Гуэрра Тонино. Истории тысячного года, или Приключения Тысячемуха, Початка и Недорода

   — Кузнец прав, — подтвердил владелец коровы. — Были бы они душами грешников, не украли бы мою корову. Души-то ничего не едят. А вот дьяволы — известные воры, они уводят всяких разных животных и птиц в ад и там жарят на адском огне.
   — А хвосты у них были?
   — Да, с завитком на конце.
   — Они упали с неба, словно три молнии, — добавил мельник. — Я увидел дымное облако, а потом языки пламени. И в тот же миг все трое улетели.
   — Они что-нибудь сказали?
   — Кричали что-то. Кажется, на латыни, — ответил мельник.
   — Разве ты знаешь латынь? — изумился кузнец.
   — Нет.
   — Послушаем лучше, что скажет наш мудрый священник, — прошамкала одна из старушек.
   — Это наверняка трое помешанных, в которых вселился дьявол. Их нужно отыскать, поймать и сразу сжечь на костре.
   Крестьяне во главе со священником направились к опушке леса…
   А Тысячемух, Початок и Недород, ничего не подозревая, разожгли костер, чтобы сварить корову. Тысячемух обвел угольком правый бок коровы, Недород, тоже углем, — левый, а Початок — обе ноги. Минуты три спустя вся корова из белой стала полосатой. И тут трое друзей заспорили:
   — Этот бок мой.
   — Нет, мой, я его первый очертил.
   — Ну уж спину я никому не отдам! — воскликнул Початок.
   — Ты ее только до половины очертил, — возразил ему Тысячемух. — Вторая половина моя.
   — Как хотите, а язык мой! — с грозным видом объявил Недород.
   — Я очертил голову, значит, и язык мой. Ведь он часть головы, — сказал Початок.
   — Язык — часть рта.
   — Тоже мне, умник выискался! Ведь и рот — часть головы, — парировал Початок.
   — Тогда я заберу хвост. Он еще лучше языка, — утешился Недород.
   — Я очертил живот, значит, все, что внутри живота, тоже мое, — объявил Тысячемух.
   — Внутри живота одни кишки, — заметил Початок.
   — Ну, это мы еще посмотрим.
   Не переставая ссориться, Тысячемух, Початок и Недород подтащили к костру железные прутья, чтобы жарить на них куски мяса.
   Корова, похоже, сообразила, что ее ждет, и стала дергаться и бить копытом дерево, к которому друзья привязали ее веревкой.
   Потом громко, жалобно замычала.
   — Лучше поскорее ее убить, пока не прибежал хозяин, — сказал Тысячемух.
   — Тебе и карты в руки. Ведь ты рыцарь и участвовал во многих боях, — сказал ему Початок.
   — Я же тебе говорил, что мне убить человека пара пустяков. Но беззащитную корову рыцарю убивать стыдно. Лучше посчитаемся. И уж кому выпадет, тот ее и зарежет.
   — Ладно. Только смотри не обмани нас, как тогда с шапкой-лепешкой, — предупредил Недород.
   Тысячемух начал считать:
   — Эни-бени, рики-паки, буль-буль, парики-шмаки. Деус-деус, космо-деус, бац. Выпало тебе, Початок.
   — Нет, нет, ты схитрил: посчитал меня два раза подряд.
   — Ладно, начнем сначала. Эни-бени, рики-паки, буль-буль, парики-шмаки…

ОГОНЬ И ПЛАМЯ

   Пробираясь ползком и прячась за деревьями, крестьяне, вооруженные палками и вилами, священник, три старушки, кузнец с двумя подручными подобрались к костру. А Тысячемух, Початок и Недород все еще стояли у горящего костра и спорили, кому убивать корову. Когда друзья сообразили, что попали в окружение и надо бежать, было уже поздно. Крестьяне набросились на них, повалили, вилами прижали к земле и принялись осыпать их ударами и награждать пинками.
   Теперь трое друзей и рады были бы, чтобы это все оказалось сном. Но увы. А когда они из криков крестьян поняли, что их принимают за трех дьяволов, они и вовсе перепугались. Вот уж когда запахло дымом костра. Да не для коровы, а для них самих.
