Страница:
Узнав о внезапной вылазке неприятеля, фельдмаршал Робертс немедленно направил в Ватерфаль 14-ю бригаду, но буры уже успели скрыться вместе с богатой добычей, не став дожидаться, пока их противник опомнится и предпримет ответные действия.
16 февраля 1900 года жители города Кимберли впервые за несколько месяцев провели без тревожного ожидания очередного обстрела осаждавших буров, отошедших на север. Деблокада Кимберли означала успешное завершение 1-го периода операции, задуманной фельдмаршалом Робертсом.
В своем очередном донесении военному министру в Лондон лорд Робертс следующим образом описывал ход событий на южноафриканском театре военных действий:
Глава 3
16 февраля 1900 года жители города Кимберли впервые за несколько месяцев провели без тревожного ожидания очередного обстрела осаждавших буров, отошедших на север. Деблокада Кимберли означала успешное завершение 1-го периода операции, задуманной фельдмаршалом Робертсом.
В своем очередном донесении военному министру в Лондон лорд Робертс следующим образом описывал ход событий на южноафриканском театре военных действий:
«2 февраля я получил сведения, что неприятельские отряды обнаружены приблизительно в восьми милях к западу от железной дороги, между реками Оранжевой и Моддером.Российский военный агент, лично наблюдавший за действиями британских войск, отметил:
По-видимому, целью этих неприятельских отрядов было разрушение железной дороги и отыскание пастбищных мест для своего скота. Вследствие этого я приказал выступить из лагеря на Моддере генералу Макдональду с шотландскою бригадою, двумя эскадронами 9-го уланского полка, 62-ю ездящею батареею и 7-ю инженерною ротою. Этот отряд должен был, следуя по левому берегу реки, дойти до Коодесбергского брода, находившегося приблизительно в 17 милях от лагеря, и сделать вид, что занимается постройкою укреплений. Моя цель состояла в том, чтобы угрожать коммуникационной линии буров к западу от железной дороги и заставить их предположить, что я хочу привлечь их туда.
Отряд выступил в 4 часа утра, провел ночь у Фразерского брода и подошел к Коодесбергскому броду 5-го числа в 2 часа пополудни. Наша кавалерия открыла неприятельских разведчиков около брода. С вечера была обрекогносцирована позиция, а 6-го утром приступили к постройке редута, место которого было выбрано на правом берегу, около брода. Между тем противник занял довольно большими силами одну высоту, находившуюся к северу от редута, на расстоянии действительного артиллерийского выстрела. Нужно было его оттуда выбить.
После довольно сильного обстреливания, шотландская бригада заняла южную часть высоты, и бой продолжался в течение целого дня как на этой высоте, так и около реки.
Так как число буров стало заметно увеличиваться, то генерал Макдональд просил подкреплений, которые были наготове для поддержания его. Генерал Бабингтон с кавалерийскою бригадою и двумя конными батареями двинулся по северному берегу к Коодесбергскому броду, куда и прибыл 7-го числа около 3 часов вечера. В этот день бой начался с рассветом и длился до ночи. Противник отступил, преследуемый кавалерией и конной артиллерией.
Для продолжительного занятия Коодесберга потребовались бы силы больше тех, которыми можно было располагать, а те войска, которые могли бы быть назначены для этого, были нужны в другом месте. Нашим войскам было приказано возвратиться в лагерь; они сделали этот переход 8-го, не будучи потревожены бурами.
Перехожу к изложению операций, предпринятых для деблокирования Кимберли.
11 февраля кавалерийская дивизия генерала Френча с семью конными и тремя ездящими батареями выступила из лагеря на Моддере в Рамдан. 7-я пехотная дивизия (генерал Таккер) пришла туда же, выступив со станций Энслин и Граспан. 12 февраля я отправился в Рамдан; того же числа кавалерийская дивизия перешла на р. Риету, заняла, после небольшого сопротивления буров, Де-Кильский и Ватервальский броды и выслала свои разъезды к северу от реки.
