Внезапно под его тяжестью одна из досок громким скрипом разрезала тишину. Роб, испугавшись, отпрыгнул в сторону.
На секунду воцарилось напряженное безмолвие, всегда предвещающее опасное драматическое развитие событий.
Вдруг Роб услышал скрежет отодвигаемого стула.
Женщина взвизгнула:
- Берегись!
Хриплый мужской голос угрожающе прикрикнул на нее. Дверь распахнулась. Роба ослепил яркий луч света, направленный ему прямо в глаза.
Мужчина на секунду застыл в изумлении, забыв, что собирался напасть первым.
Роб воспользовался его секундным замешательством.
Несмотря на то что он почти ничего не видел из-за слепящего света фонарика, он пригнул голову, наклонился, отступил на три шага и бросился на противника.
Над ним прогремел выстрел, сверкнула оранжево-голубая вспышка. Роб обхватил мужчину за ноги и повалил его. Оба покатились по полу с грохотом, который разнесся по всему дому. Фонарик вылетел из рук мужчины, несколько раз перекувырнулся и замер, освещая стену коридора. Отраженный свет создавал тусклое причудливое освещение. Роб разглядел лицо человека, с которым он дрался на яхте. Его звали Рекс. Один глаз у него заплыл и почти закрылся, синяк украшал щеку. Все это придало Робу уверенности в своих силах.
Они катались по полу в безумной борьбе. Роб пытался усилить захват, чтобы удобнее было нанести удар.
Рекс вырывался, старался высвободить правую руку.
Вдруг Роб заметил слабый отблеск вороненой стали и попытался выхватить револьвер противника.
Ничего не получилось, и он отшатнулся в сторону.
Прогремел выстрел. Но даже в пылу борьбы предельная собранность позволила Робу заметить, как с потолка на голову посыпалась штукатурка.
Он взялся за горячий ствол револьвера, сунул два пальца между курком и рукояткой, заблокировав действие механизма, рассчитанного на двойной заряд.
Его противник вырывался и хотел снова выстрелить.
Но не мог спустить курок; пальцы Роба не давали нажать на него настолько, чтобы прогремел выстрел. Рекс высвободил левую руку и обрушил на голову Роба град ударов. Роб, не отпуская револьвера, с размаху ударил противника головой, но лишь немного задел его лицо.
Впрочем, даже это возымело действие. Рекс ослабил хватку. Роб выхватил у него револьвер.
Неожиданно дом наполнился звуками быстрых шагов, криков, ревом полицейских сирен.
Роб опоздал, не успев разгадать маневр Рекса. Он попытался уклониться, но удар ногой пришелся ему прямо в челюсть. Робу удалось, падая, обхватить ногу Рекса. Его сильно тошнило, и все же он сумел вцепиться в противника, крепко сжимая в правой руке револьвер.
Что-то неосознанное удержало Роба от выстрела несмотря на то, что Рекс освободил правую ногу и уже занес ее для очередного удара.
В этот момент в голове Роба немного прояснилось.
Он поднял револьвер и прицелился противнику в колено. Он услышал, как тот заорал от боли. В коридоре замелькали огни фонариков, как светлячки в кроне дерева.
Его окружили люди в форме, которые точно знали, что делать и как.
Роб вскочил на ноги. Револьвер у него мгновенно отобрали одним хорошо отработанным движением, которое застало Роба врасплох. Он просто не успел осознать, как важно было бы оставить при себе оружие. Кто-то сказал "он в порядке", и его отпихнули в сторону.
Он слышал потоки брани Рекса, звуки удара и щелчок надеваемых наручников.
Глава 30
Из темноты раздался голос доктора Диксона:
- Ты цел?
- Мутит немного. - Роб не узнал собственного голоса.
- Иди сюда.
Вспыхнул свет. Роб обнаружил, что находится в спальне, обставленной простой, но уютной мебелью. У окна сидела Линда Кэрролл. Она была связана, даже лодыжки крепко примотаны к ножкам стула. Роба поразила бледность ее лица.
- Роб! О, Роб! - только и смогла она вымолвить.
Лейтенант Тайлер включил еще одну лампу.
Эд Уоллингтон обхватил огромной ручищей плечо задержанного и сказал:
- Не рыпайся. Будет больно.
Доктор Диксон пересек комнату, подошел к Линде.
- Все в порядке, мисс Кэрролл! - И он начал распутывать узлы веревки. Потом вынул нож и перерезал связывавшие ее путы. - Как вы себя чувствуете?
- Хорошо, - ответила она. - Я... - Она нервно рассмеялась и замолчала.
- Мы из федеральной полиции. Не скажите ли вы нам...
