Страница:
«Лучше ты, чем я», — подумал Дарвиш и, пригнувшись, вошел в каюту.
Гамаки висели у стены. Чародейка лежала — руки за головой, — погрузившись взглядом в волокна дерева.
— Чандра, нам нужно, чтобы ты увидела те корабли.
Девушка моргнула и медленно вернулась в этот мир…
— Что?
Принц вытащил из угла табуретку, подвинул ее к койке и сел.
— Нам нужно, чтобы ты увидела в чаше те корабли, — серьезно повторил он.
Чандра свесила ноги и осторожно села, койка оставляла немного места для головы, но совсем недостаточно для энтузиазма.
— Те корабли, что у берега?
— Да. Надо узнать, не пираты ли это. И поскорей, чтобы капитан изменил курс в случае чего. Могу только добавить, что он не хочет его менять.
— Ну, я бы рада помочь…
Дарвиш уже открыл рот, но Чандра опередила его.
— … но я не могу. Мне нужен кусочек от этих кораблей, чтобы увидеть их в чаше.
— Утопи их Девять! — Принц встал и отпихнул ногой табурет. — Мы должны узнать, что происходит. — Он ударил кулаком в стену каюты. — Где Аарон? Пираты — те же воры, только в лодке, может, он знает, как различить их?
— Я не знаю, где он.
— Как это — не знаешь? «Грифон» не такой уж большой корабль.
Девушка оторвалась от застегивания сандалий и нахмурилась.
— Он хотел побыть один. Я уверена, ты мог бы его найти, если бы попытался, ведь ваши души связаны, но, Дарвиш, — чародейка встала и перебросила косу за плечо, — может, я сумею сделать что-то другое.
Принц, уже пригнувшийся на выходе из низкой двери, остановился и наполовину обернулся.
— Что?
— Существует заклинание, помогающее видеть на расстоянии. — Чандра вызывающе подняла подбородок. — Я не так хорошо вижу вдаль, поэтому часто пользуюсь им. Я могла бы наложить его и взглянуть на те корабли.
— А как ты узнаешь, пираты это или нет?
— Ну, должен же быть какой-то способ узнать.
— Есть: они валят с криками через борт, держа сабли наготове, и начинают рубить команду на мелкие кусочки. — Дарвиш ухмыльнулся, пожал плечами и вернулся в каюту. — А ты не могла бы наложить его на кого-нибудь другого?
Чандра никогда этого не делала, но…
— Да, конечно, могла бы.
— А ты не могла бы… — Дарвиш припал к мехам, пытаясь ухватить мысль. — Не могла бы ты наложить его на что-то другое?
— Что?
Принц быстро рассказал про латунную трубу, о которой упоминал помощник.
— Вот если б ты могла сделать что-то вроде этого, такую гляделку, через которую мог бы смотреть кто угодно…
— Это нетрудное заклинание, — задумчиво промолвила чародейка.
Она так часто им пользовалась, что, вероятно, смогла бы наложить его даже во сне. Заклинание, которое она знала менее досконально, Чандра не посмела бы изменить. Раджит, ее наставница, раз за разом предупреждала девушку, чтобы она точно следовала магическим шагам, но должны же откуда-то браться новые заклинания. И Чародей Девяти не обязан быть так же стеснен, как все прочие чародеи. Девушка глубоко вдохнула.
— Принеси мне кусочек угля и немного сухого песка.
— Песка? Чандра, мы же в море!
— Спроси у кока, — раздался от двери тихий голос Аарона. — Он обсыпает угли песком.
— Аарон, блестяще! — Дарвиш широко улыбнулся юноше, затем протолкался мимо него и побежал на нос.
— Здорово! — одобрила Чандра.
— Я замечаю детали, — пробормотал вор, пытаясь заставить свое предательское сердце снова забиться после того, как оно попало в силок улыбки Дарвиша. Когда жар отхлынул с его лица, Аарон сбросил капюшон и вошел в каюту. — Ты действительно можешь сделать эту гляделку?
— Конечно, могу, я… — Чандра замолчала, немного сникнув под пристальным взглядом юноши. Он не обвинял, он даже не выглядел недоверчивым, он просто смотрел. — Думаю, что могу, — вздохнув, уточнила девушка. — Должно получиться.
— Это опасно?
Она открыла рот, чтобы сказать нет, и снова закрыла его. Магия работает по четко определенным правилам, с целью фокусировать силу во что-то совершенно новое, что, возможно, не удержит ее. Чандра вынуждена была признать: есть подозрение, что колдовство может пойти неправильно.
— Опасность есть…
— Тогда зачем это делать?
На сей раз существовал только один ответ. Она могла сказать: «чтобы помочь кораблю» или «потому что Дарвиш попросил», но чародейка не думала, будто Аарон поверит тому или другому.
— Чтобы доказать, что я могу.
Вор усмехнулся. Чандра — тоже. В эту минуту они отлично понимали друг друга.
— Порядок, я достал уголь, я достал песок, и кок думает, что я не в своем уме. — Дарвиш влетел обратно в каюту, и от его возбужденности крошечное помещение стало казаться еще меньше. — Что-нибудь еще?
Чандра взяла тарелку с песком и кусочки угля и осторожно положила их на табурет.
— Мне нужна трубка; она должна быть достаточно жесткой, но не металлической…
— Почему? Помощник говорил о латунной.
— Если я напишу углем на латунной трубе, символы сразу сотрутся, а как только они исчезнут, исчезнет и заклинание. Мне нужно что-то полое, на чем будет держаться уголь, и примерно такой длины. — Она развела ладони дюймов на шесть.
— Я подумал об отличном предмете, — Дарвиш распутно задвигал бровями, — но он оказался слишком большим.
— Вряд ли он бы ей понравился, — сухо заметил с койки Аарон; забравшийся туда, чтобы не путаться под ногами.
— О чем это вы? — Чандра перевела взгляд с Аарона на принца. Дарвиш подмигнул, и девушка нахмурилась. — Вечно у вас одни дурацкие шуточки на уме… А ну-ка, дай сюда! — Она сдернула с его плеча мехи и встряхнула.
— Эй!
— Допей! — Чандра сунула мехи обратно в руки принца. Немного ошеломленный, но готовый угодить, Дарвиш повиновался.
— Теперь отрежь горлышко, здесь, — она провела ногтем черту на коже под утолщенным краем, — и здесь, — вторая черта появилась там, где горлышко расширялось.
Через несколько минут девушка посмотрела в узкий конец трубки и приказала:
— Теперь убирайтесь отсюда.
— Убираться?
Чандра подтолкнула принца в поясницу, при этом делая знак Аарону встать с койки и выйти за дверь.
— Чтобы работать, мне нужно остаться одной. Вы меня слишком отвлекаете.
Дарвиш улыбнулся во весь рот.
