Гарднер Эрл Стенли. Дело предубежденного попугая

   — Кто там приехал, шеф? — спросила Делла.
   — Вейд, секретарь, — ответил Мейсон. — Он должен им что-то рассказать. Именно для этого они и приехали сюда — чтобы встретиться с Вейдом подальше от репортеров… И звонил Пол Дрейк, он раскопал что-то важное в Сан-Молинасе.
   — Будем дожидаться Вейда? — спросила она. — Ты хочешь порасспрашивать его, шеф?
   — Нет. Мы поедем в Сан-Молинас. Сержант Холкомб конечно же предупредит Вейда, чтобы он мне ничего не рассказывал. Но ему все равно придется обо всем доложить Чарльзу Сейбину, так что я буду знать содержание разговора. Прощайся со своими приятелями и поехали.
   Он сел за руль, включил мотор и медленно поехал по неровной дороге, ведущей от домика к шоссе. Несколько раз он останавливался, чтобы взглянуть на сосновые ветки над головой.
   — Послушай, — сказал Мейсон, улыбнувшись, — эта нахальная сойка упорно нас преследует. Нет ли у нас чего-нибудь такого, чтобы можно было ей дать?
   — В «бардачке» лежит пачка сухариков с орехами, — ответила Делла Стрит. — Можно отломить кусочек и дать ей.
   — Давай попробуем, — предложил Мейсон.
   Делла вытащила бумажный пакетик.
   — Тут осталось много орешков, — сказала она, высыпая их на ладонь Мейсону.
   Он встал на подножку, поднял руку над головой так, чтобы сойка видела, что лежит у него на ладони. Птица моментально спорхнула с ветки и, усевшись на руку Мейсона, схватила самый крупный орешек, после чего улетела на ближайшую ветку.
   — Знаешь, Делла, — рассмеялся Мейсон, — когда я выйду на пенсию, тоже заведу себе такой же домик в краю непуганых птиц и зверей и…
   — Что случилось, шеф? — спросила Делла, когда он вдруг замолчал.
   Не отвечая, Мейсон подошел к сосне, на которой примостилась сойка. Птица, решив, что он преследует ее, упорхнула в гущу деревьев, предупреждая громким криком всех лесных жителей. Делла Стрит, выйдя из автомобиля, тоже приблизилась к сосне, заинтересованная действиями Мейсона.
   — В чем дело, шеф? — спросила она.
   — Здесь провод, Делла, — сказал Мейсон, помедлив.
   — Где?.. Я не… О, да!.. А что в нем особенного, шеф?
   — Я не знаю, — ответил Мейсон. — Меня удивляет, почему он так тщательно замаскирован. Он протянут вдоль сука по верхнему краю, потом проходит по стволу до следующего, а оттуда незаметно перекинут на следующее дерево. В чаще он вообще незаметен… Отведи машину на дорогу, Делла. Я хочу взглянуть.
   — Что ты предполагаешь, шеф?
   — Я вижу, — ответил Мейсон, — что кто-то подключился к телефону Фраймонта Сейбина.
   — Черт возьми, шеф! — воскликнула она. — Это уже что-то!
   Он молча кивнул, потом пошел под деревьями, внимательно присматриваясь, в каком месте проходит провод и куда поворачивает. Это была сложная задача, по плечу лишь очень внимательному человеку.
   Делла Стрит оставила машину на обочине, перелезла через ограду и пошла напрямик через реку, чтобы присоединиться к нему. В сотне ярдов от домика они заметили еще одну хижину, выстроенную из некрашеных бревен, совершенно слившуюся с золотистыми стволами сосен и так же естественно вписывающуюся в окружающий пейзаж, как красноватые скалы.
   — Мне думается, это то, что нам нужно, — сказал Мейсон, — но все же я пройду до конца провода и проверю, насколько я прав.
   — И как мы поступим потом? — спросила Делла.
   — Это зависит от того, что мы увидим, — ответил Мейсон. — Тебе лучше дальше не ходить на случай, если новости окажутся нежелательными и потребуется позвать шерифа.