- Мне нечего сказать.
Лицо доктора Диксона помрачнело.
- Вам не следует вести себя подобным образом, мисс Кэрролл. В конце концов, именно ваш автомобиль использовали контрабандисты.
- Простите, но мне нечего сказать. Я не буду делать никаких заявлений.
- Думаю, я расскажу вам основное. - Роб шагнул вперед.
Доктор Диксон удивленно поднял бровь:
- Полиция получила приказ следить за тобой, после того как ты вышел из моей машины. Ты, очевидно, не догадывался, что ты под наблюдением, но зато прекрасно знал, куда идти и что делать.
- Мне надо было сообщить о своих планах полиции, - уныло заметил Роб.
- Не обязательно, - улыбнулся доктор Диксон. - Нам известно в общих чертах все, что случилось. Наша версия, очевидно, совпала с твоей, Роб. Но я не понимаю, как ты узнал о доме и что ты собирался здесь обнаружить.
- Ничего сложного, - объяснил Роб. - В деле замешана женщина. Некая дама, которая была знакома с владельцами швейцарской гостиницы. И она могла без труда заполучить "рапидекс". Я знал, что это не Линда Кэрролл.
Этой женщиной могла быть только Линда Мэй. Она заперла ящик письменного стола, где был спрятан мой пистолет, и отдала ключ Острандеру. Она все время говорила про тот ключ, но вполне логично предположить, что у нее был и второй ключ.
- Конечно, - согласился доктор Диксон. - Это единственное объяснение. Я понимаю, что мисс Кэрролл не хотела бы свидетельствовать против члена своей семьи, однако полагаю, если она все же изложит, как обстояло дело, это значительно упростит нам задачу.
- Ну хорошо, - удрученно сказала Линда. - Наверное, уже нет смысла скрывать. Моя тетя всегда была весьма эксцентричной особой и вела беспорядочную жизнь. Она достаточно талантлива, но напрочь лишена воображения. Она великолепная художница, но никогда не может придумать, что ей нарисовать. В прошлом году, когда она была в Швейцарии, она увидела прелестную картину какого-то местного художника. Закат на озере, костер, дым поднимается вертикально вверх и рассеивается в утреннем тумане. В общем, Линда Мэй украла его картину. То есть не само полотно, конечно, а тему. Она запомнила композицию, краски, пейзаж. Дома она воспроизвела картину и продала ее компании, выпускающей календари. Это был серьезный промах, потому что календарь пользовался большим спросом и был так популярен, что, очевидно, один из экземпляров попал в Швейцарию... Ну, дело-то замяли. Но люди, чье мнение может повлиять на репутацию художника, все узнали.
Ужасный удар для тети Линды Мэй! Она наслаждалась славой, которую принесла ей та картина. Я представляю себе, какой это был шок! Он вывел тетю из равновесия.
Она уехала в Европу, но неожиданно стала вести себя как-то странно оживленно. Я предполагала, что дело может быть в чем-то незаконном, но понятия не имела, что это наркотики. Мне в голову мог прийти только нелегальный вывоз драгоценностей. В этом году я решила тоже съездить в Европу. К моему удивлению, Линда Мэй не пыталась составить мне компанию, она только настояла на том, что я должна обязательно заехать в ту гостиницу, где она останавливалась, и передать привет мадам Шарто и ее мужу. Теперь я поняла, что она использовала меня как наживку. Рене Шарто был ее сообщником.
Ему нужно было всего лишь на пару часов завладеть моим автомобилем, чтобы установить тайник на днище, куда вместилось бы достаточно героина, чтобы получить за него в Штатах целое состояние. Думаю, его жена узнала, чем он занимается, и пригрозила обратиться в полицию; поэтому она скоропостижно скончалась, будто бы отравившись грибами. Следует признаться, что я оказалась идиоткой. Все было ясно как дважды два, когда Роб рассказал, что он случайно обнаружил в моем автомобиле. Но только когда Роба арестовали и обвинили в убийстве, я начала догадываться. Я не решилась пойти в полицию сразу. Я полагала, что смогу все уладить сама.
Я попыталась всех перехитрить. Я притворилась, будто ни о чем не подозреваю. Я вела себя с тетей так, словно ничего не произошло и мне ничего не известно. Но она хитрая как лиса. Она будто читала мои мысли. Она точно знала, в какой момент я начала догадываться. Однажды она настойчиво угощала меня чаем. Через пять минут я поняла, что туда что-то подсыпано. Я хотела добраться до телефона, но ноги меня не слушались, а руки словно свинцом налились, и я просто не могла их поднять.
