Страница:
***
Спешившись, Д'Арван испытал легкое сожаление - так поправилось ему путешествовать по небу. Теперь он понимал, почему Хеллорин не желает терять своих скакунов. Но тут же эти мысли вылетели у него из головы, потому что к нему подбежала Эйлин и обняла так крепко, что чуть не задушила.
- Д'Арван! - кричала она. - Боги меня услышали! А Ориэлла вернулась с тобой? Почему она не приехала? У нее все в порядке?
- Да, насколько я знаю, - ответил Д'Арван. - Она вернулась вместе со мной, но в Нексисе мы.., расстались. - Плечи Эйлин печально поникли, и он торопливо прибавил:
- Но с ней две пантеры. Шиа очень преданное существо и не допустит, чтобы с Ориэллой что-то случилось.
Язур в это время радостно приветствовал Паррика. Внезапно послышалось громкое ржание, и дверь башни распахнулась. Искальда с грохотом пронеслась по мосту и потерлась мордой о шею своего брата.
- Вот это, я понимаю, встреча! - восхитился Паррик.
- Я думаю, ее можно сделать еще лучше, - с улыбкой сказал Д'Арван и дотронулся до талисмана, висевшего у него на груди. Под теплыми пальцами гладкий блестящий камень вспыхнул дымчато-серым светом, словно солнечный луч сквозь серебряные нити дождя. Отец дал его Д'Арвану перед отъездом, и в нем заключалась Древняя Магия, ядро и суть могущества Хеллорина. Сжимая камень в руке, Д'Анвар почувствовал, как его наполняет эта магия - странная и одновременно такая знакомая, словно она с рождения дремала у него в крови. Он сделал глубокий вдох и снял заклятие со скакунов, возвращая им человеческий облик.
Никто этого не ожидал, и Чайм, внезапно обнаружив, что у него стало две ноги вместо четырех, покачнулся и, не удержавшись, упал, но вставать не спешил. Он лежал, не открывая глаз, преисполненный невыразимой радости. Он уже и не чаял вновь стать человеком. Эфировидец провел рукой по траве, ощущая ставшими необыкновенно чуткими пальцами каждую травинку; осторожно открыв глаза, он увидел новый мир, полный красок и смысла. Звуки и запахи тоже стали иными.
- Чайм, как ты себя чувствуешь? - Язур и Паррик склонились над ним, и Эфировидец в первый момент не понял, кто из них это сказал. У обоих был одинаково озабоченный вид.
- Лучше некуда, - отвечал он с улыбкой. Они помогли ему встать, и Паррик, которому Чайм не раз спасал жизнь, с такой силой хлопнул его плечу, что он снова чуть не упал.
- Клянусь Чатаком, отлично, что ты опять с нами, старина! - воскликнул начальник кавалерии. - Без тебя было скучновато.
- Ага, тебе просто хотелось еще немного побыть Хозяином Табунов, поддразнил его Чайм.
Рядом смеялись и плакали, обнимая друг друга, Шианнат и Искальда. Эфировидец повернулся к Д'Арвану:
- Я не встречал тебя, будучи человеком, и знаю о тебе немного - только что ты друг Ориэллы. Но я в долгу перед тобой за то, что ты сделал для меня и Шианната с сестрой...
Его прервал топоток маленьких быстрых ног по мосту. Чайм обернулся и, к своему изумлению, увидел темноволосого мальчугана, а рядом с ним большого серого волка. Сына Ориэллы он узнал, хотя тот сильно изменился, Да это же Вульф! - вскричал Эфировидец и озадаченно посмотрел на Язура. - А чей же тогда мальчик? Мальчик подошел и подергал Язура за рукав.
- Пап, а пап...
- Что? - потрясение воскликнул Чайм. - Это твой? Язур покраснел как мак.
- Я... - Он беспомощно оглянулся на Эйлин.
- Чего ты на меня смотришь? - сказала Фея Озера. - Твой друг, ты ему и объясняй. А мне еще предстоит пережить немало приятных минут, когда Ориэлла узнает, что у нее есть брат.
Глава 20
ВСТРЕЧИ
Утро было серого цвета, моросил дождь. Ветер превратил озеро в грубую лепешку из олова. Стараясь не шуметь. Эйлин выскользнула из башни. Впрочем, вчера они засиделись за полночь, и теперь наверняка все спали как убитые из пушки не разбудишь. Только Эйлин так и не удалось заснуть, и сейчас ей казалось, что она одна на всем свете.
На мосту ветер неожиданно усилился, и она набросила на голову капюшон. Неподходящее утро для прогулок, но ей надо было успокоиться, и она надеялась, что Долина ей в этом поможет. И кроме того, ей требовалось о многом поразмыслить. Хотя что тут можно придумать? Язур уедет - и Вульф с Искальдой тоже. Он вернется на родину, и она никогда больше его не увидит. Она снова останется одна, уже во второй раз. И опять ребенок будет расти без отца, как было и с Ориэллой.
"Почему? - горестно вопрошала волшебница. - Ну почему мне так не везет?" После гибели Джеранта она и думать не хотела о новом муже, боясь пережить еще одну утрату. И как оказалось, правильно. Язур понравился ей в первый же день - между ними тогда словно вспыхнула какая-то искра, - но Эйлин запретила себе поддаваться этому чувству. Юному воину понадобилось два года, чтобы завоевать ее любовь, и, Ириана свидетельница, как же он был настойчив! Временами он казался Эйлин старше своих лет - он был сильный, умелый, надежный и всегда оставался спокойным, даже когда она бушевала или терзалась сомнениями... Он вернул ей молодость, он вернул ей годы, потраченные впустую, и она пошла за ним без оглядки и даже решилась родить еще одного ребенка...
Ох, Эйлин, какая же ты дура! Жалкая, старая, несчастная дура!
Было слишком сыро и ветрено. Плащ Эйлин насквозь промок и уже не спасал от холода. Волшебница укрылась под деревом и впервые заметила, что листья начинают желтеть. Да, кончилось лето.
Ну что ж, ей достанет мужества пережить и эту утрату. У нее по этой части богатая практика. Она не станет умолять Язура остаться - пусть идет своей дорогой. Она видела, какое у него было лицо этой ночью, видела его внутреннюю борьбу, которую он пытался скрыть. Но желание помочь Ориэлле, соблазн вновь оказаться в центре событий, вновь пуститься в странствия, такие манящие и увлекательные, оказался слишком велик. И разве можно его осуждать за это? Хоть они были вместе целых десять лет, все же он еще молод и жаждет многое сделать.
Зато у нее останется сын - и она станет воспитывать его не так, как Ориэллу. Она не повторит прежних ошибок. Он не будет страдать от того, что у него мрачная и нелюдимая мать. А она уговорит себя, что Язур, как и Джерант, умер и не воротится никогда. Кто знает, может, он когда-нибудь и вернется. Хотя с чего бы ему возвращаться? Он и так будет дома... Эйлин тяжело вздохнула и пошла назад в башню, готовясь проститься с Язуром навсегда.
