Гарднер Ронда. В надежде на чудо

   А ты, оказывается, хотела скрыть от меня рождение моего ребенка! Почему? Неужели считала, что я похож на моего отца и буду мешать ему жить, планировать его жизнь заранее и не давать вздохнуть свободно?
   – Но ведь ты говорил, что не собираешься заводить детей, – напомнила Трейси.
   – Даже если и так, как ты могла подумать, что я способен бросить тебя и нашего ребенка?
   Трейси могла бы рассказать ему о визите его отца. Объяснить, что для нее менее страшно было уехать, нежели остаться и узнать, что он согласен со своими родителями. Что больше всего на свете она боялась: а вдруг он и впрямь подумает, что она пытается женить его на себе?
   Из всего сказанного мистером Марком Эйвери это было самое ужасное.
   Она знала, что на нее будут показывать пальцем и говорить, что дочка Мелоуна, польстившись на деньги, забеременела от парня Эйвери.
   Но ее никогда не волновало мнение обывателей. Ее не напугало, что если Дэниел женится на ней, то отец лишит его наследства. Он миллион раз говорил ей, что родительские деньги его не волнуют.
   Однако родители платили за его учебу, он всегда хотел летать, быть пилотом. И эту его мечту Трейси могла разрушить, вступив с ним в брак. Могла ли она себе это позволить?
   Но главная причина ее отъезда-бегства заключалась все-таки не в этом. Где-то она поверила жестоким словам Марка Эйвери, что ее любимый подумает так же, как все. Еще бы, он только что заключил выгодную помолвку, и тут его подружка из бедной семьи является к нему с сообщением, что беременна!
   Трейси знала, что этого она не переживет.
   Так что же ей оставалось? Она чувствовала себя совершенно одинокой и ужасно боялась. И без того все эти годы Трейси сомневалась, что такой блестящий молодой человек, как Дэниел, смог ее полюбить по-настоящему. Убежать от проблемы было для нее легче, чем встретиться с ней лицом к лицу. Так она хотя бы могла сохранить в памяти счастливые мгновения, проведенные с Дэниелом. Мгновения, не омраченные его предательством. А что предательства может и не быть – об этом она как-то не подумала.
   Сейчас же, глядя на его искаженное болью лицо, Трейси понимала, что Дэниел никогда не оставил бы ее и ребенка. Что бы там ни говорил его отец…
   – Трейси… – послышался встревоженный голос Дэниела. – Ты выглядишь так, будто вот-вот потеряешь сознание.
   Она покачала головой, но перед глазами у нее действительно все плыло.
   Как она могла позволить сомнениям и страхам взять верх над любовью и лишила своего любимого возможности общения с ребенком!
   Трейси медленно перевела дыхание, борясь с подступившими слезами. Теперь она понимала, в чем заключается ее вина: она поверила отцу Дэниела и отказалась выслушать его самого. Поэтому взяла «откупные» деньги и уехала, решив, что лучше разбить свое сердце, чем потребовать от Дэниела пожертвовать собой ради нее. Она не доверяла ему, несмотря на всю свою любовь.
   Но сейчас Трейси ему верила.
   Время любви прошло, но вот время отцовства еще не упущено. Все, что она могла сделать для Дэна, – это помочь ему сблизиться с дочерью. Но выйти за него замуж было выше ее сил, потому что он ясно дал понять: его интересует только Шейла. Он хотел жить вместе с дочерью, а не с Трейси. Она сама разбила их надежды на совместное будущее, когда сбежала, так что теперь жаловаться не на что. Но лишать Шейлу отца она не имела права!
   – Что прошло, то прошло, – сказала молодая женщина. – Пора позаботиться о настоящем, чтобы исправить то, что еще возможно исправить. У меня есть идея получше, чем брак…
   – И что же это? Помни, я хочу быть рядом с дочерью. Всегда, каждую минуту.
   – Я понимаю. У тебя нет ни малейшей причины мне доверять, но я все-таки обещаю, что сделаю все возможное, чтобы вы с Шейлой стали по-настоящему родными людьми. Если хочешь, обсудим это в кафе. Кажется, мне необходимо выпить чашку кофе. Да и тебе тоже.
