Страница:
неудачи.
Мама я тебе пишу письма очень часто, но от тебя что-то стал получать
редко.
Сейчас, когда пишу тебе это письмо, я нахожусь в наряде. Пишу в 6 часов
утра, а 8 мне сменяться. Ночь сегодняшнею не спал, так что сразу же после
завтрака завалюсь спать до обеда.
Ну пока всего хорошего. За Колей нужно бы сейчас как следует последить
и заставить его заниматься. Чтобы не пришлось здавать испытания осенью, да к
тому же летом заставить его заниматься будет очень трудно... Ну пока всего
хорошего. До скорого свидания милая мама. О том мама стоит-ли тебе ехать ко
мне, чтобы повидаться, я тебе уже писал, как следует тебе поступить, поэтому
тебе будет виднее.
Ну всего хорошего мама!
Твой сын-красноармеец А. Гнедин
27/V - 40 г.
Здравствуй, мама! Сегодня получил твое письмо и был ему очень рад, т.
к. за последнее время письма от тебя получал довольно редко. Мама очень мне
не нравиться, что ты опять начинаешь болеть, я боюсь, как бы это не привело
к очень плохим результатам: здоровье-то у тебя очень слабое. Старайся мама
меньше утруждать себя хотя бы дома. Заставляй домашние работы делать ребят.
Старайся мама сберечь свое здоровье, а то его у тебя хватит не на долго.
Ко мне приезжать летом , пожалуй мама тебе не стоит. Стоит-ли ехать за
2000 км, для того, чтобы видиться каких-нибудь несколько часов. Лучше
поезжай к тете Марусе и постарайся устроиться где-нибудь поблизости от нее,
т. к. вблизи с ней я думаю тебе будет легче. Я нахожусь все в первой роте.
На связь надежды никакой нет, ибо и связи-то при батальоне не существует.
Заниматься опять приходиться не мало, но сейчас гораздо легче чем было
зимой. Пока мама все. Новостей у меня никаких нет. Писем, кроме тебя и от
Коли не получал. Скучаю. В остальном все по-старому.
До скорого свидания, милая мама!
P. S. Мама, я тебе уже писал, вышли пожалуйста, если есть, мне бумаги и
пару катушек: белую и черную и если у вас в Арзамасе есть, то кусок
туалетного мыла.
30/V - 40 г.
Здравствуй, дорогая мама!
Я пишу тебе с некоторым опозданием на твою открытку и за это очень
извиняюсь.
У меня здесь имеются новости. Завтра в 6 утра начнется погрузка
батальона в лагерь, так что с завтрашнего дня местопребывание у меня будет
иное, но это не значит, что тебе не надо мне писать. Писать продолжай по
старому адресу, т. к. письма все равно будут доходить по назначению. В
остальном изменений никаких нет. Все обстоит по старому. Мама я тебя очень
прошу прислать мне бумаги, а то скоро мне совершенно не на чем будет писать.
Пришли мне тетрадей и две из них обязательно толстых в клиенчатых переплетах
постарайся достать их. Также пришли книги, о которых я тебе писал. Я себя
сейчас чувствую прекрасно, того бы и тебе желал. Но как видно ты таким
прекрасным настроением не обладаешь сейчас. Это очень известие неприятное,
хорошо хоть то, что перестал дурить средний братец. Младшему же устрой от
моего имени проборку за то, что не здал арифметику. Твое решение о переезде
из Арзамаса я всецело одобряю, и только желаю, чтобы это скорее произошло и
чтобы ты жила вместе с тетей Марусей. Пока все. До скоро свидания, милая
мама. А. Гнедин
12/VI-40
Почтовый адрес: УССР г. Лубны Полтавской обл. Лагеря. 581 с/п. 8-я рота
Здравствуй, милая мама!
Сегодня получил твое письмо от 5/VI-40. Ему я был очень рад, т. к.
думал, что письма от тебя не буду получать до тех пор, пока ты не получишь
мой новый адрес. Письмо твое пришло на саперный батальон, а я сходивши туда
получил его. Мама, я уже тебе писал, что я переведен вместе со всеми бывшими
саперами в пехоту. Вчера я уже ходил на занятия. Заниматься конечно трудно,
во много раз труднее, чем в саперах, но я мама молод и думаю, что выдержу
их. 24/ VI-40 будет поход на 300 км. Мы пешком пойдем в Киев и там будем
заниматься на тактических занятиях. 100 км мы будем итти с показными боями,
вообще первые 100 км будем проводить в учении, а остальные 200 км пройдем
маршем. Думаю, что сначала будет мне трудно, т. к. еще ни в одном походе я
не учавствовал, а поэтому тренировки не имею, меня нисколько не беспокоит,
т. к. если устану, то просто-напросто сяду на машину и приеду в Киев еще
раньше, чем придут туда товарищи. Я мама очень крепко думаю, как бы
вырваться из пехоты. Но повидимому это для меня невозможно, т. к. ничего
хорошего никак еще не придумал...
Кроме того мама, на Юго-Западе обстановка обостряется. Румыния начала
шалить. Вот даже говорят был 2-часовой бой. Все мои старые товарищи 281 О.
С. Б. находятся на румынской границе. Полк, в котором я сейчас нахожусь,
фактически весь находится тоже на границе. Оставшихся людей от всего полка
очень мало, я думаю, что и мы туда же скоро попадем... До скорого свидания,
Мама! Твой сынок А. Гнедин
23/VI-40 г. [Письмо брату 13 лет]
Здравствуй, Коля!
Что же ты опять перестал мне писать письма? Или ты забыл, что у тебя
есть старший брат Шурик. Необходимо тебе вспомнить о нем, и сейчас же сесть
за стол и написать ему письмо. Испытания у вас уже закончились время
свободного у тебя теперь много и написать письмо для тебя как говориться раз
плюнуть. Значит договорились с тобой, что как только ты получишь это письмо,
так сейчас же напишешь мне письмо. Тогда у нас с тобой дела пойдут хорошо.
Ты будешь мне писать письма, я тебе. Ты будешь мне писать, как проводишь
лето, как ходишь ловить рыбу, купаться, да мало ли летом различных
удовольствий. Я же буду тебе писать как служу в Красной армии и защищаю нашу
Великую родину. У нас здесь сейчас тепло. Живем мы в лагерях в палатках. Ты
в палатках никогда ведь не жил. В палатках спать хорошо - не жарко. Недалеко
от наших лагерей находится большой-большой лес, который от нас тянется до
самой Польши. В этом лесу очень много зайцев и грибов, хотя грибов я еще не
видал, но зайцев видел много раз. Сейчас я снайпер, т.е. такой стрелок,
который может пулей попасть в воробья за 100 и даже 500 метров, а вот когда
нас совсем выучут, то тогда я буду попадать из винтовки куда только ты
захочешь. Сейчас мы много стреляем и стреляем не из малокалиберной винтовки,
а из настоящей боевой. А еще и боевой-то необыкновенной. У нашей винтовки
есть труба, в которую посмотришь и мишень увидешь так близко как будто она
находится на за сто метров, а за двадцать пять. Когда я приеду домой, то
обязательно куплю винтовку и мы с тобой будем ходить охотится в лес на
зайцев. Ну, Коля, мне писать больше не о чем, ну а вот ты уж напиши мне
побольше. Пиши мне про все. Напиши, как себя чувствует мама. Здорово она
болеет сейчас. Напиши, когда ты с мамой поедешь к Михайловым. Ты ее дома
поторапливай, чтобы скорей ехать в Москву. Пускай она поскорее вылечится, да
и для тебя лучше будет, если она поедет скорее. Ты побываешь в Москве. Ты
ведь там не был. Сходишь с Юрой в Зоологический сад и увидишь там настоящего
льва и слона, а то ты только их видел на картинках.
