- Теперь лучше. И вы не видели его, когда он спустился вниз?
- Нет.
- Хм, значит, раздался выстрел, после чего Бурк сбежал по лестнице
и вылетел из дома, ничего вам не сказав?
Она резко встряхнула головой.
- Нет! Бурк вышел до того, как мой муж был застрелен.
- За сколько времени до этого?
- Не знаю, может быть, за четверть часа, может быть, меньше.
- После чего куда-то исчез, - заметил Мейсон.
- Что вы сказали? - не поняла она.
- То, что вы слышали. Его нигде нельзя найти. Он не берет трубку
телефона, его нет дома.
- Откуда вы это знаете?
- Я пытался ему дозвониться и, наконец, послал детективов.
- Зачем?
- Потому что я знаю, что он замешан в этом деле.
Она снова сделала большие глаза:
- Как это возможно? Никто, кроме нас, не знает, что он был у меня,
а мы, конечно, не скажем, потому что это только ухудшило бы наше
положение. Он вышел прежде, чем появился мужчина, который выстрелил.
Мейсон не отрывал от нее глаз.
- Но выстрел был сделан из револьвера Бурка, - медленно сказал он.
Она удивленно посмотрела на него:
- Почему это пришло вам в голову?
- Потому что на орудии убийства есть номер, который позволяет
проследить его путь с фабрики до оптовика, от оптовика до магазина и
из магазина до покупателя. Им был некий Пит Митчелл, проживающий на
Шестьдесят Девятой Западной Улице, тринадцать двадцать два, близкий
знакомый Гаррисона Бурка. Полиция ищет Митчелла, а когда найдет его,
то ему придется объяснить, что он сделал с револьвером. Это значит,
что он скажет, что отдал револьвер Бурку.
- Как можно так точно узнать историю револьвера? - не поверила она.
- Очень просто, все подробно записывается, учет оружия строг, и
нарушений в записях практически не бывает.
- Я сразу же знала, что нужно было что-то сделать с этим
револьвером! - с ноткой истерики воскликнула она.
- Да, и вы собственноручно надели бы себе петлю на шею. Вы должны
думать прежде всего о себе, миссис Белтер. Ваша роль в этом деле не
слишком ясна. Конечно, вы пытаетесь защищать Бурка. А я хотел бы
убедить вас в том, что если Бурк виновен, то вы должны сказать все.
Если это возможно, мы попробуем его спасти. Но я не хочу довести дело
до такого положения, когда вы будете защищать Бурка, а прокуратура
будет готовить обвинительный акт против вас.
Она начала ходить по комнате, теребя в руках платок.
- Боже мой! - причитала она. - Боже мой! Боже мой!
- Не знаю, подумали ли вы о том, что укрывательство преступления
ради собственной выгоды наказуемо. Точно так же, как и просто
укрывательство преступника. Мы не можем на это идти, ни вы, ни я. Мы
должны установить, кто убил, установить до того, как это сделает
полиция. Я не имею права допустить, чтобы убийство свалили на вас или
на меня. Если Бурк виноват, мы должны быстро найти его и убедить,
чтобы он добровольно сдался полиции. Потом мы вынуждены будем
стремиться как можно быстрее начать судебный процесс, до того, как
прокурор соберет достаточно доказательств. Одновременно мы предпримем
шаги, чтобы заткнуть рот Локку и не допустить каких-либо публикаций
относительно вас или Бурка в "Пикантных Известиях".
Она смотрела на него минуту, после чего спросила:
- Как вы это сделаете?
Он ответил ей улыбкой:
- Это мое дело. Чем меньше вы будете знать, тем лучше. Вы меньше
выболтаете.
- Вы можете мне довериться. Я умею хранить секреты.
- Вы хотели сказать, что умеете хорошо лгать, - трезво ответил он.
- Но на этот раз вы не будете вынуждены лгать. Вы этого просто не
будете знать.
- Бурк не убивал Джорджа, - заявила она отчетливо.
Он бросил на нее быстрый взгляд.
- Это именно одна из причин, из-за которых я хотел с вами
поговорить. Если Бурк его не убивал, то кто это сделал?
Она отвела глаза.
- Я ведь сказала вам, что какой-то мужчина был у моего мужа. Я не
знаю, кто, думала, что это вы. Голос у него был совсем такой, как у
вас.
Он поднялся с мрачным выражением на лице.
- Послушайте. Если вы намерены пробовать со мной такие штучки, то я
оставляю вас на произвол судьбы. Вы уже раз пробовали, достаточно.
Она расплакалась.
- Я н-ничего н-не м-могу с этим поделать. В-вы спрашиваете, нас
здесь н-никто не может услышать. Говорю вам, кто это был. Я слышала
ваш голос. Я не скажу полиции, даже если меня будут пытать.
Он взял ее за плечи и повалил на кровать. Оторвал ее руки от лица и
заглянул в глаза. В них не было ни следа слез.
- Хорошенько запомните, миссис Белтер: вы не слышали моего голоса,
потому что там меня не было. И кончайте цирк с рыданиями. А уж если вы
так хотите рыдать, то носите луковицу в платочке.
- Тогда это должен был быть кто-то с очень похожим на вас голосом,
- не уступала она.
- Вы влюбились в Гаррисона Бурка и хотите сделать из меня козла
отпущения, если я его из этого не вытащу? - зло спросил он.
- Нет. Вы хотели, чтобы я сказала правду, поэтому я вам ее говорю.
- Знаете что? Мне очень хочется встать, выйти и оставить вас со
всем этим паштетом.
- Тогда, - невинно заявила она, - я вынуждена была бы заявить
полиции, что слышала ваш голос.
- Такой у вас план?
- У меня нет никакого плана. Я говорю правду.
Голос у нее был сладкий, но она не смотрела ему в глаза. Мейсон
вздохнул.
- Я еще никогда не оставлял клиента на произвол судьбы, даже если
он был виновен. Постараюсь об этом не забыть и теперь. Но, честное
слово, я не знаю, смогу ли устоять перед искушением в этом случае.
Она сидела на постели, крутя платок между пальцами. Мейсон
продолжал:
- Возвращаясь от вас, я зашел в лавчонку, из которой вы звонили.
Побеседовал с продавцом. Он наблюдал за вами, когда вы вошли в
телефонную будку, чему трудно удивляться. Женщина в вечернем платье и
в мужском плаще, вся мокрая от дождя, влетает после полуночи в будку
телефона. Она невольно должна обратить на себя внимание. Так вот, этот
продавец утверждает, что вы звонили в два места.
Она смотрела на него широко раскрытыми глазами, но ничего не
говорила.
- Кому вы звонили помимо меня?
- Никому. Продавец ошибается.
Мейсон взял шляпу, глубоко надвинул ее на лоб. Он повернулся к Еве
Белтер и сказал с яростью:
- Как-нибудь я вас из этого вытащу. Не знаю только, как, но вытащу.
Только, честное слово, вам это будет очень дорого стоить.
Он рванул ручку двери, вышел в коридор и захлопнул дверь за собой.
Первые робкие признаки утра высветили горизонт на востоке.
