думаю, что это засекреченный телефон. Тебе придется проверить на
телефонной станции, и при этом, вероятно, лично.
- Господи, ну и нахал же ты! - сказал Драмм.
Мейсон сделал оскорбленное лицо.
- Я ведь говорил тебе, что работаю на клиента, - сказал он. - Ты
получишь за это двадцать пять долларов. Я думаю, что стоит проехаться
на телефонную станцию за двадцать пять монет.
Драмм сменил гнев на милость:
- Черт возьми, так бы сразу и сказал! Подожди, я только возьму
шляпу. Поедем на твоей машине или на моей?
- Лучше каждый на своей, - ответил Мейсон. - Я не знаю, буду ли
возвращаться в эту сторону.
- О'кей, - сказал полицейский. - Встретимся на телефонной станции.
Мейсон вышел, сел в машину и поехал на телефонную станцию. Когда он
добрался, Драмм, на полицейской машине, уже был там.
- Я пришел к выводу, что лучше не афишировать твой интерес, -
заявил Драмм. - Я уже был наверху и взял для тебя данные.
- И чей это телефон?
- Некоего Джорджа К. Белтера, - сообщил полицейский. - Адрес:
Элмунд Драйв, пятьсот пятьдесят шесть. Ты был прав, это засекреченный
номер. Никому нельзя давать даже номер, не говоря уже о других данных.
Поэтому забудь, откуда ты его узнал.
- Ясно, - согласился Мейсон, доставая из бумажника две десятки и
одну пятерку.
Пальцы Драмма сомкнулись на деньгах.
- Парень, - сказал он, - это настоящий бальзам для моей души,
потому что как раз вчера я играл в покер и остался без наличных.
Заскочи как-нибудь еще раз, когда у тебя будет еще один такой клиент.
- Кто знает, я могу ведь иметь такого клиента некоторое время.
- Это великолепно, - сделал вывод Драмм.
Мейсон сел в машину. С мрачной миной нажал на стартер и двинулся на
полной скорости в сторону Элмунд Драйв.
Улица находилась в изысканном престижном районе. Дома стояли в
глубине, окруженные зелеными газонами и ухоженными живыми изгородями.
Мейсон оставил машину перед номером пятьсот пятьдесят шесть. Это было
претенциозное здание, стоящее на вершине холма, удаленное от соседних
домов на несколько десятков ярдов. Холм, по всей видимости, был
насыпан специально, чтобы подчеркнуть великолепие здания.
Мейсон не въехал на подъезд, а поставил машину на улице и пешком
пошел ко входу. На крыльце горел свет. Вечер был жарким, вокруг
кружилась туча насекомых, ударяя крылышками о большой абажур из
матового стекла, за которым скрывалась лампочка. После второго звонка
дверь открыл лакей в ливрее. Перри Мейсон достал из кармана визитную
карточку.
- Мистер Белтер не ждет меня, - сказал он, - но примет.
Лакей бросил взгляд на визитку и отодвинулся в сторону.
- Хорошо, мистер Мейсон. Прошу следовать за мной.
Он провел Мейсона в салон и показал на кресло. Мейсон слышал, как
лакей поднимается по лестнице. Потом он услышал наверху голоса и шаги
кого-то спускающегося вниз. Через минуту в дверях показался лакей.
- Извините, но мистер Белтер, не припоминает вас. Вы могли бы
сказать, по какому делу хотите видеть мистера Белтера?
Мейсон посмотрел лакею в глаза и коротко ответил:
- Нет.
Лакей подождал минуту, надеюсь, что Мейсон еще что-нибудь добавит.
Убедившись, что гость не собирается больше ничего сообщать, слуга
повернулся и снова стал подниматься по лестнице. На этот раз его не
было пару минут. Вернулся он с каменным лицом.
- Прошу за мной, - объявил он. - Мистер Белтер вас примет.
Мейсон поднялся за ним наверх, в салон, прилегающий к лестничной
площадке и, очевидно, представлял часть апартаментов, которые занимали
целое крыло дома. Комната была полна удобных, массивных кресел,
обставлена с заботой о комфорте и с полным пренебрежением к
изысканному вкусу. Не было сделано ни малейшего усилия создать
целостность стиля. От обстановки веяло мужским вкусом, не смягченного
прикосновением женской руки.
Дверь в конце салона открылась, и на пороге остановился мужчина.
Перри Мейсон успел бросить взгляд в глубину комнаты, из которой
мужчина появился. Там был кабинет, заставленный полками, с массивным
письменным столом и вращающимся креслом в углу. Сзади блеснула ванная,
выложенная кафелем.
Мужчина вошел в салон и закрыл за собой дверь. Он был громадный, с
одутловатым, нездорового цвета лицом, с мешками под глазами. У него
была широкая грудь и плечи, но узкие бедра, и у Мейсона было такое
впечатление, что у мужчины тонкие ноги. Однако внимание адвоката
привлекли прежде всего глаза хозяина дома - они были твердыми и
холодными, как алмазы, лучше всяких слов сообщая о жестокости и
безжалостности владельца.
В течении нескольких секунд мужчина стоял у дверей, изучая Мейсона.
Потом он подошел ближе, а его походка окончательно убедила адвоката в
том, что ноги у хозяина дома тонкие и с трудом держат массивный груз.
Вблизи Мейсон обнаружил, что мужчина выше его на добрых четыре дюйма и
еще шире в плечах. Судя по виду, ему было около пятидесяти лет.
- Мистер Белтер? - спросил Мейсон.
Мужчина кивнул и остановился, широко расставив ноги и не сводя с
Мейсона глаз.
- Что вы хотите? - угрюмо спросил он.
- Извините, что я беспокою вас дома, - сказал Мейсон, - но я хотел
бы поговорить об одном деле.
- О каком деле?
- Об одной статье, которую угрожают напечатать в "Пикантных
Известия". Я не желаю, чтобы эта статья появилась.
Алмазные глаза не изменили выражения. Они спокойно смотрели на
Мейсона.
- Почему вы пришли с этим ко мне? - спросил Белтер.
- Вы тот человек, с которым я хочу говорить.
- Вы ошибаетесь.
- Я знаю, что вы являетесь этим человеком.
- Не являюсь. Мне ничего не известно о "Пикантных Известиях". Я
держал раз или два эту газету в руках. Ее издает свора шантажистов,
если вы хотите знать мое мнение.
В глазах Мейсона появилось жестокое выражение.
- Я не спрашиваю ваше мнение, - сказал он. - Я заявляю вам...
- Что вы заявляете? - спросил Белтер.
- Что являюсь адвокатом и выступаю от имени клиента, которого
"Пикантные Известия" пытаются шантажировать. Мне не нравится эта
история. Я заявляю, что не намерен заплатить требуемой цены и вообще
ни цента. У меня и в голове нет мысли о том, чтобы помещать в вашей
газетенке рекламу, и ваша газетенка ничего не напечатает о моем
клиенте. Вы поняли? Запомните это!
Белтер фыркнул.
