Кристина Гроф
Жажда целостности: наркомания и духовный кризис

ОТ АВТОРА

 
    Э та книга связывает воедино множество нитей моей жизни, и создание ее без неоценимой помощи и поддержки многих друзей и коллег было бы невозможным. Спасибо моим сестрам: Кэти — за любовь, открытость и готовность поддерживать меня, а также Пегги — за юмор, заботу и теплое дружеское общение, которыми она одаривала меня на многих стадиях создания этой саги. Спасибо Лизе Ливингстон за то, что она всегда поддерживала меня, задавала отличные вопросы и привносила в мою работу блестящие прозрения.
   Спасибо моему издателю Барбаре Моултон за то, что она с самого начала проявляла заботу об этом проекте, боролась за него на многих его этапах, а также за то, что она помогла мне услышать мой собственный голос.
   Я признательна Кэри Спаркс, подруге и ангелу-хранителю, чья постоянная готовность, уравновешенность и преданность работе сделали мою жизнь легче и красивее. Спасибо моему другу Тэву Спарксу за то, что он во время моей работы над идеями, отраженными в этой книге, проявлял себя как проницательный консультант и соотечественник. Я также благодарна Кэти Олтмен и Лори Зальцман за их расположение ко мне, безукоризненное понимание и квалифицированные советы.
   Мне хотелось бы выразить особую признательность Джеку Корнфилду, сострадательному и доброму другу, коллеге и учителю, за то, что он помог мне познать ряд тем, которые я впоследствии отразила в этой книге. Огромное спасибо Кит Уилсон за ее чуткое руководство, мудрость и содержательные замечания к рукописи, Фрэнсис Воон — за многие годы теплой дружбы и неослабевающего доверия, Эйлин Санчез — за личное вдохновение и обратную связь в работе над книгой, Энджелес Эрриен — за преисполненную энтузиазма поддержку и за то, что она уверяла меня, что я могла бы написать эту книгу гораздо раньше, а также Монди Бриджес — за обеспечение продажи тиража и за теплое пристанище.
   Я также выражаю глубокую признательность многим друзьям, которые перед началом проекта и во время работы над ним поддерживали меня своей щедростью и добротой, — Уайету Уэббу, Роджеру Уолшу, брату Дэвиду Стэйндл-Рэсту, Мики Рени, Джорджу Рэшу, Бетти Монаган, Джейн Миддлтон-Моз, отцу Томасу Матусу, Рокуэллу Лернеру, Паулине Кирби, Хелен Гиткинд, Кэти Колетти Бишоп, Энн Армстронг, Роду Эллисону, а также Бриджит Ашауэр — за термин «воинствующий альтруизм».
   И наконец, мне хотелось бы от всего сердца поблагодарить группу людей, пытающихся избавиться от всякого рода зависимостей. Я глубоко надеюсь, что, написав эту книгу, я отчасти смогу возвратить им хотя бы малую толику того, что они мне дали.
 