Я упала на пол и уснула. Проснулась я здесь. Я не знаю, что тетя собиралась сделать со мной. Может быть, она и сама этого не знала.
Доктор Диксон взглянул на лейтенанта Тайлера.
Теперь беспокоиться не о чем, - сказал лейтенант. - Мы просим вас проехать с нами в управление, написать заявление и поставить свою подпись под ним.
- Я ничего не знаю наверняка. Я только подозреваю, - отозвалась Линда. - Например, в ту ночь, когда в доме появились я и Мертон, тетя говорила, что она уже спала. Волосы у нее были растрепаны, лицо не накрашено... в общем она провела меня. Я тогда решила, что она уже легла, но это было не так.
Лейтенант Тайлер, нахмурившись, посмотрел на Роба Трентона:
- И все же я не понимаю, как вы догадались?
- После показаний доктора Диксона стало очевидно, что кто-то дважды стрелял в мертвого Харви Ричмонда из пистолета, который был при мне, когда я убежал с яхты. Поскольку стреляли после начала пожара, стало быть, стреляли из пистолета, который был заперт в ящике письменного стола. Иного быть не могло. Я долго все обдумывал. С бандой была связана какая-то женщина. Я видел женщину, когда загорелась яхта. Еще раньше на яхте я слышал о какой-то женщине. Выкапывать наркотики тоже приезжала женщина. Она скрылась, и, вероятно, именно от нее преступники узнали, что их ждет полиция в том месте, где я закопал героин.
Потом я вспомнил, как был взвинчен в ту ночь, когда явился в дом к Линде Мэй. Она дала мне теплого молока, и я почти мгновенно уснул и проснулся лишь поздно утром. Должно быть, в молоке было снотворное.
Линда Мэй велела Острандеру отогнать машину на стоянку у супермаркета и оставить ключи в замке зажигания. Она легко могла усыпить Линду и Острандера так же, как и меня. Наверняка у нее был второй ключ от ящика письменного стола. Она открыла ящик, взяла пистолет, пошла к супермаркету, села в припаркованную машину и поехала к своим сообщникам. Поскольку я выболтал ей всю историю в подробностях, она прекрасно знала, что делать. Очевидно, еще раньше на борту яхты ей сообщили, что Харви Ричмонд оглушен и лежит в кладовой. Я сыграл ей на руку во всем. Когда преступник поехал откапывать героин, Линда Мэй на всякий случай держалась подальше. Скорее всего, она добежала до таксофона, связалась с сообщниками, и они забрали ее на машине. Полиция искала женщину, голосующую на дороге, она обманула их и вернулась на яхту. Зная, что Линда Кэрролл исчезла, я... ну поставьте себя на мое место!
Лейтенант Тайлер кивнул и обратился к Линде Кэрролл:
- Вы должны поехать с нами в управление и поговорить с полковником Степни. Он курирует это дело. Ваша тетушка уже задержана.
- Не может быть! - вырвалось у Роба.
Доктор Диксон улыбнулся.
- Боже мой, молодой человек, - сухо произнес он. - Не думаете ли вы, что, кроме вас, никто не умеет логически мыслить? Полиция стала разрабатывать эту версию, как только я дал заключение о причине смерти.
Роб Трентон казался обескураженным:
- Я... наверное, допустил ошибку. Я не должен был совать нос не в свое дело.
- Нам оставалось только догадываться, насколько вы замешаны в этом деле, - признался лейтенант Тайлер. - Мы хотели посмотреть, попадетесь вы на крючок или нет. Но оказалось, вы проделали отличную работу.
- А что с Острандером? - спросил Роб.
- Сейчас еще рано говорить о нем, - ответил Тайлер.
Доктор Диксон многозначительно посмотрел на него и перевел взгляд на Линду. Потом обернулся к Трентону и тихо сказал:
- Осмелюсь предположить, лейтенант, мы обязаны объяснить суть дела этим людям. Я уже говорил с Робом Трентоном о пропаже пилюль, которые были ранее обнаружены таможенниками в кармане его халата.
Тайлер несколько удивленно взглянул на доктора Диксона. Доктор смотрел ему прямо в глаза. Уголки губ лейтенанта приподнялись в едва заметной улыбке. Он кивнул доктору и спокойно произнес:
- Признаю свою ошибку, доктор. - Он повернулся к Робу так, чтобы все, что он говорил ему, было слышно и Линде Кэрролл. Но он явно дал понять, что его слова обращены не к ней:
- Мертон Острандер оказался человеком не слишком порядочным, авантюристом, не упускающим своего шанса, к тому же человеком без определенных занятий. Он не раз останавливался в гостинице Рене Шарто. Трудно сказать, как он узнал о том, что Шарто занимается контрабандой, но он что-то пронюхал. Впрочем, кажется, Шарто от него особенно ничего и не скрывал. Это касалось и седана "рапидекс".