Утро уже вступало в свои права, когда Перри Мейсон вытащил из
постели экономку Гаррисона Бурка, пожилую женщину пятидесяти семи или
пятидесяти восьми лет и внушительных габаритов. Глаза у нее сверкали
враждебно по отношению к человеку, разбудившему ее в столь ранний час.
- Меня не касается, кто вы такой, - говорила она. - Я сказала вам,
что мистера Бурка нет дома, и я не имею ни малейшего понятия, где он
может находиться. Хозяин вернулся около полуночи, потом кто-то ему
позвонил и он вышел снова. Потом телефон трезвонил всю ночь. Я не
брала трубку, потому что его все равно не было, а я никак не могу
согреть себе ноги, если встану посреди ночи. И вообще, я не люблю,
когда меня вытаскивают из постели в такое время.
- Вскоре после возвращения мистера Бурка был телефонный звонок? -
переспросил Мейсон.
- Да, почти сразу. Но какое вам до всего этого дело?
- Вы думаете, что мистер Бурк ждал этого звонка?
- Откуда я могу это знать? Я просто проснулась, услышав, как он
открывает двери. Попыталась снова заснуть, но зазвонил телефон, и я
слышала, что он разговаривает. Потом он побежал наверх, в спальню. Я
думала, что он пошел спать, но он, наверное, сбежал вниз, поскольку
хлопнула входная дверь.
- Извините за беспокойство, - сказал Мейсон. - Благодарю вас.
- Не стоит извинений, - проворчала она и закрыла дверь у него перед
носом.
Мейсон сел в машину и поехал в ближайший отель, чтобы оттуда
позвонить Делле. Услышав голос своей секретарши, он спросил:
- Можно мистера Мейсона к телефону?
- Нет, его нет. А можно узнать кто говорит?
- Его старый знакомый, Фред Б. Джонсон. Мне очень нужно увидеться с
мистером Мейсоном.
- К сожалению, я не могу вам сказать, где он находится в настоящее
время, - быстро начала Делла. - Но я вскоре ожидаю его. Его ищут
несколько человек. Мистер Дрейк вроде бы договорился о встрече с ним,
поэтому он должен вскоре вернуться.
- Хорошо, благодарю, - с облегчением сказал Мейсон. - Я позвоню
позже.
- А может быть, вы хотите что-нибудь передать мистеру Мейсону?
- Нет, скажите только, что я звонил, - ответил он и положил трубку.
Он соединился с Детективным Агентством Дрейка и попросил к телефону
Пола.
- Не делай никаких глупых замечаний, Пол, потому что, кажется,
разные люди хотят задать мне вопросы, на которые я не желаю пока
отвечать. Ты знаешь, кто говорит?
- Да. У меня для тебя удивительные новости.
- Выкладывай!
- Я был у того человека на Шестьдесят Девятой Западной и обнаружил
странную вещь. У него состоялся нежданный телефонный разговор после
полуночи, после чего он сказал жене, что должен срочно выехать из
города по важным делам. Он выглядел испуганным. Бросил самое
необходимое в чемодан, и через четверть часа кто-то за ним подъехал.
Он сел в машину, и они уехали. Он обещал жене дать знать, и утром она
получила телеграмму следующего содержания: "Все в порядке, не
беспокойся. Целую". Больше она ничего не знает. Конечно она очень
обеспокоена.
- Отлично, - сказал Мейсон.
- Тебе это что-нибудь говорит?
- Пожалуй, что да. Я должен подумать. Но мне кажется, что это
многое объясняет. Есть у тебя что-нибудь новое о Локке?
Голос Дрейка в трубке оживился.
- Я еще не узнал того, что ты хотел, Перри. Но мне кажется, что я
на правильном пути. Ты помнишь эту малышку из отеля Уалрайт? Эстер
Линтен?
- Да. Ты узнал что-нибудь о ней?
- Представь себе, что она также из Джорджии.
Мейсон присвистнул.
- Это еще не все, - продолжал Дрейк. - Девушка регулярно получает
деньги от Локка. Каждые две недели по чеку. Чеки не с личного счета
Локка, а со специального счета "Пикантных Известий". Нам удалось
развязать язык кассиру отеля.
- Попробуйте узнать точнее, откуда она родом, и не была ли в
чем-нибудь замешана? Может быть, хоть она не меняла фамилии.
- Уже занимаемся этим. Я передал поручения моим коллегам в
Джорджии. Велел им телеграфировать, как только они что-то узнают.
Сказал, чтобы они не ждали перепроверки фактов, а сообщали о каждой
новой детали.
- Хорошая работа, Пол, - похвалил Мейсон. - Можешь мне сказать, где
Локк был вчера вечером?
- До минуты. Всю ночь у него был ангел-хранитель, приставленный
мною. Хочешь отчет?
- Да, и как можно скорее.
- Куда тебе прислать?
- Выбери кого-нибудь из своих людей поумнее, прикажи ему как
следует проверить, не следят ли за ним. Пусть подбросит отчет в отель
Рипли, для Фреда Б. Джонсона.
- Будет сделано. Выходи периодически на связь. Могут появиться
новые сведения.
- Ясно, - ответил Мейсон и положил трубку.
Вернувшись в отель Рипли, он спросил, не приносили ли чего-нибудь
для мистера Джонсона. Ничего не было. Он поднялся наверх и повернул
ручку своей комнаты. Дверь не была закрыта. Он вошел.
На краю постели сидела Ева Белтер. Она курила сигарету, на тумбочке
возле нее стоял стакан и бутылка виски. Бутылка была пустой на треть.
В кресле сидел с несчастным лицом широкоплечий мужчина с неспокойными
глазами.
- Хорошо, что вы пришли, - сказала Ева Белтер. - Вы не хотели мне
верить, теперь у вас есть доказательства.
- Доказательства чего? - спросил Мейсон.
Он посмотрел на незнакомца, который поднялся с кресла и неуверенно
улыбался адвокату.
- Доказательства того, что завещание поддельное, - словно объясняя
бестолковому ребенку, сказала она. - Это мистер Деггет из банка,
который вел дела Джорджа. Он знает много его личных дел и утверждает
со всей решительностью, что это не его почерк.
Деггет поклонился с улыбкой:
- Адвокат Мейсон, верно? Мне приятно с вами познакомиться.
Но он не протянул руки Мейсону. Мейсон широко расставил ноги и
заглянул в его неспокойные глаза.
- Она держит вас в кулаке, не так ли? Иначе вы не явились бы сюда в
такое время. Наверное, вы звоните горничной и оставляете сообщение о
какой-нибудь шляпке, или что-нибудь в этом же роде. Не нужно крутить,
меня это мало интересует, меня интересуют только факты. Забудьте о
том, что она велела вам сказать. Вы окажете ей большую услугу, если
будете говорить правду. Итак, в чем дело?
Банковский служащий изменился в лице. Он сделал полшага в сторону
адвоката, остановился и сделал глубокий вдох.
- Вы спрашиваете про это завещание? - уточнил он.
- Да.
- Оно поддельное, это факт, - сказал Деггет. - Я осматривал его со
всех сторон. Оно подделано, и что самое странное, НЕ СЛИШКОМ
СТАРАТЕЛЬНО ПОДДЕЛАНО. При более тщательном рассмотрении видно, что
почерк меняется в нескольких местах. Так, как будто кто-то подделывал
его поспешно и придумывал прямо во время работы.
