Герберт Фрэнк. Звезда под бичем

   – Думайте о Бюро.
   Мак-Кей подчинился.
   – Связь установлена, – сказал калебан. – Вы хотите исследовать эти вещи?
   – Верно!
   – Теперь отправлять?
   – Немедленно.
   Рука и бич рывком вылетели из его поля зрения и с резким хлопком взорвавшегося воздуха исчезли. Мак-Кей озадаченно мигнул, потом спросил:
   – Эта транспортировка вещей подобна дальней связи тапризиотов?
   – Транспортировка сообщений происходит на низшем энергетическом уровне, – ответил калебан.
   – Верю, – сказал Мак-Кей. – Но есть еще одно маленькое дельце, связанное с моим другом Алихино Фурунео. Я полагаю, вы отправили его домой?
   – Правильно.
   – Вы отправили его не в тот дом, в который должны были его отправить.
   – Есть только один дом.
   – У нас есть больше, чем один дом, – сказал Мак-Кей.
   – Но я вижу связи.
   – Несомненно, – успокаивающе сказал Мак-Кей, восприняв излучение сильной эмоции. – Но вы должны знать, что он имеет также еще один дом здесь, на этой планете.
   – Удивительное сообщение.
   – Неужели? А теперь еще вопрос: можете ли вы исправить эту ситуацию?
   – Объясните ситуацию.
   – Можете ли вы доставить его сюда, в его дом на Сердечности?
   – Вы хотите этого?
   – Я хочу этого.
   – Ваш друг сейчас на дальней связи с помощью тапризиота.
   – Ага! – сказал Мак-Кей. – Можете ли вы транслировать этот разговор?
   – Содержание разговора не может быть передано. Связи очевидны. Ваш друг говорит с существом, не являющимся человеком.
   – Какого вида существо?
   – Пан спехи.
   Что произойдет, если вы немедленно транспортируете Фурунео сюда, в его здешний дом?
   – Нарушение связей. Я транспортирую его. Вот.
   – Вы его уже отправили?
   – Вы дали связь.
   – Теперь он находится здесь, на этой планете?
   – Он находится в том месте, которое не является его домом.
   – Надеюсь, мы оба имеем в виду одно и то же, – сказал Мак-Кей.
   – Ваш друг, – сказал калебан, – хочет быть вместе с вами.
   – Он хочет явиться сюда?
   – Правильно.
   – А почему бы и нет? Вы хотите его доставить?
   – Какая цель будет достигнута в результате пребывания вашего друга в моем доме?
   – Я хочу, чтобы он остался с вами и наблюдал за Эбнис в то время, когда я буду заниматься другими делами.
   – Мак-Кей.
   – Да?
   – Вы думаете, что ваше или чье-нибудь присутствие здесь удлинит присутствие этой личности на вашем уровне?
   – Это так.
   – Ваше присутствие сократит бичевание.
   – Я понимаю.
   – Вероятно, понимаете. Связи указывают.
   – Это кажется мне необычным, – сказал Мак-Кей.
   – Вы хотите, чтобы ваш друг был здесь?
   – Что Фурунео делает теперь?
   – Фурунео находится на связи с… ассистентом.
   – Это звучит правдоподобно, – Мак-Кей на мгновение задумался, потом сказал: – Когда Фурунео закончит свой разговор, доставьте его, пожалуйста, сюда.
   Он сел, прислонившись спиной к стене. Боги и дьяволы! Жара была непереносимой. Почему калебану необходима такая жара? Может быть, она для калебана является чем-то другим, каким-то видом волн, выполняющих функции, о которых другие формы жизни не имеют никакого представления.
   Поток восхитительно прохладного воздуха известил Мак-Кея, что прибыл Фурунео. Он повернулся и увидел планетного агента, лежащего на животе на полу возле него. Фурунео встал на ноги и огляделся вокруг.
   – Сто тысяч чертей! – вскричал он. – Что вы со мной сделали?
   – Нам нужен свежий воздух, – сказал Мак-Кей.