— Ничего приятнее я от тебя еще не слышал.
И он вышел за Аароном на палубу.
Закрывая дверь, чародейка услышала, как принц говорит:
— Моя сабля, твои мозги и ее талант… У чародея с Камнем нет никаких шансов.
Это могло говорить вино, — скорее всего, это говорило вино, — но ей все равно стало приятно.
— Что это? — Помощник с подозрением скосил глаза на кусок винных мехов, кажущийся совсем маленьким на огромной ладони Дарвиша.
— Гляделка, чтобы смотреть вдаль. — Принц снова протянул ее помощнику, держа большой и указательный пальцы точно на тех местах, которые указала Чандра.
— Это кусок забытых Одной мехов с черными знаками на нем.
— Да, — согласился Дарвиш, — но это еще и гляделка.
Помощник фыркнул и сплюнул, его мнение было очевидно.
— Я думал, ты хочешь увидеть вблизи те корабли.
— Ага.
— Ну вот тебе и гляделка. Ты же видел, как я смотрю в нее, она не причинит тебе вреда.
— Я ее не боюсь.
— Тогда возьми. Я видел корабли, но я в них ничего не смыслю.
При желании Дарвиш мог уговорить лягушку спеть.
— Только попробуй. Ну что ты теряешь? Держи ее здесь и смотри через узкий конец.
Помощник хмыкнул и, очевидно, чтобы уважить своего вчерашнего собутыльника, взял у него кусок кожи, все еще сильно пахнущий перебродившим виноградом, затем поднес к глазу.
— Девять Наверху и Одна Внизу, — выдохнул он.
Через расширяющийся конец мехов он увидел корабли, которые они наблюдали все утро. Только теперь вместо смутных, неразличимых силуэтов четко просматривались две мачты: паруса спущены, но не закреплены; корпус более узкий и высокий, чем у торговых судов; туго натянутый якорный канат, уходящий в море. Второй корабль был точной копией первого.
— Девять Наверху, это военный флот!
Он резко оттолкнулся от перил и побежал на корму, размахивая гляделкой над головой как маленьким и грязным флажком.
— Капитан! Капитан!
— В чем дело? — перестав дуться, поинтересовалась Чандра, удивленная странным поведением помощника. Дарвиш настоял — он вручит гляделку помощнику.
— Пожалуйста, позволь мне. Ты чародейка, у тебя другие таланты.
— Думаешь, от меня он не возьмет?
Дарвиш посмотрел на изуродованные мехи.
— Ну да.
Он не сказал буквально, что у нее не хватает такта, но подразумевал это. И хотя чародейка осознала правоту Дарвиша, ее настроение от этого нисколько не улучшилось.
Глядя на Аарона, принц вопросительно поднял брови, но вор только пожал плечами.
— Понятия не имею, — признался Дарвиш. — Но прежде чем мы пойдем выяснять, покажи-ка мне свою руку.
— Мою руку?
— Ладонь, покажи мне свою ладонь. — Он улыбнулся девушке. — Аарон не единственный, кто многое замечает. После того как ты вышла из каюты, ты держишь левую руку так, словно она болит.
— Это пустяки.
— Позволь мне посмотреть.
Его тон сказал: «Позволь мне помочь». Таким тоном говорил ее отец, когда Чандра, будучи маленькой, поранилась, таким тоном он говорил до того, как умерла ее мать, и он… Но Дарвиш слаб, совсем не похож на того сильного человека, каким был тогда ее отец, и гораздо больше похож на того, каким отец стал.
— Раны на руках труднее всего лечить самой, — рассудительно заметил принц. — А тебе понадобятся обе руки, если мы намерены вернуть Камень.
Он прав. Чандра протянула ладонь.
Воспаленный красный круг, и похожий, и не похожий на ожог, проходил под пальцами, захватывая и большой.
— Аарон, у нас не осталось мази?
Юноша все это время тихо стоявший рядом, кивнул.
— Немного осталось. — И он ушел за мазью.
— Что случилось? — спросил Дарвиш, нежно сгибая ее пальцы. Косточки были крошечные и тонкие, как у птички, а запястье свободно скользило в кольце его ладони.
Чандра пожала плечами.
— Пришлось заткнуть открытый конец, чтобы вложить заклинание. Думаю, — прибавила она уныло, — мне не следовало использовать свою ладонь.
— Полагаю, нет! — высокопарно произнес Дарвиш, сомневаясь, что девушка не обидится, если он засмеется.
Так они и стояли неловко целую минуту, держась за руки.
«У него теплые руки. И шершавые, совсем не похожи на руки придворного». И такие большие, вдруг осознала Чандра, что он мог бы полностью обхватить ее кулак. «Почему он ничего не говорит?»
А принц не мог ничего придумать. Все красивые и бойкие фразы, которыми он сыпал при дворе, не применимы к другу, хотя это был странный и условный род дружбы, — скорее они напоминали товарищей по оружию. Но у Дарвиша и таких раньше не было, то есть до Аарона.
— Дар?
И Чандра, и принц вздрогнули и взглянули на Аарона с одинаковым облегчением. Вор спрятал усмешку и протянул пузатый глиняный горшочек.
— Осталось чуть-чуть на донышке.
— Отлично. — Дарвиш протянул ему руку Чандры. — Займись этим, а я узнаю, что решил капитан. Кажется, мы изменили курс. — Странно улыбнувшись чародейке, он чуть ли не бегом направился к корме.
— Что это с ним? — поинтересовалась девушка. Морщины разгладились на лбу, когда мазь успокоила боль.
— Думаю, ты ему нравишься, — бесцветным голосом ответил Аарон. У него на сердце лежала необычная тяжесть.
Чандра вспомнила, что кричала толпа, когда процессия с приданым шествовала ко дворцу.
— С чего бы это? — презрительно хмыкнула она. Через минуту они последовали за Дарвишем на корму, где два рулевых, отвязав весло, круто повернули «Грифон» к ветру. Широко расставив ноги, капитан смотрел в гляделку на корабли флота. Наконец опустил ее, еще минуту постоял неподвижно, потом кивнул Чандре.
— Поздравляю, мудрейшая. — Впервые кто-то на борту использовал почетный титул. — Вы спасли нас от большой беды.
За его спиной сверкнули на солнце золотые зубы. Помощник улыбнулся во весь рот, как будто вся эта идея принадлежала ему.
— Примите мои благодарности, мудрейшая, — продолжал капитан. — Если б не вы, команда понесла бы большой ущерб. Ваша плата за проезд будет возвращена. Теперь насчет этой гляделки… — У него заблестели глаза. — Она будет работать для кого угодно?
— Да, конечно. — Чандра вскинула голову. — Заклинание в трубке, но оно будет держаться, только пока остаются символы с наружной стороны, поэтому будьте осторожны. А что?
— Если б у вас была латунная труба и гравировальные инструменты?