Ну Коля пиши скорее, если не напишешь я на тебя осерчаю. Твой брат
Шурик.
Пиши смотри скорее.
23/VI-40 г.
Здравствуй милая мама!
Сегодня получил о тебя письмо от 18/VI-40 Сейчас я, мама, очень на себя
зол, что нужно мне было тебя тревожить. Ну перевели в пехоту, так что ж. К
тому же в пехоте сейчас я фактически не нахожусь. За мое письмо пожалуйста
мама меня прости, его я написал только потому что было в то время уж очень у
меня нехорошее настроение под влиянием перевода. В пехоте, в 8-й роте, я
пробыл всего пять дней и на занятия ходил всего только один раз. Сейчас же я
нахожусь в команде снайперов, собранной на летний период и наверное в ней
пробуду до конца лагерной учебы. Как ты видишь, мне опять повезло я попал в
такую команду, занятия в которой самые легкие из всех занятий нашего полка.
Встаем в 5 ч. утра и после политинформации и завтрака отправляемся на
стрельбище, где занимаемся до обеда, или вернее валяем дурака, поэтому мама
я тебя совершенно напрасно напугал: сейчас я нахожусь в очень хорошем
положении, за меня мама не беспокойся мне сейчас легко, а вот о своем
здоровье ты побеспокойся, да не просто побеспокойся, а возьмись за это дело
серьезно, В отпуск ко мне поэтому не приезжай ни в каком случае а как только
его получишь, сейчас же ехай в Москву и под руководством тети Маруси
принимайся за свое лечение. Было бы для меня тяжелым ударом, если бы
случилось то, что тебе писала тебя Маруся. Ты мама сейчас работай как можно
меньше: отработай положенные часы и иди домой на отдых, а то ведь ты такая,
что к своим положенным часам еще столько же прибавишь. Мама, я просто прошу:
не приезжай ко мне, т. к. это для тебя будет совсем не радостная встреча, а
встреча будет очень печальна, после которой может случится большое
несчастье. Мама, ехай обязательно в Москву и за два месяца вылечивайся.
Я тебе писал, что хотел ехать на халтуру в школу, теперь дело это все я
выбросил из головы и совсем об этом не думаю. В училища вообще ни в какие я
поступать ни в каком случае не буду: хватит мне с того, что я уже увидел и
узнал из лейтенантской жизни. К нам попадали совсем молодые лейтенанты с 20
и один был с 21 года. Из разговора с некоторыми из них да из самой ихней
военной жизни видно, что приходится в несколько раз труднее, чем нам.
Очень хорошо, мама, что ты наконец-то послала мне тетрадей. Я их давно
уже ждал, т. к. нужда в них не уменьшилась, как я сначала думал, когда писал
тебе после своего попадания в пехоту. Бумага мне сейчас все равно нужна и за
нее я тебя очень благодарю, а вот насчет денег я недоволен. Посылать их тебе
совершенно не следовало, я и без них здесь чувствую себя неплохо, а тебе бы
в твоей поездки они очень бы пригодились, поэтому мама, когда их получишь
назад, ни в каком случае обратно мне не посылай а помни, что и без денег я
могу обойтись, тебе же они нужны будут на твое лечение. Пока. Кажется все.
Мама, узнай у тети Маруси, почему я от нее не получаю ни одного письма. Ей
же я писал. Сердита что ли она на меня или еще что там есть. Вобщем разведай
в чем тут дело. Сегодня я ей еще попробую написать.
Пока мама все.
Я себя сейчас чувствую прекрасно и очень желал бы чтобы такое
настроение было у тебя. До скорого свидания мама! Твой сын Шурик.
P.S.Находясь здесь, я получил от Вити письмо, но ему не ответил, ты ему
скажи, что если он хочет держать со мной переписку, пусть письма пишет
немного повежливее, а на такое, какое я от него получил, я отвечать не буду.
Все
С красноармейским приветом
1/VII-40 г.
Здравствуй, дорогая мама!
Опять ты обещала мне писать чаще и опять в твоих письмах
задержка.Несколько дней назад я получил письмо от тети Маруси. Она мне
писала, что ищет место, где бы тебя устроить на работу, а теперь повидимому
это уже не нужно, потому что по новому закону едвали удасться тебе оставить
прежнее место и перейти в другое.Таким образом повидимому тебе мама придется
остаться в проклятом Арзамасе. Напиши, мама, что ты думаешь теперь делать и
будешь ли пытаться устраиваться на работу в Москву.
У меня все попрежнему, только закон коснулся и нас. Работаем тоже
неделю. Твой перевод на деньги я получил и если говорить правду, я им рад,
т. к. у меня нехватало денег для одного дела. Какого мне очень хочется
оставить в секрете, но дело точно такое, о котором я тебе писал раньше и
которое тогда у меня сорвалось. К нам мама приехало очень много преписников,
так что в лагерях даже стало как-то тесно. Но это для нас ничего, т. к.
сегодня мы - снайперска команда, переезжаем на стрельбище и там будем жить
до конца лагерей. Пока мама все. Сегодня, если будет время, напишу письмо
поподробней, так как писать есть о чем. До скорого свиданья, мама! Твой сын
Шурик. Мой несколько измененный адрес: г. Лубны Полтавской области Лагеря.
581 с. п. Команда снайперов. Гнедину А. Е. Пиши по нему обязательно, т. к.
по старому адресу я письма могу не получать.
[штамп на письме 13.07.1940 Лубны]
Здравствуй, дорогая мама!
Вчера получил от тебя открытку. Вчера я также получил письмо от Коли.
Это письмо наверное не застанет вас в Арзамасе, так как Коля мне пишет, что
скоро вы должны ехать к Михайловым. Но все же я пишу пока по старому адресу:
может быть к этому времени не уедешь. У меня новостей никаких нет, да они
что-то пока и не предвидятся. Позавчера, занимаясь по тактике, я поймал
живую белку, которая меня здорово покусала, но это тебе не интересно, эти
подробности интересны для Коли. Твой перевод на деньги я получил уже давно,
но денег по нему и по сей день не получил: На счет таких дел здесь великий
бардак.
