Страница:
– Батя, смотри, наш хлеб ушел, – закричали дети.
– Цыц, малявки, что вы мелете? – рявкнул отец. – Иди, мать, закрой дверь, опять открылась.
– Я же ее на крючок закрыла, – ответила женщина.
– Значит, плохо закрыла. Иди закрой…
Исчезновения двух лепешек отец не заметил и продолжил обед.
Ник вышел на улицу.
– Ну, что тебе сказали хозяева? – спросила Ин.
– Вот ешьте. – Ник подал каждому по лепешке. – Дела вообще странные.
– А ты уже наелся? – спросил Жан. – Хоть что-нибудь узнал? – Он жевал с жадностью теплый еще хлеб.
Ин отломила половину Нику.
– Что там?
– Я вообще ничего не понимаю. Стоял рядом, сел за стол, а меня никто не замечает, будто меня вовсе и нет.
– Да ладно. Мы же тебя видим, – сказала Ин.
– Я вас тоже, а нас никто не видит.
– Как это?
– Вот так. Не видят – и все. Я даже своего отражения не увидел.
– Ты что, совсем? – сказал Жан. – Невидимка что ли?
– Да, такой же, как и ты, – ответил Ник. – Они нас не видят, но слышат.
– Не может быть. Они ведь такие же люди, как и мы?
– Они – да, а мы – нет, – вздохнул Ник.
– Это значит, когда я этой бабе кричал, она меня все же слышала, – сказал удивленный Жан.
– Выходит, так. Но никого не видела. Ты прекращай людей пугать своими криками, – предупредил Ник.
– Мы что, в другом измерении? – не успокаивался Жан.
– Не знаю. А самое главное – не знаю, где мы вообще находимся. Какая-то глушь и болото вокруг. Вот влипли!
– Успокоились, мальчики, – сказала Ин и присела на крыльце.
– На нас даже собака не лает. Нас просто нет. – Жан побледнел и ущипнул себя теперь за ногу. – Я чувствую боль, значит, я есть.
– Мы все есть, и нас нет, – ответил Ник.
– Я что-то домой захотел. На хрена мне такие каникулы, лучше я в школу бы все лето ходил. Стукнуло же поехать к дедушке в деревню. Где сейчас мои друзья? – Жан жалобно взглянул на Ника.
– Твои друзья здесь – это я и Ин, – ответил Ник. – Хотя бы на данный момент. И нечего скулить. Голым купаться любишь да девчонок смущать, а как что, так сразу ноешь.
– Ты тоже хорош, – вступилась за Жана Ин. – Сам-то светился, как на фотосессии, голяком.
– А ты?
– Ну, хватит, – прекратила она ненужную болтовню. – Я вас знаю, вы – меня. Ничего такого здесь нет. Надо думать о другом. Я так понимаю, что из этой глуши нам добраться до Питера быстро не удастся. Что-то не припомню такого убогого селения вообще в нашей области. Надо определяться… А вообще, вы оба мальчишки ничего, – уже с улыбкой добавила Ин.
– Понравились? – спросил смущенный Жан.
– Конечно.
– Ты тоже нормальная, – сказал Ник.
– Жаль, что нас никто не видит.
– А то бы всем показали все свои красоты? Так, что ли?
– А что, пусть смотрят, – тут же согласился Жан.
– Развратник ты малолетний, – заметил Ник.
– Не хуже тебя.
– Ну, хватит, хватит, – снова оборвала их Ин. – Как будем действовать дальше?
– Надо обсудить. Нам необходимо узнать, где мы вообще находимся. – Ник, озадаченный этим вопросом, встал и взглянул на стоящие рядом избы. – Это будет трудно… Почти невозможно. Но другого выхода нет, надо что-то делать. Думайте, мальчики и девочки.
– Надо идти вперед, – предложил Жан.
– А куда? Опять в леса да по болоту, – возразила Ин.
– Нет, надо что-то реальное, – решительно сказал Ник. – Ну-ка, Жан, возьми палку и нарисуй что-нибудь на земле.
Жан начертил какие-то фигуры.
– Это они заметят. Это реально, – сделал заключение Ник. – Надо общаться с ними через письменность. Ручка у кого есть? – Он заметил удивленные взгляды Жана и Ин. – Ах, да, – спохватился Ник. – Это я о чем? Может, у них есть? А кто даст? Этот вариант отпадает. Судя по их личностям – эти люди никогда не держали в руках даже карандаши. Надо думать о чем-то другом. Давайте думайте, чего смотрите на меня?
– Вот я и думаю: у тебя с головой все в порядке? – спросил Жан.
– Предлагай свое.
– Надо идти вперед.
– Но куда? Как же нам определиться? Эти наверняка кроме своей деревни ничего не знают, – рассуждала Ин.
– Короче, так, – решительно сказал Ник и встал. – Идем дальше. Уже обсохли как следует и пока только вечер – нам надо добраться до более цивилизованного населенного пункта. Здесь у нас ничего не получится.
Они выстроились друг за другом и пошли по дороге. Ник шел впереди, Жан пропустил девушку вперед и был замыкающим. Шли долго молча, каждый думал о том положении, в которое попал.
– Ник, – наконец сказала Ин. – Я устала. Может, передохнем?
Ник остановился.
– Я не знаю, сколько сейчас времени, но нам надо будет добраться до жилья и переночевать.
– В это время здесь темноты не бывает, – заметил Жан.
– Я знаю, но не будем же мы идти вечно.
Они поднялись на большой бугор и перед ними раскинулась большая река, уходящая куда-то в леса. На берегу толкались люди, их было человек двадцать. Во главе их был всадник, одетый в старинное богатое одеяние. Вельможа сидел на коне и смотрел в сторону реки. Толпа, состоящая из мужиков и молодых парней, окружила его и молчала. Взгляды всех были озабоченные. Они преданно смотрели на верхового, неизвестного чина, в богатом халате, хромовых сапогах и шапке из меха.
Ник и его товарищи подошли совсем близко, чтобы слышать их речи и вникнуть в сложившуюся ситуацию.
– Барин, ну долго нам еще ждать здесь? – спросил один из мужиков.
– Сколько надо, столько и будем ждать, – буркнул всадник. – Сейчас еще люди подойти должны, тогда и двинемся. Терпи, мужик.
Жан посмотрел на Ин.
– Куда это они?
– А бес их знает, – прошептала она.
– Я попробую узнать. – Жан решительно шагнул в толпу, растолкал несколько молодых людей.
Они оглядывались, смотрели друг на друга.
– Стой смирно, не толкайся, – говорил один другому.
– Да я смирно стою, сам толкаешься, – отвечал другой.
– Куда нас повезут? – на ухо одному из парней шепнул Жан.
Парень обернулся, взглянул на соседа и удивился.
– Ты что, совсем? Город строить. Как будто не знаешь…
– Да я пошутил, – снова шепнул ему Жан.
– Стой смирно, барин осерчает.
– А какой город-то? – не успокаивался Жан.
