Голубева Татьяна. Смерти подобные сны

   Но... мечты мечтами, а дело пока что продвигалось туго. Раменский дважды приглашал Илону пообедать, и только. Они болтали обо всякой ерунде, смеялись, во второй раз Антон Иванович даже поцеловал Илону в щечку на прощание, - но это было все. Однако Илона была уверена: он не спешит именно потому, что уже влюбился в нее без памяти, он боится обидеть ее торопливостью... ну, и кроме того, ему же надо оформить развод. Он честный человек, он хочет все сделать по правилам.
   Ей почему-то и в голову не приходило, что все может быть совсем иначе.
   Глава вторая
   Илоне казалось, что денег у нее хватит навсегда, но они почему-то таяли с немыслимой быстротой. И это при том, что на питание она выдавала Карпову сущие гроши. Но... июль закончился, наступил август, близился сентябрь, Илоне понадобились новые туалеты, для более прохладной погоды, а одежду она покупала только в самых дорогих бутиках, - и как-то поздно вечером, в очередной раз выпив с Карповым бутылку водки и уложив убогого спать, она встала на табуретку, заглянула на кухонный шкаф - и с ужасом обнаружила, что у нее осталось всего триста долларов. Нужно было срочно добывать деньги.
   Но Илона решила, что раз уж она такая везучая, раз уж у нее такая мощная интуиция, помогающая ей безошибочно выбирать денежные жертвы, то с этим никаких проблем не предвидится. Пойдет - и найдет. Главное - поскорее.
   Вот только... Она вспомнила, что самые толстые кошельки, то бишь бумажники, они с Толяном изымали все-таки не у прохожих, а у владельцев дорогих иномарок. Ну, значит, надо выходить на большую дорогу, весело подумала Илона. Это даже интереснее, чем устраивать засаду в проходном дворе или на безлюдной улице. Намного интереснее! Илона тут же начала воображать, как все это произойдет... и снова почувствовала, как заиграла в ней кровь, как зарумянились щеки... Приключение! Вот что это такое. Яркое, настоящее приключение!
   Однако на этот раз приключение закончилось немного не так, как представлялось Илоне. Правда, сначала все шло по отработанному сценарию. Она сказала Карпову, что пойдет в гости к своей любимой подруге и вернется поздно, а может быть, даже заночует там. Для полного спокойствия она напоила Карпова и отправила его в постель, а сама, принарядившись в удобные легкие сандалии, ярко-зеленые брюки и синюю блузку, накинула сверху куртку-перевертыш, вооружилась, как и в прошлый раз, ножом и газовым баллончиком, и, взяв такси, отправилась на юго-запад, в Красносельский район. Ее интересовало Петергофское шоссе, по которому, как то было ей отлично известно, вечером в конце недели проезжает множество не слишком бедных людей, рвущихся отдохнуть за городом, на собственных дачах. Но, конечно, следовало начать голосовать попозже, когда машин будет уже не слишком много. Илону беспокоило только одно: как бы не ошибиться. Ведь рассмотреть издали, да еще в темноте, марку машины - дело нелегкое, если вообще возможное. Однако она быстро нашла выход: заняла позицию на небольшом подъеме. Отсюда ей были отлично видны автомобили, моментально снижавшие скорость у видневшегося вдали поста дорожной милиции.
   Теперь ей оставалось только запастись терпением и ждать подходящего момента. И тут Илона, отвлекшись от своих мечтаний, обнаружила, что кроме нее вдоль шоссе стоят и другие женщины - одетые не просто нарядно, а вызывающе, в коротких черных платьицах с огромными декольте, ярко накрашенные... Она с недоумением вгляделась в полумрак, пытаясь понять, чего ждут здесь эти красотки... и вдруг поняла. Это были "ночные бабочки", проститутки, вышедшие на поиски клиентов. Илона растерялась. Она не ожидала ничего подобного. Что же делать, лихорадочно соображала она, как быть? Ей совсем не хотелось, чтобы владельцы дорогих авто приняли ее за обычную проститутку, ей это не нравилось! Она ушла подальше от дороги, чтобы немножко поразмышлять. Села на траву, закурила... и вдруг решила, что ничего тут страшного нет, наоборот! Все просто замечательно! Пусть и ее примут за "такую".
