Хэнкс Мэрил. Колдовской апрель

   - К счастью, удар был не слишком силен. Надеюсь, ничего страшного.
   Потом он быстро достал из кармана медицинский фонарик-ручку и посветил сначала в один глаз Джины, затем в другой.
   - Рад констатировать, что сотрясения нет. Что же касается ноги... Нет, и с ногой все в порядке. Возможно, некоторое время будет немного больно при ходьбе, но в остальном - все в порядке. Я оставлю кое-какие лекарства...
   В этот момент Джина поняла, что он обращается вовсе не к ней, а к какому-то мужчине. Человек этот стоял в тени, но когда он ответил доктору, Джина едва не потеряла сознание снова.
   Этот голос она узнала бы где угодно, на каком бы языке он ни говорил.
   Сейчас он говорил на итальянском, и в другой ситуации это напомнило бы Джине музыку небесных сфер, но не теперь. Слишком много вопросов у нее было к обладателю этого низкого и звучного голоса.
   - Благодарю вас, доктор. Стефано проводит вас к выходу.
   Джина попыталась сесть, но это не удалось. В голове взорвалась ядерная бомба, и женщина с тихим стоном прикрыла глаза.
   Рикардо Анжело Хоук, смуглый красавец в светлом костюме, мрачно и озабоченно смотрел на нее своими серыми глазами-клинками, а Джина Хьюстон не понимала ничегошеньки!
   - Как ты себя чувствуешь. Джина?
   - Я в порядке. Я просто не понимаю... Она едва не свалилась с кушетки, и Рикардо торопливо подхватил ее и подсунул под спину подушку.
   - Чего ты не понимаешь?
   - Ничего не понимаю. Где я нахожусь? Почему я здесь нахожусь? Почему ты здесь находишься?
   - Оригинально! Что ж, отвечаю на твои вопросы по порядку: ты находишься в Палаццо деи Кавалли, куда тебя перенесли после твоей травмы, а я здесь нахожусь потому, что я здесь, собственно, живу. Мы с тобой соседи, дорогая, поэтому я позволил себе перенести тебя сюда, когда ты упала.
   - Понятно. Непонятно только, что ты делал в Каза Розале? И откуда ты узнал, что мы соседи?
   Голос Рикардо прозвучал неожиданно холодно:
   - Давай-ка оставим все вопросы и ответы на потом. Ты здорово ударилась головой, так что должна сначала отдохнуть и прийти в себя. Я скажу слугам, они сделают тебе чай. Я же пока закончу свои дела, а потом мы поговорим. Серьезно поговорим.
   Она не успела ничего сказать в ответ. Сероглазый король повернулся и стремительно вышел из комнаты. Тяжелая дубовая дверь тихо закрылась за ним.
   Джина огляделась вокруг, испытывая настоятельное желание ущипнуть себя. Комната была богато и со вкусом обставлена, ставни были прикрыты, но окна распахнуты, так что свежий вечерний воздух лился в комнату, наполняя ее запахами моря.
   Чего же странного в том, что Рикардо Хоук живет в палаццо? В этих самых палаццо живет уйма народа, и совершенно понятно, что жить здесь по средствам только очень богатому человеку. Рикардо Хоук вполне отвечает этому требованию.
   Странно другое. Венеция довольно велика, но они с Рикардо снова оказались самыми настоящими соседями. Опять совпадение? Что-то их больно много развелось, совпадений!
   Стоп! В Каза Розале было темно, хоть глаз выколи, но Рикардо окликнул ее по имени. То есть, он знал, что перед ним именно Джина Хьюстон. А ведь он никак не мог видеть ее лица...
   В этот момент в комнату вошла очень толстая и добродушная на вид женщина. Она несла поднос с чаем, а также таблетки, оставленные доктором.
   - Синьор Рикардо велел принести вам это.
   - Спасибо.., э-э-э...
   - Мария. - - Спасибо, Мария.
   - Вы по-итальянски говорите?
   - Si!
   - Веnе. Синьор Рикардо велел еще передать, что придет через часик. Еще он напоминает, что вам надо выпить эти таблетки и хорошенько отдохнуть после этого. Вы должны немного поспать.