***
Когда они уезжали, по-прежнему моросил дождь. Язур, разумеется, ехал последним. Он хотел сохранить в памяти каждую деталь того, что было построено им вместе с Эйлин, с помощью его мускулов и ее магии. "Это смешно, - убеждал он себя. - Расстаемся-то ненадолго. Когда все закончится, я снова вернусь домой, к Эйлин и Куррайну, и все будет по-прежнему".
Если тебя не убьют, - сказал ему внутренний голос. - Если после долгой разлуки ты не полюбишь юг с новой силой, устав от холодного и строгого севера. Если тебе не помешает еще тысяча и одна ерунда!
Хуже всего, что Эйлин не сделала ничего, чтобы его удержать. Если бы она плакала или умоляла остаться, у него хотя бы был повод вспылить, и уезжать было бы легче. Если бы она просто дала понять, что ей не все равно... Прожив с ней десять лет, он знал, что Эйлин страдает, но понимал, что она ни за что в этом не признается. Язур восхищался ее мужеством неудивительно, что у нее выросла такая дочь...
- Язур, ты едешь? - нетерпеливо окликнул его Паррик, и он со вздохом пошел к остальным. Трое ксандимцев держались вместе; они до последнего момента хотели остаться людьми. Эйлин торопливо передавала Д'Арвану последние приветы и наставления для Ориэллы. Она даже не взглянула на Язура, зато Чайм неожиданно подошел к нему.
- Напрасно ты это делаешь, - зашептал Эфировидец на ухо воину. Ориэлла и без тебя управится - один человек погоды не делает. Твое место здесь. Твое сердце здесь.
Язур только молча пожал плечами. Пора было двигаться в путь. Чайм, Шианнат и Искальда отошли в сторонку и превратились в лошадей. Куррайн, сидя на руках у матери, смотрел на них с открытым ртом.
Язур в последний раз обнял свое семейство.
- Я вернусь, - сказал он Эйлин. - Я вернусь как только смогу, даю клятву.
- Ну конечно, - фальшивым голосом ответила Эйлин. - Береги себя. И передай Ориэлле, что я ее люблю. - Она скривила губы в вымученной улыбке. И расскажи ей о брате - избавь меня от этой необходимости.
- Непременно, - заверил ее Язур. - И ты береги себя и Куррайна. - Ему казалось, что он разрывает свою душу надвое и одну половину оставляет здесь. Куррайн, еще слишком маленький, чтобы понять, что происходит, помахал отцу так же безмятежно, словно тот, как обычно, уходил на охоту.
Остальные ждали только его. Д'Арван подхватил Вульфа и положил его перед собой поперек лошади. И Чайм, и Вульф были одинаково этим недовольны, но другого способа не было. Эйлин потратила немало сил и слов, внушая Вульфу, который не хотел расставаться с бабушкой, что с матерью ему будет лучше и, кроме того, она, быть может, снимет заклятие. При этом она лишний раз убедилась, что он растет таким же несносным упрямцем, как его мать.
Паррик взгромоздился на Шианната - два Хозяина Табунов снова вместе. Начальник кавалерии усадил перед собой обмякшего Ваннора: Эйлин тоже не смогла помочь бывшему правителю Нексиса, и теперь оставалось только надеяться, что Ориэлла, более искушенная в искусстве врачевания, сумеет освободить его дух из добровольной тюрьмы.
Язур пошел по мокрой траве туда, где его терпеливо ждала Искальда. В последний раз взглянув на Эйлин, он вскочил на спину белой кобылы, но долго там не просидел. Искальда взвилась на дыбы, принялась вскидывать круп, отчаянно прыгать - и Язур, хоть и был наездником опытным, не смог удержаться. Меньше чем через минуту он валялся на земле, щедро осыпая Искальду отборнейшей бранью.
- Я думаю, она кое-что хотела тебе сообщить, - сухо сказал Паррик.
- И это "кое-что" ты без нее должен знать! - с улыбкой подхватил Д'Арван.
Язур поднялся на ноги и повернулся к Искальде, но она только прижала уши и оскалила зубы в лошадиной ухмылке.
- Если мне хотя бы на минуту покажется, что Ориэлле без тебя не справиться, я дам тебе знать, - сказал Паррик. - Клянусь штанами Чатака! Оставайся здесь, воин, и будь счастлив.
Язур кивнул, улыбаясь.
- Сердце подсказывало мне, что мне нужно остаться, но разум говорил, что мой долг - быть с вами. - На душе у него опять стало легко. - Я принимаю ваш совет, чего уж там! Ступайте, друзья мои, удачи вам. И поцелуйте за меня Ориэллу.
Язур протянул руки к Эйлин, и она бросилась ему в объятия. В Долине по-прежнему гулял холодный ветер и накрапывал дождь, но в эту минуту им обоим казалось, что выглянуло солнце. один человек погоды не делает. Твое место здесь. Твое сердце здесь.
Язур только молча пожал плечами Пора было двигаться в путь. Чайм, Шианнат и Искальда отошли в сторонку и превратились в лошадей. Куррайн, сидя на руках у матери, смотрел на них с открытым ртом.
Язур в последний раз обнял свое семейство.
- Я вернусь, - сказал он Эйлин. - Я вернусь как только смогу, даю клятву.
- Ну конечно, - фальшивым голосом ответила Эйлин. - Береги себя. И передай Ориэлле, что я ее люблю. - Она скривила губы в вымученной улыбке. И расскажи ей о брате - избавь меня от этой необходимости.
- Непременно, - заверил ее Язур. - И ты береги себя и Куррайна. - Ему казалось, что он разрывает свою душу надвое и одну половину оставляет здесь. Куррайн, еще слишком маленький, чтобы понять, что происходит, помахал отцу так же безмятежно, словно тот, как обычно, уходил на охоту.
Остальные ждали только его. Д'Арван подхватил Вульфа и положил его перед собой поперек лошади. И Чайм, и Вульф были одинаково этим недовольны, но другого способа не было. Эйлин потратила немало сил и слов, внушая Вульфу, который не хотел расставаться с бабушкой, что с матерью ему будет лучше и, кроме того, она, быть может, снимет заклятие. При этом она лишний раз убедилась, что он растет таким же несносным упрямцем, как его мать.
Паррик взгромоздился на Шианната - два Хозяина Табунов снова вместе. Начальник кавалерии усадил перед собой обмякшего Ваннора: Эйлин тоже не смогла помочь бывшему правителю Нексиса, и теперь оставалось только надеяться, что Ориэлла, более искушенная в искусстве врачевания, сумеет освободить его дух из добровольной тюрьмы.
Язур пошел по мокрой траве туда, где его терпеливо ждала Искальда. В последний раз взглянув на Эйлин, он вскочил на спину белой кобылы, но долго там не просидел. Искальда взвилась на дыбы, принялась вскидывать круп, отчаянно прыгать - и Язур, хоть и был наездником опытным, не смог удержаться. Меньше чем через минуту он валялся на земле, щедро осыпая Искальду отборнейшей бранью.
- Я думаю, она кое-что хотела тебе сообщить, - сухо сказал Паррик.
- И это "кое-что" ты без нее должен знать! - с улыбкой подхватил Д'Арван.
Язур поднялся на ноги и повернулся к Искальде, но она только прижала уши и оскалила зубы в лошадиной ухмылке.
