Хауэлл Ханна. Клятва рыцаря

   От одной только этой мысли Кормак ощутил приступ гнева, и внутри у него все сжалось. Он не вынесет, если Элспет будет принадлежать другому. Если же она выберет Оуэна или Пола, ему придется часто видеть ее и слышать о ней. Кормак чувствовал, что это будет для него настоящей пыткой, и его раздражал этот собственнический инстинкт. Он не мог оставить Элспет при себе, однако ему не хотелось, чтобы кто-то другой обладал ею. Но вероятно, если она уйдет и он будет долго находиться вдали от нее, это несправедливое чувство собственника исчезнет.
   – Будьте осторожны в пути, – предупредил Кормак, пожав руки своим друзьям, прежде чем они сели на лошадей, а затем едва удержался, чтобы не оттащить от них Элспет, когда та поцеловала на прощание каждого из них в щеку.
   – Постараемся, – ответил Оуэн, – хотя это вы подвергаетесь серьезной опасности. – Ты уверен в своем плане, Кормак?
   – Не совсем, однако это наиболее подходящий вариант. Сэр Колин еще не скоро оправится От поражения. Потеря посланных людей наверняка сильно задела его, и, судя по тому, что все они были наемниками, он оставил большинство членов своего клана охранять свои владения на случай, если Мюрреи появятся у его ворот. Я думаю, что пройдет немало времени, прежде чем он узнает, что произошло здесь вчера вечером. Этого времени будет достаточно, чтобы мы с Элспет добрались до королевского двора. Однако если сэр Колин не откажется от своих намерений, Элспет и там потребуется защита, поскольку всегда найдутся желающие сделать за деньги все, что угодно. Возможно, сэр Колин имеет влияние на короля и заставит его поверить, что у него похитили невесту. Тогда против меня поднимутся еще и Мюрреи.
   – Доверься нам, – сказал Пол, и, пришпорив лошадей, друзья быстро исчезли в утреннем тумане.
   – С ними ведь ничего не должно случиться, правда? – обратилась к Кормаку Элспет.
   Повернувшись к ней, Кормак улыбнулся, увидев, что Мадди сидит у ее ног и смотрит на него, тоже словно ожидая ободряющего ответа.
   – Нет, они опытные воины и наездники и хорошо умеют скрываться, когда противник превосходит их численностью.
   – Это очень полезные навыки.
   – Конечно. К тому же сэр Колин охотится не за ними.
   – Да, только за мной. – Элспет содрогнулась и прильнула к Кормаку, когда он заключил ее в свои объятия. – Я не могу понять этого, сколько ни стараюсь. По-моему, это какое-то безумие.
   – Этот человек хочет обладать тобой. Вероятно, он верит, что любит тебя, или полагает, что в тебе может воплотиться некая его мечта.
   – Он не проявлял такой настойчивости, пока я не ответила ему отказом.
   – Ангел мой, есть мужчины, которые воспринимают отказ как вызов, а некоторые – как смертельное оскорбление. Есть и такие, в ком при этом пробуждается неистовая страсть и даже любовь. Конечно, возможно также, что сэр Колин немного помешался.
   – Да, он безумен.
   Элспет почувствовала, что Кормак прижался еще плотнее, и в ней внезапно вспыхнула безотчетная жажда ласки. Элспет было приятно сознавать, что Кормак не перестал желать ее и это желание уже настолько укоренилось в его теле, что не требовалось никаких усилий, чтобы оно пробуждалось само собой. «Но было бы еще лучше, если бы потребность во мне существовав не только в нижней половине его тела, но и в верхней», – с грустной иронией подумала она.
   – Теперь мы одни, – сказал Кормак.
   Элспет встретилась с ним взглядом и поняла, что позывы его тела окончательно затуманили разум.
   – Здесь Мадди, – возразила она.
   – Он умный кот, и ему можно сказать, чтобы он пошел поохотиться и оставил нас на время одних.
