Страница:
стоит серьезно подумать. Твое решение будет для меня окончательным. Я же
мама пока думаю лучше служить еще лишний год, чем быть средним командиром.
Гонять нас уже начали гораздо крепче, чем было в 8-й роте, но я себя
пока чувствую хорошо. Мама прошу не беспокойся о том, что со мной
происходит. Понимаешь, военная дисциплина и я здесь абсолютно бессилен.
На этом мама я кончу, ибо время истекает.
До свидания милая мама!
Шурик.
P. S. Мама у тебя в биб-ке наверное есть тетради, пришли мне если есть.
В бумаге у меня уже ощущается недостаток. Также мама я жду от тебя словаря.
До свидания мама.
16/XI - 40 г.
Здравствуй милая мама!
Вот уже четыре дня не получаю от тебя писем и так не дождавшись и пишу
тебе. Пишу мама просто потому, что хочеться с тобой хоть на бумаге да
поговорить. Новостей пока больше нет. Я как тебе теперь уже известно
нахожусь в первой стрелковой роте, где нас подготовляют на средних
командиров. Тебе мама также теперь известно, что если кто-нибудь из нас не
сдаст на среднего командира, тот будет служить в армии три года. Я сейчас в
большой нерешительности не зная как мне поступить. При желании можно и не
быть средним командиром. Я боюсь, что если я не сдам весной на сред. коман.,
то как бы не заставили снова перездавать, а это повидимому так и будет. Так
что если мне принять решение остаться только сержантом, то пожалуй из этого
ничего не выйдет, а только получиться, что прослужу я больше. Выйти из армии
все равно заставят сред. командиром, но мне мама очень не хочется быть
средним командиром. Очень уж жизнь будет неспокойная. Сейчас нам приходится
очень много заниматься. Время свободного мы имеем, если не считать мертвого
часа, всего 30 минут. Вот только 30-ю минутами из 24 часов мы имеем право
распоряжаться по своему усмотрению. Время, как видишь, хватает только на то,
чтобы написать письмо. В этом году я думал много заниматься и конечно
занимался бы, если бы не попал в первую роту. Придеться все отложить. Очень
жалко, но ничего не поделаешь. На этом я пожалуй закончу свои жалобы. Ты
мама особенно не расстраивайся. Когда-нибудь и на нашей улице будет
праздник.
Вот на этих жалобах я и кончу письмо. Мама, пришли мне словарь.
Все-таки, может быть хоть в выходные дни я буду понемного заниматься. Пришли
также бумаги: несколько тетрадей и если можешь одну в коленкоровом
переплете, Толстая мне очень требуется. Твою первую толстую тетрадь я уже
заканчиваю, а поэтому мне скоро нужна будет другая такая же. Пока мама до
свидания. Пиши больше о себе. Я тебе о себе пишу много, а ты почти ничего о
себе не пишешь. До свидания, мама
Привет Лыске и Вите.
Твой Шурик.
7го дек. 1940 г. Лубны
Здравствуй милая, мама!
Наконец я вырвал время для того, чтобы написать тебе письмо. Конечно, я
мог бы написать и раньше, но только в несколько приемов. А писать так, когда
непрерывно прерывают мысли различными построениями, очень неприятно. Поэтому
я дожидался более подходящего времени, когда бы я смог написать письмо не
отрываясь.
Я себя чувствую хорошо. Немножко холодновато, но это ничего. Сегодня у
нас выпал первый снег. До сегодняшнего дня морозов не было, только было
холодно от ветров, которые своим холодом так тебя и пронизывают. С
сегодняшнего дня у нас до некоторой степени изменился внутренний распорядок.
Теперь на дворе занятия у нас будут происходить только до обеда, а после
обеда два часа мы с сегодняшнего дня будем заниматься самопроработкой в
казарме. Это до некоторой степени облегчение. Так как сокращается количество
часов занятий на дворе, что при зимних условиях большой плюс. Впрочем, в
нынешнем году зима наверное не будет такой холодной, какой она была в
прошлом году, ибо в прошлом году уже в это время стояли на Украине большие
морозы, чего сейчас пока что не наблюдается.
Мама на днях я должен сдавать на младшего сержанта (командира
отделения). До сих пор я не пришел к окончательному решению стоит или не
стоит быть младшим сержантом. Много говорит за то, что младшим сержантом мне
стоит быть, но есть условие, которое говорит за то, что им быть не стоит.
Эти условия примерно одинаковые, а поэтому я до сих пор не решил на что же в
конце концов решиться. Об этом вопросе я много думаю. Уж очень не хочеться
попасть впросак. Только бы мне мама точно узнать, что быть средним
командиром для меня обязательно или не обязательно и это звание можно будет
обойти, тогда бы я точно знал, что мне делать. Но так как точно на этот
вопрос я не могу ответить, отсюда и колебания. Скажу мама тебе только одно,
что все бойцы со средним и высшим образованием кроме меня и еще трех
человек, уже являються младшими командирами, а после первого января будут
младшими сержантами. Я же и еще три человека из всего полка пока еще этого
звания не имеем. Почему не имеем тебе наверное понятно. Если бы я захотел,
то конечно давно уже был бы тоже младшим командиром, но я этого не хотел, а
поэтому постарался сделать так как мне хотелось. Результатом того, что я не
сдал на мл. командира явился мой перевод в первую учебную роту, где я опять
должен держать испытания на младшего командира. Вот я и не знаю как
отнестись мне ко вторичному сдаванию. Как к первому или посерьезнее, вопрос
остается пока открытым. Если мне сдать на младшего командира, то к осени я
уже буду дома. Но уже не мл. командиром, а средним, если же не сдам, то...
не знаю, что будет. Вот это-то "не знаю что будет" и смущает меня. Если же
решиться на первое, то возможно получиться так, что я навеки останусь
военным человеком и буду вынужден служить в армии, конечно не по собствнному
желанию.
Мама, как поживаешь ты? О себе ты совсем ничего не пишешь. Из Витиного
письма я узнал, что ты очень много работаешь и сильно переутомляешься. Мама,
мне очень даже ясно, что сейчас жить очень трудно, но все же черезмеру себя
переутомлять в работе это приведет к плачевным результатам, тем более
здоровье твое и раньше уже было порядком потрепано. Да мама очень тяжело
думать, когда видишь как человек из-за куска хлеба для семьи калечет свое
здоровье и еще тяжелее, когда ощущаешь свое бессилие, когда не можешь ничем
помочь. Другие живут как-то лучше, видят много хорошего, а тут, что увидишь
хорошего. Нет мама все таки я добьюсь того, чтобы было нам лучше. Но сейчас,
да и в ближайшие годы я безсилен мама в оказании тебе помощи, а наоборот
даже сам нуждаюсь в твоей помощи. Как мне мама хочеться, чтобы было тебе
легче, но одного хотения мало. Нужно помочь действием, а этого сделать я не
могу. И очень мне тяжело ощущать свое бессилие. Все-таки мама я думаю, что и
для нас солнце ярко засветит, что и на нашей улице будет праздник.
