Гастон Билл. Смерть в зеленых глубинах

   На моих часах было без пяти пять утра. Тяжелые дождевые тучи нависали над городом, но тьма начинала отступать, и мокрый асфальт тускло мерцал в жидком предрассветном тумане. Улица напоминала ущелье: темная, пустынная и мертвая, как лунный ландшафт.
   Я свернул в слабо освещенный дворик, зашел в дом и поднялся до первой лестничной площадки. От невыносимой кошачьей вони першило в горле и слезились глаза. Удивительно, как Прескот себя чувствукт в этой конуре после привычной роскоши. На двери справа - большая медная табличка с именем Эдварда Прайса, следовательно, звонивший знал, что говорил.
   Я уже собрался постучать, но потом решил не делать этого. Прежде чем обнаружить свое присутствие, неплохо бы разведать, что поджидает меня за дверью. Надо отметить, что дверь была старомодной, с вышедшим из моды пружинным замком. Воспользовавшись пластиковой корочкой от водительского удостоверения, как отмычкой, я беззвучно проник внутрь. Дверь слева в маленькой прихожей была приоткрыта.
   Там за массивным дубовым столом посреди комнаты, заставленной старой викторианской мебелью, сидел Сканлон. Он, видимо, дремал, уронив голову на руки, но когда услышал шаги, приподнялся и удивленно взглянул на меня.
   Я подозрительно его разглядывал.
   - Мне показалось, вы утверждали, что здесь будет Прескот.
   - Должен был быть. Этот ублюдок меня надул. Он дожен был передать деньги за последнее дело, чтобы я смог убраться отсюда.
   - Эти деньги сейчас в полиции, так что можешь о них забыть.
   Он покорно пожал плечами.
   - Ну, что ж, и такое случается. Куда пойдем?
   - Как сказать! Не хочешь для начала побеседовать?
   Он выжидательно уставился на меня.
   - А какая мне от этого польза?
   - Никакой. Мне абсолютно безразлично, можешь хоть сейчас уходить. Через пару дней Мильтон все равно тебя достанет.
   - Ладно. Уговорил. Что ты хочешь знать?
   - Прескот убил Колина Маккинона?
   Сканлон кивнул.
   - Да. Тогда-то я и понял, что мне с ним не по пути.
   - Ты можешь это доказать?
   - Я могу подтвердить, что забрал его с работы на такси, подбросил до дома, где жил Колин, подождал около получаса, а потом отвез обратно на работу. Входил и выходил он черным ходом. Так как здание занято в основном под конторы, а было время обеденного перерыва, его вряд ли кто заметил.
   - Если Мильтон докажет, что пистолет принадлежит Прескоту, этого более, чем достаточно.
   Я глубоко вздохнул, прежде чем решиться задать второй вопрос.
   - Кто убил девушку? Ту, на катере?
   Он удивленно посмотрел на меня.
   - Ты что, не знаешь?
   - Если бы знал - не спрашивал.
   - Подружка Прескота. Певичка...
   Я был поглощен беседой и совершенно забыл, что сижу спиной к двери, потому ничего не слышал. Сканлон умолк на половине фразы, уставился на что-то за моей спиной, и глаза его рассширились от ужаса. Он хотел приподняться, но не успел: над ухом прогремели три выстрела подряд.
   Окаменев от неожиданности, оглушенный выстрелами, я сквозь дым увидел, как на груди Сканлона расцвели три красных бутона. Он опрокинулся навзничь вместе со стулом.
   Все произошло настолько быстро, что мне не хватило времени обернуться. На мою голову обрушилась нечто тяжелое, и я опять рухнул в темный тоннель.
   Когда сознание вернулось, ощущение было такое, что уже прошло около недели, хотя на самом деле не больше десяти минут. Я обнаружил, что лежу на полу с привкусом пыли во рту и носу. Медленно приподнимаясь на руках и коленях, я старался приглушить резкую пульсацию в голове. Что-то тяжелое и холодное в правой руке тянуло меня вниз. Это был большой армейский пистолет. От него ещё тянуло дымом. Тупо уставившись на него, я пытался понять, откуда он взялся
   Через какое-то время память вернулась, в желудке начались спазмы при воспоминании, как тяжелые пули разрывали грудь Сканлона.
