Головачев Василий. Бич времен (Смутное время - 1)

   - Бред! - вслух сказал он. Выкарабкавшись из ямы на невысокий бугорок, он погрозил кулаком в пространство и пожалел, что не захватил с собой ружье. В то же мгновение новая волна слабости чуть не свалила его с ног. Задохнувшись от боли в голове, Костров, спотыкаясь, побрел в глубь болота и остановился, когда последние паутинные пятна скрылись из глаз...
   В лагерь он вернулся только через два часа, к заходу солнца, обойдя местность с пауками пятикилометровым крюком.
   Выслушав его сообщение, Гаспарян долго смотрел на пляшущие над костром языки пламени...
   - Что ты об этом думаешь? - спросил он наконец Рузаева.
   - Ничего, - ответил тот. - Когда я ловил пауков, у меня тоже несколько раз появлялась головная боль, хотя и не такая сильная, как у Ивана. Да и неземные пейзажи мне не снились, но чувствовал я себя скверно. Потом все прошло, и я забыл...
   - Что ж ты молчал? Мимо таких ощущений нельзя проходить спокойно. Пауки отгоняют нас от своих владений - это очевидно. Но чем? Ты какую аппаратуру с собой брал?
   - Звукозапись, - сказал Костров и стукнул себя по лбу. - Тьфу, совсем выбило из головы! Я же включил ЗЗУ на инфразвук.
   Он встал, нырнул в темноту к палатке и через несколько минут вернулся с прибором.
   - Удивляюсь, как я его не поломал, когда падал. Сейчас посмотрим беднягу.
   Проверив настройку, он включил прибор на воспроизведение. Некоторое время из динамика доносилось только шуршание фона, потом раздался длинный вздох и долгое, постепенно затухающее, пульсирующее гудение.
   - Частота? - встрепенулся Гаспарян.
   - Восемь герц, - посмотрел на шкалу Костров. - Мощность - десять децибел.
   Гаспарян медленно встал с пня.
   - Что?! Восемь герц?!
   - Фликер! - хмыкнул Рузаев. - Инфразвук с частотой семь-восемь герц - это фликер. Будь частота равной трем герцам, а мощность в полтора раза больше, ты, Иван, уже не встал бы. Три герца - это биоритм смерти.
   - Значит, восемь... - глухо повторил Гаспарян. - Однако это уже не игрушки... Твои галлюцинации тоже, вероятно, следствие излучения. Вот так паучки! Придется вызвать тревожную группу Центра, пока не случилось беды.
   - Подождем Ивашуру, - сказал Костров и виновато посмотрел на руководителя группы. - Он же обещал приехать завтра?
   - Обещал. - Гаспарян не заметил оговорки Ивана, выражавшей недоверие к нему как к руководителю. - Давайте ложиться спать, владыки мира. Отдых наш кончается. Утром перетащим лагерь подальше от болота, я видел паутины уже в деревне. И займемся систематизацией данных...
   Они полюбовались мягким голубоватым сиянием над лесом, где пауки соткали свое "государство", и улеглись спать. Спали, однако, недолго. Ночью всех разбудил сильный грохот.
   Они выскочили в трусах из палатки, спросонья не зная, за что хвататься и куда бежать. Но в темноте ничего не было видно, даже сияния над лесом. Только со стороны деревни доносился удаляющийся грохот, словно по лесу неслась дьявольская кавалерия, круша деревья и сшибая недругов с седел, да мелко вздрагивала земля. Вскоре грохот утих, в последний раз громыхнуло, и в лес вернулась первозданная тишина, сквозь которую послышалось нарастающее журчание воды.
   Они стояли и всматривались во мрак, пока не продрогли.
   - Сходим? - предложил Костров, хотя желания идти вслепую, в ночном мраке, неизвестно куда у него не было. Как и у остальных.
   - Утром, - принял мудрое решение Гаспарян. - Ни черта мы сейчас не увидим, даже с фонарями. Залезайте обратно, не хватало, чтобы мы схватили простуду.
   Рузаев без слов залез в спальный мешок и тут же, судя по дыханию, уснул. Костров долго прислушивался к вою ветра и задремал только через час. Гаспарян уснул последним. Он еще два раза вылезал из палатки с ружьем и смотрел на притихший лес, вслушивался в ночные шорохи, сняв на всякий случай ружье с предохранителя...