– Какой город? – переспросил всадник, услышав вопрос Жана из толпы. – По велению Его Императорского Величества на реке должен стоять город – как защита земли русской от шведов. И он будет стоять! Царь решил – царь сделает! А вы, холопы, – его слуги и строить его вам и в краткие сроки.
Расталкивая толпу, Жан выбрался, подошел к всаднику и так сильно хлопнул коня ладонью, что тот встал на дыбы, чуть не сбросив его на землю.
– Кто посмел коснуться царского урядника? – заорал всадник, размахивая плетью.
Окружавшие его мужики попадали на колени.
Урядник отъехал в сторону, и бешеными глазами пожирал каждого, стараясь заметить хотя бы одно подозрительное лицо.
– А ну, иди сюда, сучье отродье, – ткнул он плетью парня лет двадцати пяти. – Это твоя работа, чернь неблагодарная? – урядник подскочил к нему и стал избивать плетью.
– Не бей его, гад, – заорал Жан что было сил и схватил его за руку.
Парень упал на землю, закрыв лицо руками, а урядник, ошеломленный тем, что его руку кто-то держит, свалился с коня и, отмахиваясь, побежал в сторону берега.
Ник подбежал к парню и под руки стал его поднимать.
– Вставай, не бойся, – сказал он ему и взглянул на обезумевшую толпу мужиков, которая не переставала креститься.
– Нечистая сила, – бормотали они и отступали в сторону берега.
Ник взглянул в испуганные глаза молодого человека. Тело жертвы побоев все дрожало – больше от неведения, чем от боли.
– Не бойся, я тебе помогу, – сказал Ник. – Кто это был?
Еле шевеля от испуга губами, парень прохрипел:
– Господь с тобой! Это царский урядник.
– Какого еще царя?
– Великого Государя, Петра Алексеевича.
Ник отпустил парня, и он рухнул на землю без чувств.
Мужики подбежали к молодому человеку и стали трясти его за плечи.
– Это ты с кем там разговаривал? С Богом?
Парень смотрел на них изумленными глазами и ничего не понимал.
Урядник пришел в себя и стал приближаться к мужикам.
Жан подошел к нему со спины и прошептал:
– Если ты, урод, еще хоть раз кого-то ударишь, я тебе яйца оторву.
Урядник шарахнулся в сторону и тоже перекрестился.
– Ты кто? – прошептал урядник, поворачивая голову в разные стороны, пытаясь увидеть источник таких наглых речей.
– Я призрак царя твоего, который следит за тобой, обормотом ряженым, – ответил Жан. – Какой сегодня год, скотина?
– Тысяча семьсот третий. – Голос урядника дрожал.
– Вот запомни этот год и кланяйся царю. Кстати, как его там величать?
– Петром.
– Петр Первый, что ли?… Ни хрена себе попали! – Жан подошел к Ин, которая наблюдала все со стороны.
– Ну, вы, мальчики, и даете, – сказала она.
– Зато знаем, где мы сейчас. Год 1703-й, лето, а царь – Петр Первый, – выпалил Жан.
– Что ты несешь? – произнесла ошарашенная Ин. – Мы же ехали в Питер, домой, а если судить по году, то города еще и в помине нет. Это что, мы с вами в прошлом?
– Нам надо с этим царским вельможей переговорить, – сказал Ник, – чтобы понять всю сложившуюся ситуацию.
– Вот иди и поговори, – сказала Ин.
– Я с тобой, – вызвался Жан. – Я с ним уже знаком.
Урядник сидел на земле, хлопал глазами и не двигался с места. Он вздрогнул, когда голос снова раздался у него за спиной.
– Это опять я, – сказал Жан. – Сиди и не дергайся. Будешь отвечать, что тебя спрашивают.
– Это что за река? – спросил его Ник.
– Нева. Устье Невы.
– А где город?
– Какой город? Здесь одно болото.
– Что, вообще ничего нет?
– Недавно, в мае, заложили крепость, в день святой Троицы.
– Что за крепость?
– Петропавловской будет называться. Там и дом для царя срубили, а на соседнем Березовом острове будут строить дома для люда.
– Молодец, – сказал Ник, – в историю попадешь. – Он хлопнул его по плечу так, что урядник снова упал, но уже на спину.
Мужики наблюдали за урядником, как он падает, потом поднимается и снова падает, и от души смеялись.
– Это что, здесь одни острова? – спросил Жан.
– Царь будет строить город на островах. Их около тридцати, да еще болото кругом, – дрожащим голосом сказал урядник.
– А кто строит?
– Да вот они. Сгоняем местных, работают солдаты да приезжие… Со всей России идет люд.
– Понятно. А ты смотри, веди себя с ними как подобает, – предупредил Жан. – Лучше не гневи Бога, он тебе не простит.
Урядник перекрестился.
– Куда вы сейчас? – спросил Ник.
– На Заячий остров. Там народ собирается. Царь будет речь говорить.
– На какой остров?
– На Заячий.
Жан рассмеялся.
– Знаком такой остров. Ну, хорошо, иди и веди людей. Я за тобой следить буду и, как что, сразу царю доложу, понял?
Урядник поспешил подняться и, схватив лошадь под уздцы, направился к толпе, к которой подошло еще с десяток человек.
– За мной! – махнул рукой урядник. – Царь, наш благодетель, и еду вам даст, и работу. Он любит мужиков работящих, потому как сам вкалывает наравне со всеми.
Парень, получивший от урядника плетью, шел последним, прихрамывая и прикрывая ладонью разбитую бровь.
Ин сорвала подорожник, помяла его и поднесла к его лицу.
– Возьми, приложи к ране, – сказала она.
Парень споткнулся, услышав голос из пустоты, потом заметил мятый лист, который аккуратно лег ему на бровь.
– Ты кто, нечистая сила? – спросил он.
– Можешь считать меня своим ангелом-хранителем, – произнесла Ин нежным голосом и улыбнулась.
Сейчас она впервые пожалела, что этот молодой человек ее не видит – не видит ее улыбки и озабоченного лица.
– Никому не говори про меня, – предупредила Ин. – Это большой грех. Тебя как зовут?
– Павел.
– Так вот, Паша, никому не говори.
Он смотрел прямо на Ин, но не видел никого перед собой.
– Ты что, привидение? – тихо спросил Паша, немного успокоившись.
– Нет, меня зовут Ин. Я из будущего. Потом как-нибудь при случае тебе расскажу. Согласен? – она взяла его за руку, и он почувствовал тепло в своей руке.
Глава 4
– Цыц, малявки, что вы мелете? – рявкнул отец. – Иди, мать, закрой дверь, опять открылась.
– Я же ее на крючок закрыла, – ответила женщина.
– Значит, плохо закрыла. Иди закрой…
Исчезновения двух лепешек отец не заметил и продолжил обед.
Ник вышел на улицу.
– Ну, что тебе сказали хозяева? – спросила Ин.
– Вот ешьте. – Ник подал каждому по лепешке. – Дела вообще странные.