- Где это завещание? - обрезал Мейсон.
Ева Белтер подала ему документ.
- Может быть, еще стаканчик, Чарли? - спросила она банкира и глупо
хихикнула.
Деггет резко потряс головой.
- Нет! - буркнул он.
Мейсон внимательно всмотрелся в завещание. Глаза у него сузились.
- Боже мой, вы правы.
- Вне всякого сомнения, - подтвердил Деггет.
Мейсон резко повернулся к нему:
- Вы готовы подтвердить это в суде?
- Господи, нет, конечно! Впрочем, я для этого не нужен. Это
очевидная подделка.
Мейсон посмотрел на него.
- Действительно, - сказал он. - Теперь я и сам вижу.
Деггет без слов подошел к двери и быстро вышел из комнаты. Мейсон
повернулся к Еве Белтер.
- Я сказал, чтобы вы пришли сюда для выяснения некоторых
подробностей. Но я не говорил вам, что вы можете здесь гостить. Вы
отдаете себе отчет в том, как это будет выглядеть, если кто-нибудь
застанет нас вдвоем в такое время в отеле?
- Бывают обстоятельства, когда приходится рисковать, - пожала она
плечами. - Я хотела, чтобы вы поговорили с мистером Деггетом.
- Как вы его пригласили?
- Позвонила ему и попросила прийти. Дело важное. Хорошеньких вещей
вы мне наговорили...
Она снова пьяно захихикала.
- Кажется, вы хорошо знаете друг друга?
- Что вы хотите этим сказать?
Он стоял и смотрел на нее.
- Вы хорошо знаете. Вы обращались к нему по имени.
- Конечно, ведь его зовут Чарли. Он такой же мой приятель, как и
Джорджа.
- Понимаю.
Он подошел к телефону и позвонил в свой офис.
- Говорит Джонсон, - сказал он. - Господи Мейсон вернулся?
- Еще нет, - ответила Делла Стрит. - И боюсь, что он будет очень
занят, когда вернется, мистер Джонсон. Что-то случилось прошлой ночью.
Я не знаю точно, что, но дело идет об убийстве, а мистер Мейсон
является представителем одного из главных свидетелей. Все время
приходят репортеры, а один журналист сидит в секретариате и не хочет
уходить. Кажется, что он из полиции. Так что я боюсь, что если вы
рассчитывали поймать сегодня мистера Мейсона здесь, то вас ждет
горькое разочарование.
- Это плохо. Я должен продиктовать некоторые документы. Я хотел бы,
чтобы мистер Мейсон прочитал их и пронумеровал. Может быть, вы
порекомендуете мне машинистку, которая умеет писать под диктовку?
- А что бы вы сказали обо мне?
- А вы можете выйти, если вас так осаждают?
- Предоставьте это мне.
- Тогда я вас жду в отеле Рипли, - сообщил Мейсон.
- Я скоро приеду, - сказала она и положила трубку.
Мейсон мрачно посмотрел на Еву Белтер.
- Раз уж вы пошли на риск и остались, то посидите еще немного.
- Что вы намереваетесь сделать?
- Я намереваюсь подать прошение о назначении управляющего
наследством Джорджа Белтера. Это заставит Карла Гриффина и его
адвоката открыть карты и выступить с прошением о признании завещания.
Тогда мы поставим под вопрос идентичность завещания и подадим второе
прошение о назначении вас чрезвычайным распорядителем.
- Что все это означает?
- Это означает, что вы возьмете руль в свои руки и, надеюсь, не
выпустите его.
- Много мне это даст. Судя по завещанию, я осталась без наследства.
Мы должны доказать вначале, что завещание фальшивое. Я не получу не
цента до тех пор, пока не состоится суд и не будет вынесен приговор,
так?
- Я имел в виду временное управление имуществом, - сказал Мейсон. -
Между прочим, и "Пикантными Известиями" тоже.
- Понимаю.
- Мы приготовим сразу все необходимые бумаги, - продолжал адвокат.
- А моя секретарша в соответствующее время подаст их в суд. Вы должны
вернуть завещание. Полиция, вероятно, сторожит кабинет наверху, и вы
не сможете положить его там, откуда взяли. Вы подбросите его
где-нибудь в доме.
Она снова захихикала.
- С этим проблем не будет.
- Вы пошли на безумный риск. Зачем вы вообще трогали это завещание?
Это выше моего понимания. Если эту бумагу найдут у вас, то дело может
принять очень скверный оборот.
- Пусть у вас не болит голова об этом. Я не дам себя поймать. А вы
никогда не идете на риск?
- Боже мой! Я пошел на самый большой риск в своей жизни, когда взял
ваше дело. Приближаться к вам все равно, что жонглировать динамитом.
Она соблазнительно улыбнулась ему.
- Вы так считаете? Я знаю мужчин, которые любят таких женщин.
Он мрачно посмотрел на нее и сказал.
- Вы совсем опьянели. Дайте сюда бутылку.
- Ну, ну, вы начинаете вести себя как мой муж.
Мейсон подошел к столику, взял бутылку, закрыл ее пробкой и сунул в
ящик комода. Ящик закрыл на ключ, а ключ спрятал в карман.
- Разве так хорошо? - спросила она.
- Да, - ответил адвокат, - так будет гораздо лучше.
Зазвонил телефон. Мейсон взял трубку. Портье сообщил, что только
что посыльный доставил для него письмо. Мейсон велел принести его
наверх. Он ждал у дверей и открыл их, как только раздался стук. Дал
чаевые слуге и взял конверт. Это был отчет детектива, который следил
прошлым вечером за Фрэнком Локком.
- Что это? - спросил Ева Белтер.
Мейсон не счел нужным отвечать, подошел к окну и, открыв конверт,
стал читать. Отчет был сложным. Локк зашел в нелегальный кабачок, где
провел приблизительно полчаса, зашел к парикмахеру, побрился и принял
массаж, после чего отправился в номер девятьсот сорок шесть отеля
Уалрайт. Через пять или десять минут он вышел на ужин с проживающей в
этом номере Эстер Линтен. Они ели и танцевали приблизительно до
одиннадцати, после чего вернулись в отель. Заказали имбирное пиво и
лед, и Локк оставался в номере до половины второго. Затем вернулся
домой.
Мейсон спрятал отчет в карман и начал барабанить пальцами по
подоконнику.
- Вы действуете мне на нервы, - отозвалась Ева Белтер. - Вы можете
мне сказать, что все это значит?
- Я сказал вам.
- Что это за бумаги?
- Профессиональные дела.
- Какие дела?
Он рассмеялся.
- Неужели потому, что я веду ваше дело, я должен исповедоваться
перед вами о делах всех своих остальных клиентов?
- Вы ужасны, - капризно заявила она.
Он пожал плечами, не переставая барабанить пальцами по подоконнику.
Раздался стук в дверь.
- Пожалуйста, - крикнул Мейсон.
В открытой двери появилась Делла Стрит. Она замерла, увидев на
постели Еву Белтер.
