Гуэрра Тонино. Истории тысячного года, или Приключения Тысячемуха, Початка и Недорода

   — Они за милую душу могли его съесть, Тысячемух и эта женщина, — сказал Недород.
   — Ну и наглецы!
   — Вот и доверяй после этого друзьям! — печально сказал Недород.
   — Я в дружбу не верю. Как ни крути, а друзья всегда первыми у тебя кусок из-под носа уведут.
   — Ты прав, всех друзей нужно убивать! — согласился с ним Недород.
   Они натаскали соломы и легли на нее — у самой стены дома. Покрепче прижались друг к другу, чтобы согреться. Вскоре усталость взяла свое, и друзья заснули крепким сном.

ГДЕ ЕСТЬ КУРИНЫЕ ЯЙЦА, ТАМ ЕСТЬ И КУРИЦА

   Утром Тысячемух услышал громкий храп, открыл дверь, вышел и увидел Початка и Недорода. Сел с ними рядом на солому, и от этого Початок с Недородом сразу проснулись. Тысячемух как ни в чем не бывало смотрел на них вполне дружелюбно, а они бросали на него хмурые взгляды.
   — Куда орех дел, предатель? — сказал Недород.
   Тысячемух сунул руку в карман и вынул орех. Потом молча бросил его на землю. Початок мигом его поднял и сунул в карман.
   — Половину мне, — заявил Недород.
   — Поделите орех пополам, — с важным видом сказал Тысячемух.
   — А ты от своей доли отказываешься?
   — Я не голоден.
   — Странно, даже очень… — протянул Недород.
   — Что здесь странного? Просто он поел. Признайся, Тысячемух, ты ел? — подступил к нему Початок.
   — Куриные яйца.
   — Где есть куриные яйца, там должны быть и куры, — сказал Недород.
   — Их даже рукой тронуть нельзя, они — Менеготы.
   — А кто такая Менегота?
   — Женщина, которая меня кормит.
   — А где же куры? — спросил Початок.
   — В доме. Но они привязаны к столу, чтобы их не украли воры.
   — Дай нам украсть хоть одну? — попросил Недород.
   — Вы и есть воры! — гневно воскликнул Тысячемух.
   — Мы пока еще ни одной курицы не украли, — возразил Початок.
   — Только попробуйте, я вас убью, обоих сразу.
   — Попробуй только убить, посмотришь, что от тебя останется, — голосом, не обещавшим ничего хорошего, сказал Недород.
   — Это я так, в шутку.
   Они с минуту молчали. Наконец Початок сказал:
   — А ведь ты, Тысячемух, из-за этой Менеготы голову потерял.
   — Мне и без головы совсем даже не плохо. Вокруг меня одни цветы. А вы не видите цветов?
   — Нет, — буркнул Недород.
   — Странно. Мне стоит посмотреть вокруг, и я сразу вижу цветы: красные, голубые, синие, фиолетовые, белые — всех оттенков.
   — Цветы можешь оставить себе, — сказал Початок. — Ну а нам, раз уж не хочешь дать курицу, дай хоть куриные яйца.
   Тысячемух вернулся в дом, закрыл дверь на цепочку и запел. Початок и Недород взяли по вороху соломы и отошли подальше, чтобы не слышать его дурацких, веселых песен. Потом Початок вынул орех и расколол его камнем. Ядро оказалось сморщенным, маленьким и заплесневелым. Початок все же разделил его на две части, каждый молниеносно проглотил свою половинку.