7-я дивизия пришла к Де-Кильскому броду, а 6-я дивизия (генерал Келли-Кенни), перевезенная по железной дороге в Энслин и Граспан, заняла вместо 7-й дивизии Рамдан. 13-го числа кавалерийская дивизия подошла к Моддеру и овладела Рондевальским и Клипским бродами, в то время, когда 6-я дивизия переходила из Рамдана к Ватервальскому броду на р. Риете.
9-я дивизия (генерал сэр Кольвиль) в тот же день пришла в Рамдан в то время, как 7-я дивизия переправляла обозы по Де-Кильскому броду, у которого я поставил свою главную квартиру. 14-я кавалерийская дивизия производила разведки к северу от р. Моддера; 6-я дивизия спустилась вдоль Риеты, от Ватервальскаго брода к броду Вегдрей; 7-я дивизия перешла от Де-Кильскаго к Ватервальскому броду, а 9-я – от Рамдана к Ватервальскому броду. Там же я поставил мою главную квартиру.
За несколько времени перед тем я приказал произвести демонстрацию к востоку от станций «Река Оранжевая», для того, чтобы привлечь сюда внимание противника и заставить его думать, что я намереваюсь идти на Блемфонтейн и Форесмит.
У брода Зутпан были собраны, под начальством полковника Ганнэ, значительные силы кавалерии и конной пехоты, которым было приказано выступить 11 февраля на соединение с кавалерийскою дивизией. У Вольвескраальского брода полковник Ганнэ наткнулся на противника, расположившегося на холмах, против его правого фланга. Искусно маневрируя, он удержал противника на месте частью своих сил, а в это время провел обозы и главные силы в Рамдан.
14 февраля вечером 6-я дивизия пришла на Моддер к Рондевальскому броду, а 7-я – к Вегдрей на р. Риете. В тот же день часть 6-й дивизии вступила в Якобсдаль, оставленный противником. По войскам, когда они подходили к месту их бивака, был открыт ружейный огонь. Чтобы прогнать противника, был выслан отряд, который имел с ним дело и отступил к ночи, потеряв восемь человек убитыми и ранеными. 15-го я перешел с 9-ю дивизией с Ватервальскаго к Вегдрейскому броду.
14-го днем я указал генералу Келли-Кенни, что было бы полезно поддержать генерала Френча для того, чтобы кавалерия могла продвинуться вперед еще дальше. Несмотря на длинный и трудный переход, совершенный в течение дня 6-ю дивизией, она выступила снова ночью и пришла к Клипскому броду 15 февраля до рассвета.
Получив свободу действий вследствие прибытия 6-й дивизии, генерал Френч в 9 ч. 30 м. утра выступил на Кимберли. Противник, у которого явились подозрения, занимал две линии высот в нескольких милях к северу от реки Моддер, причем перехватывал дорогу на Кимберли, опираясь на Абонс-Дам и Олифантефонтейн. Генерал Френч приказал группам конной артиллерии подполковников Еусташа и Рошфора открыть огонь по этим высотам и сопровождать его 1-й кавалерийской бригаде (полковник Портер). 2-ю и 3-ю кавалерийские бригады (генералы Брэдвуд и Гордон) и группу конной артиллерии полковника Давидсона он построил в разомкнутый боевой порядок и прошел с ними через дефиле галопом. Он занял несколько холмов, откуда прикрыл движение других частей. Он потерял одного офицера убитым и 20 нижних чинов ранеными.
Жители Кимберли оказались в добром здоровье и прекрасном настроении духа. 16-го числа 6-я дивизия пришла к Клипскому броду и, встретив противника, отбросила его с уроном. 9-я дивизия соединилась с 7-ю в Вегдрей. От 9-й дивизии было оставлено у Ватервальского брода 200 человек конной пехоты под начальством полковника Ридлея для конвоирования до Вегдрея воловьего транспорта с продовольствием.
