Они вышли из дома. Из-за холодного ветра им пришлось идти довольно быстро; хотя прогулка доставляла Джанет удовольствие, она скоро с тревогой поняла, что сегодня один из тех редких дней, когда ее больная нога давала о себе знать. Они отошли совсем недалеко от дома, когда Джанет начала прихрамывать. Крейг сразу же это заметил и сказал, что они должны вернуться. Диана, увлеченная разговором с Марком, сначала не поняла и пыталась возражать.
— Джанет не может идти дальше, — твердо сказал Крейг и после минутного колебания добавил: — Послушайте, вам двоим незачем возвращаться, если вам так уж понадобилось идти гулять. Я отведу Джанет.
Какое-то время Джанет изумленно смотрела на него. Неужели он оставит Диану? Вдруг она нашла объяснение его предложению. Конечно, ему бы не хотелось покидать Диану, но Джанет — его гостья, а Крейг всегда строго придерживался правил хорошего тона.
— Ты уверена, что не хочешь, чтобы мы все вернулись в дом? — спросила Диана, стараясь разглядеть Джанет в темноте.
— Нет, я не хочу портить прогулку. Мне очень жаль, что я причинила вам беспокойство, — сказала Джанет, чувствуя, что ей надо бы возвращаться одной или попросить Марка проводить ее. — Я сама дойду.
— Глупости, — резко прервал ее Крейг. — Я с самого начала не хотел идти на эту прогулку, поэтому мне вовсе не трудно проводить тебя домой.
Марк было забеспокоился, но Диана со свойственной ей легкостью и дружелюбием уже взяла его под руку, принимая как само собой разумеющееся его желание прогуляться с ней.
— Пойдем, Марк. Пусть Крейг проводит Джанет.
— Мы не задержимся, — пообещал Марк. — Если тебе не станет лучше после отдыха, я схожу за машиной.
— Не стоит, Марк. Я могу отвезти вас обоих.
— Прости, Крейг, — пробормотала Джанет, когда они оставили Марка с Дианой и повернули к дому. — Нога давно меня не беспокоила. Надо же было случиться, что она заболела именно сегодня!
— Милая моя, — ответил он довольно строго, — я уже сказал, что мне вовсе не трудно вернуться с тобой. Пожалуйста, не заставляй меня повторять это в третий раз.
Она замолчала. Раздражение в его голосе окончательно убедило ее в том, что она причинила Крейгу беспокойство и неудобство.
— Болит? — спросил он чуть позже. — Ты, кажется, стала хромать сильнее.
— Нет, не очень. Я чувствую тупую боль, но доктор предупреждал, что так еще будет некоторое время. Через месяц-другой все пройдет. — Крейг, наверное, опять вспомнил, что она не прислушалась к его совету, а теперь пожинает плоды своего безрассудства.
К счастью, скоро они дошли до дома. Гостиная встретила их острым запахом можжевелового дыма и легким потрескиванием веток в камине. Комнату освещал только мягкий, приглушенный свет маленькой настольной лампы в углу. Рука Крейга потянулась было к выключателю, но потом опустилась.
— Вон туда, — сказал он коротко, указывая на диван. — Больную ногу положи на подушку.
На диване лежало незаконченное вязание миссис Флеминг. Было видно, что у нее закончилась шерсть.
— Здесь сидит твоя мама, — сказала Джанет, направляясь к стулу. — Я думаю, она пошла за пряжей.
Крейг повернулся к ней, держа в руке каминные щипцы.
— Отодвинь вязание, — велел он. — Мама может сесть и в другом месте. — Он подбросил в камин чурок, и огонь запылал ярче.
— Мне хорошо и на стуле. — Джанет села на стул, не желая занимать место матери Крейга, чтобы не рассердить ее.
Крейг оставил камин и подошел к дивану, чтобы убрать вязание.
— Иди сюда, — приказал он, сердито взглянув на нее. — Почему с тобой всегда приходится спорить?
— Твоей маме может не понравиться…
— Джанет, — мрачно произнес он, направляясь к ней, — сейчас же располагайся на диване, а не то я усажу тебя силой!
Она подчинилась так быстро, насколько ей позволяла ее больная нога. Крейг снял с нее туфли, и Джанет сидела, чувствуя себя совсем беспомощной, опершись на подушки и вытянув ноги. Она ощущала от его заботы сладкую боль и в то же время какую-то необыкновенную умиротворенность и желание подчиняться его воле. Крейг наклонился к ней, в его глазах вспыхнул сердитый огонек.
— Вот что бывает, когда не слушаешь добрых советов. Я же предупреждал, чтобы ты никуда не ходила с Четином.
Совет? Это был приказ, и она, раздосадованная, решила нарочно сделать наоборот, чтобы доказать ему, что она вольна поступать, как хочет. Как обидно, что теперь приходится признать его правоту, что она не может и слова сказать в свое оправдание. Странно, но она совсем не сердилась на Крейга; напротив, она чувствовала себя виноватой, и чтобы сердитое выражение исчезло с лица Крейга, она призналась, что сделала ошибку, не приняв во внимание его совет. Однако это не возымело желаемого эффекта, Крейг продолжал раздраженно вменять, что она всегда поступает наоборот, какой бы совет он ей ни дал.
— О нет, Крейг, не всегда…
— Даже сейчас. Зачем стоять и спорить, где тебе лучше сидеть? — Машинально Крейг подвинулся к Джанет, чтобы поудобнее подложить подушку. Она опять откинулась на подушки, удивленно наблюдая за его действиями. — Признаюсь, что если бы мне силком пришлось усаживать тебя на диван, я бы сначала отшлепал тебя как непослушного ребенка, потому что мое терпение…
Он замолчал, заметив в дверях статную фигуру матери. Джанет густо покраснела, задавая себе вопрос, давно ли мать Крейга в комнате и что она слышала.
Казалось, что молчание никогда не кончится. Миссис Флеминг, видимо, не могла сдвинуться с места и все стояла в дверях. Ее надменное лицо покраснело, и Джанет была уверена, что это верный признак сильного гнева. Сама Джанет еще никогда не испытывала большего смущения, чем сейчас, но Крейг оставался абсолютно спокойным и хладнокровным. Он ждал, что скажет его мать.
Щелкнул выключатель, яркий свет залил все вокруг. Миссис Флеминг вошла в комнату, машинально стискивая в руке моток пряжи. Она медленно перевела взгляд с Крейга на Джанет, затем опять на Крейга.
— Что случилось, Крейг? Джанет заболела?