Я себя чувствую хорошо, занятия легкие. Начальник команды у нас хороший
и с ним у меня очень хорошие отношения. О чем же еще писать я прямо таки не
знаю. Все новости я тебе уже сообщил раньше, других еще не некопилось. Хотя
есть одна новость: к нам уже пришел новый молодой набор и я уже теперь
становлюсь таким образом старослужащим. Да мама уже почти 8 месяцев как я в
армии, а через 16 я, может быть буду уже дома. Пока мама все.
До скорого свидания.
Твой сын Шурик.
14/VII-1940 г.
Здравствуй, милая мама!
Уже несколько дней, как я получил от тебя письмо, а ответа до
сегодняшнего дня так и не дал. Часто писать конечно хорошо, но беда в том,
что не о чем писать. Даже вот сейчас, прождавши несколько дней после твоего
письма, в ожжидании новых событий, я все же не нахожу определенной темя для
своего письма. Ну раз взялся писать, надо что-нибудь да написать.
Я здесь живу по-старому, нахожусь в команде снайперов, хотя упражнений
по стрельба не выполняю и не выполняю только я один. Многие ребята выполнили
уже пятое упражнение, тогда как я до сих пор не выполнил и первого
упражнения, но несмотря на это меня из команды пока не выкуривают, да
наверное до конца лагерей, т. е. до конца сбора команды и не выпроводят. В
команде же не житье, а малина. В позразделениях сейчас особенно тяжело в
связи с только что поступившим приказом наркома обороны о мерах повышения
воинской дисцилины. Приказ этот говорит, что в случае опоздания
военнослужащего в свою часть на 2 часа то он предается в первый раз
товарищескому суду, а во второй раз его судят и отправляют или в
дисциплинарный батальон или присуждают к 6 годам тюремного заключения. Если
же военнослужащий опаздывает в свою часть на сутки, то это считается
дезертирством и карается высшей мерой наказания, 10 годами заключения или
расстрелом. В связи с этим приказом многие ребята повесили головы. Приказ
действительно слишком строг. Это признают даже средние командиры. Сейчас в
лагерях у нас очень много преписного состава, призванного на 45 месяцев.
Сейчас также к нам уже прибывает молодое пополнение, которое наверно к концу
лагерей и будет составлять основное ядро дивизии, а нас кадровиков почти
второго года службы, наверное отправят куда-нибудь к границе. Но пока об
этом ничего не слышно. Поход, про который я тебе писал, до сих пор почему то
не состоялся повидимому ждут каких-то событий. Твою посылку до сих пор я не
получил и очень по этому делу сожалею, т. к. бумаги у меня почти уже нет и
скоро писать уже не на чем будет. Мама, напиши, какое действие произвел на
вас закон, постановленный профсоюзами. Тяготит-ли он тебя и не помешает ли
он тебе переехать работать к Москве. У нас, в армии, тоже введена
семидневная неделя, так то выходные дни бывают теперь по воскресеньям, а
рабочий день не сократили до 8 часов в день, он и до сих пор остается пока
10 часовым.
Мама, я все же рад, что тебе не дали до меня в военкомате направление:
поездка ко мне сильно бы отразилась на твоем здоровье и могла бы привести к
пагубным последствиям. Ничего мама скоро увидимся: еще осталось служить
немногим больше половины. Почти половину срока отслужил. Надеюсь, что мне не
придется служить три года, хотя основания есть на продление моей службы.
Кажеться, все описал, что нужно мне было и что тебя интересовало, хотя
нет, еще не все: совсем было позабыл тебе напомнить, что скоро будет мое
день рождения, и в такой день мне хотелось бы, чтобы ты дома чем-нибудь меня
вспомянула и мне написала бы, как проходил день моего рождения.
Вот теперь уже все, а поэтому я письмо свое заканчиваю. До свидания,
мама! Скоро может быть увидемся, а теперь пока до скорого свидания.
Шурик.
21/VII-40 г.
Здравствуй, милая мама!
Вот уже несколько дней, как я не получаю от тебя писем, и сильно по
тебе скучаю. Твои письма приближают тебя ко мне и ты уже не кажешься так
далеко от меня расположенной, поэтому я тебя прошу, чтобы ты почаще о себе
вспоминала. Жизнь моя протекает по-старому, изо дня в день одно и то же, так
что по сегодняшнему дню можно сказать, что тебя ожидает завтра.
Нового у нас тоже ничего нет, если не считать того, что стали ходить
слухи об нашей отездке из лагерей 27/VII-40 на Кавказ на турецкую границу.
Пожалуй будет новостью и то, что я стал выполнять упражнения по снайперской
стрельба, хотя и не особенно хорошо. Приписников, после выходного дня
отпустят домой. Уже и сейчас некоторых отпускают. В лагерях скоро повидимому
останутся только новички те что недавно в армии. Мы - кадровики, если не в
конце этого месяца, то в конце лагерной жизни тоже уедем куда-нибудь поближе
к границе. Сейчас весь наш полк находится на трехдневном тактическом учении.
После выходного он вернется и тут начнется отправка приписников домой.
Я здесь чувствую себя хорошо. Отношение к нам командиров - хорошее. Все
ребята из полка нам завидуют и многие хотели бы стать снайперами. Сейчас,
мама, как я уже тебе написал, я стал выполнять упражнения, вот если все их
мне удастся выполнить на "отлично", то осенью меня отпустят домой в отпуск.
Если же не выполню, то с отпуском придется год подождать. Выполнить же
упражнения, особенно боевые, очень трудно, но все же возможно и может быть
мне посчастливится их преодолеть.
Сейчас я пишу и думаю, что это мой напрасный труд, т.к. ты с Колей
наверное уже выехала к Михайловым. Мама уже больше года как я не был дома, в
Арзамасе и как бы мне не был противен этот город, но сейчас бы я в нем
побывал с удовольствием. Тут же не смотря на то, что нас очень много, я все
же чувствую себя одиноким .
Очень мне тоже хотелось бы побывать у Михайловых и всех их повидать. К
ним тоже я очень привык и чувствовал у них себя как дома. Сейчас же я от
всех вас так мне близких, нахожусь за тысячу верст и в первый раз за всю
жизнь буду проводить свой день рождения вне дома. Надеюсь, что вы все не
позабудете в этот день меня вспомнить.
Пока мама все.
До скорого свидания, мама.
P. S. Что-то долго мама я не получал от тебя посылки с бумагой.
Повидимому с ней в дороге случилась авария и она до меня не доползла, а
бумага мне сейчас была бы очень к стати. Ты может быть несколько штук
пришлешь мне так, как посылают книги, т. е. наложенным платекжом. Они дойдут
скорее и вернее.
Ну мама до скорого свидания
твой Шурик.
24/VII-1940 г.
