Страница:
И вот истребитель готов к старту. С момента герметизации кабины до объявления всех систем о готовности прошло две-три минуты, но даже они показались Джокарту утомительной вечностью, за которой его ждёт Неизвестность.
Силовые захваты, срабатывающие за счёт конденсации и усиления собственного магнитного поля планеты, перенесли истребитель из ангара в одну из отработавших шахт. Сейчас в небо — действительно цвета пламени, уже теряющего прозрачность — должна взметнуться стрела энергетического луча, вдоль которого истребитель отправится на орбиту.
Джокарт успел осмотреться. Количество шахт на крайне малой для того, чтобы быть космодромом площадке, было соответственно невелико. Шесть-семь, от силы восемь. Судя по размерам ангара, кораблей, стартовавших через эти шахты, было в десять раз больше. И это могли быть только яхты (одну он видел в ангаре), лёгкие, не несущие никакого вооружения авизо, или истребители, учитывая размеры самих шахт Сейчас, вот уже через несколько секунд стартовый колодец зальёт прожигающая сетчатку вспышка, светофильтры обзорных экранов выставят затемнение, и останется лишь только следить за временем, чтобы не прозевать момент выхода на стартовую орбиту и немедленно, как только это произойдёт, запустить разгонные… Сейчас, ещё несколько ударов сердца, несколько вздохов. Джокарт на всякий случай зажмурил глаза, ведь ему пока не приходилось стартовать в энергетическом луче. Да и вообще не приходилось… стартовать! И так, в ожидании, прошла минута.
— Проклятье на «Элм» и её барахло! Как я мог забыть! — едва не оглох от собственного крика Джокарт. И только потом включилось рациональное мышление.
«Неужели Индап не сработал?'' При „Тревожной" комбинации должны блокироваться все эмоции. Или это неправда, и извечное человеческое свойство ошибаться и давать волю эмоциям, упуская из виду главное, — непобедимо? Как говорил что-то такое про пехоту Балу — мы плачем, как и сотни лет назад… А ведь Индап пехотинца должен подавлять все ненужные в бою движения души и сомнения даже сильнее, чем Индап пилота! У нас другое. Остаться чутким ко всему, но превратить это в чуткость машины. Неужели машины чертыхаются из-за недостаточно мощного энергетического оснащения штабных объектов?»
Уже успокоившись, Джокарт заново начал манипуляции с управлением полётных режимов, готовясь к старту на двигателях истребителя. Вот и представился случай выяснить — сколько ресурсов вырабатывает двигатель при атмосферном запуске, подумал он.
Выяснил. Почти одновременно с запуском, по абсолютно понятной причине, ожила система контроля. Джокарт, естественно, игнорировал это предупреждение, потому что дорога назад исчезла, расплавилась в переплетении тугих струй плазмы и гравитационных полей разгонного двигателя.
— Ничего себе, какой дорогой билет! — присвистнул он при этом.
Всего двадцать пять минут полёта после старта из атмосферы! Вот тебе и ограничения только по кислородному запасу, вспомнил он Спенсера и его восторги по поводу возможностей корабля-истребителя.
Джокарт сжал полётный джойстик, готовясь вскинуть нос истребителя к зениту, как только тяга позволит «встать па хвост», и скинуть после этого блокировку ускорения Ничего страшного, утешал он себя, это как управлять гравискутером: счётчик инерции доходит до стартового предела, скутер начинает мелко елозить на гравитационной подушке, и тогда снимаешь тормоз. Рывок! И трек прыгает навстречу, а после становится покорной лентой, которая сама ложится под ноги.
Момент истины настанет вот-вот, хотя теоретически старт ещё можно было отменить. Но что-то уже тянуло сильнее всякого энергетического луча в миллион киловольт туда — вверх! К звёздам, где могли барахтаться в гравитационных ловушках транспорты, которые никто не прикрыл, не помог им прорваться к точкам гравитационных приливов.
Есть старт! Плавное, будто упражнение с водяной матрёшкой, снятие блокировки. Только показался край шахты, как сразу исчез, затерялся где-то посреди оставшегося внизу комплекса штабных зданий. Уже в полёте, чувствуя, как тяжело сейчас приходится экзоскелету СВЗ, Джокарт увидел чуть вправо по курсу разрыв в небе Это мог быть только след другого стартовавшего корабля. След, похожий на сруб перевернутого колодца, на дне которого плещется обнаженное солнце.
Ну вот, значит нас — двое! Значит, можно попробовать разыграть какую-то полётную комбинацию! — обрадовался и тут же почувствовал себя увереннее Джокарт
Истребитель лез в небо послушной, клокочущей энергией, птицей. Птицей, которую он оседлал.
— Говорит Йоши! — высокий, звонкий голос. Передаёт на открытой волне, клером. — Второй истребитель, ответьте! Вы у меня на южной полусфере!
Какова бы ни была траектория полёта истребителя, как бы он ни был ориентирован в пространстве, задняя полусфера — юг, передняя — север, левый бок — запад, правый — восток. Ну, ещё верхняя полусфера — северо-запад, а нижняя — юго-запад, и не стоит искать логику в традициях! Исключение из правила — полёт юзом, чрезвычайно сложный манёвр, когда нос истребителя отвернут больше, чем на девяносто градусов относительно оси движения. Вспоминая азы терминологии, используемой в полёте. Джокарт подумал: «Йоши, где-то я уже слышал и это имя, и этот голос». Ну конечно! Это же один из курсантов, прибывших на Землю для прохождения медицинского сканирования! Значит — курсант… Ну что ж. Так даже лучше. Окажись рядом с ним в небе бывалый пилот, Джокарт точно бы занервничал, раз уж Индап чего-то сбоит.
«Значит, курсант…» — ещё раз подумал он и мысленно отругал себя за нерасторопность.
Выйди он на связь раньше Йоши, был бы Первым, а так…
— Здесь Джокарт, Второй истребитель, — и чтобы хоть как-то компенсировать справедливое, в общем-то чужое первенство, добавил: — Офицер-стажер.
Втайне он мечтал, чтоб Йоши оказался без «чайки», курсантом, каким и прибыл на Землю. Тогда первенство перешло бы к Джокарту по праву старшинства, потому что при равенстве званий (если считать, что курсант это звание), первенство брал тот истребитель, который первый обнаружил другого и вышел с ним на связь. И здесь, правда, было исключение: участие в полётной тройке, где можно быть или ведомым — одним из двух, или ведущим, лидером.