   После еды полагается поспать. Друзья улеглись на солому и быстро заснули. А когда проснулись, принялись звать Тысячемуха. Но в ответ услышали лишь громкую песню.
   — Что ты там делаешь, Тысячемух?
   — Пою.
   — Кто тебя научил? — спросил Початок.
   — Менегота.
   — И тебе нравится петь? — удивился Недород.
   — Очень. Давайте с этого дня не говорить, а только петь.
   — Видно, ты изрядно набил брюхо, — пробурчал Початок. — Давай нам куриные яйца, не то уйдем и бросим тебя навсегда.
   Теперь Початок и Недород целыми днями лежали на соломе и ждали яиц, которые Тысячемух осторожно передавал им через оконце. Иной раз им перепадало два яйца, иной раз три, а иногда и ничего не перепадало.
   Вскоре Початок и Недород совсем загрустили. Чем мучиться с утра до вечера голодом, лучше уж снова отправиться бродить по свету. Разве друзья так поступают? Тысячемух их за глупцов держит. И только потому, что нашел женщину, которая его кормит, а они нет.
   Початок и Недород преисполнились гнева. А тут еще Тысячемух стал над ними подлые шутки шутить. Однажды высунул в окошко руку и опустил на солому два яйца. Початок и Недород бросились к добыче, но оказалось, что это две пустые скорлупы, и они со злости обе скорлупы раздавили ногами. На следующий день Тысячемух кинул им еще две скорлупы. Друзья в ярости и их растоптали, а оказалось, что это были свежие куриные яйца.
   Початку и Недороду в тот день пришлось довольствоваться травой да грибами, которые росли возле большущего вяза.
   — Он ест и пьет вволю, а мы, словно нищие, должны ждать его подачек! — возмутился Недород. — И все ради какого-то жалкого куриного яйца! Хоть бы раз кинул нам крылышко курицы или передал бы миску поленты. Даже и не подумал, чтоб ему пусто было!
   — С меня хватит, я ухожу, — сказал Початок.
   — Ты прав; пожалуй, и я пойду с тобой. Если Тысячемух захочет уйти вместе с нами — хорошо, не захочет — еще лучше.
   — Чем вы недовольны?
   Тысячемух подкрался сзади к друзьям и выкрикнул свой вопрос чуть ли не в ухо Початку.
   Недород и Початок обернулись. Посмотрели на него исподлобья.
   — Во-первых, честные люди не подкрадываются сзади и не подслушивают чужие разговоры, — сказал Недород.
   — А во-вторых, мы уходим. Ну, а ты поступай, как знаешь. Можешь оставаться, если тебе нравится. Нам надоело вечно дожидаться объедков.
   — Да вы никогда еще столько не ели. Я вам даже сыр даю! — воскликнул Тысячемух.
   — Сырные корки, — пробурчал Недород.
   — Это такой сыр, весь из корок.
   — Так не бывает. Если есть корка, то должна быть и головка сыра. Кто ее съедает? — сказал Початок.
   — Не станем же мы ссориться из-за корки сыра!
   — Я ссорюсь с тобой не из-за корки, а из-за головки, — возразил Початок.
   — Все равно. Если мы настоящие друзья, то вообще не должны ссориться… Ну, а головку сыра я вам раздобуду. Да еще поленту в придачу.

