Хардвик Элизабет. Маска, кто ты?

   – В четверг вечером у меня только коктейль, – задумчиво сообщила она Теренс. – Я освобожусь где-то около половины девятого. Так что, если это, конечно, удобно для вас с Гилбертом…
   Но если Реймонд не сможет прийти, то я впустую потрачу время, подумала Робин. Она была признательна Спенсерам за приглашение, но в четверг могла успеть сделать массу других дел или хотя бы немного отдохнуть.
   – Все в порядке, – поспешно заверила ее Теренс. – Мы закажем столик у Джулиано. Заехать за вами? Или, может быть, Рей…
   – Спасибо, я приеду сама, – поспешно перебила Робин. Этот итальянский ресторан она прекрасно знала. – Но поскольку я не смогу уйти с работы, пока гости не отправятся в театр, боюсь, не прибуду ровно в половине девятого.
   Теренс явно поставила своей целью сосватать ее с Реймондом, но у Робин не было ни малейшего желания являться в ресторан в роли его девушки, а такое впечатление неминуемо создалось бы, появись они вместе.
   – Главное, чтобы вы в конце концов туда добрались, – с легкостью согласилась Теренс. – Значит, до четверга. – И она попрощалась.
   Робин медленно опустила трубку на рычаг. Ее желание исполнилось: она снова увидит Реймонда Мертона.
   Вот уж не думала, с иронией подумала она, что наступит время, когда я с готовностью соглашусь с ним встретиться! Оставалось лишь надеяться, что об этом не придется пожалеть.

8

   – Синьора Стюарт! – Джулиано собственной персоной вышел из кухни поприветствовать Робин, когда та вскоре после половины девятого вошла в ресторан.
   Она опоздала не нарочно, просто задержалась с уборкой после коктейля; к тому же ей пришлось переодеваться. К счастью, она захватила с собой черное платье и туфли и, закончив уборку, сразу приехала в ресторан.
   С Джулиано они были старыми друзьями. Два года назад Робин еще не умела готовить спагетти и перед тем, как открыть свое дело, решила поучиться у специалиста. Она провела на кухне этого ресторана месяц, работая бок о бок с шеф-поваром.
   Убедившись в справедливости утверждения о бешеном темпераменте итальянцев, она тем не менее получала от работы с Джулиано истинное удовольствие, и к концу ее стажировки они по-настоящему подружились.
   Он расцеловал молодую женщину в обе щеки, и она широко улыбнулась.
   – У меня здесь встреча с мистером и миссис Спенсер, – сообщила Робин.
   – И с мистером Реймондом Мертоном, – многозначительно прибавил итальянец, лукаво приподнимая брови.
   Стало быть, Рей пришел! После воскресного разговора с Теренс Робин больше не общалась ни с ней, ни с Гилбертом и поэтому понятия не имела, принял ли приглашение их гость. Но, судя по реплике хозяина ресторана, он был уже здесь.
   – И с ним, – сухо подтвердила она. – Нечего ухмыляться, Джулиано, у нас просто деловая встреча.
   Это не совсем так, мысленно признала Робин, но, с другой стороны, я встречаюсь с ним не ради собственного удовольствия. Во всяком случае, причиной этого было не совсем то, на что намекал Джулиано.
   – Дела, дела!.. – Тот возмущенно воздел руки. – Кстати, ко мне на кухню ты в таком виде ни разу не приходила!
   И он смерил восхищенным взглядом ее стройную фигурку в коротком облегающем платье, открывавшим длинные ноги прекрасной формы. Волосы Робин расчесала и оставила свободно падать на плечи. Ее макияж был совсем легким, на губах – только светлая помада.
   Приходилось признать, что Джулиано прав. Но вообще-то ей уже пора было идти к столику.
   – Где они сидят? – спросила она.
   Итальянец решительно взял ее под руку.
