Страница:
Работая локтями, она протиснулась на штурмовую палубу, заполненную романанами и отдельными десантниками. Она остановилась в нерешительности и встала в стороне возле люка. В море лиц, окружавших ее, были знакомые ей по поселению, но многих она видела впервые. Воины Паука и сантос перемешались, посмеиваясь, перебрасываясь шутками, разыгрывая или подзуживая друг друга.
Для них это было феноменальное приключение, раньше они могли только мечтать о подобном, и Сюзан понимала, что они не совсем реально воспринимают происходящее. Они не представляли, насколько рискованной была попытка ШТ ускользнуть от спутниковой обороны. Им было неведомо, что они могли погибнуть, превратившись в огненный шар задолго до вхождения в атмосферу. Они не понимали опасности разгерметизации, не думали о том, что все могло кончиться падением в бесконечную бездну навстречу смерти. А на поверхности их тоже поджидала неизвестность — но туда надо было еще попасть.
Это учение было палкой о двух концах. Не заставь ее Рита разбираться в тонкостях космической войны, она была бы такой же беззаботной, как ее соплеменники, рассчитывая поживиться на новой, богатой планете. Они не очень хорошо осознавали, что если их ШТ будет сбит, а «Пуля» уничтожена, то дороги домой у них не будет.
Сюзан подтащила свои сумки к десантным креслам, разложив свое так, как ей показала Рита, и укрепила ружье. Рядом с ним расположился ручной бластер. Она сразу же осмотрела его и проверила заряды. Смертоносное оружие было готово. Проверяя ремни безопасности, она заметила, что на нее уже обратили внимание.
Мужчины по очереди тыкали друг друга в бок и показывали пальцем, таращась и переговариваясь между собой. Не имея ничего перед глазами, кроме переборки и воинов-романанов, она предпочла смотреть на переборку — сжавшись как пружина. Ее мочевой пузырь и толстая кишка дали о себе знать. Отстегнувшись, она встала — поражаясь нервной дрожи в ногах — и направилась в туалет.
Когда дверь за ней закрылась, она испытала мгновенное облегчение. Расстегнув боевой костюм, она присела на приспособленный к невесомости унитаз, поражаясь переполненности пузыря и кишечника. Ее руки тряслись, дыхание участилось. Было душно, и она не понимала, зачем ей понадобилось так рано приходить.
— Пять минут до высадки, — объявила система. Она продолжала тараторить еще о чем-то, когда Сюзан, застегивая свой костюм, вдруг вспомнила о Ритиной сумке.
Сюзан застегнула ширинку и критически осмотрела себя. Открыв дверь, она схватила сумку Риты и двинулась вперед. Путь к мостику пролегал по извивавшимся коридорам, набитым десантниками. Мужчины и женщины обменивались непристойными шутками, пожеланиями, секс-голографиями.
На мостике десантник с бластером преградил ей путь.
— Имя, звание, по какому вопросу, — спросил он, сдвинув брови.
— Капрал Сюзан Смит Андохар! — она отдала честь. — У меня сумка майора Сарса.
— Входите, — машинально сказал десантник, приняв стойку смирно и взяв бластер на плечо.
Сюзан робко шагнула в большой герметичный люк, который вел на мостик. И здесь атмосфера была наэлектризована. Мужчины и женщины проверяли аппаратуру и выкрикивали друг другу наборы цифр. Некоторые сидели в командных креслах, прикрыв глаза, полностью поглощенные работой через головные устройства.
— Сюзан! — крикнула Рита из другого конца помещения, где она склонилась над монитором вместе с каким-то капитаном.
Сюзан подошла, вбирая в себя все вокруг, спрашивая себя, смогут ли эти мужчины и женщины, глядевшие на мониторы и проводившие последние проверки, спасти хрупкий летательный аппарат от огненной смерти.
— Майор! — Сюзан вытянулась и отдала честь.
— Это моя сумка? — спросила Рита, не отрывая взгляда от монитора.
— Так точно, мэм, — с гордостью отозвалась Сюзан.
— Как там ребята в главном помещении? Волнуются?
— Они даже не знают, что происходит, майор. Для них все это пара пустяков, не сложнее, чем спуститься с орбиты на Мир. Им невдомек, что сириане будут стрелять.
Рита отвлеклась от монитора ровно настолько, чтобы одарить Сюзан ободряющей улыбкой. На экране мелькнул Железный Глаз. Разве он не здесь?
Заметив удивление Сюзан, Рита пожала плечами.
— Черт возьми, ты же не думаешь, что мы отправим всех офицеров на одном корабле? Так хоть кто-нибудь из разбирающихся в обстановке пробьется. А пока, возвращайся в отсек. Я хочу, чтобы ты была с этими придурками. Если нам придется несладко, держись на виду. У этих ребят слишком много гордости, чтобы сломаться, когда женщина держится молодцом. Я рассчитываю на тебя. Помни, ты имеешь право отдавать приказы. Если возникнут трудности с их исполнением, пользуйся бластером. Стреляй так, чтобы только ранить.
Рита схватила со стола маркировальный карандаш и быстро нарисовала на костюме изображение паука.
— Приносит удачу, детка. Не забудь про свои молитвы, когда будешь выпрыгивать из люка. Монитор покажет объект нападения во время снижения. Береги себя, — и Рита повернулась к ней спиной, склонившись над монитором и торопливо переговариваясь с Железным Глазом.
Сюзан отдала честь, глядя ей в спину, и удалилась, чувствуя легкое потрясение.
В штурмовом отсеке Сюзан вытащила свои вещи из-под сиденья и перенесла их ко входу. Заходили десантники и растворялись в толпе романанов. Десантники Патруля при виде ее отдавали честь, а романаны смотрели на это, вытаращив глаза, качали головами и перешептывались.
Пронзительный звук сирены прокатился по белым коридорам, и металл содрогнулся.
— Внимание. По местам. Мы начали снижение. Боевая обстановка. Будьте готовы к разгерметизации.
Сюзан машинально надела шлем и позаботилась о том, чтобы воины рядом с ней правильно сделали то же самое. Она затянула ремни безопасности, найдя оптимальное положение. Пути назад не было. Наступила невесомость, так как не включились гравитационные пластины; на короткое мгновение Сюзан почувствовала, что падает. В животе все перевернулось, и до нее донеслось покашливание мужчин, призванное скрыть их растерянность.
Началось. Это слово эхом отдавалось в голове. Она была окружена своими людьми и десантниками Патруля — и в то же время предоставлена самой себе. Это испытывал каждый из них, поняла Сюзан. Шум вдыхаемого и выдыхаемого воздуха; стук сердца; биение пульса — этим теперь ограничивался ее мир. Вселенной стал тускло освещенный штурмовой отсек.