Ну мама пока до свидания.
Посылку твою с тетрадями и словарями я получил и очень тебе за это
благодарен. Деньги я также получил.
Вот мама все.
До скорого свидания, мама!
Твой сын Шурик.
Привет Коле и Вите.Очень жалею "лыскино" горе по поводу поступления в
училище. Ничего, пускай еще поучиться. А без знания тоже далеко не уедешь и
если есть хоть маленькая возможность, то надо за нее цепляться, так что
"лыска" не советую тебе особенно горевать.
P. S. Если можешь мама, то пришли мне конвертов, часто задержка письма
бывает из-за конверта, так как клея достать очень трудно, а угольничками
писать я боюсь. Конвертов только не с марками, ибо это напрасные будут
деньги.
До свидания, мама!
12 декабря [1940] г. Лубны
[письмо среднему брату]
Здравствуй дорогой братуха!
Сейчас получил твое и мамино письмо, Отвечаю, как видишь, без
промедления. Начну сразу с того как я думаю о твоем поступлении в аэроклуб.
Твой поступок я полностью одобряю. Здесь, в армии, я сам хотел итти в
аэроучилище, но здоровье мое не позволило мне это сделать, ты знаешь, что у
меня очень паршивое зрение, а это в летном деле основное. Так что если тебя
признали годным, то ты конечно не упускай этого случая и иди учиться на
летчика. Мама будет тебе препятствовать. Известно материнское сердце. Она и
остаться одна не захочет и будет говорить, что это очень опасное дело. Все
это хорошо понятно. И ты постарайся сделать так, чтобы она была не очень
огорчена твоим решением. Ее сейчас надо братуха жалеть, ибо ей сейчас
приходится очень тяжело. Ты сам писал, что работает она как вол, да к тому
же придет после работы и не видит ничего хорошего. Поэтому ты постарайся
дело обставить как можно легче для матери. В аэроклуб все же поступай, я
думаю, что раскаиваться тебе в этом не придется. Это дело и интересное, да и
в экономическом оношении тоже интересное.В армии же можно наблюдать что
летчики стоят в каком-то обособленном положении. Одеваются они очень хорошо,
зарабатывают тоже и кроме того имеют очень большое уважение среди
начальства.
Вот братуха мое мнение. А теперь до свидания. Желаю тебе счастливого
поступления. Твой брат А. Гнедин
12 декабря [1940] Лубны
Здравствуй милая мама!
Только сейчас получил твое и Витино письмо. Очень было тяжело мне его
читать. Из твоего письма мне вполне ясно, какая должна быть тяжелой у тебя
жизнь. Такие жуткие базарные цены на продукты первой необходимости при
сохранении прежней заработной платы, должны создавать и конечно создают
условия, в которых жизнь становиться очень тяжелой. Эту тяжесть я вполне
ощущаю. И такие цены не только в Арзамасе. Здесь также цены базарные очень
высокие. Только насчет хлеба здесь повидимому немного лучше, а в остальном
то же, что и у вас.
Из твоего письма я узнал, что поведение Вити начинается снова
ухудшаться, что заниматься он стал плохо. И все это конечно очень тебя
нервирует это понятно. А на его поступление в аэроклуб ты смотришь
отрицательно. На все это я тебе мама скажу, что пониженность в учебе
происходит повидимому у него потому, что он серьезно решил где нибудь
учиться только не в средней школе. И его взгляд остановился на авиации. Мама
я не советую тебе особенно пренебрежительно к этому относиться. Он выбрал не
такой уже плохой себе путь. Работники авиации обеспечиваются государством
очень хорошо, а это при теперешних условиях жизни очень важно. Поэтому мама
я не советую препятствовать ему в исполнении его желания. Раскаиваться в
этом думаю не придется. По моим наблюдениям, летчики не так обременены
службой, на них очень сильно не сказывается военная дисциплина и все они
себя чувствуют очень превосходно. Питание у них отличное, заработки у них
тоже очень крупные и если все это объединить, то можно с уверенностью
сказать, что в этом деле он не промахнеться. В летчики мама идет народу
очень много, да очень немногие туда попадают. В общем мое мнение такое: если
удасться ему поступить, то пускай поступает. За "Лыску" очень рад, что
кончилось его горе. Ему еще нужно поучиться и хотя бы получить неполное
среднее образование. И нашему "Лыске" можно только посоветывать чтобы он
лучше учился.
О себе мама мне говорить нечего. Из моего последнего письма тебе будет
все ясно каково мое теперешнее положение. До сих пор я нахожусь в стадии
колебания и наверное так до самых испытаний ни к каким определенным
результатам не приду. Ты пишешь, что мне в этом вопросе виднее, а между тем
видимость у меня почти что такая же, как у тебя. Ничего определенного по
поводу этого вопроса я еще сам не знаю. Нам даже до сегодняшнего времени не
объявили программу нашего обучения. Нам только известно, что из нас хотят
сделать средних командиров, а в какой срок и как это будет происходить мы
еще сами достоверно не знаем. Туманность в решении этого вопроса и делает
все действия неопределенными. В данное время я мама являюсь
политгрупповодом. А политгрупповодов есть слухи будут аттестовывать на
заместителей политруков, а затем к концу службы на младших политруков
запаса. Если это правда, то это для меня большое облегчение. Быть политруком
запаса, это не то что быть лейтенантом запаса. Политруковая жизнь гораздо
спокойнее. Вот мама все мои вопросы, которые в скором времени будут
разрешены. Будут-ли они разрешены в пользу для меня или нет, это покажет
будующее. А теперь мама до свидания. Желаю, чтобы новый год принес тебе
облегчение, мне же от нового года ждать кроме холодов нечего. Уже сейчас у
нас стоят морозы. Правда пока еще не очень сильные. До свидания, милая мама.
Шурик
18/XII-40 г. Лубны
Здравствуй милая, мама!
Дожидался, дожидался от тебя письма, да так и не дождался и решил
написать не дожидаясь твоего письма.