— О, конечно! Ты тоже час назад узнал, что произведён в офицеры? — свёл на нет тщеславные мечтания Джокарта теперь уже точно пилот Первого истребителя. А ещё Джокарт поразился шутливой лёгкости, с которой была произнесена фраза. С учётом сложившихся обстоятельств, это больше походило на браваду.
Всё дальше и дальше проваливалась панорама пылающего Средиземноморского Мегаполиса. Потом вместо неё внизу оказалось широкое блюдце, в которое кто-то жестокий и злой вылил горючую смесь и зачем-то поджег… Облачности не было. Её разметало по небу, и теперь вокруг порхали бездомные хлопья. Справа, навстречу стартующим истребителям, на Землю рушились тёмные точки — транспорты врага!
— Откуда взлетал, Первый? — справившись с этим словом, задал вопрос Джокарт. — У нас разница по старту — несколько километров.
— Подумал, что к штабным ангарам не пробьюсь, пришлось пробежаться по эвакуационному туннелю. Я его случайно обнаружил, там сейчас фильмы ужасов снимать можно.
— В штабном здании не лучше. Странно, почему они не растёрли Штаб в порошок?
— Не знаю. Сейчас нам многое будет казаться странным. Всё ближайшее десятилетие.
Почему Йоши говорит о десятилетии? Ещё ведь ничего не окончилось! Сознание Джокарта запротестовало, и он вновь поразился отсутствию блокировки эмоций. Это было странным и волновало Джокарта больше всего.
— Но почему только десятилетие? Или…
— Я воспользовался Индапом. Так что мне осталось…
— Понял. Я тоже настроил перед стартом «Тревожную» комбинацию.
— Значит, вместе. Ты из какой Крепости, Джокарт?
— «Австралия», а ты? — То, что Йоши умышленно или из-за отсутствия привычки опускает слово «Второй», обращаясь к нему по имени, Джокарту не могло не импонировать.
— «Африка». Куда пойдём?
После такого вопроса Джокарт вдруг обнаружил в сознании какую-то пустующую нишу, и она располагалась именно там, где должен был находиться хоть какой-нибудь план полёта. Взлететь-то они взлетели, тут особого мастерства и не требовалось. А то, что их до сих пор не сожгли, объяснялось просто — бессмертные не станут их трогать, пока на Землю продолжают прибывать транспорты. Зато сразу после выхода из атмосферы… Джокарт поёжился, представляя, что может ожидать на орбите
— Йоши, а ты уверен, что нам стоит пробиваться к Крепостям?
— Нет. Не уверен. Что ты предлагаешь?
— Транспорты… Если на орбите блокированы транспорты, мы можем попытаться… Мы должны…
— Погибнуть глупой смертью? Да нас к ним в жизни не подпустят! — И тут же, без перехода: — Кстати, я скоро выпрыгиваю из атмосферы. Если что. Ну ты понимаешь… Ныряй обратно
— Без шансов. Внизу — смерть. Только прорываться. Сколько осталось?
— Пять, четыре, три… — И выкрик: — На выходе сразу вправо! Ускорение не включай! Выпускай все обманки! О, Амитерасу, сколько же их здесь!
Джокарт словно наяву увидел, как Йоши выполняет все те действия, что выкрикивал в микрофон. Вот он наталкивается на завесу вражеских кораблей и испуганно снимает ногу с педали ускорения, потому, что прохода за пределы орбиты нет. Вот он выпускает обманки — эмуляторы истребителя, которые принимают на себя контактные торпеды, вот он
Джокарт убрал ногу с педали ускорения и выпустил обманки, ощутив приступ Дежа вю. Прямо над местом выхода на орбиту навис линкор, контролирующий сейчас обширный сектор. Его ленивая туша даже не шевельнулась, позволяя Джокарту уйти от торпед. Значит, решил он, здесь плотная блокада. Западня для таких вот как мы одиночек. Маневрируй не маневрируй — конец один!
Йоши, вынужденный сразу уходить из зоны поражения и вовремя локировавший гравитационные ловушки, чего не сделал Джокарт, выписывал петли над самой кромкой атмосферной оболочки. Но линкоры были не единственными кораблями бессмертных, висящими на орбите.
Выпустив все обманки и обогнув линкор, Джокарт едва не врезался в строй вражеских крейсеров. И тоже вынужден был гасить набранное ускорение, опасно приближаясь к атмосферной границе, переходя на низкоорбитальный полёт. Но кое-что заметить он всё-таки успел..
Там были транспорты Солнечной. Не сотня. Где-то три десятка. Но это наверняка только те, что поднялись с одного из космодромов Земли. Значит, на самом деле их в три раза больше, около сотни грузовозов, пойманные в ловушки, висящие сейчас над планетой, лишенные маневра и подвижности. Похоже, бессмертные тщательно всё спланировали. И вслед за группами кораблей, производивших атаку, шла ещё одна волна звездолётов. Тех, что должны были занять всю внешнюю сферу, не допуская взлёта и прорыва во внешний космос. Одно счастье, истребителей здесь не было. Куда же, лихорадочно соображал Джокарт, они подевались? Неужели все — на поверхности?
— Йоши! Нужно держаться рядом. Один будет прикрывать другого.
— Поиграем в догонялки? Согласен Но что-то, знаешь, предчувствие у меня нехорошее. Тесно тут очень.. Надо прорываться
Через минуту оба истребителя, скорректировав скорости, шли параллельными курсами, скачками перегоняя один другого. Линкоры действовали вяло, скорее всего опустошив свои накопители при орбитальной атаке. Активны были не более пяти процентов их излучателей. Пока Джокарту и Йоши удавалось уворачиваться от залпов блокирующего флота. Тем более что своей игрой они сбивали прицелы врага. По оба при этом понимали, что долго так продолжаться не может
— Йоши! У меня запас — пятнадцать минут. Из-за атмосферного старта!
— Не дрейфь, старик. У меня не больше. Но надо прорываться. Сам видишь — к транспортам не пройти, а даже если и пройти ..
На этот раз тон Первого изменился, и в этом «если» прозвучало полное бессилие. Согнать линкор и даже крейсер с позиции, которую они занимали и откуда собирались выпаривать застывшие транспорты, да еще под залпами других линкоров и крейсеров, — такое было едва ли под силу даже «Фениксам» и «Саламандрам».
Странно, вдруг обнаружил ещё одну загадку Джокарт, а почему бессмертные до сих пор не разделались с транспортами? Потом мысли переключились на элитные отряды Солнечной.
— Зря я сейчас о них вспомнил. Их, наверное, уже не вспоминать, а поминать нужно.
