Мертон Острандер встал.
- Боюсь, я вряд ли смогу чем-либо быть полезным... - начал он.
- Пройдите на место свидетеля и поклянитесь говорить правду, распорядился окружной прокурор.
- Я бы предпочел не делать этого.
- Ваши предпочтения не имеют никакого отношения к делу, - возразил судья. - Идите сюда, молодой человек! Поднимите правую руку и принесите присягу.
Острандер чуть поколебался, затем нехотя пошел по проходу между скамей, приоткрыл дверцу барьера, отделяющего обвиняемого, свидетелей и юристов от остальных присутствующих в зале суда, и подошел к судье для присяги.
- Садитесь! - сказал судья.
- Итак, - громко произнес окружной прокурор Беркли, - перед нами враждебно настроенный свидетель, ваша честь. Мне необходимо задать ему ряд вопросов.
Он свидетельствует с явным нежеланием и...
- Продолжайте допрос, - перебил его судья. - Я сам смогу убедиться в его отношении к делу.
- Мистер Острандер, я прошу вас вспомнить вечер двадцатого числа. В то время вы были знакомы с подследственным? - начал допрос окружной прокурор.
- Да, сэр, был.
- Вы видели его в тот вечер?
- Да, сэр.
- У него было при себе оружие?
Острандер молчал.
- Отвечайте на вопрос! - повысил голос окружной прокурор.
- Да, сэр, было.
- Вы видели раньше этот пистолет? - продолжал прокурор. - Занесите в протокол, что я предъявил свидетелю улику номер 3.
- Я... кажется, видел.
- Вы уверены?
- Да.
- Так вы видели этот пистолет?
- Да.
- Где?
- Я видел его поздним вечером двадцатого, точнее, уже наступило двадцать первое.
- В котором часу?
- Около двух часов ночи.
- У кого вы видели это оружие?
Острандер заерзал на стуле.
- Мистер Острандер, я задал вам вопрос. У кого вы видели это оружие?
- У Роберта Трентона.
- У подследственного?
- Да, сэр.
- Он как-то объяснил этот факт?
- Он сказал, что его похитили, но он убежал, забрав пистолет для самообороны.
- Он не говорил, стрелял ли он из него?
- Да, говорил, что выстрелил.
- Сколько раз?
- Дважды.
- В кого?
- В... в общем, он боялся, что его могут догнать. Он хотел помешать кому-то спрыгнуть с яхты на берег.
- И где происходила ваша беседа?
- В доме Линды Мэй Кэрролл.
- Назовите адрес.
- 205, Ист-Робинсон-стрит, Фалтхевен.
- Кто при этом присутствовал?
- Линда Мэй Кэрролл, ее племянница Линда Кэрролл, Роберт Трентон и я.
- Кто еще?
- Больше никого.
- А как вы там оказались, мистер Острандер?
- В тот день я хотел поговорить с мисс Линдой Кэрролл. Я решил попробовать застать ее у тети - Линды Мэй Кэрролл. Уже было довольно поздно и...
- Точнее, сколько было времени?
- Кажется, около одиннадцати - половины двенадцатого, может быть, чуть позже.
- Очень хорошо. Продолжайте. Что произошло?
- Линда Мэй Кэрролл - тетя мисс Кэролл - уже легла спать. Но она встала и была очень любезна, предложив мне переночевать в ее доме, когда выяснилось, что я опоздал на автобус.
- Перекрестный допрос, - произнес прокурор.
- Как вы поняли, что оружие - то самое, которое вы видели? - спросил Стонтон Ирвин угрожающим тоном.
- Мы собирались позвонить в полицию, - начал Острандер. - Но потом решили подождать до утра, поехать к тому месту, где... случилась эта история, и осмотреться немного.
- Зачем?
- Ну, было... было поздно, около двух часов ночи, и мы решили, что можно подождать. Роберт Трентон был в заблуждении...
- Что за заблуждение?
- Он думал, что... кажется, автомобиль, который... не надо было бы мне говорить.
- Я вас всего лишь спросил, откуда вы знаете, что это - тот самый пистолет?
- Потому что мы записали его номер, а потом заперли в ящике письменного стола, как предложил один из нас..
- Кто предложил? Вам известно?
- Кажется, Линда Мэй Кэрролл.
- Кто взял ключ от ящика письменного стола?
- А что... я думаю...
- Он был у вас?
- Да.
- Вы уверены?
- Да.
- Вопросов больше нет, - сказал Ирвин и, повернувшись к Трентону, прошептал:
- Я боюсь допрашивать его дальше, он может нам все испортить.
- Одну минуту, - раздался голос окружного прокурора, когда Острандер уже поднялся со свидетельского места. - У меня есть несколько вопросов, имеющих прямое касательство к делу. Вы что-то начали говорить об автомобиле, который стал предметом вашего спора.
Что это за автомобиль?
- Протестую! Вопрос некомпетентный, несущественный и не относящийся к делу, - возразил Ирвин.
- Но, - вежливо продолжил окружной прокурор, - при перекрестном допросе вы скрыли сей факт. Начав обсуждать тему разговора, я намерен прояснить все до конца.
- Протест отклоняется, - решил судья. - Отвечайте на вопрос.
- Роберт Трентон решил, что автомобиль, который ему одолжила мисс Кэрролл, был использован... с нарушением закона, - смущенно пояснил Острандер.
- Вы имеете в виду контрабанду наркотиков?
- Да.
- Почему вы не сказали об этом сразу?
- Я... я не хотел бы говорить на эту тему.
- Мы расследуем убийство, - строго напомнил судья. - Ваши личные чувства лучше оставить при себе, сэр. Вы свидетель. Вам это понятно?
- Да, ваша честь, - сказал Острандер.
- Продолжайте, - велел судья.
- О чем шел разговор?
- Когда мы прибыли в порт назначения, мисс Линда Кэрролл обратилась к Роберту Трентону с просьбой перегнать ее автомобиль. Ее встречали друзья, и она попросила его забрать автомобиль к себе домой, с тем чтобы она позднее заехала за ним. Трентон рассказал, что в дороге у него лопнула шина и, меняя колесо, он случайно обнаружил выступ в днище автомобиля. Он взял стамеску, отковырнул металлический контейнер, приваренный к днищу... а там оказался героин.
- В самом деле? - с сарказмом спросил окружной прокурор. - А в разговоре с вами мистер Трентон не упомянул, что он сделал с героином?
- Он закопал его.
- И обвинил мисс Кэрролл в сговоре с контрабандистами?
- Нет, но он... он сказал, что пытался получить объяснение...
- И вы со спокойной совестью скрыли информацию от полиции, не так ли?
- Меня об этом не спрашивали.
- Понятно, - с нажимом произнес прокурор и добавил:
- А вам известно, где сейчас находится мисс Линда Кэрролл?