   – Это вежливый способ намекнуть, что я неважно выгляжу? – усмехнулся Дэниел.
   – Это вежливый способ сообщить, что по тебе видно: ты не спал всю ночь.
   Он слегка улыбнулся.
   – Ты всегда отличалась прямотой.
   – Я ей до сих пор отличаюсь.

3

   Они вошли в «Домашний уголок» – любимое кафе Шейлы, где Трейси с дочерью порой проводили время по вечерам. Изнутри заведение напоминало кукольный домик – неудивительно, что оно нравилось маленькой девочке.
   Пара села за дальний столик, избегая посторонних взглядов.
   – Привет, Трейси, – поздоровалась знакомая официантка, подавая меню, и бросила заинтересованный взгляд на красавца блондина рядом с ней, – А где твоя малышка?
   – Она сегодня с Лоренсом. Принеси, пожалуйста, чашку эспрессо и булочку.
   – А вам? – Девушка кокетливо взглянула на Дэниела.
   Но тот не ответил ей и тенью улыбки.
   – То же самое.
   Как только официантка отошла, Дэниел перешел к делу. Ему хотелось уладить все как можно скорее – не терпелось увидеться с дочерью.
   – Ну и что за идею ты придумала?
   – Сначала я должна тебя кое о чем спросить, – сообщила Трейси. – Все так запутано…
   Нам нужно о многом поговорить…
   – Например, о том, почему ты сбежала от меня, – упрямо вернулся Дэниел к явно волнующей его теме. – Ты ведь еще не дала внятного объяснения. Все, что ты говорила на сей счет, порождает еще больше вопросов. Так что же вынудило тебя…
   – Дэн, это случилось так давно! – воскликнула Трейси. – С тех пор я сильно изменилась, но до сих пор помню, как это было ужасно!
   – Что именно было ужасно?
   – Расти в Стерлинге. Где каждый знал меня как «эту бедняжку, дочку Мелоуна». Я с детства знала, кто я такая, потому что мне все время об этом напоминали. Никак не могла понять, что же ты во мне находишь, ведь я всего-навсего дочь горького пьяницы! Когда я поняла, что забеременела, то испугалась как никогда в жизни… Нет, я боялась не того, что стану матерью, что мне придется пережить роды. И не того, что могут сказать обо мне люди. Я привыкла к сплетням. Я боялась только одного: потерять тебя.
   – Но почему? Почему ты думала, что я не останусь с тобой?
 
   Тем временем официантка принесла кофе и булочки. Трейси подождала, пока она отойдет, и продолжила:
   – Всякий раз, когда мы обсуждали совместное будущее, ты говорил, что не хочешь иметь детей.
   – Я был молод и боялся ответственности.
   Кроме того, я опасался, что окажусь таким же плохим отцом, как мой собственный. Считал, что не стоит рисковать… Но если бы я узнал, что должен родиться ребенок, наш ребенок, я был бы рад и ни за что не оставил бы тебя! – горячо заверил ее он.
   Как она раньше могла говорить, что любит его, не зная о нем самых основных вещей?
   – Увы, тогда для меня были очевидны только две вещи. Первая – что моя семья не ровня твоей и твои родители никогда меня не примут.
   И вторая – что ты не хочешь детей. Я была совершенно растеряна. Но, честное слово, собиралась сказать тебе о ребенке. Мне потребовалось две недели, чтобы принять такое решение. Помнишь, мы собирались провести выходные вместе – вот тогда-то я и хотела поговорить с тобой обо всем. Но тут я увидела объявление в газете.
   – Объявление о помолвке?
   Неужели все снова упирается в проклятое объявление? Сам Дэниел узнал о собственной помолвке из той же газеты, к слову сказать.
