– Добрейший Снаркс, – выговорил Эбенезум, с трудом сдерживаясь, чтобы не чихнуть, – нам нужно поговорить… а-а-пчхх. – Он закрыл нос шляпой и чихнул в нее. – Извините. Что-то происходит в Голо… а-а-пчхх. – Он три раза чихнул, один за другим, с очень маленькими перерывами. Эбенезум брезгливо посмотрел на свою шляпу, держа ее в вытянутой руке. – Снаркс, мы долж… а-а-а-пчх! Вунтвор! Придется тебе!
И волшебник уполз под стол чихать.
– Да уж, – начал я. О чем я должен был спросить этого чересчур правдивого демона? Очень хотелось, чтобы учитель мною гордился. Но у меня было так мало времени. Киллер уже скакал по сцене, проделывая какую-то диковинную гимнастику, призванную, я уверен, помочь пищеварению и размять онемевшие члены.
– Да уж, – повторил я. – Так вы, значит, из Голоадии?
– Нет, нет и нет! – раздраженно ответил Снаркс. – Вы же прекрасно знаете, что я не из Голоадии! Думайте, прежде чем говорите! Косноязычие, лишние вопросы! Знаете, иногда мне просто непонятно, как вам, людям, вообще удается общаться друг с другом.
– Снаркс! – закричал я, может быть, несколько громче, чем следовало. Плевал я на его демонски острый язык! – У нас есть основания предполагать, что в недрах Голоадии зреет заговор!
– Все основания! – ответил Снаркс. – Да будет вам известно, что в недрах Голоадии, как вы изволили выразиться, всегда зреет десяток заговоров! В том-то и очарование этой страны. Но мне кажется, что вы на своем невразумительном языке пытаетесь спросить меня об одном конкретном заговоре, об очень опасном заговоре, о том заговоре, который угрожает, быть может, всему человечеству. Это так?
Я кивнул. Возможно, лучше было вообще ни слова не произносить – демон сам бы нам все рассказал.
– Так вот, отвечаю: да! Такой заговор существует. А теперь прошу меня извинить: я опаздываю на конференцию.
– Проклятие! – воскликнул Хендрик, глядя, как Снаркс лихо вскакивает на сцену. Эбенезум высморкался.
Химат наконец-то собрался обратиться к публике:
– Дамы и господа, братья по вере, дорогие гости. История Плаугиата не помнит столь скромно благословенного события. Мы испытывали двоих и нашли их относительно достойными. Сам Плауг, да прославится в веках его Частичное Величие, должно быть, взирает сейчас со своей умеренной высоты и…
Над головой Химата появилось маленькое серое облачко. Из таких обычно выпадает мелкий дождичек. Химат так и застыл с раскрытым ртом, не закончив фразы. Облачко превратилось в довольно неприметного и явно смущенного человека в серой измятой одежде. Он немного покачался в воздухе и приземлился в самую середину зрительской толпы.
– Прошу прощения, – робко пробормотал он. – Я не уверен, что мне стоит присутствовать…
Химат, его помощники на сцене и монахи в зале упали на колени. Все собравшиеся, как один человек, выдохнули:
– Плауг!
Глава 15
– Может быть, я слишком рано, – сказал Плауг, обращаясь, судя по всему, к самому себе. – Да, скорее всего так и есть. Я слишком рано!
Эбенезум посмотрел на второстепенное божество с некоторым беспокойством и, уже в который раз за сегодняшний вечер, зажал себе нос.
– О, не волнуйтесь, не волнуйтесь, пожалуйста! – Плауг сразу же выделил волшебника из толпы. – При мне вы чихать не будете. Это я вам обещаю.
Волшебник внимательно оглядел серенькое помятое божество. Он вдохнул и выдохнул, и ничего плохого не случилось.
– Вы хотите сказать, – осторожно осведомился он, – что в вашей власти вылечить мой недуг?
– Замучились, да? – Плауг сочувственно всплеснул руками. – О! Не то чтобы вылечить. Мы, низшие божества, на такое не способны. К сожалению, я могу избавить вас только от аллергии на себя лично.
– А-а! – нахмурился Эбенезум. – Жаль.
– Да, очень, – согласился Плауг. – Вот что значит быть второстепенным божеством. Сил не много, а ответственности будь здоров! Вы даже представить себе не можете – все время надо угождать верующим. Вот например, что, как вы думаете, я сейчас здесь делаю? Ведь, кажется, ничего такого из ряда вон выходящего не случилось, а?
– О Плауг, будь ты трижды благословен за свою Бережливую Щедрость! – закричал Химат с платформы.
– Да-да, сейчас! Через минуту я буду ваш, – сказало божество. – Только поговорю с этим господином. Вы не поверите, как давно я не беседовал ни с кем по-человечески. Издержки профессии. Поклонения – сколько угодно, а поговорить не с кем.
Эбенезум понимающе кивнул:
– О чем вы хотели бы побеседовать? Может, все-таки расскажете, почему вы здесь?
– А-а, это… – Плауг вздохнул. – Долг! Знаете, иногда так устаешь от всего. Быть низшим божеством ужасно утомительно. Игра не стоит свеч. Верующие тебе в глаза не смотрят, а стоит заговорить с ними – тут же бегут приносить жертвы. Я уже сыт по горло этими жертвоприношениями. На что мне, скажите на милость, мертвая коза, например?
– Плауг, ты хочешь жертвы? – тут же воодушевился Химат.
– Вот видите! – нахмурился божок. – О, не поймите меня неправильно! Химат и его команда – очень славные верующие. Сам статус мелкого божества – вот что невыносимо. Никаких надежд на повышение по службе. А времени сколько отнимает! Я не раз подумывал сменить сферу деятельности.
– Что пожелает Равнейший Среди Равных? – не унимался Химат.
– Чтобы вы перестали задавать вопросы, – огрызнулось божество. – Хотите верьте, хотите нет, но я здесь по делу.
В Большом Зале воцарилось молчание. Все стихло. Я заметил, что вскоре после появления Плауга со сцены исчез Киллер, и уже собирался пойти поискать его, но далеко ходить не пришлось. Киллер стоял за спиной Эбенезума и улыбался мне.
– Да, о чем это я… – сказал Плауг, когда молчание подзатянулось. – Наверно, вам интересно будет узнать, зачем я здесь. Что ж, законное любопытство. В конце концов, вы мне поклоняетесь. Ладно. Я здесь, чтобы сплотить вас перед надвигающейся бедой.