Джанет покраснела еще больше. Она чувствовала, что миссис Флеминг намеренно игнорирует ее, даже спиной к ней повернулась.
Крейг тоже заметил это пренебрежение. Его глаза сверкали как сталь, а в голосе звучали холодные металлические нотки, когда он объяснял, почему они с Джанет так быстро вернулись с прогулки.
— Марк с Дианой решили прогуляться еще немного, — добавил он. — Им не было смысла возвращаться, тем более, что прогулка им нравится.
— Но разве не Марк обязан заботиться о своей сестре?
Последовала короткая напряженная пауза. Было видно, что Крейг сдерживается с трудом, у него даже губы побелели. Однако когда он заговорил, его голос звучал спокойно и сдержанно. Джанет поняла, что она стала свидетелем того самого тактичного поведения Крейга, о котором вчера упоминал Марк.
— С Джанет не случилось ничего страшного, поэтому Марку незачем было возвращаться. К тому же им с Дианой захотелось еще погулять.
— Диана не возражала, что ты ее бросил?
— «Бросил»? — Крейг недоуменно поднял брови. — Я что-то не понимаю тебя, мама. Я оставил Диану в обществе Марка.
Теперь настала очередь миссис Флеминг смутиться. Она полуобернулась к Джанет и бросила на нее неприязненный взгляд, как будто та была виновата во всех грехах.
Джанет побледнела, взглянула на Крейга и пробормотала, извиняясь:
— Мне уже лучше. Я, пожалуй, пойду и встречу Марка с Дианой. Сейчас они, наверное, уже возвращаются.
Она села и стала искать свои туфли, но Крейг жестом остановил ее.
— Я отвезу тебя домой, как только вернется Марк. И на твоем месте я бы сразу же лег в постель. Твоей ноге нужен покой. — Перехватив ее взгляд, он чуть насмешливо улыбнулся. Было ясно, о чем он подумал.
— Да, я так и сделаю, — ответила Джанет и осторожно взглянула на него из-под ресниц, как бы говоря: «Несмотря на то, что ты обо мне подумал».
Крейг широко улыбнулся ей, хотя усмешка еще светилась в его глазах. Джанет ждала какого-нибудь саркастического замечания, и оно готово было сорваться с его губ, но он внезапно ощутил холодный, но в то же время заинтересованный взгляд матери и просто сказал:
— Очень благоразумно, отдых пойдет тебе на пользу. — Потом, сказав, что надо подогнать машину к парадной двери, он вышел из комнаты.
Миссис Флеминг подняла вязание со стула и села.
— Простите меня, милая, если я показалась ошеломленной, когда вошла сюда, — сказала она, соединяя концы пряжи, чтобы продолжить вязание. — Я решила, что такой разговор между… просто знакомыми довольно странен.
«Знакомые? Пожалуй, мы больше похожи на заклятых врагов. А разговор… никакого разговора не было», — подумала Джанет, вспыхнув при мысли об угрозе Крейга, на которую намекнула миссис Флеминг. Говорил ведь только ее сын.
— Крейг просто… просто пошутил, — запинаясь, пробормотала Джанет, вспомнив, что Крейг вовсе не шутил тогда; напротив, у него был такой вид — словно ничто не доставило бы ему большего удовольствия, чем такая экзекуция — тут же и немедленно.
— Надеюсь, что он и вправду шутил, — ответила миссис Флеминг, — хотя по тону его мне так не показалось. Я не ожидала от Крейга такого легкомысленного поведения. Я думаю, чем скорее он женится и остепенится, тем лучше. Он слишком долго был предоставлен сам себе.
У Джанет комок застрял в горле, она ничего не смогла на это ответить. Миссис Флеминг тоже замолчала, поглощенная вязаньем. Но через некоторое время она заговорила вновь, очень сдержанно и, казалось, без всякого интереса:
— Марк сказал мне за обедом, что вы повредили ногу в горах.
— Да, в горах. — Джанет села и надела туфли.
— Вам раньше приходилось подниматься в горы?
— Нет, это был первый раз.
— Как неудачно — несчастный случай в первом же походе. — Миссис Флеминг уронила клубок, и он покатился по полу. — Разве с вами не было опытного проводника?
— Был. Он крикнул, предупредил меня, но я не поняла. — Джанет напрягла слух, стараясь уловить шум машины. «Почему Крейг так долго не едет?» — думала она, страстно желая положить конец этому вежливому допросу.
— Так значит, это был вполне подготовленный поход? — Миссис Флеминг подняла глаза от своей работы. Озадаченная Джанет слегка нахмурилась.
— Конечно. Наш руководитель — сын известного альпиниста.
— Выходит, у вас была смешанная группа? Ваш брат мне об этом не говорил. — Она вновь принялась за вязанье. Джанет нахмурилась сильнее. К чему она клонит? — Расскажите мне, дорогая, как проходит такой поход? Наверное, он продолжается несколько дней. Вы ночуете в отелях, в кемпингах… или где?
Молчание. Джанет встала с дивана.
— Мы ночевали на открытом воздухе, миссис Флеминг, в спальных мешках.
Миссис Флеминг медленно опустила вязание на колени. Она удивленно посмотрела на свою собеседницу, затем, пожав плечами, заметила, что, вероятно, стареет, потому что не понимает поведения современной молодежи. Джанет вспомнила другой случай, когда эта женщина нанесла ей такой же скрытый удар, намекнув на неуместность ее пребывания в загородном доме вместе с Крейгом. Сейчас ее намеки были более прозрачными, вероятно, потому, что дело не касалось ее сына. Следующие слова миссис Флеминг подтвердили это.
— Я знаю, что сейчас подобные вещи считаются вполне допустимыми, но должна признаться: я рада, что Крейг принадлежит к более старшему поколению… и придерживается правил приличия.
Глаза Джанет засверкали; она уже готова была спросить, что миссис Флеминг имеет в виду под словами «подобные вещи», но взяла себя в руки. Она была гостьей Крейга и не могла допустить, чтобы он вошел и услышал, что она ссорится с его матерью. Но следующие слова миссис Флеминг поколебали решимость Джанет сохранять спокойствие. Она выразила удивление, что Марк разрешил ей пойти в поход и добавила, что Крейг никогда бы этого не позволил, будь она его сестрой.
— Я, кажется, уже говорила вам, миссис Флеминг, что мой брат не вмешивается в мои дела. — Она не отреагировала на упоминание о Крейге, но что-то в манере его матери убедило Джанет в том, что ей хотелось узнать, известно ли ее сыну о том, где они провели ночь, и поэтому она старается направить разговор в такое русло, где этот вопрос не прозвучал бы слишком прямолинейно. Джанет ждала, обдумывая свой ответ, но вопрос так и не был задан. Миссис Флеминг, видимо, поняла, что расспрашивать об этом надо не Джанет. Очевидно, позднее она задаст тот же вопрос своему сыну.