   Обогнув на карачках стол, я наткнулся на Сканлона. Одного взгляда на грудь лежащего было достаточно, чтобы понять, если Прескота и удасться привлечь к суду за убийство Колина, то уже без показаний бедняги Сканлона.
   Попытка выпрямиться удалась, хотя руки и ноги дрожали. Пока я боролся с непослушным телом, дверь открылась и в комнату вошел сержант Смайли.
   Наступила гнетущая тишина. Пока сержант предавался созерцанию, в мою избитую голову пришла неоригинальная мысль о том, что истолковать происшедшее можно очень превратно. Я стоял над убитым с оружием убийства в руке. Тут до меня дошло, что все это спланировал и исполнил Прескот. Удар по голове, анонимный звонок в полицию -, и мне предоставлена возможность выпутываться из щекотливой ситуации, пока настоящий преступник заметает следы.
   Смайли наконец заговорил.
   - Боже праведный! На этот раз ты это сделал!? Кто это - Прескот?
   - Ты с ума сошел! - даже для меня самого голос мой звучал слишком хрипло. - Неужели ты думаешь, я на такое способен? Это Джимми Сканлон! Прескот пристрелил его как свидетеля, который может заговорить.
   Смайли осторожно продвинулся ко мне, не сводя глаз с пистолета.
   - Ну, ладно, - довольно миролюбиво произнес он. - Прескот пристрелил его, а тебя оставил в живых, ведь надо, чтобы кто-то поведал об этом миру. Поделись своим мнением с Мильтоном, он тебя с удовольствием выслушает. А пистолет пока отдай мне.
   Во мне родилась дикая мысль направить на него пистолет. Но я боялся, что Смайли заставит меня действовать до конца. А стрелять в полицейского совсем не хотелось. Да, и большого желания встретиться с Мильтоном не было. Еще не время. Для начала нужно поговорить с Мариан и разыскать Прескота.
   Все это мгновенно пронеслось в моей голове. Я пожал плечами и с напускным равнодушием протянул пистолет рукояткой вверх. Смайли расслабился и потерял бдительность. И в этот момент я изо всех сил двинул его в челюсть. Глаза его остановились, ноги подкосились, он упал на колени, потом перевернулся на спину и замер.
   Оставалось бежать по пути Прескота - через окно на кухне и на крышу. Уже повиснув над окном, держась руками за подоконник, я услышал стук в дверь квартиры. Вероятно, прибыло подкрепление Смайли. Спрыгнув на покатую крышу, я проскользил по ней несколько метров, изловчился удержать равновесие и приземлился во дворе соседнего дома. Миновав двор, я уже был возле того места, где оставлял машину.
   Старушка не подвела, завелась с первого раза, и вот мы петляем по тихим пустынным улочкам, наблюдая в зеркало заднего вида, нет ли погони. Никаких конкретных планов не было, только одно желание - увидеть Мариан. Она единственная, кто мог ответить на все вопросы, и каковы бы ни были эти ответы, я хотел их получить.
   Мариан открыла дверь после третьего звонка. Она выглядела свежей, отдохнувшей, спокойной, и в розовом махровом облегающем халатике походила на мягкую игрушку. От неё веяло "Черной розой". Я устало прислонился к косяку, пытаясь побороть непреодолимое желание все забыть и обнять её.
   - Рой! - встревоженно воскликнула она. - Что случилось? Ты забыл что-нибудь или у тебя привычка забегать к знакомым дамам перед завтраком?