- Так мне и надо, - сказал хозяин дома. - Будет урок, чтобы не
впускать первого попавшегося адвоката, который постучит в двери. Я
должен был лакею приказать выбросить вас вон. Вы или пьяны, или
сумасшедший. Или и то, и другое сразу. Лично я склонен предположить,
что и другое. Вы выйдите отсюда добровольно, или мне нужно вызвать
полицию?
- Выйду, - ответил Мейсон, - когда скажу вам то, что должен
сказать. Вы держитесь в тени, а на передний план выталкиваете Локка,
чтобы он подставлял голову за вас. Вы сидите спокойно и собираете
деньги. Собираете дивиденды с шантажа. Это кончится, теперь вы
получите счет.
Белтер стоял, не спуская глаз с Мейсона и не говоря ни слова.
- Если вы еще не знаете, кто я такой и чего хочу, - продолжал
Мейсон, - то вы легко можете это узнать. Достаточно позвонить Фрэнку
Локку. Предупреждаю вас, что если "Пикантные Известия" напечатают
что-нибудь о моем клиенте, то я сдерну маску с человека, который
скрывается за этой паршивой газетенкой. Вы поняли?
- Ну-ну, - ответил Белтер. - До сих пор вы мне грозили, а теперь я
скажу вам свое. Я не знаю, кто вы такой, и это меня мало касается.
Может быть, ваша репутация достаточно безупречна, чтобы вы могли
позволить себе ходить и угрожать в приличных домах. А может быть, и
недостаточно безупречна. Может быть, вам лучше следить за собой,
вместо того чтобы кидать грязь в других?
Мейсон коротко кивнул головой.
- Я ожидал чего-то подобного, - сказал он.
- И вы не разочаруетесь в своих ожиданиях, - заверил Белтер. -
Только не вообразите себе невесть что. Это не признание того, что я
имею что-то общее с "Пикантными Известиями". Я ничего не знаю об этом
листке и знать не хочу. А теперь можете убираться.
Мейсон повернулся и направился к двери. На пороге он натолкнулся на
лакея, который сказал Белтеру:
- Извините. Госпожа хочет обязательно увидится с вами. Она сейчас
выйдет.
Белтер подошел к двери.
- Запомни хорошенько этого типа, Дильи, - попросил он. - Если ты
снова когда-нибудь увидишь его здесь, выброси вон. Если не справишься
сам, вызовешь полицейского.
Мейсон повернулся и смерил лакея взглядом.
- Лучше вызови сразу двух полицейских, Дильи. Они тебе понадобятся.
Он двинулся вниз по лестнице, сознавая то, что двое мужчин идут за
ним. Когда он очутился в холле, из угловых дверей вышла женщина.
- Надеюсь, что я тебе не помешала, Джордж, - сказала она.
Ее взгляд упал на Мейсона. Это была та самая женщина, которая
посетила его сегодня, представляясь Евой Гриффин. Ее лицо стало белым,
как стена, голубые глаза потемнели от страха. Через минуту она
овладела собой, и ее глаза расширились в том же самом выражении
детской невинности, которое Мейсон уже имел возможность лицезреть в
своем кабинете.
На лице Мейсона не отразилось ничего. Он посмотрел на женщину
совершенно спокойным и приветливым взглядом.
- Ну? - спросил Белтер. - Что ты хотела?
- Ничего, ничего, - сказала она, а голос у нее был тонким и
дрожащим. - Я не знала, что ты занят. Извини, что я помешала тебе.
- Не обращай на него внимания, - сказал Белтер. - Это какой-то
адвокатишка, который проник под фальшивым предлогом и выходит с
большой поспешностью.
Мейсон повернулся на месте.
- Послушайте. Заявляю вам...
Лакей схватил его за плечо.
- Туда, мистер, прошу вас.
Мощные плечи Мейсона повернулись движением профессионального игрока
в гольф, и лакей полетел в другой конец холла. Он так врезался в
стену, что пошатнулись и съехали на бок картины, висевшие на крюках.
Мейсон сделал шаг в сторону массивной фигуры Белтера.
- Я намеревался дать вам шанс, - заявил адвокат, - но изменил свое
мнение. Попробуйте только что-нибудь напечатать в своей газете обо мне
или о моем клиенте, и вы окажетесь в тюрьме лет на двадцать. Вы
поняли?
Алмазные глаза сверлили Мейсона взглядом змеи, смотрящей в лицо
человека, вооруженного палкой. Правая рука Джорджа Белтера была в
кармане пиджака.
- Ваше счастье, - сказал он, - что вы остановились. Попробуйте
сделать еще шаг, и я прострелю вам голову. У меня есть свидетели,
которые подтвердят, что я действовал в целях самозащиты. И я не знаю,
может быть, все-таки мне нужно это сделать, несмотря ни на что.
- Можете не трудиться, - ответил Мейсон. - Вы не удержите меня
таким способом. Есть еще люди, которые знают то же самое, что и я.
Белтер надул губы.
- Вы повторяете одно и то же. Я это слышал. Если вы думаете, что я
испугаюсь угроз какого-то адвокатишки-шантажиста, то сильно
заблуждаетесь. Последний раз говорю вам, чтобы вы убирались прочь из
моего дома.
Мейсон повернулся на каблуках.
- Что ж, я уйду. Я сказал вам все, что считал нужным сказать.
Он был у двери, когда его настигло саркастическое замечание Джорджа
Белтера:
- Повторяться - дурной тон, мистер Мейсон. А некоторые вещи вы
сказали даже три раза.
Ева Белтер всхлипывала в кабинете Перри Мейсона, прижимая платочек
к лицу. Мейсон, сидя без пиджака по другую сторону стола, смотрел на
нее внимательным взглядом, в котором не было ни тени сочувствия.
- Вы не должны были приходить туда, - сказала она между рыданиями.
- Откуда я мог знать? - спросил Мейсон.
- Он безжалостен.
Мейсон кивнул головой:
- Я также могу быть безжалостным.
- Почему вы не дали объявления в "Экзамайнер"?
- Локк слишком много потребовал. Они вообразили себе, что я - Санта
Клаус.
- Они знают, что это важное дело, - рыдала она. - В игре большая
ставка.
Мейсон не ответил. Женщина по другую сторону стола всхлипывала еще
минуту, потом подняла глаза и посмотрела на него с немой болью.
- Вы не должны были угрожать, - сказала Ева Белтер. - Не должны
были приходить в его дом. Вы ничего у него не добьетесь угрозами.
Когда он будет прижат к стене, он будет драться, пока не победит. Он
никогда не просит пощады и сам беспощаден.
- Интересно, что такое он может мне сделать, - спросил Мейсон.
- Он вас уничтожит. Он узнает о всех делах, в которых вы принимаете
участие. Он обвинит вас в подкупе присяжных, в сговоре со свидетелями,
в даче ложной присяги, в нарушении этики. Он выживет вас из города.
- Пусть только попытается напечатать обо мне хоть слово, - сказал
твердо Мейсон. - Я подам на него в суд за оскорбление. Буду подавать
на него столько раз, сколько он упомянет мое имя.
Она покачала головой. Слезы текли у нее по щекам двумя тонкими
ручейками, размывая косметику.