Девушка пожала плечами, ей уже надоело объяснять.
— Тогда бы оно держалось намного дольше. Не вечно, но дольше. — Она скрестила руки и нахмурилась, не давая снова прервать себя. — А почему вы убегаете от военного флота?
Лицо капитана застыло, и блеск в глазах стал жестче. Позади него золотые зубы исчезли. Помощник согнул ручищи, ожидая приказа.
Аарон и Дарвиш встали рядом с чародейкой, и принц, пытавшийся придумать тактичный способ задать тот же самый вопрос, пробормотал:
— Вы любите жить с риском, не так ли?
Тишина возросла.
«Два рулевых, капитан и помощник. Какой-то шанс имеется, если дойдет до схватки», — подумал Дарвиш.
Выражение на лице капитана чуть заметно изменилось, и Аарон понял, что чаша весов склонилась. Так как он не знал, в какую сторону, он выбил точку опоры.
— Это контрабандисты. Среди пряностей они везут четыре мешка керриковых орехов.
— Но керриковы орехи убивают! — воскликнула Чандра.
— В больших дозах, — согласился Аарон.
— Ну, я рад, что мы с этим разобрались. — Дарвиш раскинул пустые руки и улыбнулся своей неотразимой улыбкой. — Мы бы тоже предпочли держаться подальше от Итайлийского военного флота.
Сузив глаза, капитан посмотрел на Аарона. Вор невозмутимо выдержал его взгляд. Трудно сказать наверняка, но в глубине капитановой бороды как будто появилась мрачная усмешка.
— Готов поспорить, что предпочли бы, — вот и все, что он сказал.
— Капитан, сэр!
— В чем дело, младший лейтенант?
Младший лейтенант перегнулась через бортик боевого марса.
— Они изменили курс, сэр.
Заслоняя глаза от солнца, капитан «Морского Ястреба» обратил взор в ту сторону. Корабль, все утро смотревший им в лицо, теперь повернул почти на сорок пять градусов влево и шел параллельно берегу, вместо того чтобы направляться прямо к нему.
— Утопи их Девять, — выругался капитан. — Мудрейшие!
Оба чародея подняли головы на этот рев.
— Та душевная связь еще на борту?
Чародейка Четвертого на минуту закрыла глаза и сконцентрировалась.
— Да, — вздохнула она. Если б не приказ короля, ноги бы ее здесь не было. На кораблях ее мучила морская болезнь.
— Тогда ожидание кончилось. — Капитан потер руки в предвкушении. «Притворись, что терпишь бедствие, дай им приблизиться, затем возьми их». Он ненавидел такого рода приказы. «Морской Ястреб» создан для того, чтобы бросаться в бой, а не сидеть как сыр в мышеловке.
— Значит, все-таки есть почет среди воров, — заметила Чандра, вертя в руках щепку.
— Нисколько, — пришел ответ из затененных глубин Ааронова плаща.
— Тогда почему…
— … мы живы? — закончил вор. — Капитан считает, что мы ему пригодимся. — Юноша пошел на обдуманный риск, упоминая контрабанду. — Если б мы не были за него, капитан легко мог бы решить, что мы против, — объяснил Аарон. — Теперь он знает, на чьей мы стороне.
— Они поднимают паруса! — крикнул, подбегая, Дарвиш, уже полностью вооруженный. — Идут за нами.
— Нам нужен ветер, — добавил из-за его спины помощник. — Капитан хочет видеть вас, мудрейшая.
Капитан хотел ветра.
— Ветер в мой парус. Ветер, чтобы им пришлось лавировать, если они захотят добраться до нас. Вы можете дать мне такой ветер?
Чандра задумчиво потянула за кончик косы. Легкие ветерки для охлаждения сада или спальни она вызывала много раз. Требуемый ветер отличался силой, не формой — легче, чем гляделка. Она перебросила косу за плечо.
— Конечно, могу.
— Что вам нужно?
— Еще один уголек, кинжал с лезвием, — девушка раздвинула ладони, — вот такой длины, лента, — расстояние между ладонями увеличилось, — примерно такой, и, — она посмотрела под ноги, — круг палубы, куда не будет заходить никто, кроме меня.
— У них есть чародей. — Чародей Седьмого подставил лицо свежеющему ветру и потянул носом. — Этот ветер вызван силой.
— Так поверни его, — приказал капитан «Морского Ястреба».
— У них есть чародей, — задохнулась Чандра. — Они пытаются повернуть ветер.
— Они сумеют это сделать? — Дарвиш отпил большой глоток из мехов, висящих на его руке.
— Я не знаю. — Ее лоб избороздился морщинами, и лента, начинающая запутываться, снова развевалась, прямая и ровная.
«Грифон» ринулся вперед, парус натянулся колоколом.
— По-моему, я приказал тебе повернуть ветер.
— Это не так-то просто, — пропыхтел чародей. — Их чародей очень могущественный и отвечает на все, что я делаю, притягиванием еще большей силы.
— Мне плевать, что тебе приходится делать, — проревел капитан. Он никогда не проваливал поручений своего короля. — Останови то судно!
Ветер усилился, и небо над «Грифоном» почернело.
— Слишком много, — закричал капитан сквозь протесты корабля. — Мачта вот-вот рухнет. Останови его!
— Я не могу! — Волосы у Чандры распустились и хлестали ее по спине. — Слишком много силы!
— Почему ты остановился? — Капитан свирепо посмотрел с мостика на чародея Седьмого. — Я думал, твой бог управляет ветрами.
— Штормами, — поправил его с палубы измученный чародей. Он поднял трясущуюся руку и указал за плечо капитана. — И это теперь в Его руках.
Лента Чандры завязалась узлом. Шторм вырвался на свободу.
«Грифон» встал на дыбы и повалился, пока люди в отчаянии ползали по нему, опуская парус, закрепляя тросы и люки.
— Идите вниз! — Помощник схватил Чандру и сунул ее Дарвишу. — Сейчас нам только сухопутных крыс на палубе не хватало!
— Я и сама могу идти! — из последних сил сопротивлялась чародейка.
Не слушая ее возражений, Дарвиш понес девушку к каюте. Корабль накренился. Вода закружилась вокруг ног, пытаясь утянуть принца с собой. Он схватился за леер, затем нырнул в дверь, которую с трудом открыл Аарон. Опустив Чандру в гамак, принц бросился обратно к двери, и вдвоем с вором они закрыли ее.
Внутри крошечной каютки было как в барабане, когда ветер и волны били по кораблю, пытаясь потопить его. Напряженные шпангоуты визжали и стонали. Пассажиры не могли разговаривать и не в силах были думать.
Принц опустошил свои мехи. Потом втиснулся в угол и затеребил в руках кожу. Тянул ее. Скручивал. Ждал. Он ненавидел ждать. У него это плохо получалось.