   ГЛАВА 6
   Утром стала понятна причина ночного переполоха.
   От просеки с пауками через лес, дорогу и деревню проходил громадный ров! По пути он задел две крайние избы и разметал их по бревнышкам, а дойдя до Пожны, остановился, и речка, изменив русло, теперь почти вся текла по этому рву в лес, к болоту.
   Они молча стояли на метровом валу вывороченного дерна и разглядывали обмелевшую ниже по течению Пожну. По дну рва бежал уже посветлевший поток воды, направленный чьей-то волей к скоплению паутин.
   - М-да, - сказал Гаспарян, теребя выбритый подбородок. Когда он умудрился побриться - никому ведомо не было. - Кто-нибудь может сказать, что это такое?
   - След от сохи Никиты Кожемяки, - буркнул Рузаев. - Он со змеем ночью землю делил...
   - Канал, - произнес Костров, настроенный более прозаично, со вздохом трогая щетину на щеках. - Глубина метра два да ширина столько же... Пауки наши, оказывается, умеют строить каналы не хуже нас. Д-р-р-р - и готово! Только зачем им вода? Миша, паукам вообще вода нужна?
   - В мизерных количествах. Насколько мне известно, необходимое количество жидкости пауки высасывают из своих жертв. Но чтобы целая река... Кстати, почему ты решил, что этот канал построили пауки?
   - А кто же еще?
   - Вот что, - сказал Гаспарян. - Давайте-ка определим точно, куда идет ров. Если вода течет к просеке, там скоро будет потоп. Тогда придется переносить лагерь еще выше по дороге.
   - Переносить надо в любом случае. - Рузаев обвел взглядом лес, свежую двухметровую борозду, проделанную неизвестно кем и неизвестно зачем за одну минуту. - Вдруг паукам вздумается проложить еще один канал? Пройди он по лагерю...
   - Точно, - кивнул Костров, - костей не соберем!
   Гаспарян поморщился и махнул рукой.
   - Я же сказал: перенесем. Пошли.
   - А завтрак? - спросил Костров. - Может, лучше после завтрака?
   - Успеем, перекусим консервами. Не отставайте.
   Они потянулись гуськом друг за другом: впереди Гаспарян, потом Рузаев и Костров. Не успели пройти и полсотни шагов, как в лесу раздался треск и на берег канала выскочил ошалелый пожилой дядя, одетый в заплатанные штаны времен первой мировой войны, ветхую студенческую куртку с надписью "Алтай-88" и женскую соломенную шляпу с выцветшей розой на полях. В руках он держал просторную ивовую корзину - судя по его рыси, пустую. Заметив экспертов Центра, он круто затормозил.
   - Доброе утро, - вежливо приветствовал его Гаспарян.
   - Здорово! - сипло отозвался дядя, заросший мощным волосом чуть не до бровей. - Чего это вы тут?..
   - Мы ученые, не пугайтесь, изучаем пауков, а вы?
   - Леший, - шепнул на ухо Кострову Рузаев.
   - Грибник, - догадался тот. - Я уж думал, что сюда по грибы никто не ходит. Вы, наверное, напоролись на пауков?
   - Тьфу! - сплюнул дядя, достал огромный клетчатый платок и вытер лоб и шею. - Я в этих местах, почитай, шестой десяток годков грибы собираю! Что ж это за дрянь тут деется?
   - Вы же видели, пауки, - пожал плечами Рузаев. - Туда больше не ходите, опасное место. Где вы живете?
   - В Жуковке, хата у меня там...
   - Вернетесь, скажите соседям, чтобы сюда пока не ходили. Мол, запретная зона.
   - Дак куды ж тогда за грибами?
   - Лес велик, найдите еще места. А здесь... сами видите.
   - Вижу. - Дядя немного успокоился, трубно высморкался и тут заметил ров. - А энто откудова?
   - Оттудова, - кивнул в сторону болота Рузаев.
   Дядя проследил взглядом, затем издал сиплый горловой звук и снова попер в лес, ворочаясь в зарослях, как дикий кабан.
   Костров засмеялся.
   - Натерпелся страху, грибник, все грибы растерял!