   Кормак двинулся вперед, продолжая обнимать Элспет, и она вынуждена была попятиться назад. Споткнувшись и едва не упав, она тихо рассмеялась, когда он подхватил ее и понес.
   – Может быть, нам стоит поскорее убраться отсюда?
   – Да, может быть. – Кормак остановился у края расстеленных одеял. – Но сейчас еще слишком рано, а впереди целый день до нашего следующего привала.
   – Я думаю, угроза со стороны сэра Колина еще не миновала, – прошептала Элспет, когда Кормак поставил ее на ноги и начат раздевать.
   – Надеюсь, он все-таки не так жесток, чтобы лишать нас удовольствия в течение часа или двух.
   – Часа или двух?
   Кормак отбросил в сторону ее снятую одежду и впился в нее взглядом.
   – Полагаю, не дольше.
   Элспет густо покраснела, однако не попыталась скрыться от его взгляда, и он слегка улыбнулся, заметив, что она плотно прижала руки к бедрам. Вид ее обнаженного тела действовал на него так же сильно, как прикосновения и поцелуи. У нее была шелковистая кожа превосходного матового цвета. Глядя на Элспет и предвкушая, что сейчас он прикоснется к ней и будет обладать ею, Кормак испытывал необычайную радость. Даже если бы у них впереди было долгое будущее, а не несколько дней, эта радость, как ему казалось, не могла бы исчезнуть никогда.
   Кормак глубоко вздохнул, снимая свою одежду и стараясь успокоиться. Его страсть к Элспет не угасала, а мысль о том, что они скоро расстанутся и она может найти другого, делала ее еще острее. С тех пор как он познакомился с Изабель и вступил с ней в связь, он не встречал женщины, о расставании с которой так мучительно сожалел бы. Ему хотелось насытиться ею как можно полнее, чтобы потом остались хотя бы воспоминания. Впервые после того, как он дал клятву Изабель, Кормак испытывал сожаление, что сделал это и теперь не мог нарушить свое слово.
   Он осторожно уложил Элспет на одеяла и наклонился над ней. Ему не хотелось спешить – он стремился продлить удовольствие и насладиться каждой частичкой ее нежного тела, начиная от пухлых соблазнительных губ и кончая маленькими пальчиками ног, а потом снова вернуться назад тем же путем. Однако, прильнув к ее губам, Кормак почувствовал, что у него едва ли хватит выдержки совершить обратное путешествие. Когда же он поцеловал Элспет в ямочку у основания шеи, а она начала гладить его ноги своими ступнями, Кормак уже не был уверен, что доберется даже до ее колен.
   Элспет вскрикнула от наслаждения, когда его губы сомкнулись вокруг ее напряженного соска. Она запустила пальцы в его густые волосы и, крепко прижавшись к его телу, потерлась об него. Кормак слишком медлил, и, чувствуя, что он старается обуздать свою страсть, Элспет решила сломить его сдержанность.
   – О, ангел мой, – простонал он, уткнувшись лицом в ложбинку на ее груди, – не надо торопить меня. Я хочу медленно наслаждаться тобой.
   – Я чувствую это, однако не уверена, что смогу выдержать такую пытку, – сказала Элспет дрожащим голосом, сгорая от желания.
   Когда он поцеловал темный треугольник, прикрывающий ее лоно, она вздрогнула от такой ласки среди бела дня, но лишь на мгновение. Затем она вся растворилась в наслаждении и уже не думала о скромности, когда он начал ласкать ее языком. Элспет стонала, охваченная страстью, и умоляла его остановиться, но он не прислушивался к ее мольбам. Почувствовав приближение пика блаженства, она предупредила его об этом, угрожая страшными последствиями, если он немедленно не присоединится к ней.
