Будь его поцелуи жадными и настойчивыми, она еще смогла бы сопротивляться, но он был так нежен!
   – Не так уж и плохо, правда? – тихонько прошептал Реймонд, прижавшись лбом к ее лбу.
   – Да… – слабо откликнулась она. – Неплохо.
   На самом деле ей было очень хорошо и хотелось, чтобы он целовал ее снова и снова.
   Реймонд улыбнулся и задумчиво посмотрел в ее широко распахнутые вишнево-карие глаза.
   – Сколько еще ты будешь прятаться, детка? – ласково шепнул он.
   Робин словно окатили холодной водой. Сигнал тревоги зазвучал в ее мозгу с новой силой, дыхание сбилось. Она оцепенела.
   – Я от тебя не пряталась, – сердито выдохнула она.
   Реймонд продолжал внимательно смотреть на нее.
   – Я не говорил, что ты прячешься от меня, – мягко заметил он.
   Робин, спохватившись, с трудом сглотнула комок в горле. Этого он действительно не говорил, но все же…
   – И ни от кого другого тоже! – огрызнулась она, сверкая глазами.
   – Ты меня не так поняла, – покачал головой он.
   Ах, вот как! Всего несколько минут назад он говорил ей о бесследном исчезновении Бетти Стенфилд, а теперь спрашивает, сколько еще она намерена прятаться. К какому выводу тут можно прийти? Тем более что она и есть Бетти – та самая женщина, которой он, оказывается, когда-то восхищался. Впрочем, раз Реймонд ни словом не намекнул, что узнал ее, может, она поспешила с выводами?
   Робин смерила его подозрительным взглядом.
   – В таком случае, будь любезен, объясни, что ты имел в виду, – натянуто произнесла она.
   Он пожал плечами, и на его чувственных губах мелькнула улыбка.
   – Я имел в виду твою работу на кухне – ты ведь всегда на заднем плане.
   – Вечная подружка невесты. – У Робин невольно вырвались те же слова, которые она сказала недавно отцу.
   – Вот именно, – кивнул Реймонд, уже откровенно ухмыляясь. – Прячась на кухнях у других женщин, ты никогда не обзаведешься собственной.
   И ответил он почти то же, что ее отец! – отметила она, но вслух с иронией возразила:
   – У меня есть своя кухня, и ты сам ее видел.
   – Не лови меня на слове, – нетерпеливо произнес Реймонд. – Я хотел сказать…
   – Я знаю, что ты хотел сказать, Рей, – сурово перебила его она. – Судя по твоему замечанию, ты предполагаешь, что я прямо-таки мечтаю обзавестись семьей. – Ее передернуло при воспоминании о своей супружеской жизни. – А я, напротив, вполне удовлетворена тем, что имею. Спасибо за кофе, – решительно заключила она, давая понять, что разговор окончен.
   – И прощай, – лукаво отозвался он.
   Робин вскинула на него глаза. Его мужественная красота и задорный блеск в глазах не оставили ее равнодушной, но она хорошо помнила, насколько опасен этот человек.
   – Вот именно, – согласилась она.
   – Должен тебе кое в чем признаться, – вдруг сказал Реймонд.
   – В чем это еще? – насторожилась Робин.
   Хватит с нее – он и так сегодня уже много чего наговорил.
   – Не знаю, насколько вы близки с Теренс, – вздохнул он, – но…
   – Я уже говорила, что меня ничего не связывает со Спенсерами! Просто я ненавижу несправедливость. – И она смерила его многозначительным взглядом.
   Реймонд слегка наклонил голову:
   – И все же ты должна знать – на случай, если Теренс сочтет нужным упомянуть об этом, – что я… как бы это сказать… намекнул Гилберту, что неплохо бы нам как-нибудь снова пообедать вчетвером! – выпалил он и невольно пригнул голову, ожидая от Робин возмущения.
   В других обстоятельствах она бы и впрямь разозлилась, выяснив, что за интриги плетутся у нее за спиной, но сейчас с трудом удержалась от улыбки.