   Самая проворная из старушек вытащила ножницы. Она твердо знала: дьяволам первым делом нужно выколоть глаза, ведь вся сила дьявола в глазах и в хвосте. Одним взглядом они могут тебя испепелить, а если ты прикоснешься к хвосту, то и сам превратишься в дьявола.
   Но эти трое были, видно, очень хитрые дьяволы. Хвосты они спрятали. Старушка уже собралась раздеть Тысячемуха, чтобы посмотреть, куда тот спрятал хвост, но ее опередил мельник. Он подошел к трем беднягам с длиннющей веревкой.
   — Как бы они не улетели. Их нужно поскорее связать.
   — Посадим их на кол и дело с концом, — предложил владелец коровы.
   — Одно из двух: либо сжечь на костре, либо посадить на кол, — сказал рассудительный мельник.
   — Лучше сжечь. Этих дьяволов колом не проткнешь. А вот огонь их испепелит, — сказала одна из старушек.
   — А я все-таки стою за кол, — не сдавался владелец коровы.
   — А я — за костер, — сказал кузнец.
   Священник несколько раз поцеловал крест и хитро взглянул на трех дьяволов.
   Остальные сразу смолкли, а старушка спрятала ножницы в карман. Священник взмахнул крестом, словно хотел обрушить его на распростертого на земле Недорода, и скрипучим голосом возгласил:
   — Вы бесноватые. Я вижу дьявольские знаки на ваших лицах.
   — Мы всего лишь три жалких бедняка, — прохрипел Початок.
   — Почему бы их не сжечь без долгих разговоров? На том самом костре, который они развели, — предложил мельник.
   — Нет, сначала их надо допросить, а потом уже сжечь. И развеять пепел по ветру, — сказал священник.
   Тысячемух испугался до смерти. Початок — еще сильнее Тысячемуха, а Недород даже сильнее Початка.
   От страха у Початка язык точно прилип к гортани; он хотел что-то сказать, но ни слова выговорить не смог. Недород стал брыкаться, дергаться, но крестьяне живо его скрутили и связали веревками, словно окорок.
   Потом поддели всех трех на вилы и понесли в селение.
   — Вы не можете меня сжечь, я рыцарь, — прохрипел Тысячемух. — Отпустите меня с миром или уж дайте сразиться с кем-нибудь из вас на дуэли.
   — Мы ничего плохого не сделали. Просто мы дьявольски голодали, а тут корова… — простонал Недород.
   — Слышите, слышите? Они сами признались, что они дьяволы! — завопил мельник.
   — В костер их, в костер! — дружно закричали три старушки.

ТЫСЯЧИ ПРОКЛЯТИЙ

   На главной улице селения крестьяне врыли в землю столб и рядом сложили целую гору дров. Потом вилами водрузили трех бедняг на поленья и привязали их к столбу крепкими, толстыми веревками. Сверху крестьяне надели на столб выкрашенное в красный цвет колесо. Они слыхали, что когда нераскаявшихся грешников сжигают на костре, то надевают на столб колесо. Так разве они хуже других?! Раз уж сжигать бесноватых, то по всем правилам.
   Прежде чем поджечь пучки соломы и связки прутьев, священник захотел допросить обвиняемых в точности как на суде. Лишь после допроса он объявит приговор. Впрочем, о том, что виновных следует сжечь на костре, он решил заранее.
   — Почему вы такие белые? — начал допрос священник.
   — Мы упали в ларь с мукой, — ответил Тысячемух.
   — В муку дьявола?
   — Какого еще дьявола — мельника! Он и сам может подтвердить! — воскликнул Початок.
   — Вы должны лишь отвечать на вопросы. Итак, вы видели дьявола?
   — Ничего мы не видели, — сказал Недород.
   — Так вы видели Сатану? — повторил священник.
   — Я вашего Сатану знать не знаю, в глаза его не видел. И мои друзья тоже! — сказал Тысячемух.
   — Отвечайте: видели вы Сатану?
   — Нет, нет и нет! — завопил Початок.