Надвигающейся бедой? Все это мне не нравилось. Хендрик глухо заворчал. Отшельник, что стоял прямо перед Плаугом, снял капюшон. Это был Снаркс.
– Вы имеете в виду угрозу нападения из Голоадии?
– Ну да, я же так и сказал! – раздраженно подтвердил Плауг, потом рассеянно потер свою лысину, глядя вдаль отсутствующим взглядом. – Или не сказал? Вот они! Слышите? – Он посмотрел себе под ноги.
Мы скорее почувствовали, чем услышали. Казалось, глубоко, глубже, чем мы ощущали это до сих пор, чуть ли не в самом центре земли, что-то сдвинулось.
– Будьте же бдительны! – призвал Плауг внезапно прорезавшимся сильным голосом. – Через несколько минут нам предстоит встретиться со всевозможными демонами. Но ведь и они раньше никогда не имели дела с доблестными отшельниками Плауга!
У нас под ногами гудела земля.
– Проклятие! – простонал Хендрик и расчехлил Головолома. Эбенезум попятился, отступая на безопасное расстояние.
– Покажем им, на что мы способны! – вещал божок. – Пусть демоны убираются, откуда пришли! Именем Плауга!
Гул перешел в содрогания. На ногах устоять было трудно. Киллер шагнул ко мне.
– Похоже, ваша смерть опять откладывается, – сообщил он со своей детской улыбкой. – Ну и потеха сейчас начнется! – Он радостно разминался и, предвкушая развлечение, поглядывал на пол.
Я порадовался за него. Хоть у кого-то хорошее настроение! Внизу шумели все громче. Плауг вынужден был кричать:
– Итак, – он указал рукой в самую гущу толпы, – думаю, исчадия Голоадии прорвутся на поверхность вот здесь. А я редко ошибаюсь в таких вещах, уверяю вас. Это моя работа в некотором роде. Так что всем лучше группироваться в углах комнаты. А столы поставить один на другой. Не волнуйтесь, я помогу вам уберечься от обломков. Что? Кое-кто хочет уйти? – Плауг покачал лысеющей головой. – Лучше не сердите меня! Может, мой гнев и не из самых страшных, но он умеренно ужасен, можете мне поверить! Ах да, оружие! Вам ведь нужно оружие. У меня кое-что припасено. Сейчас, одну минуточку…
Я посмотрел на учителя. Он с улыбкой отвернулся от божка.
– Опять мы попали в историю, Вунтвор, – вздохнул волшебник и зажал себе нос, потому что к нам приближался Хендрик с дубиной.
– Проклятие, – произнес рыцарь. – Эти твари нас уничтожат. – Он нервно перекладывал дубину из одной руки в другую.
Ситуация явно выходила из-под контроля.
– Может быть, нам перебазироваться? – осторожно предложил я. Эбенезум покачал головой:
– Боюсь, что тогда придется перебазироваться в другой мир. Впервые за все наше путешествие мы столкнулись с чем-то по-настоящему серьезным.
Я почувствовал комок в горле. Руки мои тосковали по старому верному дубовому посоху. Значит, это по-настоящему серьезно? А как же все эти наши битвы и чудесные спасения, которые мы пережили за последние несколько недель? Я с тоской вспомнил мирное, скучное житье в Западных Королевствах.
– Эй, они уже почти здесь! – завопил Плауг во всю мощь своих легких.
Грохот стал в два раза громче. Я хотел кое-что сказать учителю, но не услышал собственного голоса.
– Все готовы? Я верю в вас! Вы сделаете все, что можете! – напутствовал Плауг. – Взгляд божества остановился на нас с Эбенезумом. – Очень попрошу, ребята, без ваших фокусов с рыбой! Я знаю, они иногда срабатывают, но это не тот случай. Я лично отказываюсь работать среди дохлой трески. Извините, конечно, но всему есть пределы. Они идут! Они идут! – Голос Плауга звенел неподдельным волнением. – Разобьем их! Именем Плауга!
Вот когда земля действительно задрожала. Я упал и, стараясь следовать совету Плауга, пополз к стене. Вдруг комната как бы раскололась на две половины. Я схватился за край стола: хоть что-то надежное. Стол поехал и потащил меня к расширявшейся щели в полу. Быстро скользя в пропасть, прямо в Голоадию, я слышал предсмертные крики тех, кто уже упал, сперва громкие и пронзительные, потом постепенно затухающие. Поискав, во что бы еще вцепиться, я понял, что все едет в ту же сторону, что и я.
Все прекратилось так же внезапно, как началось. Я оказался лицом к лицу с троллем.
– Слюнки текут! – заметил тролль.
Я ударил его столом. Стол сломался.
– Слюнки! – повторил тролль.
– О, если бы меня сейчас видели мои наставники! – Огромная ручища схватила тролля и оторвала его от пола. Неизменно жизнерадостный Дилер Смерти стоял рядом со мной. – Впервые предоставляется возможность придушить тролля, – с энтузиазмом произнес он.
– Слюнки не… – только и успел выговорить тролль.
Сзади чей-то трубный глас нараспев произнес:
Но тут чей-то высокий голос выкрикнул:
– Скажите «Пэ»!
Послышалось несколько вялых «Пэ».
– Скажите «Эл»!
Я крикнул «Эл», и несколько человек в разных концах комнаты подхватили. Нас стало уже побольше.
– Скорее! – забеспокоился Гакс. – Не дать им вместе сказать ни строчки! Мы их убьем поодиночке!
Но тот, второй голос продолжал:
– Скажите «А»!
Теперь пыль осела, так что можно было увидеть по крайней мере половину комнаты. Я обнаружил, что к моему горлу тянется плюгавый красный демон. После схватки с троллем у меня осталось единственное оружие – ножка стола. Размахнувшись, я наподдал демону так, что он взлетел высоко в воздух и крикнул:
– «А»!
Бок о бок со мной сражался Хендрик. Его дубина чертила в воздухе умопомрачительные узоры, за десять секунд вышибая дух из десятка демонов. То и дело слышались возгласы «Чего?», «Кто я?», «Что я здесь делаю?». Это кричали демоны, которые остались живы, но испытали на себе стирающее память воздействие Головолома.
– «У»! – крикнул Хендрик и с ним многие, многие другие.
Я поискал глазами учителя.
– Скажите «Г»!
С другого бока орудовал Киллер, да так споро, что действия Хендрика казались на этом фоне просто воскресной прогулкой. Вокруг Киллера в изобилии валялись руки и ноги демонов. Иногда при них имелись и тела.