   Кормак рассмеялся и, устроившись между ее ног, приподнял за бедра, а затем вошел в нее. Он застонал и стиснул зубы, стараясь сдерживаться, чтобы не кончить слишком быстро. Она была такой тесной, горячей, влажной, такой зовущей. Наслаждение пронзило его. Элспет извивалась под ним, плотно обхватив ногами за талию и прижимая к себе, чтобы он проник в нее как можно глубже. Вся его сдержанность пропала, и с тихим стоном он начал двигаться, вознося их обоих к вершинам наслаждения. Он испытал особое удовлетворение оттого, что их разрядка наступила одновременно.
   Прошло немало времени, прежде чем Кормак пришел в себя и обрел способность здраво мыслить. Чем меньше дней оставалось до их расставания, тем сильнее он жалел о том, что должен покинуть Элспет, и это усиливало в нем чувство вины. Он не хотел оставлять ее, но вынужден был сделать это.
   Поскольку он связал себя обязательством с другой женщиной, Элспет могла быть только его любовницей. Кормак понимал, что такие отношения с ней не могут продлиться долго и он не имеет права так бездушно пренебрегать чувствами ни Элспет, ни Изабель.
   – Теперь, пожалуй, нам следует подумать, как избежать встречи с сэром Колином, – сказал он, целуя ее и размыкая объятия.
   Элспет села и сразу потянулась за своей одеждой.
   – Упоминание об этом человеке подобно ушату холодной воды, после которого все приятные ощущения улетучились.
   – Да, но лучше лишний раз позаботиться о нашей безопасности, чем оказаться в его липах.
   Элспет вздрогнула от такой перспективы и поспешила одеться. После этого они быстро свернули свой лагерь и постарались уничтожить все следы своего пребывания. Мадди вернулся именно в тот момент, когда пришло время садиться в сумку, и по тому, как он облизывался, было ясно, что ему удалось поживиться кое-чем в лесу. Кормак посмотрел на кота, который чистился, не проявляя никакой тревоги по поводу того, что ему снова предстоит путешествовать на спине лошади.
   – Можно подумать, что этот кот – прирожденный путешественник, – сказал он, садясь на лошадь. – Похоже, Мадди прекрасно знает, как вести себя в таких случаях.
   – Не исключено, что он путешествовал с кем-нибудь и случайно потерялся, – предположила Элспет, садясь в седло и поправляя свои юбки. – Я заметила, что он не нуждается в дрессировке, как прочие коты.
   – А может быть, он очень умный и понимает, что надо делать, чтобы остаться с гобой.
   Элспет засмеялась и почесала кота за ухом.
   – Вполне возможно. К тому же теперь он герой. Храбрый малыш, рискнувший своей головой, чтобы спасти меня.
   Они обменялись с Кормаком улыбками, когда кот громко заурчал.
   – Он вовсе не малыш, а огромный котище. – Кормак протянул руку и тоже, погладил кота. – И он прекрасно знает, как сделать так, чтобы без него не могли обойтись.
   Кормак пустил свою лошадь легкой рысцой, и Элспет последовала за ним. Она понимала, что он прав: сэру Калину потребуется значительное время, чтобы снова напасть на их след, однако не следовало расслабляться. Нападение прошлым вечером едва не стоило Кормаку и его друзьям жизни, а ей грозило новым пленением. Ей не хотелось ехать к королевскому двору, но это обеспечивало им относительную безопасность. Оставалось выбирать между риском потерять Кормака, отдав его в руки Изабель, и тем, чтобы стать свидетельницей его гибели от рук сэра Колима. «На самом же деле у меня нет никакого выбора», – с грустью подумала Элспет. Если он уйдет к Изабель, это разобьет ее сердце. Но тем более она не сможет жить с мыслью, что он стал жертвой безумной прихоти отвергнутого ею жениха. Пусть уж лучше Кормак будет потерян для нее в объятиях Изабель, чем в холодных объятиях смерти.

Глава 9

   – Жива?
