Гай Юлий Орловский. Ричард Длинные Руки – князь

   – Я уже убедился.
   Она покачала головой:
   – В самом деле убедитесь. Правда.
   Я с сожалением посмотрел на последние три пирожка, которые не сумел одолеть, сделал по вазочке с мороженым и одну придвинул Вирландине.
   – Позвольте и вас угостить, моя дорогая хозяйка. Я паладин, иногда и для себя можно попользоваться…
   Она с интересом посмотрела на мороженое.
   – Для себя нельзя, сэр Ричард. Считайте, что и это для дела. Я вот так ошеломлена, что все отдам, даже карты… правда, не в этот раз.
   Я ел быстро и мороженое, а Вирландина сперва с опаской, потом долго и с наслаждением смаковала. А я чувствовал, что после нервотрепок и постоянного напряжения впервые за долгое время наслаждаюсь счастьем и покоем. О женщинах раньше заботился я, это наша прерогатива, мы этих существ должны защищать и беречь, но сейчас как-то получилось, что с первого же часа пребывания в ее доме окружен буквально материнской лаской, хотя Вирландина старше меня всего ничего. Правда, такое зависит не от возраста, бывают и совсем соплюшки с развитым этим инстинктом, так вот у Вирландины и сам инстинкт, и манеры, и даже внешность – все в одном.
   После завтрака я не спешил возвращаться в королевский замок, здесь уютно, а дожидаться новостей от Меганвэйла могу и здесь, потом играл с осчастливленным Бобиком, вместе ходили в конюшни дразнить арбогастра, тот фыркал и возмущался, что никуда не мчимся и вообще не сдвигаемся с места, мы выводили его во двор, и там они с Бобиком затевали азартные игры, к ужасу и восторгу челяди.
   К обеду я услышал во дворе стук конских копыт, ржанье, голоса слуг. Сердце екнуло, наконец-то прибыл гонец от Меганвэйла, бросился к окну.
   Конюхи разбирают коней у пышно одетых всадников, управляющий выскочил навстречу и низко кланяется одному, тот повернулся, и я узнал графа Меганвэйла.
   – Ура! – крикнул я. – Граф прибыл собственной персоной! Все прочь с дороги!
   И ринулся из комнаты, а затем по лестницам вниз. Меганвэйл входил в холл, когда я сбежал по ступенькам, он услышал, быстро преклонил колено.
   – Граф, – сказал я, замедляя шаг.
   – Ваше высочество…
   – Граф, – сказал я нетерпеливо. – Пойдемте в покои, предоставленные мне во временное пользование нашей любезной хозяйкой, там поговорим…
   С лестницы раздался веселый голос:
   – Какое это временное? Мой лорд, что вы говорите?
   Вирландина спускалась быстро, сияющая, довольная. Меганвэйл поспешил к лестнице, поклонился и припал поцелуем к ее руке.
   – Ваше высочество, – сказал он, – я счастлив видеть вас… такой цветущей и счастливой…
   Она рассмеялась:
   – Это все наш хозяин, сэр Ричард!
   Он сказал быстро:
   – Совершенно с вами согласен, ваше высочество. Он действует на всех своих друзей именно так.
   Она произнесла с намеком:
   – А на меня особенно!
   Меганвэйл бросил на меня взгляд, я и без этого чувствую себя как жаба на горячей сковородке, а тут еще Вирландина демонстративно подчеркивает перед всеми, что у нас интим, а когда интим между двумя такими серьезными людьми, то это и совместное ведение хозяйства, или хотя бы просто общее хозяйство…
   Понимаю, она старается узаконить еще больше мое положение в королевстве, овартгенцить, это политика, молодец, все делает правильно, но все равно неловко.
   – Рад за вас, – проговорил замедленно немножко ошарашенный Меганвэйл, он сказал именно то, что можно сказать, когда сказать нечего. – Да, очень рад…
   – Теперь, граф, – сказала Вирландина деловито, – идите посекретничайте с нашим лордом, а я пока распоряжусь насчет обеда.
   Меганвэйл поднимался со мной рядом, я видел его быстрые прощупывающие взгляды. Вирландина не случайно называет меня то «мой лорд», то «наш хозяин», всякий раз подчеркивая, что и она целиком и полностью признает мою власть и верно служит мне. А люди такого ранга, Меганвэйл это понимает, никогда ничего не говорят просто так.