   - Страх - ладно, не было бы еще каких-нибудь сюрпризов вроде инфразвука, - сказал Гаспарян. - Места эти, видать, грибные, ждите еще гостей, особенно в выходные дни. Надо было как-то обозначить зону, не дай Бог что случится!
   - Чем обозначить? Не писать же объявления на деревьях...
   - Не знаю, чем и как. Думайте.
   Рузаев почесал в затылке.
   - Одни мы не справимся. Охватить надо зону километра три в поперечнике, это по окружности километров десять.
   Гаспарян молча зашагал вперед.
   - Ладно, посмотрим по ходу дела, - сказал Костров, понимающе глядя в спину начальника группы.
   Они снова направились вдоль созданного ручья в лес и вскоре пришли к мнению, что ров тянется точно к просеке, к центральному паутинному скоплению. Однако никаких следов затопления местности не обнаружилось, хотя ручей тек всю ночь и должен был уже разлиться по лесу.
   - Странно, - пробормотал озабоченный Гаспарян. - Никакого котлована в районе просеки вроде бы нет. Куда же девается вода?
   - В болото, - предположил Костров.
   Рузаев промолчал.
   Они стояли в удивительном, сказочном лесу, затканном паутинами. Косые лучи утреннего солнца пронизывали его огненными стрелами, и паутины вспыхивали всеми цветами радуги, словно усыпанные драгоценными камнями. Свежая борозда разделяла лес надвое и придавала ему угрюмую материальность. Лишь один звук нарушал колдовскую тишину вокруг - едва слышное журчание воды.
   Рузаев сфотографировал ров, исчезающий в туманной глубине леса, и они побрели назад, стараясь идти бесшумно, тихо, инстинктивно ожидая появления чего-то непонятного и грозного.
   Их предчувствиям суждено было сбыться наполовину. Непонятное произошло уже через несколько минут, хотя, может быть, и не столь ужасное, как ожидалось.
   На опушке леса их остановили трое молодых парней в странных текуче-дымчатых комбинезонах, похожие на десантников, но вооруженные не менее странно: таких пистолетов Костров, сам бывший десантник, никогда раньше не видел.
   Некоторое время две группы молча разглядывали друг друга, потом один из незнакомцев, смуглый, курчавый, с тонкой ниточкой усов, сделал шаг вперед.
   - Кто вы такие? - Голос был глухой, и по-русски он говорил с неявным и не грузинским, но акцентом.
   - А вы кто? - в свою очередь буркнул Костров, оценивая ленивую грацию парня и прикидывая, какую школу боя он закончил.
   - Мы исследователи из Академии наук, - миролюбиво сказал Гаспарян. - Ученые, эксперты. Изучаем аномалию паутин в здешнем лесу.
   - Немедленно покиньте эту зону во избежание неприятностей. И не вмешивайтесь в события, что бы ни происходило. Поняли?
   Гаспарян перестал излучать добродушие.
   - Извините, с кем имею честь?
   Парень оглянулся на него равнодушно, покосился на Кострова, определив в нем главного соперника, шевельнул стволом своего красивого, со множеством деталей пистолета.
   - Этого вам знать не положено. Сунетесь к хроноплазму ближе чем на два километра, пеняйте на себя!
   - Э-э, любезный, у нас есть карт-бланш на исследования феномена, подписанный соответствующим начальником ФСБ, - флегматично заметил Рузаев. - Так что никуда мы отсюда не уйдем.
   - Пока наше собственное начальство не подтвердит ваши полномочия, - добавил Гаспарян. - Вы поняли?
   "Десантник" в комбинезоне, который то становился металлическим на вид, то зеркальным, то исчезал вовсе на фоне деревьев, поднял было руку с пистолетом, но замер, заметив направленные ему в лицо стволы ружья, которое держал Костров.
   - Топайте подобру-поздорову, ребята! Права будете качать в кабинетах, а здесь лес... Мало ли что может случиться.
   Усатый брюнет скользнул по фигуре Ивана оценивающим взглядом, кивнул. Он не был ни испуган, ни обескуражен и дело свое знал.
   - Вот именно, - сказал он с пренебрежением, - здесь лес, мы вас предупредили, живите пока. Второго предупреждения не ждите.
