Гилганнон Мэри. Любовь дракона

   Обхватив руками лицо незнакомца, она вдруг обнаружила, что маски на нем уже не было. Но открыть глаза, чтобы увидеть лицо неведомого существа, она не могла от все возрастающего возбуждения. Пусть Мэлгвин сурово накажет ее! Ей теперь все равно! Такой радости от близости с мужчиной она никогда еще не испытывала. Такую радость может дарить только бог!
   Очнувшись, Аврора поняла, что незнакомец лежит здесь же, на земле. До нее долетало его ритмичное дыхание. Аврора медленно открыла глаза и — вздрогнула. Рядом с ней лежал ее муж!
   Как же она не догадалась об этом раньше?! Гибкое мускулистое тело, мягкие прикосновения его пальцев и много других хорошо уже известных Авроре деталей должны были подсказать ей, кто это был.
   Значит, никакой не бог, а ее собственный муж подарил ей такое блаженство. Единственный мужчина… которого она любит.
   Ресницы Мэлгвина задрожали, он медленно открыл глаза и посмотрел на нее.
   — Так, значит, ты предпочитаешь иметь дело с богом, а не с мужчиной? — насмешливо спросил он.
   От нежности Авроры не осталось и следа.
   — Ты обманул меня! — вскрикнула она.
   — Да, обманул. Но сделать это было совсем не трудно. Ты ведь сама хотела, чтобы вместо мужа рядом с тобой был Керрунос — древний бог с ветвистыми оленьими рогами.
   Аврора резко поднялась с земли и стала быстро одеваться.
   — Не подходи ко мне больше — ты не бог! Вообще не подходи ко мне.
   Аврора убежала. Мэлгвин чувствовал себя очень неловко. Он ведь совсем не хотел ее обидеть. Обман тоже не входил в его планы. После того как он сыграл на празднике роль человека-бога, он отправился на розыски Авроры с твердым намерением наказать ее, если она окажется в обществе другого мужчины. И вздохнул с облегчением, когда увидел, что она стоит в темноте одна. А потом ее восхищенный взгляд и ничем не прикрытая страсть заставили его остаться еще на некоторое время Керруносом.
   Конечно, она отдалась не ему, а богу. Но это было не столь уж важно. Ведь это его, а не божье тело заставило ее кричать от блаженства. Сейчас Мэлгвина волновало другое. Аврора наверняка решила, что он специально издевается над ее чувствами. Ему вдруг захотелось броситься за ней вдогонку и все объяснить…
   Но нет. Она может воспринять его объяснения как очередную насмешку. И тогда все станет еще хуже.

23

   Аврора поскакала на лошади вниз по холму к стоявшей у его подножия деревне. Отправляясь в путь, она не взяла с собой накидку и, попав под дождь, промокла до нитки. Конечно, следовало бы вернуться в крепость и переодеться, но уж слишком велико было ее желание побыстрее попасть в деревню и хотя бы издалека взглянуть на красавицу по имени Морганна.
   Аврора горько вздохнула. Продолжает ли бывать Мэлгвин у Морганны? Он по-прежнему не приходит на ночь в их спальные покои. Правда, Гвенасет уверяет, что он ночует в казармах на своей походной кровати, но Аврора сомневалась в этом. Ей казалось, что Мэлгвин вот-вот отправит ее назад в Вирокониум. Он полностью избегал встреч с ней, а это означало, что брак их фактически расторгнут.
   Жаль, очень жаль, подумала Аврора. Муж стал далеко не безразличен ей. Может быть, она даже любила его. Во всяком случае, теперь он снился ей почти каждую ночь. Но изменить, наверное, ничего уже не удастся. Поздно. И виновата во всем она сама.
   — Добрый день, королева Аврора!
   Аврора вздрогнула, увидев, что ей путь преградила пожилая женщина. Она стояла точно посреди тропинки, по которой ехала королева, и не было никакой возможности объехать ее. Пришлось улыбнуться и вежливо поклониться.