- Если мне хотя бы на минуту покажется, что Ориэлле без тебя не справиться, я дам тебе знать, - сказал Паррик. - Клянусь штанами Чатака! Оставайся здесь, воин, и будь счастлив.
Язур кивнул, улыбаясь.
- Сердце подсказывало мне, что мне нужно остаться, но разум говорил, что мой долг - быть с вами. - На душе у пего опять стало легко. - Я принимаю ваш совет, чего уж там! Ступайте, друзья мои, удачи вам. И поцелуйте за меня Ориэллу.
Язур протянул руки к Эйлин, и она бросилась ему в объятия. В Долине по-прежнему гулял холодный ветер и накрапывал дождь, но в эту минуту им обоим казалось, что выглянуло солнце.
***
Ориэлла открыла глаза. Еще мгновение назад она была Меж Двух Миров и сражалась с Владыкой Мертвых. Потом она начала узнавать обстановку и сообразила, что вновь находится у контрабандистов - только не в своей комнате. Каждая клеточка тела, исколотого обломками взорвавшегося Камня, невыносимо болела. В ногах у нее лежало что-то теплое и тяжелое - это оказалась Шиа. Хану тоже был рядом. Повернув голову, она увидела, что на соседней кровати сидит Форрал, а с другой стороны - Гринц. "Почетный караул, - подумала она. - Прекрасно!" Волшебница посмотрела вверх и убедилась, что ястреб, ради которого она рисковала жизнью, тоже здесь, на спинке кровати. В тот же миг подспудное напряжение покинуло ее, и она снова заснула, успокоенная.
Когда Ориэлла проснулась опять, рядом сидела Занна. - Ну наконец-то! воскликнула она, улыбаясь. - Я уже думала, что ты будешь спать лет сто. Даже твои верные кошки не выдержали и отправились на охоту. - Занна помолчала, и на лице ее появилось хорошо знакомое Ориэлле выражение "умру, но сделаю". - А теперь, - твердо сказала она, - я хочу услышать обо всем, начиная с твоего возвращения и кончая тем, что произошло вчера у Камня. Я поверила тебе на слово, когда ты сказала мне, что тебе необходимо туда пойти, но сейчас ты вернулась и будь добра рассказать поподробнее. Мне нужно знать все. Почему Финбарр такой молчаливый? Что случилось с Анваром, который сам на себя не похож? Почему у вас такие странные отношения? - Она наморщила лоб. - Насколько мне известно, Камень стоял здесь еще до катаклизма - и вот являешься ты и стираешь с лица земли не только его, но и весь холм. - Занна м молчала, ожидая ответа.
Ориэлла вздохнула:
- Ох, Занна, даже не знаю, с чего начать... Больше часа потребовалось ей, чтобы рассказать обо всех событиях. Занна слушала молча, хотя Ориэлла видела, что иногда ей ужасно хочется ее перебить. Выслушав волшебницу до конца, пиратка задумчиво присвистнула.
- Невероятно! Ориэлла... - Она наклонилась ближе и, положив руку ей на плечо, тихо спросила:
- Эта история с Анваром и Форралом.., как ты думаешь, не могло ли и с моим отцом произойти нечто похожее?
- А почему ты спрашиваешь?
- Понимаешь... - И Занна рассказала Ориэлле, как был отравлен Ваннор и как потом его каким-то таинственным способом вылечила эта загадочная старуха. - А после этого он изменился, - с горечью добавила она, - Мне трудно это объяснить, только он перестал быть прежним. - Занна помолчала и осторожно спросила:
- Ориэлла, может быть, этой старухой была Элизеф? И если да, то что, по-твоему, она сделала с отцом?
Ориэлла нахмурилась:
- Может быть, Занна. Во всяком случае, это весьма вероятно. А вот что она сделала с Ваннором, не могу тебе сказать, потому что не знаю. Судя по твоему описанию, какая-то замена произошла, но не так, как с Анваром. Тут что-то другое. Но что бы ни случилось, все это очень скверно.
- Если он еще жив, - пробормотала Занна, - мне, пожалуй, придется рискнуть...
***
Наверное, насчет ястреба она ошибалась. Когда Ориэлла проснулась в третий раз и обнаружила, что птицы нет, она испытала горькое разочарование. Она была так уверена... "А с чего собственно? - язвительно спросила себя волшебница. - Просто это было единственное живое существо поблизости, а Анвар вернулся с тобой. И ястреб, казалось, умер, а потом снова ожил... Нет, ты все-таки дура! Разве возможно, чтобы человеческий дух занял тело птицы?" Но потом Ориэлла подумала о ксандимцах, о Вульфе, о Маре в обличье Единорога... А чем хуже ястреб?
- Ты не знаешь, куда подевался сокол? - спросила Ориэлла у Эмми, когда та пришла ее будить. Гринц с Форралом уже проснулись.
Эмми помрачнела.
- Прости, - сказала она. - Я решила отнести его на кухню, чтобы покормить, а он вдруг вырвался и улетел. Он полетел в сторону моря.
Ориэлла отвернулась, чтобы Эмми не видела ее лица. Ну что ж, значит, не судьба. Значит, это был не Анвар. Ориэлла выдавила из себя кривую улыбку и вновь повернулась к девушке.
- Не расстраивайся, Эмми, наверное, ему лучше на свободе.
В комнате ее уже ждал Форрал. Холодные голубые глаза Анвара гневно сверкали, и, увидев их, Ориэлла на мгновение пожалела, что не осталась в загробном мире.
- Хотелось бы знать, что за идиотские штучки ты то и дело выкидываешь? - Форрал расхаживал по комнате, не в силах скрыть свою злость. Да он и не собирался ее скрывать. - Ты чуть нас всех не угробила!
- По-моему, - возразила Ориэлла, - совершенно очевидно, что ты сам во всем виноват. Я тебя туда не звала. А если тебе так уж хочется знать, что я там делала, так вот: я пыталась выяснить, где сейчас Элизеф - И для этого надо было впадать в транс и лежать трупом? Неужели нельзя было просто заглянуть в волшебный кристалл, как это принято у вас, чародеев?
- Нельзя! - неожиданно для себя самой заорала Ориэлла. - Это было невозможно по многим причинам! Ты не чародей и понятия не имеешь о таких вещах, так что не лезь со своими советами! Анвар бы на твоем месте понял...
Эти слова легли между ними словно обоюдоострый меч.
- А, так вот о чем ты все время терзаешься - опять этот проклятый Анвар! - прорычал Форрал. - Может быть, ты просто хотела отправиться за ним на тот свет?
- Может быть, - спокойно ответила Ориэлла. - Когда ты умер, я тоже не хотела жить.
- Что? - Форрал перестал расхаживать по комнате и уставился на нее.
- Это правда, - сказала Ориэлла. - Я едва не утопилась в тот день, а потом все время шла навстречу любой опасности в надежде погибнуть. Меня остановил Анвар - и он охранял меня и берег, пока я не пришла в себя.
- Что ж, я надеюсь, ты не орала на него так, как орешь на меня, когда я делаю то же самое.
Ориэлла уставилась на него с разинутым ртом и долго молчала. Гнев ее постепенно угас.
- Проклятие! - сказала она угрюмо. - Ты угадал. На самом деле ему от меня здорово доставалось.