Очевидно, кто-то из сообщников Шарто посвятил в дело Острандера, и тот решил, что легко может перевезти металлические цилиндрики с наркотиками, которые были вмонтированы в швейцарские колокольчики для коров. Но почему-то Острандер потерял самообладание.
Он никогда прежде не был связан с подобными делами и, когда начал подозревать, что подвергся обыску на пароходе, так перепугался, что кто-то обнаружит выпиленные им в колокольчиках отверстия, что повыкидывал всю коллекцию колокольчиков за борт. Кроме тех четырех, которые подарил мисс Кэрролл. Он не посмел их отобрать, и, поскольку эти колокольчики были в багаже мисс Кэрролл, таможенники его не досматривали и ничего не обнаружили.
Роб Трентон задумался:
- А пилюли?
- Я уже говорил вам, что пилюли были изъяты таможенниками и позднее переданы Харви Ричмонду, - улыбаясь объяснил доктор Диксон. - Затем они словно испарились. Никто не знал, куда они делись. Их не обнаружили среди его вещей. Немного погодя мы поняли очевидное, и, признаюсь, не без краски стыда.
- И что же было очевидным? - удивился Роб.
- Он отправил их в лабораторию на химическую экспертизу. Там мы их и нашли, в лаборатории. Вам, возможно, интересно узнать состав пилюль? Питьевая сода, пепсин и немного мяты, - сухо сказал доктор Диксон.
- Думаю, пора, мисс Кэрролл, - обратился лейтенант Тайлер к Линде. Вы можете поехать с нами и...
- Прошу меня извинить, но у меня иное предложение, - перебил лейтенанта доктор Диксон. - У Роба Трентона здесь машина. Если вы не возражаете, мисс Кэрролл могла бы поехать с мистером Трентоном, чтобы обсудить происшедшее в связи с новыми фактами. Я убежден, что в этом случае они помогут друг другу вспомнить все до мельчайших деталей, которые, вероятно, окажутся весьма значительными.
Лейтенант Тайлер помолчал в нерешительности.
Под мою ответственность, - настаивал доктор Диксон.
Лейтенант кивнул.
- Ну хорошо, согласен.
Глава 31
Роб Трентон, освещая путь фонариком, вел Линду Кэрролл по тропинке через пастбище, потом лесом, где он оставил автомобиль.
Ночь была тихой и теплой. Ни малейшего ветерка. На небе ни облачка. Ярко сверкали звезды.
Линда Кэрролл взяла Роба под руку:
- Не торопись, Роб. Какая волшебная ночь! Я всегда любила этот край.
- Вот для чего тебе нужны были четыре швейцарских колокольчика.
- Да. Я приехала сюда и, как только распаковала вещи, тут же повесила колокольчики на шеи коровам.
Слышишь?
Что-то в ночи вспугнуло спящих коров. Густой малиновый перезвон лился в тиши, ему вторило музыкальное треньканье остальных колокольчиков. Минуту колокольчики звучали нестройно, пока животные убегали от того, что их напугало, но затем коровы успокоились, и колокольчики вновь зазвенели в медленном ритме, и музыкальная гармония вписалась в гармонию природы.
- Совсем как в Швейцарии, - тихо сказала Линда. - Роб, как бы мне хотелось вернуться туда! И чтобы все происшедшее оказалось лишь страшным сном.
- И мне бы этого хотелось. Но теперь уже ничего не поделаешь. Наверное, информация о Мертоне Острандере потрясла тебя?
- В какой-то мере, да, - ответила Линда. - Но с другой стороны, я и не была о нем высокого мнения.
- Да что ты! - удивленно воскликнул Роб. - А я думал, ты им увлечена, ну, он тебе нравится...
- Он мне нравился, - сказала она с улыбкой, - только потому, что умел расшевелить тебя, разговорить... Я люблю слушать тебя. Мертон отлично знает страну, людей, он очень наблюдателен, но... в общем, ты лучше разбираешься в человеческой душе и жизни. Но если бы Мертон не расшевелил тебя, ты бы так и сидел молчаливым букой и любовался пейзажами.
Роб Трентон взволнованно размышлял над ее словами. Он взял Линду за руку и подвел к автомобилю.
- Доктор Диксон хотел, чтобы мы сравнили наши впечатления, - сказал он твердо. - Я уверен, что спешить ни к чему, а раз тебе так здесь нравится, мы могли бы... Наверняка доктор Диксон не хотел бы, чтобы мы что-то пропустили.