«МНЕ ПРИСНИЛАСЬ МЕНЕГОТА»

   Друзья поверили обещанию Тысячемуха и остались. Однажды под утро Початок увидел маргаритку, огромную, как мельничное колесо, гигантский красный мак и высоченный, с церковную колокольню, лютик. А рядом — розовый и белый жасмин. Фруктовые деревья, вишни, яблони в цвету, точно уже настала весна. Початок идет босиком по траве и вдыхает пьянящий, чудесный запах цветов. Может, он очутился в раю? Но в раю должны не только расти цветы и фруктовые деревья, но и валяться на земле свиные окорока и головки сыра. Проголодается человек, присядет, съест половину окорока или полголовки сыра и пойдет дальше.
   Початок с надеждой смотрит себе под ноги, но ничего, кроме травы, не видит.
   Тут он понял, что это еще не рай, а лишь преддверие рая. На краю луга был большой квадратный камень. Початок сел на него немного отдохнуть. Вдруг прилетела птица с желтыми и синими перьями и принялась клевать его в голову. Початок обернулся и разинул рот от изумления — под огромной ромашкой стоит Менегота и нежно ему улыбается. Початок стал протирать глаза, уж не померещилось ли ему. Нет, это она, Менегота, несказанно красивая. Она заговорила, вернее, запела, а он, странное дело, ответил ей тоже нараспев.
   — Идем, Початок, идем.
   — Куда, моя Менегота?
   — В очень красивое место.
   — Почему бы нам здесь не остаться? И тут так красиво.
   — Там еще красивее, Початок.
   — Ты не шутишь ли, о Менегота?!
   — Раз не веришь, уйду с твоим другом.
   — Нет, нет, я с тобой, Менегота!
   Початок вскочил и пошел за прекрасной Менеготой. Но она все ускоряла шаг. Тогда он побежал за ней, а она бросилась от него прочь. Он на лету перескочил через кусты и через ров. Наконец ему удалось схватить Менеготу за ногу. А это оказался, как ни странно, окорок. Оголодавший Початок впился зубами в розовый кусок мяса. Раздался отчаянный вопль, и кто-то ударил Початка кулаком в лицо. Он открыл глаза и увидел, что лежит на кучке соломы рядом с Недородом. А тот собирается снова его ударить.
   — Ты зачем меня укусил? — прорычал Недород.
   — А она куда делась?
   — Кто она?
   — Менегота.
   — В доме она спит, где же еще? — сказал Недород. — Посмотри, как ты меня укусил!
   Недород показал Початку бедро, на котором отпечатались следы его зубов. Так, значит, это был сон?! Початок в полной растерянности поднялся с соломы.
   — Недород, она стояла совсем близко!
   — Кто?
   — Менегота.
   — Почему ты меня не позвал?
   — Как же я мог, Недород, если я спал?
   В этот момент из домика, грозно размахивая руками, вышел Тысячемух. Подошел к Початку и посмотрел ему прямо в глаза:
   — Повтори, что ты сказал!
   — Я видел на лугу Менеготу.
   — Врешь! — воскликнул Тысячемух. — Менегота все это время была со мной в доме.
   — Значит, она мне приснилась, — сказал Початок.
   — Я запрещаю тебе видеть во сне мою Менеготу!
   — Я ее уже видел, — не отступал Початок.
   — Признайся, это была не она.
   — Нет, нет, она. Я прекрасно ее разглядел.
   — Хоть мне тебя и жаль, но в следующий раз я тебя убью, — мрачно сказал Тысячемух.
   — Ладно уж, постараюсь больше ее во сне не видеть.
   Тысячемух вернулся в дом и принялся подозрительно разглядывать Менеготу, спавшую крепким сном. И чем дольше смотрел, тем сильнее становились подозрения. В голове у него что-то жужжало, на душе было скверно, а руки чесались дать Менеготе пощечину. В таких случаях самое лучшее немного проветриться, подышать свежим воздухом.
