Хартвик Синтия. Фундамент для сумасшедшего дома

   Помимо приступа глухоты, на отца напала и немота. Я так и не дождалась от него ответа. Вместо этого отец просто молча, вышел из комнаты. Я слышала, как он тяжело поднимается по лестнице и ходит туда-сюда по своей комнате. Затем хлопнула дверь наверху, и через некоторое время он вернулся, спускаясь еще тяжелее и медленнее. Он нес с собой чемодан.
   Отец позволил себе только с силой захлопнуть за собой входную дверь.

***

   После резких эмоциональных скачков пережитого дня у меня внутри как будто что-то оцепенело. Почему-то подумалось: как жаль, что у нас нет в этом году елки в гостиной. Я с тоской уставилась в угол, где она обычно стояла. Это было хуже, чем ностальгия, это было очень болезненное ощущение утраты. Из-за каких-то глупых предрассудков!
   Мать проскользнула в гостиную и, заметив мой взгляд, сразу поняла, о чем я думаю.
   – Не думай об этом, – тихо сказала она. – Нам надо срочно идти на заседание. Ступай наверх и оденься потеплее. Да поможет нам бог!
   Я на мгновение крепко обняла ее за плечи, затем покорно пошла выполнять то, что мне было приказано. Пока я спускалась и надевала пальто в прихожей, мать ждала меня на пороге.
   Ее глаза блестели, руки дрожали, но в основном она держалась молодцом.

