Страница:
Потом он вырубил их, чтобы вновь запустить из рубки. Прикинув, сколько
времени обычно требуется Чуви на подобную операцию, сделав скидку на
долгое отсутствие практики, Хэн посмотрел в проход. Так оно и есть,
мчится наш Чуви на всех парах в кабину пилота.
У Хэна мелькнула мысль: надо было посадить Лею за пульт управления
счетверенной установкой. Тогда сам он мог бы остаться в рубке, пока вуки
бегает взад-вперед, ремонтируя механизмы. Но хорошая мысля приходит
опосля. И потом, должен же кто-то присматривать за ребятней. Бедняги,
должно быть, здорово перепугались. Так что надо сидеть тут в башне и не
рыпаться.
Послышавшийся в шлемофоне звук, похожий не то на стон, не то на
рычание, свидетельствовал о том, что Чубакка вновь занял свое место за
пультом управления кораблем. Снова резкий рывок: вуки врубил двигатели
на полную мощность. Хэн изо всех сил старался не выпускать из поля
зрения "Страшил", мчавшихся прямо к кораблям "почетного эскорта".
"Сокол" двигался под прямым углом к линии, соединявшей "Страшил" с
"почетным эскортом". Но происходило что-то непонятное. Совершенно
непонятное. Ни "Страшилы", ни "почетный эскорт" не обращали на "Сокола"
никакого внимания.
- Чуви! - закричал Хэн. - Стоп машина! Вырубай двигатели, развернись
на сто восемьдесят градусов, включи обратную тягу и удерживай корабль на
месте. - Естественным результатом такого приказа был возмущенный рык
Чубакки, но Хэн прикрикнул на него: - Делай, что тебе говорят! Тут
что-то неладно. Тот урод мог превратить нас в пыль с первого же залпа,
но он даже не попытался сделать этого.
Чубакка снова загудел, на этот раз не так громко.
- Если б это были пираты, они не стали бы нас уничтожать, а только
вывели бы из строя двигатели. Но они не сделали и этого. А ведь имели на
это полное право. Горячую клизму в задницу, когда мы выходили из
гиперпространства, и нам бы кранты.
Из кают-компании донесся взволнованный голос Леи:
- Хэн, это я, Лея. Подключилась к твоему шлемофону. Дети нас не
слышат. Скажи мне, что происходит?
- Потом, Лея, потом. Не стони под руку.
Нашарив нужный тумблер, Хэн отключил кают-компанию. Не очень вежливо
по отношению к жене, но стоит отвлечься и пиши пропало. Он извинится
потом, если только все останутся живы.
- Чуви, - обратился он ко второму пилоту. - Сейчас же останавливай
двигатели. Меняй курс на обратный и так оставайся. Затем сбрось высоту,
чтобы мы смогли рассмотреть, что же тут все-таки происходит.
Корабль снова качнуло: Чуви наконец-то выполнил приказ командира
корабля, и "Сокол" лег на новый курс. Хэн убедился, что тактический
дисплей ведет запись, затем увеличил масштаб картинки, чтобы как следует
разглядеть "Страшил".
Теперь они находились поверх "почетного эскорта", но, вместо того
чтобы его атаковать, совершили разворот и...
- Чуви! Дай максимум экранов на нос и по правому борту! Живо!
В это мгновение "Страшилы" открыли огонь по "Соколу", находясь под
невыгодным для себя углом и с расстояния, которое в двадцать раз
превышало то, на которое они приблизились к кораблю в первый раз.
Вдобавок ко всему элемент внезапности был ими утерян, рядом - корабли
"почетного эскорта" (если только это вообще "почетный эскорт"), готовые
атаковать нас самих. Но почему? В чем же дело? Залп, выпущенный из
лазерной гаубицы дугокрыла, едва не поразил "Сокола", задев защитные
экраны. Еще бы немного, и "Соколу" хана. И все же тут что-то не так.
В наушниках Хэна послышался рык Чуви, но Хэн оборвал его:
- Никакого маневрирования! Они мажут, бьют куда угодно, только не в
цель. Даже "Страшилы" не могли промазать с такого расстояния, если бы
захотели попасть в нас. Если будешь дергаться, угодим под залп, который
должен был пройти мимо. Удерживай позицию. Я еще не вполне уверен, но
мне кажется, я понял, что происходит.
Хэн увидел, как корабли "почетного эскорта" принялись расстреливать
трех "Страшил", которые очень вяло реагировали на опасность. Дугокрыл
вообще никак не ответил на нападение, продолжая вести неточный огонь по
"Соколу". Крестокрылы стали отвечать на залпы "эскорта", однако не
добились никакого результата. Опытным глазом Хзн заметил: или же
крестокрылы слишком слабо вооружены, или же патрульные корабли оснащены
невероятно мощной защитой - необычной для кораблей таких размеров. Но
если у них такая защита, то они могут иметь и вооружение любого калибра.
Однако для того, чтобы подбить один из крестокрылов, головному
патрульному кораблю потребовалось сделать пять или шесть залпов.
Двигатели крестокрыла потухли, орудия умолкли, и судно, превратившееся в
груду металлолома, стало уносить в глубины космоса. Три из патрульных
кораблей совершили излишне сложный синхронный маневр и, нырнув под
уцелевший крестокрыл, принялись поливать его огнем. Крестокрыл совершил
поворот, сделал несколько выстрелов по ведущему патрульному кораблю, но
тут у него отлетело крыло.
Оставшись без прикрытия истребителей, дугокрыл прекратил свою
безрезультатную атаку на "Сокола" и довольно неуклюже развернулся. Затем
направил свою пушку на патрульный корабль, летевший прямо, не
маневрируя, и сразил его первым же залпом. Остальные пять ПК окружили
биплан со всех сторон и начали его обстреливать. Получив несколько
прямых попаданий, вызвавших взрыв в центральной части корпуса, дугокрыл
вошел в крутое пике. ПК продолжали лупить по нему, как по стоячему. Еще
один взрыв, на этот раз в кормовом отсеке, и злополучный биплан вошел в
штопор. Раздалась целая серия взрывов, разорвавших фюзеляж и слившихся в
один горящий факел, который осветил все небо и ослепил Хэна на несколько
мгновений. "Страшила", этот кое-как и кое из чего слепленный аппарат,
перестал существовать.
Хэн стал наблюдать за тем, как уцелевшие ПК весьма живописно и
синхронно совершают некий пируэт - салют самим себе в честь одержания
блестящей победы.
- Великолепно, - заметил Хэн. - Глаз не оторвешь. Так и хочется
верить в правдоподобность представления. Любопытно, хватит ли у них духу
довести его до конца?