   Надо же, я ломала голову, как бы устроить с ним встречу, а он, оказывается, сам пытался ее организовать. Впрочем, Реймонду вовсе не обязательно об этом знать.
   – Ты всегда добиваешься своего, не так ли? – с напускным возмущением произнесла Робин. – Ну, так вот, мы пообедали все вместе, ты удовлетворен? А теперь мне пора идти.
   – Может, вместо «прощай» все же пожелаешь мне «доброй ночи»? – тихо попросил он, – Оставь мне надежду на то, что мы снова встретимся.
   Робин рассмеялась. Поистине, он просто невозможен!
   – Спокойной ночи, Рей, – сдержанно попрощалась она.
   – Вот видишь, это, оказывается, не так уж и трудно выговорить, правда? – с некоторым удовлетворением в голосе заметил Реймонд, провожая ее к двери. – Поезжай осторожно.
   Он проследил, как она прошла по коридору и вызвала лифт. Автоматические двери уже закрывались, а он все еще стоял на пороге квартиры.
 
   Робин и без этого напутствия всегда была предельно аккуратна за рулем. Она слишком хорошо знала, какими хрупкими могут быть металл и стекло, не говоря уж о сидящих внутри людях…
   Три года назад печальная обязанность опознавать тело Стивена выпала на долю ее отца. Саму же Робин, обезумевшую от боли, увезли в клинику почти сразу после того, как она узнала об аварии. Там у нее произошел выкидыш. Об этом периоде своей жизни молодая женщина старалась не вспоминать: ведь измена и смерть Стивена не шла ни в какое сравнение с потерей ребенка, которого она носила всего девять недель.
   Бетти Шерман забеременела в самый неудачный период своей супружеской жизни. Стивен уже почти не бывал дома, но его отсутствие ее больше не волновало, – напротив, она даже испытывала облегчение, когда его не было рядом.
   Однако, узнав о своей беременности, Бетти поняла, что очень хочет ребенка. Она надеялась, что рождение малыша может спасти их брак. Впрочем, Стивен быстро разрушил эти иллюзии, весело заявив, что уходит к Алекс Мертон.
   Эти двое были вместе, когда произошла авария…
 
   Скандал, последовавший за гибелью Стивена и Алекс, стал последней каплей для Бетти, которая переживала его измену и потерю ребенка. Газеты наперебой смаковали подробности этой истории, заполнив свои страницы фотографиями обманутых супругов: Бетти Шерман и Реймонда Мертона. Поток грязных слухов был просто нескончаем.
   Бетти была слишком измучена, чтобы справиться со всем этим. Когда через несколько недель она узнала, что Мертон разыскивает ее, то сделала единственно возможный вывод: он обвиняет ее в том, что его жена связалась с Стивеном.
   Тогда-то молодая женщина и решила, что Бетти Шерман должна исчезнуть навсегда. Иначе она никогда не сможет жить своей жизнью. На свет появилась Робин Стюарт, но ее страх перед Реймондом Мертоном не прошел.
   В мужчину, который сейчас ухаживал за ней, легко было влюбиться. Но Реймонда, приезжавшего к ее родителям и презрительно отзывавшегося об их дочери как о черствой эгоистке, надо было по-прежнему опасаться.
   Бетти Шерман бесследно исчезла, но Робин Стюарт унаследовала ее страхи…
 
   – Доброе утро, Робин. Хорошая погодка для бега, правда? – как ни в чем не бывало поздоровался Реймонд, поравнявшись с ней.
   Молодая женщина на секунду сбилась с ритма, но тут же справилась с собой и продолжила размеренный бег по дорожке.
   Утро действительно выдалось на редкость приятным. Стоял один из ясных, чуть морозных дней, которые частенько выпадают в Англии в середине декабря, а, поскольку снег растаял, то погода для утренней пробежки была идеальная. Вот только появление Реймонда могло все испортить.
