Гарднер Эрл Стенли. Королева красоты

И когда я вижу, как люди пытаются добиться чего-нибудь незаконным путем...
Ну ладно, не будем об этом.
Дрейк усмехнулся:
- Я не собираюсь делать каких-либо умозаключений, Перри. Я даже не
хочу знать, куда ты спрятал эту женщину, но я хочу предупредить тебя,
чтобы ты был осторожен. Гарланд - чертовски ловкий человек. Да и Джермен
Дейтон тоже. Ты какое-то время можешь их обманывать, но не надейся, что
они долго будут клевать твою приманку.
- Хорошо, Пол, я буду осторожен, - пообещал Мейсон.

6

Ближе к вечеру, незадолго до закрытия конторы, внезапно зазвонил
телефон. Делла Стрит сняла трубку, выслушала, затем удивленно вскинула
брови, посмотрела на Мейсона и сказала в трубку:
- Подожди минутку, Герти. Сейчас узнаю.
Она повернулась к адвокату:
- В приемной находится Стивен Л.Гарланд. Он говорит, что не
договаривался о встрече, но ему необходимо обсудить с тобой один деловой
вопрос, которым, как он полагает, ты уже заинтересовался.
- Добрый старый Ловкач-Гарланд, - сказал Мейсон. - Всегда готовый
прийти на помощь и уладить щекотливые вопросы... Как ты думаешь, что ему
от меня нужно, Делла?
- Кое-какая информация, - ответила секретарша.
- Довольно странный путь он выбрал для этого, - ответил Мейсон. -
Гарланд принадлежит к той категории людей, которые подслушивают телефонные
разговоры, покупают свидетелей, делают... Ну, ладно, Делла, пригласи его.
Посмотрим, что он хочет нам сказать.
Через минуту Делла Стрит ввела в кабинет Мейсона высокого тощего
Гарланда.
- Мистер Мейсон? - осведомился тот глубоким низким голосом.
- Прошу садиться, - пригласил его адвокат.
- Вы знаете, кто я и для чего сюда пришел?
Мейсон поднял брови.
- Не будем играть в кошки-мышки друг с другом, мистер Мейсон. Время
работает против нас, поэтому не лучше ли быть друг с другом совершенно
искренними?
- Продолжайте, - попросил Мейсон. - Я вас слушаю.
- Уже много-много лет я работаю в гловервиллской "Спринг-компани" в
качестве человека, призванного улаживать общественные конфликты,
касающиеся как деловых, так и частных вопросов.
Мейсон кивнул.
- И вот сейчас к вам обратилась одна женщина, которая мне очень и
очень нужна. Вы ее спрятали и думаете, что я не знаю, где она находится?
- Предположим...
- Она находится в многоквартирном доме "Розали", в квартире
тринадцать. Она записалась там под именем Элен Смит. Но на самом деле ее
зовут Элен Калверт. Я не очень хорошо обошелся с ней лет двадцать тому
назад и жалею об этом. Сейчас я уже в этом раскаиваюсь, но часто человек
поступает не так, как он хочет, особенно если работает в крупной фирме...
- Вы работали в крупной фирме?
- В самой крупной в городе...
- В какой именно?
- В фирме, которой руководил Эцекил Хаслетт. Это был суровый человек
старой школы, и я старался делать свою работу как нельзя лучше. Эцекил
хотел, чтобы его фирма пользовалась лучшей репутацией в городе, и я делал
все, чтобы поддерживать эту репутацию. Если, например, у кого-то из
работников фирмы были неприятности, скажем, вел машину, находясь в
нетрезвом состоянии, я должен был сделать все, чтобы замять дело. И так
далее... И вот однажды в беду попала девушка. Хорошо, что под рукой
оказался старина Гарланд. Я дал ей тысячу долларов в качестве оплаты за
оскорбленные чувства, обеспечил работу в одном из городов и посадил ее на
автобус, вручив билет...
- Именно о ней вы говорили в начале нашего разговора? - спросил
Мейсон.