– «Г»! – крикнул Киллер вместе со всеми, засмеялся от счастья и стал весело насвистывать.
Я увидел Химата и Снаркса. Они и еще дюжина отшельников образовали кружок. У каждого в руках была по палке, чуть подлиннее и потолще моего обычного дубового посоха. Надо сказать, что монахи весьма успешно сдерживали натиск демонов и эти мерзавцы несли большие потери.
– «Г»! – радостно отозвались отшельники.
И тогда я увидел учителя. Он спрятался за груду обломков и сидел там, зажав нос.
К нему подбирался особенно крупный и волосатый тролль.
– Слюнки текут, – сказал тролль своим дребезжащим голосом.
– И какое слово получилось? – осведомился голос с высоты.
Лицо Эбенезума приобрело странный оттенок красного, ближе к багровому. Его голова непроизвольно запрокинулась. Он больше не мог сопротивляться болезни. И тролль испытал на себе мощный чих волшебника. Тварь завизжала и отскочила, вытирая слизь с рук и ног.
– Слюнки не текут! Не текут! – заверещал тролль и задал стрекача к разверстой в Голоадию пропасти.
– Плауг! – закричали хором множество голосов.
– А ну-ка еще! – подбодрил их голос.
– Плауг! – теперь уже кричали все, сотни голосов.
– И еще разок! – радостно повторил голос. Эбенезум набрал в грудь побольше воздуха и крикнул:
– Плауг!
Мир вокруг нас застыл. Или, если быть более точным, демоны застыли в тех позах, в которых их застал наш последний возглас. Пыль, что еще оставалась в комнате, тоже исчезла. Стало свежо и прохладно, как весенним утром в лесу.
Плауг пребывал там же, где и прежде, – висел посреди комнаты в воздухе.
– Ну вот, – сказал он, – так-то лучше, верно?
Восседая на груде тел павших отшельников, Гакс вопил как резаный. Он был единственным демоном, на которого наши магические возгласы не подействовали.
– Против демонов и Гакса ты бессилен, Плауг-плакса!
Эбенезум высморкался.
– Берегитесь! – сказал он Плаугу. – Его сила возрастает с каждым стишком!
– Даже с таким? – Божество недоверчиво покачало головой. – Но, в конце концов, кто я такой, чтобы судить о стихах? Не я тут устанавливаю правила. Во всяком случае, не все.
Голубой демон поигрывал мускулами. Когти у него на лапах порядочно отросли с прошлого раза.
– Вы подшутить над Гаксом рады? Еще запросите пощады!
Я заметил, что ближайшие ко мне демоны после этого шедевра дернулись. Этак он их всех оживит своими виршами!
– Да ты, оказывается, малый не промах, а? – заметил Плауг. – Сейчас, погоди минутку – и мы отправим тебя туда, откуда пришел.
Эбенезум снова расчихался. Демонские чары опять действовали!
Гакс ухмыльнулся, обнажив свои острые как бритва клыки:
Гакс подпрыгнул и злобно щелкнул зубами. Было заметно, что демон чувствует себя все лучше и лучше.
– Обзываться? – рассердился Плауг. – Фу, как это неблагородно! Я так старался, чтобы все прошло безболезненно. А вы вон как! Надо было мне и вправду явиться в виде горящего мха, например. Для этого, знаете ли, много ума не надо!
– Гм… – задумался Гакс. – Не слишком удачный стишок, конечно… Ладно, попробуем вот так: – Вставайте, демоны, к оружию! Захватим мир! Возьмемся дружно!
Несколько демонов зевнули и потянулись.
– О Разумно Могучий Плауг! – закричал Химат. – Сделай что-нибудь, а?
– Мне очень жаль, но спешка тут неуместна. Секундочку! Может быть, вот так… – Он трижды присел, забавно тряся задом. Ничего не произошло.
– Вставайте, демоны, пора нам! Заждался этот мир тирана!
Они очнулись! Почти все!
– Скорее! Сделай что-нибудь! – возопил Химат. – Умоляем! Пожалуйста!
– Да, да, сейчас… – Плауг кусал губы. – Продержитесь минутку-другую.
– Этот – точно мой! – провозгласил Дилер Смерти и бросился на Такса сзади. – Всегда мечтал задушить по-настоящему крупного демона!
Гакс хотел отбросить от себя убийцу, но Киллер оказался проворнее. Демон успел только укусить собственный хвост, и железные пальцы Киллера сдавили ему горло.
– Демоны, развейте в прах этих жалких у-ур-р-ррахт!
– Погодите! – закричал Плауг, и демоны, которые уже начали было опять рвать и метать, приостановились и посмотрели на него. – Я нашел! – Он три раза вильнул задом, а потом щелкнул пальцами.
Откуда-то сверху зазвучали трубы. Еще я услышал звук, похожий на шелест крыл, как будто над нами пролетело множество невидимых птиц. Посредине комнаты образовалась огромная дыра. Жители Голоадии издали общий истошный вопль и один за другим потянулись обратно на родину.
Когда дыра закрылась, Химат и еще десяток отшельников слезли со Снаркса.
– Не хочется терять новообращенных, – с улыбкой пояснил Химат.
– Всм Плщн! – отозвался Снаркс.
– Один все-таки остался? – нахмурился Плауг. – А мне казалось, я так точно все рассчитал!
Вот тогда-то я и обнаружил, что Киллера среди нас нет.
– Ну что ж, – сказал Плауг, – было очень приятно. Больше меня не вызывайте, я сам вас вызову, когда надо. Мне нужно отдохнуть, но с этим, знаете ли, у нас всегда сложно, да еще при моей невысокой должности… Как вы думаете, могу я рассчитывать на отпуск?
И Плауг исчез.
Эбенезум высморкался:
– Вот теперь-то и начинается настоящая работа!
Глава 16
– Как это вы не будете платить?
Эбенезум посмотрел на побагровевшего Химата долгим спокойным взглядом:
– Если вы помните, дорогой Химат, мы заплатили за комнату и пансион по прибытии. И вы тогда не упоминали ни о какой дополнительной оплате.
– Но вы же должны понимать, что лачуга нашего уровня…
Волшебник просмотрел счет на трех листках, исписанных снизу доверху убористым почерком:
– Ага! Я вижу, вы включили в счет поломанный стол. Что ж, это справедливо. Вам следует обратиться к тому, кто его сломал. Я думаю, он теперь постоянно проживает в Голоадии. Позвольте… – Учитель разгневанно ткнул пальцем в один из пунктов. – Девяносто шесть галлонов лимонного крема? И вы осмеливаетесь предъявлять нам… – От гнева Эбенезум лишился дара речи.
