Гаррет Рэндал. Слишком много волшебников

   — Разрешите помочь вам подняться, милорд!
   А потом раздался знакомый голос:
   — Дарси! Слава Богу, вы живы! И девушка тоже? Это просто чудо!
   — Привет, Эшли, — сказал Дарси. — Спасибо, что организовали помощь.
   Эшли усмехнулся:
   — Вот ваш плащ. Негоже мусорить на мостах.
   Он сбросил свой плащ, накинул его на Тию. Потом осторожно поднял ее на руки и понес по ступенькам вверх, аккуратно, бережно. Как жених невесту.
   Дарси тоже закутался, но его продолжало колотить.
   — Вам надо в тепло, милорд, — сказал стражник. — Иначе эта сырость убьет вас.
   Дарси собрался с силами и начал подниматься по лестнице. И тут с набережной донесся еще один знакомый голос:
   — Вы нашли его?
   — Мы нашли обоих, ваша светлость, — ответили из темноты.
   — Мэри, — позвал Дарси, — а вы-то что здесь делаете?
   — На этот вопрос я уже отвечала вам вчера вечером. — Герцогиня рассмеялась. — Я приехала вас спасти.
   — Сегодня я вам верю, — сказал Дарси.

* * *

   В конце концов ему удалось справиться с лестницей. Выбравшись на набережную, он обнаружил лорда Эшли, держащего на руках Тию. Несколько стражников светили на девушку фонарями, а Мэри — сейчас не герцогиня, но умелая медсестра — ощупывала ее своими пальцами, пальцами сенситива.
   — Что с ней? — спросил Дарси.
   — Вы весь дрожите, — сказал Мэри, не поднимая головы. — В экипаже есть бренди. Выпейте немного. — Она посмотрела на лорда Эшли. — Кладите ее в коляску. Мы отвезем ее прямо в Карлайл-хаус. Там отец Патрик — лучшего ухода она не получит и в госпитале.
   Два глотка бренди помогли Дарси справиться с дрожью.
   — Что с ней? — спросил он снова.
   — Шок и переохлаждение, разумеется, — ответила Мэри. — Могут быть и повреждения внутренних органов, но, думаю, все же ничего серьезного. Однако она находится под действием заклинания, которое я не могу снять. Надо как можно скорее отвезти ее к отцу Патрику.
   Они уложили девушку на одно из сидений экипажа.
   — С ней все будет в порядке? — спросил Эшли.
   — Думаю, да, — ответила герцогиня.
   Эшли кивнул и сказал:
   — Лорд Дарси, можно поговорить с вами с глазу на глаз?
   — Разумеется... В чем дело?
   Они отошли в сторону.
   — Человек на мосту... — начал Эшли.
   — Ах да, — сказал Дарси. — Я должен был сразу спросить о нем. Однако вы, я вижу, не ранены. Надеюсь, его не пришлось убить?
   — Не пришлось... Стыдно признаться, но я даже не сумел его задержать. Поскользнулся на мостовой, и он скрылся. Впрочем, лицо его я рассмотреть сумел.
   — Вы его узнали?
   — Да. Это наш льстивый приятель, мастер Юэн Макалистер.
   Дарси кивнул:
   — То-то мне показался знакомым его голос, когда он приказал Тие лезть на балюстраду. Он держал ее под заклятием.
   — Покушение на Тию — не единственное применение черной магии со стороны этой свиньи, — заметил Эшли и рассказал Дарси о своем поединке с Макалистером.
   — В таком случае, вам нечего стыдиться, — сказал Дарси. — Я рад, что вы вообще остались в живых.
   — Я тоже, — сказал Эшли. — Слушайте, в экипаже не хватит места для всех. Ведь Тие потребуется целое сиденье. Вы поезжайте, а я все равно сегодня больше не понадоблюсь. Кто-нибудь из стражников поймает мне кэб.