- Нет, сэр, неизвестно.
- Хорошо, у меня все, - сказал окружной прокурор.
Защита начала тихо совещаться.
- У защиты есть еще вопросы для перекрестного допроса?
- Нет, ваша честь, - поспешно ответил Ирвин.
- Вызывается Линда Мэй Кэрролл, - провозгласил окружной прокурор.
Линда Мэй Кэрролл принесла присягу, села на стул и повернулась к прокурору, сжав губы.
- Вы слышали показания мистера Мертона Острандера?
- Да.
- В них все верно?
- Да, полагаю, все.
- В котором часу происходил разговор с мистером Трентоном?
- Около двух часов ночи.
- И мистер Трентон показал вам пистолет?
- Да, он достал его.
- И что вы с ним сделали?
- Я велела Мертону Острандеру спрятать его. Мне не нравится, когда в доме размахивают оружием. Я спросила, заряжен ли он. Он вынул обойму и показал мне, что пистолет заряжен. Кажется, в обойме недоставало двух патронов. Я сказала, чтобы он вставил обойму обратно и спрятал пистолет.
- Что было потом?
- Я вспомнила, что ящик моего письменного стола запирается, и решила, что нужно спрятать пистолет туда.
Я предложила Мертону Острандеру взять ключ себе.
- В разговоре не упоминалось о причастности вашей племянницы к контрабанде героина?
- Конечно нет.
- Вы слышали свидетельские показания мистера Острандера, не так ли?
- Да, - с достоинством ответила Линда Мэй Кэрролл, - но это совсем другое дело. Роберт Трентон просто рассказал, что именно он обнаружил в автомобиле. И это не имеет никакого отношения к моей племяннице.
- Ваши показания совпадают с показаниями мистера Острандера. Вам есть что добавить?
- Полагаю, нечего. А вам не пришло в голову поразмышлять над тем, мог ли Роберт Трентон прицелиться в того человека и попасть в него? Он просто стрелял в том направлении, стрелял, чтобы напугать его. Возможно, он не такой уж и меткий стрелок, чтобы всадить в человека две пули почти рядом, да еще ночью, в темноте. Это абсурд!
- Мы не спрашиваем вашего мнения, мэм, - отрезал судья.
- Вам известно, где находится ваша племянница Линда Кэрролл? - спросил окружной прокурор.
- Неизвестно! - резко бросила Линда Мэй. - Зато мне известно, что ее так замучили полицейские и репортеры, что она была на грани нервного срыва, и ей пришлось уехать, чтобы ее не беспокоили. Я не знаю, где она, а если бы и знала, все равно вам бы не сказала. Она сама появится, когда настанет время. Не волнуйтесь!
- Сейчас как раз самое время, - заметил окружной прокурор.
- Думайте что хотите, но за меня решать нечего! Я сама знаю, когда настанет это время, и она тоже.
- Вам известно, что мы приложили немало усилий, чтобы найти ее?
- Нет.
- Так вот, примите к сведению.
Линда Мэй окинула прокурора хитрым взглядом:
- Если это служит доказательством, принесите присягу и поменяйтесь со мной местами.
Ее шутка вызвала смех в зале.
- Вы знаете, что полиция обыскала ваш дом в поисках вашей племянницы? - почти выкрикнул прокурор.
- Конечно знаю. Они выломали дверной замок, вытоптали мои цветы и забросали газон окурками сигар.
- Полицейские есть полицейские! - парировал окружной прокурор. - Не лучше и не хуже других. Они выполняли свой долг и по моему указанию искали вашу племянницу, но не нашли.
- Нужны полицейские выше среднего уровня, чтобы найти человека там, где его нет, - сдержанно кивнула Линда Мэй.
В зале суда снова раздался смех. Судье пришлось призвать всех в порядку.
- Перекрестный допрос, - объявил окружной прокурор, скривив губы в насмешливой улыбке.
- Мисс Кэрролл, - обратился к свидетельнице Стонтон Ирвин, - что произошло после того, как пистолет, представленный здесь в качестве улики номером 3, был заперт в ящике вашего письменного стола?
- Мы еще кое-что обсудили и отправились спать.
- Вы говорили об автомобиле... то есть о другом автомобиле, а не о том, который ваша племянница одолжила Роберту Трентону?
- Верно. У мистера Трентона был автомобиль, которым он воспользовался при побеге. Мы перегнали его на стоянку, рассчитывая, что там его обнаружит полиция.
- Почему вы сами не уведомили полицию?
- В тот момент я не считала это необходимым.
- Ладно, - продолжал Ирвин, - у кого был ключ от ящика письменного стола?
- По-моему, мистер Острандер забрал ключ и спрятал его, а может, просто положил в карман. Он говорил, что пистолет должен быть в сохранности, чтобы отнести его в полицию... то есть чтобы он не исчез. Конечно, тогда никто, абсолютно никто из нас понятия не имел, что убит человек. Мы думали, что это пистолет каких-то контрабандистов.
- У меня все.
Окружной прокурор намеревался вызвать на свидетельское место Сэма Джойнера, но передумал и сказал:
- Полагаю, сейчас это необязательно. - И обратился к судье:
- Ваша честь, на мой взгляд, доказательств в пользу противного не выявлено, в связи с этим подследственный признается причастным к преступлению.
Жертва была убита двумя пулями из автоматического оружия, которое имел при себе обвиняемый. Он признал, что стрелял из него, и стрелял в сторону жертвы.
Степень вины, а также было ли это непреднамеренным убийством, убийством первой или второй степени, предстоит выяснить на судебном заседании. В настоящий момент, мне кажется, вашей чести остается лишь признать обвиняемого причастным к убийству первой степени и передать дело в суд высшей инстанции.
Судья кивнул.
- Тогда, - сказал окружной прокурор, - у обвинения нет больше вопросов.
- На мой взгляд, имеются все основания признать причастность обвиняемого к преступлению, - начал судья. - Я...
- Вызовите нашего свидетеля. Быстрее, - прошептал Роб своему адвокату.
Ирвин покачал головой.
- Одну минуту, ваша честь! - с отчаянием выкрикнул Роб, сам удивившись своей дерзости. - Мне нужно несколько минут, чтобы переговорить со своим адвокатом.
Судья нахмурился и замолчал.
- Судья уже принял решение, - сердито зашептал Ирвин. - Ему ничего не оставалось. Сидите тихо. Я все улажу.
- Вы не вызовете доктора Диксона?
- Конечно нет. Мы не можем позволить себе тратить бесценные заряды, стреляя по бесполезной мишени. Судья уже принял решение.
Судья постучал молоточком:
- Суд пришел к единому мнению признать обвиняемого причастным к...
- Одну минуту! - перебил его Роб Трентон. - Я хотел бы, чтобы вызвали еще одного свидетеля.