- Нет... Я вообще... подобных дел было довольно много, и я действовал
в этих случаях по шаблону. А девушка, о которой я говорил, вначале была
любовницей молодого Хаслетта. Дело у них зашло довольно далеко и девушка
оказалась беременной. Не забывайте, что это было почти двадцать лет назад.
Она почувствовала себя опозоренной, но отказалась сделать те вещи, которые
считались само собой разумеющимися в те времена.
- Чего же она хотела?
- Я сам не знаю, чего она хотела. Тогда я считал, что она хотела
женить на себе молодого Хаслетта и родить ребенка. Но теперь я понял, что
она просто-напросто была страшно напугана и сама не знала, чего хочет. Как
бы то ни было, я поступил точно так же, как поступал всегда в подобных
случаях. Я отослал молодого Хаслетта на длительный срок в Европу, чтобы
никто не знал, где его можно найти. После этого я послал девушке тысячу
долларов стодолларовыми купюрами в простом чистом конверте. Конечно,
подними она шум, я бы не сознался, что послал ей эти деньги, а она не
смогла бы ничего доказать. Такой ход всегда давал положительный результат.
Вначале девушки проявляют недовольство, но потом подходят к вопросу чисто
практически и успокаиваются. Садятся в уголок и начинают пересчитывать эту
тысячу долларов. И на эти деньги они многое могут сделать, если у них есть
практическая сметка. Редко кто платит за аборт более четырехсот долларов,
так что у них остаются еще чистыми шестьсот. Это дает им возможность
прожить несколько месяцев где-то в другом месте, а потом вернуться в отчий
дом, предварительно придумав какую-нибудь историю. Иногда они даже
успевают за это время подыскать себе нового друга и возвращаются домой,
чтобы познакомить его с родителями или даже выйти за него замуж.
- Но в данном случае этот вариант не сработал? - спросил Мейсон.
- Не сработал. И я не мог понять, что случилось. Но я знаю теперь,
где находится эта женщина и хочу поговорить с ней. Вы ее припрятали, но я
все равно переговорю с ней, это лишь вопрос времени.
- Вы уверены в этом? - спросил Мейсон.
- Еще как уверен! - ответил Гарланд. - Хаслетт погиб в море. И если у
него есть ребенок, он получит наследство. Если же наследника не окажется,
то все перейдет к его сводным братьям. Эти-то братья и ищут след Элен
Калверт, пытаясь выяснить, что же было на самом деле. Я - работник этой
фирмы и могу работать и на братьев, и на наследника. Мне все равно, на
кого я работаю. Я просто выполняю свои обязанности. Но, разумеется, я хочу
знать, каково же действительное положение вещей, чтобы довести это дело до
удовлетворительного конца.
- Что же конкретно вы хотите от меня? - спросил Мейсон.
- В это дело втянуто много людей, - ответил Гарланд. - И у всех этих
людей разные стремления. Сводные братья, представленные адвокатом Дунканом
Ловеттом, хотят доказать, что внебрачного ребенка не было. В этом случае
они унаследуют состояние Хаслетта, и мне придется три года работать на
братьев, прежде чем я смогу уйти на пенсию. Поэтому вы должны понять,
мистер Мейсон, что я не хочу делать ничего, что могло бы пойти вразрез с
желаниями братьев. С другой стороны, давайте предположим, что внебрачный
ребенок все-таки был. И тогда этому ребенку должно, согласно завещанию,
перейти все состояние. Ему сейчас уже должно быть девятнадцать, и он может
стать хозяином фирмы. Это ставит меня в затруднительное положение.
- Поэтому вы и пришли ко мне? - спросил Мейсон.
- Да, - ответил Гарланд.
- Вы знаете, что я связан профессиональной этикой и не могу
поделиться с вами какими-нибудь сведениями?
- Да, я знаю о профессиональной этике и понимаю, что вы не можете
дать мне информацию. Но я знаю и о том, что вы не вчера родились, а
поскольку факты знаете только вы...
В этот момент резко зазвонил телефон, номер которого был известен
только Полу Дрейку и Делле Стрит.
Делла Стрит вопросительно посмотрела на Мейсона. Адвокат кивнул и
сказал:
- Я сам сниму трубку, Делла. - Подойдя к телефону, он снял трубку и
спросил: - В чем дело, Пол?