   — Спасибо, — сказал Дарси. — Не сделаете ли мне одолжение? Надо бы заглянуть в Королевское управление и рассказать обо всем лорду Бонтриомфу. Если мастер Юэн понял, что вы его узнали, он вряд ли покажется в гостинице. Скажите Бонтриомфу, чтобы он уведомил сэра Лайона. Хорошо?
   — Конечно. Прямо сейчас туда и отправлюсь. Добрый ночи, милорд! Доброй ночи, ваша светлость! — крикнул командор герцогине.
   Дарси открыл дверцу экипажа.
   — В Карлайл-хаус, Хоскинс, — сказал он и забрался внутрь.

* * *

   Прошло больше часа, пока лорд Дарси действительно не почувствовал себя лучше. Горячая ванна освободила его от ледяных лап и запахов Темзы.
   Короткая, но наполненная магическими деяниями встреча с отцом Патриком обезопасила от простуды. Мэри де Камберленд и добрейший отец энергично настаивали на том, чтобы он отправился в постель, так что вскоре Дарси обнаружил себя разлегшимся в шелковой пижаме на четырех или пяти подушках.
   Ноги его были укрыты парой теплых шерстяных одеял, а плечи обернуты в тяжелую шаль. Кроме того, в ногах его разместилась бутылка горячей воды, а в желудке — две тарелки горячего сытного супа.
   Открылась дверь, и вошла Мэри, неся на подносе большую дымящуюся кружку.
   — Как вы себя чувствуете? — спросила она.
   — Если честно, то вполне прилично. А как Тия?
   — Отец Патрик сказал, что все будет хорошо. Он уложил ее спать. Заявил, что до завтра она ни с кем говорить не сможет. — Она поставила кружку на столик у кровати. — Это вам.
   — Что это? — спросил Дарси, с подозрением косясь на кружку.
   — Лекарство. Очень полезно при вашем самочувствии.
   — А что в лекарстве?
   — Ну, если вам так уж интересно, то оно содержит бренди, мед, горячую воду и пару травок, прописанных отцом Патриком.
   — Да-а, — сказал Дарси, — пока вы не упомянули последнее, звучало весьма недурственно. — Он взял кружку и отхлебнул. — Впрочем, и на вкус тоже неплохо.
   — Есть ли у вас силы принимать посетителей? — участливо спросила герцогиня.
   — Нет, — ответил Дарси. — Я на смертном одре. Я в коме. Мое дыхание поверхностно, пульс слаб и нитевиден. А кто желает со мной пообщаться?
   — Ну, сэр Томас, к примеру. Он хотел поблагодарить вас за спасение Тии, но бедняга сам, кажется, на грани срыва, и я сказала ему, что он сможет поблагодарить вас и завтра. Лорд Джон Кецаль согласился, что его разговор с вами тоже может подождать до завтра. Но вот сэр Лайон... Он приехал несколько минут назад, и я настоятельно советую вам с ним встретиться.
   — А где же мастер Шон?
   — Полагаю, он тоже был бы здесь, если бы хоть кто-нибудь догадался сообщить ему о вашем намерении принять бодрящую прохладную ванну... Он все еще в морге.
   — Бедняга, — сказал Дарси. — У него был тяжелый день.
   — А вы чем занимались? — спросила ее светлость. — Кружева плели?
   Дарси пропустил ее реплику мимо ушей.
   — Я рассчитываю, что он абсолютно точно и различными способами определит, были ли использованы наркотики или яды, — задумчиво сказал он. — Я подозреваю, что нет, но наверняка мы будем знать, лишь когда Шон завершит свою работу.
   — Да, — согласилась ее светлость. — Так вы примете сэра Лайона?
   — Конечно!.. Пожалуйста, пригласите его.
   Вдовствующая герцогиня Камберлендская вышла и через минуту вернулась в сопровождении высокого стройного седобородого сэра Лайона Гандолфуса Грея.
   — Я понимаю, у вас был день, полный приключений, — веско сказал гроссмейстер.
   — Обычный день офицера королевской юстиции, сэр Лайон, не более. Прошу вас, садитесь.