   В моих покоях он выждал, когда я сяду и укажу ему на кресло напротив, по сторонам старается не смотреть, словно мы вообще подвешены где-то в пустом пространстве, а когда опустился в кресло, то смотрел только мне в лицо.
   – Как? – спросил я.
   – В Скарлянды отправлено несколько обозов, – ответил он четко. – С продовольствием, одеждой, а то все говорят, что эта зима будет холодной.
   – Прекрасно, – сказал я.
   – Посланы гонцы, – сообщил он, – чтобы предложить помощь, если какая понадобится еще.
   – Прекрасно, – повторил я.
   – Полагаете, что-то попросят?
   – Нет, конечно, – сказал я, – но поблагодарят искренне. И, главное, это резко изменит отношение к Варт Генцу! Знаете ли, бывает достаточно самого крохотного жеста, чтобы изменить карту мира!.. Мы сейчас это и делаем.
   Он подумал, кивнул:
   – Да, конечно… Но все-таки, с другой стороны, как-то жаль… Соседи – хорошо, особенно когда хорошие, но еще лучше бы воссоединить наши земли… эх, мечты…
   Я сказал негромко:
   – Граф, вы меня удивляете. Неужели вы во мне так уж разуверились?
   Он вяло покачал головой, потом вздрогнул, выпрямился и уставился расширенными глазами.
   – Ваше высочество?
   – Именно, – произнес я со значением.
   Он прошептал:
   – Неужели…
   – Именно, – повторил я. – Конечно же, граф, Скарлянды и Варт Генц должны стать единым целым! Это настолько само собой разумеется, что я не сомневался в вашем полном понимании.
   Он пискнул, сглотнул ком в горле и сказал низким хриплым голосом:
   – Ваше высочество, прошу простить меня… за непонимание, но я – человек военный, мне просто в голову не пришло, что объединить можно как-то иначе, чем вводом огромной армии бронированной конницы и тяжелыми сражениями с местными войсками!
   Я наклонился и похлопал его по колену:
   – Успокойтесь, граф. Я тоже человек военный, и если понадобится, то без колебаний введу туда армию и выжгу дочиста очаги сопротивления. Но сперва испробуем мирные методы. Я говорю это не потому, что пацифист, просто армия нам понадобится для настоящего похода, а не детских ссор с такими королевствами, вообще-то братскими, если по сути.
   Он смотрел остановившимися глазами.
   – Для… настоящего?
   Я спросил с усмешкой:
   – Вы разве не слышали, что строю огромный флот из больших кораблей? Нам понадобятся все силы, граф!.. Мы не должны терять в мелочных войнушках друг с другом ни одного человека! Может быть, судьба всего мира будет зависеть именно от этого человека, которого мы потеряем в драках с соседями. Не-е-е-ет, граф, нас ждут действительно великие дела! Действительно. А теперь давайте продумаем, какие еще мудрые и взвешенные шаги предпринять, чтобы все было, как надо, а не как у нас получается, когда мы не совсем весьма и вовремя…

Глава 11

   Меганвэйл отбыл с ворохом поручений, Вирландина предложила мне выехать завтра утром, но злое нетерпение трясет меня, как голодный медведь грушу, я согласился только поужинать, да и то побросал в себя, почти не чувствуя вкуса.
   Она посматривала на меня со странной смесью одобрения и жалости, но когда я поднялся, сказала тепло:
   – Езжай, мой господин. У тебя все получится.
   Я наклонился уже с коня, поцеловал ее в лоб:
   – У нас все получится.
   Бобик подбежал к ней и подставил голову, она почесала ему за ушами, ничуть не пугаясь этого клыкастого чудовища.
   – Увидимся! – крикнул я, вскидывая руку в красивом театральном жесте прощания.
   Зайчик чуть подпортил, рванувшись так, что у меня чуть спина не треснула.
   В ушах засвистел ветер, земля с дробным учащающимся стуком копыт понеслась навстречу, я пригнулся к конской гриве и всматривался в бегущие навстречу зеленые холмы, невысокие горы и густые девственные леса.