- Хорошо, что ты пришла, Делла, - приветствовал ее Мейсон. - Я
хочу, на всякий случай, приготовить целый комплект бумаг. У нас должны
быть готовы прошения о назначении управляющего наследством, протест
против утверждения завещания, прошение о назначении миссис Евы Белтер
чрезвычайным распорядителем со всеми полномочиями. Затем будут
необходимы подтвержденные выписки решений о назначении чрезвычайного
распорядителя для вручения заинтересованным сторонам.
- Ты хочешь сразу же продиктовать их? - холодно спросила Делла.
- Да. Но я хотел бы также поесть.
Он подошел к телефону и заказал завтрак в номер. Делла Стрит
смотрела на Еву Белтер.
- Извините, мне понадобиться столик, - сказала Делла.
Ева Белтер подняла брови, после чего сняла со столика стакан жестом
дамы, которая прижимает к себе юбку, чтобы ненароком не прикоснуться к
встреченному на улице нищему. Мейсон поднял бутылку имбирного пива, а
также ведерко со льдом, и вытер столик влажной тряпкой, в которую было
завернуто ведерко. Он поставил столик на середину комнаты и придвинул
к нему кресло. Делла приготовила блокнот и взяла карандаш.
Минут двадцать Мейсон быстро диктовал, затем принесли завтрак. Все
трое ели с аппетитом, почти в полном молчании. Ева Белтер вела себя
как госпожа, которая унизилась до принятия пищи за одним столом с
прислугой.
После завтрака Мейсон велел убрать посуду и вернулся к диктовке. В
половине десятого все было сделано.
- Возвращайся в бюро и перепечатай бумаги как положено, - сказал
Мейсон Делле. - Только смотри, чтобы никто не видел, что ты делаешь.
Лучше всего закройся на ключ. Для прошений можешь воспользоваться
отпечатанными бланками.
- Хорошо. Я должна сказать тебе пару слов наедине.
Ева Белтер презрительно фыркнула.
- Не обращай внимания, Делла, - сказал Мейсон. - Миссис Белтер уже
уходит!
- О, нет! - запротестовала Ева Белтер.
- Да, вы уйдете, - твердо сказал адвокат. - И притом сейчас же. Вы
мне были нужны для получения от вас данных по этим бумагам. Теперь вы
пойдете и отнесете завещание, а после полудня явитесь в мой офис
подписать прошения. Только держите язык за зубами. Репортеры захотят
взять у вас интервью, они поймают вас рано или поздно. Вы
воспользуетесь всеми своими прелестями и будете потрясены и сломлены
перед фотографами страшным ударом, который свалился на вас. Вы не
будете в состоянии дать какое-либо связное интервью, они должны
поверить, что вы находитесь в безутешном горе. Как только какой-нибудь
фоторепортер направит в вашу сторону аппарат, показывайте колени и
начинайте лить слезы. Понимаете?
- Вы вульгарны, - сказала Ева Белтер ледяным тоном.
- Может быть, - не стал спорить Мейсон. - Зато я хорошо знаю свое
дело. И бросьте свои ужимки, вы же убедились, что на меня они не
действуют.
Она с достоинством надела плащ и шляпу.
- Каждый раз, когда я начинаю чувствовать к вам симпатию, - сказала
она, направляясь к двери, - вам обязательно нужно что-нибудь сказать
так, чтобы все испортить.
Мейсон без слов открыл ей дверь, низко поклонился на прощание и
снова закрыл дверь. Со вздохом облегчения он повернулся к Делле Стрит.
- Что случилось, Делла?
Она сунула руку за вырез платья и достала конверт.
- Это принес посыльный.
- Что это?
- Деньги.
Он открыл конверт. В нем были стодолларовые дорожные чеки, две
книжечки по тысяче долларов каждая. На всех чеках была подпись
Гаррисона Бурка. Оставалось только вписать имя получателя. К чекам
была приложена записка, поспешно написанная карандашом и подписанная
инициалами "Г.Б.". Мейсон развернул записку и прочитал:
"Я считаю, что лучше будет на некоторое время исчезнуть.
Не дайте мне впутаться в это любой ценой, спасайте меня!"
Мейсон отдал чеки Делле Стрит.
- В последнее время грешно жаловаться на дела, Делла. Смотри
только, выбирай места, где будешь их реализовать.
Она кивнула головой.
- Скажи мне, что случилось. Во что она тебя впутала?
- Пока только в пару хороших гонораров. И заплатит еще, когда дело
закончится.
- Однако, она тебя втянула. Втянула тебя в убийство. Я слышала
сегодня утром, что говорили репортеры. Она затащила тебя домой до
появления полиции и устроила все так, чтобы в случае чего свалить вину
на тебя. В какой-то момент она просто скажет, что ты был наверху,
когда раздался выстрел. Какая у тебя гарантия, что она этого не
сделает?
Мейсон устало махнул рукой.
- Я предполагаю, что она это рано или поздно сделает, - сказал он.
- И ты ей это позволишь?
Мейсон стал терпеливо объяснять:
- Клиентов не выбирают, Делла. Их нужно принимать такими, какие они
есть. В этой игре обязательно только одно правило: если уж взял дело,
то нужно сделать все, чтобы довести его до благоприятного результата.
Она фыркнула.
- Это еще не значит, чтобы ты должен позволить сваливать на себя
убийство для того, чтобы прикрыть чьего-нибудь любовника.
- Я вижу, что ты неплохо информирована. С кем ты разговаривала,
Делла?
- С одним репортером. Но, я не разговаривала, а только слушала.
Он усмехнулся.
- Теперь возвращайся в офис и приготовь бумаги. И не беспокойся обо
мне. Мне нужно доделать еще кое-что. Смотри, чтобы за тобой никто не
следил, когда ты пойдешь сюда в следующий раз.
- Первый и последний раз я пробую такие фокусы. Я едва от них
избавилась. Они шли за мной по пятам. Я повторила тот же фокус с
туалетом, что и твоя подопечная. Это всегда сбивает мужчин с толку,
когда женщина уходит в туалет. Один раз они на это попались, но во
второй раз не получится.
- Это уже не имеет значения. Я и так уже довольно давно скрываюсь.
Они все равно поймают меня в течении сегодняшнего дня.
- Ненавижу ее, - вновь взорвалась Делла. - Хоть бы никогда не
видеть ее. Она не стоит всех этих денег. Даже если бы мы получили в
десять раз больше, и тогда она бы не стоила этого. Предупреждаю тебя,
шеф, это очень опасная женщина. Кошечка с бархатными коготками.
- Спокойно, Делла! Ты еще не видела последнего раунда.
Делла встряхнула головой.
- Я видела достаточно, шеф. Бумаги будут готовы к полудню.
- Договорились. Скажи ей, чтобы она подписала их, следи за тем,
чтобы все было в порядке. Может быть я заскочу за ними и буду вынужден
сразу же удирать, или позвоню, чтобы ты подбросила мне их куда-нибудь.
Она улыбнулась ему и вышла, очень элегантная, владеющая собой и
безукоризненно честная. И очень обеспокоенная. Мейсон подождал пять
минут, после чего, закурив сигарету, также вышел из отеля.
Перри Мейсон остановился перед дверью номера девятьсот сорок шесть
отеля Уалрайт и осторожно постучал. Изнутри не донеслось не звука. Он
- Нет.