Аарон, закутавшись в пустоту, сидел спиной к стене, упершись ногами в койку, и ждал смерти. Он делал это пять последних лет.
«Если хочешь умереть, как твоя кузина, ты не так берешься за дело».
«Любая смерть сгодится теперь, Фахарра».
Вор запихнул голосок, посмевший заикнуться, что ему нельзя умирать, пока Дарвиш нуждается в нем, обратно за стены и заглушил его криками Рут.
Девушка повернулась лицом к стене и, жуя губу, быстро моргала, чтобы снять жар, накопившийся в глазах. Она провалилась, хотя никогда раньше не проваливалась. Ведь она — Чародей Девяти.
Корабль ухнул вниз. Даже Аарон вскрикнул, когда палуба вновь понеслась навстречу им, падающим.
— Вот оно! — Ухватившись за койку, Дарвиш встал, передвинул саблю на бедро.
— Что ты делаешь? — закричала Чандра и едва услышала себя сквозь рев ветра.
Принц надел на руку щит, с грохотом упал на стену, и его голос вторгся во внезапное затишье:
— Иду за выпивкой.
— Что? — Чандра не верила своим ушам, но тут снова ударил шторм и чуть не выбросил ее из гамака.
Аарон хотел поймать принца за ноги, но корабль вздыбился, и юноша схватился за воздух.
Ветер вырвал тяжелую деревянную дверь из рук Дарвиша и ударил ею по наружной стене. Человек послабее был бы сбит с ног, но принц только засмеялся и, шатаясь, пошел в шторм.
Аарон встал и, цепляясь за стену, выбрался наружу. Мир стал бурлящей массой серого: тучи, дождь и море — не отличить, где кончается одно и начинается другое. Юноша прищурился, но смог распознать только более темную массу у перил и за ними полоску черного. Дарвиш? И земля? Перебирая руками, закалившимися от тысячи полночных восхождений, он пополз вперед, зарубцевавшаяся грудь отчаянно противилась, когда ветер или волна выбивали из-под него ноги, и он всей тяжестью повисал на руках.
Судно накренилось. Перила и тень принца медленно, величественно, ушли под воду. Затем «Грифон», как огромный пес, встряхнулся, снова выпрямляясь. По некой счастливой случайности Аарон ясно увидел ту часть перил. Они были пусты.
Юноша отпустил стену и сделал шаг, второй; к третьему он бежал. Затем шторм подхватил его и швырнул к перилам. Хлебнув соленой воды, Аарон закашлялся и с трудом встал.
Кто-то схватил его за — руку.
— Ты спятила? — закричал он Чандре.
— А ты? — крикнула в ответ девушка. И тут море поднялось и забрало их обоих.
Забаррикадировавшись в своей каюте, чародейка Четвертого хотела умереть, несмотря на то что чародей Седьмого продолжал самодовольно заявлять, будто никто еще не умер от морской болезни. Чародейка почувствовала, что душевная связь оставила «Грифон», но ей было уже все равно. Даже если б сам король приказал, она бы не оставила свое смертное ложе, чтобы сообщить об этом капитану.
10
Гамаки висели у стены. Чародейка лежала — руки за головой, — погрузившись взглядом в волокна дерева.
— Чандра, нам нужно, чтобы ты увидела те корабли.
Девушка моргнула и медленно вернулась в этот мир…
— Что?
Принц вытащил из угла табуретку, подвинул ее к койке и сел.
— Нам нужно, чтобы ты увидела в чаше те корабли, — серьезно повторил он.
Чандра свесила ноги и осторожно села, койка оставляла немного места для головы, но совсем недостаточно для энтузиазма.
— Те корабли, что у берега?
— Да. Надо узнать, не пираты ли это. И поскорей, чтобы капитан изменил курс в случае чего. Могу только добавить, что он не хочет его менять.
— Ну, я бы рада помочь…
Дарвиш уже открыл рот, но Чандра опередила его.
— … но я не могу. Мне нужен кусочек от этих кораблей, чтобы увидеть их в чаше.
— Утопи их Девять! — Принц встал и отпихнул ногой табурет. — Мы должны узнать, что происходит. — Он ударил кулаком в стену каюты. — Где Аарон? Пираты — те же воры, только в лодке, может, он знает, как различить их?
— Я не знаю, где он.
— Как это — не знаешь? «Грифон» не такой уж большой корабль.
Девушка оторвалась от застегивания сандалий и нахмурилась.
— Он хотел побыть один. Я уверена, ты мог бы его найти, если бы попытался, ведь ваши души связаны, но, Дарвиш, — чародейка встала и перебросила косу за плечо, — может, я сумею сделать что-то другое.
Принц, уже пригнувшийся на выходе из низкой двери, остановился и наполовину обернулся.
— Что?
— Существует заклинание, помогающее видеть на расстоянии. — Чандра вызывающе подняла подбородок. — Я не так хорошо вижу вдаль, поэтому часто пользуюсь им. Я могла бы наложить его и взглянуть на те корабли.
— А как ты узнаешь, пираты это или нет?
— Ну, должен же быть какой-то способ узнать.
— Есть: они валят с криками через борт, держа сабли наготове, и начинают рубить команду на мелкие кусочки. — Дарвиш ухмыльнулся, пожал плечами и вернулся в каюту. — А ты не могла бы наложить его на кого-нибудь другого?
Чандра никогда этого не делала, но…
— Да, конечно, могла бы.
— А ты не могла бы… — Дарвиш припал к мехам, пытаясь ухватить мысль. — Не могла бы ты наложить его на что-то другое?
— Что?
Принц быстро рассказал про латунную трубу, о которой упоминал помощник.
— Вот если б ты могла сделать что-то вроде этого, такую гляделку, через которую мог бы смотреть кто угодно…
— Это нетрудное заклинание, — задумчиво промолвила чародейка.
Она так часто им пользовалась, что, вероятно, смогла бы наложить его даже во сне. Заклинание, которое она знала менее досконально, Чандра не посмела бы изменить. Раджит, ее наставница, раз за разом предупреждала девушку, чтобы она точно следовала магическим шагам, но должны же откуда-то браться новые заклинания. И Чародей Девяти не обязан быть так же стеснен, как все прочие чародеи. Девушка глубоко вдохнула.
— Принеси мне кусочек угля и немного сухого песка.
— Песка? Чандра, мы же в море!
— Спроси у кока, — раздался от двери тихий голос Аарона. — Он обсыпает угли песком.
— Аарон, блестяще! — Дарвиш широко улыбнулся юноше, затем протолкался мимо него и побежал на нос.
— Здорово! — одобрила Чандра.
— Я замечаю детали, — пробормотал вор, пытаясь заставить свое предательское сердце снова забиться после того, как оно попало в силок улыбки Дарвиша. Когда жар отхлынул с его лица, Аарон сбросил капюшон и вошел в каюту. — Ты действительно можешь сделать эту гляделку?