   — Почему мне нельзя пойти с тобой? — спросила она. — Я могу оказаться полезной там, а не здесь.
   — Как сказать! — усмехнулся Мейсон. — Если услышишь шум, Делла, беги со всех ног к шерифу и веди его сюда.
   — Я пойду с тобой, шеф, — попросила она.
   — Нет, — жестко ответил Мейсон. — Оставайся ждать здесь. В случае опасности беги к домику Сейбина и зови на помощь шерифа.
   Мейсон дошел до того места, где провод уже без маскировки делал петлю вокруг изоляторов под самой крышей домика. Здесь он походил на самую обыкновенную антенну радиоприемника. Мейсон дважды обошел вокруг строения, стараясь не выходить из тени густых деревьев.
   Делла Стрит, обеспокоенно наблюдавшая за ним с расстояния пятидесяти ярдов, сделала несколько шагов в его сторону.
   — Пока все в порядке, — крикнул он. — Надо предупредить шерифа.
   Они вместе возвратились к домику Сейбина. Неизвестно откуда вышел Фред Вайнер и загородил им дорогу.
   — Мне нужно еще раз повидать шерифа, — заявил Мейсон.
   — Хорошо. Я сейчас передам, что вы снова здесь.
   Вайнер подошел к дверям домика и позвал шерифа. Через минуту шериф Барнес вышел на крыльцо выяснить, что от него хотят. Когда он увидел Мейсона, его лицо приобрело недоумевающее выражение.
   — Я думал, что вы уехали, — заметил он.
   — Я почти уехал, — усмехнулся Мейсон, — но задержался. Пройдемте со мной, шериф. Я думаю, что сумею вам показать кое-что важное.
   Сержант Холкомб вышел на крыльцо и недовольно посмотрел на шерифа:
   — Что там у вас еще случилось? — спросил он.
   — Нечто для шерифа, — ответил Мейсон.
   Сержант Холкомб усмехнулся и заявил:
   — Мейсон, если вы хотите отвлечь наше внимание, то я…
   — Меня совершенно не интересует, отвлечет это ваше внимание или нет, — перебил его Мейсон. — Я разговариваю с шерифом.
   Сержант Холкомб повернулся к местному жителю:
   — Вайнер, оставайтесь на месте с мистером Вейдом. Не выпускайте его из помещения и не разрешайте никому с ним разговаривать. Пусть он ни до чего не дотрагивается. Вы меня поняли?
   Вайнер кивнул.
   — Вы можете рассчитывать на мое сотрудничество, сержант, — холодно ответил Ричард Вейд. — Ведь я-то не преступник. Я пытаюсь вам помочь всеми доступными средствами.
   — Я понимаю, — согласился Холкомб, — но если дело касается Перри Мейсона…
   — Что вы хотите показать, мистер Мейсон? — спросил шериф Барнес.
   — Пожалуйста, пойдемте вот сюда, — попросил Мейсон.
   Он направился к дороге, где провод подходил к телефонной линии. В нескольких шагах от них следовал сержант Холкомб.
   — Вы видите это? — указал Мейсон.
   — Что именно? — спросил шериф.
   — Провод.
   — Это же телефонный провод, — фыркнул сержант Холкомб. — А вы за что его посчитали, Мейсон?
   — Я говорю не об этом проводе, — спокойно ответил Мейсон, — а об отводке от него. Вы видите, как она ловко проходит по сосне. В ветвях ее почти не заметно.
   — Ей-богу, вы правы! — воскликнул шериф. — И, правда, отводка.
   — Прекрасно, — улыбнулся Мейсон. — А теперь, когда вы видели место, где она присоединена к кабелю, я покажу вам, куда она тянется.
   И он повернул назад, ведя их напрямик к домику в глубине леса.
   — Как вам удалось заметить провод, Мейсон? — подозрительно спросил сержант Холкомб.
   — Совершенно случайно, — ответил Мейсон. — Я кормил сойку. Она брала орехи у меня с руки, потом вскочила на ветку дерева, по которому был протянут провод.