- У моей сотрудницы неприятности, - ответил Дрейк.
- Конкретнее.
- Адвокат по имени Ловетт и какая-то женщина обманом проникли в
квартиру, где она остановилась.
- Черт побери! - выругался Мейсон. - Я же категорически приказал ей
никого к себе не впускать.
- Они очень умно все обставили, - сказал Дрейк. - Постучали в дверь.
Моя оперативница приоткрыла дверь на цепочке, перед дверью стояла женщина,
а позади нее был мужчина с ящичком в руке, в котором якобы находились
рабочие инструменты. Женщина сказала, что ее комнаты находятся этажом ниже
и у нее начинает протекать потолок. Причину, видимо, нужно искать в
ванной. Они якобы должны все проверить и ненадолго перекрыть воду. Моя
сотрудница попалась на удочку и не проверила все это по телефону у
администрации, а просто открыла дверь и сказала: "Войдите!" Мужчина вошел
и опустил ящичек на пол. В нем лежали портфель и газеты. Он вынул из
ящичка портфель и сказал: "Ну, я теперь, моя дорогая, вы мне должны
ответить на несколько вопросов. Если вы будете искренни, все будет хорошо.
Если же солжете, у вас будут серьезные неприятности."
- А дальше?
- Моя работница отказалась отвечать и попросила их уйти. Но они до
сих пор сидят там. Вот она и интересуется, должна ли она вызывать полицию
или сделать что-нибудь еще?
- Позвони ей и скажи, чтобы она ничего не предпринимала до моего
приезда, - ответил Мейсон. - Мы там будем через двадцать минут. И она
может сказать этим людям, что за нее будет отвечать адвокат Мейсон.
Возможно, это их напугает и они уберутся подобру-поздорову. Если же нет,
то мы решим все на месте. - Мейсон повесил трубку и сказал Делле Стрит: -
Захвати блокнот, Делла, мы едем. - После этого адвокат взглянул на
Гарланда. - Хорошо, мистер Гарланд. Вы знаете многоквартирный дом
"Розали". Там живет женщина по имени Элен Смит, и кое-какие люди вломились
без разрешения в ее квартиру.
- Это, наверное, Дункан Ловетт, - ответил Гарланд. - Он умен и
настойчив.
- Верно, - сказал Мейсон. - Если хотите, поедем вместе. Мне нужно
иметь свидетеля.
- Не забывайте, что я - заинтересованное лицо.
- Да, да, вы - заинтересованное лицо, но вы не будете
лжесвидетельствовать перед судом и не будете искажать факты. Мне кажется,
вы честный человек.
- Хорошо, мистер Мейсон, поскольку мы уже раскрыли карты, хочу вам
сказать, что постараюсь быть честным, но я хитер и буду лоялен к людям,
интересы которых представляю.
Мейсон усмехнулся.
- Я тоже достаточно хитер... Поехали!
- Джермен Дейтон уже следит за "Розали-апартментс", - сказал Гарланд.
- Вот и отлично! Захватим и его. Чем больше свидетелей, тем веселее.
Вы можете ехать с нами в моей машине. Я тороплюсь.
Гарланд поднялся.
- Я готов! - сказал он.

7

Мейсон остановил машину перед "Розали-апартментс" и вышел из
автомобиля. Оба спутника последовали его примеру. В руке Деллы был
портфель с блокнотами и шариковыми ручками.
Стивен Гарланд быстро огляделся.
- Дейтон вон там! - сказал он. - Вы его подождете?
- Подождем, - ответил Мейсон.
Гарланд сделал знак Дейтону. Коренастый частный детектив открыл
дверцу машины и сошел на тротуар. Мейсон подошел к нему:
- Мы собираемся подняться наверх, мистер Дейтон. Хотите пойти с нами?
Тот мгновение колебался, потом сказал:
- А почему бы и нет?
- Я полагаю, - сказал Гарланд, - что дело принимает совершенно другой
поворот. Так что каждый из нас, видимо, пойдет своим путем.