   - Хорошо. Спасибо.
   - Еще чего-нибудь хотите, синьорина?
   - Нет, спасибо, Мария.
   Мария выплыла из комнаты. Джина выпила таблетки и устроилась поудобнее. Вообще-то голова уже не болела, но она решила не рисковать и дождаться Рикардо, лежа на кушетке.
   Вопросы роились в голове, словно рассерженные осы. Джина пыталась хотя бы рассортировать их - и заснула. Когда же она открыла глаза, рядом сидел Рикардо и пристально смотрел на нее. Именно этот взгляд и разбудил Джину. Судя по всему, он сидел у нее в ногах уже довольно давно, наблюдая за ней. Неожиданно эта мысль возбудила ее, одновременно рассердив. Почему это он сидит и смотрит на нее!
   Он переоделся и принял душ, судя по влажным волосам. Белая рубашка казалась ослепительной по сравнению со смуглым лицом, серые глаза загадочно сверкали. Рикардо Анжело Хоук был неотразимо привлекателен, и тело Джины Хьюстон решительно отказывалось следовать голосу разума и оставаться бесстрастным.
   - Как себя чувствуешь?
   - Спасибо, хорошо.
   - Ты так и раньше говорила, но мне кажется, ты меня обманывала.
   - Теперь правда хорошо.
   - Есть хочешь?
   - Очень.
   - Хороший признак. Как насчет того, чтобы пообедать здесь, со мной?
   Ага, и познакомиться с его женой и детьми!
   - Или ты предпочитаешь отправиться куда-нибудь, если нога больше не болит? - Ты женат? Я имею в виду.., если вся твоя семья собирается к ужину...
   Рикардо усмехнулся ее смущению.
   - Я не женат, а вся моя семья - это младший брат Адриано, но он до завтра не вернется. Он уехал по делу. Так где будем ужинать?
   - Пожалуй, я встану.
   Радость, дурацкая радость захлестывала сердце Джины.
   Первая ночь в Венеции, а рядом - Рикардо. Когда она ехала сюда, то даже не надеялась, что снова его встретит.
   Она даже позабыла о целой куче вопросов, которые должна была задать ему. Рикардо не женат, более того, он каким-то сумасшедшим образом все-таки отыскал ее в Венеции, и все печали схлынули, словно их и не было. Джина была готова петь и веселиться, словно маленькая девочка. Правда, не похоже было, что Рикардо разделяет ее радость. Он выглядел каким-то чересчур серьезным. Пожалуй, даже суровым. Нахмурившись, он наклонился к Джине.
   - Дай-ка, я взгляну, как твоя нога. Вставай, только осторожно и без резких движений.
   Его ладонь подхватила Джину под локоть, и это легкое прикосновение, словно электрический разряд, пронзило все ее тело. Конечно, нога болела, но Джина не замечала этого. Какая ерунда! Ведь рядом Рикардо!
   - Все нормально?
   - Все нормально.
   - Если хочешь принять душ...
   - О да, спасибо! Я пыльная и грязная, по крайней мере так мне кажется.
   - Хм... Что ж, ванная к твоим услугам. Если что-то понадобится кричи.
   Ванная была таких размеров, что в ней можно было устроить выпускной вечер для небольшого класса. Джина торопливо разделась и шагнула под воду. Она осторожно плескалась, стараясь не мочить волосы, а потом, завернувшись в махровое полотенце, придирчиво изучала одежду. К счастью, падение не нанесло ее платью ощутимых увечий.
   Джина быстренько причесалась и отправилась на поиски Рикардо.
   Он читал газету, но при виде Джины отложил ее и встал.
   - Женщина, которая умеет быстро собираться! Что-то поразительное. Ну как, получше?
   - Гораздо, гораздо лучше.
   - Тогда пошли. Но я буду за тобой присматривать, твоя нога меня все-таки беспокоит. Вывихи - вещь серьезная.