   — Моя госпожа, — сказала старушка, — ваше платье промокло. Будет лучше, если вы окажете мне честь и согреетесь у моего очага.
   — Ничего страшного, — отвечала Аврора. — До крепости рукой подать.
   — Нет-нет, чтобы не заболеть, вам надо хорошенько высушить одежду. Пойдемте ко мне. Я угощу вас горячим бульоном.
   Аврора внимательно осмотрела женщину. Черты ее лица были явно чужеземными. Глаза старушки сверкали, как черный янтарь. Вместе с тем виду нее был болезненный и усталый. И Аврора решила воспользоваться гостеприимством пожилой женщины.
   — Ну, если только ненадолго заглянуть к вам… — проговорила она, спешиваясь.
   Аврора привязала лошадь к растущему прямо у тропинки дереву и пошла за старухой к ее маленькому деревянному дому. У резной двери дома Аврора в растерянности остановилась. Дверь оказалась очень низкой, и чтобы войти внутрь, надо было сильно нагнуться. Аврора вдруг вспомнила слышанные ею еще в детстве сказки о злых колдунах, которые вот так же — через малюсенькие двери — зазывают простых смертных в свое страшное подземное царство.
   Собравшись с духом и отбросив свои сомнения, Аврора толчком открыла дверь. Ее удивило, что внутри дом оказался очень опрятным и довольно удобным для жизни. Там была маленькая кровать, рядом с очагом стояли два стула. Наверное, эта пожилая женщина не такая уж и бедная, подумала Аврора. Стены дома были увешаны высушенными травами и цветами. Аврора узнала некоторые из них: они и в ее краях использовались для приготовления лечебных настоек и отваров. Может быть, решила Аврора, эта женщина как раз и живет тем, что обменивает эти снадобья на еду. А вдруг она колдунья, делающая из трав волшебное варево, способное вызывать духи умерших?
   Старая женщина почувствовала напряжение Авроры и, пригласив ее сесть на стул у огня, поспешила успокоить.
   — Не бойтесь, леди Аврора, — сказала она, протягивая королеве чашу с горячим бульоном.
   Аврора взяла чашу и с трудом улыбнулась хозяйке.
   — Как вас зовут?
   — Джастина, — ответила та звенящим, как колокольчик, голосом.
   — Это римское имя, — удивилась Аврора. — Вы римлянка?
   Джастина рассмеялась.
   — Да, можно сказать и так. Мой дед был легионером, решившим остаться в этих местах после того, как римляне ушли отсюда. Мать же моя выросла в старинной римской крепости Дева.
   — Ну а вы почему здесь все-таки остались? Ведь римляне ушли из этой части Британии уже очень давно…
   — Я любила одного кимврского мужчину. И после его смерти так и не решилась покинуть эти края.
   — Простите меня за любопытство, — тихо проговорила Аврора. — Его убили в битве?
   — Нет, он умер от лихорадки. — На глазах женщины появились слезы.
   Аврора решила поменять тему разговора.
   — Вы живете одна? — спросила она.
   — Да. Но не следует меня жалеть. Я живу так, как мне хочется. Многие ли женщины могут позволить себе такое?
   — Действительно, таких женщин мало, — с горечью в голосе отвечала Аврора. — Большинству женщин их мужья отвели роль рабынь.
   Старушка невесело улыбнулась.
   — Я слышала, что и ваш брак нельзя назвать счастливым.
   Аврора резко встала, намереваясь уйти.
   — Да вы не обижайтесь, — пожилая женщина жестом пригласила Аврору снова сесть. — Я не собираюсь выяснять подробности ваших отношений с королем. Я хотела бы поговорить с вами совсем о другом.
   Аврора села. Интересно, о чем может говорить с ней женщина, которую она видит первый раз в жизни?
   Джастина повернулась к огню и подула на угли. Искры и пепел взметнулись к потолку.
   — Вы сопровождали короля во время его поездки к Кунедде? — начала Джастина.
   — Да.
   — И что же вы думаете об отношениях Мэлгвина и Кунедды?