- "Сокол", на связи капитан Талпрон, командир второй эскадрильи Сил
космической обороны Кореллианы. С вами все в порядке?
- Ну, конечно же, - ответил Хэн, придав голосу благодарственный
оттенок. - Мы в полном порядке, спасибо. Спасибо за выручку.
- Не стоит благодарности, "Сокол". - Было заранее оговорено, что все
космические суда Кореллии будут называть в эфире имя корабля, не
упоминая имен людей, находящихся на борту, чтобы хоть как-то
способствовать безопасности полета главы государства, совершающего
частный визит. Было совершенно очевидно, что Талпрон намерен соблюдать
договоренность, хоть всем давно ясно, как апельсин, что все эти старания
соблюсти секретность не стоят и ломаного гроша.
Что же, если Талпрон желает делать вид, будто все идет отлично, то и
он, Хэн Соло, будет ему подыгрывать. На это у него есть все причины.
- А что это были за суда? - этаким свойским тоном спросил Хэн
кореллианца, делая вид, будто ничего не понимает.
- Звено неопознанных судов, - ответствовал Талпрон. - Возможно,
принадлежат к какой-то из пиратских групп, вышедших на большую дорогу.
Может оказаться, что они прилетели с одной из Систем-Останцев.
- Тогда произвести расследование будет непросто, - сочувственно
проговорил Хэн.
- Попали в самую точку, "Сокол", - произнес Талпрон голосом Атланта,
удерживающего на своих плечах весь земной шар. - Уж что правда, то
правда.
- Даже если вам не удастся выяснить, что это за суда, мы все равно не
находим слов, чтобы высказать вам свою благодарность за оказанное
содействие, - продолжал Хэн. - Очень жаль, что вы потеряли один из своих
кораблей. Позвольте выразить наше сочувствие вам и семьям экипажа
погибшего корабля.
- Что? - спросил Талпрон. - Ах да. Конечно. Непременно передадим ваше
соболезнование.
- Когда рак на горе свистнет, - сказал Хэн в сторону. Но уже громче
проговорил: - Капитан Талпрон, еще раз спасибо за выручку. Но мне нужно
заняться кораблем, проверить кое-какие системы. Так что прошу извинить
меня.
- Все в порядке, не беспокойтесь, сударь. Будем в эфире и подождем,
пока вы разберетесь со своими делами. Сообщите, когда будете готовы
продолжить полет к Кореллиане.
- Непременно сообщим, командир. Конец связи.
Хэн выключил радиостанцию, снял с головы шлемофон, расстегнул
привязные ремни. Не слезая с кресла, посидел, размышляя.
Когда играешь в "сэбэкк", в самый разгар игры правила могут
измениться и все карты, которые должны были стать козырями, внезапно
превращаются в полную шваль. Но случалось и наоборот. Неудачная сдача
могла, напротив, быстро обернуться для вас удачей и принести вам жирный
куш. Фокус заключался в том, чтобы знать, когда именно произойдет
перемена, насколько быстро, а также каким именно образом. Тогда можно
было подготовиться к ней, принять нужные меры и справиться с создавшейся
ситуацией.
В такой игре ваш соперник иногда допускает промахи, показывает карту,
которую вам не следовало знать, и оказывается, что вам известно больше,
чем он предполагает. Самые честные участники такой игры достаточно
порядочны, чтобы предупредить противника об этом. Но те, кто хочет
выиграть, никогда не бывают настолько честными.
Оппозиция, кто бы она ни была, только что показала Хэну некоторые из
своих карт. И он, Хэн Соло, отнюдь не намерен предупреждать ее о том,
что он успел заметить.
Однако он не знал, какими правилами ему следует теперь
руководствоваться.
Войдя в навигационную рубку, Хэн не слишком удивился, увидев Лею,
сидевшую в его кресле и смотревшую в лобовой иллюминатор. Едва ли можно
было ожидать, что она будет сидеть сложа руки, когда корабль
подвергается нападению. Он был рад тому, что она не осталась
безучастной. Если предположить, что она спрятала ребят в надежное место,
то самое лучшее, что она могла сейчас сделать, это послать второго
пилота в кабину летчика. Лея повернулась к мужу.
- Приятно побеседовал с нашими новыми друзьями? - поинтересовалась
она. Было видно, что она все еще злится на то, что Хэн отключил ее от
системы связи.
- А то как же, - ответил Хэн. - Отличные парни. Как дети, все в
порядке с ними?
Лея кивнула в сторону телеэкрана, на котором была видна
кают-компания. Три фигурки сидели с серьезными, сосредоточенными лицами.
- Я их предупредила, что, если не увижу их на экране, у них целую
неделю не будет обеда, - объяснила Лея. - Похоже, на этот раз они
поняли, что мать нужно слушать. Но, клянусь пылающим небом, что
происходит, Хэн?
- Извини, что отключил тебя от сети, - произнес Соло, отвечая не
столько на слова, сколько на обиду, прозвучавшую в голосе жены. - Мне
нужно было сосредоточиться. Если бы все пошло наперекосяк, у нас могли
бы возникнуть большие неприятности. - Хэн с трудом подбирал нейтральные
слова. Его занимали иные проблемы, было не до любезностей. - Пусти-ка
меня на мое место. Хочу кое-что предпринять.
Лея поднялась с кресла, но, видно, не могла еще забыть обиды,
- Могли бы возникнуть неприятности? - переспросила она. - Могли бы, а
не возникли? А что, по-твоему, нападение на нас пиратов это не
неприятности?
- Никаких пиратов не было, и нападения тоже не было, - усталым
голосом проговорил Хэн. - Потому-то я и запретил Чуви производить какие
бы то ни было маневры. Боялся, что ненароком попадем под обстрел, они ж
там нарочно целились мимо. - Поудобнее усевшись в кресло, Хэн сказал,
обращаясь к второму пилоту: - Чуви, включи тактический дисплей и
прокрути назад, хорошо? Дай на большой экран.
Чубакка бросил на шефа странный взгляд, но повиновался. На экране
возник тактический дисплей, на котором была изображена схема давешнего
столкновения.
- Обрати внимание на то, как действуют "Страшилы", - обратился к жене
Хэн. - Мы выходим из гиперпространства раньше времени, но идем точно по
курсу на сближение с местом прибытия. "Страшилы" движутся тем же курсом
в нормальном пространстве - но рассчитывают, что мы появимся на двадцать
секунд позднее и на миллион километров дальше. Они оставляют идеальную
позицию для нашего корабля и пролетают мимо нас. Они даже не открывают
ответного огня, когда я произвожу залп по ним. Я было подумал, что обрек
всех нас на верную смерть, обстреляв корабль, не проявляющий по
отношению к нам никакой злонамеренности. Но потом сообразил, в чем дело.