- Да, - серьезно ответила Линда, - он нам так... так...
- Помог, - подсказал Роб.
На секунду воцарилось напряженное безмолвие, всегда предвещающее опасное драматическое развитие событий.
Вдруг Роб услышал скрежет отодвигаемого стула.
Женщина взвизгнула:
- Берегись!
Хриплый мужской голос угрожающе прикрикнул на нее. Дверь распахнулась. Роба ослепил яркий луч света, направленный ему прямо в глаза.
Мужчина на секунду застыл в изумлении, забыв, что собирался напасть первым.
Роб воспользовался его секундным замешательством.
Несмотря на то что он почти ничего не видел из-за слепящего света фонарика, он пригнул голову, наклонился, отступил на три шага и бросился на противника.
Над ним прогремел выстрел, сверкнула оранжево-голубая вспышка. Роб обхватил мужчину за ноги и повалил его. Оба покатились по полу с грохотом, который разнесся по всему дому. Фонарик вылетел из рук мужчины, несколько раз перекувырнулся и замер, освещая стену коридора. Отраженный свет создавал тусклое причудливое освещение. Роб разглядел лицо человека, с которым он дрался на яхте. Его звали Рекс. Один глаз у него заплыл и почти закрылся, синяк украшал щеку. Все это придало Робу уверенности в своих силах.
Они катались по полу в безумной борьбе. Роб пытался усилить захват, чтобы удобнее было нанести удар.
Рекс вырывался, старался высвободить правую руку.
Вдруг Роб заметил слабый отблеск вороненой стали и попытался выхватить револьвер противника.
Ничего не получилось, и он отшатнулся в сторону.
Прогремел выстрел. Но даже в пылу борьбы предельная собранность позволила Робу заметить, как с потолка на голову посыпалась штукатурка.
Он взялся за горячий ствол револьвера, сунул два пальца между курком и рукояткой, заблокировав действие механизма, рассчитанного на двойной заряд.
Его противник вырывался и хотел снова выстрелить.
Но не мог спустить курок; пальцы Роба не давали нажать на него настолько, чтобы прогремел выстрел. Рекс высвободил левую руку и обрушил на голову Роба град ударов. Роб, не отпуская револьвера, с размаху ударил противника головой, но лишь немного задел его лицо.
Впрочем, даже это возымело действие. Рекс ослабил хватку. Роб выхватил у него револьвер.
Неожиданно дом наполнился звуками быстрых шагов, криков, ревом полицейских сирен.
Роб опоздал, не успев разгадать маневр Рекса. Он попытался уклониться, но удар ногой пришелся ему прямо в челюсть. Робу удалось, падая, обхватить ногу Рекса. Его сильно тошнило, и все же он сумел вцепиться в противника, крепко сжимая в правой руке револьвер.
Что-то неосознанное удержало Роба от выстрела несмотря на то, что Рекс освободил правую ногу и уже занес ее для очередного удара.
В этот момент в голове Роба немного прояснилось.
Он поднял револьвер и прицелился противнику в колено. Он услышал, как тот заорал от боли. В коридоре замелькали огни фонариков, как светлячки в кроне дерева.
Его окружили люди в форме, которые точно знали, что делать и как.
Роб вскочил на ноги. Револьвер у него мгновенно отобрали одним хорошо отработанным движением, которое застало Роба врасплох. Он просто не успел осознать, как важно было бы оставить при себе оружие. Кто-то сказал "он в порядке", и его отпихнули в сторону.
Он слышал потоки брани Рекса, звуки удара и щелчок надеваемых наручников.
Глава 30
Из темноты раздался голос доктора Диксона:
- Ты цел?
- Мутит немного. - Роб не узнал собственного голоса.
- Иди сюда.
Вспыхнул свет. Роб обнаружил, что находится в спальне, обставленной простой, но уютной мебелью. У окна сидела Линда Кэрролл. Она была связана, даже лодыжки крепко примотаны к ножкам стула. Роба поразила бледность ее лица.
- Роб! О, Роб! - только и смогла она вымолвить.
Лейтенант Тайлер включил еще одну лампу.
Эд Уоллингтон обхватил огромной ручищей плечо задержанного и сказал:
- Не рыпайся. Будет больно.
Доктор Диксон пересек комнату, подошел к Линде.
- Все в порядке, мисс Кэрролл! - И он начал распутывать узлы веревки. Потом вынул нож и перерезал связывавшие ее путы. - Как вы себя чувствуете?
- Хорошо, - ответила она. - Я... - Она нервно рассмеялась и замолчала.
- Мы из федеральной полиции. Не скажите ли вы нам...
- Мне нечего сказать.
Лицо доктора Диксона помрачнело.
