Хантер Эрин. Опасная тропа

   Одно ушко Веснянки слабо дрогнуло под языком Белохвоста. Оставшийся глаз с трудом приоткрылся и снова закрылся.
   — Веснянка! — склонился к ней Огнегрив. — Веснянка, скажи, кто это сделал?
   Глаз открылся шире, затуманенный взор уперся прямо в лицо Огнегрива.
   — Что случилось? — настойчиво повторил он. — Кто это сделал?
   Слабый стон исторгся из груди Веснянки, и через какое-то время Огнегрив с трудом разобрал слова — и окоченел от ужаса.
   — Свора, свора, свора, — шептала Веснянка. — Убивай, убивай.

Глава XX

   — Она выживет? — спросил Огнегрив. Вместо ответа Пепелица устало вздохнула. Она прибежала к Змеиной Горке так быстро, как только позволила ее изуродованная лапа, и тут же принялась колдовать над Веснянкой. Она заткнула паутиной самые глубокие раны, чтобы остановить кровотечение, и дала несчастной макового семени, чтобы успокоить боль. Как только кровь остановилась, Веснянку со всей осторожностью перенесли в лагерь и уложили в папоротниковое гнездышко возле пещеры Пепелицы. В сознание ученица больше не приходила.
   — Не знаю, — призналась, наконец, Пепелица. — Я сделала все, что могла. Теперь ее жизнь в лапах Звездного племени.
   — Она сильная кошка! — неуверенно сказал Огнегрив, пытаясь убедить самого себя. Лежащая в папоротниках Веснянка вовсе не выглядела сильной. Сейчас она казалась совсем маленькой, меньше котенка, и каждый ее вдох казался Огнегриву последним.
   — Даже если она поправится, то навсегда останется изуродованной! — сухо заметила Пепелица. — Я не смогла спасти ни ухо, ни глаз. Не думаю, что она когда-нибудь сможет стать воином, Огнегрив.
   Огнегрив кивнул и с трудом заставил себя посмотреть на искалеченную половину лица Веснянки. Все произошедшее слишком остро напомнило ему трагедию с Пепелицей, когда Щербатая впервые сказала ему, что изуродованная нога ученицы никогда уже не срастется как следует.
   — Она говорила что-то о «своре», — пробормотал он. — Хотел бы я знать, что такое она увидела?!
   — Она увидела то, чего мы так долго боялись, — мрачно ответила Пепелица. — В лесу поселилось нечто, и это нечто ищет нас, чтобы уничтожить. Об этом говорил мой сон!
   — Я знаю, — виновато сгорбился Огнегрив. — Я должен был давным-давно что-нибудь сделать! Ведь Звездное племя и Синей Звезде посылало предупреждение!
   — Да только Синяя Звезда больше не питает никакого уважения к звездным предкам… Удивительно, что она вообще выслушала их!
   — Ты думаешь, это все из-за нее?! — в ужасе уставился на Пепелицу Огнегрив.
   — Нет! — с усилием ответила Пепелица и, приблизившись, прижалась боком к Огнегриву. — Звездное племя не посылает зло, я уверена в этом.
   Шуршание папоротников возвестило о возвращении Белохвоста.
   — Кажется, я велела тебе идти отдохнуть! — рассердилась Пепелица.
   — Я не могу уснуть! — белоснежный котик подошел ближе и уселся возле Веснянки. — Я хочу быть с ней рядом, — он склонил голову и лизнул искалеченную кошечку в плечо. — Спи спокойно, Веснянка. Ты все равно красивая, честное слово! — горячо зашептал он. — Возвращайся к нам, пожалуйста! Я не знаю, где ты теперь, но ты обязательно возвращайся!
   Он еще раз лизнул ее и вдруг, резко подняв голову, с ненавистью посмотрел на Огнегрива.
   — Это ты во всем виноват! — крикнул он. — Если бы они с Быстролапом стали воинами, они не встретили бы смерть у Змеиной Горки! Огнегрив твердо выдержал его злобный взгляд.
   — Я знаю, — тихо ответил он. — Я пытался, поверь.