   Я проследовал за ней в гостиную и присел на подлокотник кресла. Я тянул время, не зная как начать разговор. Потом закурил протянутую ей сигарету и сказал напрямик:
   - Позволь рассказать тебе об убийстве девушки по имени Энн Мазерс. Во-первых, она была убита человеком, которого хорошо знала, мало того доверяла. Это объсняет, почему Колин стал главным подозреваемым. Но он её не убивал, а у Энн не было ни одного знакомого мужчины, похожего на убийцу. Это дало возможность предположить: убийство совершила женщина, и круг подозреваемых сузился. Во-вторых, не было никаких оснований думать, что это дело рук маньяка, значит, для убийства существовал мотив.
   Я прервался, чтобы достать из кармана медальон и помаду. Положив их на стол напротив нее, продолжил как можно спокойнее.
   - Это мотив и доказательство. Ты была на катере перед тем как он затонул. Чем был Колин для тебя до того, как Энн его отбила?
   Она держала себя холодно, даже несколько вызывающе, но после этих слов сразу сникла. Закрыла лицо руками, тихо спросила:
   - Ты хочешь знать, чем Колин был для меня? Всем, всем!..
   Она отрвала руки от лица; огромные глаза горели на мертвенно-бледном лице. Но с голосом она уже справилась.
   - Сейчас этого не понять. Но тогда я оказалась в волшебной сказке. Я только приехала в Глазго. Еще ни с кем не познакомилась и чувствовала себя страшно одинокой в большом незнакомом городе. Иногда мне казалось, свались я замертво посреди улицы, никто не заметит, перешагнет и пойдет дальше.
   - У всех бывают такие чувства, но они в конце концов проходят.
   - Конечно. Я рассказываю это, чтобы ты понял, в какой тоске и одиночестве пребывала я перед встречей с Колиным. Все переменилось. Не мне тебе рассказывать, какой он был человек. Вроде обычные события с ним становились необыкновенными. Мы ходили на танцы, в кино, на спектакли...
   Потом он пригласил меня домой. Тогда я была слишком наивна и доверчива. Мне казалось, если люди любят друг друга, это навсегда.
   Она посмотрела на меня, словно пытаясь что-то доказать.
   - Ты ведь думаешь о Колине, как о романтическом рыцаре в сверкающих доспехах?
   Я молча пожал плечами. Что можно сказать? Я всегда знал, что Колин любит девушек, и они отвечают ему взаимностью. Еще в школе он разбил не одно девичье сердце. Но это не мешало нашей дружбе, ведь поведение с женщинами - не критерий в отношениях с мужчинами.
   - Ладно, - резко бросил я. - Вы были любовниками, пока Колин не познакомился с Энн, и она его не отбила. Но не могу понять одного: ведь все это было полгода назад, а Энн убили совсем недавно.
   - Я встретила её в субботу в Ларгсе. Как раз на праздники. Клянусь, это произошло случайно. Я старалась с ней не общаться, специально съехала из общаги. Думаю, она и не знала, кем был для меня Колин. Но кроме него она ни о чем не могла говорить. А это было выше моих сил.
   Мне повезло. Давняя мечта стать профессиональной певицей могла осуществиться, когда после прослушивания меня взяли в "Би-Джаз". Это дало возможность перебраться на квартиру, и я бросила учебу. После я ни разу не встречала ни Энн, ни Колина. Пока случай не привел меня в Ларгс.
   - Значит, ты уже не учишься?
   - Уже нет Прости, Рой!
   - Забудем. Что было дальше?
   - Я случайно наткнулась на неё прямо на улице в Ларгсе. Она, казалось, рада встрече со мной, и не подавала вида, что зает, почему я её избегала почти полгода. Узнав, что я направляюсь в Арран, предложила подбросить меня на "Скитальце".
   Конечно, это было лучше, чем тащиться пароходом. И я согласилась. Самая большая ошибка в моей жизни! Энн всю дорогу щебетала о Колине, и у меня было такое ощущение, что кто-то дергает меня за голые нервы. Оказывается, я ничего не забыла, и больно было точно как полгода назад.