   В спину сперва дул бодрящий ветерок, но когда Зайчик перешел в галоп, мы неслись в полном безветрии, но едва пошли яростным карьером, ветерок задул навстречу, принося ароматы зелени, цветов, трижды пахнуло тиной, это на большой скорости под нами проскакивали болотца.
   Время от времени по сторонам мелькают стада овец или коз, овцы все белые, а козы, напротив, в большинстве черные, словно вывалявшиеся в саже, собаки же удивительно похожи на волков, хотя, скорее всего, они и есть прирученные волки, как обычно бывает в местах, где все начинается сначала.
   Однажды навстречу попался целый караван с переселенцами, я остановил коня возле головного провожатого, это хмурый мужик на крепком коне, в кожаных латах.
   Я сказал приветливо:
   – Привет странствующим, а также путешествующим!
   Мужик сказал настороженно:
   – Мы ни те, ни другие, но спасибо на добром слове.
   – В какой стороне ингельмы? – спросил я. – Это племя такое… У них вождем Квентин Ханкбек… вроде бы.
   Он подумал, повернулся, вытянул руку:
   – Вон туда, а дальше прямо.
   – Ого, – сказал я, – они что, уже не кочуют? В прошлый раз был там же. Что это с ним?
   Он пожал плечами:
   – Если надо, откочуют. Но сейчас все стараются зацепиться на месте и пустить корни.
   – Хорошее дело, – сказал я. – А вы?
   Он снова пожал плечами:
   – И мы… если получится.
   – Получится, – заверил я. – Новая заря над миром!
   Он пробормотал:
   – Дай Бог, дай Бог…
   Судя по его словам, ингельмы уже не кочующее племя, земля там ничуть не хуже, чем у других, они правы, что закрепляются на месте. Земледелие в состоянии прокормить в десять раз больше населения, чем кочевое скотоводство.
   Еще в прошлый раз я видел во многих местах отстроенные села, кое-где быстро вырастают города, хотя в Скарляндах это – всего лишь большие села, у жителей которых хватает сил и ресурсов, чтобы обнести пространство со своими домами крепким частоколом. Сады и огороды, как и луга для выпаса скота, остаются внутри города, потом их превратят в площади, но до этого пока еще далеко.
   Зайчик идет бодро, встряхивает гривой, старается на скаку лягнуть Бобика, если тот проныривает слишком близко, земля под нами проносится с такой скоростью, что я вообще стараюсь на нее не смотреть…
   Когда пошли знакомые места, Зайчик без напоминания сбросил скорость, учится все-таки, запоминает, а когда впереди вырос и начал приближаться высокий частокол города, в котором мы уже побывали, вообще пошел обычным галопом.
   У ворот дюжие стражники, вообще скарляндцы выглядят более крупными, чем вартгенцы и турнедцы. Возможно, потому что жители равнин обычно крупнее живущих в горах?
   Я издали вскинул руку в приветствии, они смотрят настороженно, узнавая и не узнавая, вроде бы правитель Варт Генца, что уже бывал здесь, но все равно трудно себе поверить в такого вождя, что является без свиты, словно его там не уважают вовсе.
   – Где Квертин Ханкбек, – крикнул я, – вождь великого племени, конечно же, великих ингельмов?
   Они оба синхронно повернулись и указали пальцами.
   – Тут недалеко, – сказал один.
   – В арсенале, – уточнил второй.
   – Прекрасно, – сказал я с чувством. – Где еще может быть великой вождь, чтобы не подвергать сомнению свой высокий статус? Не на бойне же…
   Проехав ворота, увидел в сотне ярдов высокое здание, сложенное из толстых бревен, но на каменном фундаменте. У ворот целый отряд вооруженных людей, то ли свита прибывшего Ханкбека, то ли в самом деле охраняют арсенал так, как надо.
   Ко мне обернулись так же настороженно и взяли в кольцо, я бросил одному повод в лицо, соскочил и пошел ко входу.
   – Квентин внутри? – спросил я тех, кто стоит у самый дверей.
   – Т-там, – ответил один с запинкой.
   – Отлично, – сказал я, пошел вперед, страж едва успел отскочить. – Его мне и надо…
   Внутри несколько человек разбирают кучу новеньких пик и складывают их в ровный ряд вдоль стены, где уже висят мечи и топоры.