   Он замолчал, заслышав чьи-то быстрые шаги, и, повернувшись, увидел приближающуюся Синюю Звезду. Огнегрив сам посылал за ней Песчаную Бурю, и теперь обе кошки подошли к раненой.
   Предводительница долго стояла, молча глядя на Веснянку. Увидев, как Белохвост дерзко вскинул голову, Огнегрив испугался, что молодой воин сейчас при всех обвинит Синюю Звезду в произошедшей трагедии, но тот промолчал.
   Синяя Звезда опустила веки и спросила: — Она умирает?
   — На все воля Звездного племени, — сурово ответила Пепелица, выразительно поглядев на Огнегрива.
   — От них нельзя ждать милосердия! — прорычала Синяя Звезда. — Если ее судьба зависит от воли Звездного племени, значит, она умрет!
   — Умрет, даже не став воином! — грустно и отрешенно сказал Белохвост, прижавшись лбом к плечу Веснянки.
   — Почему же? — нехотя буркнула Синяя Звезда. — Существует особый ритуал — к счастью, к нему прибегают крайне редко — согласно которому умирающего оруженосца, если он действительно достоин, можно посвятить в воины, дабы он смог забрать в Звездное племя свое воинское имя.
   Не веря своим ушам, Огнегрив затаил дыхание. Неужели Синяя Звезда решила переступить через свои обиды на звездных предков?! И неужели она готова признать, что напрасно отказала Веснянке в давно заслуженном ею воинском имени?
   Белохвост посмотрел в глаза Синей Звезды и рявкнул: — Тогда сделай это! Синяя Звезда, казалось, даже не заметила его дерзости. Огнегрив с Пепелицей плотнее прижались друг к другу, Песчаная Буря молча подошла ближе, чтобы не пропустить ни единого слова, и предводительница, скорбно склонив голову, заговорила:
   — Я прошу моих предков-воителей обратить свои взоры на эту ученицу. Она познала воинский закон и отдала жизнь за свое племя. Пусть Звездное племя примет ее под именем… — Она замолчала, и вдруг глаза ее сверкнули холодным пламенем гнева. — Пусть примут ее под именем Безликая! Пусть каждый кот знает, как жестоко звездные предки забрали ее от нас!
   Огнегрив в страхе уставился на предводительницу. Как она может быть такой бессердечной?! Неужели даже смертельно раненую Веснянку она готова использовать как орудие в своей безумной борьбе со Звездным племенем?!
   — Это жестокое, гадкое имя! — закричал Белохвост. — А если она выживет?!
   — Значит, будет постоянно напоминать нам о бессердечии Звездного племени! — ответила Синяя Звезда, и голос ее прозвучал тихо, как шепот. — Звездным предкам придется смириться с моим решением! Пусть принимают ее под именем Безликая или не принимают вовсе!
   Белохвост возмущенно посмотрел на нее и склонил голову, видя, что спорить бессмысленно.
   — Пусть же Звездное племя примет ее под именем Безликая! — повторила Синяя Звезда и, наклонившись, легонько коснулась носом головы израненной кошки. — Вот и все! — прошептала она. Словно очнувшись от ее прикосновения, Веснянка вдруг приоткрыла глаз. Взгляд ее не выражал ничего, кроме смертельного ужаса. Несколько мгновений она мучительно старалась очнуться, потом горячо зашептала:
   — Свора, свора, свора…. Убей, убей… Синяя Звезда отпрянула и задрожала, ощетинившись.
   — Что?! Что она хочет сказать? — крикнула она. Но Безликая уже снова потеряла сознание. Синяя Звезда перевела безумный взгляд с Огнегрива на Пепелицу и снова уставилась на раненую.
   — Что она хотела сказать? — повторила она.
   — Я не знаю, — растерянно ответила Пепелица. — Больше она ничего не говорила.
   — Огнегрив! Я ведь говорила тебе… — с трудом выдавила Синяя Звезда. — Звездное племя послало мне знак о притаившемся в лесу зле.