Стонтон Ирвин яростно зашипел ему в ухо:
- Не делайте этого, идиот! Они все равно признают вашу причастность, а вы свяжете себя по рукам и ногам. Ваш свидетель принесет присягу, прокурор замучает его перекрестным допросом, а когда дело будет слушаться в суде, у прокурора уже будет вся информация, чтобы сбить его с толку...
- И все же, - настаивал Трентон, - я хочу, чтобы он дал показания.
- Кто ваш свидетель? - раздраженно спросил судья.
- Доктор Герберт Диксон, - ответил Трентон.
Окружной прокурор улыбнулся:
- У меня нет возражений, ваша честь, никаких возражений. Пусть защита вызывает его.
- Хорошо, - согласился судья, - если вы хотите вызвать свидетеля, это ваше право. Если доктор Диксон находится в зале суда, прошу его выйти на место свидетеля и принести присягу.
Доктор Диксон вышел вперед и поклялся на Библии.
С явным нежеланием Стонтон Ирвин представил его как медэксперта-криминалиста и вынул лист с перечнем вопросов, который ему вручил Трентон.
- Доктор, у вас была возможность осмотреть тело Харви Ричмонда?
- Да.
- Когда?
- Днем двадцать первого числа.
- Вы составили заключение о смерти?
- Я составил заключение, сделав все, что в моих силах. У меня не было возможности провести полное обследование.
- Почему?
- Предварительное заключение о смерти было сделано другим медэкспертом. Тело было препарировано для изъятия пуль. Однако вскрытие черепа не производилось, а также не обследовались и прочие части обгоревшего тела.
- Вы определили причину смерти? - равнодушно спросил Ирвин.
- Да.
- И какова же она?
- Смерть наступила от ожогов, - спокойно произнес доктор Диксон.
- От ожогов? - удивленно переспросил Ирвин.
- Совершенно верно.
- А как же пули? - выпалил изумленно Ирвин.
- У меня не было возможности увидеть расположение пуль в теле, но все же я уверен, что причиной смерти явились не выстрелы, а ожоги.
Стонтон Ирвин перевернул лист с вопросами. Обратная сторона была чиста. Вопросов больше не было.
Ирвин придвинул свой стул поближе к столу.
- Это все, - прошептал Трентон.
- Но мы же только начали, - возразил Ирвин.
- Тогда остановитесь, - сказал ему Роб.
- Но почему? У нас появился отличный шанс.
- Не знаю почему. Доктор Диксон так решил.
- Окружной прокурор разорвет его на куски при перекрестном допросе, прошептал Ирвин.
- Тише, тише, джентльмены! - вмешался судья. - Заседание продолжается.
- У нас все, ваша честь.
Судья взглянул на окружного прокурора.
Нортон Беркли с едва заметной ухмылкой встал и произнес:
- Итак, доктор, вы приняли решение свидетельствовать, что Харви Ричмонд погиб в результате пожара, так?
- Верно.
- И вы не видели фатальных пуль?
Полагаю, уточнил доктор Диксон, что под "фатальными пулями" вы имеете в виду улики номер 1 и 2?
- Именно.
- Нет, сэр, я не видел расположения этих пуль в теле.
- И не видели рентгеновских снимков?
- Нет, сэр, не видел.
- Тогда давайте посмотрим сейчас, - предложил прокурор. - Я представлю вам улики номер 4 и 5. Вы понимаете, что это? То есть вы сумеете в них разобраться, доктор? Вы сможете определить анатомическую структуру по этим снимкам?
- Я вполне справлюсь. Благодарю вас.
- Вы видите здесь расположение пуль?
- Вижу.
Возможно ли, на ваш взгляд, чтобы эти пули угодили в тело живого человека, явившись причиной смерти?
- Возможно.
- Почти мгновенной смерти?
- Совершенно верно.
И все же вы утверждаете, основываясь на результатах вскрытия, что смерть наступила вследствие пожара?
- Я в этом уверен, - медленно произнес доктор Диксон. - С вашего позволения, я поясню свою точку зрения. К вышеупомянутому я добавлю, что Харви Ричмонд был втянут в драку и избит незадолго до смерти.
Ему был нанесен удар по голове, очевидно, череп получил повреждения, и потерпевший потерял сознание.
Пока он лежал без сознания, на яхте вспыхнул пожар.
Харви Ричмонд был еще жив, хотя и не приходил в сознание, достаточно долго после возникновения пожара, чтобы огонь вызвал смерть от ожогов.
- Вы хотите сказать, что все это узнали, вскрыв обгорелые останки тела? - саркастически спросил Беркли. - Вы что, пользовались магическим кристаллом?
- Я основываюсь лишь на анатомических данных, полученных мною при вскрытии тела.
- В таком случае расскажите нам поподробнее, как это вам удалось.
- Начну с того, - заговорил доктор, - что я знал Харви Ричмонда при жизни. Мне известно, что он был крепкого телосложения и несколько полноват. Еще не всеми признано, что все люди имеют слой подкожного жира, величина которого варьируется в каждом отдельном случае. В случае с Харви Ричмондом имел место весьма заметный слой подкожного жира.
- И какое это имеет отношение к делу? - спросил Беркли.
- Самое прямое. Если человеку наносят сильный удар, некоторые клетки подкожного жира отделяются от общего слоя жира и попадают в кровяной поток в виде шаровидных частиц. Попав в кровь, эти жировые частицы оказываются в легких, куда их приносит кровяной поток. Однако в легких кровяные сосуды столь малы, что жировые шарики блокируют капилляры. Изучив под микроскопом легочную ткань, я обнаружил там шаровидные частицы жира.
- Доктор, мне это кажется невероятным, - изрек Брекли.
- Тем не менее это факт.
- И вы обнаружили жировые частицы в капиллярах легких?
- Да.
- Доктор, вы можете предоставить нам компетентного специалиста, который подтвердит вашу точку зрения?
- Безусловно, - ответил доктор Диксон. - Это признают лучшие патологоанатомы. Впрочем, если вам угодно подтверждение, вы его получите. Он открыл свой кейс, вынул оттуда книгу и объявил:
- Эта книга называется "Расследование убийств". Автор - доктор ЛеМойн Снайдер. Вот что пишет доктор Снайдер на странице 170: "Каждый человек имеет определенное количество жира, располагающегося под кожей, в брюшной полости и в области костного мозга. Если человеку нанесен сильный удар, некоторое количество жира отделится от основного слоя и попадет в кровь, которая перенесет его к сердцу. Оттуда кровяной поток несет жировые частицы к легким, но там кровь проходит по столь мелким капиллярам, что жировые частицы застревают в них. При исследовании легочной ткани под микроскопом эти частицы ясно выделяются темными пятнами. Кожа и слой подкожного жира могут быть абсолютно разрушены огнем, но если в легких обнаружены шарообразные частицы, это позволяет сделать два вывода: во-первых, жертве был нанесен сильный удар по какой-либо части тела; во-вторых, жертва была жива, когда удар был нанесен".
