Грей Сюзанна. Волшебство гор

   – Вот здесь еще немного, – и он показал перед собой.
   Убрав и эти крошки, она с опаской посмотрела на Логана, уверенная в том, что как бы примерно он себя ни вел, она не собирается позволить ему выиграть это смехотворное пари.
   Но он не вел себя примерно. И не рычал. Он просто ухмылялся. Бет отвернулась. Почему он так уверен? Она украдкой взглянула через плечо.
   Поймав ее взгляд, он выставил вверх один палец.
   Бет почувствовала себя, как мышка, которую вот-вот съест голодный кот. Она могла управится с его плохим настроением. Бог тому свидетель, она привыкла к этому. Но то, как он вел себя сейчас, сбивало ее с толку и раздражало. Она закусила нижнюю губу. Что он замышляет?
   На следующий день было воскресенье. К облегчению Бет, Логан поел без комментариев, затем сказал, что собирается на охоту, и вышел из дома. Решив воспользоваться его отсутствием и снять яйца, Бет взяла корзинку и направилась в амбар.
   Когда она почти вскарабкалась на сеновал по лестнице, какой-то шум заставил ее обернуться. Она увидела, как Логан склонился над ворохом сена. Приготовившись к быстрому отступлению, она шагнула назад на одну ступеньку.
   – Лиззи?
   Его серьезный тон заставил ее остановиться. Он протянул на ладони что-то крошечное и шевелящееся.
   – Что это? – Она поднялась еще на одну ступеньку.
   – Котята. Сегодня утром я нашел большую пеструю кошку мертвой. Это должно быть ее помет. Дьявол, ненавижу, когда случается что-то подобное. – Он двинулся к ней. – Можно мне одолжить у вас корзинку?
   – А что вы собираетесь делать?
   – Думаю, что надо утопить их. Я не хочу, но не знаю, что еще делать.
   – Нет, нельзя, – прошептала она, взобравшись окончательно на сеновал. Взяв одного из четырех попискивающих котят, она поднесла его к своей щеке.
   – Можете вы принести мне молока?
   – Ясное дело. – Логан поспешно двинулся к лестнице. – Я сейчас вернусь.
   Несколькими минутами позже он стоял на коленях рядом с Бет, протягивая блюдце с парным молоком.
   – Они же слишком маленькие и не умеют пить.
   – Дайте мне ваш платок.
   Когда Логан подал девушке платок, она окунула уголок в теплую жидкость и затем выдавила капли в рот самого большого котенка.
   – О, смотрите.
   Котенок высунул крошечный розовый язычок и слизнул молочную капельку.
   – А ну, дайте-ка мне кусочек.
   Логан оторвал полоску и таким же способом стал кормить пятнистого котенка.
   – Взгляните-ка.
   Алчный малыш сосал кончик красной тряпочки, пока не осталось ни капли молока.
   – Может быть он и поменьше, но аппетит у него самый большой.
   После того, как всю процедуру повторили с полдюжины раз, насосавшийся котенок уложил свою головку на пальцах Логана.
   Поскольку Элизабет все еще кормила первого котенка, Логан подобрал другого и покормил его тоже. Наблюдая, как он управлялся с беспомощными котятами, Бет почувствовала, как в ее душе зарождаются противоречивые чувства, такие теплые и яростные, что у нее начало перехватывать дыхание. Из него выйдет великолепный отец, подумала она. Вместе с этим убеждением пришла и почти невыносимая грусть, когда Бет нарисовала его в своем воображении с ребенком от другой женщины на руках.
   В конце концов, трое из четырех котят были накормлены и сонно свернулись клубочком на соломе в корзинке. Бет взяла последнего, самого маленького и самого вялого.
   – Я не могу заставить его есть, – сказала она.
   – Дайте я попробую.
   Логан окунул свою тряпочку в молоко и пытался снова и снова добиться, чтобы крошечный черный котенок стал лизать молоко, но тот отказывался. Наконец он слабо пискнул и затих.