   — Я понимаю, — усмехнулся Холкомб. — Вы кормили птаху, а она уселась на дерево, прямо указав вам на отводку от телефонного провода. И все это произошло чисто случайно?
   — Именно так.
   — А вам было интересно посмотреть, как сойка будет переваривать ваши орехи?
   — Нет. Просто у меня были еще орехи, и я хотел, чтобы она взяла и остальные, — спокойно ответил Мейсон.
   — Я пока не знаю, какую игру он ведет, — повернулся сержант Холкомб к шерифу Барнесу. — Но если уж Перри Мейсон шагает по лесу и подкармливает каких-то соек, то это означает, что он что-то задумал. Он прекрасно знал, что здесь есть провод. Иначе бы он его ни за что не нашел.
   Шериф хмуро посмотрел на домик.
   — Отойдите в сторону, — сказал он, — я войду туда и осмотрюсь. Сержант, в случае неожиданности, прикройте меня с тыла.
   Спокойно и неторопливо он приблизился к двери домика, требовательно постучал кулаком в дверь, потом ударил плечом, обрушиваясь на нее всем своим весом. При третьем ударе доски заскрипели, дверь подалась назад и повисла на петлях. Шериф Барнес вступил в полумрак прихожей. Перри Мейсон следовал за ним по пятам, сержант Холкомб шел за Мейсоном, держа оружие наготове.
   — Все в порядке, — крикнул шериф, — тут никого нет. Вам, Мейсон, не следует в другой раз так рисковать.
   Мейсон не ответил. Он удивленно взглянул на внутреннее убранство домика. То, что с первого взгляда ему показалось чемоданом, в действительности было радиоусилителем, смонтированным таким образом, что в закрытом виде он был неотличим от дорожного чемодана. Тут же находились наушники, сложное записывающее устройство, карандаш и стопка бумаги. Наполовину недокуренная сигарета лежала на краю стола. По всей видимости, о ней забыли, потому что на столе под ней образовалась обгоревшая вмятина. На сигарете, как и на других предметах, образовался слой пыли.
   — Скорее всего, — констатировал шериф, — хозяин здесь не был достаточно долго. Но уходил он отсюда в спешке. Даже позабыл про свою сигарету.
   — Как вы узнали, что здесь находится этот дом? — требовательно спросил сержант Холкомб у Мейсона.
   Мейсон повернулся к нему спиной и двинулся к выходу.
   — Одну минуточку, мистер Мейсон, — остановил его шериф Барнес.
   Мейсон послушно повернулся.
   — Вы знали, что от телефонной линии имелась отводка, Мейсон?
   — Честное слово, шериф, я не имел никакого понятия об этом.
   — И вы обнаружили его случайно?
   — Да, совершенно случайно.
   Шериф Барнес колебался. Сержант Холкомб демонстративно отвернулся, не желая принимать в дискуссии никакого участия.
   — Известно ли вам, — спросил наконец шериф Барнес, — что Фраймонт С. Сейбин участвовал в попытке разоблачить коррупцию в Управлении полиции?
   — Боже мой, нет! — воскликнул Мейсон.
   Сержант Холкомб, побагровев от ярости, заявил:
   — Я сообщил вам эти сведения вовсе не для того, чтобы вы разглашали их направо и налево, шериф!
   Барнес, не отводя глаз от лица Мейсона, ответил:
   — Я не разглашаю их направо и налево. Возможно, мистер Мейсон, вы слышали об анонимных уведомлениях членам Большого Жюри, после чего они начали расследование против нескольких выдающихся политических деятелей?
   — Вот об этом до меня доходили кое-какие слухи, — осторожно сказал Мейсон.
   — Знаете ли вы, что информация поступала, или должна была поступить, от частного лица?
   — Да, что-то подобное я слышал.
   — Вы не догадывались, что этим человеком был Фраймонт С. Сейбин?
   — Шериф, у меня даже мыслей подобных не было, — признался Мейсон.
   — Тогда все, — сказал шериф Барнес. — Я просто хотел убедиться в этом, мистер Мейсон.
