– Ты еще ни разу не видела весь остров. Думаю, тебе пора посмотреть, что находится в северной части.
– О… – произнесла Жаклин, скрыв свое разочарование, и после небольшой паузы сказала: – Лаггос чудесный остров, Рауль. Это совершенно другой, особый мир. Я… мне будет тяжело расстаться с ним.
– Тогда наслаждайся им, пока есть возможность, – небрежно бросил он.
На севере береговая линия острова была более впечатляющей. Если на остальной части Лагтоса холмы и скалы плавно спускались к бухтам и пляжам, то здесь был один высокий мыс, который сильно выдавался вперед, чуть ли не нависая над водой. И на этом выступе, прилепившись к нему как ящерица к скале, раскинулась белоснежная вилла с терракотовой крышей.
– Бог мой! – воскликнула потрясенная Жаклин, прикрыв ладонью глаза от солнца. – Так вот, оказывается, что скрывалось за той высокой каменной стеной. – Какая огромная вилла. Кому она принадлежит?
– Главе «Ленарис корпорейшн», – небрежным тоном сообщил Рауль. – Слышала о такой?
– Кажется, слышала… Они владеют нефтяными месторождениями, да?
– А также банками и отелями. – Рауль слегка изменил направление лодки. – Не будем подходить слишком близко к берегу.
– Что, там не любят незваных гостей? – Жаклин скорчила гримасу и вздохнула. – Бедный богач.
– Ты презираешь деньги?
– Наоборот. Я много работаю, чтобы заработать побольше денег.
– И для тебя это важно?
– Естественно.
– Более важно, чем быть женщиной?
Жаклин прикусила губу. Она была смущена и в то же время обижена.
– То, что ты сказал, жестоко.
Рауль пожал плечами.
– Ты уже не ребенок. Ты живешь в обществе, где сексуальная свобода считается нормой, но тем не менее ты еще девственница. Почему?
– Думаю, тебя это не касается.
– Мы договорились, что будем узнавать друг друга лучше, – напомнил ей Рауль. – А ты даже отказываешься ответить на такой простой вопрос. Ответ помог бы мне лучше понять тебя. Почему ты не хочешь объяснить?
– И ты еще спрашиваешь? – сердито огрызнулась Жаклин. – Сам окружил себя завесой секретности, ничего не рассказываешь о себе.
– Пожалуйста, задавай вопросы.
– Хорошо. – Жаклин сделала глубокий вдох. – Твои родители живы?
– Нет, но у меня есть тети и дяди, куча кузенов и кузин. А теперь ответь на мой вопрос.
– Возможно, я иду не в ногу с современной моралью, – сказала Жаклин после недолгого колебания. – А может, не встретила подходящего человека.
– А! Великая любовь, о которой мечтает каждая женщина. Значит, ты веришь в нее?
Раньше не верила, подумала Жаклин. Ее желание постоянно быть с Раулем, ее мучительная тоска, когда его не было рядом, изводили Жаклин. Эту открытую болезненную рану мог вылечить только он. И Рауль не мог не знать об этом. Почему же он мучил ее своей искусственной сдержанностью?
– Мы все подвержены мечтаниям, – стараясь казаться непринужденной, бросила она.
– О чем же ты мечтаешь, Жаклин?
– О, мечты подобны желаниям. – Она отвернулась от Рауля, сделав вид, что смотрит на виллу. – Если о них говорить, они не сбудутся.
– Тогда скажи мне, почему ты вернулась сюда?
– Я… я хотела взглянуть на Лаггос еще раз, – ответила она, слегка покраснев.
– Может, мне надо посмотреть тебе в глаза, чтобы узнать правду?
– И потому; что ты просил меня… – почти неслышно добавила Жаклин.
– Даже несмотря на то что ты знала, что я хочу тебя, о чем я тебя попрошу?
– Да. Ты это хотел услышать? Что я хотела тебя так сильно, что вернулась сюда, чтобы предложить себя… – Жаклин душили слезы, и она замолчала.
– Да, – тихо ответил Рауль, – мне надо было услышать это, керида. – Он обнял ее рукой за плечи и прижал к себе. – Не плачь, моя белокурая богиня, мое сокровище, – прошептал он, уткнувшись лицом все волосы. – И не надо стыдиться своих чувств.
– Я ничего не могу поделать с этим, – сдавленным голосом пробормотала Жаклин.
– Ты думаешь, я вел себя сдержанно, потому что не хотел тебя? – Его голос перешел на шепот. – Так знай, я должен был сдерживаться, но теперь с этим покончено. Я хочу рассказать тебе о том, что творится в моем сердце. – Рауль помолчал и потом сказал: – Я отдаю тебе свою жизнь, Жаклин. Будь моей женой и останься со мной навсегда. Трудись рядом со мной днем, а ночью купайся в моих объятиях.
Жаклин подняла голову и увидела на лице Рауля волнение, а губы, обычно сжатые в твердую линию, расслабились и выглядели невероятно уязвимыми.
– Я останусь… – прошептала она.
Рауль поцеловал ее с такой силой, что Жаклин поняла, насколько в действительности зыбкой была его холодная сдержанность.
– Я хочу большего, но нам придется подождать, – с усмешкой сказал Рауль, выпуская ее из своих объятий. – Я хочу жить с тобой, а не утонуть.
Жаклин засмеялась, прислонившись к нему спиной. Морской ветер поднял ее волосы. Она вся светилась от счастья, словно у нее внутри зажглось солнце.
Рауль коснулся губами ее волос и прошептал нежные слова любви. Голос его зазвучал проникновенно, когда он перешел на свой родной язык.
– Как жаль, что я не понимаю, о чем ты говоришь, – с вздохом сказала Жаклин, скользя пальцами по его сильным рукам.
– Однажды я скажу тебе об этом. – На лице Рауля появилась улыбка. – Но только после того, как мы поженимся.
Через час они вернулись в гавань и наметили, что будут делать дальше. Жаклин предстояло вернуться в отель, собрать вещи и выписаться из «Империала». И еще сделать несколько необходимых звонков, подумала она, ощутив вдруг неясное беспокойство.
– Я бы сам отвез тебя, – хмурясь, сказал Рауль, – но я должен сделать кое-что в доме, подготовиться к твоему приезду. Ты ведь поживешь там до нашей свадьбы, керида? Ты доверяешь мне?
– Рауль, зачем все эти сложности? – Жаклин слегка покраснела и посмотрела ему в глаза. – Я люблю тебя и хочу принадлежать тебе.
– И ты будешь моей, – мягко сказал он. – В нашем доме, в нашей постели, в нашу брачную ночь. Это должно быть только так и никак иначе, моя дорогая Жаклин.
– У тебя железная воля.
– Когда ты смотришь на меня таким взглядом, я теряю всякую волю, – ласково ответил Рауль.