ВВЕДЕНИЕ

 
    К огда я только начинала излечиваться от алкоголизма, мне попался отрывок из письма знаменитого швейцарского психиатра Карла Густава Юнга Биллу Уилсону, одному из основателей общества «Анонимные алкоголики». Имея в виду одного из своих прежних пациентов, Юнг писал: «Его стремление к алкоголю было, на более низком уровне, эквивалентом свойственной нашему существу духовной жажды целостности, того, что в средневековом языке выражалось как соединение с Богом».
   Читая, я понимала, что Юнг описывал нечто такое, что мне хорошо известно. Большую часть своей жизни я ощущаю в себе это неопределенное стремление. Так происходит со многими из нас, и я постигла это в своем избавлении от зависимости. Это стремление отлично от физического пристрастия к алкоголю и имеет более далеко идущие последствия. Прогулка по аллее, кусочек торта, объятия — ни одно из этих сиюминутных решений не способно удовлетворить глубинную жажду.
   Я беседовала с многими людьми, как не имеющими зависимостей, так и с теми, кто пытается от них избавиться, и они описывали мне то же страстное стремление, пронизывающее их жизнь. Эта жажда — всепроникающий аспект человеческого опыта, который неправильно трактуют, неправильно понимают и под влиянием которого поступают ошибочным, порой — трагически ошибочным образом. Единственный способ, которым мы можем успешно удовлетворять это стихийное стремление к целостности или к Богу — это непрерывная связь с бездонным внутренним духовным источником.
   Эта книга адресована тем людям, которые, осознавая в себе жажду целостности, порой пытаются перебороть ее либо найти способ ее утолить. Более всего я сосредоточиваюсь на проблеме зависимости; однако я полагаю, что борьба зависимого человека во многом является ужесточением того испытания, через которое приходится проходить всем нам. Эти проблемы схожи, что также относится и к их решениям. Кем бы вы ни были — студентом, родителем, специалистом, человеком, пытающимся избавиться от одной или нескольких зависимостей, или же просто человеком, пытающимся сделать свою жизнь более наполненной, в стремлении утолить жажду целостности вы всегда можете узнать себя.
   Когда я была ребенком, божественное манило меня к себе. Я обнаруживала его отсветы в природе, в церкви, а также в незначительных эпизодах из личной жизни. Лет в двадцать пять я спонтанно пережила яркое мистическое пробуждение, которое унесло меня на несколько световых лет от того, что я всегда считала реальным и допустимым: оно полностью перевернуло мою жизнь с ног на голову. Дабы лучше понять, что происходило со мной, я начала исследовать, читать и задавать вопросы, которые, как я считала, должны дать мне ключ к разгадке. Я встретила духовного учителя из Индии, учения и практики которого помогли объяснить и подтвердить мои переживания. Я стала его ученицей и начала медитировать.
   Вскоре после этого я познакомилась с относительно новой областью трансперсональной психологии — направлением, которое дает расширенное понимание человеческого опыта. Сторонники трансперсональной психологии говорили о целостном человеке, о наших физических, эмоциональных и интеллектуальных возможностях и рассматривали нашу мистическую природу как неотъемлемый элемент нашего существа. Эта теория отличалась от всех западных подходов, которые были мне известны теоретически или на практике, и как человек, которого всегда тянуло к духовности, я чувствовала значительное облегчение просто от того факта, что есть люди — серьезные люди, — которые мыслят и живут таким образом. Передо мной стал раскрываться целый новый мир. Я непрестанно отыскивала все новых трансперсональных мыслителей, духовных учителей и людей, практикующих различные психологические методы.
   Я слушала и узнавала все больше и больше. Я боролась со своим собственным непрекращающимся внутренним процессом, который перешел в настоящий кризис преображения, или духовный кризис, как я его называла. Я познакомилась со множеством очень трудных и драматических нюансов своей психики. Пытаясь постичь и освоить то, что со мной происходит, я почувствовала особую тягу к восточным мистическим традициям. Я также обнаружила, что трансперсональные психологи и теоретики помогли мне понять многие из моих прозрений и переживаний, переведя их на понятный западному человеку язык.
   В тот период я путешествовала и работала в лихорадочном темпе. Вместе со своим мужем Стэном я начала выступать по всему миру с лекциями, вести семинары и мастерские, а кроме того, координировать международные конференции по трансперсональной психологии. В то же время я продолжала бороться с испытаниями своего собственного эмоционального и духовного развития, равно как и преодолевать немалую боль, которую я до сих пор испытываю от разделения с моими детьми из-за развода. Как-то попутно я обнаружила временное облегчение от всего этого: я стала употреблять алкоголь как исключительно действенное успокаивающее средство.
   У меня с алкоголем никогда не было нормальных отношений: как контролирующий себя человек я всегда строго относилась к употреблению алкоголя. Теперь же я обнаружила, что пара или, быть может, несколько бокалов способны сгладить напряжение, приглушить интенсивность моей внутренней жизни, расслабить меня, облегчить боль и на время увести меня от самой себя. Только позднее я поняла, что алкоголизмом страдали несколько членов моей семьи. Биохимия моего организма плюс множество других факторов создали во мне плодородную почву для того, что должно было случиться. Болезнь разразилась во мне, подобно пожару, и за относительно короткое время я стала тяжело больным алкоголиком.