- Мне это подходит, - ответил Дейтон.
Все четверо вошли в дом и поднялись к квартире, где под именем Элен
Смит жила сотрудница Пола Дрейка.
Мейсон постучал в дверь.
Вскоре дверь приоткрылась на два дюйма, и в ней показалось лицо
оперативницы. Убедившись, что пришли именно те, кого она ожидала, она
распахнула дверь.
- Входите! - сказала она.
- Меня зовут Перри Мейсон, - представился адвокат присутствующим. -
Вместе со мной Стивен Гарланд и Джермен Дейтон. Это моя секретарша Делла
Стрит.
Навстречу Мейсону быстро поднялся мужчина лет пятидесяти с темными
глазами и острым носом.
- Сочту за честь познакомится с вами, мистер Мейсон, - сказал он. -
Меня зовут Дункан Ловетт, я адвокат из фирмы "Ловетт, Прайс и Максвелл". В
данном случае я представляю интересы Брюса Джаспера и Нормана Джаспера -
сводных братьев Хармена Хаслетта, погибшего при трагических
обстоятельствах некоторое время назад. Я расследую дело о мошенничестве. Я
знаю вашу репутацию и выдающиеся способности, и надеюсь, что вы не дадите
вовлечь себя в какую-нибудь авантюру. И я, конечно, очень рад, что эта
женщина позвонила вам по телефону и попросила приехать. Джентльменов,
которые приехали вместе с вами, я знаю, а с мисс Стрит рад познакомиться.
Позвольте представить также мою спутницу. Это Максин Эдфилд. Она живет в
Гловервилле и она моя клиентка. Я уже неоднократно представлял ее интересы
в ряде дел. А теперь мы присядем, и мисс Эдфилд расскажет нам свою
историю. И мне кажется, когда она закончит, положение полностью
прояснится, и мы с вами станем хорошими друзьями.
Максин Эдфилд, женщина лет сорока, с серыми пронзительными глазами,
тонкими губами и агрессивными манерами сказала резким металлическим
голосом:
- Здравствуйте!
- Расскажите нам вашу историю, - попросил ее Ловетт.
- Всю?
- Всю.
Максин Эдфилд начала:
- Я веду трудовую жизнь...
Мейсон одобряюще улыбнулся.
- Так же, как и я, - сказала Делла Стрит с очаровательной улыбкой.
- Я всегда вела трудовую жизнь, - продолжала Максин Эдфилд, - и у
меня не было возможности закончить курсы стенографии или получить
необходимое образование. Сперва я работала официанткой, потом дослужилась
до должности кассира в одном из кафе Гловервилла. Это хорошая должность.
- А как же вы оказались здесь? - поинтересовался Мейсон.
- Прилетела на самолете вместе с мистером Ловеттом. Он адвокат и
занимается делами хозяев гловервиллских кафе. Вот он и сделал так, чтобы я
могла прилететь сюда вместе с ним.
- Давайте лучше перейдем к делу, - вмешался Ловетт. - Расскажите
мистеру Мейсону все, что вы знаете, Максин. Когда вы впервые встретились с
этой женщиной, которая нам сейчас представилась как Элен Смит?
- Я знала ее раньше, лет двадцать назад. Еще до того, как она
получила первый приз на конкурсе красоты.
- Вы хорошо ее знали?
- Довольно хорошо.
- Вы говорите сейчас о той женщине, которая сидит передо мной? -
спросил Мейсон.
- Да.
- Как ее зовут? - спросил Ловетт.
- Элен Калверт.
- Вы действительно хорошо знали ее?
- Очень хорошо. Время от времени мы с ней встречались. Она имела
обыкновение обедать в том кафе, где я работала. И когда у меня было мало
работы, я даже подсаживалась к ней, и мы болтали.
- Вы виделись с ней только в кафе? - спросил Ловетт.