   — Благодарю, — сказал сэр Лайон и обратился к герцогине, собравшейся покинуть комнату:
   — Ваша светлость, не будете ли вы добры остаться? Разговор касается не только офицеров короля, но и каждого члена гильдии.
   — Разумеется, гроссмейстер! — Герцогиня вернулась и села в кресло.
   Сэр Лайон снова посмотрел на Дарси:
   — Командор лорд Эшли проинформировал меня о том, что опознал мастера Юэна Макалистера. Бонтриомф тут же отдал стражникам приказ искать его по всему городу. Со своей стороны, я послал всех находящихся в Лондоне мастеров-тауматургов на помощь стражникам, чтобы они помешали Макалистеру использовать для побега свое Искусство.
   — Очень хорошо, — сказал Дарси.
   — Не подкрепленное уликами слово лорда Эшли, — продолжал гроссмейстер, — само по себе было бы недостаточным, чтобы предъявить мастеру Юэну обвинение перед Специальным исполнительным комитетом гильдии магов. Но этого слова вполне было достаточно, чтобы заставить нас предпринять немедленные действия по поиску таких улик.
   — В самом деле? — с интересом сказал Дарси. — Разумеется, вы нашли эти улики.
   Сэр Лайон тяжело вздохнул:
   — Да. Вам, наверное, известно, что волшебники для защиты начитывают на саквояжи, в которых носят атрибуты своей профессии, специальные заклинания?
   — Известно, — сказал Дарси, вспомнив, с какой легкостью мастер Шон вернул себе свой саквояж.
   — Тогда вы поймете, почему мы попросили лорда Бонтриомфа немедленно получить у судьи ордер на обыск, а затем отправились прямо в комнату мастера Юэна. Как и сэр Джеймс, он тоже наложил на замок специальное заклинание, но мы сняли его за пятнадцать минут. После этого мы сняли защитные заклинания и с его саквояжа. Все улики были там — пузырек кладбищенской пыли, две мумифицированные летучие мыши, человеческие кости, порох, содержащий серу, и многие другие вещи, хранить которые волшебник может лишь в том случае, если он получил специальное разрешение на исследования от гильдии вкупе с надлежащими полномочиями от церкви.
   Лорд Дарси кивнул.
   — «Черная магия основана на символизме и намерениях», — процитировал он.
   — Именно, — сказал сэр Лайон. — Кроме того, у меня есть свидетельство отца Патрика о черном заклинании, которое Макалистер наложил сегодня вечером на Тию. Так что, милорд, у нас вполне достаточно доказательств, чтобы обвинить его в черной магии. Сможете вы собрать улики для обвинения его в других преступлениях или нет — это, разумеется, другой вопрос, но будьте уверены: гильдия сделает все, что в наших силах, чтобы помочь вам их собрать. Вам надо только попросить, милорд.
   — Благодарю вас, сэр Лайон. Не удовлетворите ли вы мое любопытство еще в одном плане?.. Лорд Эшли рассказал вам о своем поединке на мосту Сомерсет?
   — Да.
   — Прав ли я, полагая, что заклинание, наложенное мастером Юэном на свое оружие, есть в каком-то смысле использование эффекта Тарнхелма?
   — Бесспорно! — Сэр Лайон улыбнулся, но было видно, что он несколько озадачен. — Вы весьма проницательны, милорд! Распознать это лишь по описанию лорда Эшли...
   — Вовсе нет, — сказал Дарси. — Просто мастер Шон — великолепный учитель.
   — Милорд не просто проницателен, гроссмейстер, — сказала вдовствующая герцогиня. — Он меня вообще в гроб загонит. Я знаю, что такое эффект Тарнхелма, поскольку не раз встречалась с ним в учебниках, но теория и практика его использования — выше моего понимания.