   Что заставило его встать в семь часов утра и оказаться в этом парке?! – гадала Робин.
   Некоторое время они бежали молча.
   Робин твердо решила не нарушать свои привычки.
   Эти утренние пробежки она особенно любила. Физическая нагрузка придавала сил и давала полный отдых мозгу: все заботы и тревоги куда-то уходили.
   Реймонду, похоже, не составляло труда держаться рядом, хотя он проводил большую часть времени за столом в своем офисе.
   – Дома я тоже бегаю, – словно в ответ на ее мысли пояснил он. – А когда куда-нибудь уезжаю, то стараюсь найти гимнастический зал, где можно позаниматься на тренажерах.
   Его мощные плечи, сильные ноги и крепкие мышцы плоского живота были тому подтверждением.
   – Ты оказываешь мне честь, – сухо бросила Робин на бегу, разумеется, ни на секунду не поверив, что его появление здесь было простым совпадением.
   Она как-то проговорилась, что бегает по утрам в парке рядом с домом, и вычислить, где это, не составляло особого труда.
   Но ее удивило, что Реймонд появился здесь в такую рань!
   – Пока я тебя ждал, на меня тут поглядывали довольно странно, – заметил он, словно снова прочтя ее мысли.
   Еще бы! В такое время суток посетителями парка были либо бомжи, проведшие ночь на скамейке, либо такие же убежденные любители поупражняться в беге перед работой, как она сама. Реймонд, в своих дорогих новых кроссовках и спортивном костюме с логотипом известной фирмы не подходил ни под одну из этих категорий.
   – Меня это не удивляет, – протянула Робин, продолжая отмерять шаги по дорожке.
   Ранним утром здесь было просто чудесно. На верхушках деревьев щебетали птицы, шума машин почти не было слышно.
   Обычно Робин наслаждалась этим покоем, но сегодня, в обществе Реймонда, почему-то не испытывала никакого удовольствия от любимого занятия.
   Добежав до ворот, откуда начала пробежку, молодая женщина остановилась. Она немного вспотела, и ее грудь слегка вздымалась под белой ветровкой. Реймонд дышал гораздо тяжелее. Видимо, упражнение далось ему вовсе не так легко, как он пытался изобразить.
   Увидев выражение ее лица, он сердито нахмурился.
   – Ну, хорошо, мне не удалось найти гимнастический зал, и я не занимался спортом уже две недели, – раздраженно заметил он и дерзко прибавил: – Я был слишком занят, гоняясь за самой неуловимой женщиной, какую когда-либо встречал.
   – За Бетти Шерман? – сразу насторожившись, переспросила Робин.
   – За тобой! – нетерпеливо поправил ее Реймонд. – Послушай, Робин, дай мне передышку! Я ведь уже доказал тебе, что вовсе не такой безжалостный негодяй, каким ты меня считала.
   Глаза ее сурово сузились, хотя она еще не вполне пришла в себя.
   – Так вон оно что! Ты изменил свое решение относительно компании Гилберта Спенсера, – ядовито протянула она, – чтобы произвести впечатление на меня?
   Его аквамариновые глаза гневно сверкнули.
   – Знаешь что, ты самая… – Он резко оборвал себя, и его рот сжался в тонкую прямую линию. – Ты что, нарочно меня оскорбляешь? – сквозь зубы хрипло произнес он.
   На самом деле она просто была слишком ошеломлена, решив, что Реймонд намекает на ее прежнюю жизнь, и от неожиданности повела себя неоправданно грубо.
   Впрочем, прошло целых три года, сказала себе Робин. Если изменилась я, так почему бы не измениться и ему?
   – Извини, – натянуто произнесла она и тут же отвела взгляд, потому что в его глазах вдруг мелькнула насмешка.
   Реймонд удовлетворенно улыбнулся.
   – И что теперь? – сменил он тему. – Пойдешь домой принимать душ? Или у тебя в запасе имеется еще какая-нибудь пытка, то есть, я хотел сказать, упражнение?