"Страшилы" пролетели мимо нас, оказавшись почти над патрульными судами,
совершили разворот и открыли по нам огонь. При этом все время мазали.
Даже Трипио не смог бы промахнуться с такого расстояния.
Чубакка буркнул и издал булькающий звук.
- Совершенно верно, - согласился Хэн. - "Страшилы" управлялись
роботами, причем не слишком удачно запрограммированными. На борту этих
судов не было ни одной живой души. Согласно программе они должны были
достигнуть определенной точки в пространстве, затем открыть огонь по
кораблю, сходному по описанию с нашим, не попадая при этом по нему.
Предполагалось, что "Сокол" окажется приблизительно в центре октаэдра,
вершины которого образуют патрульные корабли, - продолжал он. - Если бы
мы оказались там, где следовало, план удался бы на славу. Мы оказались
бы идеальной мишенью. Тактически все безупречно. Только вышло иначе. Мы
оказались за миллион километров от обусловленного места, и "Страшилы",
пролетев от нас совсем рядом - рукой подать, - заняли совершенно
непонятную огневую позицию и принялись нас обстреливать. Видно, так уж
бестолково были запрограммированы роботы.
- Чуви, покажи на дисплее, как бы развивалось столкновение, если бы
мы прилетели по плану.
Изображение на экране исчезло, затем появилось изображение "Сокола",
выходящего из гиперпространства в самом центре сферы, занятой
патрульными кораблями "почетного эскорта".
- Если бы мы оказались именно в этой точке, окруженной со всех сторон
патрульными судами, причем на двадцать секунд позднее, то у них все
пошло бы как по маслу. Мнимые пираты устремились бы в нашу сторону,
сделали бы залп или два, а потом были бы уничтожены героическими
пилотами почетного эскорта, которые открыли бы огонь из своих лазерных
пушек по "непрошеным гостям".
- Но ведь эскорт потерял один из своих кораблей! - возразила Лея.
- Это тоже был робот, - отозвался Хэн. - Тот патрульный корабль,
который был сбит "Страшилами", занимал самое последнее место в строю и
осуществлял самые элементарные маневры.
- Это еще не служит доказательством того, что он был роботом, -
продолжала упорствовать Лея. - Возможно, им управлял самый
неквалифицированный и неопытный пилот.
- Возможно. Если не принимать во внимание того, что командир
эскадрильи, похоже, ничуть не расстроился из-за гибели одного из своих
пилотов. Он поначалу даже не понял, о чем идет речь, когда я стал
выражать свое соболезнование по поводу смерти его подчиненного. Премии
за актерское мастерство ему не видать, как своих ушей.
- Если бы они разыгрывали спектакль, то продумали бы малейшую деталь
и заблаговременно.
- Если бы спектакль затеяла ты, то ты бы продумала все наперед, -
возразил жене Хэн. - А эти ребята не такие уж мастаки играть в подобные
игры. Возможно, у них просто не было времени устроить все, как нужно.
Возможно, они сочиняли сценарий на ходу. - Хэн задержал свой взгляд на
дисплее и затем снова заговорил: - Тогда становится понятной и гибель
этой громадины - дугокрыла сборной конструкции. Иначе трудно поверить в
то, что крохотные патрульные кораблики могли так запросто с ним
расправиться. Может, они просто не успели придумать более убедительной
развязки.
- Хорошо. Допустим, ты действительно прав. Тогда возникает следующий
вопрос: кто эти "они"? Ведь операция нешуточная. Никто не вправе вот так
взять да и приказать патрульным судам полететь и начать цирковое
представление. За всем этим должна стоять какая-то мощная организация. Я
могу себе представить, что можно подкупить отдельных командиров. Но
нельзя же подкупить все вооруженные силы государства!
- Почему же нельзя? - удивился Хэн. - Надо только, чтобы мошна была
потуже. Это Кореллиана. Тут все на продажу. И прикрытия особого не
требуется, поскольку все кругом засекречено. Вполне возможны два
варианта: или операция проводится по приказу высшего командования, или
же командование совершенно не в курсе происходящего.
- Ты хочешь сказать: вполне может быть, что операция проводится
официальными властями, но может быть, и нет. Возможно, распоряжение
отдали военные и правительственные чиновники, но, возможно, что и не
они, - заметила Лея. - Ты мне очень помог.
- Давай посмотрим на случившееся оптимистически, - отвечал Хэн. - По
крайней мере сейчас у нас есть преимущество. Мы знаем, что кто-то затеял
какие-то игры, но они не знают, что нам это известно.
Чуви, вопреки обыкновению, все это время сидевший молча, издал вдруг
низкий звук, обозначавший насмешку.
- Почему они это делают, я не знаю, - раздраженно ответил Хэн. - Могу
только догадываться. Какие-то чины в командовании космической обороны
Кореллианы захотели нагнать на нас страха и заставить нас поверить в их
лояльность.
- Неужели они думают, что мы так легко попадемся на их удочку? -
произнесла Лея.
- Конечно, знать, что и как на самом деле, было бы просто
замечательно, - ответил Хэн. - Но сейчас мы вынуждены следовать
указаниям этих молодцов и держать при этом ухо остро.
- И глядеть во все глаза, - отозвалась Лея. - Делай свое дело, Хэн,
на тебя вся надежда.
Супруг ее занялся прокладкой курса, но потом посмотрел на "почетный
эскорт", по-прежнему окружавший их корабль со всех сторон. Что ж, ему не
впервой попадать в передряги в небесах этой планеты.
- Точь-в-точь, как в старые добрые времена, - заметил он, обращаясь к
Чуви, который неопределенно хмыкнул в ответ. Хэн кивнул. - Правильно
мыслишь, - заметил он, возвращаясь к работе. - Добро пожаловать на
Кореллиану.
Глава одиннадцатая
Мара Шейд разглядывала контейнер с донесением, свалившимся как снег
на голову. Как бы ей хотелось, чтобы его получил кто угодно другой,
только не она. Или чтобы его вообще не существовало. Хотелось его
выбросить, не обращать на него никакого внимания, сделать вид, будто она
ничего не получала. Но это невозможно. Во всяком случае, в нынешних
обстоятельствах.
Какой смысл таращиться на эту злосчастную кубышку. Все равно ничего
не узнаешь, если будешь ее разглядывать. Вот именно. Она со вздохом
поднялась со стула, пересекла свою каюту и, убрав контейнер в сейф,
надежно заперла его. Вышла в коридор своего корабля "Нефритовое пламя"
и, повернувшись, направилась к мостику. Чтобы отдавать приказания.
Однажды она решила, какие команды ей следует отдавать.