   — Благодарю, — попрощался Мейсон и вышел из лесного домика.

3

   Пол Дрейк ждал Мейсона в вестибюле отеля Плаза в Сан-Молинас. Детектив взглянул на часы и заметил:
   — Ты опоздал, Перри, но Гиббс нас ждет.
   — Прежде чем мы туда отправимся, Пол, — сказал Мейсон, — я хотел бы узнать, пытался ли кто-нибудь еще связаться с Гиббсом?
   — Не думаю. А что?
   — Ты точно знаешь?
   — Нет, но я примерно с час крутился там, а потом отправился в отель. Я думал, что ты подъедешь с минуты на минуту.
   — Я задержался, потому что мы обнаружили, что к телефонной линии, ведущей к домику Сейбина, кто-то подключился, — ответил Мейсон.
   — Подключился к его линии?
   — Да. Возможно, что отводной линией в последнее время не пользовались, но с другой стороны кто-то мог подслушивать наш с тобой разговор. Сейбин финансировал комиссию, которая расследовала дело по обвинению в подкупе и взяточничестве в Управлении полиции. Поступила анонимная информация в Большое Жюри.
   Дрейк тихонько свистнул.
   — Если дело обстояло так, — сказал он, — то у Сейбина были сотни врагов, готовых с ним разделаться, даже глазом не моргнув.
   — В этом направлении работает полиция, — заметил Мейсон. — Нам с тобой с этой проблемой не справиться.
   — Ты хозяин, тебе и решать, — пожал плечами Дрейк. — Но все же нам надо съездить к Гиббсу и поговорить с ним. У него имеется замечательное описание человека, купившего попугая.
   — Он не сомневается в отношении попугая?
   — Да, — ответил Дрейк. — По его словам, у человека был потрепанный вид, но иного ожидать не приходится. Если кто-то из высокопоставленных негодяев решил покончить с Сейбином, он не стал бы сам заниматься мокрым делом, а нанял бы какое-нибудь отребье.
   — Гиббс узнал бы человека, купившего попугая, если бы взглянул на него еще раз?
   — Говорит, что да.
   — Хорошо, — кивнул Мейсон. — Поехали.
   Делла Стрит ждала их в машине, не выключая мотора. Поздоровавшись с Дрейком, она протянула Мейсону газету.
   — Прочти последний дневной выпуск. Мне отправляться с тобой, шеф?
   — Да.
   — Куда ехать, Пол? — спросила Делла.
   — Прямо вдоль улицы три квартала, потом свернуть направо, проехать еще три квартала и сделать левый поворот. Дом находится посреди квартала на боковой улице. Так что машину можно будет поставить прямо перед ним.
   — Хорошо, — сказала она и плавно тронула машину с места.
   Мейсон развернул газету, проворчав:
   — Вряд ли я найду для себя что-нибудь новое.
   — Каким образом они сумели так точно определить время убийства, если долго не находили труп? — спросил Дрейк.
   — Это целая история, — улыбнулся Мейсон. — Все построено на дедуктивных выводах шерифа. Я бы сказал, что голова у него работает неплохо. Я тебе все подробно расскажу, когда у нас будет побольше времени.
   Он успел просмотреть содержание передовицы, пока Делла вела машину к зоомагазину. Когда автомобиль остановился, Мейсон и Дрейк вылезли первыми.
   — Мне здесь оставаться? — спросила Делла.
   — Да, так будет разумнее, — сказал Дрейк. — Припаркуйся перед пожарным гидрантом и не выключай мотора. Вряд ли мы долго там задержимся.
   Мейсон протянул ей газету:
   — Просмотри последние известия, пока мы занимаемся попугаем. И перестань жевать сухари. Ты испортишь аппетит!
   — Все было хорошо, пока ты не напомнил об этих сухарях для сойки, — рассмеялась она. — Поскольку мы с Полом рассчитывали на хороший обед в приличном ресторане, то ты должен радоваться, что я грызу сухари и не стану из-за этого требовать всех блюд из меню.