   Робин усмехнулась этой оговорке.
   – Да. Кофе, рогалики и газета, – отозвалась она.
   – Вот это уже другой разговор! – Реймонд подхватил ее за локоть, и они повернули к выходу из парка. – Я бы с удовольствием присел и выпил кофе.
   – Ну, сидеть нам пока не придется, – с улыбкой обернулась к нему Робин. – Я сначала покупаю кофе и рогалики, а потом уже бегу домой. Как правило, – насмешливо пояснила она, заметив разочарование на его лице. – Но поскольку за сегодняшний день ты уже достаточно набегался, я, так и быть, нарушу свой ежедневный ритуал, – снисходительно прибавила она.
   Они подошли к маленькой булочной. Оттуда доносился соблазнительный аромат жареных кофейных зерен. За столиками уже сидели несколько человек, потягивая кофе и наслаждаясь самыми вкусными рогаликами, какие Робин доводилось пробовать.
   С виду это местечко было довольно непрезентабельным, и она сразу заметила озадаченное выражение, появившееся на лице Реймонда, пока она вела его к стойке.
   – Положись на меня, – шепнула ему она.
   – Нет вопросов, – так же тихо отозвался он.
   Мужчина за стойкой поднял глаза от газеты, и его красивое лицо осветила приветливая улыбка.
   – Робин, дорогая! – произнес он с сильным акцентом и, выйдя из-за стойки, расцеловал молодую женщину в обе щеки. – Как обычно?
   – Как обычно? – с холодной насмешкой в голосе повторил за ее спиной Реймонд.
   Она наградила его презрительным взглядом и тепло сказала булочнику, с любопытством рассматривавшему ее спутника:
   – Я привела с собой друга, Жозе. Так что сегодня мне понадобится двойная порция рогаликов и две чашки твоего восхитительного кофе.
   Тот кивнул, и они двинулись к столику у окна.
   – Сначала итальянец, теперь француз, – пробормотал Реймонд, бросая сердитый взгляд на Жозе.
   Робин весело рассмеялась.
   – Робин-интернационалистка, вот как меня все зовут. Хотя, впрочем, в последнее время некий американец доставляет мне массу хлопот.
   Реймонд захлопал глазами.
   – Ты имеешь в виду меня?
   – Знаешь, выражение оскорбленной невинности тебе совсем не идет! – негромко шепнула Робин.
   – Я… – Он замолчал, потому что в эту минуту подошел Жозе с подносом, на котором стояли две чашки кофе, две тарелки с рогаликами и вазочки с маслом и медом. – Выглядит очень аппетитно, – непринужденно обратился он к владельцу булочной. – Меня зовут Реймонд Мертон. – И он протянул руку.
   Тот пожал ее и довольно сдержанно отозвался:
   – Любой из друзей Робин – мой друг.
   Реймонд, по-видимому, заметил эту скованность, ибо, как только Жозе удалился, задумчиво посмотрел на Робин:
   – А насколько вы…
   – Он тоже женат, Рей, – сообщила она, предвосхищая его вопрос. – Ешь свой рогалик.
   – Да, мэм! – тут же откликнулся он и сосредоточился на содержимом своей тарелки.
 
   – Наконец-то, – сказала Робин несколько секунд спустя, – я нашла способ заткнуть тебе рот.
   Она с удовлетворением отметила, как после первого куска на лице Реймонда появилось сначала удивление, а потом искреннее удовольствие. Она по опыту знала, что рогалики Жозе потрясающе вкусны и просто тают во рту.
   – В Штатах этот парень может составить себе огромное состояние! – восхищенно заявил Реймонд, когда наконец снова смог говорить.
   – Ему и здесь неплохо, – возразила Робин. – Попробуй только сманить его отсюда, и я не знаю, что с тобой сделаю! – Она уже не могла представить себе утра без рогаликов Жозе.
   – Я бы сам на нем женился, не будь он женат, – пробормотал Реймонд через несколько минут. – А как у тебя с рогаликами, Робин? – с надеждой спросил он.