   Тысячемух выскочил из дому и побежал к двум друзьям. И увидел, что они спят. Он грубо разбудил Початка:
   — Что тебе снилось?
   — Ничего.
   — Нет, снилось. Говори, что? — дергал его за руку Тысячемух.
   — Ну, мне приснилась собака.
   — Что она делала?
   — Крутилась у твоего дома.
   — А потом? — затаив дыхание, спросил Тысячемух.
   — Потом ты меня разбудил.
   — А что делала Менегота?
   — Ее в моем сне не было, — зевая, ответил Початок.
   — Где же она была?
   — В доме.
   — Я хочу вам кое-что предложить, тебе и Недороду.
   — Что же ты хочешь нам предложить? — пробурчал проснувшийся Недород.
   — Я дам вам вдоволь еды, но обещайте, что больше не будете спать.
   — Ничего у нас не получится, — сказал Початок.
   — Что вам стоит попробовать.
   С той минуты Тысячемух сам не смыкал глаз и двум друзьям не давал спать. Появлялся неожиданно, в любой час дня и ночи. И если видел, что Початок и Недород лежат, закрыв глаза, принимался их колотить. Тогда Початок и Недород научились спать днем стоя, прислонившись к дереву.
   Менегота попыталась объяснить возлюбленному, что каждый человек имеет право на любой сон. Она вот чужими снами и не собирается распоряжаться. Но Тысячемух и слушать ее не хотел. Сидел угрюмо в углу и ни с кем не разговаривал. Теперь он часто ночевал вместе с Початком и Недородом на охапках соломы. А по утрам кружил вокруг дома. Однажды утром, когда Тысячемух вышел покружить у дома, он увидел, что Початок и Недород жгут солому.
   — Ну, а потом что будете делать?
   — Когда потом? — сказал Початок.
   — Когда настанет время спать.
   — Мы решили уйти, — сказал Недород.
   — А как же я?
   — Оставайся со своей Менеготой, — буркнул Початок.
   — Менегота мне разонравилась.
   — Тогда иди с нами.
   — Не могу же я удрать, словно вор!
   — Не хочешь удирать как вор, постарайся удрать по-другому, — сказал Недород.
   — Вы хоть придумайте причину или предлог, — жалобно сказал Тысячемух.
   К великому изумлению Тысячемуха, Початок обхватил голову руками, закрыл глаза и застыл в неподвижности. Недород последовал его примеру.
   Нет, их и на день нельзя оставить одних! Однажды они уже наделали глупостей. Стали вдруг есть землю. Эти болваны прослышали, что при осаде Замколини солдаты ели землю. Но то была не земля, а глина. А кто же не знает, что мягкая глина очень вкусная! Еле он тогда у них отнял комки земли. А вот теперь они обхватили голову руками, закрыли глаза и сидят, словно два филина днем.
   — Что вы делаете, болваны?
   — Помолчи, мы думаем, — сказал Недород.
   — С каких это пор вы научились думать?
   — Я уже придумал! — воскликнул Недород.
   — Что?
   — Как тебе избавиться от Менеготы.
   — Послушаем, — недоверчиво сказал Тысячемух.
   — Возьми колокольчик и привяжи его к ноге.
   — А потом?
   — Потом скажи Менеготе, что ты заболел проказой. Она испугается и выгонит тебя из дому.
   — А раз она сама тебя выгоняет из дому, ты можешь спокойно уйти! — радостно закричал Початок. Сам он ничего не придумал, но идея Недорода очень ему понравилась.
   Тысячемуху идея понравилась не очень. Все-таки он рыцарь, а рыцарю прибегать к обману стыдно. И главное, он еще не решил, выгодно ли ему оставить Менеготу, куриные яйца, поленту и головку сыра. Подумав немного, он объявил, что должен все хорошенько обдумать.