   Усмехаясь над ее шуткой, Мейсон и Дрейк вошли в зоомагазин.
   Артур Гиббс оказался высоким, худощавым человеком, с совершенно лысой головой и выцветшими голубыми глазами.
   — Привет, — сказал он довольно приятным голосом. — А я уже решил, что вы не придете, и думал закрывать магазин.
   — Это Перри Мейсон, — представил Пол Дрейк.
   Мейсон протянул руку. Гиббс пожал его ладонь костлявыми, вялыми пальцами и спросил:
   — По-видимому, вы интересуетесь попугаем?
   Мейсон кивнул.
   — Хорошо, все было так, как я рассказывал, — сказал Гиббс Полу Дрейку.
   — Это не имеет значения, — заметил Пол Дрейк. — Пусть мистер Мейсон услышит все от вас.
   — Хорошо, мы продали попугая…
   — Начните с того, — попросил Дрейк, — что объясните мистеру Мейсону, как вы опознали попугая.
   — Хорошо, — в третий раз согласился Гиббс и начал: — Конечно, я основываюсь лишь на предположении. Вы спросили, не знаю ли я попугая, который страшно ругается, когда хочет есть. Я сам научил его этому.
   — Почему вы это сделали? — поинтересовался Мейсон.
   — Покупатели бывают разные, — усмехнулся Гиббс. — Некоторым людям кажется забавным, что попугай ругается. Обычно они вскоре устают от ругани и стараются избавиться от птицы, но сперва все умиляются.
   — Так что вы специально учите попугаев ругаться? — улыбнулся Мейсон.
   — Верно. Бывает так, что стоит попугаю один раз услышать какое-то словечко или целую фразу, как он готов повторять его бесконечно, но большей частью приходится тренировать каждый звук. Конечно, никому и в голову не приходит учить птиц неприличным ругательствам. Несколько чертей и дьяволов — вполне достаточно. Люди хохочут до колик, когда услышат соленое словцо вместо привычного «Попка хочет печенье» и сразу же, не торгуясь, приобретают попугая.
   — Отлично. Когда вы продали птицу?
   — Во вторник второго сентября.
   — В котором часу?
   — Часа в два или в три, насколько мне помнится.
   — Расскажите про человека, купившего его.
   — Хорошо. Он носит очки и у него усталые глаза. Одет он был довольно скверно, и казался каким-то потерянным… нет, даже не потерянным. После разговора с мистером Дрейком я все думаю об этом человеке. Я бы назвал его несчастным. Вряд ли у него было много денег. Пиджак лоснился, локти только что не светились, но одно несомненно — он выглядел на редкость чистым.
   — Сколько ему лет? — спросил Мейсон.
   — По-моему, пятьдесят шесть или пятьдесят восемь, что-то около этого.
   — Он был побрит?
   — Да, у него широкие скулы и какой-то удивительный, прямой рот. Приблизительно вашего роста, но более узкоплечий.
   — А комплекция? — спросил Мейсон. — Какой у него был цвет лица?
   — Мне он напомнил владельца ранчо. Не сомневаюсь, что он проводит много времени на открытом воздухе.
   — Он нервничал или волновался?
   — Нет, я бы сказал, что он вообще не умеет волноваться… Невозмутимое спокойствие, вот как это называется… Сказал, что хочет купить попугая и точно описал, какого вида.
   — Что значит описал? — не понял Мейсон.
   — Ну, он сразу назвал породу, рост и возраст.
   — Были у вас другие птицы, кроме этой?
   — Нет, подходящих под его описание имелась только одна.
   — Он слышал, как птица разговаривает?
   — Нет. Это-то меня и удивило. Ему нужен был попугай определенной внешности, а остальное его не интересовало. Он посмотрел на птицу, спросил о цене и тут же купил ее.
   — Он приобрел одновременно и клетку?
   — Да, конечно. Он увез попугая с собой.
   — Он приехал на машине?