Жаклин отправилась в свою комнату собирать вещи, а Рауль остался поговорить с Себастьяном. Когда Жаклин уже застегивала молнию на дорожной сумке, она услышала позади себя какой-то шум и, обернувшись, увидела в дверях Паулу.
– Паула, вы слышали новость? – Жаклин смущенно улыбнулась. Мне, наверное, придется еще раз одолжить ваше свадебное платье, если вы не возражаете.
– Сеньорита Жаклин. – Женщина вошла в комнату, у нее было озабоченное лицо. – Вы уверены, что правильно поступаете? Сеньор Рауль… вы достаточно хорошо его знаете?
– Я знаю, что люблю его.
– Вы должны быть осторожной, – тихо сказала Паула. – Это неравный брак.
– Я понимаю, что вы хотите сказать. Нам, конечно, будет труднее, чем другим парам, первое время придется приспосабливаться…
Паула нетерпеливо махнула рукой.
– Я не это имела в виду. Есть вещи, которых вы не знаете.
– Какие вещи? – Жаклин удивленно уставилась на женщину.
Себастьян с улицы позвал жену, и Паула направилась к двери.
– Больше я ничего не могу сказать вам, – торопливо проговорила она, перед тем как выйти из комнаты. – Но советую вам быть очень осторожной.
Озадаченная Жаклин задумчиво посмотрела ей вслед.
Когда Рауль провожал ее на пристань, она была молчаливой.
– Уже появились сомнения? – с улыбкой поинтересовался он.
– Нет, – быстро ответила Жаклин.
Она хотела спросить Рауля о том, что имела в виду Паула, когда советовала ей быть осторожной. Но этот вопрос требовал тонкого подхода, а времени уже не было, – пассажиры занимали места в шлюпке.
Рауль поцеловал ее в губы, и Жаклин почувствовала, как он указательным пальцем начертил крест у нее на лбу.
– Возвращайся скорее, – прошептал он. – Я буду ждать тебя, любимая.
Жаклин не давали покою слова Паулы. Возможно, добрая женщина просто хотела предупредить, что Рауль слишком беден и не может содержать семью? В конце концов, я так толком и не знаю, каким образом он зарабатывает себе на жизнь, подумала Жаклин и вновь ощутила безотчетную тревогу.
А может быть, Паула имела в виду более прозаический и циничный вариант? Она могла подозревать, что Рауль поймал в свои сети богатую туристку и решил жениться на ней, чтобы поправить свое финансовое положение.
Но я не богата, и Рауль знает об этом, отмела эту версию Жаклин. Зарабатываю я, конечно, неплохо, но, если уйду с работы, мое благополучие рухнет. И мне еще придется оплатить ренту за квартиру, которую я снимаю, а также некоторые счета. С другой стороны, бедному рыбаку даже небольшие деньги могут казаться целым состоянием.
Несмотря на то что голова у нее пухла от мыслей, Жаклин по-прежнему была уверена в своем счастливом будущем и ощущение внутренней радости не покидало ее. А то, что у нее появились какие-то сомнения, это вполне естественно – женщина ведь не каждый день выходит замуж.
В любом случае, это произойдет не завтра, рассудила Жаклин. Придется еще уладить немало юридических и прочих формальностей. Так что будет достаточно времени на то, чтобы разобраться со всеми своими сомнениями.
Жаклин осматривала номер, проверяя, не оставила ли что-нибудь, когда зазвонил телефон. Она сняла трубку.
– Жаклин, дорогая.
– О, дядя Артур. – Она села на край кровати. – Какая неожиданность. Я… я как раз собиралась позвонить вам…
– Жаклин, – прервал он ее, – боюсь, у меня для тебя плохие новости.
Через десять минут она положила трубку. Лицо Жаклин было бледным как полотно, внутри образовалась леденящая пустота.
Прекрасная золотая мечта, на крыльях которой она только что парила, исчезла в мгновение ока. Ее место заняла суровая, пугающая действительность, которая напомнила Жаклин, кто она есть на самом деле. Не глупая влюбленная девица, растаявшая при виде красивого мужского лица, а работающая женщина, у которой есть долг и обязательства. Женщина, жизнь которой весьма далека от недостроенной рыбацкой хибары на крошечном островке в Атлантическом океане.
Ее отец разорен, он одинок и болен. Может быть, в эту минуту он даже умирает. Их недавняя размолвка вдруг показалась Жаклин нелепой и бессмысленной. Надо срочно возвращаться в Нью-Йорк.
На мгновение перед ее мысленным взором возникло лицо Рауля. Жаклин открыла рот от изумления и обхватила себя руками. Она не должна сейчас думать о нем или о том безумии, которым была охвачена последние десять дней. Она должна забыть о нем, стереть его из своей памяти.
Рауль был роскошью, которую я не могла себе позволить, думала Жаклин, кусая до крови губы. Надо еще благодарить судьбу, что наши отношения не зашли слишком далеко и не нанесли мне серьезного ущерба.
Жаклин содрогнулась, когда подумала о том, какой наивной была и как легко позволила Раулю и своим чувствам увлечь себя почти на грань катастрофы.
Он вел себя очень умно – использовал свою сексуальную притягательность, чтобы постоянно держать меня в состоянии мучительного ожидания. Все эти его нежные поцелуи, мимолетные ласки возбуждали меня, но не давали удовлетворения разбуженной страсти… – с горечью думала Жаклин. И ради чего все это?
Теперь она была уверена, что Рауль не собирался жениться на ней. Он просто блефовал. Очевидно, рассчитывал, что она сама уйдет от него, когда увидит, какая жизнь ждет ее с ним на острове. Но перед этим он содрал бы с нее солидную сумму, якобы за оскорбление его чувств.
Это судьба, сказала себе Жаклин, когда самолет, оторвался от взлетной полосы в аэропорту Рио-де-Жанейро. Она вмешалась, чтобы уберечь меня от самой ужасной ошибки в моей жизни.
Я должна смотреть на всю эту историю именно с такой точки зрения или я просто сойду с ума, уговаривала себя Жаклин, глядя в иллюминатор. Мне надо отсечь боль, которая раздирает мне сердце, иначе я не выдержу и завою на весь салон. Я должна твердо усвоить, что Рауль был всего-навсего пляжным донжуаном, или я буду рыдать по нему до бесконечности.
Кроме всего прочего у меня нет времени заниматься личными делами, мне надо разбираться с проблемами отца.
Все очень разумно, думала Жаклин, подъезжая к дому отца. Все расставлено по своим местам.
Все сходилось, если не учитывать один фактор, который нарушал рациональное уравнение, выстроенное Жаклин. И этот фактор не давал ей покою.
10
11
– О… – произнесла Жаклин, скрыв свое разочарование, и после небольшой паузы сказала: – Лаггос чудесный остров, Рауль. Это совершенно другой, особый мир. Я… мне будет тяжело расстаться с ним.