- Вам не следует вести себя подобным образом, мисс Кэрролл. В конце концов, именно ваш автомобиль использовали контрабандисты.
- Простите, но мне нечего сказать. Я не буду делать никаких заявлений.
- Думаю, я расскажу вам основное. - Роб шагнул вперед.
Доктор Диксон удивленно поднял бровь:
- Полиция получила приказ следить за тобой, после того как ты вышел из моей машины. Ты, очевидно, не догадывался, что ты под наблюдением, но зато прекрасно знал, куда идти и что делать.
- Мне надо было сообщить о своих планах полиции, - уныло заметил Роб.
- Не обязательно, - улыбнулся доктор Диксон. - Нам известно в общих чертах все, что случилось. Наша версия, очевидно, совпала с твоей, Роб. Но я не понимаю, как ты узнал о доме и что ты собирался здесь обнаружить.
- Ничего сложного, - объяснил Роб. - В деле замешана женщина. Некая дама, которая была знакома с владельцами швейцарской гостиницы. И она могла без труда заполучить "рапидекс". Я знал, что это не Линда Кэрролл.
Этой женщиной могла быть только Линда Мэй. Она заперла ящик письменного стола, где был спрятан мой пистолет, и отдала ключ Острандеру. Она все время говорила про тот ключ, но вполне логично предположить, что у нее был и второй ключ.
- Конечно, - согласился доктор Диксон. - Это единственное объяснение. Я понимаю, что мисс Кэрролл не хотела бы свидетельствовать против члена своей семьи, однако полагаю, если она все же изложит, как обстояло дело, это значительно упростит нам задачу.
- Ну хорошо, - удрученно сказала Линда. - Наверное, уже нет смысла скрывать. Моя тетя всегда была весьма эксцентричной особой и вела беспорядочную жизнь. Она достаточно талантлива, но напрочь лишена воображения. Она великолепная художница, но никогда не может придумать, что ей нарисовать. В прошлом году, когда она была в Швейцарии, она увидела прелестную картину какого-то местного художника. Закат на озере, костер, дым поднимается вертикально вверх и рассеивается в утреннем тумане. В общем, Линда Мэй украла его картину. То есть не само полотно, конечно, а тему. Она запомнила композицию, краски, пейзаж. Дома она воспроизвела картину и продала ее компании, выпускающей календари. Это был серьезный промах, потому что календарь пользовался большим спросом и был так популярен, что, очевидно, один из экземпляров попал в Швейцарию... Ну, дело-то замяли. Но люди, чье мнение может повлиять на репутацию художника, все узнали.
Ужасный удар для тети Линды Мэй! Она наслаждалась славой, которую принесла ей та картина. Я представляю себе, какой это был шок! Он вывел тетю из равновесия.
Она уехала в Европу, но неожиданно стала вести себя как-то странно оживленно. Я предполагала, что дело может быть в чем-то незаконном, но понятия не имела, что это наркотики. Мне в голову мог прийти только нелегальный вывоз драгоценностей. В этом году я решила тоже съездить в Европу. К моему удивлению, Линда Мэй не пыталась составить мне компанию, она только настояла на том, что я должна обязательно заехать в ту гостиницу, где она останавливалась, и передать привет мадам Шарто и ее мужу. Теперь я поняла, что она использовала меня как наживку. Рене Шарто был ее сообщником.
Ему нужно было всего лишь на пару часов завладеть моим автомобилем, чтобы установить тайник на днище, куда вместилось бы достаточно героина, чтобы получить за него в Штатах целое состояние. Думаю, его жена узнала, чем он занимается, и пригрозила обратиться в полицию; поэтому она скоропостижно скончалась, будто бы отравившись грибами. Следует признаться, что я оказалась идиоткой. Все было ясно как дважды два, когда Роб рассказал, что он случайно обнаружил в моем автомобиле. Но только когда Роба арестовали и обвинили в убийстве, я начала догадываться. Я не решилась пойти в полицию сразу. Я полагала, что смогу все уладить сама.
Я попыталась всех перехитрить. Я притворилась, будто ни о чем не подозреваю. Я вела себя с тетей так, словно ничего не произошло и мне ничего не известно. Но она хитрая как лиса. Она будто читала мои мысли. Она точно знала, в какой момент я начала догадываться. Однажды она настойчиво угощала меня чаем. Через пять минут я поняла, что туда что-то подсыпано. Я хотела добраться до телефона, но ноги меня не слушались, а руки словно свинцом налились, и я просто не могла их поднять.
Я упала на пол и уснула. Проснулась я здесь. Я не знаю, что тетя собиралась сделать со мной. Может быть, она и сама этого не знала.