Химат пожал плечами:
– Но кто-то же должен это оплатить.
– Да уж. – И тут волшебник заговорил таким ровным, не предвещающим ничего хорошего голосом. Мне еще не приходилось видеть учителя в такой ярости. На всякий случай я отошел подальше. – Вот что я вам скажу и дважды повторять не стану, – сообщил Эбенезум. – Как бы вам понравилось, если бы вас превратили, например, в лягушку?
– В лягушку, – как зачарованный повторил Химат и принялся внимательно изучать свои ступни. Может быть, прикидывал, как они будут выглядеть с лягушачьими перепонками? Потом он поднял глаза и посмотрел на Эбенезума, находящегося во всеоружии своего волшебства. – В лягушку… – сказал он еще раз и выхватил у Эбенезума листки. – Ну, возможно, сюда вкралось несколько ошибок. Наши бухгалтеры иногда действительно проявляют излишнее рвение. Я лично проверю счета.
– Очень вас прошу, проверьте, – сказал Эбенезум уже гораздо более миролюбиво. – И еще, мы, разумеется, возьмем с собой Снаркса.
– Вы забираете Снаркса? – Лицо Химата опять побагровело. – Вы мне откровенно недоплачиваете, да еще и лишаете меня лучшего помощника? Чтоб вы знали, я…
– Я думаю, кувшинки на пруду в это время года просто чудесны! – прервал его Эбенезум.
– Кувшинки… – Химат снова побледнел. – Как видно, я слишком долго пренебрегал своим обетом молчания. Пора мне исполнить свой священный долг. Да, прямо сейчас. – И Химат плотно сжал губы.
– Я всегда уважал верующих, – заметил Эбенезум.
Подошел Хендрик, который уже взял на буксир Снаркса.
Низкорослый демон снял свой капюшон.
– Они правы, дружище Химат, – сказал он. – Я понял, к чему идет, еще до того, как меня выгнали из Голоадии. Кое-кому из демонов там, внизу, надоело прозябать под землей. Им бы хотелось оккупировать и поверхность земли тоже. Подобные настроения с каждым днем встречают все большую поддержку среди демонских масс.
– Истинная правда! – подтвердил Эбенезум, который предусмотрительно отошел на почтительное расстояние от Снаркса. – Мы с учеником во время нашего путешествия в Вушту не раз наблюдали проявления повышенной волшебной активности, и она имела последствия. Поэтому мы четверо: Вунтвор, я, Снаркс и рыцарь Хендрик – должны поспешить в Вушту. Во-первых, мне нужно туда по личному делу. А теперь прибавилась и еще одна причина: я должен предупредить коллег в Университете Волшебников и помочь подготовиться к предстоящей вскоре грандиозной битве.
Химат молча кивнул.
– Итак, собираешься соблюдать обет молчания? – спросил Снаркс. – Что ж, правильно, а то иногда ты слишком много болтал. И знаешь, дружище Химат, тебе бы тоже не помешало сбросить несколько фунтов. Я уже не говорю о… тв лж пр лбк!
Хендрик вовремя накинул капюшон на голову Снарксу.
– Проклятие, – произнес рыцарь.
Химат прямо лопался от желания что-то сказать, но посмотрел на Эбенезума и решил, что не стоит.
– Мы ценим ваше благоразумие, – похвалил Эбенезум. – Учитывая серьезность ситуации, мы взяли на себя смелость позаимствовать повозку и лошадь из вашей конюшни. О, не бойтесь! Мы их у вас возьмем всего лишь на несколько месяцев! Ну разумеется, если на нас не нападут демоны. Знайте, мы все четверо очень благодарны за вашу жертву. Это сильно облегчит нам путь в Вушту. – Волшебник протянул руку в сторону кухни. – Вунтвор, пойди возьми два мешка с провизией, которые я приготовил.
Я пошел выполнять, изо всех сил стараясь не обращать внимания на Химата, лицо которого опять приобрело цвет закатного неба перед ветреным днем.
Итак, наш путь лежал в Вушту, город тысячи запретных наслаждений, город, который оставляет на человеке метку на всю жизнь. Уже не помню, когда я в последний раз был в таком хорошем настроении. Мы ехали в нашей повозке по лесу, шел мелкий дождичек, прохладный и освежающий. Я правил и напевал себе под нос. Так как я вырос на ферме, то прекрасно умел управляться с животными.
Эбенезум сидел рядом со мной. Видно было, что волшебник все еще не отдохнул. Он то и дело клевал носом, но дорожная тряска все время будила его. Как всегда мрачный, Хендрик устроился сзади нас. Снаркс сидел еще дальше, под навесом. Время от времени он начинал шебуршиться в своих тряпках.
Из кустов донесся леденящий кровь вопль. Секунду спустя прямо на нас выскочил человек в одной набедренной повязке, босиком и с кинжалом в руке. На тропинке он споткнулся о камень, упал, да так, что напоролся на свое собственное оружие.
– Еще один наемный убийца, – равнодушно заметил я, объезжая тело.
– Да уж, – отозвался Эбенезум. – Но это вселяет надежду, не правда ли?
Так и было. Эбенезуму удалось наконец заснуть. Я правил, и наша повозка катила в Вушту, навстречу судьбе.
Как все-таки удивителен этот мир!
И волшебник уполз под стол чихать.
– Да уж, – начал я. О чем я должен был спросить этого чересчур правдивого демона? Очень хотелось, чтобы учитель мною гордился. Но у меня было так мало времени. Киллер уже скакал по сцене, проделывая какую-то диковинную гимнастику, призванную, я уверен, помочь пищеварению и размять онемевшие члены.
– Да уж, – повторил я. – Так вы, значит, из Голоадии?
– Нет, нет и нет! – раздраженно ответил Снаркс. – Вы же прекрасно знаете, что я не из Голоадии! Думайте, прежде чем говорите! Косноязычие, лишние вопросы! Знаете, иногда мне просто непонятно, как вам, людям, вообще удается общаться друг с другом.
– Снаркс! – закричал я, может быть, несколько громче, чем следовало. Плевал я на его демонски острый язык! – У нас есть основания предполагать, что в недрах Голоадии зреет заговор!