   Они называли это зло «свора». Значит, это сделала «свора»? Пепелица, ни на кого не глядя, склонилась над Безликой. Огнегрив лихорадочно попытался придумать ответ, который успокоил бы предводительницу. Зачем ей знать, что какое-то безымянное зло охотится на ее котов, как на дичь? Но пустым уверениям она тоже не поверит… Значит, нужно придумать что-нибудь убедительное.
   — Никто не знает, — ответил он наконец. — Я предупрежу патрули, чтобы были начеку, но…
   — Но если Звездное племя обрекло нас на смерть, никакие патрули не помогут! — с презрением ответила ему Синяя Звезда. — Возможно, они и свору-то эту послали только затем, чтобы покарать меня!
   — Нет! — сердито обернулась Пепелица и посмотрела прямо в глаза своей предводительнице. — Звездное племя не посылало никакой своры. Предки-воители заботятся о нас! Они не выказывают своего недовольства, посылая смерть и уничтожая все живое в лесу! Синяя Звезда, ты должна в это поверить! Но Синяя Звезда даже внимания не обратила на ее слова. Она приблизилась к Безликой и молча склонилась над ней.
   — Прости меня, — прошептала она. — Я навлекла на тебя гнев Звездного племени! Затем она повернулась и ушла в свою пещеру.
   Как только она ушла, горестный вопль донесся со стороны главной поляны. Бросившись в папоротники, Огнегрив увидел, что Долгохвост и Крутобок вносят на поляну мертвое тело Быстролапа. Когда его положили на землю, Долгохвост лег рядом со своим черно-белым учеником и зарылся носом в его холодную шерсть, как подобает наставнику, скорбящему о смерти своего оруженосца. Мать Быстролапа, Златошейка, села по другую сторону от него, а рядом с ней устроились Ежевичка и Рыжинка — сводные брат и сестра погибшего. Глаза у котят были круглыми от страха.
   Огнегрив задохнулся от тоски и отчаяния. Он знал, что Долгохвост искренне любил своего ученика и был ему хорошим наставником. Он не заслужил такой боли!
   Вернувшись к Пепелице, Огнегрив увидел, что Песчаная Буря подошла к целительнице и остановилась, глядя, как та ловко вынимает из ран намокшую от крови паутину и заменяет ее свежей.
   — Может быть, она выкарабкается, — прошептала Песчаная Буря. — Если кто-то на свете и может ей помочь, так это только ты!
   Ты лучшая целительница во всем лесу, Пепелица.
   Пепелица подняла голову и с благодарностью посмотрела на рыжую кошку.
   — Спасибо, Песчаная Буря. Но целебные травы могут лишь отвратить смерть… Боюсь, если Безликая выживет, она не захочет благодарить меня!
   Огнегрив понял, чего боится Пепелица. Искалеченная кошка может никогда не смириться с тем, во что превратила ее «свора»… Сможет ли она когда-нибудь стать королевой? Что если жуткие раны станут постоянным кошмаром ее жизни?!
   — Я все равно буду о ней заботиться! — поклялся Белохвост, поднимая голову от тела Веснянки.
   Огнегрив почувствовал гордость за своего оруженосца. Если племянник когда-нибудь сможет проявить столь же безоговорочную преданность воинскому закону, он станет лучшим воином племени!
   Песчаная Буря осторожно обнюхала Веснянку и отошла.
   — Я принесу вам с Белохвостом чего-нибудь вкусненького, — сказала она Пепелице. — И выберу кусочек понежней для Безликой.
   Когда она очнется, то наверняка захочет есть! — с напускной уверенностью проговорила она и убежала в папоротники.
   — Я не хочу есть, — устало и равнодушно отозвался Белохвост. — Мне плохо.
   — Тебе нужен сон, — ласково сказала ему Пепелица. — Я дам тебе маковых зерен.
   — Не нужно мне никаких зерен! Я хочу быть рядом с Безликой!
   — Я не спрашиваю, чего ты хочешь, а говорю, что должен! — строго заявила Пепелица. — Ты не забыл, что бодрствовал всю прошлую ночь? — напомнила она и добавила, смягчившись: — Я обещаю, что сразу разбужу тебя, как только в ее состоянии что-нибудь изменится.