- Вы не сделаете этого. Он слишком хитер. У него есть адвокаты,
которые говорят ему, что он может сделать. Он будет держаться в
укрытии и наносить удары при любой возможности.
Мейсон забарабанил о край стола.
- Я вам уже говорил, миссис Белтер, я умею бороться, - сказал он.
- Зачем вам было нужно туда идти? - выговаривала она. - Зачем вы
просто не дали объявления в газету?
Мейсон поднялся с кресла.
- Знаете что? С меня хватит. Я пошел, потому что считал, что
поступаю правильно. Эта паршивая газетенка разбойничает среди белого
дня, а я никому не позволяю грабить моих клиентов. Если ваш муж такой
уж безжалостный, то я тоже могу быть беспощадным.
Он замолчал и посмотрел на нее с упреком.
- Если бы вы сразу же сказали мне правду, то этого всего не
случилось бы. Но нет. Вам нужно было придти и наговорить мне черт
знает чего! Вот причина всего происшедшего. Вы сами виноваты.
- Не кричите на меня, - попросила она. - Вы единственный человек,
на которого я могу рассчитывать. Все теперь ужасно перепуталось, вы
должны вытащить меня из этого.
Он снова сел.
- Тогда больше не лгите.
Она опустила взгляд на колени, одернула край платья и кончиками
платьев в черных перчатках стала укладывать его мелкими складками.
- Что мы теперь будем делать? - спросила она.
- Перво-наперво начнем сначала и скажем всю правду.
- Вы же все знаете.
- Не повредит, если вы расскажете мне еще раз. Я лишний раз смогу
убедиться в том, что все знаю.
Она поморщила лоб.
- Не понимаю.
- Ничего, - повторил он. - Расскажите мне все еще раз.
Она сидела положив ногу на ногу, все еще складывая ткань платья
мелкими складками. Не глядя на адвоката, она начала тихим, ломающимся
голосом.
- Никто никогда не знал о связях Джорджа с "Пикантными Известиями".
Он держит это в такой тайне, что никто ничего не подозревает. Даже в
редакции никто не в курсе, кроме Фрэнка Локка. Джордж держит Локка в
руках. Он знает о нем что-то компрометирующее. Я не знаю, что это, но
не исключено, что убийство. Даже наши ближайшие друзья считают, что
Джордж зарабатывает деньги игрой на бирже. Я вышла за него замуж семь
месяцев назад. Я его вторая жена. Меня заинтриговала его личность и
его деньги, но мы никогда не подходили друг к другу. Последние два
месяца наши отношения были очень напряженными. Я намереваюсь подать на
развод, и Джордж, вероятно, об этом догадывается.
Она замолчала, чтобы посмотреть на Мейсона, но не нашла в его
глазах сочувствия.
- С Гарри Бурком меня связывает дружба, - снова заговорила она. - Я
познакомилась с ним два месяца назад, но это была только дружба и
ничего больше. Мы выбрались вместе на ужин, и надо же было случиться,
что произошла эта стрельба. Если бы Гарри сообщил мое имя, то это
сломало бы его карьеру, потому что Джордж тотчас же подал бы на
развод, указывая на него как на виновника. Я должна была любой ценой
замять это дело.
- Ваш муж мог бы с таким же успехом ничего не узнать, - сказал
Мейсон. - Прокурор является джентльменом. Бурк мог бы его попросить, и
прокурор вовсе не вызвал бы вас на допрос, разве что вы были
свидетелем чего-то, что делает ваши показания абсолютно необходимыми.
- Нет, вы не понимаете, каким образом они действуют, - ответила Ева
Белтер. - Я сама не знаю всего, но у них повсюду информаторы. Они
собирают сведения, покупают их, не брезгуют даже мелкими сплетнями.
Когда какая-то личность находится высоко, они особенно стараются
собрать об этом человеке как можно больше сведений. Гарри видная
фигура в политике, вскоре он снова будет выставлять свою кандидатуру.
Они его не любят. Бурк об этом знает. Я слышала, как мой муж
разговаривал по телефону с Фрэнком Локком. И я сразу поняла, что они
идут по моим следам. Поэтому я пришла к вам. Я хотела их купить до
того, как они узнают, в чьем обществе Гарри был в Бичвунд Инн.
- Если ваша дружба с Гаррисоном Бурком такая невинная, почему вы
просто не пошли к мужу и не сказали ему обо всем? Ведь, в конце
концов, он же не желает скомпрометировать собственное имя.
Она порывисто покачала головой:
- Вы ничего не понимаете. Вы недооцениваете моего мужа. Он доказал
вам это своим вчерашним поведением, он агрессивен и безжалостен, он
обожает борьбу. Больше того, он совершенно помешан на деньгах. Он
знает, что если я подам на развод, то получу значительные алименты.
Вдобавок адвокаты, судебные издержки, все это в сумме будет ему дорого
стоить. С другой стороны, если бы он мог меня скомпрометировать,
одновременно замарав имя Гарри, то для него это было бы просто
счастьем.
Перри Мейсон нахмурился.
- И все-таки, что-то скрывается за этой высокой ценой, - заметил
он. - Мне кажется, что это слишком много для политического шантажа. Вы
не думаете, что ваш муж или Фрэнк Локк о чем-то догадываются?
- Нет, - решительно ответила она.
Некоторое время они молчали.
- Так что мы сделаем? - спросил Мейсон. - Заплатим требуемую цену?
- Теперь уже нет и речи о какой-либо цене. Джордж отменит все
переговоры. Он будет драться до последнего. Он наверняка считает ниже
своего достоинства уступить вам, или кому бы то ни было. Такой уж он
есть, и полагает, что все остальные люди такие же. Просто он не умеет
никому уступать, это не в его характере.
- Что ж, если он хочет борьбы, то я готов, - серьезно сказал
Мейсон. - Я подам в суд на "Пикантные Известия", как только они
упомянут мое имя. Прижму Фрэнка Локка к стене, заставлю его назвать
имя настоящего владельца газеты. А если не захочет, то обвиню его в
даче фальшивой присяги. Найдется достаточно много людей, которые не
прочь научить наконец эту газетенку уму-разуму.
- Но вы ничего не понимаете, - поспешно сказала она. - Вы не
отдаете себе отчета в том, каким образом они действуют. Вы
недооцениваете Джорджа. Много воды утечет, прежде чем вы доведете дело
до суда, а они действуют быстро. Кроме того, не забывайте о том, что я
ваша клиентка. Вы должны защищать меня. Прежде чем вы чего-то
достигните, я буду скомпрометирована. Они уцепятся теперь за Бурка
зубами и когтями.
Мейсон минуту барабанил по столу, и наконец сказал:
- Послушайте, миссис Белтер. Вы несколько раз давали мне понять,
что ваш муж знает что-то компрометирующее о Фрэнке Локке. Вы также это
знаете. Скажите это мне и, вполне вероятно, благодаря этому можно
будет свернуть ему шею.
Она подняла на него глаза. Лицо у нее было совершенно белым.
- Вы знаете, что говорите? Вы знаете, что хотите сделать? Они убьют
вас! Для них это не впервые. У них есть связи с гангстерами и
различными негодяями.