   Я обнаружила, что во мне развивается глубокий конфликт: в то время как мой алкоголизм прогрессировал, я оставалась увлеченной духовными и трансперсональными поисками. Я помню, как я сидела у ног своего гуру, а затем шла домой, чтобы выпить, чувствуя себя ужасно виноватой и несчастной. Ничтожество моего пьянства казалось бесконечно далеким от моего понимания божественного, и алкогольный ад, который я переживала, не имел ничего общего с экстатическими мистическими состояниями и глубокими прозрениями, которые мне довелось испытать.
   В конце концов, в январе 1986 года я записалась на 28-дневную программу лечения от химической зависимости, где на десятый день оказалась на самом дне. Мое дно было очень глубоким и чрезвычайно опустошающим. В ходе этого процесса я чувствовала, что все, чем я была или с чем я была связана, кончилось, что я умерла.
   Но удивительно — сразу по другую сторону того, что ощущалось как полное разрушение, лежал путь глубокого исцеления и руководства. Долгие месяцы я ощущала связь с миром, с самой собой и с источником внутренней силы и вдохновения, который казался неисчерпаемым. Я чувствовала, что мне дан еще один шанс и что я начинаю обнаруживать ту мистическую связь, которую так долго искала. Я стала осознавать, как во мне бурлит неиспользованная творческая энергия, и начала заново ощущать смысл своего существования. Это было дивное, мистическое время.
   Стоя на рубеже новой жизни, я впервые ощутила горечь по поводу того, что за время своей алкоголической «карьеры» я без толку потратила так много дней, месяцев и лет. Однако затем мое восприятие начало меняться, и я увидела, что мрачные годы алкоголизма в действительности послужили важным этапом моего духовного путешествия. Мне были даны уроки, возможности и дары, которые могли прийти лишь посредством такого опыта.
   Тем временем, в какие бы страны я ни приезжала, везде меня радушно встречали представители всемирного сообщества людей, избавляющихся от зависимостей, которые дарили мне любовь, понимание и приятие, никогда не испытанные мною ранее. Я познакомилась с программами «Двенадцать шагов» и обнаружила, что они содержат изложенные на понятном для западного человека языке многие из элементов, которые привлекали меня в различных духовных системах. Излечивающиеся алкоголики и наркоманы, активно прорабатывающие «Двенадцать шагов», ежедневно занимались простой практической деятельностью, которая совершала в их жизни чудеса. И их отношение к своей духовности отличалось от всего, что я видела ранее, — их духовная практика касалась жизни и смерти, и большинство из них уже встречались лицом к лицу и с тем и с другим.
   Я также стала много размышлять о буддийском понятии привязанности. Согласно буддийской философии, корень всех человеческих страданий — привязанность или желание, и путь к освобождению лежит через ежедневную практику, которая включает в себя элемент капитуляции или позволения всему идти своим чередом. Я начала думать, что ужасающая неспособность вырваться из порочного круга зависимости, возможно, является крайней и чрезмерно увеличенной формой той дилеммы, с которой сталкивается каждый из нас, привязываясь в своей жизни к ролям, отношениям, определенным видам деятельности и материальным благам. Я поняла, что действенность программы «Двенадцать шагов» отчасти связана с тем, что она предлагает выход из наших привязанностей через духовную практику, которая на первых трех шагах включает в себя необходимый опыт капитуляции.
   Все то, что я узнавала, чувствовала и видела, производило на меня большое впечатление и искренне восхищало. Мне хотелось знать больше. Я сознавала, что в моем личном опыте существует важная связь между духовностью и зависимостью, и я встречала многих других людей, на которых это также распространялось. Я выступила в качестве инициатора и одного из координаторов месячного семинара и двух конференций для специалистов под общим названием «Жажда целостности: зависимость, привязанность и духовный поиск», чтобы самой подробнее изучить эти темы и дать возможность сделать это другим. Я постоянно спрашивала себя, каким образом все это связано и как я могу сформулировать это для себя и для других людей.
   В этой книге представлена попытка ответить именно на этот вопрос. Книга состоит из трех частей: в первой части дается определение преобладающего в нас стремления к собственной целостности и его связи с зависимостью. Здесь я обращаюсь к таким вопросам, как «Что такое духовность?», «Что такое духовный опыт?», «Как мы определяем и узнаем целостность?», «Как связаны индивидуальное «я» и более высокая, божественная сущность человека?»
   Во второй части говорится о человеческом состоянии экзистенциального отчуждения от божественного источника, а также исследуется роль злоупотреблений в усугублении чувства личной изоляции. Я рассматриваю наши механизмы выживания в безразличном или враждебном к нам мире, нашу потребность избегать страданий жизни и нашу тенденцию искать выход для себя в тех веществах и действиях, которые могут вызвать зависимость и которыми нас соблазняет окружающий мир. Нам также предстоит погрузиться в темную ночь зависимости и исследовать существенный вопрос капитуляции и невмешательства в процессе формирования зависимости и во внутреннем путешествии. И наконец, я коснусь связи между всеобщей проблемой привязанности и циклом активной зависимости.
   В третьей части предлагаются способы, при помощи которых мы можем начать утолять нашу внутреннюю жажду. Здесь я рассматриваю качества духовной зрелости и исследую выздоровление как путь к «глубинному Я». Я описываю некоторые испытания и ловушки, встречающиеся на пути, а также непростые проблемы признания и прощения. Книга завершается обсуждением тех вознаграждений, которые дает поиск целостности, и важности открытия божественных измерений в повседневной жизни.
   Путешествие по этой книге — это путешествие героя или героини через некоторые существенно важные элементы человеческой дилеммы, и я глубоко надеюсь, что оно будет полезным для других людей, стоящих на этом пути.
 