Ненадолго воцарилась тишина. Миссис Флеминг занялась своей работой, а Джанет смотрела в окно, надеясь увидеть свет фар машины, и одновременно прислушивалась, не идут ли Марк с Дианой.
Они пришли все вместе. Крейг как раз ставил машину у парадной двери, когда подошли Марк и Диана.
— Все в порядке? — спросил Марк без особого беспокойства; очевидно, Крейг уверил его, что нога у Джанет перестала болеть. Марк обернулся к своему другу. — Я очень признателен тебе, Крейг, что ты решил сам отвезти нас домой. Но я мог бы сходить за своей машиной.
Крейг небрежно пожал плечами и, взяв со стула пальто Джанет, подал ей.
— Спасибо, Крейг. — Джанет улыбнулась ему и тут же заметила пристальный взгляд его матери и странный мимолетный взгляд, которым обменялись Диана и Крейг. Джанет почувствовала, что краснеет. Может быть, Диана недовольна мелким знаком внимания, который он проявил к другой женщине? Но она ведь сама предложила, чтобы Крейг проводил Джанет. Крейг тоже как-то странно посмотрел на Диану. Он извинялся? Пытался объяснить, что он обязан проявлять внимание к гостье.
Джанет вся сжалась. Кратковременная радость, которая жила в ней, пока все внимание Крейга принадлежало ей одной, вдруг оказалась раздавленной грузом отчаяния.
Крейг просто выполнял свои обязанности хозяина, и вся его забота диктовалась именно этим. А сейчас он извиняется перед Дианой, которая испытывает вполне понятную досаду.
Когда Джанет и Марк шли впереди Крейга к его машине, Джанет вдруг увидела, какую нежную улыбку Диана подарила Крейгу; эта улыбка обещала чудесное примирение, когда они останутся одни.
Миссис Флеминг и Диана уехали из Стамбула в конце недели. Вечером накануне отъезда они обедали с Марком и Джанет, Тони в этот день был приглашен к своим друзьям. Джанет хотелось под каким-нибудь предлогом уйти из дома, но она не могла подвести Марка и согласилась вытерпеть еще один мучительный вечер. На этот раз Крейг был с Дианой еще внимательнее, и было ясно, что ему невыносима даже мысль о предстоящем расставании, хотя теперь оно будет ненадолго.
Миссис Флеминг была в прекрасном настроении. Она с удовольствием смотрела на Диану и Крейга, совсем как в тот вечер, когда они все обедали в «Хилтоне». Забыв о своей обычной сдержанности, она порывисто повернулась к Джанет и сказала:
— Как приятно матери видеть сына счастливым. Я так долго ждала этого момента.
Марк посмотрел в глаза Джанет, как бы стараясь утешить ее. Его поведение порой озадачивало ее.
Когда гости собрались уходить, Крейг взял пальто Дианы. Она повернулась к нему, чтобы он помог ей его надеть.
— Спасибо, дорогой. — Она с улыбкой повернула к нему голову. Руки Крейга лежали у нее на плечах, удерживая ее рядом. Крейг немного наклонил голову и коснулся губами волос Дианы. Джанет отвернулась, не в силах вынести острую боль в груди.
— Осторожнее, дорогая, — сказал Крейг, когда, спускаясь по ступенькам, Диана чуть пошатнулась. — Дай мне руку, я помогу тебе.
Марк и Джанет проводили гостей до ворот сада и немного постояли с ними на прощанье. Босфор, бурливший от встречных течений из Черного и Мраморного морей, был под стать настроению Джанет. Никогда еще она не испытывала такого смятения чувств.
В следующие несколько недель она с головой окунулась в веселый и беззаботный круговорот развлечений. Были вечеринки в маленьких кафе на берегу пролива. Были обеды, танцы и посещения ночных клубов, не только фешенебельных, но и тех, куда мужчина не поведет свою жену.
Но такая жизнь очень изматывала, и к середине октября Джанет почувствовала, что выдохлась. К тому же все было напрасно: ей ни за что не забыть Крейга, пока она живет так близко к нему.
Было решено, что когда закончится срок работы Марка в университете, Джанет переедет к Салли и Гвен, но теперь она почти решилась вернуться с братом в Англию.
Она сказала ему о своем решении в воскресенье, когда они были одни. Он отложил книгу и искоса посмотрел на нее.
— Но ведь так ты нарушишь контракт.
— Да, я уже думала об этом, Марк, и знаю, что поступаю не лучшим образом. — Она задумчиво смотрела на него, удивляясь странному выражению его лица.
— Это отразится на твоей характеристике, — предупредил он, — потом это может повлиять, если ты опять будешь искать работу за границей.
— Я не собираюсь больше работать за границей, поэтому мне все равно, что напишут в характеристике.
«Странно, — подумала она, — что Марк не спрашивает, почему я вдруг решила вернуться в Англию, проработав в школе всего два семестра». Опять она видела в его глазах сочувствие, озабоченность и даже жалость, которые впервые промелькнули в его взгляде в день несчастного случая и которые она потом замечала не один раз.
Наконец Марк заговорил с грустью в голосе:
— Когда я пригласил тебя приехать сюда, я думал, что это поможет тебе забыть твое горе. А ты… — Он умолк, заметив, что проговорился.
Джанет пристально смотрела на него, снова вспоминая день несчастного случая.
— Марк…
— Что?
— Когда я была под наркозом… когда я бредила… что я говорила?
Он задумчиво посмотрел на нее, не решаясь сказать.
— Ты говорила о Крейге, — медленно промолвил он, и Джанет покраснела.
— Что я сказала?
— Довольно много, — коротко ответил он. Невидящим взглядом она смотрела на рощи кипарисов на склонах дальних гор.
— Значит… ты знаешь? — Она перевела грустный взгляд на брата. — Я все время думала, что же я наболтала… Я чувствовала, что сказала нечто такое, что расстроило тебя, но я не думала, что мне прибредится… Крейг.
Они оба обернулись, когда Метат внес в комнату поднос с чаем. Слуга придвинул маленький столик и поставил поднос на него, затем молча удалился, закрыв за собой дверь. Джанет налила чай, и они пили его в молчании, глубоко погрузившись в собственные мысли, которые ни один из них не хотел высказать. Наконец Марк нарушил молчание, он ругал себя за то, что предложил Джанет приехать в Турцию; он ведь в то время думал, что это поможет ей забыть прошлое.