   Ханкбек указывает, куда что нести, я крикнул издали:
   – Вождь весь в трудах, как птичка небесная?
   Он оглянулся, на лице отразилось приятное изумление.
   – Ваша светлость!
   – Привет, Квентин, – сказал я дружески. – Как думаешь, с этим неважным, но приятным делом без тебя справятся? Кстати, пустяк, конечно, но с недавних пор я не светлость, а высочество.
   Он засмеялся:
   – Как хорошо сказано! Действительно, нет ничего приятнее, чем возиться с оружием. Но справятся, конечно. Это я так, для собственного удовольствия. Ваше высочество?
   – Тогда я к тебе, – велел я.
   Он отряхнул ладони, повернулся к мужикам, что вытаращили глаза и смотрят, как деревенские дети на прибывший цирк.
   – Чтобы все уложили красиво, – сказал он строго, – где красота, там и удобство! И пересчитать всегда легче. Ваше высочество?
   Я кивнул и вышел наружу первым. Ханкбек появился следом, сказал громко и с чувством:
   – Приветствуем ваше величество на дружественных королевству землях Скарляндии!
   Стражники вяло прокричали «ура!», лица больше встревоженные, чем обрадованные, мы все обычно предполагаем худшее, а скарляндцы тоже вроде бы люди.
   Крыша терема Квентина, его можно назвать даже дворцом, выглядывает из-за других строений, мы отправились пешими. Бобик посмотрел на обоих внимательно и понесся вперед, каким-то образом угадав, куда прибудем.
   Квентин посмотрел вслед встревоженно.
   – Могучий пес… Людьми, надеюсь, не питается?
   – Он еще щенок, – успокоил я. – Ласковый дурачина… Рад, что у вас тут все хорошо.
   Он кивнул:
   – Хорошо. Даже замечательно! Вчера отбили попытку вторгнуться на наши земли и увести скот. Сорок человек их положили…
   – А ваших?
   Он сказал с печальной горестью:
   – Всего двенадцать погибло, да еще тридцать раненых. Вот что значит, когда всегда начеку!
   – Поздравляю, – сказал я озадаченно. – Хотя двенадцать тоже как-то почему-то жалко… Хоть и не знаю почему. То ли гуманистичнею весь из себя, то ли съел что-то…
   – Они отдали жизни за племя, – напомнил он строго.
   Я вздохнул:
   – Да, конечно, достойная жизнь и достойная смерть. Красивая! Но лучше бы жили… Я, кстати, как раз и прибыл с такой идеей.
   – Какой?
   – Чтоб скарляндцы жили, – пояснил я, – и не погибали.
   Он нахмурился:
   – Кроме ингельмов есть и другие племена. Те только и зарятся на наши земли!
   – Все хотят жить красиво, – согласился я. – С набегами, пожарами, похищениями, изнасилованием… А что дает скучное мирное существование? Да еще сосуществование с соседями, что обязательно наглые и отвратительные враги?.. Хотя женщины у них ничего, да, их можно, а вот мужчин нужно под корень…
   Он слушал, хмурился, иронию все же уловил. За нами следом идут двое, по виду его помощники, смотрят на меня радостно расширенными глазами и кивают при каждом слове, что ага, все правильно, всех соседей убить, а женщин забрать, а потом соседей соседей, они ж все равно откуда-то берутся…
   – Ваша светлость, – спросил он вежливо, но с неудовольствием в голосе, – вам приятно сыпать соль на раны?
   – Да еще и втереть, – сказал я со смаком. – Зато быстрее заживает, не знал?.. У меня есть кое-какие предложения для скарляндцев. Я же суверенный правитель соседнего с вами королевства, которое спит и видит, как вас захватить! Мне кажется, вы все будете заинтересованы меня выслушать.
   Он вздрогнул, в глазах мелькнул страх, спросил торопливо:
   – Хотите поговорить с вождями?
   – Да, – ответил я.
   – Я могу послать гонцов, – сказал он так же быстро. – Ко всем крупным.
   – Можно и к мелким, – ответил я.
   Он кивнул:
   – Мелким скажут по дороге. Если кого и пропустят, не беда.
   – Не забудьте упомянуть, – подчеркнул я, – что разговор будет очень важным. Важнее, чем войнушки между племенами.
   Он переспросил недоверчиво:
   – Еще важнее? Какая-то большая война?