   Фурунео заглянул ему в лицо.
   – Что?
   – Рад вас видеть, – сказал Мак-Кей.
   – Да? – Фурунео присел на корточки рядом с Мак-Кеем. – Вы знаете, что со мной только что произошло?
   – Вы были на Ланби, – сказал Мак-Кей.
   – Откуда вы знаете? Вы следили за мной?
   – Маленькое недоразумение, – ответил Мак-Кей. – Ланби – ваша родная планета.
   – Это не так!
   – Это вы обсудите с Фанни Мей, – сказал Мак-Кей. – Вы приказали начать поиски на этой планете?
   – Да, едва я получил указание, как вы меня…
   – Но вы сделали все необходимое?
   – Да.
   – Хорошо. Фанни Мей, держите нас в курсе всех происходящих здесь событий и доставьте сюда наших людей, которые будут отдавать вам приказы. Вы можете это сделать, Фанни Мей?
   – Связи могут быть проданы. Договор позволяет это.
   – Очень хорошо. Прекрасно.
   – Я почти забыл, как здесь жарко, – сказал Фурунео, вытирая лоб. – Итак, я могу позвать своих людей. Что я еще должен делать?
   – Следите за Эбнис.
   – И?
   – В тот момент, когда здесь появится паленка и приступит к бичеванию, вы возьмете голографическую камеру и зафиксируете это. У вас с собой есть этот инструмент?
   – Само собой.
   – Хорошо. Во время съемки поднесите вашу камеру как можно ближе к прыжковой двери.
   – Возможно, она закроет дверь, как только увидит, что я делаю.
   – Не позволяйте ей этого. Впрочем, вы считаетесь ассистентом учителя.
   – Кем-кем?
   Мак-Кей рассказал о своем договоре с калебаном.
   – Очень умно, – с уважением сказал Фурунео. – Итак, Млисс Эбнис не сможет отделаться от нас без того, чтобы не нарушить свой договор с Фанни Мей. Это все?
   – Да. Вот еще что, попытайтесь выяснить, что имеет в виду калебан, когда говорит о связях.
   – Связи, – сказал Фурунео. – Нет ли возможности заставить эту печь поэкономнее расходовать свой жар.
   – Это вы можете сделать темой дальнейшего разговора. Постарайтесь выяснить, для чего нужна эта адская жара.
   – Если не расплавлюсь. Где вы будете находиться?
   – На охоте. Предполагаю, что я и Фанни Мей можем объединить свои связи.
   – Не понимаю.
   – Я имею в виду, что я начну поиски Эбнис, если Фанни Мей сможет транспортировать меня как можно ближе к ней.
   – Ах так, – сказал Фурунео. – Но вы можете попасть в ловушку, вы это знаете?
   – Может быть. Фанни Мей, вы понимаете, о чем я говорю здесь с моим другом?
   – Понимаю.
   – Очень хорошо. Можете вы транспортировать меня в какое-нибудь место поблизости от Эбнис, где она не заметит моего присутствия, но откуда я смогу наблюдать за ней?
   – Ответ негативен.
   – Но почему же?
   – Непременное условие договора.
   – О, – Мак-Кей на некоторое время задумался, наконец он сказал: – Ну, а можете вы меня транспортировать в такое место, отправившись с которого, я могу оказаться поблизости от Эбнис в результате своих собственных усилий?
   – Такая возможность есть. Разрешите проверку связей.
   Мак-Кей ждал. Он глядел на Фурунео. Полевой агент уже начал раскисать от жары.
   – Я видел свою мать, – сказал Фурунео, заметив внимательный взгляд Мак-Кея.
   – Великолепно, – сказал Мак-Кей.
   – Она со своими подругами купалась, когда калебан забросил меня к ним в плавательный бассейн. Вода была чудесная.
   – И полагаю, вы удивились.
   – Вы находите это великолепной шуткой. Я хочу сказать, что знаю, как функционирует зейе-система.