– Тогда наслаждайся им, пока есть возможность, – небрежно бросил он.
На севере береговая линия острова была более впечатляющей. Если на остальной части Лагтоса холмы и скалы плавно спускались к бухтам и пляжам, то здесь был один высокий мыс, который сильно выдавался вперед, чуть ли не нависая над водой. И на этом выступе, прилепившись к нему как ящерица к скале, раскинулась белоснежная вилла с терракотовой крышей.
– Бог мой! – воскликнула потрясенная Жаклин, прикрыв ладонью глаза от солнца. – Так вот, оказывается, что скрывалось за той высокой каменной стеной. – Какая огромная вилла. Кому она принадлежит?
– Главе «Ленарис корпорейшн», – небрежным тоном сообщил Рауль. – Слышала о такой?
– Кажется, слышала… Они владеют нефтяными месторождениями, да?
– А также банками и отелями. – Рауль слегка изменил направление лодки. – Не будем подходить слишком близко к берегу.
– Что, там не любят незваных гостей? – Жаклин скорчила гримасу и вздохнула. – Бедный богач.
– Ты презираешь деньги?
– Наоборот. Я много работаю, чтобы заработать побольше денег.
– И для тебя это важно?
– Естественно.
– Более важно, чем быть женщиной?
Жаклин прикусила губу. Она была смущена и в то же время обижена.
– То, что ты сказал, жестоко.
Рауль пожал плечами.
– Ты уже не ребенок. Ты живешь в обществе, где сексуальная свобода считается нормой, но тем не менее ты еще девственница. Почему?
– Думаю, тебя это не касается.
– Мы договорились, что будем узнавать друг друга лучше, – напомнил ей Рауль. – А ты даже отказываешься ответить на такой простой вопрос. Ответ помог бы мне лучше понять тебя. Почему ты не хочешь объяснить?
– И ты еще спрашиваешь? – сердито огрызнулась Жаклин. – Сам окружил себя завесой секретности, ничего не рассказываешь о себе.
– Пожалуйста, задавай вопросы.
– Хорошо. – Жаклин сделала глубокий вдох. – Твои родители живы?
– Нет, но у меня есть тети и дяди, куча кузенов и кузин. А теперь ответь на мой вопрос.
– Возможно, я иду не в ногу с современной моралью, – сказала Жаклин после недолгого колебания. – А может, не встретила подходящего человека.
– А! Великая любовь, о которой мечтает каждая женщина. Значит, ты веришь в нее?
Раньше не верила, подумала Жаклин. Ее желание постоянно быть с Раулем, ее мучительная тоска, когда его не было рядом, изводили Жаклин. Эту открытую болезненную рану мог вылечить только он. И Рауль не мог не знать об этом. Почему же он мучил ее своей искусственной сдержанностью?
– Мы все подвержены мечтаниям, – стараясь казаться непринужденной, бросила она.
– О чем же ты мечтаешь, Жаклин?
– О, мечты подобны желаниям. – Она отвернулась от Рауля, сделав вид, что смотрит на виллу. – Если о них говорить, они не сбудутся.
– Тогда скажи мне, почему ты вернулась сюда?
– Я… я хотела взглянуть на Лаггос еще раз, – ответила она, слегка покраснев.
– Может, мне надо посмотреть тебе в глаза, чтобы узнать правду?
– И потому; что ты просил меня… – почти неслышно добавила Жаклин.
– Даже несмотря на то что ты знала, что я хочу тебя, о чем я тебя попрошу?
– Да. Ты это хотел услышать? Что я хотела тебя так сильно, что вернулась сюда, чтобы предложить себя… – Жаклин душили слезы, и она замолчала.
– Да, – тихо ответил Рауль, – мне надо было услышать это, керида. – Он обнял ее рукой за плечи и прижал к себе. – Не плачь, моя белокурая богиня, мое сокровище, – прошептал он, уткнувшись лицом все волосы. – И не надо стыдиться своих чувств.
– Я ничего не могу поделать с этим, – сдавленным голосом пробормотала Жаклин.
– Ты думаешь, я вел себя сдержанно, потому что не хотел тебя? – Его голос перешел на шепот. – Так знай, я должен был сдерживаться, но теперь с этим покончено. Я хочу рассказать тебе о том, что творится в моем сердце. – Рауль помолчал и потом сказал: – Я отдаю тебе свою жизнь, Жаклин. Будь моей женой и останься со мной навсегда. Трудись рядом со мной днем, а ночью купайся в моих объятиях.
Жаклин подняла голову и увидела на лице Рауля волнение, а губы, обычно сжатые в твердую линию, расслабились и выглядели невероятно уязвимыми.
– Я останусь… – прошептала она.
Рауль поцеловал ее с такой силой, что Жаклин поняла, насколько в действительности зыбкой была его холодная сдержанность.
– Я хочу большего, но нам придется подождать, – с усмешкой сказал Рауль, выпуская ее из своих объятий. – Я хочу жить с тобой, а не утонуть.
Жаклин засмеялась, прислонившись к нему спиной. Морской ветер поднял ее волосы. Она вся светилась от счастья, словно у нее внутри зажглось солнце.
Рауль коснулся губами ее волос и прошептал нежные слова любви. Голос его зазвучал проникновенно, когда он перешел на свой родной язык.
– Как жаль, что я не понимаю, о чем ты говоришь, – с вздохом сказала Жаклин, скользя пальцами по его сильным рукам.
– Однажды я скажу тебе об этом. – На лице Рауля появилась улыбка. – Но только после того, как мы поженимся.
Через час они вернулись в гавань и наметили, что будут делать дальше. Жаклин предстояло вернуться в отель, собрать вещи и выписаться из «Империала». И еще сделать несколько необходимых звонков, подумала она, ощутив вдруг неясное беспокойство.
– Я бы сам отвез тебя, – хмурясь, сказал Рауль, – но я должен сделать кое-что в доме, подготовиться к твоему приезду. Ты ведь поживешь там до нашей свадьбы, керида? Ты доверяешь мне?
– Рауль, зачем все эти сложности? – Жаклин слегка покраснела и посмотрела ему в глаза. – Я люблю тебя и хочу принадлежать тебе.
– И ты будешь моей, – мягко сказал он. – В нашем доме, в нашей постели, в нашу брачную ночь. Это должно быть только так и никак иначе, моя дорогая Жаклин.
– У тебя железная воля.
– Когда ты смотришь на меня таким взглядом, я теряю всякую волю, – ласково ответил Рауль.
Жаклин отправилась в свою комнату собирать вещи, а Рауль остался поговорить с Себастьяном. Когда Жаклин уже застегивала молнию на дорожной сумке, она услышала позади себя какой-то шум и, обернувшись, увидела в дверях Паулу.
– Паула, вы слышали новость? – Жаклин смущенно улыбнулась. Мне, наверное, придется еще раз одолжить ваше свадебное платье, если вы не возражаете.