   – Сегодня ты моя гостья, Робин, и я лично провожу тебя к столику.
   Она уже привыкла к скромной жизни, которую теперь вела, и ей было странно, что владелец ресторана лично сопровождает ее к столику, провожаемый взглядами всех присутствующих в зале. Робин смутилась и никак не могла заставить себя поднять глаза. Она лишь заметила, как двое мужчин встали при ее появлении. Джулиано галантно отодвинул стул, предлагая ей сесть.
   Он на мгновение задержался, взял руку Робин и легко прикоснулся к ней губами.
   – Счастлив снова видеть тебя, дорогая, – шепнул он с дьявольским блеском в глазах, затем повернулся и решительно зашагал на кухню.
   Ну что за человек, любовно, но с легким раздражением подумала Робин, чьи щеки невольно вспыхнули от смущения. Ведь он играет на публику…
   – Оказывается, вас тут любят! – протянул знакомый голос.
   Робин повернулась и спокойно встретила холодный насмешливый взгляд сине-зеленых глаз, к счастью, сумев не выдать нервозности, охватившей ее при новой встрече с Реймондом. Она не переставала гадать, зачем он навещал ее родителей и что успел там узнать.
   – Да, – непринужденно отозвалась она. – Кулинарный талант Джулиано приводит меня в полное восхищение, и я надеюсь, он тоже рад моим успехам, – с вызовом закончила она.
   С ума сойти, до чего хорош был Реймонд в черном вечернем костюме и белоснежной рубашке! У Робин перехватило дыхание, Но она стойко выдержала его взгляд, а потом сделала вид, что расстилает салфетку на коленях, чтобы спрятать внезапно задрожавшие руки. Ей вовсе не хотелось, чтобы он заметил, как она нервничает.
   Нет, это все-таки была ошибка – встретиться с ним снова!
   – Добрый вечер, – тепло поздоровалась Робин с четой Спенсер. – Еще раз спасибо за приглашение.
   – Мы очень рады вас видеть, – отозвался Гилберт.
   Вид у него был гораздо более спокойный, чем в последний раз, когда они встречались.
   – А я и не знала, что вы знакомы с Джулиано, – лукаво поддразнила Робин явно заинтересованная Теренс.
   Та только смущенно улыбнулась в ответ, по-прежнему ощущая на себе испепеляющий взгляд аквамариновых глаз Реймонда. Неужели его в детстве не учили, что неприлично так таращиться на людей? Впрочем, он ведь из тех, кто живет по своим правилам. Ему было явно наплевать, что ей неловко.
   – Я работала в этом ресторане некоторое время, – пояснила она, обращаясь к Теренс. – И именно здесь научилась увертываться от летящей кухонной утвари, – с улыбкой припомнила она. – Стоило подручным Джулиано сделать что-то не так, как он тут же выходил из себя и начинался настоящий бедлам.
   – Итальянский темперамент, – проворчал Реймонд таким тоном, словно эта тема его не интересовала.
   Робин спокойно встретилась с ним взглядом.
   – Почему же, так ведут себя многие мужчины, – негромко произнесла она.
   – Ты имеешь в виду – на кухне, не так ли? – с вызовом парировал он.
   – Разумеется, – кивнула она.
   Реймонд коротко рассмеялся и покачал головой.
   – Ты вовсе не это имела в виду, – заявил он и, заметно расслабившись, наклонился вперед и оперся локтями о стол. – Приятно снова тебя видеть.
   Но Робин была вовсе не уверена, что испытывает такие же чувства. Ее сердце, конечно, затрепетало – он был очень хорош собой, такой сильный и мужественный! Но в глубине души ее по-прежнему мучил вопрос о том, что привело Мертона к ее родителям, и она сейчас сама не знала, какое из этих чувств сильнее.
   – Как цветы? – негромко продолжал он, видя, что она не отвечает. – Или, после того как я ушел, ты отдала их первому встречному?
