---------------------------------------------------------------
Перевел с английского Д. РОЗАНОВ
Spellcheck: Wesha the Leopard
---------------------------------------------------------------
Именно Делла Стрит, личный секретарь Перри Мейсона, первой обратила
внимание адвоката на очаровательного призрака.
- Чему вы усмехаетесь? - спросил Мейсон, когда Делла Стрит, сложив
газету, протянула ее адвокату.
- Вас это заинтересует.
- Что "это"?
- Призрак, которого прошлой ночью видели в парке Сьерра Виста.
Мейсон взял газету, взглянул на заголовки.
"Обнаженное привидение пугает влюбленных".
"Девушка угрожает гаечным ключом".
Заметка о происшествии была написана легко и даже с некоторым
юмором:
"Прошлая ночь была колдовской. С небес струился свет
луны, и легкие порывы ветерка нежно играли листвой деревьев
и кустов.
Джордж Белмонт, 28 лет, проживающий на Вест
Вудлейн-стрит, 1532, и Диана Фолей сидели в своей
припаркованной машине, любуясь лунной ночью. Вдруг из тени
возник прекрасный, почти обнаженный призрак, нагота которого
была слегка прикрыта трепещущей прозрачной тканью, и
направился прямо к автомашине.
По словам Джорджа, привидение двигалось в ритме
классического танца. Диана, оскорбленная наготой, описала
увиденное с меньшей изобретательностью, - в чем выразилось
различие точек зрения влюбленных.
- Мы сидели в машине и разговаривали, - сообщила Диана
офицеру патруля Стенли, - когда появилась девушка, на
которой почти ничего не было. Затем она ни с того, ни с сего
начала приставать к моему приятелю. Она совсем не танцевала.
Просто пригласила его пойти с ней.
- Она хотела соблазнить вашего друга?
- Можно назвать это и так, если вам угодно, - фыркнула
Диана. - Но, по-моему, она просто хотела заполучить
Джорджа.
- А что сделал Джордж? - спросил офицер Стенли.
- Он сказал: "Посмотри-ка на нее" - и хотел выйти из
машины. Вот тогда я и вмешалась.
- А как вы поступили?
- Я схватила первое, что попало под руку, и бросилась к
ней, закричав, что покажу ей, как шляться голой и красть
чужих парней.
По заявлению полиции, "первым, что попало под руку", оказался
увесистый разводной ключ.
Призрак попытался спастись бегством. Диана Фолей, движения которой
была стеснены одеждой, все же долгое время преследовала его, издавая
время от времени пронзительные вопли, чем привлекла внимание не только
гулявших по парку граждан, но и вызвала около дюжины свистков дежурных
полицейских патрулей.
То, что было названо "привидением", по словам Джорджа, имело
"прямо-таки мировую фигуру", выиграло соревнование по бегу, а
запыхавшаяся Диана возвратилась к машине.
Усилия полицейских и патрулей, сбежавшихся на свистки, вскоре
увенчались успехом. Прочесав ближайшие окрестности парка, они
задержали молодую женщину в прозрачном тесном плаще. Оказалось, что
безоблачное небо и лунный свет создал иллюзию прозрачности ее
одеяния.
Допрошенная полицией женщина не смогла назвать ни своего имени, ни
адреса. Она сказала, что ничего не помнит.
В полицейском участке установили, что плащ практически был
единственной ее одеждой, не считая обрывков тонкой дорогой ткани,
похожей на вуаль.
В полиции понимали, что задержанную можно подвергнуть аресту,
однако прямых доказательств какой-либо ее вины не было. Диана не
смогла с уверенностью опознать в задержанной призрака, а Джорджу она
запретила являться в полицию для дачи показаний.
В связи с вероятной потерей памяти "призрак" в настоящее время
отправлен в больницу "Скором помощи", в то время как полиция пытается
идентифицировать его личность".
- Та-ак... - протянул Мейсон. - Вопрос идентификации может
осложниться. И если, не дай бог, она совершила еще какое-то
преступление, тогда дело плохо.
- Не оплакивайте преждевременно свою удачливость, - возразила Делла
Стрит. - Я бы не стала привлекать ваше внимание к этой заметке только
ради того, чтобы развлечь вас. Дело в том, что сводная сестра этого
очаровательного призрака ожидает вас в приемной.
- Черт побери! - воскликнул Мейсон. - Что она хочет?
- Очевидно, родственники намерены просить вас взять на себя защиту
призрака.
- А как имя этой сводной сестры?
- Миссис Уильям Кенсингтон Джордан, и выглядит она весьма богатой и
респектабельной.
Мейсон нахмурился.
- Ваша оценка, Делла, прямо-таки великолепна. Во всяком случае,
давайте сюда эту миссис Уильям Джордан.
Прежде чем войти в кабинет Мейсона, миссис Джордан на мгновение
задержалась в дверях, устремив на адвоката изучающий взгляд. Делла
Стрит представила их:
- Это - мистер Мейсон, миссис Джордан.
- Благодарю вас, - резко произнесла миссис Джордан, бросив взгляд
на Деллу.
- Прошу садиться, - пригласил Мейсон, указывая клиентке на удобное
кресло, - и расскажите, что привело вас ко мне.
- Вы читали сегодняшнюю газету? - спросила миссис Джордан, сев в
кресло и тщательно оправив юбку на коленях.
Мейсон кивнул утвердительно.
- Отлично, - сказала она. - Значит, вы прочли и об этом призраке,
этой эксгибиционистке из парка Сьерра Виста, которая устроила стриптиз
при лунном свете.
Мейсон кивнул опять, затем сказал, обращаясь к миссис Джордан:
- Из ваших слов я понял, что вы не верите в сверхъестественные
силы.
- Нет, не верю, если это касается Элеонор.
- А кто такал Элеонор?
- Призрак. Моя сводная сестра.
- Вы сообщили об этом полиции? - спросил Мейсон.
- Нет.
- Почему?
- Я... мне бы хотелось прежде узнать, стоит ли это делать...
- Насколько я понял, - сказал Мейсон, - на газетной фотографии в
женщине, которая лишилась памяти, вы узнали свою...
- Память - чепуха! - перебила она Мейсона. - Элеонор потеряла не
больше памяти, чем я сама. Она однажды уже попадала в переплет, и
тогда, чтобы выпутаться, решила прибегнуть к симуляции потери памяти.
Она и сейчас изображает нечто подобное, рассчитывая вызвать к себе
симпатию, чтобы вернуться в объятия семьи.
- Прошу вас, - попросил Мейсон, - рассказать все обстоятельства
дела.
- Около двух недель назад, - начала миссис Джордан, - Элеонор
сбежала с Дугласом Хепнером.
- А кто такой Дуглас Хепнер?
- Бродяга, путешественник, ловец фортуны. Он насквозь фальшивый,
как трехдолларовая банкнота.
- Она сбежала, чтобы выйти замуж?
- Так, по крайней мере, она нас оповестила.
- Вы не были на церемонии бракосочетания?
- Конечно, нет. Они просто сбежали. Мой муж, мой отец и я уезжали
на уик-энд. Когда мы вернулись, то нашли дома телеграмму, в которой
сообщалось, что они поженились.
- Откуда была телеграмма?