Глава 68
МЫ ЗАКЛАДЫВАЕМ ФУНДАМЕНТ

   Я должна была бы чувствовать себя ужасно после скандала родителей, но по дороге мысли о сделке вытеснили все это на задний план. Я была на взводе и страшно нервничала, но мечтала доскакать до финиша.
   Вместо этого меня чуть не сбила с ног толпа.
   Женщины как-то сникли. Единственная задача сегодняшнего заседания была как следует подготовиться к переговорам. Но как только я вошла, я поняла, что члены клуба уже готовы отступить. Они вышли на поле боя, но готовности бороться у них не было.
   Хуже всего, что Милт пока не приехал. Это еще больше выбило их из колеи. Когда он все же появился, опоздав на двадцать минут, то отвел меня в сторонку,
   – Прости, Харви заговорил меня.
   – Я должна была тебя предупредить. Харви великолепен, но он любит поговорить.
   Я уже направлялась к камину, где обычно стояли те, кто хотел выступить, когда Милт задержал меня за руку.
   – София, я придумал, что женщины должны будут сделать. Полагаю…
   – Нам пора начинать. Просто скажи им. Все будет хорошо.
   Знаменитые последние слова перед казнью.
   Я, чтобы не заразиться общим настроением, закрыла глаза как бы от усталости и молилась про себя, чтобы взять верный тон и не наделать ошибок.
   Затем я открыла глаза и начала их совершать.
   Я начала напористо, раздав карточки, которые приготовили мы с Милтом. На них были написаны реплики, которые члены клуба должны будут произносить во время переговоров, чтобы ослепить нью-йоркских деловых воротил. Мы со своими глупыми мозгами думали, что женщинам понравится участвовать в этом представлении. А они справедливо расценили это как недоверие к их умственным способностям.
   Надо было извиниться, быстро забрать назад карточки и позволить им выработать собственную стратегию. Вместо этого я, как тот глупец, который после драки машет кулаками, попыталась объяснить им, почему мы так поступили.
   – Правление этой корпорации славится в мире бизнеса своей неуступчивостью во время заключения сделок, – объяснила я. – Они выросли практически из ничего до десяти миллиардов годового оборота всего за четыре года. У них феноменальное деловое чутье на скрытую прибыль.
   Чем дольше я говорила, тем больше женщины впадали в панику. Это стало для меня сюрпризом.
   Более того, если быть честной, я сама пришла в ужас. Пока я превозносила своих соперников до небес, я стала разделять сомнения членов клуба насчет всего проекта в целом. Что раньше казалось мне нашими преимуществами, теперь виделось слабыми местами. Куда мы лезем со своим свиным рылом? Мы затеяли дело не по зубам.
   Наши ряды дрогнули и распались. Женщины стали шушукаться в открытую. Собственный консультант запудрил им мозги. Разве у них есть хоть малейшая надежда выиграть у таких могущественных бизнесменов?
   И тут в бой вступил Милт.
   Пока он шел к камину, я поняла, что он пытается сыграть роль моего героя-спасителя, и не осуждала его за это. Он с самого начала говорил, что готов разделить со мной неудачу. Вот и пришел момент проявить галантность.
   – Леди, – твердо начал он, став рядом со мной. – Я прошу прощения, что задержался и не успел поговорить с Софией до заседания. Дело в том, что ей было поручено рассказать вам только о половине дела.