– А ты уже наелся? – спросил Жан. – Хоть что-нибудь узнал? – Он жевал с жадностью теплый еще хлеб.
Ин отломила половину Нику.
– Что там?
– Я вообще ничего не понимаю. Стоял рядом, сел за стол, а меня никто не замечает, будто меня вовсе и нет.
– Да ладно. Мы же тебя видим, – сказала Ин.
– Я вас тоже, а нас никто не видит.
– Как это?
– Вот так. Не видят – и все. Я даже своего отражения не увидел.
– Ты что, совсем? – сказал Жан. – Невидимка что ли?
– Да, такой же, как и ты, – ответил Ник. – Они нас не видят, но слышат.
– Не может быть. Они ведь такие же люди, как и мы?
– Они – да, а мы – нет, – вздохнул Ник.
– Это значит, когда я этой бабе кричал, она меня все же слышала, – сказал удивленный Жан.
– Выходит, так. Но никого не видела. Ты прекращай людей пугать своими криками, – предупредил Ник.
– Мы что, в другом измерении? – не успокаивался Жан.
– Не знаю. А самое главное – не знаю, где мы вообще находимся. Какая-то глушь и болото вокруг. Вот влипли!
– Успокоились, мальчики, – сказала Ин и присела на крыльце.
– На нас даже собака не лает. Нас просто нет. – Жан побледнел и ущипнул себя теперь за ногу. – Я чувствую боль, значит, я есть.
– Мы все есть, и нас нет, – ответил Ник.
– Я что-то домой захотел. На хрена мне такие каникулы, лучше я в школу бы все лето ходил. Стукнуло же поехать к дедушке в деревню. Где сейчас мои друзья? – Жан жалобно взглянул на Ника.
– Твои друзья здесь – это я и Ин, – ответил Ник. – Хотя бы на данный момент. И нечего скулить. Голым купаться любишь да девчонок смущать, а как что, так сразу ноешь.
– Ты тоже хорош, – вступилась за Жана Ин. – Сам-то светился, как на фотосессии, голяком.
– А ты?
– Ну, хватит, – прекратила она ненужную болтовню. – Я вас знаю, вы – меня. Ничего такого здесь нет. Надо думать о другом. Я так понимаю, что из этой глуши нам добраться до Питера быстро не удастся. Что-то не припомню такого убогого селения вообще в нашей области. Надо определяться… А вообще, вы оба мальчишки ничего, – уже с улыбкой добавила Ин.
– Понравились? – спросил смущенный Жан.
– Конечно.
– Ты тоже нормальная, – сказал Ник.
– Жаль, что нас никто не видит.
– А то бы всем показали все свои красоты? Так, что ли?
– А что, пусть смотрят, – тут же согласился Жан.
– Развратник ты малолетний, – заметил Ник.
– Не хуже тебя.
– Ну, хватит, хватит, – снова оборвала их Ин. – Как будем действовать дальше?
– Надо обсудить. Нам необходимо узнать, где мы вообще находимся. – Ник, озадаченный этим вопросом, встал и взглянул на стоящие рядом избы. – Это будет трудно… Почти невозможно. Но другого выхода нет, надо что-то делать. Думайте, мальчики и девочки.
– Надо идти вперед, – предложил Жан.
– А куда? Опять в леса да по болоту, – возразила Ин.
– Нет, надо что-то реальное, – решительно сказал Ник. – Ну-ка, Жан, возьми палку и нарисуй что-нибудь на земле.
Жан начертил какие-то фигуры.
– Это они заметят. Это реально, – сделал заключение Ник. – Надо общаться с ними через письменность. Ручка у кого есть? – Он заметил удивленные взгляды Жана и Ин. – Ах, да, – спохватился Ник. – Это я о чем? Может, у них есть? А кто даст? Этот вариант отпадает. Судя по их личностям – эти люди никогда не держали в руках даже карандаши. Надо думать о чем-то другом. Давайте думайте, чего смотрите на меня?
– Вот я и думаю: у тебя с головой все в порядке? – спросил Жан.
– Предлагай свое.
– Надо идти вперед.
– Но куда? Как же нам определиться? Эти наверняка кроме своей деревни ничего не знают, – рассуждала Ин.
– Короче, так, – решительно сказал Ник и встал. – Идем дальше. Уже обсохли как следует и пока только вечер – нам надо добраться до более цивилизованного населенного пункта. Здесь у нас ничего не получится.
Они выстроились друг за другом и пошли по дороге. Ник шел впереди, Жан пропустил девушку вперед и был замыкающим. Шли долго молча, каждый думал о том положении, в которое попал.
– Ник, – наконец сказала Ин. – Я устала. Может, передохнем?
Ник остановился.
– Я не знаю, сколько сейчас времени, но нам надо будет добраться до жилья и переночевать.
– В это время здесь темноты не бывает, – заметил Жан.
– Я знаю, но не будем же мы идти вечно.
Они поднялись на большой бугор и перед ними раскинулась большая река, уходящая куда-то в леса. На берегу толкались люди, их было человек двадцать. Во главе их был всадник, одетый в старинное богатое одеяние. Вельможа сидел на коне и смотрел в сторону реки. Толпа, состоящая из мужиков и молодых парней, окружила его и молчала. Взгляды всех были озабоченные. Они преданно смотрели на верхового, неизвестного чина, в богатом халате, хромовых сапогах и шапке из меха.
Ник и его товарищи подошли совсем близко, чтобы слышать их речи и вникнуть в сложившуюся ситуацию.
– Барин, ну долго нам еще ждать здесь? – спросил один из мужиков.
– Сколько надо, столько и будем ждать, – буркнул всадник. – Сейчас еще люди подойти должны, тогда и двинемся. Терпи, мужик.
Жан посмотрел на Ин.
– Куда это они?
– А бес их знает, – прошептала она.
– Я попробую узнать. – Жан решительно шагнул в толпу, растолкал несколько молодых людей.
Они оглядывались, смотрели друг на друга.
– Стой смирно, не толкайся, – говорил один другому.
– Да я смирно стою, сам толкаешься, – отвечал другой.
– Куда нас повезут? – на ухо одному из парней шепнул Жан.
Парень обернулся, взглянул на соседа и удивился.
– Ты что, совсем? Город строить. Как будто не знаешь…
– Да я пошутил, – снова шепнул ему Жан.
– Стой смирно, барин осерчает.
– А какой город-то? – не успокаивался Жан.
– Какой город? – переспросил всадник, услышав вопрос Жана из толпы. – По велению Его Императорского Величества на реке должен стоять город – как защита земли русской от шведов. И он будет стоять! Царь решил – царь сделает! А вы, холопы, – его слуги и строить его вам и в краткие сроки.
Расталкивая толпу, Жан выбрался, подошел к всаднику и так сильно хлопнул коня ладонью, что тот встал на дыбы, чуть не сбросив его на землю.
– Кто посмел коснуться царского урядника? – заорал всадник, размахивая плетью.
Окружавшие его мужики попадали на колени.
