сэм лежал на спине, закинув огромные ручищи за голову, и смотрел сквозь бледно-рыжую листву на постепенно темнеющее оранжевое небо. – Климат приятный, еда буквально падает с веток к ногам.
Оскар посмотрел на него с интересом.
– Тебя уже не тянет съесть что-нибудь живое и трепыхающееся?
Великан повернул голову и взглянул на него.
– Только иногда. Странно, правда? Некоторые наши привычки и пристрастия остались прежними, а другие изменились, приспособились к новым условиям. Интересно, Хозяин Эвинд все так и задумал?
– Уверен, мы уже никогда этого не узнаем. Если только он не собирается воскреснуть из мертвых. – Отвернувшись, Оскар стал подыскивать мягкое местечко для ночлега. Неподалеку они нарвали с дерева огромных листьев и сделали из них удобные, но немного влажные постели.
Рядом с ним Какао задумчиво созерцала оранжево-белые пятнышки звезд.
– Мы вот тут лежим в безопасности, сытые и довольные, а мне в голову все время приходят мысли о бедных людях по другую сторону радуги. Они, наверное, ужасно страдают из-за Орды и чудовищного Хаксана Мундуруку.
– А мне не приходят, – фыркнул Цезарь и, перекатившись, повернулся ко всем спиной.
Какао прикрикнула на него:
– Тогда подумай хотя бы, как страдают животные, кошки и собаки!
– Не забывай про птиц, – вставил Тай. Он взглянул на Сэма и добавил: – И про змей тоже.
Уже полусонный великан сказал мягко, не открывая глаз:
– Мундуруку, Орда, люди – все это ни при чем. Змеи всегда страдают. Мы обречены на это из-за слухов, обмана и невежества. Я думаю, мы бы так не мучались, если бы нас считали просто безногими ящерицами. Большинство людей не боится ящериц.
– Может быть, в этой доброй стране даже к змеям хорошо относятся, – сказал Оскар, желая его утешить.
– Может быть. – Великан тяжело вздохнул: – Некоторым из нас от рождения суждена более тяжелая участь, чем другим. Так устроена жизнь.
Следующее утро не прояснило, исполнятся ли здесь прогнозы Оскара о лучшей судьбе рептилий. Но началось оно вполне многообещающе. Им повстречался гном-фермер, который обрабатывал поле с несколькими сортами созревающих дынь. Он, казалось, был рад их видеть. Его ничуть не пугал их большой рост и необычная внешность. Наоборот, положив инструмент, он с распростертыми объятиями бросился их приветствовать.
У гнома была длинная узкая бело-оранжевая борода до пояса. Он был одет в комбинезон, странные, но очень удобные сандалии, рубашку с короткими рукавами, открывавшую его волосатые руки, и шляпу с широкими полями, защищавшую его голову от лучей оранжевого тропического солнца. Говорил он быстро, отрывисто, то и дело посмеиваясь.
– Хо, вот это компания! Хо-хи-хи, никогда не видел таких людей! Проходите, проходите! Вернее, хи-хи, подойдите поближе, ибо клянусь моими носками, даже самый маленький из вас не поместится в моем доме.
Словоохотливый жизнерадостный хозяин обвел их вокруг каменного домика с соломенной крышей. В аккуратном дворике, обнесенном забором, стоял длинный стол с лавочками на низких ножках. Когда путники уселись на землю, столешница как раз оказалась на нужном уровне.
– Миса! – крикнул смуглый гном в сторону дома. – У нас гости, хо-хо. Принеси нам поесть и выпить что-нибудь!
Отвернувшись, чтобы не видел хозяин, Какао скорчила гримасу.
– Фрукты очень вкусные, но если мне придется съесть еще хоть один из них, я точно расстанусь с одной из моих мифических девяти жизней.
– Мы должны быть вежливы, – понизив голос, сказал Оскар. – Просто откуси немного того, немного другого и хлебни, что он предложит. Ты что, хочешь вернуться в Красное королевство, чтобы каждый встречный лупил тебя по носу толстой палкой?