   — Мне трудно сказать… По-моему, у них достаточно дружественные отношения, — нерешительно отвечала Аврора. — А почему вы об этом спрашиваете?
   — Потому, что опасаюсь худшего. Кое-кто в Каэр Эрири хочет с помощью бригантов свергнуть Мэлгвина.
   Аврора внимательно посмотрела на пожилую женщину.
   — У вас действительно есть основания так думать?
   — Когда вы гостили у бригантов, вы, наверное, видели рыжеволосого мужчину, который всегда держится рядом с Кунеддой…
   — Да там было столько рыжеволосых мужчин, что всех и не упомнишь! — воскликнула Аврора.
   — Может быть. Но теперь тот самый рыжеволосый мужчина скрывается в лесу в окрестностях нашей деревни. Он прибыл сюда, чтобы шпионить за Мэлгвином… и чтобы встретиться со своими единомышленниками из Каэр Эрири.
   Аврора задумалась.
   — Из приближенных Кунедды я знаю только одного рыжеволосого мужчину. Это Фердик, его сын — стройный, высокий и весьма привлекательный юноша.
   Джастина покачала головой.
   — Нет, это не он. Рыжеволосый мужчина, о котором я говорю, тоже стройный и высокий, но привлекательным его никак не назовешь. У него страшное лицо. Оно напоминает морду оскалившегося волка.
   — Вы его сами видели?
   — Да, я видела его. Он выбирается из своего логова только по ночам.
   Аврора была ошеломлена.
   — С кем же встречается этот шпион бригантов?
   — А вы не догадываетесь? — спокойно спросила Джастина. — Кто в Каэр Эрири сгорает от желания сосредоточить в своих руках всю власть над Гвинеддом?
   — Эсилт! — в ужасе выдохнула Аврора.
   Джастина кивнула.
   — Эсилт всегда завидовала брату, а теперь она плетет против него нити заговора.
   Аврора с недоверием взглянула на Джастину.
   — Обвинять сестру короля в заговоре — тяжкое преступление. — Есть ли у вас доказательства?
   — Мои доказательства вот здесь, — Джастина постучала себя по груди. — Мне доподлинно известно, что злые чары и смертельная опасность сгущаются над Мэлгвином. И я знаю, что Эсилт пойдет на все.
   Джастина посмотрела прямо в глаза Авроре. Взгляд ее был завораживающим. Казалось, этой женщине действительно все известно.
   — Вы слышали о Дайнас Бренине? — спросила она.
   — Да. Эта история не выходит у меня из головы. Я понимаю, что тогда Мэлгвин был совсем юн… И что он совсем не хотел того, что произошло… Но все равно — это ужасно.
   — В том не было его вины! Эсилт вынудила его поджечь крепость. Она хотела уничтожить всю свою семью.
   — Но ведь приказ воинам поджечь крепость Эсилт не могла отдать сама, — пробормотала Аврора. — Отдать приказ мог только Мэлгвин. Воины никогда бы не подчинились Эсилт.
   Лицо Джастины вдруг перекосилось от ненависти.
   — Она заставила его отдать такой приказ! Тогда Мэлгвин был действительно очень молод — ему только исполнилось шестнадцать. Но когда она назвала его трусом и глупцом, он дрогнул и осуществил ее замысел.
   — Откуда вам это известно? С тех пор прошло уже так много времени…
   Джастина загадочно улыбнулась.
   — Мэлгвин сам сказал мне об этом.
   — Вам? Но почему?
   — Потому что ему было необходимо поделиться с кем-то своими переживаниями. Он выговорился, и ему стало легче, — горестно вздохнула Джастина.
   — Я вам не верю. С какой стати он решил поделиться с вами своими переживаниями? Вы просто бедная старая женщина.
   — Тогда я была еще не старой. Он — мужчина, а я — привлекательная женщина…
   Аврора застыла от удивления.
   — Вы хотите сказать, что .. что вы и Мэлгвин… Джастина печально улыбнулась.