   И вовсе не был благодарен отцу за подобный сюрприз. Правда, ни отец, ни мать не поняли его, когда он устроил им скандал. Дэниел сказал, что они не вправе использовать его и его личную жизнь как подспорье в бизнесе. Но отец даже не понял, о чем речь. Он всегда ставил бизнес выше личных интересов, внешние приличия – выше чувств…
   Трейси кивнула.
   – Поэтому я не сказала тебе ничего. Даже после твоих объяснений. Ты понимаешь, почему я так поступила?
   – Нет… Не понимаю.
   Молодая женщина покаянно опустила голову.
   – Теперь, оглядываясь назад, я и сама не понимаю. Но тогда я была очень молода, испугана и крайне не уверена в себе. Со временем я научилась верить в себя. Знаешь, оказывается, я очень сильная. Будь я семь лет назад такой, как сейчас, я бы осталась и боролась до конца. Тогда я просто не умела бороться. Куда легче казалось убежать, чем сказать тебе правду и услышать в ответ, что тебе не нужен ни ребенок, ни я сама. А вдруг ты решил бы, что я пыталась тебя подловить и забеременела нарочно?
   – Мне бы такое даже в голову не пришло!
   – Откуда ты знаешь, что мог бы подумать семь лет назад? Дэн, как бы то ни было, прошлого не воротишь. Но я хочу сейчас поступить наилучшим образом.
   – Значит, ты выйдешь за меня замуж!
   Дэниел сам поразился, с каким облегчением это произнес. Конечно, это только из-за дочери, тут же сказал он себе. Цель этого брака – быть ближе к Шейле. Прежние чувства к Трейси давно умерли.
   – Нет, – ответила молодая женщина спокойно и твердо.
   – Тогда что же? Ты отдашь мне дочь?
   – Нет. Я же сказала, что придумала третий вариант. Я хочу, чтобы ты поселился с нами… хотя и не в качестве моего мужа.
   – Жить с вами под одной крышей, не являясь твоим мужем, – что может быть нелепее и, прости, пагубнее для твоей репутации? – возразил ошарашенный Дэниел.
   – Не волнуйся. У нас большой дом, мы с дочерью занимаем второй этаж. На первом живет мой друг Лоренс. Это тот самый бывший владелец ателье, который помог мне встать на ноги. У него большая квартира, и он может сдать тебе несколько комнат на длительный срок.
   – Это не решение, а только отсрочка. Или ты думаешь, что я намерен прожить через стенку с твоим другом следующие десять лет?
   Он поднял чашку, собираясь сделать глоток, но так и держал ее у рта, забыв отпить. После чего со стуком поставил обратно на блюдечко.
   – Насчет десяти лет не знаю. Но иных вариантов я пока не вижу. Может, это и не идеальное предложение, но вполне приемлемое. Ты сможешь каждый день общаться с дочерью. Разве не этого ты хотел?
   Нет, он хотел не только этого!
   Однако отнимать ребенка у Трейси Дэниел хотел еще меньше. Идеальным вариантом ему казался брак с Трейси. Надежный фиктивный брак, в котором основная цель супругов – это счастье их общего ребенка. Конечно же речь здесь не шла о любви, о цветах, о пикниках на природе, о попытках стать настоящей семьей. Никаких романтических чувств к этой женщине он больше не испытывал…
   Ну хорошо, что-то я чувствую, когда смотрю на нее, нехотя признался себе Дэниел. Но не более того, что испытывает любой здоровый мужчина при взгляде на красивую женщину.
   Однако Трейси права: на данный момент лучшего варианта, чем предложенный ею, не существует.
   – И когда?
   – Что – когда? – Молодая женщина взглянула на него с тревогой, будто опасаясь, что он замыслил какую-то каверзу.
   Дэниела передернуло от этого взгляда, но он не подал виду.
   – Когда я могу переехать к вам?
   – На выходных. Лоренс ведет Шейлу в парк, а потом они отправляются кататься на лодке, так что малышки не будет дома целый день. Ты как раз успеешь перевезти вещи и устроиться, а когда Шейла вернется, мы вместе сообщим ей новость.