   — Вот на это я не обратил внимания, — задумчиво ответил Гиббс. — Даже не припомню, выносил я клетку к машине или нет… Вроде бы он приехал все же на машине, но не берусь утверждать. Но если это так, то машина у него была самая заурядная, которую вы невольно связываете с такими людьми, потому что она мне не запомнилась.
   — Он говорил как образованный человек? — спросил Мейсон.
   — Да, разговор у него был поразительно спокойный, причем он как-то по-особенному смотрел на тебя. Вроде бы видел тебя насквозь, не прилагая никаких усилий… Некоторые люди просто глазеют, другие — сверлят взглядом, а вот этот созерцал, что ли…
   — Подождите минутку, — перебил его Мейсон. — Вы бы узнали его по фотографии?
   — Да, я бы узнал его, если бы встретил еще раз и, полагаю, что узнаю по фотографии, если она будет качественной.
   — Одну минуточку, — попросил Мейсон.
   Он вышел из магазина и отправился к машине, в которой сидела Делла Стрит.
   — Дай пожалуйста мне газету, Делла, — попросил он.
   — Зачем она тебе понадобилась? — спросила Делла Стрит.
   — Хочу решить одну загадку, — усмехнулся Мейсон.
   Адвокат достал из кармана нож и аккуратно вырезал портрет Фраймонта С. Сейбина, помещенный на первой странице газеты. Он принес ее в магазин и спросил у Гиббса:
   — Случайно, не этот ли человек купил у вас попугая?
   — Этот самый! — возбужденно воскликнул Гиббс. — Прекрасная фотография. Вы сами видите, какие у него широкие скулы и прямой рот.
   Мейсон медленно сложил газетную фотографию, многозначительно посмотрев на Пола Дрейка.
   — Кто это был? — спросил Гиббс. — Давно его портрет напечатали в газете?
   — Один большой любитель попугаев, — ушел от прямого ответа Мейсон. — А теперь я хотел бы спросить, известно ли вам, чтобы за последнее время еще где-нибудь продавали попугаев?
   — Я все сообщил мистеру Дрейку, — ответил Гиббс. — Правда, тогда я не мог припомнить, чтобы у меня кто-нибудь спрашивал о том, как надо кормить попугаев и как за ними ухаживать. Позднее я припомнил, что ко мне обращалась за такими сведениями Элен Монтейт.
   — И кто эта Элен Монтейт? — спросил Мейсон.
   — Она работает в библиотеке, очень славная девушка. Вроде бы я недавно читал в газетах о ее помолвке. Она приезжала купить корм для попугая и спрашивала меня, как надо ухаживать за этими птицами.
   — Как давно?
   — Да с неделю тому назад… Дайте, сообразить. Нет, дней десять назад.
   — Она вам сказала, что купила попугая?
   — Нет. Просто спрашивала об уходе за ним.
   — А вы не поинтересовались, зачем это ей?
   — Возможно, я и спрашивал, только сейчас не помню. Вы же знаете, как это бывает. Человек о таких пустяках не очень-то задумывается. По-моему, у меня в то время мелькнула мысль, где в нашем городе она могла купить себе попугая?.. Только я не стал у нее ничего спрашивать. Мне было неудобно. Ответил на ее вопросы, и все.
   — У вас есть ее адрес?
   — Я могу отыскать его в телефонной книге, — предложил Гиббс.
   — Не беспокойтесь, — ответил Мейсон, — это мы и сами можем сделать. Лучше закрывайте магазин и идите себе домой… Ее адрес есть в телефонной книге?
   — Наверно. Давайте я сразу посмотрю.
   Гиббс достал с полки толстый телефонный справочник, необычайно быстро принялся его перелистывать ловкими пальцами и, наконец, сказал:
   — Есть. Восточная Вилмингтон-стрит, двести девятнадцать. Поезжайте по главной улице, через десять кварталов ее пересечет широкий бульвар Вашингтона. Поверните направо, и через два квартала будете на месте.
   — Спасибо, — улыбнулся Мейсон. — Скажите, а не мог бы я каким-то образом компенсировать вам потерю времени?