Вскоре после ухода 9-й дивизии, отряд буров с несколькими орудиями, который, должно быть, подошел ночью, атаковал полковника Ридли и привел обоз в беспорядок. Узнав об этом случае, я приказал вернуться назад около 10 часов утра отряду в составе одной ездящей батареи, одного пехотного батальона и 300 человек конной пехоты, вслед за которым несколько позже была отправлена одна батарея и один батальон. Когда эти части подошли, противник исчез.
Между тем туземные погонщики сбежали, и нам невозможно было запрячь волов. В обозе был провиант и фураж; с потерею его мы лишались значительной части наших продовольственных запасов. Тем не менее я не упустил из виду необходимости продолжать движение вперед. Я считал, что пока обоз не будет вновь приведен в подвижное состояние, я рискую ослабить мои колонны и задержать их марш; поэтому я решил бросить повозки с продовольственными запасами и приказал войскам отступить ночью к Вегдрею. Это движение было совершено без помехи со стороны буров.
В тот же день, в 11 часов утра, я приказал генералу 7-й дивизии Вавелю перейти с его бригадою в Якобсдаль; при своем движении он встретил со стороны неприятеля небольшое сопротивление. В городском госпитале были найдены раненые и взятые в плен накануне офицеры и нижние чины, а также некоторое число других раненых англичан и буров. Они пользовались прекрасным уходом в немецком госпитале.
16 февраля я перевел свою главную квартиру в Якобсдаль; я пополнил свой запас продовольствия на станции Гонейнест-Клуф и в Моддерском лагере; я приказал провести телеграфную линию между лагерем и Якобсдалем. Кавалерийская дивизия занялась преследованием противника к северу от Кимберли, а 6-й дивизии было приказано сделать то же самое на восток от Клипского брода.
Около полудня я получил донесение от лорда Метуэна о том, что Маггерсфонтейнские укрепления оставлены противником и, судя по. последним полученным донесениям, буры отступали в направлении Блумфонтейна. Я намерен преследовать их как можно настойчивее, чтобы довершить их расстройство, в котором они, по-видимому, находятся. Лорду Метуэну приказано перейти в Кимберли после того, как он исправит железную дорогу. Он должен восстановить там порядок, поставить город с его окрестностями на военное положение и принять необходимые меры для восстановления сообщений с Мефкингом» [ 33].
«Рассматривая этот период, прежде всего возникает вопрос: почему армия первые два перехода делает на восток и потом только поворачивает на север, вместо того чтобы двинуться прямо на северо-восток через Якобсдаль на Клип-дрифт. В этом случае можно было достигнуть последнего пункта на 24 и даже на 36 часов ранее. Дороги и переправы нисколько не обязывали к этому кружному движению.
Единственным объяснением этому факту может служить желание лорда Робертса в начале операции скрыть истинную цель движения. И действительно, судя по первым двум маршам, можно было думать, что армия идет на Блумфонтейн. Что это несколько сбило с толку Кронье, мы видим из того, что он, обыкновенно хорошо осведомленный о действиях противника, три дня бездействует и только 14-го вечером начинает отступление.
С другой стороны, казалось бы, следуй англичане прямой дорогой к Клип-дрифту, они могли отрезать Кронье путь отступления на восток (может быть, в этом случае он отступил бы на север), тогда как при настоящих обстоятельствах, как мы увидим ниже, он имел полную возможность отступить со своими силами к Блумфонтейну, если бы пожертвовал своим обозом. Если он был окружен и принужден к сдаче, то это явилось результатом его собственных позднейших ошибок.