- Одно утешение, - пробормотал меченосец и отвернулся, чтобы она не могла видеть его лица.
- Что? - Ориэлла подумала, что она ослышалась. - Какого дьявола ты такое несешь?
Форрал резко обернулся, и глаза его сверкнули.
- Да такого, что я тебя к нему смертельно ревную! Этот сукин сын с тобой спал, ты его любила... - В три шага преодолев разделявшее их расстояние, он крепко обхватил волшебницу за плечи и закрыл ей рот долгим поцелуем.
Первое мгновение Ориэлла пыталась сопротивляться, а потом перестала. Форрал подхватил ее на руки и понес на кровать. С торжествующим смехом она притянула его к себе, и стена, все это время стоявшая между ними, наконец рухнула. Не успели стихнуть отголоски первого бурного порыва, как они снова занялись любовью - на этот раз нежно и трепетно.
Потом они долго лежали, обнявшись. Форрал испытующе взглянул на Ориэллу, и ее тронули слезы, блеснувшие в васильковых глазах Анвара.
- Значит, тебе не все равно, - прошептал воин. Ориэлла томно вздохнула.
- Дурак несчастный, - ласково сказала она. - Ты еще сомневался...
***
В дверь барабанили. Ориэлла перевернулась на другой бок и жалобно застонала, недовольная тем, что ее отрывают от сладких грез.
- Уходите! - крикнула она.
- Проснись! - Это была Занна. - Скорее! Ты только посмотри, кто к нам приехал! Д'Арван, Паррик, Чайм и... - Ее голос дрогнул. - Ориэлла, они привезли папу!
Ориэлла как молния вскочила с кровати. Форрал едва не сшиб ее, тоже устремившись на зов. Когда они распахнули дверь, на лице Занны появилось весьма странное выражение.
- Я, конечно, сама просила вас поторопиться, - сказала она наконец, но все же у вас еще есть время одеться
***
Ориэлла вошла в большую пещеру, увидела Чайма - и от радости сердце едва не выпрыгнуло у нее из груди. Они не заплакали и не засмеялись только крепко обнялись, радуясь встрече.
- Я уже и не чаяла вновь заглянуть в твои человеческие глаза, - тихо сказала Ориэлла. - И это целиком моя вина - я не смогла овладеть Мечом и потеряла власть над фаэри.
- Нет, - возразил Эфировидец. - Не вини себя. Просто Хеллорин не видит в нас ничего человеческого. Хорошо еще, что его сын оказался значительнее и просвещеннее его папаши, - добавил он. - Это ему мы обязаны свободой. Чайм оглянулся и повел Ориэллу туда, где в темном углу застенчиво пряталась какая-то серая тень. - Кое-кто, - загадочно пояснил он, - хочет с тобой поговорить.
У Ориэллы замерло сердце.
- Вульф? - прошептала она. - Вульф? - И тут же отчетливо услышала мысленный голос:
- Мама?
Странная интонация этого голоса насторожила ее, и Ориэлла порадовалась, что мысленное общение позволяет им уединиться в набитой людьми пещере.
- Вульф, я ужасно рада тебя видеть, - мягко сказала она. Волшебница хотела броситься к сыну и обнять его, но что-то ее удерживало - Я тебя не помню. - Волчонок смотрел на нее с недоверием. - Бабушка сказала, что я должен сюда поехать, но мне здесь не нравится.
Ориэлла почувствовала себя беспомощной и слабой. По выражению ее лица Чайм догадался о том, что произошло.
- Дай ему время, Ориэлла, - мягко сказал он. - Здесь все слишком непривычное. Вам обоим предстоит заново узнавать друг друга.
Благодарю вас, боги, за доброту и мудрость Эфировидца - он настоящий, друг. И он, несомненно, прав.
- Мне очень жаль, что тебе здесь не нравится, - серьезно сказала она Вульфу. - Всегда тяжело отрываться от дома - особенно в первый раз.
- Не похоже, чтобы тебе было тяжело. Ты меня бросила! Волчонок метнулся к двери и едва не сшиб с ног Форрала, который как раз входил.
- Гром и молния! - пробурчал меченосец. - Что это было?
- Это невоспитанное создание, - ответила Ориэлла, скорчив ему рожу, твой родной сын.
Форрал так и застыл на месте.
; - Великий Чатак, спаси нас! Тебя я мог отлупить, но как, скажите на милость, я буду драть волка?!
Чайм внимательно разглядывал знакомую фигуру спутника Ориэллы. Что-то в нем было не то... Он быстро включил Второе зрение и обнаружил, что аура у этого человека совершенно другая, чем была у Анвара. Пораженный этим открытием, Эфировидец забыл о тактичности.
- Это не Анвар! - выдохнул он.
Шианнат посмотрел на него как на ненормального.
- Я вижу, лошадиные мозги у тебя так и остались. Что ты несешь? Ясное дело, это Анвар!
Меченосец взглянул прямо в глаза Шианнату и сказал:
- Он прав. Я не Анвар. Меня зовут Форрал. Ну спасибо тебе, Форрал! Так деликатно все изложил! Дурень проклятый! Ориэлла закрыла лицо руками и разрыдалась.
***
За эту ночь Геван устал до предела, но зато сильный ветер быстро донес его до Норберта. Он утер рукавом воспаленные слезящиеся глаза и мрачно усмехнулся. Кажется, сами боги поддерживают его. Он еще покажет, где раки зимуют, и этой сучке с замашками атаманши, и этому сопляку Янису, который ей во всем потакает! Нет, он не предводитель, до отца ему далеко!
Геван уверенно вел свое маленькое суденышко мимо рыбацких лодок, столпившихся у пристани. В карманах его позвякивали украденные золотые монеты. Их хватит, чтобы добраться до Нексиса, а там он поговорит с господином Пендралом, и ему больше не придется думать о деньгах.
Глава 21
ДРЕВНЯЯ МАГИЯ
Кошмар возвращался снова и снова. Ваннор беспокойно ворочался и просыпался со страшным криком. Крики на улице. Вой рожков приближается. Фаэри летят в Нексис, чтобы отомстить. Он подбегает к, окну. Звонит колокол.
По двору в панике мечется челядь. "В дом, все в дом! - кричит Ваннор. - Ступайте в дом и не высовывайтесь!" Схватив меч, он сбегает по лестнице, радуясь, что Дульсина ушла от него. В Вайвернесс она в безопасности.
Он видит, как фаэри кружатся над городом. Рожки звучат теперь зловеще. По стенам Академии пробегают искры. В разных концах города вспыхивают пожары. Вой рожков тонет в человеческих криках.
Ваннор бежит по горящим улицам, оскальзываясь в лужах крови. Он видит мужчину, разрубленного пополам, видит девочку, потерявшую мать, и женщину, у которой украли детей. Видит парнишку, выбегающего из горящего дома. Сцены человеческих страданий следуют одна за другой, и фаэри мчатся по улицам Нексиса.
Откуда ни возьмись появляется чей-то сверкающий меч, и голубоглазая фаэри падает наземь, истекая золотой кровью. Дети подбегают к матери. Высокий владелец меча, чье лицо Ваннор почему-то не может разглядеть, сбрасывает с себя плащ, и накрывает им горящего юношу. Тот поднимается, исцеленный.