- Мы познакомились в кафе, а потом подружились и стали приглашать
друг друга в гости. Она была очень красивой девушкой, только несколько
высоковатой, и я научила ее, как она должна держаться. "Дорогая, - сказала
я ей, - подними свою голову и держи ее всегда высоко поднятой. Не бойся
казаться даже выше, чем ты есть на самом деле. Большинство высоких девушек
делают себе гладкую прическу, чтобы уменьшить рост, а ведь мужчины любят
высоких девушек". Она, правда, ответила мне, что стесняется своего роста и
что ей неудобно танцевать с мужчинами, которые ниже ее.
- Приступайте лучше к эмоциональной части вашего рассказа, - сказал
Ловетт. - Расскажите о ее любовных делах.
- О каких именно?
- Вы же знаете, о каких.
- Вы имеете в виду ее связь с Хаслеттом?
- Да, - ответил Ловетт.
- Ну, она получила какое-то место в "Спринг-компани", и молодой
Хаслетт заметил ее. То есть тогда он был молодым. Ему, наверное, было
тогда года двадцать два, а Элен восемнадцать. Разумеется, Хармен был
завидным женихом. Он только что возвратился из колледжа, где получил
хорошее образование, и должен был обосноваться в родном городе, чтобы
продолжать дело отца. Элен несколько раз встречалась с Хаслеттом. Они,
кажется, очень остерегались огласки, ведь отец Хармена пришел бы в
негодование, если бы узнал, что его сын встречается с простой работницей
фирмы. Эцекил Хаслетт принадлежал к той категории самодовольных людей,
которые редко позволяют себе улыбаться. Не думаю, что он был счастлив в
личной жизни...
- По существу, говорите по существу! - перебил ее Ловетт.
- Ну, я и говорю, что отношения между Элен и Харменом становились все
более близкими, а потом молодой Хаслетт понял, что из этого может выйти и
пошел на попятный. Вот тогда Элен и пришла ко мне за советом. Она сказала,
что, возможно, была с Хаслеттом слишком доступной, что он все еще ласков с
ней, когда она рядом, но, тем не менее, уже начинает отдаляться от нее...
Ну, вы сами понимаете...
- Продолжайте, - сказал Ловетт.
- Вот Элен и рассказала мне, что попытается женить его на себе,
сказав что забеременела. Я не советовала ей начинать такую аферу. Но она
ответила, что не все в ее жизни получается так, как она хотела бы, а...
- Все это наглая ложь! - воскликнула оперативница Дрейка.
- Спокойно, спокойно! - сказал Мейсон. - Прошу вас, Элен, не говорите
ничего. Давайте просто выслушаем.
- Продолжайте, - сказал Ловетт. - Но выражайте свои мысли
поделикатней. Это юридический вопрос, и мы не можем себе позволить никаких
неприятностей.
- Хорошо, - сказала Максин. - Короче говоря, она сообщила ему, что
беременна.
- Она на самом деле была беременна?
- О, боже ты мой! Конечно нет!
- Вы уверены?
- Уверена.
- И что случилось потом?
- Она хотела, чтобы он женился на ней. Разыграла из себя невинную
девочку, сказала ему, что отныне ее жизнь разбита и что лишь одним
способом можно исправить дело.
- И дальше?
- Хармен Хаслетт испугался. Побоялся, что об этом узнает отец и
обратился к человеку... Кажется, к вам, мистер Гарланд?
Гарланд продолжал безучастно сидеть в кресле.
- Молодой Хаслетт надеялся, что Гарланд найдет врача, который поможет
Элен, но тот сказал Хаслетту, что это возможно лишь в крайнем случае,
поскольку дело очень щекотливое и может кончиться шантажом. Гарланд, со
своей стороны, отправился к Эцекилу и сказал, что, по его мнению, Хармена
лучше всего отправить в путешествие по Европе, чтобы тот ознакомился с
положением дел на европейском рынке. Я не знаю точно, что Гарланд сказал
старику Хаслетту, а чего не говорил, но последнему эта мысль понравилась,
и вскоре по городу разнеслась весть, что молодой Хаслетт отправляется в
Европу. В это время Элен получила конверт, в котором находилась тысяча
долларов. Больше ничего в конверте не было - только тысяча долларов.
- Она рассказала вам об этом? И вы видели деньги?