   И вся троица бесшумно растаяла в лесу.
   Друзья-исследователи переглянулись.
   - Ты что-нибудь понимаешь? - осведомился Гаспарян у Кострова. - Я лично нет. Кто это был?
   - Явно не грибники, - ответил за Ивана Рузаев. - А пушки у них крутые, заметили? Я таких не встречал. А ты, Иван?
   Костров промолчал.
   В лагере обнаружилось, что в палатках побывали гости, обыскав и перевернув все личные вещи каждого. Кроме того, исчезли бинокли и видеокамера. Сделать это могли и случайные воры, гуляющие по лесу, но скорее всего здесь побывали "десантники" в странном обмундировании.
   В восемь часов утра они молча позавтракали сухим пайком, попили чаю и сложили палатки, собираясь перебазироваться подальше от рва и паучьей зоны, но услышали в лесу неподалеку крик. Переглянулись и, не сговариваясь, бросились в заросли, причем практичный Рузаев успел захватить ружье.
   - Везет же нам на крики! - констатировал он хладнокровно.
   Это была девушка.
   Она лежала навзничь у куста акации, отбросив в сторону кошелку с грибами. Правая ее рука касалась паутины, и прямо над ней сидел громадный, не круглый, а многогранный, неуловимо асимметричный черный паук, поводивший из стороны в сторону двумя передними парами лап.
   Костров, бежавший первым, успел охватить ситуацию в одно мгновение, подивившись сходству с собственным случаем у просеки, и на бегу метнул в паука свой фотоаппарат. Паук исчез вместе с паутиной, повеяло странным сухим и горячим ветром. Иван подхватил девушку на руки и бегом направился назад, к лагерю.
   - Фотоаппарат подбери! - крикнул он Рузаеву, отмахиваясь от его помощи.
   Вместе с Гаспаряном он уложил потерпевшую на брезент, подсунув под ее голову свернутый спальный мешок, и брызнул ей на лицо водой. Ресницы девушки дрогнули, она открыла глаза. Ужас, мелькнувший в них, сменился радостью и недоумением.
   - Вы кто? - спросила она, приподнялась и села, пряча ноги под себя.
   Одета незнакомка была несколько легкомысленно для лесных прогулок: в небесного цвета кофточку поверх легкого сарафана, открывающего длинные стройные ноги. Смуглая, тонкая в талии, с волной каштановых волос, перехваченных у шеи лентой, она показалась Кострову лесной феей, разве что бледновато одетой для сказки.
   - Мы исследователи, - сказал Гаспарян, деликатно отводя глаза. - Не бойтесь, здесь вы в безопасности. Меня зовут Сурен, а это, - он оглянулся на Кострова, - ваш спаситель Иван Костров, эксперт Центра по изучению быстропеременных явлений природы.
   Костров церемонно поклонился, шаркнув ногой.
   Девушка улыбнулась. Бледность с ее щек стала исчезать.
   - Меня зовут Таисия... Тая... Пришла вот за грибами и... Кто это был?
   - А кого вы видели?
   - Сначала паутины, там их много, просто ужас! А потом паука. Он так смотрел!.. Я замахнулась на него корзиной, и... и мне стало плохо. Потом... появились вы.
   Эксперты переглянулись.
   - За грибами теперь сюда ходить нельзя. Вы здешняя?
   - Вообще-то я живу в Днепропетровске, а сюда приехала в отпуск, мои тетки живут в Жуковке.
   - Похоже, весь райцентр ходит сюда по грибы, - сказал Гаспарян Кострову. - Ну что встал? Объясни Таисии ситуацию, а я схожу к Михаилу, что-то долго он твой фотоаппарат разыскивает.
   Гаспарян взял из груды снаряжения щуп и скрылся в кустах.
   Костров помог девушке встать и вкратце рассказал историю их появления в Брянском лесу.
   - До чего интересно! - воскликнула Тая, всплеснув руками. - Я ведь журналист по образованию, работаю корреспондентом в газете. Вот уж никак не ожидала найти здесь материал!
   - Этот материал пока не для газеты, - остудил ее восторги Костров. - Слишком много необъяснимого и даже опасного. Вам здесь, наверное, и оставаться-то нельзя.