- Хм, значит, раздался выстрел, после чего Бурк сбежал по лестнице
и вылетел из дома, ничего вам не сказав?
Она резко встряхнула головой.
- Нет! Бурк вышел до того, как мой муж был застрелен.
- За сколько времени до этого?
- Не знаю, может быть, за четверть часа, может быть, меньше.
- После чего куда-то исчез, - заметил Мейсон.
- Что вы сказали? - не поняла она.
- То, что вы слышали. Его нигде нельзя найти. Он не берет трубку
телефона, его нет дома.
- Откуда вы это знаете?
- Я пытался ему дозвониться и, наконец, послал детективов.
- Зачем?
- Потому что я знаю, что он замешан в этом деле.
Она снова сделала большие глаза:
- Как это возможно? Никто, кроме нас, не знает, что он был у меня,
а мы, конечно, не скажем, потому что это только ухудшило бы наше
положение. Он вышел прежде, чем появился мужчина, который выстрелил.
Мейсон не отрывал от нее глаз.
- Но выстрел был сделан из револьвера Бурка, - медленно сказал он.
Она удивленно посмотрела на него:
- Почему это пришло вам в голову?
- Потому что на орудии убийства есть номер, который позволяет
проследить его путь с фабрики до оптовика, от оптовика до магазина и
из магазина до покупателя. Им был некий Пит Митчелл, проживающий на
Шестьдесят Девятой Западной Улице, тринадцать двадцать два, близкий
знакомый Гаррисона Бурка. Полиция ищет Митчелла, а когда найдет его,
то ему придется объяснить, что он сделал с револьвером. Это значит,
что он скажет, что отдал револьвер Бурку.
- Как можно так точно узнать историю револьвера? - не поверила она.
- Очень просто, все подробно записывается, учет оружия строг, и
нарушений в записях практически не бывает.
- Я сразу же знала, что нужно было что-то сделать с этим
револьвером! - с ноткой истерики воскликнула она.
- Да, и вы собственноручно надели бы себе петлю на шею. Вы должны
думать прежде всего о себе, миссис Белтер. Ваша роль в этом деле не
слишком ясна. Конечно, вы пытаетесь защищать Бурка. А я хотел бы
убедить вас в том, что если Бурк виновен, то вы должны сказать все.
Если это возможно, мы попробуем его спасти. Но я не хочу довести дело
до такого положения, когда вы будете защищать Бурка, а прокуратура
будет готовить обвинительный акт против вас.
Она начала ходить по комнате, теребя в руках платок.
- Боже мой! - причитала она. - Боже мой! Боже мой!
- Не знаю, подумали ли вы о том, что укрывательство преступления
ради собственной выгоды наказуемо. Точно так же, как и просто
укрывательство преступника. Мы не можем на это идти, ни вы, ни я. Мы
должны установить, кто убил, установить до того, как это сделает
полиция. Я не имею права допустить, чтобы убийство свалили на вас или
на меня. Если Бурк виноват, мы должны быстро найти его и убедить,
чтобы он добровольно сдался полиции. Потом мы вынуждены будем
стремиться как можно быстрее начать судебный процесс, до того, как
прокурор соберет достаточно доказательств. Одновременно мы предпримем
шаги, чтобы заткнуть рот Локку и не допустить каких-либо публикаций
относительно вас или Бурка в "Пикантных Известиях".
Она смотрела на него минуту, после чего спросила:
- Как вы это сделаете?
Он ответил ей улыбкой:
- Это мое дело. Чем меньше вы будете знать, тем лучше. Вы меньше
выболтаете.
- Вы можете мне довериться. Я умею хранить секреты.
- Вы хотели сказать, что умеете хорошо лгать, - трезво ответил он.
- Но на этот раз вы не будете вынуждены лгать. Вы этого просто не
будете знать.
- Бурк не убивал Джорджа, - заявила она отчетливо.
Он бросил на нее быстрый взгляд.
- Это именно одна из причин, из-за которых я хотел с вами
поговорить. Если Бурк его не убивал, то кто это сделал?
Она отвела глаза.
- Я ведь сказала вам, что какой-то мужчина был у моего мужа. Я не
знаю, кто, думала, что это вы. Голос у него был совсем такой, как у
вас.
Он поднялся с мрачным выражением на лице.
- Послушайте. Если вы намерены пробовать со мной такие штучки, то я
оставляю вас на произвол судьбы. Вы уже раз пробовали, достаточно.
Она расплакалась.
- Я н-ничего н-не м-могу с этим поделать. В-вы спрашиваете, нас
здесь н-никто не может услышать. Говорю вам, кто это был. Я слышала
ваш голос. Я не скажу полиции, даже если меня будут пытать.
Он взял ее за плечи и повалил на кровать. Оторвал ее руки от лица и
заглянул в глаза. В них не было ни следа слез.
- Хорошенько запомните, миссис Белтер: вы не слышали моего голоса,
потому что там меня не было. И кончайте цирк с рыданиями. А уж если вы
так хотите рыдать, то носите луковицу в платочке.
- Тогда это должен был быть кто-то с очень похожим на вас голосом,
- не уступала она.
- Вы влюбились в Гаррисона Бурка и хотите сделать из меня козла
отпущения, если я его из этого не вытащу? - зло спросил он.
- Нет. Вы хотели, чтобы я сказала правду, поэтому я вам ее говорю.
- Знаете что? Мне очень хочется встать, выйти и оставить вас со
всем этим паштетом.
- Тогда, - невинно заявила она, - я вынуждена была бы заявить
полиции, что слышала ваш голос.
- Такой у вас план?
- У меня нет никакого плана. Я говорю правду.
Голос у нее был сладкий, но она не смотрела ему в глаза. Мейсон
вздохнул.
- Я еще никогда не оставлял клиента на произвол судьбы, даже если
он был виновен. Постараюсь об этом не забыть и теперь. Но, честное
слово, я не знаю, смогу ли устоять перед искушением в этом случае.
Она сидела на постели, крутя платок между пальцами. Мейсон
продолжал:
- Возвращаясь от вас, я зашел в лавчонку, из которой вы звонили.
Побеседовал с продавцом. Он наблюдал за вами, когда вы вошли в
телефонную будку, чему трудно удивляться. Женщина в вечернем платье и
в мужском плаще, вся мокрая от дождя, влетает после полуночи в будку
телефона. Она невольно должна обратить на себя внимание. Так вот, этот
продавец утверждает, что вы звонили в два места.
Она смотрела на него широко раскрытыми глазами, но ничего не
говорила.
- Кому вы звонили помимо меня?
- Никому. Продавец ошибается.
Мейсон взял шляпу, глубоко надвинул ее на лоб. Он повернулся к Еве
Белтер и сказал с яростью:
- Как-нибудь я вас из этого вытащу. Не знаю только, как, но вытащу.
Только, честное слово, вам это будет очень дорого стоить.
Он рванул ручку двери, вышел в коридор и захлопнул дверь за собой.
Первые робкие признаки утра высветили горизонт на востоке.