   – Вы и пара миллиардов других. Потребление энергии должно быть чудовищно огромным. Как представлю себе, так у меня мурашки бегают по коже.
   – Я испытал это ощущение. Вы знаете, жуткое чувство – мгновение назад я стоял и разговаривал в своем родном доме, а в следующее мгновение уже лежу на животе в своем кабинете.
   – Мак-Кей, – сказал калебан. – Тут одна персона хочет установить с вами связь. Выполнить ее желание возможно.
   – Вы будете меня транспортировать в какое-нибудь место поблизости от Млисс Эбнис?
   – Положительный ответ. Да.
   – Где это место?
   Последовавший вслед за этим поток ледяного воздуха и жесткий удар о пыльную почву известил Мак-Кея, что он задает свой вопрос покрытому лишайником камню. Он в оцепенении уставился на этот камень и увидел включения слюды и маленькие желтоватые прожилки кварца. Камень был приблизительно метровой высоты. Он вместе с другими камнями лежал на пожухлом лугу, над которым светило далекое желтое солнце. Его местоположение на небе сказало Мак-Кею, что сейчас или далеко за полдень, или раннее утро по местному времени.
   На другой стороне луга росли жалкие пожелтевшие кусты, а за ними виднелась возвышенность, незаметно спускавшаяся к далекой равнине, которая уходила к плоскому горизонту. Там равнина оканчивалась высокими белыми городскими башнями, высившимися среди этого пустынного однообразия.
   – Проклятье! – охнул Мак-Кей и встал на ноги.
 
   Бич и отрезанная рука паленки прибыли в исследовательскую лабораторию Централи в то время, когда там все были заняты. Шеф лаборатории, ветеран Бюро по имени Трайдж Тулук, как раз принимал участие в совещании, устроенном по поводу сообщения Мак-Кея.
   Тулук был врайвером двух с половиной метров ростом, с цилиндрическим телом, вилкообразными ногами, с длинным лицом, на котором находились подвижные хватательные щупальца. Совместная жизнь с людьми и с другими гуманоидами выработала у него неуклюжую походку, пристрастие к одежде с многочисленными карманами и циничную манеру разговора. Четыре стебельчатых глаза, выступавших из его лицевой щели, были зелеными и мягкими.
   Вернувшись с совещания, он сейчас же узнал предметы, лежащие на полу его лаборатории. Они точно соответствовали описанию Гайчела Сайкера. Тулук немного поворчал о неосторожном способе доставки и принялся за исследования. Прежде чем отделить бич и руку друг от друга, он и его прибывшие сюда ассистенты сделали голографические снимки.
   Как они и ожидали, генетическая структура руки паленки не давала никакой возможности для идентификации. Рука не принадлежала ни одному из паленков, чьи данные были занесены в генетическую картотеку. Несмотря на это, Тулук заложил в картотеку генетические данные обладателя руки; они были необходимы для дальнейшей идентификации, если их обладатель еще хоть раз войдет в контакт с Бюро.
   Одновременно велось и изучение бича. Сообщение компьютера гласило: «Бич из бычьей кожи, копия старинных бичей с Земли». Он был сделан из полосы сыромятной бычьей кожи, факт, который вызвал у Тулука и его ассистентов-вегетарианцев некоторую дурноту, потому что раньше они считали, что это был синтетический материал.
   – Болезненный архаизм, – сказал один из ассистентов Тулука, и все согласились с этим мнением, даже пан спехи, для которого периодическое возвращение к плотоядному существованию было жизненно необходимо.
   Странное строение некоторых молекул клеток бича привлекло их внимание. Изучение бича и руки продолжалось.
 
   Сообщение настигло Мак-Кея, когда он удалился от камня приблизительно километра на три и стоял около полевой дороги. Он прошел этот отрезок пути пешком, переполненный глубочайшей и все более усиливающейся досадой на чужую обстановку. Город, который он так быстро обнаружил, оказался фата-морганой, отражением в воздухе над пыльной равниной, поросшей высокой травой и растрепанными колючими кустами.