   – Не так хорошо, как у Жозе, – коротко отозвалась она.
   Ей не понравился такой поворот разговора. Разумеется, Реймонд пошутил, но шутки по поводу брака Робин терпеть не могла, в особенности, когда они исходили от этого человека.
   Только не от него!
   – Жаль, – пожал плечами он, намазывая медом остаток рогалика. – Похоже, придется мне держаться за Жозе.

10

   – Скажи, пожалуйста, – лукаво поинтересовалась Робин, когда они медленно допивали вторую чашку кофе. – А что бы ты делал, если бы я не вышла на пробежку сегодня утром?
   Реймонд пожал плечами:
   – Я верил в тебя, Робин.
   – Что ты имеешь в виду? – Сразу насторожившись, она медленно поставила чашку на стол.
   – Ты ведь бегаешь не только в хорошую погоду, так мне, во всяком случае, показалось. – И он окинул восхищенным взглядом стройную фигуру Робин, и этот взгляд ей решительно не понравился. – После чудесного ужина, который мы съели вчера вечером, я подумал, что неплохо бы присоединиться к тебе утром, – продолжал Реймонд. – Правда, не знал, как рано ты стартуешь, но решил, что при твоем рабочем графике это не должно быть слишком поздно, – прибавил он.
   – Тебе нельзя отказать в логике, – рассеянно заметила Робин.
   – Это качество я унаследовал от отца, – невозмутимо ответствовал Реймонд.
   – Политика, – сухо сказала она.
   – На пенсии, – уточнил он, явно довольный тем, что она это запомнила.
   – Как он утверждает. – Тот разговор с Реймондом Робин помнила даже слишком хорошо. Впрочем, как и все остальные. – Я не бегаю только в выходные, – пояснила она. – Это самые горячие деньки. Кстати, обычно я выхожу на пробежку позже, но сегодня пришлось встать пораньше, потому что мне заказали ленч.
   – Значит, мне повезло, – негромко заключил Реймонд, намекая на то, что им удалось вместе позавтракать. – Было бы еще лучше, если бы мы вообще не расставались прошлым вечером, но я понимаю, что нельзя получить все сразу.
   – В том, что касается меня, это уж точно, – засмеялась Робин, уже не пытаясь заставить Реймонда прекратить подобные намеки. – Мне пора, – коротко сообщила она. – Надо ехать на работу.
   – Мне тоже, мадам, мне тоже, – протянул Реймонд, следуя за ней к стойке. – Позволь мне…
   – Нет уж, за угощение плачу я, – твердо возразила она и протянула булочнику деньги. – Рей считает, что вам надо ехать в Штаты, Жозе, там вы сколотите себе настоящее состояние.
   – Но лишу себя удовольствия каждый год платить ваши английские налоги, – энергично пожав плечами, отозвался Жозе. – У меня теща-англичанка, – доверительно сообщил он Реймонду, многозначительно закатив влажные карие глаза. – А строже английской тещи во всем мире не сыскать! – И он тяжело вздохнул.
   – Тем больше у вас оснований покинуть эту страну, – посочувствовал тот. В глазах его плясали чертики – ему явно понравилось, какой оборот принял разговор.
   – Она ни за что не позволит мне увезти своих внуков, не говоря уже о дочери! – покачал головой Жозе. – Да и Элизе вряд ли придется по вкусу эта идея. Знаете, десять лет назад, когда мы познакомились, она была такой красивой, такой нежной, всегда со всем соглашалась… но со временем почему-то становится все больше похожа на свою мать! – И француз снова выразительно пожал плечами.
   – А разве вас не предупреждали, что прежде чем жениться на женщине, надо посмотреть на ее мать? – лукаво спросил Реймонд.
   Неужели ему со всеми удается найти общий язык? – думала Робин, слушая этот разговор.
   Похоже, Реймонд ухитрялся приспособиться к любой ситуации и легко добивался того, чтобы люди чувствовали себя с ним непринужденно. Странно, ведь три года назад он производил впечатление гораздо более жесткого человека.