Утро уже вступало в свои права, когда Перри Мейсон вытащил из
постели экономку Гаррисона Бурка, пожилую женщину пятидесяти семи или
пятидесяти восьми лет и внушительных габаритов. Глаза у нее сверкали
враждебно по отношению к человеку, разбудившему ее в столь ранний час.
- Меня не касается, кто вы такой, - говорила она. - Я сказала вам,
что мистера Бурка нет дома, и я не имею ни малейшего понятия, где он
может находиться. Хозяин вернулся около полуночи, потом кто-то ему
позвонил и он вышел снова. Потом телефон трезвонил всю ночь. Я не
брала трубку, потому что его все равно не было, а я никак не могу
согреть себе ноги, если встану посреди ночи. И вообще, я не люблю,
когда меня вытаскивают из постели в такое время.
- Вскоре после возвращения мистера Бурка был телефонный звонок? -
переспросил Мейсон.
- Да, почти сразу. Но какое вам до всего этого дело?
- Вы думаете, что мистер Бурк ждал этого звонка?
- Откуда я могу это знать? Я просто проснулась, услышав, как он
открывает двери. Попыталась снова заснуть, но зазвонил телефон, и я
слышала, что он разговаривает. Потом он побежал наверх, в спальню. Я
думала, что он пошел спать, но он, наверное, сбежал вниз, поскольку
хлопнула входная дверь.
- Извините за беспокойство, - сказал Мейсон. - Благодарю вас.
- Не стоит извинений, - проворчала она и закрыла дверь у него перед
носом.
Мейсон сел в машину и поехал в ближайший отель, чтобы оттуда
позвонить Делле. Услышав голос своей секретарши, он спросил:
- Можно мистера Мейсона к телефону?
- Нет, его нет. А можно узнать кто говорит?
- Его старый знакомый, Фред Б. Джонсон. Мне очень нужно увидеться с
мистером Мейсоном.
- К сожалению, я не могу вам сказать, где он находится в настоящее
время, - быстро начала Делла. - Но я вскоре ожидаю его. Его ищут
несколько человек. Мистер Дрейк вроде бы договорился о встрече с ним,
поэтому он должен вскоре вернуться.
- Хорошо, благодарю, - с облегчением сказал Мейсон. - Я позвоню
позже.
- А может быть, вы хотите что-нибудь передать мистеру Мейсону?
- Нет, скажите только, что я звонил, - ответил он и положил трубку.
Он соединился с Детективным Агентством Дрейка и попросил к телефону
Пола.
- Не делай никаких глупых замечаний, Пол, потому что, кажется,
разные люди хотят задать мне вопросы, на которые я не желаю пока
отвечать. Ты знаешь, кто говорит?
- Да. У меня для тебя удивительные новости.
- Выкладывай!
- Я был у того человека на Шестьдесят Девятой Западной и обнаружил
странную вещь. У него состоялся нежданный телефонный разговор после
полуночи, после чего он сказал жене, что должен срочно выехать из
города по важным делам. Он выглядел испуганным. Бросил самое
необходимое в чемодан, и через четверть часа кто-то за ним подъехал.
Он сел в машину, и они уехали. Он обещал жене дать знать, и утром она
получила телеграмму следующего содержания: "Все в порядке, не
беспокойся. Целую". Больше она ничего не знает. Конечно она очень
обеспокоена.
- Отлично, - сказал Мейсон.
- Тебе это что-нибудь говорит?
- Пожалуй, что да. Я должен подумать. Но мне кажется, что это
многое объясняет. Есть у тебя что-нибудь новое о Локке?
Голос Дрейка в трубке оживился.
- Я еще не узнал того, что ты хотел, Перри. Но мне кажется, что я
на правильном пути. Ты помнишь эту малышку из отеля Уалрайт? Эстер
Линтен?
- Да. Ты узнал что-нибудь о ней?
- Представь себе, что она также из Джорджии.
Мейсон присвистнул.
- Это еще не все, - продолжал Дрейк. - Девушка регулярно получает
деньги от Локка. Каждые две недели по чеку. Чеки не с личного счета
Локка, а со специального счета "Пикантных Известий". Нам удалось
развязать язык кассиру отеля.
- Попробуйте узнать точнее, откуда она родом, и не была ли в
чем-нибудь замешана? Может быть, хоть она не меняла фамилии.
- Уже занимаемся этим. Я передал поручения моим коллегам в
Джорджии. Велел им телеграфировать, как только они что-то узнают.
Сказал, чтобы они не ждали перепроверки фактов, а сообщали о каждой
новой детали.
- Хорошая работа, Пол, - похвалил Мейсон. - Можешь мне сказать, где
Локк был вчера вечером?
- До минуты. Всю ночь у него был ангел-хранитель, приставленный
мною. Хочешь отчет?
- Да, и как можно скорее.
- Куда тебе прислать?
- Выбери кого-нибудь из своих людей поумнее, прикажи ему как
следует проверить, не следят ли за ним. Пусть подбросит отчет в отель
Рипли, для Фреда Б. Джонсона.
- Будет сделано. Выходи периодически на связь. Могут появиться
новые сведения.
- Ясно, - ответил Мейсон и положил трубку.
Вернувшись в отель Рипли, он спросил, не приносили ли чего-нибудь
для мистера Джонсона. Ничего не было. Он поднялся наверх и повернул
ручку своей комнаты. Дверь не была закрыта. Он вошел.
На краю постели сидела Ева Белтер. Она курила сигарету, на тумбочке
возле нее стоял стакан и бутылка виски. Бутылка была пустой на треть.
В кресле сидел с несчастным лицом широкоплечий мужчина с неспокойными
глазами.
- Хорошо, что вы пришли, - сказала Ева Белтер. - Вы не хотели мне
верить, теперь у вас есть доказательства.
- Доказательства чего? - спросил Мейсон.
Он посмотрел на незнакомца, который поднялся с кресла и неуверенно
улыбался адвокату.
- Доказательства того, что завещание поддельное, - словно объясняя
бестолковому ребенку, сказала она. - Это мистер Деггет из банка,
который вел дела Джорджа. Он знает много его личных дел и утверждает
со всей решительностью, что это не его почерк.
Деггет поклонился с улыбкой:
- Адвокат Мейсон, верно? Мне приятно с вами познакомиться.
Но он не протянул руки Мейсону. Мейсон широко расставил ноги и
заглянул в его неспокойные глаза.
- Она держит вас в кулаке, не так ли? Иначе вы не явились бы сюда в
такое время. Наверное, вы звоните горничной и оставляете сообщение о
какой-нибудь шляпке, или что-нибудь в этом же роде. Не нужно крутить,
меня это мало интересует, меня интересуют только факты. Забудьте о
том, что она велела вам сказать. Вы окажете ей большую услугу, если
будете говорить правду. Итак, в чем дело?
Банковский служащий изменился в лице. Он сделал полшага в сторону
адвоката, остановился и сделал глубокий вдох.
- Вы спрашиваете про это завещание? - уточнил он.
- Да.
- Оно поддельное, это факт, - сказал Деггет. - Я осматривал его со
всех сторон. Оно подделано, и что самое странное, НЕ СЛИШКОМ
СТАРАТЕЛЬНО ПОДДЕЛАНО. При более тщательном рассмотрении видно, что
почерк меняется в нескольких местах. Так, как будто кто-то подделывал
его поспешно и придумывал прямо во время работы.