   В этой степи было почти так же жарко, как и в шаре калебана.
   Единственными живыми существами, которых он до сих пор смог обнаружить, были пара желто-коричневых зверьков неопределенной формы и размера, которые проскользнули вдаль в пышущем жаром кустарнике, да бесчисленные насекомые – ползающие, летающие и прыгающие. Полевая дорога состояла из двух параллельно идущих углублений, образованных очевидно, колесами повозок, ржаво-красного цвета. Они начинались у далекой линии голубоватых холмов справа от него и тянулись по равнине настолько, насколько хватало глаз. Заросшие травой колеи свидетельствовали, что дорогой пользовались очень редко, и, кроме того, на дороге не было видно ни одного облачка пыли, которое выдало бы медленно ползущую по степи повозку.
   Мак-Кей был почти счастлив, внезапно почувствовав наступление транса.
   – Говорит Тулук, – сказал абонент. – У меня есть для вас сообщение. Вы велели, чтобы я вас вызывал, как только закончу исследование присланных вами вещей. Надеюсь, мой вызов настиг вас в благоприятный для вас момент.
   – Конечно, – ответил Мак-Кей. – Я рад вашему вызову, Тулук. Что там у вас?
   – О руке можно сказать немного. Настоящий паленка. Мы сможем идентифицировать первоначального владельца руки, если когда-нибудь он окажется в наших руках. Впрочем, эта рука уже однажды отращивалась. На предплечье находится шрам десяти сантиметров длиной, оставшийся от резаной раны.
   – А как насчет родовых знаков?
   – Это мы еще не проверили.
   – А бич?
   – Это другое дело. Он из настоящей кожи быка.
   – В самом деле?
   – Несомненно. Мы можем идентифицировать первоначального обладателя шкуры, хотя я и не думаю, что он где-то еще существует.
   – Что еще?
   – Бич – такой те архаизм, как и материал. Бич из кожи быка, старинного образца, подобные раньше употреблялись на Земле. Это – справка компьютера, и эксперты ее подтверждают. Они говорят, что способ изготовления несколько грубоват, но нет никакого сомнения, что это копия, изготовленная с древнего оригинала, и бич был изготовлен совсем недавно.
   – Где она могла достать оригинал для копирования?
   – Мы проверим, и это может дать нам ценные данные. Сохранилось очень мало таких настолько древних вещей.
   – Вы уверены, что бич изготовлен недавно? – спросил Мак-Кей.
   – Животное, кожа которого использована, было убито не более двух лет назад. Внутренняя клетчатая структура еще дает каталитические реакции.
   – Два года, – подумал Мак-Кей. – Где она могла взять столь древнее животное, как бык?
   – Верно, – сказал Тулук. – Это сокращает круг поисков, и мы можем ограничиться определенными источниками. Кое-где есть небольшие стада, содержащиеся для постановки телефильмов, но я думаю, что бич был изготовлен на одной из отсталых планет, где нет еще технологии для изготовления синтетического мяса и животноводством занимаются для обеспечения пропитания.
   – Это дело становится тем запутанней, чем глубже мы в него вникаем, – сказал Мак-Кей.
   – У меня создалось такое же впечатление. Впрочем, на биче микроскопические частички кельфа.
   – Кельф! Вот откуда запах дрожжей!
   – Да, он довольно силен.
   – Что она могла делать с этим порошком для ускорения реакции? – спросил Мак-Кей. – Никакой реакции после применения кельфа не было заметно, но это, конечно, ничего на значит.
   – Может, она с помощью него писала родовые знаки на панцире паленки?
   – Зачем?
   – Может быть для того, чтобы подделать их.
   – Возможно, – сказал Мак-Кей. – Это все?
   – Ну, мы начали с малого, но бич хранили в подвешенном состоянии, зацепив его за кусок железа или стали, вероятно, за гвоздь, вбитый в стену.
   – Железо или сталь? – спросил Мак-Кей. – Вы в этом уверены?