Спешившись, Д'Арван испытал легкое сожаление - так поправилось ему путешествовать по небу. Теперь он понимал, почему Хеллорин не желает терять своих скакунов. Но тут же эти мысли вылетели у него из головы, потому что к нему подбежала Эйлин и обняла так крепко, что чуть не задушила.
- Д'Арван! - кричала она. - Боги меня услышали! А Ориэлла вернулась с тобой? Почему она не приехала? У нее все в порядке?
- Да, насколько я знаю, - ответил Д'Арван. - Она вернулась вместе со мной, но в Нексисе мы.., расстались. - Плечи Эйлин печально поникли, и он торопливо прибавил:
- Но с ней две пантеры. Шиа очень преданное существо и не допустит, чтобы с Ориэллой что-то случилось.
Язур в это время радостно приветствовал Паррика. Внезапно послышалось громкое ржание, и дверь башни распахнулась. Искальда с грохотом пронеслась по мосту и потерлась мордой о шею своего брата.
- Вот это, я понимаю, встреча! - восхитился Паррик.
- Я думаю, ее можно сделать еще лучше, - с улыбкой сказал Д'Арван и дотронулся до талисмана, висевшего у него на груди. Под теплыми пальцами гладкий блестящий камень вспыхнул дымчато-серым светом, словно солнечный луч сквозь серебряные нити дождя. Отец дал его Д'Арвану перед отъездом, и в нем заключалась Древняя Магия, ядро и суть могущества Хеллорина. Сжимая камень в руке, Д'Анвар почувствовал, как его наполняет эта магия - странная и одновременно такая знакомая, словно она с рождения дремала у него в крови. Он сделал глубокий вдох и снял заклятие со скакунов, возвращая им человеческий облик.
Никто этого не ожидал, и Чайм, внезапно обнаружив, что у него стало две ноги вместо четырех, покачнулся и, не удержавшись, упал, но вставать не спешил. Он лежал, не открывая глаз, преисполненный невыразимой радости. Он уже и не чаял вновь стать человеком. Эфировидец провел рукой по траве, ощущая ставшими необыкновенно чуткими пальцами каждую травинку; осторожно открыв глаза, он увидел новый мир, полный красок и смысла. Звуки и запахи тоже стали иными.
- Чайм, как ты себя чувствуешь? - Язур и Паррик склонились над ним, и Эфировидец в первый момент не понял, кто из них это сказал. У обоих был одинаково озабоченный вид.
- Лучше некуда, - отвечал он с улыбкой. Они помогли ему встать, и Паррик, которому Чайм не раз спасал жизнь, с такой силой хлопнул его плечу, что он снова чуть не упал.
- Клянусь Чатаком, отлично, что ты опять с нами, старина! - воскликнул начальник кавалерии. - Без тебя было скучновато.
- Ага, тебе просто хотелось еще немного побыть Хозяином Табунов, поддразнил его Чайм.
Рядом смеялись и плакали, обнимая друг друга, Шианнат и Искальда. Эфировидец повернулся к Д'Арвану:
- Я не встречал тебя, будучи человеком, и знаю о тебе немного - только что ты друг Ориэллы. Но я в долгу перед тобой за то, что ты сделал для меня и Шианната с сестрой...
Его прервал топоток маленьких быстрых ног по мосту. Чайм обернулся и, к своему изумлению, увидел темноволосого мальчугана, а рядом с ним большого серого волка. Сына Ориэллы он узнал, хотя тот сильно изменился, Да это же Вульф! - вскричал Эфировидец и озадаченно посмотрел на Язура. - А чей же тогда мальчик? Мальчик подошел и подергал Язура за рукав.
- Пап, а пап...
- Что? - потрясение воскликнул Чайм. - Это твой? Язур покраснел как мак.
- Я... - Он беспомощно оглянулся на Эйлин.
- Чего ты на меня смотришь? - сказала Фея Озера. - Твой друг, ты ему и объясняй. А мне еще предстоит пережить немало приятных минут, когда Ориэлла узнает, что у нее есть брат.
Глава 20
ВСТРЕЧИ
Утро было серого цвета, моросил дождь. Ветер превратил озеро в грубую лепешку из олова. Стараясь не шуметь. Эйлин выскользнула из башни. Впрочем, вчера они засиделись за полночь, и теперь наверняка все спали как убитые из пушки не разбудишь. Только Эйлин так и не удалось заснуть, и сейчас ей казалось, что она одна на всем свете.
На мосту ветер неожиданно усилился, и она набросила на голову капюшон. Неподходящее утро для прогулок, но ей надо было успокоиться, и она надеялась, что Долина ей в этом поможет. И кроме того, ей требовалось о многом поразмыслить. Хотя что тут можно придумать? Язур уедет - и Вульф с Искальдой тоже. Он вернется на родину, и она никогда больше его не увидит. Она снова останется одна, уже во второй раз. И опять ребенок будет расти без отца, как было и с Ориэллой.
"Почему? - горестно вопрошала волшебница. - Ну почему мне так не везет?" После гибели Джеранта она и думать не хотела о новом муже, боясь пережить еще одну утрату. И как оказалось, правильно. Язур понравился ей в первый же день - между ними тогда словно вспыхнула какая-то искра, - но Эйлин запретила себе поддаваться этому чувству. Юному воину понадобилось два года, чтобы завоевать ее любовь, и, Ириана свидетельница, как же он был настойчив! Временами он казался Эйлин старше своих лет - он был сильный, умелый, надежный и всегда оставался спокойным, даже когда она бушевала или терзалась сомнениями... Он вернул ей молодость, он вернул ей годы, потраченные впустую, и она пошла за ним без оглядки и даже решилась родить еще одного ребенка...
Ох, Эйлин, какая же ты дура! Жалкая, старая, несчастная дура!
Было слишком сыро и ветрено. Плащ Эйлин насквозь промок и уже не спасал от холода. Волшебница укрылась под деревом и впервые заметила, что листья начинают желтеть. Да, кончилось лето.
Ну что ж, ей достанет мужества пережить и эту утрату. У нее по этой части богатая практика. Она не станет умолять Язура остаться - пусть идет своей дорогой. Она видела, какое у него было лицо этой ночью, видела его внутреннюю борьбу, которую он пытался скрыть. Но желание помочь Ориэлле, соблазн вновь оказаться в центре событий, вновь пуститься в странствия, такие манящие и увлекательные, оказался слишком велик. И разве можно его осуждать за это? Хоть они были вместе целых десять лет, все же он еще молод и жаждет многое сделать.
Зато у нее останется сын - и она станет воспитывать его не так, как Ориэллу. Она не повторит прежних ошибок. Он не будет страдать от того, что у него мрачная и нелюдимая мать. А она уговорит себя, что Язур, как и Джерант, умер и не воротится никогда. Кто знает, может, он когда-нибудь и вернется. Хотя с чего бы ему возвращаться? Он и так будет дома... Эйлин тяжело вздохнула и пошла назад в башню, готовясь проститься с Язуром навсегда.
***
Когда они уезжали, по-прежнему моросил дождь. Язур, разумеется, ехал последним. Он хотел сохранить в памяти каждую деталь того, что было построено им вместе с Эйлин, с помощью его мускулов и ее магии. "Это смешно, - убеждал он себя. - Расстаемся-то ненадолго. Когда все закончится, я снова вернусь домой, к Эйлин и Куррайну, и все будет по-прежнему".