«Фениксы» и «Саламандры» погибли в самом начале. Это как дважды два Все стартовали и все погибли Сколько они там ухлопали кораблей врага, удалось ли им вновь оставить свои «фирменные» росписи на линкорах — уже было не важно
И что, подвёл Джокарт итог, что осталось? Силы орбитальной обороны были уничтожены раньше, чем элита истребительного флота Казематы ПВО наземного базирования превращены в пыль Последняя надежда — корпуса штурмовой пехоты Вот вам и вторичные функции!
Джокарт, физически ощущая истечение пятнадцати минут работы двигателей, выпустил уже все контактные торпеды и работал только излучателями «Работал», это такое словечко, подслушанное им у Спенсера. На самом деле он метался вслед за Йоши, опустошая накопители, изображая крутого смертоносного пилота, и с горечью думал — как велика разница между тем, что представлялось ему раньше, и тем, что происходило сейчас. В мечтах он всегда представлял себя героем, побеждающим врага в любых, даже самых безнадёжных ситуациях. Он просто не знал раньше, что ситуация может стать безнадёжной НАСТОЛЬКО.
Десять минут до остановки двигателей, машинально отметил Джокарт.
— Йоши! Я кое-что понял!
— Внимательно.
— Где?
— Внимательно слушаю, говорю… — И снова без перехода: — Кстати, вот и «Кнопки».
Джокарт готов был кусать себе локти. Контактные торпеды были истрачены им впустую. Как бы они ему сейчас пригодились!
Пока истребители бессмертных поднимались на стартовую орбиту, они были беспомощны и максимально уязвимы. И каждая торпеда могла послужить маленькой местью за то огромное несчастье, что принёс враг цивилизации Солнечной
— Йоши, я…
— Понял. План спасения откладывается. До прорыва далеко, а у тебя не осталось торпед.
— Откуда ты..?
— Знаю. Я тоже все выпустил. И только пощекотал защиту крейсера
Изготовившись к ближнему бою, не имея никаких навыков его ведения, два недоученных пилота из разных Крепостей ожидали скорее смерти, чем чего-то другого. Или Чуда. И оно случилось!
«Кнопкам», как оказалось, не было никакого дела до двух «Зигзагов», мечущихся по орбите Они все — тридцать машин, как сообщил тактический терминал, беспрепятственно вышли за кольцо блокады и устремились к Луне Видимо, для них нашлась какая-то срочная работа.
— Что это с ними? — Джокарт заставил «Зигзаг» выполнить два кульбита, уходя от витиеватого лазерного вензеля, вычерченного ближайшим крейсером.
— Не знаю. Может быть, на Луне ожила какая-нибудь станция ПКО, которую бессмертные сочли уничтоженной?
Станция противокосмической обороны, сохранившая боеспособность за шесть дней сражения? Маловероятно, думал Джокарт и вдруг понял…
— Первый! — Теперь он не стеснялся называть так Йоши. — Это не ПКО! Для неё хватило бы звездолётов на орбите! Истребителям нужно не это!
— Что же?
— Точка! Там — приливная точка!
— Что-то я не слышал раньше…
— И никто не слышал! Поэтому они только сейчас и поняли! Что-то там происходит, Йоши, и если прорываться, то именно туда. Попробуем?
— Идёт. Пока крейсеры не закрыли коридор. На раз-два-три. Готов?
И два истребителя, сменив траектории, сплелись в «змеином танце», перекручиваясь вокруг воображаемой оси, направленной к естественному спутнику Земли, к Луне.
Внизу, сквозь разрыв в багровой темноте, — они шли над ночной стороной, — Джокарт увидел пятно материка. Он был опоясан рубиновой каймой пожаров; видимо, пылали портовые мегаполисы, первые подвергшиеся атакам. А вот в центральной его части ещё ничего не закончилось. Яркие точки, будто мелкая сыпь, покрыли центральную часть материка. И это, насколько понимал Джокарт, не были следы орбитальной бомбардировки. Там, посреди истерзанной пустыни, продолжался яростный бой. Отряды штурм-пехоты выводили технику, и в накрытиях УЗО — установок залпового огня, корчились штурмовики Бессмертных.
Это был героизм не каких-то безымянных воинов и экипажей боевых машин, а героизм последней силы Земли — пехотных частей, сражающихся без прикрытия с орбиты, без надежды на победу.
Вновь прорвались эмоции, и жгучие слёзы бессилия потекли по щекам Джокарта, что крайне нежелательно при натянутом СВЗ.
Нет! Так не должно было произойти! Так не может быть! И так не будет — чтобы за какие-то шесть дней рухнуло всё, что было создано в процессе земной эволюции её самым большим достижением — человечеством.
Далёкая паутина наземного сражения ушла из поля зрения, и вдруг Джокарт понял, что увиденный материк и есть та самая Австралия, в честь которой названа крепость, где он проходил обучение. Неужели этой, настоящей Австралии больше не будет? Неужели, всхлипывал он, останется только та, другая — искусственный сфероид диаметром несколько десятков километров?
— Ты видел, Йоши?
— Я всё видел, Джокарт. И готов вырвать свои глаза за то, что они это видели. Если бы только это могло помочь…
— Я не верю…
— Никто в это не верил.
Их не пустили. Педаль ускорения не была задействована, вместо этого замигали сигнализаторы опасности. На экране тактического терминала высветилась безрадостная картина…
Для того чтоб выйти за сферу, контролируемую блокирующим флотом бессмертных, нужно было пересечь ещё одно препятствие. Там, перед оставшейся недосягаемой расчётной орбитой, откуда можно было осуществить прорыв, располагался третий эшелон сил вторжения. Эти корабли — чёрные, без единого проблеска на непроницаемо-матовых даже для солнечного света корпусах, оказались самой надёжной сетью, через которую пробиться было невозможно.
Они не вспарывали пространство контактными торпедами, не полыхали лазерными залпами, даже гравитационное оружие, если оно и имелось на этих кораблях, сейчас бездействовало. Образовав геометрически правильный многоугольник, внутри которого находилась Земля, каждый из звездолётов третьего эшелона постоянно поддерживал общую сеть «лучей смерти», как называли действие импульсных пушек, переведённых в режим постоянного излучения. Точечные уколы этих пушек превращались в единое широкое лезвие гигантского тесака. Пересечь такую завесу и остаться в живых для человека было невозможно. Даже в СВЗ и под бронёй истребителя.
— Йоши… — Джокарт обнулил скорость, потому что между орбитой поражения второго эшелона и завесой «лучей смерти» третьего образовалась мёртвая зона. — Наверное, погибать просто так — глупо. Как думаешь, если направить истребитель на линкор, это будет достойная плата?