   — Лучше честно признайтесь!
   Друзья сообразили, что дела их совсем плохи. Даже Тысячемух, который был рыцарем, сражался с лонгобардами и тосканцами, а однажды даже был ранен в спину, никогда не видел смерть так близко. Он вспомнил о самых страшных минутах своей жизни и вдруг понял, что беды шли за ним неотступно всю жизнь. В болотах Гаравиккьо он схватил лихорадку; спасаясь бегством, чуть не утонул в реке. Но умереть на костре, словно ведьма?! Что скажет жена? И дети? Хорошо еще, что у него нет детей, не то бы они до старости стыдились отца, которого сожгли на костре.
   У Тысячемуха заложило уши, точно кто-то оглушил его пронзительным свистом. Уж не смерть ли это со свистом врывается в тело? Может, он потом в рай попадет? Нет, рай не для таких бродяг и богохульников, как он, Початок и Недород.
   Тем временем священник истошно кричал:
   — Видели вы Сатану? Видели вы Сатану, признавайтесь!
   — Нет, нет и еще раз нет!
   И тут кто-то рядом ответил:
   — Да, видел!
   Тысячемух и Недород повернули головы и в великом изумлении посмотрели на Початка. Вот что значит водить дружбу с невеждой! Если раньше у них еще оставалась надежда на спасение, то теперь уж они точно пропали.
   — Да ты что, рехнулся, холера тебя побери! — воскликнул Тысячемух.
   — Слышали? Они сами признались. Они видели дьявола и стали бесноватыми! — хором завопили крестьяне и три старушки.
   — Это Початок признался. А я никакого дьявола не видел! — закричал Тысячемух.
   — И я не видел, черт бы вас всех побрал!
   — Нет, мы все трое видели дьявола, — подтвердил Початок.
   — Опомнись, несчастный! Да ты в уме тронулся! — простонал Тысячемух.
   — Видели, видели, в вашем лесу, — не унимался Початок. — И если вы меня сейчас же не развяжете, то и сами с ним встретитесь. Сатана, где ты?
   Крестьяне призадумались и даже изрядно испугались. Эти трое и в самом деле похожи на трех дьяволов из преисподней, такие у них страшные лица. А у одного еще и глаз красный, распухший. Да к тому же все трое громко чертыхаются. Потихоньку, незаметно от священника, один крестьянин потрусил назад к селению, за ним — второй, третий. Но нашлись и такие, что ни за что не хотели упустить редкое зрелище — не каждый день сжигают бесноватых на костре.
   — Давайте спалим их прежде, чем прилетит Сатана, — предложил мельник.
   — Разжигайте костер. Тогда мы и самого Сатану спалим, — сказал хозяин коровы.
   — Поджигайте солому! — закричали старушки.
   — Соли сыпьте!
   — Смолу лейте!
   — Скорлупу черного ореха в огонь бросьте!
   И никто не сдвигался с места.
   Наконец мельник подошел с горящей паклей к горе дров и зажег костер. Затрещали сучья, и к небу поднялись клубы черного дыма.
   Тысячемух, Початок и Недород закашлялись от дыма и заплакали от горя. Вдруг Недород своим длинным носом учуял приятный запах.
   — Друзья, пахнет жареным мясом! — воскликнул он.
   — Болван, это мы горим! — прохрипел Тысячемух.
   И верно, снизу два языка пламени обожгли ногу Тысячемуха и ногу Початка. Но и тогда Початок не утих. Он во все горло продолжал кричать:
   — Сатана, помоги нам! На помощь, Сатана!
   Тысячемух с отчаяния тоже стал звать Сатану:
   — Сатана, Сатана, слышишь меня? Лети быстрей, Сатана, спаси нас!
   — Лишь бы он не опоздал! — простонал Недород.
   — Вот он, вот он! Испепели их, Сатана!
   — Початок, ты это всерьез?! — тихонько спросил Тысячемух.
   — Вот он, вот он!
   Тысячемух и Недород стали вертеть головами во все стороны, ища Сатану. А Початок истошно вопил:
   — Вот он, вот он, летит наш Сатана!