Если тебя не убьют, - сказал ему внутренний голос. - Если после долгой разлуки ты не полюбишь юг с новой силой, устав от холодного и строгого севера. Если тебе не помешает еще тысяча и одна ерунда!
Хуже всего, что Эйлин не сделала ничего, чтобы его удержать. Если бы она плакала или умоляла остаться, у него хотя бы был повод вспылить, и уезжать было бы легче. Если бы она просто дала понять, что ей не все равно... Прожив с ней десять лет, он знал, что Эйлин страдает, но понимал, что она ни за что в этом не признается. Язур восхищался ее мужеством неудивительно, что у нее выросла такая дочь...
- Язур, ты едешь? - нетерпеливо окликнул его Паррик, и он со вздохом пошел к остальным. Трое ксандимцев держались вместе; они до последнего момента хотели остаться людьми. Эйлин торопливо передавала Д'Арвану последние приветы и наставления для Ориэллы. Она даже не взглянула на Язура, зато Чайм неожиданно подошел к нему.
- Напрасно ты это делаешь, - зашептал Эфировидец на ухо воину. Ориэлла и без тебя управится - один человек погоды не делает. Твое место здесь. Твое сердце здесь.
Язур только молча пожал плечами. Пора было двигаться в путь. Чайм, Шианнат и Искальда отошли в сторонку и превратились в лошадей. Куррайн, сидя на руках у матери, смотрел на них с открытым ртом.
Язур в последний раз обнял свое семейство.
- Я вернусь, - сказал он Эйлин. - Я вернусь как только смогу, даю клятву.
- Ну конечно, - фальшивым голосом ответила Эйлин. - Береги себя. И передай Ориэлле, что я ее люблю. - Она скривила губы в вымученной улыбке. И расскажи ей о брате - избавь меня от этой необходимости.
- Непременно, - заверил ее Язур. - И ты береги себя и Куррайна. - Ему казалось, что он разрывает свою душу надвое и одну половину оставляет здесь. Куррайн, еще слишком маленький, чтобы понять, что происходит, помахал отцу так же безмятежно, словно тот, как обычно, уходил на охоту.
Остальные ждали только его. Д'Арван подхватил Вульфа и положил его перед собой поперек лошади. И Чайм, и Вульф были одинаково этим недовольны, но другого способа не было. Эйлин потратила немало сил и слов, внушая Вульфу, который не хотел расставаться с бабушкой, что с матерью ему будет лучше и, кроме того, она, быть может, снимет заклятие. При этом она лишний раз убедилась, что он растет таким же несносным упрямцем, как его мать.
Паррик взгромоздился на Шианната - два Хозяина Табунов снова вместе. Начальник кавалерии усадил перед собой обмякшего Ваннора: Эйлин тоже не смогла помочь бывшему правителю Нексиса, и теперь оставалось только надеяться, что Ориэлла, более искушенная в искусстве врачевания, сумеет освободить его дух из добровольной тюрьмы.
Язур пошел по мокрой траве туда, где его терпеливо ждала Искальда. В последний раз взглянув на Эйлин, он вскочил на спину белой кобылы, но долго там не просидел. Искальда взвилась на дыбы, принялась вскидывать круп, отчаянно прыгать - и Язур, хоть и был наездником опытным, не смог удержаться. Меньше чем через минуту он валялся на земле, щедро осыпая Искальду отборнейшей бранью.
- Я думаю, она кое-что хотела тебе сообщить, - сухо сказал Паррик.
- И это "кое-что" ты без нее должен знать! - с улыбкой подхватил Д'Арван.
Язур поднялся на ноги и повернулся к Искальде, но она только прижала уши и оскалила зубы в лошадиной ухмылке.
- Если мне хотя бы на минуту покажется, что Ориэлле без тебя не справиться, я дам тебе знать, - сказал Паррик. - Клянусь штанами Чатака! Оставайся здесь, воин, и будь счастлив.
Язур кивнул, улыбаясь.
- Сердце подсказывало мне, что мне нужно остаться, но разум говорил, что мой долг - быть с вами. - На душе у него опять стало легко. - Я принимаю ваш совет, чего уж там! Ступайте, друзья мои, удачи вам. И поцелуйте за меня Ориэллу.
Язур протянул руки к Эйлин, и она бросилась ему в объятия. В Долине по-прежнему гулял холодный ветер и накрапывал дождь, но в эту минуту им обоим казалось, что выглянуло солнце. один человек погоды не делает. Твое место здесь. Твое сердце здесь.
Язур только молча пожал плечами Пора было двигаться в путь. Чайм, Шианнат и Искальда отошли в сторонку и превратились в лошадей. Куррайн, сидя на руках у матери, смотрел на них с открытым ртом.
Язур в последний раз обнял свое семейство.
- Я вернусь, - сказал он Эйлин. - Я вернусь как только смогу, даю клятву.
- Ну конечно, - фальшивым голосом ответила Эйлин. - Береги себя. И передай Ориэлле, что я ее люблю. - Она скривила губы в вымученной улыбке. И расскажи ей о брате - избавь меня от этой необходимости.
- Непременно, - заверил ее Язур. - И ты береги себя и Куррайна. - Ему казалось, что он разрывает свою душу надвое и одну половину оставляет здесь. Куррайн, еще слишком маленький, чтобы понять, что происходит, помахал отцу так же безмятежно, словно тот, как обычно, уходил на охоту.
Остальные ждали только его. Д'Арван подхватил Вульфа и положил его перед собой поперек лошади. И Чайм, и Вульф были одинаково этим недовольны, но другого способа не было. Эйлин потратила немало сил и слов, внушая Вульфу, который не хотел расставаться с бабушкой, что с матерью ему будет лучше и, кроме того, она, быть может, снимет заклятие. При этом она лишний раз убедилась, что он растет таким же несносным упрямцем, как его мать.
Паррик взгромоздился на Шианната - два Хозяина Табунов снова вместе. Начальник кавалерии усадил перед собой обмякшего Ваннора: Эйлин тоже не смогла помочь бывшему правителю Нексиса, и теперь оставалось только надеяться, что Ориэлла, более искушенная в искусстве врачевания, сумеет освободить его дух из добровольной тюрьмы.
Язур пошел по мокрой траве туда, где его терпеливо ждала Искальда. В последний раз взглянув на Эйлин, он вскочил на спину белой кобылы, но долго там не просидел. Искальда взвилась на дыбы, принялась вскидывать круп, отчаянно прыгать - и Язур, хоть и был наездником опытным, не смог удержаться. Меньше чем через минуту он валялся на земле, щедро осыпая Искальду отборнейшей бранью.
- Я думаю, она кое-что хотела тебе сообщить, - сухо сказал Паррик.
- И это "кое-что" ты без нее должен знать! - с улыбкой подхватил Д'Арван.
Язур поднялся на ноги и повернулся к Искальде, но она только прижала уши и оскалила зубы в лошадиной ухмылке.