– Сеньорита Жаклин. – Женщина вошла в комнату, у нее было озабоченное лицо. – Вы уверены, что правильно поступаете? Сеньор Рауль… вы достаточно хорошо его знаете?
– Я знаю, что люблю его.
– Вы должны быть осторожной, – тихо сказала Паула. – Это неравный брак.
– Я понимаю, что вы хотите сказать. Нам, конечно, будет труднее, чем другим парам, первое время придется приспосабливаться…
Паула нетерпеливо махнула рукой.
– Я не это имела в виду. Есть вещи, которых вы не знаете.
– Какие вещи? – Жаклин удивленно уставилась на женщину.
Себастьян с улицы позвал жену, и Паула направилась к двери.
– Больше я ничего не могу сказать вам, – торопливо проговорила она, перед тем как выйти из комнаты. – Но советую вам быть очень осторожной.
Озадаченная Жаклин задумчиво посмотрела ей вслед.
Когда Рауль провожал ее на пристань, она была молчаливой.
– Уже появились сомнения? – с улыбкой поинтересовался он.
– Нет, – быстро ответила Жаклин.
Она хотела спросить Рауля о том, что имела в виду Паула, когда советовала ей быть осторожной. Но этот вопрос требовал тонкого подхода, а времени уже не было, – пассажиры занимали места в шлюпке.
Рауль поцеловал ее в губы, и Жаклин почувствовала, как он указательным пальцем начертил крест у нее на лбу.
– Возвращайся скорее, – прошептал он. – Я буду ждать тебя, любимая.
* * *
Когда Жаклин брала ключ от своего номера, у нее мелькнула мысль: что сказал бы почтительный клерк, если бы узнал, что она собирается выйти замуж за его соплеменника?Жаклин не давали покою слова Паулы. Возможно, добрая женщина просто хотела предупредить, что Рауль слишком беден и не может содержать семью? В конце концов, я так толком и не знаю, каким образом он зарабатывает себе на жизнь, подумала Жаклин и вновь ощутила безотчетную тревогу.
А может быть, Паула имела в виду более прозаический и циничный вариант? Она могла подозревать, что Рауль поймал в свои сети богатую туристку и решил жениться на ней, чтобы поправить свое финансовое положение.
Но я не богата, и Рауль знает об этом, отмела эту версию Жаклин. Зарабатываю я, конечно, неплохо, но, если уйду с работы, мое благополучие рухнет. И мне еще придется оплатить ренту за квартиру, которую я снимаю, а также некоторые счета. С другой стороны, бедному рыбаку даже небольшие деньги могут казаться целым состоянием.
Несмотря на то что голова у нее пухла от мыслей, Жаклин по-прежнему была уверена в своем счастливом будущем и ощущение внутренней радости не покидало ее. А то, что у нее появились какие-то сомнения, это вполне естественно – женщина ведь не каждый день выходит замуж.
В любом случае, это произойдет не завтра, рассудила Жаклин. Придется еще уладить немало юридических и прочих формальностей. Так что будет достаточно времени на то, чтобы разобраться со всеми своими сомнениями.
Жаклин осматривала номер, проверяя, не оставила ли что-нибудь, когда зазвонил телефон. Она сняла трубку.
– Жаклин, дорогая.
– О, дядя Артур. – Она села на край кровати. – Какая неожиданность. Я… я как раз собиралась позвонить вам…
– Жаклин, – прервал он ее, – боюсь, у меня для тебя плохие новости.
Через десять минут она положила трубку. Лицо Жаклин было бледным как полотно, внутри образовалась леденящая пустота.
Прекрасная золотая мечта, на крыльях которой она только что парила, исчезла в мгновение ока. Ее место заняла суровая, пугающая действительность, которая напомнила Жаклин, кто она есть на самом деле. Не глупая влюбленная девица, растаявшая при виде красивого мужского лица, а работающая женщина, у которой есть долг и обязательства. Женщина, жизнь которой весьма далека от недостроенной рыбацкой хибары на крошечном островке в Атлантическом океане.
Ее отец разорен, он одинок и болен. Может быть, в эту минуту он даже умирает. Их недавняя размолвка вдруг показалась Жаклин нелепой и бессмысленной. Надо срочно возвращаться в Нью-Йорк.
На мгновение перед ее мысленным взором возникло лицо Рауля. Жаклин открыла рот от изумления и обхватила себя руками. Она не должна сейчас думать о нем или о том безумии, которым была охвачена последние десять дней. Она должна забыть о нем, стереть его из своей памяти.
Рауль был роскошью, которую я не могла себе позволить, думала Жаклин, кусая до крови губы. Надо еще благодарить судьбу, что наши отношения не зашли слишком далеко и не нанесли мне серьезного ущерба.
Жаклин содрогнулась, когда подумала о том, какой наивной была и как легко позволила Раулю и своим чувствам увлечь себя почти на грань катастрофы.
Он вел себя очень умно – использовал свою сексуальную притягательность, чтобы постоянно держать меня в состоянии мучительного ожидания. Все эти его нежные поцелуи, мимолетные ласки возбуждали меня, но не давали удовлетворения разбуженной страсти… – с горечью думала Жаклин. И ради чего все это?
Теперь она была уверена, что Рауль не собирался жениться на ней. Он просто блефовал. Очевидно, рассчитывал, что она сама уйдет от него, когда увидит, какая жизнь ждет ее с ним на острове. Но перед этим он содрал бы с нее солидную сумму, якобы за оскорбление его чувств.
Это судьба, сказала себе Жаклин, когда самолет, оторвался от взлетной полосы в аэропорту Рио-де-Жанейро. Она вмешалась, чтобы уберечь меня от самой ужасной ошибки в моей жизни.
Я должна смотреть на всю эту историю именно с такой точки зрения или я просто сойду с ума, уговаривала себя Жаклин, глядя в иллюминатор. Мне надо отсечь боль, которая раздирает мне сердце, иначе я не выдержу и завою на весь салон. Я должна твердо усвоить, что Рауль был всего-навсего пляжным донжуаном, или я буду рыдать по нему до бесконечности.
Кроме всего прочего у меня нет времени заниматься личными делами, мне надо разбираться с проблемами отца.
Все очень разумно, думала Жаклин, подъезжая к дому отца. Все расставлено по своим местам.
Все сходилось, если не учитывать один фактор, который нарушал рациональное уравнение, выстроенное Жаклин. И этот фактор не давал ей покою.
10
Почти всю вторую половину дня Жаклин сидела на телефоне. Она связывалась с кредиторами отца и сообщала им, что, пока он находится в больнице, будет вести с ними переговоры от его имени. Если она ожидала получить быстрый ответ или рассчитывала на сотрудничество, то ее ждало разочарование.