- Из Юмы, штат Аризона.
- Так вы не думаете, что они действительно поженились?
- Я не знаю, что и подумать, мистер Мейсон. Я уже давно перестала
понимать Элеонор. А тут еще эта фотография в газете... ее многие
узнают... Вот почему я так спешила к вам. Да-да, конечно, -
заторопилась миссис Джордан. - Элеонор уже раз пять подпадала в
переделки. И каждый раз кто-нибудь приходил ей на помощь и выручал ее.
Больше всех ей потворствовал отец и... одним словом, она его любимица.
Но она сильно испортилась. Элеонор считает, что может окрутить любого
мужчину. Она ведь очень привлекательна и пользуется этим!
- Вы ненавидите ее, не так ли? - сухо спросил Мейсон.
- Да, вы правы, я не люблю ее, - вспыхнула миссис Джордан. - Она
уже с пятилетнего возраста оказывает разрушительное воздействие на
отца.
- Ваша мать жива?
Она отрицательно покачала головой.
- Вы сказали, что Элеонор - ваша сводная сестра?
- Я объясню вам, мистер Мейсон. Я родилась, когда отцу было
тридцать лет. Сейчас мне двадцать... вернее, тридцать. Отцу -
шестьдесят. Мать умерла, когда мне было пять лет. Затем, когда мне
исполнилось восемь, в жизнь отца вошла эта Салли Ливен.
- Мать Элеонор?
- Да. И с того самого момента, когда она встретила моего отца, у
нее появилась совершенно конкретная, четкая идея. Она вцепилась в него
всеми когтями и выжала из него все, что могла. Она пела отцу дифирамбы
и кричала на каждом шагу, что обожает каждый волосок на его голове.
Она хотела иметь свою семью, и Элеонор явилась результатом этой затеи
- не потому, что Салли Ливен была привязана к семье, а просто она
хорошо уяснила себе, что, покуда у отца есть я, она не сможет
верховодить. Только ребенок ее и отца...
- Она умерла?
- Да, причем совершенно неожиданно. Скажу вам честно, мистер
Мейсон, я не лицемерка. Когда мне исполнилось одиннадцать, и уже
разбиралась в жизни примерно так, как сейчас. И я была рада, что она
умерла. Рада и сейчас.
- А после этого вы с Элеонор росли вместе?
- Да, и я старалась быть старшей сестрой и матерью. В то время я
еще любила Элеонор. Я ненавидела ее мать, но против Элеонор ничего не
имела.
- Ненависть пришла позже? - спросил Мейсон.
- Да, позже.
- Когда позже? - попытался уточнить Мейсон, бросив мимоходом взгляд
на Деллу Стрит.
- Не так уж поздно, - призналась миссис Джордан. - Примерно к тому
времени, когда Элеонор исполнилось пять лет и стало ясно, что она дочь
своей матери. У нее были красивые большие голубые глаза, светлые
волосы, придававшие ее внешности впечатление невинности. С тех пор она
сознательно отрабатывала ангельское выражение лица: такая, видите ли,
милая бедная сиротка, что у людей невольно возникало желание помочь
ей. Она пользовалась этим и позже в общении с мужчинами и уже не могла
остановиться... Если бы отец знал о ней все, его наверняка хватил бы
удар. Но он не знал подробностей. Да и мы с Биллом, мужем, всячески
скрывали их. Попросту мы врали ему в глаза.
- Ваш отец любит ее?
- Он был загипнотизирован ею, как, впрочем, и ее матерью. Но я
думаю, что сейчас отец начинает понемногу прозревать.
- Так вы полагаете, что Элеонор и есть тот самый призрак,
который?..
- Я знаю это, - перебила она. - Я была почти убеждена, даже если бы
не видела этой фотографии. Это - ее почерк. Очень соответствует ей.
Она сбежала с Дугласом Хепнером. Бог знает, что там произошло. Но что
бы там ни было, можно ожидать самого худшего. Ну ладно, допустим, она
вернулась бы домой, к семье. Из страха перед случившимся ей пришлось
бы изворачиваться, придумывать оправдания, подмазываться к отцу.
пользуясь его слабостью.
Но она поступает иначе: выбирает лунную ночь, устраивает спектакль
с танцами, добивается того, что попадает в полицию, смотрит на
полицейских своими большими голубыми глазищами и заявляет, что не
знает своего имени и не имеет ни малейшего представления о своем
прошлом. Исчезла память. Тогда полиция отправляет ев в больницу, в
газете появляется фотография, а затем ей на помощь устремляются
родственники. Происходит воссоединение с семьей. Семья ищет психиатра,
который сумел бы вернуть ей память, а затем пускается в ход обаяние,
этакая чарующая беспомощность, и ев прощают.
Мейсон, прищурив глаза, изучающе наблюдал за гостьей.
- Я приехала к вам, мистер Мейсон, отчасти потому, - продолжала
миссис Джордан, - что устала от всего этого, а еще и затем, чтобы
оградить отца от неприятностей. Я боюсь, боюсь, не натворила ли
Элеонор на этот раз что-нибудь серьезное.
- Каким образом?
- Я... мне кажется, что Элеонор слишком далеко зашла.
- А от меня вы чего хотите7
- Мне бы хотелось, чтоб вы поехали со иной в больницу, Я хочу,
чтобы вы присутствовали при опознании и взяли на себя это дело. Вы
знаете, что нужно делать, чтобы не допустить огласки. Знаете, как
вести себя с репортерами; а кроме того, мне очень хочется, чтобы вы
встретились с Элеонор и заставили ее рассказать, чего она опасается,
от чего ей пришлось бежать, что произошло, что вынудило ее
использовать столь нелепый способ вызвать к себе сочувствие и каким
путем вернуться к семье.
- Ну а потом?
- А потом, - добавила они, - мне бы хотелось, что бы вы попробовали
поставить все на свои места и разобрались в этом хаосе, с тем, ну...
чтобы газеты оставили нас в покое и чтобы отец не очень переживал,
- Ваш отец здоров?
- Физически он еще крепок, но положение его весьма щекотливо. Дело
в том, что отец занимается оптовой торговлей драгоценными камнями.
Специализируется на алмазах. Люди верят ему. Его слово стоит больше
письменной гарантии. И если что-нибудь случится, если произойдет
крупный семейный скандал - это его сразит, просто уничтожит,
Мейсон колебался.
- Я понимаю, мистер Мейсон, вы занятый и высокооплачиваемый юрист.
Поэтому я приготовила для вас чек на две с половиной тысячи долларов.
- Миссис Джордан открыла сумочку и вынула продолговатый листок бумаги.
- Мне бы хотелось заинтересовать вас.
Брови Мейсона поднялись от удивления.
- Обычно, - сказал он, - клиенты, обращаясь к адвокату, спрашивают,
сколько...
- Я знаю, - ответила миссис Джордан, - но это другой случай. Случай
крайней необходимости.
- Вы хотите, - спросил Мейсон, - чтобы я поехал с вами в больницу,
а дальше?
- Я опознаю Элеонор, а затем вы поговорите с ней наедине.
- И она мне все расскажет? - усмехнулся Мейсон.