— Ты представить себе не можешь, что я сейчас чувствую, — продолжал он с глубокой озабоченностью в голосе. — Мне в голову не приходило, что ты… что Крейг может тебе понравиться… Черт побери, Джанет, как это могло случиться? Ты же с самого начала знала о Диане.
Как это случилось? Она опять печально посмотрела на Марка… и вдруг поразилась выражению его лица. Он был бледен, как будто страдал не меньше, чем она. Он не должен так беспокоиться, не должен из-за нее чувствовать себя виноватым и несчастным.
— Все пройдет, — сказала она беспечно, улыбнулась и протянула ему вазочку с печеньем. — Это все… все не так серьезно — ведь я, как ты сказал, с самого начала знала о Диане. — Она даже попыталась засмеяться, надеясь, что Марк не заметит, как неестественно звучит ее смех. — Крейг очень привлекательный, с ним так приятно проводить время, но это… всего лишь увлечение…
— Перестань, Джанет. Ты сама себе не веришь. — Он отмахнулся от печенья, и она резко поставила вазочку на стол. — Скажи мне, ради бога, зачем ты поехала на остров? Ведь от этого тебе стало только хуже?
— Я же объясняла, Марк — у меня не было выбора. Не волнуйся, ничего страшного… Что толку говорить? — Джанет почувствовала, как ее глаза наполнились слезами, она была не в силах их сдержать, и они покатились по щекам. Она быстро вытерла глаза.
Марк смотрел на нее с тревогой и раскаянием.
— Если бы я только мог подумать….
— Не казнись, не надо. Никто не может предвидеть такое, Марк. Так уж случилось, и никто не виноват.
Она внимательно посмотрела на брата… и удивилась. Он смотрел куда-то вдаль отсутствующим взглядом, крепко стиснув зубы, и сейчас напомнил ей Крейга, когда тот сердился.
— Так уж случилось… — задумчиво повторил он, словно забыв, что она здесь. — Да, так случилось… и никто не виноват.
10
— Джанет не может идти дальше, — твердо сказал Крейг и после минутного колебания добавил: — Послушайте, вам двоим незачем возвращаться, если вам так уж понадобилось идти гулять. Я отведу Джанет.
Какое-то время Джанет изумленно смотрела на него. Неужели он оставит Диану? Вдруг она нашла объяснение его предложению. Конечно, ему бы не хотелось покидать Диану, но Джанет — его гостья, а Крейг всегда строго придерживался правил хорошего тона.
— Ты уверена, что не хочешь, чтобы мы все вернулись в дом? — спросила Диана, стараясь разглядеть Джанет в темноте.
— Нет, я не хочу портить прогулку. Мне очень жаль, что я причинила вам беспокойство, — сказала Джанет, чувствуя, что ей надо бы возвращаться одной или попросить Марка проводить ее. — Я сама дойду.
— Глупости, — резко прервал ее Крейг. — Я с самого начала не хотел идти на эту прогулку, поэтому мне вовсе не трудно проводить тебя домой.
Марк было забеспокоился, но Диана со свойственной ей легкостью и дружелюбием уже взяла его под руку, принимая как само собой разумеющееся его желание прогуляться с ней.
— Пойдем, Марк. Пусть Крейг проводит Джанет.
— Мы не задержимся, — пообещал Марк. — Если тебе не станет лучше после отдыха, я схожу за машиной.
— Не стоит, Марк. Я могу отвезти вас обоих.
— Прости, Крейг, — пробормотала Джанет, когда они оставили Марка с Дианой и повернули к дому. — Нога давно меня не беспокоила. Надо же было случиться, что она заболела именно сегодня!
— Милая моя, — ответил он довольно строго, — я уже сказал, что мне вовсе не трудно вернуться с тобой. Пожалуйста, не заставляй меня повторять это в третий раз.
Она замолчала. Раздражение в его голосе окончательно убедило ее в том, что она причинила Крейгу беспокойство и неудобство.
— Болит? — спросил он чуть позже. — Ты, кажется, стала хромать сильнее.
— Нет, не очень. Я чувствую тупую боль, но доктор предупреждал, что так еще будет некоторое время. Через месяц-другой все пройдет. — Крейг, наверное, опять вспомнил, что она не прислушалась к его совету, а теперь пожинает плоды своего безрассудства.
К счастью, скоро они дошли до дома. Гостиная встретила их острым запахом можжевелового дыма и легким потрескиванием веток в камине. Комнату освещал только мягкий, приглушенный свет маленькой настольной лампы в углу. Рука Крейга потянулась было к выключателю, но потом опустилась.
— Вон туда, — сказал он коротко, указывая на диван. — Больную ногу положи на подушку.
На диване лежало незаконченное вязание миссис Флеминг. Было видно, что у нее закончилась шерсть.
— Здесь сидит твоя мама, — сказала Джанет, направляясь к стулу. — Я думаю, она пошла за пряжей.
Крейг повернулся к ней, держа в руке каминные щипцы.
— Отодвинь вязание, — велел он. — Мама может сесть и в другом месте. — Он подбросил в камин чурок, и огонь запылал ярче.
— Мне хорошо и на стуле. — Джанет села на стул, не желая занимать место матери Крейга, чтобы не рассердить ее.
Крейг оставил камин и подошел к дивану, чтобы убрать вязание.
— Иди сюда, — приказал он, сердито взглянув на нее. — Почему с тобой всегда приходится спорить?
— Твоей маме может не понравиться…
— Джанет, — мрачно произнес он, направляясь к ней, — сейчас же располагайся на диване, а не то я усажу тебя силой!
Она подчинилась так быстро, насколько ей позволяла ее больная нога. Крейг снял с нее туфли, и Джанет сидела, чувствуя себя совсем беспомощной, опершись на подушки и вытянув ноги. Она ощущала от его заботы сладкую боль и в то же время какую-то необыкновенную умиротворенность и желание подчиняться его воле. Крейг наклонился к ней, в его глазах вспыхнул сердитый огонек.
— Вот что бывает, когда не слушаешь добрых советов. Я же предупреждал, чтобы ты никуда не ходила с Четином.
Совет? Это был приказ, и она, раздосадованная, решила нарочно сделать наоборот, чтобы доказать ему, что она вольна поступать, как хочет. Как обидно, что теперь приходится признать его правоту, что она не может и слова сказать в свое оправдание. Странно, но она совсем не сердилась на Крейга; напротив, она чувствовала себя виноватой, и чтобы сердитое выражение исчезло с лица Крейга, она призналась, что сделала ошибку, не приняв во внимание его совет. Однако это не возымело желаемого эффекта, Крейг продолжал раздраженно вменять, что она всегда поступает наоборот, какой бы совет он ей ни дал.