   Пока она ходила за семенами, Огнегрив сочувственно посмотрел на своего племянника и тихо сказал:
   — Целительницу надо слушаться. Раз она велела съесть маковые зерна, значит, надо съесть.
   Белохвост ничего не ответил, но когда Пепелица вернулась с сухой маковой головкой и вытрясла на землю перед ним несколько черных семечек, белоснежный воин молча слизнул их и проглотил. Измученный и усталый, он прижался к Веснянке и тут же провалился в глубокий сон.
   — Вот уж не думал, что он способен так заботиться о ком-нибудь! — шепнул Огнегрив Пепелице.
   — Неужели ты ничего не замечал? — спросила та, и в ее голосе Огнегриву почудилось насмешливое изумление. — Да он же все лето ходит за ней по пятам! Он влюблен, вот и вся разгадка.
   Достаточно было одного взгляда на свернувшегося возле Веснянки Белохвоста, чтобы понять — Пепелица, как всегда, была права.
   Огнегрив подошел к куче свежатины. Солнце достигло макушки неба, и ярко озаряло поляну, но его лучи почти не согревали землю. В лес пришел сезон Голых Деревьев.
   Прошло уже несколько дней с того страшного утра, когда погиб Быстролап и была искалечена Веснянка. Раненая кошечка по-прежнему отчаянно боролась за свою жизнь, и Пепелица выразила осторожную надежду на ее выздоровление. Белохвост почти все время проводил возле больной, поэтому Огнегрив временно освободил его от несения воинских обязанностей.
   Проходя по поляне, Огнегрив заметил, что Крутобок вышел из пещеры и направился к общей куче. По дороге его обогнал Частокол и, грубо толкнув, выхватил из-под самого носа Крутобока упитанного кролика. Стоящий рядом Дым наградил Крутобока испепеляющим взглядом, и серый воин остановился, не решаясь подойти за едой, пока оба забияки не ушли обедать в кусты крапивы.
   Огнегрив ускорил шаг и приблизился к другу.
   — Не обращай внимания! — прошептал он на ухо Крутобоку. — Они привыкли думать хвостами! Крутобок с благодарностью посмотрел на него и осторожно вытащил из кучи сороку.
   — Может, поедим вместе? — предложил Огнегрив и, взяв полевку, направился к залитому солнцем песчаному пятачку возле воинской пещеры. — Не позволяй этим двоим запугать тебя! Они не смогут вечно скалить зубы!
   Судя по всему, у Крутобока было другое мнение, однако он предпочел оставить его при себе. Воины принялись за еду, то и дело поглядывая на играющих возле детской котят. Любуясь малышами, Огнегрив с тоской вспоминал, как любила возиться с котятами Веснянка. Сможет ли она когда-нибудь иметь собственных детей?
   — Просто поразительно, до чего этот малыш похож на своего отца! — заметил Крутобок, глядя на кувыркающегося в пыли Ежевичку.
   — Будем надеяться, он не станет вести себя, как его отец! — процедил Огнегрив, с замиранием сердца глядя на то, как коренастый Ежевичка навалился на крошечного Синеглазкиного котенка и прижал его к земле. Но в следующий миг он с облегчением перевел дух — пестренький малыш ловко выбрался из-под своего противника и с веселым писком накинулся на Ежевичку.
   — Пора бы уж ему стать оруженосцем, — напомнил Крутобок. — Они с Рыжинкой гораздо старше, чем… — Он резко замолчал, и желтые его глазищи затуманились грустью.
   Огнегрив понял, что друг тоскует о своих котятах, навсегда оставшихся в Речном племени.
   — Да, пора выбрать им наставников, — ответил он, стараясь отвлечь друга от горьких мыслей. — Хочу попросить Синюю Звезду дать мне в оруженосцы Ежевичку. Как ты думаешь, кто мог бы стать…
   — Ты хочешь взять Ежевичку?! — с ужасом посмотрел на него Крутобок. — Ты хорошо подумал?