Жаклин уже складывала бумаги, собираясь закончить дела на сегодня, когда с улицы донесся шум подъехавшей машины. Приехали Артур Уолтон и поверенный в делах ее отца Саймон Беккер.
– Жаклин, ты звонила в банк Реджинальда? – с порога приступил к делу Артур.
– Да, но они не стали говорить со мной. Почему ты спрашиваешь? Тебе что-нибудь стало известно?
– Сегодня утром они связались со мной, – вступил в разговор Беккер. – Экстраординарный случай, Жаклин. Банк получил предложение оплатить все закладные на этот дом и все долги вашего отца. Кто-то, чье имя они не назвали, готов взять все это на себя.
– Вот так просто?.. – Ошарашенная Жаклин уставилась на мужчин. – Но это невозможно!
Беккер кивнул.
– Я тоже так подумал сначала. Но, когда связался с другой стороной, там мне подтвердили, что такое предложение действительно существует.
Жаклин мысленно перебрала всех близких друзей отца. Среди них было несколько миллионеров, но, по ее мнению, ни один из них не мог пойти на такую щедрость.
– Может, это папина компания? – Неуверенно предположила она. – Они могли организовать для него что-то вроде спасительного займа?
– Боюсь, что нет, – ответил Саймон Беккер. – Предложение поступило от Промышленного банка, его головной офис находится в Нью-Йорке, но владеет этим банком «Ленарис корпорейшн». Вы, очевидно, слышали о ней.
– Да. Мне недавно говорили об этой компании. – Голос Жаклин звучал странно и как-то неестественно.
– Я ничего не понимаю! – сердито заявил Артур Уолтон. – Кто эти люди и какое отношение они имеют к Реджи? Я никогда не слышал, чтобы он имел с «Ленарис» какие-нибудь дела.
– Я уверен, что он не имеет с ними ничего общего, – поддержал его Беккер. – Все это очень непонятно, но я надеюсь, что эту загадку нам поможет разрешить Жаклин. – Он слабо улыбнулся ей. – Похоже, что они хотят говорить лично с вами, моя дорогая.
– Они хотя бы объяснили почему?
У Жаклин было ощущение, что ее преследует злой рок. Подозрения, возникшие у нее после того, как поверенный произнес название компании, усилились.
Нет, уговаривала она себя, этого не может быть. Это просто случайное совпадение, такое в жизни бывает.
– Нет, но у меня создалось впечатление, что президент банка, некто Варгас, сам себе закон. – Беккер заглянул в свои бумаги. – Он остановился в Нью-Йорке в отеле «Империал», живет наверняка в пентхаусе. Вам придется позвонить и условиться о встрече.
– Нет, все это мне явно не нравится, – вмешался Артур. – Вы поверенный Реджи, и он должен разговаривать только с вами.
– Я сказал им то же самое, но они были непреклонны. Они согласны вести переговоры только с Жаклин. Хотя она может отказаться, конечно, – быстро добавил Беккер.
– Нет, – сказала Жаклин. – Если господин Варгас протягивает моему отцу руку помощи, то я должна поговорить с ним или с кем-то еще из этого банка. Я позвоню им завтра и договорюсь о встрече.
– Ну что ж, – сдался Артур, – если ты так уверена, моя дорогая, то действуй.
После того как визитеры ушли, Жаклин сидела какое-то время, уставившись в одну точку. К ней заглянула Мэри, она принесла телеграмму. Жаклин уже догадывалась от кого. Развернув листок бумаги, она прочитала:
«Жак, я жду тебя. Приезжай».
Если у нее и были какие-то сомнения, то теперь они полностью отпали.
– О Господи, – прошептала Жаклин, прижав к губам согнутые в кулак пальцы, – что же мне делать?
Жаклин уже складывала бумаги, собираясь закончить дела на сегодня, когда с улицы донесся шум подъехавшей машины. Приехали Артур Уолтон и поверенный в делах ее отца Саймон Беккер.
– Жаклин, ты звонила в банк Реджинальда? – с порога приступил к делу Артур.
– Да, но они не стали говорить со мной. Почему ты спрашиваешь? Тебе что-нибудь стало известно?
– Сегодня утром они связались со мной, – вступил в разговор Беккер. – Экстраординарный случай, Жаклин. Банк получил предложение оплатить все закладные на этот дом и все долги вашего отца. Кто-то, чье имя они не назвали, готов взять все это на себя.
– Вот так просто?.. – Ошарашенная Жаклин уставилась на мужчин. – Но это невозможно!
Беккер кивнул.
– Я тоже так подумал сначала. Но, когда связался с другой стороной, там мне подтвердили, что такое предложение действительно существует.
Жаклин мысленно перебрала всех близких друзей отца. Среди них было несколько миллионеров, но, по ее мнению, ни один из них не мог пойти на такую щедрость.
– Может, это папина компания? – Неуверенно предположила она. – Они могли организовать для него что-то вроде спасительного займа?
– Боюсь, что нет, – ответил Саймон Беккер. – Предложение поступило от Промышленного банка, его головной офис находится в Нью-Йорке, но владеет этим банком «Ленарис корпорейшн». Вы, очевидно, слышали о ней.
– Да. Мне недавно говорили об этой компании. – Голос Жаклин звучал странно и как-то неестественно.
– Я ничего не понимаю! – сердито заявил Артур Уолтон. – Кто эти люди и какое отношение они имеют к Реджи? Я никогда не слышал, чтобы он имел с «Ленарис» какие-нибудь дела.
– Я уверен, что он не имеет с ними ничего общего, – поддержал его Беккер. – Все это очень непонятно, но я надеюсь, что эту загадку нам поможет разрешить Жаклин. – Он слабо улыбнулся ей. – Похоже, что они хотят говорить лично с вами, моя дорогая.
– Они хотя бы объяснили почему?
У Жаклин было ощущение, что ее преследует злой рок. Подозрения, возникшие у нее после того, как поверенный произнес название компании, усилились.
Нет, уговаривала она себя, этого не может быть. Это просто случайное совпадение, такое в жизни бывает.
– Нет, но у меня создалось впечатление, что президент банка, некто Варгас, сам себе закон. – Беккер заглянул в свои бумаги. – Он остановился в Нью-Йорке в отеле «Империал», живет наверняка в пентхаусе. Вам придется позвонить и условиться о встрече.
– Нет, все это мне явно не нравится, – вмешался Артур. – Вы поверенный Реджи, и он должен разговаривать только с вами.
– Я сказал им то же самое, но они были непреклонны. Они согласны вести переговоры только с Жаклин. Хотя она может отказаться, конечно, – быстро добавил Беккер.
– Нет, – сказала Жаклин. – Если господин Варгас протягивает моему отцу руку помощи, то я должна поговорить с ним или с кем-то еще из этого банка. Я позвоню им завтра и договорюсь о встрече.