Перед глазами маячила переборка. Тонкий лист углеродистой стали отделял ее от открытого космоса. Она огляделась, вокруг была сверкающая белизна боевых костюмов. Десантники были погружены в свои мысли, их глаза ничего не выражали. Романаны — встревоженные необычностью происходящего — переглядывались, они перестали шутить, чувствуя себя неловко в непривычных шлемах, их белые боевые костюмы были разукрашены причудливыми узорами, обозначавшими духов-помощников.
Белые костюмы. Белые стены. Белый мир. Белая реальность. Она почувствовала, что во рту пересохло, и попыталась проглотить слюну. Белый костюм для того, чтобы, если ее выбросит в космос и не спалит бластером, было легче ее заметить. Белый цвет легче обнаружить в ослепительном свете звезд. Защиты это не давало никакой, так как свет отражался, а не поглощался.
Она пошевелила пальцами, вдруг с необычайной ясностью осознав, каким сложным и тонким устройством была эта рука. От нечего делать она сидела и шевелила пальцами, потирая подушечки друг о друга под защитным костюмом и наслаждаясь этим чувством.
Внезапно ее бросило в сторону. Уклоняющийся маневр! Они были под обстрелом. Сколько времени прошло с тех пор, как они отделились от «Пули»? Полчаса? Час? Три? Из-за напряжения и страха время стерлось. Ей захотелось в туалет. В кишечнике возникла слабость, и сдерживаться становилось все труднее. Сердце колотилось от страха.
Тяготение опять исчезло. Ее воины выглядели неважно. Они действительно были ЕЕ. Они все выросли под одним солнцем. Как они все оказались здесь, так далеко от Мира? Через сколько мгновений они погибнут, превратившись в сгусток энергии над миром, которого они никогда не видели?
Сюзан захотелось плакать. Она ничего не могла поделать. Ее судьба зависела от пилота ШТ; от стрелков и систем наведения, от средств обнаружения планетарной обороны. Незнакомый ей человек, с неведомого ей мира нажмет кнопку, и лиловый луч прорежет космос. Он никогда и не узнает, что убил Сюзан Смит Андохар.
Вспомнив слова Риты, Сюзан запела песню веры, силы и мужества. Ее губы молились Пауку, обещая прокладывать его путь среди звезд. ШТ снова дернулся, и гравитация вжала ее в кресло, а затем бросила на ремни, удержавшие ее на месте.
— Внимание, — спокойно произнес голос Риты. — Мы идем на посадку, — свет вдруг потускнел, когда бластеры зарядились энергией. По крайней мере, ШТ—22 без боя не сдавался.
На большом мониторе появилось изображение.
— Это наш объект — квадратное белое строение. Берите трофей с любого сирианина, которого встретите внутри. Ломайте все оборудование. Ваши технические советники сообщили нам, что допустимы любые действия. Это компьютерный центр связи космопорта Экрании. Уничтожьте его, и они не смогут ни с кем общаться.
Сюзан видела, что воины закивали и заулыбались друг другу. Некоторые нащупали под костюмами трофеи.
— Не разбегайтесь слишком далеко друг от друга, — предупредила Рита. — Военные вожди, следите за своими людьми. Не волнуйтесь, богатств на всех хватит с лихвой. После того как мы захватим здание, мы получим другое задание. Помните, мы поставили свою честь на карту, поспорив с «Победой».
Сюзан видела волчий блеск глаз под шлемами. Романанов раздражало даже упоминание об отступления. ШТ швыряло и трясло. Через шлем пробивался рев. Сильная вибрация сотрясала кресло, и в глазах стало почти совсем темно.
— До приземления меньше минуты. Когда ШТ окончательно остановится, отстегивайте свои ремни, хватайте бластеры — и вперед к белому зданию. Желаю удачи! — голос Риты отключился.
Свет снова и снова мигал, пока бластеры сеяли смерть и разрушение. Сюзан представляла себе, как летательные средства отчаянно бросались на ШТ. Она видела шлейфы черного дыма, выпускаемые подбитыми и уничтоженными нападавшими. Ей представлялись молнии, ударявшие в наземные оборонительные позиции и подавлявшие их.
Несмотря на страх, она поняла, что переживает то самое сражение над Миром, свидетелем которого она когда-то давно была, но с противоположной стороны. Давно? Казалось, прошла вечность — целая жизнь.
Ее желудок куда-то провалился, и она испуганно схватилась за кресло. Попадание? Двигатели отключились? Падение в смерть? ШТ взбрыкнул в воздухе, и Сюзан едва сдержала рвоту. С нараставшим страхом она думала о том, что будет, если корабль расколется пополам, — каким будет ее бесконечное падение навстречу смерти?
Падая в ревущем навстречу воздухе к все приближающейся земле, она хрипло закричит, не чувствуя веса, думая о том, успеет ли ощутить удар.
Гравитация вжала ее в кресло. Перегрузка нарастала. Она закрыла глаза, сделала глубокий вдох и в последний раз оглядела палубу. Воины сидели, оцепенев от страха.
ШТ выровнялся, и сила, которая казалась равной тысячам «g», давление, впечатавшее ее в кресло, ослабло. Свет мерцал не переставая. ШТ, приземляясь, потянул ее назад. Тяготение вернулось, и зажглась предупреждающая надпись.
Сюзан отстегнулась и вскочила на ноги, срывая шлем.
— Вперед! — закричала она, хватая бластер со стены. — Эй! Воины! Вы позволите женщине взять первый трофей?
Головы повернулись в ее направлении, и лица напряглись. Сюзан бросилась бежать к трапу, предупреждающая надпись все еще мигала. Тяжелые бластеры ШТ испепеляли все вокруг корабля заградительным огнем.
— Что, струсили? — язвительно бросила она группе съежившихся и широко раскрывших глаза мужчин, никак не решавшихся отстегнуть ремни. Ее насмешка заставила их вскочить в ярости и похватать бластеры.
Сюзан сбежала по трапу навстречу вечернему солнцу, грозившему ослепить ее после сумрака корабля. Страх улетучился, как только она ступила на твердую землю. Она обернулась, щурясь от яркого света. Здание было прямо перед ней, из пробоин в стене били фиолетовые лучи.
Разряд бластера с ШТ ударил в сооружение, снеся огромную часть стены, взметнув облако камней, штукатурки и пыли, обнажив этажи и перегородки. Люди разбегались.
Сюзан со всех ног бросилась к зданию, сжимая в руках увесистый бластер.