Урядник отъехал в сторону, и бешеными глазами пожирал каждого, стараясь заметить хотя бы одно подозрительное лицо.
– А ну, иди сюда, сучье отродье, – ткнул он плетью парня лет двадцати пяти. – Это твоя работа, чернь неблагодарная? – урядник подскочил к нему и стал избивать плетью.
– Не бей его, гад, – заорал Жан что было сил и схватил его за руку.
Парень упал на землю, закрыв лицо руками, а урядник, ошеломленный тем, что его руку кто-то держит, свалился с коня и, отмахиваясь, побежал в сторону берега.
Ник подбежал к парню и под руки стал его поднимать.
– Вставай, не бойся, – сказал он ему и взглянул на обезумевшую толпу мужиков, которая не переставала креститься.
– Нечистая сила, – бормотали они и отступали в сторону берега.
Ник взглянул в испуганные глаза молодого человека. Тело жертвы побоев все дрожало – больше от неведения, чем от боли.
– Не бойся, я тебе помогу, – сказал Ник. – Кто это был?
Еле шевеля от испуга губами, парень прохрипел:
– Господь с тобой! Это царский урядник.
– Какого еще царя?
– Великого Государя, Петра Алексеевича.
Ник отпустил парня, и он рухнул на землю без чувств.
Мужики подбежали к молодому человеку и стали трясти его за плечи.
– Это ты с кем там разговаривал? С Богом?
Парень смотрел на них изумленными глазами и ничего не понимал.
Урядник пришел в себя и стал приближаться к мужикам.
Жан подошел к нему со спины и прошептал:
– Если ты, урод, еще хоть раз кого-то ударишь, я тебе яйца оторву.
Урядник шарахнулся в сторону и тоже перекрестился.
– Ты кто? – прошептал урядник, поворачивая голову в разные стороны, пытаясь увидеть источник таких наглых речей.
– Я призрак царя твоего, который следит за тобой, обормотом ряженым, – ответил Жан. – Какой сегодня год, скотина?
– Тысяча семьсот третий. – Голос урядника дрожал.
– Вот запомни этот год и кланяйся царю. Кстати, как его там величать?
– Петром.
– Петр Первый, что ли?… Ни хрена себе попали! – Жан подошел к Ин, которая наблюдала все со стороны.
– Ну, вы, мальчики, и даете, – сказала она.
– Зато знаем, где мы сейчас. Год 1703-й, лето, а царь – Петр Первый, – выпалил Жан.
– Что ты несешь? – произнесла ошарашенная Ин. – Мы же ехали в Питер, домой, а если судить по году, то города еще и в помине нет. Это что, мы с вами в прошлом?
– Нам надо с этим царским вельможей переговорить, – сказал Ник, – чтобы понять всю сложившуюся ситуацию.
– Вот иди и поговори, – сказала Ин.
– Я с тобой, – вызвался Жан. – Я с ним уже знаком.
Урядник сидел на земле, хлопал глазами и не двигался с места. Он вздрогнул, когда голос снова раздался у него за спиной.
– Это опять я, – сказал Жан. – Сиди и не дергайся. Будешь отвечать, что тебя спрашивают.
– Это что за река? – спросил его Ник.
– Нева. Устье Невы.
– А где город?
– Какой город? Здесь одно болото.
– Что, вообще ничего нет?
– Недавно, в мае, заложили крепость, в день святой Троицы.
– Что за крепость?
– Петропавловской будет называться. Там и дом для царя срубили, а на соседнем Березовом острове будут строить дома для люда.
– Молодец, – сказал Ник, – в историю попадешь. – Он хлопнул его по плечу так, что урядник снова упал, но уже на спину.
Мужики наблюдали за урядником, как он падает, потом поднимается и снова падает, и от души смеялись.
– Это что, здесь одни острова? – спросил Жан.
– Царь будет строить город на островах. Их около тридцати, да еще болото кругом, – дрожащим голосом сказал урядник.
– А кто строит?
– Да вот они. Сгоняем местных, работают солдаты да приезжие… Со всей России идет люд.
– Понятно. А ты смотри, веди себя с ними как подобает, – предупредил Жан. – Лучше не гневи Бога, он тебе не простит.
Урядник перекрестился.
– Куда вы сейчас? – спросил Ник.
– На Заячий остров. Там народ собирается. Царь будет речь говорить.
– На какой остров?
– На Заячий.
Жан рассмеялся.
– Знаком такой остров. Ну, хорошо, иди и веди людей. Я за тобой следить буду и, как что, сразу царю доложу, понял?
Урядник поспешил подняться и, схватив лошадь под уздцы, направился к толпе, к которой подошло еще с десяток человек.
– За мной! – махнул рукой урядник. – Царь, наш благодетель, и еду вам даст, и работу. Он любит мужиков работящих, потому как сам вкалывает наравне со всеми.
Парень, получивший от урядника плетью, шел последним, прихрамывая и прикрывая ладонью разбитую бровь.
Ин сорвала подорожник, помяла его и поднесла к его лицу.
– Возьми, приложи к ране, – сказала она.
Парень споткнулся, услышав голос из пустоты, потом заметил мятый лист, который аккуратно лег ему на бровь.
– Ты кто, нечистая сила? – спросил он.
– Можешь считать меня своим ангелом-хранителем, – произнесла Ин нежным голосом и улыбнулась.
Сейчас она впервые пожалела, что этот молодой человек ее не видит – не видит ее улыбки и озабоченного лица.
– Никому не говори про меня, – предупредила Ин. – Это большой грех. Тебя как зовут?
– Павел.
– Так вот, Паша, никому не говори.
Он смотрел прямо на Ин, но не видел никого перед собой.
– Ты что, привидение? – тихо спросил Паша, немного успокоившись.
– Нет, меня зовут Ин. Я из будущего. Потом как-нибудь при случае тебе расскажу. Согласен? – она взяла его за руку, и он почувствовал тепло в своей руке.
Глава 4
На острове в дельте Невы, по указу императора Петра Алексеевича, начинает строиться Петропавловская крепость.
На правом берегу реки стоит небольшой бревенчатый домик, похожий на русскую избу. Это царское жилище. Здесь постоянно крутится знать в красочных камзолах и курчавых париках. Иногда появляются дамы, одна другой лучше и изощреннее, которые щеголяют друг перед другом в различных нарядах и украшениях. Дамы разодеты в шелка и бархат, с высокими прическами и крашеными глазами. Вельможи услужливо бегают вокруг да около… В стороне большое бревно с вбитыми кольцами для привязи лошадей. На всем побережье постоянная возня и суета.
– И где тут царь? – спросил Ник у Павла, который уже до того привык к одним только голосам, что уже запросто общался с ними, без всякой боязни и смущения.
– А бес его знает. Я и сам его ни разу не видел. Уже здесь, в крепости, народ работает две недели, а никто его так и не видел.
– Что, никого похожего на Петра так никто и не приметил? – спросил Жан.