– Ну что ж, – сдался Артур, – если ты так уверена, моя дорогая, то действуй.
После того как визитеры ушли, Жаклин сидела какое-то время, уставившись в одну точку. К ней заглянула Мэри, она принесла телеграмму. Жаклин уже догадывалась от кого. Развернув листок бумаги, она прочитала:
«Жак, я жду тебя. Приезжай».
Если у нее и были какие-то сомнения, то теперь они полностью отпали.
– О Господи, – прошептала Жаклин, прижав к губам согнутые в кулак пальцы, – что же мне делать?
11
Двери лифта закрылись, и кабина плавно устремилась вверх, на последний этаж, где располагался пентхаус. Жаклин сделала глубокий вдох.
Что бы или кто бы ни ждал ее там, важно явиться собранной и хладнокровной. Ей необходимо сохранять невозмутимость до окончания встречи, чтобы ее собеседник не понял, что творится в ее душе на самом деле.
Жаклин тщательно выбирала, что ей надеть. Темно-синий костюм показался безупречным во всех отношениях. Под жакет, она надела шелковую блузку густого кремового цвета, на ноги элегантные темно-синие лодочки на среднем каблуке. Волосы Жаклин зачесала назад и скрепила у шеи красивой заколкой.
Над макияжем ей пришлось потрудиться, чтобы скрыть предательские следы очередной бессонной ночи.
Посмотрев на себя в зеркало перед выходом из дома, она решила, что выглядит спокойной и деловой. Жаклин надеялась, что ее вид задаст тон беседе. Уже поднимаясь в лифте, она в который раз повторяла про себя как заклинание: Господи, пусть это будет кто-то другой, сделай так, чтобы я ошибалась…
Наверху ее встретил высокий блондин и, довольно сухо поздоровавшись, представился Джоном Картером, личным помощником господина Варгаса. Он провел Жаклин в конец коридора, устланного толстим мягким ковром, и, постучав в дверь, доложил:
– Мисс Коллинз, сэр.
Жаклин вошла в просторную комнату, залитую светом. Три стены имели огромные окна, из которых открывался прекрасный вид на Манхэттен.
Но все внимание Жаклин было направлено на высокую темную фигуру, четко выделявшуюся на этом ярком фоне. На какой-то миг у нее остановилось дыхание, и она застыла на месте. У Жаклин было такое чувство, что внутри у нее все сжалось в тугой болезненный ком. Все ее самые худшие опасения подтвердились.
Хозяин кабинета не шелохнулся, но в нем чувствовалось напряжение натянутой струны. От него шли невидимые потоки ярости, которые Жаклин ощущала всей кожей. Она с трудом подавила желание повернуться и убежать, дабы не испытывать этого негативного воздействия.
– Ты все-таки приехала ко мне наконец, моя вероломная Жаклин, – тихо произнёс Рауль.
От его тона у нее по спине пробежал мороз, но Жаклин решила, что крайне важно не показать свой страх.
– Господин Варгас?
– Какая очаровательная педантичность, – с ядовитой издевкой отозвался он. – Ты считаешь, что это уместно при данных обстоятельствах? В конце концов, как еще можно обращаться к бывшему жениху, которого ты с блеском предала?
– Я приехала обсудить дела моего отца, а не выслушивать обвинения, – резко ответила Жаклин.
Когда она ехала сюда, то все же надеялась найти совершенно незнакомого человека, и в каком-то смысле ее надежды оправдались, потому что это был не Рауль. Человек, который стоял у окна, никогда не носил затрапезных шорт и не танцевал самозабвенно на диком пляже. Он никогда не целовал ее и не смотрел на нее, пряча свое желание в ленивой солнечной улыбке. Он не мог держать ее, обнаженную, в своих объятиях даже несколько мгновений, от которых у нее захватывало дух.
Этот мужчина худее и старше, подумала Жаклин, отметив мимоходом и дорогой элегантный костюм черного цвета в едва заметную полоску и серебристый галстук. Лохматая шевелюра исчезла, вместо нее появилась безукоризненная стрижка. В черных глазах, которыми Рауль сейчас смотрел на нее, уже не сверкали золотистые огоньки, они были холодными и непроницаемыми.
Изменились даже его голос, даже интонации – сейчас Рауль говорил по-английски практически без акцента.
Как я раньше не замечала его жестокости, спрятанной за внешним покоряющим обаянием? – удивлялась Жаклин.
Рауль подошел к массивному письменному столу и сел в вертящееся рабочее кресло. Коротким кивком он указал Жаклин на стул, стоявший у противоположного края стола.
Она неохотно повиновалась. Ноги у нее дрожали, сердце отсчитывало глухие неровные удары. Жаклин положила ладони на колени и спросила ровным голосом, хотя далось ей это нелегко:
– Как ты нашел меня?
– Ты жила в одном из моих отелей, поэтому там была основная информация о тебе. – Он пожал плечами. – После этого я приказал навести кое-какие справки, чтобы получить дополнительные данные.
– Ты установил за мной слежку?! – возмутилась Жаклин. – Это было до того, как ты сделал мне предложение, или после?
Рауль растянул губы в улыбке.
– О, задолго до того. Я сделал это сразу после нашего знакомства на пляже. Мне надо было удостовериться, являешься ли ты в действительности такой, какой предстала передо мной на острове.
– Я рада, что смогла удовлетворить твоим строгим требованиям. – Жаклин говорила с подчеркнутым пренебрежением, пытаясь прикрыть растущую нервозность.
– Это было тогда. Сейчас все по-другому.
Жаклин провела кончиком языка по пересохшим от волнения губам. Она огорчилась, когда поняла, что Рауль успел заметить это секундное свидетельство ее слабости.
– Теперь понятно, как тебе удалось узнать о трудностях моего отца, – быстро сказала Жаклин, переключая его внимание на другую тему.
– «Трудности», как ты выразилась, слишком мягкое слово для данной ситуации. Я назвал бы это иначе. Твоему отцу грозит полное банкротство.
– Я знаю. Поэтому и пришла сюда.
– Нет, – возразил Рауль. – Ты находишься здесь, потому что сбежала. Потому что оставила меня, не сказав ни единого слова. Ты пришла сюда для того, чтобы объяснить свое поведение.
– У моего отца случился инфаркт, – холодно напомнила Жаклин. – Он находился в реанимации. Я… я должна была вернуться в Нью-Йорк.
– Ничего не сказав человеку, за которого собралась выйти замуж? – резко спросил он.
Жаклин так сильно сжала руки, лежавшие на коленях, что у нее заболели пальцы.
– Я не думала, что случившееся между нами было чем-то серьезным. Многие женщины заводят романы на отдыхе.
– Вот оно что. – Рауль откинулся на спинку кожаного кресла. – Значит, ты рассматривала наши отношения как легкий заурядный флирт, который должен был закончиться одновременно с твоим отпуском.