   – Анализ показал следы ржавчины.
   – Кто сегодня еще использует сталь?
   – На многих новых планетах она еще применяется. Известны даже местности, где строят с помощью этого материала.
   – Невероятно!
   – Мы тоже удивлены.
   – Вы знаете, – сказал Мак-Кей, – мы держим отсталые планеты под наблюдением, и на одной из таких планет я, кажется, и нахожусь.
   – Где вы?
   – Я не знаю.
   – Не знаете?
   Мак-Кей описал свое щекотливое положение.
   – Ваши внешние агенты идут ради вас на адский риск, – сказал Тулук. – Я вам не завидую.
   – Я и сам чувствую, что оказался в незавидном положении.
   – У вас есть монитор. Я могу попросить тапризиотов определить ваше местопребывание. Распорядиться?
   – Вы знаете, что в таком случае надо иметь огромный текущий счет в банке, – ответил Мак-Кей. – Я думаю, эта ситуация – не такой крайний случай, чтобы идти на риск банкротства. Разрешите мне сначала попытаться идентифицировать это место собственными силами.
   – Итак, что я должен делать?
   – Вызовите Фурунео. Скажите ему, чтобы он дал мне еще шесть часов, а потом калебан должен доставить меня обратно.
   – Будет сделано. Сайкер сказал, что вы будете доставлены назад без использования прыжковых дверей. Калебан сможет отыскать вас везде?
   – Я думаю, да.
   – Сейчас вызову Фурунео.
 
   Мак-Кей брел уже почти два часа, когда, наконец, заметил дым. Из-за далеких туманно-голубых холмов в небо поднималась тонкая серая спираль.
   К тому времени Мак-Кею стало ясно, что его доставили в район, где легко умереть от голода и жажды, прежде чем обнаружишь цивилизованных разумных существ. Уныние и злость на самого себя охватили его и он проклинал себя за то, что воспользовался зейе-системой калебана, зная надежность взаимопонимания с этими существами. Неужели это конец – жестокий результат маленького недоразумения?
   Идти!
   Он никогда не думал, что его безопасность будет зависеть От надежности ног.
   Он, казалось, приближался к дыму, хотя холмы оставались такими же далекими, как и прежде.
   Это казалось ему самой глупой ошибкой, которую он когда-либо совершал. Почему Эбнис выбрала это Богом забытое место для того, чтобы вести отсюда свою извращенную игру? Если это вообще было искомое место. Во всяком случае, во время бесконечных разговоров с калебаном, все говорило о неточности понимания.
   Мак-Кей, тяжело ступая, направился дальше, кляня себя за то, что не взял хоть немного воды. Сначала невыносимая жара в шаре калебана а, теперь – здесь. Горло словно жгло огнем. С каждым шагом из-под ног вздымалось маленькое облачко пыли. Насекомые гудели как вокруг трупа и пытались сесть на руки и лицо. Карман с приспособлениями оттягивал куртку. Мак-Кей был подготовлен ко всем возможным происшествиям, но только не к пешему переходу через пустынную степь какой-то отдаленной планеты.
   Через некоторое время сквозь шум своих шагов и стук крови в висках, он услышал какой-то другой звук – тихий, неясный гул, словно удары по какому-то пустому, резонирующему телу. Казалось, его источник находится там, где дым поднимался в дрожащий воздух.
   «Это может быть естественный феномен, – сказал себе Мак-Кей. – Это может быть неразумная форма жизни. Дым может идти и от очага возгорания». Из предосторожности Мак-Кей достал из кобуры маленький излучатель и сунул его во внешний карман куртки, откуда его можно было выхватить в любой момент.
   Шум постепенно становился громче. Мак-Кей тяжело ступал по пыльной полевой дороге, поднимающейся на плоскую возвышенность. Солнце опускалось за горизонт. С тех пор, как он начал свое путешествие, светило прошло по небу, по крайней мере, пять своих диаметров.