Что-то с треском пронеслось мимо уха, и она услышала позади себя крик мужчины. Издав боевой клич, она запела своему Духу. С именем Паука на устах она перебралась через груду обломков на месте разрушенной стены и, не задумываясь, разнесла первого же человека на части точным попаданием. Задержалась она ровно на столько, сколько нужно было, чтобы наклониться и срезать трофей с головы жертвы.
Она сделала это! Взяла первый трофей! Смеясь как безумная, она взмахнула им над головой, стряхивая кровь. Дрожащими пальцами она закрепила его на поясе.
Поднялся гул голосов, повторявших нараспев: «Паук! Паук! Паук!», и романаны с воплями ворвались в здание. Крича, визжа, распевая и улюлюкая, они сыпали вокруг разрядами бластеров.
Занять строение им не стоило никакого труда. Стоя на краю готовой обрушиться стены, Сюзан смотрела, как ШТ приземляются, подобно гигантским жукам, и полчища стреляющих романанов и десантников вырываются на просторы Сириуса.
— Капрал Сюзан Смит Андохар, — затрещала система у нее на поясе.
— Слушаю, — ответила она, щурясь от дыма.
— Сюзан, возьми как можно больше людей и двигайся по проспекту, который прямо перед тобой. В том направлении отмечено продвижение крупных сил сириан. Они не имеют защитных костюмов, но, похоже, вооружены. Будь осторожна, детка. Держи связь. Давай нам знать о всем, что происходит. Все.
— Поняла, выполняю, — Сюзан перекинула бластер через плечо. Большинство ее людей разгуливали по зданию, изумленно рассматривая разбитое, дымившееся оборудование.
— Кто за трофеями и за честью Паука? — выкрикнула она. — Рыжий, Великий Трофеями говорит, что группа сириан идет сюда по той дороге. Давайте встретим их, — она повернулась и вышла через разбитую дверь в сумерки.
— Следите за тем, во что и в кого вы стреляете, — крикнула она. — Когда станет совсем темно, не забудьте про приборы ночного видения.
Ее бесшабашная банда встречала ночь песнями, хохотом, проклятиями и добродушным роптанием по поводу того, что романанская женщина взяла первый трофей. Сюзан злорадно улыбалась. Как и тогда, после перестрелки с Рамоном, ее охватила эйфория. Нос подсказывал ей, что воздух здесь был тяжелым, влажным и слегка вонял.
По обеим сторонам проспекта выстроились низкие дома. Мужчины сами собой начали распределяться по флангам, обсуждая необычность местности. С досадой поняв, что самой нужно было отдать приказ рассредоточиться, она задумалась о том, какую построить тактику.
— Разойтись, — вдруг выкрикнула она. — Мы поступаем тупее, чем хавестеры, шагая по дороге. Половина в эту сторону, остальные туда. Да хранит вас Паук! — и она сама перебежала под прикрытие зданий.
Огонь из бластеров растерзал вечер. Бегущие по дороге люди, одетые во что-то темное, приближались. Вспыхивали голубые разряды.
Сюзан опустилась на колено, глядя в инфракрасный прицел. Она подстреливала их один за другим, понимая, что ее романаны — прекрасные стрелки с детства — скоро ничего не оставят от формирования сириан. Не прошло и несколько минут, как те побежали, растворяясь в ночи.
— Кишка тонка, — презрительно буркнул сантос. — Даже не приблизились.
— Пошли, — вскричал с ликованием другой. — Меня там ждут трофеи, — и романаны бросились вперед, вопя и размахивая длинными ножами.
Для Сюзан эта ночь потеряла связность. Она сохраняла свой небольшой патруль и продвигалась дальше в город. Сириане бежали сломя голову от накатившей на них волны романанов.
Она помнила, что сбивала воздухопланы, уворачивалась от бластеров, организовывала свою команду на штурм сирианских баррикад, стреляла по самолетам и яростно шла в рукопашный бой. Приступы эйфории сменились периодами изнеможения. Бесконечный страх немыслимым образом превращался в бурное веселье.
А ужас никак не хотел уходить, как тот сирианин, который ползал на коленях, моля о пощаде, его голова превратилась в массу запекшейся крови там, где был сорван скальп.
Ей пришлось видеть девочку с обугленной ногой, скулившую от боли и страха, в то время как романан бросался на нее сверху с большим боевым ножом, чтобы снять трофей. Эта ночь была отмечена огнем и смертью.
Был и смех при виде трех романанов с антигравом, доверху нагруженным грудой одежды, предметов обихода, картин, металла, оружия и пятью визжащими девушками. Мужчины ссорились друг с другом из-за добычи, хотя вокруг них были груды нетронутого богатства.
Они врывались в дома, где называвшие себя людьми сбивались в кучу и скулили, когда она освещала их перекошенные от страха лица. Это был мир овец, ползавших у нее в ногах, цепеневших от ужаса, испуганных до такой степени, что их пузыри и кишечники опорожнялись и пачкали одежду. Она задыхалась от отвращения.
Мимолетный образ: воины, прижав вырывавшуюся женщину к земле, срывали с себя боевые костюмы и бросались своими суровыми телами на ее нежную плоть. Сюзан смотрела и испытывала легкое возмущение романанскими правилами ведения войны. Женщина даже не сопротивлялась. Именно поэтому Сюзан не стала спасать ее.
Она помнила старую женщину — с такими седыми волосами, что никто бы не стал брать трофей, — отчаянно умолявшую пощадить жизнь ее сына, которого романан кромсал на куски. Смех воина звучал жутко на фоне душераздирающих воплей того человека. Сюзан не могла забыть, как дернулась голова пленника, когда она отстрелила ее. Обратившись к воину, она сказала: «Убивай быстро и не марай себя их кровью. Это позор для паука!» Он отступил и, кивнув головой, оставил старуху прижимать кровавое месиво к своей впалой груди.
Взрывы сносили огромные нависавшие над головой строения Сириуса — многие из них, как было известно Сюзан, были построены шестьсот лет назад. Когда небо на востоке посветлело, она устремила свой взгляд сквозь пелену дыма. Широкие безлюдные улицы были усеяны телами, обломками, личными вещами, брошенными беглецами или оброненными победоносными романанами.
От ее первоначального отряда осталось пять человек, остальные где-то потерялись, разбрелись в поисках лучших развлечений.
— Майор Сарса, — захрипела Сюзан в устройство связи, — это капрал Андохар, — она устало хлопала глазами, полными песку. Они привалились к низкой побеленной стене, выбившись из сил, в костюмах, заляпанных кровью, закопченных и почерневших в тех местах, где выстрелы прошли очень близко. На мрачных и чумазых лицах выделялись дорожки слез и морщинки в уголках глаз.