— Ты имеешь в виду…
— 0,98 световой. Полное ускорение. Нам всё равно не прорваться.
— Шанс есть всегда, — голосом, потерявшим любой окрас, ответил другой пилот.
— Нет, Йоши! Сейчас нет никаких шансов! Всё, что мы можем — это…
— Нас собьют на подлёте.
— 0,98 световой, понимаешь?
— Всё равно собьют. Или отработают манёвр уклонения. Видел? Двигатели у линкоров запущены, автоматика сама отреагирует на опасность.
— Нас собьют раньше, если мы провисим тут хотя бы.. О, чёрт! У меня энергии на две минуты полёта!
— И так и так собьют. Твоя жертва будет напрасной.
— Почему только моя? Ты что… Ты… Две минуты, Йоши! Она станет ещё напрасней, если мы не попытаемся. Мы можем…
— Мы можем сесть обратно. Там, внизу идут бои Нужно только рассчитать место посадки, и…
И тут Джокарт понял, что его случайный напарник струсил
— А для чего тогда ты взлетал? Для чего, Йоши?
— По той же причине, что и ты сам Вспомни, о чем ты думал, когда садился в истребитель Вспомни, как колебался. А потом решил, что это — самый верный шанс подняться в небо на истребителе и устроить всем бессмертным Галактики большую бойню. Ты же — пилот! Ты же — офицер! И никогда ещё не летал на истребителе..
— Йоши, ты же говорил, что ввёл «Тревожный» режим Подумай сам… Ты не можешь. — А взгляд ловит навигационный экран, где.
Одна минута!
— Прости, Джокарт, это была неправда. «Тревожный» режим оставляет слишком мало жизни..
— У меня одна минута! У меня… — И вдруг страшное озарение посетило Джокарта: — Сколько времени осталось у тебя?
— Ага! Догадался… Правильно догадался, Джокарт. И стартовал я не из штабных ангаров, потому что знал, где найти действующий энергетический подъёмник.
— Ты обманул меня, Йоши! — Пятьдесят секунд. Джокарт пытался не верить в то, что услышал.
— Ты сам себя обманул. Ещё тогда, когда решил надеть форму курсанта. Что у тебя была за причина? Стадный инстинкт «хочу быть как все»? Комплекс неполноценности «хочу быть героем»? Неужели — желание сдохнуть, даже без ореола славы, вот как сейчас? Ореола точно не будет и славы, ничего не будет… И никто никогда не узнает, что здесь произошло и почему один из линкоров чуть-чуть сдвинулся в сторону, пропуская мимо себя какого-то там Джокарта, который решил на полном ускорении врезаться в Землю.
— Он не успеет! Линкор не успеет! — Сорок секунд, слова рвутся из груди криком. — А тебя не спасут сэкономленное время жизни и энергия в двигателях! Ты умрёшь позже — при посадке. А если не умрёшь сразу, достанешься на прокорм червям.
— Я сяду. И ты сядешь, это лучшее… Мы успеем выбрать место для посадки — Почему он говорит «мы»? у Джокарта начали как-то странно путаться мысли. — Катапульты-эвакуаторы выкинут нас раньше, чем бессмертные уничтожат истребители Полетали и хватит! Мы…
— Не говори «мы»! Ты трус, Йоши! — Тридцать секунд. — Ты просто трус! Глупый, не заслуживший своих лычек пилота. А зачем ты стал курсантом? Любишь покрасоваться, ведь так? И на Землю тебя прислали для тестирования, потому что думали, ты — самый лучший! Даже если не самый, то один из них точно. Зачем ты стал курсантом?
— Напрасная трата времени. У тебя к тому же его совсем не осталось. Ни на что. А форма курсанта — всего лишь трамплин. Достаток и настоящая слава достигаются не потом и кровью, а совсем другими путями. И я это понял. И просто хотел получить ценз работы в Крепости…
«Буду петь под вывеской!» — вернулся голос из сна.
Тут же запищал тактический анализатор, требуя загрузки полётного задания. Если не ответить на его вызов или не позволить двигателям любой, самый слабый импульс, анализатор сочтет пилота выбывшим из боя и включи г программу принудительной эвакуации. Вот на что надеялся тот, другой пилот!
Десять…
— Протуберанец тебе в зад, Йоши, а не эвакуация! — зло выкрикнул Джокарт, готовясь отключить связь.
Девять…
— Постой! — Голос Йоши стал испуганным. — Ты не понимаешь' Нам нужно садиться! Мы ещё понадобимся, когда прибудет подкрепление из Крепостей! Запускай двигатель, даже одна секунда тебя спасёт! Я не хочу — один…
Три…
— Прощай, Йоши, желаю тебе тускло сдохнуть. И я тоже не хотел — один.
Две секунды…
Джокарт отключил связь и выбрал ближайшую цель.
Одна…
Запуск! Экстренное ускорение, перегрузка выше критического порога! Не нужно плавно, нужно — вот так! — 0,98 световой, чтобы — хруст ломающегося позвоночника. Расплескать самого себя!
Вот я — маленький. Вот моя семья. Пусть не как «саламандры»… Линкор не успеет уклониться! У Лиин мягкие губы. Балу со Спенсером прощально машут руками, они одобряют.. И Пит швыряет мне через Вечность все восемь своих ферзей. Последняя секунда — это и есть Вечность. Он дорою за них заплатил, но не дороже, чем я Я стал пилотом Пусть на двадцать пять минут, но чайка машет мне крыльями Это — Вивальди. «Времена года» Я угадал?
— А-ах! — В непроизвольном оргазме забилось то, что секунду назад было Джокартом.
ГЛАВА 7
Силовые захваты, срабатывающие за счёт конденсации и усиления собственного магнитного поля планеты, перенесли истребитель из ангара в одну из отработавших шахт. Сейчас в небо — действительно цвета пламени, уже теряющего прозрачность — должна взметнуться стрела энергетического луча, вдоль которого истребитель отправится на орбиту.
Джокарт успел осмотреться. Количество шахт на крайне малой для того, чтобы быть космодромом площадке, было соответственно невелико. Шесть-семь, от силы восемь. Судя по размерам ангара, кораблей, стартовавших через эти шахты, было в десять раз больше. И это могли быть только яхты (одну он видел в ангаре), лёгкие, не несущие никакого вооружения авизо, или истребители, учитывая размеры самих шахт Сейчас, вот уже через несколько секунд стартовый колодец зальёт прожигающая сетчатку вспышка, светофильтры обзорных экранов выставят затемнение, и останется лишь только следить за временем, чтобы не прозевать момент выхода на стартовую орбиту и немедленно, как только это произойдёт, запустить разгонные… Сейчас, ещё несколько ударов сердца, несколько вздохов. Джокарт на всякий случай зажмурил глаза, ведь ему пока не приходилось стартовать в энергетическом луче. Да и вообще не приходилось… стартовать! И так, в ожидании, прошла минута.