РЫЦАРЬ ВСЕГДА ОСТАЕТСЯ РЫЦАРЕМ

   Тысячемух вошел в дом, пошатываясь, словно ноги его больше не держат. К правой ноге у него был привязан колокольчик. Такой же, какие вешают коровам на шею.
   Он перешагнул через порог, но дверь за собой не закрыл. Поднял ногу и потряс ею — колокольчик звонко загремел. Менегота в полнейшем изумлении посмотрела на возлюбленного и хотела к нему подойти, но тот отчаянно замахал руками:
   — Не подходи, оставайся на месте!
   — Что с тобой, милый?
   — Менегота, я заболел проказой. Я рыцарь и не хочу, чтобы и ты ею заразилась. Поэтому я решил уйти навсегда.
   Тут Менегота бросилась к нему и стала его обнимать и целовать. Тысячемух не знал, как от нее отбиться. Едва Менегота немного успокоилась, он снова поднял ногу и зазвонил в колокольчик.
   — Ничего не понимаю. Почему ты меня поцеловала? Я же тебе сказал: у меня проказа, проказа-ааа!
   — Ну и что за беда! У меня тоже…
   — Что?
   — Проказа.
   Тысячемух молнией вылетел в дверь и бросился бежать что было силы прямо через поле. Початок и Недород, увидев, что он улепетывает со всех ног, звеня колокольчиком, помчались за ним следом.
   — Раз он удирает, значит, кто-то за ним гонится! — крикнул Початок на бегу.
   — Это мы за ним гонимся.
   — А зачем? — удивился Початок.
   — Чтобы его поймать.
   — Ну, а он почему удирает?
   — Чтобы его не поймали.
   — Давай остановимся и посмотрим, может, и он остановится, — предложил Початок.
   Они остановились, но Тысячемух убегал все дальше, перескакивая через ямы и кусты. Что-то тут неладно, решили друзья и снова припустились за беглецом. Взлетели на холм, понеслись вниз по откосу, продрались через густой лес и прибежали в низину, где текла глубокая, полноводная река. Они оба устали до смерти.
   — Тысячемух, остановись, подожди нас! — позвал его Початок.
   — Если остановишься, мы тебя пальцем не тронем! — крикнул Недород.
   Но Тысячемух помчался еще быстрее, подбежал к берегу реки, влетел в заросли тростника и с разбега свалился в воду.
   — Помогите, тону! — завопил он. — На помощь! Я не умею плавать. Спасите, пока не поздно!
   Початок и Недород подбежали к берегу. Смотрят на Тысячемуха. А он то с головой уходит под воду, то снова выныривает, судорожно размахивая руками.
   — Зачем бросился в реку, если не умеешь плавать? — сказал Недород.
   — Я этого не знал.
   — Как же теперь быть? — обратился Початок к Недороду.
   — Тону, помогите!
   — Надо его спасти, — сказал Початок.
   — Лезь в воду, — сказал Недород.
   — Я не умею плавать. Ни разу в жизни не плавал.
   — Откуда же ты знаешь, что не умеешь, если ни разу не плавал?
   — Лучше сам попробуй нырнуть, — предложил Початок Недороду.
   — Я однажды уже попробовал и утонул, — ответил Недород.
   — Как же ты до сих пор живой?
   — Меня спасли.
   — Вот ты и нырни снова, а потом я тебя спасу, — предложил Початок.
   — Я тебе не верю. Лучше прыгай первым, а я стану тебя спасать, — ответил Недород.
   — Раз ты не веришь мне, почему я должен тебе верить? — возразил Початок.
   — Хорошие же мы друзья! — воскликнул Недород. — Сначала дали утонуть Тысячемуху, а теперь даем утонуть один другому. Мне на таких друзей даже смотреть противно!
   Но Тысячемух не утонул. Ему чудом удалось ухватиться за плывущий вдоль берега ствол дерева. Настоящий рыцарь виден даже тогда, когда он оседлал не коня, а ствол дерева. Тысячемух сидел на стволе, выпятив грудь и расправив спину. Руками он держался за две сухие ветки, словно за поводья, и пытался направить ствол к берегу. Но ствол дерева не конь, и управлять им намного труднее. Тысячемуху приходилось плыть туда, куда течение уносит ствол.
   Початок и Недород бежали по берегу и давали Тысячемуху советы. Они совсем выбились из сил, бегут все медленнее. Спотыкаются о камни, острые колючки впиваются им в кожу, заросли тростника преграждают путь. Они так устали, что им даже начинает казаться, будто река взбирается в гору. Друзья приостановились, и Початок кричит Тысячемуху, который уплывает все дальше на своем деревянном коне:
   — Тысячемух, остановись! Попробуй остановиться!
   — Не получается!
   — Тогда попытайся плыть помедленнее. Почему ты плывешь так быстро? — кричит ему вслед Недород.
   — Это не я, а вода!
   — Послушай, мы не можем за тобой угнаться! — из последних сил кричит Тысячемуху Початок. — Мы тебя оставляем на волю судьбы.
   — Бандиты! Если дадите мне умереть, я потом на вас ни разу в жизни даже и не взгляну!
   Так, переругиваясь с Тысячемухом и то и дело окликая его, Початок и Недород до самого вечера бежали вдоль берега.
   Наступило утро, взошло солнце, а они все плелись по прибрежному песку и глине. А Тысячемух до того устал бороться со своим деревянным конем, что крепко заснул.