— Конечно, могу, я… — Чандра замолчала, немного сникнув под пристальным взглядом юноши. Он не обвинял, он даже не выглядел недоверчивым, он просто смотрел. — Думаю, что могу, — вздохнув, уточнила девушка. — Должно получиться.
— Это опасно?
Она открыла рот, чтобы сказать нет, и снова закрыла его. Магия работает по четко определенным правилам, с целью фокусировать силу во что-то совершенно новое, что, возможно, не удержит ее. Чандра вынуждена была признать: есть подозрение, что колдовство может пойти неправильно.
— Опасность есть…
— Тогда зачем это делать?
На сей раз существовал только один ответ. Она могла сказать: «чтобы помочь кораблю» или «потому что Дарвиш попросил», но чародейка не думала, будто Аарон поверит тому или другому.
— Чтобы доказать, что я могу.
Вор усмехнулся. Чандра — тоже. В эту минуту они отлично понимали друг друга.
— Порядок, я достал уголь, я достал песок, и кок думает, что я не в своем уме. — Дарвиш влетел обратно в каюту, и от его возбужденности крошечное помещение стало казаться еще меньше. — Что-нибудь еще?
Чандра взяла тарелку с песком и кусочки угля и осторожно положила их на табурет.
— Мне нужна трубка; она должна быть достаточно жесткой, но не металлической…
— Почему? Помощник говорил о латунной.
— Если я напишу углем на латунной трубе, символы сразу сотрутся, а как только они исчезнут, исчезнет и заклинание. Мне нужно что-то полое, на чем будет держаться уголь, и примерно такой длины. — Она развела ладони дюймов на шесть.
— Я подумал об отличном предмете, — Дарвиш распутно задвигал бровями, — но он оказался слишком большим.
— Вряд ли он бы ей понравился, — сухо заметил с койки Аарон; забравшийся туда, чтобы не путаться под ногами.
— О чем это вы? — Чандра перевела взгляд с Аарона на принца. Дарвиш подмигнул, и девушка нахмурилась. — Вечно у вас одни дурацкие шуточки на уме… А ну-ка, дай сюда! — Она сдернула с его плеча мехи и встряхнула.
— Эй!
— Допей! — Чандра сунула мехи обратно в руки принца. Немного ошеломленный, но готовый угодить, Дарвиш повиновался.
— Теперь отрежь горлышко, здесь, — она провела ногтем черту на коже под утолщенным краем, — и здесь, — вторая черта появилась там, где горлышко расширялось.
Через несколько минут девушка посмотрела в узкий конец трубки и приказала:
— Теперь убирайтесь отсюда.
— Убираться?
Чандра подтолкнула принца в поясницу, при этом делая знак Аарону встать с койки и выйти за дверь.
— Чтобы работать, мне нужно остаться одной. Вы меня слишком отвлекаете.
Дарвиш улыбнулся во весь рот.
— Ничего приятнее я от тебя еще не слышал.
И он вышел за Аароном на палубу.
Закрывая дверь, чародейка услышала, как принц говорит:
— Моя сабля, твои мозги и ее талант… У чародея с Камнем нет никаких шансов.
Это могло говорить вино, — скорее всего, это говорило вино, — но ей все равно стало приятно.
— Что это? — Помощник с подозрением скосил глаза на кусок винных мехов, кажущийся совсем маленьким на огромной ладони Дарвиша.
— Гляделка, чтобы смотреть вдаль. — Принц снова протянул ее помощнику, держа большой и указательный пальцы точно на тех местах, которые указала Чандра.
— Это кусок забытых Одной мехов с черными знаками на нем.
— Да, — согласился Дарвиш, — но это еще и гляделка.
Помощник фыркнул и сплюнул, его мнение было очевидно.
— Я думал, ты хочешь увидеть вблизи те корабли.
— Ага.
— Ну вот тебе и гляделка. Ты же видел, как я смотрю в нее, она не причинит тебе вреда.
— Я ее не боюсь.
— Тогда возьми. Я видел корабли, но я в них ничего не смыслю.
При желании Дарвиш мог уговорить лягушку спеть.
— Только попробуй. Ну что ты теряешь? Держи ее здесь и смотри через узкий конец.
Помощник хмыкнул и, очевидно, чтобы уважить своего вчерашнего собутыльника, взял у него кусок кожи, все еще сильно пахнущий перебродившим виноградом, затем поднес к глазу.
— Девять Наверху и Одна Внизу, — выдохнул он.
Через расширяющийся конец мехов он увидел корабли, которые они наблюдали все утро. Только теперь вместо смутных, неразличимых силуэтов четко просматривались две мачты: паруса спущены, но не закреплены; корпус более узкий и высокий, чем у торговых судов; туго натянутый якорный канат, уходящий в море. Второй корабль был точной копией первого.
— Девять Наверху, это военный флот!
Он резко оттолкнулся от перил и побежал на корму, размахивая гляделкой над головой как маленьким и грязным флажком.
— Капитан! Капитан!
— В чем дело? — перестав дуться, поинтересовалась Чандра, удивленная странным поведением помощника. Дарвиш настоял — он вручит гляделку помощнику.
— Пожалуйста, позволь мне. Ты чародейка, у тебя другие таланты.
— Думаешь, от меня он не возьмет?
Дарвиш посмотрел на изуродованные мехи.
— Ну да.
Он не сказал буквально, что у нее не хватает такта, но подразумевал это. И хотя чародейка осознала правоту Дарвиша, ее настроение от этого нисколько не улучшилось.
Глядя на Аарона, принц вопросительно поднял брови, но вор только пожал плечами.
— Понятия не имею, — признался Дарвиш. — Но прежде чем мы пойдем выяснять, покажи-ка мне свою руку.
— Мою руку?
— Ладонь, покажи мне свою ладонь. — Он улыбнулся девушке. — Аарон не единственный, кто многое замечает. После того как ты вышла из каюты, ты держишь левую руку так, словно она болит.
— Это пустяки.
— Позволь мне посмотреть.
Его тон сказал: «Позволь мне помочь». Таким тоном говорил ее отец, когда Чандра, будучи маленькой, поранилась, таким тоном он говорил до того, как умерла ее мать, и он… Но Дарвиш слаб, совсем не похож на того сильного человека, каким был тогда ее отец, и гораздо больше похож на того, каким отец стал.
— Раны на руках труднее всего лечить самой, — рассудительно заметил принц. — А тебе понадобятся обе руки, если мы намерены вернуть Камень.
Он прав. Чандра протянула ладонь.
Воспаленный красный круг, и похожий, и не похожий на ожог, проходил под пальцами, захватывая и большой.
— Аарон, у нас не осталось мази?
Юноша все это время тихо стоявший рядом, кивнул.