   Робин бросила смущенный взгляд на чету Спенсеров, но те, казалось, полностью углубились в изучение меню. Робин не сомневалась, что Теренс весьма романтична, и подозревала, что та с живейшим интересом прислушивается к этому разговору.
   Что же до цветов, то Робин сначала даже не поняла, какие Реймонд имеет в виду: подаренные ей или те, что привез ее родителям. К счастью, второй его вопрос прояснил ситуацию.
   – Это было бы верхом неприличия, Рей, – сдержанно отозвалась она. – Особенно, учитывая то, какого труда тебе стоило доставить их мне. – Последние слова она произнесла с иронией.
   – О, напротив, это оказалось очень легко, – негромко заметил Реймонд. В его глазах плясали смешинки. – Тем более что ты потом угостила меня ужином.
   Вот дьявол!
   Робин была уверена, что сражается с ним на равных, однако по улыбке, мелькнувшей на лице Теренс, поняла, что последний раунд Реймонд выиграл.
   – Насколько я помню, – бросилась в атаку она, – ты помогал мне готовить.
   – Делать что-то вместе – это так здорово, правда? – Теренс, не сдержавшись, вступила в разговор. – Мы раньше все время этим занимались, правда, Гилберт? – И она обернулась к мужу.
   Тот поднял голову от меню.
   – Мы и сейчас этим занимаемся, и твое положение тому пример! – поддразнил жену он.
   Теренс мило покраснела.
   – Вообще-то я имела в виду стряпню, дорогой, – с укором произнесла она.
   Робин снова восхитилась отношениям, царившим в этой семье. Теренс была ее ровесницей, но уже обладала чудесным мужем, который откровенно обожал ее, и двумя прелестными дочурками, а вскоре должен был появиться на свет еще один малыш.
   Когда-то и Робин мечтала о такой семье, и одно время ей даже казалось, что все это у нее есть. Лицо молодой женщины затуманилось: какой же мимолетной оказалась эта мечта!
   Заметив, что брови Реймонда, пристально следившего за сменой выражений на ее лице, вопросительно приподнялись, она поспешно нацепила привычную маску невозмутимости и бросила многозначительный взгляд в сторону официанта, маячившего неподалеку.
   – Пора делать заказ. Лоренцо! – окликнула Робин официанту, и тот весело подмигнул, давая понять, что узнал ее.
   Однако она тут же поймала насупленный взгляд сидевшего рядом мужчины. Свирепая физиономия Реймонда ясно говорила о том, что он не одобряет ее перемигиваний с официантом.
   А чего он, собственно, ожидал? Она взрослая женщина, и то, что ее постигло разочарование в мужчинах, вовсе не означает, что они перестали обращать на нее внимание. Кстати, сам он бессовестно флиртовал с ней с первой минуты знакомства. Похоже, этот самонадеянный тип считает, что вольности позволены только ему и никому другому.
   Довольно глупо с его стороны! Большинство мужчин обожали флирт, но дальше этого идти отваживались немногие, и Лоренцо был тому примером. Робин также было хорошо известно, что он преклонялся перед своей женой, да и та сделала бы из мужа котлету, посмей он лишний раз бросить взгляд на другую женщину.
   Впрочем, мрачное выражение лица Реймонда быстро смягчилось, ибо Лоренцо обратился к Теренс с такой же сердечностью, как и к Робин. Поймав насмешливый взгляд последней, Реймонд слегка пожал плечами, словно признавая свою ошибку.
   И это не единственная твоя ошибка, раздраженно подумала Робин. Ты вообще не имеешь права меня ревновать. Букет цветов и совместный ужин не сделали меня твоей собственностью!
 
   Ужин шел своим чередом, и, благодаря присутствию Теренс и Гилберта, за столом установилась легкая непринужденная атмосфера.