Мейсон не отрывал от нее взгляда.
- Что вы знаете о Фрэнке Локке? - повторил он.
Она задрожала и опустила глаза. Потом сказала усталым голосом:
- Ничего.
Мейсон стал нетерпеливым:
- Вы снова пытаетесь меня обмануть. Вы жалкая лгунья, живущая
ложью. А то, что вы красивы и имеете детское личико, помогает вам до
сих пор увиливать. Вы обманывали каждого мужчину, который когда-либо
вас любил и которого вы когда-либо любили. Теперь вас прижало, и вы
обманываете меня.
Она уставилась на Мейсона взглядом, полным возмущения, настоящего
или притворного.
- Вы не имеете права говорить со мной таким образом!
- Не имею права? - усмехнулся Мейсон.
Их взгляды встретились.
- Это было на юге... - покорно сказала она.
- Что было на юге?
- Эта история с Локком. Точно я не знаю, что и где. Знаю лишь, что
у него была какая-то история, и что это было на Юге. Речь шла о
какой-то женщине. По крайней мере, с этого началось. Не знаю, как это
закончилось. Не исключено, что он был замешан в убийстве, не знаю. Но
мне известно, что Джордж держит его в руках. Джордж со всеми так
поступает. Узнает о них что-нибудь компрометирующее, а после этого
заставляет их танцевать так, как он им заиграет.
Мейсон не спускал с нее взгляда.
- С вами он тоже так поступает?
- Пытается.
- И таким образом заставил вас выйти за него замуж?
- Откуда мне знать? Нет.
Мейсон мрачно рассмеялся.
- А впрочем, какое это имеет значение? - добавила она.
- Может быть никакого, а может быть большое, - ответил он. - Мне
нужны еще деньги.
Она раскрыла сумочку.
- У меня немного осталось. Могу дать вам триста долларов.
Мейсон покачал головой.
- У вас есть счет в банке. Мне нужно иметь больше средств. Дело
потянет за собой расходы. Я борюсь теперь за себя так же, как за вас.
- Я не могу дать вам чек, у меня нет счета в банке. Он мне не
разрешает. Это и является его вторым способом держать людей в руках -
при помощи денег. Каждый раз я должна просить у него наличные. Или
добывать деньги своими путями.
- То есть, как? - спросил Мейсон.
Она не ответила. Достала из сумочки пачку денег.
- Здесь пятьсот долларов. Это абсолютно все, что у меня есть.
- Что ж, оставьте себе пятьдесят, а остальное дайте мне.
Он нажал на кнопку вызова. В дверях кабинета появилась Делла Стрит.
На ее лице было выражение ожидания.
- Выпиши квитанцию, Делла, - приказал Мейсон. - Сформулируй ее так
же, как и предыдущую, со сноской на соответствующую страницу кассовой
книги. На этот раз квитанция будет на четыреста пятьдесят долларов,
также в счет дела.
Миссис Белтер подала деньги Мейсону, который передал их Делле. Две
женщины вели себя по отношению друг к другу с подозрительной
сдержанностью, как две собаки, которые обходят друг друга на
напряженных лапах. Делла взяла деньги и, с высоко поднятой головой,
вышла из комнаты.
- Уходя, вы получите квитанцию, - сказал Мейсон. - Как я смогу с
вами связаться в случае необходимости?
- Позвоните мне домой, - ответила она не задумываясь. - Попросите
горничную и скажете, что беспокоят из прачечной. Вы скажете ей, что не
можете найти платье, о котором я узнавала. Я ее предупрежу, чтобы она
передала сообщение мне. Позвоню вам, как только смогу.
Мейсон рассмеялся.
- Вы поете, как по нотам. Должно быть вам часто приходилось
пользоваться этим способом.
Она подняла на него свои голубые глаза, застывшие в выражении
детской невинности.
- Не понимаю, о чем вы говорите.
Мейсон отодвинул вращающееся кресло, поднялся и обошел письменный
стол.
- В будущем вы можете не стараться делать этот невинный взгляд, -
сказал он. - Наверное, мы неплохо понимаем друг друга. Во всяком
случае, должны понимать. У вас неприятности, из которых я хочу вас
вытащить.
Она медленно поднялась с кресла, посмотрела ему в глаза и внезапным
движением положила руки ему на плечи.
- Вы внушаете мне доверие. Вы единственный мужчина, который
возразил моему мужу. Я чувствую, что могла бы к вам прижаться, и вы
защитили бы меня.
Она отбросила голову назад так, что их губы оказались рядом. Она
стояла, не сводя с него глаз. Он взял ее длинными, сильными пальцами
за локоть и повернул от себя.
- Я буду защищать вас до тех пор, пока вы будете платить наличными,
- заявил он.
Она вырвалась и снова повернулась к нему лицом.
- Вы никогда не думаете ни о чем другом, как только о деньгах?
- Не при такой игре.
- Вы единственный человек, на которого я могу рассчитывать, -
театрально-трагическим тоном сказала она. - Вы все, что мне осталось.
Все, что стоит между мной и крушением моей жизни.
- Это моя профессия, - холодно ответил он. - Для этого я здесь
нахожусь.
Говоря это, он проводил ее до дверей. Когда она вышла из кабинета,
Мейсон закрыл за ней дверь. Подойдя к столу, он поднял трубку и,
услышав голос Деллы, сказал:
- Дай мне коммутатор, Делла.
Он сообщил телефонистке номер Детективного Агентства Дрейка и
попросил к телефону Пола.
- Слушай, Пол, это Перри. У меня есть для тебя работка, которую ты
должен сделать быстро. Фрэнк Локк, тот, из "Пикантных Известий", это
"специалист" по женщинам. У него в отеле Уалрайт есть девица, с
которой он появляется. Он заскакивает там иногда к парикмахеру, чтобы
его освежили перед тем, как выйти с ней в город. Он приехал откуда-то
с Юга, не знаю откуда. Был замешан в какую-то историю, наверное, удрал
оттуда. Локк, это, вероятно, настоящая фамилия. Напусти на него
столько людей, сколько потребуется, но чтобы они быстро узнали, что
это была за история. Сколько это удовольствие будет мне стоить?
- Двести долларов, - услышал он голос Пола. - И еще двести, в конце
недели, если это займет у меня столько времени.
- Сомневаюсь, удастся ли мне повесить это на клиента, - сказал
Мейсон.
- Тогда пусть будет в сумме триста двадцать пять. Только не забудь
обо мне, если после тебе это удастся включить в расходы.
- Договорились, - ответил Мейсон. - Берись за работу.
- Подожди минуту. Я как раз хотел звонить тебе. Перед зданием стоит
большой линкольн с водителем за рулем. Пожалуй, это тот самый, на
котором укатила твоя таинственная приятельница. Следить за ним? Я
записал номер на всякий случай.
- Нет, - ответил Мейсон. - Это уже не важно. Я сам ее поймал.
Забудь о ней и принимайся за Локка.
- Ага, - ответил Дрейк и повесил трубку.
Мейсон положил трубку. В дверях стояла Делла Стрит.
- Ушла? - спросил Мейсон.