Марш кавалерии для освобождения Кимберли надо признать исполненным, в общем, успешно. Однако бросается в глаза величина первого перехода – 45 верст при самых тяжелых условиях. Мне кажется, что именно этот первый переход, когда лошади еще не были втянуты в работу, и надломил силы конского состава дивизии. Между тем этот переход без ущерба можно было разбить на два: 10-го вечером передвинуться к Хонейклуфу или Энслину, а 11-го в Рамдам. Начало движения на сутки раньше не могло быть обнаружено противником, потому что оно происходило в тылу своих войск» [ 34].
Глава 3
Капитуляция Кронье
Освобождение Кимберли ознаменовало окончание первого этапа наступательной операции британских войск. Теперь на очереди стояла следующая задача – разгром основных сил армии бурского генерала Пита Кронье, действовавших на территории Оранжевой Республики.
Поэтому в ночь с 15 на 16 февраля фельдмаршал Робертс отдал следующие распоряжения своим войскам: генералу Френчу и его кавалерийской дивизии немедленно двинуться наперерез войскам Кронье в направлении Кудусранд-дрифта; 6-я пехотная дивизия генерал-лейтенанта Келли-Кенни должна постараться захватить Брандваллей с целью помешать бурам переправиться на южный берег реки; бригадам 9-й пехотной дивизии двигаться на Клипкраль-дрифт и Рундавель-дрифт.
В резерве командующего была оставлена 7-я пехотная дивизия, сосредоточившаяся в окрестностях Якобсдаля. 1-й дивизии приказано занять Кимберли и охранять пути сообщения британских войск.
Командовать передовыми частями был назначен начальник штаба армии лорд Китченер, немедленно отправившийся в Клип-дрифт. Начиналась большая охота англичан на генерала Кронье.
Кавалерийская дивизия генерала Френча, совершив переход почти в 40 миль, днем 17 февраля подошла к высотам к северу от реки Моддер, в непосредственной близости от лагеря, где сосредоточились основные силы генерала Кронье. Френч, обнаружив противника, решил не рисковать и не ввязываться в бой с бурами, а дождаться подхода основных сил британской армии. Поэтому кавалеристы расположились на ночлег, установив наблюдение за противником.
Пехотные дивизии англичан действовали не столь успешно. Медленно продвигаясь за отступающими отрядами буров, части 6-й и 9-й пехотных дивизий не сумели помешать переправе буров на южный берег реки, тем самым не выполнив свою главную задачу – отрезать неприятелю путь отступления на восток. И дело здесь было не только в медлительности продвижения британских солдат – буры, имевшие огромный тяжелый обоз, тоже не отличались подвижностью, но они не упускали ни одной благоприятной возможности для нападения на противника.
Постоянные арьегардные стычки с бурами привели к тому, что англичане за три дня прошли всего около 16 миль, дав возможность противнику отойти к Паардебергскому лагерю, где уже находился генерал Кронье.
Лорд Китченер, появившись со своими частями на месте событий, решил немедленно атаковать укрепленный лагерь буров, стремясь окружить противника и не дать ему вновь уйти. С этой целью он отправил 18-ю бригаду занять берега реки к востоку от лагеря, а остальные силы бросил на штурм укреплений буров.
9-я пехотная дивизия продвигалась с запада вдоль реки (3-я бригада – левым берегом, 19-я – правым). Правее 3-й бригады шла в атаку 13-я, которую поддерживали огнем три батальона 6-й дивизии, занявшие позиции на высотах южнее лагеря. С востока вдоль реки наступали батальоны 18-й бригады. С севера путь к отступлению бурам преграждали кавалерийские части.
Однако даже имея превосходство в силах над противником, англичане действовали довольно вяло. Наблюдавший за сражением российский полковник Стахович отметил:
Узнав о неудачном штурме лагеря буров, фельдмаршал Робертс срочно направил в Паардеберг 14-ю бригаду с артиллерией 7-й пехотной дивизии и сам отправился к месту сражения. В 11 часов утра 19 февраля главнокомандующий появился на позициях своих войск под Паардебергом, где ознакомился с обстановкой. Его взору открылась следующая картина:
«На пространстве около 10 тысяч квадратных сажень в беспорядке стояло около ста повозок, в нескольких сотнях саженей от которых мирно паслись волы и лошади; в сильный бинокль можно было различить по краям лагеря нечто вроде окопов-траншей, где, равно как и в глубоком русле реки, видимо, укрывались буры; в лагере же не заметно было ни малейшего движения, не видно было ни одного человека».