   Из Ларгса мы ушли довольно поздно, и сразу за Гэррох Хед случилась непритность с мотором - топливо не поступало и пришлось некоторое время дрейфовать, пока не исправили поломку. За работой время пролетело быстро, уже наступали сумерки, и мы подходили к берегу на севере от Лохранзы. Энн оставалась в рубке, а я спустилась в каюту, чтобы хоть немного передохнуть от бесконечной болтовни о Колине, и о том как они счастливо заживут, когда поженятся. Пистолет оказался в ящике, где Колин держал навигационные приборы...
   Она судоржно вздохнула, словно не хватало воздуха, и продолжила свои кошмарные воспоминания.
   - Я взяла пистолет в руки, он был заряжен. Не помню, как у меня возникло желание выстрелить. До сих пор все это кажется нереальным. Я пошла в рубку. Энн стояла за штурвалом и что-то тихонько напевала. Она даже не обернулась. Подняв пистолет, я нажала на курок. Звук был приглушенный, похожий на щелчок. Энн замолчала и стала медленно оседать на пол. Чтобы она не мучалась, я выстрелила ещё раз.
   Голос Мариан замер, последовала продолжительная пауза. Я чувствовал себя подавленным. Столько времени потратить на опасные поиски, рисковать, чтобы в конце узнать простую причину - ревность провинциальной девушки.
   Я устало протер глаза, словно их засыпало песком.
   - Значит, так все началось. Могу продолжить. Ты подождала, пока тебя не будет видно с дороги за скалами, потом затопила катер. Нашла тропинку в скалах, дошла до дороги, а по ней до Лохранзы, где и смешалось с толпой людей, возвращающихся с танцев.
   Она кивнула.
   - Ну, вот и все. Ты теперь понял, на ком хотел жениться вчера вечером? Но поверь, Рой, если бы ты встретил меня раньше, до того, как все это началось, я согласилась бы и считала бы себя самой счастливой на свете.
   - Попытаюсь запомнить. Ну, а как появился Прескот?
   - Колин познакомил меня с ним, ещё когда мы встречались. Прескот попытался приставать, он ко всем пристает, но мне он не нравился. Потом, увидев Колина с Энн, он все понял. Мне было плохо, я перестала общаться даже с самыми близкими друзьями. Тут он и появился. Именно Прескот устроил мне прослушивание в "Би-Джаз", а потом нашел и то место в ресторане. Я всегда была к нему равнодушна, а потом начала бояться его и ненавидеть. Но тогда он помог мне вынести одиночество, от которого сходят с ума.
   Я кивнул:
   - Что такое одиночество, я хорошо знаю.
   Она покачала головой.
   - Тебе только кажется. Роль одинокого волка привлекательна, но ты сам сделал свой выбор.
   - Может, ты и права. Как Прескот узнал, что это ты убила Энн Мазерс?
   - Он пришел ко мне в понедельник вечером. Душевная боль утихла и пришло осознание содеянного. Хуже всего было то, что изменить ничего нельзя. После этого я все равно не смогла бы быть с Колиным, и видеть его не хотелось. У меня была истерика, и Прескоту не понадобилось много времени, чтобы все выудить. Он даже проникся ещё большей симпатией, и сказал, что ему всегда нравились храбрые девушки, которые не бояться сражаться за исполнение свох желаний. Еще он прибавил, что у нас с ним много общего. Тогда я только стала понимать, насколько он мерзкий тип.
   Я отдала ему пистолет. А он научил, что надо отвечать полиции на допросе. Что я отправились на остров пароходом и весь вечер танцевала в Бродике. Был праздник, люди толпами ехали на остров, и полиция не смогла бы опровергнуть мое алиби. Кроме того, он обещал устроить все так, что полиция вообще не станет мной интересоваться.
   - И ему это удалось, - прошептал я.
   Она отчаянно разрыдалась, и мне показалось, что впервые после убийства она дала волю чувствам. Если слезами можно было смыть прошлое, оно оказалось бы чистым, как горный ручей. Через некоторое время поток слез и судорожных всхлипываний прекратился, она заговорила.