- Если мне хотя бы на минуту покажется, что Ориэлле без тебя не справиться, я дам тебе знать, - сказал Паррик. - Клянусь штанами Чатака! Оставайся здесь, воин, и будь счастлив.
Язур кивнул, улыбаясь.
- Сердце подсказывало мне, что мне нужно остаться, но разум говорил, что мой долг - быть с вами. - На душе у пего опять стало легко. - Я принимаю ваш совет, чего уж там! Ступайте, друзья мои, удачи вам. И поцелуйте за меня Ориэллу.
Язур протянул руки к Эйлин, и она бросилась ему в объятия. В Долине по-прежнему гулял холодный ветер и накрапывал дождь, но в эту минуту им обоим казалось, что выглянуло солнце.
***
Ориэлла открыла глаза. Еще мгновение назад она была Меж Двух Миров и сражалась с Владыкой Мертвых. Потом она начала узнавать обстановку и сообразила, что вновь находится у контрабандистов - только не в своей комнате. Каждая клеточка тела, исколотого обломками взорвавшегося Камня, невыносимо болела. В ногах у нее лежало что-то теплое и тяжелое - это оказалась Шиа. Хану тоже был рядом. Повернув голову, она увидела, что на соседней кровати сидит Форрал, а с другой стороны - Гринц. "Почетный караул, - подумала она. - Прекрасно!" Волшебница посмотрела вверх и убедилась, что ястреб, ради которого она рисковала жизнью, тоже здесь, на спинке кровати. В тот же миг подспудное напряжение покинуло ее, и она снова заснула, успокоенная.
Когда Ориэлла проснулась опять, рядом сидела Занна. - Ну наконец-то! воскликнула она, улыбаясь. - Я уже думала, что ты будешь спать лет сто. Даже твои верные кошки не выдержали и отправились на охоту. - Занна помолчала, и на лице ее появилось хорошо знакомое Ориэлле выражение "умру, но сделаю". - А теперь, - твердо сказала она, - я хочу услышать обо всем, начиная с твоего возвращения и кончая тем, что произошло вчера у Камня. Я поверила тебе на слово, когда ты сказала мне, что тебе необходимо туда пойти, но сейчас ты вернулась и будь добра рассказать поподробнее. Мне нужно знать все. Почему Финбарр такой молчаливый? Что случилось с Анваром, который сам на себя не похож? Почему у вас такие странные отношения? - Она наморщила лоб. - Насколько мне известно, Камень стоял здесь еще до катаклизма - и вот являешься ты и стираешь с лица земли не только его, но и весь холм. - Занна м молчала, ожидая ответа.
Ориэлла вздохнула:
- Ох, Занна, даже не знаю, с чего начать... Больше часа потребовалось ей, чтобы рассказать обо всех событиях. Занна слушала молча, хотя Ориэлла видела, что иногда ей ужасно хочется ее перебить. Выслушав волшебницу до конца, пиратка задумчиво присвистнула.
- Невероятно! Ориэлла... - Она наклонилась ближе и, положив руку ей на плечо, тихо спросила:
- Эта история с Анваром и Форралом.., как ты думаешь, не могло ли и с моим отцом произойти нечто похожее?
- А почему ты спрашиваешь?
- Понимаешь... - И Занна рассказала Ориэлле, как был отравлен Ваннор и как потом его каким-то таинственным способом вылечила эта загадочная старуха. - А после этого он изменился, - с горечью добавила она, - Мне трудно это объяснить, только он перестал быть прежним. - Занна помолчала и осторожно спросила:
- Ориэлла, может быть, этой старухой была Элизеф? И если да, то что, по-твоему, она сделала с отцом?
Ориэлла нахмурилась:
- Может быть, Занна. Во всяком случае, это весьма вероятно. А вот что она сделала с Ваннором, не могу тебе сказать, потому что не знаю. Судя по твоему описанию, какая-то замена произошла, но не так, как с Анваром. Тут что-то другое. Но что бы ни случилось, все это очень скверно.
- Если он еще жив, - пробормотала Занна, - мне, пожалуй, придется рискнуть...
***
Наверное, насчет ястреба она ошибалась. Когда Ориэлла проснулась в третий раз и обнаружила, что птицы нет, она испытала горькое разочарование. Она была так уверена... "А с чего собственно? - язвительно спросила себя волшебница. - Просто это было единственное живое существо поблизости, а Анвар вернулся с тобой. И ястреб, казалось, умер, а потом снова ожил... Нет, ты все-таки дура! Разве возможно, чтобы человеческий дух занял тело птицы?" Но потом Ориэлла подумала о ксандимцах, о Вульфе, о Маре в обличье Единорога... А чем хуже ястреб?
- Ты не знаешь, куда подевался сокол? - спросила Ориэлла у Эмми, когда та пришла ее будить. Гринц с Форралом уже проснулись.
Эмми помрачнела.
- Прости, - сказала она. - Я решила отнести его на кухню, чтобы покормить, а он вдруг вырвался и улетел. Он полетел в сторону моря.
Ориэлла отвернулась, чтобы Эмми не видела ее лица. Ну что ж, значит, не судьба. Значит, это был не Анвар. Ориэлла выдавила из себя кривую улыбку и вновь повернулась к девушке.
- Не расстраивайся, Эмми, наверное, ему лучше на свободе.
В комнате ее уже ждал Форрал. Холодные голубые глаза Анвара гневно сверкали, и, увидев их, Ориэлла на мгновение пожалела, что не осталась в загробном мире.
- Хотелось бы знать, что за идиотские штучки ты то и дело выкидываешь? - Форрал расхаживал по комнате, не в силах скрыть свою злость. Да он и не собирался ее скрывать. - Ты чуть нас всех не угробила!
- По-моему, - возразила Ориэлла, - совершенно очевидно, что ты сам во всем виноват. Я тебя туда не звала. А если тебе так уж хочется знать, что я там делала, так вот: я пыталась выяснить, где сейчас Элизеф - И для этого надо было впадать в транс и лежать трупом? Неужели нельзя было просто заглянуть в волшебный кристалл, как это принято у вас, чародеев?
- Нельзя! - неожиданно для себя самой заорала Ориэлла. - Это было невозможно по многим причинам! Ты не чародей и понятия не имеешь о таких вещах, так что не лезь со своими советами! Анвар бы на твоем месте понял...
Эти слова легли между ними словно обоюдоострый меч.
- А, так вот о чем ты все время терзаешься - опять этот проклятый Анвар! - прорычал Форрал. - Может быть, ты просто хотела отправиться за ним на тот свет?
- Может быть, - спокойно ответила Ориэлла. - Когда ты умер, я тоже не хотела жить.
- Что? - Форрал перестал расхаживать по комнате и уставился на нее.
- Это правда, - сказала Ориэлла. - Я едва не утопилась в тот день, а потом все время шла навстречу любой опасности в надежде погибнуть. Меня остановил Анвар - и он охранял меня и берег, пока я не пришла в себя.
- Что ж, я надеюсь, ты не орала на него так, как орешь на меня, когда я делаю то же самое.
Ориэлла уставилась на него с разинутым ртом и долго молчала. Гнев ее постепенно угас.
- Проклятие! - сказала она угрюмо. - Ты угадал. На самом деле ему от меня здорово доставалось.