Делла кивнула головой.
телефонной станции, и при этом, вероятно, лично.
- Господи, ну и нахал же ты! - сказал Драмм.
Мейсон сделал оскорбленное лицо.
- Я ведь говорил тебе, что работаю на клиента, - сказал он. - Ты
получишь за это двадцать пять долларов. Я думаю, что стоит проехаться
на телефонную станцию за двадцать пять монет.
Драмм сменил гнев на милость:
- Черт возьми, так бы сразу и сказал! Подожди, я только возьму
шляпу. Поедем на твоей машине или на моей?
- Лучше каждый на своей, - ответил Мейсон. - Я не знаю, буду ли
возвращаться в эту сторону.
- О'кей, - сказал полицейский. - Встретимся на телефонной станции.
Мейсон вышел, сел в машину и поехал на телефонную станцию. Когда он
добрался, Драмм, на полицейской машине, уже был там.
- Я пришел к выводу, что лучше не афишировать твой интерес, -
заявил Драмм. - Я уже был наверху и взял для тебя данные.
- И чей это телефон?
- Некоего Джорджа К. Белтера, - сообщил полицейский. - Адрес:
Элмунд Драйв, пятьсот пятьдесят шесть. Ты был прав, это засекреченный
номер. Никому нельзя давать даже номер, не говоря уже о других данных.
Поэтому забудь, откуда ты его узнал.
- Ясно, - согласился Мейсон, доставая из бумажника две десятки и
одну пятерку.
Пальцы Драмма сомкнулись на деньгах.
- Парень, - сказал он, - это настоящий бальзам для моей души,
потому что как раз вчера я играл в покер и остался без наличных.
Заскочи как-нибудь еще раз, когда у тебя будет еще один такой клиент.
- Кто знает, я могу ведь иметь такого клиента некоторое время.
- Это великолепно, - сделал вывод Драмм.
Мейсон сел в машину. С мрачной миной нажал на стартер и двинулся на
полной скорости в сторону Элмунд Драйв.
Улица находилась в изысканном престижном районе. Дома стояли в
глубине, окруженные зелеными газонами и ухоженными живыми изгородями.
Мейсон оставил машину перед номером пятьсот пятьдесят шесть. Это было
претенциозное здание, стоящее на вершине холма, удаленное от соседних
домов на несколько десятков ярдов. Холм, по всей видимости, был
насыпан специально, чтобы подчеркнуть великолепие здания.
Мейсон не въехал на подъезд, а поставил машину на улице и пешком
пошел ко входу. На крыльце горел свет. Вечер был жарким, вокруг
кружилась туча насекомых, ударяя крылышками о большой абажур из
матового стекла, за которым скрывалась лампочка. После второго звонка
дверь открыл лакей в ливрее. Перри Мейсон достал из кармана визитную
карточку.
- Мистер Белтер не ждет меня, - сказал он, - но примет.
Лакей бросил взгляд на визитку и отодвинулся в сторону.
- Хорошо, мистер Мейсон. Прошу следовать за мной.
Он провел Мейсона в салон и показал на кресло. Мейсон слышал, как
лакей поднимается по лестнице. Потом он услышал наверху голоса и шаги
кого-то спускающегося вниз. Через минуту в дверях показался лакей.
- Извините, но мистер Белтер, не припоминает вас. Вы могли бы
сказать, по какому делу хотите видеть мистера Белтера?
Мейсон посмотрел лакею в глаза и коротко ответил:
- Нет.
Лакей подождал минуту, надеюсь, что Мейсон еще что-нибудь добавит.
Убедившись, что гость не собирается больше ничего сообщать, слуга
повернулся и снова стал подниматься по лестнице. На этот раз его не
было пару минут. Вернулся он с каменным лицом.
- Прошу за мной, - объявил он. - Мистер Белтер вас примет.
Мейсон поднялся за ним наверх, в салон, прилегающий к лестничной
площадке и, очевидно, представлял часть апартаментов, которые занимали
целое крыло дома. Комната была полна удобных, массивных кресел,
обставлена с заботой о комфорте и с полным пренебрежением к
изысканному вкусу. Не было сделано ни малейшего усилия создать
целостность стиля. От обстановки веяло мужским вкусом, не смягченного
прикосновением женской руки.
Дверь в конце салона открылась, и на пороге остановился мужчина.
Перри Мейсон успел бросить взгляд в глубину комнаты, из которой
мужчина появился. Там был кабинет, заставленный полками, с массивным
письменным столом и вращающимся креслом в углу. Сзади блеснула ванная,
выложенная кафелем.
Мужчина вошел в салон и закрыл за собой дверь. Он был громадный, с
одутловатым, нездорового цвета лицом, с мешками под глазами. У него
была широкая грудь и плечи, но узкие бедра, и у Мейсона было такое
впечатление, что у мужчины тонкие ноги. Однако внимание адвоката
привлекли прежде всего глаза хозяина дома - они были твердыми и
холодными, как алмазы, лучше всяких слов сообщая о жестокости и
безжалостности владельца.
В течении нескольких секунд мужчина стоял у дверей, изучая Мейсона.
Потом он подошел ближе, а его походка окончательно убедила адвоката в
том, что ноги у хозяина дома тонкие и с трудом держат массивный груз.
Вблизи Мейсон обнаружил, что мужчина выше его на добрых четыре дюйма и
еще шире в плечах. Судя по виду, ему было около пятидесяти лет.
- Мистер Белтер? - спросил Мейсон.
Мужчина кивнул и остановился, широко расставив ноги и не сводя с
Мейсона глаз.
- Что вы хотите? - угрюмо спросил он.
- Извините, что я беспокою вас дома, - сказал Мейсон, - но я хотел
бы поговорить об одном деле.
- О каком деле?
- Об одной статье, которую угрожают напечатать в "Пикантных
Известия". Я не желаю, чтобы эта статья появилась.
Алмазные глаза не изменили выражения. Они спокойно смотрели на
Мейсона.
- Почему вы пришли с этим ко мне? - спросил Белтер.
- Вы тот человек, с которым я хочу говорить.
- Вы ошибаетесь.
- Я знаю, что вы являетесь этим человеком.
- Не являюсь. Мне ничего не известно о "Пикантных Известиях". Я
держал раз или два эту газету в руках. Ее издает свора шантажистов,
если вы хотите знать мое мнение.
В глазах Мейсона появилось жестокое выражение.
- Я не спрашиваю ваше мнение, - сказал он. - Я заявляю вам...
- Что вы заявляете? - спросил Белтер.
- Что являюсь адвокатом и выступаю от имени клиента, которого
"Пикантные Известия" пытаются шантажировать. Мне не нравится эта
история. Я заявляю, что не намерен заплатить требуемой цены и вообще
ни цента. У меня и в голове нет мысли о том, чтобы помещать в вашей
газетенке рекламу, и ваша газетенка ничего не напечатает о моем
клиенте. Вы поняли? Запомните это!
Белтер фыркнул.