Особенно нового конечно я сообщить ничего не могу, потому что все
последние новости я описал в последних письмах. А поэтому я в этом письме
только выполню твое желание писать понемногу, но чаще. Я живу попрежнему не
так уж плохо. Но плохо то, что заниматься приходиться почти все время на
дворе, а на дворе последние два дня стоят морозы, доходящие до 30 . Вчера
была отмечена температура в -28 С. Даже пока дойдешь от казармы до столовой,
то руки так поморозишь, что потом они отогреваются с болью. Несмотря на
такие холода нам перчаток не выдали. Я боюсь что если такие морозы еще
продляться дней на пять, то есть перспектива отморозить руки. Когда дадут
нам перчатки неизвестно, говорят, что на складе сейчас их нет. Интересно
мама, что производство меня в сержанты повидимому отставлено, ибо что-то об
этом перестали говорить, тем более командир роты сейчас у нас другой,
который даже не знает, что я второго года службы. Может быть меня обойдут,
что по правде сказать мне очень нравиться. Но впрочем в своих догадках я еще
не уверен и может быть к первому января все же буду представлен к
"повышению". На этом мама пока кончаю.
Пиши обо всем, что происходит у вас дома.
Прости мама, что написал мало.
Болит что-то голова и никак не могу сосредотачивать свои мысли.
До свидания, мама.
Шурик
27/XII-40 г.
Здравствуй милая, мама!
Не помню, мама, когда я получал твое последнее письмо, так давно я не
имею от тебя никаких известей. Это меня очень беспокоит, не случилось-ли
что-нибудь дома у тебя? Такая долгая молчаливость, чем это объяснить. Каждый
день жду от тебя известий, но пока мои ожидания остаются тщетными. Мама,
прошу тебя ответь мне, как можно скорее, а если сама не можешь, то попроси
кого-нибудь написать, ибо неизвестность очень тяжелая вещь.
Напишу немного о себе. Я пока себя чувствую ничего. Правда холодно
заниматься, особенно зябнут руки, но все же пока холода переношу довольно
сносно. На днях буду сдавать на младшего сержанта. Это мама я уже решил.
Ибо, если я в этот раз не сдам, то значит три года служить, это я уже знаю
точно. Вообще если все будет благополучно то в сентябре месяце я уже буду
дома в чине младшего лейтенанта. К этому решению я уже пришел окончательно.
О себе пока все.
Мама еще раз прошу тебя напиши мне скорее, почему такая большая
задержка в письмах. Ведь раньше ты мне очень часто писала, а теперь же я уже
более двух недель не получаю от тебя письма, а новости у вас дома наверное
должны быть. Витя как мне известно собирался в авиашколу. Чем кончилась эта
затея. Поступил он или нет. Вобщем писать есть о чем, а поэтому твоя
молчаливость мне особенно непонятна. Неужели ты мама заболела? Так сообщи же
мама скорее, что происходит у вас дома. Чувствую я что тут что-то не ладно,
но что именно я не знаю. Следовало бы мне раньше написать письмо, но не мог
очень был занят. Позавчера мы вернулись из похода в 45 км. Такой поход я
совершал впервые. Устал чертовски и ели доплелся до казармы да и то при
помощи пушки, держась за ее ствол. А сейчас после похода болят ноги, хотя
прошло уже два дня. А скоро мама мы пойдем на 15 дневные учения. Все 15 дней
будем находиться в поле.
Мама прости меня, но я все таки попрошу тебя прислать мне варежки, т.
к. без них я совсем пропаду. Перчатки, которые ты прислала раньше почти
ничего не помогаюти руки очень сильно Мерзнут. Еще хуже обстоит дело с
ногами. Ноги на дворе потеют, а потом замерзают. Большую помощь оказывают
мне шерстяные носки, которые у меня до сих пор выполняют большую роль в
согревании ног, правда они теперь уже с дырами, но все же они для меня
ценнее, чем даже целые портянки. В портянках ноги у меня постоянно мерзнут,
в носках же не так сильно.
Ну мама до свидания.
Пиши мама, очень тебя прошу пиши, а то я напишу кому нибудь из знакомых
с тем, чтобы сообщили мне о тебе.
До свидания милая мама!
Шурик.
Что таит новый год
1/I-41 г. Лубны
Здравствуй, милая мама!
Хотя немножко поздно, но все же разреши мне тебя поздравить с новым
годом. Что-то принесет этот год для нас: для тебя, для меня. Буду ли я в
этом году дома или еще где-нибудь все это таит в себе новый год. Да мама
большие надежды дает мне этот новый год. А что ты мама ждешь от нового года,
что ты хорошего думаешь получить в 41 году?
Вчера я получил наконец от тебя открытку. Не помню, когда я получил от
тебя письмо, мне кажется, что это было давно не меньше месяца. И все это
время я каждый день с нетерпением ждал от тебя письма. Ведь мама кроме тебя
никто мне не напишет и, если ты прекратишь писать, то я буду совершенно
отрезан от всех вас. Твои письма являются единственным звеном, при помощи
которого я связан с тобой, со всей семьей. Поэтому мама мне кажется довольно
жестоко с твоей стороны так долго не писать. Я (на которого ты всегда
говорила, что не пишет письма) и то за это время уже написал два письма.
Итак, мама, я теперь надеюсь, что ты после моих упреков будешь писать чаще.
С таким мнением пока я останусь, а сейчас вкратце напишу тебе о себе.
Вопреки моим ожиданиям меня до сих пор не сделали командиром, если этого не
произойдет в течении этого месяца, то мне наверное придется служить в армии
три года на правах, после мая, младшего командира, а этого я пожалуй теперь
не очень-то желаю. Теперь мое мнение таково: лучше здать на мл. л-та и через
7-8 месяцев уйти в запас, чем служить еще год, не зная к тому же, что в
течении его может произойти.
Сейчас мама у нас идет подготовка к выходу на 15 дней в поле. В бывших
лагерях мы сейчас строим землянку, где будем жить с 6/I по 20/I. Холода у
нас сейчас немаленькие, и я думаю, что у нас будет много заболевших. Уже
сейчас у нас много в роте простуженных, некоторые даже поморозились. Мы
сейчас все со страхом ждем, что-то будет с нами, когда мы будем жить в
землянке.
Теперь я мама хочу сказать тебе, чтобы ты мне денег не высылала. Нужды
в них я никакой не чувствую, еды хватает, так что пожалуйста не присылай, к
тому же дома они всегда могут пригодиться, а вот если бы ты прислала мне
варюшки, то это было бы для меня большим счастьем.
Вот мама и все, что можно было написать. Описание, как видешь -
небогатое, но я думаю, что ты и такому будешь довольна. А теперь мама
разреши мне пожелать тебе счастья с новым годом.
До свидания, мама!
Шурик
P. S. Надеюсь, что не придется так долго ждать ответа, как уже раз
было.
Жду скорого ответа.