- Где это завещание? - обрезал Мейсон.
Ева Белтер подала ему документ.
- Может быть, еще стаканчик, Чарли? - спросила она банкира и глупо
хихикнула.
Деггет резко потряс головой.
- Нет! - буркнул он.
Мейсон внимательно всмотрелся в завещание. Глаза у него сузились.
- Боже мой, вы правы.
- Вне всякого сомнения, - подтвердил Деггет.
Мейсон резко повернулся к нему:
- Вы готовы подтвердить это в суде?
- Господи, нет, конечно! Впрочем, я для этого не нужен. Это
очевидная подделка.
Мейсон посмотрел на него.
- Действительно, - сказал он. - Теперь я и сам вижу.
Деггет без слов подошел к двери и быстро вышел из комнаты. Мейсон
повернулся к Еве Белтер.
- Я сказал, чтобы вы пришли сюда для выяснения некоторых
подробностей. Но я не говорил вам, что вы можете здесь гостить. Вы
отдаете себе отчет в том, как это будет выглядеть, если кто-нибудь
застанет нас вдвоем в такое время в отеле?
- Бывают обстоятельства, когда приходится рисковать, - пожала она
плечами. - Я хотела, чтобы вы поговорили с мистером Деггетом.
- Как вы его пригласили?
- Позвонила ему и попросила прийти. Дело важное. Хорошеньких вещей
вы мне наговорили...
Она снова пьяно захихикала.
- Кажется, вы хорошо знаете друг друга?
- Что вы хотите этим сказать?
Он стоял и смотрел на нее.
- Вы хорошо знаете. Вы обращались к нему по имени.
- Конечно, ведь его зовут Чарли. Он такой же мой приятель, как и
Джорджа.
- Понимаю.
Он подошел к телефону и позвонил в свой офис.
- Говорит Джонсон, - сказал он. - Господи Мейсон вернулся?
- Еще нет, - ответила Делла Стрит. - И боюсь, что он будет очень
занят, когда вернется, мистер Джонсон. Что-то случилось прошлой ночью.
Я не знаю точно, что, но дело идет об убийстве, а мистер Мейсон
является представителем одного из главных свидетелей. Все время
приходят репортеры, а один журналист сидит в секретариате и не хочет
уходить. Кажется, что он из полиции. Так что я боюсь, что если вы
рассчитывали поймать сегодня мистера Мейсона здесь, то вас ждет
горькое разочарование.
- Это плохо. Я должен продиктовать некоторые документы. Я хотел бы,
чтобы мистер Мейсон прочитал их и пронумеровал. Может быть, вы
порекомендуете мне машинистку, которая умеет писать под диктовку?
- А что бы вы сказали обо мне?
- А вы можете выйти, если вас так осаждают?
- Предоставьте это мне.
- Тогда я вас жду в отеле Рипли, - сообщил Мейсон.
- Я скоро приеду, - сказала она и положила трубку.
Мейсон мрачно посмотрел на Еву Белтер.
- Раз уж вы пошли на риск и остались, то посидите еще немного.
- Что вы намереваетесь сделать?
- Я намереваюсь подать прошение о назначении управляющего
наследством Джорджа Белтера. Это заставит Карла Гриффина и его
адвоката открыть карты и выступить с прошением о признании завещания.
Тогда мы поставим под вопрос идентичность завещания и подадим второе
прошение о назначении вас чрезвычайным распорядителем.
- Что все это означает?
- Это означает, что вы возьмете руль в свои руки и, надеюсь, не
выпустите его.
- Много мне это даст. Судя по завещанию, я осталась без наследства.
Мы должны доказать вначале, что завещание фальшивое. Я не получу не
цента до тех пор, пока не состоится суд и не будет вынесен приговор,
так?
- Я имел в виду временное управление имуществом, - сказал Мейсон. -
Между прочим, и "Пикантными Известиями" тоже.
- Понимаю.
- Мы приготовим сразу все необходимые бумаги, - продолжал адвокат.
- А моя секретарша в соответствующее время подаст их в суд. Вы должны
вернуть завещание. Полиция, вероятно, сторожит кабинет наверху, и вы
не сможете положить его там, откуда взяли. Вы подбросите его
где-нибудь в доме.
Она снова захихикала.
- С этим проблем не будет.
- Вы пошли на безумный риск. Зачем вы вообще трогали это завещание?
Это выше моего понимания. Если эту бумагу найдут у вас, то дело может
принять очень скверный оборот.
- Пусть у вас не болит голова об этом. Я не дам себя поймать. А вы
никогда не идете на риск?
- Боже мой! Я пошел на самый большой риск в своей жизни, когда взял
ваше дело. Приближаться к вам все равно, что жонглировать динамитом.
Она соблазнительно улыбнулась ему.
- Вы так считаете? Я знаю мужчин, которые любят таких женщин.
Он мрачно посмотрел на нее и сказал.
- Вы совсем опьянели. Дайте сюда бутылку.
- Ну, ну, вы начинаете вести себя как мой муж.
Мейсон подошел к столику, взял бутылку, закрыл ее пробкой и сунул в
ящик комода. Ящик закрыл на ключ, а ключ спрятал в карман.
- Разве так хорошо? - спросила она.
- Да, - ответил адвокат, - так будет гораздо лучше.
Зазвонил телефон. Мейсон взял трубку. Портье сообщил, что только
что посыльный доставил для него письмо. Мейсон велел принести его
наверх. Он ждал у дверей и открыл их, как только раздался стук. Дал
чаевые слуге и взял конверт. Это был отчет детектива, который следил
прошлым вечером за Фрэнком Локком.
- Что это? - спросил Ева Белтер.
Мейсон не счел нужным отвечать, подошел к окну и, открыв конверт,
стал читать. Отчет был сложным. Локк зашел в нелегальный кабачок, где
провел приблизительно полчаса, зашел к парикмахеру, побрился и принял
массаж, после чего отправился в номер девятьсот сорок шесть отеля
Уалрайт. Через пять или десять минут он вышел на ужин с проживающей в
этом номере Эстер Линтен. Они ели и танцевали приблизительно до
одиннадцати, после чего вернулись в отель. Заказали имбирное пиво и
лед, и Локк оставался в номере до половины второго. Затем вернулся
домой.
Мейсон спрятал отчет в карман и начал барабанить пальцами по
подоконнику.
- Вы действуете мне на нервы, - отозвалась Ева Белтер. - Вы можете
мне сказать, что все это значит?
- Я сказал вам.
- Что это за бумаги?
- Профессиональные дела.
- Какие дела?
Он рассмеялся.
- Неужели потому, что я веду ваше дело, я должен исповедоваться
перед вами о делах всех своих остальных клиентов?
- Вы ужасны, - капризно заявила она.
Он пожал плечами, не переставая барабанить пальцами по подоконнику.
Раздался стук в дверь.
- Пожалуйста, - крикнул Мейсон.
В открытой двери появилась Делла Стрит. Она замерла, увидев на
постели Еву Белтер.