ВСЕ РЕКИ КУДА-НИБУДЬ ВПАДАЮТ

   Постепенно река становилась все шире, и теперь со ствола дерева уже не было видно берегов. Пахло водорослями и рыбой. Значит, море совсем рядом. Внезапно Початок и Недород остановились. Дальше земля редела и, куда ни глянь, до самого горизонта зеленела вода. Початок рукой заслонил глаза от солнца, пригляделся и сказал:
   — Если не ошибаюсь, это — море.
   — Я так и знал, что эта чертова река впадает в море! — сказал Недород.
   — Это всякий знает. Все реки впадают в море.
   — Некоторые теряются в пути, — поправил друга Недород.
   — Бедняги, мне их ужасно жалко.
   — Жалеть не их надо, а Тысячемуха, — заметил Недород.
   — Да, на этот раз мы уж точно потеряли друга, и навсегда! — грустно сказал Початок.
   — Тысячемух, куда ты плывешь? Не видишь разве, там море?! — крикнул ему Недород.
   — Остановись, Тысячемух, остановись!
   Но Тысячемух уже был далеко и не слышал их. Он превратился в маленькую точку на безбрежной водной глади.
   Початок и Недород уже не идут, а тащатся вдоль берега. Потом оба в изнеможении падают на песок.
   — Больше не могу! — прокричал Недород.
   — Если пойдем дальше, то и сами утонем, как и Тысячемух, — сказал Початок.
   — Что он там делает посреди всей этой воды? Посмотри, Початок, сколько ее вокруг?!
   — Прощай, Тысячемух! Прошу тебя…
   — О чем ты его просишь? — удивился Недород.
   — Да нет, это я так. Все равно он нас не слышит. Бедный Тысячемух! Знаешь, Недород, мне его даже жалко стало.
   — Давай притворимся, будто ничего не случилось.
   — Он ведь был совсем не злым, несчастный наш Тысячемух!
   — Но Менеготу нам все-таки не показал, — возразил другу Недород.
   — По-моему, его околдовал злой волшебник, — сказал Початок. — Иначе зачем бы он вдруг бросился в воду? Если человек не умеет плавать, он бросается куда угодно, только не в воду.
   — Может, он хотел научиться? — предположил Недород.
   — Я всегда говорил: не пытайся научиться тому, чего не знаешь.
   А Тысячемух уплывал все дальше и дальше…

САРАЦИНСКИЕ ПИРАТЫ

   Вдруг Тысячемух увидел, что к нему приближается огромный неуклюжий парусник с черными парусами. На палубе стояли сарацинские пираты. Что это пираты, сразу видно было по их зверским лицам, по жестам, по одежде, а главное, по длинным кинжалам у пояса.
   В любом другом случае Тысячемух сразу удрал бы, но сейчас он рисковал либо утонуть, либо попасть на обед к акулам. Тогда уж лучше попасть в руки пиратов. Он даже слышал, будто встречаются добрые пираты, которые плавают по морю, чтобы спасти потерпевших кораблекрушение. Может, это всего лишь выдумка, но Тысячемуху хотелось в нее верить, и он поверил. Он радостно замахал пиратам руками и слабым голосом крикнул:
   — Спасите, у меня полно золота!
   Слово «золото» — магическое, его слышно издалека, и даже грохот волн, завывание ветра и бушующий ураган не способны его заглушить. Это самое звучное слово, особенно для пиратов. Они все подбежали к борту и стали разглядывать странного человека, который плывет на стволе дерева. Потом позвали главу пиратской банды и начали совещаться.
   — Он говорит, что у него полно золота, — сказал пират с пышной бородой своему главарю.
   — Но ведь он полуголый!
   — Может, он спрятал золото в кишках?
   — Давайте вытащим его и вспорем ему живот: может, там и правда полно золота, — предложил другой пират.
   — А потом бросим его на съедение акулам, — сказал третий пират. — Ведь мы сами его съесть не можем.
   К счастью, Тысячемух не понимал по-сарацински, иначе бы он умер от страха.
   — Вытащите его, а там посмотрим, — решил главарь банды.
   Один из пиратов бросил Тысячемуху канат. Бедняга крепко ухватился за него, но сам подняться на парусник был уже не в силах. Тогда он обвязал канат вокруг пояса и дал знак пиратам тянуть.
   Едва Тысячемух ступил на палубу корабля, ему захотелось снова броситься в воду. Обезображенные оспой лица пиратов были еще свирепее, чем море в бурю.
   Значит, ему остается лишь утонуть либо погибнуть от пиратских кинжалов?! И тут Тысячемух вспомнил, что и у него есть оружие, и очень грозное — привязанный к ноге колокольчик. Он вскинул ногу и принялся яростно ею трясти.
   — Я прокаженный! Я прокаженный! Спасайтесь, пока не поздно! Я вас всех заражу проказой.
   Тысячемух стал гоняться за пиратами, которые один за другим в ужасе попрыгали в воду. Главарь банды прицелился и кинул в Тысячемуха нож. Тысячемух чудом увернулся и бросился к главарю пиратов. Тот тоже прыгнул с борта в море. Барахтаясь в воде, пираты посылали Тысячемуху тысячи проклятий на своем сарацинском языке.
   Теперь Тысячемух остался на корабле один. Он бросился искать руль, но никак не мог его найти. Ведь на пиратских парусниках руль был на корме, а не на носу, как думал Тысячемух.
   С парусами Тысячемух связываться не стал: стоит до них дотронуться, как они начинают вздуваться и бить тебя по лицу. Да вдобавок узлы на канатах век не распутаешь. А вот с рулем все куда проще. Достаточно слегка его покрутить, и парусник сворачивает влево или вправо, в точности как конь, когда всадник дергает поводья. С той лишь разницей, что в море повороты намного опаснее, чем на земле, — корабль может перевернуться. Но Тысячемуху повезло, и он сумел добраться до берега. Парусник врезался в песчаную отмель, Тысячемух перелетел через борт и тоже врезался в песок.