   — Вы должны только радоваться способностям милорда, — решительно сказал сэр Лайон. — Одна из проблем общественной психологии заключается в том, что слишком мало неспециалистов проявляют интерес к науке. Если бы было больше людей, похожих на лорда Дарси, мы бы уже давно справились с суевериями, до сих пор царящими в умах девяноста девяти человек из ста. — Он улыбнулся. — Я понимаю, вы пошутили, но мы все обязаны обучать неспециалистов при первой же возможности. Только из-за невежества и суеверий процветают все эти самозваные маги, ведьмы и прочие деятели, практикующие без лицензии. Только из-за невежества и суеверий столько людей считает, что черную магию можно победить лишь черной магией, что единственный способ уничтожить зло — прибегнуть к использованию другого зла. Только из-за невежества и суеверий знахари и шарлатаны, не обладающие и крупицей Таланта, могут жить за счет продажи под видом амулетов и талисманов всяких безделушек. — Сэр Лайон вздохнул, и Дарси показалось, что гроссмейстер в один миг постарел и потерял всю свою импозантность. — Разумеется, обучение такого рода не приведет само по себе к исчезновению мастеров Юэнов. Современная наука, по сравнению с предыдущими веками, хороша уже тем, что позволяет нам иметь менее коррумпированные и менее коррумпируемые правительство, церковь и суд, но даже наука не всесильна.
   По-прежнему существуют выверты человеческой натуры, которые мы способны распознать лишь тогда, когда становится поздно, и Юэн Макалистер — яркий тому пример.
   — Сэр Лайон, — заметил Дарси. — Я бы сказал, что случай с мастером Юэном имеет несколько большее значение. В нашей собственной истории — а в некоторых странах и до сих пор — существуют социальные структуры, пытающиеся скрыть и замолчать преступные деяния своих членов. Было время, когда церковь, правительство и суд скорее предпочли бы проигнорировать или скрыть проступки священника, правителя и судьи, чем признать перед общественным мнением свою небезгрешность. Ведь любая претендующая на непогрешимость социальная структура стремится не совершать ошибок, а ошибки, которые неизбежны, покрываются тайной либо всячески оправдываются — ложью, увертками или искажениями. И когда-нибудь это приводит к коллапсу всей структуры. Маленький человек, у которого нет никакой власти, доверяет тем, у кого есть власть — будь то духовная, светская или колдовская, — именно потому, что он уверен: мы сделаем все, чтобы выявить такого вот мастера Юэна. Маленький человек знает: мы никогда не возьмем такого мастера под защиту и не притворимся, будто его не существует. И потому мастер Юэн становится воплощением неудачи, которое может быть превращено в символ удачи.
   — Разумеется, — сказал сэр Лайон, — но все равно неприятно, когда такое происходит. Последний подобный случай произошел в тридцать девятом, когда Гроссмейстером был сэр Эдвард Элмер. Я входил тогда в Специальный исполнительный комитет и очень надеялся, что при моей жизни гильдия с подобным больше не столкнется. Тем не менее мы предпримем все, что обязаны предпринять. — Он поднялся. — Могу я еще что-нибудь сделать для вас?
   — Думаю, нет, сэр Лайон. Во всяком случае, не сейчас. Большое вам спасибо за информацию! Да, кстати... Не скажете ли вы магам, занимающимся поисками мастера Юэна, чтобы меня обязательно уведомили, если его возьмут ночью? В любое время... Есть вопросы, которые я хотел бы ему задать немедленно.
   — Я уже дал такие указания в отношении себя, — сказал сэр Лайон. — Прослежу, чтобы и вам сообщили. Спокойной ночи, милорд! Спокойной ночи, ваша светлость! Если что-нибудь случится, я в своей комнате.
   Когда гроссмейстер вышел, вдовствующая герцогиня сказала:
   — Надеюсь, до утра они никого не поймают. Вам обязательно надо выспаться. Однако я рада, что эта жуткая заварушка близится к завершению.
   — Не будьте слишком оптимистичны, Мэри, — сказал лорд Дарси. — Еще крайне много вопросов остаются без ответа. Мастера Юэна до сих пор не нашли, а Пол Николс, где бы он ни скрывался, умудряется избежать задержания уже в течение тридцати шести часов. И мы по-прежнему не получили результатов титанических трудов мастера Шона. У этой запутанной веревки еще слишком много узлов, чтобы утверждать, что виден конец. — Он посмотрел на свою пустую кружку. — Не соблаговолите ли вы принести мне еще одну? На сей раз без дополнительных ароматизаторов доброго отца Патрика, если вас не затруднит.