   И вдруг начал плевать в костер. Тысячемух и Недород так и не поняли, приветствовал ли он плевками Сатану или же пытался погасить огонь. Но на всякий случай и они принялись плевать в костер.
   Огонь разгорался все сильнее, а Початок и Тысячемух обливались холодным потом. От великого страха. Ведь если Сатана прилетит, он всех троих без лишних слов в ад унесет. Мало того, что их жарят на костре, так еще придется потом гореть в адском пламени. Тысячемуху и Недороду это показалось совсем уж обидным. А Початок не унимался: безостановочно кричал и плевался. Где у него столько слюны берется, удивлялись Тысячемух и Недород. У них самих в горле давно пересохло, точно от ужасной жажды.
   Крестьяне тем временем удрали почти все до одного. Остались только мельник, хозяин коровы, кузнец да три старушки. Они сгрудились вокруг священника, который ждал Сатану, вскинув крест, словно воин шпагу. Старушки закрыли глаза, чтобы не увидеть Сатану, и стали истово молиться. А священник начал громко читать на латыни заклинания:
   — Спаси нас, всемогущий господь, и покарай жестоко Сатану и трех бесноватых, эти исчадия ада.
   Три исчадия ада корчились, словно ужаленные змеей. Ведь огонь, который было отнесло ветром, снова подбирался к ногам, уже жег ступни. Видно, настал их конец.
   Но тут в черном, затянутом тучами небе сверкнула молния, грянул гром, и на землю обрушился адский ливень. Мокрые поленья зашипели, языки пламени заметались и съежились.
   Священник кончил читать свои заклинания, подобрал сутану и бросился прочь. А за ним и три верные старушки — поскорее бы только укрыться в доме от этого проклятого дождя.
   А вот для Тысячемуха, Початка и Недорода дождь был куда приятнее жаркого огня. Когда костер совсем погас, Тысячемуху удалось высвободить из намокших веревок сначала правую руку, потом левую. Ну, а отвязать веревки на животе, голове и ногах ему и вовсе труда не составило. За ним освободились от пут и Початок с Недородом.
   Они спрыгнули на землю и помчались через селение прямиком в поле. Крестьяне сидели в своих домах и дрожали в страхе перед Сатаной. Ловить Початка, Тысячемуха и Недорода они ни за какую награду в мире не стали бы.
   Трое друзей под проливным дождем пробежали через луг, промчались опушкой леса и угодили в болото. Но теперь им никто не страшен, они в безопасности. Ну, а ливень для них сейчас словно божье благословение.
   — Если бы не дождь, мы бы уже сгорели, — сказал Тысячемух.
   — Нет ничего на свете лучше воды, — отозвался Початок.
   — Без воды не проживешь. Начнет тебя жажда мучить, выпьешь воды, и все прошло, — сказал Недород.
   — Если ты голоден, то и тогда лучше выпить воды, чем ничего в рот не брать, — изрек Тысячемух.
   — По сравнению с водой огонь препаршивая штука, — сказал Початок.
   — И потом, вода льется с неба, а огонь вырывается из-под земли, — добавил Недород.
   — К тому же огонь обжигает, а вода нет, — сказал Тысячемух.
   — Вода во всех случаях жизни лучше огня, — подтвердил Початок.
   — Только не в том случае, когда нужно поджарить свинью, курицу или утку. Тут не обойдешься без огня, — заметил Недород.
   — Главное все-таки — свинья, — сказал Тысячемух. — А уж если ее поймаешь, то можно и не жарить, а сварить в воде. Я даже вареное мясо предпочитаю жареному.
   — Да, но и варить мясо, черт побери, надо на огне, — сказал Початок.
   — Да, иной раз огонь все же лучше воды… — протянул Недород.
   — К примеру, если идет дождь, а у тебя нет крыши над головой, вода — сущее проклятье, — подтвердил Початок.
   — Когда ты промок насквозь, огонь приятнее всего на свете, — сказал Тысячемух.
   — Когда идет снег, без огня тоже ох как плохо, — сказал Недород.
   — Пожалуй, огонь лучше воды, — неуверенно сказал Початок.