   – Он наверное…?
   – Думаю, что просто он был слишком маленький, – спокойно произнес Логан. Он аккуратно завернул умершего котенка в уцелевшую часть своего платка и положил его в сторонке.
   Бет с трудом удержалась от плача. Логан протянул к ее лицу руку и осторожно смахнул слезу, катившуюся по ее щеке.
   – Не переживайте. Посмотрите. – И он подал Бет корзинку, в которой три здоровых котенка свернулись вместе во сне. – Вы же спасли этих трех. Это больше, чем я смог бы сделать.
   Он почесал располневший животик одного из котят.
   – Теперь у вас прибавилось еще три Виндфилда, о которых нужно заботиться. Как вы думаете, управитесь? – сказал Логан мягким, теплым голосом.
   Она потрогала одного крошечного котенка.
   – Конечно, я сделаю все, что в моих силах.
   – Я в этом уверен, дорогая.
   Пульс Бет забился прерывисто, на ее губах появилась неуверенная, дрожащая улыбка. Затем, заботливо прижав к себе корзинку с котятами, она вышла из амбара и направилась к дому. Бет шла и мечтательно улыбалась, все время помня о том, очень нежном человеке, который остался на сеновале.
   Внезапно ей пришла в голову мысль о том, что Логану было очень легко выиграть пари, если бы он только захотел. Когда он бывал таким, то легко мог подчинить ее своей воле, вылепить из нее все, что его душе было угодно, как из мягкого воска.
   Как только Бет вошла в дом, на котят сразу же предъявили свои права Салли Мэ и Руфь, и она с печалью рассталась с ними, но в то же время чувствовала, что они попали в надежные руки.
   К концу недели котята растолстели так, что были скорее похожи на пушистые комочки сливочного масла. Еще несколько дней и у них откроются глаза, подумала Бет. И вдруг ее собственные глаза округлились. Истекла неделя! Пари! Она же об этом совсем забыла.
   Очевидно и Логан тоже запамятовал, потому что едва показывался на глаза после того, как они нашли в амбаре котят. А в те редкие моменты, когда Бет встречала его, он никак не пытался поцеловать ее. Даже наоборот казался таким занятым и озабоченным, что едва обращал внимание на ее присутствие. Она убеждала себя, что будет взбешена, если он попытается сделать это, но все же ее самолюбие было уязвлено тем, что он так легко сдался.
   Совсем обессиленная после трудового дня, Бет решила отказаться от своей обычной вечерней прогулки и пораньше лечь спать. Помыв тарелки после ужина, она пожелала всем спокойной ночи и отправилась в свой личный домик.
   Даже хотя в этот теплый летний вечер не было видно ни зги, Бет знала из своих вечерних наблюдений за небом, что чуть позже наступит полнолуние.
   Когда она вошла под сень высоких деревьев, множество цикад и квакш запели дуэтом. Из болотной низинки поблизости к ним присоединили свой бас лягушки-быки.
   Бет задержалась на минутку, чтобы насладиться зрелищем неба, словно усыпанного алмазами. Она с удовольствием вдохнула чистый горный воздух. Ароматы роз, летних трав и жимолости придавали ее ощущениям изысканную пикантность.
   Вдруг ей подумалось о Чикаго и Тедди, о летней жаре в городе, о задымленных улицах и захотелось привезти ребенка сюда, в горы. Если бы Тедди был с ней здесь, она бы никуда не захотела уезжать.
   Изумившись такому повороту в своих чувствах, она подумала, что со времени ее приезда сюда по-другому стала воспринимать это место. Тогда оно показалось ей серым и угрюмым, и ей страшно захотелось уехать домой. Теперь она чувствовала себя здесь как дома и даже не могла себе представить, как будет снова жить в городе.