— Проклятье на «Элм» и её барахло! Как я мог забыть! — едва не оглох от собственного крика Джокарт. И только потом включилось рациональное мышление.
«Неужели Индап не сработал?'' При „Тревожной" комбинации должны блокироваться все эмоции. Или это неправда, и извечное человеческое свойство ошибаться и давать волю эмоциям, упуская из виду главное, — непобедимо? Как говорил что-то такое про пехоту Балу — мы плачем, как и сотни лет назад… А ведь Индап пехотинца должен подавлять все ненужные в бою движения души и сомнения даже сильнее, чем Индап пилота! У нас другое. Остаться чутким ко всему, но превратить это в чуткость машины. Неужели машины чертыхаются из-за недостаточно мощного энергетического оснащения штабных объектов?»
Уже успокоившись, Джокарт заново начал манипуляции с управлением полётных режимов, готовясь к старту на двигателях истребителя. Вот и представился случай выяснить — сколько ресурсов вырабатывает двигатель при атмосферном запуске, подумал он.
Выяснил. Почти одновременно с запуском, по абсолютно понятной причине, ожила система контроля. Джокарт, естественно, игнорировал это предупреждение, потому что дорога назад исчезла, расплавилась в переплетении тугих струй плазмы и гравитационных полей разгонного двигателя.
— Ничего себе, какой дорогой билет! — присвистнул он при этом.
Всего двадцать пять минут полёта после старта из атмосферы! Вот тебе и ограничения только по кислородному запасу, вспомнил он Спенсера и его восторги по поводу возможностей корабля-истребителя.
Джокарт сжал полётный джойстик, готовясь вскинуть нос истребителя к зениту, как только тяга позволит «встать па хвост», и скинуть после этого блокировку ускорения Ничего страшного, утешал он себя, это как управлять гравискутером: счётчик инерции доходит до стартового предела, скутер начинает мелко елозить на гравитационной подушке, и тогда снимаешь тормоз. Рывок! И трек прыгает навстречу, а после становится покорной лентой, которая сама ложится под ноги.
Момент истины настанет вот-вот, хотя теоретически старт ещё можно было отменить. Но что-то уже тянуло сильнее всякого энергетического луча в миллион киловольт туда — вверх! К звёздам, где могли барахтаться в гравитационных ловушках транспорты, которые никто не прикрыл, не помог им прорваться к точкам гравитационных приливов.
Есть старт! Плавное, будто упражнение с водяной матрёшкой, снятие блокировки. Только показался край шахты, как сразу исчез, затерялся где-то посреди оставшегося внизу комплекса штабных зданий. Уже в полёте, чувствуя, как тяжело сейчас приходится экзоскелету СВЗ, Джокарт увидел чуть вправо по курсу разрыв в небе Это мог быть только след другого стартовавшего корабля. След, похожий на сруб перевернутого колодца, на дне которого плещется обнаженное солнце.
Ну вот, значит нас — двое! Значит, можно попробовать разыграть какую-то полётную комбинацию! — обрадовался и тут же почувствовал себя увереннее Джокарт
Истребитель лез в небо послушной, клокочущей энергией, птицей. Птицей, которую он оседлал.
— Говорит Йоши! — высокий, звонкий голос. Передаёт на открытой волне, клером. — Второй истребитель, ответьте! Вы у меня на южной полусфере!
Какова бы ни была траектория полёта истребителя, как бы он ни был ориентирован в пространстве, задняя полусфера — юг, передняя — север, левый бок — запад, правый — восток. Ну, ещё верхняя полусфера — северо-запад, а нижняя — юго-запад, и не стоит искать логику в традициях! Исключение из правила — полёт юзом, чрезвычайно сложный манёвр, когда нос истребителя отвернут больше, чем на девяносто градусов относительно оси движения. Вспоминая азы терминологии, используемой в полёте. Джокарт подумал: «Йоши, где-то я уже слышал и это имя, и этот голос». Ну конечно! Это же один из курсантов, прибывших на Землю для прохождения медицинского сканирования! Значит — курсант… Ну что ж. Так даже лучше. Окажись рядом с ним в небе бывалый пилот, Джокарт точно бы занервничал, раз уж Индап чего-то сбоит.
«Значит, курсант…» — ещё раз подумал он и мысленно отругал себя за нерасторопность.
Выйди он на связь раньше Йоши, был бы Первым, а так…
— Здесь Джокарт, Второй истребитель, — и чтобы хоть как-то компенсировать справедливое, в общем-то чужое первенство, добавил: — Офицер-стажер.
Втайне он мечтал, чтоб Йоши оказался без «чайки», курсантом, каким и прибыл на Землю. Тогда первенство перешло бы к Джокарту по праву старшинства, потому что при равенстве званий (если считать, что курсант это звание), первенство брал тот истребитель, который первый обнаружил другого и вышел с ним на связь. И здесь, правда, было исключение: участие в полётной тройке, где можно быть или ведомым — одним из двух, или ведущим, лидером.
— О, конечно! Ты тоже час назад узнал, что произведён в офицеры? — свёл на нет тщеславные мечтания Джокарта теперь уже точно пилот Первого истребителя. А ещё Джокарт поразился шутливой лёгкости, с которой была произнесена фраза. С учётом сложившихся обстоятельств, это больше походило на браваду.
Всё дальше и дальше проваливалась панорама пылающего Средиземноморского Мегаполиса. Потом вместо неё внизу оказалось широкое блюдце, в которое кто-то жестокий и злой вылил горючую смесь и зачем-то поджег… Облачности не было. Её разметало по небу, и теперь вокруг порхали бездомные хлопья. Справа, навстречу стартующим истребителям, на Землю рушились тёмные точки — транспорты врага!
— Откуда взлетал, Первый? — справившись с этим словом, задал вопрос Джокарт. — У нас разница по старту — несколько километров.
— Подумал, что к штабным ангарам не пробьюсь, пришлось пробежаться по эвакуационному туннелю. Я его случайно обнаружил, там сейчас фильмы ужасов снимать можно.
— В штабном здании не лучше. Странно, почему они не растёрли Штаб в порошок?
— Не знаю. Сейчас нам многое будет казаться странным. Всё ближайшее десятилетие.