   — Наверное, и вправду трудно поверить, что когда-то и я была молодой и красивой, как вы… Болезнь замучила меня. Она согнула меня в три погибели. Если бы не лечебные травы, я не смогла бы переносить боль.
   Аврора вдруг поняла, что Джастина действительно не такая уж старая, как ей показалось сначала. Пристально оглядев эту женщину, она обнаружила в ее чертах следы былой красоты.
   — Так вы… вы спали с Мэлгвином? — спросила Аврора, все еще не веря словам Джастины.
   — Да. Но провели мы с ним только одну ночь.
   Аврора задумалась. Если то, что говорит Джастина, правда, то Эсилт — настоящее чудовище. Аврора никогда не доверяла золовке, но и не думала, что та способна на заговор против собственного брата. Однако можно ли доверять Джастине?
   — Чего же вы хотите от меня? — спросила Аврора.
   — Я хочу, чтобы вы предостерегли мужа. За его спиной плетутся нити заговора.
   Аврора вздохнула.
   — Не знаю, поверит ли он мне. Мэлгвин наверняка думает, что я не вызываю доверия.
   — Но вы можете хотя бы поговорить с ним.
   — А зачем? Если Мэлгвин до сих пор не раскусил свою сестру, зачем мне вмешиваться в их отношения.
   — Очень жаль, что вам безразличен муж. Но он лучше многих мужчин. И король он хороший.
   — Да, мне известно, что кимвры боготворят Мэлгвина. Они считают его щедрым и добрым. — В голосе Авроры послышались насмешливые нотки. — Но зато перед своей женой он предстает таким, как есть на самом деле — холодным и надменным.
   Джастина отвернулась.
   — Вижу, что с вами я теряю время. Наверное, Эсилт права. Она утверждает, что вы ненавидите своего мужа и будете только рады избавиться от него.
   Аврора почувствовала ярость.
   — Так это Эсилт распространяет про меня подобные небылицы! — воскликнула она.
   Раньше Аврора думала, что жители Каэр Эрири осуждающе смотрят на нее потому, что Мэлгвин не делит с ней брачное ложе. Но как выяснилось теперь, презрительные взгляды, которые время от времени бросали на нее кимвры, имели другую, более серьезную причину.
   — Это ложь, что я ненавижу Мэлгвина! — Аврора пошла в наступление. — Просто… просто мы все время ссоримся и никак не можем остановиться.
   — И во всем виноват, конечно, он?
   Аврора густо покраснела. Наверное, ее собственный характер еще хуже, чем у Мэлгвина. И упрямства ей не занимать. Все это и приводит к их ужасным ссорам.
   — Правда ли, что Эсилт с самого начала постаралась расстроить ваши отношения с Мэлгвином?
   — Откуда вам это известно? — удивилась Аврора.
   — Я кое-что слышала. И мне стало ясно, что Эсилт намеренно провоцирует скандалы между вами. Сестра короля подобно злой волшебнице запускает в зреющие плоды прожорливых гусениц, и те уничтожают плоды. Все, к чему прикасается Эсилт, рассыпается в прах.
   Аврору удивила горячность, с которой Джастина говорила об Эсилт. Она не ожидала встретить у кимвров еще кого-то, кто так же люто, как она сама, ненавидит Эсилт. Однако ненависть в любом деле может сослужить плохую службу.
   — Хорошо. Положим, я приду к Мэлгвину и расскажу ему обо всем. Но вот смогу ли я убедить его, что Эсилт — предатель? Вы же не видели ее в обществе этого рыжеволосого оскалившегося волка. Вполне возможно, что он всего лишь воришка, который затаился в лесу перед очередным воровским налетом.
   Джастина снова отвернулась и подула на угли.
   — Я хочу помочь Мэлгвину и помочь нам всем, — глухо молвила она. — Мэлгвин — хороший король. И мне не хотелось бы, чтобы он пал жертвой заговора. Даже если вы, Аврора, и не любите своего мужа, вы не можете не замечать, что он нужен своим подданным. Так помогите ему и нам!