10/I - 41 г. г. Лубны
Здравствуй, милая мама!
Только что получил твою открытку. Отвечаю сейчас же. Вчера мама получил
от тебя деньги.
Сейчас я уже нахожусь на зимней квартире, на которую вернулся вчера. На
зимних лагерях мы пробыли трое суток. Померзли мы довольно порядочно.
Примерно через неделю опять пойдем, но уже не на трое суток, а на десять.
Это уже будет сложней. Самое неприятное на зимних лагерях заключается в том,
что ноги постоянно сырые, а сырые ноги очень плохо действуют вообще на весь
организм. Если бы не промокали ноги, то зимовка в лагерях была бы пустяком.
Между прочим мама перчатки нам выдали, так что за руки я теперь спокоен.
Перчатки тем более суконные и против морозов руки защищают неплохо. Очень
жаль, что я не успел тебя об этом предупредить, чтобы ты мне не высылала
варежек.
Я себя чувствую хорошо, конечно физически, а умственно далеко нехорошо.
Хочется чем-нибудь заняться, но проклятый распорядок дня все подавляет. В
результате дурацкого распорядка дня заниматься не бывает время, так что мама
повидимому отслужу я в армии, а так ничего хорошего и не приобрету. Да к
слову срок службы опять для меня туманен. Когда я отслужу точно не знаю,
то-ли в 1941 году, то-ли оставят на третий год. Я думаю подать докладную о
том, чтобы меня произвели в сержанты и направили на трехмесячные курсы
средних командиров. Эти курсы, есть приказ создать при части и сержантов со
средним и высшим образованием обучить в течении января, февраля и марта на
младшего лейтенанта. Это тем хорошо, что все становится в определенную
колею. После окончания курсов шестимесячная практика на должности командира
взвода, а потом домой. Я же в своем теперешнем положении не являюсь
кандидатом на эти курсы, а следовательно не знаю и срок своей службы, ибо в
первой учебной роте я из общей масы курсантов выделяюсь тем,что служу в
армии второй год, а поэтому мне придется возможно служить лишний год. Вся
такая неопределенность очень неприятна, постараюсь выяснить свое положение в
ближайшие дни.
Мама я тебе о себе в каждом письме пишу довольно много, ты же пишешь
очень мало. Я сейчас не знаю как обстоит у тебя домашнее дело. Ничего не
знаю о Коле и Вите: Витя кажется собирался учиться в аэроклубе. Чем
кончилась эта затея. Впрочем об этом я наверное узнаю из его письма, которое
как ты говоришь он мне послал, но которое я еще не получил.
Потом мама у меня к тебе вопрос: почему ты стала так редко мне писать?
Раньше ты писала мне в несколько раз чаще. От тебя в этом многого я не
потребую, но все же хоть раз в неделю ты должна мне писать и конечно не
открытку из двух слов, а обязательно письмо. В неделю раз - это уже не так
много.
На этом мама я кончаю.
Спасибо тебе мама за чулки и за доброе пожелание на новый год. Хорошо,
если твое пожелание сбудется, я со своей стороны постараюсь, чтобы оно
сбылось и чтобы в 41 году мы все были вместе дома.
До свидания, милая мама!
Пиши скорее Шурик
24/I-41 г.
Здравствуй, милая мама!
Давно не получаю от тебя писем, хотя ты и обещала писать мне чаще.
Пишу тебе только потому, что долго не писал. Новостей у меня нет. Из
лагерей мы вернулись. Твою посылку и деньги получил. На твои деньги я
собираюсь тебе организовать посылку со слатким так как у вас я знаю ничего
нет, а у нас здесь иногда бывают, правда тоже не всегда. Посылка моя будет
несколько поздним для тебя новогодним подарком от меня. Я себя чувствую
прекрасно. Несколько дней назад я сделал попытку чтобы меня перевели из
первой роты в нестроевую, но потерпел неудачу. Перевестись можно было в
результате каких-нибудь физических недостатков здоровья, которые
соответствовали какой либо статье для нестроевой службы. И вот я, чувствуя,
что у меня слабое зрение попытался это сделать, но неудачно, так как в
поликлинике, куда меня направили для проверки, признали меня годным к службе
в строевых частях РККА при условии носки очков. Не знаю только, дадут ли мне
очки. Эта неудача меня очень огорчила. Я совершенно был уверен, что меня
переведут в нестроевики. Утешаю себя только тем, что служить еще осталось
8-9 месяцев. В этом месяце мы больше в лагеря не пойдем, но в феврале у нас
опять начнуться выходы в лагеря. Сейчас погода у нас теплая. Был даже дождь.
Заниматься сейчас нехолодно, но зато появилось другое несчастье. Каждое
занятие промокаем, а сушиться негде. Это даже пожалуй еще хуже, чем морозная
погода. Но особенно о морозах горевать наверное не придеться, так как в
феврале здесь они бывают самые крепкие. Мама ты писала, что Витя послал мне
письмо, я однако от него до сих пор ничего не получал, скажи ему, чтобы он
мне заново написал, ибо мне очень интересно знать, как идут у него занятия в
школе и в аэроклубе. Ты мама тоже пиши немного почаще. Каждую почту я жду от
тебя писем. Выкликать много фамилий, но на мой адрес обычно не бывает, а я
ведь каждый день с нетерпением жду этой почты.
Потом мама, если будешь писать мне, то пожалуйста не на открытках, где
уместится каких-нибудь десяток слов и от которой всегда получаешь
разочарование. Хотя бы раз в неделю да пиши мне письмо и не в два слова, а
настоящее. Я мама задумал было заняться повторением русского языка с этой
целью я и просил тебя выслать мне учебники, но прошло уже месяца четыре как
ты мне их прислала, а я до сих пор не могу еще заниматься. Даже в свободное
время и то мы не свободны. Всегда найдут какое-либо дело, чтобы чем-нибудь
нас "занять". Это "занимание" иногда так действует, что хочеться всех
послать куда подальше..., но сдерживаешься, ибо после одной подобной
глупости придеться чего доброго расплачиваться годом а то и двумя в
дисциплинарном батальоне. Все это я привел к тому, чтобы тебе показать, что
в армии заниматься тем, чем тебе хочеться - нельзя. Придется все занятия
отложить до дома. Все надежды, какие я имел перед отъездом в армию
провалились.
Вот мама вкратце тебе все мои радости и несчастья. Да ты о них и не в
первый раз от меня слышишь. Пожалуй что жаловаться не к чему.
Очень тебя мама благодарю за теплые носки. Они мне очень и очень
пригодяться.
До свидания милая мама!
А. Гнедин
Привет Коле и Вите, также передай мой красноармейский привет Вере
Ивановне Смирновой.