   Но вскоре Робин снова забеспокоилась, чувствуя, что шансов подобраться к интересующей ее теме становится все меньше. Небрежно повернуть разговор в нужное русло ей не удавалось, тем более что Реймонд был не слишком откровенен – в частности, на вопрос Теренс о том, как продвигаются его дела в Англии, он лишь уклончиво ответил, что очень занят.
   К концу вечера Робин испытывала сильнейшее разочарование, граничившее со злостью, ведь ей так и не удалось узнать, зачем он наведывался в Беркшир.
   – Вы за рулем, Рей? – спросил Гилберт, оплачивая счет. – Может быть, мы с Теренс подбросим вас до дома?
   – Я рассчитывал, что меня отвезет Робин, – ответил тот и пристально посмотрел на нее. – За обедом ты выпила всего полбокала вина, так что, судя по всему, за рулем. Я-то приехал сюда на такси.
   Что-то он слишком многое замечает! – раздраженно подумала Робин.
   Зато, если я повезу его домой, может, мне все-таки представится возможность… – размышляла она. Кого ты пытаешься обмануть? – тут же возразил ей внутренний голос. Как ни ломай голову, к теме визита Реймонда в Беркшир просто так не подберешься.
   Впрочем, под взглядами Спенсеров деваться ей было некуда, так что пришлось согласиться. – Хорошо, – коротко бросила она и повернулась к Теренс и Гилберту. – Спасибо за обед, все было прекрасно.
   Она действительно получила удовольствие. Еда была, как всегда, великолепна, да и разговор в присутствии Теренс и Гилберта шел гладко. Даже Реймонд перестал раздражать ее, ибо после легкой перепалки в самом начале ужина он, похоже, решил вести себя прилично. Единственное, что не давало Робин покоя, это нерешенный вопрос о его поездке к ее родителям. А может, и не стоит его расспрашивать? – задумалась она. Главное, чтобы он не повторил свой визит.
   – Робин! – Джулиано вышел из кухни, чтобы обнять ее на прощание, и тепло улыбнулся. – У меня есть два замечательных новых рецепта, тебе они точно понравятся, – шепнул он. – Заезжай, когда будет время, хорошо?
   Робин с радостью согласилась, предупредив, что сможет появиться только после Нового года, поскольку сейчас очень занята. В течение этого разговора она постоянно ощущала на себе пронзительный взгляд Реймонда.
   – Извини, что задержалась, – произнесла она, когда они, распрощавшись со Спенсерами, шли к ее фургону. – Мы с Джулиано старые друзья.
   – Ты это уже говорила, – хмуро отозвался он. – «Приезжай попробовать новое блюдо» – это, конечно, высший пилотаж по части флирта!
   Они уселись в фургон, и Робин повернулась к собеседнику. Смерив его ледяным взглядом, она холодно заявила:
   – Да будет тебе известно, Джулиано женат.
   – А женатые мужчины тебя не интересуют, – припомнил ее слова Реймонд.
   – Нисколько, – сухо подтвердила она, а потом включила зажигание и стала прогревать машину. На улице по-прежнему стоял жуткий холод, хотя снег, выпавший на прошлой неделе, уже растаял. – Я ни за что не причинила бы другой женщине боль, отняв у нее мужа!
   Реймонд, расслабившись, откинулся на спинку сиденья.
   – В таком случае хорошо, что я не женат, правда?
   Робин не ответила. Она не совсем поняла, что он хотел этим сказать, но не собиралась уточнять. Слишком многое в этом человеке говорило против того, чтобы она с ним связывалась, так что, будь он женат, это было бы еще не самым главным минусом.
   – Может, будешь так любезен сообщить, куда тебя отвезти? – отчужденно спросила она.
   – Я снял квартиру в Мейфэре.
   Ну, конечно! – мысленно усмехнулась Робин. Этому типу подавай все самое лучшее. Вот и гостиницы он терпеть не может, они для него слишком безлики. Так, кажется, он сказал?