– А ты что, его в лицо видел? – удивился Павел. – Ах, да, там, где вы живете, о нем намного больше знают.
– Лично я видела его на картинке, – призналась Ин, – поэтому узнала бы сразу.
– Здесь можешь увидеть, покажешь тогда и мне, – попросил Павел, оглядываясь по сторонам.
– Ты чего там бормочешь? – спросил один из мужиков. – Сам с собой разговариваешь, что ли?
Павел взглянул на него с усмешкой.
– Давай работай! – крикнул он. – Я тут как бы за главного. Кати бревна да помалкивай.
– Мы тебя оставим ненадолго, – сказала Ин. – Пойдем посмотрим ближе царский домик.
Вдоль берега, в высоких болотных сапогах, шли человек десять. Они задирали головы вверх, осматривая крепостные строения, несколько раз останавливались, размахивая руками, потом громко смеялись и снова о чем-то спорили.
У домика засуетились люди, стали расходиться в стороны. Дамы постарались убраться подальше от приближающейся делегации.
– И чего стоим? – с усмешкой произнес мужчина средних лет, с небольшой лысиной на голове. – Дел больше нет? Где урядник?
– Сейчас будет, уже послали за ним, – услужливо кланялся лакей.
– Чтобы сию минуту был подле меня! А где этот хренов архитектор? Он мне чуть всю идею не запорол!
Мужчина и еще несколько человек вошли в дом.
– На царя-то непохож, – прошептал Ник. – Наверное, бригадир или прораб, как там у них…
– Черт возьми, где Пашка? – спохватилась Ин. – Спросить не у кого.
– Цари в каретах ездят или на лошадях, – заметил Жан. – А этот в грязных сапогах шлепает да как сапожник выражается, точно какой-нибудь работяга или прохиндей.
Ин подвела Павла поближе к домику.
– Вот тот мужик – царь или так себе?
– Который?
– Да в домик они зашли. Он зашел последним.
– Не видел, – сказал Павел. – Надо подождать.
– Ну, пока ждем, ты мне скажи, у тебя здесь друзья верные есть? – спросила Ин.
– Есть, а тебе зачем? Я тебя совсем не устраиваю?
– Как ты можешь так говорить? Ты же меня еще никогда не видел.
– Ну и что? Я чувствую, что ты хороший человек – красавица-девушка.
Если бы Павел видел лицо Ин, то заметил бы, как она покраснела от этих слов, но он огляделся, будто искал глазами своих невидимых спутников, и добавил:
– Твои друзья тоже оттуда, откуда и ты?
– Сам понимаешь, – ответила Ин. – Не можем же мы за тобой все втроем ходить и отвлекать от работы. При случае все объясню тебе подробно. Свел бы ты Жана и Ника с кем-нибудь.
– Они не поймут вас, темнота, – ответил Павел. – Я сам только к вам привыкать начал, и то побаиваюсь. Ты хочешь, чтобы до царя слух дошел?
– Ты боишься? – удивилась Ин. – Хочешь, я тебя поцелую?
– Меня? Ну, поцелуй, все равно никто не видит, – согласился Павел и зажмурил глаза.
Она обняла его за шею, и Павел почувствовал на своей щеке нежные губы.
– Теперь не боишься?
– А я тебя могу? – спросил он.
– Можешь. – Она снова обняла его за шею и прижала его голову к своему лицу. – Чувствуешь меня?
– Да, – заулыбался Павел и чмокнул ее, попав поцелуем в ухо. – Так пойдет?
– Для начала – неплохо, – улыбнулась Ин.
– Ты смеешься?
– Смотри, как на тебя люди смотрят, наверное, думают: что это с ним происходит?
– Хватит вам знакомиться, – не выдержал Ник. – Царя хочу видеть. И давай знакомь нас с кем-нибудь, иначе мы тебе все скоро надоедим.
К домику подъехал богато одетый всадник, и все склонили головы.
– Это царь, – прошептал Жан.
– Нет. Это Александр Данилович Меньшиков – князь и друг царя. Второе лицо в России.
– Да ладно! – не поверил Жан. – Это как наш премьер-министр, что ли?
– Не знаю, как у вас, а его все уважают наравне с царем.
– Егорка! – крикнул всадник. – Поди ко мне, сукин сын!
Подбежал молодой человек в кудрявом длинном парике и красном камзоле.
– Чтобы мою конягу никто не лапал. – Меньшиков подал ему удила и вошел в избу.
Петр сидел в дальнем углу за столом и смотрел на карту.
– Что, Ваше Величество, еще что-то надумал? – спросил Меньшиков.
– Двери закрывай, ходишь, как… – крикнул Петр.
Меньшиков оглянулся.
– Сквозняк у тебя по избе бродит. Я вроде закрывал.
За Меньшиковым в дом шмыгнул Ник и не успел закрыть за собой дверь, как услышал упрек царя в адрес князя. Он прижался к стене и тяжело задышал.
– Ну, садись, коль пришел, – сказал Петр. – Вот ты мне скажи, сколько днёв надо, чтобы выстроить сие сооружение? – Он ткнул пальцем в план будущей крепости. – Что молчишь? А вы чё прикрыли рты? У вас есть толковые хлопцы, но не эти ряженые, что вертятся подле меня. Я их скоро траншеи рыть заставлю – вот потеха будет! – Петр Алексеевич встал и прошелся по избе.
Ник стоял напротив царя и не верил своим глазам:
«Вот это да… сам Петр Первый!… И я с ним в одной комнате… Никто ведь не поверит».
Неожиданно Ник чихнул и замер от страха.
– Кто будет мне сопливить, носы вытирать не стану, – сказал Петр. – Есть хорошее лекарство – порка. Мне больные здесь ни к чему.
Ник со страхом затаил дыхание.
– Государь, а как ты планируешь строить дальше? – с хитрецой, в своей манере, спросил Меньшиков.
– Через год будет стоять город, – твердо ответил царь. – Березовый остров – центр. Заячий – крепость, а там дальше видно будет. Вот ты, Александр Данилович, где собираешься избу свою ставить?
– Вдоль реки, у самого берега, но прошу заметить, государь, изба для меня – большая роскошь. Мне бы дворец или имение, на худой конец.
– Ишь ты, какой прыткий! Имение захотел? Я, понимаешь, в избе живу, а тебе хоромы подавай… Что-то ты, милостивый князь, губу-то раскатал. Будешь жить так, как живу я. – Петр сурово взглянул на Меньшикова.
– Да я не против, только куда же тебя приглашать буду в гости или так просто посидеть, рюмочку-другую попустить?
– Хитрец ты, батенька, – заметил государь. – На берегу посидим. Не боись, не простудишь свою задницу.
– Да я-то что, вот баба моя… Ты же сам знаешь их знойную натуру.
– Будут вам дома лучше моего, не беспокойся. Тебе, князю Гагарину, Головину, Зотову. Слушай, а где этот Зотов? – спохватился царь.
– Черт его знает, наверное, на Березовом, земли осматривает, – сказал присутствующий князь Головин.