- Да, она рассказала мне об этом, и я видела деньги, - ответила
Максин. - Элен так же сказала мне, что эту игру она проиграла, но
как-никак, а тысяча долларов у нее в кармане. Теперь она уедет
куда-нибудь, где ее никто не знает, и начнет свою игру сначала.
- Она вам так и сказала?
- Так и сказала.
- Вот эта женщина? - спросил Ловетт.
- Да, эта женщина, - ответила Максин.
Ловетт оглядел всех присутствующих и сказал:
- К вашему сведению, Максин Эдфилд сделала это заявление в письменном
виде, оно хранится у меня. Хотя я не думаю, что кто-нибудь из вас
отважится на нечестную комбинацию. Разве, что Элен Калверт, присутствующая
здесь, попытается... Или, точнее говоря, сделает смелую попытку... Но я
думаю, вы не сделаете этого, моя дорогая, не так ли?
Оперативница Дрейка подняла глаза на Мейсона, спрашивая у него
совета.
- Не говорите ничего, - сказал тот.
- Я что, даже не могу отрицать?
- Пока нет, - ответил Мейсон. - По совету адвоката вы будете хранить
молчание.
Дункан Ловетт улыбнулся:
- Легко понять, что адвокат попал в затруднительное положение после
ваших показаний, Максин. И в связи с этим я считаю дело законченным.
- Мне хотелось бы задать мисс Эдфилд несколько вопросов, - сказал
Мейсон.
- Прошу вас, - сказал Ловетт.
- Если вы позволите адвокату снять показания со свидетельницы, -
предостерег Ловетта Джермен Дейтон, - ее уже нельзя будут использовать как
свидетельницу.
- Чепуха! - ответил Ловетт. - Она просто рассказала все, что знает. И
она сможет то же самое рассказать и присяжным. А если она не сможет
ответить на вопросы адвоката сейчас, то и в качестве свидетельницы ее
использовать не будет смысла. Я предупредил, чтобы она говорила правду к
ничего, кроме правды, и ей нечего бояться. Не так ли, Максин?
- Так, мистер Ловетт.
Тот улыбнулся Мейсону.
- Прошу вас, задавайте ваши вопросы, - сказал он.
Стивен Гарланд вынул пачку сигарет из своего кармана.
- Никто не будет возражать, если я закурю?
Возражений ни у кого не было.
Гарланд закурил и сказал:
- Много ли вы собираетесь задавать вопросов, мистер Мейсон?
- Нет, совсем немного, - ответил адвокат.
- Я буду придерживаться нейтралитета, - сказал Гарланд. - Сяду здесь
в уголке, а вы можете разговаривать.
- Не обманывайте себя, Гарланд, - сказал Джермен Дейтон, - мы все в
этом заинтересованы.
- Итак, какие вопросы вы хотите мне задать, мистер Мейсон? - спросила
Максин Эдфилд. - Я готова ответить на ваши вопросы. Я всю свою жизнь
работала, и я - честный человек. Правда, в жизни моей случались мелкие
неприятности, но я всегда зарабатывала себе на хлеб честным трудом.
- Очень приятно, - ответил Мейсон. - Я и не собираюсь копаться в
вашем прошлом, а всего лишь хочу задать несколько вопросов, чтобы уяснить
себе суть дела.
- Прошу вас...
- Вы рассказали нам, что Элен Калверт получила тысячу долларов и
уехала в другое место, где ее никто не знал?
- Да.
- Откуда вы это знаете?
- Она сама мне об этом сказала.
- Как вы думаете, зачем она это сделала?
- Как зачем? Она была еще молода. Впереди - вся жизнь и масса
возможностей. Если бы я получила тысячу долларов, я бы тоже стряхнула со
своих подошв пыль Гловервилла, села на ближайший поезд и укатила.
- Боюсь, вы не поняли, что я имел в виду, - сказал Мейсон. - Ведь
речь не о вас, а о Элен Калверт, получившей первый приз на конкурсе
красоты, портреты которой были опубликованы в газетах и журналах, и
которая имела право на пробы в Голливуде...
- О, понятно, понятно! - перебила его Максин. - Конечно же, весь мир
открывался перед ней... И вы полагаете, что ей не было надобности
скрываться?