Почему Йоши говорит о десятилетии? Ещё ведь ничего не окончилось! Сознание Джокарта запротестовало, и он вновь поразился отсутствию блокировки эмоций. Это было странным и волновало Джокарта больше всего.
— Но почему только десятилетие? Или…
— Я воспользовался Индапом. Так что мне осталось…
— Понял. Я тоже настроил перед стартом «Тревожную» комбинацию.
— Значит, вместе. Ты из какой Крепости, Джокарт?
— «Австралия», а ты? — То, что Йоши умышленно или из-за отсутствия привычки опускает слово «Второй», обращаясь к нему по имени, Джокарту не могло не импонировать.
— «Африка». Куда пойдём?
После такого вопроса Джокарт вдруг обнаружил в сознании какую-то пустующую нишу, и она располагалась именно там, где должен был находиться хоть какой-нибудь план полёта. Взлететь-то они взлетели, тут особого мастерства и не требовалось. А то, что их до сих пор не сожгли, объяснялось просто — бессмертные не станут их трогать, пока на Землю продолжают прибывать транспорты. Зато сразу после выхода из атмосферы… Джокарт поёжился, представляя, что может ожидать на орбите
— Йоши, а ты уверен, что нам стоит пробиваться к Крепостям?
— Нет. Не уверен. Что ты предлагаешь?
— Транспорты… Если на орбите блокированы транспорты, мы можем попытаться… Мы должны…
— Погибнуть глупой смертью? Да нас к ним в жизни не подпустят! — И тут же, без перехода: — Кстати, я скоро выпрыгиваю из атмосферы. Если что. Ну ты понимаешь… Ныряй обратно
— Без шансов. Внизу — смерть. Только прорываться. Сколько осталось?
— Пять, четыре, три… — И выкрик: — На выходе сразу вправо! Ускорение не включай! Выпускай все обманки! О, Амитерасу, сколько же их здесь!
Джокарт словно наяву увидел, как Йоши выполняет все те действия, что выкрикивал в микрофон. Вот он наталкивается на завесу вражеских кораблей и испуганно снимает ногу с педали ускорения, потому, что прохода за пределы орбиты нет. Вот он выпускает обманки — эмуляторы истребителя, которые принимают на себя контактные торпеды, вот он
Джокарт убрал ногу с педали ускорения и выпустил обманки, ощутив приступ Дежа вю. Прямо над местом выхода на орбиту навис линкор, контролирующий сейчас обширный сектор. Его ленивая туша даже не шевельнулась, позволяя Джокарту уйти от торпед. Значит, решил он, здесь плотная блокада. Западня для таких вот как мы одиночек. Маневрируй не маневрируй — конец один!
Йоши, вынужденный сразу уходить из зоны поражения и вовремя локировавший гравитационные ловушки, чего не сделал Джокарт, выписывал петли над самой кромкой атмосферной оболочки. Но линкоры были не единственными кораблями бессмертных, висящими на орбите.
Выпустив все обманки и обогнув линкор, Джокарт едва не врезался в строй вражеских крейсеров. И тоже вынужден был гасить набранное ускорение, опасно приближаясь к атмосферной границе, переходя на низкоорбитальный полёт. Но кое-что заметить он всё-таки успел..
Там были транспорты Солнечной. Не сотня. Где-то три десятка. Но это наверняка только те, что поднялись с одного из космодромов Земли. Значит, на самом деле их в три раза больше, около сотни грузовозов, пойманные в ловушки, висящие сейчас над планетой, лишенные маневра и подвижности. Похоже, бессмертные тщательно всё спланировали. И вслед за группами кораблей, производивших атаку, шла ещё одна волна звездолётов. Тех, что должны были занять всю внешнюю сферу, не допуская взлёта и прорыва во внешний космос. Одно счастье, истребителей здесь не было. Куда же, лихорадочно соображал Джокарт, они подевались? Неужели все — на поверхности?
— Йоши! Нужно держаться рядом. Один будет прикрывать другого.
— Поиграем в догонялки? Согласен Но что-то, знаешь, предчувствие у меня нехорошее. Тесно тут очень.. Надо прорываться
Через минуту оба истребителя, скорректировав скорости, шли параллельными курсами, скачками перегоняя один другого. Линкоры действовали вяло, скорее всего опустошив свои накопители при орбитальной атаке. Активны были не более пяти процентов их излучателей. Пока Джокарту и Йоши удавалось уворачиваться от залпов блокирующего флота. Тем более что своей игрой они сбивали прицелы врага. По оба при этом понимали, что долго так продолжаться не может
— Йоши! У меня запас — пятнадцать минут. Из-за атмосферного старта!
— Не дрейфь, старик. У меня не больше. Но надо прорываться. Сам видишь — к транспортам не пройти, а даже если и пройти ..
На этот раз тон Первого изменился, и в этом «если» прозвучало полное бессилие. Согнать линкор и даже крейсер с позиции, которую они занимали и откуда собирались выпаривать застывшие транспорты, да еще под залпами других линкоров и крейсеров, — такое было едва ли под силу даже «Фениксам» и «Саламандрам».
Странно, вдруг обнаружил ещё одну загадку Джокарт, а почему бессмертные до сих пор не разделались с транспортами? Потом мысли переключились на элитные отряды Солнечной.
— Зря я сейчас о них вспомнил. Их, наверное, уже не вспоминать, а поминать нужно.
«Фениксы» и «Саламандры» погибли в самом начале. Это как дважды два Все стартовали и все погибли Сколько они там ухлопали кораблей врага, удалось ли им вновь оставить свои «фирменные» росписи на линкорах — уже было не важно
И что, подвёл Джокарт итог, что осталось? Силы орбитальной обороны были уничтожены раньше, чем элита истребительного флота Казематы ПВО наземного базирования превращены в пыль Последняя надежда — корпуса штурмовой пехоты Вот вам и вторичные функции!
Джокарт, физически ощущая истечение пятнадцати минут работы двигателей, выпустил уже все контактные торпеды и работал только излучателями «Работал», это такое словечко, подслушанное им у Спенсера. На самом деле он метался вслед за Йоши, опустошая накопители, изображая крутого смертоносного пилота, и с горечью думал — как велика разница между тем, что представлялось ему раньше, и тем, что происходило сейчас. В мечтах он всегда представлял себя героем, побеждающим врага в любых, даже самых безнадёжных ситуациях. Он просто не знал раньше, что ситуация может стать безнадёжной НАСТОЛЬКО.
Десять минут до остановки двигателей, машинально отметил Джокарт.
— Йоши! Я кое-что понял!
— Внимательно.
— Где?