   Ведь если подумать, кто "снимает" девку ночью, на дороге? Разве трезвый, здравомыслящий мужчина способен на это? Нет, конечно, разве что уж в самом крайнем случае, когда сильно "припекло". А мужик в хорошем подпитии, сажающий в свою машину проститутку, не способен думать о чем-либо, кроме того, что его должны обслужить, да поскорее. И уж конечно, у него должны быть с собой деньги, - ну, хотя бы для того, чтобы рассчитаться с "работницей". Ну, разумеется, нельзя исключить и того, что клиент заранее рассчитывает "кинуть" девку, не заплатить, однако он должен понимать и то, что проститутка работает не сама по себе, а под чьим-то прикрытием, и что этому самому прикрытию ничего не стоит, например, разобраться с ним по-свойски, если он откажется оплачивать предъявленный счет. Все это Илона знала по рассказам тех ужасных женщин, среди которых она провела два страшных, невообразимо страшных года... к черту, незачем вспоминать об этом!
   Не спеша выкурив еще одну сигаретку, Илона встала, отряхнула брюки и вернулась на обочину. Посмотрев направо и налево, решила, что лучше пройти еще немного вверх по подъему, там вроде бы "бабочек" не видно. Почему их там нет - неважно. Может, там остановка запрещена. Или там машины уже заново набирают скорость, поскольку милицейский пост остался далеко позади. А может быть, девки предпочитают держаться стайкой, ради собственной безопасности. Чтобы коллега у соседнего куста могла видеть, в какую машину села нашедшая клиента особь. Это их дело. Ее это не интересует.
   Илона, наблюдая за проносившимися мимо автомобилями, не спешила поднимать руку. Она хотела сначала присмотреться к обстановке. И уже через несколько минут поняла, что самые "навороченные" тачки проносятся мимо девок, не снижая скорости. Так... значит, ее задача одновременно и облегчается, и затрудняется. С одной стороны, в этих мчащихся мимо машинах сидят, безусловно, самые солидные мужики. С другой - как заставить одного из них притормозить? Интересно, подумала она, а как же тогда, с Толяном?.. Я ведь никаких проституток тогда не замечала вокруг. Может, тогда их еще просто не развелось так много? Все-таки немало времени прошло. А может, Толян знал места, где их нет.
   Ночь выдалась прохладная, Илона почувствовала, что замерзает. Застегнув курточку и подняв воротник, она наконец махнула рукой, пытаясь остановить темный "мерседес". Но тот пролетел мимо, шурша резиной по асфальту. Ладно, не последний. Вон еще кто-то катит...
   Остановилась возле нее только четвертая машина - БМВ, вроде бы темно-синий, а может, серый, ночью не разберешь. Илона наклонилась к окошку, заглянула в темный салон и жалобным голосом спросила:
   - Извините, вы не могли бы довезти меня до какой-нибудь автобусной остановки, или до метро? Я тут, кажется, заблудилась...
   Она совершенно невольно вошла в роль женщины, впервые вышедшей на поиски заработков и еще не привыкшей к этому, смущенной и пытающейся сделать вид, что она тут оказалась случайно. Ведь любому дураку ясно, что "случайно" очутиться в таком месте просто невозможно, сюда так просто не доберешься.
   Дверца открылась, изнутри донесся спокойный баритон:
   - Садись.
   Илона впорхнула в салон и благодарно улыбнулась, шепнув: "Спасибо!" но тут же ее улыбка увяла. Мужчина, сидевший за рулем, оказался каким-то уж очень большим... крупная голова с коротко подстриженными волосами, бычья шея, мощные широкие плечи... Илона бросила косой взгляд на руки, лежавшие на рулевом колесе. Ухоженные, с аккуратно подпиленными ногтями, по два перстня на каждой... печатки и какие-то черные камни, непонятно, что это такое, но все массивное, основательное.
   Мужчина молчал, и Илона начала настраиваться на действие. Они уже отъехали достаточно далеко от того места, где он посадил ее в машину, но лучше еще чуть-чуть подождать. Илона принялась рыться в сумке, достала пудреницу, открыла ее, посмотрелась в зеркальце, - в общем, старалась вести себя как женщина, которая немножко нервничает... но она и в самом деле нервничала. И тут она решила: пора, хватит тянуть. Опустив пудреницу в сумку, она крепко обхватила пальцами рукоятку раскрытого ножа, левой прихватила газовый баллончик, и, резко повернувшись к мужчине, выхватила нож и приставила к толстой мускулистой шее.
   - А ну, давай деньги! - прошипела она.
   Мужчина чуть повернул голову и с недоумением посмотрел на Илону, не сразу в слабом свете щитков заметив нож. Но в следующее мгновение в его глазах вспыхнула холодная злоба.