Его голос выражал вежливое любопытство, но Жаклин не обманывалась на этот счет.
– Что-то вроде этого, – неопределенно ответила она.
– Если бы это было так, – медленно произнес Рауль, – то я бы поимел тебя на пляже в первый же день нашего знакомства, и остаток своего отпуска ты провела бы в моей постели.
– И вернулась бы домой с бриллиантовым колье, полагаю, – вспыхнув, добавила Жаклин.
– Возможно, – небрежно бросил Рауль. – Если бы ты удовлетворила меня как любовница.
– Не понимаю, что тебя остановило.
– А то, что я был дураком и с уважением отнесся к твоей невинности, моя милая. Я не заметил, что это был лишь чисто физический признак, а в действительности ты расчетливая и бессердечная.
Жаклин наклонилась к нему через стол.
– Ты считаешь, что я плохо обошлась с тобой?! – запальчиво выкрикнула она. – А сам ты как со мной обращался?! Ты намеренно внушал мне, что беден. Почему?
– Неосознанное желание быть любимым за мои личные качества, а не за земные блага, которыми я владею, – растягивая слова, объяснил Рауль. – Ты даже представить не можешь, насколько мне было приятно встретить человека, который не имел ни малейшего представления, кем я являюсь на самом деле.
– И как долго ты собирался водить меня за нос?
Теперь Жаклин понимала, о чем ее хотела предупредить Паула. Добрая женщина собиралась сказать ей, что ее возлюбленный не только очень богат, но и могуществен. Такому лучше не переходить дорогу.
– Я открылся бы тебе, если бы ты вернулась на остров. Дело в том, моя милая, что я подготовил большой прием в своем доме по случаю нашей помолвки.
– Так та красивая вилла на скале принадлежит тебе? – в шоке пролепетала Жаклин.
– Да. Мои родственники и друзья съезжались туда со всех концов света, чтобы познакомиться с тобой, моей будущей женой.
– О! – выдохнула она, чувствуя, как противно заныло сердце.
– Вначале я подумал, что ты не успела на моторку, – продолжал Рауль, не обращая внимания на ее реакцию. – Я позвонил в отель, и там мне сказали, что ты уже выехала оттуда. Тогда я стал ждать от тебя вестей. Ждал я очень долго. Сейчас уже не помню, когда я осознал, что ты не вернешься ко мне.
– Мой отец нуждался во мне, – сказала Жаклин с отчаянием в голосе. – Я должна была срочно вернуться домой.
– И тебе не пришло в голову обратиться ко мне, к человеку, которого, как ты утверждала, любишь? – Его рот искривился в презрительной усмешке. – Ты сильно прогадала, дорогая моя. Мы долетели бы на моем вертолете до Рио, а оттуда мой личный самолет доставил бы нас в Нью-Йорк. То есть дорога заняла бы в два раза меньше времени, чем ушло у тебя.
– Но я ничего этого не знала!
– Если бы ты вернулась на остров, у тебя одной проблемой стало бы меньше. Но ты предпочла сбежать. И это было хуже всего. У тебя случилось несчастье, тебе было плохо, но ты не захотела поделиться со мной своей бедой, не обратилась ко мне за помощью. Даже если бы я был беден, как ты считала, то я все равно имел право обнять тебя и утешить. Я отвез бы тебя к твоему отцу, – продолжал Рауль выплескивать все, что накипело у него на душе, – и находился бы все время рядом с тобой, оказывая тебе хотя бы моральную поддержку. Я делал бы то, что должен делать мужчина по отношению к своей женщине в трудную для нее минуту. – Он сделал паузу, взгляд его был неумолим. – Скажи, моя милая, ты вообще собиралась хотя бы когда-нибудь связаться со мной? Или ты просто вычеркнула меня из памяти как досадную оплошность, допущенную в расчетах?
Что бы или кто бы ни ждал ее там, важно явиться собранной и хладнокровной. Ей необходимо сохранять невозмутимость до окончания встречи, чтобы ее собеседник не понял, что творится в ее душе на самом деле.
Жаклин тщательно выбирала, что ей надеть. Темно-синий костюм показался безупречным во всех отношениях. Под жакет, она надела шелковую блузку густого кремового цвета, на ноги элегантные темно-синие лодочки на среднем каблуке. Волосы Жаклин зачесала назад и скрепила у шеи красивой заколкой.
Над макияжем ей пришлось потрудиться, чтобы скрыть предательские следы очередной бессонной ночи.
Посмотрев на себя в зеркало перед выходом из дома, она решила, что выглядит спокойной и деловой. Жаклин надеялась, что ее вид задаст тон беседе. Уже поднимаясь в лифте, она в который раз повторяла про себя как заклинание: Господи, пусть это будет кто-то другой, сделай так, чтобы я ошибалась…
Наверху ее встретил высокий блондин и, довольно сухо поздоровавшись, представился Джоном Картером, личным помощником господина Варгаса. Он провел Жаклин в конец коридора, устланного толстим мягким ковром, и, постучав в дверь, доложил:
– Мисс Коллинз, сэр.
Жаклин вошла в просторную комнату, залитую светом. Три стены имели огромные окна, из которых открывался прекрасный вид на Манхэттен.
Но все внимание Жаклин было направлено на высокую темную фигуру, четко выделявшуюся на этом ярком фоне. На какой-то миг у нее остановилось дыхание, и она застыла на месте. У Жаклин было такое чувство, что внутри у нее все сжалось в тугой болезненный ком. Все ее самые худшие опасения подтвердились.
Хозяин кабинета не шелохнулся, но в нем чувствовалось напряжение натянутой струны. От него шли невидимые потоки ярости, которые Жаклин ощущала всей кожей. Она с трудом подавила желание повернуться и убежать, дабы не испытывать этого негативного воздействия.
– Ты все-таки приехала ко мне наконец, моя вероломная Жаклин, – тихо произнёс Рауль.
От его тона у нее по спине пробежал мороз, но Жаклин решила, что крайне важно не показать свой страх.
– Господин Варгас?
– Какая очаровательная педантичность, – с ядовитой издевкой отозвался он. – Ты считаешь, что это уместно при данных обстоятельствах? В конце концов, как еще можно обращаться к бывшему жениху, которого ты с блеском предала?
– Я приехала обсудить дела моего отца, а не выслушивать обвинения, – резко ответила Жаклин.
Когда она ехала сюда, то все же надеялась найти совершенно незнакомого человека, и в каком-то смысле ее надежды оправдались, потому что это был не Рауль. Человек, который стоял у окна, никогда не носил затрапезных шорт и не танцевал самозабвенно на диком пляже. Он никогда не целовал ее и не смотрел на нее, пряча свое желание в ленивой солнечной улыбке. Он не мог держать ее, обнаженную, в своих объятиях даже несколько мгновений, от которых у нее захватывало дух.