– Ты, князь, тоже бы меньше за мной бегал, – обратился Петр к Головину. – Большое дело задумали, помогать теперь надобно.
Головин встал и молча поклонился.
– Да сиди ты. Как конь, каждому слову рад услужить. Свое дело имей. Вот найди мне человек пять толковых на новое строительство. Будут они у меня там за главных. Вы же ни черта не можете, только за мной хвостом мотаться.
Царь встал и подошел к стене, оперся рукой на то место, где стоял Ник. Ник еле успел убрать голову. Глаза Петра светились и смотрели снова на него.
– Березов остров рубить, строить улицы, – приказал Петр. – На левом берегу строить Адмиралтейство. Строить судовые верфи. План сам сделаю, а вы выполняйте, – он резко обернулся к сидящим за столом. – Что притихли? Строительства напужались? Кто не хочет – не держу, скатертью дорожка, но чтобы потом на мои очи не попадались! Жалеть никого не стану, а в работе и себя не жалею и других заставлю как следует работать. Можете идти, – махнул Петр рукой. – Александр Данилович, ты останься. Слушай, найди мне два-три молодца толковых, чтобы в помощь мне были. Эти ряженые ни к черту. Я им, мать их так, покажу! – он ударил кулаком по столу. – Найди несколько человек, начальниками сделаю, руководить будут. Одному не потянуть.
– Есть у меня один, – сказал Меньшиков, – он здесь, у тебя на крепости работает, я его еще с Кронштадта знаю. Хороший малый, толковый.
– Одного мало, – сказал царь.
– Будут еще, не сразу. Не спеши.
– Сведи тогда.
Меньшиков вышел на улицу и снова увидел склонившиеся головы.
– Да хватит вам башками кивать. Егорка, где мой ученик Павлуха? А, вот ты где, иди-ка сюда, голубец, царь видеть желает. Что перепугался?
– Да нет, дядя Саша, – ответил Павел.
– При царе так не скажи. Распустил я вас здесь. Заходи.
– Со здравием, Ваше Величество, – дрожащим голосом пробормотал Павел, войдя в избу.
Царь стоял у стола, обернулся на вошедшего.
Ник протиснулся между Меньшиковым и стеной и, подошел вплотную к Павлу.
– Не робей, – прошептал он ему на ухо. – Покажи себя смелым и решительным.
Павел вздрогнул от неожиданных наставлений, взглянул на Меньшикова, который ему подмигнул и подтолкнул вперед.
– Ты кто таков? – спросил Петр.
– Павел, – твердым голосом ответил парень.
– Что ты, Павел, можешь?
– Я больше по деревянным делам, государь.
– Гробы колотить? – засмеялся царь.
– Гробы тоже могу, но рано еще, город не выстроен.
– Вот молодец! – Петр подошел к Павлу и взял за плечо. – Деревянных дел у нас много. Скоро верфи запустим, корабли строить начнем. Ты там пригодишься, а пока пошлю я тебя на Березовый остров лес валить, город строить, улицы для домов и площади.
– Соглашайся, – шептал ему Ник. – Дело царь говорит.
– А потяну ли, государь? – спросил Павел.
– Дурак, потянешь, – не успокаивался Ник.
– Что, боишься? Дам тебе для начала человек триста – не справишься? – Петр нахмурился.
– Только не плачься и соглашайся, – шептал Ник.
– Справлюсь, Ваше Величество. Для России строим, – гордо поднял голову Павел.
– Молодец! Вот такие мне и нужны. Тащи еще, Александр Данилович, таких молодцов, чтобы за Россию грудью стояли, а имение я тебе позволю строить, только немного погодя. Сам понимаешь…
Ник тихо похлопал Павла по плечу и снова прижался к стене, чтобы Меньшиков с ним не столкнулся.
– Еще будут, – сказал воодушевленный князь. – У меня добротные мужички.
– Да какой он мужик? Тебе сколько годов-то?
– Двадцать пять.
– Вот, такие и нужны. А перхуны пусть в вельможах ходят. Это народ деловой. Покажешь себя, учиться отправлю, будешь мастером своего дела, – заверил Петр. – Ступай.
Павел вышел, пропустив вперед себя Ника, с которым столкнулся, и чуть было не упал прямо тут же в избе.
– Ну, ты даешь, – сказал Павел, вытирая ладонью пот. – Ты как туда пробрался?
– Сразу за князем.
– А если бы царь тебя обнаружил? Он не любит такие явленья. Изрубил бы в клочья.
– Ты молодец! Быть тебе в жизни человеком, – одобрил Ник. – Иди отдыхай, а мы тебя позже найдем.
– Слушай, а сколько тебе лет? – обратился Павел к Нику.
– Двадцать два скоро будет.
– Хочешь с девчонкой познакомиться? – предложил он в знак благодарности.
– Ну и как ты себе это представляешь?
– Но она, по-моему, будет не против, – заверил Павел. – Она поймет, и я ей попробую все объяснить. И еще хотел спросить: вы когда-нибудь проявитесь, чтобы вас видеть хоть можно было?
– Это сложный вопрос. Все зависит от обстоятельств, – объяснил Ник.
– Каких таких обстоятельств?
– Они бывают разные, и мы сами пока об этом ничего не знаем.
– Ты лучше мне скажи, Ин – хорошая, красивая девчонка?
– А что?
– Да нет, просто так спрашиваю.
– Просто так ничего не бывает, – пояснил Ник с ревностью в голосе.
– Так что, познакомить или нет? – еще раз спросил Павел.
– Давай попробуем, – согласился Ник.
– Как встречу свою знакомую, поговорю о тебе. Думаю, ей будет интересно.
– Еще бы, с приведением общаться. Испугается, наверное.
– Я так не думаю.
Ник нашел своих друзей и присел рядом, чтобы перевести дух.
– Царя видел? – спросила Ин.
– Видел. Это как раз тот самый мужик в больших и грязных болотных сапогах.
– Ты хочешь сказать, что это был царь?! – не поверил Жан.
– Он самый, Петр Алексеевич. Только что назначил главным твоего дружка на Березовый остров.
– Почему моего? – смутилась Ин.
– Я же видел, как ты его целовала.
– Да-да, я тоже видел, – сказал Жан.
– Мальчики, вы что, на самом деле заревновали? В нашем положении этого делать не стоит.
– Стоит, – возразил Жан. – И еще… среди этой серой толпы я видел женщину с рыжими волосами и черными глазами. Она очень была похожа на ту, что ехала с нами в поезде и исчезла перед Москвой.
На правом берегу реки стоит небольшой бревенчатый домик, похожий на русскую избу. Это царское жилище. Здесь постоянно крутится знать в красочных камзолах и курчавых париках. Иногда появляются дамы, одна другой лучше и изощреннее, которые щеголяют друг перед другом в различных нарядах и украшениях. Дамы разодеты в шелка и бархат, с высокими прическами и крашеными глазами. Вельможи услужливо бегают вокруг да около… В стороне большое бревно с вбитыми кольцами для привязи лошадей. На всем побережье постоянная возня и суета.