- Так мне и надо, - сказал хозяин дома. - Будет урок, чтобы не
впускать первого попавшегося адвоката, который постучит в двери. Я
должен был лакею приказать выбросить вас вон. Вы или пьяны, или
сумасшедший. Или и то, и другое сразу. Лично я склонен предположить,
что и другое. Вы выйдите отсюда добровольно, или мне нужно вызвать
полицию?
- Выйду, - ответил Мейсон, - когда скажу вам то, что должен
сказать. Вы держитесь в тени, а на передний план выталкиваете Локка,
чтобы он подставлял голову за вас. Вы сидите спокойно и собираете
деньги. Собираете дивиденды с шантажа. Это кончится, теперь вы
получите счет.
Белтер стоял, не спуская глаз с Мейсона и не говоря ни слова.
- Если вы еще не знаете, кто я такой и чего хочу, - продолжал
Мейсон, - то вы легко можете это узнать. Достаточно позвонить Фрэнку
Локку. Предупреждаю вас, что если "Пикантные Известия" напечатают
что-нибудь о моем клиенте, то я сдерну маску с человека, который
скрывается за этой паршивой газетенкой. Вы поняли?
- Ну-ну, - ответил Белтер. - До сих пор вы мне грозили, а теперь я
скажу вам свое. Я не знаю, кто вы такой, и это меня мало касается.
Может быть, ваша репутация достаточно безупречна, чтобы вы могли
позволить себе ходить и угрожать в приличных домах. А может быть, и
недостаточно безупречна. Может быть, вам лучше следить за собой,
вместо того чтобы кидать грязь в других?
Мейсон коротко кивнул головой.
- Я ожидал чего-то подобного, - сказал он.
- И вы не разочаруетесь в своих ожиданиях, - заверил Белтер. -
Только не вообразите себе невесть что. Это не признание того, что я
имею что-то общее с "Пикантными Известиями". Я ничего не знаю об этом
листке и знать не хочу. А теперь можете убираться.
Мейсон повернулся и направился к двери. На пороге он натолкнулся на
лакея, который сказал Белтеру:
- Извините. Госпожа хочет обязательно увидится с вами. Она сейчас
выйдет.
Белтер подошел к двери.
- Запомни хорошенько этого типа, Дильи, - попросил он. - Если ты
снова когда-нибудь увидишь его здесь, выброси вон. Если не справишься
сам, вызовешь полицейского.
Мейсон повернулся и смерил лакея взглядом.
- Лучше вызови сразу двух полицейских, Дильи. Они тебе понадобятся.
Он двинулся вниз по лестнице, сознавая то, что двое мужчин идут за
ним. Когда он очутился в холле, из угловых дверей вышла женщина.
- Надеюсь, что я тебе не помешала, Джордж, - сказала она.
Ее взгляд упал на Мейсона. Это была та самая женщина, которая
посетила его сегодня, представляясь Евой Гриффин. Ее лицо стало белым,
как стена, голубые глаза потемнели от страха. Через минуту она
овладела собой, и ее глаза расширились в том же самом выражении
детской невинности, которое Мейсон уже имел возможность лицезреть в
своем кабинете.
На лице Мейсона не отразилось ничего. Он посмотрел на женщину
совершенно спокойным и приветливым взглядом.
- Ну? - спросил Белтер. - Что ты хотела?
- Ничего, ничего, - сказала она, а голос у нее был тонким и
дрожащим. - Я не знала, что ты занят. Извини, что я помешала тебе.
- Не обращай на него внимания, - сказал Белтер. - Это какой-то
адвокатишка, который проник под фальшивым предлогом и выходит с
большой поспешностью.
Мейсон повернулся на месте.
- Послушайте. Заявляю вам...
Лакей схватил его за плечо.
- Туда, мистер, прошу вас.
Мощные плечи Мейсона повернулись движением профессионального игрока
в гольф, и лакей полетел в другой конец холла. Он так врезался в
стену, что пошатнулись и съехали на бок картины, висевшие на крюках.
Мейсон сделал шаг в сторону массивной фигуры Белтера.
- Я намеревался дать вам шанс, - заявил адвокат, - но изменил свое
мнение. Попробуйте только что-нибудь напечатать в своей газете обо мне
или о моем клиенте, и вы окажетесь в тюрьме лет на двадцать. Вы
поняли?
Алмазные глаза сверлили Мейсона взглядом змеи, смотрящей в лицо
человека, вооруженного палкой. Правая рука Джорджа Белтера была в
кармане пиджака.
- Ваше счастье, - сказал он, - что вы остановились. Попробуйте
сделать еще шаг, и я прострелю вам голову. У меня есть свидетели,
которые подтвердят, что я действовал в целях самозащиты. И я не знаю,
может быть, все-таки мне нужно это сделать, несмотря ни на что.
- Можете не трудиться, - ответил Мейсон. - Вы не удержите меня
таким способом. Есть еще люди, которые знают то же самое, что и я.
Белтер надул губы.
- Вы повторяете одно и то же. Я это слышал. Если вы думаете, что я
испугаюсь угроз какого-то адвокатишки-шантажиста, то сильно
заблуждаетесь. Последний раз говорю вам, чтобы вы убирались прочь из
моего дома.
Мейсон повернулся на каблуках.
- Что ж, я уйду. Я сказал вам все, что считал нужным сказать.
Он был у двери, когда его настигло саркастическое замечание Джорджа
Белтера:
- Повторяться - дурной тон, мистер Мейсон. А некоторые вещи вы
сказали даже три раза.
Ева Белтер всхлипывала в кабинете Перри Мейсона, прижимая платочек
к лицу. Мейсон, сидя без пиджака по другую сторону стола, смотрел на
нее внимательным взглядом, в котором не было ни тени сочувствия.
- Вы не должны были приходить туда, - сказала она между рыданиями.
- Откуда я мог знать? - спросил Мейсон.
- Он безжалостен.
Мейсон кивнул головой:
- Я также могу быть безжалостным.
- Почему вы не дали объявления в "Экзамайнер"?
- Локк слишком много потребовал. Они вообразили себе, что я - Санта
Клаус.
- Они знают, что это важное дело, - рыдала она. - В игре большая
ставка.
Мейсон не ответил. Женщина по другую сторону стола всхлипывала еще
минуту, потом подняла глаза и посмотрела на него с немой болью.
- Вы не должны были угрожать, - сказала Ева Белтер. - Не должны
были приходить в его дом. Вы ничего у него не добьетесь угрозами.
Когда он будет прижат к стене, он будет драться, пока не победит. Он
никогда не просит пощады и сам беспощаден.
- Интересно, что такое он может мне сделать, - спросил Мейсон.
- Он вас уничтожит. Он узнает о всех делах, в которых вы принимаете
участие. Он обвинит вас в подкупе присяжных, в сговоре со свидетелями,
в даче ложной присяги, в нарушении этики. Он выживет вас из города.
- Пусть только попытается напечатать обо мне хоть слово, - сказал
твердо Мейсон. - Я подам на него в суд за оскорбление. Буду подавать
на него столько раз, сколько он упомянет мое имя.
Она покачала головой. Слезы текли у нее по щекам двумя тонкими
ручейками, размывая косметику.