   - Ах ты... - процедил он и вдруг резко нажал на тормоз.
   Илону бросило на лобовое стекло, нож выпал из ее руки, предварительно прочертив тонкую красную линию на шее мужчины. Мужчина грязно выругался и, схватив Илону за волосы, изо всех сил ударил ее по лицу левой рукой. Илона взвизгнула и, не успев ничего понять, вылетела из машины в кювет, сильно ударившись спиной о дверцу. Газовый баллончик, на клапан которого она даже не успела нажать, куда-то исчез.
   И машина тоже исчезла, Илона не видела, как та отъехала, ей было не до того. Она скатилась в наполненную грязной водой канаву, она едва не захлебнулась... цепляясь за скользкие пучки травы, обрывающиеся под ее дрожащими пальцами, она кое-как выбралась на обочину и упала ничком на колючий гравий. Ее трясло так, что тело подпрыгивало и изгибалось, Илона выла от боли, причиняемой ей острыми камешками, но встать не могла, как не могла и остановить дрожь. Но постепенно судороги утихли, Илона медленно поднялась на четвереньки, потом села на землю и, размазывая по лицу вонючую грязь и слезы, огляделась.
   Где-то далеко-далеко светились бегущие цепочкой фонари, кое-где виднелись светящиеся окна многоэтажек - редкие, словно витающие в воздухе сами по себе... здания Илона не могла рассмотреть на фоне ночного черного неба. Она сообразила, что уже слишком поздно, все нормальные люди давно спят... как же она выберется отсюда? Куртка и брюки были мокрыми насквозь, облепленными грязью, листьями, каким-то сором... Илона с ужасом оглядела себя. Как же она...
   Но тут она увидела неподалеку на обочине свою сумку. То ли она уронила ее еще до того, как свалилась в жидкую грязь, то ли тот ужасный бандит выбросил сумку вслед за пассажиркой, - но как бы то ни было, ей есть во что переодеться, ведь она, как обычно, прихватила с собой запасную одежду. Илона снова встала на четвереньки и поползла к сумке. Подняться на ноги и идти, как все люди, она пока что была не в силах, она чувствовала такую слабость в коленях, что понимала: попытайся она сейчас встать, тут же и упадет.
   То и дело ударяясь в рыдания, Илона кое-как стянула грязные мокрые брюки, куртку, надела легкую свободную юбку и трикотажную кофточку в обтяжку. Но второй пары обуви у нее, конечно же, не было, она ведь не могла предвидеть, что очутится в канаве... Она обтерла сандалеты курткой, с ужасом глядя на грязные до невозможности ноги. Отыскала в сумке сигареты, зажигалку, отползла с гравия на асфальт, уселась, подтянув колени к подбородку, закурила. Что делать? Черт побери, как отсюда выбираться?
   Она посмотрела вправо, влево... По шоссе изредка проносились машины, слепя ее светом фар, но, конечно же, никому из водителей не пришло в голову остановиться и подобрать сидящую на обочине девицу. Кому она нужна?
   Черт побери, хоть какой-нибудь общественный транспорт имеется в этом вонючем районе, зло думала Илона, и если имеется - где и как его искать? Пропади пропадом все в мире новостройки, сдохнуть бы всем, кто в них живет... сволочи, все вокруг - сплошные сволочи... как она теперь покажется на глаза Антону? Как? У нее же синяк будет в половину физиономии! Сволочи!.. Убила бы ту тварь, что выбросила ее из машины! Убила бы, и рука бы не дрогнула!
   Илона снова расплакалась, отшвырнув сигарету. Наконец, собравшись с силами, она встала и пошла к городу. Сначала ноги почти не слушались ее, но потом ходьба помогла ей обрести относительное душевное равновесие, Илона начала рассуждать чуть более здраво. И поняла наконец, что сама во всем виновата. Не надо было связываться с этим здоровяком. Надо было просто не садиться в его машину, подождать более подходящий объект. В общем, интуиция на этот раз ее подвела. У Илоны и мысли не возникло о том, что лучше бы ей попытаться раздобыть деньги какими-то другими способами, более, так сказать, приемлемыми с точки зрения закона. Деньги ей необходимы, и много вот и все, что она помнила и понимала.