   — А что в этом такого? — огрызнулся Огнегрив, чувствуя, как шевелится шерсть у него на загривке. — После того как Белохвост стал воином, у меня пока еще нет оруженосца.
   — Но ты не любишь Ежевичку! — возмущенно воскликнул Крутобок. — Я ни в чем тебя не виню, но, может, лучше дать малышу наставника, который сумеет полюбить его и будет ему доверять?
   Огнегрив задумался. Крутобок был прав, но Огнегрив чувствовал, что не сможет доверить Ежевичку никому, кроме себя. Он должен сам воспитать этого котенка, только тогда он сможет быть уверен в его преданности Грозовому племени!
   — Я уже принял решение! — резко ответил он. — Я спрашиваю, кого ты посоветуешь вы брать в наставники для Рыжинки?
   Крутобок помолчал, словно хотел что-то сказать, но потом передумал и пожал плечами.
   — Странно, что ты спрашиваешь об этом! Ясно, кто может лучше всех воспитать эту малышку! — Видя, что Огнегрив продолжает не понимающе смотреть на него, Крутобок рассмеялся: — Эх ты, мышеголовый! Песчаная Буря, кто же еще!
   Огнегрив откусил здоровенный кусок полевки и задумался. Песчаная Буря была опытной воительницей, она проходила подготовку одновременно с Огнегривом, Крутобоком и Дымом, но единственная из них четверых еще ни разу не была наставницей. Тем не менее он почему-то не хотел доверять ей воспитание Рыжинки.
   Проглотив кусок, он задумчиво произнес:
   — В свое время я почти пообещал отдать Бурому в оруженосцы Снежка. Будет справедливо, если я попрошу Синюю Звезду поручить ему воспитание Рыжинки. Бурый отличный воин и сумеет стать хорошим наставником!
   В глазах Крутобока промелькнула плохо скрытая гордость. Когда-то давно он сам был наставником Бурого, и ему было приятно услышать, каким уважением пользуется его бывший оруженосец. В следующий миг Крутобок посерьезнел и недоверчиво насторожил уши.
   — Это отговорки, Огнегрив. Настоящая причина совсем в другом, и ты прекрасно это знаешь.
   — О чем это ты?!
   — Ты не хочешь поручить Рыжинку Песчаной Буре, потому что боишься Звездоцапа! Огнегрив молча уставился на друга и с ужасом понял, что тот прав. Он боялся за Песчаную Бурю, но отказывался признаться в этом даже себе самому!
   — Ты хочешь уберечь ее, — продолжал Крутобок, в упор глядя на молчавшего Огнегрива.
   — И что в этом плохого?! — взорвался Огнегрив. — Если хочешь знать, Звездоцап уже подговорил Частокола привести к нему детей! Думаешь, он на этом остановится?! Или ты полагаешь, что ему будет достаточно просто видеться с ними во время Советов?!
   — Нет, я так не думаю! — раздраженно фыркнул Крутобок. — Но ты подумал о Песчаной Буре?! Кроме того, она вовсе не маленькая робкая королева, случайно попавшая в племя суровых воинов! Кто-кто, а Песчаная Буря вполне может постоять за себя! Огнегрив неуверенно повел плечом.
   — Песчаной Буре придется смириться с моим решением! Я уверен, Синяя Звезда согласится отдать Рыжинку Бурому.
   Желтые глазища Крутобока затуманились предчувствием скорой беды.
   — Ты глашатай, тебе решать. Но знай, Песчаной Буре это не понравится, — мрачно предостерег он.
   — Ты хочешь стать наставником Ежевички? — спросила Синяя Звезда. Огнегрив стоял в ее пещере. Он только что доложил предводительнице о подросших оруженосцах и предложил устроить на закате церемонию посвящения.
   — Да, — ответил он. — А Бурому предлагаю поручить воспитание Рыжинки.
   Синяя Звезда подняла на него прищуренный синий взгляд.
   — Предатель хочет воспитывать сына предателя? — хрипло рассмеялась она. Судя по всему, судьба Рыжинки ее нисколько не интересовала, все ее мысли были заняты Ежевичкой. —
   Как славно!