Окружной прокурор попытался отмахнуться от свидетельских показаний.
- Понятно, - сказал он, улыбаясь. - Лишь по тому, что вы обнаружили несколько жировых клеток в легких, вы пришли к заключению, что жертва была избита перед смертью?
- Совершенно верно.
- И именно поэтому смертоносность пуль не имела значения?
- На мое мнение повлияли и другие факторы, - спокойно ответил прокурору доктор Диксон. - Например, если тело обгорело, существуют способы определения, была ли жертва жива или мертва во время пожара. Если человек жив, он дышит. А если дышит, то вдыхает микроскопические частицы копоти, и их можно обнаружить при обследовании дыхательных путей. Я провел такое обследование и обнаружил множество подобных частиц копоти в дыхательных путях жертвы. Поэтому я точно знаю, что он был жив и дышал в тот момент, когда яхту охватил пожар.
- Однако вы не знаете, был ли он в сознании или нет?
- Я абсолютно убежден, что он был без сознания.
- Он потерял сознание, поскольку умирал от пулевых ранений, которые, вероятно, по какой-то причине убили его не сразу, - заявил окружной прокурор с таким видом, словно окончательно опроверг показания доктора.
- Прошу меня извинить, - возразил доктор Диксон, - но мне удалось установить, что до того, как начался пожар, жертве был нанесен сильный удар по голове. Несомненно, потерпевший был без сознания, когда начался пожар.
- Снова ваши методы медицинского ясновидения, полагаю я, - ехидно заметил Беркли, стараясь своим сарказмом свести на нет сильное впечатление, которое слова доктора произвели на публику.
- Ясновидение здесь ни при чем. Дело в научном обосновании. Когда...
- Ну, как мне кажется, нам не интересен весь этот, с позволения сказать, научный бред, - перебил прокурор. - У нас имеется компетентное и окончательное заключение специалистов, что человек был застрелен, убит пулями из определенного оружия и что пули стали причиной мгновенной смерти. Полагаю, вряд ли стоит занимать время суда дальнейшими теоретическими дискуссиями.
- Прошу извинить, но вы задали вопрос, откуда мне известно, что жертва получила сильный удар по голове и потеряла сознание прежде, чем начался пожар? Я хотел бы ответить.
- Меня не интересует ваш ответ. У меня все.
Но тут вмешался судья:
- Кажется, доктор пытается что-то нам доказать, и мы обязаны выслушать его доводы.
- Я снимаю свой вопрос, - заявил прокурор. - Мне понятно желание доктора Диксона продемонстрировать нам свои познания в области медицины, и, хотя я готов признать, что он специалист высочайшей квалификации, я не вижу причин, по которым мы должны отойти от обстоятельств дела, чтобы предоставить доктору возможность блеснуть эрудицией, перед которой я готов склонить голову.
- Полагаю, - холодно заметил доктор Диксон, - вы совершенно не правильно истолковали причины, по которым я решил дать свидетельские показания.
- В любом случае у меня больше нет вопросов, - отозвался прокурор. Перекрестный допрос окончен.
Судья посмотрел в сторону защиты:
- Ваши вопросы?
Стонтон Ирвин покачал головой, но, прежде чем он произнес: "Защита вопросов не имеет", вопрос задал Роб Трентон:
- А как вы узнали, что жертва получила удар по голове до того, как начался пожар?
- Одну минуту, - вмешался Брекли. - Я протестую, ваша честь. Интересы обвиняемого представляют юристы, и он вполне может положиться на опыт своего адвоката. Он не должен сам выступать с комментариями, замечаниями или вопросами. Адвокат дал нам понять, что вопросов больше нет.
- Думаю, адвокату следует задать вопрос обвиняемого, - решил судья.
- Спросите его, - сказал Трентон, повернувшись к адвокату.
- Я протестую, - настаивал Беркли. - Адвокат уже решил, что вопросов со стороны защиты не последует.
- Ваша честь, - обратился к судье Трентон, - мне кажется, у меня есть кое-какие права. Я...
- Минуту, - прервал его судья. - Адвокат, возможно, и покачал головой, но это ничего не значит с точки зрения ведения протокола. Стороны обвинения и защиты обязаны ясно высказывать свое мнение, чтобы стенографист имел возможность зафиксировать ход заседания. Итак, мистер Ирвин, у вас есть вопросы к свидетелю?
Ирвин молчал.
- Спросите его, - настаивал Трентон.
- Мне кажется, мы только что... - начал шепотом адвокат.
- Задайте ему мой вопрос, - твердо оборвал его Роб.
- Ну хорошо, - с явной неохотой произнес Ирвин. - Откуда вам известно, что потерпевший получил удар по голове и потерял сознание до того, как начался пожар, доктор?
- Вскрыв череп, я обнаружил сгусток крови, который явился следствием удара по голове, - пояснил доктор Диксон. - Сильный удар повредил череп.
- У меня все, - сказал Ирвин. - Защита вопросов не имеет.
Доктор Бомон что-то возбужденно прошептал на ухо окружному прокурору, и тот с торжествующей улыбкой изрек:
- Доктор, у меня есть вопрос. Вы показали, что обнаружили кровь в черепе при вскрытии.
- Да.
- И вы полагаете, что это результат удара по голове?
- Полагаю.
- А вам, случайно, не известно, доктор, что при пожаре череп может лопнуть от высокой температуры, и малоопытный патологоанатом - я ни на кого не намекаю, я лишь констатирую научный факт - может принять повреждение за пролом черепа от удара по голове еще до наступления смерти?
- Мне это известно, - спокойно подтвердил доктор Диксон. - Я сделал анализ крови, обнаруженной в мозге, на предмет наличия окиси углерода и не нашел ее. Мне удалось взять немного крови из печени, и, исследовав ее, я обнаружил высокое содержание окиси углерода. Следовательно, неопровержим тот факт, что сгусток крови в мозге появился до возникновения пожара, поскольку кровь прекратила циркулировать по телу потерпевшего, когда яхта горела. Значит, кровь, которая прошла через сердце и дыхательные пути, была поражена угарным газом. Получается, что сильный удар, следствием которого явилось возникновение столь крупного сгустка крови, был нанесен до начала пожара. Таким образом, я пришел к заключению, что жертва была без сознания, когда вспыхнул огонь, и прожила достаточно долго, чтобы вдохнуть значительное количество копоти, а кровь, продолжавшая циркулировать, получила высокий процент окиси углерода, чего было вполне достаточно для потери сознания и, возможно, смерти еще до того, как тело охватил огонь.