– И где тут царь? – спросил Ник у Павла, который уже до того привык к одним только голосам, что уже запросто общался с ними, без всякой боязни и смущения.
– А бес его знает. Я и сам его ни разу не видел. Уже здесь, в крепости, народ работает две недели, а никто его так и не видел.
– Что, никого похожего на Петра так никто и не приметил? – спросил Жан.
– А ты что, его в лицо видел? – удивился Павел. – Ах, да, там, где вы живете, о нем намного больше знают.
– Лично я видела его на картинке, – призналась Ин, – поэтому узнала бы сразу.
– Здесь можешь увидеть, покажешь тогда и мне, – попросил Павел, оглядываясь по сторонам.
– Ты чего там бормочешь? – спросил один из мужиков. – Сам с собой разговариваешь, что ли?
Павел взглянул на него с усмешкой.
– Давай работай! – крикнул он. – Я тут как бы за главного. Кати бревна да помалкивай.
– Мы тебя оставим ненадолго, – сказала Ин. – Пойдем посмотрим ближе царский домик.
Вдоль берега, в высоких болотных сапогах, шли человек десять. Они задирали головы вверх, осматривая крепостные строения, несколько раз останавливались, размахивая руками, потом громко смеялись и снова о чем-то спорили.
У домика засуетились люди, стали расходиться в стороны. Дамы постарались убраться подальше от приближающейся делегации.
– И чего стоим? – с усмешкой произнес мужчина средних лет, с небольшой лысиной на голове. – Дел больше нет? Где урядник?
– Сейчас будет, уже послали за ним, – услужливо кланялся лакей.
– Чтобы сию минуту был подле меня! А где этот хренов архитектор? Он мне чуть всю идею не запорол!
Мужчина и еще несколько человек вошли в дом.
– На царя-то непохож, – прошептал Ник. – Наверное, бригадир или прораб, как там у них…
– Черт возьми, где Пашка? – спохватилась Ин. – Спросить не у кого.
– Цари в каретах ездят или на лошадях, – заметил Жан. – А этот в грязных сапогах шлепает да как сапожник выражается, точно какой-нибудь работяга или прохиндей.
Ин подвела Павла поближе к домику.
– Вот тот мужик – царь или так себе?
– Который?
– Да в домик они зашли. Он зашел последним.
– Не видел, – сказал Павел. – Надо подождать.
– Ну, пока ждем, ты мне скажи, у тебя здесь друзья верные есть? – спросила Ин.
– Есть, а тебе зачем? Я тебя совсем не устраиваю?
– Как ты можешь так говорить? Ты же меня еще никогда не видел.
– Ну и что? Я чувствую, что ты хороший человек – красавица-девушка.
Если бы Павел видел лицо Ин, то заметил бы, как она покраснела от этих слов, но он огляделся, будто искал глазами своих невидимых спутников, и добавил:
– Твои друзья тоже оттуда, откуда и ты?
– Сам понимаешь, – ответила Ин. – Не можем же мы за тобой все втроем ходить и отвлекать от работы. При случае все объясню тебе подробно. Свел бы ты Жана и Ника с кем-нибудь.
– Они не поймут вас, темнота, – ответил Павел. – Я сам только к вам привыкать начал, и то побаиваюсь. Ты хочешь, чтобы до царя слух дошел?
– Ты боишься? – удивилась Ин. – Хочешь, я тебя поцелую?
– Меня? Ну, поцелуй, все равно никто не видит, – согласился Павел и зажмурил глаза.
Она обняла его за шею, и Павел почувствовал на своей щеке нежные губы.
– Теперь не боишься?
– А я тебя могу? – спросил он.
– Можешь. – Она снова обняла его за шею и прижала его голову к своему лицу. – Чувствуешь меня?
– Да, – заулыбался Павел и чмокнул ее, попав поцелуем в ухо. – Так пойдет?
– Для начала – неплохо, – улыбнулась Ин.
– Ты смеешься?
– Смотри, как на тебя люди смотрят, наверное, думают: что это с ним происходит?
– Хватит вам знакомиться, – не выдержал Ник. – Царя хочу видеть. И давай знакомь нас с кем-нибудь, иначе мы тебе все скоро надоедим.
К домику подъехал богато одетый всадник, и все склонили головы.
– Это царь, – прошептал Жан.
– Нет. Это Александр Данилович Меньшиков – князь и друг царя. Второе лицо в России.
– Да ладно! – не поверил Жан. – Это как наш премьер-министр, что ли?
– Не знаю, как у вас, а его все уважают наравне с царем.
– Егорка! – крикнул всадник. – Поди ко мне, сукин сын!
Подбежал молодой человек в кудрявом длинном парике и красном камзоле.
– Чтобы мою конягу никто не лапал. – Меньшиков подал ему удила и вошел в избу.
Петр сидел в дальнем углу за столом и смотрел на карту.
– Что, Ваше Величество, еще что-то надумал? – спросил Меньшиков.
– Двери закрывай, ходишь, как… – крикнул Петр.
Меньшиков оглянулся.
– Сквозняк у тебя по избе бродит. Я вроде закрывал.
За Меньшиковым в дом шмыгнул Ник и не успел закрыть за собой дверь, как услышал упрек царя в адрес князя. Он прижался к стене и тяжело задышал.
– Ну, садись, коль пришел, – сказал Петр. – Вот ты мне скажи, сколько днёв надо, чтобы выстроить сие сооружение? – Он ткнул пальцем в план будущей крепости. – Что молчишь? А вы чё прикрыли рты? У вас есть толковые хлопцы, но не эти ряженые, что вертятся подле меня. Я их скоро траншеи рыть заставлю – вот потеха будет! – Петр Алексеевич встал и прошелся по избе.
Ник стоял напротив царя и не верил своим глазам:
«Вот это да… сам Петр Первый!… И я с ним в одной комнате… Никто ведь не поверит».
Неожиданно Ник чихнул и замер от страха.
– Кто будет мне сопливить, носы вытирать не стану, – сказал Петр. – Есть хорошее лекарство – порка. Мне больные здесь ни к чему.
Ник со страхом затаил дыхание.
– Государь, а как ты планируешь строить дальше? – с хитрецой, в своей манере, спросил Меньшиков.
– Через год будет стоять город, – твердо ответил царь. – Березовый остров – центр. Заячий – крепость, а там дальше видно будет. Вот ты, Александр Данилович, где собираешься избу свою ставить?
– Вдоль реки, у самого берега, но прошу заметить, государь, изба для меня – большая роскошь. Мне бы дворец или имение, на худой конец.
– Ишь ты, какой прыткий! Имение захотел? Я, понимаешь, в избе живу, а тебе хоромы подавай… Что-то ты, милостивый князь, губу-то раскатал. Будешь жить так, как живу я. – Петр сурово взглянул на Меньшикова.
– Да я не против, только куда же тебя приглашать буду в гости или так просто посидеть, рюмочку-другую попустить?