   - Рой, я не знала, что Прескот хотел сделать с Колином. Об убийстве услышала только в тот вечер перед твои приходом. Прескот сам заявился перед выступлением и все рассказал. Он знал об Энн и держал меня на поводке. Я ничего не могла поделать. Пойти в полицию с признанием у меня не хватало сил. Прескот прекрасно знал, что Колин для меня значил. Тем не менее он выложил подробности убийства, очень довольный тем, как я страдаю.
   - Да, для него это типично. Он убил Колина не только как соперника, но и по другим причинам. А потом получал садисткое наслаждение, рассказывая тебе.
   Мариан закрыла лицо руками. Я еле поднялся, чувствуя себя постаревшим на десяток лет. Казалось, слишком много времени просшло с тех пор, как я беззаботно занимался в Арране подводным плаванием. Тогда ещё светило солнце.
   - Сколько тебе нужно времени, чтобы собраться?
   - Но, Рой, зачем мне..., - испугалась она.
   - Ты сказала, что Колин был для меня романтическим рыцарем. Нет. Много больше. Братом, ведь настоящего у меня никогда не было. Значит, если Колин косвенно послужил причиной твоих несчастий, я беру ответственность за случившееся на себя. Может, нелогично, но мне так кажется.
   - Ну, куда же мы поедем?
   - Не мы, а ты. Я заправил катер, чтобы хватило до Ирландии. Там распоряжайся своей судьбой, как заблагорассудится. Я не собираюсь убегать. Вернусь и сдамся полиции. Серьезных улик у них нет, и даже если меня задержат, то быстро выпустят. А на твой след Мильтон нападет очень скоро.
   - Я буду готова через десять минут, - она обвела рукой вокруг. - Все равно я никогда не считала, что это мое. Но мне кажется, у меня нет прав на твое снисхождение...
   - Я тебя просто подвезу. В общем-то я тоже тебе кое-чем обязан.
   - Хорошо, Рой! Я сделаю все, как ты скажешь.
   - Тогда решено. Собирайся!
   Мариан сказала правду, через десять минут она была готова. Со старым чемоданом, который, видимо, привезла из родной деревушки с острова Скай, она напоминала беженку. Хотя таковой и являлась. Беженкой от бессмысленной человеческой жестокости. Заплаканная, опустошенная, она вовсе не походила на ту Мариан, с которой я познакомился. Но это была она, самая желанная для меня девушка на свете. Мы закрыли дверь и пошли к машине.
   ГЛАВА 11
   Песнь о погибшей мечте
   Я ехал, беспрестанно давя на газ, пока далеко позади не остались дома Драмчейпела. На отрезке дороги за Олд Килпаруриком старушка побила рекорд, выдавая семьдесят миль в час - это был предел. Все её части и соединения стонали и протестовали; стоило лопнуть передней шине - и все наши проблемы решились бы в одно мгновение. Мариан несколько раз взглянула на меня, но промолчала.
   Небольшой городишко Думбартон служил образцом нормальной размеренной жизни. На главной улице человек в комбинезоне цвета хаки выгружал из фургончика булочки и заносил их на больших деревянных подносах в лавку. Мальчишка в синем фартуке, насвистывая популярную песенку, мыл витрину магазина, а поднявшаяся чуть света домохозяйка шествовала по тротуару, ловко лавируя коляской для покупок меж мусорных баков
   Для них это было обычное начало дня, точно такое же каким было вчера или будет завтра. Мне вдруг отчаянно захотелось стать частью этой земной жизни с её простыми непритязательными заботами. То, к чему я обычно чувствовал презрение, что казалось мне пошлой рутиной, теперь предстало как настоящее убежище, крепость, недоступная для зла и мерзости внешнего мира. Но, к сожалению, я не мог сейчас попасть в эту крепость, находясь в бушующем море чужих страстей. Теперь мне стало понятно, что имела в виду Мариан, когда сказала, что я по-настоящему не испытывал одиночества. То, что я называл одиночеством, было своего рода ленностью души, нежеланием делать малейшее душевное усилие, необходимое для жизни среди людей. Даже частичное охлаждение отношений с Колином произошло отчасти по моей вине, как результат моей лени, мешавшей поддерживать дружбу.