   - Вот еще! - Тая упрямо сжала губы. - Я уже не ребенок, сама могу решать, где мне можно быть.
   - Да я не против, - миролюбиво согласился Иван. - Только ведь и мы не решаем, кто имеет право присутствовать возле запретной зоны с пауками.
   - Кто у вас начальник? Этот... Сурен? - В характере Таисии, по всей видимости, одной из главных черт была решительность.
   - Сурен - руководитель группы, но скоро должен прилететь Игорь Ивашура, начальник отдела.
   - Вот с ним и решим, пусть приезжает.
   Таисия несколько привела себя в порядок, чувствуя взгляды Ивана, и вдруг посмотрела на него с мольбой:
   - Я буду тише воды, ниже травы! Ну пожалуйста!
   Костров невольно засмеялся и махнул рукой:
   - Договорились.
   Из леса вышел мрачный Гаспарян, за ним бесстрастный Рузаев.
   - Ну ты даешь! - сказал начальник группы, подходя и бросая на землю щуп.
   - Да, природа тебя не слишком обидела. - Рузаев подкинул в руке плоский предмет. - Узнаешь?
   - Что это? - удивилась Тая.
   Рузаев остановился, потом подал черную мятую пластинку.
   - Несколько минут назад это было фотоаппаратом. Ваш спаситель метнул его в паука так, что сплющил в лепешку.
   - Ерунда, - сказал Костров. - Не мог я метнуть фотоаппарат с такой силой. Там даже дерева поблизости не было - трава и паутина с пауком, так что разбивать фотоаппарат было не обо что. А сделать из него пластину и вообще невозможно без пресса.
   - Выходит, это сделал паук.
   Костров посмотрел на Таю и пожал плечами.
   Гаспарян заметил его взгляд и мягко отнял у девушки искалеченный фотоаппарат.
   - А вам, Таисия, придется нас покинуть. Мы не имеем права рисковать чужой жизнью. Еще хорошо, что так закончилась ваша грибная охота, могло быть хуже.
   - Почему это вы будете рисковать моей жизнью? Разве я сама не отвечаю за себя? Решайте свои вопросы, я вам не помешаю. К тому же я журналист...
   - Ваши... м-м... полномочия не вызывают у нас сомнения, - начал Гаспарян. - Но поймите, зона леса в этом районе действительно стала опасной. Скоро здесь, я думаю, появятся воинские части, и тогда...
   - Вот и прекрасно. Когда дело дойдет до официального запрещения, я возражать не стану. А пока... давайте я вам лучше помогу.
   Гаспарян почесал горбинку носа, хмыкнул и сдался.
   - Ну хорошо, оставайтесь, только одеты вы... м-м... не по сезону.
   - Ничего, сбегаю домой, переоденусь.
   Через полтора часа они перенесли лагерь на триста метров от прежней стоянки, установив палатки в нескольких шагах от заброшенной дороги. А еще через полчаса приехал Ивашура.
   ГЛАВА 7
   Игорь Ивашура на всех производил одинаковое впечатление. Высокий, гибкий и бесшумный, он не ходил, а подкрадывался, был постоянно настороже, словно ожидал нападения со стороны своих самых близких друзей. Лицо у него было резкое, хищное, и на нем выделялись яркие, прозрачно-желтые, "тигриные" глаза...
   Ивашура не удивился, встретив их в другом месте. Выгрузив с помощью своих подчиненных какие-то громоздкие ящики, выслушал доклад Гаспаряна, сходил с ним к просеке, посмотрел на "отводной канал" и, задумавшись, присел на ящик, вертя в руках останки фотоаппарата.
   - Держитесь, - шепнул Костров на ухо Тае. - Как Игорь решит, так и будет.
   - Я не боюсь, - шепотом ответила Таисия.
   Костров покачал головой.
   За что он уважал Ивашуру больше всего, сказать было трудно. Наверное, за умение ладить с людьми самых разнокалиберных характеров. У начальника экспертного отдела был какой-то особый сплав такта, доброго юмора, мягкости и желания понять собеседника, и вместе с тем он был решителен, тверд в убеждениях и обладал железной волей - качеством, столь необходимым для начальника любого ранга. По-видимому, Тая тоже почувствовала в Ивашуре человека незаурядного, что Костров отметил не без укола ревности. Она рассматривала начальника отдела с любопытством и опаской, потом тихонько отошла за палатки.