   Рука Рикардо вновь лежала на ее талии, и Джина таяла от счастья. Они шли через великолепный холл к мраморной лестнице, выходившей прямо на канал. Здесь их ждала моторная лодка. Рикардо очень бережно перенес в нее Джину и занял место у руля. Уверенно управляя лодкой, он быстро вывел ее в Большой Канал.
   Джина чувствовала себя, как в сказке. Она неслась над зеленой водой, вдыхала свежий ветер и не могла оторвать глаз от мужественного профиля и черных завитков волос, от крепких рук, уверенно управлявших лодкой, от широкоплечей фигуры, вокруг которой клубилась аура силы и властности...
   Джине было абсолютно все равно, куда плыть. Рикардо был с ней - этого достаточно, однако приличия надо было соблюдать.
   - Куда мы направляемся?
   - В Венеции много отличных ресторанов, но в такой вечер особенно хорошо на площади Сан Марко...
   - Отлично...
   Они причалили у самой площади, и Рикардо повел ее под руку, рассказывая и показывая все вокруг.
   - Дворец Дожей ты, разумеется, узнаешь, и базилику Сан Марко, а также Кампаниллу видела не раз на фотографиях, сейчас мы здесь задерживаться не будем. Ты же не собираешься скоро уезжать...
   Сумерки скрыли горькую усмешку на губах Джины. Она вообще не хотела уезжать от Рикардо, но ведь никто никому не клялся в вечной любви... Довольно и того, что сейчас они вместе...
   Довольно? Господи, да разве мы когда-нибудь бываем довольны тем, что имеем? Джину просто распирало от вопросов, которые ей немедленно хотелось задать Рикардо. Что, все-таки, он делал в Каза Розале? Следил за ней? Зачем? Почему?
   Если следил, почему сразу не сказал? Откуда он вообще знает о том, что они соседи, если Джина ни словом не обмолвилась о наследстве Джона?
   - Рикардо...
   Он остановился и нежно коснулся пальцем ее губ.
   - Все объяснения потом, ладно? Сперва - ужин.
   Сердце рухнуло куда-то вниз, и Джина мгновенно и безоговорочно согласилась на все.
   Зачем волноваться? Он все ей объяснит, а пока можно просто наслаждаться его близостью, умирать от красоты Большого Канала, прижиматься к могучему плечу мужчины, подарившего ей страсть... Боже, неужели это было всего лишь прошлой ночью?!
   Кольцо Розы Тернер уже начало приносить Джине счастье!
   Открытое кафе было переполнено, но для Рикардо нашли столик, и они с Джиной уселись в уголке. Теплый вечерний воздух ласкал разгоряченные лица, над Каналом зажигались первые звезды.
   Они сделали заказ и теперь неспешно потягивали мартини, любуясь видом вечерней Венеции. Джина невольно вздохнула и тихо произнесла:
   - Я никогда не была так счастлива... Рикардо посмотрел на нее с каким-то странным выражением. Впрочем, оно мгновенно погасло в непроницаемых серых глазах, и на смену ему пришло обычное, уверенное и чуть насмешливое выражение.
   - Ты извинишь меня, мне надо сделать один звонок... Это быстро.
   - Конечно.
   Она с легкой улыбкой следила за ним главами, пока он не скрылся внутри ресторана, а потом отвернулась и стала смотреть на закат. Смех, голоса, запах моря и горячего кофе...
   - Добрый вечер, синьорина. Помните меня?
   Какой-то юноша улыбался ей. Марио! - Конечно, я тебя помню, Марио.
   Прежде чем Джина успела сказать еще хоть слово, Марио уже перемахнул через невысокую загородку и уселся рядом.
   - Легко нашли свой отель?
   - Да, спасибо.
   - Надо мне было поехать с вами и отнести ваши чемоданы. Стыд и позор, что я отпустил такую красивую девушку с таким тяжеленным багажом. Я потом весь вечер просто не находил себе места.
   Джина отчего-то смутилась и коротко ответила:
   - Не стоит беспокоиться. Я прекрасно добралась.
   - Вы и теперь совсем одна, в свой первый вечер в Венеции...
   - Но я не...