   Мне стало казаться, что и с Мариан я ищу легких путей, пытаясь избежать решения, которое может повлечь большую трату душевных сил. Или я люблю девушку и остаюсь с ней до конца, несмотря ни на что, или - как законопослушный гражданин - я должен сдать её полиции. Да, это была проблема, от которой не убежишь просто так, даже со скоростью семьдесят миль в час.
   Я высадил Мариан на набережной в Геленсбурге недалеко от места, где оставил ялик, и отвел машину в гараж. Вернувшись, я увидел, что она неподвижно уставилась на автомобиль "зингер газель", припаркованный на стоянке. Вид у неё был испуганный, но она ничего не сказала. Подняв чемодан, я повел её к лодке.
   Утро было холодным и серым, хотя дождь уже кончился. Солнце, видимо, пробьется сквозь пелену тумана только к полудню. Море было спокойно. "Мингулэй" недалеко от берега приветливо кивал соему отражению на гладкой поверхности воды. Когда мы поднимались на борт, у меня не возникло никаких дурных предчувствий. Я провел Мариан через палубу и стал спускаться по трапу в каюту, да так и замер на последней ступеньке.
   У иллюминатора напротив меня сидел Прескот. Дуло кольта тридцать восьмого калибра, лежащего на его коленях, казалось огромным и черным, как тоннель метро. Ствол кончался наконечником с глушителем. Прескот навел оружие мне в живот и ухмыльнулся. Широкая улыбка, как у нашкодившего гимназиста, только холодные глаза выдавали серьезность намерений. Обернувшись, я понял, что Мариан не пошла за мной, а все ещё оставалась на палубе. Прескот подумал, что я решил бежать, и движением ствола велел пройти в каюту.
   - А что, полиция тебя не задержала?
   - Я просто не стал ждать, когда они это сделают!
   Он улыбнулся ещё шире, чем прежде.
   - Так, так! Значит, удрал... Мне казалось, у тебя не хватит духу. Думаю, уже разосланы сообщения "разыскивается для допроса". Ну, что ж, теперь ты один, и ждать отрядов полиции на выручку не приходится. Да, улик против тебя в деле об убийстве Сканлона побольше, чем против меня в деле об убийстве молодого Маккинона.
   - А ты дурак, оказывается! Это не то место, где Мильтон стал бы тебя искать, но вполне подходит, чтобы застукать меня. Ну, и тебя за одно прихватит.
   - Резонно. Собственно, я как раз закончил осмотр запасов топлива и продуктов и собирался отвалить, как показался ты. Корыто твое в прекрасной форме. Поздравляю, Маклин! Топлива хватит куда надо.
   - Рад, что оказался полезен! - буркнул я.
   - Ну, ты можешь оказать ещё одну услугу. Поведешь катер в один из отдаленных заливчиков на Иннеланском побережье. Под дулом оружия, полагаю, ты не станешь делать глупости. Там я подожду до темноты и проскользну на ирландский берег.
   - Спасибо за доверие, но думается, где-нибудь по дороге ты влепишь мне пулю и выбросишь за борт. Сканлон был твоим напарником, и ты не задумываясь его пришил. А чего со мной церемонится? Да, и потом ты вполне можешь вести катер самостоятельно.
   Он равнодушно пожал плечами. Пистолет подскочил выше, уставившись своей бездонной глазницей прямо мне в голову. Я прикинул расстояние между нами и приготовился к прыжку. Пистолет дернулся... До сих пор в ночных кошмарах мне видится скрюченный белый палец на спусковом крючке. Пуля вошла в деревянную обшивку позади меня. Когда я открыл глаза, во рту стоял привкус горечи, страх сковал мышцы, а руки и лоб покрылись холодным пото
   Прескот осклабился.