– Все основания! – ответил Снаркс. – Да будет вам известно, что в недрах Голоадии, как вы изволили выразиться, всегда зреет десяток заговоров! В том-то и очарование этой страны. Но мне кажется, что вы на своем невразумительном языке пытаетесь спросить меня об одном конкретном заговоре, об очень опасном заговоре, о том заговоре, который угрожает, быть может, всему человечеству. Это так?
Я кивнул. Возможно, лучше было вообще ни слова не произносить – демон сам бы нам все рассказал.
– Так вот, отвечаю: да! Такой заговор существует. А теперь прошу меня извинить: я опаздываю на конференцию.
– Проклятие! – воскликнул Хендрик, глядя, как Снаркс лихо вскакивает на сцену. Эбенезум высморкался.
Химат наконец-то собрался обратиться к публике:
– Дамы и господа, братья по вере, дорогие гости. История Плаугиата не помнит столь скромно благословенного события. Мы испытывали двоих и нашли их относительно достойными. Сам Плауг, да прославится в веках его Частичное Величие, должно быть, взирает сейчас со своей умеренной высоты и…
Над головой Химата появилось маленькое серое облачко. Из таких обычно выпадает мелкий дождичек. Химат так и застыл с раскрытым ртом, не закончив фразы. Облачко превратилось в довольно неприметного и явно смущенного человека в серой измятой одежде. Он немного покачался в воздухе и приземлился в самую середину зрительской толпы.
– Прошу прощения, – робко пробормотал он. – Я не уверен, что мне стоит присутствовать…
Химат, его помощники на сцене и монахи в зале упали на колени. Все собравшиеся, как один человек, выдохнули:
– Плауг!
Глава 15
«Итак, вы думаете, что познали величайшее, заставляющее грызть ногти волнение; вы думаете, что испытали полное отчаяние; вы думаете, что видели неприглядную изнанку этого мира, неописуемые глубины падения, доступные вашему ближнему, более отвратительные, более зловонные, чем низшие формы плесени… О да! Если вы волшебник, тогда возможно!»
«Дальнейшие беседы с Эбенезумом», том III
– Может быть, я слишком рано, – сказал Плауг, обращаясь, судя по всему, к самому себе. – Да, скорее всего так и есть. Я слишком рано!
Эбенезум посмотрел на второстепенное божество с некоторым беспокойством и, уже в который раз за сегодняшний вечер, зажал себе нос.
– О, не волнуйтесь, не волнуйтесь, пожалуйста! – Плауг сразу же выделил волшебника из толпы. – При мне вы чихать не будете. Это я вам обещаю.
Волшебник внимательно оглядел серенькое помятое божество. Он вдохнул и выдохнул, и ничего плохого не случилось.
– Вы хотите сказать, – осторожно осведомился он, – что в вашей власти вылечить мой недуг?
– Замучились, да? – Плауг сочувственно всплеснул руками. – О! Не то чтобы вылечить. Мы, низшие божества, на такое не способны. К сожалению, я могу избавить вас только от аллергии на себя лично.
– А-а! – нахмурился Эбенезум. – Жаль.
– Да, очень, – согласился Плауг. – Вот что значит быть второстепенным божеством. Сил не много, а ответственности будь здоров! Вы даже представить себе не можете – все время надо угождать верующим. Вот например, что, как вы думаете, я сейчас здесь делаю? Ведь, кажется, ничего такого из ряда вон выходящего не случилось, а?
– О Плауг, будь ты трижды благословен за свою Бережливую Щедрость! – закричал Химат с платформы.
– Да-да, сейчас! Через минуту я буду ваш, – сказало божество. – Только поговорю с этим господином. Вы не поверите, как давно я не беседовал ни с кем по-человечески. Издержки профессии. Поклонения – сколько угодно, а поговорить не с кем.
Эбенезум понимающе кивнул:
– О чем вы хотели бы побеседовать? Может, все-таки расскажете, почему вы здесь?
– А-а, это… – Плауг вздохнул. – Долг! Знаете, иногда так устаешь от всего. Быть низшим божеством ужасно утомительно. Игра не стоит свеч. Верующие тебе в глаза не смотрят, а стоит заговорить с ними – тут же бегут приносить жертвы. Я уже сыт по горло этими жертвоприношениями. На что мне, скажите на милость, мертвая коза, например?
– Плауг, ты хочешь жертвы? – тут же воодушевился Химат.
– Вот видите! – нахмурился божок. – О, не поймите меня неправильно! Химат и его команда – очень славные верующие. Сам статус мелкого божества – вот что невыносимо. Никаких надежд на повышение по службе. А времени сколько отнимает! Я не раз подумывал сменить сферу деятельности.
– Что пожелает Равнейший Среди Равных? – не унимался Химат.
– Чтобы вы перестали задавать вопросы, – огрызнулось божество. – Хотите верьте, хотите нет, но я здесь по делу.
В Большом Зале воцарилось молчание. Все стихло. Я заметил, что вскоре после появления Плауга со сцены исчез Киллер, и уже собирался пойти поискать его, но далеко ходить не пришлось. Киллер стоял за спиной Эбенезума и улыбался мне.
– Да, о чем это я… – сказал Плауг, когда молчание подзатянулось. – Наверно, вам интересно будет узнать, зачем я здесь. Что ж, законное любопытство. В конце концов, вы мне поклоняетесь. Ладно. Я здесь, чтобы сплотить вас перед надвигающейся бедой.
Надвигающейся бедой? Все это мне не нравилось. Хендрик глухо заворчал. Отшельник, что стоял прямо перед Плаугом, снял капюшон. Это был Снаркс.
– Вы имеете в виду угрозу нападения из Голоадии?
– Ну да, я же так и сказал! – раздраженно подтвердил Плауг, потом рассеянно потер свою лысину, глядя вдаль отсутствующим взглядом. – Или не сказал? Вот они! Слышите? – Он посмотрел себе под ноги.
Мы скорее почувствовали, чем услышали. Казалось, глубоко, глубже, чем мы ощущали это до сих пор, чуть ли не в самом центре земли, что-то сдвинулось.
– Будьте же бдительны! – призвал Плауг внезапно прорезавшимся сильным голосом. – Через несколько минут нам предстоит встретиться со всевозможными демонами. Но ведь и они раньше никогда не имели дела с доблестными отшельниками Плауга!
У нас под ногами гудела земля.
– Проклятие! – простонал Хендрик и расчехлил Головолома. Эбенезум попятился, отступая на безопасное расстояние.
– Покажем им, на что мы способны! – вещал божок. – Пусть демоны убираются, откуда пришли! Именем Плауга!