   – Прошу прощения, – сказала она, – если вы уже закончили свою увлекательную беседу…
   Реймонд ответил ей смеющимся взглядом:
   – Может, мне стоит познакомиться с твоей матерью? – негромко поддразнил ее он.
   Ты с ней уже знаком, мысленно ответила Робин. И, судя по всему, тебе моя мама явно понравилась.
   – Сожалею, но вынуждена тебя разочаровать, – с иронией отозвалась она. – Я на нее совсем не похожа. Она кроткая, добрая и преданно любит моего отца с первой их встречи.
   Робин вовсе не считала себя злой или излишне смелой, но у нее за плечами был несчастливый брак, и она не испытывала ни малейшего желания повторить этот опыт.
   Мужчины дружно рассмеялись, но, как только они вышли на улицу, улыбка сразу исчезла с лица Реймонда. Он осторожно взял Робин за локоть.
   – Похоже, нам с тобой не так повезло в выборе первого партнера, как нашим родителям, – мрачно заметил он. – Мне даже не раз приходило в голову, что именно глядя на их счастливый брак, я сделал неверный вывод о том, что все семьи такими и должны быть.
   Что ж, с этим Робин готова была согласиться. Ведь и ей в двадцать один год казалось, что ее ждут любовь и счастье на всю жизнь. Увы, понадобилось всего несколько месяцев, чтобы она поняла, что со Стивеном достичь этого будет очень трудно, если не невозможно. Однако она произнесла перед алтарем брачные обеты, и поэтому изо всех сил старалась спасти положение. Вот только муж, к сожалению, подобного желания не испытывал…
   – Теперь я понимаю, что браки наших родителей – это исключение из правила, – с трудом выговорила она.
   – Наверное, – задумчиво кивнул Реймонд и бросил взгляд на часы. – Что ж, теперь я должен тебе не только ужин, но и завтрак. – Он приподнял темные брови. – Как насчет того, чтобы начать с ужина?
   И на следующее утро закончить совместным завтраком! – прочитала его мысли Робин.
   Конечно, его упорство вызывало восхищение, ведь он ждал ее в парке с самого раннего утра в надежде, что она объявится.
   Трудно представить, чтобы такой мужчина, как Реймонд – богатый, красивый, свободный, – был так настойчив, тем более что она совсем неохотно принимала его ухаживания. Но, может быть, именно это его и привлекает?
   – Послушай, Рей, я тебе уже говорила: у меня сейчас самое горячее время… – начала она.
   – Даже Санта-Клаус берет тайм-аут перед Рождеством, – не сдавался Реймонд.
   – Ладно, – решительно заявила вдруг Робин, – сегодня у меня свободный вечер. Я очень редко обслуживаю и ленч, и обед в один день, – коротко пояснила она.
   – Отлично! – с удовлетворением воскликнул он.
   – А откуда тебе известны такие подробности из жизни Санта-Клауса? – вдруг совершенно невпопад спросила она.
   Реймонд расхохотался.
   – А я-то гадал, поймаешь ты меня на этом или нет?
   Тут он снова посмотрел на часы.
   – Я тебя задерживаю? Ты куда-то спешишь? Или к кому-то? – сухо спросила она.
   – Так уж получилось, что и то и другое, – недовольно скривился он. – У меня назначена встреча на десять, а после нашей пробежки еще надо успеть принять душ.
   Ответная улыбка Робин была, мягко говоря, неласковой.
   – Очередной бедняга, у которого дела идут из рук вон плохо?
   Реймонд покачал головой, и глаза его сразу сузились:
   – Хотел бы я знать, кто внушил тебе такое превратное преставление обо мне? – раздраженно протянул он. – Этот человек заслуживает личной благодарности!
   А вот это тебе не удастся, мысленно ответила Робин. О том, кто такой Реймонд Мертон и как он ведет свои дела, ей рассказал Стивен, а с ним можно встретиться разве что на том свете, да и то, если попадешь прямиком в ад.