Здравствуй, милая мама!
Вчера вечером наконец получил от тебя открытку от 19.VII. Уже больше
недели как я вообще ни от кого не получал писем. Ты мама тоже стала писать
что-то очень редко, но это я думаю явление временное, которое объясняется
твоей сильной загруженностью в работе. Вчера мама я также получил тетради.
Долго же они шли. Я уже думал, что они пропали, и вот вчера я их дождался. И
сказать по-правде они подоспели как раз ко времени, ибо я уже писать стал на
чужой бумаге.
Я себя чувствую хорошо, занятия у нас по сравнению с другими
подразделениями очень легкие. Все ребята нам очень завидывают.
Сейчас я пишу тебе письмо во время занятий. Сейчас мы занимаемся
незаметным подползанием к огневому рубежу, а после того как это усвоим,
будем стрелять боевые упражнения. Сейчас наш лейтенант пока этому тренирует
младших командиров, за которыми наблюдаем мы.
В остальном у нас ничего нового нет. Сейчас также у нас происходит
усиленный набор в нормальные училища.
Из нашей команды несколько человек уезжают, пробовали также и меня
сагитировать, но я наотрез отказался. Конечно я знаю, что меня не заберут
насильно туда. Но такие случаи у нас сейчас уже есть. Один боец из нашей
команды уезжает не по своему желанию, а по приказанию, полученного из штаба.
О чем еще тебе мама писать я не придумаю и если я не описал что-нибудь
из интересующих тебя вопросов, то на них отвечу позднее, когда узнаю, что
именно тебя интересует.
Осенью я наверное уже в Лубнах находиться не буду. Уже и сейчас в
Харьковском военном округе осталось всего только четыре дивизии вместе с
нашей, остальные находятся где-нибудь в Латвии, Литве или Бессарабии.
Между-прочим, прежняя дивизия, в которой я был раньше, сейчас находится в
Бессарабии, а наш бывший саперный батальон даже входил туда первым. Нам же
пророчат к зиме турецкую границу. Поэтому в нынешнем году может быть
удасться покушать кавказских фруктов. По-правде сказать, я рад тому, что к
зиме мы думаем переехать южнее, а то зима прошедшая нагнала на меня
достаточно страху, так что у меня нет никакого желания еще подобную же
переживать, да еще в пехотинских условиях.
Вот мама все, что мне хотелось тебе написать.
Очень мама я жалею, что тебе дадут так поздно отпуск. Во время начала
занятий едва-ли удасться тебе устроиться около Москвы, а устроиться тебе
надо бы, т. к. здоровье твое повидимому не в очень-то хорошем состоянии. В
этом, да еще по многим причинам, Москва и близость тети Маруси крепко бы
тебе помогли. Поэтому, мама, ты все же попытайся устроиться, ибо в
дальнейшем это тебе крепко поможет.
Ты мама пишешь, что через год я буду дома. На это я тебе приблизительно
могу ответить. По всей вероятности, мне придется служить, как это для меня
ни тяжело, не два года, а три. Об этом все говорят, начиная [от] бойцов и
кончая лейтенантом. Я со своей стороны приложу все усилия, чтобы не быть в
армии лишнего года.
Ну пока мама до скорого свидания.
Твой сын Шурик
11/VIII - 40 г.
Здравствуй мой братец Лыска!
Твое письмо я вчера получил и им был очень и очень доволен. Особенно
мне было интересно, как вы с Уваровым сторожили с ухватами дом, а потом не
выдержали и заснули. Ты, Лыска, пишешь, что у Вас уже стало холодно и
купаться нельзя. У нас наоборот сейчас очень жарко и мы в выходные дни ходим
купаться. В нашем лесу тоже очень много грибов, но их не с чем жарить, а
поэтому мы их не собираем. Яблок у нас тоже много и я их ем сколько в меня
влезает.
Ну Лыска больше писать некогда. Будет свободное время еще чего-нибудь
напишу. Ну Лыска пока всего хорошего. Желаю тебе, чтобы ты испытания здал и
перешел в пятый класс. До свидания Коля. Шурик.
11/VIII - 40 г.
?
11/VIII - 40 г.
Здравствуй, милая мама!
Пожалуйста прости меня за то, что так долго тебе не писал. Теперь буду
стараться, чтобы писать чаще. Вчера я получил от Лыски письмо, а позавчера
от тебя две открытки. От Михайловых я не получаю ни одного письма вот уже
больше месяца. От тебя я также стал письма получать редко.
Я живу по прежнему на стрельбище, в снайперской команде. В конце этого
месяца у нас будет проверка. Будет проверять нашу стрельбу специальная
дивизионная комиссия. Если во время поверки я покажу хорошие результаты, то
возможно отпустят домой в отпуск.
Сейчас наша дивизия здорово уменьшилась. Приписников всех отпустили
домой, кадровиков у нас немного. После лагерных сборов мы повидимому попадем
на Кавказ, на турецкую границу. Сейчас нас помаленьку приучают к сухой пище,
которая регулярно бывает один раз в шестидневку.
Прости меня мама, что позабыл тебя поблагодарить, за хорошее пожилание
мне по поводу моего дня рождения. Я чувствую себя хорошо, но заниматься все
же жарко, т. к. дни сейчас у нас стоят жаркие. Не знаю, как у вас, но у нас
поспевают уже яблоки и поспели уже сливы. Недалеко от наших палаток есть два
сада, в которые мы почти каждый день наведываемся, а поэтому в яблоках у нас
недостатка не ощущается. Тогда как все бойцы из лагеря едят покупные яблоки,
мы в то же время едим в десять раз больше даровых яблок и груш.
Вчера у меня мама произошла одна неудача, в результате которой я
получил два наряда в неочереди. Вчера отправляясь на боевую стрельбу я имел
неосторожнось заснуть у телефона, отчего вся стрельба на полчаса была
задержана и за это я от начальника команды получил благодарность в сумме
двух нарядов вне очереди. Но все это по правде сказать ерунда и меня это
нисколько не огорчает. Сегодня под выходной я уже должен был заступать, но
так как я уже сейчас являюсь дневальным, то придется наряды мои отложить до
следующего выходного, т. к. два дня подряд в наряде стоять не разрешается.
Пока мама все. Да я и позабыл тебе сказать, то твои шесть тетрадей я
получил, но первой посылки и до сего дня не получил. Деньги твои посланные
тобой ко дню рождения я также не получал и вообще с почтовыми переводами у
нас дело обстоит очень безобразно.
Ну мама до скорого свидания.
Твой сын Шурик.
14/VIII - 40 г.
Здравствуй, милая мама!
Вчера вечером я получил от тебя открытку, в которой ты меня упрекаешь
за то, что я стал редко писать письма. В этом мама ты пожалуй права, письма
действительно я стал писать не часто. Но теперь я исправлюсь и буду писать
тебе чаще. Это письмо может быть тебя уже не застанет в Арзамасе, т. к.