Гул перешел в содрогания. На ногах устоять было трудно. Киллер шагнул ко мне.
– Похоже, ваша смерть опять откладывается, – сообщил он со своей детской улыбкой. – Ну и потеха сейчас начнется! – Он радостно разминался и, предвкушая развлечение, поглядывал на пол.
Я порадовался за него. Хоть у кого-то хорошее настроение! Внизу шумели все громче. Плауг вынужден был кричать:
– Итак, – он указал рукой в самую гущу толпы, – думаю, исчадия Голоадии прорвутся на поверхность вот здесь. А я редко ошибаюсь в таких вещах, уверяю вас. Это моя работа в некотором роде. Так что всем лучше группироваться в углах комнаты. А столы поставить один на другой. Не волнуйтесь, я помогу вам уберечься от обломков. Что? Кое-кто хочет уйти? – Плауг покачал лысеющей головой. – Лучше не сердите меня! Может, мой гнев и не из самых страшных, но он умеренно ужасен, можете мне поверить! Ах да, оружие! Вам ведь нужно оружие. У меня кое-что припасено. Сейчас, одну минуточку…
Я посмотрел на учителя. Он с улыбкой отвернулся от божка.
– Опять мы попали в историю, Вунтвор, – вздохнул волшебник и зажал себе нос, потому что к нам приближался Хендрик с дубиной.
– Проклятие, – произнес рыцарь. – Эти твари нас уничтожат. – Он нервно перекладывал дубину из одной руки в другую.
Ситуация явно выходила из-под контроля.
– Может быть, нам перебазироваться? – осторожно предложил я. Эбенезум покачал головой:
– Боюсь, что тогда придется перебазироваться в другой мир. Впервые за все наше путешествие мы столкнулись с чем-то по-настоящему серьезным.
Я почувствовал комок в горле. Руки мои тосковали по старому верному дубовому посоху. Значит, это по-настоящему серьезно? А как же все эти наши битвы и чудесные спасения, которые мы пережили за последние несколько недель? Я с тоской вспомнил мирное, скучное житье в Западных Королевствах.
– Эй, они уже почти здесь! – завопил Плауг во всю мощь своих легких.
Грохот стал в два раза громче. Я хотел кое-что сказать учителю, но не услышал собственного голоса.
– Все готовы? Я верю в вас! Вы сделаете все, что можете! – напутствовал Плауг. – Взгляд божества остановился на нас с Эбенезумом. – Очень попрошу, ребята, без ваших фокусов с рыбой! Я знаю, они иногда срабатывают, но это не тот случай. Я лично отказываюсь работать среди дохлой трески. Извините, конечно, но всему есть пределы. Они идут! Они идут! – Голос Плауга звенел неподдельным волнением. – Разобьем их! Именем Плауга!
Вот когда земля действительно задрожала. Я упал и, стараясь следовать совету Плауга, пополз к стене. Вдруг комната как бы раскололась на две половины. Я схватился за край стола: хоть что-то надежное. Стол поехал и потащил меня к расширявшейся щели в полу. Быстро скользя в пропасть, прямо в Голоадию, я слышал предсмертные крики тех, кто уже упал, сперва громкие и пронзительные, потом постепенно затухающие. Поискав, во что бы еще вцепиться, я понял, что все едет в ту же сторону, что и я.
Все прекратилось так же внезапно, как началось. Я оказался лицом к лицу с троллем.
– Слюнки текут! – заметил тролль.
Я ударил его столом. Стол сломался.
– Слюнки! – повторил тролль.
– О, если бы меня сейчас видели мои наставники! – Огромная ручища схватила тролля и оторвала его от пола. Неизменно жизнерадостный Дилер Смерти стоял рядом со мной. – Впервые предоставляется возможность придушить тролля, – с энтузиазмом произнес он.
– Слюнки не… – только и успел выговорить тролль.
Сзади чей-то трубный глас нараспев произнес:
В воздухе заклубилась пыль. Ничего было не видать в двух шагах. От поющего голоса у меня засосало под ложечкой. Такие дрянные стихи мог сочинить только один поэт!
Друзья, хватайте этих убогих!
Не выжить им все равно.
Отрывайте им руки, ноги
И головы заодно!
Сквозь завесу пыли я смог различить нечто большое и голубое. Да, это был он, демон Гакc.
Реви, Голоадия!
Разверни свой флаг!
Ада идут исчадия —
Трепещи, жалкий Плауг!
Началось нечто кошмарное. Демоны были всюду. По мере того как рассеивалась пыль, их поголовье росло. Казалось, они возникают непосредственно из пылинок. Если спешно что-нибудь не предпринять, мы все погибнем. И, что хуже всего, последнее, что мы услышим в жизни, будут нескладные вирши Гакса.
Будем править адом
И миром тоже.
Врежем этим гадам,
Набьем им рожи!
Но тут чей-то высокий голос выкрикнул:
– Скажите «Пэ»!
Послышалось несколько вялых «Пэ».
– Скажите «Эл»!
Я крикнул «Эл», и несколько человек в разных концах комнаты подхватили. Нас стало уже побольше.
– Скорее! – забеспокоился Гакс. – Не дать им вместе сказать ни строчки! Мы их убьем поодиночке!
Но тот, второй голос продолжал:
– Скажите «А»!
Теперь пыль осела, так что можно было увидеть по крайней мере половину комнаты. Я обнаружил, что к моему горлу тянется плюгавый красный демон. После схватки с троллем у меня осталось единственное оружие – ножка стола. Размахнувшись, я наподдал демону так, что он взлетел высоко в воздух и крикнул:
– «А»!
Бок о бок со мной сражался Хендрик. Его дубина чертила в воздухе умопомрачительные узоры, за десять секунд вышибая дух из десятка демонов. То и дело слышались возгласы «Чего?», «Кто я?», «Что я здесь делаю?». Это кричали демоны, которые остались живы, но испытали на себе стирающее память воздействие Головолома.
– «У»! – крикнул Хендрик и с ним многие, многие другие.
Я поискал глазами учителя.
– Скажите «Г»!
С другого бока орудовал Киллер, да так споро, что действия Хендрика казались на этом фоне просто воскресной прогулкой. Вокруг Киллера в изобилии валялись руки и ноги демонов. Иногда при них имелись и тела.
– «Г»! – крикнул Киллер вместе со всеми, засмеялся от счастья и стал весело насвистывать.