— Немного осталось. — И он ушел за мазью.
— Что случилось? — спросил Дарвиш, нежно сгибая ее пальцы. Косточки были крошечные и тонкие, как у птички, а запястье свободно скользило в кольце его ладони.
Чандра пожала плечами.
— Пришлось заткнуть открытый конец, чтобы вложить заклинание. Думаю, — прибавила она уныло, — мне не следовало использовать свою ладонь.
— Полагаю, нет! — высокопарно произнес Дарвиш, сомневаясь, что девушка не обидится, если он засмеется.
Так они и стояли неловко целую минуту, держась за руки.
«У него теплые руки. И шершавые, совсем не похожи на руки придворного». И такие большие, вдруг осознала Чандра, что он мог бы полностью обхватить ее кулак. «Почему он ничего не говорит?»
А принц не мог ничего придумать. Все красивые и бойкие фразы, которыми он сыпал при дворе, не применимы к другу, хотя это был странный и условный род дружбы, — скорее они напоминали товарищей по оружию. Но у Дарвиша и таких раньше не было, то есть до Аарона.
— Дар?
И Чандра, и принц вздрогнули и взглянули на Аарона с одинаковым облегчением. Вор спрятал усмешку и протянул пузатый глиняный горшочек.
— Осталось чуть-чуть на донышке.
— Отлично. — Дарвиш протянул ему руку Чандры. — Займись этим, а я узнаю, что решил капитан. Кажется, мы изменили курс. — Странно улыбнувшись чародейке, он чуть ли не бегом направился к корме.
— Что это с ним? — поинтересовалась девушка. Морщины разгладились на лбу, когда мазь успокоила боль.
— Думаю, ты ему нравишься, — бесцветным голосом ответил Аарон. У него на сердце лежала необычная тяжесть.
Чандра вспомнила, что кричала толпа, когда процессия с приданым шествовала ко дворцу.
— С чего бы это? — презрительно хмыкнула она. Через минуту они последовали за Дарвишем на корму, где два рулевых, отвязав весло, круто повернули «Грифон» к ветру. Широко расставив ноги, капитан смотрел в гляделку на корабли флота. Наконец опустил ее, еще минуту постоял неподвижно, потом кивнул Чандре.
— Поздравляю, мудрейшая. — Впервые кто-то на борту использовал почетный титул. — Вы спасли нас от большой беды.
За его спиной сверкнули на солнце золотые зубы. Помощник улыбнулся во весь рот, как будто вся эта идея принадлежала ему.
— Примите мои благодарности, мудрейшая, — продолжал капитан. — Если б не вы, команда понесла бы большой ущерб. Ваша плата за проезд будет возвращена. Теперь насчет этой гляделки… — У него заблестели глаза. — Она будет работать для кого угодно?
— Да, конечно. — Чандра вскинула голову. — Заклинание в трубке, но оно будет держаться, только пока остаются символы с наружной стороны, поэтому будьте осторожны. А что?
— Если б у вас была латунная труба и гравировальные инструменты?
Девушка пожала плечами, ей уже надоело объяснять.
— Тогда бы оно держалось намного дольше. Не вечно, но дольше. — Она скрестила руки и нахмурилась, не давая снова прервать себя. — А почему вы убегаете от военного флота?
Лицо капитана застыло, и блеск в глазах стал жестче. Позади него золотые зубы исчезли. Помощник согнул ручищи, ожидая приказа.
Аарон и Дарвиш встали рядом с чародейкой, и принц, пытавшийся придумать тактичный способ задать тот же самый вопрос, пробормотал:
— Вы любите жить с риском, не так ли?
Тишина возросла.
«Два рулевых, капитан и помощник. Какой-то шанс имеется, если дойдет до схватки», — подумал Дарвиш.
Выражение на лице капитана чуть заметно изменилось, и Аарон понял, что чаша весов склонилась. Так как он не знал, в какую сторону, он выбил точку опоры.
— Это контрабандисты. Среди пряностей они везут четыре мешка керриковых орехов.
— Но керриковы орехи убивают! — воскликнула Чандра.
— В больших дозах, — согласился Аарон.
— Ну, я рад, что мы с этим разобрались. — Дарвиш раскинул пустые руки и улыбнулся своей неотразимой улыбкой. — Мы бы тоже предпочли держаться подальше от Итайлийского военного флота.
Сузив глаза, капитан посмотрел на Аарона. Вор невозмутимо выдержал его взгляд. Трудно сказать наверняка, но в глубине капитановой бороды как будто появилась мрачная усмешка.
— Готов поспорить, что предпочли бы, — вот и все, что он сказал.
— Капитан, сэр!
— В чем дело, младший лейтенант?
Младший лейтенант перегнулась через бортик боевого марса.
— Они изменили курс, сэр.
Заслоняя глаза от солнца, капитан «Морского Ястреба» обратил взор в ту сторону. Корабль, все утро смотревший им в лицо, теперь повернул почти на сорок пять градусов влево и шел параллельно берегу, вместо того чтобы направляться прямо к нему.
— Утопи их Девять, — выругался капитан. — Мудрейшие!
Оба чародея подняли головы на этот рев.
— Та душевная связь еще на борту?
Чародейка Четвертого на минуту закрыла глаза и сконцентрировалась.
— Да, — вздохнула она. Если б не приказ короля, ноги бы ее здесь не было. На кораблях ее мучила морская болезнь.
— Тогда ожидание кончилось. — Капитан потер руки в предвкушении. «Притворись, что терпишь бедствие, дай им приблизиться, затем возьми их». Он ненавидел такого рода приказы. «Морской Ястреб» создан для того, чтобы бросаться в бой, а не сидеть как сыр в мышеловке.
— Значит, все-таки есть почет среди воров, — заметила Чандра, вертя в руках щепку.
— Нисколько, — пришел ответ из затененных глубин Ааронова плаща.
— Тогда почему…
— … мы живы? — закончил вор. — Капитан считает, что мы ему пригодимся. — Юноша пошел на обдуманный риск, упоминая контрабанду. — Если б мы не были за него, капитан легко мог бы решить, что мы против, — объяснил Аарон. — Теперь он знает, на чьей мы стороне.
— Они поднимают паруса! — крикнул, подбегая, Дарвиш, уже полностью вооруженный. — Идут за нами.
— Нам нужен ветер, — добавил из-за его спины помощник. — Капитан хочет видеть вас, мудрейшая.
Капитан хотел ветра.
— Ветер в мой парус. Ветер, чтобы им пришлось лавировать, если они захотят добраться до нас. Вы можете дать мне такой ветер?
Чандра задумчиво потянула за кончик косы. Легкие ветерки для охлаждения сада или спальни она вызывала много раз. Требуемый ветер отличался силой, не формой — легче, чем гляделка. Она перебросила косу за плечо.
— Конечно, могу.