- Боюсь, я вряд ли смогу чем-либо быть полезным... - начал он.
- Пройдите на место свидетеля и поклянитесь говорить правду, распорядился окружной прокурор.
- Я бы предпочел не делать этого.
- Ваши предпочтения не имеют никакого отношения к делу, - возразил судья. - Идите сюда, молодой человек! Поднимите правую руку и принесите присягу.
Острандер чуть поколебался, затем нехотя пошел по проходу между скамей, приоткрыл дверцу барьера, отделяющего обвиняемого, свидетелей и юристов от остальных присутствующих в зале суда, и подошел к судье для присяги.
- Садитесь! - сказал судья.
- Итак, - громко произнес окружной прокурор Беркли, - перед нами враждебно настроенный свидетель, ваша честь. Мне необходимо задать ему ряд вопросов.
Он свидетельствует с явным нежеланием и...
- Продолжайте допрос, - перебил его судья. - Я сам смогу убедиться в его отношении к делу.
- Мистер Острандер, я прошу вас вспомнить вечер двадцатого числа. В то время вы были знакомы с подследственным? - начал допрос окружной прокурор.
- Да, сэр, был.
- Вы видели его в тот вечер?
- Да, сэр.
- У него было при себе оружие?
Острандер молчал.
- Отвечайте на вопрос! - повысил голос окружной прокурор.
- Да, сэр, было.
- Вы видели раньше этот пистолет? - продолжал прокурор. - Занесите в протокол, что я предъявил свидетелю улику номер 3.
- Я... кажется, видел.
- Вы уверены?
- Да.
- Так вы видели этот пистолет?
- Да.
- Где?
- Я видел его поздним вечером двадцатого, точнее, уже наступило двадцать первое.
- В котором часу?
- Около двух часов ночи.
- У кого вы видели это оружие?
Острандер заерзал на стуле.
- Мистер Острандер, я задал вам вопрос. У кого вы видели это оружие?
- У Роберта Трентона.
- У подследственного?
- Да, сэр.
- Он как-то объяснил этот факт?
- Он сказал, что его похитили, но он убежал, забрав пистолет для самообороны.
- Он не говорил, стрелял ли он из него?
- Да, говорил, что выстрелил.
- Сколько раз?
- Дважды.
- В кого?
- В... в общем, он боялся, что его могут догнать. Он хотел помешать кому-то спрыгнуть с яхты на берег.
- И где происходила ваша беседа?
- В доме Линды Мэй Кэрролл.
- Назовите адрес.
- 205, Ист-Робинсон-стрит, Фалтхевен.
- Кто при этом присутствовал?
- Линда Мэй Кэрролл, ее племянница Линда Кэрролл, Роберт Трентон и я.
- Кто еще?
- Больше никого.
- А как вы там оказались, мистер Острандер?
- В тот день я хотел поговорить с мисс Линдой Кэрролл. Я решил попробовать застать ее у тети - Линды Мэй Кэрролл. Уже было довольно поздно и...
- Точнее, сколько было времени?
- Кажется, около одиннадцати - половины двенадцатого, может быть, чуть позже.
- Очень хорошо. Продолжайте. Что произошло?
- Линда Мэй Кэрролл - тетя мисс Кэролл - уже легла спать. Но она встала и была очень любезна, предложив мне переночевать в ее доме, когда выяснилось, что я опоздал на автобус.
- Перекрестный допрос, - произнес прокурор.
- Как вы поняли, что оружие - то самое, которое вы видели? - спросил Стонтон Ирвин угрожающим тоном.
- Мы собирались позвонить в полицию, - начал Острандер. - Но потом решили подождать до утра, поехать к тому месту, где... случилась эта история, и осмотреться немного.
- Зачем?
- Ну, было... было поздно, около двух часов ночи, и мы решили, что можно подождать. Роберт Трентон был в заблуждении...
- Что за заблуждение?
- Он думал, что... кажется, автомобиль, который... не надо было бы мне говорить.
- Я вас всего лишь спросил, откуда вы знаете, что это - тот самый пистолет?
- Потому что мы записали его номер, а потом заперли в ящике письменного стола, как предложил один из нас..
- Кто предложил? Вам известно?
- Кажется, Линда Мэй Кэрролл.
- Кто взял ключ от ящика письменного стола?
- А что... я думаю...
- Он был у вас?
- Да.
- Вы уверены?
- Да.
- Вопросов больше нет, - сказал Ирвин и, повернувшись к Трентону, прошептал:
- Я боюсь допрашивать его дальше, он может нам все испортить.
- Одну минуту, - раздался голос окружного прокурора, когда Острандер уже поднялся со свидетельского места. - У меня есть несколько вопросов, имеющих прямое касательство к делу. Вы что-то начали говорить об автомобиле, который стал предметом вашего спора.
Что это за автомобиль?
- Протестую! Вопрос некомпетентный, несущественный и не относящийся к делу, - возразил Ирвин.
- Но, - вежливо продолжил окружной прокурор, - при перекрестном допросе вы скрыли сей факт. Начав обсуждать тему разговора, я намерен прояснить все до конца.
- Протест отклоняется, - решил судья. - Отвечайте на вопрос.
- Роберт Трентон решил, что автомобиль, который ему одолжила мисс Кэрролл, был использован... с нарушением закона, - смущенно пояснил Острандер.
- Вы имеете в виду контрабанду наркотиков?
- Да.
- Почему вы не сказали об этом сразу?
- Я... я не хотел бы говорить на эту тему.
- Мы расследуем убийство, - строго напомнил судья. - Ваши личные чувства лучше оставить при себе, сэр. Вы свидетель. Вам это понятно?
- Да, ваша честь, - сказал Острандер.
- Продолжайте, - велел судья.
- О чем шел разговор?
- Когда мы прибыли в порт назначения, мисс Линда Кэрролл обратилась к Роберту Трентону с просьбой перегнать ее автомобиль. Ее встречали друзья, и она попросила его забрать автомобиль к себе домой, с тем чтобы она позднее заехала за ним. Трентон рассказал, что в дороге у него лопнула шина и, меняя колесо, он случайно обнаружил выступ в днище автомобиля. Он взял стамеску, отковырнул металлический контейнер, приваренный к днищу... а там оказался героин.
- В самом деле? - с сарказмом спросил окружной прокурор. - А в разговоре с вами мистер Трентон не упомянул, что он сделал с героином?
- Он закопал его.
- И обвинил мисс Кэрролл в сговоре с контрабандистами?
- Нет, но он... он сказал, что пытался получить объяснение...
- И вы со спокойной совестью скрыли информацию от полиции, не так ли?
- Меня об этом не спрашивали.
- Понятно, - с нажимом произнес прокурор и добавил:
- А вам известно, где сейчас находится мисс Линда Кэрролл?