Еще раз до свидания!
мама пока думаю лучше служить еще лишний год, чем быть средним командиром.
Гонять нас уже начали гораздо крепче, чем было в 8-й роте, но я себя
пока чувствую хорошо. Мама прошу не беспокойся о том, что со мной
происходит. Понимаешь, военная дисциплина и я здесь абсолютно бессилен.
На этом мама я кончу, ибо время истекает.
До свидания милая мама!
Шурик.
P. S. Мама у тебя в биб-ке наверное есть тетради, пришли мне если есть.
В бумаге у меня уже ощущается недостаток. Также мама я жду от тебя словаря.
До свидания мама.
16/XI - 40 г.
Здравствуй милая мама!
Вот уже четыре дня не получаю от тебя писем и так не дождавшись и пишу
тебе. Пишу мама просто потому, что хочеться с тобой хоть на бумаге да
поговорить. Новостей пока больше нет. Я как тебе теперь уже известно
нахожусь в первой стрелковой роте, где нас подготовляют на средних
командиров. Тебе мама также теперь известно, что если кто-нибудь из нас не
сдаст на среднего командира, тот будет служить в армии три года. Я сейчас в
большой нерешительности не зная как мне поступить. При желании можно и не
быть средним командиром. Я боюсь, что если я не сдам весной на сред. коман.,
то как бы не заставили снова перездавать, а это повидимому так и будет. Так
что если мне принять решение остаться только сержантом, то пожалуй из этого
ничего не выйдет, а только получиться, что прослужу я больше. Выйти из армии
все равно заставят сред. командиром, но мне мама очень не хочется быть
средним командиром. Очень уж жизнь будет неспокойная. Сейчас нам приходится
очень много заниматься. Время свободного мы имеем, если не считать мертвого
часа, всего 30 минут. Вот только 30-ю минутами из 24 часов мы имеем право
распоряжаться по своему усмотрению. Время, как видишь, хватает только на то,
чтобы написать письмо. В этом году я думал много заниматься и конечно
занимался бы, если бы не попал в первую роту. Придеться все отложить. Очень
жалко, но ничего не поделаешь. На этом я пожалуй закончу свои жалобы. Ты
мама особенно не расстраивайся. Когда-нибудь и на нашей улице будет
праздник.
Вот на этих жалобах я и кончу письмо. Мама, пришли мне словарь.
Все-таки, может быть хоть в выходные дни я буду понемного заниматься. Пришли
также бумаги: несколько тетрадей и если можешь одну в коленкоровом
переплете, Толстая мне очень требуется. Твою первую толстую тетрадь я уже
заканчиваю, а поэтому мне скоро нужна будет другая такая же. Пока мама до
свидания. Пиши больше о себе. Я тебе о себе пишу много, а ты почти ничего о
себе не пишешь. До свидания, мама
Привет Лыске и Вите.
Твой Шурик.
7го дек. 1940 г. Лубны
Здравствуй милая, мама!
Наконец я вырвал время для того, чтобы написать тебе письмо. Конечно, я
мог бы написать и раньше, но только в несколько приемов. А писать так, когда
непрерывно прерывают мысли различными построениями, очень неприятно. Поэтому
я дожидался более подходящего времени, когда бы я смог написать письмо не
отрываясь.
Я себя чувствую хорошо. Немножко холодновато, но это ничего. Сегодня у
нас выпал первый снег. До сегодняшнего дня морозов не было, только было
холодно от ветров, которые своим холодом так тебя и пронизывают. С
сегодняшнего дня у нас до некоторой степени изменился внутренний распорядок.
Теперь на дворе занятия у нас будут происходить только до обеда, а после
обеда два часа мы с сегодняшнего дня будем заниматься самопроработкой в
казарме. Это до некоторой степени облегчение. Так как сокращается количество
часов занятий на дворе, что при зимних условиях большой плюс. Впрочем, в
нынешнем году зима наверное не будет такой холодной, какой она была в
прошлом году, ибо в прошлом году уже в это время стояли на Украине большие
морозы, чего сейчас пока что не наблюдается.
Мама на днях я должен сдавать на младшего сержанта (командира
отделения). До сих пор я не пришел к окончательному решению стоит или не
стоит быть младшим сержантом. Много говорит за то, что младшим сержантом мне
стоит быть, но есть условие, которое говорит за то, что им быть не стоит.
Эти условия примерно одинаковые, а поэтому я до сих пор не решил на что же в
конце концов решиться. Об этом вопросе я много думаю. Уж очень не хочеться
попасть впросак. Только бы мне мама точно узнать, что быть средним
командиром для меня обязательно или не обязательно и это звание можно будет
обойти, тогда бы я точно знал, что мне делать. Но так как точно на этот
вопрос я не могу ответить, отсюда и колебания. Скажу мама тебе только одно,
что все бойцы со средним и высшим образованием кроме меня и еще трех
человек, уже являються младшими командирами, а после первого января будут
младшими сержантами. Я же и еще три человека из всего полка пока еще этого
звания не имеем. Почему не имеем тебе наверное понятно. Если бы я захотел,
то конечно давно уже был бы тоже младшим командиром, но я этого не хотел, а
поэтому постарался сделать так как мне хотелось. Результатом того, что я не
сдал на мл. командира явился мой перевод в первую учебную роту, где я опять
должен держать испытания на младшего командира. Вот я и не знаю как
отнестись мне ко вторичному сдаванию. Как к первому или посерьезнее, вопрос
остается пока открытым. Если мне сдать на младшего командира, то к осени я
уже буду дома. Но уже не мл. командиром, а средним, если же не сдам, то...
не знаю, что будет. Вот это-то "не знаю что будет" и смущает меня. Если же
решиться на первое, то возможно получиться так, что я навеки останусь
военным человеком и буду вынужден служить в армии, конечно не по собствнному
желанию.
Мама, как поживаешь ты? О себе ты совсем ничего не пишешь. Из Витиного
письма я узнал, что ты очень много работаешь и сильно переутомляешься. Мама,
мне очень даже ясно, что сейчас жить очень трудно, но все же черезмеру себя
переутомлять в работе это приведет к плачевным результатам, тем более
здоровье твое и раньше уже было порядком потрепано. Да мама очень тяжело
думать, когда видишь как человек из-за куска хлеба для семьи калечет свое
здоровье и еще тяжелее, когда ощущаешь свое бессилие, когда не можешь ничем
помочь. Другие живут как-то лучше, видят много хорошего, а тут, что увидишь
хорошего. Нет мама все таки я добьюсь того, чтобы было нам лучше. Но сейчас,
да и в ближайшие годы я безсилен мама в оказании тебе помощи, а наоборот
даже сам нуждаюсь в твоей помощи. Как мне мама хочеться, чтобы было тебе
легче, но одного хотения мало. Нужно помочь действием, а этого сделать я не
могу. И очень мне тяжело ощущать свое бессилие. Все-таки мама я думаю, что и
для нас солнце ярко засветит, что и на нашей улице будет праздник.