Главнокомандующий, прибыв на поле боя, немедленно приказал отменить объявленное ранее перемирие и возобновить артиллерийский обстрел лагеря буров. Полковник Стахович, наблюдавший за действиями британских артиллеристов, не преминул отметить низкий уровень их подготовки:
К Паардебергскому лагерю стягивались все новые силы британской артиллерии, и 20 февраля огонь по бурам велся уже с двух позиций: на южном берегу разместились три полевые батареи, а на северном – три полевые и одна мортирная батареи. Артиллерийским обстрелом, начавшимся в четыре часа дня, руководил лично начальник артиллерии армии генерал-майор Маршаль, что, однако, не привело к каким-либо положительным результатам.
Тот же полковник Стахович констатировал:
Осада Паардербергского лагеря продолжалась десять дней, в течение которых британские войска стояли бивуаком вдоль реки, главной достопримечательностью которого было страшное зловоние, поскольку «в лагере была масса дохлых животных. Они валялись всюду – и в середине бивуаков войсковых частей, и несколько в стороне от них, и в 20 шагах от госпиталя, и в 40 шагах от лагеря главнокомандующего. Никто их не зарывал, и даже трупы почти не сдвигались в сторону с того места, где подохло животное».
Надо заметить, что англичанам по какой-то счастливой случайности удалось избежать эпидемий, поскольку никакие санитарные нормы ими не соблюдались:
Поэтому в ночь с 15 на 16 февраля фельдмаршал Робертс отдал следующие распоряжения своим войскам: генералу Френчу и его кавалерийской дивизии немедленно двинуться наперерез войскам Кронье в направлении Кудусранд-дрифта; 6-я пехотная дивизия генерал-лейтенанта Келли-Кенни должна постараться захватить Брандваллей с целью помешать бурам переправиться на южный берег реки; бригадам 9-й пехотной дивизии двигаться на Клипкраль-дрифт и Рундавель-дрифт.
В резерве командующего была оставлена 7-я пехотная дивизия, сосредоточившаяся в окрестностях Якобсдаля. 1-й дивизии приказано занять Кимберли и охранять пути сообщения британских войск.
Командовать передовыми частями был назначен начальник штаба армии лорд Китченер, немедленно отправившийся в Клип-дрифт. Начиналась большая охота англичан на генерала Кронье.
Кавалерийская дивизия генерала Френча, совершив переход почти в 40 миль, днем 17 февраля подошла к высотам к северу от реки Моддер, в непосредственной близости от лагеря, где сосредоточились основные силы генерала Кронье. Френч, обнаружив противника, решил не рисковать и не ввязываться в бой с бурами, а дождаться подхода основных сил британской армии. Поэтому кавалеристы расположились на ночлег, установив наблюдение за противником.
Пехотные дивизии англичан действовали не столь успешно. Медленно продвигаясь за отступающими отрядами буров, части 6-й и 9-й пехотных дивизий не сумели помешать переправе буров на южный берег реки, тем самым не выполнив свою главную задачу – отрезать неприятелю путь отступления на восток. И дело здесь было не только в медлительности продвижения британских солдат – буры, имевшие огромный тяжелый обоз, тоже не отличались подвижностью, но они не упускали ни одной благоприятной возможности для нападения на противника.
Постоянные арьегардные стычки с бурами привели к тому, что англичане за три дня прошли всего около 16 миль, дав возможность противнику отойти к Паардебергскому лагерю, где уже находился генерал Кронье.