– Нет, – тихонько призналась Какао. – Думаю, надо быть благодарной. Есть вещи и похуже, чем когда тебя просят съесть слишком много вкусного.
– Хи-хи-ха-ха! – Супруга хозяина появилась с подносом, высоко поднятым в одной руке, и кувшином в другой. Это была розовощекая маленькая женщина, одетая в платье с передником и чепец – все оранжевых оттенков, конечно. Такого же цвета был и полный поднос снеди, который она поставила перед ними, и каждое следующее блюдо было украшено еще живее, чем предыдущее. В кувшине оказалось вино, вкусное и холодное. Глядя на такое обильное угощение, Какао не решилась спросить хозяев, нет ли у них молока.
– Меня зовут Тилгрик, – прохихикал хозяин, севший во главе стола. – Что привело такую необычную компанию на мою маленькую ферму, ха-ха-хо-хи-и?
Интересно, эти двое когда-нибудь перестают смеяться, подумала Макитти. Они всегда такие радушные в присутствии чужаков или здесь что-то посерьезнее? Не имея оснований для подозрений, она Могла только размышлять.
– Мы прибыли очень издалека, – сказала она толстенькому хозяину, – из страны, расположенной дальше Красного королевства.
– Так далеко! Но вы, хи-хи-хо, выжили в этой ужасной стране. Это чудесно, хи-хи! Оранжевое королевство вам покажется гораздо лучше, хо.
Сэм протянул огромное ведро, которое ему дали вместо красивых, но слишком для него маленьких бокалов. Внутри плескался оранжевый напиток.
– Мы уже это чувствуем.
– Хорошо, хорошо! – Тилгрик засмеялся, и его жена тихонько к нему присоединилась. – А что вам здесь нужно? Что бы это ни было, хо-хо, я уверен, вы это найдете. И не надо на меня так смотреть каждый раз, когда ждете от меня ответа. – Сэм тут же отвел глаза.
– Здесь нам ничего не нужно, – сказал Оскар, – ну разве что краткое гостеприимство. – Он поднял свой бокал. – И мы его уже нашли. Но, боюсь, нам придется еще долго идти за белым светом, который нам нужен.
– Белый свет? – Первый раз Тилгрик и его жена не засмеялись, обменявшись взглядами. – Это Оранжевое королевство. Вам и вправду, ха-ха-ха, еще далеко идти. Зачем утруждать себя поисками того, что так трудно представить и еще труднее найти? Оставайтесь здесь, в нашей стране, и вы всегда будете счастливы.
Цезарь заинтересовался.
– Вы хотите сказать, здесь каждый столь же доволен жизнью, как вы?
– Да нет! – Тилгрик хихикнул. – Наши соседи предоставили меня и Мису самим себе. Мы, ха-хи-хи-хо, своего рода изгои, потому что постоянно ворчим.
Оскар подумал, что ослышался.
– Вас считают ворчунами? Ну, если бы вы были кошки, тогда еще понятно. – Цезарь посмотрел на него угрожающе.
– Да, да, хо-хи! – Не переставая смеяться, Миса наполнила бокал Оскара.
– Тогда остальные какие же? – вслух спросил Тай.
– Сами увидите, хи-хи-хи. – Тилгрик покачал своим шишковатым носом и махнул куда-то на север. – Вон уже идет делегация с визитом. Наверное, другие видели, хо-хо-ха, как вы переправились, и поспешили разнести радостную весть.
– Да уж, радостную. – Оскар наелся, напился и согрелся в теплом влажном воздухе под мягкими лучами утреннего солнца. Ему с трудом удалось заставить себя улыбнуться, когда он посмотрел в сторону.
Через широкое непаханое поле к дому шли около сотни разгоряченных местных гномов, каждый был одет по-праздничному и очень возбужден. На ходу они истерично хохотали. Это было одно сплошное Движущееся и колышущееся море безудержного веселья, бьющего через край восторга и переполняющего все легкомыслия.
Оскар почувствовал, что волосы у него на загривке зашевелились совсем по-собачьи.
Впереди надвигающейся толпы шел человек ростом чуть повыше остальных. Он махал рукой, но слов его не было слышно из-за надрывающего животы хохота.