   Глава третья
   В конце концов ей снова повезло, хотя насколько это можно было назвать везением?.. Рядом с ней вдруг остановилась доисторическая обшарпанная "Победа" (Илона вообще не поняла, что это за автомобиль, она таких ни разу в жизни не видела), и веселый благодушный пенсионер, распахнув дверцу, крикнул:
   - Эй, девушка, чего пешком топаешь? Ты в город? Садись, подвезу!
   Илона молча упала на продавленное и ободранное сиденье и судорожно вздохнула. Пенсионер, оглядев ее, сказал:
   - Что, загулялась?
   Илона откашлялась, попыталась что-то сказать - и с ужасом обнаружила, что у нее пропал голос.
   - Эй, да ты простудилась! - обеспокоился пенсионер. - Ну-ка, погоди!
   Он остановил свою удивительную повозку и, обернувшись, достал с заднего сиденья большой термос. В следующую минуту Илона, давясь слезами и захлебываясь, жадно пила горячий сладкий чай, чувствуя, как с каждым глотком ей становится легче и легче. Пенсионер наблюдал за ней, едва заметно усмехаясь. Наконец, вернув термос на заднее сиденье, он тронул с места чихающую и воняющую бензином машину.
   - Приключений искала, да? - спросил он, не глядя на Илону.
   Илона удивленно посмотрела на него. Надо же, подумала она, как это он умудрился выбрать именно это слово?
   - Нет, просто засиделась у подруги, а район этот совсем не знаю, хрипло ответила она.
   - А почему же подруга тебя не проводила?
   - Да они там все напились, - тут же придумала Илона вполне подходящее объяснение, как раз для пенсионера. Она мгновенно вообразила себя невинной душой, испугавшейся пьяного хамства... - Вот я и ушла.
   - А... ну, тогда другое дело. А я вот решил в город съездить затемно, пока машин нет. Так-то мы со старухой на даче все лето, да у Леночки моей завтра, то бишь сегодня уже, день рождения. Надо прикупить кое-чего, не с одними же огурцами да редиской праздновать!
   - Конечно, - слабо улыбнулась Илона. - Редиски для дня рождения маловато будет.
   - А ты где живешь-то? - спросил пенсионер.
   - На Гороховой, рядом с Мойкой.
   - Ну, это мне не по пути. Я тебя у метро высажу, ты уж не обижайся. Оно через час уже откроется. Деньги-то у тебя есть?
   - Есть...
   Через час метро откроется? Илона совсем не заметила, как пролетела ночь...
   - Спасибо, - искренне поблагодарила она своего спасителя. Как жаль, что он ничуть не похож на принца ее мечты!
   - Не за что, милая, не за что, - улыбнулся пенсионер. - Люди всегда должны друг другу помогать. Иначе не выжить. Да и незачем жить, если кругом одни звери.
   Эта сентенция пролетела мимо ушей Илоны, ничуть не задев ее сознания. С какой это стати она стала бы помогать кому-то? У нее своих забот хватает.
   Она вышла из удивительной машины возле станции метро "Автово", от души поблагодарив бодрого старичка. "Победа" уехала, а Илона, отыскав скамейку, села и задумалась о том, как ей вывернуться из неприятной ситуации. Ощупав правую сторону лица, она убедилась, что щека распухла. Илона даже не хотела смотреться в зеркало, боясь увидеть что-нибудь совсем уж непотребное. Но она знала, что теперь и глаз заплывет и почернеет, и щека к вечеру станет лиловой... это все уже было проверено на опыте за те два года, о которых она наотрез отказывалась вспоминать.
   Ей придется сидеть дома, пока лицо не придет в порядок. Ей придется отказаться от встреч с Антоном, с прекрасным, удивительным Антоном... Но самое ужасное сейчас то, что у нее кончаются деньги. И об этом придется подумать в особенности тщательно. Не сейчас, конечно, а когда она вернется "домой". Да, еще же и Карпов существует на свете... ну, он поверит всему, что бы она ни сказала. Можно выдумать любую ерунду. Например, что она свалилась с дерева. Полезла на яблоню из чисто спортивного интереса - и шмякнулась на кучу компоста. Впрочем, нет. Если ее воображаемая подруга дама состоятельная, вряд ли в ее саду имеются такие кучи. Нет, они катались на яхте, дул сильный ветер, ее просто-напросто ударило... а чем, собственно, ее ударило? Илона, конечно, каталась на яхтах с Нерадовым, но она как-то не потрудилась запомнить названия движущихся частей, знала только румпель и якорь. Но не якорем же ее двинуло по физиономии... ай, что-нибудь придумает, какая разница?