   «Новость»… Дэниела не совсем устраивало то, как она это произнесла. Как будто известие, ожидающее их дочь, не было радостным. Он понадеялся, что Шейла проявит больше энтузиазма, узнав о его существовании, нежели это демонстрировала сейчас Трейси. – Согласен. Оставь мне адрес.
   Трейси написала несколько слов на салфетке и потянула ему. Дэниел встал, положил записку в нагрудный карман.
   – Помни, что я обещала тебе сделать все возможное, – сказала Трейси, глядя на него снизу вверх, как ему показалось, умоляющим взглядом.
   Но Дэниел не нашел слов для ответа. Лишь кивнул ей на прощание и вышел.
   Уже на улице он понял, что остался недоволен исходом разговора. Единственное, что полностью его удовлетворило бы, – это брак с Трейси. Конечно, только из-за дочери, попытался уверить он себя, впрочем, не слишком убедительно. Однако только такое объяснение происходящего Дэниел мог себе позволить без ущерба для гордости.
   Он невольно вспомнил ее взгляд. Ранимый, так напоминающий о прежней Трейси. И потряс головой, отгоняя призрак прошлого.
   Нужно думать о дочери. О Шейле, и только о ней!
   Что любят получать в подарок маленькие девочки? Чем их можно порадовать, как с ними говорить? Дэниел слишком мало знал о детях.
   Значит, придется узнать побольше, если он хочет стать по-настоящему нужным Шейле. У него есть дочь, и это на данный момент главное.
   Трейси нервно поглядывала на мужчину, сидящего в ее гостиной этим воскресным вечером.
   Что сейчас происходит в душе Дэниела? Так же он взволнован, как она? Или обрадован? Или напуган? По его лицу ничего нельзя было понять.
   Входная дверь хлопнула, по ступеням застучали быстрые шаги. Это вернулась домой Шейла. Ее голосок зазвенел за дверью – она о чем-то весело болтала с Лоренсом. Трейси поразилась, как изменилось лицо Дэниела. Теперь на нем были написаны надежда, радостное предвкушение и любовь. Дэниел любил свою дочь, которую совершенно не знал!
   Чувство вины нахлынуло на Трейси с новой силой, но она поборола его усилием воли.
   Довольно сожалеть о прошлом, когда приходит время строить будущее. Если некогда она совершила то, о чем теперь жалеет, это дополнительная причина не повторять былых ошибок. Сейчас ее задача – познакомить дочь с ее отцом.
   Шейла распахнула дверь и вбежала в гостиную. Лицо ее раскраснелось от бега, косички были подвязаны новыми пышными бантами – должно быть, подарок Лоренса.
   Сам Лоренс шел за девочкой, широко улыбаясь, но стоило ему заметить Дэниела, как взгляд старика стал настороженным. Лоренс никогда раньше не видел отца Шейлы, но сразу понял, что это он. Впрочем, даже без предупреждения со стороны Трейси нетрудно было бы догадаться – так много общего было у отца с дочерью.
   – Мама, мама, смотри, какие у меня банты!
   Это Лоренс купил! Представляешь, мы катались на «чертовом колесе», ужасно высоко, выше всех деревьев…
   Шейла осеклась, заметив незнакомца, и вопросительно посмотрела на мать. Дэниел сидел в кресле, натянутый как струна, и пытался улыбаться, но, казалось, будто он сейчас заплачет.
   Трейси взяла инициативу на себя.
   – Милая, я должна сказать тебе кое-что важное. Что-то очень хорошее, чего ты никак не ожидаешь.
   – Да? – Шейла перевела подозрительный взгляд с матери на Дэниела. Улыбка исчезла с ее лица.
   – Познакомься с моим старинным другом.
   Мы с ним вместе жили в Стерлинге, помнишь, я тебе рассказывала? Его зовут Дэниел……
   – Он что, мой па… – начала девочка, но не договорила. Непонятно было, хочет она, чтобы недосказанное оказалось правдой, или боится этого.
   Трейси кивнула, внимательно следя за сменой выражений на ее лице. Глаза Шейлы стали узкими, и недоверчивыми, и – о боже! – совершенно холодными.