   — Синяя Звезда, в нашем племени нет предателей! — устало сказал Огнегрив, позабыв даже свое постоянное недоверие к Ежевичке.
   — Делай, что хочешь, Огнегрив! — презрительно фыркнула Синяя Звезда. — Мне нет никакого дела до того, что происходит в этой шайке изменников!
   Огнегрив заставил себя смолчать. Выйдя из палатки, он окинул взором поляну. Солнце уже клонилось к земле, и все племя возбужденно гудело, ожидая начала церемонии. Огнегрив нашел в толпе Бурого и подозвал его к себе.
   — Мне кажется, ты готов стать наставником, — объявил он. — Не откажешься взять на воспитание Рыжинку? Глаза Бурого вспыхнули от радости.
   — Правда? — переспросил он. — Вот здорово!
   — Ты отлично справишься, — тепло сказал Огнегрив. — Знаешь, как вести себя во время церемонии?
   Он замолчал, увидев направляющуюся к ним Песчаную Бурю.
   — Погоди немного, Бурый, — быстро прошептал Огнегрив. — Я сейчас к тебе вернусь! — пообещал он и бросился навстречу палевой кошечке.
   — Это правда, что рассказал мне Крутобок?! — резко спросила Песчаная Буря. — Ты в самом деле просил Синюю Звезду отдать Рыжинку на воспитание Бурому?
   Огнегрив сглотнул ком в горле. Шерсть на загривке Песчаной Бури стояла дыбом, зеленые глаза метали молнии.
   — Это правда, но… — начал он.
   — Но я гораздо опытнее Бурого!
   Огнегрив едва сдержался, чтобы не рассказать ей всю правду. Может быть, Песчаная Буря перестанет сердиться, если поймет, что он делает это только ради нее? Но, посмотрев в пылающие глаза рыжей кошки, Огнегрив испугался, что она придет в ярость, узнав, что он пытается оградить ее от Звездоцапа. Чего доброго, решит, что он считает ее слабой, неспособной защитить ни себя, ни оруженосца от мести предводителя племени Теней!
   — Что молчишь? — грозно спросила Песчаная Буря. — Ты считаешь, я не могу быть хорошей наставницей, да?
   — Нет, что ты! Вовсе нет! — испугался Огнегрив.
   — Тогда в чем дело? Назови хотя бы одну причину, по которой я не могу стать наставницей Рыжинки!
   — Дело в том… в том… — залепетал Огнегрив, пытаясь придумать какое-нибудь разумное объяснение. — Я хочу, чтобы ты больше охотилась, вот! Ты непревзойденная охотница, Песчаная Буря! Ты лучшая охотница во всем племени! А во время сезона Голых Деревьев дичи станет еще меньше. Ты нужна всему племени, Песчаная Буря! — с каждым словом он все больше верил, что говорит чистую правду. В самом деле, Песчаная Буря очень хорошая охотница! Если она возглавит дополнительные отряды ловцов, это поможет прокормить племя в голодные дни Голых Деревьев. Но Песчаная Буря считала иначе.
   — Ты просто придумываешь отговорки! — резко оборвала его кошка. — Я прекрасно могла бы и охотиться, и заниматься с Рыжинкой! Она быстрая и ловкая малышка и в скором времени тоже стала бы непревзойденной охотницей!
   — Мне очень жаль, — ответил Огнегрив. — Я уже пообещал Рыжинку Бурому, но сразу после окончания сезона Голых Деревьев обязательно попрошу Синюю Звезду дать тебе на воспитание одного их Синеглазкиных малышей. Хорошо?
   — Нет, не хорошо! — взорвалась Песчаная Буря. — Я не заслужила такого отношения к себе! Клянусь, я не скоро прощу тебе это оскорбление, Огнегрив!
   Она резко повернулась и отошла к Чернобурке и Белоснежке. Сколько Огнегрив не звал ее, она даже ухом не повела. Какое-то время он шел за ней следом, потом остановился. Ему было нечего сказать ей, кроме того, Синяя Звезда уже вышла из своей пещеры и закричала, созывая племя на общее собрание.