   — Ну что вы! — воскликнул Гиббс. — Я рад был помочь вам.
   — Я очень высоко ценю вашу любезность.
   — Как выдумаете, — спросил Дрейк, — в данный момент мисс Монтейт еще в библиотеке или у себя дома?
   Гиббс не успел ответить, как Мейсон небрежно махнул рукой:
   — Вряд ли это имеет значение, Пол. В конце концов человек задал случайный вопрос. Бог мой, если мы будем разыскивать всех, кто интересуется попугаями, мы и через год не сдвинемся с места. — Он повернулся к Гиббсу и сказал с разочарованным видом: — Поначалу мне показалось, что мы напали на верный след. Но теперь думаю, что надо начинать с другого конца…
   Взяв Пола Дрейка под руку, он потащил его к выходу. Уже отойдя на порядочное расстояние от магазина, Дрейк спросил:
   — Какая идея тебя посетила? Он бы мог дать нам еще информации.
   — Ничего важного он уже не сказал бы, а я не хочу, чтобы он посчитал свою информацию чрезвычайно важной. Ведь он заглянет в газеты, узнает про убийство, и от сознания собственной важности примется звонить в полицию, а это…
   — Ты прав, — согласился Дрейк. — Я как-то не подумал.
   — Выяснили что-нибудь? — спросила Делла Стрит.
   — Кое-что, — ответил Мейсон. — Однако окажутся нам его сведения полезными или нет, пока рано судить. Поезжай по главной улице до бульвара Вашингтона. Я скажу, где притормозить.
   Делла Стрит приложила два пальца к полям своей шляпки.
   — Есть, сэр, — сказала она и тронула машину с места.
   — Не разумнее ли сначала поехать в библиотеку? — предложил Дрейк. — Возможно, это ближе?
   — Нет, — ответил Мейсон. — Женщина не станет держать попугая в библиотеке. Поехали к ней домой.
   — Так ты думаешь, она держит попугая у себя?
   — Меня бы это не удивило. Во всяком случае, через десять минут мы будем это знать точно.
   — Куда дальше? — спросила Делла Стрит, оторвав взгляд от дороги.
   — Это бульвар Вашингтона, Делла, нам нужно повернуть и проехать два квартала.
   — Но здесь даже нет таблички с названием, — заметила Делла.
   — Я думаю, что нам правильно объяснили, — ответил Мейсон. — Вешать таблички теперь считается немодным. Бог мой, вместо них пооткрывали справочные бюро, в которых сидят девицы, и если ты к ним обратишься с каким-то вопросом и тем самым нарушишь их покой… Так, вот и дом двести девятнадцать. Останови машину, Делла.
   Дом оказался небольшим калифорнийским бунгало, которое считалось комфортабельным, но не очень дорогим сооружением. Ярко-красные доски обшивки были подобраны «елочкой», с ними очень гармонировали белые ставни. Сзади к дому примыкал гараж, двери которого были распахнуты, и было видно, что часть помещения использовалась под дрова и для склада всякого старья.
   Когда Мейсон вышел из машины, его внимание привлек пронзительный голос попугая:
   — Привет, привет. Входите и садитесь.
   Мейсон подмигнул Дрейку.
   — Отлично, — сказал он, — попугая мы уже нашли.
   — Я его вижу, — сообщила Делла Стрит. — Он сидит в клетке, поставленной под навесом.
   — Мы что, подойдем к парадной двери и представимся Элен Монтейт? — спросил Дрейк.
   — Нет, — улыбнулся Мейсон. — Мы подойдем к задней двери и представимся попугаю.
   Он миновал лужайку, которая из-за отсутствия должного ухода и жаркого калифорнийского солнца превратилась в полоску пожухлой травы. Попугай, сидящий в высокой клетке, имевшей форму колокола, пришел в восторг, увидев, что привлекает к себе внимание.
   — Привет, привет. Входите и садитесь, — кричал он. — Привет, привет. Входите и садитесь. Привет, привет. Входите и садитесь.
   — Привет, Попка! — улыбнулся Мейсон и подошел к самой клетке.