Мама я тебе пишу письма очень часто, но от тебя что-то стал получать
редко.
Сейчас, когда пишу тебе это письмо, я нахожусь в наряде. Пишу в 6 часов
утра, а 8 мне сменяться. Ночь сегодняшнею не спал, так что сразу же после
завтрака завалюсь спать до обеда.
Ну пока всего хорошего. За Колей нужно бы сейчас как следует последить
и заставить его заниматься. Чтобы не пришлось здавать испытания осенью, да к
тому же летом заставить его заниматься будет очень трудно... Ну пока всего
хорошего. До скорого свидания милая мама. О том мама стоит-ли тебе ехать ко
мне, чтобы повидаться, я тебе уже писал, как следует тебе поступить, поэтому
тебе будет виднее.
Ну всего хорошего мама!
Твой сын-красноармеец А. Гнедин
27/V - 40 г.
Здравствуй, мама! Сегодня получил твое письмо и был ему очень рад, т.
к. за последнее время письма от тебя получал довольно редко. Мама очень мне
не нравиться, что ты опять начинаешь болеть, я боюсь, как бы это не привело
к очень плохим результатам: здоровье-то у тебя очень слабое. Старайся мама
меньше утруждать себя хотя бы дома. Заставляй домашние работы делать ребят.
Старайся мама сберечь свое здоровье, а то его у тебя хватит не на долго.
Ко мне приезжать летом , пожалуй мама тебе не стоит. Стоит-ли ехать за
2000 км, для того, чтобы видиться каких-нибудь несколько часов. Лучше
поезжай к тете Марусе и постарайся устроиться где-нибудь поблизости от нее,
т. к. вблизи с ней я думаю тебе будет легче. Я нахожусь все в первой роте.
На связь надежды никакой нет, ибо и связи-то при батальоне не существует.
Заниматься опять приходиться не мало, но сейчас гораздо легче чем было
зимой. Пока мама все. Новостей у меня никаких нет. Писем, кроме тебя и от
Коли не получал. Скучаю. В остальном все по-старому.
До скорого свидания, милая мама!
P. S. Мама, я тебе уже писал, вышли пожалуйста, если есть, мне бумаги и
пару катушек: белую и черную и если у вас в Арзамасе есть, то кусок
туалетного мыла.
30/V - 40 г.
Здравствуй, дорогая мама!
Я пишу тебе с некоторым опозданием на твою открытку и за это очень
извиняюсь.
У меня здесь имеются новости. Завтра в 6 утра начнется погрузка
батальона в лагерь, так что с завтрашнего дня местопребывание у меня будет
иное, но это не значит, что тебе не надо мне писать. Писать продолжай по
старому адресу, т. к. письма все равно будут доходить по назначению. В
остальном изменений никаких нет. Все обстоит по старому. Мама я тебя очень
прошу прислать мне бумаги, а то скоро мне совершенно не на чем будет писать.
Пришли мне тетрадей и две из них обязательно толстых в клиенчатых переплетах
постарайся достать их. Также пришли книги, о которых я тебе писал. Я себя
сейчас чувствую прекрасно, того бы и тебе желал. Но как видно ты таким
прекрасным настроением не обладаешь сейчас. Это очень известие неприятное,
хорошо хоть то, что перестал дурить средний братец. Младшему же устрой от
моего имени проборку за то, что не здал арифметику. Твое решение о переезде
из Арзамаса я всецело одобряю, и только желаю, чтобы это скорее произошло и
чтобы ты жила вместе с тетей Марусей. Пока все. До скоро свидания, милая
мама. А. Гнедин
12/VI-40
Почтовый адрес: УССР г. Лубны Полтавской обл. Лагеря. 581 с/п. 8-я рота
Здравствуй, милая мама!
Сегодня получил твое письмо от 5/VI-40. Ему я был очень рад, т. к.
думал, что письма от тебя не буду получать до тех пор, пока ты не получишь
мой новый адрес. Письмо твое пришло на саперный батальон, а я сходивши туда
получил его. Мама, я уже тебе писал, что я переведен вместе со всеми бывшими
саперами в пехоту. Вчера я уже ходил на занятия. Заниматься конечно трудно,
во много раз труднее, чем в саперах, но я мама молод и думаю, что выдержу
их. 24/ VI-40 будет поход на 300 км. Мы пешком пойдем в Киев и там будем
заниматься на тактических занятиях. 100 км мы будем итти с показными боями,
вообще первые 100 км будем проводить в учении, а остальные 200 км пройдем
маршем. Думаю, что сначала будет мне трудно, т. к. еще ни в одном походе я
не учавствовал, а поэтому тренировки не имею, меня нисколько не беспокоит,
т. к. если устану, то просто-напросто сяду на машину и приеду в Киев еще
раньше, чем придут туда товарищи. Я мама очень крепко думаю, как бы
вырваться из пехоты. Но повидимому это для меня невозможно, т. к. ничего
хорошего никак еще не придумал...
Кроме того мама, на Юго-Западе обстановка обостряется. Румыния начала
шалить. Вот даже говорят был 2-часовой бой. Все мои старые товарищи 281 О.
С. Б. находятся на румынской границе. Полк, в котором я сейчас нахожусь,
фактически весь находится тоже на границе. Оставшихся людей от всего полка
очень мало, я думаю, что и мы туда же скоро попадем... До скорого свидания,
Мама! Твой сынок А. Гнедин
23/VI-40 г. [Письмо брату 13 лет]
Здравствуй, Коля!
Что же ты опять перестал мне писать письма? Или ты забыл, что у тебя
есть старший брат Шурик. Необходимо тебе вспомнить о нем, и сейчас же сесть
за стол и написать ему письмо. Испытания у вас уже закончились время
свободного у тебя теперь много и написать письмо для тебя как говориться раз
плюнуть. Значит договорились с тобой, что как только ты получишь это письмо,
так сейчас же напишешь мне письмо. Тогда у нас с тобой дела пойдут хорошо.
Ты будешь мне писать письма, я тебе. Ты будешь мне писать, как проводишь
лето, как ходишь ловить рыбу, купаться, да мало ли летом различных
удовольствий. Я же буду тебе писать как служу в Красной армии и защищаю нашу
Великую родину. У нас здесь сейчас тепло. Живем мы в лагерях в палатках. Ты
в палатках никогда ведь не жил. В палатках спать хорошо - не жарко. Недалеко
от наших лагерей находится большой-большой лес, который от нас тянется до
самой Польши. В этом лесу очень много зайцев и грибов, хотя грибов я еще не
видал, но зайцев видел много раз. Сейчас я снайпер, т.е. такой стрелок,
который может пулей попасть в воробья за 100 и даже 500 метров, а вот когда
нас совсем выучут, то тогда я буду попадать из винтовки куда только ты
захочешь. Сейчас мы много стреляем и стреляем не из малокалиберной винтовки,
а из настоящей боевой. А еще и боевой-то необыкновенной. У нашей винтовки
есть труба, в которую посмотришь и мишень увидешь так близко как будто она
находится на за сто метров, а за двадцать пять. Когда я приеду домой, то
обязательно куплю винтовку и мы с тобой будем ходить охотится в лес на
зайцев. Ну, Коля, мне писать больше не о чем, ну а вот ты уж напиши мне
побольше. Пиши мне про все. Напиши, как себя чувствует мама. Здорово она
болеет сейчас. Напиши, когда ты с мамой поедешь к Михайловым. Ты ее дома
поторапливай, чтобы скорей ехать в Москву. Пускай она поскорее вылечится, да
и для тебя лучше будет, если она поедет скорее. Ты побываешь в Москве. Ты
ведь там не был. Сходишь с Юрой в Зоологический сад и увидишь там настоящего
льва и слона, а то ты только их видел на картинках.