Этот мужчина худее и старше, подумала Жаклин, отметив мимоходом и дорогой элегантный костюм черного цвета в едва заметную полоску и серебристый галстук. Лохматая шевелюра исчезла, вместо нее появилась безукоризненная стрижка. В черных глазах, которыми Рауль сейчас смотрел на нее, уже не сверкали золотистые огоньки, они были холодными и непроницаемыми.
Изменились даже его голос, даже интонации – сейчас Рауль говорил по-английски практически без акцента.
Как я раньше не замечала его жестокости, спрятанной за внешним покоряющим обаянием? – удивлялась Жаклин.
Рауль подошел к массивному письменному столу и сел в вертящееся рабочее кресло. Коротким кивком он указал Жаклин на стул, стоявший у противоположного края стола.
Она неохотно повиновалась. Ноги у нее дрожали, сердце отсчитывало глухие неровные удары. Жаклин положила ладони на колени и спросила ровным голосом, хотя далось ей это нелегко:
– Как ты нашел меня?
– Ты жила в одном из моих отелей, поэтому там была основная информация о тебе. – Он пожал плечами. – После этого я приказал навести кое-какие справки, чтобы получить дополнительные данные.
– Ты установил за мной слежку?! – возмутилась Жаклин. – Это было до того, как ты сделал мне предложение, или после?
Рауль растянул губы в улыбке.
– О, задолго до того. Я сделал это сразу после нашего знакомства на пляже. Мне надо было удостовериться, являешься ли ты в действительности такой, какой предстала передо мной на острове.
– Я рада, что смогла удовлетворить твоим строгим требованиям. – Жаклин говорила с подчеркнутым пренебрежением, пытаясь прикрыть растущую нервозность.
– Это было тогда. Сейчас все по-другому.
Жаклин провела кончиком языка по пересохшим от волнения губам. Она огорчилась, когда поняла, что Рауль успел заметить это секундное свидетельство ее слабости.
– Теперь понятно, как тебе удалось узнать о трудностях моего отца, – быстро сказала Жаклин, переключая его внимание на другую тему.
– «Трудности», как ты выразилась, слишком мягкое слово для данной ситуации. Я назвал бы это иначе. Твоему отцу грозит полное банкротство.
– Я знаю. Поэтому и пришла сюда.
– Нет, – возразил Рауль. – Ты находишься здесь, потому что сбежала. Потому что оставила меня, не сказав ни единого слова. Ты пришла сюда для того, чтобы объяснить свое поведение.
– У моего отца случился инфаркт, – холодно напомнила Жаклин. – Он находился в реанимации. Я… я должна была вернуться в Нью-Йорк.
– Ничего не сказав человеку, за которого собралась выйти замуж? – резко спросил он.
Жаклин так сильно сжала руки, лежавшие на коленях, что у нее заболели пальцы.
– Я не думала, что случившееся между нами было чем-то серьезным. Многие женщины заводят романы на отдыхе.
– Вот оно что. – Рауль откинулся на спинку кожаного кресла. – Значит, ты рассматривала наши отношения как легкий заурядный флирт, который должен был закончиться одновременно с твоим отпуском.
Его голос выражал вежливое любопытство, но Жаклин не обманывалась на этот счет.
– Что-то вроде этого, – неопределенно ответила она.
– Если бы это было так, – медленно произнес Рауль, – то я бы поимел тебя на пляже в первый же день нашего знакомства, и остаток своего отпуска ты провела бы в моей постели.
– И вернулась бы домой с бриллиантовым колье, полагаю, – вспыхнув, добавила Жаклин.
– Возможно, – небрежно бросил Рауль. – Если бы ты удовлетворила меня как любовница.
– Не понимаю, что тебя остановило.
– А то, что я был дураком и с уважением отнесся к твоей невинности, моя милая. Я не заметил, что это был лишь чисто физический признак, а в действительности ты расчетливая и бессердечная.
Жаклин наклонилась к нему через стол.
– Ты считаешь, что я плохо обошлась с тобой?! – запальчиво выкрикнула она. – А сам ты как со мной обращался?! Ты намеренно внушал мне, что беден. Почему?
– Неосознанное желание быть любимым за мои личные качества, а не за земные блага, которыми я владею, – растягивая слова, объяснил Рауль. – Ты даже представить не можешь, насколько мне было приятно встретить человека, который не имел ни малейшего представления, кем я являюсь на самом деле.
– И как долго ты собирался водить меня за нос?
Теперь Жаклин понимала, о чем ее хотела предупредить Паула. Добрая женщина собиралась сказать ей, что ее возлюбленный не только очень богат, но и могуществен. Такому лучше не переходить дорогу.
– Я открылся бы тебе, если бы ты вернулась на остров. Дело в том, моя милая, что я подготовил большой прием в своем доме по случаю нашей помолвки.
– Так та красивая вилла на скале принадлежит тебе? – в шоке пролепетала Жаклин.
– Да. Мои родственники и друзья съезжались туда со всех концов света, чтобы познакомиться с тобой, моей будущей женой.
– О! – выдохнула она, чувствуя, как противно заныло сердце.
– Вначале я подумал, что ты не успела на моторку, – продолжал Рауль, не обращая внимания на ее реакцию. – Я позвонил в отель, и там мне сказали, что ты уже выехала оттуда. Тогда я стал ждать от тебя вестей. Ждал я очень долго. Сейчас уже не помню, когда я осознал, что ты не вернешься ко мне.
– Мой отец нуждался во мне, – сказала Жаклин с отчаянием в голосе. – Я должна была срочно вернуться домой.
– И тебе не пришло в голову обратиться ко мне, к человеку, которого, как ты утверждала, любишь? – Его рот искривился в презрительной усмешке. – Ты сильно прогадала, дорогая моя. Мы долетели бы на моем вертолете до Рио, а оттуда мой личный самолет доставил бы нас в Нью-Йорк. То есть дорога заняла бы в два раза меньше времени, чем ушло у тебя.
– Но я ничего этого не знала!
– Если бы ты вернулась на остров, у тебя одной проблемой стало бы меньше. Но ты предпочла сбежать. И это было хуже всего. У тебя случилось несчастье, тебе было плохо, но ты не захотела поделиться со мной своей бедой, не обратилась ко мне за помощью. Даже если бы я был беден, как ты считала, то я все равно имел право обнять тебя и утешить. Я отвез бы тебя к твоему отцу, – продолжал Рауль выплескивать все, что накипело у него на душе, – и находился бы все время рядом с тобой, оказывая тебе хотя бы моральную поддержку. Я делал бы то, что должен делать мужчина по отношению к своей женщине в трудную для нее минуту. – Он сделал паузу, взгляд его был неумолим. – Скажи, моя милая, ты вообще собиралась хотя бы когда-нибудь связаться со мной? Или ты просто вычеркнула меня из памяти как досадную оплошность, допущенную в расчетах?