- Не знаю. Но вам следует обязательно побеседовать с ней и
попытаться найти ключ к разгадке. Если вам потребуются детективы, мы
оплатим все расходы.
- А как, вы полагаете, поступит Элеонор при нашем появлении? -
спросил Мейсон.
- Я скажу вам точно, что она сделает. Она взглянет на нас и
отвернется с безразличием во взгляде - бедное дитя, не знающее своего
имени и не ведающее о своем прошлом. А затем я спрошу ее: "Элеонор,
неужели ты не узнаешь меня?"
Она посмотрит на меня своими большими голубыми глазами, затем вдруг
они начнут расширяться. Потом начнут светиться. Она дважды судорожно
глотнет воздух. Потом на ее лице мелькнет слабая улыбка, память
внезапно вернется к ней, и она бросится мне навстречу с возгласом:
"Ольга! Ольга моя дорогая" и обовьет руками мою шею, приникнет ко мае,
словно хватающийся за бревно утопающий. Затем она, конечно, спросит об
отце. Причем вопросы будет задавать с тайм расчетом, чтобы дать
понять, что ее бедный маленький мозг перестал работать именно две
недели назад. Она прямо таки будет потрясена, когда я скажу, что из ее
памяти выпали целых две недели.
- Думаете, она так и не вспомнит, что с ней произошло? Даже тот
спектакль в парке?
- Естественно! Она будет с поразительным доверием слушать о том,
что написали о ней газетные репортеры.
- Но ведь для того, чтобы сыграть подобную сцену, нужно превосходно
владеть искусством перевоплощения, - усомнился Мейсон. - Вы думаете,
она способна сыграть настолько убедительно?
- Она сможет надуть кого угодно на свете. Обманет и вас, - в голосе
женщины звучала уверенность. - Сначала обманет, а затем, иногда
поймет, зачем вы здесь, еще и загипнотизирует. И вы уподобитесь всем
остальным мужчинам. Вам захочется защитить ее. Но поймите меня
правильно. Я хочу, чтобы вы защитили ее только для того, чтобы помочь
отцу сохранить честь его имени и его дела.
- О, миссис Джордан! Хорошо, что вы приехали! - воскликнула старшая
медсестра, встретившая посетителей. - Вот уже час, как полиция повсюду
разыскивает вас. Они полагают, что вы сможете опознать нашу
пациентку.
- Вы знаете, многое говорит за то, что это моя сестра, - ответила
миссис Джордан. - Я чувствую, что это она.
- Да, очевидно. После публикации фотографии в газетах нам позвонили
несколько человек, заявивших, что это Элеонор Корбин.
- Элеонор Хепнер, - поправила миссис Джордан. - Около двух недель
назад она вышла замуж.
- О, понимаю. Ну что же, тогда пройдемте со мной, миссис Джордан.
Доктор распорядился, чтобы вас пропустили без задержки. Он
рассчитывает, что эмоциональный шок от встречи с вами благотворно
скажется на восстановлении памяти пациентки.
- Но со мной будет мистер Мейсон, - предупредила Ольга Джордан.
- Хорошо, - согласилась сестра. - Но вы, конечно, понимаете, миссис
Джордан, что о предстоящей встрече не следует в дальнейшем
распространяться. Дежурная сестра передаст вам некоторые указания. А
вот и она. Мирна, проводите их, пожалуйста, наверх.
Сестра кивнула, повернулась к двери и коротко бросила:
- Прошу.
На кровати лежала женщина в больничной одежде. Ее немигающий взгляд
был обращен в потолок.
Ольга Джордан приблизилась к ней.
Взгляд голубых глаз пациентки слегка сместился в сторону,
остановился на посетителях, затем вернулся в прежнее положение.
Вдруг женщина снова взглянула на Ольгу, некоторое время
всматриваясь в ее лицо. Потом глаза ее расширились, шея напряглась, и
она приподняла голову.
- Элеонор, - тихо произнесла миссис Джордан.
На какое-то мгновение в глазах молодой женщины мелькнуло недоверие,
потом веки дрогнули, словно пробуждаясь ото сна, и, наконец, Элеонор
приподнялась и села на кровати.
- Ольга! - воскликнула она. - Ольга! Родная! О милая, милая Ольга!
Я так рада тебя видеть.
Она протянула навстречу сестре руки.
Ольга заключила Элеонор в свои объятия.
- Бедняжка, - произнесла она. - Бедная, бедная моя девочка! - Ее
голос дрожал от волнения.
- О, Ольга, мне кажется, я не видела тебя вечность, хотя
расстались... расстались всего час или два назад. Ольга, где я? Эта
комната?..
Элеонор с удивлением смотрела по сторонам, разглядывая комнату.
Внезапно она заметила Перри Мейсона.
- Кто это? - спросила она.
- Это Перри Мейсон, адвокат, он пришел помочь тебе.
- Адвокат? А чем мне поможет адвокат?
- Мы думали, что он может понадобиться.
- Ну ладно, где бы я ни была н что бы все это ни значило, - заявила
Элеонор, - мне нужна какая-нибудь одежда, чтобы уехать отсюда.
Резким движением она откинула одеяло, обнажив при этом стройные
бедра. Но, заметив свою оплошность, быстро запахнула халат, натянув
его полы на колени.
Ольга нежно положила руки на плечи девушки.
- Тебе придется недолго побыть еще здесь, Элеонор.
- Где это - здесь, и почему я долина остаться?
- Это больница, дорогая.
- Больница?! - воскликнула Элеонор.
Ольга утвердительно кивнула головой.
- А почему я в больнице? Ведь это же абсурд? Ведь я только что из
дома. Я... хотя, одну минутку. О, да. Я же попала в автокатастрофу.
Какой сегодня день?
- Вторник.
- Ну, правильно, - согласилась Элеонор. - Вчера был понедельник. Мы
выехали в понедельник вечером, второго.
- Где Дуглас? - спросила Ольга.
- Дуглас? Боже, где Дуг? Он же вел машину. Что произошло? Он
пострадал? Скажи мне, Ольга? Не бойся сказать правду! Где он?
- Мы не знаем, дорогая, - ответила Ольга. - Сегодня вторник, но
вторник - семнадцатое, а не третье. Мы получили из Юмы телеграмму и
несколько открыток, в которых ты сообщила, что вышла замуж.
- Тогда они были посланы после катастрофы, и, значит, с Дугом все в
порядке.
- О какой катастрофе ты говоришь, дорогая?
- Это было вечером в понедельник. Огромные, ослепительно яркие фары
вырвалась из тьмы, а затем... о, это было ужасно...
Она разрыдалась и спрятался лицо в ладонях,
Ольга похлопала ее по плечу.
- Ну успокойся, успокойся же, дорогая, не нужно волноваться.
- Ничего, все в порядке, - сказала наконец Элеонор. Она пригладила
ладонями растрепавшиеся золотистые локоны, повернулась к Мейсону,
посмотрела на него откровенно оценивающим взглядом, а затем
попросила:
- Я прошу вас выйти из комнаты или отвернуться, пока я буду
одеваться.
- Одну минуточку, - перебил ее Мейсон. - Вам следует еще полежать
здесь: у вас было не все в порядке с памятью.