   — Конечно.
   Однако когда вдовствующая герцогиня вернулась, лорд Дарси уже крепко спал, и воспользоваться содержимым горячей кружки пришлось ей самой.

Глава 18

   — Надеюсь, вы чувствуете себя сносно, милорд?
   Всегда пунктуальный, Джеффри поставил на столик у кровати кофейник и чашку.
   — Вполне сносно, Джеффри, благодарю вас, — сказал Дарси. — Ах! Кофе пахнет изумительно. Надеюсь, вы сами его сварили? Карлайл-хаус, за исключением моего собственного дома, — единственное место в Империи, где можно получить приличный утренний кофе.
   — Очень приятно слышать это от вас, милорд, — сказал Джеффри, наливая кофе. — Кстати, я позволил себе вольность принести вам утренний «Курьер». Есть, однако, сообщение, с которым ваше лордство, возможно, пожелает ознакомиться раньше новостей. — Он извлек конверт десяти дюймов в ширину и четырнадцати в длину.
   Лорд Дарси тут же узнал на клапане личную печать мастера Шона.
   — Мастер Шон О'Лохлейн, — сказал Джеффри, — явился ночью, уже после того, как вы изволили уснуть. Он пожелал, чтобы я передал вашему лордству послание сразу, как только ваше лордство проснется.
   Дарси взял конверт. По-видимому, в нем находился отчет об исследованиях, которые мастер Шон произвел в номере покойного сэра Джеймса Цвинге, а также отчет об аутопсии.
   Лорд Дарси глянул на часы на столике:
   — Благодарю вас, Джеффри. Не будете ли вы добры через сорок пять минут разбудить мастера Шона и передать ему, что ровно в десять я жду его к завтраку?
   — Конечно, милорд. Что-нибудь еще, милорд?
   — Пока нет.
   — Рад служить вам, милорд! — Джеффри вышел.
   В течение часа Дарси ознакомился с отчетом мастера Шона и прочел лондонский «Курьер». К десяти он был одет и полностью готов к работе.
   Горячий завтрак на двоих накрыли на столе в гостиной. Ровно в десять раздался стук в дверь.
   — Входите, дорогой Шон, — сказал Дарси. — Бекон и яичница с нетерпением ждут нас.
   Волшебник появился с улыбкой на лице, но Дарси сразу обнаружил, что улыбка выглядит слегка натянутой.
   — Доброе утро, милорд, — вежливо сказал волшебник. — Вы ознакомились с моим отчетом?
   Он сел за стол.
   — Да, — сказал Дарси. — И не нашел там ничего, что бы объяснило ваш суровый вид. Обсудим отчет после завтрака. Вы уже видели сегодняшний утренний «Курьер»?
   — Нет, милорд, еще не успел. — Мастер Шон принялся за яичницу с беконом. — Там есть что-нибудь интересное?
   — Нет, — сказал Дарси. — Ничего там интересного нет, помимо льстивых упоминаний обо мне и еще более льстивых упоминаний о вас. Можете ознакомиться с ними на досуге. Единственное заслуживающее внимания сообщение — то, что сегодня вечером не будет тумана.

* * *

   Следующая четверть часа прошла в необычной тишине. Всегда болтливому мастеру Шону сегодня, казалось, нечего было сказать.
   В конце концов Дарси с некоторым раздражением отодвинул тарелку и проговорил:
   — Шутки в сторону, дорогой Шон! Я не вижу вашего привычного энтузиазма. Если есть что-нибудь, помимо содержащегося в отчете, я хотел бы немедленно это услышать.
   Мастер Шон спрятал улыбку за кофейной чашкой:
   — Нет, мне нечего добавить к отчету. Не хочется мешать вашему завтраку. Возможно, я еще не совсем проснулся.
   Дарси нахмурился, взял аккуратно написанный отчет и раскрыл его.