– Хитрец ты, батенька, – заметил государь. – На берегу посидим. Не боись, не простудишь свою задницу.
– Да я-то что, вот баба моя… Ты же сам знаешь их знойную натуру.
– Будут вам дома лучше моего, не беспокойся. Тебе, князю Гагарину, Головину, Зотову. Слушай, а где этот Зотов? – спохватился царь.
– Черт его знает, наверное, на Березовом, земли осматривает, – сказал присутствующий князь Головин.
– Ты, князь, тоже бы меньше за мной бегал, – обратился Петр к Головину. – Большое дело задумали, помогать теперь надобно.
Головин встал и молча поклонился.
– Да сиди ты. Как конь, каждому слову рад услужить. Свое дело имей. Вот найди мне человек пять толковых на новое строительство. Будут они у меня там за главных. Вы же ни черта не можете, только за мной хвостом мотаться.
Царь встал и подошел к стене, оперся рукой на то место, где стоял Ник. Ник еле успел убрать голову. Глаза Петра светились и смотрели снова на него.
– Березов остров рубить, строить улицы, – приказал Петр. – На левом берегу строить Адмиралтейство. Строить судовые верфи. План сам сделаю, а вы выполняйте, – он резко обернулся к сидящим за столом. – Что притихли? Строительства напужались? Кто не хочет – не держу, скатертью дорожка, но чтобы потом на мои очи не попадались! Жалеть никого не стану, а в работе и себя не жалею и других заставлю как следует работать. Можете идти, – махнул Петр рукой. – Александр Данилович, ты останься. Слушай, найди мне два-три молодца толковых, чтобы в помощь мне были. Эти ряженые ни к черту. Я им, мать их так, покажу! – он ударил кулаком по столу. – Найди несколько человек, начальниками сделаю, руководить будут. Одному не потянуть.
– Есть у меня один, – сказал Меньшиков, – он здесь, у тебя на крепости работает, я его еще с Кронштадта знаю. Хороший малый, толковый.
– Одного мало, – сказал царь.
– Будут еще, не сразу. Не спеши.
– Сведи тогда.
Меньшиков вышел на улицу и снова увидел склонившиеся головы.
– Да хватит вам башками кивать. Егорка, где мой ученик Павлуха? А, вот ты где, иди-ка сюда, голубец, царь видеть желает. Что перепугался?
– Да нет, дядя Саша, – ответил Павел.
– При царе так не скажи. Распустил я вас здесь. Заходи.
– Со здравием, Ваше Величество, – дрожащим голосом пробормотал Павел, войдя в избу.
Царь стоял у стола, обернулся на вошедшего.
Ник протиснулся между Меньшиковым и стеной и, подошел вплотную к Павлу.
– Не робей, – прошептал он ему на ухо. – Покажи себя смелым и решительным.
Павел вздрогнул от неожиданных наставлений, взглянул на Меньшикова, который ему подмигнул и подтолкнул вперед.
– Ты кто таков? – спросил Петр.
– Павел, – твердым голосом ответил парень.
– Что ты, Павел, можешь?
– Я больше по деревянным делам, государь.
– Гробы колотить? – засмеялся царь.
– Гробы тоже могу, но рано еще, город не выстроен.
– Вот молодец! – Петр подошел к Павлу и взял за плечо. – Деревянных дел у нас много. Скоро верфи запустим, корабли строить начнем. Ты там пригодишься, а пока пошлю я тебя на Березовый остров лес валить, город строить, улицы для домов и площади.
– Соглашайся, – шептал ему Ник. – Дело царь говорит.
– А потяну ли, государь? – спросил Павел.
– Дурак, потянешь, – не успокаивался Ник.
– Что, боишься? Дам тебе для начала человек триста – не справишься? – Петр нахмурился.
– Только не плачься и соглашайся, – шептал Ник.
– Справлюсь, Ваше Величество. Для России строим, – гордо поднял голову Павел.
– Молодец! Вот такие мне и нужны. Тащи еще, Александр Данилович, таких молодцов, чтобы за Россию грудью стояли, а имение я тебе позволю строить, только немного погодя. Сам понимаешь…
Ник тихо похлопал Павла по плечу и снова прижался к стене, чтобы Меньшиков с ним не столкнулся.
– Еще будут, – сказал воодушевленный князь. – У меня добротные мужички.
– Да какой он мужик? Тебе сколько годов-то?
– Двадцать пять.
– Вот, такие и нужны. А перхуны пусть в вельможах ходят. Это народ деловой. Покажешь себя, учиться отправлю, будешь мастером своего дела, – заверил Петр. – Ступай.
Павел вышел, пропустив вперед себя Ника, с которым столкнулся, и чуть было не упал прямо тут же в избе.
– Ну, ты даешь, – сказал Павел, вытирая ладонью пот. – Ты как туда пробрался?
– Сразу за князем.
– А если бы царь тебя обнаружил? Он не любит такие явленья. Изрубил бы в клочья.
– Ты молодец! Быть тебе в жизни человеком, – одобрил Ник. – Иди отдыхай, а мы тебя позже найдем.
– Слушай, а сколько тебе лет? – обратился Павел к Нику.
– Двадцать два скоро будет.
– Хочешь с девчонкой познакомиться? – предложил он в знак благодарности.
– Ну и как ты себе это представляешь?
– Но она, по-моему, будет не против, – заверил Павел. – Она поймет, и я ей попробую все объяснить. И еще хотел спросить: вы когда-нибудь проявитесь, чтобы вас видеть хоть можно было?
– Это сложный вопрос. Все зависит от обстоятельств, – объяснил Ник.
– Каких таких обстоятельств?
– Они бывают разные, и мы сами пока об этом ничего не знаем.
– Ты лучше мне скажи, Ин – хорошая, красивая девчонка?
– А что?
– Да нет, просто так спрашиваю.
– Просто так ничего не бывает, – пояснил Ник с ревностью в голосе.
– Так что, познакомить или нет? – еще раз спросил Павел.
– Давай попробуем, – согласился Ник.
– Как встречу свою знакомую, поговорю о тебе. Думаю, ей будет интересно.
– Еще бы, с приведением общаться. Испугается, наверное.
– Я так не думаю.
Ник нашел своих друзей и присел рядом, чтобы перевести дух.
– Царя видел? – спросила Ин.
– Видел. Это как раз тот самый мужик в больших и грязных болотных сапогах.
– Ты хочешь сказать, что это был царь?! – не поверил Жан.
– Он самый, Петр Алексеевич. Только что назначил главным твоего дружка на Березовый остров.
– Почему моего? – смутилась Ин.
– Я же видел, как ты его целовала.
– Да-да, я тоже видел, – сказал Жан.
– Мальчики, вы что, на самом деле заревновали? В нашем положении этого делать не стоит.
– Стоит, – возразил Жан. – И еще… среди этой серой толпы я видел женщину с рыжими волосами и черными глазами. Она очень была похожа на ту, что ехала с нами в поезде и исчезла перед Москвой.