- Да, это, наверное, после нокаута, - согласилась Элеонор и
засмеялась. - Но это ничего. Такое случалось со многими. А что пишут о
катастрофе? Кто налетел на нас?
- Мы ни о какой катастрофе не слыхали, дорогая, - ответила Ольга.
- Странно. Ведь должно же быть какое-то сообщение. А как же ты
оказалась здесь, если не знала о катастрофе?
- Я видела в газете твою фотографию.
- Мое фото?..
- Мы рассчитывали, что вы расскажете нам о том, что произошло, -
вмешался Мейсон.
- Мне помнится только то, что Дуг и я ехали в Юму, чтобы
поженится... Потом прямо прямо нами возникли два ярких огня, я
почувствовала страшный удар и... вот я здесь, в больнице. О том, что
это больница, я узнала от вас.
- Послушай, Элеонор, дорогая, - сказала Ольга. - Прошлой ночью
полицая задержала тебя в тот момент, когда ты разгуливала по парку без
одежды, в одном плаще...
- Я, в парке, без одежды?! Чертовщина какая-то! - воскликнула
Элеонор.
- Скажите, что вы помните о событиях последних двух недель? -
спросил Мейсон.
- После автомобильной катастрофы я ничего не помню.
- Значит, катастрофа произошла недели две назад, - в голосе Мейсона
прозвучало утверждение.
- Да. Все, что я помню, это то, что я лежала здесь, в голове
ужасная пустота. А какие-то люди скользили мимо, я взглянула вверх и
вдруг увидела Ольгу. А потом что-то произошло в голове, я ощутила
какое-то кружение и внезапно проснулась, Чувствую я себя прекрасно. Но
помню только то, что, было до того момента, когда нам навстречу
вылетел автомобиль.
- Тогда не будем предаваться воспоминаниям, - сказал Мейсон. -
Просто лежите и отдыхайте.
- Спасибо, а то снова появилась легкая усталость.
Дверь резко, но бесшумно распахнулась, и в палату вошел мужчина,
хрупкий на вид, но с решительными манерами.
Мейсон быстро шагнул вперед и встал между ним и кроватью Элеонор.
- Кто вы такой? - резко спросил Мейсон.
Мужчина с удивлением уставился на адвоката.
- А вы кто? Я - врач этой больной.
- Извините. Я - адвокат, ведущий ее дело, - хмуро представился
Мейсон. - Я подумал, что вы из газеты.
- Они уже побывали здесь, вместе с полицией, - сказал доктор и
обратился к Элеонор: - Похоже, дело идет на поправку?
- На поправку? Да я превосходно себя чувствую! Я уже собралась
домой.
- Доктор, память у миссис Хепнер восстановилась, - вмешался Мейсон.
- Похоже, что физически она здорова. Мы благодарны за то, что вы для
нее сделали, но нам бы хотелось немедленно взять ее отсюда, а главное
- без лишнего шума.
- Одну минутку, мистер Мейсон! Эта пациентка...
- Вам, несомненно, знаком доктор Ариел?
Врач утвердительно кивнул.
- Так вот. Я намерен позвонить ему и передать миссис Хепнер под его
наблюдение.
Врач хмуро посмотрел на Элеонор, затею, пожав плечами, сказал:
- Ладно, если вы так настаиваете. - Он повернулся и распахнул дверь
в коридор. - Сестра, иве надо поговорить с вами.
Медсестра последовала за ним и прикрыла за собой дверь.
Мейсон набрал номер доктора Клода Ариела, своего бывшего клиента, и
изложил ему суть дела. При этом адвокат особенно настаивал на том,
чтобы на некоторое время изолировать Элеонор от внешнего мира, а
главное - от посетителей.
- Чудесно, - заключил доктор Ариел. - Я позвоню в лечебницу и
договорюсь, чтобы пациентку поместили отдельно. Думаю, что лучше всего
ей подойдет клиника "Пайн Хевен" возле Глендейла. У вас есть
возражения?
- Нет, "Пайн Хевен" вполне подойдет, - резюмировал Мейсон.
- Вот и прекрасно. Прежде всего я подберу сиделку, которой можно
доверять, и через полчаса буду в клинике. Одновременно организую
машину для доставки больной и устрою все, что нужно.
Мейсон поблагодарил и положил трубку.
Минут десять спустя раздался робкий стук в дверь.
- Кто там? - спросил Мейсон.
- Я - сестра. Меня направил доктор Ариел. Он просил последить,
чтобы пациентку никто не беспокоил.
Мейсон пропустил сестру в палату. Она вошла, быстро притворила
дверь, одарила улыбкой Элеонор.
- Как вы себя чувствуете? - осведомилась она,
- Лучше, - весьма осторожно высказалась Элеонор. - Я чувствую себя
превосходно, за исключением моментов, когда приходится вспоминать
некоторые события.
- Тогда лучше не вспоминать о них, - посоветовала сестра.
Элеонор устремила на Перри Мейсона беспомощный взгляд.
- Честное слово, мистер Мейсон, мне очень хотелось бы вам помочь.
- Вот и прекрасно, - ответил Мейсон. - Со временем вы все
вспомните.
- Вы знаете, я теперь уже кое-что припоминаю, - сказала Элеонор. -
Помню, что мы поехали в Юму, чтобы обвенчаться и... да, еще была мать
Дугласа. Он позвонил ей и все рассказал. Я тоже разговаривала с ней. У
нее очень милый голос и...
- Не припомните места, откуда ей звонили? - спросил Мейсон.
- С какой-то бензоколонки. Мы остановились там, чтобы заправиться.
- А где живет его мать? - задал очередной вопрос Мейсон.
- В Солт-Лейк-Сити, но адреса я не знаю. Затем мы двинулись дальше,
а потом появились те огни... - Она закрыла лицо руками.
Мейсон понимающе кивнул головой.
- Вам лучше всего отдохнуть, пока не приедет доктор Ариел и не
поговорит с вами. Затем он все оформит и заберет вас отсюда... И
успокойтесь, пожалуйста, - медсестра будет с вами.
Уже в коридоре Мейсон спросил Ольгу Джордан:
- Что вы можете сообщить об этом человеке, о Хепнере?
- Не очень много. Впервые я встретила его во время последней
поездки в Европу, вернее, на обратном пути домой. Он был с нами на
теплоходе.
- У вас есть его фото?
- Да, думаю, найдется несколько. Правда, они любительские.
- Ничего, подойдут, - успокоил Мейсон. - Как только сможете,
занесите их ко мне в контору. А сейчас опишите, как он выглядит.
- Он высок - думаю, около шести футов. Темноволосый, нос
вздернутый, лицо улыбчивое, привлекательная внешность.
- Возраст?
- Лет двадцать семь - двадцать восемь.
Вероятно, он покорил всех на корабле, пока шли из Европы? -
предположил Мейсон.
- Вы угадали. Знаете, как теперь путешествуют? Мужчины сидят дома и
работают. Женщины ездят. Поэтому красавец мужчина сразу бросается в
глава. Большинство мужской половины пассажиров - это пенсионеры с
двадцатилетним стажем.
- Довольно грустное признание, - заметил Мейсон.
- Мне пришлось попутешествовать. Отец мой - оптовый торговец
ювелирными изделиями. Мы довольно часто ездим в Европу.