   Она вошла в свой домик и в темноте разделась, затем аккуратно сложила одежду и положила ее на чемодан. Она скользнула под одеяло и почувствовала, как от матраца сладко пахнет летней сухой травой, напоминая ей о Логане, сделавшем все, чтобы ей здесь было удобно.
   – Если бы только все было по-другому, – прошептала она задумчиво.
   Ее мысли опять сконцентрировались на этом высоком, бронзовокожем обитателе горной глуши, но вскоре объятия Морфея оказались сильнее.
   Сонная Бет никак не могла понять, что же пробудило ее. Она заморгала и открыла глаза, затем подняла с подушки голову и прислушалась. Ага, там. Что-то зафырчало в кустах позади ее домика. Затем это что-то потерлось о парусину. Мышь? Но она тут же отбросила это предположение. Слишком много шума. Одна из собак? Опять что-то поскреблось о стенку. Бет села на кровати и опустила ноги на пол. Она тихо охнула, когда большая тень заслонила собой полную луну, и на парусине отпечатался страшный силуэт. Глаза Бет полезли на лоб от испуга. Медведь! Она мигом нырнула под одеяла.
   Когда поскребывание опять донеслось до ее ушей, сопровождаемое фырканьем, Бет стало ясно, что медведь собирается съесть ее. Она приподняла одеяло, выглянула одним глазом.
   Выпрямившийся медведь поднял лапы, его тень полностью накрывала одну стену и парусиновый верх ее комнаты.
   – Боже, спаси меня!
   Не в состоянии оставаться дома на месте, она приглушенно взвизгнула и выбежала наружу. Оглядываясь в ужасе назад, она столкнулась на бегу с чем-то твердым и неподдающимся.
   – Я же говорил, что вы прибежите ко мне в объятья, – ласково и вкрадчивым тоном проговорил Логан, притянув ее поближе.
   – Логан! Что вы делаете? – Она изогнулась в его руках и показала назад.
   – Там медведь!
   – Я знаю, – сказал он. – Но он не кусается.
   – Он не кусается? – Бет подняла голову и пристально поглядела на него.
   Логан улыбался.
   Она повернулась и посмотрела на медведя. Это была шкура медведя вместе с головой, подвешенная на веревках, пропущенных через передние лапы. Значит, это был розыгрыш!
   Логан наклонил голову и потерся носом о ее шею.
   – Я выиграл пари, дорогая, – выдохнул он ей в ухо. – Поэтому приготовьте губки.
   – Я не сделаю этого, – Бет пихнула его изо всех сил. – Вы не выиграли. Вы обманули.
   – Разве мы не побились об заклад, что не пройдет и неделя, как вы окажетесь в моих объятиях?
   – Да, но…
   – Так и получилось?
   – Да, но… – она запнулась, пытаясь отыскать слабое место в цепи его рассуждений.
   – Ну, тогда я выиграл. – И его губы сомкнулись в поцелуе с ее устами, остановив попытку Бет как-то оспорить это решение.
   Несмотря на всю ее решимость противодействия, Бет наслаждалась его поцелуем. Его руки крепче охватили ее тело, заставив ее прильнуть к нему так, что они составили как бы одно целое. Прижатая к его телу, твердому, как дерево, она чувствовала его страсть все больше и больше, по мере того, как Логан окутывал ее собой. Откуда-то из глубины, неведомое доселе тепло хлынуло по ее венам и вдруг высекло в ней искру, превратившуюся в пламя ответной страсти. Рассудок оставил Бет, и они отправились в путешествие по морю эмоций, исследуя запретные тропы.
   Его настойчивый язык проникал через зубы в ее рот, нежно маня и подразнивая, пока она не позволила своему языку робко, осторожно ответить на это приглашение.
   – О, Лиззи, моя любимая Лиззи.
   Он завладел ее ртом, лицом, шеей и обнаженной грудью. Его свирепая страсть отняла у Бет способность думать, рассуждать здраво. Через сорочку из тонкого батиста ей необыкновенно отчетливо передавалось биение его сердца. Ее собственное в резонанс вторило этому бешеному ритму. Она растворилась в волшебстве его нежной силы, и какая-то ее частичка надеялась, что это блаженство никогда не кончится.