Лорд Китченер, появившись со своими частями на месте событий, решил немедленно атаковать укрепленный лагерь буров, стремясь окружить противника и не дать ему вновь уйти. С этой целью он отправил 18-ю бригаду занять берега реки к востоку от лагеря, а остальные силы бросил на штурм укреплений буров.
9-я пехотная дивизия продвигалась с запада вдоль реки (3-я бригада – левым берегом, 19-я – правым). Правее 3-й бригады шла в атаку 13-я, которую поддерживали огнем три батальона 6-й дивизии, занявшие позиции на высотах южнее лагеря. С востока вдоль реки наступали батальоны 18-й бригады. С севера путь к отступлению бурам преграждали кавалерийские части.
Однако даже имея превосходство в силах над противником, англичане действовали довольно вяло. Наблюдавший за сражением российский полковник Стахович отметил:
«Атака началась в 10 часов утра и велась обычным для англичан порядком, то есть разрозненно, вяло (чтобы не сказать боязливо), без резервов, без сосредоточения усилия (удара) на каком-нибудь одном пункте позиции.Так бесславно закончился штурм Паардебергского лагеря 18 февраля. Бурам удалось отбить все атаки противника. Единственным достижением англичан можно было считать полное окружение отряда Кронье, но это можно было бы сделать и без боя. Но даже этот минимальный результат был оплачен весьма высокой ценой – англичане потеряли убитыми и ранеными около 1300 человек. Больше других досталось 6-й пехотной дивизии, потери которой составили более 800 человек.
Каждый батальон наступал в три линии (все три линии редкими цепями) в указанном ему направлении.
Буры открыли по ним огонь (у них было шесть орудий), подпустив первую линию приблизительно на 1200 шагов. Батальоны остановились, залегли, и затем бой принял неподвижный, исключительно огнестрельный характер. Ни один батальон не продвинулся к лагерю ближе 1000 шагов.
Таким образом прошел весь день. Перед вечером батальоны были выведены из сферы огня и бивуакировали на поле сражения против своих мест в боевой линии.
Кавалерия в этот день бездействовала; к генералу Френчу прибыли из Кимберли еще два полка 3-й бригады.
Буры, занимавшие Китченеровскую высоту, игнорируются, и ни они, ни против них ничего не предпринимается».
Узнав о неудачном штурме лагеря буров, фельдмаршал Робертс срочно направил в Паардеберг 14-ю бригаду с артиллерией 7-й пехотной дивизии и сам отправился к месту сражения. В 11 часов утра 19 февраля главнокомандующий появился на позициях своих войск под Паардебергом, где ознакомился с обстановкой. Его взору открылась следующая картина:
«На пространстве около 10 тысяч квадратных сажень в беспорядке стояло около ста повозок, в нескольких сотнях саженей от которых мирно паслись волы и лошади; в сильный бинокль можно было различить по краям лагеря нечто вроде окопов-траншей, где, равно как и в глубоком русле реки, видимо, укрывались буры; в лагере же не заметно было ни малейшего движения, не видно было ни одного человека».
Главнокомандующий, прибыв на поле боя, немедленно приказал отменить объявленное ранее перемирие и возобновить артиллерийский обстрел лагеря буров. Полковник Стахович, наблюдавший за действиями британских артиллеристов, не преминул отметить низкий уровень их подготовки:
«Выехав на позицию, морской офицер (командир 12-фунтового морского орудия. – И. Д.) не справился о дистанции у соседних батарей, а начал самостоятельную пристрелку, на что употребил не менее восьми снарядов; потом он вел стрельбу (шрапнелью) без всякой системы, беспрестанно меняя цели (повозки, потом дом, затем окопы и, наконец, стал стрелять по пасущимся волам и лошадям). В результате я не видел ни одного удачного выстрела» [ 35].Опасаясь больших потерь в живой силе, лорд Робертс, убедившийся в том, что буры окружены и не собираются уходить, решил покончить с противником исключительно при помощи артиллерии. Торопиться англичанам было некуда, поскольку в результате продовольственных затруднений они все равно не могли продвигаться вперед, к Блумфонтейну.