Доктор Диксон взглянул на лейтенанта Тайлера.
Теперь беспокоиться не о чем, - сказал лейтенант. - Мы просим вас проехать с нами в управление, написать заявление и поставить свою подпись под ним.
- Я ничего не знаю наверняка. Я только подозреваю, - отозвалась Линда. - Например, в ту ночь, когда в доме появились я и Мертон, тетя говорила, что она уже спала. Волосы у нее были растрепаны, лицо не накрашено... в общем она провела меня. Я тогда решила, что она уже легла, но это было не так.
Лейтенант Тайлер, нахмурившись, посмотрел на Роба Трентона:
- И все же я не понимаю, как вы догадались?
- После показаний доктора Диксона стало очевидно, что кто-то дважды стрелял в мертвого Харви Ричмонда из пистолета, который был при мне, когда я убежал с яхты. Поскольку стреляли после начала пожара, стало быть, стреляли из пистолета, который был заперт в ящике письменного стола. Иного быть не могло. Я долго все обдумывал. С бандой была связана какая-то женщина. Я видел женщину, когда загорелась яхта. Еще раньше на яхте я слышал о какой-то женщине. Выкапывать наркотики тоже приезжала женщина. Она скрылась, и, вероятно, именно от нее преступники узнали, что их ждет полиция в том месте, где я закопал героин.
Потом я вспомнил, как был взвинчен в ту ночь, когда явился в дом к Линде Мэй. Она дала мне теплого молока, и я почти мгновенно уснул и проснулся лишь поздно утром. Должно быть, в молоке было снотворное.
Линда Мэй велела Острандеру отогнать машину на стоянку у супермаркета и оставить ключи в замке зажигания. Она легко могла усыпить Линду и Острандера так же, как и меня. Наверняка у нее был второй ключ от ящика письменного стола. Она открыла ящик, взяла пистолет, пошла к супермаркету, села в припаркованную машину и поехала к своим сообщникам. Поскольку я выболтал ей всю историю в подробностях, она прекрасно знала, что делать. Очевидно, еще раньше на борту яхты ей сообщили, что Харви Ричмонд оглушен и лежит в кладовой. Я сыграл ей на руку во всем. Когда преступник поехал откапывать героин, Линда Мэй на всякий случай держалась подальше. Скорее всего, она добежала до таксофона, связалась с сообщниками, и они забрали ее на машине. Полиция искала женщину, голосующую на дороге, она обманула их и вернулась на яхту. Зная, что Линда Кэрролл исчезла, я... ну поставьте себя на мое место!
Лейтенант Тайлер кивнул и обратился к Линде Кэрролл:
- Вы должны поехать с нами в управление и поговорить с полковником Степни. Он курирует это дело. Ваша тетушка уже задержана.
- Не может быть! - вырвалось у Роба.
Доктор Диксон улыбнулся.
- Боже мой, молодой человек, - сухо произнес он. - Не думаете ли вы, что, кроме вас, никто не умеет логически мыслить? Полиция стала разрабатывать эту версию, как только я дал заключение о причине смерти.
Роб Трентон казался обескураженным:
- Я... наверное, допустил ошибку. Я не должен был совать нос не в свое дело.
- Нам оставалось только догадываться, насколько вы замешаны в этом деле, - признался лейтенант Тайлер. - Мы хотели посмотреть, попадетесь вы на крючок или нет. Но оказалось, вы проделали отличную работу.
- А что с Острандером? - спросил Роб.
- Сейчас еще рано говорить о нем, - ответил Тайлер.
Доктор Диксон многозначительно посмотрел на него и перевел взгляд на Линду. Потом обернулся к Трентону и тихо сказал:
- Осмелюсь предположить, лейтенант, мы обязаны объяснить суть дела этим людям. Я уже говорил с Робом Трентоном о пропаже пилюль, которые были ранее обнаружены таможенниками в кармане его халата.
Тайлер несколько удивленно взглянул на доктора Диксона. Доктор смотрел ему прямо в глаза. Уголки губ лейтенанта приподнялись в едва заметной улыбке. Он кивнул доктору и спокойно произнес:
- Признаю свою ошибку, доктор. - Он повернулся к Робу так, чтобы все, что он говорил ему, было слышно и Линде Кэрролл. Но он явно дал понять, что его слова обращены не к ней:
- Мертон Острандер оказался человеком не слишком порядочным, авантюристом, не упускающим своего шанса, к тому же человеком без определенных занятий. Он не раз останавливался в гостинице Рене Шарто. Трудно сказать, как он узнал о том, что Шарто занимается контрабандой, но он что-то пронюхал. Впрочем, кажется, Шарто от него особенно ничего и не скрывал. Это касалось и седана "рапидекс".