– Эй, там, хи-хо-хи, Тилгрик! Что это у тебя за суровые гости?
Хозяин наклонился и прошептал Оскару на ухо:
– Эта спутанная седая борода – Нугвот. Он местный представитель фермерской артели. Да, вести о вашем прибытии распространились очень быстро.
– Но как? – удивился Оскар. – Ведь вы и ваша жена – первые, кого мы встретили, переправившись через реку.
– Да, если вы не видели, это не значит, что другие не видели вас.
– Что-то мне это не нравится… – Оттолкнув от себя тарелку, полную оранжевых лакомств, Макитти резко встала из-за стола и вышла на открытое место у плетня. – Эти люди не очень большие, но их тут ужасно много.
– Эта деревяшка сзади! – Макитти направила всю суматошную толпу на корму лодки. – Сэм, толкай эту штуковину, прикрепленную к корме! – Теперь, когда они провели в облике людей довольно много времени, все чаще случалось, что нужное слово будто само приходило на ум. – Руль! Двигай руль! – Великан послушно взялся за указанный механизм. – Нет, нет! – орала Макитти. – В другую сторону! Толкай в другую сторону!
Одновременно напутанные и восхищенные, они не могли отвести глаз от колоссальной пасти, в которую их неумолимо несло течение. Оно набирало скорость, и Оскар видел, что теперь они изменили курс и плыли к восточному берегу. Но они недостаточно резко забирали в сторону и не успевали достичь берега до того, как их поглотит пасть. Он начал бегать взад-вперед по лодке, пока ему не пришло в голову, что в его нынешнем виде это не самый подходящий способ выражать озабоченность.
Два бугра, смутно маячивших высоко над отверстием в горе, которая преграждала им путь, вдруг распахнулись, и они увидели пару плоских ярко-красных глаз, из глубины которых их буравили маленькие черные зрачки. Из недр огромной пещеры до них донесся голос, похожий на вздох окаменевших ветров.
– Я – Красный дракон, я пью эту реку и ем все, что плывет в ней и по ней! Подплывайте поближе, и я проглочу вас.
– П-ф-с-с-т! – крикнул в ответ Цезарь. Вспрыгнув на бак, он взглянул на поток и поморщился. – Клянусь своими укороченными усами, как же я ненавижу воду!
Оскар схватил его за ногу.
– Даже не пытайся, Цезарь! Ты все равно не выплывешь.
Тот неохотно дал себя стащить.
– Эта лодка обречена. Что еще можно сделать, кроме как попытаться доплыть до берега? – Он положил руку Оскару на плечо. – Ты всегда был хорошим пловцом, Оскар. У тебя может это получиться. – Он взглянул мимо пса. – И у Сэма тоже.
Великан кивнул.
– Я всегда чувствовал себя в воде уверенно, но без вас я не поплыву.
– Чувствительный змей. Кто бы мог подумать? – Цезарь подавленно отвернулся.
– Ты бы мог, если бы хоть раз поговорил со мной, – спокойно ответил Сэм.
– Трудно общаться, не имея общего языка. – Тай печально рассматривал приближающуюся пасть и в который раз пожалел о том, что у него нет крыльев. – Может, попозже это обсудим?
– Цезарь прав. У нас нет времени перебирать варианты. Остается только прыгать в воду и плыть изо всех сил к ближнему берегу. – Макитти уже готовилась к отчаянному прыжку в красноватую воду. – Обидно погибать, даже не почистив в последний раз шелковистую черную шкурку с белыми пятнами.
– Черная? Белые? – Гигантская пара челюстей, которые они сначала ошибочно приняли за вход в пещеру, захлопнулись с глухим стуком. Потом чуть-чуть приоткрылись только для того, чтобы бурлящая река могла и дальше стекать внутрь. Оскар удивлялся, как это дух горы может одновременно и говорить, и глотать. – Что такое «черное и белое», о которых вы толковали?