— О нет, Крейг, не всегда…
— Даже сейчас. Зачем стоять и спорить, где тебе лучше сидеть? — Машинально Крейг подвинулся к Джанет, чтобы поудобнее подложить подушку. Она опять откинулась на подушки, удивленно наблюдая за его действиями. — Признаюсь, что если бы мне силком пришлось усаживать тебя на диван, я бы сначала отшлепал тебя как непослушного ребенка, потому что мое терпение…
Он замолчал, заметив в дверях статную фигуру матери. Джанет густо покраснела, задавая себе вопрос, давно ли мать Крейга в комнате и что она слышала.
Казалось, что молчание никогда не кончится. Миссис Флеминг, видимо, не могла сдвинуться с места и все стояла в дверях. Ее надменное лицо покраснело, и Джанет была уверена, что это верный признак сильного гнева. Сама Джанет еще никогда не испытывала большего смущения, чем сейчас, но Крейг оставался абсолютно спокойным и хладнокровным. Он ждал, что скажет его мать.
Щелкнул выключатель, яркий свет залил все вокруг. Миссис Флеминг вошла в комнату, машинально стискивая в руке моток пряжи. Она медленно перевела взгляд с Крейга на Джанет, затем опять на Крейга.
— Что случилось, Крейг? Джанет заболела?
Джанет покраснела еще больше. Она чувствовала, что миссис Флеминг намеренно игнорирует ее, даже спиной к ней повернулась.
Крейг тоже заметил это пренебрежение. Его глаза сверкали как сталь, а в голосе звучали холодные металлические нотки, когда он объяснял, почему они с Джанет так быстро вернулись с прогулки.
— Марк с Дианой решили прогуляться еще немного, — добавил он. — Им не было смысла возвращаться, тем более, что прогулка им нравится.
— Но разве не Марк обязан заботиться о своей сестре?
Последовала короткая напряженная пауза. Было видно, что Крейг сдерживается с трудом, у него даже губы побелели. Однако когда он заговорил, его голос звучал спокойно и сдержанно. Джанет поняла, что она стала свидетелем того самого тактичного поведения Крейга, о котором вчера упоминал Марк.
— С Джанет не случилось ничего страшного, поэтому Марку незачем было возвращаться. К тому же им с Дианой захотелось еще погулять.
— Диана не возражала, что ты ее бросил?
— «Бросил»? — Крейг недоуменно поднял брови. — Я что-то не понимаю тебя, мама. Я оставил Диану в обществе Марка.
Теперь настала очередь миссис Флеминг смутиться. Она полуобернулась к Джанет и бросила на нее неприязненный взгляд, как будто та была виновата во всех грехах.
Джанет побледнела, взглянула на Крейга и пробормотала, извиняясь:
— Мне уже лучше. Я, пожалуй, пойду и встречу Марка с Дианой. Сейчас они, наверное, уже возвращаются.
Она села и стала искать свои туфли, но Крейг жестом остановил ее.
— Я отвезу тебя домой, как только вернется Марк. И на твоем месте я бы сразу же лег в постель. Твоей ноге нужен покой. — Перехватив ее взгляд, он чуть насмешливо улыбнулся. Было ясно, о чем он подумал.
— Да, я так и сделаю, — ответила Джанет и осторожно взглянула на него из-под ресниц, как бы говоря: «Несмотря на то, что ты обо мне подумал».
Крейг широко улыбнулся ей, хотя усмешка еще светилась в его глазах. Джанет ждала какого-нибудь саркастического замечания, и оно готово было сорваться с его губ, но он внезапно ощутил холодный, но в то же время заинтересованный взгляд матери и просто сказал:
— Очень благоразумно, отдых пойдет тебе на пользу. — Потом, сказав, что надо подогнать машину к парадной двери, он вышел из комнаты.
Миссис Флеминг подняла вязание со стула и села.
— Простите меня, милая, если я показалась ошеломленной, когда вошла сюда, — сказала она, соединяя концы пряжи, чтобы продолжить вязание. — Я решила, что такой разговор между… просто знакомыми довольно странен.
«Знакомые? Пожалуй, мы больше похожи на заклятых врагов. А разговор… никакого разговора не было», — подумала Джанет, вспыхнув при мысли об угрозе Крейга, на которую намекнула миссис Флеминг. Говорил ведь только ее сын.
— Крейг просто… просто пошутил, — запинаясь, пробормотала Джанет, вспомнив, что Крейг вовсе не шутил тогда; напротив, у него был такой вид — словно ничто не доставило бы ему большего удовольствия, чем такая экзекуция — тут же и немедленно.
— Надеюсь, что он и вправду шутил, — ответила миссис Флеминг, — хотя по тону его мне так не показалось. Я не ожидала от Крейга такого легкомысленного поведения. Я думаю, чем скорее он женится и остепенится, тем лучше. Он слишком долго был предоставлен сам себе.
У Джанет комок застрял в горле, она ничего не смогла на это ответить. Миссис Флеминг тоже замолчала, поглощенная вязаньем. Но через некоторое время она заговорила вновь, очень сдержанно и, казалось, без всякого интереса:
— Марк сказал мне за обедом, что вы повредили ногу в горах.
— Да, в горах. — Джанет села и надела туфли.
— Вам раньше приходилось подниматься в горы?
— Нет, это был первый раз.
— Как неудачно — несчастный случай в первом же походе. — Миссис Флеминг уронила клубок, и он покатился по полу. — Разве с вами не было опытного проводника?
— Был. Он крикнул, предупредил меня, но я не поняла. — Джанет напрягла слух, стараясь уловить шум машины. «Почему Крейг так долго не едет?» — думала она, страстно желая положить конец этому вежливому допросу.
— Так значит, это был вполне подготовленный поход? — Миссис Флеминг подняла глаза от своей работы. Озадаченная Джанет слегка нахмурилась.
— Конечно. Наш руководитель — сын известного альпиниста.
— Выходит, у вас была смешанная группа? Ваш брат мне об этом не говорил. — Она вновь принялась за вязанье. Джанет нахмурилась сильнее. К чему она клонит? — Расскажите мне, дорогая, как проходит такой поход? Наверное, он продолжается несколько дней. Вы ночуете в отелях, в кемпингах… или где?
Молчание. Джанет встала с дивана.
— Мы ночевали на открытом воздухе, миссис Флеминг, в спальных мешках.