   Когда она вернулась, Карпов еще спал. Илона сразу отправилась в ванную, прополоскала измазанную грязью одежду и занялась собой. Сначала холодные компрессы, а потом - теплые и горячие. И еще надо бы сбегать в аптеку, купить камфорного спирта... а может, у них и еще что-нибудь найдется для таких случаев, более современное и действенное. Но Илоне совсем не хотелось выходить на улицу в таком виде. Лучше подождать, пока Алексей Алексеевич проснется и отправить в аптеку его.
   Прижимая к щеке влажное прохладное полотенце и сожалея, что в доме нет холодильника, а соответственно и льда, Илона села возле кухонного стола и задумалась. Что-то надо делать... как-то добывать деньги. Нет, с автомобилистами покончено раз и навсегда, это понятно. Надо выбирать более безопасные варианты, пусть даже они не принесут больших доходов. Нельзя же, в самом-то деле, рассчитывать на то, что у каждой толстой дуры, идущей ночью в магазин, будет при себе несколько тысяч долларов. Два раза повезло - на третий раз прокололась. Ну, значит, судьба такая.
   Конечно, Илона не забыла пережитого страха и боли, но быстро убедила себя в том, что это - простая случайность, что она сама виновата, не надо было соваться на шоссе, ее призвание - охотиться в городе, на темных улицах... благо белые ночи давным-давно кончились. И, кстати, синяк на лице ничуть этому не помешает.
   А в том, что касается Антона... все, решила она. Хватит тянуть. Пора менять стратегию и переходить к активным действиям. Он слишком нерешителен. Илона, сменив компресс, начала во всех подробностях представлять их следующую встречу. На этот раз - никаких обедов. Только ужин. Она дождется Раменского в конце рабочего дня, пусть даже на это придется потратить неделю или больше, он ведь иной раз задерживается в офисе допоздна, и часто ездит в командировки (в настоящие командировки, не то, что Толян Нерадов), заключает разные контракты, в общем - работает. Илона совершенно не могла представить, как именно выглядит работа коммерческого директора, в ее воображении вспыхивали только картины деловых обедов и ужинов, а что происходит между этими поглощениями пищи? Да не все ли равно? В общем, они отправятся ужинать в приличный ресторан, никакого стриптиза, ничего непристойного или даже просто легкомысленного. Она оденется... ну да, лучше всего надеть светло-синюю прямую юбку, длинную, до середины икр, к ней гиацинтовую блузку и черный жемчуг. На правую руку - перстень с александритом. Туфли... черные или темно-синие? Пожалуй, черные, но не лаковые. И черный поясок, кожа с тиснением, узкий, с бледно-золотистой пряжкой. Отлично. Прическа - высокая, губная помада и лак коричневато-розовые, светлые, с перламутром. Итак, они сидят в ресторане, играет тихая музыка, классика, только классика!.. Антон, как обычно, говорит милые глупости, шутит, Илона смеется... а что они закажут? Лучше всего что-нибудь морское, она это любит, да и модно. Лангусты, или креветки, или мидии... только не устрицы. Илона их терпеть не могла, хотя и ценила как признак роскоши. Вино - само собой, белое. Мюскаде, пожалуй. На десерт - сыр и кларет. И вот, когда ужин будет подходить к концу, Илона вдруг замолчит, опустив глаза в бокал с вином, нервно перебирая пальцами крахмальную салфетку... так, чтобы заиграл малиновыми огнями драгоценный камень... Антон, сразу заметив перемену в ее настроении (и обратив особое внимание на безумно дорогое кольцо), спросит: "Что с тобой, малышка?" А она будет долго молчать, а потом медленно поднимет на него взгляд... ну да, ее глаза должны в этот момент наполниться слезами... и тихо-тихо скажет: "Я люблю тебя..." Илона ярко представила, как изменится лицо Раменского, как он побледнеет и задохнется от счастья, от неожиданности... как возьмет ее за руку и непослушными губами произнесет: "И я тебя люблю, Илона, счастье мое..."
   Илона легко вздохнула, улыбнулась и встала, чтобы сменить компресс. Из комнаты донесся скрип старой кровати. Карпов проснулся. Черт бы его побрал, тут же рассердилась Илона, сколько еще я буду вынуждена жить в этом вороньем гнезде! Хорошо хоть это чучело вытащило почти весь хлам из ванной комнаты, а то и не пройти было. Сейчас Карпов сбегает, то есть сползает, в аптеку, что-нибудь принесет для синяка...