   – Шейла, – заговорил Дэниел, поднимаясь с кресла и подходя к дочери, – мне очень жаль, что столько лет мы не были с тобой знакомы.
   Некогда мы с твоей мамой неверно поняли друг друга, после чего разъехались на время. Я понимаю, что это меня не извиняет, но иного объяснения у меня нет. Могу сказать только, что был счастлив узнать, что ты есть на свете, и сразу захотел подружиться с тобой. Я буду жить вместе с Лоренсом, чтобы у нас появилась возможность познакомиться и полюбить друг друга.
   Он опустился перед ней на корточки и протянул руку. Трейси с ужасом увидела, что Шейла стоит как вкопанная и прячет обе руки за спиной.
   – Твой папа специально приехал, чтобы узнать тебя получше, – торопливо сказала она. – Теперь он будет с нами каждый день. Я уверена, вы подружитесь.
   Ладонь Дэниела, повисшая в воздухе, слегка дрогнула. Он словно хотел погладить дочь по щеке, но не решился.
   Опустив руку, он сказал просительным тоном:
   – Я знаю, что ты мне пока не доверяешь, я для тебя совсем чужой. Но я постараюсь показать тебе, как много ты для меня значишь. Ведь мы с тобой родные люди и я надеюсь, что рано или поздно сможем найти взаимопонимание.
   Он говорил с Шейлой как с взрослой. И Трейси почувствовала, что у нее защипало в глазах.
   – Я прошу только дать мне шанс, – серьезно продолжал Дэниел. – Шанс быть с тобой рядом. Не отталкивай меня, позволь стать тебе настоящим отцом, делать для тебя то, что делают все родители для своих детей. Заботиться о тебе. Помогать, покупать подарки.
   – Не надо мне подарков, – неожиданно изрекла насупленная девочка. – У меня все есть. А Лоренс отлично о нас с мамой заботится. Ты нам не нужен.
   – Я знаю… Но, подумай, ведь ты нужна мне.
   – Лучше бы ты не приезжал. Это наш дом, а не твой!
   – Малышка… – озабоченно начала Трейси и, протянув руку, положила дочке на плечо.
   Шейла была очень напряжена, даже слегка дрожала. – Я понимаю, милая, тебе сейчас нелегко. Ты пришла домой с прогулки – и увидела, что все вокруг изменилось. Должно быть, ты очень волнуешься. Но я тоже прошу тебя: пожалуйста, сделай так, как просит Дэн. Он хороший человек, не нужно его обижать.
   Шейла дернула плечиком, сбрасывая с плеча материнскую ладонь.
   – Я пойду в свою комнату.
   – Ну, если хочешь.
   Девочка, не оборачиваясь, прошла через гостиную и, выходя, хлопнула дверью.
   – Да уж, хорошенькое начало, – пробормотал Дэниел.
   Трейси было неловко глядеть на него. Но чего, собственно, он ожидал? Что его встретят с распростертыми объятиями через столько лет?
   – Дай ей время, пусть привыкнет к тебе, – сказала молодая женщина со вздохом. – Шейла ведь всего лишь маленькая девочка, а ты для нее человек, которого она видит впервые в жизни. Представь себя на ее месте. Она не понимает, что случилось, просто видит, что все изменилось. Дети – большие консерваторы, они боятся перемен…
   – А я не перемен боюсь, Дэниел, – неожиданно вступил в разговор Лоренс. – Я боюсь, что ты снова обидишь мою Трейси, как сделал семь лет назад.
   – Это она бросила меня, не я – ее, – тихо произнес он.
   – Да, выбор сделала она. Н6 ты принудил ее к этому.
   – Лоренс! – воскликнула Трейси, не желая этого слушать.
   – Да, девочка? Надеешься, что я не буду защищать тебя от всевозможных неприятностей, настоящих и будущих?
   Атмосфера в комнате накалялась. Не будь положение столь серьезным, Трейси посмеялась бы над комичностью ситуации. Да уж, с таким защитником, как Лоренс, она могла не бояться ничего!