ЖАЖДА ЦЕЛОСТНОСТИ

Стремление, скрывающееся за зависимостью

 
    С колько я себя помню, я с самых ранних лет искала нечто такое, что не могла бы назвать словами. Что бы я ни искала, это должно было помочь мне чувствовать себя в порядке, на своем месте, ощущать свою принадлежность к чему-то большему. Если бы я смогла это найти, я больше не испытывала бы одиночества. Я бы узнала, что такое быть любимой и понятой, и была бы способна на ответную любовь. Я была бы счастливой, удовлетворенной и в мире с собой, своей жизнью и всем окружающим. Я бы чувствовала себя свободной, раскованной, открытой и жизнерадостной.
   Мне довелось неоднократно и по-разному испытать эту возможность: когда я сидела на холме и с благоговением любовалась красотой заходящего солнца, когда мне попадались крошечные весенние цветы, пробивающиеся сквозь мерзлую землю, когда мое сердце переполняли голоса, исполняющие рождественские церковные гимны, и красота витражей в храме, когда с радостным чувством безудержности я скакала верхом вдоль песчаного берега и с разбегу плюхалась в океан, чтобы искупаться, а также когда, став молодой матерью, я смотрела на чудесное личико новорожденного младенца.
   И какими бы мимолетными ни казались эти мгновения, в них я видела отсветы той перспективы, в которой все нити моего опыта как будто вдруг соединялись вместе, — и все начинало действовать, привнося собой некий смысл, который невозможно выразить в словах. Это могло случиться, когда я работала в саду, молилась или медитировала, когда выезжала с друзьями на природу или когда сидела возле ног мудрого старца.
   Я также вспоминаю случаи, которые, казалось, были обещанием свободы, единства и любви, — когда после многих часов и дней неистовых испытаний я выслушивала похвалы почитаемого учителя, коллеги или признательных гостей. Я также думала, что чувствовала это в объятиях любовников или когда принимала валиум, или съедала очередное шоколадное пирожное с орехами, или вела свою машину слишком быстро.
   И я знала, что находила это в сладостном алкогольном забвении. Мои границы таяли, боль исчезала, и я думала, что стала свободной. Я чувствовала себя комфортно в собственной шкуре и ощущала беспечную веселость, подсказывающую, что мне все по плечу. Мне было легко общаться с людьми, которые в обычной жизни казались мне невыносимыми. Я чувствовала себя включенной в ситуацию, принятой и желанной, — но лишь до той поры, пока алкоголь не обернулся против меня.
 