Давным-давно, так давно, что, казалось, это происходило в иной жизни,
тогда, когда существовала Империя и был жив Император, Мара Шейд была
правой рукой всемогущего самодержца, выполняя его разнообразные
поручения, творя его тайную волю. Была его курьером, фрейлиной,
посланником, палачом, выполняя все эти обязанности бессчетное число раз.
Император чувствовал, что она наделена Силой, ииспользовал ее дар. Он
командовал ею, управлял ею, был владыкой ее тела и души.
И вдруг, словно гром среди ясного неба, наступил крах. Крах всего.
Мятеж, Союз Повстанцев разрушили Империю и умертвили Императора.
Подобно кошке, приземляющейся одновременно на все четыре лапы, Мара
не растерялась, более-менее пришла в себя и начала работать на
контрабандиста и спекулянта Тэйлона Каррда, стараясь не распространяться
о своем прошлом. Горячей и преданной любви к Новой Республике она, мягко
выражаясь, не испытывала, но, для того чтобы выжить, следовало осмыслить
и принять как факт создавшуюся ситуацию. Ну, а умения выживать в любых
условиях у Мары было с избытком.
Когда появилась возможность разбогатеть, она ею воспользовалась.
Какое-то время назад она по-хорошему рассталась с Каррдом, получив свою
долю барышей, и затеяла собственное дело. То был совсем иной мир, где
талант контрабандиста не слишком-то котировался. Мара заработала
репутацию преуспевающего коммерсанта и руководила небольшой, незаметной,
но приносящей хороший доход торговой фирмой. Подобно многим бывшим
военным, ей было довольно трудно приспособиться к мирной жизни. Трудно
получить особое удовлетворение от удачной продажи крупной партии
корешков хабиса после того, как ты сражалась за будущее всей Галактики.
И вот наконец она снова в космосе, она хозяйка своей судьбы, вправе
лететь, куда захочет, и делать, что ей заблагорассудится.
Задержавшись на минуту перед герметичной дверью, ведущей на мостик,
Мара оправила одежду и придала своему лицу строгое выражение.
Наверное, есть такие капитаны, которые стараются устроить экипажам
своих кораблей легкую жизнь, у которых на мостике царит непринужденная
атмосфера. Ну и пусть себе стараются. На корабле у нее, Мары, этого не
будет. Ее манера управления кораблем являлась результатом манеры ее
собственного поведения, которое было более чем строгим. Мара Шейд была
удивительно привлекательной женщиной. Бледная кожа, высокие скулы,
рыжевато-золотистые волосы заплетены в толстую косу, ниспадающую на
спину. Изяществом фигуры и грациозностью движений она скорее напоминает
профессиональную танцовщицу, чем командира космического корабля.
В тех редких случаях, когда ей приходилось являться, скажем, на
официальный прием и она надевала вместо комбинезона платье, эффект
оказывался поразительным. Одного взгляда на нее было достаточно, чтобы
понять: перед вами утонченная аристократка. Все полагали, что и
поведение ее будет соответствующим: притворно-скромное и изысканное.
Однако Мара никогда не обращала внимания на мнение посторонних и не
любила миндальничать. Она могла сыграть какую угодно роль, но только в
том случае, если она ее устраивала. Но происходило это редко.
Щелкнуть хлыстом, установить дисциплину, заставить уважать себя - это
у нее получалось лучше всего. Она никогда не нанимала к себе на службу
такого человека, который не умел завоевать ее уважение. Именно так она
управляла своим кораблем, да и всем остальным, с чем ей доводилось
сталкиваться. Вот почему перед экипажем она появилась холодной,
спокойной и собранной. Ни малейшего намека на только что пережитое
волнение.
Имперский код. Курьер использовал имперский код. Тот, который успел
устареть еще до создания первой Звезды Смерти. И все же это был
имперский код.
Что же это может значить?
Спокойно. Не будем торопиться. Будем двигаться потихоньку-полегоньку.
Мара нажала на выключатель, и дверь скользнула в сторону. Выйдя на
мостик, она заняла свое обычное место на посту управления. Штурман,
пучеглазый каламари, скосил глаз в сторону капитана и вновь, склонившись
над пультом, занялся своим делом. Пилот посмотрел на Мару и с
достоинством наклонил голову. Отлично. Это ей по душе. Порядок и
дисциплину Мара любила, но не переваривала людей, которые вскакивают и
отдают честь при появлении любого движущегося предмета.
"Вскрыть в присутствии Леи Органы Соло, самозваной главы так
называемой Новой Республики, Хэна Соло и исполняющего обязанности
генерал-губернатора Кореллианского Сектора. Код Рог Энджел Семь".
Шифровка была написана четким шрифтом на одной из сторон кубика,
содержащего послание. Шифр старинный, использовавшийся в имперские
времена. Мара расшифровала сообщение почти без труда, хотя и не имела ни
малейшего понятия о том, что означает появление этого контейнера. Ясно
только одно: отправитель послания не испытывает горячей любви к Новой
Республике. На контейнере была еще какая-то наклейка на неизвестном
языке. Судя по внешнему виду, наклейка с имперским кодом была прилеплена
к пакету наспех и одним своим утлом перекрывала угол этикетки с
непонятным текстом. Вывод один: или же имперская наклейка действительно
была наклеена в последнюю очередь, или же кто-то хотел создать такое
впечатление.
Послание было доставлено беспилотным аппаратом, который был
перехвачен "Нефритовым пламенем" спустя день или два после того, как
этот корабль проник в Систему Трафальо, расположенную на дальних
подступах к Кореллианскому Сектору. Место перехвата тоже ничего Маре не
говорило. Беспилотный аппарат был оснащен двигателями, развивающими
скорость света, и мог стартовать откуда угодно.
Однако откуда бы ни прилетел этот почтовый дройд, Мара не могла
понять, почему он ее преследовал. А он именно преследовал. Ее корабль не
мог наткнуться на почтаря случайно. Он вышел на "Нефритовое пламя" по
лучу маяка, а контейнер с посланием был запечатан в пакет, на котором
было указано ее, Мары, имя.
Так кто же послал ей эту депешу? И с какой стати? Почему именно ей?
Очевидно, фраза "Код Рог Энджел Семь" имеет определенное значение для
Органы Соло или кого-то другого из перечисленных лиц и подсказывает,
каким способом можно вскрыть контейнер, не уничтожив его начинки. Но
если он должен быть вскрыт в присутствии этих лиц, зачем было прибегать
к услугам Мары Шейд?