   - Я пошел к отелю, я искал вас, но мне сказали, вы ушли, тогда я иду сюда и вижу вас здесь, одну-одинешеньку... Скоро стемнеет. Вы должны мне позволить покатать вас на гондоле. Я покажу вам, как романтична наша Венеция...
   Он уже держал ее за руку, и Джина тщетно пыталась освободиться от этой горячей и настойчивой руки. Она предприняла попытку урезонить его:
   - Марио, послушай, я не...
   И замерла. В нескольких шагах от них стоял Рикардо, и на лице его была написана самая настоящая ярость. Джина потеряла дар речи при виде этой ярости. Марио сориентировался лучше.
   Он вскочил, уступая место Рикардо, быстро бросив на Джину взгляд, в котором она разглядела гнев и разочарование.
   - Извините, синьор! Я не знал, что дама с вами!
   - Марио, я пыталась сказать тебе, что я не одна, но ты не слу...
   Марио и след простыл. Рикардо, напряженно улыбаясь, занял свое место.
   - Бог мой, похоже, я спугнул твоего поклонника. Интересно, а почему это он так разозлился? Ты дала ему повод?
   - Вообще-то это вовсе не поклонник. Этот мальчик помогал мне утром с багажом.
   - Что ж, может, он и мальчик. Уж не девочка, во всяком случае. Я видел - он за тобой ухаживал.
   - Во всяком случае, я ему повода не давала. Он же еще совсем ребенок!
   - В его возрасте у моего дяди было уже двое детей. И скажи пожалуйста, если он просто поднес тебе чемоданы до лодки, откуда ему известен твой отель?
   Да он же ревнует. Господи, ревнует!
   - Ему Паоло сказал.
   - Ого! Еще и Паоло?!
   - Паоло - это брат Марио. Ему лет десять, а то и меньше. Или твой дядя и в этом возрасте...
   Рикардо слегка расслабился и даже рассмеялся не очень напряженно.
   Вскоре им подали ужин, и за прекрасным вином Джина начисто позабыла о неприятной вспышке Рикардо. Хотя, впрочем, почему неприятной? Ревность может проявить только тот, кому ты небезразлична...
   Темнота стремительно падала на город. Рикардо задумчиво посмотрел на темно-синий бархат неба и промолвил:
   - Сегодня ночью будет гроза. Душно... Ну что ж... Думаю, самое время задать пару вопросов и получить на них ответы. Хочешь начать?
   Джина медленно отпила вино и тихо спросила:
   - Я не понимаю, как ты меня нашел.., могу только предполагать, что ты увидел меня на улице и пошел за мной следом.
   - Нет и нет.
   - Ты за мной не пошел?
   - Нет, и на улице я тебя не видел.
   - Значит, ты заметил, что дверь Каза Розале приоткрыта, и решил проверить, не воры ли это, зная, что дом много лет стоит пустой.
   Рикардо вновь покачал головой и лукаво улыбнулся. Игру в загадки он пока выигрывал.
   - Я слышала, как дверь захлопнулась, когда я была наверху. Это не ты закрыл ее?
   - Я не этой дорогой пришел.
   - Но как тогда...
   - Дело в том, что когда-то Каза Розале был частью Палаццо деи Кавалли...
   Ну конечно! Ей же говорила об этом та старушка на площади.
   - Потом дома разделили, но внутренние двери, которые их соединяли, еще остались. Джина возмущенно вскинула голову.
   - Не хочешь же ты убедить меня, что это всего лишь совпадение! С чего бы ты отправился в заброшенный дом? Я же видела - там все покрыто пылью. Ты наверняка знал, что я в доме!
   - Да, знал. Скажем так, знал, что ты туда рано ли поздно придешь.
   - Оригинальная шуточка - спрятаться в темноте, подкараулить меня и напугать до смерти.
   - Ну, пугать тебя я не собирался. Я хотел спуститься и встретить тебя при входе, но ты меня опередила и успела войти в дом. Честно говоря, я тоже перепугался, увидев темную фигуру, бродящую по дому. Ни одна моя знакомая женщина не рискнула бы обследовать такую мрачную махину в полной темноте.