   – Это неважно, – пожала плечами она.
   – Для тебя, может быть, – отрезал Реймонд, – зато очень важно для меня, черт возьми! Я действительно перекупаю компании, которые находятся на грани краха, но если этого не сделаю я, то найдется кто-нибудь другой! – попытался он оправдаться в ответ на ее скептический взгляд. – Я, по крайней мере, сохраняю состав сотрудников, а зачастую и все руководство, если оно не причастно к развалу фирмы.
   С компанией моего отца так и получилось, припомнила Робин. Мертон оставил на своих местах всех – кроме самого Уолтера Стенфилда.
   – Знаешь, Рей, ты почему-то не производишь на меня впечатления благородного рыцаря в сверкающих доспехах…
   – Я прекрасно знаю, какое впечатление на тебя произвожу, Робин, – натянуто отозвался Реймонд. – И изо всех сил стараюсь доказать, что ты не права!
   И в каком-то смысле, встревоженно нахмурилась Робин, тебе это удалось. Ибо уже несколько раз за время их знакомства его поступки удивляли ее. Они явно не вязались с образом безжалостной акулы, который она рисовала себе прежде.
   – Ладно, покончим с этим, – нетерпеливо оборвал себя Реймонд. – Скажи только, где и когда мы встретимся сегодня. Только, прошу покорно, постарайся выбрать заведение, владелец которого не бросится тебе на шею!
   Он приревновал меня! – осенило Робин. И к Джулиано, и к Жозе. С обоими Реймонд держался приветливо, но за этой непринужденностью, оказывается, скрывались совершенно другие чувства.
   – «У Мишель», – объявила Робин и дала ему адрес своего любимого французского ресторана. – Будем надеяться, что нам удастся заказать там столик на восемь часов, – сухо прибавила она. – Под Рождество это может оказаться нелегко.
   – Если я правильно понял, его хозяйка – женщина? – настороженно поинтересовался Реймонд.
   – Да, – кивнула Робин, – но готовит ее муж Морис.
   – Сдаюсь! – тяжело вздохнул он, снова бросая взгляд на часы. – Думаю, столик ты получишь без малейших затруднений даже в сочельник. Я буду там в восемь. А теперь мне и впрямь пора!
   Наклонившись, Реймонд легким поцелуем коснулся ее губ и побежал к главной дороге в надежде поймать такси.
   Робин проводила его взглядом, с сомнением покачивая головой. Этот мужчина уже второй раз ураганом врывался в ее жизнь и так же стремительно исчезал. Да еще и целовал каждый раз, когда ему вздумается!
   Вот и сейчас он повел себя так, словно они были любовниками, которые расстаются ненадолго, чтобы снова встретиться вечером. Собственно, так и планировалось сегодня, но они не были любовниками!
   И вряд ли когда-нибудь станут.
 
   В начале пятого Робин сидела за столиком в ожидании, слегка хмурясь. Она снова вспомнила телефонный разговор с матерью.
   – Бетти, дорогая, – возбужденно приветствовала ее Марта Стенфилд. – Ты не представляешь, как чудесно получается! Мы с твоим папой решили на денек выбраться в Лондон, и, как нам кажется, было бы чудесно всем вместе выпить чаю в «Уолдорфе», как прежде. Мы будем там в четыре тридцать пополудни. – И она повесила трубку, видимо опасаясь услышать отказ.
   Робин не стала перезванивать и решила пойти на встречу. Ей не терпелось узнать, что заставило родителей приехать в город.
   Когда-то совместные походы с матерью в этот известный отель были любимым развлечением Робин. Отец, как правило, был слишком занят, чтобы присоединиться к ним. Но их лондонский дом был продан три года назад, а с ним исчезли и все друзья. Кроме того, чтобы провести день в Лондоне, не говоря уж о чае в «Уолдорфе», потребовалась бы немалая сумма, которой родители сейчас явно не располагали…