   - Тут грибов в лесу тьма, - подошел к ним водитель "рафика", усатый, небритый и веселый - рубашка нараспашку. - Вы долго стоять будете? А то я полазаю полчасика с ведерком...
   - Ни в коем разе, - буркнул Гаспарян. - В лес ходить опасно. Можете посмотреть издали, что там творится, и назад. Миша, покажи ему.
   Рузаев увел недоверчиво улыбающегося водителя и через четверть часа привел обратно, бледного и растерянного.
   - Так! - подвел итоги своим размышлениям Ивашура. - Не нравятся мне эти ваши... "десантники". Не похожи они на военный спецназ... или на федералов. Ладно, разберемся. Ждите к вечеру, ничего не предпринимайте и к паукам не суйтесь. А встретите снова давешних знакомцев, на рожон не лезьте, мало ли что им взбредет в голову.
   Начальник отдела сел в кабину "Газели", собираясь уезжать, и в это время Костров подвел к машине Таю.
   - Вот корреспондент из газеты. Хочет работать с нами.
   - Пусть работает, - равнодушно ответил Ивашура, почти не взглянув на девушку, - хотя вам придется отвечать за ее безопасность. Поехали, Миша.
   И юркая "Газель" скрылась за поворотом.
   - Какой он у вас... быстрый, - сказала ошеломленная Тая со смешком.
   Иван кивнул. Что-что, а решения Игорь Ивашура принимал быстро. Правда, выполнял он их еще быстрее.
   Вспомнился разговор с Суреном еще в самом начале его научной карьеры в отделе.
   - Красивый мужик, - со вздохом признался тогда Гаспарян после знакомства с новым начальником отдела, хотя ему-то как раз грех было жаловаться: почти все девушки отдела были в него тайно влюблены. Но Костров с ним согласился. Ивашура был красив по-мужски, целеустремленной красотой, он был гармоничен всегда и во всем, а это, по мнению Кострова, было главным в человеке. Нет, не зря Тая обратила внимание на Игоря Ивашуру - власть его над людьми была удивительна и неповторима.
   - Вот так, - сказал Рузаев и повалился столбом в траву. - Приказано ничего не предпринимать, а я человек дисциплинированный. Люблю бабье лето! Воздух в лесу: дыши - не хочу! Насовсем в деревню уехать, что ли?
   - От твоих сигарет деревня за неделю покроется смогом! - проворчал Гаспарян. - Вон как смолишь - пачку в час! Первый раз вижу эвенка, курящего сигареты, а не трубку.
   - Брошу курить. Не веришь? Вот докурю... пачку... и брошу. Буду жить один, распашу поле, сохой, на оленях... посажу картошку, капусту...
   - Ягель, - подсказал Костров.
   Рузаев и ухом не повел.
   - Заведу корову, пару баранов, олешков и буду покорять природу голыми руками, без техники.
   - Покоритель! Владыка, так сказать, лесов, морей и рек. Города мы уже превратили в сточные ямы цивилизации, моря, кажется, тоже прибрали к рукам, очередь за деревней, за полями и лесами.
   - Ты что, Сурен? - удивился Костров. - Лекцию читаешь? Или вспомнил обязанности общества охраны природы?
   - От окружающей среды, - хихикнул Рузаев.
   - Двое на одного? - Гаспарян расстегнул свою куртку и покосился на привезенный Ивашурой ящик. - Между прочим, Игорь был-таки в больнице и расспросил пилотов упавшего вертолета. Симптомы те же: они вдруг почувствовали себя плохо, а вертолет потерял управление и врезался в дерево. Чудо еще, что остались живы.
   - Инфразвук, - подал голос из травы Рузаев.
   - Очевидно. Какие еще причины могут заставить двух здоровенных мужиков потерять сознание? Так что будем делать до вечера, эксперты?
   - Лично я буду загорать, - сонным голосом отозвался Рузаев.
   - Надо бы разобрать новый груз, - заметил Костров. - Интересно, что привез Игорь?
   - Эврика! Вставай, Михаил, отдыхать будешь в институте.