- Вы не сделаете этого. Он слишком хитер. У него есть адвокаты,
которые говорят ему, что он может сделать. Он будет держаться в
укрытии и наносить удары при любой возможности.
Мейсон забарабанил о край стола.
- Я вам уже говорил, миссис Белтер, я умею бороться, - сказал он.
- Зачем вам было нужно туда идти? - выговаривала она. - Зачем вы
просто не дали объявления в газету?
Мейсон поднялся с кресла.
- Знаете что? С меня хватит. Я пошел, потому что считал, что
поступаю правильно. Эта паршивая газетенка разбойничает среди белого
дня, а я никому не позволяю грабить моих клиентов. Если ваш муж такой
уж безжалостный, то я тоже могу быть беспощадным.
Он замолчал и посмотрел на нее с упреком.
- Если бы вы сразу же сказали мне правду, то этого всего не
случилось бы. Но нет. Вам нужно было придти и наговорить мне черт
знает чего! Вот причина всего происшедшего. Вы сами виноваты.
- Не кричите на меня, - попросила она. - Вы единственный человек,
на которого я могу рассчитывать. Все теперь ужасно перепуталось, вы
должны вытащить меня из этого.
Он снова сел.
- Тогда больше не лгите.
Она опустила взгляд на колени, одернула край платья и кончиками
платьев в черных перчатках стала укладывать его мелкими складками.
- Что мы теперь будем делать? - спросила она.
- Перво-наперво начнем сначала и скажем всю правду.
- Вы же все знаете.
- Не повредит, если вы расскажете мне еще раз. Я лишний раз смогу
убедиться в том, что все знаю.
Она поморщила лоб.
- Не понимаю.
- Ничего, - повторил он. - Расскажите мне все еще раз.
Она сидела положив ногу на ногу, все еще складывая ткань платья
мелкими складками. Не глядя на адвоката, она начала тихим, ломающимся
голосом.
- Никто никогда не знал о связях Джорджа с "Пикантными Известиями".
Он держит это в такой тайне, что никто ничего не подозревает. Даже в
редакции никто не в курсе, кроме Фрэнка Локка. Джордж держит Локка в
руках. Он знает о нем что-то компрометирующее. Я не знаю, что это, но
не исключено, что убийство. Даже наши ближайшие друзья считают, что
Джордж зарабатывает деньги игрой на бирже. Я вышла за него замуж семь
месяцев назад. Я его вторая жена. Меня заинтриговала его личность и
его деньги, но мы никогда не подходили друг к другу. Последние два
месяца наши отношения были очень напряженными. Я намереваюсь подать на
развод, и Джордж, вероятно, об этом догадывается.
Она замолчала, чтобы посмотреть на Мейсона, но не нашла в его
глазах сочувствия.
- С Гарри Бурком меня связывает дружба, - снова заговорила она. - Я
познакомилась с ним два месяца назад, но это была только дружба и
ничего больше. Мы выбрались вместе на ужин, и надо же было случиться,
что произошла эта стрельба. Если бы Гарри сообщил мое имя, то это
сломало бы его карьеру, потому что Джордж тотчас же подал бы на
развод, указывая на него как на виновника. Я должна была любой ценой
замять это дело.
- Ваш муж мог бы с таким же успехом ничего не узнать, - сказал
Мейсон. - Прокурор является джентльменом. Бурк мог бы его попросить, и
прокурор вовсе не вызвал бы вас на допрос, разве что вы были
свидетелем чего-то, что делает ваши показания абсолютно необходимыми.
- Нет, вы не понимаете, каким образом они действуют, - ответила Ева
Белтер. - Я сама не знаю всего, но у них повсюду информаторы. Они
собирают сведения, покупают их, не брезгуют даже мелкими сплетнями.
Когда какая-то личность находится высоко, они особенно стараются
собрать об этом человеке как можно больше сведений. Гарри видная
фигура в политике, вскоре он снова будет выставлять свою кандидатуру.
Они его не любят. Бурк об этом знает. Я слышала, как мой муж
разговаривал по телефону с Фрэнком Локком. И я сразу поняла, что они
идут по моим следам. Поэтому я пришла к вам. Я хотела их купить до
того, как они узнают, в чьем обществе Гарри был в Бичвунд Инн.
- Если ваша дружба с Гаррисоном Бурком такая невинная, почему вы
просто не пошли к мужу и не сказали ему обо всем? Ведь, в конце
концов, он же не желает скомпрометировать собственное имя.
Она порывисто покачала головой:
- Вы ничего не понимаете. Вы недооцениваете моего мужа. Он доказал
вам это своим вчерашним поведением, он агрессивен и безжалостен, он
обожает борьбу. Больше того, он совершенно помешан на деньгах. Он
знает, что если я подам на развод, то получу значительные алименты.
Вдобавок адвокаты, судебные издержки, все это в сумме будет ему дорого
стоить. С другой стороны, если бы он мог меня скомпрометировать,
одновременно замарав имя Гарри, то для него это было бы просто
счастьем.
Перри Мейсон нахмурился.
- И все-таки, что-то скрывается за этой высокой ценой, - заметил
он. - Мне кажется, что это слишком много для политического шантажа. Вы
не думаете, что ваш муж или Фрэнк Локк о чем-то догадываются?
- Нет, - решительно ответила она.
Некоторое время они молчали.
- Так что мы сделаем? - спросил Мейсон. - Заплатим требуемую цену?
- Теперь уже нет и речи о какой-либо цене. Джордж отменит все
переговоры. Он будет драться до последнего. Он наверняка считает ниже
своего достоинства уступить вам, или кому бы то ни было. Такой уж он
есть, и полагает, что все остальные люди такие же. Просто он не умеет
никому уступать, это не в его характере.
- Что ж, если он хочет борьбы, то я готов, - серьезно сказал
Мейсон. - Я подам в суд на "Пикантные Известия", как только они
упомянут мое имя. Прижму Фрэнка Локка к стене, заставлю его назвать
имя настоящего владельца газеты. А если не захочет, то обвиню его в
даче фальшивой присяги. Найдется достаточно много людей, которые не
прочь научить наконец эту газетенку уму-разуму.
- Но вы ничего не понимаете, - поспешно сказала она. - Вы не
отдаете себе отчета в том, каким образом они действуют. Вы
недооцениваете Джорджа. Много воды утечет, прежде чем вы доведете дело
до суда, а они действуют быстро. Кроме того, не забывайте о том, что я
ваша клиентка. Вы должны защищать меня. Прежде чем вы чего-то
достигните, я буду скомпрометирована. Они уцепятся теперь за Бурка
зубами и когтями.
Мейсон минуту барабанил по столу, и наконец сказал:
- Послушайте, миссис Белтер. Вы несколько раз давали мне понять,
что ваш муж знает что-то компрометирующее о Фрэнке Локке. Вы также это
знаете. Скажите это мне и, вполне вероятно, благодаря этому можно
будет свернуть ему шею.
Она подняла на него глаза. Лицо у нее было совершенно белым.
- Вы знаете, что говорите? Вы знаете, что хотите сделать? Они убьют
вас! Для них это не впервые. У них есть связи с гангстерами и
различными негодяями.