   – Я звонил тебе в эти выходные, – Небрежно сообщил Реймонд.
   Робин бросила на него быстрый взгляд и снова уставилась на дорогу.
   – Перед Рождеством у меня много работы, – пожала плечами она.
   – Это было в субботу после обеда, – ровным голосом уточнил он. – Я решил, что если буду дожидаться твоего звонка, то раньше окажусь в гробу, и дай Бог, чтобы ты хотя бы появилась на моих похоронах.
   Вот тут ты, пожалуй, прав, решила Робин.
   – Я уезжала за город, в Беркшир, – сообщила она, чувствуя, как сердце начинает стучать в груди. Вот он, тот самый случай! – На тридцатилетний юбилей со дня свадьбы. К супружеской паре по фамилии Стенфилд, – выпалила она.
   Сейчас она впервые нарушила незыблемое правило никогда ни с кем не говорить о своих клиентах. Но ведь родители не были таковыми, а неожиданно подвернувшийся шанс направить разговор в нужное русло глупо было бы упустить.
   – Я знаком с ними, – коротко отозвался Реймонд. – Надо же, оказывается, ты работаешь даже по субботам. – Он покачал головой. – Здесь налево. Вон там, справа, жилой квартал.
   И это все? Она наконец-то отважилась затронуть столь важную для нее тему, а он пробормотал в ответ всего два слова!
   Робин была настолько занята своими мыслями, что едва не врезалась в «ягуар», выезжавший из-за поворота.
   Наконец она припарковала фургон рядом со зданием, на которое указал Реймонд.
   Нет, теперь-то уж я точно не сдамся, решила она. Слишком далеко уже зашла!
   – Странное совпадение, – заметила Робин, начиная новую атаку.
   В свете уличного фонаря лицо Реймонда казалось совершенно непроницаемым.
   – Что я снял квартиру в этих краях? – нахмурился он. – Ты знаешь кого-то, кто здесь живет?
   Уже нет, мысленно усмехнулась Робин. Когда-то в круг ее общения входили люди, живущие в этом фешенебельном районе, но, так же, как и друзья родителей, они быстро отдалились, как только ее материальное положение изменилось.
   Он что, намеренно уклоняется от темы? Да нет, вряд ли, решила она, убедившись, что Реймонд и в самом деле озадачен ее замечанием.
   – Меня удивило то, что ты тоже знаком со Стенфилдами, – терпеливо пояснила она.
   – С ними я знаком шапочно, – равнодушно отозвался он. – А вот их дочь когда-то знал довольно хорошо.
   Робин уставилась на него во все глаза, чувствуя, как немеет все ее тело. Они с Реймондом ни разу не встречались, пока она была замужем! Как же он может говорить, что знает ее?
   – Дочь? – Она с трудом заставила свой голос звучать как можно более небрежно, хотя была уже на пределе. – Я ее там не видела.
   Робин было очень трудно лгать – сама она не переносила малейшей фальши.
   – Это меня не удивляет, – презрительно заметил Реймонд, поднимая голову и глядя на дом. – Не хочешь зайти выпить что-нибудь?
   Подняться к нему? Нет уж, спасибо, мысленно ответила Робин. С другой стороны, вдруг сообразила она, это был бы повод продолжить разговор…
   – Пожалуй, от чашечки кофе я не откажусь, – сказала она и, заперев машину, последовала за Реймондом в холл.
   Кофе ей вовсе не хотелось – она давно выяснила, что плохо спит, если выпьет его на ночь, но желание узнать, почему Реймонда не удивило отсутствие дочери Стенфилдов на юбилее родителей перевесило чашу весов.
 
   – Без кофеина? – спросил Реймонд и, включив свет, направился в кухню.
   – Да, пожалуйста, – негромко отозвалась Робин, следуя за ним.