   «Что, во имя всех чертей, что означает этот барабанный бой?» – думал Мак-Кей. Достигнув широкого хребта возвышенности, он остановился и взглянул на простиравшуюся вдаль плоскую низину с выкорчеванными кустарниками. Приблизительно в центре ее находилось около двух десятков круглых глиняных хижин с коническими, поросшими травой крышами, окруженных овальным забором из жердей и переплетенного колючего кустарника. Из дымовых отверстий на крышах большинства хижин и от костров снаружи поднимались вверх тонкие нити дыма и сливались в воздухе над поселком. Свободное от хижин пространство низины было усеяно коричневыми силуэтами животных.
   Темнокожие парни с длинными палками охраняли скот, видневшийся возле хижин; мужчины, женщины и дети занимались своими делами.
   Мак-Кею, чьи предки происходили с планеты Каолай и тоже были темнокожими, эти люди казались чем-то обеспокоенными. В нем пробудилась память предков, внося смятение в душу. Где же во Вселенной люди могли деградировать до таких примитивных условий жизни?
   То, что он видел здесь, было похоже на картину из ранней истории цивилизации Земли.
   Большинство ребятишек и многие из мужчин были обнажены. Женщины носили юбки из травы или лыка.
   Может быть, это какая-то секта, которая пропагандирует возвращение к древнему естественному образу жизни?
   Полевая дорога вела вниз в долину, проходила через проселок, выходила с другой стороны и исчезала за ближайшей возвышенностью.
   Мак-Кей пошел дальше. Он надеялся, что сможет получить воду у жителей деревни.
   Из самой большой хижины, расположенной в центре деревни, доносился барабанный бой. Возле этой хижины ждала двухколесная телега, запряженная четырьмя огромными рогатыми животными с хомутами на шеях.
   Мак-Кей, подойдя ближе, рассмотрел поклажу. Между двумя высокими бортами были беспорядочно навалены странные предметы – плоские пластины, свертки материи, жерди с металлическими наконечниками.
   Барабанный бой прекратился и Мак-Кей увидел, что его заметили. Дети, пронзительно визжа, бегали между хижинами и указывали на него. Взрослые выходили из низких входов в хижины или бросали свою работу и вставали. Все уставились на него.
   Над деревней повисла напряженная тишина.
   Мак-Кей вошел в деревню через брешь в колючей изгороди. Черные лица, лишенные всякого выражения, следили за каждым его шагом. Множество запахов ударило в нос. Запахи тухлого мяса, навоза, пота, древесного дыма и еще какой-то едкий смрад.
   Тучи насекомых роем летали над тягловыми животными, запряженными в телегу, которые лениво помахивали хвостами.
   Когда Мак-Кей подошел к центру деревни, из самой большой хижины вышел рыжебородый белый мужчина. На нем были шляпа с плоскими краями, запыленная черная куртка и бледно-коричневые брюки. В руке у него был бич того же типа, что использовал паленка. Увидев бич, Мак-Кей понял: он на правильном пути.
   Мужчина ждал у входа – угрожающе выглядевший тип со злыми глазами и тонкими губами в зарослях бороды и усов. Он взглянул на Мак-Кея, кивнул нескольким чернокожим, которые стояли слева от Мак-Кея, сделал жест в сторону повозки и снова обратил внимание на Мак-Кея.
   Два высоких чернокожих подошли к тягловым животным и поправили упряжь на их головах и шеях.
   Мак-Кей теперь мог рассмотреть груз телеги вблизи. Плоские пластины были изрезаны и разрисованы различными узорами. Они напоминали спинные панцири паленков. Внимание, с которым разглядывала его эта парочка, поправлявшая упряжь, ему не нравилось. Здесь таилась какая-то опасность. Мак-Кей опустил левую руку в карман куртки и нащупал трубку излучателя. Он чувствовал и видел жителей деревни, столпившихся вокруг. Спина зачесалась. Он почувствовал себя голым и беззащитным.