Миссис Флеминг медленно опустила вязание на колени. Она удивленно посмотрела на свою собеседницу, затем, пожав плечами, заметила, что, вероятно, стареет, потому что не понимает поведения современной молодежи. Джанет вспомнила другой случай, когда эта женщина нанесла ей такой же скрытый удар, намекнув на неуместность ее пребывания в загородном доме вместе с Крейгом. Сейчас ее намеки были более прозрачными, вероятно, потому, что дело не касалось ее сына. Следующие слова миссис Флеминг подтвердили это.
— Я знаю, что сейчас подобные вещи считаются вполне допустимыми, но должна признаться: я рада, что Крейг принадлежит к более старшему поколению… и придерживается правил приличия.
Глаза Джанет засверкали; она уже готова была спросить, что миссис Флеминг имеет в виду под словами «подобные вещи», но взяла себя в руки. Она была гостьей Крейга и не могла допустить, чтобы он вошел и услышал, что она ссорится с его матерью. Но следующие слова миссис Флеминг поколебали решимость Джанет сохранять спокойствие. Она выразила удивление, что Марк разрешил ей пойти в поход и добавила, что Крейг никогда бы этого не позволил, будь она его сестрой.
— Я, кажется, уже говорила вам, миссис Флеминг, что мой брат не вмешивается в мои дела. — Она не отреагировала на упоминание о Крейге, но что-то в манере его матери убедило Джанет в том, что ей хотелось узнать, известно ли ее сыну о том, где они провели ночь, и поэтому она старается направить разговор в такое русло, где этот вопрос не прозвучал бы слишком прямолинейно. Джанет ждала, обдумывая свой ответ, но вопрос так и не был задан. Миссис Флеминг, видимо, поняла, что расспрашивать об этом надо не Джанет. Очевидно, позднее она задаст тот же вопрос своему сыну.
Ненадолго воцарилась тишина. Миссис Флеминг занялась своей работой, а Джанет смотрела в окно, надеясь увидеть свет фар машины, и одновременно прислушивалась, не идут ли Марк с Дианой.
Они пришли все вместе. Крейг как раз ставил машину у парадной двери, когда подошли Марк и Диана.
— Все в порядке? — спросил Марк без особого беспокойства; очевидно, Крейг уверил его, что нога у Джанет перестала болеть. Марк обернулся к своему другу. — Я очень признателен тебе, Крейг, что ты решил сам отвезти нас домой. Но я мог бы сходить за своей машиной.
Крейг небрежно пожал плечами и, взяв со стула пальто Джанет, подал ей.
— Спасибо, Крейг. — Джанет улыбнулась ему и тут же заметила пристальный взгляд его матери и странный мимолетный взгляд, которым обменялись Диана и Крейг. Джанет почувствовала, что краснеет. Может быть, Диана недовольна мелким знаком внимания, который он проявил к другой женщине? Но она ведь сама предложила, чтобы Крейг проводил Джанет. Крейг тоже как-то странно посмотрел на Диану. Он извинялся? Пытался объяснить, что он обязан проявлять внимание к гостье.
Джанет вся сжалась. Кратковременная радость, которая жила в ней, пока все внимание Крейга принадлежало ей одной, вдруг оказалась раздавленной грузом отчаяния.
Крейг просто выполнял свои обязанности хозяина, и вся его забота диктовалась именно этим. А сейчас он извиняется перед Дианой, которая испытывает вполне понятную досаду.
Когда Джанет и Марк шли впереди Крейга к его машине, Джанет вдруг увидела, какую нежную улыбку Диана подарила Крейгу; эта улыбка обещала чудесное примирение, когда они останутся одни.
Миссис Флеминг и Диана уехали из Стамбула в конце недели. Вечером накануне отъезда они обедали с Марком и Джанет, Тони в этот день был приглашен к своим друзьям. Джанет хотелось под каким-нибудь предлогом уйти из дома, но она не могла подвести Марка и согласилась вытерпеть еще один мучительный вечер. На этот раз Крейг был с Дианой еще внимательнее, и было ясно, что ему невыносима даже мысль о предстоящем расставании, хотя теперь оно будет ненадолго.
Миссис Флеминг была в прекрасном настроении. Она с удовольствием смотрела на Диану и Крейга, совсем как в тот вечер, когда они все обедали в «Хилтоне». Забыв о своей обычной сдержанности, она порывисто повернулась к Джанет и сказала:
— Как приятно матери видеть сына счастливым. Я так долго ждала этого момента.
Марк посмотрел в глаза Джанет, как бы стараясь утешить ее. Его поведение порой озадачивало ее.
Когда гости собрались уходить, Крейг взял пальто Дианы. Она повернулась к нему, чтобы он помог ей его надеть.
— Спасибо, дорогой. — Она с улыбкой повернула к нему голову. Руки Крейга лежали у нее на плечах, удерживая ее рядом. Крейг немного наклонил голову и коснулся губами волос Дианы. Джанет отвернулась, не в силах вынести острую боль в груди.
— Осторожнее, дорогая, — сказал Крейг, когда, спускаясь по ступенькам, Диана чуть пошатнулась. — Дай мне руку, я помогу тебе.
Марк и Джанет проводили гостей до ворот сада и немного постояли с ними на прощанье. Босфор, бурливший от встречных течений из Черного и Мраморного морей, был под стать настроению Джанет. Никогда еще она не испытывала такого смятения чувств.
В следующие несколько недель она с головой окунулась в веселый и беззаботный круговорот развлечений. Были вечеринки в маленьких кафе на берегу пролива. Были обеды, танцы и посещения ночных клубов, не только фешенебельных, но и тех, куда мужчина не поведет свою жену.
Но такая жизнь очень изматывала, и к середине октября Джанет почувствовала, что выдохлась. К тому же все было напрасно: ей ни за что не забыть Крейга, пока она живет так близко к нему.
Было решено, что когда закончится срок работы Марка в университете, Джанет переедет к Салли и Гвен, но теперь она почти решилась вернуться с братом в Англию.
Она сказала ему о своем решении в воскресенье, когда они были одни. Он отложил книгу и искоса посмотрел на нее.
— Но ведь так ты нарушишь контракт.
— Да, я уже думала об этом, Марк, и знаю, что поступаю не лучшим образом. — Она задумчиво смотрела на него, удивляясь странному выражению его лица.
— Это отразится на твоей характеристике, — предупредил он, — потом это может повлиять, если ты опять будешь искать работу за границей.
— Я не собираюсь больше работать за границей, поэтому мне все равно, что напишут в характеристике.