Перевел с английского Д. РОЗАНОВ
Spellcheck: Wesha the Leopard
---------------------------------------------------------------
Именно Делла Стрит, личный секретарь Перри Мейсона, первой обратила
внимание адвоката на очаровательного призрака.
- Чему вы усмехаетесь? - спросил Мейсон, когда Делла Стрит, сложив
газету, протянула ее адвокату.
- Вас это заинтересует.
- Что "это"?
- Призрак, которого прошлой ночью видели в парке Сьерра Виста.
Мейсон взял газету, взглянул на заголовки.
"Обнаженное привидение пугает влюбленных".
"Девушка угрожает гаечным ключом".
Заметка о происшествии была написана легко и даже с некоторым
юмором:
"Прошлая ночь была колдовской. С небес струился свет
луны, и легкие порывы ветерка нежно играли листвой деревьев
и кустов.
Джордж Белмонт, 28 лет, проживающий на Вест
Вудлейн-стрит, 1532, и Диана Фолей сидели в своей
припаркованной машине, любуясь лунной ночью. Вдруг из тени
возник прекрасный, почти обнаженный призрак, нагота которого
была слегка прикрыта трепещущей прозрачной тканью, и
направился прямо к автомашине.
По словам Джорджа, привидение двигалось в ритме
классического танца. Диана, оскорбленная наготой, описала
увиденное с меньшей изобретательностью, - в чем выразилось
различие точек зрения влюбленных.
- Мы сидели в машине и разговаривали, - сообщила Диана
офицеру патруля Стенли, - когда появилась девушка, на
которой почти ничего не было. Затем она ни с того, ни с сего
начала приставать к моему приятелю. Она совсем не танцевала.
Просто пригласила его пойти с ней.
- Она хотела соблазнить вашего друга?
- Можно назвать это и так, если вам угодно, - фыркнула
Диана. - Но, по-моему, она просто хотела заполучить
Джорджа.
- А что сделал Джордж? - спросил офицер Стенли.
- Он сказал: "Посмотри-ка на нее" - и хотел выйти из
машины. Вот тогда я и вмешалась.
- А как вы поступили?
- Я схватила первое, что попало под руку, и бросилась к
ней, закричав, что покажу ей, как шляться голой и красть
чужих парней.
По заявлению полиции, "первым, что попало под руку", оказался
увесистый разводной ключ.
Призрак попытался спастись бегством. Диана Фолей, движения которой
была стеснены одеждой, все же долгое время преследовала его, издавая
время от времени пронзительные вопли, чем привлекла внимание не только
гулявших по парку граждан, но и вызвала около дюжины свистков дежурных
полицейских патрулей.
То, что было названо "привидением", по словам Джорджа, имело
"прямо-таки мировую фигуру", выиграло соревнование по бегу, а
запыхавшаяся Диана возвратилась к машине.
Усилия полицейских и патрулей, сбежавшихся на свистки, вскоре
увенчались успехом. Прочесав ближайшие окрестности парка, они
задержали молодую женщину в прозрачном тесном плаще. Оказалось, что
безоблачное небо и лунный свет создал иллюзию прозрачности ее
одеяния.
Допрошенная полицией женщина не смогла назвать ни своего имени, ни
адреса. Она сказала, что ничего не помнит.
В полицейском участке установили, что плащ практически был
единственной ее одеждой, не считая обрывков тонкой дорогой ткани,
похожей на вуаль.
В полиции понимали, что задержанную можно подвергнуть аресту,
однако прямых доказательств какой-либо ее вины не было. Диана не
смогла с уверенностью опознать в задержанной призрака, а Джорджу она
запретила являться в полицию для дачи показаний.
В связи с вероятной потерей памяти "призрак" в настоящее время
отправлен в больницу "Скором помощи", в то время как полиция пытается
идентифицировать его личность".
- Та-ак... - протянул Мейсон. - Вопрос идентификации может
осложниться. И если, не дай бог, она совершила еще какое-то
преступление, тогда дело плохо.
- Не оплакивайте преждевременно свою удачливость, - возразила Делла
Стрит. - Я бы не стала привлекать ваше внимание к этой заметке только
ради того, чтобы развлечь вас. Дело в том, что сводная сестра этого
очаровательного призрака ожидает вас в приемной.
- Черт побери! - воскликнул Мейсон. - Что она хочет?
- Очевидно, родственники намерены просить вас взять на себя защиту
призрака.
- А как имя этой сводной сестры?
- Миссис Уильям Кенсингтон Джордан, и выглядит она весьма богатой и
респектабельной.
Мейсон нахмурился.
- Ваша оценка, Делла, прямо-таки великолепна. Во всяком случае,
давайте сюда эту миссис Уильям Джордан.
Прежде чем войти в кабинет Мейсона, миссис Джордан на мгновение
задержалась в дверях, устремив на адвоката изучающий взгляд. Делла
Стрит представила их:
- Это - мистер Мейсон, миссис Джордан.
- Благодарю вас, - резко произнесла миссис Джордан, бросив взгляд
на Деллу.
- Прошу садиться, - пригласил Мейсон, указывая клиентке на удобное
кресло, - и расскажите, что привело вас ко мне.
- Вы читали сегодняшнюю газету? - спросила миссис Джордан, сев в
кресло и тщательно оправив юбку на коленях.
Мейсон кивнул утвердительно.
- Отлично, - сказала она. - Значит, вы прочли и об этом призраке,
этой эксгибиционистке из парка Сьерра Виста, которая устроила стриптиз
при лунном свете.
Мейсон кивнул опять, затем сказал, обращаясь к миссис Джордан:
- Из ваших слов я понял, что вы не верите в сверхъестественные
силы.
- Нет, не верю, если это касается Элеонор.
- А кто такал Элеонор?
- Призрак. Моя сводная сестра.
- Вы сообщили об этом полиции? - спросил Мейсон.
- Нет.
- Почему?
- Я... мне бы хотелось прежде узнать, стоит ли это делать...
- Насколько я понял, - сказал Мейсон, - на газетной фотографии в
женщине, которая лишилась памяти, вы узнали свою...
- Память - чепуха! - перебила она Мейсона. - Элеонор потеряла не
больше памяти, чем я сама. Она однажды уже попадала в переплет, и
тогда, чтобы выпутаться, решила прибегнуть к симуляции потери памяти.
Она и сейчас изображает нечто подобное, рассчитывая вызвать к себе
симпатию, чтобы вернуться в объятия семьи.
- Прошу вас, - попросил Мейсон, - рассказать все обстоятельства
дела.
- Около двух недель назад, - начала миссис Джордан, - Элеонор
сбежала с Дугласом Хепнером.
- А кто такой Дуглас Хепнер?
- Бродяга, путешественник, ловец фортуны. Он насквозь фальшивый,
как трехдолларовая банкнота.
- Она сбежала, чтобы выйти замуж?
- Так, по крайней мере, она нас оповестила.
- Вы не были на церемонии бракосочетания?
- Конечно, нет. Они просто сбежали. Мой муж, мой отец и я уезжали
на уик-энд. Когда мы вернулись, то нашли дома телеграмму, в которой
сообщалось, что они поженились.
- Откуда была телеграмма?