- Совершенно верно.
- Вы подходите к этому вопросу только с одной стороны. А вы
попытайтесь подойти с другой. Элен Калверт гуляла с одним из самых
выгодных женихов Гловервилла и, видимо, страсти там накалились до
известной степени. А потом он начал остывать к ней, и тогда она решила
сделать ход конем - начала трюк со своей беременностью, чтобы посмотреть,
какой это даст эффект. Но трюк этот не сработал. С другой стороны, она
успела побывать в Голливуде, на пробах. Она надеялась добиться там успеха,
но вместо этого попала в такое положение, когда говорят: "Вы нам не
звоните. Когда вы понадобитесь, мы вам сами позвоним". Короче говоря, не
вышло здесь, не вышло там, а у такой девушки как Элен есть гордость. Тем
более, что пока Хаслетт гулял с ней, его чувства были довольно сильными, а
когда он уехал в Европу, чувства его, естественно, стали быстро остывать.
- Вы считаете, что Элен знала об этом? - спросил Мейсон.
Максин рассмеялась:
- Она же сидит позади вас! Почему вы не спросите у нее самой?
Конечно, она знала об этом. Горе всех ловкачей-адвокатов как раз и
заключается в том, что они слишком хорошо знают законы, но плохо знают
женскую психологию. Они недооценивают женщин.
- Почему же вы считаете, что она знала об этом?
- Потому что она сама мне об этом говорила.
- Вы хорошо знали ее?
- Конечно, хорошо. Постороннего человека в любовные дела не посвящают
и не делятся с ним своими аферами.
- Я, конечно, понимаю, что вы не были для нее посторонним человеком,
- ответил Мейсон, - но я бы хотел знать, действительно ли хорошо вы ее
знали.
- Ну, я знала ее так хорошо, как вообще одна девушка может знать
другую.
- И вы утверждаете, что женщина, сидящая сейчас рядом со мной - это
Элен Калверт?
- Да, это она! - заявила Максин Эдфилд. - Только не пытайтесь
отрицать это. За это время она, конечно, изменилась, но это все та же Элен
Калверт.
- И именно эта женщина рассказывала вам об афере, которую собиралась
совершить по отношению к Хармену Хаслетту, заявив ему, что она
забеременела?
- Да, это она! - повторила Максин. - И даже если она задумает
отрицать это, ей это не поможет.
- Минутку, минутку! - вмешался Дункан Ловетт. - Идентификация этой
женщины в данный момент не входит в наши задачи. Она ведь и сама этого не
отрицала.
- В ситуации подобного рода, - сказал Мейсон, - вопросы, связанные с
проверкой памяти свидетеля, никогда не помешают.
- Все это понятно, - заметил Ловетт, а потом недовольно добавил: - но
это уже больше похоже на допрос в суде. Только не подумайте, что я
критикую ваши действия, мистер Мейсон. Просто ваша репутация в
обстоятельствах подобного рода... Как вам сказать... В общем в подобных
ситуациях вы действуете всегда очень ловко и неожиданно.
- На судебном процессе ловкости недостаточно, чтобы выиграть дело. А
допрос часто необходим для того, чтобы выяснить, говорит человек правду
или лжет.
Ловетт саркастически рассмеялся.
- Так пишется только в книгах по юриспруденции. А на самом деле - и
все мы это отлично знаем - допрос адвоката нужен лишь для морального
удовлетворения. Когда вы убеждаетесь, что свидетель говорит правду, вы
переходите к следующему этапу: пытаетесь его запутать и поставить его
показания под сомнение.
- Вы считаете, что я способен на такое? - спросил Мейсон.
- Не будем касаться личностей, - предложил Ловетт. - Итак,
продолжайте ваши вопросы или как вы их там называете.
- У меня просто возникли сомнения относительно памяти свидетельницы,
- сказал Мейсон. - Мне кажется, что спустя двадцать лет нельзя с такой
уверенностью идентифицировать личность человека.
- Чепуха! - ответил Ловетт. - Насколько я понимаю, вы хотите