К Паардебергскому лагерю стягивались все новые силы британской артиллерии, и 20 февраля огонь по бурам велся уже с двух позиций: на южном берегу разместились три полевые батареи, а на северном – три полевые и одна мортирная батареи. Артиллерийским обстрелом, начавшимся в четыре часа дня, руководил лично начальник артиллерии армии генерал-майор Маршаль, что, однако, не привело к каким-либо положительным результатам.
Тот же полковник Стахович констатировал:
«Стрельба велась весьма странно: не только батареи (мортиры и 4,7-дюймовые орудия стреляли почти исключительно лиддитом; полевые же батареи и 12-фунтовое орудие – шрапнелью) имели различные цели, но в одной и той же батарее орудия стреляли по различным предметам, кроме того, цели менялись несколько раз. Русло реки, где, несомненно, находились все буры, не обстреливалось вовсе, и за два дня я не видел ни одного снаряда, попавшего в реку. Скорость стрельбы поразительно малая – максимум семь выстрелов в минуту из 28 орудий».Негативно оценил российский офицер и действия генерала Маршаля:
«Руководство стрельбой генерала Маршаля заключалось в том, что он до начала стрельбы объехал все батареи и дал указания, во время же бомбардировки (я все время стоял в нескольких шагах от него) и в зависимости от достигнутых результатов он не отдал ни одного распоряжения. Трудно предположить, чтобы подобная бомбардировка имела бы моральный эффект или нанесла бы много вреда противнику».После провала артиллерийского обстрела лагеря буров, британское командование несколько дней не предпринимало активных действий, продолжая сосредоточивать силы для решительного штурма. Уже имеющаяся в армии артиллерия была усилена осадными 6-дюймовыми мортирами, с 26 февраля приступившими к обстрелу буров.
Осада Паардербергского лагеря продолжалась десять дней, в течение которых британские войска стояли бивуаком вдоль реки, главной достопримечательностью которого было страшное зловоние, поскольку «в лагере была масса дохлых животных. Они валялись всюду – и в середине бивуаков войсковых частей, и несколько в стороне от них, и в 20 шагах от госпиталя, и в 40 шагах от лагеря главнокомандующего. Никто их не зарывал, и даже трупы почти не сдвигались в сторону с того места, где подохло животное».
Надо заметить, что англичанам по какой-то счастливой случайности удалось избежать эпидемий, поскольку никакие санитарные нормы ими не соблюдались:
«Внутреннего распорядка на бивуаке не было никакого. 1). Пользование водой. В этом отношении лагерь находился в особо тяжелых условиях – выше по реке находился осажденный лагерь буров, для которых единственным средством освобождаться от нечистот и дохлых животных являлся спуск их в реку…25-го спущено было не менее 500 дохлых лошадей…27 февраля произошло неожиданное для противников событие – генерал Пит Арнольдус Кронье, один из наиболее авторитетных и талантливых руководителей армии буров, не дожидаясь нового штурма британских войск, внезапно капитулировал со всем своим отрядом. В своем очередном донесении военному министру лорд Робертс так описал произошедшее у Паардеберга:
Войска все время пользовались водой из этой реки, причем вода, конечно, не кипятилась. Понятно, что при такой воде не было особой надобности указывать места для питья людей, водопоя и купания; однако, несомненно, следовало принять какие-либо меры для упорядочения пользования водой; таковых, однако, принято не было, почему можно было наблюдать следующие явления: в реке лежит мертвая лошадь, в 5–6 шагах ниже ее наполняется бочка для питья людей; в это время кафр вгоняет в реку, между бочкой и дохлой лошадью, шесть связанных вместе мулов, которые еще больше возмущают и без того темно-коричневую воду; тут же купаются и моются нижние чины» [ 36].