   Алексей Алексеевич, кряхтя и вздыхая, как больной бегемот, отправился сначала в туалет, невыносимо долго сидел там, потом пошел в ванную умываться. Этому он научился только благодаря Илоне, раньше ему как-то ни к чему было по утрам плескаться в воде, умывался и брился от только от случая к случаю, хорошо, если раз в неделю. А теперь даже остатки зубов чистил. Поскольку двигался Карпов медленно, утренние процедуры заняли у него около часа. Наконец он добрался до кухни, и тут же испуганно вскрикнул:
   - Девочка, что случилось?
   - А, - небрежно махнула рукой Илона, - мячом заехали. В волейбол играли на пляже, я зазевалась, вот и получила. Ты не сходишь в аптеку? Может, у них есть что-нибудь такое, от чего синяки быстрее пройдут?
   Карпов засуетился. Забыв от волнения о том, что сначала полагается выпить чайку, а уж потом выходить из дома, он принялся собираться. Конечно, и на сборы ему потребовалось немало времени, но в конце концов он ушел. Илона, тут же забыв о его существовании, стала строить планы добычи денег. А вечером снова отправила Карпова на прогулку, на этот раз в магазин, почувствовав, что ей просто необходимо хорошенько напиться. Стресс - дело серьезное. С ним надо бороться.
   Так прошло четыре дня. Илона сидела дома, приводя себя в порядок, попивая водочку и фантазируя, Карпов тихо радовался тому, что его девочка никуда не убегает, мирно слушает радио, читает книжки, которые Карпов раздобыл специально для нее - выпросил почитать у соседки с третьего этажа, - даже сама сварила суп, необыкновенно вкусный, и нажарила оладьев с кабачками... всегда бы так! Хотя, конечно, отпуск рано или поздно кончится, придется милой девочке снова вставать ни свет ни заря, да ведь иначе и денег не заработаешь. Карпов изо всех сил старался угодить своей красавице. Он то и дело подметал пол, он старательно мыл посуду, стирал, ходил в магазин, он вообще был готов на все ради сказочной птицы. Но почему-то настроение у Илоночки постоянно было неважным...
   А Илона, почти не замечая Карпова со всеми его хлопотами и заискивающей щербатой улыбкой, придумывала все новые и новые варианты следующей встречи с Антоном Раменским... Она твердо решила, что сначала объяснится с ним, а уж потом видно будет, придется ли ей когда-нибудь еще заниматься ночной охотой. Вообще-то она была уверена, что не придется. Что Антон сразу и навсегда возьмет ее под свою защиту и опеку... а как же иначе? Стоит лишь ему узнать, что она любит его, что готова навсегда связать с ним свою жизнь... да для него это будет такой подарок судьбы, что он и думать забудет обо всем на свете!
   Глава четвертая
   Наконец Илона решила, что теперь вполне можно показаться на люди. А точнее - на глаза Антону. И вот, днем в пятницу, отправив Карпова в булочную, она принялась выбирать туалет для вечернего выхода. Прежде всего нужно было учесть то, что ей придется ждать Антона на набережной Мойки, оказавшись там как бы случайно, а значит, она не может выглядеть так, как будто заранее собралась именно в ресторан и никуда больше. Что-то нарядное, но не слишком... нейтральное, пригодное и для прогулки по улицам, и для похода в хороший ресторан. Да, задача не из легких. Конечно, нарядов за это время скопилось довольно много, но ведь эта встреча должна стать решающей, так сказать, судьбоносной, причем не только для Илоны, а и для Раменского тоже... ради этого стоит постараться.
   В итоге Илона остановилась на своих любимых черных брюках в обтяжку (в них она выглядела особенно стройной, совсем как фотомодель) и в меру открытой золотистой шелковой блузке со скромными рюшами. Легкий черный пиджак. Серьги - с жемчугом, но, конечно, не с черным, а с классическим белым, так гораздо романтичнее. В черном жемчуге все-таки слишком много страсти, а ей сегодня нужно быть нежной и неуверенной в себе. На шею - тоже нитка жемчуга (к сожалению, поддельного, но богемского стекла, так что отличить от настоящего его можно только на ощупь). И никаких перстней, одно лишь обручальное кольцо. Впрочем, нет, кольцо с александритом она все-таки наденет. Малиновый камень придаст живость довольно строгому в целом туалету. Туфли - черные, из мягкой кожи, никакого лака. И такая же сумочка. Духи - "Трезор".