- Из Юмы, штат Аризона.
- Так вы не думаете, что они действительно поженились?
- Я не знаю, что и подумать, мистер Мейсон. Я уже давно перестала
понимать Элеонор. А тут еще эта фотография в газете... ее многие
узнают... Вот почему я так спешила к вам. Да-да, конечно, -
заторопилась миссис Джордан. - Элеонор уже раз пять подпадала в
переделки. И каждый раз кто-нибудь приходил ей на помощь и выручал ее.
Больше всех ей потворствовал отец и... одним словом, она его любимица.
Но она сильно испортилась. Элеонор считает, что может окрутить любого
мужчину. Она ведь очень привлекательна и пользуется этим!
- Вы ненавидите ее, не так ли? - сухо спросил Мейсон.
- Да, вы правы, я не люблю ее, - вспыхнула миссис Джордан. - Она
уже с пятилетнего возраста оказывает разрушительное воздействие на
отца.
- Ваша мать жива?
Она отрицательно покачала головой.
- Вы сказали, что Элеонор - ваша сводная сестра?
- Я объясню вам, мистер Мейсон. Я родилась, когда отцу было
тридцать лет. Сейчас мне двадцать... вернее, тридцать. Отцу -
шестьдесят. Мать умерла, когда мне было пять лет. Затем, когда мне
исполнилось восемь, в жизнь отца вошла эта Салли Ливен.
- Мать Элеонор?
- Да. И с того самого момента, когда она встретила моего отца, у
нее появилась совершенно конкретная, четкая идея. Она вцепилась в него
всеми когтями и выжала из него все, что могла. Она пела отцу дифирамбы
и кричала на каждом шагу, что обожает каждый волосок на его голове.
Она хотела иметь свою семью, и Элеонор явилась результатом этой затеи
- не потому, что Салли Ливен была привязана к семье, а просто она
хорошо уяснила себе, что, покуда у отца есть я, она не сможет
верховодить. Только ребенок ее и отца...
- Она умерла?
- Да, причем совершенно неожиданно. Скажу вам честно, мистер
Мейсон, я не лицемерка. Когда мне исполнилось одиннадцать, и уже
разбиралась в жизни примерно так, как сейчас. И я была рада, что она
умерла. Рада и сейчас.
- А после этого вы с Элеонор росли вместе?
- Да, и я старалась быть старшей сестрой и матерью. В то время я
еще любила Элеонор. Я ненавидела ее мать, но против Элеонор ничего не
имела.
- Ненависть пришла позже? - спросил Мейсон.
- Да, позже.
- Когда позже? - попытался уточнить Мейсон, бросив мимоходом взгляд
на Деллу Стрит.
- Не так уж поздно, - призналась миссис Джордан. - Примерно к тому
времени, когда Элеонор исполнилось пять лет и стало ясно, что она дочь
своей матери. У нее были красивые большие голубые глаза, светлые
волосы, придававшие ее внешности впечатление невинности. С тех пор она
сознательно отрабатывала ангельское выражение лица: такая, видите ли,
милая бедная сиротка, что у людей невольно возникало желание помочь
ей. Она пользовалась этим и позже в общении с мужчинами и уже не могла
остановиться... Если бы отец знал о ней все, его наверняка хватил бы
удар. Но он не знал подробностей. Да и мы с Биллом, мужем, всячески
скрывали их. Попросту мы врали ему в глаза.
- Ваш отец любит ее?
- Он был загипнотизирован ею, как, впрочем, и ее матерью. Но я
думаю, что сейчас отец начинает понемногу прозревать.
- Так вы полагаете, что Элеонор и есть тот самый призрак,
который?..
- Я знаю это, - перебила она. - Я была почти убеждена, даже если бы
не видела этой фотографии. Это - ее почерк. Очень соответствует ей.
Она сбежала с Дугласом Хепнером. Бог знает, что там произошло. Но что
бы там ни было, можно ожидать самого худшего. Ну ладно, допустим, она
вернулась бы домой, к семье. Из страха перед случившимся ей пришлось
бы изворачиваться, придумывать оправдания, подмазываться к отцу.
пользуясь его слабостью.
Но она поступает иначе: выбирает лунную ночь, устраивает спектакль
с танцами, добивается того, что попадает в полицию, смотрит на
полицейских своими большими голубыми глазищами и заявляет, что не
знает своего имени и не имеет ни малейшего представления о своем
прошлом. Исчезла память. Тогда полиция отправляет ев в больницу, в
газете появляется фотография, а затем ей на помощь устремляются
родственники. Происходит воссоединение с семьей. Семья ищет психиатра,
который сумел бы вернуть ей память, а затем пускается в ход обаяние,
этакая чарующая беспомощность, и ев прощают.
Мейсон, прищурив глаза, изучающе наблюдал за гостьей.
- Я приехала к вам, мистер Мейсон, отчасти потому, - продолжала
миссис Джордан, - что устала от всего этого, а еще и затем, чтобы
оградить отца от неприятностей. Я боюсь, боюсь, не натворила ли
Элеонор на этот раз что-нибудь серьезное.
- Каким образом?
- Я... мне кажется, что Элеонор слишком далеко зашла.
- А от меня вы чего хотите7
- Мне бы хотелось, чтоб вы поехали со иной в больницу, Я хочу,
чтобы вы присутствовали при опознании и взяли на себя это дело. Вы
знаете, что нужно делать, чтобы не допустить огласки. Знаете, как
вести себя с репортерами; а кроме того, мне очень хочется, чтобы вы
встретились с Элеонор и заставили ее рассказать, чего она опасается,
от чего ей пришлось бежать, что произошло, что вынудило ее
использовать столь нелепый способ вызвать к себе сочувствие и каким
путем вернуться к семье.
- Ну а потом?
- А потом, - добавила они, - мне бы хотелось, что бы вы попробовали
поставить все на свои места и разобрались в этом хаосе, с тем, ну...
чтобы газеты оставили нас в покое и чтобы отец не очень переживал,
- Ваш отец здоров?
- Физически он еще крепок, но положение его весьма щекотливо. Дело
в том, что отец занимается оптовой торговлей драгоценными камнями.
Специализируется на алмазах. Люди верят ему. Его слово стоит больше
письменной гарантии. И если что-нибудь случится, если произойдет
крупный семейный скандал - это его сразит, просто уничтожит,
Мейсон колебался.
- Я понимаю, мистер Мейсон, вы занятый и высокооплачиваемый юрист.
Поэтому я приготовила для вас чек на две с половиной тысячи долларов.
- Миссис Джордан открыла сумочку и вынула продолговатый листок бумаги.
- Мне бы хотелось заинтересовать вас.
Брови Мейсона поднялись от удивления.
- Обычно, - сказал он, - клиенты, обращаясь к адвокату, спрашивают,
сколько...
- Я знаю, - ответила миссис Джордан, - но это другой случай. Случай
крайней необходимости.
- Вы хотите, - спросил Мейсон, - чтобы я поехал с вами в больницу,
а дальше?
- Я опознаю Элеонор, а затем вы поговорите с ней наедине.
- И она мне все расскажет? - усмехнулся Мейсон.