   – Так вот, – как ни в чем не бывало продолжал ее друг, – я не шучу, парень. Ты можешь жить в моем доме, сколько потребуется Трейси, или сколько она захочет, но если ты вздумаешь обидеть ее или Шейлу, то будешь иметь дело со мной. Может, на вид я и старик, но с сопляком вроде тебя справлюсь, будь уверен.
   – Лоренс, перестань! – взмолилась Трейси.
   Он был ее лучшим другом и опорой, заменил ей отца… Но сейчас зашел слишком далеко.
   – Мистер Уиллоби… – спокойным тоном начал Дэниел.
   – Просто Лоренс.
   – Хорошо. Лоренс. Клянусь вам, что сделаю все возможное, чтобы не обидеть Трейси. Или нашу с ней дочь.
   Несколько секунд старик смотрел ему прямо в глаза. Потом кивнул.
   – Ладно. Пока поверю тебе на слово. Семь лет назад ты обладал сокровищем, которое тебе не хватило ума удержать. Надеюсь, на этот раз ты будешь вести себя умнее…
   – Я объяснил Трейси историю с помолвкой, – ответил Дэниел, начиная заводиться.
   Почему этот старикан считает себя вправе попрекать его? Или он страдал недостаточно, чтобы искупить свою вину?
   Однако душевные терзания молодого человека волновали Лоренса меньше всего. И он продолжил «обвинительную» речь:
   – Нужно быть последним негодяем, чтобы так обращаться с любимой девушкой. Ты стыдился ее, прятал от людей как что-то недостойное. Вместо того чтобы поставить родителей перед фактом, что это твоя возлюбленная, ты шел у них на поводу, не щадя ее чувств. И после этого ты удивлен, что она ушла от тебя?
   – Это касается только меня и Трейси, – выдавил Дэниел, с трудом сдерживая; раздражение.
   – Ошибаешься, парень!
   Лоренс шагнул вперед и теперь стоял почти вплотную к Дэниелу. Он был на голову ниже молодого человека, старше лет на тридцать и куда слабее, однако Дэниел невольно попятился от его напора. Он видел, что старик не шутит, и, хотя обида застила ему глаза, начинал уважать этого человека. Все, что тот сделал для Трейси, плюс безрассудная отвага и стремление ее защищать указывали, что Лоренс на редкость достойная личность. Хотя Дэниел и мог бы дать ему отпор, он ни за что не стал бы этого делать.
   – Ты ошибаешься, – повторил старик. Трейси с Шейлой близкие мне люди. Они моя семья, и я не позволю обращаться с ними как попало. Попробуй только разбить им сердце или бросить…
   – Я никогда не бросал Трейси! – вставил Дэниел.
   – Ты оттолкнул ее от себя! – Лоренс был непреклонен.
   Терпение молодой женщины наконец лопнуло.
   – Эй, вы, оба! Прекратите немедленно! – воскликнула она. – Хватит говорить обо мне в третьем лице! Я способна постоять за себя и не нуждаюсь в защитниках. Лоренс, я знаю, что делаю. Перестань опекать меня как несмышленую девчонку!
   – Если ты сделаешь ей больно, будешь иметь дело со мной, – не обращая на нее внимания, предупредил Лоренс.
   – Я не собираюсь делать ей больно, – ответил Дэниел.
   – Ты и в прошлый раз не собирался, но сделал.
   Я помню, какой она была, когда приехала в Кардифф, – одинокая, беременная твоим ребенком!
   – Ребенком, о котором я даже не подозревал! – воскликнул молодой человек.
   – Ребенком, которого ты не заслужил… – Лоренс провел по лбу рукой, словно просыпаясь. – Ладно, хватит кричать друг на друга.
   Я хотел убедиться, что ты правильно меня понял, и надеюсь, что нам не придется возвращаться к этому разговору. Просто не обижай ее, и не обижай малышку.