Я увидел Химата и Снаркса. Они и еще дюжина отшельников образовали кружок. У каждого в руках была по палке, чуть подлиннее и потолще моего обычного дубового посоха. Надо сказать, что монахи весьма успешно сдерживали натиск демонов и эти мерзавцы несли большие потери.
– «Г»! – радостно отозвались отшельники.
И тогда я увидел учителя. Он спрятался за груду обломков и сидел там, зажав нос.
К нему подбирался особенно крупный и волосатый тролль.
– Слюнки текут, – сказал тролль своим дребезжащим голосом.
– И какое слово получилось? – осведомился голос с высоты.
Лицо Эбенезума приобрело странный оттенок красного, ближе к багровому. Его голова непроизвольно запрокинулась. Он больше не мог сопротивляться болезни. И тролль испытал на себе мощный чих волшебника. Тварь завизжала и отскочила, вытирая слизь с рук и ног.
– Слюнки не текут! Не текут! – заверещал тролль и задал стрекача к разверстой в Голоадию пропасти.
– Плауг! – закричали хором множество голосов.
– А ну-ка еще! – подбодрил их голос.
– Плауг! – теперь уже кричали все, сотни голосов.
– И еще разок! – радостно повторил голос. Эбенезум набрал в грудь побольше воздуха и крикнул:
– Плауг!
Мир вокруг нас застыл. Или, если быть более точным, демоны застыли в тех позах, в которых их застал наш последний возглас. Пыль, что еще оставалась в комнате, тоже исчезла. Стало свежо и прохладно, как весенним утром в лесу.
Плауг пребывал там же, где и прежде, – висел посреди комнаты в воздухе.
– Ну вот, – сказал он, – так-то лучше, верно?
Восседая на груде тел павших отшельников, Гакс вопил как резаный. Он был единственным демоном, на которого наши магические возгласы не подействовали.
– Против демонов и Гакса ты бессилен, Плауг-плакса!
Эбенезум высморкался.
– Берегитесь! – сказал он Плаугу. – Его сила возрастает с каждым стишком!
– Даже с таким? – Божество недоверчиво покачало головой. – Но, в конце концов, кто я такой, чтобы судить о стихах? Не я тут устанавливаю правила. Во всяком случае, не все.
Голубой демон поигрывал мускулами. Когти у него на лапах порядочно отросли с прошлого раза.
– Вы подшутить над Гаксом рады? Еще запросите пощады!
Я заметил, что ближайшие ко мне демоны после этого шедевра дернулись. Этак он их всех оживит своими виршами!
– Да ты, оказывается, малый не промах, а? – заметил Плауг. – Сейчас, погоди минутку – и мы отправим тебя туда, откуда пришел.
Эбенезум снова расчихался. Демонские чары опять действовали!
Гакс ухмыльнулся, обнажив свои острые как бритва клыки:
– Этот тип начинает меня утомлять, – заметил Плауг. – Еще минутку! Вообще-то я редко во что-нибудь перевоплощаюсь. Мне дозволено являться разве что в виде охваченной пламенем травы. На кусты я уже не потяну. Попробовать разве?
Не успеешь, не успеешь!
У тебя не хватит времени.
Скоро сам окаменеешь.
Конец твоему племени!
Демоны завибрировали.
Гакс подпрыгнул и злобно щелкнул зубами. Было заметно, что демон чувствует себя все лучше и лучше.
Ближайший ко мне застывший демон несколько раз моргнул.
Шанс у тебя был,
Ты, божественный идиот!
Но ты его упустил.
Демон к власти придет!
– Обзываться? – рассердился Плауг. – Фу, как это неблагородно! Я так старался, чтобы все прошло безболезненно. А вы вон как! Надо было мне и вправду явиться в виде горящего мха, например. Для этого, знаете ли, много ума не надо!
Демоны не двинулись с места.
Лишь на треп тебе хватает прыти.
А ну-ка, демоны, отомрите!
– Гм… – задумался Гакс. – Не слишком удачный стишок, конечно… Ладно, попробуем вот так: – Вставайте, демоны, к оружию! Захватим мир! Возьмемся дружно!
Несколько демонов зевнули и потянулись.
– О Разумно Могучий Плауг! – закричал Химат. – Сделай что-нибудь, а?
– Мне очень жаль, но спешка тут неуместна. Секундочку! Может быть, вот так… – Он трижды присел, забавно тряся задом. Ничего не произошло.
– Вставайте, демоны, пора нам! Заждался этот мир тирана!
Они очнулись! Почти все!
– Скорее! Сделай что-нибудь! – возопил Химат. – Умоляем! Пожалуйста!
– Да, да, сейчас… – Плауг кусал губы. – Продержитесь минутку-другую.
– Этот – точно мой! – провозгласил Дилер Смерти и бросился на Такса сзади. – Всегда мечтал задушить по-настоящему крупного демона!
Гакс хотел отбросить от себя убийцу, но Киллер оказался проворнее. Демон успел только укусить собственный хвост, и железные пальцы Киллера сдавили ему горло.
– Демоны, развейте в прах этих жалких у-ур-р-ррахт!
– Погодите! – закричал Плауг, и демоны, которые уже начали было опять рвать и метать, приостановились и посмотрели на него. – Я нашел! – Он три раза вильнул задом, а потом щелкнул пальцами.
Откуда-то сверху зазвучали трубы. Еще я услышал звук, похожий на шелест крыл, как будто над нами пролетело множество невидимых птиц. Посредине комнаты образовалась огромная дыра. Жители Голоадии издали общий истошный вопль и один за другим потянулись обратно на родину.
Когда дыра закрылась, Химат и еще десяток отшельников слезли со Снаркса.
– Не хочется терять новообращенных, – с улыбкой пояснил Химат.
– Всм Плщн! – отозвался Снаркс.
– Один все-таки остался? – нахмурился Плауг. – А мне казалось, я так точно все рассчитал!
Вот тогда-то я и обнаружил, что Киллера среди нас нет.
– Ну что ж, – сказал Плауг, – было очень приятно. Больше меня не вызывайте, я сам вас вызову, когда надо. Мне нужно отдохнуть, но с этим, знаете ли, у нас всегда сложно, да еще при моей невысокой должности… Как вы думаете, могу я рассчитывать на отпуск?
И Плауг исчез.
Эбенезум высморкался:
– Вот теперь-то и начинается настоящая работа!