   Оуэн и Пол стояли перед тремя хмурыми мужчинами, стараясь не дрожать. Измученные, голодные, покрытые дорожной пылью, они, однако, не могли рассчитывать па гостеприимство сэра Балфура Мюррея, пока не ответят на все его вопросы. Хотя тот говорил тихим голосом, казалось, его слова звучали в напряженной тишине Доикойла оглушающе. Его братья, сэр Найджел и сэр Эрик, выглядели не менее грозными. Оуэн и Пол не осмеливались взглянуть ни на мать Элспет, леди Молди, ни на ее тетушек, Гизелу и Бети, вид которых был еще более суров, чем у их мужей.
   – Да, Элспет жива, – подтвердил Оуэн и поспешно извлек маленькое колечко, которое девушка дала ему. – Она послала это, чтобы убедить вас, что мы прибыли от нее. – Он немного отступил назад, когда сэр Балфур подошел и выхватил у него кольцо.
   – Балфур, – позвала его леди Молди, которая так напоминала Элспет, что Оуэн даже слегка вздрогнул.
   Сэр Балфур подошел к ней и обнял.
   – Наша девочка жива, Молди, – произнес он хрипло.
   – Значит, теперь не надо убивать этого негодяя, сэра Колина? – спросил сэр Найджел, гневно сверкнув своими янтарными глазами.
   – О нет, – сказал Балфур. – Это означает только, что мы можем вернуть Элспет домой в целости и сохранности, прежде чем расправимся с ним.
   – Ну, пока вы решаете, как и когда сделать это, мы, женщины, позаботимся об этих несчастных, – сказала леди Молди, высвобождаясь из объятий мужа.
   – У меня еще много вопросов к ним, – возразил Балфур, но его жена, Гизела и Бети уже уводили Оуэна и Пола из холла.
   – Ты можешь задать их после того, как они умоются, немного отдохнут и поедят.
   Наступило уже время ужина, когда Пол и Оуэн были готовы предстать перед Мюрреями, чтобы ответить на все вопросы. Их подвели к столу, где восседали все три лэрда, их жены, сэр Пейтон и брат Элспет, Коннор. Оуэн бросил хмурый взгляд на Пола, который, садясь за стол, так ловко сманеврировал, что Оуэн оказался ближе его к Мюрреям и, таким образом, должен был принять основной удар на себя.
   – Моя жена сообщила мне, что вам особенно нечего добавить к тому, что вы уже рассказали ей, пока умывались и обедали, – сказал Балфур, не отрывая сурового взгляда от Оуэна и наполняя свою тарелку едой. – Элспет жива, сэр Колин продолжает охотиться за ней, сэр Кормак дважды спас ее, и они вместе следуют к королевскому двору.
   – Да, сэр, – подтвердил Оуэн, также кладя себе на тарелку еду, довольный ее количеством и качеством, но не уверенный, что сможет в полной мере насладиться ею. – Она и Кормак были в безопасности, пока сэр Колин не пронюхал, каким путем они следуют. Нам пришлось отразить жестокое нападение, и это стоило сэру Колину потери четверых наемников. Теперь Кормак решил придерживаться более оживленных дорог, а нас послал к вам сообщить, куда они направляются. Он считает, что, если сэр Колин будет продолжать упорствовать и Кормаку не представится случая убить его, опасность будет угрожать Элспет и при королевском дворе.
   – А вам известно, как сэр Колин оправдывает похищение нашей девочки и свое стремление вернуть ее себе?
   – Он распространяет слух, что Элспет его жена и что Кормак похитил ее у него. Балфур выругался.
   – И никто из Мюрреев не опротестовал эту гнусную ложь, – заметил Оуэн.
   – Молодого Кормака то и дело обвиняют в преступлениях, которых он не совершал, – вступила в разговор леди Молди.
   – Да, именно так, миледи, – кивнул Оуэн. – Кормак понимает также, что если сэр Колин встретится с королем, то может нашептать эту ложь в высочайшее ухо и ему поверят. Думаю, это еще одна из причин, почему Кормак решил, что сейчас очень важно попытаться связаться с родственниками Элспет.
   Поняв, что Мюрреи, очевидно, не собираются задавать вопросы об отношениях между Кормаком и Элспет, Оуэн расслабился и начал с удовольствием есть.