— Внимательно слушаю, говорю… — И снова без перехода: — Кстати, вот и «Кнопки».
Джокарт готов был кусать себе локти. Контактные торпеды были истрачены им впустую. Как бы они ему сейчас пригодились!
Пока истребители бессмертных поднимались на стартовую орбиту, они были беспомощны и максимально уязвимы. И каждая торпеда могла послужить маленькой местью за то огромное несчастье, что принёс враг цивилизации Солнечной
— Йоши, я…
— Понял. План спасения откладывается. До прорыва далеко, а у тебя не осталось торпед.
— Откуда ты..?
— Знаю. Я тоже все выпустил. И только пощекотал защиту крейсера
Изготовившись к ближнему бою, не имея никаких навыков его ведения, два недоученных пилота из разных Крепостей ожидали скорее смерти, чем чего-то другого. Или Чуда. И оно случилось!
«Кнопкам», как оказалось, не было никакого дела до двух «Зигзагов», мечущихся по орбите Они все — тридцать машин, как сообщил тактический терминал, беспрепятственно вышли за кольцо блокады и устремились к Луне Видимо, для них нашлась какая-то срочная работа.
— Что это с ними? — Джокарт заставил «Зигзаг» выполнить два кульбита, уходя от витиеватого лазерного вензеля, вычерченного ближайшим крейсером.
— Не знаю. Может быть, на Луне ожила какая-нибудь станция ПКО, которую бессмертные сочли уничтоженной?
Станция противокосмической обороны, сохранившая боеспособность за шесть дней сражения? Маловероятно, думал Джокарт и вдруг понял…
— Первый! — Теперь он не стеснялся называть так Йоши. — Это не ПКО! Для неё хватило бы звездолётов на орбите! Истребителям нужно не это!
— Что же?
— Точка! Там — приливная точка!
— Что-то я не слышал раньше…
— И никто не слышал! Поэтому они только сейчас и поняли! Что-то там происходит, Йоши, и если прорываться, то именно туда. Попробуем?
— Идёт. Пока крейсеры не закрыли коридор. На раз-два-три. Готов?
И два истребителя, сменив траектории, сплелись в «змеином танце», перекручиваясь вокруг воображаемой оси, направленной к естественному спутнику Земли, к Луне.
Внизу, сквозь разрыв в багровой темноте, — они шли над ночной стороной, — Джокарт увидел пятно материка. Он был опоясан рубиновой каймой пожаров; видимо, пылали портовые мегаполисы, первые подвергшиеся атакам. А вот в центральной его части ещё ничего не закончилось. Яркие точки, будто мелкая сыпь, покрыли центральную часть материка. И это, насколько понимал Джокарт, не были следы орбитальной бомбардировки. Там, посреди истерзанной пустыни, продолжался яростный бой. Отряды штурм-пехоты выводили технику, и в накрытиях УЗО — установок залпового огня, корчились штурмовики Бессмертных.
Это был героизм не каких-то безымянных воинов и экипажей боевых машин, а героизм последней силы Земли — пехотных частей, сражающихся без прикрытия с орбиты, без надежды на победу.
Вновь прорвались эмоции, и жгучие слёзы бессилия потекли по щекам Джокарта, что крайне нежелательно при натянутом СВЗ.
Нет! Так не должно было произойти! Так не может быть! И так не будет — чтобы за какие-то шесть дней рухнуло всё, что было создано в процессе земной эволюции её самым большим достижением — человечеством.
Далёкая паутина наземного сражения ушла из поля зрения, и вдруг Джокарт понял, что увиденный материк и есть та самая Австралия, в честь которой названа крепость, где он проходил обучение. Неужели этой, настоящей Австралии больше не будет? Неужели, всхлипывал он, останется только та, другая — искусственный сфероид диаметром несколько десятков километров?
— Ты видел, Йоши?
— Я всё видел, Джокарт. И готов вырвать свои глаза за то, что они это видели. Если бы только это могло помочь…
— Я не верю…
— Никто в это не верил.
Их не пустили. Педаль ускорения не была задействована, вместо этого замигали сигнализаторы опасности. На экране тактического терминала высветилась безрадостная картина…
Для того чтоб выйти за сферу, контролируемую блокирующим флотом бессмертных, нужно было пересечь ещё одно препятствие. Там, перед оставшейся недосягаемой расчётной орбитой, откуда можно было осуществить прорыв, располагался третий эшелон сил вторжения. Эти корабли — чёрные, без единого проблеска на непроницаемо-матовых даже для солнечного света корпусах, оказались самой надёжной сетью, через которую пробиться было невозможно.
Они не вспарывали пространство контактными торпедами, не полыхали лазерными залпами, даже гравитационное оружие, если оно и имелось на этих кораблях, сейчас бездействовало. Образовав геометрически правильный многоугольник, внутри которого находилась Земля, каждый из звездолётов третьего эшелона постоянно поддерживал общую сеть «лучей смерти», как называли действие импульсных пушек, переведённых в режим постоянного излучения. Точечные уколы этих пушек превращались в единое широкое лезвие гигантского тесака. Пересечь такую завесу и остаться в живых для человека было невозможно. Даже в СВЗ и под бронёй истребителя.
— Йоши… — Джокарт обнулил скорость, потому что между орбитой поражения второго эшелона и завесой «лучей смерти» третьего образовалась мёртвая зона. — Наверное, погибать просто так — глупо. Как думаешь, если направить истребитель на линкор, это будет достойная плата?
— Ты имеешь в виду…
— 0,98 световой. Полное ускорение. Нам всё равно не прорваться.
— Шанс есть всегда, — голосом, потерявшим любой окрас, ответил другой пилот.
— Нет, Йоши! Сейчас нет никаких шансов! Всё, что мы можем — это…
— Нас собьют на подлёте.
— 0,98 световой, понимаешь?
— Всё равно собьют. Или отработают манёвр уклонения. Видел? Двигатели у линкоров запущены, автоматика сама отреагирует на опасность.
— Нас собьют раньше, если мы провисим тут хотя бы.. О, чёрт! У меня энергии на две минуты полёта!
— И так и так собьют. Твоя жертва будет напрасной.
— Почему только моя? Ты что… Ты… Две минуты, Йоши! Она станет ещё напрасней, если мы не попытаемся. Мы можем…
— Мы можем сесть обратно. Там, внизу идут бои Нужно только рассчитать место посадки, и…
И тут Джокарт понял, что его случайный напарник струсил
— А для чего тогда ты взлетал? Для чего, Йоши?