Я УСТАЛА ОТ ВОЙНЫ. Я ХОЧУ ДОМОЙ. Сюзан прикрыла глаза и отрывисто вдохнула в себя вонючий воздух.
— Сюзан, это ты? — отозвался Железный Глаз. — У тебя все в порядке?
— Все отлично, Джон. Мы примерно в шести километрах от космопорта. Здесь почти ничего не происходит. Воины тянутся сзади. У них нет больше пороха. Выдохлись. Что мы должны делать?
— Возвращайтесь, Сюзан. Мы вышлем пару разведывательных групп в вашем направлении. Сириане перегруппируют силы на окраинах города. За ними следит наш ШТ, а также установлено несколько наблюдательных постов, чтобы фиксировать их передвижения. Нам срочно нужно реорганизоваться. Я думаю, ты можешь Рите понадобиться.
— Понятно, отправляемся. Хм, послушай… если есть возможность… пришли воздухоплан на Юнион-авеню. Мы были бы очень признательны, — она укрепила устройство связи на поясе и заставила своих спутников подняться.
На памяти Сюзан не было случая, чтобы она так устала. Ее пояс, должно быть, весил фунтов тридцать от навешанных трофеев, с которых по ногам стекала кровь. Где-то в глубине души Сюзан было немножко стыдно. Они все достались так легко. Народ на Мире никогда не поймет, как мало значил такой трофей.
Тела попадались все чаще, по мере того как они продвигались по дороге. Здесь и там горели дома, лежали разбитые воздухопланы. Опустошение.
— Воздухоплан! — вскричал Бык Риш и бросился в укрытие. Романаны Сюзан вжались в углы и изгибы здания.
— Ганс! — воскликнула Сюзан, узнав воздухоплан, украшенный теперь изображениями паука. — Как дела? — спросила она, падая на сиденье.
Не раздумывая, она крепко поцеловала его в губы, жалея, что они не могут где-нибудь уединиться, обнять друг друга и поговорить. Может быть, он мог бы объяснить смысл всего этого ужаса и торжества. Ее преследовал запах горелого мяса. Ей хотелось смыть с себя кровь — и заснуть.
— Я обрадовался, что ты жива, — улыбнулся Ганс, даже не смутившись от ее знаков внимания. — Нам лучше всего поскорее вернуться. Я не знаю, какова на данный момент расстановка сил, но Рита с Моше очень встревожены.
— Мы гнали их как крыс, — возразила Сюзан. — Боже! Я и не подозревала, что так будет. Это овцы, Ганс! Они чуть что ползают на коленях, скулят, умоляют! Неужели у людей не осталось ни капли гордости? Или мужества? Это таких людей взрастил Директорат?
Ганс помрачнел. Его глаза выдавали тревогу.
— Мы не можем связаться с «Пулей».
— О… — она непроизвольно подняла глаза, всматриваясь в слегка пасмурное небо. В ее груди возникло новое щемящее чувство.
Для них это было феноменальное приключение, раньше они могли только мечтать о подобном, и Сюзан понимала, что они не совсем реально воспринимают происходящее. Они не представляли, насколько рискованной была попытка ШТ ускользнуть от спутниковой обороны. Им было неведомо, что они могли погибнуть, превратившись в огненный шар задолго до вхождения в атмосферу. Они не понимали опасности разгерметизации, не думали о том, что все могло кончиться падением в бесконечную бездну навстречу смерти. А на поверхности их тоже поджидала неизвестность — но туда надо было еще попасть.
Это учение было палкой о двух концах. Не заставь ее Рита разбираться в тонкостях космической войны, она была бы такой же беззаботной, как ее соплеменники, рассчитывая поживиться на новой, богатой планете. Они не очень хорошо осознавали, что если их ШТ будет сбит, а «Пуля» уничтожена, то дороги домой у них не будет.
Сюзан подтащила свои сумки к десантным креслам, разложив свое так, как ей показала Рита, и укрепила ружье. Рядом с ним расположился ручной бластер. Она сразу же осмотрела его и проверила заряды. Смертоносное оружие было готово. Проверяя ремни безопасности, она заметила, что на нее уже обратили внимание.
Мужчины по очереди тыкали друг друга в бок и показывали пальцем, таращась и переговариваясь между собой. Не имея ничего перед глазами, кроме переборки и воинов-романанов, она предпочла смотреть на переборку — сжавшись как пружина. Ее мочевой пузырь и толстая кишка дали о себе знать. Отстегнувшись, она встала — поражаясь нервной дрожи в ногах — и направилась в туалет.
Когда дверь за ней закрылась, она испытала мгновенное облегчение. Расстегнув боевой костюм, она присела на приспособленный к невесомости унитаз, поражаясь переполненности пузыря и кишечника. Ее руки тряслись, дыхание участилось. Было душно, и она не понимала, зачем ей понадобилось так рано приходить.
— Пять минут до высадки, — объявила система. Она продолжала тараторить еще о чем-то, когда Сюзан, застегивая свой костюм, вдруг вспомнила о Ритиной сумке.
Сюзан застегнула ширинку и критически осмотрела себя. Открыв дверь, она схватила сумку Риты и двинулась вперед. Путь к мостику пролегал по извивавшимся коридорам, набитым десантниками. Мужчины и женщины обменивались непристойными шутками, пожеланиями, секс-голографиями.
На мостике десантник с бластером преградил ей путь.
— Имя, звание, по какому вопросу, — спросил он, сдвинув брови.
— Капрал Сюзан Смит Андохар! — она отдала честь. — У меня сумка майора Сарса.
— Входите, — машинально сказал десантник, приняв стойку смирно и взяв бластер на плечо.
Сюзан робко шагнула в большой герметичный люк, который вел на мостик. И здесь атмосфера была наэлектризована. Мужчины и женщины проверяли аппаратуру и выкрикивали друг другу наборы цифр. Некоторые сидели в командных креслах, прикрыв глаза, полностью поглощенные работой через головные устройства.
— Сюзан! — крикнула Рита из другого конца помещения, где она склонилась над монитором вместе с каким-то капитаном.
Сюзан подошла, вбирая в себя все вокруг, спрашивая себя, смогут ли эти мужчины и женщины, глядевшие на мониторы и проводившие последние проверки, спасти хрупкий летательный аппарат от огненной смерти.
— Майор! — Сюзан вытянулась и отдала честь.
— Это моя сумка? — спросила Рита, не отрывая взгляда от монитора.
— Так точно, мэм, — с гордостью отозвалась Сюзан.
— Как там ребята в главном помещении? Волнуются?