   — Если тебе скажут — выбирай, вода или огонь, ты что выберешь? — спросил у Початка Тысячемух.
   — Я подумаю немного и выберу огонь.
   — Я тоже, — сказал Недород.
   — И я, — согласился с друзьями Тысячемух.
   Пока они обсуждали, что лучше, вода или огонь, начало смеркаться. Друзья попробовали выбраться из болота, но ноги увязали в грязи все глубже.
   Внезапно Початок стал размахивать руками, словно он плывет саженками.
   — Что это ты? — изумился Тысячемух.
   — Раз мне не удается шевелить ногами, я шевелю руками.
   — Так ты и на шаг вперед не продвинешься, — сказал Недород.
   — Кто знает, — не сдавался Початок.
   — Будь проклята вода и тот, кто ее выдумал! — воскликнул Тысячемух.
   — При чем тут вода, ведь у нас под ногами грязь? — сказал Початок.
   — Тогда будь проклята грязь!
   — Если мы здесь еще немного простоим, то утонем в ней, — заметил Недород.
   — Надо перебраться в другое место, — сказал Тысячемух.
   — Только не в то селение, где нас чуть не сожгли, — сказал Недород.
   — Ты что, спятил? Нужно держаться подальше от всех селений, — сказал Початок.
   — Тогда, может, лучше нам здесь остаться? — сказал Недород.
   — Боюсь, мы тут останемся навсегда… — грустно сказал Тысячемух.
   — Э, нет, навсегда — я не согласен! — воскликнул Недород.
   — Ты у нас рыцарь, ты и иди первым. А мы за тобой, — сказал Тысячемуху Початок.
   Силой воли можно одолеть очень многое, даже грязь. И вот Тысячемух силой воли выдернул из грязи сначала одну ногу, потом другую. И захлюпал по болоту. Початок и Недород — за ним. Куда они держат путь, трое друзей и сами не знают, но когда доберутся до места, увидят.

ОРЕХОВОЕ ДЕРЕВО И ОРЕХ

   Солнце совсем не грело, точно наступил конец света; в небе плыли свинцовые облака и сиротливые, озябшие птицы, на горах белели пятна снега, а вокруг была мертвая тишина. Но друзья, выбравшись из болота, от радости даже холода не замечали. Тысячемух сидел на камне и не спускал глаз с Недорода, а тот не спускал глаз с орехового дерева.
   — Чего ты там ищешь?
   — Смотрю, нет ли тут орехов, — ответил Недород.
   — Какие могут быть орехи на дереве без единого листочка?! — изумился Тысячемух.
   — Мне листья задаром не нужны, я ищу орехи.
   — Если бы они были, их кто-нибудь давно бы уже съел.
   — Но раз не съели, они все-таки должны быть, — отвечает Недород.
   Тысячемух махнул на него рукой и повернулся к Початку посмотреть, что тот делает. А Початок, стоя на коленях в траве, тоже что-то искал среди сухих листьев. Пока он, правда, в траве и в листьях ничего съедобного не обнаружил. Но ведь известно, кто ищет, тот всегда находит.
   И верно, что-то Початок все-таки нашел и сразу сунул в карман. Он-то был уверен, что никто ничего не заметил, да ошибся. Недород увидел и уставился глазом на штаны Початка, а Тысячемух как это увидел, так вскочил с камня.
   Подбежал к Початку:
   — Ты что спрятал в карман?
   — Не знаю.
   — Как это не знаешь! А я знаю: ты нашел орех.
   — Может быть, — сказал Початок.
   — Тогда вынь и дай посмотреть.
   — Я уже посмотрел, — ответил Початок.
   — И что же это?
   — Орех.
   — Почему же ты сказал, что не знаешь?
   — Человек всегда может ошибиться. Думает, что это орех, а оказывается — камень.
   — Покажи, а мы тебе с Недородом скажем, камень это или орех.
   — А если камень? — спросил Початок.
   — Тогда ты его выбросишь.
   — Нет, не согласен. Мне приятнее знать, что в кармане у меня орех, а не камень. Поэтому я подожду.