Ну Коля пиши скорее, если не напишешь я на тебя осерчаю. Твой брат
Шурик.
Пиши смотри скорее.
23/VI-40 г.
Здравствуй милая мама!
Сегодня получил о тебя письмо от 18/VI-40 Сейчас я, мама, очень на себя
зол, что нужно мне было тебя тревожить. Ну перевели в пехоту, так что ж. К
тому же в пехоте сейчас я фактически не нахожусь. За мое письмо пожалуйста
мама меня прости, его я написал только потому что было в то время уж очень у
меня нехорошее настроение под влиянием перевода. В пехоте, в 8-й роте, я
пробыл всего пять дней и на занятия ходил всего только один раз. Сейчас же я
нахожусь в команде снайперов, собранной на летний период и наверное в ней
пробуду до конца лагерной учебы. Как ты видишь, мне опять повезло я попал в
такую команду, занятия в которой самые легкие из всех занятий нашего полка.
Встаем в 5 ч. утра и после политинформации и завтрака отправляемся на
стрельбище, где занимаемся до обеда, или вернее валяем дурака, поэтому мама
я тебя совершенно напрасно напугал: сейчас я нахожусь в очень хорошем
положении, за меня мама не беспокойся мне сейчас легко, а вот о своем
здоровье ты побеспокойся, да не просто побеспокойся, а возьмись за это дело
серьезно, В отпуск ко мне поэтому не приезжай ни в каком случае а как только
его получишь, сейчас же ехай в Москву и под руководством тети Маруси
принимайся за свое лечение. Было бы для меня тяжелым ударом, если бы
случилось то, что тебе писала тебя Маруся. Ты мама сейчас работай как можно
меньше: отработай положенные часы и иди домой на отдых, а то ведь ты такая,
что к своим положенным часам еще столько же прибавишь. Мама, я просто прошу:
не приезжай ко мне, т. к. это для тебя будет совсем не радостная встреча, а
встреча будет очень печальна, после которой может случится большое
несчастье. Мама, ехай обязательно в Москву и за два месяца вылечивайся.
Я тебе писал, что хотел ехать на халтуру в школу, теперь дело это все я
выбросил из головы и совсем об этом не думаю. В училища вообще ни в какие я
поступать ни в каком случае не буду: хватит мне с того, что я уже увидел и
узнал из лейтенантской жизни. К нам попадали совсем молодые лейтенанты с 20
и один был с 21 года. Из разговора с некоторыми из них да из самой ихней
военной жизни видно, что приходится в несколько раз труднее, чем нам.
Очень хорошо, мама, что ты наконец-то послала мне тетрадей. Я их давно
уже ждал, т. к. нужда в них не уменьшилась, как я сначала думал, когда писал
тебе после своего попадания в пехоту. Бумага мне сейчас все равно нужна и за
нее я тебя очень благодарю, а вот насчет денег я недоволен. Посылать их тебе
совершенно не следовало, я и без них здесь чувствую себя неплохо, а тебе бы
в твоей поездки они очень бы пригодились, поэтому мама, когда их получишь
назад, ни в каком случае обратно мне не посылай а помни, что и без денег я
могу обойтись, тебе же они нужны будут на твое лечение. Пока. Кажется все.
Мама, узнай у тети Маруси, почему я от нее не получаю ни одного письма. Ей
же я писал. Сердита что ли она на меня или еще что там есть. Вобщем разведай
в чем тут дело. Сегодня я ей еще попробую написать.
Пока мама все.
Я себя сейчас чувствую прекрасно и очень желал бы чтобы такое
настроение было у тебя. До скорого свидания мама! Твой сын Шурик.
P.S.Находясь здесь, я получил от Вити письмо, но ему не ответил, ты ему
скажи, что если он хочет держать со мной переписку, пусть письма пишет
немного повежливее, а на такое, какое я от него получил, я отвечать не буду.
Все
С красноармейским приветом
1/VII-40 г.
Здравствуй, дорогая мама!
Опять ты обещала мне писать чаще и опять в твоих письмах
задержка.Несколько дней назад я получил письмо от тети Маруси. Она мне
писала, что ищет место, где бы тебя устроить на работу, а теперь повидимому
это уже не нужно, потому что по новому закону едвали удасться тебе оставить
прежнее место и перейти в другое.Таким образом повидимому тебе мама придется
остаться в проклятом Арзамасе. Напиши, мама, что ты думаешь теперь делать и
будешь ли пытаться устраиваться на работу в Москву.
У меня все попрежнему, только закон коснулся и нас. Работаем тоже
неделю. Твой перевод на деньги я получил и если говорить правду, я им рад,
т. к. у меня нехватало денег для одного дела. Какого мне очень хочется
оставить в секрете, но дело точно такое, о котором я тебе писал раньше и
которое тогда у меня сорвалось. К нам мама приехало очень много преписников,
так что в лагерях даже стало как-то тесно. Но это для нас ничего, т. к.
сегодня мы - снайперска команда, переезжаем на стрельбище и там будем жить
до конца лагерей. Пока мама все. Сегодня, если будет время, напишу письмо
поподробней, так как писать есть о чем. До скорого свиданья, мама! Твой сын
Шурик. Мой несколько измененный адрес: г. Лубны Полтавской области Лагеря.
581 с. п. Команда снайперов. Гнедину А. Е. Пиши по нему обязательно, т. к.
по старому адресу я письма могу не получать.
[штамп на письме 13.07.1940 Лубны]
Здравствуй, дорогая мама!
Вчера получил от тебя открытку. Вчера я также получил письмо от Коли.
Это письмо наверное не застанет вас в Арзамасе, так как Коля мне пишет, что
скоро вы должны ехать к Михайловым. Но все же я пишу пока по старому адресу:
может быть к этому времени не уедешь. У меня новостей никаких нет, да они
что-то пока и не предвидятся. Позавчера, занимаясь по тактике, я поймал
живую белку, которая меня здорово покусала, но это тебе не интересно, эти
подробности интересны для Коли. Твой перевод на деньги я получил уже давно,
но денег по нему и по сей день не получил: На счет таких дел здесь великий
бардак.