«Странно, — подумала она, — что Марк не спрашивает, почему я вдруг решила вернуться в Англию, проработав в школе всего два семестра». Опять она видела в его глазах сочувствие, озабоченность и даже жалость, которые впервые промелькнули в его взгляде в день несчастного случая и которые она потом замечала не один раз.
Наконец Марк заговорил с грустью в голосе:
— Когда я пригласил тебя приехать сюда, я думал, что это поможет тебе забыть твое горе. А ты… — Он умолк, заметив, что проговорился.
Джанет пристально смотрела на него, снова вспоминая день несчастного случая.
— Марк…
— Что?
— Когда я была под наркозом… когда я бредила… что я говорила?
Он задумчиво посмотрел на нее, не решаясь сказать.
— Ты говорила о Крейге, — медленно промолвил он, и Джанет покраснела.
— Что я сказала?
— Довольно много, — коротко ответил он. Невидящим взглядом она смотрела на рощи кипарисов на склонах дальних гор.
— Значит… ты знаешь? — Она перевела грустный взгляд на брата. — Я все время думала, что же я наболтала… Я чувствовала, что сказала нечто такое, что расстроило тебя, но я не думала, что мне прибредится… Крейг.
Они оба обернулись, когда Метат внес в комнату поднос с чаем. Слуга придвинул маленький столик и поставил поднос на него, затем молча удалился, закрыв за собой дверь. Джанет налила чай, и они пили его в молчании, глубоко погрузившись в собственные мысли, которые ни один из них не хотел высказать. Наконец Марк нарушил молчание, он ругал себя за то, что предложил Джанет приехать в Турцию; он ведь в то время думал, что это поможет ей забыть прошлое.
— Ты представить себе не можешь, что я сейчас чувствую, — продолжал он с глубокой озабоченностью в голосе. — Мне в голову не приходило, что ты… что Крейг может тебе понравиться… Черт побери, Джанет, как это могло случиться? Ты же с самого начала знала о Диане.
Как это случилось? Она опять печально посмотрела на Марка… и вдруг поразилась выражению его лица. Он был бледен, как будто страдал не меньше, чем она. Он не должен так беспокоиться, не должен из-за нее чувствовать себя виноватым и несчастным.
— Все пройдет, — сказала она беспечно, улыбнулась и протянула ему вазочку с печеньем. — Это все… все не так серьезно — ведь я, как ты сказал, с самого начала знала о Диане. — Она даже попыталась засмеяться, надеясь, что Марк не заметит, как неестественно звучит ее смех. — Крейг очень привлекательный, с ним так приятно проводить время, но это… всего лишь увлечение…
— Перестань, Джанет. Ты сама себе не веришь. — Он отмахнулся от печенья, и она резко поставила вазочку на стол. — Скажи мне, ради бога, зачем ты поехала на остров? Ведь от этого тебе стало только хуже?
— Я же объясняла, Марк — у меня не было выбора. Не волнуйся, ничего страшного… Что толку говорить? — Джанет почувствовала, как ее глаза наполнились слезами, она была не в силах их сдержать, и они покатились по щекам. Она быстро вытерла глаза.
Марк смотрел на нее с тревогой и раскаянием.
— Если бы я только мог подумать….
— Не казнись, не надо. Никто не может предвидеть такое, Марк. Так уж случилось, и никто не виноват.
Она внимательно посмотрела на брата… и удивилась. Он смотрел куда-то вдаль отсутствующим взглядом, крепко стиснув зубы, и сейчас напомнил ей Крейга, когда тот сердился.
— Так уж случилось… — задумчиво повторил он, словно забыв, что она здесь. — Да, так случилось… и никто не виноват.
10
В течение нескольких недель после отъезда миссис Флеминг и Дианы Крейга очень редко видели в обществе, все уик-энды он проводил в своем загородном доме, и хотя он иногда появлялся на приемах в консульстве, почти все его вечера были посвящены книге. Случалось, он приглашал Джанет, Марка и Тони к себе на обед, но Джанет неизменно находила предлог уклониться. Когда он приходил к Марку в гости, она тоже избегала его общества, заранее договариваясь с друзьями пойти куда-нибудь. Конечно, им все-таки приходилось встречаться, но Крейг держался с холодным безразличием, которое напоминало Джанет первые дни их знакомства. Иногда он буквально игнорировал ее присутствие. Если он и говорил с нею, то в его голосе звучала насмешка и даже пренебрежение. Душа Джанет отзывалась на это с болью и отчаяньем. Теперь она понимала, что совсем ему не интересна.
Узнав от Марка о ее решении никогда не выходить замуж, остаться верной памяти Неда, Крейг по какой-то необъяснимой причине решил переубедить ее, отвлечь, изменить ее отношение к браку. Потерпев неудачу, он потерял терпение и интерес. Вероятно, он начал задавать себе вопрос, чего ради ему об этом беспокоиться. Его собственная жизнь налаживалась, впереди маячила радужная перспектива. Зачем тратить время на девушку, которая, как заметила его мать, была просто знакомой? При мысли об этом у Джанет задрожали губы. Видимо, между ними всегда будут такие отношения… но ведь когда-то они были больше, чем просто знакомы. За тот незабываемый месяц на острове они с Крейгом сблизились, тогда она чувствовала, что он относится к ней искренне.
Но сейчас он был холоден и безразличен.
К собственному удивлению, Джанет была этому даже рада. Ведь даже самые малые знаки внимания с его стороны будили в ней безнадежные мечты, а потом оставались лишь пустота и отчаянье.
Ему не следовало вмешиваться в ее жизнь. Если бы он относился к ней с безразличием, как вначале, она бы никогда не влюбилась в него. Во всем виноват его внезапный и неожиданный интерес… Джанет взяла себя в руки. Нет, ее сразу же, с первого взгляда, потянуло к Крейгу. Разве она не боролась? Разве не обвиняла его, что он загораживает для нее Неда?
Нет, обвинять Крейга — проще всего, вот только виновата во всем она сама.
Однажды вечером Марк сказал, что сегодня ждет Крейга к ужину.
— Ты не возражаешь, если я уйду? — спросила Джанет извиняющимся тоном, чувствуя себя виноватой за постоянные отговорки. — Я не хочу с ним встречаться.
— Как хочешь. — Он помолчал. — У тебя какие-то планы?
— Салли и Гвен устраивают маскарад. Я сначала отказалась…
— Тебе там нравится? — Марк казался озабоченным, и Джанет улыбнулась ему.
— Они все хорошие люди, только…
— Что?