— Что вам нужно?
— Еще один уголек, кинжал с лезвием, — девушка раздвинула ладони, — вот такой длины, лента, — расстояние между ладонями увеличилось, — примерно такой, и, — она посмотрела под ноги, — круг палубы, куда не будет заходить никто, кроме меня.
— У них есть чародей. — Чародей Седьмого подставил лицо свежеющему ветру и потянул носом. — Этот ветер вызван силой.
— Так поверни его, — приказал капитан «Морского Ястреба».
— У них есть чародей, — задохнулась Чандра. — Они пытаются повернуть ветер.
— Они сумеют это сделать? — Дарвиш отпил большой глоток из мехов, висящих на его руке.
— Я не знаю. — Ее лоб избороздился морщинами, и лента, начинающая запутываться, снова развевалась, прямая и ровная.
«Грифон» ринулся вперед, парус натянулся колоколом.
— По-моему, я приказал тебе повернуть ветер.
— Это не так-то просто, — пропыхтел чародей. — Их чародей очень могущественный и отвечает на все, что я делаю, притягиванием еще большей силы.
— Мне плевать, что тебе приходится делать, — проревел капитан. Он никогда не проваливал поручений своего короля. — Останови то судно!
Ветер усилился, и небо над «Грифоном» почернело.
— Слишком много, — закричал капитан сквозь протесты корабля. — Мачта вот-вот рухнет. Останови его!
— Я не могу! — Волосы у Чандры распустились и хлестали ее по спине. — Слишком много силы!
— Почему ты остановился? — Капитан свирепо посмотрел с мостика на чародея Седьмого. — Я думал, твой бог управляет ветрами.
— Штормами, — поправил его с палубы измученный чародей. Он поднял трясущуюся руку и указал за плечо капитана. — И это теперь в Его руках.
Лента Чандры завязалась узлом. Шторм вырвался на свободу.
«Грифон» встал на дыбы и повалился, пока люди в отчаянии ползали по нему, опуская парус, закрепляя тросы и люки.
— Идите вниз! — Помощник схватил Чандру и сунул ее Дарвишу. — Сейчас нам только сухопутных крыс на палубе не хватало!
— Я и сама могу идти! — из последних сил сопротивлялась чародейка.
Не слушая ее возражений, Дарвиш понес девушку к каюте. Корабль накренился. Вода закружилась вокруг ног, пытаясь утянуть принца с собой. Он схватился за леер, затем нырнул в дверь, которую с трудом открыл Аарон. Опустив Чандру в гамак, принц бросился обратно к двери, и вдвоем с вором они закрыли ее.
Внутри крошечной каютки было как в барабане, когда ветер и волны били по кораблю, пытаясь потопить его. Напряженные шпангоуты визжали и стонали. Пассажиры не могли разговаривать и не в силах были думать.
Принц опустошил свои мехи. Потом втиснулся в угол и затеребил в руках кожу. Тянул ее. Скручивал. Ждал. Он ненавидел ждать. У него это плохо получалось.
Аарон, закутавшись в пустоту, сидел спиной к стене, упершись ногами в койку, и ждал смерти. Он делал это пять последних лет.
«Если хочешь умереть, как твоя кузина, ты не так берешься за дело».
«Любая смерть сгодится теперь, Фахарра».
Вор запихнул голосок, посмевший заикнуться, что ему нельзя умирать, пока Дарвиш нуждается в нем, обратно за стены и заглушил его криками Рут.
Девушка повернулась лицом к стене и, жуя губу, быстро моргала, чтобы снять жар, накопившийся в глазах. Она провалилась, хотя никогда раньше не проваливалась. Ведь она — Чародей Девяти.
Корабль ухнул вниз. Даже Аарон вскрикнул, когда палуба вновь понеслась навстречу им, падающим.
— Вот оно! — Ухватившись за койку, Дарвиш встал, передвинул саблю на бедро.
— Что ты делаешь? — закричала Чандра и едва услышала себя сквозь рев ветра.
Принц надел на руку щит, с грохотом упал на стену, и его голос вторгся во внезапное затишье:
— Иду за выпивкой.
— Что? — Чандра не верила своим ушам, но тут снова ударил шторм и чуть не выбросил ее из гамака.
Аарон хотел поймать принца за ноги, но корабль вздыбился, и юноша схватился за воздух.
Ветер вырвал тяжелую деревянную дверь из рук Дарвиша и ударил ею по наружной стене. Человек послабее был бы сбит с ног, но принц только засмеялся и, шатаясь, пошел в шторм.
Аарон встал и, цепляясь за стену, выбрался наружу. Мир стал бурлящей массой серого: тучи, дождь и море — не отличить, где кончается одно и начинается другое. Юноша прищурился, но смог распознать только более темную массу у перил и за ними полоску черного. Дарвиш? И земля? Перебирая руками, закалившимися от тысячи полночных восхождений, он пополз вперед, зарубцевавшаяся грудь отчаянно противилась, когда ветер или волна выбивали из-под него ноги, и он всей тяжестью повисал на руках.
Судно накренилось. Перила и тень принца медленно, величественно, ушли под воду. Затем «Грифон», как огромный пес, встряхнулся, снова выпрямляясь. По некой счастливой случайности Аарон ясно увидел ту часть перил. Они были пусты.
Юноша отпустил стену и сделал шаг, второй; к третьему он бежал. Затем шторм подхватил его и швырнул к перилам. Хлебнув соленой воды, Аарон закашлялся и с трудом встал.
Кто-то схватил его за — руку.
— Ты спятила? — закричал он Чандре.
— А ты? — крикнула в ответ девушка. И тут море поднялось и забрало их обоих.
Забаррикадировавшись в своей каюте, чародейка Четвертого хотела умереть, несмотря на то что чародей Седьмого продолжал самодовольно заявлять, будто никто еще не умер от морской болезни. Чародейка почувствовала, что душевная связь оставила «Грифон», но ей было уже все равно. Даже если б сам король приказал, она бы не оставила свое смертное ложе, чтобы сообщить об этом капитану.
10
Плащ обернулся как саван вокруг Аарона, и юноша отчаянно боролся, чтобы освободиться. Мир не имел больше ни верха, ни низа, только вздымающиеся серые воды бросали его вверх тормашками, словно игрушку великана. Легкие кричали, требуя воздуха, когда он наконец выскользнул из облепившей его ткани и лихорадочно засучил ногами, устремляясь к поверхности. Он уже думал, что немедленно сделает вдох или умрет, что даже вода будет лучше этого палящего давления за ребрами, как вдруг его голова вырвалась на воздух.
Дождь и морские брызги били в лицо — вперемежку сладкая вода и соленая. Аарон закашлялся, но сумел удержаться на гребне следующих двух волн. Справа в воде что-то темнело: возможно, голова Чандры или даже принца — юноша не знал, как далеко или близко может быть Дар, только что он был еще в пределах десяти его ростов. Но тут белая, пенящаяся стена обрушилась на вора, и он снова боролся со стихией за свою жизнь.