   Это помогло. Когда они все подняли головы, он продолжил:
   – У вас, леди, есть четкая роль в нашем плане. Вы первоклассные деловые женщины и, безусловно, заслуживаете самого большого уважения, но здесь нас подстерегает опасность. Если эти парни догадаются, какие вы умные, они задумаются, почему вы покупаете завод? А, как правильно сказала вам София, у этих парней феноменальное чутье. Если они что-то заподозрят, они тут же запустят на завод своих экспертов, и те начнут копаться во всех щелях. Это будет для нас конец всему. Эксперты у них отличные, – Милт для эффекта поднял глаза к небу. – Вы со мной согласны?
   Все до одной кивнули. Милт явно вздохнул с облегчением.
   – Хорошо. Тогда я… мы хотим вас спросить, – он вдруг улыбнулся совсем по-мальчишески. – Если вы притворитесь перед этими акулами бизнеса просто кружком провинциальных домохозяек, кто-нибудь пострадает от этого? – Не дав им опомниться, он быстро продолжил: – Но при этом вы должны им казаться достаточно богатыми. Этакими безобидными пожилыми дамами, влюбленными в свой город и готовыми ради него на все. Так мы не вызовем у них подозрений.
   Мне все это не очень понравилось. Милт, конечно, обещал женщинам забавное представление, но он не знал, что играет с огнем. Но женщины уже поняли его.
   – Вы имеете в виду, что мы должны показать им шоу? – спросила Агнес почти с восхищением. – Для того, чтобы они ничего не заподозрили и не заслали экспертов, мы должны ослепить их своей провинциальностью? – Ее аккуратные, обычно спокойные брови превратились почти в треугольники.
   Идея, что женщины должны показаться блестящим бизнесменам глупыми старыми курицами, могла быть воспринята ими как очень оскорбительная. Но я с удивлением поняла, что Агнес это идея нравится. Более того, ее глаза блестели от возбуждения, щеки разрумянились. Короче, это было состояние, которое я часто видела на их лицах и раньше, особенно перед крупными делами. Милт пообещал им самую забавную авантюру в их жизни, и они поверили ему на слово.
   Женщины возбужденно зашушукались. Я сказала, что Милт играет с огнем? Нет, это был динамит!
   Я похолодела. Вспомнила Глэдис и ее лимузин. Только теперь это было в сто раз хуже. Потому что в таком состоянии они были все!
   – Одну минутку, – отрезвила всех Долли. – Они должны принять нас за дурочек, но при этом им известно, что" вы-то не дурак. Как мы объясним им ваше появление в Ларксдейле и вашу попытку спасти завод?
   – Это пустяки, – громко заявила моя мать с непробиваемой уверенностью. – Он сходит с ума от любви к Софии и готов на любые безумства ради нее.
   Ах, да, – выдохнули все с облегчением и, казалось, тут же забыли о нас с Милтом, вернувшись к своим разговорам.
   Мы посмотрели друг на друга, взялись за руки и пошли к выходу. Никто этого не заметил.
   – Мам, – позвала я, пытаясь привлечь ее внимание.
   – Детка, дай нам закончить, дорогая…
   – Твоя мать права, София, – холодно произнес Милт, когда я повернулась к нему, кипя от возмущения.
   Скажите, какой лояльный! Крыса!
   Мне захотелось убежать от них всех к черту, но это была моя работа. Я вздохнула и пошла на кухню выпить стакан воды.
   Когда я вернулась, Глэдис рассказывала всем историю с лимузином.