Я себя чувствую хорошо, занятия легкие. Начальник команды у нас хороший
и с ним у меня очень хорошие отношения. О чем же еще писать я прямо таки не
знаю. Все новости я тебе уже сообщил раньше, других еще не некопилось. Хотя
есть одна новость: к нам уже пришел новый молодой набор и я уже теперь
становлюсь таким образом старослужащим. Да мама уже почти 8 месяцев как я в
армии, а через 16 я, может быть буду уже дома. Пока мама все.
До скорого свидания.
Твой сын Шурик.
14/VII-1940 г.
Здравствуй, милая мама!
Уже несколько дней, как я получил от тебя письмо, а ответа до
сегодняшнего дня так и не дал. Часто писать конечно хорошо, но беда в том,
что не о чем писать. Даже вот сейчас, прождавши несколько дней после твоего
письма, в ожжидании новых событий, я все же не нахожу определенной темя для
своего письма. Ну раз взялся писать, надо что-нибудь да написать.
Я здесь живу по-старому, нахожусь в команде снайперов, хотя упражнений
по стрельба не выполняю и не выполняю только я один. Многие ребята выполнили
уже пятое упражнение, тогда как я до сих пор не выполнил и первого
упражнения, но несмотря на это меня из команды пока не выкуривают, да
наверное до конца лагерей, т. е. до конца сбора команды и не выпроводят. В
команде же не житье, а малина. В позразделениях сейчас особенно тяжело в
связи с только что поступившим приказом наркома обороны о мерах повышения
воинской дисцилины. Приказ этот говорит, что в случае опоздания
военнослужащего в свою часть на 2 часа то он предается в первый раз
товарищескому суду, а во второй раз его судят и отправляют или в
дисциплинарный батальон или присуждают к 6 годам тюремного заключения. Если
же военнослужащий опаздывает в свою часть на сутки, то это считается
дезертирством и карается высшей мерой наказания, 10 годами заключения или
расстрелом. В связи с этим приказом многие ребята повесили головы. Приказ
действительно слишком строг. Это признают даже средние командиры. Сейчас в
лагерях у нас очень много преписного состава, призванного на 45 месяцев.
Сейчас также к нам уже прибывает молодое пополнение, которое наверно к концу
лагерей и будет составлять основное ядро дивизии, а нас кадровиков почти
второго года службы, наверное отправят куда-нибудь к границе. Но пока об
этом ничего не слышно. Поход, про который я тебе писал, до сих пор почему то
не состоялся повидимому ждут каких-то событий. Твою посылку до сих пор я не
получил и очень по этому делу сожалею, т. к. бумаги у меня почти уже нет и
скоро писать уже не на чем будет. Мама, напиши, какое действие произвел на
вас закон, постановленный профсоюзами. Тяготит-ли он тебя и не помешает ли
он тебе переехать работать к Москве. У нас, в армии, тоже введена
семидневная неделя, так то выходные дни бывают теперь по воскресеньям, а
рабочий день не сократили до 8 часов в день, он и до сих пор остается пока
10 часовым.
Мама, я все же рад, что тебе не дали до меня в военкомате направление:
поездка ко мне сильно бы отразилась на твоем здоровье и могла бы привести к
пагубным последствиям. Ничего мама скоро увидимся: еще осталось служить
немногим больше половины. Почти половину срока отслужил. Надеюсь, что мне не
придется служить три года, хотя основания есть на продление моей службы.
Кажеться, все описал, что нужно мне было и что тебя интересовало, хотя
нет, еще не все: совсем было позабыл тебе напомнить, что скоро будет мое
день рождения, и в такой день мне хотелось бы, чтобы ты дома чем-нибудь меня
вспомянула и мне написала бы, как проходил день моего рождения.
Вот теперь уже все, а поэтому я письмо свое заканчиваю. До свидания,
мама! Скоро может быть увидемся, а теперь пока до скорого свидания.
Шурик.
21/VII-40 г.
Здравствуй, милая мама!
Вот уже несколько дней, как я не получаю от тебя писем, и сильно по
тебе скучаю. Твои письма приближают тебя ко мне и ты уже не кажешься так
далеко от меня расположенной, поэтому я тебя прошу, чтобы ты почаще о себе
вспоминала. Жизнь моя протекает по-старому, изо дня в день одно и то же, так
что по сегодняшнему дню можно сказать, что тебя ожидает завтра.
Нового у нас тоже ничего нет, если не считать того, что стали ходить
слухи об нашей отездке из лагерей 27/VII-40 на Кавказ на турецкую границу.
Пожалуй будет новостью и то, что я стал выполнять упражнения по снайперской
стрельба, хотя и не особенно хорошо. Приписников, после выходного дня
отпустят домой. Уже и сейчас некоторых отпускают. В лагерях скоро повидимому
останутся только новички те что недавно в армии. Мы - кадровики, если не в
конце этого месяца, то в конце лагерной жизни тоже уедем куда-нибудь поближе
к границе. Сейчас весь наш полк находится на трехдневном тактическом учении.
После выходного он вернется и тут начнется отправка приписников домой.
Я здесь чувствую себя хорошо. Отношение к нам командиров - хорошее. Все
ребята из полка нам завидуют и многие хотели бы стать снайперами. Сейчас,
мама, как я уже тебе написал, я стал выполнять упражнения, вот если все их
мне удастся выполнить на "отлично", то осенью меня отпустят домой в отпуск.
Если же не выполню, то с отпуском придется год подождать. Выполнить же
упражнения, особенно боевые, очень трудно, но все же возможно и может быть
мне посчастливится их преодолеть.
Сейчас я пишу и думаю, что это мой напрасный труд, т.к. ты с Колей
наверное уже выехала к Михайловым. Мама уже больше года как я не был дома, в
Арзамасе и как бы мне не был противен этот город, но сейчас бы я в нем
побывал с удовольствием. Тут же не смотря на то, что нас очень много, я все
же чувствую себя одиноким .
Очень мне тоже хотелось бы побывать у Михайловых и всех их повидать. К
ним тоже я очень привык и чувствовал у них себя как дома. Сейчас же я от
всех вас так мне близких, нахожусь за тысячу верст и в первый раз за всю
жизнь буду проводить свой день рождения вне дома. Надеюсь, что вы все не
позабудете в этот день меня вспомнить.
Пока мама все.
До скорого свидания, мама.
P. S. Что-то долго мама я не получал от тебя посылки с бумагой.
Повидимому с ней в дороге случилась авария и она до меня не доползла, а
бумага мне сейчас была бы очень к стати. Ты может быть несколько штук
пришлешь мне так, как посылают книги, т. е. наложенным платекжом. Они дойдут
скорее и вернее.
Ну мама до скорого свидания
твой Шурик.
24/VII-1940 г.
Здравствуй, милая мама!