   – Выходи за меня замуж, – прошептал Логан охрипшим голосом.
   – Что?
   – Я сказал, что хочу жениться на вас. – Его руки скользнули вниз по ее телу и тесно прижали ее к чреслам, пылавшим желанием. – Прямо сейчас. – Он спрятал свое лицо в изгибе ее шеи и взял в рот мочку ее уха.
   Прямо сейчас? Она нахмурилась, подумав, что неправильно его расслышала. И тут же ее глаза широко раскрылись, когда он буквально расплющил ее о свое жестокое, напрягшееся тело. Силы небесные! Он не имеет в виду обычную свадьбу. Он и она перед священником в храме. Он подразумевает… В ярости из-за того, что Логан посмел сделать такое предложение, Бет резко оттолкнула его.
   – Никогда!
   Вывернувшись из его объятий, она побежала назад в домик.
   Логан прерывисто вздохнул и уставился вслед убегавшей женщине. Выйти за него замуж? Он посмотрел вверх, на небо, смущенный тем, что вслух задал этот вопрос. Что с ним случилось? Он охватил свою грудь руками, вспоминая Бет в своих объятиях, ее страстный ответный поцелуй. Это хорошо, что она убежала. Еще бы несколько минут и он не смог бы сдержать себя, и бросив ее на траву там же под ореховым деревом, овладел бы ею.
   Но поразмыслив немного, Логан пришел к выводу, что женитьба не такое уж сумасшедшее дело. Что еще надо ему, кроме как прожить всю оставшуюся жизнь вместе с ней. Его прошлое попыталось набросить свою тень на его думы, но он отгонял его прочь. Служители закона пока еще не нашли его, может быть и никогда не найдут.
   Уцепившись за эту искорку надежды, Логан перешел на другую сторону домика и снял медвежью шкуру. Он даже съежился, представив себе, какой был бы скандал, если бы бабушка Джо или дети увидели бы эту шкуру. Логан повернулся и увидел свою собственную тень на парусиновом верхе домика. Зная, что она не спит и внимательно наблюдает, он нарочно не торопился. Услышав ее громкое дыхание, он хмыкнул.
   – Никогда? – сказал тихо Логан. – Ладно, мы еще посмотрим.
   И он косо ухмыльнулся, восприняв ее отказ как вызов. Взвалив шкуру себе на плечо, он зашагал к амбару. Чтобы заставить ее выйти за него замуж может потребоваться больше недели, но теперь, когда она отвергла его, Логан был преисполнен решимости, сделать Бет своей.
 
   По ее телу все еще бегали мурашки после объятия Логана. Бет смотрела вверх на парусиновый тент, через который просвечивала луна. Она возмущенно встряхнула головой, вспомнив его наглое хвастовство, когда он снимал шкуру.
   Он знал, что Бет его видит. Логан был самым неистовым человеком, какого она когда-либо встречала, самым безумным и самым возбуждающим.
   «Выходи за меня замуж», – прошептал этот безумец.
   А что, если он подразумевал не то, что она подумала. Обдумав это предложение, Бет ощутила, как ее тело охватил жар от этой мысли. Что, если он всерьез предлагал жениться? Вообразив себе, как они оба будут связаны клятвенными узами брака, она печально вздохнула.
   Выйти за него замуж. Да ей нужно сойти с ума, чтобы даже предположить это, но его поцелуй, отпечатавшийся в ее памяти, вызывал у Бет неудовлетворенное желание.