   - Ты сделаешь то, что я велю. Оставь надежды. Какая разница, случится это через пару минут или пару часов. Все равно я нажму курок.
   Горько было признаться в его правоте. Я действительно надеялся, несмотря на то, что знал: он убьет меня без малейшего сожаления, даже с удовольствием. Мне ничего не оставалось как подчиниться ему, чтобы выиграть время и что-то придумать. Кошки-мышки, судя по всему - любимая игра Прескота.
   Я кивнул произнес каким-то чужим голосом:
   - Ладно, я согласен.
   Улыбка Прескота стала ещё шире.
   - Я знал, что ты согласишься. Последнее: до того как мы отчалим, ты должен показаться на палубе, чтобы тебя видели с берега. Но не забудь, если появятся любопытные, которые вздумают сунуть сюда нос, то я в отличие от них вооружен. Мне терять нечего. Так что подумай о невинных жертвах и не привлекай излишнего внимания.
   Я снова кивнул, понимая, что это не пустая угроза. Если полиция не появится до нашего отплытия, мне придется выпутываться самому.
   Не выпуская пистолет, Престон указал на трап, и я направился в рубку впереди него.
   Мариан стояла, хмуро глядя на залив. Я про неё совершенно забыл. Она обернулась и замерла с широко раскрытыми от удивления глазами. Вид у неё стал ещё более жалкий и растерянный. Прескот, её увидев, явно обрадовался.
   - Мариан! - жизнерадостно воскликнул он. - Приятная неожиданность. Я собирался прислать за тобой после того, как улажу все дела. Ну, так даже лучше. Поплывем вдвоем, поездка будет просто класс!
   Плечи Мариан опустились, она ссутулилась и отвернулась к морю, стараясь избежать моего взгляда. Для меня это было хуже всего. Мариан должна уехать с Прескотом. Вот теперь я очень хорошо осознал, что такое одиночество.
   Прескоту везло, мы вышли из Хеленсбурга в тумане. У него был явный шанс убраться незамеченным.
   Почти все это время мы не разговаривали. Наконец, Мариан вышла из рубки и села впереди на люк, уныло глядя перед собой. Много бы я дал, чтобы проникнуть в её мысли. Прескот устроился на стуле, привинченном на палубе возле столика с картой, и не спускал с меня глаз. Из нас троих он единственный вел себя раскованно и непринужденно.
   Тяжелая серебристая волна накатила на "Мингулэй", и он закачался, как чайка, цепляющаяся за гребень. В старое доброе время я предавался бы радостям морского путешествия. Но не сегодня... Усталость от нервного напряжения овладела мной, дуло пистолета вызывало спазм мышц. Но море пыталось меня успокоить. Я все ещё жив и мог надеяться...
   Около полудня Прескот нарушил молчание и приказал держаться ближе к берегу. Видны были густые заросли кустарников, спускающиеся к самой воде, пустая проселочная дорога и заброшенная ферма. В море вдавался узкий мыс, покрытый высохшей травой и низкорослыми деревцами. Прескот велел обойти мыс, и мы оказались в тихой закрытой бухточке, довольно глубокой, вполне подходящей для стоянки.
   Со стороны берега огромные кущи орешника и березовая роща скрывали нас от любопытного взгляда с дороги, а со стороны моря можно было обнаружить наше судно только подойдя совсем близко. Да, Прескот хорошо знал тайные убежища, в которых можно отсиживаться неделями, не рискуя быть замеченным. Он приподнялся, перекладывая пистолет из руки в руку и не спуская с меня глаз.
   - Ладно, - сказал он. - Брось якорь и иди в каюту. Не вздумай дурить, этой штукой я достану тебя и с пятидесяти шагов.
   Я прошел на бак и бросил якорь. До берега было рукой подать, вполне можно доплыть, но пришлось бы выбираться на сушу через мелководье и открытый участок, поросший травой. Не хотелось доставлять удовольствия Прескоту пристрелить меня, как кролика на лужайке. В последнюю миг я прыгну на него и заставлю сделать все очень быстро.