«Ну, если ты и правда хочешь умереть, юный Аарон, мой мальчик, почему ты не перестаешь бороться? — Фахарра развела костлявыми руками. — Нет, погоди, прошу прощения, это значило бы сдаться, а Единственный запрещает тебе сдаваться».
Еще один глоток воздуха. Еще одна волна швыряет его в глубину, поворачивая, и снова поворачивая, и снова. Вор перестал понимать, откуда идет этот постоянный рев, — от шторма или из его собственной головы. Сумка на поясе — с оставшимися деньгами и его инструментами — становилась все тяжелее и тяжелее, увлекая вниз. Молотя воду, Аарон снова вырвался на поверхность и со всей силой бросился на крутящееся рядом тело.
На секунду они сплелись, их руки и ноги двигались дружно в неистовом танце, затем шторм подхватил их и закружил порознь.
— Дар…
Аарон подумал, что, вероятно, уже слишком поздно, но исхитрился зацепиться пальцем за ремень. Принц был вялый, тяжелая сабля тянула на дно, и только ярость волн удерживала его на плаву. Аарон не мог
определить, сам ли движется принц, или барахтается по воле шторма. Вор мог лишь вцепиться в его пояс, чтобы держать их обоих на волнах, которые поднимали их и бросали к берегу. И надеяться, что море еще не победило, что он не тащит рядом с собой труп.
«Я не люблю его, — сказал Аарон богу своего отца. — Не люблю. У него нет причины умирать»
Море с презрением выплюнуло Чандру на берег. Ударившись коленом о камень, она вскрикнула, благодаря богов, что хватило воздуха для крика. Волны все еще засасывали, тянули за ноги, и девушка поняла, что надо двигаться, что море может забрать ее так же легко, как отпустило, но у нее не было сил.
Чандра захлебнулась, и вода потекла из носа. Руки и ноги были как ватные, словно кости растворились и вымылись водой.
Нахлынула волна, подняла ее, и чародейка отчаянно схватилась за камни, не обращая внимания на то, что их острые края и расколотые ракушки врезаются в пальцы. Паника толкала ее вперед. На четвереньках, со склоненной под тяжестью мокрых волос головой, она поползла, закрывая глаза от проливного дождя, хлещущего в лицо.
Наконец она добралась до безопасного места, где только брызги могли достать ее, и рухнула, прижимаясь щекой к камням.
И тут ее охватил ужас — она вдруг осознала, что могла умереть. Никакое колдовство не спасло бы ее, и даже умный, блистательный отец ее детства был бы беспомощен перед яростью этого шторма. Чандра затряслась и не могла остановиться, казалось, зубы стучат в ее голове, как галька в мешке. Она не могла перевести дух, сердце бешено колотилось, колени сами собой согнулись и прижались к груди.
«Одна Внизу, я могла умереть…»
Теплые струйки слез вернули ее в чувство. Она — Чародей Девяти, а чародеи не плачут. Чандра поклялась в этом десятилетней и ухватилась за это теперь. Глубоко дыша через нос, она заставила свое тело успокоиться, стиснула предательские зубы, разогнула колени и выпрямилась.
Дождь и морские брызги били в лицо — вперемежку сладкая вода и соленая. Аарон закашлялся, но сумел удержаться на гребне следующих двух волн. Справа в воде что-то темнело: возможно, голова Чандры или даже принца — юноша не знал, как далеко или близко может быть Дар, только что он был еще в пределах десяти его ростов. Но тут белая, пенящаяся стена обрушилась на вора, и он снова боролся со стихией за свою жизнь.
«Ну, если ты и правда хочешь умереть, юный Аарон, мой мальчик, почему ты не перестаешь бороться? — Фахарра развела костлявыми руками. — Нет, погоди, прошу прощения, это значило бы сдаться, а Единственный запрещает тебе сдаваться».
Еще один глоток воздуха. Еще одна волна швыряет его в глубину, поворачивая, и снова поворачивая, и снова. Вор перестал понимать, откуда идет этот постоянный рев, — от шторма или из его собственной головы. Сумка на поясе — с оставшимися деньгами и его инструментами — становилась все тяжелее и тяжелее, увлекая вниз. Молотя воду, Аарон снова вырвался на поверхность и со всей силой бросился на крутящееся рядом тело.
На секунду они сплелись, их руки и ноги двигались дружно в неистовом танце, затем шторм подхватил их и закружил порознь.
— Дар…
Аарон подумал, что, вероятно, уже слишком поздно, но исхитрился зацепиться пальцем за ремень. Принц был вялый, тяжелая сабля тянула на дно, и только ярость волн удерживала его на плаву. Аарон не мог
определить, сам ли движется принц, или барахтается по воле шторма. Вор мог лишь вцепиться в его пояс, чтобы держать их обоих на волнах, которые поднимали их и бросали к берегу. И надеяться, что море еще не победило, что он не тащит рядом с собой труп.
«Я не люблю его, — сказал Аарон богу своего отца. — Не люблю. У него нет причины умирать»
Море с презрением выплюнуло Чандру на берег. Ударившись коленом о камень, она вскрикнула, благодаря богов, что хватило воздуха для крика. Волны все еще засасывали, тянули за ноги, и девушка поняла, что надо двигаться, что море может забрать ее так же легко, как отпустило, но у нее не было сил.
Чандра захлебнулась, и вода потекла из носа. Руки и ноги были как ватные, словно кости растворились и вымылись водой.
Нахлынула волна, подняла ее, и чародейка отчаянно схватилась за камни, не обращая внимания на то, что их острые края и расколотые ракушки врезаются в пальцы. Паника толкала ее вперед. На четвереньках, со склоненной под тяжестью мокрых волос головой, она поползла, закрывая глаза от проливного дождя, хлещущего в лицо.
Наконец она добралась до безопасного места, где только брызги могли достать ее, и рухнула, прижимаясь щекой к камням.
И тут ее охватил ужас — она вдруг осознала, что могла умереть. Никакое колдовство не спасло бы ее, и даже умный, блистательный отец ее детства был бы беспомощен перед яростью этого шторма. Чандра затряслась и не могла остановиться, казалось, зубы стучат в ее голове, как галька в мешке. Она не могла перевести дух, сердце бешено колотилось, колени сами собой согнулись и прижались к груди.
«Одна Внизу, я могла умереть…»
Теплые струйки слез вернули ее в чувство. Она — Чародей Девяти, а чародеи не плачут. Чандра поклялась в этом десятилетней и ухватилась за это теперь. Глубоко дыша через нос, она заставила свое тело успокоиться, стиснула предательские зубы, разогнула колени и выпрямилась.