— Они даже не знают, что происходит, майор. Для них все это пара пустяков, не сложнее, чем спуститься с орбиты на Мир. Им невдомек, что сириане будут стрелять.
Рита отвлеклась от монитора ровно настолько, чтобы одарить Сюзан ободряющей улыбкой. На экране мелькнул Железный Глаз. Разве он не здесь?
Заметив удивление Сюзан, Рита пожала плечами.
— Черт возьми, ты же не думаешь, что мы отправим всех офицеров на одном корабле? Так хоть кто-нибудь из разбирающихся в обстановке пробьется. А пока, возвращайся в отсек. Я хочу, чтобы ты была с этими придурками. Если нам придется несладко, держись на виду. У этих ребят слишком много гордости, чтобы сломаться, когда женщина держится молодцом. Я рассчитываю на тебя. Помни, ты имеешь право отдавать приказы. Если возникнут трудности с их исполнением, пользуйся бластером. Стреляй так, чтобы только ранить.
Рита схватила со стола маркировальный карандаш и быстро нарисовала на костюме изображение паука.
— Приносит удачу, детка. Не забудь про свои молитвы, когда будешь выпрыгивать из люка. Монитор покажет объект нападения во время снижения. Береги себя, — и Рита повернулась к ней спиной, склонившись над монитором и торопливо переговариваясь с Железным Глазом.
Сюзан отдала честь, глядя ей в спину, и удалилась, чувствуя легкое потрясение.
В штурмовом отсеке Сюзан вытащила свои вещи из-под сиденья и перенесла их ко входу. Заходили десантники и растворялись в толпе романанов. Десантники Патруля при виде ее отдавали честь, а романаны смотрели на это, вытаращив глаза, качали головами и перешептывались.
Пронзительный звук сирены прокатился по белым коридорам, и металл содрогнулся.
— Внимание. По местам. Мы начали снижение. Боевая обстановка. Будьте готовы к разгерметизации.
Сюзан машинально надела шлем и позаботилась о том, чтобы воины рядом с ней правильно сделали то же самое. Она затянула ремни безопасности, найдя оптимальное положение. Пути назад не было. Наступила невесомость, так как не включились гравитационные пластины; на короткое мгновение Сюзан почувствовала, что падает. В животе все перевернулось, и до нее донеслось покашливание мужчин, призванное скрыть их растерянность.
Началось. Это слово эхом отдавалось в голове. Она была окружена своими людьми и десантниками Патруля — и в то же время предоставлена самой себе. Это испытывал каждый из них, поняла Сюзан. Шум вдыхаемого и выдыхаемого воздуха; стук сердца; биение пульса — этим теперь ограничивался ее мир. Вселенной стал тускло освещенный штурмовой отсек.
Перед глазами маячила переборка. Тонкий лист углеродистой стали отделял ее от открытого космоса. Она огляделась, вокруг была сверкающая белизна боевых костюмов. Десантники были погружены в свои мысли, их глаза ничего не выражали. Романаны — встревоженные необычностью происходящего — переглядывались, они перестали шутить, чувствуя себя неловко в непривычных шлемах, их белые боевые костюмы были разукрашены причудливыми узорами, обозначавшими духов-помощников.
Белые костюмы. Белые стены. Белый мир. Белая реальность. Она почувствовала, что во рту пересохло, и попыталась проглотить слюну. Белый костюм для того, чтобы, если ее выбросит в космос и не спалит бластером, было легче ее заметить. Белый цвет легче обнаружить в ослепительном свете звезд. Защиты это не давало никакой, так как свет отражался, а не поглощался.
Она пошевелила пальцами, вдруг с необычайной ясностью осознав, каким сложным и тонким устройством была эта рука. От нечего делать она сидела и шевелила пальцами, потирая подушечки друг о друга под защитным костюмом и наслаждаясь этим чувством.
Внезапно ее бросило в сторону. Уклоняющийся маневр! Они были под обстрелом. Сколько времени прошло с тех пор, как они отделились от «Пули»? Полчаса? Час? Три? Из-за напряжения и страха время стерлось. Ей захотелось в туалет. В кишечнике возникла слабость, и сдерживаться становилось все труднее. Сердце колотилось от страха.
Тяготение опять исчезло. Ее воины выглядели неважно. Они действительно были ЕЕ. Они все выросли под одним солнцем. Как они все оказались здесь, так далеко от Мира? Через сколько мгновений они погибнут, превратившись в сгусток энергии над миром, которого они никогда не видели?
Сюзан захотелось плакать. Она ничего не могла поделать. Ее судьба зависела от пилота ШТ; от стрелков и систем наведения, от средств обнаружения планетарной обороны. Незнакомый ей человек, с неведомого ей мира нажмет кнопку, и лиловый луч прорежет космос. Он никогда и не узнает, что убил Сюзан Смит Андохар.
Вспомнив слова Риты, Сюзан запела песню веры, силы и мужества. Ее губы молились Пауку, обещая прокладывать его путь среди звезд. ШТ снова дернулся, и гравитация вжала ее в кресло, а затем бросила на ремни, удержавшие ее на месте.
— Внимание, — спокойно произнес голос Риты. — Мы идем на посадку, — свет вдруг потускнел, когда бластеры зарядились энергией. По крайней мере, ШТ—22 без боя не сдавался.
На большом мониторе появилось изображение.
— Это наш объект — квадратное белое строение. Берите трофей с любого сирианина, которого встретите внутри. Ломайте все оборудование. Ваши технические советники сообщили нам, что допустимы любые действия. Это компьютерный центр связи космопорта Экрании. Уничтожьте его, и они не смогут ни с кем общаться.
Сюзан видела, что воины закивали и заулыбались друг другу. Некоторые нащупали под костюмами трофеи.
— Не разбегайтесь слишком далеко друг от друга, — предупредила Рита. — Военные вожди, следите за своими людьми. Не волнуйтесь, богатств на всех хватит с лихвой. После того как мы захватим здание, мы получим другое задание. Помните, мы поставили свою честь на карту, поспорив с «Победой».
Сюзан видела волчий блеск глаз под шлемами. Романанов раздражало даже упоминание об отступления. ШТ швыряло и трясло. Через шлем пробивался рев. Сильная вибрация сотрясала кресло, и в глазах стало почти совсем темно.
— До приземления меньше минуты. Когда ШТ окончательно остановится, отстегивайте свои ремни, хватайте бластеры — и вперед к белому зданию. Желаю удачи! — голос Риты отключился.
Свет снова и снова мигал, пока бластеры сеяли смерть и разрушение. Сюзан представляла себе, как летательные средства отчаянно бросались на ШТ. Она видела шлейфы черного дыма, выпускаемые подбитыми и уничтоженными нападавшими. Ей представлялись молнии, ударявшие в наземные оборонительные позиции и подавлявшие их.