И зачем было использовать имперский код? Уж наверняка не для того,
чтобы скрыть содержание сообщения. Ведь чиновники Новой Республики
наверняка сумели бы прочитать ее, если не сразу, то спустя какое-то
непродолжительное время. Неужели кому-то пришло в голову таким образом
времени обычно требуется Чуви на подобную операцию, сделав скидку на
долгое отсутствие практики, Хэн посмотрел в проход. Так оно и есть,
мчится наш Чуви на всех парах в кабину пилота.
У Хэна мелькнула мысль: надо было посадить Лею за пульт управления
счетверенной установкой. Тогда сам он мог бы остаться в рубке, пока вуки
бегает взад-вперед, ремонтируя механизмы. Но хорошая мысля приходит
опосля. И потом, должен же кто-то присматривать за ребятней. Бедняги,
должно быть, здорово перепугались. Так что надо сидеть тут в башне и не
рыпаться.
Послышавшийся в шлемофоне звук, похожий не то на стон, не то на
рычание, свидетельствовал о том, что Чубакка вновь занял свое место за
пультом управления кораблем. Снова резкий рывок: вуки врубил двигатели
на полную мощность. Хэн изо всех сил старался не выпускать из поля
зрения "Страшил", мчавшихся прямо к кораблям "почетного эскорта".
"Сокол" двигался под прямым углом к линии, соединявшей "Страшил" с
"почетным эскортом". Но происходило что-то непонятное. Совершенно
непонятное. Ни "Страшилы", ни "почетный эскорт" не обращали на "Сокола"
никакого внимания.
- Чуви! - закричал Хэн. - Стоп машина! Вырубай двигатели, развернись
на сто восемьдесят градусов, включи обратную тягу и удерживай корабль на
месте. - Естественным результатом такого приказа был возмущенный рык
Чубакки, но Хэн прикрикнул на него: - Делай, что тебе говорят! Тут
что-то неладно. Тот урод мог превратить нас в пыль с первого же залпа,
но он даже не попытался сделать этого.
Чубакка снова загудел, на этот раз не так громко.
- Если б это были пираты, они не стали бы нас уничтожать, а только
вывели бы из строя двигатели. Но они не сделали и этого. А ведь имели на
это полное право. Горячую клизму в задницу, когда мы выходили из
гиперпространства, и нам бы кранты.
Из кают-компании донесся взволнованный голос Леи:
- Хэн, это я, Лея. Подключилась к твоему шлемофону. Дети нас не
слышат. Скажи мне, что происходит?
- Потом, Лея, потом. Не стони под руку.
Нашарив нужный тумблер, Хэн отключил кают-компанию. Не очень вежливо
по отношению к жене, но стоит отвлечься и пиши пропало. Он извинится
потом, если только все останутся живы.
- Чуви, - обратился он ко второму пилоту. - Сейчас же останавливай
двигатели. Меняй курс на обратный и так оставайся. Затем сбрось высоту,
чтобы мы смогли рассмотреть, что же тут все-таки происходит.
Корабль снова качнуло: Чуви наконец-то выполнил приказ командира
корабля, и "Сокол" лег на новый курс. Хэн убедился, что тактический
дисплей ведет запись, затем увеличил масштаб картинки, чтобы как следует
разглядеть "Страшил".
Теперь они находились поверх "почетного эскорта", но, вместо того
чтобы его атаковать, совершили разворот и...
- Чуви! Дай максимум экранов на нос и по правому борту! Живо!
В это мгновение "Страшилы" открыли огонь по "Соколу", находясь под
невыгодным для себя углом и с расстояния, которое в двадцать раз
превышало то, на которое они приблизились к кораблю в первый раз.
Вдобавок ко всему элемент внезапности был ими утерян, рядом - корабли
"почетного эскорта" (если только это вообще "почетный эскорт"), готовые
атаковать нас самих. Но почему? В чем же дело? Залп, выпущенный из
лазерной гаубицы дугокрыла, едва не поразил "Сокола", задев защитные
экраны. Еще бы немного, и "Соколу" хана. И все же тут что-то не так.
В наушниках Хэна послышался рык Чуви, но Хэн оборвал его:
- Никакого маневрирования! Они мажут, бьют куда угодно, только не в
цель. Даже "Страшилы" не могли промазать с такого расстояния, если бы
захотели попасть в нас. Если будешь дергаться, угодим под залп, который
должен был пройти мимо. Удерживай позицию. Я еще не вполне уверен, но
мне кажется, я понял, что происходит.
Хэн увидел, как корабли "почетного эскорта" принялись расстреливать
трех "Страшил", которые очень вяло реагировали на опасность. Дугокрыл
вообще никак не ответил на нападение, продолжая вести неточный огонь по
"Соколу". Крестокрылы стали отвечать на залпы "эскорта", однако не
добились никакого результата. Опытным глазом Хзн заметил: или же
крестокрылы слишком слабо вооружены, или же патрульные корабли оснащены
невероятно мощной защитой - необычной для кораблей таких размеров. Но
если у них такая защита, то они могут иметь и вооружение любого калибра.
Однако для того, чтобы подбить один из крестокрылов, головному
патрульному кораблю потребовалось сделать пять или шесть залпов.
Двигатели крестокрыла потухли, орудия умолкли, и судно, превратившееся в
груду металлолома, стало уносить в глубины космоса. Три из патрульных
кораблей совершили излишне сложный синхронный маневр и, нырнув под
уцелевший крестокрыл, принялись поливать его огнем. Крестокрыл совершил
поворот, сделал несколько выстрелов по ведущему патрульному кораблю, но
тут у него отлетело крыло.
Оставшись без прикрытия истребителей, дугокрыл прекратил свою
безрезультатную атаку на "Сокола" и довольно неуклюже развернулся. Затем
направил свою пушку на патрульный корабль, летевший прямо, не
маневрируя, и сразил его первым же залпом. Остальные пять ПК окружили
биплан со всех сторон и начали его обстреливать. Получив несколько
прямых попаданий, вызвавших взрыв в центральной части корпуса, дугокрыл
вошел в крутое пике. ПК продолжали лупить по нему, как по стоячему. Еще
один взрыв, на этот раз в кормовом отсеке, и злополучный биплан вошел в
штопор. Раздалась целая серия взрывов, разорвавших фюзеляж и слившихся в
один горящий факел, который осветил все небо и ослепил Хэна на несколько
мгновений. "Страшила", этот кое-как и кое из чего слепленный аппарат,
перестал существовать.
Хэн стал наблюдать за тем, как уцелевшие ПК весьма живописно и
синхронно совершают некий пируэт - салют самим себе в честь одержания
блестящей победы.
- Великолепно, - заметил Хэн. - Глаз не оторвешь. Так и хочется
верить в правдоподобность представления. Любопытно, хватит ли у них духу
довести его до конца?
- "Сокол", на связи капитан Талпрон, командир второй эскадрильи Сил
космической обороны Кореллианы. С вами все в порядке?