ЛУЧШЕ ЖИВЫМИ, ЧЕМ МЕРТВЫМИ

   Парусник застыл в песке, а Тысячемух вскочил и стал протирать ладонью глаза. И что же он увидел? Початка и Недорода, которые тоже протирали глаза ладонью и смотрели на Тысячемуха как на воскресшего из мертвых.
   — Ты… ты Тысячемух?!
   — А вы Початок и Недород?! Значит, мы снова вместе! — радостно закричал Тысячемух.
   — Но ты точно Тысячемух? — засомневался Початок. — Может, ты только похож на него? Тогда брось эти глупые шутки!
   — Вы лучше скажите, почему дали мне утонуть?
   — А ты зачем бросился в воду? — спросил в ответ Недород.
   — Если я вам скажу, вы тоже броситесь в воду.
   — Тогда не говори, чтоб тебя проказа взяла! — воскликнул Початок.
   — Только не вспоминайте про проказу.
   Тысячемух сел на песок рядом с друзьями и стал им рассказывать про встречу с пиратами. Как он вызвал их на дуэль и заколол не меньше ста, захватил пиратский корабль и привел его к берегу. Он бы еще о многих своих подвигах рассказал, если бы не увидел вдруг, что к отмели подплывают несколько пиратов. Они оправились от испуга и теперь твердо вознамерились отбить у Тысячемуха свой парусник.
   Тысячемух вскочил, сказал, что на новую дуэль у него не осталось сил, и бросился со всех ног наутек. И хоть бежал он на редкость резво, Початок и Недород бежали еще резвее, и все трое неслись быстрее ветра.

ТРОЕ ДРУЗЕЙ И ЛЕВ

   Сколько рыб в море?! Тысячемух, Початок и Недород, обессилев от бега, лежали пластом на берегу и смотрели на море. Но смотрели по-особому. «Кто знает, сколько там, под водой, рыб, и все, верно, съедобные», — думал Тысячемух, рисуя пальцем на песке рыбу. О том же самом думали и Недород и Початок. Они в жизни не съели ни одной рыбы, но слыхали, что рыбы удивительно вкусные.
   А вот Тысячемух не раз беседовал с капитанами кораблей, которые ели всевозможных рыб: тунцов, сардины, окуней. И притом не только жареных и вареных, но и маринованных, сушеных, вяленых, приправленных соусом.
   Если мысли трех друзей уносились вслед за рыбами, то их животы жалобно бурчали от голода и это бурчание сливалось с шумом волн. Но вдруг Тысячемух и Недород услышали другой шум, вернее, хрустение. Это Початок подобрал белую скорлупу улитки и принялся ее обсасывать.
   — Перестань! Думаешь, внутри что-нибудь осталось? — сердито сказал Тысячемух.