   Не в силах заснуть, она ворочалась в постели. Наконец она встала, налила в фарфоровую чашку холодной колодезной воды и, сделав глоток, поставила чашку на стол. Когда Бет повернулась к кровати, ее рука задела маленький озерный камушек, привезенный ею из Чикаго. Ее пальцы сомкнулись вокруг него. Как могла забыть она о нем? Даже если бы ей захотелось выйти замуж за Логана, она не могла бы этого сделать. Образ светловолосого ребенка плавал, как светлое облако, перед ней. Ей показалось, что лицо Тедди исказилось от боли. С болью в сердце Бет уставилась в темноту.
   Когда она опять легла в постель, то почувствовала, как из уголка ее глаза выкатилась слезинка и, проторив мокрую дорожку, остановилась около уха. Она любила Логана, но ее прошлое, ее происхождение, Тедди даже не допускали и мысли о том, чтобы они могли быть вместе. Для нее свадьба с Логаном или с кем бы то ни было, полностью исключалась. Кроме того, у Логана и так хватало забот.
   Она говорила себе, что Тедди и работа в школе заполнят пустоты в ее жизни. Ничего больше ей не понадобится. Но ее сердце говорило ей, что она лжет.
   Она закрыла свои глаза, но загорелое, красивое лицо Логана и его решительные темно-голубые глаза не давали ей заснуть.
   Вспомнив его настойчивость, целеустремленность, ухищрения, на которые Логан пускался, чтобы просто поцеловать ее, Бет стало интересно, что же он еще изобретет и предпримет, добиваясь своей цели, если она продолжит отвергать его.

Глава 27

   В последовавшие дни Элизабет изо всех сил старалась не оставаться с Логаном наедине. Понимая, что это не принесет им ничего, кроме дальнейших разочарований и неприятностей, она постаралась выбросить из головы всякую мысль об их близости. Вместо этого она с головой окунулась в свою учительскую работу, загрузив своих учеников домашней работой до такой степени, что они стали жаловаться. Бет устроила так, что после уроков дети индейцев оставались у Виндфилдов на пару часов, чтобы ей можно было позаниматься с Райдером. Девочки восприняли это с радостью, потому что любили бывать у Виндфилдов. Да и Райдер использовал эту возможность наилучшим образом, впитывая знания так быстро, что Бет еле успевала готовить ему задания.
   Каждый вечер после ужина Бет завела обычай уходить в свой домик, чтобы проверить тетрадки учащихся. Этим вечером она заодно написала письмо Ханне и Тедди, и перед тем, как заклеить конверт, она вложила туда деньги, полученные от родителей Райдера. Килдиэры более чем щедро вознаграждали Бет за ее труды, и несмотря на ее протесты, настояли на том, чтобы удвоить ее плату по сравнению с той, которую она получала в школе за каждого ученика. Но даже с этими доходами ей нужно было долго еще собирать деньги до требуемой суммы.
   Приплюсовав сумму за обучение Райдера к колонке цифр в ее дневнике, она нахмурилась. Если все то, что она зарабатывает, все до единого цента, она будет пересылать в Чикаго, даже, если учесть то повышение, которое она получит через шесть месяцев после возобновления контракта, все равно ей не будет хватать около двухсот долларов. Где же ей можно раздобыть такую сумму?
   По привычке ее пальцы потянулись к шее и потрогали медальон. Она опустила голову, сняла его с платья и поднесла к лампе. Он был очень красив, но стоил ли он что-нибудь? Камея из слоновой кости в обрамлении из золота, маленьких сапфиров и жемчужин блестела в мягком свете лампы. Бет поглядела на выгравированную надпись на обратной стороне. Элизабет, имя, которое ей дали. Медальон был приколот к одеялу, в которое была завернута Бет в день, когда ее нашли. Ханна хранила его у себя, пока Бет не стала достаточно взрослой, чтобы его носить. Бет будет не по себе без него, но если окажется, что медальон имеет значительную ценность, деньги будут иметь большое значение, чем какая-то непонятная связь с прошлым.