***

   В машине по дороге домой мать, казалось, утратила оптимизм. Она тихо сидела рядом со мной.
   – Хочешь, переночую у тебя? – спросила я.
   – Нет, детка. Со мной все хорошо. Высади меня и бери машину. Ты хочешь скорей попасть домой и позвонить Милту.
   Это меня добило окончательно.
   – Мы уже обо всем поговорили с ним сегодня утром, – очень резко ответила я.
   Разумеется, – ответила она с улыбкой. И замолчала. Ровно на десять секунд. А потом набросилась на меня: – Давай-ка посмотрим, дорогая. Тебе тридцать два года. Ты одинока, как амбарная сова. Твоя лучшая идея, как провести вечер пятницы, заключается в том, чтобы приехать домой и посмотреть фильм по видео со мной и отцом. Когда еще отец был дома, – горько добавила она. Но быстро вернулась к прежнему состоянию. – И теперь ты боишься того, что этот мужчина хочет тебя? Известный адвокат, бизнесмен с блестящими достижениями! Равный тебе по уму, уважающий тебя и давно безумно любящий? Разумеется, как это ты можешь иметь с ним дело! – Она перевела дыхание, затем продолжила: – Ты что, сошла с ума, София? Я имею в виду… – Мать немного замялась. – Прости, но внешне ты далеко не Хэйди, я говорю тебе эти как любящая мать, не обижайся, пожалуйста. Ведь ты и сама это знаешь, детка.
   Уши мои горели огнем. Счастье, что я не выпустила из рук руль.
   – Мама! Зачем ты… – начала я, но вовремя прикусила язык.
   Если ей хотелось в этот ужасный для нее момент третировать меня, пусть третирует. Я потерплю. Для женщин, от которых только что ушел муж, в такие моменты давать советы, как успешно выйти замуж, лучшая терапия.
   Но мне все равно не нравилось, что она лезет в мою личную жизнь. Во всяком случае, сейчас для этого не время. На первом месте должно быть дело. Да, я всегда раньше ставила чувства на первое место, а работу на второе, но сейчас совсем другой случай.
   Я сцепила зубы, чтобы промолчать, и поехала дальше.
   – Ты уверена, что с тобой все в порядке, мама? – мягко спросила я, высаживая ее у дома.
   – Да.
   Я сидела в машине и ждала, когда она войдет в темный пустой дом. Странно, но мне так хотелось заплакать от жалости ко всем нам.
   Но самое странное, что, вернувшись домой, моим единственным желанием было действительно позвонить Милту.
   Мы проговорили около часа. Милт сообщил, что они с Харви приготовили кое-что, о чем он не может сейчас рассказать. Я слышала в его голосе те же веселые нотки, что и у женщин, когда они выходят из-под контроля.
   Мы говорили только о деле. И все же я чувствовала, что это нечто большее. Это немного напоминало общение по электронной почте.
   Мы все еще не были готовы пока соединить наши жизни.
   Но мы уже были близки к этому.

***

   На следующее утро, в одиннадцать часов, за день до переговоров, женщины отправились в Чикаго. Мать позвонила мне потом из одного из самых лучших отелей города и сказала, что у них все в порядке. Мы все увидимся завтра утром. У нее тоже был веселый голос.
   Вот такие были наши дела. Я планировала удивить Милта. Он планировал удивить меня. А женщины планировали удивить всех нас.
   Все это напоминало праздничную поездку большой корпорации на теплоходе, где каждый из участников мнит себя капитаном.
   Хороший фундамент для сумасшедшего дома.

Глава 69
ШУТКИ В СТИЛЕ МИЛТА

   Двадцать четвертого декабря утро было ясным и очень морозным. Температура воздуха опустилась до тридцати четырех градусов ниже нуля. Дул сильный ветер. Синоптики обещали к концу дня потепление. Естественно, когда начинается снежный буран, температура всегда немного поднимается.
   Члены женского клуба отсутствовали. В Ларксдейле было удивительно тихо. Милт, смущаясь, позвонил и попросил пристанища у меня или в доме родителей, сказав, что ему надоело в отеле. Я приняла душ и оделась, когда еще было темно.
   Ровно в семь тридцать я подъехала к отелю, где меня уже ждал Милт. Он пробежал с вещами и быстро захлопнул дверь, чтобы не напустить в машину морозного воздуха.
   Он был бледным и измученным.
   – Ты в порядке? – спросила я.
   – Да, за исключением дрожащих рук, усиленного потоотделения и сильного желания разгромить твою машину.
   – Отлично. Я действительно нашла сильного, молчаливого и невозмутимого будущего президента компании.
   Мы оба замолчали минут на десять.
   – Слушай, София, мы с Харви кое-что придумали вчера вечером, – заговорил вдруг Милт и замолчал.
   – Что? – не выдержала я.
   – Мы подумали, что эти парни из Нью-Йорка будут меньше держаться за завод, если вдруг решат, что Миннесота не… ну… не такое приятное место, где стоит проводить много времени.
   – Потрясающая идея! Давайте посадим их в сарай и изобьем как следует, чтобы им неповадно было приезжать сюда еще раз.
   Но Милту отказало на этот раз чувство юмора.
   – Это мы оставим на крайний случай,,– мрачно сказал он, глядя на дорогу.