Ну мама пока до свидания.
Посылку твою с тетрадями и словарями я получил и очень тебе за это
благодарен. Деньги я также получил.
Вот мама все.
До скорого свидания, мама!
Твой сын Шурик.
Привет Коле и Вите.Очень жалею "лыскино" горе по поводу поступления в
училище. Ничего, пускай еще поучиться. А без знания тоже далеко не уедешь и
если есть хоть маленькая возможность, то надо за нее цепляться, так что
"лыска" не советую тебе особенно горевать.
P. S. Если можешь мама, то пришли мне конвертов, часто задержка письма
бывает из-за конверта, так как клея достать очень трудно, а угольничками
писать я боюсь. Конвертов только не с марками, ибо это напрасные будут
деньги.
До свидания, мама!
12 декабря [1940] г. Лубны
[письмо среднему брату]
Здравствуй дорогой братуха!
Сейчас получил твое и мамино письмо, Отвечаю, как видишь, без
промедления. Начну сразу с того как я думаю о твоем поступлении в аэроклуб.
Твой поступок я полностью одобряю. Здесь, в армии, я сам хотел итти в
аэроучилище, но здоровье мое не позволило мне это сделать, ты знаешь, что у
меня очень паршивое зрение, а это в летном деле основное. Так что если тебя
признали годным, то ты конечно не упускай этого случая и иди учиться на
летчика. Мама будет тебе препятствовать. Известно материнское сердце. Она и
остаться одна не захочет и будет говорить, что это очень опасное дело. Все
это хорошо понятно. И ты постарайся сделать так, чтобы она была не очень
огорчена твоим решением. Ее сейчас надо братуха жалеть, ибо ей сейчас
приходится очень тяжело. Ты сам писал, что работает она как вол, да к тому
же придет после работы и не видит ничего хорошего. Поэтому ты постарайся
дело обставить как можно легче для матери. В аэроклуб все же поступай, я
думаю, что раскаиваться тебе в этом не придется. Это дело и интересное, да и
в экономическом оношении тоже интересное.В армии же можно наблюдать что
летчики стоят в каком-то обособленном положении. Одеваются они очень хорошо,
зарабатывают тоже и кроме того имеют очень большое уважение среди
начальства.
Вот братуха мое мнение. А теперь до свидания. Желаю тебе счастливого
поступления. Твой брат А. Гнедин
12 декабря [1940] Лубны
Здравствуй милая мама!
Только сейчас получил твое и Витино письмо. Очень было тяжело мне его
читать. Из твоего письма мне вполне ясно, какая должна быть тяжелой у тебя
жизнь. Такие жуткие базарные цены на продукты первой необходимости при
сохранении прежней заработной платы, должны создавать и конечно создают
условия, в которых жизнь становиться очень тяжелой. Эту тяжесть я вполне
ощущаю. И такие цены не только в Арзамасе. Здесь также цены базарные очень
высокие. Только насчет хлеба здесь повидимому немного лучше, а в остальном
то же, что и у вас.
Из твоего письма я узнал, что поведение Вити начинается снова
ухудшаться, что заниматься он стал плохо. И все это конечно очень тебя
нервирует это понятно. А на его поступление в аэроклуб ты смотришь
отрицательно. На все это я тебе мама скажу, что пониженность в учебе
происходит повидимому у него потому, что он серьезно решил где нибудь
учиться только не в средней школе. И его взгляд остановился на авиации. Мама
я не советую тебе особенно пренебрежительно к этому относиться. Он выбрал не
такой уже плохой себе путь. Работники авиации обеспечиваются государством
очень хорошо, а это при теперешних условиях жизни очень важно. Поэтому мама
я не советую препятствовать ему в исполнении его желания. Раскаиваться в
этом думаю не придется. По моим наблюдениям, летчики не так обременены
службой, на них очень сильно не сказывается военная дисциплина и все они
себя чувствуют очень превосходно. Питание у них отличное, заработки у них
тоже очень крупные и если все это объединить, то можно с уверенностью
сказать, что в этом деле он не промахнеться. В летчики мама идет народу
очень много, да очень немногие туда попадают. В общем мое мнение такое: если
удасться ему поступить, то пускай поступает. За "Лыску" очень рад, что
кончилось его горе. Ему еще нужно поучиться и хотя бы получить неполное
среднее образование. И нашему "Лыске" можно только посоветывать чтобы он
лучше учился.
О себе мама мне говорить нечего. Из моего последнего письма тебе будет
все ясно каково мое теперешнее положение. До сих пор я нахожусь в стадии
колебания и наверное так до самых испытаний ни к каким определенным
результатам не приду. Ты пишешь, что мне в этом вопросе виднее, а между тем
видимость у меня почти что такая же, как у тебя. Ничего определенного по
поводу этого вопроса я еще сам не знаю. Нам даже до сегодняшнего времени не
объявили программу нашего обучения. Нам только известно, что из нас хотят
сделать средних командиров, а в какой срок и как это будет происходить мы
еще сами достоверно не знаем. Туманность в решении этого вопроса и делает
все действия неопределенными. В данное время я мама являюсь
политгрупповодом. А политгрупповодов есть слухи будут аттестовывать на
заместителей политруков, а затем к концу службы на младших политруков
запаса. Если это правда, то это для меня большое облегчение. Быть политруком
запаса, это не то что быть лейтенантом запаса. Политруковая жизнь гораздо
спокойнее. Вот мама все мои вопросы, которые в скором времени будут
разрешены. Будут-ли они разрешены в пользу для меня или нет, это покажет
будующее. А теперь мама до свидания. Желаю, чтобы новый год принес тебе
облегчение, мне же от нового года ждать кроме холодов нечего. Уже сейчас у
нас стоят морозы. Правда пока еще не очень сильные. До свидания, милая мама.
Шурик
18/XII-40 г. Лубны
Здравствуй милая, мама!
Дожидался, дожидался от тебя письма, да так и не дождался и решил
написать не дожидаясь твоего письма.