   - А откуда ты узнал, что я должна прийти в Каза Розале? Я ведь об этом тебе не говорила... И откуда ты знал, что я приду туда именно сегодня?
   - Я вел за тобой наблюдение.
   - Что?! Ты за мной следил?! Не могу поверить! И сколько же это продолжалось? Со вчерашнего дня?
   Ответ ошеломил ее.
   - Последние несколько недель.
   - Но ведь мы познакомились только вчера утром!
   - Вчера утром мы встретились, но знаю я о тебе очень давно.
   - Давно? Насколько давно? И почему, ради всего святого, ты за мной следил?!
   - Мы же должны были стать соседями. Я хотел присмотреться к тебе, понять, что ты за человек.
   - Откуда ты узнал, что я буду твоей соседкой? Ведь я ни одной живой душе не говорила, что собираюсь в Венецию!
   - Но ведь такая возможность существовала? Раз уж ты получила в наследство палаццо.
   А призналась мне, что собираешься в Венецию, ты сама, вчера в ресторане.
   Джина вспомнила все, что случилось с ней в Шварцвальде, и почувствовала, как откуда-то изнутри поднимается гнев.
   - Значит, ты каким-то образом узнал, что я получила наследство... В Кронен-Отеле ты не случайно остановился в номере напротив?
   - Это было запланировано.
   - " - Но как...
   - Синьор Антониони все устроил. Джина судорожно прикусила губу, вспомнив, как адвокат стелился перед ней ковром, предлагая свои услуги по ее размещению, умоляя позволить встретить ее в Венеции. Джолли-Огонек была абсолютно права. Скользкий тип.
   Она перевела потемневшие от гнева изумрудные глаза на смуглого мерзавца и холодно процедила сквозь зубы:
   - Ну, а если бы я не застряла в этой чертовой мостовой, что бы ты делал?
   - Нашел бы другой способ познакомиться. К счастью, вмешалась сама судьба.
   Глава 5
   Несмотря на духоту. Джину бил холодный озноб.
   - Так значит, ты меня выслеживал?
   - Да, но мне нужен был личный контакт, поэтому Мюллеру я на всякий случай кое-что поручил.
   Мюллер? Кто такой Мюллер? Вдруг в памяти всплыл странный человек с головой, напоминавшей пулю, тот самый, который читал газету, сидя в холле Кронен-Отеля в Шварцвальде. Выходит, он наблюдал за ней?
   А потом еще тот толстяк с голубыми глазками, пялившийся на ее ноги на площади. Наверняка именно он проводил ее до отеля, а потом и до Каза Розале. Потом позвонил Рикардо Хоуку, и тот отправился встречать гостью...
   Ее передернуло от отвращения и страха. Каждый ее шаг был под наблюдением, а она и не знала этого.
   Остается непонятным только одно: зачем Рикардо это делал?
   Джина постаралась взять себя в руки и преувеличенно спокойно поинтересовалась:
   - Похоже, ты угрохал на мою скромную персону кучу времени и денег.
   - И тебе интересно, зачем я это делал?
   - А как ты думаешь?!
   - Я полагал, ты и сама догадаешься.
   - Ты переоценил мою сообразительность. Пока все это кажется мне просто каким-то бредом. Что это может быть? Что-то, связанное с домом? Только непонятно, что тебя так настораживало в новой соседке...
   - В основном меня беспокоило, что ты можешь оказаться моей, в некотором роде, мачехой.
   Гром, молния, буря, цунами, конец света, занавес, аплодисменты. Джина Хьюстон в роли соляного столпа. Всеобщее оцепенение.
   Она с трудом разлепила онемевшие губы.
   - Твоей.., мачехой?!
   - В некотором роде. Я ведь не знал точно, не вышла ли ты за Джона замуж.
   - Что?!
   Ее реакция была слишком естественной, чтобы он ей не поверил.
   - Но ты ведь МОГЛА выйти за него или хотеть выйти за него, или взять с него обещание жениться, черт возьми, откуда мне было знать?!
   - Но при чем здесь... Боже мой! Так значит, Роза Тернер...
   - Роза Фьорелла Манчини Хоук Тернер была моей матерью.