- Нет, сэр, неизвестно.
- Хорошо, у меня все, - сказал окружной прокурор.
Защита начала тихо совещаться.
- У защиты есть еще вопросы для перекрестного допроса?
- Нет, ваша честь, - поспешно ответил Ирвин.
- Вызывается Линда Мэй Кэрролл, - провозгласил окружной прокурор.
Линда Мэй Кэрролл принесла присягу, села на стул и повернулась к прокурору, сжав губы.
- Вы слышали показания мистера Мертона Острандера?
- Да.
- В них все верно?
- Да, полагаю, все.
- В котором часу происходил разговор с мистером Трентоном?
- Около двух часов ночи.
- И мистер Трентон показал вам пистолет?
- Да, он достал его.
- И что вы с ним сделали?
- Я велела Мертону Острандеру спрятать его. Мне не нравится, когда в доме размахивают оружием. Я спросила, заряжен ли он. Он вынул обойму и показал мне, что пистолет заряжен. Кажется, в обойме недоставало двух патронов. Я сказала, чтобы он вставил обойму обратно и спрятал пистолет.
- Что было потом?
- Я вспомнила, что ящик моего письменного стола запирается, и решила, что нужно спрятать пистолет туда.
Я предложила Мертону Острандеру взять ключ себе.
- В разговоре не упоминалось о причастности вашей племянницы к контрабанде героина?
- Конечно нет.
- Вы слышали свидетельские показания мистера Острандера, не так ли?
- Да, - с достоинством ответила Линда Мэй Кэрролл, - но это совсем другое дело. Роберт Трентон просто рассказал, что именно он обнаружил в автомобиле. И это не имеет никакого отношения к моей племяннице.
- Ваши показания совпадают с показаниями мистера Острандера. Вам есть что добавить?
- Полагаю, нечего. А вам не пришло в голову поразмышлять над тем, мог ли Роберт Трентон прицелиться в того человека и попасть в него? Он просто стрелял в том направлении, стрелял, чтобы напугать его. Возможно, он не такой уж и меткий стрелок, чтобы всадить в человека две пули почти рядом, да еще ночью, в темноте. Это абсурд!
- Мы не спрашиваем вашего мнения, мэм, - отрезал судья.
- Вам известно, где находится ваша племянница Линда Кэрролл? - спросил окружной прокурор.
- Неизвестно! - резко бросила Линда Мэй. - Зато мне известно, что ее так замучили полицейские и репортеры, что она была на грани нервного срыва, и ей пришлось уехать, чтобы ее не беспокоили. Я не знаю, где она, а если бы и знала, все равно вам бы не сказала. Она сама появится, когда настанет время. Не волнуйтесь!
- Сейчас как раз самое время, - заметил окружной прокурор.
- Думайте что хотите, но за меня решать нечего! Я сама знаю, когда настанет это время, и она тоже.
- Вам известно, что мы приложили немало усилий, чтобы найти ее?
- Нет.
- Так вот, примите к сведению.
Линда Мэй окинула прокурора хитрым взглядом:
- Если это служит доказательством, принесите присягу и поменяйтесь со мной местами.
Ее шутка вызвала смех в зале.
- Вы знаете, что полиция обыскала ваш дом в поисках вашей племянницы? - почти выкрикнул прокурор.
- Конечно знаю. Они выломали дверной замок, вытоптали мои цветы и забросали газон окурками сигар.
- Полицейские есть полицейские! - парировал окружной прокурор. - Не лучше и не хуже других. Они выполняли свой долг и по моему указанию искали вашу племянницу, но не нашли.
- Нужны полицейские выше среднего уровня, чтобы найти человека там, где его нет, - сдержанно кивнула Линда Мэй.
В зале суда снова раздался смех. Судье пришлось призвать всех в порядку.
- Перекрестный допрос, - объявил окружной прокурор, скривив губы в насмешливой улыбке.
- Мисс Кэрролл, - обратился к свидетельнице Стонтон Ирвин, - что произошло после того, как пистолет, представленный здесь в качестве улики номером 3, был заперт в ящике вашего письменного стола?
- Мы еще кое-что обсудили и отправились спать.
- Вы говорили об автомобиле... то есть о другом автомобиле, а не о том, который ваша племянница одолжила Роберту Трентону?
- Верно. У мистера Трентона был автомобиль, которым он воспользовался при побеге. Мы перегнали его на стоянку, рассчитывая, что там его обнаружит полиция.
- Почему вы сами не уведомили полицию?
- В тот момент я не считала это необходимым.
- Ладно, - продолжал Ирвин, - у кого был ключ от ящика письменного стола?
- По-моему, мистер Острандер забрал ключ и спрятал его, а может, просто положил в карман. Он говорил, что пистолет должен быть в сохранности, чтобы отнести его в полицию... то есть чтобы он не исчез. Конечно, тогда никто, абсолютно никто из нас понятия не имел, что убит человек. Мы думали, что это пистолет каких-то контрабандистов.
- У меня все.
Окружной прокурор намеревался вызвать на свидетельское место Сэма Джойнера, но передумал и сказал:
- Полагаю, сейчас это необязательно. - И обратился к судье:
- Ваша честь, на мой взгляд, доказательств в пользу противного не выявлено, в связи с этим подследственный признается причастным к преступлению.
Жертва была убита двумя пулями из автоматического оружия, которое имел при себе обвиняемый. Он признал, что стрелял из него, и стрелял в сторону жертвы.
Степень вины, а также было ли это непреднамеренным убийством, убийством первой или второй степени, предстоит выяснить на судебном заседании. В настоящий момент, мне кажется, вашей чести остается лишь признать обвиняемого причастным к убийству первой степени и передать дело в суд высшей инстанции.
Судья кивнул.
- Тогда, - сказал окружной прокурор, - у обвинения нет больше вопросов.
- На мой взгляд, имеются все основания признать причастность обвиняемого к преступлению, - начал судья. - Я...
- Вызовите нашего свидетеля. Быстрее, - прошептал Роб своему адвокату.
Ирвин покачал головой.
- Одну минуту, ваша честь! - с отчаянием выкрикнул Роб, сам удивившись своей дерзости. - Мне нужно несколько минут, чтобы переговорить со своим адвокатом.
Судья нахмурился и замолчал.
- Судья уже принял решение, - сердито зашептал Ирвин. - Ему ничего не оставалось. Сидите тихо. Я все улажу.
- Вы не вызовете доктора Диксона?
- Конечно нет. Мы не можем позволить себе тратить бесценные заряды, стреляя по бесполезной мишени. Судья уже принял решение.
Судья постучал молоточком:
- Суд пришел к единому мнению признать обвиняемого причастным к...
- Одну минуту! - перебил его Роб Трентон. - Я хотел бы, чтобы вызвали еще одного свидетеля.