   Приняв решение, она снова распечатала конверт и засунула туда это ювелирное украшение, вместе с ним вложив записочку для Ханны. Смешав немного муки с водой, чтобы сделать клейстер, Бет опять заклеила конверт. Затем для надежности она перевязала его куском бечевки. Закончив с корреспонденцией, она отложила конверт в сторону.
   Письмо было тяжелее, чем обычно. Это означало, что его пересылка будет стоить дороже. Нахмурив брови, Бет открыла свою сумочку и пересчитала небольшую стопку монет. В этом месяце ей даже придется ограничить количество своих писем, иначе она не сможет купить достаточно марок.
   Рано или поздно Бет надеялась отыскать хорошо оплачиваемое место. Даже, если ей удастся наскрести достаточную сумму для оплаты операции, усыновить Тедди она не сможет, пока не будет зарабатывать так, чтобы содержать их обоих.
   Усталая телом и душой, Бет потушила лампу, разделась и легла в постель.

* * *

   Логан, наблюдавший из темноты, подождал пока ее лампа не погасла, поняв, что она отошла ко сну. По мере того, как он размышлял о событиях прошлой недели, на его лбу появлялись складки озабоченности и тревоги. Логан лелеял надежду, что Бет примет его предложение о браке, даже хотя в глубине души знал, что очень удивится, если это произойдет. То, что она рассердится, он ждал. Но вместо этого Бет казалась сдержанной, очень спокойной и была так погружена в свои мысли, что часто не понимала, что она делает. Он вспомнил, как чудом поймал падающую тарелку, которую она поставила не туда, снял с плиты сковородку, откуда через край потекло масло.
   Она не читала больше рассказов Джозефу и не оставалась со всеми после ужина, как раньше. Прекратились даже прогулки с Бо.
   Тут явно было что-то не так. И он не думал, что всему виной его собственное поведение. Переживая, что не может ей помочь, он бросил в сторону домика еще один, последний задумчивый взгляд, затем встал и пошел спать к себе на сеновал.
   – Элизабет, – позвала Руфь, не заходя в домик. – Завтрак готов.
   Бет открыла глаза:
   – Руфь?
   Откинулся парусиновый клапан и появилась эта светловолосая девочка.
   – Вы еще в постели? Вы заболели? Уже почти пора отправляться в школу. Поспешите, а то завтрак остынет.
   Руфь опять опустила клапан. Послышался хруст ее шагов по гравийной дорожке, когда она побежала к дому.
   «Школа!». Бет выпрыгнула из постели и накинула второпях на себя одежду. Она быстренько провела расческой по волосам и затянула их в узел на затылке. Наклонившись, она натянула чулки, затем сунула ногу в ботинок и зашнуровала его. Трах! Она уставилась на него в отчаянии. Целая сторона ботинка начала отрываться по шву. Натянув кое-как другой, она обнаружила то же самое. Ладно, некогда сейчас об этом беспокоиться, подумала Бет. Она подхватила письмо и побежала в дом. Обувь пока еще держалась у нее на ногах. Однако, распустив учеников по домам, Бет, к своему смущению, обнаружила, что ситуация изменилась к худшему. Подошва отстала от мыска почти до каблука, и ходить в этих ботинках было совершенно невозможно. Она пожевала нижнюю губу и уныло подумала о том, как же ей решить эту проблему.
   Она сама видела, как укатила почтовая карета. Значит, ее деньги уже были на пути в Чикаго. Возможно, мистер Планкет не откажется продать ей обувь в кредит, но тогда ей придется остаться без получки целых два месяца. Не желая раскрывать владельцу магазина истинного состояния своих финансов, Бет избрала другой путь.
   Она сняла ботинки и чулки и засунула их в свой саквояж. Затем, сделав вид, что просто резвится, Бет покинула класс. Когда она задержалась на крыльце запереть дверь, то услышала позади себя удивленный возглас.
   Энн показала на ее ноги.
   – А где же ваши ботинки?
   – В сумке. – И она потрясла для видимости сумкой. – Сегодня такой прекрасный теплый день, что я подумала, не прогуляться мне босиком.