- Ну, конечно же, - ответил Хэн, придав голосу благодарственный
оттенок. - Мы в полном порядке, спасибо. Спасибо за выручку.
- Не стоит благодарности, "Сокол". - Было заранее оговорено, что все
космические суда Кореллии будут называть в эфире имя корабля, не
упоминая имен людей, находящихся на борту, чтобы хоть как-то
способствовать безопасности полета главы государства, совершающего
частный визит. Было совершенно очевидно, что Талпрон намерен соблюдать
договоренность, хоть всем давно ясно, как апельсин, что все эти старания
соблюсти секретность не стоят и ломаного гроша.
Что же, если Талпрон желает делать вид, будто все идет отлично, то и
он, Хэн Соло, будет ему подыгрывать. На это у него есть все причины.
- А что это были за суда? - этаким свойским тоном спросил Хэн
кореллианца, делая вид, будто ничего не понимает.
- Звено неопознанных судов, - ответствовал Талпрон. - Возможно,
принадлежат к какой-то из пиратских групп, вышедших на большую дорогу.
Может оказаться, что они прилетели с одной из Систем-Останцев.
- Тогда произвести расследование будет непросто, - сочувственно
проговорил Хэн.
- Попали в самую точку, "Сокол", - произнес Талпрон голосом Атланта,
удерживающего на своих плечах весь земной шар. - Уж что правда, то
правда.
- Даже если вам не удастся выяснить, что это за суда, мы все равно не
находим слов, чтобы высказать вам свою благодарность за оказанное
содействие, - продолжал Хэн. - Очень жаль, что вы потеряли один из своих
кораблей. Позвольте выразить наше сочувствие вам и семьям экипажа
погибшего корабля.
- Что? - спросил Талпрон. - Ах да. Конечно. Непременно передадим ваше
соболезнование.
- Когда рак на горе свистнет, - сказал Хэн в сторону. Но уже громче
проговорил: - Капитан Талпрон, еще раз спасибо за выручку. Но мне нужно
заняться кораблем, проверить кое-какие системы. Так что прошу извинить
меня.
- Все в порядке, не беспокойтесь, сударь. Будем в эфире и подождем,
пока вы разберетесь со своими делами. Сообщите, когда будете готовы
продолжить полет к Кореллиане.
- Непременно сообщим, командир. Конец связи.
Хэн выключил радиостанцию, снял с головы шлемофон, расстегнул
привязные ремни. Не слезая с кресла, посидел, размышляя.
Когда играешь в "сэбэкк", в самый разгар игры правила могут
измениться и все карты, которые должны были стать козырями, внезапно
превращаются в полную шваль. Но случалось и наоборот. Неудачная сдача
могла, напротив, быстро обернуться для вас удачей и принести вам жирный
куш. Фокус заключался в том, чтобы знать, когда именно произойдет
перемена, насколько быстро, а также каким именно образом. Тогда можно
было подготовиться к ней, принять нужные меры и справиться с создавшейся
ситуацией.
В такой игре ваш соперник иногда допускает промахи, показывает карту,
которую вам не следовало знать, и оказывается, что вам известно больше,
чем он предполагает. Самые честные участники такой игры достаточно
порядочны, чтобы предупредить противника об этом. Но те, кто хочет
выиграть, никогда не бывают настолько честными.
Оппозиция, кто бы она ни была, только что показала Хэну некоторые из
своих карт. И он, Хэн Соло, отнюдь не намерен предупреждать ее о том,
что он успел заметить.
Однако он не знал, какими правилами ему следует теперь
руководствоваться.
Войдя в навигационную рубку, Хэн не слишком удивился, увидев Лею,
сидевшую в его кресле и смотревшую в лобовой иллюминатор. Едва ли можно
было ожидать, что она будет сидеть сложа руки, когда корабль
подвергается нападению. Он был рад тому, что она не осталась
безучастной. Если предположить, что она спрятала ребят в надежное место,
то самое лучшее, что она могла сейчас сделать, это послать второго
пилота в кабину летчика. Лея повернулась к мужу.
- Приятно побеседовал с нашими новыми друзьями? - поинтересовалась
она. Было видно, что она все еще злится на то, что Хэн отключил ее от
системы связи.
- А то как же, - ответил Хэн. - Отличные парни. Как дети, все в
порядке с ними?
Лея кивнула в сторону телеэкрана, на котором была видна
кают-компания. Три фигурки сидели с серьезными, сосредоточенными лицами.
- Я их предупредила, что, если не увижу их на экране, у них целую
неделю не будет обеда, - объяснила Лея. - Похоже, на этот раз они
поняли, что мать нужно слушать. Но, клянусь пылающим небом, что
происходит, Хэн?
- Извини, что отключил тебя от сети, - произнес Соло, отвечая не
столько на слова, сколько на обиду, прозвучавшую в голосе жены. - Мне
нужно было сосредоточиться. Если бы все пошло наперекосяк, у нас могли
бы возникнуть большие неприятности. - Хэн с трудом подбирал нейтральные
слова. Его занимали иные проблемы, было не до любезностей. - Пусти-ка
меня на мое место. Хочу кое-что предпринять.
Лея поднялась с кресла, но, видно, не могла еще забыть обиды,
- Могли бы возникнуть неприятности? - переспросила она. - Могли бы, а
не возникли? А что, по-твоему, нападение на нас пиратов это не
неприятности?
- Никаких пиратов не было, и нападения тоже не было, - усталым
голосом проговорил Хэн. - Потому-то я и запретил Чуви производить какие
бы то ни было маневры. Боялся, что ненароком попадем под обстрел, они ж
там нарочно целились мимо. - Поудобнее усевшись в кресло, Хэн сказал,
обращаясь к второму пилоту: - Чуви, включи тактический дисплей и
прокрути назад, хорошо? Дай на большой экран.
Чубакка бросил на шефа странный взгляд, но повиновался. На экране
возник тактический дисплей, на котором была изображена схема давешнего
столкновения.
- Обрати внимание на то, как действуют "Страшилы", - обратился к жене
Хэн. - Мы выходим из гиперпространства раньше времени, но идем точно по
курсу на сближение с местом прибытия. "Страшилы" движутся тем же курсом
в нормальном пространстве - но рассчитывают, что мы появимся на двадцать
секунд позднее и на миллион километров дальше. Они оставляют идеальную
позицию для нашего корабля и пролетают мимо нас. Они даже не открывают
ответного огня, когда я произвожу залп по ним. Я было подумал, что обрек
всех нас на верную смерть, обстреляв корабль, не проявляющий по
отношению к нам никакой злонамеренности. Но потом сообразил, в чем дело.