Стонтон Ирвин яростно зашипел ему в ухо:
- Не делайте этого, идиот! Они все равно признают вашу причастность, а вы свяжете себя по рукам и ногам. Ваш свидетель принесет присягу, прокурор замучает его перекрестным допросом, а когда дело будет слушаться в суде, у прокурора уже будет вся информация, чтобы сбить его с толку...
- И все же, - настаивал Трентон, - я хочу, чтобы он дал показания.
- Кто ваш свидетель? - раздраженно спросил судья.
- Доктор Герберт Диксон, - ответил Трентон.
Окружной прокурор улыбнулся:
- У меня нет возражений, ваша честь, никаких возражений. Пусть защита вызывает его.
- Хорошо, - согласился судья, - если вы хотите вызвать свидетеля, это ваше право. Если доктор Диксон находится в зале суда, прошу его выйти на место свидетеля и принести присягу.
Доктор Диксон вышел вперед и поклялся на Библии.
С явным нежеланием Стонтон Ирвин представил его как медэксперта-криминалиста и вынул лист с перечнем вопросов, который ему вручил Трентон.
- Доктор, у вас была возможность осмотреть тело Харви Ричмонда?
- Да.
- Когда?
- Днем двадцать первого числа.
- Вы составили заключение о смерти?
- Я составил заключение, сделав все, что в моих силах. У меня не было возможности провести полное обследование.
- Почему?
- Предварительное заключение о смерти было сделано другим медэкспертом. Тело было препарировано для изъятия пуль. Однако вскрытие черепа не производилось, а также не обследовались и прочие части обгоревшего тела.
- Вы определили причину смерти? - равнодушно спросил Ирвин.
- Да.
- И какова же она?
- Смерть наступила от ожогов, - спокойно произнес доктор Диксон.
- От ожогов? - удивленно переспросил Ирвин.
- Совершенно верно.
- А как же пули? - выпалил изумленно Ирвин.
- У меня не было возможности увидеть расположение пуль в теле, но все же я уверен, что причиной смерти явились не выстрелы, а ожоги.
Стонтон Ирвин перевернул лист с вопросами. Обратная сторона была чиста. Вопросов больше не было.
Ирвин придвинул свой стул поближе к столу.
- Это все, - прошептал Трентон.
- Но мы же только начали, - возразил Ирвин.
- Тогда остановитесь, - сказал ему Роб.
- Но почему? У нас появился отличный шанс.
- Не знаю почему. Доктор Диксон так решил.
- Окружной прокурор разорвет его на куски при перекрестном допросе, прошептал Ирвин.
- Тише, тише, джентльмены! - вмешался судья. - Заседание продолжается.
- У нас все, ваша честь.
Судья взглянул на окружного прокурора.
Нортон Беркли с едва заметной ухмылкой встал и произнес:
- Итак, доктор, вы приняли решение свидетельствовать, что Харви Ричмонд погиб в результате пожара, так?
- Верно.
- И вы не видели фатальных пуль?
Полагаю, уточнил доктор Диксон, что под "фатальными пулями" вы имеете в виду улики номер 1 и 2?
- Именно.
- Нет, сэр, я не видел расположения этих пуль в теле.
- И не видели рентгеновских снимков?
- Нет, сэр, не видел.
- Тогда давайте посмотрим сейчас, - предложил прокурор. - Я представлю вам улики номер 4 и 5. Вы понимаете, что это? То есть вы сумеете в них разобраться, доктор? Вы сможете определить анатомическую структуру по этим снимкам?
- Я вполне справлюсь. Благодарю вас.
- Вы видите здесь расположение пуль?
- Вижу.
Возможно ли, на ваш взгляд, чтобы эти пули угодили в тело живого человека, явившись причиной смерти?
- Возможно.
- Почти мгновенной смерти?
- Совершенно верно.
И все же вы утверждаете, основываясь на результатах вскрытия, что смерть наступила вследствие пожара?
- Я в этом уверен, - медленно произнес доктор Диксон. - С вашего позволения, я поясню свою точку зрения. К вышеупомянутому я добавлю, что Харви Ричмонд был втянут в драку и избит незадолго до смерти.
Ему был нанесен удар по голове, очевидно, череп получил повреждения, и потерпевший потерял сознание.
Пока он лежал без сознания, на яхте вспыхнул пожар.
Харви Ричмонд был еще жив, хотя и не приходил в сознание, достаточно долго после возникновения пожара, чтобы огонь вызвал смерть от ожогов.
- Вы хотите сказать, что все это узнали, вскрыв обгорелые останки тела? - саркастически спросил Беркли. - Вы что, пользовались магическим кристаллом?
- Я основываюсь лишь на анатомических данных, полученных мною при вскрытии тела.
- В таком случае расскажите нам поподробнее, как это вам удалось.
- Начну с того, - заговорил доктор, - что я знал Харви Ричмонда при жизни. Мне известно, что он был крепкого телосложения и несколько полноват. Еще не всеми признано, что все люди имеют слой подкожного жира, величина которого варьируется в каждом отдельном случае. В случае с Харви Ричмондом имел место весьма заметный слой подкожного жира.
- И какое это имеет отношение к делу? - спросил Беркли.
- Самое прямое. Если человеку наносят сильный удар, некоторые клетки подкожного жира отделяются от общего слоя жира и попадают в кровяной поток в виде шаровидных частиц. Попав в кровь, эти жировые частицы оказываются в легких, куда их приносит кровяной поток. Однако в легких кровяные сосуды столь малы, что жировые шарики блокируют капилляры. Изучив под микроскопом легочную ткань, я обнаружил там шаровидные частицы жира.
- Доктор, мне это кажется невероятным, - изрек Брекли.
- Тем не менее это факт.
- И вы обнаружили жировые частицы в капиллярах легких?
- Да.
- Доктор, вы можете предоставить нам компетентного специалиста, который подтвердит вашу точку зрения?
- Безусловно, - ответил доктор Диксон. - Это признают лучшие патологоанатомы. Впрочем, если вам угодно подтверждение, вы его получите. Он открыл свой кейс, вынул оттуда книгу и объявил:
- Эта книга называется "Расследование убийств". Автор - доктор ЛеМойн Снайдер. Вот что пишет доктор Снайдер на странице 170: "Каждый человек имеет определенное количество жира, располагающегося под кожей, в брюшной полости и в области костного мозга. Если человеку нанесен сильный удар, некоторое количество жира отделится от основного слоя и попадет в кровь, которая перенесет его к сердцу. Оттуда кровяной поток несет жировые частицы к легким, но там кровь проходит по столь мелким капиллярам, что жировые частицы застревают в них. При исследовании легочной ткани под микроскопом эти частицы ясно выделяются темными пятнами. Кожа и слой подкожного жира могут быть абсолютно разрушены огнем, но если в легких обнаружены шарообразные частицы, это позволяет сделать два вывода: во-первых, жертве был нанесен сильный удар по какой-либо части тела; во-вторых, жертва была жива, когда удар был нанесен".