Несмотря на страх, она поняла, что переживает то самое сражение над Миром, свидетелем которого она когда-то давно была, но с противоположной стороны. Давно? Казалось, прошла вечность — целая жизнь.
Ее желудок куда-то провалился, и она испуганно схватилась за кресло. Попадание? Двигатели отключились? Падение в смерть? ШТ взбрыкнул в воздухе, и Сюзан едва сдержала рвоту. С нараставшим страхом она думала о том, что будет, если корабль расколется пополам, — каким будет ее бесконечное падение навстречу смерти?
Падая в ревущем навстречу воздухе к все приближающейся земле, она хрипло закричит, не чувствуя веса, думая о том, успеет ли ощутить удар.
Гравитация вжала ее в кресло. Перегрузка нарастала. Она закрыла глаза, сделала глубокий вдох и в последний раз оглядела палубу. Воины сидели, оцепенев от страха.
ШТ выровнялся, и сила, которая казалась равной тысячам «g», давление, впечатавшее ее в кресло, ослабло. Свет мерцал не переставая. ШТ, приземляясь, потянул ее назад. Тяготение вернулось, и зажглась предупреждающая надпись.
Сюзан отстегнулась и вскочила на ноги, срывая шлем.
— Вперед! — закричала она, хватая бластер со стены. — Эй! Воины! Вы позволите женщине взять первый трофей?
Головы повернулись в ее направлении, и лица напряглись. Сюзан бросилась бежать к трапу, предупреждающая надпись все еще мигала. Тяжелые бластеры ШТ испепеляли все вокруг корабля заградительным огнем.
— Что, струсили? — язвительно бросила она группе съежившихся и широко раскрывших глаза мужчин, никак не решавшихся отстегнуть ремни. Ее насмешка заставила их вскочить в ярости и похватать бластеры.
Сюзан сбежала по трапу навстречу вечернему солнцу, грозившему ослепить ее после сумрака корабля. Страх улетучился, как только она ступила на твердую землю. Она обернулась, щурясь от яркого света. Здание было прямо перед ней, из пробоин в стене били фиолетовые лучи.
Разряд бластера с ШТ ударил в сооружение, снеся огромную часть стены, взметнув облако камней, штукатурки и пыли, обнажив этажи и перегородки. Люди разбегались.
Сюзан со всех ног бросилась к зданию, сжимая в руках увесистый бластер.
Что-то с треском пронеслось мимо уха, и она услышала позади себя крик мужчины. Издав боевой клич, она запела своему Духу. С именем Паука на устах она перебралась через груду обломков на месте разрушенной стены и, не задумываясь, разнесла первого же человека на части точным попаданием. Задержалась она ровно на столько, сколько нужно было, чтобы наклониться и срезать трофей с головы жертвы.
Она сделала это! Взяла первый трофей! Смеясь как безумная, она взмахнула им над головой, стряхивая кровь. Дрожащими пальцами она закрепила его на поясе.
Поднялся гул голосов, повторявших нараспев: «Паук! Паук! Паук!», и романаны с воплями ворвались в здание. Крича, визжа, распевая и улюлюкая, они сыпали вокруг разрядами бластеров.
Занять строение им не стоило никакого труда. Стоя на краю готовой обрушиться стены, Сюзан смотрела, как ШТ приземляются, подобно гигантским жукам, и полчища стреляющих романанов и десантников вырываются на просторы Сириуса.
— Капрал Сюзан Смит Андохар, — затрещала система у нее на поясе.
— Слушаю, — ответила она, щурясь от дыма.
— Сюзан, возьми как можно больше людей и двигайся по проспекту, который прямо перед тобой. В том направлении отмечено продвижение крупных сил сириан. Они не имеют защитных костюмов, но, похоже, вооружены. Будь осторожна, детка. Держи связь. Давай нам знать о всем, что происходит. Все.
— Поняла, выполняю, — Сюзан перекинула бластер через плечо. Большинство ее людей разгуливали по зданию, изумленно рассматривая разбитое, дымившееся оборудование.
— Кто за трофеями и за честью Паука? — выкрикнула она. — Рыжий, Великий Трофеями говорит, что группа сириан идет сюда по той дороге. Давайте встретим их, — она повернулась и вышла через разбитую дверь в сумерки.
— Следите за тем, во что и в кого вы стреляете, — крикнула она. — Когда станет совсем темно, не забудьте про приборы ночного видения.
Ее бесшабашная банда встречала ночь песнями, хохотом, проклятиями и добродушным роптанием по поводу того, что романанская женщина взяла первый трофей. Сюзан злорадно улыбалась. Как и тогда, после перестрелки с Рамоном, ее охватила эйфория. Нос подсказывал ей, что воздух здесь был тяжелым, влажным и слегка вонял.
По обеим сторонам проспекта выстроились низкие дома. Мужчины сами собой начали распределяться по флангам, обсуждая необычность местности. С досадой поняв, что самой нужно было отдать приказ рассредоточиться, она задумалась о том, какую построить тактику.
— Разойтись, — вдруг выкрикнула она. — Мы поступаем тупее, чем хавестеры, шагая по дороге. Половина в эту сторону, остальные туда. Да хранит вас Паук! — и она сама перебежала под прикрытие зданий.
Огонь из бластеров растерзал вечер. Бегущие по дороге люди, одетые во что-то темное, приближались. Вспыхивали голубые разряды.
Сюзан опустилась на колено, глядя в инфракрасный прицел. Она подстреливала их один за другим, понимая, что ее романаны — прекрасные стрелки с детства — скоро ничего не оставят от формирования сириан. Не прошло и несколько минут, как те побежали, растворяясь в ночи.
— Кишка тонка, — презрительно буркнул сантос. — Даже не приблизились.
— Пошли, — вскричал с ликованием другой. — Меня там ждут трофеи, — и романаны бросились вперед, вопя и размахивая длинными ножами.
Для Сюзан эта ночь потеряла связность. Она сохраняла свой небольшой патруль и продвигалась дальше в город. Сириане бежали сломя голову от накатившей на них волны романанов.
Она помнила, что сбивала воздухопланы, уворачивалась от бластеров, организовывала свою команду на штурм сирианских баррикад, стреляла по самолетам и яростно шла в рукопашный бой. Приступы эйфории сменились периодами изнеможения. Бесконечный страх немыслимым образом превращался в бурное веселье.
А ужас никак не хотел уходить, как тот сирианин, который ползал на коленях, моля о пощаде, его голова превратилась в массу запекшейся крови там, где был сорван скальп.