   Когда все собрались вокруг предводительницы, Огнегрив заметил, что Крутобок сидит в стороне от всех, у дальнего края скалы. Увидев, как запоздавшая Кисточка нарочно толкнула его, пробираясь к остальным кошкам, Огнегрив совсем расстроился. Сколько же времени им нужно, чтобы признать, наконец, Крутобока своим? Ему очень хотелось подойти и утешить друга, но нужно было сидеть у скалы, исполняя свою роль в церемонии. К счастью, в этот момент из папоротников, со стороны пещеры целительницы, вышли Буран с Белохвостом и молча уселись возле Крутобока. Следом за ними выскочила Пепелица и, прихрамывая, пробралась поближе к Огнегриву. Глаза ее сияли.
   — Хорошие новости, глашатай! — весело шепнула она. — Безликая очнулась и даже немного поела! Думаю, теперь она пойдет на поправку!
   — Вот здорово! — обрадовано заурчал Огнегрив. Он был счастлив выздоровлению Безликой, хотя радость его была омрачена тревогой. Что-то будет, когда Безликая придет в себя и узнает, как чудовищно изуродовано ее лицо?
   — Она уже потихоньку садится и даже пытается вылизать шерсть! — продолжала Пепелица. — Но, разумеется, сейчас она еще слишком слаба! Ей придется несколько дней полежать у меня.
   — Она рассказала что-нибудь о том, что случилось?
   — Я пыталась расспросить ее, да только бедняжке слишком тяжело об этом вспоминать! — покачала головой Пепелица. — Ты знаешь, ее до сих пор мучают кошмары, и она каждую ночь кричит «свора» и «убей»!
   — Но племя должно узнать о том, что произошло у Змеиной Горки! — возразил Огнегрив.
   — В таком случае племени придется подождать! — с непривычной резкостью ответила Пепелица. — Безликая должна поправиться, а для этого ей нужен покой!
   Огнегрив хотел уточнить, когда же можно будет поговорить с больной, но увидел, что из детской уже вышла Златошейка в сопровождении своих котят. Огнегрив сразу заметил, как тщательно она вылизала обоих. Огненная шерсть Рыжинки сияла, как солнышко на закате, а полосатая спинка Ежевички была приглажена волосок к волоску и вся лоснилась. Завидев скалу, Рыжинка в восторге запрыгала вокруг матери, а Ежевичка, гордо подняв голову и хвост, степенно зашагал вперед.
   «Неужели Звездоцап был когда-то котенком и вот так же проходил свою первую церемонию? — подумал Огнегрив. — Наверное, тогда он искренне хотел посвятить свою жизнь служению родному племени… И ни предводительница, ни наставник и подумать не могли, каким он станет, когда подрастет!»
   Синяя Звезда велела котятам встать у подножия скалы. Огнегрив заметил, что предводительница сегодня выглядит более взволнованной, чем обычно. Наверное, даже она не смогла остаться равнодушной, видя перед собой будущих воинов племени!
   — Бурый! — громко провозгласила Синяя Звезда. — Огнегрив считает, что ты готов взять на воспитание своего первого оруженосца. Ты будешь наставником Рыжинки! Взволнованный не меньше своей ученицы, Бурый неловко вышел вперед, и Рыжинка радостно бросилась ему навстречу.
   — Бурый! — продолжала Синяя Звезда. — Мы знаем тебя как верного и благоразумного воина. Постарайся передать эти качества своей ученице!
   Бурый и Рыжинка потерлись носами и отошли к краю поляны. Синяя Звезда повернулась к Огнегриву.
   — Теперь, когда Белохвост стал воином, ты попросил меня о чести взять на воспитание нового оруженосца. Ты станешь наставником Ежевички.
   Глаза Синей Звезды угрожающе сверкнули, и Огнегрив с ужасом понял, что она по-своему истолковала его желание взять в оруженосцы сына Звездоцапа. Он постарался твердо выдержать взгляд предводительницы. Что бы она ни думала, он знал, что поступает так, как велит ему преданность своему племени!