   Квартира была шикарной – со старинной мебелью, парчовыми обоями на стенах, причем, похоже, настоящими, – она тоже свидетельствовала о том, что этот человек привык обладать самым лучшим из возможного.
   – Если я правильно поняла, у тебя был роман с этой мисс Стенфилд? – лукаво поинтересовалась она, входя в кухню, оборудованную по последнему слову техники.
   Надо же было как-то продолжить тему!
   – Да нет. – Реймонд едва взглянул на нее, доставая чашки из буфета. – Избалованные богатые девчонки меня никогда не привлекали.
   Избалованные девчонки! Свирепый взгляд Робин чудом не прожег ему спину. Может, родители и были к ней чересчур снисходительны, но брак с Стивеном многое изменил. А теперь о баловстве не было и речи.
   Неужели он не понял этого во время визита в Беркшир?!
   – У меня не создалось впечатления, что супруги Стенфилд сказочно богаты, – небрежно заметила она, когда Реймонд сварил кофе и уселся рядом с ней за стол.
   – У меня тоже, – согласился он. – Но три года назад денег у них было предостаточно. Ведь это я перекупил компанию Уолтера Стенфилда. Вероятно, они все передали дочери…
   Робин смотрела на него во все глаза. Так вот что он думает? Что она сбежала с деньгами и оставила своих родителей прозябать в нищете?
   Неужели ему не известно о долгах, которые им пришлось выплатить три года назад, потому что Стивен Шерман втихомолку растратил весь капитал компании своего тестя?
   Мало того, ее проклятому мужу этого оказалось недостаточно. Он стал выписывать векселя, оплатить которые не имел никакой надежды. После гибели Стивена они были предъявлены к оплате, а поскольку его вдова в то время была тяжело больна, платить пришлось ее отцу – из денег, полученных за и так уже почти обескровленную компанию. Родители скрыли от Робин истинное положение дел, так как считали, что она и так уже настрадалась, а к тому времени, когда молодая женщина оправилась настолько, чтобы самой заняться делами, было уже поздно.
   Они все старались забыть об этой печальной истории – все, кроме Реймонда Мертона, пылавшего жаждой мщения. А поскольку единственным участником событий, оставшимся в живых, оказалась Бетти Шерман, вдова Стивена, он считал, что она и должна за все ответить. Ведь его жена Алекс сбежала с мужем Бетти.

9

   Робин облизала внезапно пересохшие губы.
   – Ты хочешь сказать, что их дочь…
   – Бетти Стенфилд, по мужу Шерман, – презрительно вставил Реймонд.
   – Ты хочешь сказать, что родители отдали ей все деньги, а сами остались…
   Как описать их нынешнее положение? Благородная бедность – вот, пожалуй, самое подходящее слово. Однако определение «избалованная богатая девчонка» никогда не имело ко мне отношения! – возмущенно подумала Робин.
   – Почти без гроша, судя по тому, что я видел на прошлой неделе, – безжалостно констатировал Реймонд. – Они говорят, что Бетти сейчас не живет дома. Надо полагать, она за границей. – В его голосе снова зазвучало отвращение. – Она была красавицей. Красивее женщины я просто не встречал, – сказал он и быстро добавил: – Присутствующие, разумеется, исключаются.
   – Прошу тебя, Рей, – слабо взмолилась Робин, все еще потрясенная его отзывом о. Бетти Стенфилд.
   Ее родители всего лишь хотели сказать, что она живет отдельно, а вовсе не в другой стране. А что до красоты, то что в ней толку, если ее обладательница несчастлива в браке? Реймонд ведь даже не догадывался о том, какой ужасной пыткой была для Робин супружеская жизнь. Не знал он и о той боли, которую ей пришлось пережить вскоре после смерти мужа…
   Реймонд широко улыбнулся, принимая ее упрек.