Ей пришлось видеть девочку с обугленной ногой, скулившую от боли и страха, в то время как романан бросался на нее сверху с большим боевым ножом, чтобы снять трофей. Эта ночь была отмечена огнем и смертью.
Был и смех при виде трех романанов с антигравом, доверху нагруженным грудой одежды, предметов обихода, картин, металла, оружия и пятью визжащими девушками. Мужчины ссорились друг с другом из-за добычи, хотя вокруг них были груды нетронутого богатства.
Они врывались в дома, где называвшие себя людьми сбивались в кучу и скулили, когда она освещала их перекошенные от страха лица. Это был мир овец, ползавших у нее в ногах, цепеневших от ужаса, испуганных до такой степени, что их пузыри и кишечники опорожнялись и пачкали одежду. Она задыхалась от отвращения.
Мимолетный образ: воины, прижав вырывавшуюся женщину к земле, срывали с себя боевые костюмы и бросались своими суровыми телами на ее нежную плоть. Сюзан смотрела и испытывала легкое возмущение романанскими правилами ведения войны. Женщина даже не сопротивлялась. Именно поэтому Сюзан не стала спасать ее.
Она помнила старую женщину — с такими седыми волосами, что никто бы не стал брать трофей, — отчаянно умолявшую пощадить жизнь ее сына, которого романан кромсал на куски. Смех воина звучал жутко на фоне душераздирающих воплей того человека. Сюзан не могла забыть, как дернулась голова пленника, когда она отстрелила ее. Обратившись к воину, она сказала: «Убивай быстро и не марай себя их кровью. Это позор для паука!» Он отступил и, кивнув головой, оставил старуху прижимать кровавое месиво к своей впалой груди.
Взрывы сносили огромные нависавшие над головой строения Сириуса — многие из них, как было известно Сюзан, были построены шестьсот лет назад. Когда небо на востоке посветлело, она устремила свой взгляд сквозь пелену дыма. Широкие безлюдные улицы были усеяны телами, обломками, личными вещами, брошенными беглецами или оброненными победоносными романанами.
От ее первоначального отряда осталось пять человек, остальные где-то потерялись, разбрелись в поисках лучших развлечений.
— Майор Сарса, — захрипела Сюзан в устройство связи, — это капрал Андохар, — она устало хлопала глазами, полными песку. Они привалились к низкой побеленной стене, выбившись из сил, в костюмах, заляпанных кровью, закопченных и почерневших в тех местах, где выстрелы прошли очень близко. На мрачных и чумазых лицах выделялись дорожки слез и морщинки в уголках глаз.
Я УСТАЛА ОТ ВОЙНЫ. Я ХОЧУ ДОМОЙ. Сюзан прикрыла глаза и отрывисто вдохнула в себя вонючий воздух.
— Сюзан, это ты? — отозвался Железный Глаз. — У тебя все в порядке?
— Все отлично, Джон. Мы примерно в шести километрах от космопорта. Здесь почти ничего не происходит. Воины тянутся сзади. У них нет больше пороха. Выдохлись. Что мы должны делать?
— Возвращайтесь, Сюзан. Мы вышлем пару разведывательных групп в вашем направлении. Сириане перегруппируют силы на окраинах города. За ними следит наш ШТ, а также установлено несколько наблюдательных постов, чтобы фиксировать их передвижения. Нам срочно нужно реорганизоваться. Я думаю, ты можешь Рите понадобиться.
— Понятно, отправляемся. Хм, послушай… если есть возможность… пришли воздухоплан на Юнион-авеню. Мы были бы очень признательны, — она укрепила устройство связи на поясе и заставила своих спутников подняться.
На памяти Сюзан не было случая, чтобы она так устала. Ее пояс, должно быть, весил фунтов тридцать от навешанных трофеев, с которых по ногам стекала кровь. Где-то в глубине души Сюзан было немножко стыдно. Они все достались так легко. Народ на Мире никогда не поймет, как мало значил такой трофей.
Тела попадались все чаще, по мере того как они продвигались по дороге. Здесь и там горели дома, лежали разбитые воздухопланы. Опустошение.
— Воздухоплан! — вскричал Бык Риш и бросился в укрытие. Романаны Сюзан вжались в углы и изгибы здания.
— Ганс! — воскликнула Сюзан, узнав воздухоплан, украшенный теперь изображениями паука. — Как дела? — спросила она, падая на сиденье.
Не раздумывая, она крепко поцеловала его в губы, жалея, что они не могут где-нибудь уединиться, обнять друг друга и поговорить. Может быть, он мог бы объяснить смысл всего этого ужаса и торжества. Ее преследовал запах горелого мяса. Ей хотелось смыть с себя кровь — и заснуть.
— Я обрадовался, что ты жива, — улыбнулся Ганс, даже не смутившись от ее знаков внимания. — Нам лучше всего поскорее вернуться. Я не знаю, какова на данный момент расстановка сил, но Рита с Моше очень встревожены.
— Мы гнали их как крыс, — возразила Сюзан. — Боже! Я и не подозревала, что так будет. Это овцы, Ганс! Они чуть что ползают на коленях, скулят, умоляют! Неужели у людей не осталось ни капли гордости? Или мужества? Это таких людей взрастил Директорат?
Ганс помрачнел. Его глаза выдавали тревогу.
— Мы не можем связаться с «Пулей».
— О… — она непроизвольно подняла глаза, всматриваясь в слегка пасмурное небо. В ее груди возникло новое щемящее чувство.
16
Джон Смит Железный Глаз наблюдал за утверждением последних планов боевых действий.
— Вопросы есть? — спросил Ри, склонившись в три погибели над голографическим изображением Экрании. В таком положении он напоминал романанского медведя, готового наброситься на теленка.
— Всем понятно задание? — Ри пристально вгляделся в лицо каждого своими суровыми голубыми глазами. — Тогда все свободны. Желаю удачи!
Хотя совещание уже закончилось, Железный Глаз все еще изучал план Экрании, стараясь в последний раз запечатлеть в памяти все подробности, думая о том, как все будет выглядеть на самом деле.
Почувствовав чью-то руку на плече, он поднял глаза.
— Ну как, военный вождь, что думаешь?
Железный Глаз выпрямился, смотря Ри прямо в глаза.
— Я думаю, это не то, что лагерь Гессали. Интересно, могла Лита представить себе такое?
Дэймен Ри покачал головой.
— Нет, дружище, не думаю, — хотя она многое для этого сделала. Если кто-то и предвидел, то это были пророки.
— …А они держат язык за зубами, — горько улыбнулся ему Железный Глаз. — Мне пора на свой ШТ.