   - Не хочу, - сказал Рузаев, однако спустя минуту встал.
   - А я пока схожу переоденусь, - сказала Тая. - И вернусь.
   - Лучше бы вы, Таисия... - начал недовольно Гаспарян, но посмотрел на Кострова и замолчал.
   - Я ее провожу, - буркнул тот. - Вы тут без меня справитесь.
   - Хорош! - развеселился Рузаев. - Идеи подавать мастер, а осуществлять их должна Маргарита. Я шучу. - Он похлопал Кострова по плечу, повернулся к начальнику группы. - Справимся, Сурен?
   - Иди, - нехотя проговорил Гаспарян. - Только побыстрей возвращайся. И уговори ее остаться дома.
   - Не прощаюсь, - звонко засмеялась Тая и взяла Кострова под руку. - Пойдемте, рыцарь.
   Они ушли.
   - Красивая девочка, - вздохнул Рузаев. - И, видать, еще не испорчена мужским вниманием.
   - Да, - согласился Гаспарян и подумал об Ивашуре. - Они с Иваном чем-то похожи, да? Волосами особенно.
   - Миша, - через некоторое время позвал он, - у тебя дети есть?
   - Дочка Галина. - Рузаев, прищурясь, посмотрел на товарища. - А что?
   - Да это я так, к слову... Сколько ей?
   - Двадцать четвертый пошел.
   - Да ну? - поразился Гаспарян. - Это сколько же тогда тебе?
   - Сорок семь. Что, хорошо выгляжу?
   Гаспарян покачал головой.
   - Я думал, ты мой ровесник, мне тридцать четыре...
   Костров вернулся к обеду без Таисии. Она пообещала прийти к вечеру и побежала на вокзал сдавать билет.
   Подходя к биваку, Иван заметил за редким сосняком у дороги двухвинтовой вертолет и поспешил к палаткам. За время его отсутствия возле лагеря побывала какая-то автомашина, это он определил по отпечаткам шин, а вертолет был двухместный, легкий - "Ка-18".
   Возле их оранжево-синей палатки стоял Гаспарян и разговаривал с двумя незнакомцами в серых брезентовых спецовках.
   - Понятно, - сказал один из них - плотный, с ежиком седых волос. - Доложу начальству, пусть решает. Поехали, Витя.
   Очкастый долговязый Витя мотнул головой, отвечая на приветствие Кострова, и зарысил к вертолету.
   - Это наш сотрудник Иван Костров, - представил Ивана Гаспарян.
   - Матвеев, - протянул руку седой. - Странные тут у вас дела творятся, товарищи ученые. Ну да ладно, еще не раз сюда приеду, чует мое сердце. Пока...
   Вертолет улетел.
   - Электрики? - спросил Костров.
   - Начальник дежурной смены Жуковской подстанции, - буркнул Гаспарян. У него отчего-то испортилось настроение.
   - А еще кто приезжал? Я видел на дороге следы машины...
   - Случайные гости. Проехали мимо, в лес.
   - А где Михаил?
   - Тут я, - ответил из палатки Рузаев. - Пришли?
   - Я один.
   Рузаев выглянул.
   - Уговорил-таки остаться? Молодец! Я был о тебе лучшего мнения.
   - Не уговорил, обещала прийти вечером.
   - Тогда другое дело, - хмыкнул Рузаев и снова скрылся.
   - Зачем хоть электрики прилетели?
   - Утечка возросла, - очнулся от раздумий Гаспарян. - Напряжение в сети село почти на десять процентов. Если так пойдет и дальше, придется воевать с пауками всерьез, иначе район останется без электричества.
   - А те "десантники" не появлялись?
   - Нет. Отстань, Костер, я же тебе не справочное бюро.
   Костров изучающе посмотрел на озабоченное лицо Сурена. Таким он его еще не видел. Сдержанная насмешливость Гаспаряна куда-то исчезла, уступив место угрюмой нерешительности и тревоге. В подобной ситуации никто из них не был, но Гаспарян интуитивно чувствовал серьезную опасность паучьего нашествия и мучился сомнениями относительно правильности своих действий, хотя уже понимал, что инициатива перешла в руки Ивашуры, а сам он, по сути дела, ничего толкового не придумал и не сделал.