   – Договорились. – Дэниел кивнул. – И раз уж мы взялись говорить начистоту, позволь мне тоже кое-что сказать. Лоренс, я восхищен тем, что ты сделал для Трейси и нашего ребенка. Я благодарен тебе за это. Но я не потерплю, чтобы ты стоял между нами и отравлял отношения, которые я собираюсь строить с нуля. Давай заключим что-то вроде договора. Ты не обязан меня любить, но не мешай мне. Не вмешивайся в нашу с Трейси и Шейлой жизнь, пока они тебя об этом не попросят.
   – Ладно. Если ты не будешь обижать их, я согласен.
   И Лоренс протянул ему руку.
   К величайшему удивлению Трейси, Дэниел ответил ему крепким рукопожатием. Теперь они, похоже, были взаимно довольны друг другом.
   Одно слово – мужчины. Только что наскакивали друг на друга как бойцовые петухи – и вот пожалуйста, уже пожимают руки как старые друзья. Трейси совершенно ничего не понимала в представителях противоположного пола.
   – Вы пришли к соглашению, – сказала она, – но меня это отнюдь не радует. Вот, значит, как я выгляжу в ваших глазах: беспомощная, несчастная крошка, которая не может решать сама за себя? Похоже, я не сообразила бы в дождь взять зонт, если бы кто-нибудь умный и ответственный за мной не приглядел! Недалеко же мы ушли от тех времен, когда женщина вообще не имела права голоса!
   Она в упор посмотрела на мужчин – но не увидела ни в одном из них ни малейших следов раскаяния. Напротив, оба выглядели людьми, честно исполняющими свой священный долг.
   Молодая женщина огорченно вздохнула.
   – Разрешите мне тоже кое-что сказать, если вы закончили? Мне показалось, что происходящее меня тоже касается. Лоренс, я очень люблю Тебя и весьма тебе благодарна, но мне все-таки не десять лет, я способна отвечать за свои поступки. И прошу вас обоих вести себя прилично и не устраивать больше сцен вроде сегодняшней, иначе я…
   – Иначе – что? – спросил Дэниел слегка насмешливо. Он чувствовал себя намного увереннее, чем когда только переступил порог этого дома.
   – Иначе я надеру вам уши! И не думайте, что это мне не под силу! Я не желаю, чтобы моя дочь росла в атмосфере, где старый и молодой гордецы беспрестанно доказывают друг другу, кто из них круче. Вы оба высказались, и покончим с этим. А теперь, если не возражаете, я пойду и посмотрю, что делает Шейла.
   Она резко повернулась и вышла из комнаты, стуча каблучками.
   Дэниел проводил ее глазами и улыбнулся.
   Никогда еще она на него не кричала – и давно он не чувствовал такой теплоты в ее присутствии. Несмотря на обещание надрать уши, он был польщен, что Трейси за него вступилась.
   Кроме того, ему понравилась ее независимость.
   – Раньше Трейси не была такой боевой… – пробормотал он себе под нос. Однако Лоренс расслышал.
   – Боевой? Отлично сказано! Думаю, ты заметил, что она сильно изменилась за прошедшие годы. Девочка быстро повзрослела – ей пришлось это сделать. Хотя, в общем-то, детства у нее почти что не было, разве не так?
   – Трейси рассказала тебе об этом? – Дэниел был немало удивлен последними словами старика.
   С ним она иногда говорила о своей семье, но предпочитала делать это как можно реже.
   Трейси считала, что лучше думать о том, что можно изменить, чем о том, чего изменить нельзя. Похоже, она и сейчас придерживалась этого принципа.
   – Трейси рассказала мне обо всем, – подтвердил Лоренс. – И хотя просила не лезть в ее дела, хочу сказать тебе еще кое-что… Она тебя любила.
   – Она меня бросила, – упрямо сказал Дэниел.
   Его разум до сих пор отказывался понять, как любимая женщина могла с ним так жестоко поступить. Уйти и вычеркнуть его из своей жизни, а заодно и из жизни их общего ребенка.
   – Как думаешь, почему? – неожиданно мягко спросил Лоренс.
   – Из-за дурацкой истории с помолвкой, которую устроил мой отец.
   Старик покачал головой.