Увлекаемая течением лодка подплыла совсем близко и стукнулась о поистине чудовищные губы. Вода продолжала течь в приоткрытый рот. Оскар понимал, что стоит дракону снова широко открыть рот, и утлое суденышко вместе с ними исчезнет в этой необычайной глотке.
– Черное и белое – это мой нормальный природный окрас. – Макитти встревоженно смотрела вверх на глубоко посаженные живые глаза цвета киновари. Чтобы рассмотреть крохотных существ в лодке, горе пришлось скосить глаза, от чего они чуть не вылезли из огромных каменных орбит. – Черное и белое. – Почувствовав возможность спасения в неожиданном любопытстве чудовища, Макитти поспешила описать естественные цвета ее спутников. – Оскар, вот этот, в основном серо-стальной, а Цезарь – белый. Какао многоцветная, а Тай – желто-золотой. Сэм… Сэм у нас серо-коричневый с очень красивыми переливчатыми темно-бордовыми, голубыми и изумрудно-зелеными пятнами по всему телу.
Будто тесто, поднимающееся в квашне, каменные брови Красного дракона поползли вверх.
– Я не вижу этих цветов, хотя узор, который ты описываешь, ясно виден на коже самого крупного из вас.
– Мне тоже не нравится такая кожа, – проворчал великан, – но именно такая досталась мне по заклинанию Хозяина Эвинда. – Он почесал родинку в форме алмаза на шее. – Я даже не могу сбросить ее, когда мне захочется.
– Вы не жители Красного королевства, – пришел к выводу дракон. – Да и не Оранжевого. Почему вы плывете по реке, которую я пью?
– Мы только хотели перебраться на другой берег, – стала объяснять Какао жалобным голосом. – Мы ищем немного белого света, чтобы вернуть его в Нашу страну. Мы сами из королевства, где есть все Цвета.
– Все цвета?! Наверное, это очень вкусно. Иногда мне так надоедает есть только красное и оранжевое. – Вода пенилась и пузырилась вокруг кремневых губ, перекинувшихся от берега до берега. – А если вы найдете что-нибудь, что не красное и не оранжевое, вы принесете мне немного попробовать?
Оскар и Макитти переглянулись.
– Почему бы и нет, – согласился пес. – Если уж мы найдем достаточно цвета для наших целей, почему бы и не угостить тебя. Там, где есть белый свет, многие вещи раскрашены в разные цвета, не только в красный и оранжевый.
– А я могу вам доверять? – прогромыхал Красный дракон.
– Я обещаю, – ответила Макитти, – что как только мы найдем другие цвета, ты их отведаешь. Любая кошка, которая когда-либо охотилась в Фасна Визеле, скажет тебе, что я свои обещания выполняю. Спроси и мышей. Так или иначе, мы принесем тебе что-нибудь цветное. – Она колебалась. – Что бы ты хотел? Что-нибудь зеленое? Или, может быть, голубое или желтое?
– Зеленое, голубое – я даже представить себе не могу такие чудеса! – Хотя его голос звенел, в тоне Красного дракона чувствовалась тоска. – Как, наверное, это будет здорово! Какая замечательная смена вкусов! Если вы их найдете, позовите меня. В королевстве какого бы цвета вы ни оказались, я к вам приду. – Огромная пасть была готова вот-вот зевнуть. – Сейчас я отпущу вас, идите выполнять свое обещание.
– Эй, подожди! – закричала Какао, а Сэм приготовился нырнуть через борт, прежде чем лодка перевалит через нижнюю губу и провалится в бездну пасти.
Но потом ему и всем остальным в лодке пришлось хвататься за что попало, потому что мощным дуновением Красный дракон отбросил их к восточному берегу.
Благодаря возникшему порыву ветра лодка не только доплыла до берега. Одним махом накренившееся суденышко протащило через камыши, растущие вдоль берега, и вверх по песчаному склону. Оскар с трудом вылез из-под Цезаря, сыплющего проклятиями, и всклокоченной Макитти. Он встал на ноги и посмотрел туда, откуда они только что прилетели. Это было не так уж и трудно, потому что у берега осталась широкая полоса примятых камышей.
Там, на реке, большие красные глаза шевельнулись, чтобы взглянуть на них.