Ри кивнул.
— А мне на мостик. Если все пойдет нормально, то небо прочно будет за нами. Вероятно, нам удастся обеспечить тактическую огневую поддержку с орбиты, если возникнет необходимость.
— Посмотрим, — Железный Глаз повел плечом. — Мне еще ни разу не приходилось прибегать к подобным средствам, — он улыбнулся. — Лошади бы перепугались.
Ри усмехнулся.
— Да, наверное. В то же время меня это тревожит. Это технологически развитый мир. Всякое может произойти. Твои люди все еще…
— Невежественные дикари?
— Да, но я слишком дипломатичен, чтобы говорить об этом.
Железный Глаз набрал воздуха и вздохнул.
— Если мы попадем в слишком серьезный переплет, то постараемся отойти от города и перегруппироваться, чтобы затем начать действовать с окраин. В такой ситуации мои люди смогут лучше проявить себя.
— Там «от города» особенно некуда отходить. Первоначально Сириус был частью программы геотехнологии. Советы проделали что-то невероятное — вмешались в цикл обращения углекислого газа, спровоцировали парниковый эффект и начали культивировать стандартные земные растения. Первые лет двести были для сириан, хм, интересными, — Ри нахмурился. — Возможно, у них что-то не совсем в порядке с генами из-за биоинженерии. С тех пор от них одни неприятности.
Железный Глаз вскинул голову.
— Углекислый газ? Парниковый эффект?
— Ничего страшного. Если будем живы, ты сможешь заполнить свои пробелы в области геотехнологии.
— Самым трудным, вероятно, будет командовать моими людьми через устройства связи. Они привыкли иметь под боком военного вождя. Опять придется приспосабливаться. Надежному человеку достаточно поставить задачу, и он будет отвечать за это. Столько всего может произойти.
— Ты, видно, много думал об этом, — Ри потер подбородок и наморщил лоб.
— Я не люблю проигрывать, — заметил Железный Глаз, — и не люблю, когда у меня за спиной находятся Майя и Ариш. Я их совсем не знаю. Они не подверглись благотворному воздействию истин Паука. Их можно сравнить с бандитами в темноте, про которых трудно сказать, какого они роду и племени.
Ри кивнул, играя желваками.
— Я буду присматривать за ними, как только мы уничтожим флот сириан.
Железный Глаз улыбнулся, положив руки на плечи Дэймена и легонько встряхнув его.
— Я не сомневаюсь, полковник. До встречи.
Ри крепко обнял Джона Смита.
— Береги себя, дружище. Будь повнимательнее там внизу. Мне очень не хочется опять иметь спарринг-партнером робота — даже если в последнее время ты начал одолевать меня.
Железный Глаз засмеялся и повернулся к двери. Он махнул рукой на прощанье, оставив задумавшегося Ри у голографической карты.
— Вопросы есть? — спросил Ри, склонившись в три погибели над голографическим изображением Экрании. В таком положении он напоминал романанского медведя, готового наброситься на теленка.
— Всем понятно задание? — Ри пристально вгляделся в лицо каждого своими суровыми голубыми глазами. — Тогда все свободны. Желаю удачи!
Хотя совещание уже закончилось, Железный Глаз все еще изучал план Экрании, стараясь в последний раз запечатлеть в памяти все подробности, думая о том, как все будет выглядеть на самом деле.
Почувствовав чью-то руку на плече, он поднял глаза.
— Ну как, военный вождь, что думаешь?
Железный Глаз выпрямился, смотря Ри прямо в глаза.
— Я думаю, это не то, что лагерь Гессали. Интересно, могла Лита представить себе такое?
Дэймен Ри покачал головой.
— Нет, дружище, не думаю, — хотя она многое для этого сделала. Если кто-то и предвидел, то это были пророки.
— …А они держат язык за зубами, — горько улыбнулся ему Железный Глаз. — Мне пора на свой ШТ.
Ри кивнул.
— А мне на мостик. Если все пойдет нормально, то небо прочно будет за нами. Вероятно, нам удастся обеспечить тактическую огневую поддержку с орбиты, если возникнет необходимость.
— Посмотрим, — Железный Глаз повел плечом. — Мне еще ни разу не приходилось прибегать к подобным средствам, — он улыбнулся. — Лошади бы перепугались.
Ри усмехнулся.
— Да, наверное. В то же время меня это тревожит. Это технологически развитый мир. Всякое может произойти. Твои люди все еще…
— Невежественные дикари?
— Да, но я слишком дипломатичен, чтобы говорить об этом.
Железный Глаз набрал воздуха и вздохнул.
— Если мы попадем в слишком серьезный переплет, то постараемся отойти от города и перегруппироваться, чтобы затем начать действовать с окраин. В такой ситуации мои люди смогут лучше проявить себя.
— Там «от города» особенно некуда отходить. Первоначально Сириус был частью программы геотехнологии. Советы проделали что-то невероятное — вмешались в цикл обращения углекислого газа, спровоцировали парниковый эффект и начали культивировать стандартные земные растения. Первые лет двести были для сириан, хм, интересными, — Ри нахмурился. — Возможно, у них что-то не совсем в порядке с генами из-за биоинженерии. С тех пор от них одни неприятности.
Железный Глаз вскинул голову.
— Углекислый газ? Парниковый эффект?
— Ничего страшного. Если будем живы, ты сможешь заполнить свои пробелы в области геотехнологии.
— Самым трудным, вероятно, будет командовать моими людьми через устройства связи. Они привыкли иметь под боком военного вождя. Опять придется приспосабливаться. Надежному человеку достаточно поставить задачу, и он будет отвечать за это. Столько всего может произойти.
— Ты, видно, много думал об этом, — Ри потер подбородок и наморщил лоб.
— Я не люблю проигрывать, — заметил Железный Глаз, — и не люблю, когда у меня за спиной находятся Майя и Ариш. Я их совсем не знаю. Они не подверглись благотворному воздействию истин Паука. Их можно сравнить с бандитами в темноте, про которых трудно сказать, какого они роду и племени.
Ри кивнул, играя желваками.
— Я буду присматривать за ними, как только мы уничтожим флот сириан.
Железный Глаз улыбнулся, положив руки на плечи Дэймена и легонько встряхнув его.
— Я не сомневаюсь, полковник. До встречи.
Ри крепко обнял Джона Смита.
— Береги себя, дружище. Будь повнимательнее там внизу. Мне очень не хочется опять иметь спарринг-партнером робота — даже если в последнее время ты начал одолевать меня.
Железный Глаз засмеялся и повернулся к двери. Он махнул рукой на прощанье, оставив задумавшегося Ри у голографической карты.