***

   Чем ближе мы подъезжали к заводу, тем больше к Милту возвращалась радость жизни. Но чем веселее становился он, тем более угрюмой становилась я.
   Солнце только встало, когда мы подъезжали к заводу. Налетном поле в сумеречном свете утра отчетливо выделялся силуэт самолета. Когда мы подъехали ближе, я рассмотрела надпись. Это был самолет корпорации «Арктурис».
   Харви Деттермейер с молодым помощником Майком Маккэем о чем-то совещались у проходной. Они были одеты в теплые парки поверх деловых костюмов и, судя по синим губам, стояли здесь уже давно.
   – А где наши гости? – спросила я, вылезая из машины.
   – В столовой правления завода, пьют кофе с ирландским виски, – усмехнулся Харви.
   – Это им просто необходимо, – добавил Майк без тени улыбки на лице. – Кто-то, к сожалению, разбил там пару окон прошлым вечером. Температура там примерно тридцать градусов ниже нуля. А все, что мы смогли сегодня найти из съестного, это несколько засохших позавчерашних сандвичей с индейкой.
   – А где женский клуб? – спросила я с нетерпением.
   Майк нервно пожал плечами и посмотрел на Харви, который глянул на дорогу, как будто с минуты на минуту ждал их появления.
   – Не знаю. В Чикаго очень неважная погода. Может, рейс отложили?
   – Тогда пора переходить к плану Б, – предложил Милт с подозрительной серьезностью.
   – Что еще за план Б? – спросила я.
   Сегодня у меня был день прямых вопросов и ответов. Мне вдруг показалось, что Милт относится ко всему чересчур шутливо.
   – Выгнать этих парней на улицу и дать им замерзнуть. Затем отвезти неизвестно куда и сказать, что завод только что сгорел. Взять с них штраф в десятикратном размере за нарушение экологии земли. Они из Нью-Йорка и не смогут отличить в Миннесоте один участок земли от другого, – с большим удовольствием поведал мне Милт.
   – Поздно, – радостно объявил Харви и махнул рукой в сторону здания правления завода.
   От двери здания по главной дорожке ехал жуткий автобус с гордой надписью на боку «Завод электронного оборудования города Ларксдейла». Я с детства помнила этот автобус. Когда-то мы ездили в нем на заводские пикники с отцом. Автобусу было лет сто, наверное. Где они его откопали? Он ревел и гудел, как раненый зверь. За рулем сидел Банки Хэнсон, который работал в автосалоне и подрабатывал водителем на заводе. Он вел автобус весьма виртуозно, все время вихляя из стороны в сторону, якобы объезжая сугробы и скользкие места. В окнах автобуса были видны очень мрачные лица мужчин.
   – Надо было сначала повезти их на подледную рыбалку часов на шестнадцать, – сказал совершенно счастливый Харви Деттермейер.
   – Думаю, сейчас самое время им это предложить, – ответил Милт, и они оба расхохотались. Я пыталась рассердиться, но не выдержала и засмеялась тоже.
   Мы поднялись в автобус, чтобы поздороваться с гостями и помочь им спуститься на землю. Комбинация из несвежих сандвичей, ирландского виски и зимнего ралли сделала свою работу. За исключением одного важного парня, который был похож на Чарлтона Хестона ¹¹ и сидел очень прямо, у всех остальных был изрядно помятый вид и лица зеленого цвета.
   – Добро пожаловать в Миннесоту, джентльмены! Вы выбрали очень удачный день для визита! – закричал Харви.
   – Да, – подтвердил Милт, сбивая ногами лед с ботинок, – если жара продержится до вечера, у нас будет чудесное Рождество.
   На самом деле ребята из «Арктуриса» не заслуживали плохого отношения. Как я ни старалась к ним придраться, они не давали мне ни малейшего повода к этому. Единственный человек из них, который вызывал у меня надежды в этом плане, был Бэнкрофт Хеммингс, президент корпорации. Именно он один сидел в автобусе прямо и был похож на Чарлтона Хестона.
   Видимо, он чувствовал, что битва началась. Он был высоким и стройным, белокурым и голубоглазым. С таким красивым лицом он мог бы стать кинозвездой. Но Милт предостерегал меня, что у него очень солидная репутация. Он начинал в «IBM», где сделал блестящую карьеру, а потом возглавил «Арктурис». Но не в моих привычках так серьезно относиться к людям, как Милт. По моему мнению, если ты похож на Чарлтона Хестона, так и веди себя соответствующе.
   Но старина Чарлтон и его коллеги демонстрировали потрясающую выдержку. Они безропотно мерзли на ветру, поглядывая на шоссе в ожидании женщин. Прошло минут двадцать. Каждая минута была медленной пыткой. Дорога оставалась пустой, наши нервы, в отличие от нью-йоркских, стали сдавать. Харви скосил на меня глаза. Я поняла, он так спрашивает, не пришло ли время отменять встречу.
   И именно в этот момент забавный молодой человек выскочил из дверей промышленного цеха и побежал к нам навстречу. Изо рта у него вырывались белые облачки пара, он размахивал руками и спешил изо всех сил. Он явно не был спортсменом, потому что, подбежав, согнулся, опираясь руками в колени, и секунд тридцать приводил дыхание в порядок.
   – Сообщение от женского клуба, – наконец с трудом выдохнул он.
   – Они не приедут, – объявил за него Бэнкрофт Хеммингс.
   Он не злорадствовал, надо отдать ему должное. Как я ни пыталась относиться к нему плохо, он не поддавался на провокации.
   Но молодой человек замотал головой, набрал побольше воздуха и показал рукой в небо. Он выпрямился, но так и не заговорил, все еще пытаясь отдышаться.
   – Так что? – спросил Хеммингс.
   – Их самолет в двух минутах полета отсюда, и они просят убрать ваш самолет со взлетной полосы, – наконец сумел выговорить парень и просиял.
   Мы все почти бегом направились на летное поле. Самолет корпорации уже вмерз в свое место намертво. Появились работники, которые поспешно стали стучать ломами вокруг его колес. Снежинки носились в воздухе, мороз щипал кожу, а далеко на востоке в небе появились маленькие зеленые огоньки самолета.
   Он почти тут же пролетел над нами со страшным гулом, вызвав дружный крик восторга у Милта и Харви. Сделав круг и развернувшись, самолет пошел на посадку. Он медленно снижался, увеличиваясь в размерах, выпустил шасси и наконец коснулся земли, пробежал вперед почти до того же места, где стоял теперь самолет ньюйоркцев, и остановился.
   – Прямо как в кино, – восторженно сказал Харви.
   Он не ошибся. Представление начиналось!