– Помните! – прогремел Красный дракон. – Что-нибудь цветное! – С этими словами каменные веки плотно смежились, и их обладатель снова стал похож на безжизненную пещеру в склоне неодушевленной горы. С высокого берега Оскар рассмотрел, что эта преграда постепенно переходит в гряду довольно высоких холмов. И никаких признаков того, что река вытекает из разинутой пасти или как-то обходит ее стороной.
– Неудивительно, что ему хочется чего-нибудь новенького. – Тай расправил на себе одежду, стараясь сделать это так, будто он приводит в порядок свои перья. – При такой жажде любая новинка придется по вкусу!
– Мы должны сдержать наше слово. – Макитти каким-то образом удалось сохранить достоинство, несмотря на то падение, которое последовало за их мощным полетом.
– И чтобы сделать это, надо двигаться дальше. – Оскар мягко перепрыгнул через борт лодки. Почва под ногами оказалась песчаной, но устойчивой. – Вы чувствуете разницу?
И точно. Все изменилось, даже воздух, которым они дышали. Теплый и влажный, он был гораздо приятнее горячего сухого воздуха в Красном королевстве. Камыши, пальмы и другие растения приобрели фруктовый оранжевый оттенок. Означало ли изменение цвета, что страна, в которую они готовы были вступить, окажется более гостеприимной, чем та, которую они только что покинули? Это будет видно позднее.
– Мне совсем не хочется драться, – с удивлением отметил Цезарь. – Неужели это из-за того, что изменился цвет?
– – Вполне может быть. – Они начали подниматься по травянистому склону, все дальше уходя от лодки, реки и говорящей скалы. Теперь Макитти позволила себе пофилософствовать. – Разве красный цвет не распаляет твой гнев и не доводит нервы до предела?
– Мои – нет. Просто хочу поскорее убраться подальше от того королевства. – Оскар ускорил шаг, чтобы быстрее подняться на вершину холма. – Изменение цвета не очень-то действует на меня.
– На тебя вообще трудно сильно подействовать, – заявила Какао. – Не помню, чтобы ты расстраивался, Оскар. В тебе ничего не изменилось после нашего превращения. – Она придвинулась к Нему поближе.
– Ковровая собака. – Цезарю было неприятно, что она так близко подошла к другому мужчине. – Дверной половичок. Жилище для блох. – Но они не обращали на него внимания.
Его раздражение скоро прошло, развеянное сочной красотой природы. Казалось, что, переплыв реку, они очутились не просто в другом королевстве, но в абсолютно другом мире. В отличие от сухой и местами пустынной местности в Красном королевстве, здесь все росло буйно и пышно. Им очень нравилась местная растительность, хотя они и не знали порой, что это за виды.
– Мне кажется, такой лес называют тропической саванной. Я часто сидел на плече у Хозяина Эвинда, когда он читал эти огромные книги с картинками! – Сорвав с ближайшего куста тонкокожий оранжевый фрукт, Макитти осторожно откусила плотную мякоть. – Как вкусно! Я думаю, в этих местах мы голодать не будем.
Вскоре уже все лакомились плодами, в изобилии попадавшимися им на пути. Каждый обладал неповторимым вкусом, но все были восхитительными. К вечеру им угрожала единственная опасность – расстройство желудков от переедания.
– Я бы мог жить в таком месте. – Сэм лежал на спине, закинув огромные ручищи за голову, и смотрел сквозь бледно-рыжую листву на постепенно темнеющее оранжевое небо. – Климат приятный, еда буквально падает с веток к ногам.
Оскар посмотрел на него с интересом.
– Тебя уже не тянет съесть что-нибудь живое и трепыхающееся?
Великан повернул голову и взглянул на него.
– Только иногда. Странно, правда? Некоторые наши привычки и пристрастия остались прежними, а другие изменились, приспособились к новым условиям. Интересно, Хозяин Эвинд все так и задумал?
– Уверен, мы уже никогда этого не узнаем. Если только он не собирается воскреснуть из мертвых. – Отвернувшись, Оскар стал подыскивать мягкое местечко для ночлега. Неподалеку они нарвали с дерева огромных листьев и сделали из них удобные, но немного влажные постели.