   – Я – Джой Мак-Кей, уполномоченный Бюро Саботажа, – сказал он, останавливаясь шагах в восьми от рыжебородого. – А вы?
   Мужчина сплюнул в пыль и пробормотал что-то похожее на «Добречер».
   Мак-Кей сглотнул. Он не нашел в этом ничего общего с приветствием. Странно, подумал он. Он не мог поверить, что существуют люди, чья речь была ему совершенно непонятной.
   – Я выполняю официальную миссию Бюро, – сказал Мак-Кей. – Сообщите об этом вашим людям.
   Бородатый мужчина пожал плечами и сказал:
   – Да'льдач.
   Кто-то позади Мак-Кея крикнул:
   – Крауликидо!
   Бородач взглянул в том направлении, откуда раздался голос, потом снова на Мак-Кея.
   Мак-Кей смотрел на бич. Мужчина держал его за рукоятку; конец бича волочился по пыли. Бородач уставился на Мак-Кея Мак-Кей спросил:
   – Откуда у вас бич?
   Мужчина взглянул на свою руку, сжимавшую рукоятку бича.
   – Бич? – спросил он. – Нужен для быков.
   Мак-Кей подошел ближе и протянул руку к бичу.
   Бородач медленно покачал головой, угрюмо взглянув на него. Реакция была недвусмысленной.
   – Мак-Кей, – сказал он. Потом постучал рукояткой о борт телеги и головой сделал знак садиться.
   Мак-Кей снова посмотрел на содержимое телеги. Это, несомненно, были предметы, сделанные вручную. Он знал, что на экзотических и декоративных вещах можно было заработать бешеные деньги. Всегда находилось множество людей, которым надоедали вещи, производимые конвейерным способом на заводах и фабриках. Ко если эти вещи были изготовлены здесь, в деревне, тогда это было похоже на подневольный труд. Или же здесь царило крепостное право. Игра Эбнис могла принять извращенные формы, но здесь, казалось, была изощренная и хладнокровная эксплуатация.
   – Где Млисс Эбнис? – спросил он.
   Этот вопрос вызвал неожиданную реакцию. Бородач вскинул голову и подозрительно уставился на него. Окружающие его люди испустили неразборчивый вопль.
   – Эбнис? – спросил Мак-Кей.
   – Сайасс Эбнис! – сказал рыжебородый.
   Толпа начала петь:
   – Эпа Эбнис! Эпа Эбнис! Эпа Эбнис!
   Бородач что-то проревел, и монотонное пение внезапно оборвалось.
   – Как называется эта планета? – спросил Мак-Кей. Он огляделся, заглядывая в темные лица. – Как называется эта деревня? Где она находится?
   Никто ему не ответил.
   Мак-Кей снова взглянул на бородача.
   Остальных обвел непреклонным, оценивающим взглядом. Затем кивнул сам себе, словно придя к какому-то решению. Бородач сказал:
   – Диспанг!
   Мак-Кей наморщил лоб и выругался про себя. Это проклятое приключение приносит ему все новые затруднения! И не играло никакой роли, понимал он этих людей или нет. Он видел достаточно, чтобы требовать на этой планете полицейского расследования. Нельзя держать людей в таком примитивном состоянии. Несомненно, за всем этим стояла Эбнис. Бич, реакция на ее имя. Вся деревня провоняла жадностью. Эбнис. Мак-Кей смотрел на жителей деревни и видел у некоторых из них шрамы на руках, спинах и животах. Следы побоев бичом? Если это было так, тогда все деньги не спасут Эбнис. Самый мягкий приговор для нее – принудительное терапевтическое лечение, но на этот раз оно будет очень основательным…
   Что-то взорвалось в затылке Мак-Кея и толкнуло его вперед. Пошатнувшись, он увидел бородача, поднимающего бич, и длинный ремень из сыромятной кожи свистнул в воздухе. Что-то ударило сбоку по голове. Он попытался вытащить из кармана излучатель, но его мускулы больше не повиновались ему. Он зашатался. Кровавая вуаль застлала все перед глазами.