   – Я отправлюсь ко двору за Элспет, – сказал Пейтон.
   – Нет, – возразила его мать, Гизела. – Ты едва оправился от своей страшной раны.
   Оуэн продолжал есть, прислушиваясь к возникшему спору. После долгих заверений и обещаний мать Пейтона в конце концов неохотно согласилась. Было ясно, что Пейтон стремился искупить свою вину, поскольку он сопровождал Элспет, когда ее похитили. Ближе к ночи наконец было решено, что Пейтон и еще несколько человек должны завтра отдохнуть и приготовиться к дальней дороге, а на рассвете следующего дня отправиться к королевскому двору. Оуэн сожалел, что он и Пол не могут поехать вместе с ними, так как они уже опаздывали к отцу Пола, вызвавшему их. Однако он не удивился, когда Пейтон задержал обоих у спальни, предназначенной для них.
   – Есть вещи, о которых вы не рассказали в присутствии старших, – сказал Пейтон, прислонившись к стене и пристально глядя на того и другого.
   – Кажется, мы сообщили вашим родственникам все, что знали, – ответил Оуэн.
   – Да, все, что необходимо, но не всю правду.
   – В чем, по-вашему, я солгал?
   – О, не надо представлять дело так, будто я оскорбил вас. Я не говорил о лжи. Я имел в виду то, что не было сказано, ту правду, которую вы утаили.
   – Если что-то и не было сказано, то только в общих интересах.
   – В общих или только вашего друга Кормака? – спросил Пейтон.
   – В общих.
   Губы Пейтона тронула легкая улыбка.
   – Так сложилось, что Элспет и я были особенно близки с детства. Не бойтесь за вашего друга. Я хорошо знаю, как моя кузина относится к этому глупцу, и, возможно, ей представился случай осуществить свою мечту. Как ни печально, но мне известно также, что ее прекрасный рыцарь не свободен и эта шлюха леди Изабель Дуглас крепко держит его в своих руках. Мне хотелось бы услышать от вас хотя бы намек, что меня ожидает при встрече с моей кузиной.
   Оуэн и Пол переглянулись, затем Пол сказал:
   – Надеюсь, вы обнаружите, что Кормак спас ее от сэра Колина и этот негодяй мертв. Возможно также, вы узнаете, что Элспет уберегла нашего друга от глупой ошибки.
   – Мадди, куда ты собрался? – крикнула Элспет, когда кот неожиданно выпрыгнул из сумки.
   Кормак остановился рядом с Элспет, которая слезла с лошади.
   – Может быть, ему просто приспичило отлучиться по своим делам.
   – О нет, – сказала она, глядя туда, где исчез кот. Затем покачала головой. – Здесь что-то неладно.
   – Элспет, – сказал Кормак, не в силах подавить улыбку, – это всего лишь кот.
   – Я знаю, по инстинкт подсказывает мне, что надо пойти за ним;
   Сокрушенно вздохнув, Кормак тоже спешился, когда она двинулась вслед за котом.
   – Глупое животное, – ворчал он, привязывая лошадей. – Наверное, кот увидел какую-нибудь добычу, а я должен идти за ним.
   Кормак поспешил вслед за Элспет, тихо проклиная импульсивность, неотъемлемую часть ее натуры. Все это было совсем не вовремя, учитывая, что их преследовал этот безумец. Кормаку казалось, что она наконец поняла, какой опасности они подвергались. Догнав Элспет, он обнаружил, что она стоит на коленях, рассматривая что-то на земле, и взмолился, чтобы это не оказалась еще какая-нибудь несчастная тварь, которую она решила подобрать.
   Элспет увидела Мадди, сидящего около какого-то узла ветоши, и слегка нахмурилась, так как кот пристально смотрел на него. Приглядевшись, она заметила среди лохмотьев маленькую пухлую ручонку и услышала тихое гуканье. Оправившись от потрясения, Элспет подошла поближе и разглядела ребенка. Посмотрев вокруг, она не обнаружила ничего, кроме старой тряпки, в которую он был завернут.