Рядом с ним Какао задумчиво созерцала оранжево-белые пятнышки звезд.
– Мы вот тут лежим в безопасности, сытые и довольные, а мне в голову все время приходят мысли о бедных людях по другую сторону радуги. Они, наверное, ужасно страдают из-за Орды и чудовищного Хаксана Мундуруку.
– А мне не приходят, – фыркнул Цезарь и, перекатившись, повернулся ко всем спиной.
Какао прикрикнула на него:
– Тогда подумай хотя бы, как страдают животные, кошки и собаки!
– Не забывай про птиц, – вставил Тай. Он взглянул на Сэма и добавил: – И про змей тоже.
Уже полусонный великан сказал мягко, не открывая глаз:
– Мундуруку, Орда, люди – все это ни при чем. Змеи всегда страдают. Мы обречены на это из-за слухов, обмана и невежества. Я думаю, мы бы так не мучались, если бы нас считали просто безногими ящерицами. Большинство людей не боится ящериц.
– Может быть, в этой доброй стране даже к змеям хорошо относятся, – сказал Оскар, желая его утешить.
– Может быть. – Великан тяжело вздохнул: – Некоторым из нас от рождения суждена более тяжелая участь, чем другим. Так устроена жизнь.
Следующее утро не прояснило, исполнятся ли здесь прогнозы Оскара о лучшей судьбе рептилий. Но началось оно вполне многообещающе. Им повстречался гном-фермер, который обрабатывал поле с несколькими сортами созревающих дынь. Он, казалось, был рад их видеть. Его ничуть не пугал их большой рост и необычная внешность. Наоборот, положив инструмент, он с распростертыми объятиями бросился их приветствовать.
У гнома была длинная узкая бело-оранжевая борода до пояса. Он был одет в комбинезон, странные, но очень удобные сандалии, рубашку с короткими рукавами, открывавшую его волосатые руки, и шляпу с широкими полями, защищавшую его голову от лучей оранжевого тропического солнца. Говорил он быстро, отрывисто, то и дело посмеиваясь.
– Хо, вот это компания! Хо-хи-хи, никогда не видел таких людей! Проходите, проходите! Вернее, хи-хи, подойдите поближе, ибо клянусь моими носками, даже самый маленький из вас не поместится в моем доме.
Словоохотливый жизнерадостный хозяин обвел их вокруг каменного домика с соломенной крышей. В аккуратном дворике, обнесенном забором, стоял длинный стол с лавочками на низких ножках. Когда путники уселись на землю, столешница как раз оказалась на нужном уровне.
– Миса! – крикнул смуглый гном в сторону дома. – У нас гости, хо-хо. Принеси нам поесть и выпить что-нибудь!
Отвернувшись, чтобы не видел хозяин, Какао скорчила гримасу.
– Фрукты очень вкусные, но если мне придется съесть еще хоть один из них, я точно расстанусь с одной из моих мифических девяти жизней.
– Мы должны быть вежливы, – понизив голос, сказал Оскар. – Просто откуси немного того, немного другого и хлебни, что он предложит. Ты что, хочешь вернуться в Красное королевство, чтобы каждый встречный лупил тебя по носу толстой палкой?
– Нет, – тихонько призналась Какао. – Думаю, надо быть благодарной. Есть вещи и похуже, чем когда тебя просят съесть слишком много вкусного.
– Хи-хи-ха-ха! – Супруга хозяина появилась с подносом, высоко поднятым в одной руке, и кувшином в другой. Это была розовощекая маленькая женщина, одетая в платье с передником и чепец – все оранжевых оттенков, конечно. Такого же цвета был и полный поднос снеди, который она поставила перед ними, и каждое следующее блюдо было украшено еще живее, чем предыдущее. В кувшине оказалось вино, вкусное и холодное. Глядя на такое обильное угощение, Какао не решилась спросить хозяев, нет ли у них молока.
– Меня зовут Тилгрик, – прохихикал хозяин, севший во главе стола. – Что привело такую необычную компанию на мою маленькую ферму, ха-ха-хо-хи-и?