- Не знаю. Но вам следует обязательно побеседовать с ней и
попытаться найти ключ к разгадке. Если вам потребуются детективы, мы
оплатим все расходы.
- А как, вы полагаете, поступит Элеонор при нашем появлении? -
спросил Мейсон.
- Я скажу вам точно, что она сделает. Она взглянет на нас и
отвернется с безразличием во взгляде - бедное дитя, не знающее своего
имени и не ведающее о своем прошлом. А затем я спрошу ее: "Элеонор,
неужели ты не узнаешь меня?"
Она посмотрит на меня своими большими голубыми глазами, затем вдруг
они начнут расширяться. Потом начнут светиться. Она дважды судорожно
глотнет воздух. Потом на ее лице мелькнет слабая улыбка, память
внезапно вернется к ней, и она бросится мне навстречу с возгласом:
"Ольга! Ольга моя дорогая" и обовьет руками мою шею, приникнет ко мае,
словно хватающийся за бревно утопающий. Затем она, конечно, спросит об
отце. Причем вопросы будет задавать с тайм расчетом, чтобы дать
понять, что ее бедный маленький мозг перестал работать именно две
недели назад. Она прямо таки будет потрясена, когда я скажу, что из ее
памяти выпали целых две недели.
- Думаете, она так и не вспомнит, что с ней произошло? Даже тот
спектакль в парке?
- Естественно! Она будет с поразительным доверием слушать о том,
что написали о ней газетные репортеры.
- Но ведь для того, чтобы сыграть подобную сцену, нужно превосходно
владеть искусством перевоплощения, - усомнился Мейсон. - Вы думаете,
она способна сыграть настолько убедительно?
- Она сможет надуть кого угодно на свете. Обманет и вас, - в голосе
женщины звучала уверенность. - Сначала обманет, а затем, иногда
поймет, зачем вы здесь, еще и загипнотизирует. И вы уподобитесь всем
остальным мужчинам. Вам захочется защитить ее. Но поймите меня
правильно. Я хочу, чтобы вы защитили ее только для того, чтобы помочь
отцу сохранить честь его имени и его дела.
- О, миссис Джордан! Хорошо, что вы приехали! - воскликнула старшая
медсестра, встретившая посетителей. - Вот уже час, как полиция повсюду
разыскивает вас. Они полагают, что вы сможете опознать нашу
пациентку.
- Вы знаете, многое говорит за то, что это моя сестра, - ответила
миссис Джордан. - Я чувствую, что это она.
- Да, очевидно. После публикации фотографии в газетах нам позвонили
несколько человек, заявивших, что это Элеонор Корбин.
- Элеонор Хепнер, - поправила миссис Джордан. - Около двух недель
назад она вышла замуж.
- О, понимаю. Ну что же, тогда пройдемте со мной, миссис Джордан.
Доктор распорядился, чтобы вас пропустили без задержки. Он
рассчитывает, что эмоциональный шок от встречи с вами благотворно
скажется на восстановлении памяти пациентки.
- Но со мной будет мистер Мейсон, - предупредила Ольга Джордан.
- Хорошо, - согласилась сестра. - Но вы, конечно, понимаете, миссис
Джордан, что о предстоящей встрече не следует в дальнейшем
распространяться. Дежурная сестра передаст вам некоторые указания. А
вот и она. Мирна, проводите их, пожалуйста, наверх.
Сестра кивнула, повернулась к двери и коротко бросила:
- Прошу.
На кровати лежала женщина в больничной одежде. Ее немигающий взгляд
был обращен в потолок.
Ольга Джордан приблизилась к ней.
Взгляд голубых глаз пациентки слегка сместился в сторону,
остановился на посетителях, затем вернулся в прежнее положение.
Вдруг женщина снова взглянула на Ольгу, некоторое время
всматриваясь в ее лицо. Потом глаза ее расширились, шея напряглась, и
она приподняла голову.
- Элеонор, - тихо произнесла миссис Джордан.
На какое-то мгновение в глазах молодой женщины мелькнуло недоверие,
потом веки дрогнули, словно пробуждаясь ото сна, и, наконец, Элеонор
приподнялась и села на кровати.
- Ольга! - воскликнула она. - Ольга! Родная! О милая, милая Ольга!
Я так рада тебя видеть.
Она протянула навстречу сестре руки.
Ольга заключила Элеонор в свои объятия.
- Бедняжка, - произнесла она. - Бедная, бедная моя девочка! - Ее
голос дрожал от волнения.
- О, Ольга, мне кажется, я не видела тебя вечность, хотя
расстались... расстались всего час или два назад. Ольга, где я? Эта
комната?..
Элеонор с удивлением смотрела по сторонам, разглядывая комнату.
Внезапно она заметила Перри Мейсона.
- Кто это? - спросила она.
- Это Перри Мейсон, адвокат, он пришел помочь тебе.
- Адвокат? А чем мне поможет адвокат?
- Мы думали, что он может понадобиться.
- Ну ладно, где бы я ни была н что бы все это ни значило, - заявила
Элеонор, - мне нужна какая-нибудь одежда, чтобы уехать отсюда.
Резким движением она откинула одеяло, обнажив при этом стройные
бедра. Но, заметив свою оплошность, быстро запахнула халат, натянув
его полы на колени.
Ольга нежно положила руки на плечи девушки.
- Тебе придется недолго побыть еще здесь, Элеонор.
- Где это - здесь, и почему я долина остаться?
- Это больница, дорогая.
- Больница?! - воскликнула Элеонор.
Ольга утвердительно кивнула головой.
- А почему я в больнице? Ведь это же абсурд? Ведь я только что из
дома. Я... хотя, одну минутку. О, да. Я же попала в автокатастрофу.
Какой сегодня день?
- Вторник.
- Ну, правильно, - согласилась Элеонор. - Вчера был понедельник. Мы
выехали в понедельник вечером, второго.
- Где Дуглас? - спросила Ольга.
- Дуглас? Боже, где Дуг? Он же вел машину. Что произошло? Он
пострадал? Скажи мне, Ольга? Не бойся сказать правду! Где он?
- Мы не знаем, дорогая, - ответила Ольга. - Сегодня вторник, но
вторник - семнадцатое, а не третье. Мы получили из Юмы телеграмму и
несколько открыток, в которых ты сообщила, что вышла замуж.
- Тогда они были посланы после катастрофы, и, значит, с Дугом все в
порядке.
- О какой катастрофе ты говоришь, дорогая?
- Это было вечером в понедельник. Огромные, ослепительно яркие фары
вырвалась из тьмы, а затем... о, это было ужасно...
Она разрыдалась и спрятался лицо в ладонях,
Ольга похлопала ее по плечу.
- Ну успокойся, успокойся же, дорогая, не нужно волноваться.
- Ничего, все в порядке, - сказала наконец Элеонор. Она пригладила
ладонями растрепавшиеся золотистые локоны, повернулась к Мейсону,
посмотрела на него откровенно оценивающим взглядом, а затем
попросила:
- Я прошу вас выйти из комнаты или отвернуться, пока я буду
одеваться.
- Одну минуточку, - перебил ее Мейсон. - Вам следует еще полежать
здесь: у вас было не все в порядке с памятью.