   Аврора задумалась. Слишком много загадок было в этом деле.
   — Если когда-то вы были близки с Мэлгвином, почему бы тогда вам самой не предостеречь его?
   Джастина невесело рассмеялась.
   — Вы думаете, он помнит меня — сгорбившуюся от болезни девицу легкого поведения, с которой он когда-то провел одну-единственную ночь? Скорее всего — нет. А если даже и вспомнит, то ни за что не поверит словам блудницы.
   — Так вы были девицей легкого поведения?
   Джастина снова рассмеялась.
   — А вы решили, что я была любимой крестьянской дочкой, которую с почестями отправили согревать постель короля? Нет, он сам пришел ко мне — потому что у меня был большой опыт в любовных утехах. И еще потому, что я славилась умением хранить тайны своих любовников.
   — Но почему… почему вы решили стать такой женщиной? Вы были бедны? Или вас выгнали из дома?
   — Да потому, что мне нравилась эта жизнь, — сухо ответила Джастина. — Хотя, наверное, я и родилась-то именно для нее. Еще моя родная бабка жила с легионерами. Конечно, гулящую девицу подстерегают разные опасности — можно заболеть нехорошими болезнями, могут родиться дети. Но моя мать научила меня избегать этих неприятностей.
   Откровения Джастины привели Аврору в замешательство. Она не ожидала услышать такого обстоятельного и, как ей показалось, гордого ответа на свой нескромный вопрос. И Аврора решила продолжить разговор на эту щекотливую, но столь любопытную тему.
   — Вам нравилось быть… такой… женщиной?
   — Знаете, это всего лишь один из способов прокормить себя и иметь крышу над головой…
   Рассеянным взглядом Аврора долго смотрела на свои кольца и массивные перстни.
   — Очень трудно поверить в эту историю с заговором, — наконец мягко произнесла она. — Но почему-то я верю вам. Хотя по-прежнему не могу ответить на многие вопросы. Конечно, мне известно, что Эсилт одержима жаждой власти. Но почему она решила предать именно своего брата? Да еще тогда, когда он добился замечательных успехов во всех своих делах?
   — Так вы не понимаете? Между тем все очень просто. Это из-за вас, Аврора, сестра короля решилась на предательство. Эсилт боится вас. Она опасается вашего влияния на короля.
   — Моего влияния? Да Мэлгвин не обращает на меня никакого внимания!
   — Нет, Аврора, вы сильно заблуждаетесь. Несмотря на ваши постоянные ссоры, Мэлгвин не расторгнул брак и не отправил вас обратно в Вирокониум. Вас не удивляет, что король, покинув супружеское ложе, по-прежнему относится к вам как к королеве? Его чувства день ото дня крепнут, и уже сегодня они сильнее его мужской гордости.
   — И все-таки я никак не возьму в толк, почему Эсилт боится меня?
   — Да потому, что она знает: рано или поздно ваши детские ссоры прекратятся, и тогда вы займете ее место в Каэр Эрири.
   Аврора засмеялась.
   — Бедная Эсилт! Ей нечего опасаться. Может быть, она и вправду думает, что я небезразлична Мэлгвину. Но я-то знаю, что это не так. Со мной он холоден и груб.
   — И он всегда такой? — Джастина пытливо заглянула в глаза Авроры.
   — Ну, может быть, несколько раз я и чувствовала какие-то добрые перемены в его отношении ко мне, но этому быстро приходил конец. Эсилт каждый раз успевала сделать свое грязное дело.
   — Вот видите! И будьте уверены: теперь Эсилт готова не просто расстроить ваши отношения с Мэлгвином, на этот раз она замышляет убить короля и вас. После этого в Гвинедде разразится война!
   Аврора вздрогнула.
   — Мне страшно, Джастина. Наверное, я действительно должна рассказать обо всем Мэлгвину. Надо только привести мысли в порядок и хорошенько обдумать трудный разговор.
   Джастина удовлетворенно кивнула.