Интересно, эти двое когда-нибудь перестают смеяться, подумала Макитти. Они всегда такие радушные в присутствии чужаков или здесь что-то посерьезнее? Не имея оснований для подозрений, она Могла только размышлять.
– Мы прибыли очень издалека, – сказала она толстенькому хозяину, – из страны, расположенной дальше Красного королевства.
– Так далеко! Но вы, хи-хи-хо, выжили в этой ужасной стране. Это чудесно, хи-хи! Оранжевое королевство вам покажется гораздо лучше, хо.
Сэм протянул огромное ведро, которое ему дали вместо красивых, но слишком для него маленьких бокалов. Внутри плескался оранжевый напиток.
– Мы уже это чувствуем.
– Хорошо, хорошо! – Тилгрик засмеялся, и его жена тихонько к нему присоединилась. – А что вам здесь нужно? Что бы это ни было, хо-хо, я уверен, вы это найдете. И не надо на меня так смотреть каждый раз, когда ждете от меня ответа. – Сэм тут же отвел глаза.
– Здесь нам ничего не нужно, – сказал Оскар, – ну разве что краткое гостеприимство. – Он поднял свой бокал. – И мы его уже нашли. Но, боюсь, нам придется еще долго идти за белым светом, который нам нужен.
– Белый свет? – Первый раз Тилгрик и его жена не засмеялись, обменявшись взглядами. – Это Оранжевое королевство. Вам и вправду, ха-ха-ха, еще далеко идти. Зачем утруждать себя поисками того, что так трудно представить и еще труднее найти? Оставайтесь здесь, в нашей стране, и вы всегда будете счастливы.
Цезарь заинтересовался.
– Вы хотите сказать, здесь каждый столь же доволен жизнью, как вы?
– Да нет! – Тилгрик хихикнул. – Наши соседи предоставили меня и Мису самим себе. Мы, ха-хи-хи-хо, своего рода изгои, потому что постоянно ворчим.
Оскар подумал, что ослышался.
– Вас считают ворчунами? Ну, если бы вы были кошки, тогда еще понятно. – Цезарь посмотрел на него угрожающе.
– Да, да, хо-хи! – Не переставая смеяться, Миса наполнила бокал Оскара.
– Тогда остальные какие же? – вслух спросил Тай.
– Сами увидите, хи-хи-хи. – Тилгрик покачал своим шишковатым носом и махнул куда-то на север. – Вон уже идет делегация с визитом. Наверное, другие видели, хо-хо-ха, как вы переправились, и поспешили разнести радостную весть.
– Да уж, радостную. – Оскар наелся, напился и согрелся в теплом влажном воздухе под мягкими лучами утреннего солнца. Ему с трудом удалось заставить себя улыбнуться, когда он посмотрел в сторону.
Через широкое непаханое поле к дому шли около сотни разгоряченных местных гномов, каждый был одет по-праздничному и очень возбужден. На ходу они истерично хохотали. Это было одно сплошное Движущееся и колышущееся море безудержного веселья, бьющего через край восторга и переполняющего все легкомыслия.
Оскар почувствовал, что волосы у него на загривке зашевелились совсем по-собачьи.
Впереди надвигающейся толпы шел человек ростом чуть повыше остальных. Он махал рукой, но слов его не было слышно из-за надрывающего животы хохота.
– Эй, там, хи-хо-хи, Тилгрик! Что это у тебя за суровые гости?
Хозяин наклонился и прошептал Оскару на ухо:
– Эта спутанная седая борода – Нугвот. Он местный представитель фермерской артели. Да, вести о вашем прибытии распространились очень быстро.
– Но как? – удивился Оскар. – Ведь вы и ваша жена – первые, кого мы встретили, переправившись через реку.
– Да, если вы не видели, это не значит, что другие не видели вас.
– Что-то мне это не нравится… – Оттолкнув от себя тарелку, полную оранжевых лакомств, Макитти резко встала из-за стола и вышла на открытое место у плетня. – Эти люди не очень большие, но их тут ужасно много.