   — Чего? — не понял Тысячемух.
   — Глядишь, чего-нибудь да дождусь.
   — Послушай, нас трое, и каждый имеет право на третью часть ореха, — предупредил Тысячемух.
   — Орех нашел я, вот и решу сам, кому сколько дать, — ответил Початок.
   — Знаешь, я не люблю долго ждать! — воскликнул Тысячемух.
   — Я тоже, — подтвердил Недород.
   — Хорошо, раз просите, я его выну, — согласился Початок. — Но вы должны очень сильно попросить.
   Тысячемух и Недород попросили очень сильно, и наконец Початок решился. Вынул руку из кармана и поднес кулак к самому носу Тысячемуха. Потом разжал руку. На ладони лежал орех.
   — Это орех! — радостно закричал Недород.
   — Ну, а теперь что будем делать? — сказал Тысячемух.
   — Что можно сделать с одним орехом? Разве им наешься?! — сказал Початок.
   — Что же его тогда, выбрасывать? — простонал Недород.
   — Чем выбрасывать, лучше отдать его какому-нибудь бедняку, — сказал Тысячемух.
   — Кто этот бедняк? — спросил Початок.
   — Ну, к примеру, я, — сказал Тысячемух.
   — Стоит ли хитрить и спорить из-за единственного ореха? Ведь один орех — это почти ничего!
   — Но это «почти ничего» можно съесть, — сказал Тысячемух.
   — Не станем же мы ссориться из-за такого пустяка! — воскликнул Початок. — Для меня главное — дружба.
   — Дружбой сыт не будешь, — меланхолично заметил Недород.
   — Дружбой — нет, а вот другом — да. Особенно когда ты зверски голоден, — сказал Тысячемух.
   — На что ты намекаешь? — встревожился Початок.
   — Что тебе лучше по-хорошему отдать мне орех, а потом решим, как быть.
   Початок в сомнении посмотрел на Тысячемуха и наконец протянул ему орех. Тысячемух схватил орех и мгновенно бросил его в кусты. А сам побежал к ореховому дереву. Початок и Недород растерялись, не зная, за кем им бежать — за Тысячемухом или же за орехом.
   А Тысячемух тем временем подбежал к кустам, поднял орех и пустился наутек. Перескочил через овраг, промчался через кустарник и скрылся в дубовой роще.
   — Тысячемух удрал! — крикнул Початку Недород.
   — Почему, зачем?
   — Да потому, что он орех унес.
   — Что теперь делать? — сказал Початок.
   — Раз он удирает, надо его догнать.
   Початок и Недород бросились в погоню. Перескочили через овраг, промчались через кустарник, влетели в дубовую рощу. И вдалеке разглядели Тысячемуха — тот бежал сломя голову. А может, это не Тысячемух? — подумали друзья. Ведь в этом мире полно людей, которые спасаются бегством, особенно когда их преследуют.

ЛУГ, А НА ЛУГУ ОВЦЫ

   Початок и Недород совсем изнемогли от усталости. Но стоило им остановиться, как их до костей пронизывал холод. Они пытались согреть пальцы рук и ног дыханием, но и оно было ледяным.
   Лишь когда человек сыт, от него исходит теплое дыхание. А они были голодны.
   — Остается одно — заткнуть уши и закрыть глаза. Не будешь ничего ни видеть, ни слышать и понемногу заснешь, — объяснил другу Недород.
   Початок и рад был бы с ним согласиться, да не мог. Во-первых, он хотел бы догнать Тысячемуха и отнять у него орех. А во-вторых, нужно подумать и о будущем.
   — Так и будем сидеть тут целую зиму, заткнув уши? — крикнул он Недороду. — Надо найти Тысячемуха.
   — Ничего не слышу.
   — И не услышишь, пока не вынешь пальцы из ушей.
   — Что, что? — не понял Недород.
   Тут Початок встал и принялся шагать взад и вперед, обдумывая, как бы все объяснить Недороду жестами. Недород тоже встал и тоже начал ходить взад и вперед. Он изрядно обиделся на друзей. Сначала Тысячемух их обманул, а теперь и Початок, не сказав ни слова, вдруг поднялся.