   — Возможно, у нас осталось не так уж много времени. Шпион бригантов может скоро отправиться восвояси. Так что поторопитесь, Аврора. Если муж вам действительно небезразличен, не откладывайте разговор с ним.
   Аврора встала.
   — Я еду в Каэр Эрири. Рада… рада была познакомиться с вами, — сказала она, — протягивая Джастине руку.
   Хозяйка загадочно улыбнулась.
   — Помните, Аврора, я только хочу помочь Мэлгвину. И всем нам.
   Аврора пригнулась, чтобы выйти из низкой узенькой двери. На дворе уже смеркалось. Как незаметно пролетело время, подумала Аврора. Все произошло, как в когда-то слышанной ею сказке: люди отправились всего на несколько дней в заколдованное царство, а вернулись, как оказалось, через несколько лет.
   В лучах заходящего солнца крепость выглядела удивительно красивой. Аврора подстегнула лошадь: любоваться представшей перед ней красотой было опасно. Где-то в сгущавшихся сумерках рыскал рыжеволосый шпион бригантов.
 
   Мэлгвин видел, как Аврора въехала в крепостные ворота, и прикинул, сколько же она отсутствовала. Он, конечно же, считал ниже своего достоинства следить за женой, и она была вольна проводить время как ей заблагорассудится. С самых первых дней жизни в Каэр Эрири она частенько совершала верховые прогулки. Но никогда еще она не возвращалась так поздно.
   Едет со стороны деревни, подумал Мэлгвин. Может быть, она там с кем-то встречалась? Король решил выяснить причину задержки жены. Он встретил ее у ворот конюшни.
   — Добрый вечер, — сказал Мэлгвин, внезапно появляясь из темноты.
   Аврора испуганно вскрикнула от неожиданности, но быстро успокоилась, увидев мужа.
   — Добрый вечер, — ответила она.
   — Разреши мне помочь тебе сойти на землю.
   Он успел уже отвыкнуть от Авроры. Сердце его сильно забилось, когда он прикоснулся к ней. Она была настолько изящна, что он без труда заключил талию жены в свои огромные ладони.
   — Где ты была? — спросил он, стараясь, чтобы голос его звучал как можно мягче.
   В глазах Авроры промелькнула внезапная тревога.
   — Я… я ездила верхом.
   — И где же?
   — У озер… неподалеку от монастыря.
   — Одна?
   — Конечно. Кто же захочет со мной поехать?
   Они стояли совсем близко друг от друга. И Мэлгвин вдруг почувствовал какую-то перемену в ее отношении к нему. Она казалась такой хрупкой, такой смущенной. Он потянулся к ней и нежно поцеловал в губы. Аврора прижалась к нему, отвечая на этот поцелуй…
   — Тебе надо что-нибудь поесть — ужин-то уже окончился, — сказал Мэлгвин, выпуская Аврору из своих объятий. — Я провожу тебя на кухню.
   Оставив жену в трапезной, Мэлгвин вышел во двор и пасмотрел на небо. Загорались первые звездочки.
   — Загадываешь желание?
   Мэлгвин обернулся на звук знакомого голоса. Это был Бэйлин.
   — Если бы я верил, что загаданные на звездах желания исполняются, я и вправду загадал бы его.
   — А Авроре нашлось бы в нем местечко? — очень мягко, почти нежно спросил Бэйлин.
   Король шумно вздохнул.
   — Скажи мне, Бэйлин, мои подданные относятся к Авроре по-разному, и сам я не могу решить, как же мне относиться к ней…
   — Я не понял.
   — Иногда Эсилт убеждает меня в том, что Авроре нельзя доверять, что она предатель. И я готов поверить своей сестре. Но когда я вижу Аврору — как увидел ее сегодня вечером, — я обо всем забываю, очарованный ее изяществом и красотой.
   — Я бы на твоем месте не доверял самой Эсилт — она ненавидит королеву.
   — Да, это так. Но почему же тогда меня мучают сомнения? Почему мне кажется, что я не могу до конца верить своей жене?