Вчера вечером наконец получил от тебя открытку от 19.VII. Уже больше
недели как я вообще ни от кого не получал писем. Ты мама тоже стала писать
что-то очень редко, но это я думаю явление временное, которое объясняется
твоей сильной загруженностью в работе. Вчера мама я также получил тетради.
Долго же они шли. Я уже думал, что они пропали, и вот вчера я их дождался. И
сказать по-правде они подоспели как раз ко времени, ибо я уже писать стал на
чужой бумаге.
Я себя чувствую хорошо, занятия у нас по сравнению с другими
подразделениями очень легкие. Все ребята нам очень завидывают.
Сейчас я пишу тебе письмо во время занятий. Сейчас мы занимаемся
незаметным подползанием к огневому рубежу, а после того как это усвоим,
будем стрелять боевые упражнения. Сейчас наш лейтенант пока этому тренирует
младших командиров, за которыми наблюдаем мы.
В остальном у нас ничего нового нет. Сейчас также у нас происходит
усиленный набор в нормальные училища.
Из нашей команды несколько человек уезжают, пробовали также и меня
сагитировать, но я наотрез отказался. Конечно я знаю, что меня не заберут
насильно туда. Но такие случаи у нас сейчас уже есть. Один боец из нашей
команды уезжает не по своему желанию, а по приказанию, полученного из штаба.
О чем еще тебе мама писать я не придумаю и если я не описал что-нибудь
из интересующих тебя вопросов, то на них отвечу позднее, когда узнаю, что
именно тебя интересует.
Осенью я наверное уже в Лубнах находиться не буду. Уже и сейчас в
Харьковском военном округе осталось всего только четыре дивизии вместе с
нашей, остальные находятся где-нибудь в Латвии, Литве или Бессарабии.
Между-прочим, прежняя дивизия, в которой я был раньше, сейчас находится в
Бессарабии, а наш бывший саперный батальон даже входил туда первым. Нам же
пророчат к зиме турецкую границу. Поэтому в нынешнем году может быть
удасться покушать кавказских фруктов. По-правде сказать, я рад тому, что к
зиме мы думаем переехать южнее, а то зима прошедшая нагнала на меня
достаточно страху, так что у меня нет никакого желания еще подобную же
переживать, да еще в пехотинских условиях.
Вот мама все, что мне хотелось тебе написать.
Очень мама я жалею, что тебе дадут так поздно отпуск. Во время начала
занятий едва-ли удасться тебе устроиться около Москвы, а устроиться тебе
надо бы, т. к. здоровье твое повидимому не в очень-то хорошем состоянии. В
этом, да еще по многим причинам, Москва и близость тети Маруси крепко бы
тебе помогли. Поэтому, мама, ты все же попытайся устроиться, ибо в
дальнейшем это тебе крепко поможет.
Ты мама пишешь, что через год я буду дома. На это я тебе приблизительно
могу ответить. По всей вероятности, мне придется служить, как это для меня
ни тяжело, не два года, а три. Об этом все говорят, начиная [от] бойцов и
кончая лейтенантом. Я со своей стороны приложу все усилия, чтобы не быть в
армии лишнего года.
Ну пока мама до скорого свидания.
Твой сын Шурик
11/VIII - 40 г.
Здравствуй мой братец Лыска!
Твое письмо я вчера получил и им был очень и очень доволен. Особенно
мне было интересно, как вы с Уваровым сторожили с ухватами дом, а потом не
выдержали и заснули. Ты, Лыска, пишешь, что у Вас уже стало холодно и
купаться нельзя. У нас наоборот сейчас очень жарко и мы в выходные дни ходим
купаться. В нашем лесу тоже очень много грибов, но их не с чем жарить, а
поэтому мы их не собираем. Яблок у нас тоже много и я их ем сколько в меня
влезает.
Ну Лыска больше писать некогда. Будет свободное время еще чего-нибудь
напишу. Ну Лыска пока всего хорошего. Желаю тебе, чтобы ты испытания здал и
перешел в пятый класс. До свидания Коля. Шурик.
11/VIII - 40 г.
?
11/VIII - 40 г.
Здравствуй, милая мама!
Пожалуйста прости меня за то, что так долго тебе не писал. Теперь буду
стараться, чтобы писать чаще. Вчера я получил от Лыски письмо, а позавчера
от тебя две открытки. От Михайловых я не получаю ни одного письма вот уже
больше месяца. От тебя я также стал письма получать редко.
Я живу по прежнему на стрельбище, в снайперской команде. В конце этого
месяца у нас будет проверка. Будет проверять нашу стрельбу специальная
дивизионная комиссия. Если во время поверки я покажу хорошие результаты, то
возможно отпустят домой в отпуск.
Сейчас наша дивизия здорово уменьшилась. Приписников всех отпустили
домой, кадровиков у нас немного. После лагерных сборов мы повидимому попадем
на Кавказ, на турецкую границу. Сейчас нас помаленьку приучают к сухой пище,
которая регулярно бывает один раз в шестидневку.
Прости меня мама, что позабыл тебя поблагодарить, за хорошее пожилание
мне по поводу моего дня рождения. Я чувствую себя хорошо, но заниматься все
же жарко, т. к. дни сейчас у нас стоят жаркие. Не знаю, как у вас, но у нас
поспевают уже яблоки и поспели уже сливы. Недалеко от наших палаток есть два
сада, в которые мы почти каждый день наведываемся, а поэтому в яблоках у нас
недостатка не ощущается. Тогда как все бойцы из лагеря едят покупные яблоки,
мы в то же время едим в десять раз больше даровых яблок и груш.
Вчера у меня мама произошла одна неудача, в результате которой я
получил два наряда в неочереди. Вчера отправляясь на боевую стрельбу я имел
неосторожнось заснуть у телефона, отчего вся стрельба на полчаса была
задержана и за это я от начальника команды получил благодарность в сумме
двух нарядов вне очереди. Но все это по правде сказать ерунда и меня это
нисколько не огорчает. Сегодня под выходной я уже должен был заступать, но
так как я уже сейчас являюсь дневальным, то придется наряды мои отложить до
следующего выходного, т. к. два дня подряд в наряде стоять не разрешается.
Пока мама все. Да я и позабыл тебе сказать, то твои шесть тетрадей я
получил, но первой посылки и до сего дня не получил. Деньги твои посланные
тобой ко дню рождения я также не получал и вообще с почтовыми переводами у
нас дело обстоит очень безобразно.
Ну мама до скорого свидания.
Твой сын Шурик.
14/VIII - 40 г.
Здравствуй, милая мама!
Вчера вечером я получил от тебя открытку, в которой ты меня упрекаешь
за то, что я стал редко писать письма. В этом мама ты пожалуй права, письма
действительно я стал писать не часто. Но теперь я исправлюсь и буду писать
тебе чаще. Это письмо может быть тебя уже не застанет в Арзамасе, т. к.