Мейсон не отрывал от нее взгляда.
- Что вы знаете о Фрэнке Локке? - повторил он.
Она задрожала и опустила глаза. Потом сказала усталым голосом:
- Ничего.
Мейсон стал нетерпеливым:
- Вы снова пытаетесь меня обмануть. Вы жалкая лгунья, живущая
ложью. А то, что вы красивы и имеете детское личико, помогает вам до
сих пор увиливать. Вы обманывали каждого мужчину, который когда-либо
вас любил и которого вы когда-либо любили. Теперь вас прижало, и вы
обманываете меня.
Она уставилась на Мейсона взглядом, полным возмущения, настоящего
или притворного.
- Вы не имеете права говорить со мной таким образом!
- Не имею права? - усмехнулся Мейсон.
Их взгляды встретились.
- Это было на юге... - покорно сказала она.
- Что было на юге?
- Эта история с Локком. Точно я не знаю, что и где. Знаю лишь, что
у него была какая-то история, и что это было на Юге. Речь шла о
какой-то женщине. По крайней мере, с этого началось. Не знаю, как это
закончилось. Не исключено, что он был замешан в убийстве, не знаю. Но
мне известно, что Джордж держит его в руках. Джордж со всеми так
поступает. Узнает о них что-нибудь компрометирующее, а после этого
заставляет их танцевать так, как он им заиграет.
Мейсон не спускал с нее взгляда.
- С вами он тоже так поступает?
- Пытается.
- И таким образом заставил вас выйти за него замуж?
- Откуда мне знать? Нет.
Мейсон мрачно рассмеялся.
- А впрочем, какое это имеет значение? - добавила она.
- Может быть никакого, а может быть большое, - ответил он. - Мне
нужны еще деньги.
Она раскрыла сумочку.
- У меня немного осталось. Могу дать вам триста долларов.
Мейсон покачал головой.
- У вас есть счет в банке. Мне нужно иметь больше средств. Дело
потянет за собой расходы. Я борюсь теперь за себя так же, как за вас.
- Я не могу дать вам чек, у меня нет счета в банке. Он мне не
разрешает. Это и является его вторым способом держать людей в руках -
при помощи денег. Каждый раз я должна просить у него наличные. Или
добывать деньги своими путями.
- То есть, как? - спросил Мейсон.
Она не ответила. Достала из сумочки пачку денег.
- Здесь пятьсот долларов. Это абсолютно все, что у меня есть.
- Что ж, оставьте себе пятьдесят, а остальное дайте мне.
Он нажал на кнопку вызова. В дверях кабинета появилась Делла Стрит.
На ее лице было выражение ожидания.
- Выпиши квитанцию, Делла, - приказал Мейсон. - Сформулируй ее так
же, как и предыдущую, со сноской на соответствующую страницу кассовой
книги. На этот раз квитанция будет на четыреста пятьдесят долларов,
также в счет дела.
Миссис Белтер подала деньги Мейсону, который передал их Делле. Две
женщины вели себя по отношению друг к другу с подозрительной
сдержанностью, как две собаки, которые обходят друг друга на
напряженных лапах. Делла взяла деньги и, с высоко поднятой головой,
вышла из комнаты.
- Уходя, вы получите квитанцию, - сказал Мейсон. - Как я смогу с
вами связаться в случае необходимости?
- Позвоните мне домой, - ответила она не задумываясь. - Попросите
горничную и скажете, что беспокоят из прачечной. Вы скажете ей, что не
можете найти платье, о котором я узнавала. Я ее предупрежу, чтобы она
передала сообщение мне. Позвоню вам, как только смогу.
Мейсон рассмеялся.
- Вы поете, как по нотам. Должно быть вам часто приходилось
пользоваться этим способом.
Она подняла на него свои голубые глаза, застывшие в выражении
детской невинности.
- Не понимаю, о чем вы говорите.
Мейсон отодвинул вращающееся кресло, поднялся и обошел письменный
стол.
- В будущем вы можете не стараться делать этот невинный взгляд, -
сказал он. - Наверное, мы неплохо понимаем друг друга. Во всяком
случае, должны понимать. У вас неприятности, из которых я хочу вас
вытащить.
Она медленно поднялась с кресла, посмотрела ему в глаза и внезапным
движением положила руки ему на плечи.
- Вы внушаете мне доверие. Вы единственный мужчина, который
возразил моему мужу. Я чувствую, что могла бы к вам прижаться, и вы
защитили бы меня.
Она отбросила голову назад так, что их губы оказались рядом. Она
стояла, не сводя с него глаз. Он взял ее длинными, сильными пальцами
за локоть и повернул от себя.
- Я буду защищать вас до тех пор, пока вы будете платить наличными,
- заявил он.
Она вырвалась и снова повернулась к нему лицом.
- Вы никогда не думаете ни о чем другом, как только о деньгах?
- Не при такой игре.
- Вы единственный человек, на которого я могу рассчитывать, -
театрально-трагическим тоном сказала она. - Вы все, что мне осталось.
Все, что стоит между мной и крушением моей жизни.
- Это моя профессия, - холодно ответил он. - Для этого я здесь
нахожусь.
Говоря это, он проводил ее до дверей. Когда она вышла из кабинета,
Мейсон закрыл за ней дверь. Подойдя к столу, он поднял трубку и,
услышав голос Деллы, сказал:
- Дай мне коммутатор, Делла.
Он сообщил телефонистке номер Детективного Агентства Дрейка и
попросил к телефону Пола.
- Слушай, Пол, это Перри. У меня есть для тебя работка, которую ты
должен сделать быстро. Фрэнк Локк, тот, из "Пикантных Известий", это
"специалист" по женщинам. У него в отеле Уалрайт есть девица, с
которой он появляется. Он заскакивает там иногда к парикмахеру, чтобы
его освежили перед тем, как выйти с ней в город. Он приехал откуда-то
с Юга, не знаю откуда. Был замешан в какую-то историю, наверное, удрал
оттуда. Локк, это, вероятно, настоящая фамилия. Напусти на него
столько людей, сколько потребуется, но чтобы они быстро узнали, что
это была за история. Сколько это удовольствие будет мне стоить?
- Двести долларов, - услышал он голос Пола. - И еще двести, в конце
недели, если это займет у меня столько времени.
- Сомневаюсь, удастся ли мне повесить это на клиента, - сказал
Мейсон.
- Тогда пусть будет в сумме триста двадцать пять. Только не забудь
обо мне, если после тебе это удастся включить в расходы.
- Договорились, - ответил Мейсон. - Берись за работу.
- Подожди минуту. Я как раз хотел звонить тебе. Перед зданием стоит
большой линкольн с водителем за рулем. Пожалуй, это тот самый, на
котором укатила твоя таинственная приятельница. Следить за ним? Я
записал номер на всякий случай.
- Нет, - ответил Мейсон. - Это уже не важно. Я сам ее поймал.
Забудь о ней и принимайся за Локка.
- Ага, - ответил Дрейк и повесил трубку.
Мейсон положил трубку. В дверях стояла Делла Стрит.
- Ушла? - спросил Мейсон.
Делла кивнула головой.