   — Прекрасно! Тогда у меня несколько вопросов, просто так, ради голого любопытства. Во-первых, рана...
   — Да, милорд?
   — Согласно вашему отчету, лезвие вошло в грудь сверху вниз, между третьим и четвертым ребром, в результате чего образовалась рана около пяти дюймов глубиной. Лезвие задело стенку легочной аорты, и эта рана, несомненно, стала причиной смерти.
   — Несомненно, милорд.
   — Очень хорошо. — Дарси встал. — Будьте добры, мастер Шон, возьмите ложку и представьте, что у вас в руке нож. Теперь ударьте меня под тем самым углом, под которым была нанесена рана сэру Джеймсу.
   Мастер Шон взялся за черенок ложки, поднял ее над головой и медленно, по широкой дуге, опустил ее до касания с грудью его лордства.
   — Очень хорошо! Благодарю вас, Шон. Если нанести настоящий удар, куда бы проникло лезвие?
   — Ну, милорд, если бы под таким углом в грудь вошла пуля, она вышла бы в районе поясницы.
   Дарси, кивнув, вернулся к отчету.
   — И, — размышлял он вслух, — как показали результаты осмотра, лезвие повредило ребра выше и ниже раны. — Он посмотрел на ирландца. — Мастер Шон, если бы вы пожелали зарезать человека, как бы вы это проделали?
   Мастер Шон повернул ложку так, что его большой палец коснулся черенка, и выбросил руку вперед, коснувшись груди лорда Дарси.
   — Конечно, так, милорд.
   Следователь кивнул:
   — И при подобном ударе плоскость ножа параллельна ребрам, а не перпендикулярна к ним.
   — Конечно, милорд, — сказал мастер Шон. — Если лезвие будет расположено иначе, оно скорее всего застрянет между ребрами.
   — Скорее всего, — согласился Дарси. — Кстати, согласно отчету об аутопсии, присланному мне вчера из Шербура сэром Элиотом, Жорж Барбур был убит тем самым ударом, который вы только что продемонстрировали. А вот сэра Джеймса зарезали способом, который бы не применил ни один квалифицированным специалист по работе с ножом.
   — Верно, милорд. Ни один человек, умеющий обращаться с ножом, никогда бы не нанес удар сверху.
   — Зачем же тогда одному человеку совершать убийства с использованием двух столь отличных друг от друга методов?
   — Если это был тот же самый человек, милорд...
   — Да-да... Но если даже предположить, что существуют двое различных убийц, — а именно так считает разведка флота, — то удар, нанесенный сэру Джеймсу, по-прежнему остается неквалифицированным, не так ли? Стал бы профессиональный убийца преднамеренно наносить подобный удар?
   Мастер Шон хохотнул:
   — Если бы его нанимал я, милорд, не думаю, чтобы он соответствовал бы моим требованиям.
   — Неплохо сказано. — Дарси улыбнулся. — Кстати, вы тщательно изучили нож?
   — Пентакль сэра Джеймса?.. Да.
   — Я тоже — вчера, когда он лежал на полу в комнате сэра Джеймса. Мне бы хотелось привлечь ваше внимание к специфическому состоянию ножа.
   Мастер Шон нахмурился:
   — Но... в его состоянии не было ничего специфического!
   — Именно. В этом и выражается специфичность.
   Пока мастер Шон переваривал последний аргумент, Дарси продолжил:
   — Теперь обратимся к другим фактам.
   Он сел и перевернул очередную страницу отчета. Мастер Шон занял свое кресло и положил ложку в тарелку.
   — Здесь вы говорите, что сэр Джеймс умер между девятью двадцатью пятью и девятью тридцатью пятью, так?
   — Это проистекает из результатов вскрытия и данных магического обследования, милорд. А так как сам я слышал его крик ровно в половине десятого — плюс-минус полминуты, — то я могу утверждать, что сэр Джеймс умер между девятью двадцатью девятью и девятью тридцатью пятью.