Зависимый человек как духовный искатель
 
   С тех пор как я начала излечиваться от алкоголизма, мне довелось выслушать рассказы многих людей, избавляющихся от зависимости, об их поиске какого-то неопределенного переживания единства и свободы, и я помню те территории, на которые их завели эти поиски. Эти люди описывали яркие, вдохновляющие и приятные моменты своей жизни, а также разрушительные и саморазрушительные периоды, во время которых они убеждали себя, что находятся на верном пути. В этих рассказах и наблюдениях я узнала множество знакомых моментов, которые постоянно появляются в моей собственной истории.
   Многие алкоголики и наркоманы воображают себя мечтателями, творцами в том или ином смысле, чувствующими силу и красоту жизни. Мы — идеалисты. Легионы нас болтают о том, что хотят помогать другим или участвовать в решении мировых проблем. Кое-кому даже посчастливилось испытать духовные переживания, которые зачастую начинаются еще в детстве. Нам может оказаться трудно иметь дело со сложным и требовательным миром, который нас окружает, равно как и с замысловатой эмоциональной, психологической и духовной мозаикой внутри нас. Мы реагируем на это, вырабатывая в себе сложные и хитроумные механизмы, которые позволяют нам выживать или избегать испытаний нашего существования. Большинство из нас ощущают себя не такими, как все, изолированными и одинокими — как будто мы смотрим со стороны на весь остальной мир. Нередко мы стыдимся самих себя, кажемся себе неполноценными, менее значимыми, умными или полезными, чем другие люди.
   Кроме того, нами часто овладевает всепоглощающее беспокойство, желание чего-то большего. Это страстное желание приводит нас к разрушительным или саморазрушительным отношениям, видам деятельности или к употреблению веществ, которые, как нам кажется, могут на время обеспечить долгожданный покой. Логически обосновывая свои поступки или отрицая их последствия, мы заходим все дальше и дальше. Поначалу нас вроде бы удовлетворяют секс, пирушки, употребление алкоголя и других снадобий, азартные игры и другие занятия, развивающие в нас пагубные привычки. Я слышала, как многие говорили: «Когда я впервые выпил или впервые принял наркотик, я почувствовал, что все мои проблемы решены. Я вернулся домой».
   Одна женщина, выросшая в семье алкоголиков, вспоминает, что еще в детстве она клялась никогда не употреблять алкоголь, ибо в свое время воочию увидела его разрушительные последствия. Однако, выйдя замуж, она сдалась «потому что мой муж пил, и мне не хотелось, чтобы он был в этом одинок». «После первого бокала вина, — говорила она, — передо мной распахнул двери целый новый мир. Я поняла, что это именно то, чего мне всю жизнь так недоставало. В этот момент я чувствовала себя цельной».
   В конце концов мы обнаруживаем, что попали в порочный круг, который угрожает нашему физическому, эмоциональному, душевному и духовному состоянию. Мы более не контролируем свои отношения с какими бы то ни было веществами и действиями, те самые отношения, которые мы выбрали в качестве ответа на свои проблемы. Мы непрестанно думаем о них, планируем их и по привычке участвуем в них. Встречаясь лицом к лицу с нашим объектом пристрастия, мы становимся все более и более беспомощными, пока что-то не заставляет нас измениться.
   Опустившись на самое дно и столкнувшись с осознанием того, что следовать пагубным привычкам больше невозможно, многие из нас впервые начинают находить то, что на самом деле искали. Отказавшись и освободившись от старых, бесполезных способов существования, мы постепенно обнаруживаем понимание, любовь, внутреннюю гармонию, спокойствие и чувство самоосуществления. Эти качества не развиваются в одночасье. Они требуют времени, мужества, терпения, готовности и огромного внимания. Ощутив эти возможности, мы становимся готовы посвятить себя новой жизни.
 