- Да, это, наверное, после нокаута, - согласилась Элеонор и
засмеялась. - Но это ничего. Такое случалось со многими. А что пишут о
катастрофе? Кто налетел на нас?
- Мы ни о какой катастрофе не слыхали, дорогая, - ответила Ольга.
- Странно. Ведь должно же быть какое-то сообщение. А как же ты
оказалась здесь, если не знала о катастрофе?
- Я видела в газете твою фотографию.
- Мое фото?..
- Мы рассчитывали, что вы расскажете нам о том, что произошло, -
вмешался Мейсон.
- Мне помнится только то, что Дуг и я ехали в Юму, чтобы
поженится... Потом прямо прямо нами возникли два ярких огня, я
почувствовала страшный удар и... вот я здесь, в больнице. О том, что
это больница, я узнала от вас.
- Послушай, Элеонор, дорогая, - сказала Ольга. - Прошлой ночью
полицая задержала тебя в тот момент, когда ты разгуливала по парку без
одежды, в одном плаще...
- Я, в парке, без одежды?! Чертовщина какая-то! - воскликнула
Элеонор.
- Скажите, что вы помните о событиях последних двух недель? -
спросил Мейсон.
- После автомобильной катастрофы я ничего не помню.
- Значит, катастрофа произошла недели две назад, - в голосе Мейсона
прозвучало утверждение.
- Да. Все, что я помню, это то, что я лежала здесь, в голове
ужасная пустота. А какие-то люди скользили мимо, я взглянула вверх и
вдруг увидела Ольгу. А потом что-то произошло в голове, я ощутила
какое-то кружение и внезапно проснулась, Чувствую я себя прекрасно. Но
помню только то, что, было до того момента, когда нам навстречу
вылетел автомобиль.
- Тогда не будем предаваться воспоминаниям, - сказал Мейсон. -
Просто лежите и отдыхайте.
- Спасибо, а то снова появилась легкая усталость.
Дверь резко, но бесшумно распахнулась, и в палату вошел мужчина,
хрупкий на вид, но с решительными манерами.
Мейсон быстро шагнул вперед и встал между ним и кроватью Элеонор.
- Кто вы такой? - резко спросил Мейсон.
Мужчина с удивлением уставился на адвоката.
- А вы кто? Я - врач этой больной.
- Извините. Я - адвокат, ведущий ее дело, - хмуро представился
Мейсон. - Я подумал, что вы из газеты.
- Они уже побывали здесь, вместе с полицией, - сказал доктор и
обратился к Элеонор: - Похоже, дело идет на поправку?
- На поправку? Да я превосходно себя чувствую! Я уже собралась
домой.
- Доктор, память у миссис Хепнер восстановилась, - вмешался Мейсон.
- Похоже, что физически она здорова. Мы благодарны за то, что вы для
нее сделали, но нам бы хотелось немедленно взять ее отсюда, а главное
- без лишнего шума.
- Одну минутку, мистер Мейсон! Эта пациентка...
- Вам, несомненно, знаком доктор Ариел?
Врач утвердительно кивнул.
- Так вот. Я намерен позвонить ему и передать миссис Хепнер под его
наблюдение.
Врач хмуро посмотрел на Элеонор, затею, пожав плечами, сказал:
- Ладно, если вы так настаиваете. - Он повернулся и распахнул дверь
в коридор. - Сестра, иве надо поговорить с вами.
Медсестра последовала за ним и прикрыла за собой дверь.
Мейсон набрал номер доктора Клода Ариела, своего бывшего клиента, и
изложил ему суть дела. При этом адвокат особенно настаивал на том,
чтобы на некоторое время изолировать Элеонор от внешнего мира, а
главное - от посетителей.
- Чудесно, - заключил доктор Ариел. - Я позвоню в лечебницу и
договорюсь, чтобы пациентку поместили отдельно. Думаю, что лучше всего
ей подойдет клиника "Пайн Хевен" возле Глендейла. У вас есть
возражения?
- Нет, "Пайн Хевен" вполне подойдет, - резюмировал Мейсон.
- Вот и прекрасно. Прежде всего я подберу сиделку, которой можно
доверять, и через полчаса буду в клинике. Одновременно организую
машину для доставки больной и устрою все, что нужно.
Мейсон поблагодарил и положил трубку.
Минут десять спустя раздался робкий стук в дверь.
- Кто там? - спросил Мейсон.
- Я - сестра. Меня направил доктор Ариел. Он просил последить,
чтобы пациентку никто не беспокоил.
Мейсон пропустил сестру в палату. Она вошла, быстро притворила
дверь, одарила улыбкой Элеонор.
- Как вы себя чувствуете? - осведомилась она,
- Лучше, - весьма осторожно высказалась Элеонор. - Я чувствую себя
превосходно, за исключением моментов, когда приходится вспоминать
некоторые события.
- Тогда лучше не вспоминать о них, - посоветовала сестра.
Элеонор устремила на Перри Мейсона беспомощный взгляд.
- Честное слово, мистер Мейсон, мне очень хотелось бы вам помочь.
- Вот и прекрасно, - ответил Мейсон. - Со временем вы все
вспомните.
- Вы знаете, я теперь уже кое-что припоминаю, - сказала Элеонор. -
Помню, что мы поехали в Юму, чтобы обвенчаться и... да, еще была мать
Дугласа. Он позвонил ей и все рассказал. Я тоже разговаривала с ней. У
нее очень милый голос и...
- Не припомните места, откуда ей звонили? - спросил Мейсон.
- С какой-то бензоколонки. Мы остановились там, чтобы заправиться.
- А где живет его мать? - задал очередной вопрос Мейсон.
- В Солт-Лейк-Сити, но адреса я не знаю. Затем мы двинулись дальше,
а потом появились те огни... - Она закрыла лицо руками.
Мейсон понимающе кивнул головой.
- Вам лучше всего отдохнуть, пока не приедет доктор Ариел и не
поговорит с вами. Затем он все оформит и заберет вас отсюда... И
успокойтесь, пожалуйста, - медсестра будет с вами.
Уже в коридоре Мейсон спросил Ольгу Джордан:
- Что вы можете сообщить об этом человеке, о Хепнере?
- Не очень много. Впервые я встретила его во время последней
поездки в Европу, вернее, на обратном пути домой. Он был с нами на
теплоходе.
- У вас есть его фото?
- Да, думаю, найдется несколько. Правда, они любительские.
- Ничего, подойдут, - успокоил Мейсон. - Как только сможете,
занесите их ко мне в контору. А сейчас опишите, как он выглядит.
- Он высок - думаю, около шести футов. Темноволосый, нос
вздернутый, лицо улыбчивое, привлекательная внешность.
- Возраст?
- Лет двадцать семь - двадцать восемь.
Вероятно, он покорил всех на корабле, пока шли из Европы? -
предположил Мейсон.
- Вы угадали. Знаете, как теперь путешествуют? Мужчины сидят дома и
работают. Женщины ездят. Поэтому красавец мужчина сразу бросается в
глава. Большинство мужской половины пассажиров - это пенсионеры с
двадцатилетним стажем.
- Довольно грустное признание, - заметил Мейсон.
- Мне пришлось попутешествовать. Отец мой - оптовый торговец
ювелирными изделиями. Мы довольно часто ездим в Европу.