   — Очень хорошо, — сказал Дарси. — Но насколько я понимаю, психические матрицы показывают нам, что удар ножом был нанесен без пяти девять. — Он перевернул страницу отчета. — Значит, нож вошел в стенку легочной аорты, но до конца ее не вскрыл. Рана, однако, оказалась достаточно серьезной, чтобы наступил шок. Так что сэр Джеймс был смертельно ранен уже в тот момент.
   — Ну, милорд, — сказал мастер Шон, — рана могла быть и несмертельной. Возможно, хороший целитель, появись он вовремя, и спас бы жизнь сэра Джеймса.
   — Потому что стенка аорты была прорезана не до конца?
   — Да. Если бы артерию вскрыли сразу и насквозь, сэр Джеймс умер бы прежде, чем упал на пол. При вскрытии подобной артерии падение кровяного давления приведет к потере сознания за доли секунды. Почти тут же наступают сердечная аритмия и смерть.
   Лорд Дарси кивнул:
   — Понимаю. Значит, стенка аорты была почти прорезана, но не до конца. Сэр Джеймс упал на пол и пролежал так около получаса. Ваш стук в дверь вывел его из вызванного шоком ступора. Сэр Джеймс попытался приподняться, схватившись за стол, на котором среди прочих вещей лежал и ключ. — Дарси сделал паузу и нахмурился. — Он позвал вас на помощь и хотел взять ключ, чтобы открыть вам дверь. — Дарси постучал пальцем по отчету. — Это усилие привело к окончательному прорыву стенки аорты. Из раны хлынула кровь, а сэр Джеймс уронил ключ на пол и умер... Такова ваша интерпретация случившегося, мастер Шон.
   Мастер Шон кивнул:
   — Полагаю, все было именно так, милорд. Данные магического обследования и вскрытие подтверждают мой вывод.
   — Полностью с вами согласен, дорогой Шон. — Дарси перелистнул еще несколько страниц. — Значит, ни ядов, ни наркотиков не обнаружено?
   — Нет... Разве что использовали вещество, совершенно неизвестное фармакопее. Я провел тест на все известные, и, если Господь Бог не отменил Закон Подобия, мастер сэр Джеймс не был отравлен и не находился в состоянии наркотического опьянения.
   Лорд Дарси перевернул еще страницу:
   — Мозг и череп без повреждений... Кровоподтеков нет... Переломов тоже... М-да-а! — Он обратился к другой части отчета. — Вот мы и подошли к данным магического обследования. Согласно вашим тестам, вся кровь в комнате принадлежит сэру Джеймсу?
   — Да, милорд.
   — А что с тем странным полукруглым пятном возле двери?
   — Это тоже кровь сэра Джеймса, милорд.
   Дарси кивнул:
   — Так я и подозревал... Ваши тесты говорят, что в тот момент, когда сэру Джеймсу нанесли смертельный удар, в комнате, кроме него, никого не было. Подобную же информацию я получил из Шербура о деле Жоржа Барбура. — Он улыбнулся. — Мастер Шон, я прекрасно понимаю, что в официальном отчете вы можете привести лишь научно доказуемые факты... Но нет ли у вас какого-нибудь предположения, догадки какой-нибудь, чего-нибудь такого, что могло бы мне помочь?
   — Попытаюсь, милорд, — медленно сказал мастер Шон. — Как я уже говорил вам вчера, я способен выявить любое действие черного мага. Вам также известно, что использование ангха* ^[25] в качестве детектора зла позволяет сделать безошибочные выводы. — Он глубоко вздохнул. — А теперь, когда мы знаем о мастере Юэне Макалистере, его причастность к преступлению и вообще должна быть легко выявлена... — Шон О'Лохлейн кивнул на пачку листов, лежащую перед лордом Дарси. — Но я не могу отречься от выводов, сделанных в отчете. — Он снова вздохнул. — Милорд, убийство мастера сэра Джеймса Цвинге не связано ни с какой магией — ни с белой, ни с черной. Я не нашел следов...
   Стук в дверь перебил ирландца.
   — Да, — сказал лорд Дарси, и в голосе его прозвучало неудовольствие. — Кто там?