Особенно нового конечно я сообщить ничего не могу, потому что все
последние новости я описал в последних письмах. А поэтому я в этом письме
только выполню твое желание писать понемногу, но чаще. Я живу попрежнему не
так уж плохо. Но плохо то, что заниматься приходиться почти все время на
дворе, а на дворе последние два дня стоят морозы, доходящие до 30 . Вчера
была отмечена температура в -28 С. Даже пока дойдешь от казармы до столовой,
то руки так поморозишь, что потом они отогреваются с болью. Несмотря на
такие холода нам перчаток не выдали. Я боюсь что если такие морозы еще
продляться дней на пять, то есть перспектива отморозить руки. Когда дадут
нам перчатки неизвестно, говорят, что на складе сейчас их нет. Интересно
мама, что производство меня в сержанты повидимому отставлено, ибо что-то об
этом перестали говорить, тем более командир роты сейчас у нас другой,
который даже не знает, что я второго года службы. Может быть меня обойдут,
что по правде сказать мне очень нравиться. Но впрочем в своих догадках я еще
не уверен и может быть к первому января все же буду представлен к
"повышению". На этом мама пока кончаю.
Пиши обо всем, что происходит у вас дома.
Прости мама, что написал мало.
Болит что-то голова и никак не могу сосредотачивать свои мысли.
До свидания, мама.
Шурик
27/XII-40 г.
Здравствуй милая, мама!
Не помню, мама, когда я получал твое последнее письмо, так давно я не
имею от тебя никаких известей. Это меня очень беспокоит, не случилось-ли
что-нибудь дома у тебя? Такая долгая молчаливость, чем это объяснить. Каждый
день жду от тебя известий, но пока мои ожидания остаются тщетными. Мама,
прошу тебя ответь мне, как можно скорее, а если сама не можешь, то попроси
кого-нибудь написать, ибо неизвестность очень тяжелая вещь.
Напишу немного о себе. Я пока себя чувствую ничего. Правда холодно
заниматься, особенно зябнут руки, но все же пока холода переношу довольно
сносно. На днях буду сдавать на младшего сержанта. Это мама я уже решил.
Ибо, если я в этот раз не сдам, то значит три года служить, это я уже знаю
точно. Вообще если все будет благополучно то в сентябре месяце я уже буду
дома в чине младшего лейтенанта. К этому решению я уже пришел окончательно.
О себе пока все.
Мама еще раз прошу тебя напиши мне скорее, почему такая большая
задержка в письмах. Ведь раньше ты мне очень часто писала, а теперь же я уже
более двух недель не получаю от тебя письма, а новости у вас дома наверное
должны быть. Витя как мне известно собирался в авиашколу. Чем кончилась эта
затея. Поступил он или нет. Вобщем писать есть о чем, а поэтому твоя
молчаливость мне особенно непонятна. Неужели ты мама заболела? Так сообщи же
мама скорее, что происходит у вас дома. Чувствую я что тут что-то не ладно,
но что именно я не знаю. Следовало бы мне раньше написать письмо, но не мог
очень был занят. Позавчера мы вернулись из похода в 45 км. Такой поход я
совершал впервые. Устал чертовски и ели доплелся до казармы да и то при
помощи пушки, держась за ее ствол. А сейчас после похода болят ноги, хотя
прошло уже два дня. А скоро мама мы пойдем на 15 дневные учения. Все 15 дней
будем находиться в поле.
Мама прости меня, но я все таки попрошу тебя прислать мне варежки, т.
к. без них я совсем пропаду. Перчатки, которые ты прислала раньше почти
ничего не помогаюти руки очень сильно Мерзнут. Еще хуже обстоит дело с
ногами. Ноги на дворе потеют, а потом замерзают. Большую помощь оказывают
мне шерстяные носки, которые у меня до сих пор выполняют большую роль в
согревании ног, правда они теперь уже с дырами, но все же они для меня
ценнее, чем даже целые портянки. В портянках ноги у меня постоянно мерзнут,
в носках же не так сильно.
Ну мама до свидания.
Пиши мама, очень тебя прошу пиши, а то я напишу кому нибудь из знакомых
с тем, чтобы сообщили мне о тебе.
До свидания милая мама!
Шурик.
Что таит новый год
1/I-41 г. Лубны
Здравствуй, милая мама!
Хотя немножко поздно, но все же разреши мне тебя поздравить с новым
годом. Что-то принесет этот год для нас: для тебя, для меня. Буду ли я в
этом году дома или еще где-нибудь все это таит в себе новый год. Да мама
большие надежды дает мне этот новый год. А что ты мама ждешь от нового года,
что ты хорошего думаешь получить в 41 году?
Вчера я получил наконец от тебя открытку. Не помню, когда я получил от
тебя письмо, мне кажется, что это было давно не меньше месяца. И все это
время я каждый день с нетерпением ждал от тебя письма. Ведь мама кроме тебя
никто мне не напишет и, если ты прекратишь писать, то я буду совершенно
отрезан от всех вас. Твои письма являются единственным звеном, при помощи
которого я связан с тобой, со всей семьей. Поэтому мама мне кажется довольно
жестоко с твоей стороны так долго не писать. Я (на которого ты всегда
говорила, что не пишет письма) и то за это время уже написал два письма.
Итак, мама, я теперь надеюсь, что ты после моих упреков будешь писать чаще.
С таким мнением пока я останусь, а сейчас вкратце напишу тебе о себе.
Вопреки моим ожиданиям меня до сих пор не сделали командиром, если этого не
произойдет в течении этого месяца, то мне наверное придется служить в армии
три года на правах, после мая, младшего командира, а этого я пожалуй теперь
не очень-то желаю. Теперь мое мнение таково: лучше здать на мл. л-та и через
7-8 месяцев уйти в запас, чем служить еще год, не зная к тому же, что в
течении его может произойти.
Сейчас мама у нас идет подготовка к выходу на 15 дней в поле. В бывших
лагерях мы сейчас строим землянку, где будем жить с 6/I по 20/I. Холода у
нас сейчас немаленькие, и я думаю, что у нас будет много заболевших. Уже
сейчас у нас много в роте простуженных, некоторые даже поморозились. Мы
сейчас все со страхом ждем, что-то будет с нами, когда мы будем жить в
землянке.
Теперь я мама хочу сказать тебе, чтобы ты мне денег не высылала. Нужды
в них я никакой не чувствую, еды хватает, так что пожалуйста не присылай, к
тому же дома они всегда могут пригодиться, а вот если бы ты прислала мне
варюшки, то это было бы для меня большим счастьем.
Вот мама и все, что можно было написать. Описание, как видешь -
небогатое, но я думаю, что ты и такому будешь довольна. А теперь мама
разреши мне пожелать тебе счастья с новым годом.
До свидания, мама!
Шурик
P. S. Надеюсь, что не придется так долго ждать ответа, как уже раз
было.
Жду скорого ответа.
10/I - 41 г. г. Лубны
Здравствуй, милая мама!