Окружной прокурор попытался отмахнуться от свидетельских показаний.
- Понятно, - сказал он, улыбаясь. - Лишь по тому, что вы обнаружили несколько жировых клеток в легких, вы пришли к заключению, что жертва была избита перед смертью?
- Совершенно верно.
- И именно поэтому смертоносность пуль не имела значения?
- На мое мнение повлияли и другие факторы, - спокойно ответил прокурору доктор Диксон. - Например, если тело обгорело, существуют способы определения, была ли жертва жива или мертва во время пожара. Если человек жив, он дышит. А если дышит, то вдыхает микроскопические частицы копоти, и их можно обнаружить при обследовании дыхательных путей. Я провел такое обследование и обнаружил множество подобных частиц копоти в дыхательных путях жертвы. Поэтому я точно знаю, что он был жив и дышал в тот момент, когда яхту охватил пожар.
- Однако вы не знаете, был ли он в сознании или нет?
- Я абсолютно убежден, что он был без сознания.
- Он потерял сознание, поскольку умирал от пулевых ранений, которые, вероятно, по какой-то причине убили его не сразу, - заявил окружной прокурор с таким видом, словно окончательно опроверг показания доктора.
- Прошу меня извинить, - возразил доктор Диксон, - но мне удалось установить, что до того, как начался пожар, жертве был нанесен сильный удар по голове. Несомненно, потерпевший был без сознания, когда начался пожар.
- Снова ваши методы медицинского ясновидения, полагаю я, - ехидно заметил Беркли, стараясь своим сарказмом свести на нет сильное впечатление, которое слова доктора произвели на публику.
- Ясновидение здесь ни при чем. Дело в научном обосновании. Когда...
- Ну, как мне кажется, нам не интересен весь этот, с позволения сказать, научный бред, - перебил прокурор. - У нас имеется компетентное и окончательное заключение специалистов, что человек был застрелен, убит пулями из определенного оружия и что пули стали причиной мгновенной смерти. Полагаю, вряд ли стоит занимать время суда дальнейшими теоретическими дискуссиями.
- Прошу извинить, но вы задали вопрос, откуда мне известно, что жертва получила сильный удар по голове и потеряла сознание прежде, чем начался пожар? Я хотел бы ответить.
- Меня не интересует ваш ответ. У меня все.
Но тут вмешался судья:
- Кажется, доктор пытается что-то нам доказать, и мы обязаны выслушать его доводы.
- Я снимаю свой вопрос, - заявил прокурор. - Мне понятно желание доктора Диксона продемонстрировать нам свои познания в области медицины, и, хотя я готов признать, что он специалист высочайшей квалификации, я не вижу причин, по которым мы должны отойти от обстоятельств дела, чтобы предоставить доктору возможность блеснуть эрудицией, перед которой я готов склонить голову.
- Полагаю, - холодно заметил доктор Диксон, - вы совершенно не правильно истолковали причины, по которым я решил дать свидетельские показания.
- В любом случае у меня больше нет вопросов, - отозвался прокурор. Перекрестный допрос окончен.
Судья посмотрел в сторону защиты:
- Ваши вопросы?
Стонтон Ирвин покачал головой, но, прежде чем он произнес: "Защита вопросов не имеет", вопрос задал Роб Трентон:
- А как вы узнали, что жертва получила удар по голове до того, как начался пожар?
- Одну минуту, - вмешался Брекли. - Я протестую, ваша честь. Интересы обвиняемого представляют юристы, и он вполне может положиться на опыт своего адвоката. Он не должен сам выступать с комментариями, замечаниями или вопросами. Адвокат дал нам понять, что вопросов больше нет.
- Думаю, адвокату следует задать вопрос обвиняемого, - решил судья.
- Спросите его, - сказал Трентон, повернувшись к адвокату.
- Я протестую, - настаивал Беркли. - Адвокат уже решил, что вопросов со стороны защиты не последует.
- Ваша честь, - обратился к судье Трентон, - мне кажется, у меня есть кое-какие права. Я...
- Минуту, - прервал его судья. - Адвокат, возможно, и покачал головой, но это ничего не значит с точки зрения ведения протокола. Стороны обвинения и защиты обязаны ясно высказывать свое мнение, чтобы стенографист имел возможность зафиксировать ход заседания. Итак, мистер Ирвин, у вас есть вопросы к свидетелю?
Ирвин молчал.
- Спросите его, - настаивал Трентон.
- Мне кажется, мы только что... - начал шепотом адвокат.
- Задайте ему мой вопрос, - твердо оборвал его Роб.
- Ну хорошо, - с явной неохотой произнес Ирвин. - Откуда вам известно, что потерпевший получил удар по голове и потерял сознание до того, как начался пожар, доктор?
- Вскрыв череп, я обнаружил сгусток крови, который явился следствием удара по голове, - пояснил доктор Диксон. - Сильный удар повредил череп.
- У меня все, - сказал Ирвин. - Защита вопросов не имеет.
Доктор Бомон что-то возбужденно прошептал на ухо окружному прокурору, и тот с торжествующей улыбкой изрек:
- Доктор, у меня есть вопрос. Вы показали, что обнаружили кровь в черепе при вскрытии.
- Да.
- И вы полагаете, что это результат удара по голове?
- Полагаю.
- А вам, случайно, не известно, доктор, что при пожаре череп может лопнуть от высокой температуры, и малоопытный патологоанатом - я ни на кого не намекаю, я лишь констатирую научный факт - может принять повреждение за пролом черепа от удара по голове еще до наступления смерти?
- Мне это известно, - спокойно подтвердил доктор Диксон. - Я сделал анализ крови, обнаруженной в мозге, на предмет наличия окиси углерода и не нашел ее. Мне удалось взять немного крови из печени, и, исследовав ее, я обнаружил высокое содержание окиси углерода. Следовательно, неопровержим тот факт, что сгусток крови в мозге появился до возникновения пожара, поскольку кровь прекратила циркулировать по телу потерпевшего, когда яхта горела. Значит, кровь, которая прошла через сердце и дыхательные пути, была поражена угарным газом. Получается, что сильный удар, следствием которого явилось возникновение столь крупного сгустка крови, был нанесен до начала пожара. Таким образом, я пришел к заключению, что жертва была без сознания, когда вспыхнул огонь, и прожила достаточно долго, чтобы вдохнуть значительное количество копоти, а кровь, продолжавшая циркулировать, получила высокий процент окиси углерода, чего было вполне достаточно для потери сознания и, возможно, смерти еще до того, как тело охватил огонь.