- Одно утешение, - пробормотал меченосец и отвернулся, чтобы она не могла видеть его лица.
- Что? - Ориэлла подумала, что она ослышалась. - Какого дьявола ты такое несешь?
Форрал резко обернулся, и глаза его сверкнули.
- Да такого, что я тебя к нему смертельно ревную! Этот сукин сын с тобой спал, ты его любила... - В три шага преодолев разделявшее их расстояние, он крепко обхватил волшебницу за плечи и закрыл ей рот долгим поцелуем.
Первое мгновение Ориэлла пыталась сопротивляться, а потом перестала. Форрал подхватил ее на руки и понес на кровать. С торжествующим смехом она притянула его к себе, и стена, все это время стоявшая между ними, наконец рухнула. Не успели стихнуть отголоски первого бурного порыва, как они снова занялись любовью - на этот раз нежно и трепетно.
Потом они долго лежали, обнявшись. Форрал испытующе взглянул на Ориэллу, и ее тронули слезы, блеснувшие в васильковых глазах Анвара.
- Значит, тебе не все равно, - прошептал воин. Ориэлла томно вздохнула.
- Дурак несчастный, - ласково сказала она. - Ты еще сомневался...
***
В дверь барабанили. Ориэлла перевернулась на другой бок и жалобно застонала, недовольная тем, что ее отрывают от сладких грез.
- Уходите! - крикнула она.
- Проснись! - Это была Занна. - Скорее! Ты только посмотри, кто к нам приехал! Д'Арван, Паррик, Чайм и... - Ее голос дрогнул. - Ориэлла, они привезли папу!
Ориэлла как молния вскочила с кровати. Форрал едва не сшиб ее, тоже устремившись на зов. Когда они распахнули дверь, на лице Занны появилось весьма странное выражение.
- Я, конечно, сама просила вас поторопиться, - сказала она наконец, но все же у вас еще есть время одеться
***
Ориэлла вошла в большую пещеру, увидела Чайма - и от радости сердце едва не выпрыгнуло у нее из груди. Они не заплакали и не засмеялись только крепко обнялись, радуясь встрече.
- Я уже и не чаяла вновь заглянуть в твои человеческие глаза, - тихо сказала Ориэлла. - И это целиком моя вина - я не смогла овладеть Мечом и потеряла власть над фаэри.
- Нет, - возразил Эфировидец. - Не вини себя. Просто Хеллорин не видит в нас ничего человеческого. Хорошо еще, что его сын оказался значительнее и просвещеннее его папаши, - добавил он. - Это ему мы обязаны свободой. Чайм оглянулся и повел Ориэллу туда, где в темном углу застенчиво пряталась какая-то серая тень. - Кое-кто, - загадочно пояснил он, - хочет с тобой поговорить.
У Ориэллы замерло сердце.
- Вульф? - прошептала она. - Вульф? - И тут же отчетливо услышала мысленный голос:
- Мама?
Странная интонация этого голоса насторожила ее, и Ориэлла порадовалась, что мысленное общение позволяет им уединиться в набитой людьми пещере.
- Вульф, я ужасно рада тебя видеть, - мягко сказала она. Волшебница хотела броситься к сыну и обнять его, но что-то ее удерживало - Я тебя не помню. - Волчонок смотрел на нее с недоверием. - Бабушка сказала, что я должен сюда поехать, но мне здесь не нравится.
Ориэлла почувствовала себя беспомощной и слабой. По выражению ее лица Чайм догадался о том, что произошло.
- Дай ему время, Ориэлла, - мягко сказал он. - Здесь все слишком непривычное. Вам обоим предстоит заново узнавать друг друга.
Благодарю вас, боги, за доброту и мудрость Эфировидца - он настоящий, друг. И он, несомненно, прав.
- Мне очень жаль, что тебе здесь не нравится, - серьезно сказала она Вульфу. - Всегда тяжело отрываться от дома - особенно в первый раз.
- Не похоже, чтобы тебе было тяжело. Ты меня бросила! Волчонок метнулся к двери и едва не сшиб с ног Форрала, который как раз входил.
- Гром и молния! - пробурчал меченосец. - Что это было?
- Это невоспитанное создание, - ответила Ориэлла, скорчив ему рожу, твой родной сын.
Форрал так и застыл на месте.
; - Великий Чатак, спаси нас! Тебя я мог отлупить, но как, скажите на милость, я буду драть волка?!
Чайм внимательно разглядывал знакомую фигуру спутника Ориэллы. Что-то в нем было не то... Он быстро включил Второе зрение и обнаружил, что аура у этого человека совершенно другая, чем была у Анвара. Пораженный этим открытием, Эфировидец забыл о тактичности.
- Это не Анвар! - выдохнул он.
Шианнат посмотрел на него как на ненормального.
- Я вижу, лошадиные мозги у тебя так и остались. Что ты несешь? Ясное дело, это Анвар!
Меченосец взглянул прямо в глаза Шианнату и сказал:
- Он прав. Я не Анвар. Меня зовут Форрал. Ну спасибо тебе, Форрал! Так деликатно все изложил! Дурень проклятый! Ориэлла закрыла лицо руками и разрыдалась.
***
За эту ночь Геван устал до предела, но зато сильный ветер быстро донес его до Норберта. Он утер рукавом воспаленные слезящиеся глаза и мрачно усмехнулся. Кажется, сами боги поддерживают его. Он еще покажет, где раки зимуют, и этой сучке с замашками атаманши, и этому сопляку Янису, который ей во всем потакает! Нет, он не предводитель, до отца ему далеко!
Геван уверенно вел свое маленькое суденышко мимо рыбацких лодок, столпившихся у пристани. В карманах его позвякивали украденные золотые монеты. Их хватит, чтобы добраться до Нексиса, а там он поговорит с господином Пендралом, и ему больше не придется думать о деньгах.
Глава 21
ДРЕВНЯЯ МАГИЯ
Кошмар возвращался снова и снова. Ваннор беспокойно ворочался и просыпался со страшным криком. Крики на улице. Вой рожков приближается. Фаэри летят в Нексис, чтобы отомстить. Он подбегает к, окну. Звонит колокол.
По двору в панике мечется челядь. "В дом, все в дом! - кричит Ваннор. - Ступайте в дом и не высовывайтесь!" Схватив меч, он сбегает по лестнице, радуясь, что Дульсина ушла от него. В Вайвернесс она в безопасности.
Он видит, как фаэри кружатся над городом. Рожки звучат теперь зловеще. По стенам Академии пробегают искры. В разных концах города вспыхивают пожары. Вой рожков тонет в человеческих криках.
Ваннор бежит по горящим улицам, оскальзываясь в лужах крови. Он видит мужчину, разрубленного пополам, видит девочку, потерявшую мать, и женщину, у которой украли детей. Видит парнишку, выбегающего из горящего дома. Сцены человеческих страданий следуют одна за другой, и фаэри мчатся по улицам Нексиса.
Откуда ни возьмись появляется чей-то сверкающий меч, и голубоглазая фаэри падает наземь, истекая золотой кровью. Дети подбегают к матери. Высокий владелец меча, чье лицо Ваннор почему-то не может разглядеть, сбрасывает с себя плащ, и накрывает им горящего юношу. Тот поднимается, исцеленный.