   Они свернули на тропинку и молча пошли по ней вперед. Недород, чтобы удобнее было идти, руки из ушей вынул. Оба они здорово устали и поэтому старались почаще спускаться, чем подыматься. Ведь и Тысячемух, наверно, устал и тоже выбирает спуски, а не подъемы.
   Наконец они добрались до зеленого луга, густо поросшего дроком.
   И вдруг посреди зеленой травы увидели стадо белоснежных овец. Початок и Недород замерли на месте. Столько овец сразу они никогда еще не встречали.
   — Похоже, это овцы? — шепнул Недород.
   — Молчи! Конечно, овцы, чтоб тебе пусто было!
   — А ты знаешь, что мясо у них превкусное? — сказал Недород.
   — Давай возьмем каждый по овце.
   — Я себе возьму две, — объявляет Недород.
   — А я — три.
   — Почему бы нам не взять сразу все стадо? — предложил Недород. — Тогда нам мяса на год хватит.
   — Овечье молоко тоже очень вкусное, — мечтательно произнес Недород. — Мы сможем еще и овечий сыр сделать.
   — А про шерсть забыл?! — воскликнул Початок. — Я сразу сделаю себе два шерстяных матраца.
   — Почему два?
   — Один положу вниз, а другим накроюсь, — удивляясь недогадливости друга, объяснил Початок.
   — Из овечьей кожи можно сделать куртку. Она и от холода и от дождя защищает.
   — Послушай, Початок, а овцы не убегут, когда нас увидят?
   — Если подберемся к ним ползком, на четвереньках, они нас за овец примут.
   — И послушно пойдут за нами? — засомневался Недород.
   — Если они не пойдут послушно за нами, мы вполне можем пойти за ними, — ответил Початок.
   Тут друзья стали на четвереньки и неслышно поползли к стаду. Каждую минуту они останавливались, поднимали голову и смотрели, как себя ведут овцы. А те стояли неподвижно.
   «Может, они спят?» — подумали двое друзей. Все же Початок знаком велел Недороду молчать — осторожность никогда не помешает.
   И они снова поползли к овцам. Оба оцарапали руки и ноги о кусты дрока, но не обращали внимания на боль — ведь цель близка. Вот они уже в нескольких шагах от стада.
   Друзья переглянулись, вскочили и бросились каждый к своей овце. Недород с разбега ударился головой обо что-то твердое.
   — Это камень, чтоб тебе пусто было!
   — Моя тоже оказалась камнем, — простонал Початок.
   — Все ясно: мы с тобой ошиблись.
   — Они притворились овцами, — сказал Початок.
   — Кто?
   — Камни, — ответил Початок.
   — Какие камни? — удивился Недород.
   — Ну, которые овцы.
   — Какие овцы?
   — Откуда я знаю, если они оказались камнями!
   Ветер и дождь обточили камни и сделали их круглыми, гладкими и совсем белыми, ну вылитые овцы. Но увы, это все-таки не овцы, у них нет шерсти, и их не съешь. Ошалевшие от голода, Початок и Недород стали есть траву. Когда же наелись и подняли глаза, то увидели прилепившийся к скале деревянный домик с трубой. Из трубы поднималась тонкая струйка дыма.
   Початок и Недород тихонько подкрались к дому. Набравшись храбрости, попробовали открыть дверь. Она не поддалась. Тогда они обошли дом кругом и увидели, что окно тоже закрыто. Початок снова подошел к двери и заглянул в щель. Но сразу отпрянул назад и знаком подозвал Недорода. Тот тоже приник глазом к щели в дверях. От изумления оба разинули рты и словно онемели.
   Сели на камень и понемногу пришли в себя.
   — Как этот подлец Тысячемух нашел такую красивую женщину? — сказал Недород.
   — Случайно, по великому везению. Как другие находят грибы, — грустно ответил Початок.
   — Давай постучим? — предложил Недород.
   — Он все равно не откроет.
   — Что же нам теперь делать?
   — Наверно, стоит подождать. И потом, я хочу узнать, куда девался орех, — сказал Початок.