   - Но Джон не был твоим отцом...
   - Совершенно верно. Для мамы это был второй брак.
   - Я знаю, Джон рассказывал, но никогда не упоминал, что были еще и дети.
   - Это я понял. Ты и глазом не моргнула, когда я назвался. Значит, и в самом деле не знала, кто я такой. Ну, в общем-то, и дети из нас с Адриано были очень условные. Брату было тринадцать, мне - двадцать один, когда мама встретила Джона. Я только вернулся из колледжа и был несколько ошарашен ее решением.
   - Ты был против этого брака?
   - Против, не против, какая разница... Меня никто и не спрашивал.
   - Но если бы ты жил дома, то попытался бы ее отговорить... Тебе не слишком нравился Джон?
   - Все случилось слишком быстро. Я был уверен, что он женится на ее деньгах, ведь мама была единственной наследницей и состояния Манчини, и состояния Хоуков. Одна из самых богатых женщин Венеции.
   Джина вскинула голову.
   - Джон ее обожал. И он был не из тех людей, кто руководствуется корыстными соображениями. Я ни на миг не поверю, что он думал о деньгах, когда женился на твоей матери!
   - Что ж, возможно, я ошибался... Во всяком случае, тогда я был в этом уверен и сразу уехал путешествовать. От злости, честно говоря. А когда приехал - дом уже поделили, и на свет появился Каза Розале.
   - Я уверена, они были там по-настоящему счастливы. Рикардо кивнул.
   - Возможно. Я видел, как он плакал на похоронах. Он был совершенно разбит... Хотя, впрочем, может быть это потому, что ему досталось не все состояние, а только треть? Треть и палаццо достались мне, а последняя треть будет принадлежать Адриано, когда он достигнет тридцати лет. Мама умерла, когда ему было восемнадцать, а мне двадцать шесть. Адриануччо был тогда слегка неуправляем. Впрочем, как и сейчас. Я далеко не уверен, что он и к тридцати годам образумится.
   - Но ведь тебе тоже не было тридцати...
   - Я другое дело. У меня к тому времени вообще уже был свой собственный бизнес и свое состояние. Мама не хотела, чтобы состояние и имущество семьи Манчини-Хоук разошлось, как круги по воде.
   Тут до Джины наконец-то дошло.
   - Значит, после смерти Джона его часть должна была вернуться в семью? Теперь понятно.
   Ей очень хотелось уткнуться в скатерть лицом и разрыдаться. Все надежды на будущее, все радужные мечты и планы, все летело в пропасть. Рикардо очень четко и недвусмысленно обозначил круг своих интересов, и Джине Хьюстон в этом кругу отводилась роль досадного препятствия на пути к воссоединению семейного наследства.
   Но почему адвокаты не сказали ей об этом раньше?! Хорошо, Антониони работает на Рикардо, но Брэдшо? Значит ли это, что претензии Рикардо носят в основном моральный, эмоциональный характер?
   Ведь Джина не лишила двух малюток их законного имущества, она просто унаследовала треть громадного состояния. Рикардо и так богат. То, что принадлежало Джону, скорее, нужно ему для самоутверждения.
   Джина Хьюстон выпрямилась. От бабушки она унаследовала очень важные черты: внутреннюю стойкость и умение собираться в нужный момент.
   - Итак, часть, принадлежавшая Джону, должна вернуться в семью?
   - Да, именно так.
   - И ты считаешь меня виновной в том, что этого не произошло до сих пор?
   - Не то, чтобы виновной... К тому же молодая вдова должна думать о будущем.
   Ее передернуло от издевательского тона, но голос звучал твердо.
   - Что ты имеешь в виду?
   - Только то, что я претендую не на все имущество Джона Тернера, а на Каза Розале и на те деньги, которые он получил от моей матери.
   - Интересно. И об этом написано в ее завещании?
   - Это и так понятно.
   - Кому? Тебе? Твоему Антониони? Может быть, об этом тебе говорила твоя мать?
   - Моя мать сама принимала решения.
   - Отлично. Значит, она смогла бы вполне четко написать в завещании, что она хочет от наследников. Упомянув при этом, что после смерти Джона имущество Манчини должно вернуться в семью. Но она этого не сделала.