"Страшилы" пролетели мимо нас, оказавшись почти над патрульными судами,
совершили разворот и открыли по нам огонь. При этом все время мазали.
Даже Трипио не смог бы промахнуться с такого расстояния.
Чубакка буркнул и издал булькающий звук.
- Совершенно верно, - согласился Хэн. - "Страшилы" управлялись
роботами, причем не слишком удачно запрограммированными. На борту этих
судов не было ни одной живой души. Согласно программе они должны были
достигнуть определенной точки в пространстве, затем открыть огонь по
кораблю, сходному по описанию с нашим, не попадая при этом по нему.
Предполагалось, что "Сокол" окажется приблизительно в центре октаэдра,
вершины которого образуют патрульные корабли, - продолжал он. - Если бы
мы оказались там, где следовало, план удался бы на славу. Мы оказались
бы идеальной мишенью. Тактически все безупречно. Только вышло иначе. Мы
оказались за миллион километров от обусловленного места, и "Страшилы",
пролетев от нас совсем рядом - рукой подать, - заняли совершенно
непонятную огневую позицию и принялись нас обстреливать. Видно, так уж
бестолково были запрограммированы роботы.
- Чуви, покажи на дисплее, как бы развивалось столкновение, если бы
мы прилетели по плану.
Изображение на экране исчезло, затем появилось изображение "Сокола",
выходящего из гиперпространства в самом центре сферы, занятой
патрульными кораблями "почетного эскорта".
- Если бы мы оказались именно в этой точке, окруженной со всех сторон
патрульными судами, причем на двадцать секунд позднее, то у них все
пошло бы как по маслу. Мнимые пираты устремились бы в нашу сторону,
сделали бы залп или два, а потом были бы уничтожены героическими
пилотами почетного эскорта, которые открыли бы огонь из своих лазерных
пушек по "непрошеным гостям".
- Но ведь эскорт потерял один из своих кораблей! - возразила Лея.
- Это тоже был робот, - отозвался Хэн. - Тот патрульный корабль,
который был сбит "Страшилами", занимал самое последнее место в строю и
осуществлял самые элементарные маневры.
- Это еще не служит доказательством того, что он был роботом, -
продолжала упорствовать Лея. - Возможно, им управлял самый
неквалифицированный и неопытный пилот.
- Возможно. Если не принимать во внимание того, что командир
эскадрильи, похоже, ничуть не расстроился из-за гибели одного из своих
пилотов. Он поначалу даже не понял, о чем идет речь, когда я стал
выражать свое соболезнование по поводу смерти его подчиненного. Премии
за актерское мастерство ему не видать, как своих ушей.
- Если бы они разыгрывали спектакль, то продумали бы малейшую деталь
и заблаговременно.
- Если бы спектакль затеяла ты, то ты бы продумала все наперед, -
возразил жене Хэн. - А эти ребята не такие уж мастаки играть в подобные
игры. Возможно, у них просто не было времени устроить все, как нужно.
Возможно, они сочиняли сценарий на ходу. - Хэн задержал свой взгляд на
дисплее и затем снова заговорил: - Тогда становится понятной и гибель
этой громадины - дугокрыла сборной конструкции. Иначе трудно поверить в
то, что крохотные патрульные кораблики могли так запросто с ним
расправиться. Может, они просто не успели придумать более убедительной
развязки.
- Хорошо. Допустим, ты действительно прав. Тогда возникает следующий
вопрос: кто эти "они"? Ведь операция нешуточная. Никто не вправе вот так
взять да и приказать патрульным судам полететь и начать цирковое
представление. За всем этим должна стоять какая-то мощная организация. Я
могу себе представить, что можно подкупить отдельных командиров. Но
нельзя же подкупить все вооруженные силы государства!
- Почему же нельзя? - удивился Хэн. - Надо только, чтобы мошна была
потуже. Это Кореллиана. Тут все на продажу. И прикрытия особого не
требуется, поскольку все кругом засекречено. Вполне возможны два
варианта: или операция проводится по приказу высшего командования, или
же командование совершенно не в курсе происходящего.
- Ты хочешь сказать: вполне может быть, что операция проводится
официальными властями, но может быть, и нет. Возможно, распоряжение
отдали военные и правительственные чиновники, но, возможно, что и не
они, - заметила Лея. - Ты мне очень помог.
- Давай посмотрим на случившееся оптимистически, - отвечал Хэн. - По
крайней мере сейчас у нас есть преимущество. Мы знаем, что кто-то затеял
какие-то игры, но они не знают, что нам это известно.
Чуви, вопреки обыкновению, все это время сидевший молча, издал вдруг
низкий звук, обозначавший насмешку.
- Почему они это делают, я не знаю, - раздраженно ответил Хэн. - Могу
только догадываться. Какие-то чины в командовании космической обороны
Кореллианы захотели нагнать на нас страха и заставить нас поверить в их
лояльность.
- Неужели они думают, что мы так легко попадемся на их удочку? -
произнесла Лея.
- Конечно, знать, что и как на самом деле, было бы просто
замечательно, - ответил Хэн. - Но сейчас мы вынуждены следовать
указаниям этих молодцов и держать при этом ухо остро.
- И глядеть во все глаза, - отозвалась Лея. - Делай свое дело, Хэн,
на тебя вся надежда.
Супруг ее занялся прокладкой курса, но потом посмотрел на "почетный
эскорт", по-прежнему окружавший их корабль со всех сторон. Что ж, ему не
впервой попадать в передряги в небесах этой планеты.
- Точь-в-точь, как в старые добрые времена, - заметил он, обращаясь к
Чуви, который неопределенно хмыкнул в ответ. Хэн кивнул. - Правильно
мыслишь, - заметил он, возвращаясь к работе. - Добро пожаловать на
Кореллиану.
Глава одиннадцатая
Мара Шейд разглядывала контейнер с донесением, свалившимся как снег
на голову. Как бы ей хотелось, чтобы его получил кто угодно другой,
только не она. Или чтобы его вообще не существовало. Хотелось его
выбросить, не обращать на него никакого внимания, сделать вид, будто она
ничего не получала. Но это невозможно. Во всяком случае, в нынешних
обстоятельствах.
Какой смысл таращиться на эту злосчастную кубышку. Все равно ничего
не узнаешь, если будешь ее разглядывать. Вот именно. Она со вздохом
поднялась со стула, пересекла свою каюту и, убрав контейнер в сейф,
надежно заперла его. Вышла в коридор своего корабля "Нефритовое пламя"
и, повернувшись, направилась к мостику. Чтобы отдавать приказания.
Однажды она решила, какие команды ей следует отдавать.