Очевидно, кто-то из сообщников Шарто посвятил в дело Острандера, и тот решил, что легко может перевезти металлические цилиндрики с наркотиками, которые были вмонтированы в швейцарские колокольчики для коров. Но почему-то Острандер потерял самообладание.
Он никогда прежде не был связан с подобными делами и, когда начал подозревать, что подвергся обыску на пароходе, так перепугался, что кто-то обнаружит выпиленные им в колокольчиках отверстия, что повыкидывал всю коллекцию колокольчиков за борт. Кроме тех четырех, которые подарил мисс Кэрролл. Он не посмел их отобрать, и, поскольку эти колокольчики были в багаже мисс Кэрролл, таможенники его не досматривали и ничего не обнаружили.
Роб Трентон задумался:
- А пилюли?
- Я уже говорил вам, что пилюли были изъяты таможенниками и позднее переданы Харви Ричмонду, - улыбаясь объяснил доктор Диксон. - Затем они словно испарились. Никто не знал, куда они делись. Их не обнаружили среди его вещей. Немного погодя мы поняли очевидное, и, признаюсь, не без краски стыда.
- И что же было очевидным? - удивился Роб.
- Он отправил их в лабораторию на химическую экспертизу. Там мы их и нашли, в лаборатории. Вам, возможно, интересно узнать состав пилюль? Питьевая сода, пепсин и немного мяты, - сухо сказал доктор Диксон.
- Думаю, пора, мисс Кэрролл, - обратился лейтенант Тайлер к Линде. Вы можете поехать с нами и...
- Прошу меня извинить, но у меня иное предложение, - перебил лейтенанта доктор Диксон. - У Роба Трентона здесь машина. Если вы не возражаете, мисс Кэрролл могла бы поехать с мистером Трентоном, чтобы обсудить происшедшее в связи с новыми фактами. Я убежден, что в этом случае они помогут друг другу вспомнить все до мельчайших деталей, которые, вероятно, окажутся весьма значительными.
Лейтенант Тайлер помолчал в нерешительности.
Под мою ответственность, - настаивал доктор Диксон.
Лейтенант кивнул.
- Ну хорошо, согласен.
Глава 31
Роб Трентон, освещая путь фонариком, вел Линду Кэрролл по тропинке через пастбище, потом лесом, где он оставил автомобиль.
Ночь была тихой и теплой. Ни малейшего ветерка. На небе ни облачка. Ярко сверкали звезды.
Линда Кэрролл взяла Роба под руку:
- Не торопись, Роб. Какая волшебная ночь! Я всегда любила этот край.
- Вот для чего тебе нужны были четыре швейцарских колокольчика.
- Да. Я приехала сюда и, как только распаковала вещи, тут же повесила колокольчики на шеи коровам.
Слышишь?
Что-то в ночи вспугнуло спящих коров. Густой малиновый перезвон лился в тиши, ему вторило музыкальное треньканье остальных колокольчиков. Минуту колокольчики звучали нестройно, пока животные убегали от того, что их напугало, но затем коровы успокоились, и колокольчики вновь зазвенели в медленном ритме, и музыкальная гармония вписалась в гармонию природы.
- Совсем как в Швейцарии, - тихо сказала Линда. - Роб, как бы мне хотелось вернуться туда! И чтобы все происшедшее оказалось лишь страшным сном.
- И мне бы этого хотелось. Но теперь уже ничего не поделаешь. Наверное, информация о Мертоне Острандере потрясла тебя?
- В какой-то мере, да, - ответила Линда. - Но с другой стороны, я и не была о нем высокого мнения.
- Да что ты! - удивленно воскликнул Роб. - А я думал, ты им увлечена, ну, он тебе нравится...
- Он мне нравился, - сказала она с улыбкой, - только потому, что умел расшевелить тебя, разговорить... Я люблю слушать тебя. Мертон отлично знает страну, людей, он очень наблюдателен, но... в общем, ты лучше разбираешься в человеческой душе и жизни. Но если бы Мертон не расшевелил тебя, ты бы так и сидел молчаливым букой и любовался пейзажами.
Роб Трентон взволнованно размышлял над ее словами. Он взял Линду за руку и подвел к автомобилю.
- Доктор Диксон хотел, чтобы мы сравнили наши впечатления, - сказал он твердо. - Я уверен, что спешить ни к чему, а раз тебе так здесь нравится, мы могли бы... Наверняка доктор Диксон не хотел бы, чтобы мы что-то пропустили.
- Да, - серьезно ответила Линда, - он нам так... так...
- Помог, - подсказал Роб.