- Хорошо, что ты пришла, Делла, - приветствовал ее Мейсон. - Я
хочу, на всякий случай, приготовить целый комплект бумаг. У нас должны
быть готовы прошения о назначении управляющего наследством, протест
против утверждения завещания, прошение о назначении миссис Евы Белтер
чрезвычайным распорядителем со всеми полномочиями. Затем будут
необходимы подтвержденные выписки решений о назначении чрезвычайного
распорядителя для вручения заинтересованным сторонам.
- Ты хочешь сразу же продиктовать их? - холодно спросила Делла.
- Да. Но я хотел бы также поесть.
Он подошел к телефону и заказал завтрак в номер. Делла Стрит
смотрела на Еву Белтер.
- Извините, мне понадобиться столик, - сказала Делла.
Ева Белтер подняла брови, после чего сняла со столика стакан жестом
дамы, которая прижимает к себе юбку, чтобы ненароком не прикоснуться к
встреченному на улице нищему. Мейсон поднял бутылку имбирного пива, а
также ведерко со льдом, и вытер столик влажной тряпкой, в которую было
завернуто ведерко. Он поставил столик на середину комнаты и придвинул
к нему кресло. Делла приготовила блокнот и взяла карандаш.
Минут двадцать Мейсон быстро диктовал, затем принесли завтрак. Все
трое ели с аппетитом, почти в полном молчании. Ева Белтер вела себя
как госпожа, которая унизилась до принятия пищи за одним столом с
прислугой.
После завтрака Мейсон велел убрать посуду и вернулся к диктовке. В
половине десятого все было сделано.
- Возвращайся в бюро и перепечатай бумаги как положено, - сказал
Мейсон Делле. - Только смотри, чтобы никто не видел, что ты делаешь.
Лучше всего закройся на ключ. Для прошений можешь воспользоваться
отпечатанными бланками.
- Хорошо. Я должна сказать тебе пару слов наедине.
Ева Белтер презрительно фыркнула.
- Не обращай внимания, Делла, - сказал Мейсон. - Миссис Белтер уже
уходит!
- О, нет! - запротестовала Ева Белтер.
- Да, вы уйдете, - твердо сказал адвокат. - И притом сейчас же. Вы
мне были нужны для получения от вас данных по этим бумагам. Теперь вы
пойдете и отнесете завещание, а после полудня явитесь в мой офис
подписать прошения. Только держите язык за зубами. Репортеры захотят
взять у вас интервью, они поймают вас рано или поздно. Вы
воспользуетесь всеми своими прелестями и будете потрясены и сломлены
перед фотографами страшным ударом, который свалился на вас. Вы не
будете в состоянии дать какое-либо связное интервью, они должны
поверить, что вы находитесь в безутешном горе. Как только какой-нибудь
фоторепортер направит в вашу сторону аппарат, показывайте колени и
начинайте лить слезы. Понимаете?
- Вы вульгарны, - сказала Ева Белтер ледяным тоном.
- Может быть, - не стал спорить Мейсон. - Зато я хорошо знаю свое
дело. И бросьте свои ужимки, вы же убедились, что на меня они не
действуют.
Она с достоинством надела плащ и шляпу.
- Каждый раз, когда я начинаю чувствовать к вам симпатию, - сказала
она, направляясь к двери, - вам обязательно нужно что-нибудь сказать
так, чтобы все испортить.
Мейсон без слов открыл ей дверь, низко поклонился на прощание и
снова закрыл дверь. Со вздохом облегчения он повернулся к Делле Стрит.
- Что случилось, Делла?
Она сунула руку за вырез платья и достала конверт.
- Это принес посыльный.
- Что это?
- Деньги.
Он открыл конверт. В нем были стодолларовые дорожные чеки, две
книжечки по тысяче долларов каждая. На всех чеках была подпись
Гаррисона Бурка. Оставалось только вписать имя получателя. К чекам
была приложена записка, поспешно написанная карандашом и подписанная
инициалами "Г.Б.". Мейсон развернул записку и прочитал:
"Я считаю, что лучше будет на некоторое время исчезнуть.
Не дайте мне впутаться в это любой ценой, спасайте меня!"
Мейсон отдал чеки Делле Стрит.
- В последнее время грешно жаловаться на дела, Делла. Смотри
только, выбирай места, где будешь их реализовать.
Она кивнула головой.
- Скажи мне, что случилось. Во что она тебя впутала?
- Пока только в пару хороших гонораров. И заплатит еще, когда дело
закончится.
- Однако, она тебя втянула. Втянула тебя в убийство. Я слышала
сегодня утром, что говорили репортеры. Она затащила тебя домой до
появления полиции и устроила все так, чтобы в случае чего свалить вину
на тебя. В какой-то момент она просто скажет, что ты был наверху,
когда раздался выстрел. Какая у тебя гарантия, что она этого не
сделает?
Мейсон устало махнул рукой.
- Я предполагаю, что она это рано или поздно сделает, - сказал он.
- И ты ей это позволишь?
Мейсон стал терпеливо объяснять:
- Клиентов не выбирают, Делла. Их нужно принимать такими, какие они
есть. В этой игре обязательно только одно правило: если уж взял дело,
то нужно сделать все, чтобы довести его до благоприятного результата.
Она фыркнула.
- Это еще не значит, чтобы ты должен позволить сваливать на себя
убийство для того, чтобы прикрыть чьего-нибудь любовника.
- Я вижу, что ты неплохо информирована. С кем ты разговаривала,
Делла?
- С одним репортером. Но, я не разговаривала, а только слушала.
Он усмехнулся.
- Теперь возвращайся в офис и приготовь бумаги. И не беспокойся обо
мне. Мне нужно доделать еще кое-что. Смотри, чтобы за тобой никто не
следил, когда ты пойдешь сюда в следующий раз.
- Первый и последний раз я пробую такие фокусы. Я едва от них
избавилась. Они шли за мной по пятам. Я повторила тот же фокус с
туалетом, что и твоя подопечная. Это всегда сбивает мужчин с толку,
когда женщина уходит в туалет. Один раз они на это попались, но во
второй раз не получится.
- Это уже не имеет значения. Я и так уже довольно давно скрываюсь.
Они все равно поймают меня в течении сегодняшнего дня.
- Ненавижу ее, - вновь взорвалась Делла. - Хоть бы никогда не
видеть ее. Она не стоит всех этих денег. Даже если бы мы получили в
десять раз больше, и тогда она бы не стоила этого. Предупреждаю тебя,
шеф, это очень опасная женщина. Кошечка с бархатными коготками.
- Спокойно, Делла! Ты еще не видела последнего раунда.
Делла встряхнула головой.
- Я видела достаточно, шеф. Бумаги будут готовы к полудню.
- Договорились. Скажи ей, чтобы она подписала их, следи за тем,
чтобы все было в порядке. Может быть я заскочу за ними и буду вынужден
сразу же удирать, или позвоню, чтобы ты подбросила мне их куда-нибудь.
Она улыбнулась ему и вышла, очень элегантная, владеющая собой и
безукоризненно честная. И очень обеспокоенная. Мейсон подождал пять
минут, после чего, закурив сигарету, также вышел из отеля.
Перри Мейсон остановился перед дверью номера девятьсот сорок шесть
отеля Уалрайт и осторожно постучал. Изнутри не донеслось не звука. Он