Глава 16
«Начало и конец, по сути дела, – произвольно задаваемые понятия. Рождение принято считать началом. А как же месяцы, проведенные во чреве матери? Понятие конца еще более зыбко, потому что всегда может случиться еще что-то, что продолжит ранее случившееся. Вот последнее, что я хочу сказать по этому поводу. А может быть, вот эта фраза последняя. Нет, пожалуй, именно то, что я пишу в данный момент, и есть последнее, что… Но если хорошо подумать, то именно сейчас я пишу последнюю…»
«Наставления Эбенезума», том LVII (в сокращении)
– Как это вы не будете платить?
Эбенезум посмотрел на побагровевшего Химата долгим спокойным взглядом:
– Если вы помните, дорогой Химат, мы заплатили за комнату и пансион по прибытии. И вы тогда не упоминали ни о какой дополнительной оплате.
– Но вы же должны понимать, что лачуга нашего уровня…
Волшебник просмотрел счет на трех листках, исписанных снизу доверху убористым почерком:
– Ага! Я вижу, вы включили в счет поломанный стол. Что ж, это справедливо. Вам следует обратиться к тому, кто его сломал. Я думаю, он теперь постоянно проживает в Голоадии. Позвольте… – Учитель разгневанно ткнул пальцем в один из пунктов. – Девяносто шесть галлонов лимонного крема? И вы осмеливаетесь предъявлять нам… – От гнева Эбенезум лишился дара речи.
Химат пожал плечами:
– Но кто-то же должен это оплатить.
– Да уж. – И тут волшебник заговорил таким ровным, не предвещающим ничего хорошего голосом. Мне еще не приходилось видеть учителя в такой ярости. На всякий случай я отошел подальше. – Вот что я вам скажу и дважды повторять не стану, – сообщил Эбенезум. – Как бы вам понравилось, если бы вас превратили, например, в лягушку?
– В лягушку, – как зачарованный повторил Химат и принялся внимательно изучать свои ступни. Может быть, прикидывал, как они будут выглядеть с лягушачьими перепонками? Потом он поднял глаза и посмотрел на Эбенезума, находящегося во всеоружии своего волшебства. – В лягушку… – сказал он еще раз и выхватил у Эбенезума листки. – Ну, возможно, сюда вкралось несколько ошибок. Наши бухгалтеры иногда действительно проявляют излишнее рвение. Я лично проверю счета.
– Очень вас прошу, проверьте, – сказал Эбенезум уже гораздо более миролюбиво. – И еще, мы, разумеется, возьмем с собой Снаркса.
– Вы забираете Снаркса? – Лицо Химата опять побагровело. – Вы мне откровенно недоплачиваете, да еще и лишаете меня лучшего помощника? Чтоб вы знали, я…
– Я думаю, кувшинки на пруду в это время года просто чудесны! – прервал его Эбенезум.
– Кувшинки… – Химат снова побледнел. – Как видно, я слишком долго пренебрегал своим обетом молчания. Пора мне исполнить свой священный долг. Да, прямо сейчас. – И Химат плотно сжал губы.
– Я всегда уважал верующих, – заметил Эбенезум.
Подошел Хендрик, который уже взял на буксир Снаркса.
Низкорослый демон снял свой капюшон.
– Они правы, дружище Химат, – сказал он. – Я понял, к чему идет, еще до того, как меня выгнали из Голоадии. Кое-кому из демонов там, внизу, надоело прозябать под землей. Им бы хотелось оккупировать и поверхность земли тоже. Подобные настроения с каждым днем встречают все большую поддержку среди демонских масс.
– Истинная правда! – подтвердил Эбенезум, который предусмотрительно отошел на почтительное расстояние от Снаркса. – Мы с учеником во время нашего путешествия в Вушту не раз наблюдали проявления повышенной волшебной активности, и она имела последствия. Поэтому мы четверо: Вунтвор, я, Снаркс и рыцарь Хендрик – должны поспешить в Вушту. Во-первых, мне нужно туда по личному делу. А теперь прибавилась и еще одна причина: я должен предупредить коллег в Университете Волшебников и помочь подготовиться к предстоящей вскоре грандиозной битве.
Химат молча кивнул.
– Итак, собираешься соблюдать обет молчания? – спросил Снаркс. – Что ж, правильно, а то иногда ты слишком много болтал. И знаешь, дружище Химат, тебе бы тоже не помешало сбросить несколько фунтов. Я уже не говорю о… тв лж пр лбк!
Хендрик вовремя накинул капюшон на голову Снарксу.
– Проклятие, – произнес рыцарь.
Химат прямо лопался от желания что-то сказать, но посмотрел на Эбенезума и решил, что не стоит.
– Мы ценим ваше благоразумие, – похвалил Эбенезум. – Учитывая серьезность ситуации, мы взяли на себя смелость позаимствовать повозку и лошадь из вашей конюшни. О, не бойтесь! Мы их у вас возьмем всего лишь на несколько месяцев! Ну разумеется, если на нас не нападут демоны. Знайте, мы все четверо очень благодарны за вашу жертву. Это сильно облегчит нам путь в Вушту. – Волшебник протянул руку в сторону кухни. – Вунтвор, пойди возьми два мешка с провизией, которые я приготовил.
Я пошел выполнять, изо всех сил стараясь не обращать внимания на Химата, лицо которого опять приобрело цвет закатного неба перед ветреным днем.
Итак, наш путь лежал в Вушту, город тысячи запретных наслаждений, город, который оставляет на человеке метку на всю жизнь. Уже не помню, когда я в последний раз был в таком хорошем настроении. Мы ехали в нашей повозке по лесу, шел мелкий дождичек, прохладный и освежающий. Я правил и напевал себе под нос. Так как я вырос на ферме, то прекрасно умел управляться с животными.
Эбенезум сидел рядом со мной. Видно было, что волшебник все еще не отдохнул. Он то и дело клевал носом, но дорожная тряска все время будила его. Как всегда мрачный, Хендрик устроился сзади нас. Снаркс сидел еще дальше, под навесом. Время от времени он начинал шебуршиться в своих тряпках.
Из кустов донесся леденящий кровь вопль. Секунду спустя прямо на нас выскочил человек в одной набедренной повязке, босиком и с кинжалом в руке. На тропинке он споткнулся о камень, упал, да так, что напоролся на свое собственное оружие.
– Еще один наемный убийца, – равнодушно заметил я, объезжая тело.
– Да уж, – отозвался Эбенезум. – Но это вселяет надежду, не правда ли?
Так и было. Эбенезуму удалось наконец заснуть. Я правил, и наша повозка катила в Вушту, навстречу судьбе.
Как все-таки удивителен этот мир!