   — Возможно, это закон любви, — отвечал Бэйлин с улыбкой на лице. — Когда любишь человека, ты его ревнуешь и полностью никогда не доверяешь.
   — Опять ты твердишь о какой-то любви!
   — Успокойся, Мэлгвин. Я не спорю — Аврору ты не любишь. Ты позволяешь выталкивать себя с супружеского ложа, ты затаенным взглядом следишь за каждым ее движением, ты грозно напускаешься на каждого, кто говорит, что ты разведешься с женой… Нет. Конечно, ты ее не любишь.
   — Не хочу терпеть эти насмешки!
   — Но ведь ты попросил меня высказать свои мысли.
   — Да, попросил. Но, услышав твое мнение, понял: я должен во всем разобраться сам. Как это говорят — сердце подскажет.
   — Где Аврора?
   — Сейчас она ест, а потом, конечно же, отправится спать.
   — Ты пойдешь вместе с ней?
   — Только боги знают, как мне хочется этого. Но я опасаюсь еще одной ссоры — наподобие последней на празднике Лугхнасы.
   — Но ты не собираешься разрывать ваши брачные узы?
   — С какой это стати?! Тогда мне пришлось бы добровольно отказаться от Вирокониума или начать войну с Константином.
   — Может, это было бы и лучше. Тогда бы ты вновь обрел душевный покой.
   — Ты думаешь, что, отправив Аврору к Константину, я обрету покой? Да она будет сниться мне всю оставшуюся жизнь!
   — И все равно ты ее не любишь, — насмешливым тоном подвел итог Бэйлин.
   Но Мэлгвин не сдавался.
   — Я не понимаю даже значения слова «любовь». Иногда, думая об Авроре, я чувствую себя тяжело больным человеком. Это какое-то мучительное наваждение. Может, и права Эсилт: эта женщина вошла в мою кровь как яд…
   — Я ничем не смогу помочь тебе, мой господин, — задумчиво покачивая головой, проговорил Бэйлин. — Римская богиня любви Венера никогда не наносила мне таких серьезных ран… правда, у меня и не было опыта общения с такой женщиной, как Аврора.
   — Скажи мне, — вдруг мягко спросил Мэлгвин, — что ты на самом деле думаешь о ней?
   — Она изящна и прекрасна. Она принадлежит к той породе женщин, которые по ночам снятся всем мужчинам, даже если те лежат в постелях со своими женами.
   — А я не могу заставить ее просто нормально относиться ко мне! — с горечью воскликнул Мэлгвин. — Я могу заставить ее быть послушной, но не в силах заставить ее любить меня!

24

   Давно уже наступило утро, а Аврора все никак не могла покинуть крепость. Ее задержала необходимость получить для Джастины кое-какие припасы. Убедить воина, охранявшего продовольственный амбар, в том, что она имеет право взять небольшой мешок с зерном и амфору с растительным маслом, было сущей мукой. Необходимость долго уговаривать воина вывела Аврору из себя: в конце концов, королева — она, но почему-то всеми хозяйственными делами в Каэр Эрири заправляет Эсилт. Авроре же отвели роль попрошайки, вымаливающей какую-то ничтожную часть собственности своего мужа.
   Аврора поспешила на конюшню. Хорошо еще, что конюх подчинялся ее приказам. Пэти была уже оседлана.
   Аврора приготовилась тронуться в путь, когда в конюшне раздались тяжелые шаги Мэлгвина.
   — Мой господин, — еле слышно прошептала Аврора.
   — Доброе утро. Ты снова отправляешься на прогулку?
   Аврора кивнула головой, стараясь не смотреть в глаза Мэлгвина. Ее муж был проницательным человеком, и она не хотела, чтобы он прочел страх и растерянность в ее глазах.
   — Ну, это явно не твой дорожный провиант, — сказал Мэлгвин, показывая на притороченный к седлу мешок с зерном.
   — Нет… Конечно, нет… Это… подарок для моего друга в деревне.