   У Бет даже перехватило дыхание. Она не знала, поверят ли ей дети.
   – Это хорошая идея, – высказалась Руфь. – Думаю, что и я так попробую сделать.
   Сара посмотрела на свою сестру Энн:
   – Можно и мне снять обувь?
   – Думаю, что да, если ты не ожидаешь того же, – ответила Энн, помогая сестренке расшнуровать ботинки.
   – Но только не плачь, если наступишь на колючку.
   Не успела Энн произнести эти слова, как Бет обнаружила, что у нее в стопе уже застряла эта самая колючка. Заскрипев зубами, чтобы не закричать от боли, она подняла ногу и выдернула оттуда эту штуку. Но даже теперь стопа горела, как от огня. Бет только оставалось надеяться, что из-за ее гордыни детей не постигнет подобная участь.
   Осторожно пробираясь по школьному двору, она была рада, что Нат привязал Молли там, где была лишь одна пыль и никаких колючек. Она вскарабкалась в седло, приторочила свою сумку, и удовлетворенно вздохнула. По крайней мере, ее ноги побудут в целости, пока она не доберется до Виндфилдов. Приехав на ферму, Бет, к своему облегчению, узнала, что Райдер еще раньше наметил сходить на охоту вместе с Натом и поэтому не останется на дополнительные занятия. Значит, все время до ужина она сможет уделить ремонту своих ботинок.
   Когда девочки ушли на огород помогать бабушке Джо, Бет зашла в дом и достала из корзинки, где старушка держала иголки и нитки, моток самой крепкой суровой нитки и большую иглу. Засунув их в свой карман, она, прихрамывая, пошла к себе в домик.
   Райдер, ожидавший Ната на опушке леса, наблюдал за Элизабет. Он знал, почему она идет босиком, хотя другие не знали. Ее слезы все ему рассказали. Он знал бы это все равно, даже, если и не видел ее ботинок, что ее обувь изношена до предела и навряд ли возможно ее отремонтировать. С рождения, приученный к наблюдательности, Райдер замечал многие вещи, которые глаз белого человека никогда не видел. Он нахмурился. Теперь, раскрыв ее секрет, он не знал, что делать, но зато хорошо знал, что мисс Элизабет была очень гордым человеком.
   Бет в растерянности уставилась на хлам, лежавший на ее коленях. У ботинок не только отстала подошва, там все сгнило, и ниткам было не в чем держаться. «Ну что же теперь делать?». Она взяла кусок гнилой кожи. Все попытки починить ботинки привели к противоположным результатам. Теперь вместо них перед ней лежали лохмотья кожи.
   – Почему вы выбрали именно это время, чтобы развалиться? – сказала она, как будто ботинки могли ее слышать. Злая и расстроенная до слез, она подняла самый плохой и вышвырнула его за дверь.
   Она опустила голову и сцепила руки, ведь она даже и не думала никогда, что окажется в таком отчаянном положении, полностью без обуви.
   Возвратившись с удачной охоты, Логан повез в амбар выпотрошенную тушу оленя с ветвистыми рогами. Из них троих лишь Райдеру не удалось завалить оленя. Малый должно быть влюбился, подумал Логан, вспомнив тут же о себе. Это было единственное объяснение, которое он мог дать поведению парня из племени Оседж. Райдер даже не выстрелил, когда другой олень еще больших размеров чуть было не сбил его с ног. Он полностью погрузился в свои думы, совсем как Лиззи.
   Думая о ней, Логан поднял свою голову как раз вовремя, чтобы увидеть как что-то упало на землю рядом с ее домиком. Заинтересовавшись, что же это могло быть, он изменил направление своего пути. Когда он нагнулся и подобрал с земли выброшенный негодный ботинок, то услышал, как она плачет. Ах, вот в чем ее проблема. Логан засунул находку за пазуху и тихо продолжал свой путь к амбару.