   – Хорошо, оставим комплименты. У Бетти Стенфилд действительно было прелестное лицо, великолепное тело и золотистые волосы, прекраснее которых я никогда не видел, – мрачно произнес он. – Увы, за всем этим совершенством скрывалась черствая эгоистка. Знаешь, что она сделала три года назад, после того как умер ее муж, а компания отца находилась на грани краха? Впрочем, откуда тебе знать? – Он покачал головой. – Она просто исчезла. Бесследно!
   Робин лишь молча смотрела на него, потрясенная тем, как он истолковал исчезновение Бетти Стенфилд.
   У нее были все основания не появляться на публике, перед лицом беснующейся своры журналистов, смаковавших скандал, последовавший за смертью ее мужа и Алекс Мертон. А родители пошли на крайний шаг, лишь бы оградить дочь от последствий финансового краха.
   Бетти Шерман тогда ждала ребенка. Когда она узнала о двуличии своего мужа, который присваивал деньги компании, чтобы расплатиться с карточными долгами, и собирался бросить ее, а фирму тестя оставить на грани финансового краха, у нее случился выкидыш, после которого она чудом выжила.
   А Реймонд толковал сейчас о каком-то эгоизме!
   Она вовсе не исчезла, а лежала в частной клинике под надзором врачей, пока не миновала опасность для ее жизни. Вернуться в дом, где они жили с Стивеном или в родительский, Бетти не смогла, и сняла небольшой коттедж в Девоне, подальше от любопытных глаз.
   У Реймонда существовала собственная интерпретация ее исчезновения. Но он жестоко ошибался!
   Робин подняла на него глаза.
   – Разве может человек исчезнуть бесследно? – притворно удивилась она.
   – Насколько мне известно, тысячи людей делают это каждый год, – пожал плечами Реймонд. – А Бетти Стенфилд удалось испариться столь мастерски, что, похоже, с тех пор ее никто не видел.
   – Что-то не верится, – покачала головой Робин.
   – Тем не менее, похоже, что это так, – снова пожал плечами он.
   Вот именно, «похоже»! – подумала Робин и спросила, делая вид, что весьма заинтересовалась этой историей:
   – А кто-нибудь пытался ее отыскать?
   – У меня была дурацкая идея помочь ей… – поморщился Реймонд.
   – У тебя?! – На этот раз удивление Робин было непритворным. Помочь? Три года назад он вовсе не казался человеком, способным на благотворительность, скорее, наоборот! – Но ведь ты, кажется, говорил, что между вами ничего не было… – Она собиралась произнести эти слова С иронией, но они почему-то прозвучали как обвинение.
   – Ничего и не было. – Реймонд снова поморщился, но его взгляд сразу смягчился, и он слегка дотронулся до ее руки. – Неужели я слышу в твоем голосе нотки ревности?
   Как можно ревновать к самой себе!
   Робин резко вырвала руку, словно обожглась.
   – Не говори ерунды, – бросила она, вставая. – Пожалуй, мне пора…
   – Я пошутил, Робин, – рассмеялся Реймонд. – По какой-то совершенно необъяснимой для меня причине мы весь вечер говорим о женщине, которую я не видел три года, а ты вообще не знаешь. – Он нахмурился. – А ведь поначалу все шло так хорошо!
   Это тебе только казалось, мысленно ответила Робин. Впрочем, в определенном смысле он был прав: этот разговор внес диссонанс в приятную атмосферу, которая сложилась во время ужина со Спенсерами. И это было неудивительно, ведь Теренс и Гилберт радовались решению своих проблем, а Реймонд явно старался всех очаровать.
   Взглянув в его лицо, Робин поняла, что ей действительно пора уходить, ибо на смену лукавству в нем появилось нечто другое, гораздо более опасное.
   Но было уже поздно. Он наклонился и прильнул к ее губам.
   – Нет, Рей!
   Она резко отстранилась.
   – Да, Робин! – простонал он и стал покрывать ее лицо нежными поцелуями – сначала глаза, потом нос, щеки и наконец снова губы.