«В моем донесении от 16 февраля я изложил об операциях в Свободной Оранжевой Республике до занятия Якобсдаля и до преследования противника в восточном направлении, за Клинским бродом на реке Моддер. В этот день (16) 6-я дивизия захватила 78 повозок, запряженных волами и нагруженных продовольствием и, кроме того, другие – с ружьями Маузера и боевыми припасами. Вечером того же дня 9-й дивизии (9-я и 19-я бригады) было приказано перейти под начальство генерала Кольвиля к Клип-Краальскому броду. На следующий день ранним утром начальник 7-й дивизии, генерал Туккер выступил с 14-ою бригадою от Вегдрейского брода на Якобсдаль, который занимала с 15 февраля 2-я бригада (15-я) этой же дивизии.
17 февраля были приняты меры для обеспечения Кимберли и линии железной дороги между ним и рекой Оранжевою. Эта двойная задача была поручена лорду Метуэну, которому было предложено перевести его главную квартиру в Кимберли, как только будет исправлен железнодорожный путь.
В его распоряжение были отданы следующие войска: 1000 человек Королевских Иоменов, 20-я и 38-я ездящие батареи, 2-я ездящая Канадская батарея, 1-я ездящая батарея из Южной Новой Галлии, 1-й батальон Нортумберландских фузилеров, 1-й батальон Северо-Ланкаширского полка, 2-й батальон Нортамптонширского полка, 2-й батальон Йоркширской легкой пехоты.
Кроме того, вторая пехотная бригада, в составе 1-го батальона Гайлендской легкой пехоты и трех батальонов милиции выступившая из Англии 15 февраля и ожидавшаяся в Капштадте около 10 марта.
С прибытием этих батальонов, 2-й батальон Королевского полка присоединится к 18-й бригаде, а 1-й батальон Мюнстерских фузилеров – к 19-й бригаде.
Эта комбинация дала возможность Гвардейской бригаде (1-я бригада) присоединиться к войскам, оперирующим в Свободной Оранжевой Республике.
Предоставив лорду Метуэну полную свободу действий с вверенными ему войсками, я только указал на желательность прикрытия моста на реке Моддер одним батальоном, поставленным в полевых укреплениях, а также на усиление некоторых других пунктов на железной дороге. Я сообщил ему о своем намерении оставить полевой госпиталь на р. Моддер, эвакуировав постепенно оттуда больных и раненых в Капштадт.
17 и 18 февраля моя главная квартира и 7-я дивизия оставались в Якобсдале. 17-го части назначенные для преследования противника, вошли в соприкосновение с отрядом генерала Кронье несколько ниже Паардебер-гского брода. Днем противник дал нам несколько арьергардных боев, искусно занимая ряд последовательных позиций и задерживая наше движение. Буры продолжали отступление и 18-го утром мы их застали на позиции в русле р. Моддер, у северного берега, в 3 милях выше Паардебергского брода у того места, где река делает изгиб к северу. Они начали окапываться еще в предыдущую ночь.
6-я дивизия, тотчас же по прибытии, заняла место к югу от реки, против неприятельского лагеря, поставив свою конную пехоту фронтом к нему и на восток. Шотландская бригада стала также на южном берегу, между тем как 19-я бригада (генерал Смит-Дорриен) подходила по северному берегу, где двигались из Кимберли также две кавалерийские бригады генерала Френча.
Лагерем буров рассчитывали овладеть после полудня, но противник защищался с таким упорством, и проложить себе дорогу между деревьями и кустарником, окаймлявшими оба берега, было так трудно, что мы были вынуждены отвести войска назад. Буры понесли большие потери, но и наши были не менее серьезны. Мы потеряли 15 офицеров убитыми, 54 ранеными, 8 пропавшими без вести и 3 взятыми в плен; нижних чинов: 183 убитыми, 851 ранеными, 88 без вести пропавшими и 9 взятыми в плен.