Давным-давно, так давно, что, казалось, это происходило в иной жизни,
тогда, когда существовала Империя и был жив Император, Мара Шейд была
правой рукой всемогущего самодержца, выполняя его разнообразные
поручения, творя его тайную волю. Была его курьером, фрейлиной,
посланником, палачом, выполняя все эти обязанности бессчетное число раз.
Император чувствовал, что она наделена Силой, ииспользовал ее дар. Он
командовал ею, управлял ею, был владыкой ее тела и души.
И вдруг, словно гром среди ясного неба, наступил крах. Крах всего.
Мятеж, Союз Повстанцев разрушили Империю и умертвили Императора.
Подобно кошке, приземляющейся одновременно на все четыре лапы, Мара
не растерялась, более-менее пришла в себя и начала работать на
контрабандиста и спекулянта Тэйлона Каррда, стараясь не распространяться
о своем прошлом. Горячей и преданной любви к Новой Республике она, мягко
выражаясь, не испытывала, но, для того чтобы выжить, следовало осмыслить
и принять как факт создавшуюся ситуацию. Ну, а умения выживать в любых
условиях у Мары было с избытком.
Когда появилась возможность разбогатеть, она ею воспользовалась.
Какое-то время назад она по-хорошему рассталась с Каррдом, получив свою
долю барышей, и затеяла собственное дело. То был совсем иной мир, где
талант контрабандиста не слишком-то котировался. Мара заработала
репутацию преуспевающего коммерсанта и руководила небольшой, незаметной,
но приносящей хороший доход торговой фирмой. Подобно многим бывшим
военным, ей было довольно трудно приспособиться к мирной жизни. Трудно
получить особое удовлетворение от удачной продажи крупной партии
корешков хабиса после того, как ты сражалась за будущее всей Галактики.
И вот наконец она снова в космосе, она хозяйка своей судьбы, вправе
лететь, куда захочет, и делать, что ей заблагорассудится.
Задержавшись на минуту перед герметичной дверью, ведущей на мостик,
Мара оправила одежду и придала своему лицу строгое выражение.
Наверное, есть такие капитаны, которые стараются устроить экипажам
своих кораблей легкую жизнь, у которых на мостике царит непринужденная
атмосфера. Ну и пусть себе стараются. На корабле у нее, Мары, этого не
будет. Ее манера управления кораблем являлась результатом манеры ее
собственного поведения, которое было более чем строгим. Мара Шейд была
удивительно привлекательной женщиной. Бледная кожа, высокие скулы,
рыжевато-золотистые волосы заплетены в толстую косу, ниспадающую на
спину. Изяществом фигуры и грациозностью движений она скорее напоминает
профессиональную танцовщицу, чем командира космического корабля.
В тех редких случаях, когда ей приходилось являться, скажем, на
официальный прием и она надевала вместо комбинезона платье, эффект
оказывался поразительным. Одного взгляда на нее было достаточно, чтобы
понять: перед вами утонченная аристократка. Все полагали, что и
поведение ее будет соответствующим: притворно-скромное и изысканное.
Однако Мара никогда не обращала внимания на мнение посторонних и не
любила миндальничать. Она могла сыграть какую угодно роль, но только в
том случае, если она ее устраивала. Но происходило это редко.
Щелкнуть хлыстом, установить дисциплину, заставить уважать себя - это
у нее получалось лучше всего. Она никогда не нанимала к себе на службу
такого человека, который не умел завоевать ее уважение. Именно так она
управляла своим кораблем, да и всем остальным, с чем ей доводилось
сталкиваться. Вот почему перед экипажем она появилась холодной,
спокойной и собранной. Ни малейшего намека на только что пережитое
волнение.
Имперский код. Курьер использовал имперский код. Тот, который успел
устареть еще до создания первой Звезды Смерти. И все же это был
имперский код.
Что же это может значить?
Спокойно. Не будем торопиться. Будем двигаться потихоньку-полегоньку.
Мара нажала на выключатель, и дверь скользнула в сторону. Выйдя на
мостик, она заняла свое обычное место на посту управления. Штурман,
пучеглазый каламари, скосил глаз в сторону капитана и вновь, склонившись
над пультом, занялся своим делом. Пилот посмотрел на Мару и с
достоинством наклонил голову. Отлично. Это ей по душе. Порядок и
дисциплину Мара любила, но не переваривала людей, которые вскакивают и
отдают честь при появлении любого движущегося предмета.
"Вскрыть в присутствии Леи Органы Соло, самозваной главы так
называемой Новой Республики, Хэна Соло и исполняющего обязанности
генерал-губернатора Кореллианского Сектора. Код Рог Энджел Семь".
Шифровка была написана четким шрифтом на одной из сторон кубика,
содержащего послание. Шифр старинный, использовавшийся в имперские
времена. Мара расшифровала сообщение почти без труда, хотя и не имела ни
малейшего понятия о том, что означает появление этого контейнера. Ясно
только одно: отправитель послания не испытывает горячей любви к Новой
Республике. На контейнере была еще какая-то наклейка на неизвестном
языке. Судя по внешнему виду, наклейка с имперским кодом была прилеплена
к пакету наспех и одним своим утлом перекрывала угол этикетки с
непонятным текстом. Вывод один: или же имперская наклейка действительно
была наклеена в последнюю очередь, или же кто-то хотел создать такое
впечатление.
Послание было доставлено беспилотным аппаратом, который был
перехвачен "Нефритовым пламенем" спустя день или два после того, как
этот корабль проник в Систему Трафальо, расположенную на дальних
подступах к Кореллианскому Сектору. Место перехвата тоже ничего Маре не
говорило. Беспилотный аппарат был оснащен двигателями, развивающими
скорость света, и мог стартовать откуда угодно.
Однако откуда бы ни прилетел этот почтовый дройд, Мара не могла
понять, почему он ее преследовал. А он именно преследовал. Ее корабль не
мог наткнуться на почтаря случайно. Он вышел на "Нефритовое пламя" по
лучу маяка, а контейнер с посланием был запечатан в пакет, на котором
было указано ее, Мары, имя.
Так кто же послал ей эту депешу? И с какой стати? Почему именно ей?
Очевидно, фраза "Код Рог Энджел Семь" имеет определенное значение для
Органы Соло или кого-то другого из перечисленных лиц и подсказывает,
каким способом можно вскрыть контейнер, не уничтожив его начинки. Но
если он должен быть вскрыт в присутствии этих лиц, зачем было прибегать
к услугам Мары Шейд?
И зачем было использовать имперский код? Уж наверняка не для того,
чтобы скрыть содержание сообщения. Ведь чиновники Новой Республики
наверняка сумели бы прочитать ее, если не сразу, то спустя какое-то
непродолжительное время. Неужели кому-то пришло в голову таким образом