— По той же причине, что и ты сам Вспомни, о чем ты думал, когда садился в истребитель Вспомни, как колебался. А потом решил, что это — самый верный шанс подняться в небо на истребителе и устроить всем бессмертным Галактики большую бойню. Ты же — пилот! Ты же — офицер! И никогда ещё не летал на истребителе..
— Йоши, ты же говорил, что ввёл «Тревожный» режим Подумай сам… Ты не можешь. — А взгляд ловит навигационный экран, где.
Одна минута!
— Прости, Джокарт, это была неправда. «Тревожный» режим оставляет слишком мало жизни..
— У меня одна минута! У меня… — И вдруг страшное озарение посетило Джокарта: — Сколько времени осталось у тебя?
— Ага! Догадался… Правильно догадался, Джокарт. И стартовал я не из штабных ангаров, потому что знал, где найти действующий энергетический подъёмник.
— Ты обманул меня, Йоши! — Пятьдесят секунд. Джокарт пытался не верить в то, что услышал.
— Ты сам себя обманул. Ещё тогда, когда решил надеть форму курсанта. Что у тебя была за причина? Стадный инстинкт «хочу быть как все»? Комплекс неполноценности «хочу быть героем»? Неужели — желание сдохнуть, даже без ореола славы, вот как сейчас? Ореола точно не будет и славы, ничего не будет… И никто никогда не узнает, что здесь произошло и почему один из линкоров чуть-чуть сдвинулся в сторону, пропуская мимо себя какого-то там Джокарта, который решил на полном ускорении врезаться в Землю.
— Он не успеет! Линкор не успеет! — Сорок секунд, слова рвутся из груди криком. — А тебя не спасут сэкономленное время жизни и энергия в двигателях! Ты умрёшь позже — при посадке. А если не умрёшь сразу, достанешься на прокорм червям.
— Я сяду. И ты сядешь, это лучшее… Мы успеем выбрать место для посадки — Почему он говорит «мы»? у Джокарта начали как-то странно путаться мысли. — Катапульты-эвакуаторы выкинут нас раньше, чем бессмертные уничтожат истребители Полетали и хватит! Мы…
— Не говори «мы»! Ты трус, Йоши! — Тридцать секунд. — Ты просто трус! Глупый, не заслуживший своих лычек пилота. А зачем ты стал курсантом? Любишь покрасоваться, ведь так? И на Землю тебя прислали для тестирования, потому что думали, ты — самый лучший! Даже если не самый, то один из них точно. Зачем ты стал курсантом?
— Напрасная трата времени. У тебя к тому же его совсем не осталось. Ни на что. А форма курсанта — всего лишь трамплин. Достаток и настоящая слава достигаются не потом и кровью, а совсем другими путями. И я это понял. И просто хотел получить ценз работы в Крепости…
«Буду петь под вывеской!» — вернулся голос из сна.
Тут же запищал тактический анализатор, требуя загрузки полётного задания. Если не ответить на его вызов или не позволить двигателям любой, самый слабый импульс, анализатор сочтет пилота выбывшим из боя и включи г программу принудительной эвакуации. Вот на что надеялся тот, другой пилот!
Десять…
— Протуберанец тебе в зад, Йоши, а не эвакуация! — зло выкрикнул Джокарт, готовясь отключить связь.
Девять…
— Постой! — Голос Йоши стал испуганным. — Ты не понимаешь' Нам нужно садиться! Мы ещё понадобимся, когда прибудет подкрепление из Крепостей! Запускай двигатель, даже одна секунда тебя спасёт! Я не хочу — один…
Три…
— Прощай, Йоши, желаю тебе тускло сдохнуть. И я тоже не хотел — один.
Две секунды…
Джокарт отключил связь и выбрал ближайшую цель.
Одна…
Запуск! Экстренное ускорение, перегрузка выше критического порога! Не нужно плавно, нужно — вот так! — 0,98 световой, чтобы — хруст ломающегося позвоночника. Расплескать самого себя!
Вот я — маленький. Вот моя семья. Пусть не как «саламандры»… Линкор не успеет уклониться! У Лиин мягкие губы. Балу со Спенсером прощально машут руками, они одобряют.. И Пит швыряет мне через Вечность все восемь своих ферзей. Последняя секунда — это и есть Вечность. Он дорою за них заплатил, но не дороже, чем я Я стал пилотом Пусть на двадцать пять минут, но чайка машет мне крыльями Это — Вивальди. «Времена года» Я угадал?
— А-ах! — В непроизвольном оргазме забилось то, что секунду назад было Джокартом.
ГЛАВА 7
В здании Лунного причала всё было сегодня не так, как два дня назад. Лил дождь, и его бесконечные струи барабанили по прозрачным стенам и крыше. Было видно, как по наклонным плоскостям стекают широкие потёки. Небо стало черным от туч, и из этой черноты вырывались изломанные молнии. Снаружи вовсю резвился ветер, собирая в пригоршни и этот дождь, и эту непогоду, швыряя их в непокорное стихии здание.
Народу было немного, потому что энергетические лучи не действовали. Зато оживленнее стало движение грузовых платформ, волокущих бесконечные тонны груза Экваториальный циклон, как объяснил Джокарту какой-то случайный собеседник, это не шутка! Человек в странном оранжевом одеянии во что бы то ни стало желал дождаться экспресс-лифта. Должен ли он был кою-то встретить или собирался сам попасть на Луну, Джокарт не понял, да и вообще слушал его вполуха, подавленный тем, что ему пришлось пережить при медицинском тестировании. И инстинктивно вздрагивал при каждом проблеске молний, потому что их сполохи были слишком похожи на работу боевых лазеров.
— Программа — провокатор, — объяснял подполковник медслужбы, пока Джокарт, стыдясь произошедшего, обтирался после душа. — Чудный парень, наш Йоши, не правда ли?
Народу было немного, потому что энергетические лучи не действовали. Зато оживленнее стало движение грузовых платформ, волокущих бесконечные тонны груза Экваториальный циклон, как объяснил Джокарту какой-то случайный собеседник, это не шутка! Человек в странном оранжевом одеянии во что бы то ни стало желал дождаться экспресс-лифта. Должен ли он был кою-то встретить или собирался сам попасть на Луну, Джокарт не понял, да и вообще слушал его вполуха, подавленный тем, что ему пришлось пережить при медицинском тестировании. И инстинктивно вздрагивал при каждом проблеске молний, потому что их сполохи были слишком похожи на работу боевых лазеров.
— Программа — провокатор, — объяснял подполковник медслужбы, пока Джокарт, стыдясь произошедшего, обтирался после душа. — Чудный парень, наш Йоши, не правда ли?