— Становятся слишком шумными к концу вечера.
— Много пьют? — догадался Марк, и она кивнула.
— Но я все равно лучше пойду туда, чем встречусь с Крейгом. — Она помолчала. — Мне так хочется домой, Марк.
— Мне тоже. Теперь уже осталось недолго ждать. Что тебе сказали, когда ты подала заявление?
— Ничего хорошего. — Джанет слегка нахмурилась. — Конечно, не часто случается, чтобы контракт расторгали в середине года. Как ты и говорил, теперь меня не возьмут работать за границей.
— Жаль. Ты могла бы поехать куда-нибудь еще. Но что сделано, то сделано. Они приняли твое заявление?
— Я узнаю об этом через несколько дней, после совещания. Но я особо подчеркнула, что хочу уехать до Рождества. — Не стоило откладывать. Чем дольше она останется в Стамбуле, тем труднее будет потом забыть Крейга.
Отказавшись от приглашения, Джанет не приготовила никакого наряда. Сначала это беспокоило ее, потом она вспомнила, что у ее подруг было несколько лишних маскарадных костюмов. Наверняка они подберут что-нибудь.
— За тобой заедут? — спросил Марк, взглянув на часы. — Или лучше мне отвезти тебя?
— Если тебе не трудно. — Он выглядел очень усталым, подумала она и вспомнила, что опять задул сирокко, а он всегда плохо действовал на Марка.
— Конечно, — согласился он. — А как ты доберешься домой?
— Не знаю. Я не договорилась заранее. — Она знала, что Салли охотно отвезет ее домой. Но если там будет Четин и предложит подвезти ее, она не сможет отказаться без веского повода. — Ты не мог бы заехать за мной?
— Конечно. Во сколько?
— Ну, — она замялась, — я думаю, где-то около двенадцати. Наверное, вечеринка к этому времени еще не закончится, но потом будет уже поздно для поездки по городу.
— Ты уверена, что не захочешь остаться подольше? Я могу приехать в любое время.
— Уверена, Марк. Этого мне вполне хватит.
Что-то в ее голосе насторожило Марка, и он мягко предложил:
— Оставайся дома, Джанет. Крейг придет только в девять. Ты можешь сразу после ужина извиниться и пойти спать.
Она решительно покачала головой.
— Нет, я лучше поеду.
Узнав от Марка о ее решении никогда не выходить замуж, остаться верной памяти Неда, Крейг по какой-то необъяснимой причине решил переубедить ее, отвлечь, изменить ее отношение к браку. Потерпев неудачу, он потерял терпение и интерес. Вероятно, он начал задавать себе вопрос, чего ради ему об этом беспокоиться. Его собственная жизнь налаживалась, впереди маячила радужная перспектива. Зачем тратить время на девушку, которая, как заметила его мать, была просто знакомой? При мысли об этом у Джанет задрожали губы. Видимо, между ними всегда будут такие отношения… но ведь когда-то они были больше, чем просто знакомы. За тот незабываемый месяц на острове они с Крейгом сблизились, тогда она чувствовала, что он относится к ней искренне.
Но сейчас он был холоден и безразличен.
К собственному удивлению, Джанет была этому даже рада. Ведь даже самые малые знаки внимания с его стороны будили в ней безнадежные мечты, а потом оставались лишь пустота и отчаянье.
Ему не следовало вмешиваться в ее жизнь. Если бы он относился к ней с безразличием, как вначале, она бы никогда не влюбилась в него. Во всем виноват его внезапный и неожиданный интерес… Джанет взяла себя в руки. Нет, ее сразу же, с первого взгляда, потянуло к Крейгу. Разве она не боролась? Разве не обвиняла его, что он загораживает для нее Неда?
Нет, обвинять Крейга — проще всего, вот только виновата во всем она сама.
Однажды вечером Марк сказал, что сегодня ждет Крейга к ужину.
— Ты не возражаешь, если я уйду? — спросила Джанет извиняющимся тоном, чувствуя себя виноватой за постоянные отговорки. — Я не хочу с ним встречаться.
— Как хочешь. — Он помолчал. — У тебя какие-то планы?
— Салли и Гвен устраивают маскарад. Я сначала отказалась…
— Тебе там нравится? — Марк казался озабоченным, и Джанет улыбнулась ему.
— Они все хорошие люди, только…
— Что?
— Становятся слишком шумными к концу вечера.
— Много пьют? — догадался Марк, и она кивнула.
— Но я все равно лучше пойду туда, чем встречусь с Крейгом. — Она помолчала. — Мне так хочется домой, Марк.
— Мне тоже. Теперь уже осталось недолго ждать. Что тебе сказали, когда ты подала заявление?
— Ничего хорошего. — Джанет слегка нахмурилась. — Конечно, не часто случается, чтобы контракт расторгали в середине года. Как ты и говорил, теперь меня не возьмут работать за границей.
— Жаль. Ты могла бы поехать куда-нибудь еще. Но что сделано, то сделано. Они приняли твое заявление?
— Я узнаю об этом через несколько дней, после совещания. Но я особо подчеркнула, что хочу уехать до Рождества. — Не стоило откладывать. Чем дольше она останется в Стамбуле, тем труднее будет потом забыть Крейга.
Отказавшись от приглашения, Джанет не приготовила никакого наряда. Сначала это беспокоило ее, потом она вспомнила, что у ее подруг было несколько лишних маскарадных костюмов. Наверняка они подберут что-нибудь.
— За тобой заедут? — спросил Марк, взглянув на часы. — Или лучше мне отвезти тебя?
— Если тебе не трудно. — Он выглядел очень усталым, подумала она и вспомнила, что опять задул сирокко, а он всегда плохо действовал на Марка.
— Конечно, — согласился он. — А как ты доберешься домой?
— Не знаю. Я не договорилась заранее. — Она знала, что Салли охотно отвезет ее домой. Но если там будет Четин и предложит подвезти ее, она не сможет отказаться без веского повода. — Ты не мог бы заехать за мной?
— Конечно. Во сколько?
— Ну, — она замялась, — я думаю, где-то около двенадцати. Наверное, вечеринка к этому времени еще не закончится, но потом будет уже поздно для поездки по городу.
— Ты уверена, что не захочешь остаться подольше? Я могу приехать в любое время.
— Уверена, Марк. Этого мне вполне хватит.
Что-то в ее голосе насторожило Марка, и он мягко предложил:
— Оставайся дома, Джанет. Крейг придет только в девять. Ты можешь сразу после ужина извиниться и пойти спать.
Она решительно покачала головой.
— Нет, я лучше поеду.