   Никого из людей поблизости не было видно, кроме хмурого Кормака, шагавшего к ней.
   – Ах ты, несчастное дитя, – нараспев произнесла Элспет, разворачивая тряпки и не находя никаких повреждений на тельце ребенка. – Тебя, похоже, бросили? – Снова завернув младенца, она взяла его на руки.
   – О нет, только не ребенок, – взмолился Кормак, подойдя к ней.
   – Кто-то оставил его здесь. – Голос Элспет дрожал от возмущения. – Просто бросил, kjjk кучу грязного тряпья.
   – Почему ты так смотришь на меня? – спросил Кормак, когда она оторвала взгляд от ребенка.
   – Я жду, когда ты скажешь, что я ошибаюсь или говорю глупости. Что никто не может просто так оставить несчастного младенца.
   Кормак вздохнул и схватился за голову. Элспет выглядела крайне взволнованной и страдающей. Он мог понять ее потрясение, но не боль, которая отразилась на ее лице, словно этот жестокий поступок поразил ее в самое сердце. Она чрезвычайно болезненно переживала за этого младенца, который еще не мог осознать, что с ним произошло.
   – Может быть, его мать и отец всего лишь отлучились на минуту. – Это была жалкая попытка скрыть ужасную правду, но Кормак испытал странное чувство удовлетворения, когда Элспет широко улыбнулась ему и поцеловала в щеку.
   – Ты прелесть, Кормак, – сказала она, затем снова помрачнела. – Теперь, когда первое потрясение прошло, я поняла, что произошло. Кто-то намеренно оставил младенца здесь умирать, Какая жестокость! Почему нельзя было оставить ребенка у церкви, где его могли бы подобрать? Наверное, ему было бы нелегко в этой жизни, но все-таки была бы жизнь. Все лучше, чем стать кормом для зверей.
   – Странно, что бросили мальчика. Чаще отказываются от девочек, если в семье много голодных ртов. – Кормак вздохнул. – Элспет, мы не можем взять ребенка с собой.
   – И оставить его здесь тоже не можем.
   – О нет, я не это имел в виду. Но ведь мы спасаемся от преследования, что небезопасно для младенца. Он не кот, которого можно засунуть в сумку.
   – Ребенок скорее всего попал сюда из деревни, – предположила Элспет, кивнув в сторону ряда домишек у подножия холма, на котором они сейчас находились.
   – Похоже, что так. Вероятно, он незаконнорожденный и какая-нибудь из девиц тайно избавилась от него.
   – Он не только что родился, Кормак. Да, девушка могла скрыть свою беременность, но почти невозможно скрыть появление младенца на свет. Новорожденные – очень шумные создания. – Элспет снова взглянула на деревню. – Кто-нибудь там внизу знает его происхождение. Если же не удастся это выяснить, может быть, кто-то захочет воспитать здорового ребенка мужского пола.
   Кормак с облегчением услышал о намерении Элспет найти приют для малыша.
   – Ты уверена, что он здоров?
   – Да, я осмотрела его. Мальчик очень хорош. Пухленький, со здоровым цветом кожи и, думаю, покладистым характером. У него есть родимое пятно, похожее на звездочку, в нижней части животика.
   Когда Кормак заглянул в черные сверкающие глазки младенца, его почему-то охватило тревожное чувство. Здорового ребенка мужского пола просто гак не бросают. Может быть, это несправедливо, но мальчики всегда ценятся больше, чем девочки. Элспет права, говоря, что его мог бы кто-нибудь взять на воспитание, но почему раньше никто не сделал этого?
   Скрыв свои сомнения, Кормак помог Элспет вернуться к лошадям. Он подержал ребенка, пока она сажала кота в сумку, а затем сама садилась на лошадь. Передавая ей мальчика, он не переставал думать о том, что, как ему кажется, теперь их компания пополнится еще одним членом – совершенно беспомощным младенцем, требующим особой заботы.