   Глаза Рикардо сверкнули холодной сталью клинка.
   - Но это и так было ясно, говорю же тебе! У него не было родственников. Не было детей. Не было никого вообще! Кто же знал, что он потеряет голову из-за девчонки, которая годится ему в дочери!
   Джина ответила ему не менее ледяным взглядом.
   - Тебя не правильно информировали. Джон НЕ ТЕРЯЛ ИЗ-ЗА МЕНЯ ГОЛОВУ. Во всяком случае, не в том смысле, который ты имеешь в виду. Мы с ним просто были хорошими друзьями.
   Сардоническая ухмылка исказила красивое лицо Рикардо, но Джина не сдавалась.
   - Да, именно так, хотя ты это вряд ли поймешь!
   - И сколько же вы были знакомы?
   - Уверена, что ты знаешь. Полгода, немногим больше.
   - Вы жили вместе?
   Это было как пощечина. Джина вспыхнула, но сдержала себя.
   - Нет. Это абсурд. Джон был больше чем вдвое старше меня!
   - А при чем здесь возраст? Некоторые женщины умеют привлекать мужчин от шестнадцати до шестидесяти. Ты недавно с блеском это продемонстрировала.
   Он намекал на эпизод с Марио, и это убило Джину наповал. Значит, на лице Рикардо тогда было вовсе не выражение ревности, а обычное отвращение! Он считает ее корыстной шлюхой, охотницей за наследством, которая ни перед чем не останавливается!
   Она с трудом сохраняла спокойствие и сдерживала слезы.
   - Я понимаю, что именно ты думаешь обо мне и обо всем, что случилось, но уверяю тебя, ты ошибаешься. Я не та, за кого ты меня принимаешь, а что до Джона... Это были особые отношения, мне трудно тебе объяснить. Мы повстречались вдали от дома и виделись всего четыре или пять раз. Он мне часто звонил, мы писали друг другу письма, однажды пообедали вместе в Лондоне...
   - Ты всерьез хочешь, чтобы я поверил в поросячью невинность ваших с ним отношений?!
   - Поверишь ты или нет, но это факт. Они были невинны, эти отношения. Абсолютно невинны.
   - Тогда какого черта человек в своем уме оставляет все свое состояние девчонке, которую видел всего несколько раз в жизни и с которой даже не спал! Ответ ясен: она соблазнила его, заманила, и он собрался на ней жениться.
   Джина спокойно посмотрела Рикардо в глаза.
   - Шипи, кричи, злобствуй, но это не правда. Ни о каком замужестве и речи не шло.
   - Что же ты ему пообещала?
   - Я ничего не обещала. Он и не хотел никаких обещаний. Джон слишком любил свою жену.
   - Которая умерла несколько лет назад!
   - Но он так и не смог смириться с ее смертью!
   . - Прекрати разыгрывать мелодраму. Ему было всего-навсего за пятьдесят, он был еще достаточно молод. Вполне мог иметь любовницу, во всяком случае, нуждаться в ней.
   - Рикардо, ты прекрасно знаешь, что у него было очень больное сердце. Не делай изумленный вид, ты не мог этого не знать. Он не нуждался в любовнице. Джону нужен был друг, человек, способный поддержать его, способный понять его боль, его потерю. Я стала ему таким другом, потому что и сама прошла через это...
   В этот момент прямо над их головами ярко сверкнула молния. В воздухе пронесся порыв свежего ветра, какой всегда бывает перед близкой грозой. Джина почувствовала, как сильно ломит ей виски. Она торопливо подхватила сумочку и поднялась с места.
   - Прости, но я устала. Я лучше пойду.
   - Разумеется, я тебя провожу.
   - Спасибо, но в этом нет необходимости. Я возьму такси.
   - И слышать не хочу.
   Рикардо расплатился и галантно предложил ей руку, но Джина вскинула голову и прошла вперед. Нога разболелась вслед за головой, однако она мужественно терпела боль. Только бы кончился это вечер, только бы оказаться у себя в номере...