Всеобщая жажда целостности
 
   Существует множество симптомов и проблем, связанных с состоянием зависимости, которые специфичны именно для этого состояния, однако его более глубокие, более сущностные атрибуты и побуждения, по-видимому, присущи всему человеческому опыту. Рано или поздно большинство из нас в той или иной степени переживают пустоту, одиночество, чувство неполноценности, идеализм или духовное стремление. Мы распознаем в себе недовольство, желание избежать страданий и склонность искать ответы в различных видах деятельности, веществах или отношениях.
   Здесь я сосредоточиваюсь на чувстве беспокойства и духовного томления, знакомом многим из нас. Люди рассказывают о неясном желании чего-то, что им кажется отсутствующим в их жизни. Они описывают гнетущую внутреннюю пустоту, которую никогда не удается заполнить. Это непрекращающееся внутреннее волнение настолько сильно, что порой может причинять боль. Оно кажется исходящим из самой сердцевины, и у некоторых из нас ощущается даже сильнее, чем половое влечение или физический голод.
   Я осознавала эту пустоту в детстве и пыталась как-то заполнить ее, став активисткой в местной церкви, проводя время рядом с лошадьми или участвуя в спортивных играх. Я боролась с ней, будучи неуклюжим подростком; это волнение было сильнее, чем мое желание быть любимой и принятой другими детьми или быть замеченной мальчишкой, с которым я училась в литературном классе. Я помню его боль, когда в своей комнате университетского общежития я, погасив свет, слушала музыку. В юности я переживала это чувство, любуясь восхитительными произведениями искусства, читая стихи или наблюдая изысканный танец. Оно также проявлялось во многих других острых моментах.
   Я ощущала, как у меня сосет под ложечкой, как разрывается мое сердце и все мое существо рвется к чему-то такому, чему я не могу дать название. По мере того как я взрослела, эта боль в душе все больше и больше проникала во все стороны моей жизни. Я чувствовала монументальную тоску по чему-то неопределенному, по бытию, месту или переживанию, которым нет названия. Казалось, ничто не могло утолить эту внутреннюю жажду.
   Я уверена в том, что есть счастливые люди, которые, ощущая эту жажду, все же не утоляют ее разрушительными способами. Однако многие определяют для себя это духовное стремление как некий голос, который непрестанно подсказывает им чего-то добиваться в жизни, и поэтому часто путают его с повседневными желаниями. Они определяют его как желание отличиться на игровом поле, развить интеллект, поступить в престижный колледж, встретить мужчину или женщину своей мечты. Возможно, их переполняет желание иметь определенную модель автомобиля, новую одежду или сексуальные отношения.
   Этот данный от природы аппетит может проявляться в употреблении пищи, алкоголя, никотина или других веществ. Некоторые люди чувствуют неудовлетворенность в браке и обнаруживают в себе страстное желание чего-то еще: приобретения нового дома, существенного изменения поведения своего партнера, совершенно других отношений. Ведь всегда кажется, что хорошо там, где нас нет! Они чувствуют неудовлетворенность, словно чего-то не хватает. Быть может, счастье принесут большие деньги, более выгодное социальное положение или новая работа?
   Том являет собой самый яркий пример человека, который боролся с этим преобладающим чувством беспокойства. Он — преуспевающий бизнесмен. Он женился на своей старой институтской подруге и имеет от нее двух дочерей и сына, которых сильно любит. За несколько лет он добился успеха в весьма творческой и выгодной работе. Чтобы выйти на тот уровень жизни, который он представлял для себя и для своей семьи, ему пришлось много работать. У него были собственный дом и деньги в банке. Но несмотря на все успехи, Том чувствовал беспокойство и неудовлетворенность.
   Том говорил: «Я не мог точно определить, что происходит. Рассудком я знал, что у меня есть все, чтобы быть счастливым. Я любил жену и детей, был доволен работой и во всех делах добивался успеха. Но чего-то не хватало. Я ловил себя на мысли — не переехать ли мне в другой штат, не создать ли новую семью и не поменять ли работу? Я стал слишком много пить. Спустя некоторое время я понял, что ни одно из этих решений не спасет меня от ощущения пустоты, ибо все они содержат в себе потенциальную причину для еще больших проблем. Я чувствовал себя несчастным».