Глава 70
ВОКРУГ ДА ОКОЛО СДЕЛКИ

   Правление «Арктуриса» так никогда и не оправилось от появления женщин Ларксдейла из самолета.
   Как, впрочем, и я.
   Я ожидала небольших улучшений в их внешности по стандартам большого города, но то, что я увидела, превосходило мои самые смелые предположения. Женщины, одна за другой выходившие из самолета, были похожи на моделей, демонстрирующих наряды какого-нибудь кутюрье.
   Восемь пожилых провинциальных домохозяек, одетые по последней моде, легко могли выглядеть абсурдно. Но в тот день, когда они появлялись одна за другой из самолета, могу засвидетельствовать, ни одна из них не выглядела даже глупо.
   Я стояла выпучив глаза и осознавала с гордостью, что они сногсшибательны. Они просто сразили наповал нью-йоркских ребят.
   Первой, правда, вслед за стюардессой вышла из самолета какая-то молодая блондинка, которая, казалось, вросла в черный деловой костюм от Армани. Ее короткие белокурые волосы были идеально уложены, а держала она себя с королевским достоинством. Я подумала, что это, наверное, профессиональный стилист, которого на всякий случай захватили женщины.
   Прошло добрых две минуты, прежде чем я узнала эту девушку. Да и как я могла ее узнать, если до этого видела ее много лет только с розовыми волосами?
   Кто бы из специалистов ни работал с женщинами в Чикаго, все они заслуживают суперприза. Прической, макияжем, цветом и фасоном наряда, со вкусом подобранными модными аксессуарами в каждой женщине была подчеркнута только ей присущая индивидуальность и ее роль в жизни клуба. Со второго взгляда я обнаружила, что есть между ними что-то объединяющее. У каждый то ли шарфик, то ли цветовое пятно в наряде, то ли сумочка были темно-синего цвета.
   Очень умно, но…
   Все сработало, потому что у них действительно было это общее. Они выглядели влиятельными женщинами, но они ведь такими и были. Вслед за Скай они все подошли к мужчинам, каждая со своей визитной карточкой, и пожали всем руки, пока я приходила в себя, любуясь ими.
   Последней мимо меня прошла Дебора. Поймав мой вопросительно потрясенный взгляд, она подмигнула мне.
   – Спустили около сорока тысяч каждая из личных сбережений, – шепнула она мне и невозмутимо пошла дальше.
   Нью-йоркские ребята, которые ожидали увидеть группку провинциальных тетушек, стояли с открытыми ртами. А как только рты у них закрылись, то отвисли челюсти – на летном поле показались два белых лимузина.
   По пути к главному зданию завода наши противники в своем лимузине немного пришли в себя, но дело было сделано. Они уже почуяли запах больших денег и любовь к шику. «Миссия завершена», – сказали себе женщины в другом лимузине, справившись с первой частью сценария.
   Все оставшееся время встречи прошло как на пороховой бочке. Старина Чарлтон Хестон хотел, видимо, поджечь бикфордов шнур, но нас встретил Майк Мейтлэнд и провел в зал заседания правления, где была разыграна вторая часть. Там на столах уже стояли две коробки с патентами и документацией экспериментальной лаборатории.
   Женщины привезли с собой неожиданного пассажира, похожего на постаревшего первого ученика профессора информатики из Чикагского университета. По просьбе членов клуба он должен был вместе с Майком проверить научную ценность патентов и разработок экспериментальной лаборатории завода.
   Убрать патенты из-под носа у представителей корпорации под таким благовидным предлогом было очень умным ходом. А самое главное, присутствие профессора делало этот трюк безопасным на будущее. Я была удивлена и немного взволнованна: а вдруг этот профессор раскопает наш главный козырь?
   Когда Майк с профессором удалились, прихватив две коробки с документами, Глэдис с невинным видом достала огромный коричневый бумажный пакет и поставила его на стол.
   – Как насчет чудесных рождественских угощений? – спросила она тоном заботливой тетушки.
   Следующие два часа члены женского клуба беседовали с членами правления корпорации небольшими дозами. Микроскопическими, я бы сказала. Женщины сновали между ними, заводя то с одним, то с другим разговоры по очереди. Все это время Милт потратил на то, чтобы не отрывать от меня влюбленного взора, которым так пугал меня в университете. Странно, сейчас мне это даже понравилось. А вокруг нас жужжали разговоры. Очень тихие и светские. Женщины беседовали об искусстве, пересказали гостям по очереди весь репертуар нашего театра, описали все картины в галерее и сообщили все программы концертов симфонического оркестра Миннеаполиса. Нью-йоркские ребята переглядывались друг с другом, незаметно возводя глаза к небу с видом великомучеников, но стойко терпели, сохраняя вежливый вид и даже вставляя по слову в разговор. Большего от них и не требовалось. Женщины щебетали, как птички. Наконец дверь распахнулась, и в зал вернулся удрученный профессор. Он огорченно покачивал головой, приговаривая, что давно не видел таких безграмотных и отставших от времени патентов и разработок. Это выглядело мрачно, но…
   У меня был больший угол обзора, чем у остальных. Я увидела Майка Мейтлэнда, подпрыгивавшего от радости и корчившего смешные рожи с явным удовольствием. Я тут же сообразила, что поведение профессора не что иное, как очередной психологический трюк моих женщин. Я впервые в жизни поверила рассказам матери, что Майк Мейтлэнд был самым веселым проказником в ее классе.
   Затем Майк с удрученным видом тоже появился в зале, заставив меня поверить еще и в то, что он действительно здорово играл в школьной пьесе роль дона Педро. Он подошел к профессору.
   – Если вы не возражаете, док, я могу вернуть вас назад в цивилизацию до снегопада, – сказал он громко.
   – Слава богу, – ответил профессор, передернув плечами от холода.
   До меня дошло, что в зале действительно не теплее, чем на улице.
   Когда они вдвоем ушли, Марта поняла намек. Она посмотрела на всех с равнодушным видом, как будто оценка патентов, а еще больше дрожь профессора вообще убили в ней всякий интерес к покупке завода.
   – Ладно, скорее всего, это все бесполезно, но все же надо попытаться спасти людям работу. Что вы скажете, если мы закажем ленч, а сами пока займемся делом? – спросила она.
   Ее слова как бы послужили сигналом к новому всплеску разговоров. Только теперь темы сменились. Разговор пошел о домашних животных и различных рецептах. Даже у меня потекли слюнки.