   – Угадали, – ответил я. – Но не сейчас.
   Он кивнул, велел одному из помощников:
   – Собери гонцов, набери дополнительных. Карьером ко всем вождям восьми племен, но по дороге распространяйте весть, что прибыл король Варт Генца…
   Я поправил:
   – Я не король… хотя это сейчас роли не играет. Власть в моей цепкой длани вся целиком, как законодательная, так и политическая. Наверное, и религиозная тоже, но еще руки не дошли. В общем, кто не явится – интересы того племени учитываться не будут!
   На его окаменевшем лице впервые проступило нечто похожее на тревожную улыбку.
   – Это хорошее дополнение. Можно не сомневаться, явятся даже тяжелобольные.

Глава 12

   Общий сбор вождей решено было провести в племени болотников, они расположились почти в середине земель Скарляндии, к тому же Квентин издавна был дружен с их вождем Армином Шварцкопфом, хотя в последнее время, как он сообщил хмуро, их отношения становятся все натянутее.
   Мы выехали с утра, несколько часов скачки по ровной, как столешница, степи, и впереди показались деревянные стены большого города. Вышки стоят часто, через каждые десять шагов, массивные и добротные, явно не только наблюдательные, но и оборонные. Я бы на широкой площадке размещал десятка два хороших лучников, а в случае опасности запирал бы двери и ставил внутри еще и охрану в доспехах и с острыми мечами.
   Ворота открыли нам сразу, болотники предупреждены высланными вперед гонцами. Взору представился плотно застроенный город. К моему удивлению, в нем множество двухэтажных просторных домов. Правда, все пока из дерева, но бревна толстые, массивные, все выглядит добротным и надежным, так что если не перейдут срочно на камень, лесов в Скарляндах вообще не останется.
   Нас сопроводили в центр, где высится трехэтажный дворец, тоже из бревен, но построен так, что да, дворец. А что из дерева, ну причуда такая, хотя, конечно, дело в банальной спешке, дом из дерева строится за пару дней, а из камня за пару лет, а дворец так и вовсе за десяток.
   На крыльце уже ждет нас группа мужчин в самых разных доспехах, одеждах. Один из них отделился и пошел нам навстречу, улыбаясь и раскидывая руки в гостеприимном жесте. Как я понимаю, это и есть Армин Шварцкопф, вождь племени.
   Квентин слез и двинулся к нему, тоже с улыбкой, а вокруг радостно закричали. Шварцкопф, могучий такой гигант, весь из мышц, голова сидит прямо на плечах, как у гнома, но ростом с огра, широк в плечах, руки толстые, как стволы деревьев, в общем, таким и должен быть вождь, которому право рулить племенем приходится частенько доказывать силой.
   Они с Квентином обнялись достаточно сердечно, мне поклонился со всем почтением. Треть границы Скарляндии приходится на Варт Генц, который давно с вожделением поглядывает на лакомые земли разоренного королевства, потому с его правителем насчет поклонов лучше пере, чем недо.
   Я слегка наклонил голову, не покидая седла, так надо, оглядел всех и уже тогда покинул седло, величественный и милостивый, весь сама благожелательность к ме-е-е-лким таким соседикам.
   – Весьма, – сказал я. – Весьма!..
   Квентин сказал с поклоном:
   – Ваше высочество, изволите в дом?
   Я сказал Шварцкопфу дружелюбно:
   – Когда ехали сюда, я был уверен, что придется разговаривать в шатре. Но дом… это уже что-то!
   Шварцкопф метнул злой взгляд на Квентина.
   – Он мог бы и рассказать по дороге, – прорычал он раздраженно, – что наш Древоград вдвое больше его, так сказать, столицы, ха-ха! И мы уже давно не кочуем.
   Квентин подтвердил:
   – Давно. Очень давно! Еще с прошлого лета.
   Шварцкопф метнул на него злой взгляд:
   – Уже лет десять! А то были мелкие откочевки, подвижки. Столица же на месте уже второй год!
   – В прошлый раз у тебя столицей был Корнефильд, – заметил Квентин, – но это неважно. Главное, мы встретились с тобой, обсудим заодно, почему твои разбойники начали все чаще вторгаться в мои земли? Разве мы уже враги?