   Въехав в деревню, Элспет нахмурилась. Сначала люди здесь встретили их довольно доброжелательно, но, когда одна из местных жительниц, приветствуя их, заметила ребенка, все вокруг примолкли и насторожились. Они смотрели на Элспет так, словно она совершила смертный грех, принеся ребенка в их мирную деревню. Казалось, они боялись этого беспомощного младенца, и это было совершенно непонятно. Какой здравомыслящий человек может бояться такого малютку?
   Пока Кормак ставил лошадей в конюшню, Элспет попыталась выяснить, чей это ребенок. Она, конечно, понимала, что нельзя отдавать ребенка женщине, которая отказалась от него, но ей хотелось узнать, почему та совершила такой чудовищный поступок. После того как несколько селян, взглянув на младенца, поспешно и невежливо покидали ее, прежде чем она успевала задать вопрос, Элспет решительно остановила хорошо одетую женщину средних лет.
   – Не смейте убегать от меня! – резко сказала она, пресекая попытки женщины обойти ее. – Я только хочу задать несколько вопросов, а вы все сторонитесь меня, словно я поражена чумой.
   – А чего же вы ожидали, принеся сюда этого чертова младенца? – возмутилась женщина и быстро перекрестилась, увидев, что ребенок смотрит на нее.
   – Чертов младенец? Что за глупость? Это обычный малыш, и я ищу его мать.
   – Ее повесили, а затем сожгли как ведьму несколько дней назад.
   – Боже милостивый! – прошептала Элспет. – Значит, вы одна из тех, кто отправил младенца умирать?
   – Да. Мы не можем оставить его среди нас. На нем дьявольская метка.
   – Эта звездочка на животике? Женщина кивнула.
   – Его мать общалась с дьяволом, хотя утверждала, что ребенок от молодого лорда, который останавливался в деревне на пути к королю. Она пыталась заставить нас поверить, что он соблазнил ее и бросил с ребенком, хотя все знали, что она бойка на язык и ведет себя как распутная женщина. Когда ребенок появился на свет с черными как смоль волосами и глазами, мы все поняли, где правда. Этот черноволосый ребенок – сын сатаны и с его отметиной. Никто из жителей деревни не хотел оставлять младенца и быть проклятым, поэтому мы отнесли его на холм.
   – Чтобы он умер. Вы оставили малютку на холме умирать от голода и холода или быть растерзанным зверями.
   – Мы оставили наследника сатаны на его попечение или на суд Божий.
   Элспет еле сдержалась, чтобы не ударить женщину. – Уходите!
   – Да? Сначала вы останавливаете меня здесь, рядом с этим маленьким демоном, подвергая мою душу опасности, а теперь рычите на меня и гоните.
   – Да, и, если у вас осталась еще хоть капля мозгов в голове, в чем я сомневаюсь, вы уберетесь отсюда как можно быстрее.
   Элспет не удивилась, увидев, что женщина испугалась и побледнела, поскольку ее голос прозвучал жестко и холодно и в нем чувствовалась сдерживаемая ярость. Прижав к себе ребенка, Элспет погладила его густые черные волосики, наблюдая, как женщина быстро удаляется, и се охватило нехорошее предчувствие от всей этой злобной и суеверной чепухи. Она поблагодарила Бога за то, что ребенок, которого она держала на руках, был еще слишком мал, чтобы понять смысл слов, исторгнутых из уст этой женщины.
   Люди верили в существование ведьм, а так как ее мать и она умели врачевать с помощью различных трав, им самим не раз приходилось слышась подозрительный шепот в свой адрес. Однако Элспет никогда прежде не сталкивалась с таким жутким суеверием, когда люди жестоко убивали одну из своих соседок и бросали младенца умирать. Эта история привела ее в ярость. Было ясно, что оставлять ребенка в этой деревне нельзя, и Кормак должен был понять это.