Только что получил твою открытку. Отвечаю сейчас же. Вчера мама получил
от тебя деньги.
Сейчас я уже нахожусь на зимней квартире, на которую вернулся вчера. На
зимних лагерях мы пробыли трое суток. Померзли мы довольно порядочно.
Примерно через неделю опять пойдем, но уже не на трое суток, а на десять.
Это уже будет сложней. Самое неприятное на зимних лагерях заключается в том,
что ноги постоянно сырые, а сырые ноги очень плохо действуют вообще на весь
организм. Если бы не промокали ноги, то зимовка в лагерях была бы пустяком.
Между прочим мама перчатки нам выдали, так что за руки я теперь спокоен.
Перчатки тем более суконные и против морозов руки защищают неплохо. Очень
жаль, что я не успел тебя об этом предупредить, чтобы ты мне не высылала
варежек.
Я себя чувствую хорошо, конечно физически, а умственно далеко нехорошо.
Хочется чем-нибудь заняться, но проклятый распорядок дня все подавляет. В
результате дурацкого распорядка дня заниматься не бывает время, так что мама
повидимому отслужу я в армии, а так ничего хорошего и не приобрету. Да к
слову срок службы опять для меня туманен. Когда я отслужу точно не знаю,
то-ли в 1941 году, то-ли оставят на третий год. Я думаю подать докладную о
том, чтобы меня произвели в сержанты и направили на трехмесячные курсы
средних командиров. Эти курсы, есть приказ создать при части и сержантов со
средним и высшим образованием обучить в течении января, февраля и марта на
младшего лейтенанта. Это тем хорошо, что все становится в определенную
колею. После окончания курсов шестимесячная практика на должности командира
взвода, а потом домой. Я же в своем теперешнем положении не являюсь
кандидатом на эти курсы, а следовательно не знаю и срок своей службы, ибо в
первой учебной роте я из общей масы курсантов выделяюсь тем,что служу в
армии второй год, а поэтому мне придется возможно служить лишний год. Вся
такая неопределенность очень неприятна, постараюсь выяснить свое положение в
ближайшие дни.
Мама я тебе о себе в каждом письме пишу довольно много, ты же пишешь
очень мало. Я сейчас не знаю как обстоит у тебя домашнее дело. Ничего не
знаю о Коле и Вите: Витя кажется собирался учиться в аэроклубе. Чем
кончилась эта затея. Впрочем об этом я наверное узнаю из его письма, которое
как ты говоришь он мне послал, но которое я еще не получил.
Потом мама у меня к тебе вопрос: почему ты стала так редко мне писать?
Раньше ты писала мне в несколько раз чаще. От тебя в этом многого я не
потребую, но все же хоть раз в неделю ты должна мне писать и конечно не
открытку из двух слов, а обязательно письмо. В неделю раз - это уже не так
много.
На этом мама я кончаю.
Спасибо тебе мама за чулки и за доброе пожелание на новый год. Хорошо,
если твое пожелание сбудется, я со своей стороны постараюсь, чтобы оно
сбылось и чтобы в 41 году мы все были вместе дома.
До свидания, милая мама!
Пиши скорее Шурик
24/I-41 г.
Здравствуй, милая мама!
Давно не получаю от тебя писем, хотя ты и обещала писать мне чаще.
Пишу тебе только потому, что долго не писал. Новостей у меня нет. Из
лагерей мы вернулись. Твою посылку и деньги получил. На твои деньги я
собираюсь тебе организовать посылку со слатким так как у вас я знаю ничего
нет, а у нас здесь иногда бывают, правда тоже не всегда. Посылка моя будет
несколько поздним для тебя новогодним подарком от меня. Я себя чувствую
прекрасно. Несколько дней назад я сделал попытку чтобы меня перевели из
первой роты в нестроевую, но потерпел неудачу. Перевестись можно было в
результате каких-нибудь физических недостатков здоровья, которые
соответствовали какой либо статье для нестроевой службы. И вот я, чувствуя,
что у меня слабое зрение попытался это сделать, но неудачно, так как в
поликлинике, куда меня направили для проверки, признали меня годным к службе
в строевых частях РККА при условии носки очков. Не знаю только, дадут ли мне
очки. Эта неудача меня очень огорчила. Я совершенно был уверен, что меня
переведут в нестроевики. Утешаю себя только тем, что служить еще осталось
8-9 месяцев. В этом месяце мы больше в лагеря не пойдем, но в феврале у нас
опять начнуться выходы в лагеря. Сейчас погода у нас теплая. Был даже дождь.
Заниматься сейчас нехолодно, но зато появилось другое несчастье. Каждое
занятие промокаем, а сушиться негде. Это даже пожалуй еще хуже, чем морозная
погода. Но особенно о морозах горевать наверное не придеться, так как в
феврале здесь они бывают самые крепкие. Мама ты писала, что Витя послал мне
письмо, я однако от него до сих пор ничего не получал, скажи ему, чтобы он
мне заново написал, ибо мне очень интересно знать, как идут у него занятия в
школе и в аэроклубе. Ты мама тоже пиши немного почаще. Каждую почту я жду от
тебя писем. Выкликать много фамилий, но на мой адрес обычно не бывает, а я
ведь каждый день с нетерпением жду этой почты.
Потом мама, если будешь писать мне, то пожалуйста не на открытках, где
уместится каких-нибудь десяток слов и от которой всегда получаешь
разочарование. Хотя бы раз в неделю да пиши мне письмо и не в два слова, а
настоящее. Я мама задумал было заняться повторением русского языка с этой
целью я и просил тебя выслать мне учебники, но прошло уже месяца четыре как
ты мне их прислала, а я до сих пор не могу еще заниматься. Даже в свободное
время и то мы не свободны. Всегда найдут какое-либо дело, чтобы чем-нибудь
нас "занять". Это "занимание" иногда так действует, что хочеться всех
послать куда подальше..., но сдерживаешься, ибо после одной подобной
глупости придеться чего доброго расплачиваться годом а то и двумя в
дисциплинарном батальоне. Все это я привел к тому, чтобы тебе показать, что
в армии заниматься тем, чем тебе хочеться - нельзя. Придется все занятия
отложить до дома. Все надежды, какие я имел перед отъездом в армию
провалились.
Вот мама вкратце тебе все мои радости и несчастья. Да ты о них и не в
первый раз от меня слышишь. Пожалуй что жаловаться не к чему.
Очень тебя мама благодарю за теплые носки. Они мне очень и очень
пригодяться.
До свидания милая мама!
А. Гнедин
Привет Коле и Вите, также передай мой красноармейский привет Вере
Ивановне Смирновой.
Еще раз до свидания!